Огонь, страх, смерть, танковое сражение. Небо то ли чёрное, то ли рыжее. То ли день, то ли вечер. Но вроде не ночь, хотя и в этом он уже сомневался. От дыма не продохнуть, от грохота уши закладывает.
Сашка сжался, одновременно оглядел себя, вернее то, что он мог видеть. Морщинистые руки, принадлежат, наверное, человеку лет пятидесяти. Сейчас грязные от масла, земли, копоти... Ногти обломаны, военная гимнастёрка грязная, пропахшая потом, в саже, масле. Поверх неё ремни, в руках свёрток, галифе, на голове тяжёлая неудобная сползающая каска, сапоги... Это он и не он одновременно. Сознание упорно хочет сдаться прямо сейчас, представить, что это не он, ну или хотя бы не здесь. Может, снится? Но грохот канонады раздавался не стихая, оглушая. И только усиливаясь. Уши заложило, показалось, что навсегда, а его опять кто-то толкнул.
- Ты что? Сказано же вперёд, значит вперёд! Тебя зачем сюда прислали?
Сашка обернулся. Командир, понял он. С ним не поспоришь, иначе под трибунал или сразу на месте без суда и следствия. Надо идти. Куда, зачем? Наверное, по ходу дела разбёрется.
- Пошёл, пошёл! - раздавалось позади.
Он и пошел, вернее сгорбившись, побежал куда показывал взгляд начальника, затем пополз. Обдираясь об кусты и резавшись о сухую, словно лезвие траву, рассаживая локти о твёрдые корни. Стараясь понять, что теперь. Понятно, что первая задача выжить, а дальше? Оказаться в этом месте и в это время навсегда не хотелось. Даже если выживет. Но именно сейчас выбирать не приходилось.
- Куда? Куда! Сюда! – еле расслышал он в перерывах между грохотом.
Ему помахали с правой стороны окопа, который он пытался обогнуть, или надо было миновать его? До сих пор не понимая, что происходит. Грязное лицо показалось знакомым.
- Мишка, - понял он.
Откуда он это знал? Сейчас не до этого. Добравшись до места, он протянул свёрток, тот быстро перекочевал по рукам. Сашка понял, что предназначался он для радиста. Провода где-то оборваны, ему поручили доставить из штаба. Теперь опять его задача не сдавать эту точку, этот рубеж... Как же это называется? Голова раскалывается, он застонал закрыл глаза, надеясь, что хоть сейчас он имеет возможность проявить минутную слабость. Не тут-то было. Дали в руки автомат и гранату. Отстреливайся, отбивайся... Говорить сейчас, что у него не все дома и его вообще здесь не может быть, бесполезно.
Но странное дело, наткнувшись на своих, он вспомнил учебку в своём прошлом, а если смотреть отсюда, то будущем. И кое-что из рассказов деда, сориентировался и стал помогать остальным, как помогают ему. А потом уже и сами руки вспомнили, то, что не знал в прошлой жизни, но наверное знал в этой. Не мог не знать. Рефлексы откопали какие-то глубинные воспоминания механических действий. Он влился в команду и оказалось, что есть время на оценку ситуации. Хотя бы пока. «За бортом» сознания рвётся, взрывается, умирается, стонется, а он словно в коконе. И пытается понять, сложить, осмыслить. Он начал вспоминать о своих навыках хождения в снах. Если это сон, реалистичный или реальный, что, конечно по себе странно, на то есть причина. Надо понять, зачем он сюда попал? Надо найти причину... Он силился вспомнить, где он так провинился, что из мирного, хотя бы относительно времени, его закинули в горячую точку, и не просто в горячую, а на целое поколение назад.
Но вот канонада стихла, образовался передых...
- Счастливый ты, - сказал Мишка, жадно делая глоток из фляжки. – Вон как тебя ждут.
Сашка замер, огляделся вокруг, к нему обращается что ли?
- Почему ждут? С чего взял?
- Не одной царапины до сих пор на тебе, хоть в пекло посылай.

Сашка откинулся на стенку окопа, выдохнул. Чтобы ты ещё знал. Не может его никто ждать... Он и сам-то не знает, ни кто он, ни когда он, ни где себя искать. Или может? А ведь у него наверняка есть возможность узнать что-то от товарищей. Мишка... ведь если начал разговор, значит что-то знает, наверное. Он обернулся, но тот уже исчез из поля зрения. Надо найти его, пока гвалт опять не начался. Но не успел. Началась стрельба и разговаривать опять стало некогда. А через несколько часов и не с кем.
Земля расплавилась, небо потемнело, воздух закипал, даже металл винтовки стал горячим и жёг ладони... Казалось, это никогда не закончится. Или закончится, когда у самого в голове этот шум перестанет существовать вместе с ним самим.
Когда наступила тишина, он этому не поверил. Глотнув из фляги, он принялся помогать перетаскивать раненых, попутно ища Мишку. Мишка нашёлся среди убитых. Осколок, пуля... никто особо не разбирал. Всех относили на расстеленный брезент под деревья, чтобы там и закопать. Видимо, его так никто не ждал. А может и некому уже. Разное, в этой войне случалось...
- Ты прав, нет у него никого, - послышался тихий женский голос. Мелодичный, словно глоток из родника.
Сашка огляделся. Рядом женщин нет. Да и мужчин не слишком много, да и те на приличном расстоянии, слышать не должны. Совсем с головой уже не здорово. Мерещится всякое. Надо собраться, сконцентрироваться, отрешиться от всего реального, а тем более не реального.
- Перестань сопротивляться, - повторился голос. – Так невозможно работать.
Из ствола дерева вышла тень женщины. Невысокая, нагая, с распущенными волосами. В размытых чертах угадывалась Незнакомка. Это Она из прошлой, вернее будущей жизни. Это Она его сюда запихала. Зачем? Думает измором взять? Или испугать? Или... что вообще Она хочет?
- Работать с чем? – тихо спросил Сашка. Не хватало ещё кому-то показывать, что он с несостоявшимися пнями разговаривает.
- С тобой. С твоим миром, - тень склонила голову, волосы стали похожи на ветви плакучей ивы.
- Я не хочу, чтоб со мной работали. Я сам себе хозяин и никто мне не указ.
Женщина тихонько засмеялась. Сашка опасливо обернулся на боевых товарищей, но те курили, переговаривались между собой, не обращая на него внимания. Незваная гостья продолжила:
- Это не умно, запереться в своей скорлупе, как раку отшельнику и тихо умирать.
- Я умирать не собираюсь, - сплюнул собеседник. На языке откуда-то взялся песок, от него хотелось избавиться. - Даже здесь, даже сейчас, и уж тем более по твоей вине.
Тень вышла из под коряги, протянула руку, прозрачными тонкими пальцами коснулась его губ.
- Ты уже умер. Как они, - Она указала на мертвецов. - И притом не один раз. Много. Много раз. Я ждала, я давала тебе шанс вспомнить, вернуться, понять... Но с каждой жизнью всё меньше вспоминал о том, зачем ты есть. Ой, только не надо витать в иллюзиях, что человек живёт, чтоб набить себе брюшко, хорошо выспался и размножился. Есть вещи поважнее...
- Что тебе от меня нужно?
Женщина ничего не ответила, склонила голову, отчего в волосах обозначилась лилия и ушла обратно в дерево.
- Так зачем всё это? – не скрываясь, исступлённо крикнул Сашка. - Что теперь?
Солдаты, что стояли в стороне, покосились на него. Зрелище должно быть так себе. Над вереницей трупов кричащий мужчина. Сашка совсем забыл о них. Теперь расспросы начнутся. Так и есть. Один немолодой солдат отбросил бычок в сторону и пошёл к нему.
- Что, совсем плохо? – приобнял он его. Так Сашку обнимал когда-то отец. – Ну, ничего, ничего. Знаешь, у меня в рюкзаке есть лекарство. На крайний случай держу, но у тебя сейчас смотрю крайний случай и есть. Тебе нужнее.

Солдаты, что до этого общались с ним, отвернулись, молча разошлись по своим делам. А Сашка с неожиданным товарищем, шли, шли, шли... Надо было миновать это страшное поле. Мимо сновали санитарки в белых халатах, несколько врачей обходили окопы, уставшие солдаты, кто мог, помогал им, транспортируя раненых, кто не мог, также как и Сашка сейчас спотыкаясь, тащились к лагерю, чтоб хоть как-то восстановить силы, не сойти с ума окончательно. Несмотря на дикую усталость, есть не хотелось. Мимо полевой кухни они прошли не оглянувшись.
В землянке Николай, так звали его нового знакомого, напоил его чистым спиртом. Вернее, разбавил сначала и протянул вычищенную до блеска походную кружку. Странно эта чистота смотрелась по сравнению с тем, что Сашка видел буквально несколько часов назад. Практически издевательством над гнилой действительностью, болью, смертью, несправедливостью, как конкретно этой войны, так теперь и его личной войны с жизнью и за жизнь... Сложно драться, не зная правил. Сейчас он чувствовал себя в западне.
- Пей, пей, - тихо сказал собеседник. – Лучше спать будешь.
Что-то в этой интонации было странно. В этой сцене... Будто её Сашка уже видел, наблюдал, переживал... Но где, вспомнить не мог.
Хотелось осторожно поставить кружку на стол, поблагодарить и испариться отсюда. Но он не стал. Залпом выпил всё содержимое, резким движением поставил посудину на стол, отчего по землянке разнеслось жалобное металлическое эхо. Потом стал ждать, когда "огненная вода" подействует. Возможность посидеть с закрытыми глазами даже на жёстком табурете, откинувшись на стену, показалась раем. Как же мало надо человеку для счастья. Просто быть собой... Минут через пятнадцать по жилам потёк жар. Внутри просыпалось то, ради чего стоило жить. Чувство противоречия, желание смести преграды на пути, даже если этой преградой было время.
- Ну вот, вижу уже лучше, - ободряюще сказал Николай, до этого сидевший тихо. – Даже румянец появился.
Сашка открыл глаза.
- Друзей терять всегда тяжело, - продолжил старый солдат. – Скольких я здесь уже схоронил.
- Если бы только друзей... – тихо ответил Сашка.
Николай молчал, будто приглашая собеседника выговориться. Но тот молчал. После недолгой паузы новый знакомый опять продолжил.
- А кого ещё?
- Жизнь. Жизнь свою. Как всё это глупо, фальшиво, нереально.
- Воевать за Родину – не есть глупость, - Николай встал, одёрнул гимнастёрку, прошёлся по землянке туда-сюда, сложив за спиной руки. - Все мы смертны. Кто войдёт в бой, кто выйдет из него, неизвестно. Кто победит тоже.
- Всё это чёртова философия. Но если хочешь знать, то мы, мы победим, - машинально ответил Александр. И тут же поправился, не хватало ещё ляпнуть лишнего в этом прошлом, ведь тогда его могут не взять обратно в будущее. – Я в это верю. Но что есть победа? Если те, кто проиграл, в конечном итоге выиграют от этого.
- Это невозможно. Не может выиграть проигравший, так же как бабе не дано быть хозяйкой над мужиком. Это противоестественно. Наша задача выжить. И выиграть. А об остальном позаботится начальство, а над ним его начальство. А дальше уж сам, он лучше всего знает, о ком и сколько заботиться.
- Да, знает. И позаботится, - не споря, кивнул Сашка, вспомнив, в каком режиме находится.
Сравнил это время с той реальностью, из которой его совсем недавно выкинуло, и нашёл не слишком много отличий. Те же яйца, только в профиль. Что с его миром не так? Сашка облокотился на стол, обхватил голову руками. Почему мы наступаем на одни и те же грабли? Потом покосился на Николая. Странный он, кто его знает. Может сейчас выслушает всё, что он ему наговорит от стресса и безнадежности.

Проглядывая ленту новостей, всегда есть риск попасть в чужие сети, запутаться в них, растратить себя и своё время – самый дорогой невосполнимый ресурс. Или эмоции. Тоже ресурс. Дорогой, но восполнимый. Или забить ненужной информацией мозг. У некоторых это вообще не ресурс. Именно потому, что часто попадают в чужие сети.
Выглядят сети всегда одинаково - они блестят. Очень задорно блестят. Серебристыми чешуйками обглоданных рыб, перламутром крючков, перезвоном колокольчиков или стеклянных разноцветных бус, заманивают шуршащей фольгой дождя или эфемерностью денег.
Тот, кто умел видеть сети, понимал, что их роднит ещё одно. Они несли в себе мусор. Ментальный мусор. Несъедобный, удручающий, агрессивный, распаляющий до изнеможения, уничтожающий личность или не дающий проявиться ей. На него ловили тех, кто не имеет собственного мнения ни по одному вопросу, но с радостью клюнет на яркую бумажку чужого, не заботясь, что она скрывает внутри. Зачем и для чего сделала. Любое противоречивое замечание, не имеющее ценности, любой вброс непроверенной информации, как правило, найдёт своего адресата. И всё бы ничего, каждый ведь живёт как хочет, правда? Но подобное времяпрепровождение делало из людей скотов, а они и сами этого не замечали, радуясь эфемерности своего мнения, распыляя несуществующие достоинства. Такие люди часто делали революции под чужим руководством и от всего сердца, не понимая, «как можно так плохо правительствовать», а потом сами же отправлялись на плаху истории. По-прежнему не понимая, что они сделали не так.
Зная это, в ленту новостей ведьмочка заходила не часто. Неопытна ещё сопротивляться душераздирающему напору и вечным крикам о помощи. Тысячелетиями отрабатывался механизм уничтожения личности, заманивания в ловушку. «Дай, продай, караул, грабят, насилуют, издеваются, убивают...» - здесь находились ловушки для всех возрастов, всех категорий и для каждого слоя населения без исключения. Для раболепных и похабных, скромников и распутников, умных и простаков. Система усложнялась и продолжает отрабатываться, вовлекая свежерождённые умы в зону ненависти, уводя от тех интересов и желаний, ради которых человек родился. Тем самым лишаясь всего.
Чтоб окунуться в эту клоаку и остаться собой, нужен железобетонный внутренний стержень, которого рыбаки с сетями методично лишали людей, начиная с первых классов школы. И огромный пласт проверенной информации. Просто огромный. По всем вопросам. Или по крайней мере нужно знать точно, у кого эту информацию быстро найти. Иначе засосёт – не выпутаешься. А отпустит только, когда рыбак решит, что ты уже мёртв и собственноручно выкинет на обочину.
Но игнорируй её или нет, но иногда даже в такую канализацию спускаться надо. Потому что даже маги, не то что ведьмы, живут в человеческом мире. И чтоб найти путь наверх, надо уметь разбираться в сути современных проблем. Вычленять главное от фантиков. Надо нарабатывать опыт, иначе дальше собственной калитки не двинешься.
Ведьмочка давно придерживалась техники безопасности, которая проста до боли. «Не клевать» чужие эмоции. Не жрать пачками негатив, не отвечать принципиально ни на одну реплику, даже несправедливую или пошлую, или оскорбляющую, даже льстивую, даже если очень хочется. Те, кто разбрасывает сети только этого и ждут. Ответишь хоть раз, уже не выкарабкаешься. Ты априори проиграл.
Лента новостей была тяжёлой и липкой, словно лента для мух. Разбросанные сети не заставили себя ждать. Вот стенания об автокатастрофе с множеством погибших. О, это жирная вкусная рыбка для баталий. И опять мнения стенка на стенку. Люди грызутся волками, выкрикивают обвинения, сдержанное негодование, жалость. Не видя, что рыбак стоит рядом, а ещё чаще над ними на верхушке лестнице или склона горы и вбирает в себя тучу эмоций и чужого времени, становясь ещё жирнее и от этого богаче. Золотой дождь маленькими ручейками через наброшенную сетку от озверевших людей течёт к рыбаку. Это их плата за возможность потратить время и испытать эмоции. Иллюзия жизни. Вот другая сетка. Здесь уже люди, уставшие, обессиленные и бедные расходятся, по своим лежанкам, опустошённые, не имеющие сил сменить волчье обличье на людское, не понимающие, зачем живут. Это страшно. Но Чара ничем помочь не может. Пока люди не увидят сеть, они ведьмочке не поверят. А не увидят, пока рыбак их не выкинет на обочину, как её когда-то. И то, если захотят. Некоторые бегут под блестящую сетку к рыбаку с радостью и добровольно, как только оклемаются. Замкнутый круг. Но так проще жить. И осуждать их за это нельзя. Только принять как должное их выбор.
Под конец похода по липкой канализации, когда Чара наконец отыскала жемчужину в ворохе шлака, она заметила прозрачный силуэт боевого мага. Давно его не было видно. Он сюда не суётся, предпочитая отправлять свою тень. Умно. Заметит или нет? Заметил. Подошёл, сдержанным кивком поздоровался и стал рассматривать ближайшую сетку с людьми.
- Рыбаки становятся сильнее, - тихо сказал он. – Высасывают из людей всё до капли.
- Это понятно, - откликнулась Чара. - Чем больше людей подчиняются шаблонным правилам и угождают в сети, тем сильнее система.
Потом, отметив про себя болезненные судороги тех, кто находится внутри, сказала:
- Это больно. У них болит душа. Душа понимает, что это не жизнь, но сопротивляться не умеет. Умеет только подчиняться.
- У них нет души, - жестоко произнёс он. - Она давно умерла.
- Тогда что же у них болит?
Чара пристально посмотрела на мага, тот на взгляд не ответил, только поджал губы. Блестящая сетка распадалась. Обессиленные волки вылезали оттуда. Тень мага не стала дожидаться конца фарса. Развернулась на каблуках, пошла прочь.
- Думаешь для них выход есть? – крикнула ведьмочка ему вслед.
- Знаешь, почему ты до сих пор не стала магом? Воюешь за чужие жизни и чужое мнение. Чужое. Не твоё.
- Оно моё.
- Ну, хорошо, - нетерпеливо обернулся он. Подошёл очень близко и прошипел с таким холодом, что кровь застыла. - Представь. Что-то сломалось в механизме сетей, и ты победила, разорвала её. Победило это «твоё» мнение. Думаешь, одна поломанная сетка изменит реальность, сделает её такой, какой ты сейчас хочешь? Ты понимаешь, что это система! Вместо одной сетки на шею людей тут же накинут вторую, третью. Пока они не научатся думать головой, а не лозунгами. А до тех пор так и будут хвататься за пустые фантики, как за соломинки, ещё и восхваляя рыбаков за такую милость. Да и вообще, одна разорванная сеть, что изменит для тебя? Ты станешь счастливее? Чем конкретно это улучшит твою жизнь?
Чара молчала.
- Вот то-то. Ничем. Избавляйся от жалости к окружающим, как от мешающего рудимента. Пусть мертвецы ловят своих мертвецов. А тебе надо идти вперёд. Не оглядываясь и не сожалея. Только тогда у тебя есть шанс помочь им. Да и себе тоже, - снисходительно добавил он. – Пойдём, надо выбираться отсюда. Не хватало тебя ещё из-под одной этой гадости выуживать.
Они дошли до узкой металлической лестницы, что вела наверх. Он пропустил её вперёд. Сам поднялся следом. Сжимая в кулаке жемчужину, Чара спросила, что вертелось на языке.
- К тому времени, когда смогу помочь, я уже умру.
- Возможно, - бесстрастно констатировал маг. - Но они умрут раньше. Попробуй помочь хотя бы их детям. Слишком долго сплетались рыбаками сети. За одно поколение из скота людей не сделать.

Огненная река то вздымалась с бушующей страстью, то охлаждалась, опадая в задумчивости. В такие моменты языки пламени не доставали до раскрасневшихся облаков, а осторожно лизали край каньона, который со временем обуглился, почернел, стал лавой. Тысячи раз плавясь, и тысячи застывая. Великий Каньон между мирами, Трещина вселенной, Раскол... Кто только и как ни называл это явление. Возвращаясь сюда, иногда казалось, что край каньона и её любимое место обвалился или стал ломким, так что не ступить. Тогда разделённый на два берега мир, станет ещё разорванней, воинственней, нетерпимей к иному. Но нет. Её полянка раз за разом держалась. Сокращаясь в размерах, правда, но всё равно оставаясь самый близкой точкой возможного соприкосновения. А значит, ещё можно понаблюдать, а то и подразнить, если представится возможность. На нормальный диалог она давно уже не рассчитывала. Отсюда не дотянуться до того берега, а с того не дотянуться до этого. Можно смотреть. Или разговаривать, пока есть возможность. Надо пользоваться.
Лилит и смотрела на ту сторону, греясь на солнышке возле самого обрыва. Лёжа на животе, подперев щёку левой ладонью, правой поглаживая мелкие фиолетовые цветочки, разметав на траве длинные слегка вьющиеся чёрные волосы. Они доходили до бёдер Царицы ночи и были единственной одеждой для неё.
А трава здесь была нежной, мягкой, изумрудной. Вопреки ожиданиям и пророчествам ангелов Яхве, предрекавшие её смерть и забвение, а сами убивающие по сотне её детей в день. Что ж... Смерть давно стала её любимой подругой, Лилит захаживала иногда к ней в гости, каждый раз возвращаясь с новыми подарками. А в забвенье скоро погрузится сам Адам. Стоит краям Трещины сойтись, обогнув его мир, создав кольцо. И всё. Провалится под он землю вместе со всеми, к стыду сказать, наработками, достижениями... Недальновидно. Ну ладно ещё по первости лелеять эту расколовшуюся реальность. Несправедливость, раздедённость, непонимание друг друга даже в мелочах. Игнорирование чужого мнения... Когда мир только создавался, казалось, была надежда многие изъяны поправить. Надо только доработать, подкорректировать. Это понятно. Тепличные условия на стадии разработки мира и всё такое. Но к моменту расчёта с миром, по договору нужно, чтоб рай на земле воцарился везде, а не только для избранных. А ещё должны соблюдаться все существующие законы. И речь не о тех законах, что написал человек под руководством огненных кустов. А тех, что были написаны задолго до их появления. А сейчас... Маразм, а не соблюдение. Лакированная поверхность, а под ней гнильё. Но даже не в этом дело.
Зачем её сюда постоянно тянуло? Вроде давно всё сказано пересказано. Сколько тысячелетий прошло? Три? Пять? Нет, в этом есть определенные неудобства. Когда есть возможность использования нелинейного времени, проживаемые отрезки смещаются между собой, накладываются, разрываются, отчего пропадает всякая надобность считать их. Сколько раз солнце взошло, сколько встало, это ж никаких цифр в мозгу не хватит. Ей интересно ориентироваться на конкретные данные моменты. Фазы луны, времена года. Вот это да, это полезная информация. А кто и какой год поставил сегодня в некоей цветастой или не очень бумажке, ей дела нет. Этой ерундой пускай Адам развлекается вместе со своей... Лилит долго пыталась подобрать подходящее случаю определение, но так и не смогла. В раздражении взяла камушек и кинула в непрекращающийся текучий огонь. Камушек вспыхнул и испарился. Лилит закусила губу. Ну что... ну что ей от него надо? Возможно, когда-то и было дело. Но сейчас! Когда ей подвластны все стихии, и сама мать-земля довольна, как она исполняет её законы гораздо более мудрые и гуманные, чем те, что пришли из-за Огненной реки. А Адам... Его время на исходе. Повластвовал и хватит. Но время от времени всё-таки хочется взглянуть на него. Поглумиться или налюбоваться? Ещё не решила. О, лёгок на помине.
Хорошо сложенный голый мужчина вышел из обгорелого леса на той стороне. Деревья с пожухлой листвой – страшное зрелище. Рядом с Адамом была спутница, завёрнутая для приличия в коричневые листья. Лилит хмыкнула, сложила губки бантиком. Ну, ничего, сегодня достанется им обоим. Посмотрим, насколько его избранница сообразительна.
- Привет, - милостиво проворковала она. – Как жизнь на той стороне? Смотрю, цветёте и пахнете. Оба.
На последнее слово она сделала акцент, замерла и даже прикрыла глаза от удовольствия. Сейчас, наверное, услышит его голос. Она не ошиблась.
- Издеваешься, - безучастно уточнил Адам.
- Ага, - подтвердила Лилит. – У вас так всё плохо, что даже природа умирает, на вас глядя. Не то, что у меня. А может, переберёшься ко мне? Я летать умею. Авось перемахнём через эту пропасть.
Она раскинула тяжёлые крылья за спиной, показывая, что взлетит по первому зову. Адам виновато посмотрел на свою скромную спутницу – худощавую, обмотанную листьями, со путанными белёсыми волосами. И всё-таки решил представить.
- Ева, моя подруга, жена... – на этом он запнулся, но всё-таки выговорил. – Вторая.
- Ну и как она тебе? – ухмыльнулась первая.
- Мы хорошо ладим, - гордо сказал мужчина. – В отличие от тебя, она слушается, подчиняется, признаёт меня главным.
- Правда? Какая идиллия, - закатила зелёные глазки Лилит. – Но есть один нюансик. Забыл? Она же из тебя вышла, милый. Она часть тебя. Как рука или нога. Только говорящая.
Ева распахнула глаза, испуганно посмотрела на Адама, но промолчала. Понятно. Двух слов связать не может. И рот не раскроет, пока ей велено не будет. Кукла.
- Слушай, а можешь сказать, как оно? - продолжила Лилит. Она подставила под подбородок ещё одну ладонь и состроила заинтересованную гримаску. - Поделись опытом.
- Чем именно? – отозвался Адам.
Похоже, он чувствовал подвох, но Лилит интересовало не это. Ветер опять донёс его голос. Низкий и мягкий. Стоило некоторых усилий, чтоб не измениться в лице, не показать слабость. Но она справилась и продолжила задорно и ехидной улыбкой:
- Делать это с самим собой столько времени? Скучно, наверное. То ли дело у меня, каждый день новый любовник. Один другого краше.
Адам растерянно посмотрел на блондинистую. Ева смиренно улыбнулась, не посмев раскрыть рот даже в улыбке. Истуканша... Хорошо ангелы выпотрошили её чувства, прежде чем вручить Адаму. Видано ли. Вторая баба от мужика сбежит, вот смеху по всем мирам будет.
- Ну что ж ты, не стесняйся, расскажи, - льстиво подбодрила его Лилит.
- Не твоё дело.
Собеседница хохотнула.
- Как же у тебя всё просто! А, я бы с удовольствием вспомнила былое. Ты не смотри, что между нами огонь. Мы его разожгли, мы его и потушить сможем. Вылечим не только этот Каньон, но и твою землю. А твоя... вторая. Да отпусти ты её на волю. Не твоя она. Что девку мучаешь? Найдёт мужика себе под стать, безмолвного и безмозглого. И будут счастливы.
У мужчины отразился в глазах озорной огонёк, но быстро погас.
- Нельзя. Яхве не позволяет... – безучастно ответил он.
- Понятно, - выдохнула Лилит. Нащупала в траве ещё один камешек. Только побольше, поувесистей и с размаху не дав попрощаться, бросила на середину реки. Огненная река вспыхнула, отчего мир пошатнулся, закачался. Облака задымились, и нависшая над пропастью полянка чуть-чуть обвались, став ещё меньше. Адам скрылся за огненной стеной. Лилит встала, расправила крылья. Не перелететь через эту пропасть, не перепрыгнуть. Как бы ни хотелось. И стоит ли сюда возвращаться, неизвестно. Скорее всего, нет. Но внутри, как и снаружи, остаётся горечь непреодолимости, которая когда-нибудь может её утянуть вслед за Адамом в пропасть.

Понедельник Вторник Среда Четверг Пятница

Всего страниц за неделю: 7

- Разве это возможно? - повторил Сашка после некоторый паузы.
- Не только возможно, но и прямо показано! - всё-таки откликнулся Игорь.
Длинные тени от свечей нехотя скользили по стенам, приглашая ещё побыть здесь и во всём разобраться. Очкарик продолжил.
- Я ещё летом решил, что это не нормально, и что у тебя видения странные какие-то, а значит что-то надо делать, они тебя морально выпить могут. А теперь зимой, полагаю это вообще смерти подобно? Зима она вообще... сложная всегда. Лёгких зим не бывает.
Он, то ли вопросительно, то ли утвердительно уставился на Сашку. Гость отвечать не стал, просто сел рядом с ним на цветастые подушки раскиданные на полу. Ерунда или нет, но он должен хотя бы попытаться избавиться от химеры внутри.
- Рассказывай, что предлагаешь, - медленно сказал он.
- Да пустяки, - хозяин подался вперёд, вероятно, чтоб аргументы выглядели более весомо, стёкла очков сверкнули. Сашка был спокоен, на него такие штучки не действовали. Но собеседник не заметил скептицизма и с жаром продолжил. - Конечно, для здравомыслящего современного человека, это может показаться диковатым, но я уже несколько раз прибегал к этому методу для себя и кое-каких знакомых... Результаты потрясающие! У всех испарились тревожность, бессонница, нервозность. Всё стали веселыми, приятными в общении людьми.
- А я значит, не спокоен? – нет, всё-таки зря он остался.
Зомбоящик вещь дикая, но эффективная. Добирается до своей жертвы незаметно для него самого, но заметно для окружающих. Насмотрятся всяких там «экстро», а потом в домашних условиях повторить пытаются. Мало того что те «экстры», сами часто «не в теме» мягко говоря. Так ещё и головы таким вот наивным забивают. Психологи правда, они наверное не плохие, раз располагать людей к себе умеют. Но, на этом, наверное, всё. Вот, почему-то сам Сашка повёлся на доброжелательность Игоря. Но обсуждать его личностные характеристики основанные буквально на двух общениях – верх идиотизма.
- Нет, ну что ты, - заискивающе улыбнулся хозяин, пытаясь исправиться, - но уж больно ты мрачен. Душа, глядя на тебя, разрывается.
- Не думаю, что это должно тебя касаться.
- Тем не менее, ты не отказываешься от помощи, - ухмыльнулся Игорь.
Крыть было нечем. Не идти же искать подобных «экстро» по подворотням и газетам.
- Ну, так что ты предлагаешь? – сквозь зубы процедил гость.
- Ты знаешь, кто такая Лилит? - Игорь заёрзал на подушках.
- Нет, не встречал такой.
- Ты не понял. Я имею ввиду демоницу, а не женщину или девушку. По преданию, сбежав из рая, она поклялась убивать младенцев и мстить Адаму, то есть всем мужчинам. И никто из нас теперь не исключение. Мы все, понимаешь, все под угрозой! Да, нападает она не на всех. Выбирает тех, с кем может тягаться. Но и чтоб борьба не была слишком скучной. В зоне риска находятся одиночки, хотя не всегда. Вот на тебя через сны действует такая Лилит. И хочется тебе или нет, либо ты избавиться от этих наваждений, либо она заставит свести тебя счеты с жизнью. Статистику по самоубийствам слышал? Так что лучше последовать моим советам.
- Игорь, ты себя вообще слышишь? Какая к демонам статистика? Ты так и не сказал мне, что именно я должен сделать.
- Довериться мне, - гордо выпалил он.
- А вот этого я не люблю. Ещё предложения есть?
- Есть, но без этой составляющей никак. Есть методика, которая позволяет выуживать из памяти плохие воспоминания. Они как точка притяжения для Лилит. Её излюбленное лакомство. Не будет их, она тебя больше не найдет. Никогда! Ты спутаешь её систему координат. Сможешь жить, радоваться, не оборачиваясь назад, не думая...
- Последнее, конечно сомнительное удовольствие. Но допустим. От меня что требуется?
- Ничего особенного. Просто сидеть спокойно, по возможности закрыв глаза.
Сашка скривился.
- Нет, так нет. - Пошёл на попятную Игорь. - Я понимаю, это сложно так сходу взять и кому-то довериться. Знаешь, что... давай просто посидим спокойно, а я попробую из тебя страхи выудить, даже не сдвигаясь с места. Только сиди спокойно и ничего не делай.
Это становилось уже забавно. Ничего не делая, получить всё. Мечта, а не метод.
- Как ты это себе представляешь? – сделал удивлённую интонацию гость.
- Ты сидишь просто рядом со мной, а я работаю. Тебе шевелиться вообще никак не надо. Можешь открыть глаза, можешь закрыть – не важно. Главное - расслабься. Работа будет идти на тонком плане твоего тела. Главное, чтоб тело физическое не меняло своего расположения, а то мне сложно будет узлы страхов из тебя вытягивать. Я же тебя не слишком хорошо знаю, их ещё найти надо, где прячутся.
- И что должно произойти в тоге? Я что-то почувствую?
- Скорее всего, да. Но реакция и чувствительность у всех разная. Кто-то и глазом не моргнёт, а кт-то от боли крутиться начинает. И выть. Так что гарантировать не могу. Ну что, согласен?
- Хорошо, давай, - согласился Сашка. – Хуже, навряд ли будет, но и на лучшее не рассчитываю. Просто не верю. Но хоть посмеюсь потом.
Игорь издёвки не заметил, склонил голову уткнувшись в крючковатые письмена и что-то забубнил. Сашке было уже всё равно. Он рассматривал тени, что рождались на стенах от множества свечей. Сначала они были бесформенными и расплывчатыми. Шарили по стенам, иногда убегая, когда сквозняк из рам окна тревожил пламя, потом опять возвращались. От бессмысленного бормотания Игоря опять стало клонить в сон. Даже удушливый аромат свечей теперь действовал усыпляюще. Видимо, из-за малого количества кислорода. В какой-то момент тени стали приобретать женские очертания. Волосы у дамы были распущенны, но в них угадывалась заколка с лилией. Эти появления воспринялись как наваждение в полудрёме и нисколько не удивили. Сашка потёр глаза, и тени снова приобрели бесформенность. Спать, спать, спать... Нудное бормотание соседа по подушкам уже вгоняло в депрессию. Удушающий аромат свечей, к которому он вроде привык, опять начал сдавливать горло, хотя это не мешало засыпать. Только прокашлялся разок, сглотнул. И сам не заметил, как провалился в дремоту, а там перешагнул в сон.
Вокруг оказался сад с густым ароматом цветов. Такой Сашка чувствовал только весной в деревне, когда зацветали сливы или вишня. Он не шёл, а скорее плыл между зарослями огромного папоротника, кустов шиповника, смородины, яблонь и ещё каких-то фруктовых деревьев, о которых не знал... Таким необычным методом передвижения, он приплыл к маленькому пруду, где и остановился. По краям неровного озера в ветвях ивы щебетали птицы. Александр прошёл по берегу, присел, потрогал воду. Она была тёплая, прозрачная гладь позволяла увидеть собственное отражение. Здесь воздух был свежее и приятней, чем в комнате. И никого вокруг. Он закрыл глаза, прислушался к пению птиц.
- Вставай, вставай! - послышалось позади.
Сашка не отреагировал. На корточках продолжал дремать возле воды.
- Вставай! - раздалось ближе.
Голос был женский. Где-то он его уже слышал. Сашка прислушался, но глаза не открыл. Очень уж дремота одолела.
- Вставай! - этот призыв оказался под самым ухом, затем последовал толчок, от которого он потерял равновесие и упал бы, если бы не выставил вперёд руки.
Он находился в комнате, рядом горели свечи, на стене было видно, что над ним нависла тень с ножом. Сашка сгруппировался, перекувырнулся, когда оказался на спине, согнул ноги и с размаха ударил Игоря в живот. Тот согнулся, прижал руки к животу, застонал.
- Ты чего? – прохрипел хозяин, опуская руку с ножом. Тот был какой-то замысловатой формы, с длинной деревянной ручкой, на которой было что-то вырезано, но под ладонью не видно что, только венчающий её набалдашник в виде головы льва.
- А ты чего? – сквозь зубы процедил Сашка, намереваясь встать. Левая рука оказалась под столом и наткнулась на что-то металлическое, гладкое и холодное. Гость щупал предмет, отворачиваться от хозяина он не рискнул. И не слишком надеялся, что сможет определить, что попалось под руку. Каска, всё-таки вспомнил он. А Игорь продолжал объяснять.
- Я же сказал, страхи удалить нужно, а ножом самое оно... быстрее всего. Для этого и спрашивал, доверяешь ли. А тут посмотрел, ты спишь. Решил как раз ножом по воздуху и помашу, ничего страшного.
- Помашешь, говоришь? Ты что совсем дурак? Знаешь, давай прекращай этой хренью заниматься.
Игорь широко улыбнулся, показывая белые зубы. Глаза его опять налились светом и стали желтыми, но быстро погасли. Отблеск огня так действовал? И проговорил мягко и вкрадчиво.
- Я бы с радостью, но знаешь, процесс уже запущен. Теперь обратно ну никак нельзя. Ты сам дал добро, согласился. Я не могу остановить запущенный процесс. А то хуже будет. Можешь прямо сегодня на себя руки наложить. Так что, давай я несколько взмахов сделаю, и всё закончится, все сны уйдут и не никогда больше не вернуться. Никто тебя больше беспокоить не будет!
Не дожидаясь положительного ответа, Игорь опять распрямился, хоть и с трудом, и начал какие-то замысловатые движения ножом. То туда, то сюда, но и правда мягко, без резких движений, может и правда фигнёй пострадает и отойдёт?
На стене опять возникла тень обнажённой женщины. На этот раз она отделилась от стены, тряхнула волосами с запутавшейся в них лилии, встала во весь прозрачный рост и прошипела.
- Беги, беги. Не давай, уничтожить себя.
Куда бежать? Отчего уничтожить? Кто из них прав, что у него с головой, что вообще происходит? Сашка сжал каску, она нагрелась от его руки и... затрепыхалась. Он вообще перестал понимать, что происходит. Сознание скакнуло в сторону, и себя он уже видел со стороны.
Он лежит на полу, выставив на всякий случай правую руку в сторону Игоря. Тот, как ни в чём не бывало, что-то бормочет, бесстрастно махает ножом, и что-то вопреки уверенности Сашки на него цепляет. Это что-то стало видно только сейчас, со стороны. Изнутри собственного тела этой картины реальности видно не было. Из его тела, лежащего в оборонительной позе, тянулись какие-то чёрные нити. Тягучие, липкие, расползающиеся. От их вида внутри похолодело. Каждый взмах задевал сейчас внутри какую-то нежную струнку, и становилось больнее. Хотелось сжаться, спрятаться, укрыться. Это и правда было похоже на клубок страхов. А если нет, то как описать это состояние более точно хотя бы для себя, он пока не знал.
- Ну что я говорила, - ухмыльнулась тень. Она оказалась рядом и наслаждаясь его замешательством. – Уничтожит сейчас он тебя. А эта жизнь, твой последний шанс всё исправить.
- Это ничего не доказывает, - пожал плечами призрак. Кто он есть сейчас, Сашка не понимал, поэтому остановился на этом определении. - Убивать он меня, похоже, не собирается.
- Ой, дурак, - издевательски выдохнула тень. - Кому ты нужен, что-то тебе доказывать и уж тем более убивать. Слишком мелкая сошка. Только время зря потеряешь. Твоя кровь даже затраты на моё вмешательство не окупит. Так что вмешиваться я не буду. Но с удовольствием понаблюдаю, как свою оставшуюся жизнь ты впустую потратишь после этих манипуляций на всякую ерунду. Такая пустышка только рыбакам и пригодится. Они незаметно и льстиво отберут всё твоё время, все твои деньги, все твои достижения. Без этих нитей ты им отдашь всё сам, что у тебя ещё осталось, а осталось, прямо скажем немного, даже не задумываясь о правильности происходящего. Всё же должно быть добровольно, помнишь?
Сашка помотал головой.
- Что помнишь?
- Ну конечно, забыл, бедняжка, - нежно проворковала женщина, намотав локон на палец и слегка дотронувшись кончиком этого локона до его носа. – Вы все забываете... Когда из жизни в жизнь скачете. Поясняю: добровольно будешь счастлив, добровольно будешь лаяться и отстаивать чужие интересы, добровольно пойдёшь за чужим огнём денег и будешь служить всякому, кто бросит подачку, как верный пёс. Жить будет легко, просто, иногда, даже уютно. Изредка, возможно даже интересно. Но пусто. А после смерти, всё... не будет там, по крайней мере для тебя - ничего. Монада жизней прожита. Ничего не заработав в этой, ты умрёшь. Game over, как у вас говорят. Будто тебя никогда и не было.
Последнее она проговорила с шипением, действительно начав походить на демоницу.
- Почему? – машинально спросил Сашка, с любопытством разглядывая, как некоторые тёмные нити из его будто чужого сейчас тела действительно начали рваться, отчего он сам, тот который лежал на полу, действительно стал спокойнее, равнодушней, безмятежней.
- Видишь, что он с тобой делает? Превращает в биомассу. И всё бы ничего. Но посмотри, что за чёрными нитями спрятано.
Призрак пригляделся. За обрезанными чёрными нитями стали видны раскромсанные серебристые цепочки.
- Что это?
- То, что ты должен был пережить и сделать. Чему научиться. Всё то, ради чего тебе дали эту жизнь. Дали, понимаешь? Не подержать, не израсходовать, а дали тебе кредит доверия и ты с этим согласился, пусть даже и не помнишь, и должен договор выполнить, несмотря ни на что. И твои страхи, как ни прискорбно, единственное, что у тебя осталось и что двигает тебя вперёд. Хоть как-то, то выполняешь то, зачем сюда пришёл. Маловато, правда толку от твоих трепыханий, но хоть что-то. А после этих манипуляций прекратятся и они. Разрыв этих связей заведомый проигрыш. Если его не остановишь, выйдя из этой комнаты, считай, уже мёртв.
- Он сказал процесс не остановить.
- Нож в руках дегенерата, даже с благими намерениями, может надеть больше беды, чем самого отпетого мага. Последний хотя бы знает, ради чего он это делает. А этот повинуется тем же рыбакам. Вслепую. А... хотя нет. Уже поздно.
Игорь в этот момент и правда оборвал последнюю вытянутую им чёрную нить, не заметив, как раскромсал серебристые связи. И удовлетворённо захлопнул фолиант.
- Всё! Можно отдыхать! Завтра для тебя наступит новая жизнь!
- Или закончится последняя старая... – в тон ему проговорила женщина. - Что ж... Тогда у меня выбора не остаётся. Всё что могу, послать тебя вниз, к матери-Земле. В её сундуках много сокровищ, много жизней. Возможно, она покажет тебе твои, возможно, покажет ошибки, и возможно ты поймёшь, что делать. И да, сними розовые очки. Ты годен только на поиграть с тобой, если уж совсем делать нечего. Ни на какие свершения ты не способен. Если только в самом начале... Но ты проиграл...
За спиной у женщины раскрылись тяжёлые крылья.
- Сгинь, нечистая сила, - прошипела она, показывая коготки, засмеялась и толкнула его на пол, отчего Сашка опять оказался в собственном теле. Последнее, что он услышал, вернувшись к обычной точке зрения было:
- Ошибку найдёшь сам. Я помогать не буду.
Каска в руке продолжала дёргаться, под ногами стала расширяться чёрная воронка, отчего ноги вытянулись, увлекая за собой всё тело, исчезая из этого мира.
Вместе с Сашкой исчез и двухэтажный кирпичный дом из центра Москвы.

Среда Пятница Воскресенье Четверг

Итого за "неделю": 21 420

Время безвременья. Стрелки мировых часов замерли в задумчивости, потом остановились совсем, уступая место лёгкому волшебству и сложной магии. Промчался по небу на восьминогом Слейпнире с Дикой Охотой Один, с храбрыми конунгами, отчаянными берсерками и парящими валькириями. С вьюгой, колючей пургой, ночным морозом и завыванием ветра. С гиканьем и треском ломающихся деревьев. В компании верных волков и мудрых воронов, под яркой луной одаряющей холодными искрами наледь. Пролетели, пробежали, закружили, навели страх на пресмыкающихся и тварей дрожащих и бесстрашно исчезли во Тьме с победоносным кличем до следующего года.
Следом в санях скользили мудрые Норны, собирая кровавую дань, раздавая возможности, обрезая жизни у сникших и удлиняя её сильным. Поступь дев легка, невинна, бесстрастна. Их не обманешь. Отмеряют размах будущего дерзким, закрывая двери перед смирившими, потухшими, еле теплившимися, предоставляя самим спуститься во Тьму. Или передумать... и повернуть назад, но, как правило, оттуда мало кто возвращался, даже при наличии выбора.
Когда скрылись под луной и вечные девы, Йоль снежной позёмкой разметал последние озорные лепестки летнего огня. Последние остатки жаркого безумства и прошлых надежд. Мир ждёт новый огонь, а пока всем спать, стихии ушли из этого мира, предоставляя титанам хозяйничать на просторах.
Время тишины... Мир замер... Надо отдохнуть, набраться сил. Всем.
И ведьмочка отдыхала. Часто входила в пространство снов и выныривала оттуда в морозные башенки ментала. Здесь в прозрачной тишине тёмного неба можно строить образы. Будущего, настоящего или прошлого. Её больше интересовало будущее. Прошлое хорошо использовать для баланса. А настоящего сейчас не существовало.
Выбрав снежную подушку-основу, Чара в который раз стала создавать ледяные узоры, здесь больше походившие на хрусталь. Прозрачные ледяные тростиночки слегка обжигали пальцы. Из-за этого работать приходилось медленно и осторожно. Несколько раз башенки ломались, разрушая целостность картины. Тогда вместо ажурной логичной постройки в пространстве будущего возникала дыра. Не порядок, надо исправлять. Если не понимаешь куда идёшь, есть вероятность придти не туда, куда тебе нужно. Ходить чужими дорогами – дело неблагодарное. Нужно знать свою.
Но сделав несколько попыток проложить башенку вверх, ведьмочка убедилась в тщетности усилий. Расти вертикально, башенка никак не хотела, но желание дотянуться до небес от этого меньше не становилось. Начав злиться, Чара всё чаще стала ошибаться и под конец вместо ажурной лёгкой картины, получила оплавившиеся развалины. Хрустальные реечки слепись в отвратительный клубок, больше похожий на сваленные в кучу противотанковые ежи, чем на план мероприятий, котором хотелось посвятить следующий год. Так дело не пойдёт. Нужна помощь. Нормальная не человеческая помощь. Значит, и идти надо не к человеку, а магу.
Прикинув расстояние до следующей снежной кочки, Чара наметила маршрут и стала продвигаться по ментальному пространству. Временами оно было огромно. Временами сужалось и приходилось пробираться сквозь узкую призму собственных суждений. В такие моменты бывало очень трудно и больно трансформировать своё тело, чтоб пробраться через то, что она не понимает. Но если хочется добраться до Геральта, надо преодолеть эти трудности. Не вечно же ему самому к ней ходить. А вообще, надо запомнить эти узкие дорожки и поработать с ними, расширить. Иначе никаких сил не хватит туда-сюда шастать. И как магу удавалось здесь просачиваться?
Через несколько часов усилий, ведьмочка поняла, что вышла в чужое ей пространство. Звёзды здесь располагались иначе, воздух был сухой, а хрустальные палочки отливали синими и фиолетовыми переливами. Двигаться было куда легче, почти без сужений и те чисто условные, чтоб маршрут не потерять. Чаре оставалось только завидовать, как маг сумел обустроиться. За ощутимой лёгкостью собственного движения, лежала титаническая работа хозяина. Он ведь должен знать, что она здесь?
- Пришла... – равнодушно отозвался Геральт, не отрываясь от работы.
Он стоял на уплотнённой прозрачной подушке воздуха, которая помогала бесшумно передвигаться между деталями конструкции. Чара угадала, он тоже строил модель собственного будущего. В отличие от неё, он уже создал несколько построек и теперь колдовал над следующей.
- Зачем тебе столько будущего? – хихикнула ведьмочка.
- Будущего много не бывает, - сухо ответил маг.
- Но слушай, ты его строишь. Но его и прожить ещё успеть надо. На это же даётся всего год! А у тебя вот уже сколько планов. Успеешь?
- Сомневаешься? – Геральт даже бровью не повёл от такой наглости.
- Не-ет, - протянула Чара.
- А зачем тогда спрашиваешь? – Он всё-таки повернулся к ней, вытирая руки, от растаявших ледяных тростиночек синим полотенцем, которое материализовалось из воздуха, а потом также легко исчезло. – Тем более, здесь в эти конструкции я вкладываю заначки для работы на несколько десятилетий вперёд. Но ты же не за тем пришла, чтоб задавать дурные вопросы?
- Не затем, - согласилась Чара. – У меня будущее не получается. Не могу понять почему.
- Торопишься слишком, - не думая ответил маг. – Хочешь достать до небес? Правильно?
Чара кивнула.
- Вот то-то. А сначала надо научиться стоять крепко на земле. Строй планы пока не вверх, а вширь. А через год посмотришь, что дальше делать.
Ведьмочка помолчала, обдумывая информацию, заодно пытаясь привыкнуть к мысли, что вверх пока никак нельзя. И всё-таки не выдержала.
- И всё-таки, почему наверх так тяжело идти? Цель магического развития – усложняться, расширяться. А здесь, получается, наоборот. Сиди снизу в своём мирке и не рыпайся. И будет себе простое человеческое счастье. А может и не будет...
- Ты правильно сказала, цель – усложнение. Но пока осуществлять развитие рыбаки не дают. Они отслеживают всех, кто умеет лавировать между их сетями. И если ты не пытаешься занять их нишу. Трогать тебя не будут. Просто незачем. Но если захочешь подняться к ним наверх, это уже другое дело. Вниз столкнут. Ведь если в мир вернётся магия, зачем будут нужны они?
- Это подло.
- Возможно. Но они просто жить хотят.
- И что? Значит наверх совсем никак?
- Ну почему же. Если наберёшься достаточно сил, чтоб противостоять им, сможешь наверх пробиться. А пока, лучше идти параллельно им. Учиться, отстаивать свои интересы, привлекай единомышленников. Создавай своё личное пространство, набирайся сил. И может быть через год расстановка сил будет другой. В твою пользу.
- Нет, ты меня обманываешь, - не унималась Чара. – У тебя же смотри, какие планы высокие. И каждое из них самостоятельное.
- С чего ты это решила?
Геральт взял горсть лучинок и стал строить между башенками мостики. Только тогда Чара поняла всю задумку. Он действительно сможет успеть всё. С одной реальности он будет переходить в другую с минимум энергетических и временных затрат. Это гениально. Уметь перемещаться в нужную точку, минуя рыбаков находить путь к небу. Завораживающее зрелище. И опять завертелся на языке вопрос. Давно его задать хотела, так почему не сейчас.
- Скажи, а ты правда Геральт?
- И да, и нет.
- Как это?
- Я могу быть любым. На данный момент это удобный образ для тебя. Но также могу принять вид Арагона, Тора, Джона Сноу. Эти образы ничуть не хуже. И заслуживают такого же пристального внимания. И это только те, что лежат на поверхности. Но пока тебе удобен Геральт. А мне поддерживать этот образ для тебя не трудно. Когда дорастёшь до мага, возможно, я для тебя стану Гендальфом или Дамблдором.
- А кто же ты на самом деле?
- Это информация не для ведьм.
Чара промолчала. Маги умеют меняться и исчезать. Что будет, когда он отсюда исчезнет совсем?
- Мир не терпит пустоты, - ответил маг на незаданный вопрос. – Кто-то займёт это место вместо меня. Никаких обид. Ты можешь даже забыть меня. Никто же не говорил, что ты вечно захочешь оставаться ведьмой. Бывает, такие как ты отказываются от своего дара и становятся людьми. А человеческая память короткая.
- Я пока не собираюсь. Ведьмой быть сложно, но интересно. Я столько всего нового узнала. А сколько ещё не узнала! Нет... отказаться от этого... Никогда!
- Не стоит. Такие заявления может подтвердить только время. Человеком быть проще. И чем проще, тем у них считается, что лучше.
- Рыбаки постарались? – вкрадчиво спросила ведьмочка.
- Да. Они внушают людям такие мысли. Причину ты знаешь. По их задумке, люди никогда не станут хозяевами своего будущего. Им это не надо.
- Мне не нравится такое будущее.
- Поэтому мы сейчас с тобой работаем. Норны нам доверили время и его надо правильно укомплектовать. Из этого времени с помощью магии и хрустальных тростинок надо создать новую реальность. Тогда по аналогии желающие смогут подняться наверх. Но не строй иллюзий. Поднимутся не все. Лишь те, кому тесно внизу. Для них такие башенки будут волшебством.
- Волшебство – это эффект магии, - вспомнила некогда заученную фразу Чара. - Это первое правило, что наставница Карин заставила запомнить. Но магия – это не волшебство. Магия - это наука и сложная кропотливая работа.
- Правильно. Не каждый на неё способен. Но мне кажется, ты узнала достаточно, чтоб вместо болтовни заняться делом. Я тебя провожу.
Он открыл портал к её неудачным оплавившимся строениям, вид которых заставил покраснеть. Но тем самым избавляя её от долгого обратного пути. Мог галантно подал руку, чтоб Чара не оступилась и как только его помощь оказалась не нужна, исчез. Оставшись одна, ведьмочка огляделась. Впереди было много работы. Чтоб когда-нибудь люди смогли создавать будущее самостоятельно, без посредников.

Огонь, страх, смерть, танковое сражение. Небо то ли чёрное, то ли рыжее. То ли день, то ли вечер. Но вроде не ночь, хотя и в этом он уже сомневался. От дыма не продохнуть, от грохота уши закладывает. Куда он попал? Ад вроде пока на земле не предусмотрен. Или не земля это вовсе? Он схватил горсть того, что оказалось под руками. Для верности загрёб несколько раз. Твёрдая, сырая, сыпучая, а временами даже горячими каплями плавится... Но земля. Вокруг начали возникать люди. Они выныривали из-за грохота, разрывали тенями пространство и исчезали прочь. И разговаривают понятно, на русском.
Сашка сжался, одновременно оглядел себя, вернее то, что он мог видеть. Морщинистые руки, принадлежат, наверное, человеку лет пятидесяти. Сейчас грязные от масла, земли, копоти... С первого раза не ототрёшь. Ногти обломаны, военная гимнастёрка грязная, пропахшая потом, в саже, тоже в каплях масла. Поверх неё ремни, в руках свёрток, галифе, на голове тяжёлая неудобная сползающая каска, сапоги... Это он и не он одновременно. Сознание упорно хочет сдаться прямо сейчас, представить, что это не он, ну или хотя бы не здесь. Может, снится? Но грохот канонады раздавался не стихая, оглушая. И только усиливаясь. Уши заложило, показалось, что навсегда, но его кто-то толкнул, а стало быть, надо собраться.
- Ты что? – последовал немедленный окрик. - Сказано же вперёд, значит вперёд! Тебя зачем сюда прислали?
Сашка обернулся. Командир, понял он. С ним не поспоришь, иначе под трибунал или сразу на месте без суда и следствия. Надо идти. Куда, зачем? Наверное, по ходу дела разбёрется.
- Пошёл, пошёл! - раздавалось позади.
Он и пошел, вернее сгорбившись, побежал, куда показывал взгляд начальника, затем пополз. Обдираясь об кусты и резавшись о сухую, словно лезвие траву, рассаживая локти о твёрдые корни. Стараясь понять, что теперь. Понятно, что первая задача выжить, а дальше? Оказаться в этом месте и в это время навсегда не хотелось. Даже если выживет. Но именно сейчас выбирать не приходилось.
- Куда? Куда! Сюда! – еле расслышал он в перерывах между грохотом.
Ему помахали с правой стороны окопа, который он пытался обогнуть, или надо было миновать его? До сих пор не понимая, что происходит. Грязное лицо показалось знакомым.
- Мишка, - понял он.
Откуда он это знал? Сейчас не до этого. Добравшись до места, он протянул свёрток, тот быстро перекочевал по рукам. Сашка понял, что предназначался он для связиста. Провода где-то оборваны, ему поручили запас доставить из штаба. Теперь опять его задача не сдавать эту точку, этот рубеж... Как же это называется? Голова раскалывается, он застонал, закрыл глаза, надеясь, что хоть сейчас он имеет возможность проявить минутную слабость после выполненного задания. Не тут-то было. Дали в руки автомат и гранату. Отстреливайся, отбивайся... Говорить сейчас, что у него не все дома и его вообще здесь не может быть, бесполезно. За короткий отрезок времени стало ясно, не его время, другое здесь всё, хоть и интуитивно знакомое.
Но странное дело, наткнувшись на своих, он вспомнил учебку в своём прошлом, а если смотреть отсюда, то будущем. И кое-что из рассказов деда, сориентировался и стал помогать остальным, как помогают ему. А потом уже и сами руки вспомнили, то, что не знал в прошлой жизни, но наверное знал в этой. Не мог не знать. Рефлексы откопали какие-то глубинные воспоминания механических действий. Он влился в команду и оказалось, что есть время на оценку ситуации. Хотя бы пока. «За бортом» сознания всё рвётся, взрывается, умирается, стонется, а он словно в коконе. И пытается понять, сложить, осмыслить. Он начал вспоминать о своих навыках хождения в снах. Если это сон, реалистичный или реальный, что, конечно по себе странно, на то есть причина. Надо понять, зачем он сюда попал? Надо найти причину... Он силился вспомнить, где он так провинился, что из мирного, хотя бы относительно времени, его закинули в горячую точку, и не просто в горячую, а на целое поколение назад. Но вот канонада стихла, образовался передых...
- Счастливый ты, - сказал Мишка, жадно делая глоток из фляжки. – Вон как тебя ждут.
Сашка замер, огляделся вокруг, к нему обращается что ли?
- Почему ждут? С чего взял?
- Не одной царапины до сих пор на тебе, хоть в пекло посылай.
Сашка откинулся на стенку окопа, выдохнул. Чтобы ты ещё знал. Не может его никто ждать... Он и сам-то не знает, ни кто он, ни когда он, ни где себя искать. Или может? А ведь у него наверняка есть возможность узнать что-то от товарищей. Мишка... ведь если начал разговор, значит, что-то знает, наверное. Он обернулся, но тот уже исчез из поля зрения. Надо найти его, пока гвалт опять не начался. Но не успел. Началась стрельба и разговаривать опять стало некогда. А через несколько часов и не с кем.
Земля расплавилась, небо потемнело, воздух закипал, даже металл винтовки стал горячим и жёг ладони... Казалось, это никогда не закончится. Или закончится, когда у самого в голове этот шум перестанет существовать вместе с ним самим.Когда наступила тишина, он этому не поверил. Глотнув из фляги, он принялся помогать перетаскивать раненых, попутно ища Мишку. Мишка нашёлся среди убитых. Осколок, пуля... никто особо не разбирал. Всех относили на расстеленный брезент под деревья, чтобы там и закопать. Видимо, его так никто не ждал. А может и некому уже. Разное, в этой войне случалось...
- Ты прав, нет у него никого, - послышался тихий женский голос. Мелодичный, словно глоток из родника.
Сашка огляделся. Рядом женщин нет. Да и мужчин не слишком много, да и те на приличном расстоянии, он их не услышит с таким шопотом. Совсем с головой уже не здорово. Мерещится всякое. Надо собраться, сконцентрироваться, отрешиться от всего реального, а тем более не реального.
- Перестань сопротивляться, - капризно повторился голос. – Так невозможно работать.
Из ствола дерева вышла тень женщины. Невысокая, нагая, с распущенными волосами. В размытых чертах угадывалась Незнакомка. Это Она из прошлой, вернее будущей жизни. Это Она его сюда запихала. Зачем? Думает измором взять? Или испугать? Или... что вообще Она хочет?
- Работать с чем? – тихо спросил Сашка. Не хватало ещё кому-то показывать, что он с несостоявшимися пнями разговаривает.
- С тобой. С твоим миром, - тень склонила голову, волосы стали похожи на ветви плакучей ивы и пояснила, - внутренним.
- Я не хочу, чтоб со мной работали. Я сам себе хозяин и никто мне не указ.
Женщина тихонько засмеялась. Сашка опасливо обернулся на боевых товарищей, но те курили, переговаривались между собой, не обращая на него внимания. Незваная гостья продолжила:
- Это не умно, запереться в своей скорлупе, как раку отшельнику и тихо умирать.
- Я умирать не собираюсь, - сплюнул собеседник. На языке откуда-то взялся песок, от него хотелось избавиться. - Даже здесь, даже сейчас, и уж тем более по твоей вине.
Тень вышла из под коряги, протянула руку, прозрачными тонкими пальцами коснулась его губ.
- Ты уже умер. Как они, - Она указала на мертвецов. - И притом не один раз. Много. Много раз. Я ждала, я давала тебе шанс вспомнить, вернуться, понять... Но с каждой жизнью всё меньше вспоминал о том, зачем ты есть. Ой, только не надо витать в иллюзиях, что человек живёт, чтоб набить себе брюшко, хорошо выспался и размножился. Есть вещи поважнее...
- Что тебе от меня нужно?
Женщина ничего не ответила, склонила голову, отчего в волосах обозначилась прозрачная лилия и ушла обратно в дерево.
- Так зачем всё это? – не скрываясь, исступлённо крикнул Сашка. - Что теперь?
Солдаты, что стояли в стороне, покосились на него. Зрелище должно быть так себе. Над вереницей трупов кричащий мужчина. Сашка совсем забыл о них. Теперь расспросы начнутся. Так и есть. Один немолодой солдат отбросил бычок в сторону и пошёл к нему.
- Что, совсем плохо? – приобнял он его. Так Сашку обнимал когда-то отец. – Ну, ничего, ничего. Знаешь, у меня в рюкзаке есть лекарство. На крайний случай держу, но у тебя сейчас смотрю крайний случай и есть. Тебе нужнее.
Солдаты, что до этого общались с ним, отвернулись, молча разошлись по своим делам. А Сашка с неожиданным товарищем, шли, шли, шли... Надо было миновать это страшное поле. Мимо сновали санитарки в белых халатах, несколько врачей обходили окопы, уставшие солдаты, кто мог, помогал им, транспортируя раненых, кто не мог, также как и Сашка сейчас спотыкаясь, тащились к лагерю, чтоб хоть как-то восстановить силы, не сойти с ума окончательно. Несмотря на дикую усталость, есть не хотелось. Мимо полевой кухни они прошли не оглянувшись.
В землянке Николай, так звали его нового знакомого, напоил его чистым спиртом. Вернее, разбавил сначала и протянул вычищенную до блеска походную кружку. Странно эта чистота смотрелась по сравнению с тем, что Сашка видел буквально несколько часов назад. Практически издевательством над гнилой действительностью, болью, смертью, несправедливостью, как конкретно этой войны, так теперь и его личной войны с жизнью и за жизнь... Сложно драться, не зная правил. Сейчас он чувствовал себя в западне.
- Пей, пей, - тихо сказал собеседник. – Лучше спать будешь.
Что-то в этой интонации было странно. В этой сцене... Будто её Сашка уже видел, наблюдал, переживал... Но где, вспомнить не мог.
Хотелось осторожно поставить кружку на стол, поблагодарить и испариться отсюда. Но он не стал. Залпом выпил всё содержимое, резким движением поставил посудину на стол, отчего по землянке разнеслось жалобное металлическое эхо. Потом стал ждать, когда "огненная вода" подействует. Возможность посидеть с закрытыми глазами даже на жёстком табурете, откинувшись на стену, показалась раем. Как же мало надо человеку для счастья. Просто быть собой... Минут через пятнадцать по жилам потёк жар. Внутри просыпалось то, ради чего стоило жить. Чувство противоречия, желание смести преграды на пути, даже если этой преградой было время.
- Ну вот, вижу уже лучше, - ободряюще сказал Николай, до этого сидевший тихо. – Даже румянец появился.
Сашка открыл глаза.
- Друзей терять всегда тяжело, - продолжил старый солдат. – Скольких я здесь уже схоронил.
- Если бы только друзей... – тихо ответил Сашка.
Николай молчал, будто приглашая собеседника выговориться. Но тот молчал. После недолгой паузы новый знакомый опять продолжил.
- А кого ещё?
- Жизнь. Жизнь свою. Как всё это глупо, фальшиво, нереально.
- Воевать за Родину – не есть глупость, - Николай встал, одёрнул гимнастёрку, прошёлся по землянке туда-сюда, сложив за спиной руки. - Все мы смертны. Кто войдёт в бой, кто выйдет из него, неизвестно. Кто победит тоже.
- Всё это чёртова философия. Но если хочешь знать, то мы, мы победим, - машинально ответил Александр. И тут же поправился, не хватало ещё ляпнуть лишнего в этом прошлом, ведь тогда его могут не взять обратно в будущее. – Я в это верю. Но что есть победа? Если те, кто проиграл, в конечном итоге выиграют от этого.
- Это невозможно. Не может выиграть проигравший, так же как бабе не дано быть хозяйкой над мужиком. Это противоестественно. Наша задача выжить. И выиграть. А об остальном позаботится начальство, а над ним его начальство. А дальше уж сам, он лучше всего знает, о ком и сколько заботиться.
- Да, знает. И позаботится, - не споря, кивнул Сашка, вспомнив, в каком режиме находится.
Сравнил это время с той реальностью, из которой его совсем недавно выкинуло, и нашёл не слишком много отличий. Те же яйца, только в профиль. Что с его миром не так? Сашка облокотился на стол, обхватил голову руками. Почему мы наступаем на одни и те же грабли? Потом покосился на Николая. Странный он, кто его знает. Может сейчас выслушает всё, что он ему наговорит от стресса и безнадежности. А потом сдаст, куда следует по его разумению.
За окном протяжно завыла сирена, солдатские тени опять замелькали в просветах леса, засновали белые халаты и косынки. Сашка натянуто улыбнулся:
- Пойду я.
Николай пожал плечами, отвернулся, в следующий момент раздался взрыв... Землянку разворотило, сверху посыпались брёвна с землёй, которые придавили к холодному полу, уши заложило. Сашку придавило обломками, он попытался загородиться рукавом, от взвеси пыли, но смог поднять только левую руку. Правая была придавлена.

Смерть – понятие растяжимое. Человек не задумывается, что это состояние он переживает за жизнь много, много, много раз. Физически ведь умирать, не обязательно. Только когда он маленький, он не замечает, как на всех парах проскакивает этот калейдоскоп смертей. Ему настолько всё интересно вокруг, настолько любопытно и важно. А ещё напрочь отсутствует страх неизведанного, ужас перемен, понимание конца чего-то. Возможно даже кого-то. Уж дети точно знают, что за окончанием одного отрезка пути, открывается другой.

А вот взрослея, индивид начинает задумываться и ощущать боль потери. Боль рождает и дрессирует в человеке страх, и уже страх, становясь диктатором личности, запирает человека в единственной реальности. С одинаковыми привычками. С одинаковыми моделями поведения, а значит с одинаковым результатом всего, к чему прикоснётся. Как царь Мидос, обращал еду в золото, так и человек может обратить золото в головешки. Но если результат не нравится, изменить модель поведения человек не может из-за моментальной боли прохождения им же самим когда-то поставленных рамок, предпочитая подчинение невидимому диктатору и бег по кругу, как грызун в колесе.

Чтоб не быть таким грызуном, ведьмам, как и магам, иногда надо проходить учения, а потом испытания. В виде профилактики. Девиз - «Избавляйся от всего ненужного, иначе это ненужное потом уничтожит тебя» - наше всё. Конечно, надо быть внимательным в выборе «ненужного» и не выплеснуть случайно с водой ребёнка. Поэтому анализ, анализ и ещё раз анализ. Чем глубже, тем лучше – главное оружие и магов и ведьм. Конечно, и про дела надо не забывать, но перед каждым из них надо думать... а ещё уметь чувствовать. Где истина, а где только правда. Где верный путь, нужные слова, а где ложно и то, и другое. Магов это касается в большей степени. У них возможностей больше, поэтому и испытания серьёзней. У ведьм так, чисто условно, но необходимо для проформы.

Время течёт иногда незаметно и очередные испытания подкрались в самой неудобной реальности. Не было печали, называется. Не то чтобы Чара переживала, что не справится, когда-нибудь всё равно справится. Но как же не хотелось вляпаться в очередную стенку боли. Всё-таки иногда она не успевала вовремя подумать, прежде чем сделать. Нет, она конечно старается расставлять по полочкам чувства и мысли, но иногда с этих полочек, как вывалится чего-нибудь тяжёлое на голову и встанет непреодолимой болезненной стеной. Как в сказках. Когда царевна кидала позади себя гребень или зеркало, а из него преграда вырастала. Очень похоже. Только теперь эти преграды надо проходить самой, иначе какая же она ведьма, если не может с собственными проблемами справиться. Да и на факультет магов без этих навыков не попасть. А если совсем пройдёшь плохо, даже с ведьминского попросить могут. Тогда выше колдуньи в мире людей не поднимешься. Это низшая каста в магическом обществе. Опускаться столь низко претило, надо собраться.

Третья попытка. Четвёртой не будет. Придётся идти доучиваться. Что-то они для ведьм стали слишком мудрёные задания давать. После вчерашнего неудачно пройденного этапа всё болело. Тело от воспоминаний перёдёргивало, мурашки густой волной пробегали от затылка до икр и терялись где-то в стопах, заставляя пульсировать кончики пальцев. Кто же сегодня будет напарником? Вчера прислали какую-то дылду. Неразговорчива, надменна и малость туповата. Хотя ни об одном маге такое сказать нельзя. Скорее всего, прикидывалась. Но её неповоротливость не дали Чаре шанс на успешное прохождение всех этапов. Позавчера карлик какой-то был. Впору не ему ей помогать, а ей ему. Ох, ну что за невезуха.

С Геральтом бы она с первого раза сдала. А может попробовать материализовать его? Говорят, иногда такие фокусы даже здесь срабатывают. Магия низшего порядка, правда. Но вдруг...
Ведьмочка закрыла глаза, представила. На обратной стороне век возник желанный образ. С таким, как за каменной стеной. Как по заказу рядом послышался лёгкий гул открывающегося портала. Свершилось. Сейчас или никогда. Там должен быть знакомый маг. Открыв глаза, она обнаружила перед собой странного субъекта. Черноволосый, смуглый, худощавый, одет в чёрный фрак и рубашку с серебряным отливом. Франт, одним словом. Это совсем не тот, кого она хотела. Субъект несколько разочаровал ожидания, ну что ж... Не вечно же магия будет соединять с тем, с кем хочется.
Как по заказу над ухом раздались воображаемые нравоучения наставницы Карин, о том, что «надо выходить из сгнившего кокона, из ограничивающей зоны комфорта, знакомиться с новыми, возможно интересными людьми. Или не людьми. Или не интересными. Здесь как повезёт. Вернее, кого заслужил, того и получишь...» И остальное бла-бла-бла в том же духе. Это всё хорошо на бумаге. А вот попробуй сделать или пережить подобное, да ещё и понять при этом «что Вселенная тебе хотела сказать». Иногда хотелось всех умников послать ко всем чертям, но тогда она сразу бы скатилась до колдуньи. Это их уровень, обвинять всех в собственных неудачах.
Так... Всё, не жаловаться. Все претензии к себе, а не к тому, кто перед ней стоит... и нахально улыбается... Так бы и укусила. Но от него сейчас зависит её успех. Как от её успеха его. Цапаться ни к чему. Выдохнув, она сделала лёгкий реверанс напарнику.
- Приветствую.
- Корвин, - представился субъект, небрежно поклонился.
- Я догадалась, - сделала милую мордашку ведьмочка. – Чара.
И отвернулась. Не хватало ещё, чтоб он рассыпался в комплиментах. Он и не стал. Напарники молча смотрели из прозрачной капсулы, как меняются снаружи реальности. Древние тропики, с гигантскими ящерами, современные неисследованные джунгли, адский холод южного полюса, сгинувшие огни Атлантиды... Капсула то ускорялась, слепляя в размытое полотно образы, то замедлялась, и тогда можно было хоть что-то разглядеть.
- В какую из них нас высадят?- спросила ведьмочка.
Вопрос был риторический. Никто не мог знать заранее, куда их закинет. Решение принимает сама магия. В этот процесс не может вмешаться никто. Даже Карин. Даже боги. Если только Норны и то... В этом случае последнее право выбора всё равно не за ними.
Напарник исподлобья посмотрел на Чару, будто сам хотел о чём-то спросить, но передумал. Что он чувствует перед испытанием, девушка понять не смогла, аура собеседника была чуть приглушена, что делало её почти прозрачной. Это было странно, но не смертельно. У неё сейчас своих забот хватает.
Выждав ещё немного, Корвин несколько раз мигнул по всей поверхности тела, как испорченный сигнал в старом телевизоре. Смачно, с помехами и... на мгновение превратился в Геральта. Она увидела его отражение в стекле капсулы. У ведьмочки перехватило дыхание. Вот так конфуз, не начав испытания, уже помарку допустила. Не почувствовала подвох, не определила знакомую вибрацию, поддавшись на иллюзию другого образа. Ну как так можно было ошибиться? Ведь она ждала его... Ничего не оставалось, кроме как глухо застонать, закрыв глаза руками.

- Слушай, и как тебя только в ведьмы взяли, - язвительно проговорил Корвин. - С такой неповоротливой чувствительностью тебе надо бегемотом в зоопарке работать.

Очень смешно... Будь это кто-нибудь другой, он давно превратился бы крысой. Только бы хвостик засверкал. Но Геральту она могла простить всё. Хотя нет. Почти всё. Как каждая ведьма.

А здесь, нельзя было не согласиться, заслужила.
- Имей в виду, я тебе помогать не собираюсь, - в качестве компенсации за наглость, процедила она. – Сам справишься.
- Да не очень-то и хотелось... – хмыкнул Корвин. – Тем более, что ты сейчас сказала несусветную глупость.
Капсула тем временем стала притормаживать, движения становились плавней, легче и она... замерла. Лёгкое противодействие инерции потока движения, медленное открытие стеклянной двери, по форме напоминающей веко глаза с белым паром жидкого азота вместо ресниц. Между перепалкой и остановкой было такое мизерное расстояние по времени, что Чара только и успела, что войти после минутной вспышки гнева хотя бы в невесомость, а до состояния силы вообще было далеко. Долбанный Геральт. Не хватало из-за него угробить последнюю попытку.
- Это и моя последняя попытка тоже, - ответил на невысказанный упрёк маг.
Неожиданно...
- С чего бы это? – фыркнула ведьмочка и первая вошла в дождь трансформации.
Он походил на обычный тропический душ и был необходим при выходе в новую реальность, чтоб тело успело приспособиться. Одежда тоже.
- Да я с тобой уже три дня здесь вожусь, - догнал Корвин её и перевёл на себя большую часть воды. - Если не выплывем в третий раз, грош цена тем знаниям, что я в тебя вложил.
- Благодетель, блин. Не мог раньше маякнуть?
- Не положено.
Хотелось ответить ещё что-то веское и по возможности тяжёлое, но открытая капсула не оставляла выбора. Нарастающие под ногами вибрации показывали, что надо выбираться. В пустоту? За капсулой была чернота. Первым в неё вошёл маг. Следом Чара. Несколько шагов чуть больше рассказали о пространстве. Духота, тишина, под ногами смесь песка и опилок. Всё замерло.
- Ночь, наверное... – из предосторожности прошептала ведьмочка.
- Не думаю... – так же тихо процедил маг. – Встань в горделивую позу.
- Зачем?
- Встань!
Чара подчинилась. Подняла вверх руку, в качестве приветствия, выгнула спину, задрала подбородок.
- И улыбайся.
В то же мгновение зажглись разноцветные софиты, заиграла громкая радостная музыка, раздался гром аплодисментов. Испытуемые стояли на арене цирке в окружении актёров в ярких разноцветных костюмах. Судя по тому, что над полом натянута сетка, а под потолком выдвинуты тросы, качели, кольца и качающаяся площадка, они находились среди воздушных гимнастов.
- Почему цирк? – прошипела ведьмочка.
- Ты думала про зоопарк, поэтому мы попали в цирк, - легко объяснил Корвин. - Особенности женской логики. Думай в следующий раз о чём-нибудь приятном. О жарком климате, например. Тропиках. Возможно, о пустыне...
- Угу. Там ничего делать не надо.
- Насчёт, не надо, это ты загнула. Дело везде найдётся. Просто я давно в отпуске не был, как говорит один герой из современной литературы. А раз тропики не могут придти ко мне, хотелось бы самому оказать поближе к ним. Ты лучше смотри, где выход отсюда.
Тем временем законные артисты забирались по верёвочным лестницам или плавно поднимались на площадках к куполу. Чара и Корвин решили присоединиться к последним. Ведьмочка попутно вертела головой во все стороны, ища знакомое мигание реальности. Но в зоне видимости никак не могла её обнаружить. Зрители, оркестр, оборудование... Где же выход отсюда? Корвин положил ей руку на плечо и указал на центр воздушного пространства над ареной. Никакого упора там нет. Спускать им специально лестницу в нужную точку пространства никто не будет. А время ограничено.
- Как мы дотуда достанем? – растерялась Чара.
- В прыжке. Я качаюсь вниз головой с одной стороны, ты прыгаешь с противоположной. Можешь с сальто, так и быть. Встречаемся в точке портала и исчезаем отсюда. План понятен?
- С ума сошёл? – панический ком начал кататься по горлу. - Я не умею так прыгать!
- Хватит, - раздражённо цыкнул маг и сжал крепко её руку, оставалось только взвизгнуть. - Ты воздушная гимнастка. Мышцы развиты достаточно, опыт имеется, даже если ты сейчас говоришь обратное. Даже костюмчик смотри, какой хорошенький подогнали. Тебе всего лишь надо этим богатством воспользоваться. Всё в тебе. Отключи мозг, он сейчас тебе мешает. Подчинись потоку, обостри чувствительность. Давай, это не так уж и сложно. Мы сейчас естественные участники событий. Надо прыгать.
- Я здесь магией заниматься собиралась, а не агробатикой, - пролепетала Чара.
- Знаешь, сейчас акробатика и есть магия. Всё, закончила ныть. Запомнила? Ты прыгаешь, я ловлю. И не вздумай бояться. Иначе болевой порог не пропустит на выход. Опять провалишь испытание.
Ведьмочка кивнула, ухватилась за качели, Корвин её подтолкнул, практически дал пинка. И она бухнулась в пустоту, навстречу горячему воздуху, глаза не закрывала через силу. Хотелось сгруппироваться, перелететь легко с переворотом на другую сторону. Новичкам, ведь, везёт, правда? Но куда там. Получилось всего лишь просто перелететь. С другой стороны её поймал плечистый гимнаст в зелёном костюме, улыбнулся на её неуклюжесть, подмигнул и ухнулся в воздушное пространство сам. Ей бы так... Надо искать напарника, он наверняка уже готовится, надо не пропустить его очередь. Искать долго его не пришлось. Расцветка костюма на Корвине по традиции чёрная с серебристым. Это удобно. Его ни с кем не спутаешь. Её же красно-жёлтый комбинезон не слишком выделялся из общей цветастой гаммы.
Три попытки выйти из этой реальности легко и красиво провалились. Фиксация рук испытуемых происходила то раньше, то позже нужной точки пространства. Вожделенное красноватое мигание оказывалось постоянно в стороне. Или один из партнёров оказывался в нём в одиночестве и магия не срабатывала. Один раз Чара сорвалась и упала на батутную сетку. Больно. Но тут же вскочила и устремилась обратно наверх. Надо, надо собраться. Надо пройти, прыгнуть, успеть вовремя... Перед последней попыткой она закрыла глаза, чтоб привести организм и мысли в равновесие. Номер ведь не бесконечный. Скоро закончится. Ещё несколько победных фанфар и смена декораций. Убрать из мыслей страх. Любой. Страх поражения, страх действия, страх переворота, неудачи. Всё, готова. Корвин уже на позиции.
Знакомый шаг в пустоту, горячий воздух, полёт и... руки мага подхватили в тот момент, когда красное мигание в пространстве стало бледно-розовым, но этого хватило, чтоб с мягкой вспышкой выкатиться в знакомую капсулу. Они лежали на полу магического инструмента, силясь отдышаться, придти в норму.
- Слушай, а почему никто не видит этого сияния, кроме нас? – едва выровняв дыхание, озвучила ведьмочка давно мучающий её вопрос. – Оно же как лампочка в пространстве, не заметь нельзя. Дотянись – и ты в параллельном мире. Но никто ведь даже попытки не делает.
- А люди вообще склоны не видеть очевидного, - поднимаясь, ответил маг. - Что им эта лампочка. Они видят только то, что хотят и считают возможным. А если оно невозможно, то значит и не существует. Правда, ведь? Знакомая логика?
- Вполне, - согласилась Чара. - Крыть нечем. Раз этого нет, значит, я его и не вижу.
Чара встала, отряхнулась. С любопытством поглядывая за растекающиеся за стенкой капсулы реальности.
- Надеюсь, ты помнишь, что неплохо было бы пожелать в перспективе, - напомнил маг.
- Да помню, помню... – скривилась Чара и произвела остановку.
За стенкой открывшейся капсулы было жарко. Минус двадцать четыре.

Вторник Пятница Воскресенье

Всего за неделю 4 стр.

По Цельсию. Впрочем, холод не ощущался. Проходящие проверку «курсанты» были в набедренных повязках. У Корвина она была чёрная с серебрянными вставочками. У Чары красно-жёлтая. У неё правда присутствовал ещё лохматый из пожухлой травы лифчик, очень мило смотревшийся на фоне заснеженных гор.
- Ну вот как тебя постоянно гораздит? - маг потряс в разряженном воздухе руками, с желанием то ли схватиться за свою голову, то ли оторвать оную у напарницы.
- Ты же хотел пустыню, вот она - белая и снежная! - решила оправдаться Чара, а потом сделала ласточку. – Смотри, я лечу! Значит, всё не так уж и плохо.
Но потеряла равновесие, ступила с протоптанной тропинки в снег и тут же оказалась одной ногой по колено в сугробе. Снег вокруг кожи с лёгким шипением начал таять.
- Я заказывал пустыню песка, а не пустыню снега, - проигнорировал её выходку Корвин. Его голос остался таким же холодным, как и пространство. - И вообще рассчитывал, что мысля противоположными понятиями, выведешь меня к воде, к морю. Может я надеялся на сёрфе покататься.
- Извини, сам говорил, особенности женской логики. Значит, плохо ты эту логику знаешь. Подучиться бы не мешало, чтоб точнее противоположные понятия формулировать. Маг, всё-таки, - пожала плечами ведьмочка, с трудом выбираясь на утоптанную дорожку, отчего пришлось сесть на неё. Подтаявший снег слегка холодил кожу, особенно это чувствовалось при лёгком ветерке, но когда Чара встала, влага быстро испарилась, что вернуло в состояние комфорта. – Ладно, я помогу тебе. В следующий раз буду думать о песке, в этот как-то... даже сама не знаю, как вышло.
- Нет, лучше вообще не о чём не думай. У тебя это лучше всего получается. Надо выбираться отсюда. Мигание ищи. Здесь должно быть хорошо видно, вон как всё просматривается.
Под ярким слепящим солнцем и чистым высоким небом просматривалось действительно хорошо. С высоты птичьего полёта. Снизу белые склоны, заснеженные деревья, замёрзшее гладкое озеро, обрамлённое тёмной полосой галечным берега. Ещё дальше высокие строения из потемневшего дерева, внутри каменного забора, похожие на монастырь. Дышалось здесь и легко, и сложно одновременно. Легко от вековой безмятежности и красоты, сложно от недостаточного количества кислорода. Магия магией, а всё-таки не везде она будет тебе подыгрывать. Системы дыхание и кровообращения она всё-таки до конца подстраивать не стала. Видимо решила, что и исходных параметров должно хватить. Хотелось бы верить и не потерять сознание в самый неподходящий момент. Но всё-таки, куда идти?
Тем временем, копошение за ёлками, скрывающие от обзора часть пространства, стало заметным.
- Смотри. Там люди, - показала Чара на озеро.
Корвин кивнул.
- И там же находится мигание. Значит, поехали.
- На чём? – ведьмочка удивлённо огляделась, хотя бы в поисках санок.
Корвин же протянул через отражения руку, отчего та исчезла из зоны видимости, и вытащил оттуда пару лыж с ботинками.
- А это законно? – с подозрением спросила Чара. – Если нам их не дали, значит, наверное, и нельзя?
- Одно из главных магических правил, какое? – нетерпеливо всучая ей пару цветных дощечек, ответил вопросом на вопрос маг. - Вспоминай.
- Главное – результат. А каким методом мы его добьёмся – не важно.
- Вот-вот. Перед нами задача – спуститься к озеру быстро. А без лыж, так быстро спускаться я пока ещё не умею. Зато обладаю умением добывать необходимый инвентарь из воздуха. Теперь понятно? Это и моё испытание тоже, не забывай.
- Теперь понятно. А ботинки прямо на босу ногу одевать?
- Не тупи, поехали. Нам недалеко, мозоли натереть не успеешь, знай себе равновесие держи, остальное сила притяжения сделает.

- Вот, ещё возьми. Глаза слепить не будет, а выбоины и проталины делает чётче, - Корвин протянул ей горнолыжную маску с оранжевым стеклом. Сам одел с серым.
- Спасибо, очень заботливо. А мог бы всё-таки и носки достать тоже, - пробурчала для проформы ведьмочка, натягивая тяжёлые ботинки. - Хоть ты маг, но всё равно мужчина. А они вечно о комфорте забывают, а могли бы иногда и вспоминать, особенно, когда мамзель рядом.
- Не льсти себе и не беси меня, - оскалился для острастки Корвин.
- И всё-таки, - продолжила Чара, не принимая всерьёз гримасу напарника, - в формулировке закона ты опустил одну важную деталь.
- Какую? – машинально спросил маг, уже с маске изучая склон и планируя путь между ёлочек.
- Добиваться можно любыми средствами, при условии, что эти средства не противоречат магическим законам. И не нарушают равновесие. Так что в формулировке, как и в носках, ты опускаешь маленькие важные детали.
- Они несущественны.
- До того момента, пока не коснуться тебя лично.
- Они меня не коснуться.
Маг оттолкнулся, сгруппировался и легко заскользил вниз по блестящему снегу. Приятное зрелище. Неплохо сложенный лыжник в маске и набедренной повязке чёрной с серебром на фоне ослепительного снега. Надо догонять. Ведьмочка вздохнула, с подозрением глядя на проложенный, но слишком отвесный путь и решила следовать своим. Тот, который она избрала, был пологим, но колючие деревца там попадались чаще. Ничего, объедет. Уж, наверное, это не сложнее, чем прыгать в воздухе с переворотом.
Первые ёлочки и сосны ещё удалось проскочить без помех, но гряда непроходимых насаждений, которая была незаметна сверху, вскоре заставила существенно снизить скорость, а под конец запутаться в ветках. Опадавший большими хлопьями с ёлок снег обжигал кожу. Единственная отрада, испарялся он быстро, если отряхнуть.
- Бегемот! Теперь уж самый натуральный, – послышался с параллельной полосы хохот.
Чтоб поржать над ней, Корвин даже прервал спуск. Как же он её достал своими подколками. Нет, чтобы помочь. Хотя, не будет она доставлять ему такого удовольствия. Сама справится. Найдя всё-таки просвет в насаждениях, Чара выбралась на ровное место. Видя, что у неё всё относительно хорошо, маг тронулся вниз, играючи преодолевая собственные сложные участки. Рассчитывая больше не нарываться на очередной лязг приветливой улыбки, ведьмочка собрала всю имеющуюся в наличии чувствительность, сконцентрировалась и без помех, но всё-таки с помарками, преодолела оставшийся участок трассы. Корвин ждал внизу.
- Ну, надо же, доехала. А я думал, придётся тебя вот из тех кустов выковыривать.
- Не дождёшься.
- А как думаешь, почему я сам туда не направился? – поднимая маску на лоб, спросил он. - Ладно, покатались и хватит. Снимай.
Избавившись за ближайшей ёлкой от ставшего не нужным инвентаря через отражения, испытуемые вышли на лёд озера.
Там сновали монахи. Тоже в одних набедренных повязках. Раскладывали стопки простыней, рубили полыньи, размечали трассу. Вокруг собирались зеваки в тёплых одеждах. То ли прихожане монастыря, то ли гости. А может такие же, как и эти голые... тоже монахи, только начинающие. Кто их разберёт. Наличие женщины на месте их не удивило, а может магическая капсула постаралась, изменив для них её внешность.
Красная лампочка выхода из реальности мигала в обнесённом колышками пространстве в метре от поверхности льда. Так просто?
Из любопытства Чара подошла к полынье, взглянула в воду, отпрянула.
- А ты меня как видишь? – тихонько обратилась она, вернувшись к магу.
- Нормально. Глазами. В чём проблема?
- В воде отражение субтильного юноши.

- Это для них, - подтвердил догадку Чары Корвин. – Меня эта иллюзия не касается. Я тебя как облупленную знаю. Твою нифильтикультяпистость никакая магия не скроет.
Ведьмочка фыркнула, но ничего не ответила. Что можно ответить на чересчур о себе переоценённое мнение и о других недооценённое? Пусть пребывает в этой уверенности и дальше. Это даже, можно сказать ей на руку. При такой уверенности обычно расслабляются, теряют бдительность, начинают совершать ошибки. Вот тогда она и отыграется за всё, что он у неё накипело.
Монахи тем временем закончили подготовительные мероприятия и в огороженные столбиками площадки начали проходить смиренного вида святые отцы с длинными и седыми бородами, короткими и пышным колоритом, клочкастыми и окладистыми, округлыми и в виде сосулек. Фигуры тоже разнились - пузатые, худые, высокие, низкие, горбатые и как жерди. Все, как и полагается босиком и в набедренных повязках. Рядом с каждым из них семенили по одному служке. Молоденькие, вертлявые, видимо самых юрких выбрали.
Лампочка выхода из реальности за оградой оживилась, обозначая, что время пошло и можно отсюда ретироваться. Чара указала на это Корвину, тот не отреагировал. Она попыталась ещё раз.
- Ну что же ты, смотри, нам только за руки взяться и пройти можно! – прошипела она.
- Уймись, - отмахнулся маг. - Разве не видишь, где выход находится? В этой реальности будет проверяться не сила физического тела, а сила огненного.
- Это как?
Маг вздохнул, закатил глаза, видимо сформулировал всё, что было нужно и в какой необходимо последовательности, а потом начал.
- Ты знаешь, что человеческое тело поддерживает определённую температуру?
- Ты меня за идиотку принимаешь? – поджала губки Чара. - Конечно.
- Во время болезни температура повышается. Во время упадка сил – она снижается. Притом, допустимые границы и того и другого состояния узки. Чуть выше, чуть ниже – смерть.
- Ну, дальше... – чем больше Корвин объяснял, тем меньше это мероприятие ей нравилось.
- Так вот эти дяди сейчас собрались здесь, чтоб разогреть своё тело до пятидесяти, шестидесяти, семидесяти, а у кого получится и выше градусов. Одна загвоздка. При такой чрезмерной внутренней температуре, перегрев, сворачивание белка и отмирание тканей гарантированы. Поэтому этих дядей служки сейчас будут охлаждать с помощью простыней, смоченных водой из полыньи. От каждого из этих юнцов зависит жизнь почтенного уважаемого монаха. Оступится ли юный помощник, не принесёт простыню вовремя, устанет бегать, отвлечётся – всё. Монах погибнет от перегрева, который сам же и создал в собственном теле. Game over, как говорится.
Чёрт, вот так влипли. И как она сюда попасть сумела? Знаний явно не хватает, чтоб по таким местам путешествовать. Нет, надо идти учиться даже в том случае, если сейчас экзамен сдаст. Хотя... вот как-то глядя на мрачного Корвина, уже сомневается, что всё закончится положительно.
- И кто из нас будет монахом? – тихо спросила Чара.
- Ну, явно не ты. Ты ещё не обладаешь такой техникой. Да и если бы обладала, боюсь, даже при детских пятидесяти градусах окочуришься. А вот то, что моя бренная жизнь теперь в твоих руках, от этого действительно не по себе. Была бы возможность выбора, я предпочёл бы одного из этих юнцов, зная твою неуклюжесть, нерасторопность, криворукость...
- Ну всё. Хватит, - внутри что-то перещёлкнуло, как затвор. - Ты думаешь, я прям сплю и вижу, чтоб уничтожить тебя? Да сдался ты мне. Мне испытания надо пройти, чтоб выбраться отсюда. Как до выхода-то добраться скажешь, или в философии опять погрязнешь?
- Выигрывает тот монах, то высушит больше всех простыней своим телом. - Спокойно продолжил Корвин, но ведьмочка его тоже не плохо знала, чтоб по расстоянию между словами понять, что он нервничает. - Нам нужно высушить такое количество, чтоб горка простыней до лампочки достала. Но при этом, чтоб при перемещении обратно в капсулу у меня температура тела опять была приближена к норме. Весь, сама понимаешь, там проруби нет. А без дополнительно источника охлаждения, я не жилец.
- Радиатор к себе привяжи, - процедила Чара, но так, чтоб маг не слышал.
А впрочем, он всё равно услышит, раз мысли читать умеет.
Корвин не отреагировал на её выпад, взял широкую досочку из стопки и пошёл к выбранной полынье. Чара за ним.
- Монахи, монахи... – не удержалась она. - А всё равно на снегу сидеть не хотят. Просудиться боятся.
- Это для того чтобы лёд не растаял, тупица. Научись сначала складывать два и два, а потом рот раскрывать.
Всё, это было последней каплей. Эфирка начала подкипать у неё. Ковин сел в позе лотоса. Ужасно неудобная поза. Её придумали специально, чтоб издеваться над человеческим телом. И вот теперь надо отрешиться не только от затекающих конечностей, от суеты вокруг, от собственных решений и собственных желаний. Заставить жизнь вокруг себя замереть, чтоб внутри можно было без помех разогреть зияющую внизу живота топку, сейчас больше похожую на кочегарню из преисподней.
И вот тут Чара поняла, как Корвин умеет читать мысли. Он постоянно находится в таком чуть разогретом состоянии. Считывая информацию с пространства. Такой собственный сканер широкого действия. Просто сейчас, маг раскаляет этот механизм до максимально допустимого состояния, и аура, исходящая от него такая широкая, что поглощает и её тоже. Отчего Чара может видеть его мысли. Может видеть всё, что происходит внутри его мира. Хотелось замереть, прислушаться, изучить, налюбоваться в конце концов. Когда она ещё такое увидит!
- Простынь... – возникла в мозгу слабая мысль, похожая на пинок.
О небеса, как она могла забыть. Засмотрелась на невиданный эффект, а физическое тело-то разогревается. С трудом вырвавшись из мира наваждений, она засуетилась с простынями. Обмакнуть, положить на голову напарника, отчего тот становился походим на привидение, пока первая сохнет, вторая должна быть наготове уже мокрая. Поменяв местами простыни, первую надо отнести к огороженному на льду месту, а следующую намочить. Круговорот простыней в мире огня и холода. Топка изнутри Корвина разогревалась всё сильней. Из черно-красной она стала оранжевой, потом жёлтой. Двигаться приходилось всё быстрее. На снегу рядом с излучающим жар магом с простыней налилось достаточно воды, чтоб при застывании образовалась корка льда, отчего ведьмочке приходилось постоянно скользить в самом опасном месте. До Корвина она боялась уже дотронуться. Когда она опускала на его плечи и лоб, очередную мокрую простыть, та начинала шипеть, как на раскалённой сковородке. Но было не до сантиментов, с каждой использованной простынёю она уже не успевала бегать к под мигающую лампочку и просто бросала их рядом, а потом в промежутке, когда удавалась выхватить свободную секунду, приносила сразу охапкой. При очередной такой пробежке, она поняла, что ещё одна такая охапка и стопка достанет до нужного размера и ужаснулась. Внутри Корвина топка давно уже белая. Ему надо успеть остыть! Из этой реальности выходить пока нельзя. Вопреки собственной цели, она примяла простыни, чтоб лампочка случайно не зафиксировала, что их можно отсюда забирать и дала ещё время.
- Остывай, остывай! – взмолилась она, оказавшись в магом рядом. - Простыней достаточно. Ещё одна такая партия и всё, мы прошли. Теперь надо только остыть!

Среда Пятница почти Воскресенье

Всего за неделю 4 стр.

Корвин услышал, впустил в себя холодный воздух здешней реальности и зияющий вход в преисподнюю внутри начал остывать. Медленно. Очень медленно. Здесь, как при обратном процессе, спешка ни чему. Тело должно успеть приспособиться к новым условиям и новым возможностям. Нарастить внутренний приток воды, избавиться от лишнего жара. Настала минутка оглядеться. Во всех огороженных участках «улов» был крупным. Кроме двух. В одном худощавый монах, видимо не сумел до нужных параметров разогреть своё тело и теперь подрагивал от холода. Ему на плечи накинули тёплый полушубок, показывая, что из состязания он выбыл. Второй грузный раскрасневшийся состязуемый лежал на снегу без сознания. Вокруг его тела образовалась широкая проталина. Служка прихрамывая и то и дело потирая ушибленное колено, суетился вокруг него. К незадачливому помощнику присоединились несколько святых отцов, пытавшихся откачать перегретого пострадавшего. Но тот не реагировал на их усилия, закатил приоткрытые глаза и слишком отрывисто с хрипотцой дышал. Регулировать самостоятельно процесс внутреннего остывания не мог. За него это сейчас пытались сделать двое «соратников по вере», остальные то и дело прикладывали к телу простыни. Но Чаре, даже при её мелких познаниях, всё же было видно, что белок внутри начал сворачиваться. Закупорка мелких сосудов тромбами уже возникла, процесс необратим, хотя ещё и не обозначился омертвением и посинением тканей. Скоро он остынет сам собой. Монах был не жилец, но остальные для очистки совести, всё же пытались колдовать над ним.
Ведьмочку передёрнуло, зрелище было удручающим. Если Корвин не успеет снизить температуру, такая же картина может возникнуть в магической капсуле. Чара поменяла простыни и с беспокойством стала изучать напарника. Хорошо, уже хорошо. Топка уже не жёлтая, а ярко-оранжевая. Обратный процесс идёт стабильно, но всё равно... слишком медленно. Лампочка выхода из реальности начала менять цвет. С красного на размыто-розовый. Скоро в ней начнут возникать белёсые оттенки. И тогда выхода не останется, кроме как бежать отсюда. Но Корвин... справиться ли он?
Чара сменила ещё несколько простыней, рассчитывая за счёт быстрой смены мокрых тканей ускорить процесс. Это помогло, но не слишком. Даже у магов возможности тела не безграничны. Всё должно идти своим чередом, нельзя упускать ни один из пунктов алгоритма. А им нельзя упускать шанс выхода из этой реальности. Но чёрт возьми... готов он, или не готов? Что выбрать? Как понять? Последнее слово должно быть за ним. Он в более опасном положении. Топка внутри уже красно-чёрная. Достаточно ли это для перемещения или хрен с ним, с заданием? Пусть летит в преисподнюю, зато никто не пострадает.
- Ты как? – набрала духу потревожить мага ведьмочка. – Лампочка выхода ещё чуть-чуть и совсем погаснет. Можно перемещаться?
- Давай, - коротко распорядился маг.
- Уверен?
- Да. И сгинь уже отсюда.
Чара подхватила простыни и в последнее затухающее сияние смогла подать сигнал выхода. С мягким хлопком они переместились в капсулу, фиксируя ещё один пройденный этап. Успели! Успели! Девушка нервно рассмеялась, обернулась. Корвин, как сидел в позе лотоса на замёршем озере, так и продолжал сидеть. Тело опять стало раскаляться. Огню уже почти потухшей преисподней, но для здешних параметров всё равно излишне раскалённой, некуда было девать переизбыток тепла, и он выбрасывал его в кровь, ткани и совсем мало в окружающее пространство, задерживаясь на коже. Тело не успевало перерабатывать его. Дыхание Корвина стало учащаться, кожа багроветь. А радиатора в виде полыньи в капсуле не было...

Это конец... Ну почему, почему она не догадалась прихватить с собой несколько мокрых тряпок, наверняка их хватило, чтоб унять остаток жара. А сейчас... Что сейчас делать? Память тут же охотно подсунула образ умирающего на снегу от теплового удара монаха, и так же легко сменила грузного старика на образ напарника. Дыхание замерло, лоб покрылся испариной, по позвоночнику неприятно пробежала холодная волна и замерла в центре живота... Холод! Как и жар, человек может вырабатывать холод! Нужен только доступ к телу воды. У всех оно есть! Это... это может сработать. Она сама может стать радиатором. Ещё одна волна мурашек по телу и Чара схватила эти снежные искры и стала напитываться ими, собирая по позвоночнику лёд, создавая изнутри кристаллизующийся стержень. Это... это не так уж сложно. Надо только не отпускать концентрацию внимания. И можно позволить себе заледенеть настолько, чтоб кожа отразила это морозное состояние и сама стала ледяной. Добившись этого, можно остудить жар тела Корвина. Погасить последние раскалённые искры. Пальцы похолодели и начали неметь. Хороший знак. Вода подчиняется, теперь надо не останавливаться и остужать тело дальше, надо отстраниться от всего, даже от времени... Только осторожно... Но ведьмочка опомнилась только когда стали замерзать колени. Перебор. Сколько ей понадобилось времени, не поздно ли? Надо подойти ближе.
Потерявшие гибкость конечности не слушались. Медленно она подошла к магу со спины, наклонилась, обхватила... обняла его руками, потом ногами, чтоб каждый участок обледеневшего тела, касался его раскалённой кожи. Послышалось шипение и Чара... начала согреваться. При такой близости, даже обычной ауры Корвина хватило, чтоб понять - кризис пройден. Опасность миновала. Можно насладиться теплом, что источает тело напарника, запахом его кожи и ни о чём не думать. Время опять пошло, дыхание выровнялось, ледяной стержень изнутри распался, приятная истома прокатилась по телу. Чара отпустила мага, откинулась на спину, прямо на полу капсулы.
- Вау! – выдохнула она. - Это было здорово! Это было круче, чем секс! Даже голова кружится.
Маг обернулся, отпихнул её по гладкому полу от себя подальше, сам наконец-то сменил идиотскую позу. Облокотился руками на пол, выпрямил ноги, потом стал растирать их.
- Выбрались. – Высказался он. - Я думал, это конец.
- Ой-ой-ой... Можно продумать, что ни разу в таких ситуациях не оказывался.
- С тобой нет. И вообще не собирался в таких, как ты выразилась, с тобой оказываться.
- И это вместо благодарности. Я спасла тебя.
- А я тебя не просил меня спасать. – Маг встал. - Это твоя личная идиотская инициатива. И головокружение твоё говорит, что слишком много льда в себя впитала. Если бы не я, заледенела бы совсем. Так что ещё неизвестно, кто кого спас.
- Да пошёл ты.
И тоже поднялась, правда нехотя. Кончики пальцев ещё холодило, как холодило и поясницу. И ведьмочка почувствовала усталость. После пережитой эйфории, налетела апатия. Слишком тяжело ей далось это испытание. А впереди ещё одно. Захотелось что-нибудь съесть и напиться. Холодным, горячим, горячительным, без разницы. Хотя, голова так кружится, что горячительные сейчас – лишний перевод качественного ресурса.
В ответ на немой запрос, Корвин протянул ей кружку с пряным ароматным напитком, на плечи накинул одеяло с подогревом. Когда он успел всё это достать?
- Переоценила свои силы, - сказал Корвин. - Ни одна магия не проходит бесследно. Не готова ещё. Я же говорил.
Чара взяла кружку, выпила. Глинтвейн. Вот уж поистине, умеет догадываться о том, что сейчас необходимо.

- Спасибо, - сказала Чара, сделав пару глотков. Напиток согревал изнутри желудок и скоро должен был докатиться до крови, возможно принеся восстановление сил.
- И тебе.
От неожиданности Чара чуть кружку не выронила. Слова были очень тихими, почти неслышными, выдавил маг их из себя тяжело, со скрипом, нехотя. Но всё же, произнёс. И тут же отгородился каменным лицом, будто стеной. Первая почти благодарность с момента их знакомства? Говорил ли он ещё когда-нибудь нечто подобное? Ведьмочка не могла вспомнить. А впрочем, думать сейчас не было сил. Оказывается на то чтобы думать, тоже нужны силы. Как она этого раньше не замечала? Неужели сейчас настолько ослаблена? Ух... как это не вовремя.
- Давай, соберись. На последнем этапе сдаваться, вот уж глупость несусветная, - жёстко потребовал Корвин. Но всё же более мягко добавил. – Но если не готова... Можем и закончить сейчас.
- Нет, - запротестовала ведьмочка. – Сейчас я назад уже не поверну. Выйду отсюда либо победителем, либо без сознания.
- Недопустимое поведение для мага.
- А я и не маг, - фыркнула она.
Мужчина хотел что-то сказать, и уже открыл рот, но передумал.
- И всё же... – продолжил после паузы он. – Вода двойственна. Тот эксперимент, который ты необдуманно совершила, может плохо отразиться на последнем этапе. Сил может не хватить. Подумай ещё раз.
- Уже подумала. Я не отступлю.
Чара упрямо поджала губы, нахмурилась. Если он ещё раз задаст этот вопрос, она может сорваться и накричать на него. Специально вынуждает что ли? Если она сорвётся, это правда будет конец испытаниям. Вспышки истерики, как признак слабости, магия отслеживает быстро, и тут же заканчивается. Слабым в ней не место. Но Корвин промолчал. Хоть какая-то отрада. Впору опять благодарность объявлять. Глинтвейн тем временем начал действовать. Вопреки логике убрал головокружение, разлил огонь по венам. Одеяло дарило тепло и мягкость. Чара повела плечиками от удовольствия. Настроение улучшилось.
- Слушай, - начала ведьмочка, - а почему говоришь, что это я выбираю реальности? В капсуле-то вместе находимся. Она может и на тебя реагировать.
- На меня сейчас не реагирует, - отстранённо сказал Корвин.
- А почему?
- Так надо.
- А как так получается? – не унималась барышня.
- Пока не время объяснять. Это сейчас не самое главное. Сосредоточься лучше на следующей реальности. Постарайся, чтоб она была более спокойная, нежели предыдущая.
- Мне жутко надоели вопросы без ответов. Когда я смогу, наконец, общаться с тобой нормально?
- Что значит нормально?
- Это когда я получаю от тебя столько же приятного общения, сколько даю. Хотя, я не жадная. Могу и меньше получать приятностей, если ты не умеешь их создавать. Или совсем мало. Но не получать их вообще... знаешь, это неправильно.
- Ничего ты мне не даёшь. Потому что мне ничего не нужно.
- Ничего не нужно только мертвецам. А ты живой. Вроде как.
- Правильная сносочка, - ухмыльнулся маг. – До того момента, как ты меня в новой реальности не угробишь.
- Знаешь, да чёрт с тобой. Следующее испытание я хочу проходить отдельно!
Капсула резко ускорилась, так что оба её пассажира потеряли равновесие, и переступили несколько раз, оперевшись руками в прозрачную дверь. За дверью мелькали расплывчатые образы, неразборчивые цвета. Наконец, капсула снизила скорость. Из всевозможных оставшихся позади пейзажей она выбрала тропики. Из-за облака жидкого азота обозначились огромные листья папоротников, стволы деревьев с яркой листвой и... огромная улитка, высотой с четырёхэтажный дом, ползущая прямо на них.
- Надо быть осторожней со своими желаниями. – Сказал Карвин. - Они имеют свойство исполняться. А в магической капсуле ещё и быстро исполняться.

Дождь трансформации в этот раз не изменил их. Они как были в экзотическом наряде из набедренных повязок соответствующих цветов, так и остались. Чаре только волосы собрало в пучок жёлтой с красной лентой. Её отражение она увидела, выходя из капсулы. Корвин же не изменился совсем. Хотя нет. Терморегуляция на этот раз вернулась к норме. От влажного воздуха тело тут же покрылось испариной. Но ведьмочку занимало не это.
- И что это? – указала она на моллюска.
- Это улитка, - констатировал маг.
- Я вижу. И как с ней бороться?
- А с ней не надо бороться. Под ней надо просто лежать.
- В каком смысле? А где выход...
Она хотела продолжить расспросы, но тут увидела, что огромная нога моллюска, подминающая под себя непокорный папоротник, искрится красноватым сиянием. Чтоб выйти из этой тропической реальности, им надо оказаться под ним. Карамельного цвета голова тянулась к ним, как и толстые влажные рога антеннами. Глаза выпучено смотрели в разные стороны. Коричнево-жёлтый панцирь неспешно покачивался из стороны в сторону. Размеры улитки простым смертным не оставляли шансов на спасение.
- Просто? Разве это просто? – начала ведьмочка протестовать, когда вернулся дар речи. - Она же задушит! Если прежде не раздавит. А если не то, не другое, значит съест. Улитка таких размеров нас за еду примет. Или за собственную кладку, которой можно полакомиться. Знаешь, как это у них бывает? Чик – и всё!
- Значит надо сделать, чтобы «чик» не было. Если хочешь вернуться домой, конечно. Ты как хочешь, можешь, здесь столбом стоять, а я пошёл искать подходящую площадку.
Маг скрылся в огромных зарослях. Чара за ним. Влажная почва под ногами, подсказывала, что улиткам здесь передвигаться легко и быстро, а значит, скоро она будет здесь.
- Я думала, чтобы пройти испытание, надо что-то делать, а «просто» лежать... – заскулила она.
- Иногда, выжить – это уже что-то сделать. Не болтай, лучше создавай кокон.
- Вместе? – искра надежды всё ещё не погасла.
- Нет. Отдельно. У каждого кокон свой. Надеюсь, помнишь, для чего люди их создают?
Чара помнила. Последний раз еле выбралась оттуда. Слишком плотные стенки оказались. Пришлось собрать все силы. И как у неё тогда получилось? А ведь могла и закостенеть там вместе с ними. И вот опять...
- А может всё-таки вместе? – умоляюще взглянула она на него.
- Нет. Это сексом занимаются вдвоём, а умирают все по отдельности. Здесь помощников и подсказчиков нет.
Облом-с... Ну и ладно. Сама справится. Корвин уже создал основание для кокона. В черных с серебром тонах.
- И часто такие раздельные испытания выпадают? – напоследок спросила Чара, поглядывая на приближающуюся улитку.
- Не часто, - пожал плечами маг. – Конкретно для этого вида испытаний, вообще не часто. Но ты даже здесь отличиться сумела. Теперь назад не воротишься, чтоб желание обратно забрать. За свои слова отвечать надо.
- А я и не собираюсь брать его назад. Если не сможешь испытание пройти, я буду не виновата.
Корвин даже не поднял глаза на неё, продолжая создавать плотную чёрную стенку, из материала, подобного стекловолокну. Нити которого выбрасывались прямо из запястья.
- Иди лучше за работу принимайся. Смерть, в виде улитки хоть и медленная, но в данной реальности очень конкретная и такая же необратимая. В этот раз, каждый сам за себя. Хоть в этом счастье привалило.
Грубиян. И как она с ним связалась? Почему? А ведь казалось... Да мало ли что казалось. Что хочет ей показать это отражение её самой? А может, не отражение, а противоположность? Но что это за противоположность такая недопустимая? Что надо сделать, чтоб люди вокруг перестали относиться к ней настолько... небрежно что ли? Ничего, скоро будет время подумать.

Среда Пятница Суббота Воскресенье

Всего за неделю 4 стр

С поиском места для создания кокона пришлось повозиться. Хотелось сплести его в низинке рядом с водой. Вода будет вместо смазки, что позволит проскочить опасной махине мимо на всех парах. Это минимизирует опасность. Плюс, нужно, чтоб Корвин не мог подглядеть за ней. Да, и так понятно, что он не будет этого делать, не до этого сейчас, но из упрямства хотелось находиться подальше. Создание подобной защиты, дело интимное. Этот процесс хочется скрыть даже от тех, кому доверяешь. А уж от того, у кого постоянная словесная колючка при себе имеется, и подавно.
После нескольких отвергнутых вариантов, подходящее местечко всё же нашлось. Возле широких стеблей какой-то тёмно-зелёной травы, растущей пучками из маленького прудика. Для улитки он больше будет напоминать лужу. Но по расчётам, этой малости должно хватить, чтоб моллюск не заметил возможную закуску в виде Чары.
Сверившись с вектором движения карамельной улитки, ведьмочка принялась за работу. Она разровняла мокрый песок, больше для спокойствия, чем необходимости и спроецировала выброс красных и жёлтых нитей из двух запястий. Тело тут же повторило данный манёвр, начав материализовывать основу будущей собственной темницы. Вообще, на подобное сооружение у людей может уходить несколько лет. И строят они его невесть из чего, часто из глины и грязи. Те, кто хоть чуть-чуть смыслит в магии, справляется с этим в разы быстрее и с современными материалами. Проблема в том, что предыдущий кокон Чара создавала человеком, и чувство страха от нахождения в замкнутом пространстве до сих пор не прошло. Это её изъян. Слабость. Которая может проявиться в самый неподходящий момент. Тут же вспомнилась пословица, про «где тонко...», но поправить уже ничего нельзя.
Кокон рос. Преобладали красные лаковые цвета с жёлтыми вкраплениями растительного вида. Можно было бы сконцентрироваться на красоте «поделки», но Чаре было не до этого. Залезть туда и оставаться там, пока опасность не минует – мысли, которые занимали. Пальцы начали холодеть. Этого ещё не хватало. Страх от прохождения третьего этапа и усталость от предыдущего, дали эффект накапливания. Организм начал сдавать... Так, так, так... Всё прочь. Надо расслабиться как тогда, над ареной цирка. Глубокий вдох, выдох... Ну вот, уже лучше. Холод отступил. Стенки кокона продолжали расти, улитка приближаться. Надо перемещаться внутрь.
Когда Чара перешагивала острые неровные края, увидела, что моллюск остановился, вроде как задумался, даже сжался. Капсулу Корвина нашла, поняла ведьмочка. Пока улитка им занимается, у ведьмочки есть маленькая фора по времени. Пальцы опять начали холодеть. Совсем некстати. Что-то очень быстро. Силы на исходе, надо срочно доделывать укрытие. Нити полетели в два раза быстрее. Сил это тоже забирало на порядок больше. Последним, что увидела ведьмочка в этой реальности, был кусочек голубого неба и огромный моллюск пытающийся разгрызть чёрную с серебром капсулу мага. Дальше красные с жёлтым нити заклеили последнее окошко кокона и наступила темнота. И почти полная тишина. Все звуки снаружи приглушены. Ведьмочка прислонилась к твёрдым стенкам. Вроде успела, вроде получилось. А если нет?
Чара постаралась собрать эмоции в кучку, но куда там. По телу побежали мурашки, стенки капсулы изнутри покрылись мягкой плесень, внутри развернулась паника. Пока совсем крохотная, но во что она разовьётся дальше? Да во что бы ни развилась, остаётся только ждать. Рассчитывать на то, что улитка пройдёт мимо, не стоит. Иначе всё, что было сделано перед этим, впустую. Теперь есть время подумать о чём угодно.

Что её обычно волнует, возможно, сейчас успокоит. Чтоб хоть немного ориентироваться в тесном пространстве, она зажгла ладони. Не так как Корвин на замёрзшем озере. Сейчас она обозначила, что кожа выделяет только свет, без тепла. Внутренняя поверхность ладоней тускло горела, оставляя больше густых теней на стенах собственной позы эмриона, придавая пространству сравнение с маткой, чем дарила освещения. Но этого было достаточно. Как там Корвин? Думается, что у него всё в порядке. Сейчас гигант погрызёт-погрызёт его, да выплюнет, как нечто несъедобное. И всё, считай он этот уровень прошёл. Исчезнет сейчас отсюда в своё удовольствие. А она? В прочности своей конструкции Чара была не уверена. Хотелось ещё больше её усилить. Ведьмочка аккуратно стала дополнительно укреплять стенки, пока ещё есть время. Не везде. Только там, где казалось, что не слишком плотная получилась преграда. Для этого приходилось сначала очищать поверхность от плесени. Чёрт бы её побрал. Только позволишь себе момент страха, тут же появляется. И убрать её изнутри после первого образование почти невозможно. Всё склизкое и противное, хоть и мягкое. Подсушить что ли? Но при нагревании тут же изменяется воздух. Дышать и без этого сложно, а при смене температуры вообще невмоготу. Поэтому Чара отказалась от этой затеи, терпеливо убирая налипшую гадость руками.
Что-то снаружи давно ничего не слышно. А пора бы... Ответом на мысли стало опрокидывание кокона на бок. Началось... Кокон вертело и крутило в разные стороны, отчего тело билось о твёрдые стенки и больно. Вестибулярный аппарат при таких нагрузках начал отказывать. Голова нещадно кружилась, побочным эффектом вызывая тошноту. О... Этого она не предусмотрела. Не хватало ещё в собственных выделениях бултыхаться... Кокон тем временем начало возить по каким-то неоднородным камушкам. Мелкая дрожь исходящая от стенок, перекинулась амплитудой на тело, приведя к икоте. Тёрка, поняла ведьмочка... Если сейчас её не раскусят, значит, потеряют интерес... Скорей бы уж. Самочувствие отвратительное, настроение тоже. И зачем так над ведьмами-то издеваться? Не могли что ли, попроще что-то придумать? Бюрократы хреновы...
Кокон с размаху плюхнулся на что-то твёрдое, оставив на теле ещё несколько ушибов и будущих синяков... Всё? Несколько колыханий, заставили со страхом и обречённостью замереть в сжатом виде, пытаясь унять рвотные спазмы и слюнотечение, остановить головокружение... но... дальше болтанки не последовало. Что, правда, всё? Хотелось отдышаться, даже не так. Вместо поверхностного испуганного дыхания, не покрывающего потребностей организма, вдохнуть полной грудью, но пространство не позволяло. Чтоб осуществить это простое милое действие надо выбраться. Разбить то, что создала сама, а сил не было... Надо передохнуть. Хотя бы чуть-чуть. Хотя бы минутку, а лучше пятнадцать. Некоторые утверждают, что это оптимальное время для сна, если уж совсем отдыха не намечается. Или никак нельзя, а нужно... Вот эти пятнадцать минут, ей как раз очень нужны.
Ведьчка с трудом села, более-менее устроилась в относительно удобное положение, откинула голову на стенку кокона, сейчас уже покрытого изрядной подушкой плесени и задремала. Ладони погасли, погрузив её в темноту, позволяющей выработать мелатонин. Чуть-чуть... Ей надо совсем чуть-чуть времени. Дыхание выровнялось. Головокружение прекратилось, внутри образовалась относительная звенящая гармония, сейчас напоминающая вибрацию камертона, по которому мгновенье назад щёлкнули. Она убаюкивала.

Расслабляла. Усыпляла. Убивала... Но проваливаясь в такой необходимый сон, вспоминать об этом не хотелось...
Зарево огня по горизонту. Ярко-оранжевые блики отражались на чёрно-коричневом небе. Запаха дыма не было. Между ними кромка воды, сейчас тоже беспокойно оранжевого цвета с чернотой.
- Огонь далеко. Нас не достанет. Пойдём спать, - голос спутника спокойный уверенный. – Там народу много, нечего толкаться, справятся и без нас.
- Ну, пойдём, раз ты не сомневаешься, - Чара отвернулась от стихийного бедствия, не придала значения.
Мягкие белые простыни манили в объятья. Летней ночью душно, можно спать с открытыми окнами, рассчитывая на свежесть рассвета. Далёкое мельтешение бегающих человечков не мешает. Зарево пожара напоминает новогодние фейерверки... В какой-то момент она оказалась в мастерской на берегу моря. Хозяин подарил ей деревянную модель лодочки, размером с ладошку. Спокойствие и безмятежность. Несколько раз за ночь ведьмочка открывает глаза, картина не меняется. Скоро вставать. На часах утро, а за окном темно, как зимой в это же время. Спутник поднимается, подходит к южному окну и отшатывается от него.
- Вставай, вставай! Огонь уже близко!
Как пламя успело так быстро добраться? Он же на той стороне реки? Ответом послужил порыв сильного ветра. На воде огонь пожирал лодки, катера, большое грузовое судно, на этом берегу магазины, кафе, жилые дома, а теперь ещё и старую кривую грушу. Из оранжевого он сделался жёлтым и перенёсся через забор на несколько садовых деревьев сразу. Что тушить первым? Дом пока не тронут, не тронуты гараж, пчельник и уличный душ. Горят только ветви деревьев. Но стена пламени надвигается, закрывая всё пространство. Это должно пугать... Но не пугает. Начинается методичное уничтожение очагов пожара на своей территории. В этом участвуют все. Даже неуклюжий плюшевый охранник пришёл помогать, хотя не обязан. Стена огня остановилась, будто упёршись в невидимую стену. Дальше не идёт. Что-то её держит. Теперь он только может плеваться искрами, углями, истлевшим пеплом. Очередной порыв ветра с ошмётками ещё тлеющей бумаги. Опять испугаться бы... но не почувствовав ничего Чара проснулась.
Сон... Только сон. Но настолько реальный! Что он хочет ей сказать? И где она вообще? Кокон. Ну конечно. Незаметный яд, отравленный здешний воздух. В этом и опасность кокона. Он с одной стороны бесподобно защищает, а с другой так же бесподобно убивает, мумифицировав создателя внутри себя. Из лучших побуждений, конечно. Изъяны магической задумки. Пока ни одному магу не удалось избавить конструкцию от этого недостатка. Позволить, собственному творению убить себя? Никогда. По-крайней мере не сейчас. Сил пока не очень много, но после отдыха должно быть достаточно. Начали. Каждый удар по корпусу, отзывался внутри болью. Отковыривая острые пластинки стеклопластики, одновременно разрывала что-то в себе. От этого проклиная свою неуверенность и дополнительные укрепления, что создала уже будучи внутри. У страха глаза велики. Наверняка можно было обойтись и без них, зато создала себе дополнительные сложности. И почему магия даётся всегда только через боль? Что за законы такие?
Изрядно расцарапанная, она всё же пробила себе путь на свободу.
- Выбралась всё-таки...
Корвин сидел в горделивой позе на ступеньках фонтана. Вздёрнув подбородок, сверля взглядом. Бесподобный чёрный костюм, серебряных оттенков рубашка. На бедре шпага. Ну конечно, как же без него.
- Твоими молитвами... – буркнула ведьмочка.
Разговаривать не хотелось. Хотелось в душ. Видок, чувствовалось, у неё был под стать кикиморе болотной.

Грязные спутанные волосы с ошмётками плесени, стянутая от высохшей налипшей грязи кожа. Грязь успела покрыться трещинами, отчего вид был совсем устрашающий. Тело пропиталось вонючими испарениями. Вылезать из кокона, как и создавать его, следовало подальше от чужих глаз. А этот тут припёрся... Да и чёрт с ним. Пусть смотрит, раз заявился. Сам-то уже как фарфоровая игрушка. Пригладился, принарядился.
Чара, не скрывая раздражения, расколола боковину кокона, чтоб пощадить от царапин, хотя бы ноги. Красно-жёлтые куски полетели в разные стороны, один из них доскользил до фонтана. Корвин подобрал осколок, повертел и отбросил.
- Ты только на злости умеешь преодолевать препятствия, - констатировал он. - Без неё ты так... дешёвка. Не вдумчивая, не умная, не сдержанная... Знаешь... да к тебе столько «не» можно подобрать. Практически к любому положительному определению.
- М-м-м... – протянула Чара, собирая разметавшиеся грязные волосы в пучок. - Ну что ж, какая есть. Зато натуральная. При попытке сожрать живьём, хотя бы «не» отравишься.
- Да не очень-то и хотелось. Мелковата для меня. Даже за курёнка не сойдёшь.
Он встал, прошёлся туда-сюда по нижней ступеньке фонтана и не выдержал, резко обернулся на каблуках, щёлкнул пальцами у виска, развёл руками. Что-то он пытался ей сказать, но ведьмочка настолько устала, что разгадывать шарады сил не было. Поддерживая молчаливую беседу, она наклонила голову, распахнула глаза, приподняла бровь, показала, что вся во внимании.
- Слушай, я и раньше знал, что ты не внимательная. Но чтоб настолько! - сдался Корвин. - Просто диву даюсь.
- Что опять не так?
- Оглянись.
Она последовала совету. Это был её мир. Такой же, каким она его помнила, когда ушла на испытания. Такой же, но другой. Тот был... размытый какой-то. Неопределённый, несформировавшийся, как зародыш. Из него могло выйти всё что угодно. И кое-что получалось. Некоторые изменённые образы даже могли существовать довольно долго. Но большинство образов пребывало в аморфном состоянии. Ткни в них – изменят форму. Не трогай – растекутся растаявшим желе. Теперь же предметы обрели чёткость, обозначили границы. Ими легче управлять, они как пластилин. Можно придать нужную форму, не изменяя сути. Это волшебство! Как ни хотелось оставаться бесстрастной, до конца скрыть восторга не получилось. Нужен был выход. Чара начала подпрыгивать на месте, как ребёнок при виде новой долгожданной игрушки. А ещё хотелось ходить колесом, кричать, просто ходить, а временами и бегам, а потом опять кричать, даже орать и даже до хрипоты. Но вместо этого она сделала вид, что успокоилась, встала в благородную позу, комично выглядевшую при её помоечном виде, и произнесла, передёрнув плечиками:
- Вау!
Это единственное, что она могла себе позволить в присутствии магического святоши. Стоять смирно, не шевелиться, по возможности не дышать и уж тем более не вякать.
- Я всё слышу, - определил своё отношение к её мыслям маг.
- Я пошутила.
- Дошутишься.
Тем не менее, внутри него она уловила нечто тёмное, эфемерное и немое, как тень. Это нечто скользнуло по внутренней поверхности кожи, отталкиваясь от искрящейся почки, желудка, печени. Просочилось через диафрагму и, проигнорировав сердце, исчезло в лёгких. Ей бы удивиться, что с приобретением или трансформацией своего мира, у неё также открылась возможность смотреть вглубь человека. Но видение заглушило все подобные мысли. У светлого мага внутри тень? Ведьмочка попыталась вспомнить, говорил ли ей кто-нибудь о подобном казусе? Попыталась вспомнить магов современности и очень древних магов. Нет, все сходились к одному. У светлого мага, тёмных пятен быть не должно. Не положено. И точка.

Тогда кто сейчас перед ней? Светлый маг или тёмный? Устрашающий или утешающий? Как разобраться? И знает ли он сам, кто он? Или что внутри него? И кто из них двоих другого обманывает, он тень или тень его? Если первое, зачем перед ней притворяется? Если второе, как ей самой играть против невидимого противника, которого к тому же не видит его носитель? Или видит?
Корвин смотрел непринуждённо и нагло. Так знает или нет, что внутри него? Спросить напрямую? Зачем? Он не ответит. Ни в том, ни в другом случае. А вот показать, что понимаешь больше, чем следует, неосмотрительно выложить козырь, нет... лучше промолчать.
Не придя хоть к какому-то выводу, Чара решила сделать паузу.
- Я отлучусь, - растерянно сказала она. - А ты здесь... располагайся.
- Как дома?
- Как дома, - подтвердила ведьмочка. – Но не забывай, что ты в гостях. Ведь не просто так здесь оказался после всех перипетий. Что-то должен мне сказать? Или организовать? Или ещё что-то, правда?
- Я тебя жду, - отрезал Корвин, создавая на возвышении возле фонтана из подсобных образов стол с витиеватыми дубовыми ножками, шёлковую с золотым шитьём скатерть, два стула с резными спинками и богатой обшивкой...
Дальше Чара смотреть не стала. Она сделала шаг и сменила реальность, оказавшись в самой плотной из них. Здесь магия довольно скупо проявлена, зато можно полежать в наполненной до краёв горячей ванной в своё удовольствие. Строя из пены винтовые башенки, которые почти моментально превращались в бесформенные кочки, ведьмочка думала. И что теперь делать? Испытание, похоже, она прошла, раз магия усилила её пространство. Возможно, она теперь может претендовать на осуществление каких-нибудь магических планов. Не слишком, по началу грандиозных, но обязательных. Каждое такое дело – кирпичик к созданию собственной реальности, которая сможет полноправно войти в плотный мир и остаться в нём столько, сколько нужно. Хотелось бы, чтоб это «нужно» было подольше. А для этого нужна очень прочная основа. Что может в её мир принести маг, который сам не понимает кто он и что он? Или не понимает что внутри него. Он может ослабить её пространство. Сделать нежизнеспособным. Для её реальности Корвин становится опасен.
Прихлопнув ладонью последнюю пенную башенку, которую сама ещё минуту назад выводила пальчиком, Чара встала из ванной. Обернувшись в махровое полотенце, она посмотрела в зеркало. Надо идти.
Через два часа ведьмочка вернулась. Созданная на скорую руку вроде как небрежная причёска с жемчужными заколками, вечерний макияж, аромат французских духов и струящееся голубое шёлковое платье с прозрачной накидкой из шифона, по расчётам должны усыплять внимание бывшего напарника.
А Корвин, особо и не напрягался. Для него с момента ухода прошло минут десять, и он уже приятно распивал красное вино из пузатого бокала. Увидев её, из вежливости встал, спустился, позволил опереться на свою руку, проводил по ступенькам к столу, на котором красовались ваза с фруктами, две бутылки вина, шоколадные конфеты с нежной начинкой, торт с белоснежной мастикой и яркими фигурками цветов из марципана, пара-тройка горящих свечей. Под звёздным небом это выглядело мило. Даже слегка торжественно. Чего он так расстарался?
- Что за повод? – полюбопытствовала ведьмочка, беря виноград и конфету.
- Ты прошла не просто испытания на подтверждение ведьминского статуса, а одновременно получила допуск на магический факультет.
- Ух ты... Неожиданно. – Чара взяла бокал вина, пригубила. – То-то задания были такими замороченными. Даже не подозревала, что это возможно так скоро. У предшественников период обучения длился дольше.

Понедельник Вторник Среда Четверг Пятница

Страниц за неделю: 5

Собеседник вальяжно откинулся на стул, пальцами левой руки вертел вилочкой для фруктов. Фонтан позади него создавал туман брызг, подсвеченный лунным светом. Восхитительное зрелище. Маг был безупречен. Но Чару интересовало не это. Она старательно пыталась разглядеть внутри него странную тень. Может это ошибка и ей всего лишь показалось? Но данная поза и лунный свет мешали разглядеть хоть что-то.
- Времена меняются, - бесстрастно продолжил Корвин. - Скоро смена эпох. Магов не хватает. Что не удивительно, при существующей принятой модели развития, остаётся поражаться, как они вообще не вымерли. Их искореняли всеми возможными способами. Тем не менее, они нужны. Кадровый голод сильный, работы много. Приходится поторапливаться, брать-обучать тех, кто хоть как-то пытается развиваться в этом направлении и при этом у кого хватает ума не лезть на рожон и не кричать по всем углам, чем он занимается. Всех. Даже тех, у кого изначальные способности не очень, вернее отсутствуют напрочь.
- Я поняла, к чему ты клонишь. Дальше.
Выслушивать в замаскированном виде льстивые речи о себе, в планы Чары не входило. Она ковыряла ложкой торт и ждала, когда разговор будет окончен и можно будет встать из-за стола и подойти ближе. Может тогда удастся увидеть ещё раз то, что хочется?
- Поэтому, что раньше длилось десятилетиями, - не смутился Корвин, - теперь становится доступно за несколько лет. Срок обучения постоянно сокращается. Ты хоть представляешь, что сейчас «предвариловки» год за пять идёт? Я с трёх начинал.
- Заманчиво. Вся трепещу. Это всё?
- Только не зазнавайся, - Корвин наконец-то выпрямился, небрежно отбросил вилку на стол, сложил руки перед собой. - Допуск на магический факультет ещё не означает ничего. Здесь, как оказалось, за тысячелетия процент отсева не изменился. Люди предпочитают оставаться людьми. Две трети учеников не доходят даже до экватора. Выпуск десяток из ста считается урожайным. Остальные так недоучками и остаются.
- Как и везде. Первые результаты пьянят, заставляют игнорировать остальные знания, потом откат, потом нет сил подняться и идти дальше. Здесь меня ничем не удивил...
Ведьмочка хотела ещё добавить, что не на ту напал, и отступать она не собирается, даже если оступится, но тут увидела старого знакомого. Тень внутри Корвина аккуратно выглянула из-за блестящей трахеи. Похоже, она поняла, что её раскусили, и теперь пыталась то ли понравиться, то ли наладить контакт. Корвин тем временем повертел бардовое содержимое бокала, наслаждаясь букетом. Похоже, он не в курсе того, что происходит. Нужно потянуть время, чтобы понаблюдать за странным явлениям. Чтоб над столом не висело молчание, которое может заставить гостя откланяться, она спросила первое, что пришло в голову и мучило с начала испытания:
- Слушай. А почему я всё-таки твою вибрацию не смогла уловить сначала? Три дня! Знаешь. Это слишком. Как тебе удалось поменять её?
- Ничего странного, - в голосе скользнуло самодовольство, но быстро пропало. - Аура изменилась, потому что изменилась ты. Меняя реальность, мы меняется сами. Меняются люди вокруг нас. Разве не замечала? Поэтому и изменившуюся вибрацию уловить не смогла. Это часть испытания, сначала внушить неуверенность. А потом... Здесь кому как повезёт. У меня вроде получилось сделать из тебя человека.
Постоянно бесстрастный голос. Излучение нарциссизма. Как у него это получатся? Он будто бездушная машина. Ведьмочка прищурилась, сдерживая импульс вцепиться в него когтями, на худой конец запустить огненным шаром.
- Извини, что-то ты сделал? – прошипела она.

- Не надо так реагировать. Кандидата в маги, - плохо скрытая ирония, издевательская улыбка.
Хоть какая-то эмоция. Тень внутри него опять скрылась. Что это за странное взаимодействие между ними?
- Определять статус можешь, как хочешь, - медленно проговорила она. - Здесь дело в игре слов. Не ты сделал. Я сама это смогла. При твоей помощи, не спорю, но в этом результате много и моей работы тоже.
- Как скажешь, - фыркнул маг. - Вообще, подчёркиваешь несущественные вещи.
- А, да-да. Припоминаю. Какая разница как, главное результат? – Чара передразнила собеседника, потом спохватилась. - Нет, в этом случае как раз есть разница. Делиться собственным результатом больше не собираюсь. Ни с кем. Даже с тобой.
- Не получится, - Корвин опять откинулся на стул, сложил руки на груди. – Если думаешь учиться дальше, всё будет зависеть не только от того насколько ты хороша, но и от того, кто рядом.
- Глупости.
- Я тоже так считал. Когда-то...
Мужчина щёлкнул языком, резко встал. Поняв, что официальная часть окончена и скоро гость испарится отсюда, ведьмочка тоже ретировалась из-за стола. Впрочем, бокал вина она прихватила. Фонтан равномерным шумом падающей воды убаюкивал сознание, лёгкие брызги от него холодили кожу. Тень на блестящих внутренностях Корвина тоже расслабилась, показалась на виду. Только бы не спугнуть. Ей ещё выяснить надо, что они вдвоём или порознь здесь замышляют.
- Знаешь, теперь ясно, почему капсула выполняла только мои комбинации, - осторожно начала Чара, играя дурочку. - Это был мой переломный период. А какие твои были когда-то?
- Что были, те прошли, - равнодушно откликнулся Корвин. - Предпочитаю к этому не возвращаться. Меня теперь больше интересует, какие будут следующие.
- А... Это из-за того, что часто срезаются? Ты сказал, что многие так и не доучились. И куда эти недоучки деваются?
- Уходят к людям. Шарлатанствуют или забывают все знания. Что в принципе едино. Последнее, правда, хуже. Они обречены. Из магии обратного пути нет. Ты либо продолжаешь идти вперёд, либо смиряешься с тем, что как был ничем, так и останешься. И деградируешь, довольно быстро. Исчезаешь как личность, а там недалеко до физической гибели. После магии жизни нет. Это билет в один конец.
- Я не выбирала этот билет, он сам ко мне пришёл, - зачем-то встряла ведьмочка с объяснениями. – Если бы не обстоятельства, скорее всего за сказки бы её до сих пор принимала. Слушай. А ты сам... Ты сам доучился?
- Конечно, - ответ был дан слишком резко.
Тень внутри дёрнулась, запрыгала, как воздушный акробат по внутренней поверхности кожи, окрашивая замкнутое пространство серым цветом.
- Врёшь.
Внутренний собеседник замер. Значит, угадала.
- Хорошо, - нетерпеливо сказал маг, опёршись о парапет фонтана и вглядываясь в бурлящую воду. - Мне пока не удаётся преодолеть последний этап. Но ты не думай, я его пройду. Так или иначе.
- Что за этап?
- Наподобие испытания, что и при поступлении. Только выпускной.
- И в чём проблема?
- Все кто идут со мной, погибают.
- Совсем-совсем? – прищурилась собеседница покачивая бокал с вином.
- Зачем совсем? – маг забрал у неё бокал, сделал глоток. - Физически выживают. Но морально после второго этапа выпотрошены. До третьего не доходят.
- Занятно. А чем это объясняется?
Собеседник молчал.
- Так знаешь или нет?
- Не знаю.
Тень покачала головой, свесилась ножки с печёнки и начала болтать ими. Понятно. Разговор окончен. Минута молчания. Корвин нарушил его первый.
- Я слишком неудобный. Всегда делаю, что считаю нужным. Остальные не успевают приспособиться. И этим губят себя.
- Или не могут? Шанс хоть им даёшь?
- Зачем? – Корвин поставил бокал на парапет, прошёлся туда-сюда по верхней ступеньке.

Тень внутри присмирела, но не спряталась. Она чувствовала себя комфортно, а ведьмочка нет. Собеседник начинал пугать. Он не унимался, ходил туда-сюда, сжимал кулаки. Светлый. До безумия светлый. Яркий. Даже глаза слепит. Он напоминал Бальдра во всём своём великолепии. Интересно, помнил ли Корвин, чем закончился тот миф? Но тому сейчас явно было не до мифов.
- Может им наоборот, там будет хорошо, они будут счастливы, - продолжал он. - Пойми, ни забот, ни хлопот. Живи, ешь и радуйся. Или люби. Или, лучше не люби. Твой выбор! Но нет. Вынесло туда, где выбора нет. Зачем нас в эти дебри вообще заносит? Кто нами распоряжается?
Догадка, тень понимания и неверия. А может это всё бред?
- Ты не уверен в выборе, - тихо сказала Чара, - поэтому не предоставляешь этот выбор другим. Сам себе противоречишь. После обучения жизни нет, говоришь. Но думаешь ли ты, что-то у них после такого сложного провала, что-то исправится потом? Из моральной мясорубки, им предоставляется право переместиться в физическую. Всего лишь выбрать свою смерть, ну в крайнем случае место. И всё.
- Я ничего не считаю. Так же как и ты не просил магию входить в свою жизнь. До сих пор не знаю, счастье это или беда. Много сил, много возможностей, но также много ответственности, обязанностей. С них не соскочишь. И они не закончатся. А если они закончатся для тебя – закончишься сам. Так может лучше так, сразу?
- Кому лучше?
Корвин не ответил. Уставился в фонтан. Перегорел? Да нет, не может быть. Может просто устал? Или пустота начала съедать? Или всё-таки перегорел? Здесь никаких сложностей. Надлом изнутри и... всё. Как капсула с цианидом.
- Здесь, как и везде. Просто работа другая, - повторила Чара слова Карин. - Да, сложнее на порядок, потому что надо учитывать слишком много факторов. Умение совмещать всё со всем – это высший пилотаж. Уметь видеть суть и следовать ей, словно за белым кроликом, не пугаясь ни глубокой норы, ни смены роста, ни разноцветных склянок. К этому тяжело приспособиться. Но возможно. Абстрагироваться от личных желаний и чувств и всё в ажуре. По крайней мере, внешне можешь оставаться человеком.
- А меня не устраивает «по крайней мере». Я уже и там чужой, и здесь мне места нет. Попадаю в некоторые реальности. Но они уже перестали удивлять или радовать. В глазах мелькает от них, смысл некоторых не улавливаю. Приходится останавливаться, возвращаться. И чем дольше, тем сложнее.
Маг не отрывал взгляда от воды. Сначала Чара думала, что он просто наблюдает за ней. Но понаблюдав за ним, разубедилась в этом. Что он там ищет? Ведьмочка подошла, проследила за взглядом.
В фонтане плавали смерти. Вернее - пустые смерти, пережитые. По форме и размеру они напоминали страусиные яйца, только крупнее и абсолютно белые. На каждом яйце сбоку была красная кнопка. Нажми – и ты окажешься затянутым в пережитую реальность внутри яйца. Вспомнишь, зачем первый раз туда попал и какую ценность извлёк. А можно не нажимать, если бултыхаться в прошлом некогда. Если взять любую из них, потрясти, оттуда вывалится игла-напоминалка – «краткое содержание событий». Подружки в шутку называли их наркоманской иглой. С ней тоже сразу поймёшь, когда и где пережил подобное, с каким багажом знаний вышел и при каких условиях. Очень полезная штука.
- У меня их здесь новых три штуки, - с гордостью сказала Чара и с любопытством огляделась. Потом она по очереди стала указывать на три находящиеся в разных частях фонтана белых «мячика». – Ой, это наверное вон та, вот та и вон та. Вот эта приключение с улиткой, это цирк, а это... А это что?
Под бурлящей водой, на дне нехотя перемещалось что-то круглое.
- Что именно? – отозвался собеседник.
- Вон, что-то внутри плавает.
- Ничего не вижу. Скорей всего что-то показалось.
- Нет, ну как показалось. С чего это показалось? Вон оно плавает. Что это?
Маг не реагировал. Тогда она полезла в фонтан сама. Благо, здесь не глубоко. Несколько минут она ловила странную штуку, платье пузырилось и мешало. Отчего она оступилась и плюхнулась, с головой погрузившись в воду. Холодная вода заставила сжаться, выпрыгнуть обратно, хватая воздух. Зато платье намокло и перестало обзор загораживать. Проклиная свою нерасторопность, она всё же добыла странный предмет. Штука оказалось тяжёлая. Выудив её из воды, ведьмочка от неожиданности чуть не выронила её обратно. Это было чёрное яйцо с серебристыми прожилками. Живое. Не пройденное. Чара подошла к краю фонтана, положила находку на парапет, уставилась на Корвина.
- Этого здесь не было. Оно появилось, пока я отлучалась. Зачем ты это сделал?
Маг молчал. Встал в горделивую позу, сложил руки на груди и молчал. Тень внутри него распласталась, расширилась. Убрала яркость, отразила чувство безнадёжности. В купе с горделивой позой это смотрелось удручающе. Ну и что теперь делать? У неё новый блестящий, подтверждённый мир, хоть ещё и недоделанный. И клонировать здесь то, что может погубить его... приносить сюда живую смерть... нет, это недопустимо.
- Ты хоть знаешь, как с этим справиться? – умоляюще спросила она, глядя снизу вверх на Корвина. – Мне же как-то с этим бороться надо. Пережить. Она же живая.
- Нет. Это теперь твоя проблема.
Понятно. Он здесь не помощник. Ведьмочка с трудом выбралась из фонтана. Мокрое платье мешало. Маг руки не подал, не помог. Чтоб хоть как-то успокоиться, начать думать без эмоций. Чара прибегла к старинному методу. Надо повторить теорию. И она тихо запричитала.
- Каждое из подобных пустых яиц - проход в то, чего больше нет. Расстался с кем-то – возникает смерть, уехал откуда-то - смерть, вырос, стал старше-младше, умнее-глупее, избавился от детского или жёсткого восприятия мира - тоже смерть. Каждая перемена внутри тебя или снаружи – это смерть...
В этот момент догадка проскользнула в сознание.
- Слушай, а почему те, кто идёт с тобой, не проходят испытания? Это оно их убивало? – она похлопала по гладкой мокрой и от этого будто лакированной поверхности живого яйца.
- Это недоразумение, - отозвался маг. - Просто все кто рядом оказываются слабее.
- Или ты их делал слабее? Вот этим! Что я знаю о тебе? Ты пользуешься чужими образами, слепками, словами. Не показываешь свою реальность, постоянно пользуешься моей. Я теперь могу претендовать на раскрытие хотя бы части тайны. По закону равновесия.
- Ладно. Если тебе это нужно, я покажу.
Корвин сделал несколько шагов в сторону, схватил воздух и открыл его словно полог. В образовавшейся пустоте возникла ниша, потом пространство, как ковёр развернулось дальше.
- Вот мой мир. Смотри.
Мир был пустым. Ничего. Только посредине пространства крупные цветные яйца свалены в пирамиды, как черепа побеждённых врагов. Нет. Не побеждённых. Все смерти были живыми. Живыми? Они – это бомба замедленного действия. Ведьмочка долго молчала. Потом не выдержала:
-Ты понимаешь, что это слишком много? Преодолеть их всех сразу ты не сможешь. Болевой шок будет. И копить их дальше уже нельзя. Они тебя убьют, если в какой-то момент активизируются. По любым причинам, если ты ослабнешь, заболеешь, забудешься, потеряешь бдительность, сюда попадёт ещё одна такая твоя живая капсула, которая может первая взорваться... Да сотня причин! Их надо обезвреживать! Ты что-то с ними делаешь?

Корвин молчал, равнодушно уставясь вдаль своего пространства, мрачным видом показывая раздражение. Поза так и говорила, ну что, нагляделась?! Хотелось ответить, что нет. Но разглядывать там было нечего. Только кучу яиц. Тем не менее, одно из них опять привлекло внимание. Красное с жёлтыми полосками.
- А это как там оказалось?
- По закону равновесия. – Ответил маг и захлопнул полог. – Ничто не бывает просто так. За всё надо платить. Это моя оплата за обучение. Твоя до недавнего времени плавала в фонтане.
- Магия?- наконец, поняла ведьмочка.
- Ты не исправима. Сначала говоришь, а потом думаешь. – Корвин повернулся на каблуках к ней, Чара покраснела. - Да. Это она. Мы все яд друг для друга. Ходячая смерть. Уметь находить общий язык между собой, чтоб магия вернулась в мир – наша задача. Чтоб вернулись в мир эльфы и гномы, домовые и привидения. Вернее, они и так есть. Их только не видно. Наши миры слишком далеко. И каждая такая пройденная капсула позволяет приблизить то, что сейчас считается сказкой.
- Пока в мире идут войны, магия не вернётся, - поняла Чара. – И кто-то эти войны специально раздувает. Кто-то, кому магия в мире не выгодна. Почему же ты не проходишь эти реальности? Мы можем победить существующую систему, подточить её изнутри, потому что у нас есть ход туда, куда им нет. Можно свалить систему, как некогда свалился дуб Одина от порыва ветра из-за подточивших его корни грызунов.
Корвин молчал. Опять молчит. Ведьмочке ничего не осталось, кроме как опять начать повторять сухую теорию, чтоб заглушить раздражение:
-В новом мире человек должен приспособиться меняться быстро. Дети умеют это лучше всего. Маг – должен уметь это в несколько раз быстрее в современных условиях всеобщей замкнутости, поставленных границ и стен...
Она запнулась. Ага, опять щелчок. Опять маленькое понимание. Возможно... С Корвиным нельзя быть ни в чём уверенной заранее. Но она рискнула высказать предположение:
- Если у тебя такой багаж живых болезненных реальностей, скорее всего какого-то куска программы у тебя не хватает для прохода в новые миры. Я, конечно не эксперт, но ты чего-то не видишь или не умеешь, раз не можешь преодолеть этот сбой. В каком месте у твоей программы происходит провал? Какой конкретно момент ты не можешь пройти?
Тень внутри стала совсем широкой, она чувствовала себя вольготно. Изнутри маг превратился в серого, но опять не ответил.
- Это безумие, как же с тобой тяжело! Ни одного нормального ответа.
- А магия вообще не даёт готовых ответов. До всего надо доходить самому. Даже если у тебя есть учитель, он не имеет право снабдить тебя точным ответом, иначе обучение теряет смысл. Он может только направлять мысль, это максимум.
- Куда может направить меня учитель, если он сам не знает, что делать?
Это тупик. Решение пришло спонтанно. Чара закрыла глаза и опять вызвала по позвоночнику холод. Когда-то в детстве она ощущала этот холод и думала, что мёрзнет от холодной погоды. Напрасно она так думала, погода была не причём. Холод был внутренним. Природная ведьма. Ну как природная. Всего лишь заложенные в неё качества, которые она добыла или завоевала в прошлых жизнях. Её по праву, не отобрать. Хотя некоторые и пытались. Теперь уже не получится. Первые мурашки по телу и лёгкое онемение пальцев показали, что надо остановиться. Она пробила собственный вертикальный канал света, уходящий в две стороны бесконечности, который активировал в теле ещё кое-что. Ведьмочка вытащила из-за спины меч и засмеялась.
- Читал когда-то сказки о том, что герои мечи за спиной носят? Да не за спиной они его носят, а в спине! А за спиной – это всего лишь образ, наиболее точно приближенный к магической реальности. И только гении могут это увидеть или почувствовать.

Понедельник Четверг Воскресенье Понедельник

Страниц за неделю - 5.

- Я давно это знал, - равнодушно резюмировал Корвин. – Ждал, когда сама допетришь. Но, ты сделала ошибку. Вытащив оружие, нужно его применять. Иначе оно будет применено против тебя. Ну и зачем тебе меч? Что собираешься делать?
- Сейчас увидишь.
Чара с сожалением огляделась. Раз этому миру нужно измениться, значит лучше начать прямо сейчас. Готова ли? Может ещё не поздно отступить? Да нет. Он прав. Отступать некуда. Либо не надо было начинать. С размаху ведьмочка вонзила узкий меч в плиточный пол. В разные стороны от него медленно стала разъезжаться световая штора с золотыми вкраплениями, обеззараживая пространство, уничтожая с искрящимся сиянием чужеродное. Что не могла уничтожить, отодвигала. И будет отодвигать дальше, пока не скинет за край её Вселенной. Чара находилась внутри вычищенного круга, Корвин снаружи. Эту штору он или преодолеет, или должен будет уйти. Если последнее, осталось время только, чтобы попрощаться.
- Значит, так? – спокойно сказал он.
- Да. Очень благодарна. За всё, что сделал, чему научил. Но теперь у меня нет выбора. Для начала мне надо пройти ту смерть, что ты поместил в мой мир. А там, кто знает...
- Я по твоим правилам играть не собираюсь. А сама не справишься.
- А кто из тех, кто шёл рядом с тобой смог справиться? – Чара ждала, когда он сделает шаг навстречу.
Очень хотелось от нервозности сорваться на крик, а он опять спокоен и бесподобно сияющий.
- Пока никто.
- Ну, значит, нам не по пути. Если делать так, как ты привык, успеха не достичь. Надо искать какой-то другой путь. Тогда выпуск будет не ноль из десяти, а десять из десяти. Мне нужен человек с равнозначным желанием учиться.
- Значит, всё-таки человек? – Корвин прохаживался вдоль раздвигающейся золотистой стены.
Стена не торопилась. Не торопился и он.
- Да, опять оговорка. Хотя... я не знаю, кто мне нужен. Маг, полумаг, эльф, дворф, гном, ангел, демон, тролль, зомби, вампир мне без разницы. Никого не испугаюсь, ни кем не побрезгую. Нужен тот, кто пойдёт со мной дальше, одной идти можно, но очень долго. Я по времени проигрывать начну. Наверное, нужно было сделать выбор давно.
- Да кому ты нужна? Посмотри, - Корвин раскинул руки. – Кто здесь есть, а? Кроме меня? Ау! Никого! Пусто!
Он засмеялся. Было странно видеть его смеющимся тогда, когда сама напряжена.
- Я это исправлю. Населю свой мир всем, чему есть место во Вселенной, не отбирая, кто правее, кто светлее. Я найду изъян программы и без тебя.
- Как знаешь, - Корвин распахнул полог в свой мир, ковровая дорожка привычно раскрыла его.
- Башенки свои забери, что на Йоль делал. А то стена уничтожит. Мне жалко будет...
Но собеседник уже соединил кусок некогда облюбованного, а теперь обваливающегося пространства с проекцией будущего, перемещая в собственное безопасное место. Сделав последние приготовления, он направился в центр своей реальности сотканного из звёздного неба и отражающего его тёмного плиточного пола. Ушёл не обернувшись. Даже не пытаясь пройти её завесу. А она надеялась до последнего, что он рискнёт преодолеть. Разговаривать уже бесполезно, слишком далеко. Но ещё есть возможность вести мысленный диалог.
- Это всё? – спросила она.
- По мне так да.
Он чеканя шаг, уходил в своё пространство.
- Передавай Дейдре, привет! – в расчёте, что услышит, напоследок мысленно крикнула она.
Маг не ответил, полог в его мир захлопнулся, ведьма осталась одна.
Воздух пропах озоном. Золотая штора уходила вдаль. Уничтожив или скинув всё чужеродное и ненужное, у краёв она распадётся. Наблюдать за ней не надо. Пространство вычищено, практически стерильно. Стерильно было и внутри. До безразличия. Нужно было подумать о защите, но ни сил, ни желания не было.

Стала понятна и близка фраза Корвина, о том что, «а может лучше, так сразу»... Так сразу... может и лучше... А смысл? Там или здесь всё равно нужно решать те же проблемы. Только там сложнее, а временами и невозможно. Так лучше здесь и сейчас. Даже одной.
Что делать, если человек влюблён в магию, а сам ни на йоту не хочет приподнять своё упорство в вечной односторонней правоте? Хотя он может приподнять, поднять, подбросить и даже не уронить, и даже не один раз всё что угодно и даже очень тяжелое. Но тяжелее собственного упрямства, пожалуй, нет ничего. И лекарства от этого тоже нет, кроме собственного желания. А его нет.
Но ладно, хватит хандры. Дел куча. Что здесь от гостя осталось? Чара по-хозяйски огляделась. А, ну да. Как же она могла забыть. На парапете фонтана всё так же лежало чёрное яйцо с серебряными прожилками. Вирус её Вселенной, способный привести к гибели. Иррационально возникший и уже приведший к иррациональному на первый взгляд решению. Показательно, что золотая штора не распознала его как угрозу. Не уничтожила, не вытолкнула. Оно теперь её и только её проблема.
Чара с трудом удерживая тяжёлое неудобное яйцо, спустила его с парапета на плиточный пол. Гул от соприкосновения с полом этого предмета распространился по пространству. Ведьма присела, погладила его. Почти гладкое, только лёгкие шероховатости в месте серебряных прожилок. Уже сухое. Лёгкое платье на ведьме тоже успело высохнуть, помогла золотая стена. Только плиточный пол отражал, что причёска была растрёпана, заколки с жемчугом бестолково висели на прядях. Ну да чёрт с ними. Она сняла одну, что лезла в глаза, отшвырнула и опять стала разглядывать находку. Интересно, из чего оно сделано? В воде фонтана по расцветке, она сначала решила, что оно мраморное, потом гранитное. Несколько тяжеловато, но некритически. Теперь же такое впечатление, что из свинца.
Как его открыть? Никакой кнопки сбоку нет. Внутрь новой реальности Чара всегда попадала либо из твёрдого мира, либо из магической капсулы. А из собственного мира ещё никогда и что делать в этом случае она не знает. И что может быть внутри при таком весе? Наверное, это очень богатая Вселенная.
Покатав яйцо ещё несколько раз по полу, рассмотрев со всех сторон, и не найдя никакого изъяна или отверстия для ключа, она всё же решила оставить его у фонтана. Надо возвращаться. Плотная реальность человеческой жизни ждёт. Там свои обязанности, победы и поражения. Там пока нет волшебства, а если есть, оно очень скупо проявлено. Тем не менее, несмотря на рутину, эта реальность нужна. Все границы миров проходят там, и все видимые изменения общей картины начинается именно оттуда. Что делать с неожиданным вирусом собственной Вселенной? Она подумает об этом завтра.

Эпилог

Иногда, Чара напоминала себе Фрейю. Только та гуляла в своё удовольствие по Мидгарду, а ведьма с таким же удовольствием скользила в просторах собственных планов. Заветные желания, озвученные на Йоль и закреплённые на Имболк, при некотором упорстве начинали исполняться. Рутинная реальность захватила, до собственной не было времени. Что в ней творилось, Чара не знала. Просто закидывала туда, как в корзину, слепки всего интересного, что попадалось на пути. Интересные люди, интересные взгляды, интересные образы, книги, обрывки фраз, слепки живых существ... Да, уязвило её последнее замечание брошенное Корвиным. Надо исправлять ситуацию. Перекосов быть не должно. Вирус, по ощущениям, себя пока не проявлял. Ведьма чувствовала себя вполне, нигде ничего не болит, утомляемости нет, полёт нормальный. На Белтайн удалось, наконец выкроить время отдышаться, а на Купало, стало возможным опять заглянуть в созданную Вселенную.

Как же здесь хорошо. Тихо, мирно. Никакой суеты, толкотни, неразберихи. Здесь есть загадки и головоломки, их интересно разгадывать. Здесь есть материал, из которого удобно лепить образы. А теперь здесь есть ещё кучи хлама, что она покидала... Глиняные слепки по зеркальному плиточному полу были разбросаны везде. Несколько раз споткнувшись о них, один чуть не сломав модельку, второй раз ногу, она всё же решила собрать их в одном месте, потом рассортировать по группам, но результат постоянно не нравился. Много было пограничных предметов, которые никуда не пристроишь. Они где-то посередине. Что делать? Ведьма придумала распределить их по кругу. Те предметы, что можно было пристроить к двум разным группам, она и положит посередине, где им самое место. По задумке в итоге коллекция закольцуется, и как результат, со временем поиск необходимого будет происходить быстрее. И спотыкаться не придётся. Самое удобное место для такого закольцовывания был фонтан. Он же круглый. Туда она и направилась.
Фонтан всё также отменно работал, в нём плавали белоснежные яйца с красной кнопкой. Только с дальнего от неё края, парапет покрылся тонкой паутиной. Видимо от того, что она давно сюда не заходила. Надо убрать. Но сначала коллекция...
Чара старательно распределяла барахлишко по секторам с противоположной стороны фонтана. С противоположной от меча, что застрял в каменном полу. В тот раз она не смогла его вытянуть. Что сначала несколько расстроило, но в конце концов, так даже лучше. Никто его отсюда не возьмёт. Он будет в целости и сохранности. Есть ли у неё в спине ещё один меч, ведьма не проверяла. Возможно да. Но возможно и нет. Случая вытащить нечто подобное больше не предоставлялось, а баловаться с такими важными артефактами не рисковала. Маг прав, если вытащил – надо применять. А из пустого любопытства нечего соваться. Отгоняя мысли о Корвине, она продолжала возиться со слепками, пока по воздуху не переместила очередную порцию безделушек ближе к мечу и свалила их горкой на пол. Чёрного яйца при подходе, нигде не было видно. Похоже, она случайно его завалила модельками при перемещении. Сейчас разберётся и увидит. Невелика важность. Что ему будет? Должно выдержать.
Но чем дольше она разбиралась, тем беспокойней становилось. То тут, то там попадались чёрные осколки с серебряными прожилками. На первый она внимания не обратила, второй заставил задуматься, после третьего она не выдержала и разбросала в стороны теперь казавшиеся бесконечными слепки. С жалобным звоном покатилась по полу глиняная фигурка кота и остановилась возле... ярко-зелёного остроконечного листика. Откуда он здесь взялся?
Откопав желаемое, ведьма отступила, пытаясь понять масштабы... катастрофы? Изменений? В её отсутствии чёрное яйцо раскололось, и из него проклюнулся нежный зелёный росток. Что это за растение, Чара не знала, но оно довольно миленькое. Это оно пустило корни в фонтан, по ошибке принятые ведьмой за паутину. Корешки очень тонкие, как сетка. Ошибиться не сложно. Растение, хоть и было уже по колено ведьме, всё равно представлялось крошечным, по сравнению с её Вселенной. В её мире места хватит всем. Как обещала себе, так и будет. Оно будет первым живым существом, что обитает здесь. Это же здорово! Пусть живёт.
В восхитительном расположении духа, она закончила уборку и испарилась до следующего удобного времени.
***
Оставшись наедине, растение изогнулось и дотронулось острым кончиком листа до фигурки кота, которую Чара не замела и оставила там, где она и упала. Глиняная фигурка тут же потрескалась, распалась, на её месте оказался настоящий кот, будто сформировавшийся из пыли.
Ярко-зелёные листики зашевелились, приглашая до себя дотронуться ещё раз. Кот замурчар, потянулся приласкаться, потёрся и даже прикусил лист, а потом упал замертво. Растение обвило его своими корнями и утащило под продолжающую осыпаться осколками чёрную скорлупу...

Информация без трансформации – яд, трансформация без информации – гибель. Поди разберись, что из них главнее. И в какой момент то или другое уместно применять по чайной ложечке, не больше, а лучше и в каплях для своевременного усвоения, а ещё лучше в долях миллиграмм, с чрезмерной осторожностью взвешивая на фармакологических весах. А когда упустил время и обе эти личины цивилизации уже сплелись внутри собственных тонких кишок в один нераздельный узел, как рождественский цветок омелы – Апокалипсис неизбежен. И самое страшное – ты не можешь его контролировать. Он внутри тебя, живой и рвётся наружу с остервенением и болью уничтожая ошметки прошлой жизни, тянет всей разбухающей массой в пропасть, а ты можешь только следовать за ним, подчинившись или смирившись с неизбежным.
Как Чара оказалось на дне пропасти, она не поняла. Впрочем, пропасть – это уже было потом. Сначала были очень толстые стены замкнутого тесного пространства, через которое предстояло проломиться. Предстояло – это тоже громко сказано, здесь кому как повезёт. У кого хватит сил и смелости, наглости и чувства противоречия. Можно было спокойно и с лучшими предоставленными анестетиками умереть там внутри, истощившись до бесплотной тени, без лишних и личных желаний, позволив похоронить себя в ещё живой оболочке собственного тела, как в гробу. Довольно странное чувство, когда понимаешь, что внутри мёртв, а снаружи... ну совсем как живой. Даже дышишь, и даже не зелёный. Ешь, правда с трудом, спишь не переставая. И живёшь, живёшь, живёшь... исполняешь возложенные обязанности, делаешь вид, что интересуешься чьими-то проблемами и улыбаешься, сочувствуешь... вроде как. Актёрская игра, правда нулевая, но как правило те, кто приходят изливать душу, это не замечают, им это не интересно. Им интересны только они сами и их... невзгоды, с позволения сказать. А про свои невзгоды ты вынужден молчать. Потому что если начнёшь о них рассказывать, тут же загремишь в дурку. Или на антидепрессанты. Или лёгкие наркотики. Да мало ли чего сейчас может предложить цивилизация, только чтобы люди не думали о том, что творится у них внутри. И не важно, что сама цивилизация способствует этому убийству. Социум большой, а ты маленький. Ты же в меньшинстве, значит не прав. И попробуй, докажи обратное.
Доказывать никому ничего не хотелось, а вот жить... до некоторого времени тоже. Даже ради детей. А уж что может быть важнее... Тем не менее, плотный мир перестал интересовать категорически. И окочурилась бы Чара внутри собственного склепа без права на выживание, если бы не случай. Случай, правда, более чем странный, как и вся предстоящая вторая жизнь. Но об этом дамочка тоже узнала несколько позднее.
Как-то раз к ней явилось привидение. Наглое, мужского пола, в чёрной толстовке с карминовым капюшоном, штанами цвета хаки и берцах. Безумно напоминающее кого-то вроде как знакомого, но кого, Чара ещё долго не могла сообразить. Привидение надменно по-хозяйски огляделось, прошлось по комнате, где как и внутри не было сил убраться, пнуло детскую игрушку, оказавшуюся под ногами и сказало:
- Ну и долго ещё валяться собираешься? Вставай, давай!
И испарилось. Дамочка ещё некоторое время пребывала в замешательстве. Дожили. Уже галлюцинации мерещатся. Ещё одна особенность повреждённой психики, о которой лучше помалкивать. Но всё-таки встала и подошла к зеркалу. Видок был тот ещё. Без слёз не взглянешь, но лить их особо было некому. Даже самой не хотелось. Это надо было принять как факт и успокоиться. Тем не менее, странное явление право. Надо выбираться. И чем скорее, тем лучше.

Вторник Среда Четверг Понедельник

За неделю 4 страницы

Не надо быть семи пядей во лбу, чтоб понять - сейчас в ней включён аварийный режим личности на хроническом автопилоте и запасном аккумуляторе. Опостылевшая обыденность, постоянный собственный взгляд со стороны, раздвоение реальности, лишний слепок её самой требующий внимания... теперь ещё привидения. Говорят, привидений человек начинает видеть на самом краю. А по краю она ходит уже давно. Организм, конечно, привыкает ко всему, даже к такому раздраю, но пределы выживаемости и точка не возврата есть и у него. До последнего предела, судя по всему недалеко, аварийный аккумулятор не вечен, ему тоже нужна подзарядка. А откуда взять силы жить, пока неизвестно.
Сев со вздохом облегчением в кресло, будто простояла уже час, хотя прошло не больше шести минут, Чара принялась исследовать ломаные базы данных. Сейчас остатки памяти воспринимались именно так. Должно быть среди них то, что сможет снова запустить механизм вечного двигателя внутри. Не может вся прошлая жизнь оказаться пустой. Что же это, что?
Мыслилось тяжело, хронология никак не хотела выстраиваться, зато легко ломалась, комкалась, терялась. Клочки бессвязных картинок, обрывки обугленной плёнки... Детство, школа, работа, школа, детсад, друзья, религия... Последняя сразу полетела на свалку истории. Именно благодаря соблюдению её святейших постулатов, она позволила сотворить с собой такое. Оно не отображается ни в одном из сводов правил. Бла-бла-бла... все грешны, бла-бла-бла – придите и будет вам счастье. Где в этом ворохе истин истинные, а где ложные, ещё предстояло разобраться, но позже, так как время на исходе и возможно есть только одна попытка, чтоб вынырнуть на поверхность.
Не заметив точки перехода, она опять провалилась в параллельную реальность. Здесь было тесно. Очень тесно. И темно. Тело давно затекло и бултыхалось в собственных испражнениях, которые периодически от качки накрывали с головой. Дышать ядовитыми испарениями было невозможно, но она привыкла. Так и сидела в вонючей жиже, пытаясь сообразить, кто её сюда запихнул. Скажи мне, кто твой друг и я скажу, кто ты. Кто её друг? За кого она держалась, как за последнюю соломинку с уверенностью, что даже если всё на свете рухнет, это останется? Издалека послышались льстивые напевы: смирись и покайся... Дохлые мыши... Как же они достали. Покаяться. В чём? В том, что она такая, какая есть? В том, что смеет требовать и оборонять то, что принадлежит ей по праву? Что претендует на то, что не прописано в книгах тысячелетней давности? Искра ярости всколыхнулась на миг, затем снова угасла. Бороться с этим миром в одиночку бесполезно. Что толку, что она вылезет сейчас отсюда. А дальше? Что ждёт дальше? В той же твёрдой реальности, с теми же людьми, с теми же прогорклыми идеалами и с полным разбродом в голове. Может лучше вот так, просто захлебнуться и дело с концом. Быстрое и эффективное исцеление от всех проблем. Ядовитые испарения дурманили и дамочка стала то ли проваливаться в сон, то ли терять сознание. Есть ли предел иррационального? Странные сны могут сниться во снах. И там она увидела собственных детей, оказавшихся в такой же реальности. Жуткой, узкой и вонючей. Они задыхались, но не смели двинуться. А на ухо им пели: смиритесь и покайтесь. Они обречённо кивали и умирали... Ну, уж нет. Чара вздрогнула, распахнула глаза, и принялась кулаками долбить жуткие стенки. Ярость взяла верх. Одно дело оставлять детей в безопасном живом мире, другое – понимать, что их конец будем таким же. Проявит слабость она, у них шансов не будет тоже.
Откуда взялись силы? Они начинались из-за грудины и распалялись по всему телу.

Чистая огненная ярость в идеале должна быть разрушающей, но в истощённом теле слишком слабая, чтоб распаковаться везде. Тем не менее, тонкого ручейка упрямо лившегося по воспалённым нервам хватило, чтоб кулакам нагреться до красноты. С этого момента пробивать брешь в глухих грязных каменных стенах, по ощущениям стало проще, не так энергозатратно. Но больно. На стенах находились острые ранящие сталактиты, жабьи пологие наросты, в самой жиже постоянно попадался мелкий песок, и нигде, нигде не было даже намёка на выход. Дамочка не унимаясь, сбивая руки, продолжала колотить. Точкой приложения силы, она выбрала пространство над головой, так как замах в неё было делать удобней, чем вы любую другую. Что должно получиться в итоге, она понятия не имела, единственной целью стало - выбраться. Хватит ли сил, не известно. Она старательно отгоняла мысль о двух лягушках, застрявших в молоке, не позволяя себе представить на месте ни одной из них. Первую она презирала за сделанный выбор, в успех мероприятия второй пока не верилось.
Но наконец, на пороге отчаянья, в верхушке капсулы образовалась трещина и стала неумолимо расползаться. Всё больше и больше. Снаружи потянуло свежим воздухом и возникло ощущение мягкого матового света. Это заставило вложить в борьбу последние собранные силы, отчего кокон перевернулся, Чара опрокинулась вместе с ним, опять с головой погрузившись в содержимое. Упёрлась руками в ненавистную крышку, одновременно стараясь оттолкнуться от пола. Это ли заключительное усилие, или удар о что-то твёрдое, заставил отломиться толстый кусок купола и лениво отъехать в сторону. На белоснежном слепящем глаза полу растеклась характерной консистенции коричнево-зелёная лужа. Вслед за ней в белое пространство выползла дамочка. На теле была лишь набедренная неизвестного цвета повязка и изжёванный и изрядно пострадавший травяной лифчик. Обессиленная, она растянулась на полу, тем не менее, расцарапав об острые края кокона ноги, постаравшись откатиться от жуткой лужи, но получилось не очень. Так и лежала, закрыв глаза, наслаждаясь свежим воздухом, не особо задаваясь вопросом, где она. До тех пор, пока кто-то не подошёл и слегка не пнул её носком ботинка. Чара нехотя приоткрыла глаза... Зря она это сделала. Отвыкшее от света зрение не смогло сфокусироваться, что тут же отозвалось головокружением, а в купе с фекальными массами, которыми нахлебалась, сформировалось в рвотный рефлекс. Неспешно, будто знавший заранее, что должно произойти и вовремя отошедший в сторону незваный гость, освободил пространство «на проблеваться». Закончив, Чара отёрла рот грязными волосами, и всё ещё щурясь от яркого света, постаралась рассмотреть незнакомца. Это был тот же человек-привидение, что приходил к ней в комнату. Но выглядел сейчас иначе. Высокий, одет на средневековый манер, длинные белые волосы, глаза с кошачьими зрачками. Ну конечно, Геральт. И как она сразу не догадалась? Облик сменил, но характерная вибрация личности осталась той же.
Чара опять откинулась на пол, закрыла глаза. Бред... откуда она это знает?
- Что, здесь тоже валяться собираешься? – сказал пришелец.
Ну вот. Точно он. А голос – баритон, отметила про себя Чара. Вслух же простонала... прошипела... просипела... А, чёрт с ним... Сама не поняла, что за звук издала вместо голоса. Тем не менее, выдавила:
- Нет, щас встаю, - и перевернулась на четвереньки.
Зрелище из себя она представляла жалкое, но эмоций по этому поводу не испытывала никаких. Внутри мёртвая пустота. Её хватило только чтобы сесть в вертикальную позу, поджав одну ногу под себя, опереться на колено другой и постараться не покачиваться.

Информация без трансформации – яд, трансформация без информации – гибель. Поди разберись, что из них главнее. И в какой момент то или другое уместно применять по чайной ложечке, не больше, а лучше и в каплях для своевременного усвоения, а ещё лучше в долях миллиграмм, с чрезмерной осторожностью взвешивая на фармакологических весах. А когда упустил время и обе эти личины цивилизации уже сплелись внутри собственных тонких кишок в один нераздельный узел, как рождественский цветок омелы – Апокалипсис неизбежен. И самое страшное – ты не можешь его контролировать. Он внутри тебя, живой и рвётся наружу с остервенением и болью уничтожая ошметки прошлой жизни, тянет всей разбухающей массой в пропасть, а ты можешь только следовать за ним, подчинившись или смирившись с неизбежным.
Как Чара оказалось на дне пропасти, она не поняла. Впрочем, пропасть – это уже было потом. Сначала были очень толстые стены замкнутого тесного пространства, через которое предстояло проломиться. Предстояло – это тоже громко сказано, здесь кому как повезёт. У кого хватит сил и смелости, наглости и чувства противоречия. Можно было спокойно и с лучшими предоставленными анестетиками умереть там внутри, истощившись до бесплотной тени, без лишних и личных желаний, позволив похоронить себя в ещё живой оболочке собственного тела, как в гробу. Довольно странное чувство, когда понимаешь, что внутри мёртв, а снаружи... ну совсем как живой. Даже дышишь, и даже не зелёный. Ешь, правда с трудом, спишь не переставая. Но живёшь, живёшь, живёшь... исполняешь возложенные обязанности, делаешь вид, что интересуешься чьими-то проблемами и улыбаешься, сочувствуешь... вроде как. Актёрская игра, правда нулевая, но как правило те, кто приходят изливать душу, это не замечают, им это не интересно. Им интересны только они сами и их... невзгоды, с позволения сказать. А про свои невзгоды ты вынужден молчать. Потому что если начнёшь о них рассказывать, тут же загремишь в дурку. Или на антидепрессанты. Или лёгкие наркотики. Да мало ли чего сейчас может предложить цивилизация, только чтобы люди не думали о том, что творится у них внутри. И не важно, что сама цивилизация способствует этому убийству. Социум большой, а ты маленький. Ты же в меньшинстве, значит не прав. И попробуй, докажи обратное.
Доказывать никому ничего не хотелось, а вот жить... до некоторого времени тоже. Даже ради детей. А уж что может быть важнее... Тем не менее, плотный мир перестал интересовать категорически. И окочурилась бы Чара внутри собственного склепа без права на выживание, если бы не случай. Случай, правда, более чем странный, как и вся предстоящая вторая жизнь. Но об этом дамочка тоже узнала несколько позднее.
Как-то раз к ней явилось привидение. Наглое, мужского пола, в чёрной толстовке с карминовым капюшоном, штанами цвета хаки и берцах. Безумно напоминающее кого-то вроде как знакомого, но кого, Чара ещё долго не могла сообразить. Привидение надменно по-хозяйски огляделось, прошлось по комнате, где как и внутри не было сил убраться, пнуло детскую игрушку, оказавшуюся под ногами и сказало:
- Ну и долго ещё валяться собираешься? Вставай, давай!
И испарилось. Дамочка застонала и ещё некоторое время пребывала в замешательстве. Дожили. Уже галлюцинации мерещатся. Ещё одна особенность повреждённой психики, о которой лучше помалкивать. Но всё-таки встала и подошла к зеркалу. Видок был тот ещё. Без слёз не взглянешь, но лить их особо было некому. А у самой после произошедшего они так и не появились. Это надо было принять как факт и успокоиться. Тем не менее, гадкое привидение истину глаголет. Надо выбираться. И чем скорее, тем лучше.
Не надо быть семи пядей во лбу, чтоб понять - сейчас в ней включён аварийный режим личности на хроническом автопилоте и запасном аккумуляторе. Опостылевшая обыденность, постоянный собственный взгляд со стороны, раздвоение реальности, лишний слепок её самой требующий внимания... теперь ещё привидения. Говорят, привидений человек начинает видеть на самом краю. А по краю она ходит уже давно. Организм, конечно, привыкает ко всему, даже к такому раздраю, но пределы выживаемости и точка не возврата есть и у него. До последнего предела, судя по всему недалеко, аварийный аккумулятор не вечен, ему тоже нужна подзарядка. А откуда взять силы жить, пока неизвестно.
Сев со вздохом облегчением в кресло, будто простояла уже час, хотя прошло не больше шести минут, Чара принялась исследовать ломаные базы данных. Сейчас остатки памяти воспринимались именно так. Должно быть среди них то, что сможет снова запустить механизм вечного двигателя внутри. Не может вся прошлая жизнь оказаться пустой. Что же это, что?
Мыслилось тяжело, хронология никак не хотела выстраиваться, зато легко ломалась, комкалась, терялась. Клочки бессвязных картинок, обрывки обугленной плёнки... Детство, школа, работа, школа, детсад, друзья, религия... Последняя сразу полетела на свалку истории. Именно благодаря соблюдению её святейших постулатов, она позволила сотворить с собой такое. Оно не отображается ни в одном из сводов правил. Бла-бла-бла... все грешны, бла-бла-бла – придите и будет вам счастье. Где в этом ворохе истин истинные, а где ложные, ещё предстояло разобраться, но позже, так как время на исходе и возможно есть только одна попытка, чтоб вынырнуть на поверхность.
Не заметив точки перехода, она опять провалилась в параллельную реальность. Здесь было тесно. Очень тесно. И темно. Тело давно затекло и бултыхалось в собственных испражнениях, которые периодически от качки накрывали с головой. Дышать ядовитыми испарениями было невозможно, но она привыкла. Так и сидела в вонючей жиже, пытаясь сообразить, кто её сюда запихнул. Скажи мне, кто твой друг и я скажу, кто ты. Кто её друг? За кого она держалась, как за последнюю соломинку с уверенностью, что даже если всё на свете рухнет, это останется? Издалека послышались льстивые напевы: смирись и покайся... Дохлые мыши... Как же они достали. Покаяться. В чём? В том, что она такая, какая есть? В том, что смеет требовать и оборонять то, что принадлежит ей по праву? Что претендует на то, что не прописано в книгах тысячелетней давности? Искра ярости всколыхнулась на миг, затем снова угасла. Бороться с этим миром в одиночку бесполезно. Что толку, что она вылезет сейчас отсюда. А дальше? Что ждёт дальше? В той же твёрдой реальности, с теми же людьми, с теми же прогорклыми идеалами и с полным разбродом в голове. Может лучше вот так, просто захлебнуться и дело с концом. Быстрое и эффективное исцеление от всех проблем. Ядовитые испарения дурманили и дамочка стала то ли проваливаться в сон, то ли терять сознание. Есть ли предел иррационального? Странные сны могут сниться во снах. И там она увидела собственных детей, оказавшихся в такой же реальности. Жуткой, узкой и вонючей. Они задыхались, но не смели двинуться. А на ухо им пели: смиритесь и покайтесь. Они обречённо кивали и умирали... Ну, уж нет. Чара вздрогнула, распахнула глаза, и принялась кулаками долбить жуткие стенки. Ярость взяла верх. Одно дело оставлять детей в безопасном живом мире, другое – понимать, что их конец будем таким же. Проявит слабость она, у них шансов не будет тоже.
Откуда взялись силы? Они начинались из-за грудины и распалялись по всему телу. Чистая огненная ярость в идеале должна быть разрушающей, но в истощённом теле слишком слабая, чтоб распаковаться везде. Тем не менее, тонкого ручейка упрямо лившегося по воспалённым нервам хватило, чтоб кулакам нагреться до красноты. С этого момента пробивать брешь в глухих грязных каменных стенах, по ощущениям стало проще, не так энергозатратно. Но больно. На стенах находились острые ранящие сталактиты, жабьи пологие наросты, в самой жиже постоянно попадался мелкий песок, и нигде, нигде не было даже намёка на выход. Дамочка не унимаясь, сбивая руки, продолжала колотить. Точкой приложения силы, она выбрала пространство над головой, так как замах в неё было делать удобней, чем вы любую другую. Что должно получиться в итоге, она понятия не имела, единственной целью стало - выбраться. Хватит ли сил, не известно. Она старательно отгоняла мысль о двух лягушках, застрявших в молоке, не позволяя себе представить на месте ни одной из них. Первую она презирала за сделанный выбор, в успех мероприятия второй пока не верилось.
Но наконец, на пороге отчаянья, в верхушке капсулы образовалась трещина и стала неумолимо расползаться. Всё больше и больше. Снаружи потянуло свежим воздухом и возникло ощущение мягкого матового света. Это заставило вложить в борьбу последние собранные силы, отчего кокон перевернулся, Чара опрокинулась вместе с ним, опять с головой погрузившись в содержимое. Упёрлась руками в ненавистную крышку, одновременно стараясь оттолкнуться от пола. Это ли заключительное усилие, или удар о что-то твёрдое, заставил отломиться толстый кусок купола и лениво отъехать в сторону. На белоснежном слепящем глаза полу растеклась характерной консистенции коричнево-зелёная лужа. Вслед за ней в белое пространство выползла дамочка. На теле была лишь набедренная неизвестного цвета повязка и изжёванный и изрядно пострадавший травяной лифчик. Обессиленная, она растянулась на полу, тем не менее, расцарапав об острые края кокона ноги, постаравшись откатиться от жуткой лужи, но получилось не очень. Так и лежала, закрыв глаза, наслаждаясь свежим воздухом, не особо задаваясь вопросом, где она. До тех пор, пока кто-то не подошёл и слегка не пнул её носком ботинка. Чара нехотя приоткрыла глаза... Зря она это сделала. Отвыкшее от света зрение не смогло сфокусироваться, что тут же отозвалось головокружением, а в купе с фекальными массами, которыми нахлебалась, сформировалось в рвотный рефлекс. Неспешно, будто знавший заранее, что должно произойти и вовремя отошедший в сторону незваный гость, освободил пространство «на проблеваться». Закончив, Чара отёрла рот грязными волосами, и всё ещё щурясь от яркого света, постаралась рассмотреть незнакомца. Это был тот же человек-привидение, что приходил к ней в комнату. Но выглядел сейчас иначе. Высокий, одет на средневековый манер, длинные белые волосы, глаза с кошачьими зрачками. Ну конечно, Геральт. И как она сразу не догадалась? Облик сменил, но характерная вибрация личности осталась той же.
Чара опять откинулась на пол, закрыла глаза. Бред... откуда она это знает?
- Что, здесь тоже валяться собираешься? – сказал пришелец.
Ну вот. Точно он. А голос – баритон, отметила про себя Чара. Вслух же простонала... прошипела... просипела... А, чёрт с ним... Сама не поняла, что за звук издала вместо голоса. Тем не менее, выдавила:
- Нет, щас встаю, - и перевернулась на четвереньки.
Зрелище из себя она представляла жалкое, но эмоций по этому поводу не испытывала никаких. Внутри мёртвая пустота. Её хватило только чтобы сесть в вертикальную позу, поджав одну ногу под себя, опереться на колено другой и постараться не покачиваться.
- Плохо, да? – с деланным сочувствием спросил собеседник. Ехидная складка в уголке рта подтверждала это.
- А ты как думаешь? – огрызнулась дамочка и огляделась.
Смотреть, впрочем, было не на что. Здесь, кроме белой капсулы с разлитым вокруг неё содержимым и валяющегося поодаль отбитого куска, толщиной сантиметров в двадцать, ничего не было. Место то ли походило на кастрированный рай, то ли на бескрайний чистый лист бумаги.
- Где я?
- Возликуй, смертная женщина! – театрально воздел руки Геральт, отчего стал похож на придурка. – Ты в куске пространства, которое выделила для тебя сама магия. Нужно с благодарностью принять сей дар и не забывать пользоваться.
Помахав воображаемой шляпой, он слегка поклонился.
- Магия, - фыркнула дамочка, раздражённая этим цирком. – Взяла и вот так просто пришла в мою жизнь.
- По-твоему это было просто?
- Ни разу. Я чуть не сдохла. И с головой как-то не здорово последнее время.
Она всё-таки решила встать, чтоб не смотреть на него снизу вверх. Это подбешивало. Да и после всего пережитого решила, что будет теперь общаться с людьми только на равных, кто на это способен. А кто не способен – тех лесом. Собеседник сложил руки на груди, с укоризной посмотрел на неё. Его глаза перестали быть кошачьими. Ну вот, теперь хоть не кривляется.
- Хорошо, - перешёл Геральт на деловой тон. - Тогда считаю этот вопрос эффектом шокового состояния. А с головой у тебя всё в порядке. Нормальные сюда не попадают. Как говорил Чеширский кот: «Некоторые не видят выход, даже если найдут. Другие же просто не ищут». Это как раз про них. Но гораздо интересней вопрос, почему они не ищут. Кто им внушил, что такие поиски бесполезны.
- Мне всё равно. Понятия не имела, что всё сложится именно так. Просто выбраться хотела. – Грязь на теле начала подсыхать, стягивая кожу. - Сейчас не до магии. В первую очередь надо выяснить, что это было и с какого хрена так получилось.
- Тогда именно с магии и надо начинать. Там есть все ответы. Искать, правда, трудно. Везде «защита от дурака» включена.
- Я правильно понимаю? – подняла бровь Чара. - Нормальные люди для магии...
- Правильно понимаешь. Дураки. Но, как говорится, это их дело и она с ними не контактирует. Ты, кстати, вовремя выбралась. Ещё чуть-чуть включился бы механизм самоуничтожения.
Чара промолчала. Это она и без него уже поняла. И всё-таки, что-то ей в этой реальности не нравилось.
- Знаешь... – постаралась она выразить едва уловимый дискомфорт словами. - Это пространство... Оно как будто лишнее.
- Лишнее для кого?
- Для мира, который знаю.
- То есть считаешь, что кусок реальности, который сейчас видишь – лишний?
- Видимо... Это же раздвоение личности получается?
- Не личности, а сознания. Это разные вещи. Личность и там и там одна. Просто возможности твоего мозга могут пережить уже две параллельных жизни. Так зачем терять время?
- Жить и там и там, значит не жить ни там, ни здесь, - категорично заявила она. - Это сложно.
- Не более чем жить в постоянных командировках. Некоторые же справляются, правда?
Чара опять с подозрением посмотрела на собеседника. Кого-то он ей ещё напоминает.
- Повторяю, - нетерпеливо произнёс Геральт. - От таких даров не отказываются. Один раз откажешься, больше шанса не дадут. У магии с этим строго.
- Не бросайте бисер перед свиньями?
- Что-то вроде этого.
Чара отвернулась. Ещё раз оглядела слепящую чистоту.
- И что мне здесь делать?
- Много глупых вопросов задаёшь. Это же очевидно. Для начала помыться.
Мужчина поднял правую руку вверх, дал отмашку, и на Чару свалился водопад воды. Она поднесла руки к лицу, пытаясь схватить ртом воздух... а протерев глаза, поняла, что находится в душевой кабине под тропическим душем в привычной реальности.

- Плохо, да? – с деланным сочувствием спросил собеседник. Ехидная складка в уголке рта подтверждала это.
- А ты как думаешь? – огрызнулась дамочка и огляделась.
Смотреть, впрочем, было не на что. Здесь, кроме белой капсулы с разлитым вокруг неё содержимым и валяющегося поодаль отбитого куска, толщиной сантиметров в двадцать, ничего не было. Место то ли походило на кастрированный рай, то ли на бескрайний чистый лист бумаги.
- Где я?
- Возликуй, смертная женщина! – театрально воздел руки Геральт, отчего стал похож на придурка. – Ты в куске пространства, которое выделила для тебя сама магия. Нужно с благодарностью принять сей дар и не забывать пользоваться.
Помахав воображаемой шляпой, он слегка поклонился.
- Магия, - фыркнула дамочка, раздражённая этим цирком. – Взяла и вот так просто пришла в мою жизнь.
- По-твоему это было просто?
- Ни разу. Я чуть не сдохла. И с головой как-то не здорово последнее время.
Она всё-таки решила встать, чтоб не смотреть на него снизу вверх. Это подбешивало. Да и после всего пережитого решила, что будет теперь общаться с людьми только на равных, кто на это способен. А кто не способен – тех лесом. Собеседник сложил руки на груди, с укоризной посмотрел на неё. Его глаза перестали быть кошачьими. Ну вот, теперь хоть не кривляется.
- Хорошо, - перешёл Геральт на деловой тон. - Тогда считаю этот вопрос эффектом шокового состояния. А с головой у тебя всё в порядке. Нормальные сюда не попадают. Как говорил Чеширский кот: «Некоторые не видят выход, даже если найдут. Другие же просто не ищут». Это как раз про них. Но гораздо интересней вопрос, почему они не ищут. Кто им внушил, что такие поиски бесполезны.
- Мне всё равно. Понятия не имела, что всё сложится именно так. Просто выбраться хотела. – Грязь на теле начала подсыхать, стягивая кожу. - Сейчас не до магии. В первую очередь надо выяснить, что это было и с какого хрена так получилось.
- Тогда именно с магии и надо начинать. Там есть все ответы. Искать, правда, трудно. Везде «защита от дурака» включена.
- Я правильно понимаю? – подняла бровь Чара. - Нормальные люди для магии...
- Правильно понимаешь. Дураки. Но, как говорится, это их дело и она с ними не контактирует. Ты, кстати, вовремя выбралась. Ещё чуть-чуть включился бы механизм самоуничтожения.
Чара промолчала. Это она и без него уже поняла. И всё-таки, что-то ей в этой реальности не нравилось.
- Знаешь... – постаралась она выразить едва уловимый дискомфорт словами. - Это пространство... Оно как будто лишнее.
- Лишнее для кого?
- Для мира, который знаю.
- То есть считаешь, что кусок реальности, который сейчас видишь – лишний?
- Видимо... Это же раздвоение личности получается?
- Не личности, а сознания. Это разные вещи. Личность и там и там одна. Просто возможности твоего мозга могут пережить уже две параллельных жизни. Так зачем терять время?
- Жить и там и там, значит не жить ни там, ни здесь, - категорично заявила она. - Это сложно.
- Не более чем жить в постоянных командировках. Некоторые же справляются, правда?
Чара опять с подозрением посмотрела на собеседника. Кого-то он ей ещё напоминает.
- Повторяю, - нетерпеливо произнёс Геральт. - От таких даров не отказываются. Один раз откажешься, больше шанса не дадут. У магии с этим строго.
- Не бросайте бисер перед свиньями?
- Что-то вроде этого.
Чара отвернулась. Ещё раз оглядела слепящую чистоту.
- И что мне здесь делать?
- Много глупых вопросов задаёшь. Это же очевидно. Для начала помыться.
Мужчина поднял правую руку вверх, дал отмашку, и на Чару свалился водопад воды. Она поднесла руки к лицу, пытаясь схватить ртом воздух... а протерев глаза, поняла, что находится в душевой кабине под тропическим душем в привычной реальности.

Горячая вода приятно обнимала тело, смывала боль и нежелание жизни. Как она здесь оказалась? Не помнит. Отметив про себя ещё одну досадную фишку, как провалы в памяти, дамочка позволила себе не думать об этом сейчас, а разобраться потом. Стенки кабины запотели, создавая собственный мир одиночества и гармонии. В этой реальности нет капсулы смерти, и налипшей на тело грязи, и жуткого запаха. Свобода. Свобода жить и свобода выбирать. Свобода от навязанного чужого мнения... Только она и больше никто. Отключив мысли, она смывала с волос воображаемую грязь, чтоб даже намёка не осталось. Какое счастье, что в этой реальности не придётся никому объяснять, где она так испачкалась. Здесь этого всего нет. В этой реальности, она чистая.
Чара уже вылезла из душа и закуталась в халат, когда в ванну вошёл муж, обнял. Сначала нежно, потом начал принюхиваться.
- Чем от тебя пахнет? – удивлённо произнёс он.
- Чем? – не поняла дамочка.
- Будто в канализации извалялась, - он отстранил её от себя. – Где хозяйственное мыло?
Чара залезла в колонку, а сама подумала: «Вот те раз... Приплыли».
- Духи неудачно на рынке купила, - спокойно соврала она. - Скоро выветрятся.
Муж кивнул.
- Не забудь выбросить их в помойку. И не покупай такие вещи на рынке, есть же нормальные магазины, - забрав мыло и несколько ватных палочек, он вышел из ванны. Наверное, в гараж.
- Ага, прямо щас сделаю, - пролепетала она вдогонку.
С трудом укладывалось понимание, что две доступные ей реальности умеют соединяться не только в голове. События и отображения одной, могут влиять на проекцию в другой. Соединение таких концов в одно умозаключение было сверх сил. Восприятие действительности опять отключилось, перескочив на привычный автопилот. Впрочем, в этот раз он действовал иначе. Возрождённая искра упрямства и личного достоинства, какая бы маленькая не была, включила дополнительную функцию. К работе автопилота подключился сканер внутренних повреждений и заработал в полном объёме. Тут же захотелось есть.
Несколько недель Чара отъедалась. Пища, наконец, приобрела вкус, стали различимы запахи, восстановилась тактильная чувствительность. Это радовало. Но сильные эмоции пока были не по зубам. Ни радости, ни горя, юмор не воспринимался категорически. Полное равнодушие. Но уже не апатия. Прогресс, как-никак. При дальнейшем исследовании себя, совсем не понравилось состояние кожи. Такого отвратительного качества она никогда не была. Местами огрубевшая и потрескавшаяся, местами обрюзгшая с большим количеством воспалений. И никакие крема не помогали, восстановление повреждений шло медленно, можно сказать, не шло совсем. Волосы выпадали клоками. Витаминов что ли не хватает?
Чтоб не сбиться с пути восстановления, Чара написала список необходимых мероприятий и через не могу, следовала ему. Но поняв бесполезность таких попыток, махнула рукой на внешний вид и залезла в литературу по психологии. Это сейчас важнее. Там было мало чего понятно, одни несъедобные термины, которые в большинстве случаев не понимали сами авторы опусов. В чём потом их ученики и обличали. Детские лепет, а не наука. Гораздо понятней объясняли то же самое, но другими словами, всякие эзотерические статейки. Не понимая, что понадобится, а что нет, информацию она хватала всю, до которой можно было дотянуться. Но озарение всё не приходило. Тогда, следуя совету Геральта, она с опаской поковырялась в серьёзных магических источниках, но быстро поняла, что это чересчур и закрыла. Не доросла пока до этого. Там и без проводников ясно, что знания опасные. Применить-то можно, и может даже что-то получится. А чем потом расплачиваться? Пока не выяснит, нечего там делать.

Выискав через некоторое время вполне себе безопасное направление для изучения, дамочка наконец решилась приступить к практикам. Это направление не давало всех ответов сразу, не обещало златых гор и вечной жизни, но зато определяло границы досягаемого и всегда держало на распашку дверь на выход на видном месте. Последний пунктик стал ключевым аргументом в борьбе любопытства с безопасностью.
Несколько первых упражнений по восстановлению личности, сначала робких от полной неуверенности ни в себе, ни в разумности действий, заставили тело изнутри сиять. Когда в восприятии соединились два вектора неба и земли, открытие внутренней атомной станции стало неизбежным, а по первому разу показалось, непрогнозируемым побочным эффектом. Неожиданно и... волшебно! Сказки начали становиться явью. Впечатление, что попал в дество. Яркое сияние согрело, создало ощущение восторга. На этой волне неподдельного счастья, при очередном вдохе Чару опять вынесло в собственную реальность, хоть это и не планировалось. От неожиданности, ведьмочка покатилась по гладкому полу, а когда села и огляделась, оказалось, что чистого белого цвета здесь уже нет. Преобладали оранжевые цвета на полу, становившиеся бледными у горизонта, а над головой жёлтое небо.
- Вау, - только и сумела выдавить ведьмочка. – Какое здесь всё другое!
Давненько её сюда не заносило. С прошлого раза минуло больше месяца. Она уже готова была считать, что это ей всё приснилось и благополучно забыть. Оказывается, нет.
- Ничего удивительного, - сказал Геральт. - Ты развиваешься, что-то изучаешь. Что-то отвергаешь. Закономерно, что происходят изменения и здесь. Не слишком активные, но возможно, так даже и лучше.
О, нарисовался, отметила она. И когда только появиться успел? Чара поспешно поднялась. Что это её всегда норовит упасть, когда он рядом?
- Почему? – спросила она.
- Спешка – главный враг всех начинающих магов и ведьм. Постарайся сдержать темп, даже когда покажется, что всё уже в твоих руках. Это избавит тебя от кучи проблем в дальнейшем, - и сменил тему. – А ты смотрю, обживаться начала?
Он указал на её одежду. В отличие от обычного мира, здесь на Чаре оказалось шифоновое длинное зелёное платье. Красиво, конечно, но в обыденной реальности бестолково. А здесь, наверное, можно. Ну, значит, пусть будет так.
- Возможно да, а возможно нет, - поправила она бретельку, не зная как реагировать на проявление того, к чему вроде как не причастна. - Я никак не могу понять, куда мне идти в изучении. Какую дорогу выбрать.
- Само придёт, - неопределённо отмахнулся собеседник. - Сейчас просто штудируй материалы.
- Знаешь, некоторый из них откровенный бред.
- А для чего тебе голова нужна? Учись отделять. Вон кстати, виновница твоего посвящения.
Геральт указал на находящуюся чуть в стороне от них безделушку. Чара не сразу поняла, что это. Некогда большая капсула, в которую она помешалась целиком теперь сдулась, остановившись на размере волейбольного мяча. Чисто белая с красной кнопкой сбоку, по форме напоминавшая яйцо.
- Что это с ней стало? – удивилась ведьмочка.
- Потом узнаешь.
Опять потом... Ну и ладно. Досада, что слишком много пока находится за гранью понимания, и никто не спешит к ней с объяснениями, при других обстоятельствах могла бы развиться в занудное брюзжание, но тут нечто странное привлекло её внимание. По бледному оранжевому горизонту стали видны огни. То ли сильные прожекторы, светящие откуда-то снаружи. Чара сама удивилась этой мысли. Что значит для этой реальности «снаружи»? Это откуда, из космоса? Или это шаровые молнии? Сейчас стукнутся о твёрдое небо и раскурочат всё в радиусе километра...

Вторник Среда Четверг Пятница Понедельник

За неделю 5 стр.

- Никто здесь взрывы устраивать не собирается, - сказал Геральт.
- А тогда что же это?
Чара не знала, на что смотреть. То ли на него, то ли на блуждающие огни, которых становилось всё больше. Некоторое время она вертела головой, но в итоге решила сфокусироваться на собеседнике, у которого наверняка найдутся все ответы. Тот дождался, когда она перестанет суетиться и продолжил.
- Тебя исследуют. Вернее, твой мир, - он сделал несколько шагов туда и обратно, став похож на преподавателя в университете, несколько грозного вида, правда.
- Кто? – полюбопытствовала Чара.
- Другие миры.
- А что, мой не единственный?
- Скажешь тоже, - фыркнул Геральт и остановился. - У всех ведьм и магов есть свой плацдарм для свершений. Те маги, что уже обустроили свои реальности, имеют право наблюдать за новичками. Ты как раз входишь в зону их наблюдений. А может, являешься потенциальным объектом для экспериментов.
- Я не хочу, чтоб на мне экспериментировали. Я ещё не в форме, - пискляво запротестовала она.
- Знаешь, такую мелочь, как мы, обычно об этом не спрашивают. Зачем резать курицу, которая может нести золотые яйца. Дождутся, когда в форме будешь, и подарки тебе сами нести начнут.
О, это уже интересно. Сюрпризы она любит и обычно о них не спрашивает. Но тут вообще всё не так, как у людей. Думается и спросить, наверное, можно. Огней тем временем становилось меньше. Они покидали жёлтое небо и бледно-оранжевый горизонт. Улетали... не оставив подарков. Ведьмочка некоторое время боролась с собой, но не выдержала и выпалила:
- Какие подарки?
- Что-то вроде Троянского коня. Для кого-то они смертельны, для кто-то нет... Ты главное заранее не переживай. Для испытаний обычно дают только то, что можешь пройти. Самостоятельно, либо в паре.
- Бред какой-то, - помотала головой ведьмочка. - Зачем это всё?
- У них свои задачи, нам не докладываются. Могут приоткрыть завесу, если это знание предполагает системное улучшение результата. А нет, так нет. В основном так и бывает. Идёшь в темноте, и постоянно надеешься, что в правильном направлении.
- А если нет?
- Приходится назад возвращаться, к месту развилки и искать другую дорогу.
- В темноте?
- Да. Сама видишь, - начал раздражаться собеседник, отчего движения стали резкими, слова острыми. - Другого исходника нам не дано. Только самостоятельность и ответственность за принятые решения и слова. Хочешь жёлтое небо – пожалуйста. Хочешь красную землю – будет сделано. Ты только об учёбе не забывай, ну и кое-какие мелкие поручения исполняй, не жеманься.
Огни тем временем удалились, оставив её реальность в покое. Некоторые просто погасли, некоторые тускнели медленно, будто пятились, предпочитая не поворачиваться к врагу спиной. Странно всё это. Чем она может им угрожать? Когда все огни исчезли с линии горизонта, возник вопрос, который изначально она не заметила.
- Ты только что сказал: такую мелочь, как мы... А разве ты не из них?
Собеседник отвернулся, помолчал. Чара думала, что он вообще не ответит. Но тот повернувшись к ней лицом, ответил.
- Пока нет.
- А я думала, ты маг, - разочарованно протянула она.
- Маг, - поджал губы Геральт. - Но без лицензии, грубо говоря.
- А как это?
Теперь собеседник проигнорировал вопрос. Устав ждать, ведьмочка спросила:
- Что, опять «потом узнаешь»?
Геральт пожал плечами.
- Наверное, если я так не ответил, значит, есть вероятность, что вообще не узнаешь. Некоторые зацикливаются на неправильном или пустом пути и не могут преодолеть поставленную преграду.
- Как такое может быть?
- Много знаний сразу вредны. Они должны впитываться и применяться. Ты спросила, что за огни, ответ получила. Так же получила ответ, что из себя представляет твой гость. Остальное тебя не касается. По крайней мере, пока.

Горячая вода приятно обнимала тело, смывала боль и нежелание жизни. Как она здесь оказалась? Не помнит. Отметив про себя ещё одну досадную фишку, как провалы в памяти, дамочка позволила себе не думать об этом сейчас, а разобраться потом. Стенки кабины запотели, создавая собственный мир одиночества и гармонии. В этой реальности нет капсулы смерти, и налипшей на тело грязи, и жуткого запаха. Свобода. Свобода жить и свобода выбирать. Свобода от навязанного чужого мнения... Только она и больше никто. Отключив мысли, она смывала с волос воображаемую грязь, чтоб даже намёка не осталось. Какое счастье, что в этой реальности не придётся никому объяснять, где она так испачкалась. Здесь этого всего нет. В этой реальности, она чистая.
Чара уже вылезла из душа и закуталась в халат, когда в ванну вошёл муж, обнял. Сначала нежно, потом начал принюхиваться.
- Чем от тебя пахнет? – удивлённо произнёс он.
- Чем? – не поняла дамочка.
- Будто в канализации извалялась, - он отстранил её от себя. – Где хозяйственное мыло?
Чара залезла в колонку, а сама подумала: «Вот те раз... Приплыли».
- Духи неудачно на рынке купила, - спокойно соврала она. - Скоро выветрятся.
Муж кивнул.
- Не забудь выбросить их в помойку. И не покупай такие вещи на рынке, есть же нормальные магазины, - забрав мыло и несколько ватных палочек, он вышел из ванны. Наверное, в гараж.
- Ага, прямо щас сделаю, - пролепетала она вдогонку.
С трудом укладывалось понимание, что две доступные ей реальности умеют соединяться не только в голове. События и отображения одной, могут влиять на проекцию в другой. Соединение таких концов в одно умозаключение было сверх сил. Восприятие действительности опять отключилось, перескочив на привычный автопилот. Впрочем, в этот раз он действовал иначе. Возрождённая искра упрямства и личного достоинства, какая бы маленькая не была, включила дополнительную функцию. К работе автопилота подключился сканер внутренних повреждений и заработал в полном объёме. Тут же захотелось есть.
Несколько недель Чара отъедалась. Пища, наконец, приобрела вкус, стали различимы запахи, восстановилась тактильная чувствительность. Это радовало. Но сильные эмоции пока были не по зубам. Ни радости, ни горя, юмор не воспринимался категорически. Полное равнодушие. Но уже не апатия. Прогресс, как-никак. При дальнейшем исследовании себя, совсем не понравилось состояние кожи. Такого отвратительного качества она никогда не была. Местами огрубевшая и потрескавшаяся, местами обрюзгшая с большим количеством воспалений. И никакие крема не помогали, восстановление повреждений шло медленно, можно сказать, не шло совсем. Волосы выпадали клоками. Витаминов что ли не хватает?
Чтоб не сбиться с пути восстановления, Чара написала список необходимых мероприятий и через не могу, следовала ему. Но поняв бесполезность таких попыток, махнула рукой на внешний вид и залезла в литературу по психологии. Это сейчас важнее. Там было мало чего понятно, одни несъедобные термины, которые в большинстве случаев не понимали сами авторы опусов. В чём потом их ученики и обличали. Детские лепет, а не наука. Гораздо понятней объясняли то же самое, но другими словами, всякие эзотерические статейки. Не понимая, что понадобится, а что нет, информацию она хватала всю, до которой можно было дотянуться. Но озарение всё не приходило. Тогда, следуя совету Геральта, она с опаской поковырялась в серьёзных магических источниках, но быстро поняла, что это чересчур и закрыла. Не доросла пока до этого. Там и без проводников ясно, что знания опасные. Применить-то можно, и может даже что-то получится. А чем потом расплачиваться? Пока не выяснит, нечего там делать.
Выискав через некоторое время вполне себе безопасное направление для изучения, дамочка наконец решилась приступить к практикам. Это направление не давало всех ответов сразу, не обещало златых гор и вечной жизни, но зато определяло границы досягаемого и всегда держало на распашку дверь на выход на видном месте. Последний пунктик стал ключевым аргументом в борьбе любопытства с безопасностью.
Несколько первых упражнений по восстановлению личности, сначала робких от полной неуверенности ни в себе, ни в разумности действий, заставили тело изнутри сиять. Когда в восприятии соединились два вектора неба и земли, открытие внутренней атомной станции стало неизбежным, а по первому разу показалось, непрогнозируемым побочным эффектом. Неожиданно и... волшебно! Сказки начали становиться явью. Впечатление, что попал в дество. Яркое сияние согрело, создало ощущение восторга. На этой волне неподдельного счастья, при очередном вдохе Чару опять вынесло в собственную реальность, хоть это и не планировалось. От неожиданности, ведьмочка покатилась по гладкому полу, а когда села и огляделась, оказалось, что чистого белого цвета здесь уже нет. Преобладали оранжевые цвета на полу, становившиеся бледными у горизонта, а над головой жёлтое небо.
- Вау, - только и сумела выдавить ведьмочка. – Какое здесь всё другое!
Давненько её сюда не заносило. С прошлого раза минуло больше месяца. Она уже готова была считать, что это ей всё приснилось и благополучно забыть. Оказывается, нет.
- Ничего удивительного, - сказал Геральт. - Ты развиваешься, что-то изучаешь. Что-то отвергаешь. Закономерно, что происходят изменения и здесь. Не слишком активные, но возможно, так даже и лучше.
О, нарисовался, отметила она. И когда только появиться успел? Чара поспешно поднялась. Что это её всегда норовит упасть, когда он рядом?
- Почему? – спросила она.
- Спешка – главный враг всех начинающих магов и ведьм. Постарайся сдержать темп, даже когда покажется, что всё уже в твоих руках. Это избавит тебя от кучи проблем в дальнейшем, - и сменил тему. – А ты смотрю, обживаться начала?
Он указал на её одежду. В отличие от обычного мира, здесь на Чаре оказалось шифоновое длинное зелёное платье. Красиво, конечно, но в обыденной реальности бестолково. А здесь, наверное, можно. Ну, значит, пусть будет так.
- Возможно да, а возможно нет, - поправила она бретельку, не зная как реагировать на проявление того, к чему вроде как не причастна. - Я никак не могу понять, куда мне идти в изучении. Какую дорогу выбрать.
- Само придёт, - неопределённо отмахнулся собеседник. - Сейчас просто штудируй материалы.
- Знаешь, некоторый из них откровенный бред.
- А для чего тебе голова нужна? Учись отделять. Вон кстати, виновница твоего посвящения.
Геральт указал на находящуюся чуть в стороне от них безделушку. Чара не сразу поняла, что это. Некогда большая капсула, в которую она помешалась целиком теперь сдулась, остановившись на размере волейбольного мяча. Чисто белая с красной кнопкой сбоку, по форме напоминавшая яйцо.
- Что это с ней стало? – удивилась ведьмочка.
- Потом узнаешь.
Опять потом... Ну и ладно. Досада, что слишком много пока находится за гранью понимания, и никто не спешит к ней с объяснениями, при других обстоятельствах могла бы развиться в занудное брюзжание, но тут нечто странное привлекло её внимание. По бледному оранжевому горизонту стали видны огни. То ли сильные прожекторы, светящие откуда-то снаружи. Чара сама удивилась этой мысли. Что значит для этой реальности «снаружи»? Это откуда, из космоса? Или это шаровые молнии? Сейчас стукнутся о твёрдое небо и раскурочат всё в радиусе километра...
- Никто здесь взрывы устраивать не собирается, - сказал Геральт.
- А тогда что же это?
Чара не знала, на что смотреть. То ли на него, то ли на блуждающие огни, которых становилось всё больше. Некоторое время она вертела головой, но в итоге решила сфокусироваться на собеседнике, у которого наверняка найдутся все ответы. Тот дождался, когда она перестанет суетиться и продолжил.
- Тебя исследуют. Вернее, твой мир, - он сделал несколько шагов туда и обратно, став похож на преподавателя в университете, несколько грозного вида, правда.
- Кто? – полюбопытствовала Чара.
- Другие миры.
- А что, мой не единственный?
- Скажешь тоже, - фыркнул Геральт и остановился. - У всех ведьм и магов есть свой плацдарм для свершений. Те маги, что уже обустроили свои реальности, имеют право наблюдать за новичками. Ты как раз входишь в зону их наблюдений. А может, являешься потенциальным объектом для экспериментов.
- Я не хочу, чтоб на мне экспериментировали. Я ещё не в форме, - пискляво запротестовала она.
- Знаешь, такую мелочь, как мы, обычно об этом не спрашивают. Зачем резать курицу, которая может нести золотые яйца. Дождутся, когда в форме будешь, и подарки тебе сами нести начнут.
О, это уже интересно. Сюрпризы она любит и обычно о них не спрашивает. Но тут вообще всё не так, как у людей. Думается и спросить, наверное, можно. Огней тем временем становилось меньше. Они покидали жёлтое небо и бледно-оранжевый горизонт. Улетали... не оставив подарков. Ведьмочка некоторое время боролась с собой, но не выдержала и выпалила:
- Какие подарки?
- Что-то вроде Троянского коня. Для кого-то они смертельны, для кто-то нет... Ты главное заранее не переживай. Для испытаний обычно дают только то, что можешь пройти. Самостоятельно, либо в паре.
- Бред какой-то, - помотала головой ведьмочка. - Зачем это всё?
- У них свои задачи, нам не докладываются. Могут приоткрыть завесу, если это знание предполагает системное улучшение результата. А нет, так нет. В основном так и бывает. Идёшь в темноте, и постоянно надеешься, что в правильном направлении.
- А если нет?
- Приходится назад возвращаться, к месту развилки и искать другую дорогу.
- В темноте?
- Да. Сама видишь, - начал раздражаться собеседник, отчего движения стали резкими, слова острыми. - Другого исходника нам не дано. Только самостоятельность и ответственность за принятые решения и слова. Хочешь жёлтое небо – пожалуйста. Хочешь красную землю – будет сделано. Ты только об учёбе не забывай, ну и кое-какие мелкие поручения исполняй, не жеманься.
Огни тем временем удалились, оставив её реальность в покое. Некоторые просто погасли, некоторые тускнели медленно, будто пятились, предпочитая не поворачиваться к врагу спиной. Странно всё это. Чем она может им угрожать? Когда все огни исчезли с линии горизонта, возник вопрос, который изначально она не заметила.
- Ты только что сказал: такую мелочь, как мы... А разве ты не из них?
Собеседник отвернулся, помолчал. Чара думала, что он вообще не ответит. Но тот повернувшись к ней лицом, ответил.
- Пока нет.
- А я думала, ты маг, - разочарованно протянула она.
- Маг, - поджал губы Геральт. - Но без лицензии, грубо говоря.
- А как это?
Теперь собеседник проигнорировал вопрос. Устав ждать, ведьмочка спросила:
- Что, опять «потом узнаешь»?
Геральт пожал плечами.
- Наверное, если я так не ответил, значит, есть вероятность, что вообще не узнаешь. Некоторые зацикливаются на неправильном или пустом пути и не могут преодолеть поставленную преграду.
- Как такое может быть?
- Много знаний сразу вредны. Они должны впитываться и применяться. Ты спросила, что за огни, ответ получила. Так же получила ответ, что из себя представляет твой гость. Остальное тебя не касается. По крайней мере, пока.
- Ты всегда такой колючий? Такое впечатление, что постоянно заранее пытаешься укрыться от удара, который могу нанести. Это странно. Знаешь, я по-прежнему не знаю ни кто ты, ни зачем ты, ни почему ты. По всей видимости, я тебя не создавала, иначе могла бы повлиять на тебя. А я повлиять не могу, ты не прогнозируем. Уходишь когда хочешь, приходишь не спрашиваешь. Первый раз пришёл, когда мне было нужно, но на этом и всё. Что дальше здесь делаешь? Ведь, если ты до сих пор здесь, тебя это устраивает. Я так понимаю, ты можешь переместиться в свою реальность, но почему-то выбираешь мою. Чем она так привлекательна? Она почти пустая. Я даже небо пока оформить не могу, как следует.
Геральт пристально с прищуром посмотрел на неё, глаза опять стали кошачьми, будто ему перестало хватать освещения. Потом расслабился, изменил зрачки на обычные человеческие.
- Здесь пока много места для свершений, - рассудительно сказал он. - И самое главное, никто и ничто не мешает. Моя реальность пока занята другим проектом, поэтому я здесь. Но всё может измениться, если меня что-то перестанет устраивать.
Чара прикинула, что одной в таком огромном пространстве будет слишком не комфортно, да и вопросы задавать будет некому, и решила уточнить.
- А что может перестать устраивать?
- Никогда не говори мне, в чём я не прав. Я могу разметать в клочки всех, кто станет на моём пути. Всех, кто рискнёт со мной сразиться. Без малейшей жалости раздолбаю даже слабых конкурентов не дав им стать сильными. Считаю, что опасность надо уничтожать на корню, в этом залог успеха. Что на это скажешь?
- Скажу, что громкие слова – дёшево смотрятся. Я не собираюсь с тобой сражаться. Хочешь оставаться наедине со своими ошибками – пожалуйста. Но если увидишь где-то мои – говори. Некоторые вещи не видны изнутри, только снаружи. - Кончиком белой туфельки она поддела капсулу, в которой была когда-то заключена. Та лениво покатилась по полу. – Я не хочу туда обратно. И уж тем более не хочу оказаться в ситуации, если я там окажусь, а тебя не будет рядом.
Воспоминание о пережитом ужасе, заставило побледнеть, а дыхание сделало поверхностным. Небо тут же заволокло тяжёлыми свинцовыми тучами. В противовес ему, оранжевая земля покрылась глубокими сухими трещинами.
- Ты боишься, - сказал Геральт, посмотрев на эти изменения.
- Пока да, - выдавила Чара.
- Ты боишься того, что ещё не произошло. И тем самым загоняешь себя в ловушку. Если продолжишь в том же духе, разрушишь здесь всё, не пройдя и четверти пути.
- Тавтология какая-то, - отмахнулась она, пытаясь вернуться в исходное независимое состояние.
- Поэтому и говорю – не торопись. Чтоб понять, некоторые прописные магические истины нужно время. Знание и понимание – разные вещи. Для начала надо помириться со старой собой. Перестать злиться на ту, кем была раньше.
- Понятней от этого не стало, - скрипнула она зубами. Тяжесть свинцового неба давила, трещины на земле углублялись.
- Так. Сделай ещё раз упражнение, которое привело тебя сюда, - распорядился мужчина, видя, что от нравоучений становится только хуже.
Она подчинилась, закрыла глаза, расслабилась. Соединила в себе два противоположных вектора, уравновешивая, давая свободу каждому из них, успокоилась, почувствовала уверенность. Открыв глаза, она увидела, что небо опять стало ясно-жёлтым, земля скрыла трещины.
- Поняла, как это работает? Это основа. От неё можно двигаться дальше.
- Я сюда давно не попадала. А хочется чаще. Не всегда же мне проделывать эти манипуляции, чтоб попасть сюда? Есть путь короче?
- Есть. Если от мира чувств и логики абстрагироваться, а точку внимания сместить внутрь, можно попасть куда угодно. Попробуй.
Ведьмочка попробовала и моментально оказалась в собственной постели. Полдня исчезли, она и не заметила. За окном темно, муж спит рядом. Чара зарылась в подушки, завернулась в одеяло. И всю ночь ей снилось жёлтое небо, оранжевая земля и странный маг без лицензии, который не желал знать о своих ошибках.

- Ты всегда такой колючий? Такое впечатление, что постоянно заранее пытаешься укрыться от удара, который могу нанести. Это странно. Знаешь, я по-прежнему не знаю ни кто ты, ни зачем ты, ни почему ты. По всей видимости, я тебя не создавала, иначе могла бы повлиять на тебя. А я повлиять не могу, ты не прогнозируем. Уходишь когда хочешь, приходишь не спрашиваешь. Первый раз пришёл, когда мне было нужно, но на этом и всё. Что дальше здесь делаешь? Ведь, если ты до сих пор здесь, тебя это устраивает. Я так понимаю, ты можешь переместиться в свою реальность, но почему-то выбираешь мою. Чем она так привлекательна? Она почти пустая. Я даже небо пока оформить не могу, как следует.
Геральт пристально с прищуром посмотрел на неё, глаза опять стали кошачьми, будто ему перестало хватать освещения. Потом расслабился, изменил зрачки на обычные человеческие.
- Здесь пока много места для свершений, - рассудительно сказал он. - И самое главное, никто и ничто не мешает. Моя реальность пока занята другим проектом, поэтому я здесь. Но всё может измениться, если меня что-то перестанет устраивать.
Чара прикинула, что одной в таком огромном пространстве будет слишком не комфортно, да и вопросы задавать будет некому, и решила уточнить.
- А что может перестать устраивать?
- Никогда не говори мне, в чём я не прав. Я могу разметать в клочки всех, кто станет на моём пути. Всех, кто рискнёт со мной сразиться. Без малейшей жалости раздолбаю даже слабых конкурентов не дав им стать сильными. Считаю, что опасность надо уничтожать на корню, в этом залог успеха. Что на это скажешь?
- Скажу, что громкие слова – дёшево смотрятся. Я не собираюсь с тобой сражаться. Хочешь оставаться наедине со своими ошибками – пожалуйста. Но если увидишь где-то мои – говори. Некоторые вещи не видны изнутри, только снаружи. - Кончиком белой туфельки она поддела капсулу, в которой была когда-то заключена. Та лениво покатилась по полу. – Я не хочу туда обратно. И уж тем более не хочу оказаться в ситуации, если я там окажусь, а тебя не будет рядом.
Воспоминание о пережитом ужасе, заставило побледнеть, а дыхание сделало поверхностным. Небо тут же заволокло тяжёлыми свинцовыми тучами. В противовес ему, оранжевая земля покрылась глубокими сухими трещинами.
- Ты боишься, - сказал Геральт, посмотрев на эти изменения.
- Пока да, - выдавила Чара.
- Ты боишься того, что ещё не произошло. И тем самым загоняешь себя в ловушку. Если продолжишь в том же духе, разрушишь здесь всё, не пройдя и четверти пути.
- Тавтология какая-то, - отмахнулась она, пытаясь вернуться в исходное независимое состояние.
- Поэтому и говорю – не торопись. Чтоб понять, некоторые прописные магические истины нужно время. Знание и понимание – разные вещи. Для начала надо помириться со старой собой. Перестать злиться на ту, кем была раньше.
- Понятней от этого не стало, - скрипнула она зубами. Тяжесть свинцового неба давила, трещины на земле углублялись.
- Так. Сделай ещё раз упражнение, которое привело тебя сюда, - распорядился мужчина, видя, что от нравоучений становится только хуже.
Она подчинилась, закрыла глаза, расслабилась. Соединила в себе два противоположных вектора, уравновешивая, давая свободу каждому из них, успокоилась, почувствовала уверенность. Открыв глаза, она увидела, что небо опять стало ясно-жёлтым, земля скрыла трещины.
- Поняла, как это работает? Это основа. От неё можно двигаться дальше.
- Я сюда давно не попадала. А хочется чаще. Не всегда же мне проделывать эти манипуляции, чтоб попасть сюда? Есть путь короче?
- Есть. Если от мира чувств и логики абстрагироваться, а точку внимания сместить внутрь, можно попасть куда угодно. Попробуй.
Ведьмочка попробовала и моментально оказалась в собственной постели. Полдня исчезли, она и не заметила. За окном темно, муж спит рядом. Чара зарылась в подушки, завернулась в одеяло. И всю ночь ей снилось жёлтое небо, оранжевая земля и странный маг без лицензии, который не желал знать о своих ошибках.

Небо упало на землю, раскололось тысячей осколков, сломав горизонт, исполосовав незамысловатые гелиевые фигурки и поверхности. И это только первый кусок неба, выпавший точно с середины, разломавший края. От него в разные стороны поползли трещины, будто ножки огромного паука, разделяя, уничтожая всё, что было создано. Многие осколки неба падали вниз плашмя. Некоторые же долго в раздумьях качались, пытаясь отломиться, будто примериваясь к вертикальному падению, чтоб с размаху воткнуться острым лезвием точно в пол и превратиться, хотя бы на некоторое время из сталактита в сталагмит. Пол, не выдержав напора нескольких тяжёлых обрушившихся стеклянных плоских глыб, раскололся и стал уходить из-под ног...
С приглушённым криком, Чара вскочила с подушек. Мужа рядом уже не было. Ласковый, но наглый луч весеннего солнца разрезал комнату, освещая броуновское движение пылинок. И никакого Апокалипсиса. По крайней мере, в нормальном мире. Она закрыла глаза, не собираясь перемещаться, но имея возможность подглядеть, что творится в собственном, будто из-за стекла. Ничего. Там тоже тишина-спокойствие. Облака висят, небо радует глаз, голая земля стала покрываться удобной гладкой плиткой, будто панцирем. Привидевшиеся разрушения - всего лишь сон. Убедившись, что всё в порядке, ведьмочка откинулась на подушки, разметав волосы. Можно ещё поваляться, подремать... Но сон не шёл. Это же надо, такому привидится. Ужас. Она зарычала, досадуя, что полудрёма отказывается возвращаться. Безрезультатно повалявшись несколько минут, она откинула одеяло, встала и спустилась на кухню варить кофе.
С того момента, как она проделала первые упражнения по восстановлению личности, а Геральт показал ей короткую дорогу между реальностями, прошло шесть недель. После возвращения из зарождающегося мира, к ней вернулись и эмоции. Как нельзя кстати. Это же её любимое время. Весна... А она уже забыла, что значит – любить. К такой встрече, после нескольких лет равнодушия и обыденности, хотелось подготовиться. Аромат цветов, первая зелень, нежные краски... Этот период сам по себе чистая магия. Кожа, наконец, начала сопротивляться воспалениям, обозначившись вместо красных пятен россыпью угрей, под которыми при должном лечении образовывалась чистая кожа. Огрубелости сошли на нет, сухость исчезла, глаза опять приобрели блеск, волосы... а вот волосы продолжали вылезать, но хоть не такими клочками, и то ладно. Не то, чтоб она надеялась выглядеть в эти дни шикарно, но тем не менее, на такой заметный и не скрываемо приятный омолаживающий эффект рассчитывать не смела.
Аромат кофе ещё раз подтвердил, что волшебство, наконец-то пришло в её жизнь. Заслуженно, между прочим. И она была этим горда. Кто бы мог подумать, что внутри неё есть личный портал, если не в светлое будущее, то вполне себе осязаемую реальность, которая может, если верить Геральту, изменить мир. Уму непостижимо! Интересно, у каждого человека такой есть?
- Нет, не у каждого.
Маг появился неожиданно у противоположного окна, загородив свет, со своим громким независимым мнением. Настолько громким, что она чуть чашку не выронила. Осуждающе зыркнув в его сторону, ведьмочка поставила хрупкую посудину на стол от греха подальше, и пока гость не выговорится, решила откусить подготовленный бутерброд. Геральт не обратил на её манипуляции внимания и продолжал вышагивая вещать:
- Даже больше скажу. У подавляющего большинства людей при существующей системе, вряд ли даже намёк на неё появится. Они могут только подглядывать в чужие миры, если тот, кто им владеет, захочет с ними поделиться. А если нет, так ничего нового за свою жизнь и не увидят. Да ещё и счастливы останутся. Так что не свети своим миром во все стороны. Это опасно. К тому же, люди этого не оценят, - потом повернулся к ней на каблуках. - И ещё раз напоминаю, что твоя новая реальность дана не для развлечений, а серьёзной научной работы. Тебе доверили – значит надо работать. Почему ты только что из постели вылезла? Срываешь все графики.
О, замолчал. Чара быстренько отпила кофе, проглотила кусок бутерброда, и пока он не испарился или не заговорил снова, задала вопрос, подняв руку, изображая внимательную школьницу:
- А ты как здесь оказался? – она постучала указательным пальчиком по столу. - Это настоящая реальность, а не проекция пока что неизвестно чего. Тебя здесь вообще не должно быть.
- Так же, как в первый раз, - не смутился маг. - Воспользовался твоим настроением.
Он подбоченился. Сквозь него скользнули лучики солнца. А, ну понятно. Привидение.
- Настроением, - фыркнула Чара и встала, смахнула крошки со стола. – Если сейчас оно есть, то тогда... не то что его... меня не было. Так что не завирайся.
Она взмахнула локонами и демонстративно повернулась к нему спиной.
- Тогда сыграли роль другие силы. Но назовём их... настроением, - парировал маг. – Впрочем, ты можешь называть это как угодно. Ты ведь не успокоишься, пока не подберёшь всему своё слово?
- Хорошо, нормального ответа, я так понимаю, от тебя не дождёшься, - смягчилась она и сделав полтора пируэта, повернулась к нему, наклонила голову. - Кофе хочешь?
- Нет. Я не пью.
Ответ был настолько резким, что это опять удивило, но надо было соблюдать приличия. Гость всё-таки.
- Вообще? Скучно, наверное, живётся...
А про себя добавила, что с такими принципами немудрено быть замкнутым букой, но высказывать это не стала.
- Не глупи. Сейчас я пить не буду, - с какой-то сдержанной злобой ответил собеседник. - Так скажем физиологическое питьё, несколько не соответствует моей нынешней структуре.
- И правда, как это я не догадалась, - съязвила ведьмочка, собирая посуду и отправляя её в раковину. Геральт постоял чуток в сторонке, сложив на груди руки, потом высказался:
- Хотя... Давай.
- Зачем? – звякнула барышня посудой. - Ты же пить не будешь.
- На твою снисходительную физиономию смотреть надоело. Думаешь, умнее меня. А я думаю, что тебе нравится переводить запасы. Вот я и решил, а почему бы и нет.
Элегантная чашечка с кофе на блюдечке вскоре оказалась перед ним на столе. Чара с любопытством смотрела, что он будет с ней делать. Ожидала, что он поднимет тень чашечки, раздавит её, пригубит, выпьет, съест, в конце концов... а он просто провёл рукой сквозь горячую чашку и кофе тут же остыл.
- Ну вот, спасибо, - сказал он. - Я подкрепился. Бодрит, надо сказать. И это... вот это, то что осталось, пить не надо. Оно теперь не съедобное.
Ведьмочка с подозрением убрала чашку.
- Это всё? – удивилась она.
- А каких спецэффектов тебе ещё надо?
- Ну не знаю... – не договорила Чара.
- Что и требовалось доказать, - хлопнул ладонью по столу маг. - Ты путаешь обучение и серьёзную работу с шарлатанством. Выкидывай эту ересь из головы. Плохо всё закончится.
Вот последнее было лишнее. Пришёл в её дом, да ещё и покомандовать решил? Щазз...
- Ты никогда не поясняешь, что значит плохо, - её голос был глухой, готовый сорваться на крик, что под конец и сделал. - Я зелёная стану, синяя, вырасту, уменьшусь, хотя куда уж меньше-то, если только в гнома. Стану кривой, косой... что значит плохо? Можно хоть какую-то конкретику, без вот этого вот лицемерия или эфемерности, как у святош при свечах!
Сама не осознавая, она начала жестикулировать, поясняя все сложные образы и понятия в фигурах рук, как глухонемые, временами переходя на раскинутое обобщённое пространство. И всё больше заводилась.
- Сказал? Так подтверди, обоснуй! А то позиция: я сказал – а вы думайте, что хотите, - изначально пустая. На проповедь смахивает! Поверьте – и блаженными будете! – передразнила она. - Вот я думаю, что это хрень полная. У меня теперь единственная цель. Отомстить тому богу, что меня в эту переделку засунул.
Маг смотрел на этот спектакль, а потом засмеялся.
- Что тут смешного? – взвизгнула Чара.
Геральт создал серьезное выражение лица, либо хотя бы попытался, закашлялся. Голос, тем не менее, стал тяжёлым:
- А вот это брось. Во-первых, он тут не причём. А во-вторых, в этой жизни его тебе не достать. И никому не достать из людей. Для этого существуют другие силы.
- Опять загадками говоришь. – Чара отвернулась и чтоб, хоть чуть-чуть сбить взъерошенность, попыталась помыть посуду, но продолжала вымещать злость на ней. - Как это нельзя? Ему же везде памятники понатыканы. Ради чего? Чтоб о нём никто не знал или чтоб только о нём вспоминали?
Чашечки с жалобным звоном падали на сушилку. Это не могло долго продолжаться. У одной их чашек, при слишком рьяной попытке повесить её на крючок, она оторвала ручку. Та упала со звоном на столешницу, и Чара только тогда поняла, что создала передозировку сил. Выругавшись, кинула чашку в помойку, но пыл негодования всё же поубавила, сделав движения мягче. Видя, чуть приглушённый жар, маг примирительно продолжил:
- Вот поэтому и нельзя. Посредников много.
- Перекупщиков? – нервно переспросила она.
- Вроде того.
- Барыги?
- Да.
- Наценщики?
- Правильно.
- Что это всё, твою ракушку значит? Кто говорил в своё время о ростовщиках и всё такое?
- Заметь. Говорил он, а делают они. И делают не то, что он говорил.
Она повернулась, бросила губку в мойку, а пальцами стала отбивать чечётку. Ведьмочка была на взводе. Такое хорошее утро, с некоторыми помарками, если не считать сна, но не важно... этот несносный маг сделал самой паршивостью. И чего он вдруг припёрся в настоящую реальность, если ему только место в той, выдуманной?
- Так что же делать? – сквозь зубы спросила она.
- Чтоб поквитаться с ним, есть единственный путь - сотрудничать с другими богами.
- Бред какой. Их тысячи.
- А вот это уже обучение следующего урока. И вообще, сама виновата. Ты проигнорировала правила обучения и не пришла вовремя в другую реальность, - подвёл итог собеседник. - В следующий раз будильник поставь на «пораньше». И всё будет хорошо. Завтрак отдельно, учёба отдельно.
- Это несправедливо!
- А ты как хотела. Имеешь в собственности личную вселенную, будь за неё в ответе. А она пока не готова даже для того, чтоб туда лягушка запрыгнула.
- Я просто хотела нормальный завтрак!
- Слово «нормальный» - забудь. Нет его. Утро вечера мудренее. Старая истина. Пришла бы вовремя, завтрак был не испорчен.
- Всё равно, с твоими талантами, ты бы испортил мне день.
- Здесь, как и везде – надо выбирать. Выбирать, что ты хочешь и чем можешь пожертвовать. Насколько оно дорого для тебя и для каких целей. Стоит того или как разбитую чашку, лучше сразу выкинуть в мусор.
- Сложно всё это.
- Это даже не цветочки. И да. Начни уже считать время по-другому.
- По-другому – это как?
- Сама разберёшься. Начни с изучения старых праздников. Это домашнее задание на неделю.
- А потом?
- Потом, надеюсь, что будешь пунктуальной и придёшь на лекцию вовремя.
- Лекция – это громко сказано. Для единственного-то ученика... ученицы.
Она могла ещё много чего дополнить, но Геральт уже скрылся из вида. Растворился или что он там ещё мог сделать, пока она разглядывала календарь. Что он имел ввиду, когда говорил, что время надо считать по-другому? Нет, как же неудобно, что с ним нельзя поговорить по-человечески.

Жёлтое небо упало на землю, раскололось тысячей осколков, сломав горизонт, исполосовав незамысловатые гелиевые фигурки и поверхности. Первый кусок неба, выпавший точно с середины, разломавший края. Где-то она это уже видела... От него в разные стороны поползли трещины, будто ножки огромного паука, создающие паутину, разделяя, уничтожая всё, что было создано чуть больше, чем за полгода. Многие осколки неба падали вниз плашмя. Гелеевые прозрачные бабочки в ужасе шарахались от них, но бесполезно. Осколки, срезали их в полёте одну за другой. С сухим хрустом они падали вниз, растекались, переставали существовать. Её бабочки... Закричать бы, заплакать, хотя бы расстроиться. Но нет. Полное равнодушие. Опять похоже, эмоции выключились... А на оставшихся с прошлого раза головешках, не загорелось даже толики сожаления.
Некоторые куски жёлтого стекла, отломившись сразу не падали, а долго в раздумьях качались, будто примериваясь к вертикальному падению, чтоб с размаху воткнуться острым лезвием точно в плиточный пол и превратиться, хотя бы на некоторое время из сталактита в сталагмит. Пол, не выдержав напора нескольких тяжёлых обрушившихся стеклянных плоских глыб, раскололся и стал уходить из-под ног...
Из-за того, что пялилась в небо, Чара слишком поздно заметила трещину, что располосовала плитку у самых ног, но успела отскочить в сторону, стала терять равновесие из-за слишком большого крена, заскользила вниз... Её подхватил за руку Геральт, не дав упасть. Сам он стоял на ровной поверхности. Пока ещё ровной, куда и помог встать и ведьмочке.
Картина разрушений была грандиозная. Любо-дорого. Рассказать кому, не поверят.
- Апокалипсис... – крикнул Геральт, стараясь перекрыть звон разрушений. – Создала всё-таки.
- Нет, - замотала головой ведьмочка. – Апокалипсис я уже пережила. Это Рагнарёк.
- А где все боги?
- Они во мне. Поддерживают или уничтожают. Я ещё не разобралась. А может, это их демоны, а может мои... Я не сошлась с ними во мнении, а может сама с собой... Да ещё и муж теперь в курсе. Ужас, когда в голове наперебой звучат чужие голоса, а собственного голоса не слышно. Нити Ариадны со мной не было, и минотавр взял верх. Вот и переклинило.
- Слишком сложно у тебя всё получается.
Маг создал у них над головой прозрачный щит от мелких стекляшек, сложил руки на груди и наблюдал, как горизонт начал сворачиваться ковром, предназначенным на чистку. За ним обозначалось белое пространство. Такое же, какое здесь было, когда Чара первый раз сюда попала.
- Хм... – горько улыбнулась недоведьмочка. - Мы поменялись местами? Раньше ты мне казался сложным.
- Не думаю. Тебе до меня далеко. Я по крайней мере, такой катастрофы в собственном мире не позволяю. Считаю, это проявлением слабости. И я не сложный. Ты не умеешь слушать. Я тебе ещё в начале года говорил, что проецируя в голове катастрофу, загоняешь себя в ловушку. Как сама? Впрочем, мне это не интересно.
- Когда рушилась всё в первый раз, было страшнее, - машинально ответила ведьмочка. - Сейчас уже воспринимается, как норма...
- Это не норма. Это откат.
- Да, понимаю. Теперь начинать всё с начала, - Чара устало посмотрела на него. Неужели не понимает, что ей сейчас нравоучения не нужны, и без них тяжело дальше некуда?
- Не с начала, а с минуса, - продолжал нагружать её теорией маг, ухудшая и без того упадочное настроение. - Притом глубокого. Тебе доверили, а ты всё разрушила.
- Ну, значит, буду строить снова. Я же упорная.
- Я бы сказал, упёртая. И снова накосячишь.
- Возможно. Только страшно не это. Страшно, что обратной дороги у меня нет. Если я уйду отсюда, никогда себе этого не прощу. В той обычной реальности, больше жить не могу. И вообще нигде не могу. Эта реальность для меня отрада. Без неё пресно. Без неё я чувствую себя батарейкой в чужом механизме.

Жёлтое небо упало на землю, раскололось тысячей осколков, сломав горизонт, исполосовав незамысловатые гелиевые фигурки и поверхности. Первый кусок неба, выпавший точно с середины, разломавший края. Где-то она это уже видела... От него в разные стороны поползли трещины, будто ножки огромного паука, создающие паутину, разделяя, уничтожая всё, что было создано чуть больше, чем за полгода. Многие осколки неба падали вниз плашмя. Гелевые прозрачные бабочки в ужасе шарахались от них, но бесполезно. Осколки, срезали их в полёте одну за другой. С сухим хрустом они падали вниз, растекались, переставали существовать. Её бабочки... Закричать бы, заплакать, хотя бы расстроиться. Но нет. Полное равнодушие. Опять похоже, эмоции выключились... Странное чувство... Эмоций нет, а тяжесть есть. На оставшихся с прошлого раза головешках, не загорелось даже толики сожаления.
Некоторые куски жёлтого стекла, отломившись сразу не падали, а долго в раздумьях качались, будто примериваясь к вертикальному падению, чтоб с размаху воткнуться острым лезвием точно в плиточный пол и превратиться, хотя бы на некоторое время из сталактита в сталагмит. Пол, не выдержав напора нескольких тяжёлых обрушившихся стеклянных плоских глыб, раскололся и стал уходить из-под ног... Из-за того, что пялилась в небо, Чара слишком поздно заметила трещину, что располосовала плитку у самых ног, но успела отскочить в сторону, стала терять равновесие из-за слишком большого крена, заскользила вниз... Её подхватил за руку Геральт, не дав упасть. Сам он стоял на ровной поверхности. Пока ещё ровной, куда помог встать и ведьмочке.
Картина разрушений была грандиозная. Любо-дорого. Рассказать кому, не поверят.
- Апокалипсис... – крикнул Геральт, стараясь перекрыть звон разрушений, что происходил над головой. – Создала всё-таки.
- Нет, - замотала головой ведьмочка. – Апокалипсис я уже пережила. Он был в яйце. Это теперь Рагнарёк.
- А где все боги? Они же вроде драться должны?
- Они дерутся во мне. Поддерживают или уничтожают. Я ещё не разобралась. А может, это их демоны, а может мои... Я не сошлась с ними во мнении, а может сама с собой... Да ещё и муж теперь в курсе. Ужас... ужас, когда в голове наперебой звучат чужие голоса, а собственного голоса не слышно. Нити Ариадны со мной не было, и Минотавр взял верх. Вот и переклинило.
- Слишком сложно у тебя всё получается, - фыркнул маг. - Скажи лучше, сама виновата.
- Я и не отрицаю, что виновата, – улыбнулась недо-ведьмочка.
Она рассчитывала, что собственная физиономия получится не слишком горькой, а взгляд не отразит боль, что сейчас разливалась по телу. Разрушение двух миров одновременно... это слишком. Судя по каменному лицу Геральта, у неё не получилось обмануть его. Ну нет, так нет. Сейчас есть проблемы поважнее, нежели сохранение лица. Геральт тем временем создал у них над головой прозрачный щит от мелких стекляшек, сложил руки на груди и наблюдал, как небо крошится и острыми кусками падает на землю. Вместо выпавших кусков неба обозначалось белое пространство. Такое же белое, какое здесь было, когда Чара первый раз сюда попала. Хорошо это или плохо? Столько усилий и мечтаний... И всё пошло прахом.
– Только, похоже, мы поменялись местами? – решила Чара разрядить обстановку. - Раньше ты мне казался сложным.
- Не думаю, что мы поменялись местами, - откликнулся собеседник. - Тебе до меня далеко. Я по крайней мере, такой катастрофы в собственном мире не допускаю.
- А как у тебя это получается?
- Не важно. Главное, что считаю это проявлением слабости и глупости. И я не сложный. Ты не умеешь слушать. Я тебе ещё в начале года говорил, что проецируя в голове несчастье, загоняешь себя в ловушку. Говорил не светить своим миром во все стороны, это может плохо закончится. Вот и результат. Как сама? Впрочем, мне это не интересно.
- Когда рушилось всё в первый раз, было страшно, - машинально ответила ведьмочка. - Сейчас уже воспринимается, как норма...
Рядом с ними упала ещё одна глыба, последняя из крупных. Дальше будут падать только мелкие осколки, отходя всё дальше от эпицентра разрушения, что был над ними и теперь разливался белизной. Есть повод расслабиться, торопиться уже некуда. Маг убрал прозрачный заслон над головой. Он больше не нужен.
- Это не норма. Это откат. И сильный, - безжалостно продолжил он, завершив манипуляции.
- Да, понимаю. Теперь начинать всё с начала, - Чара устало посмотрела на него.
Безупречен, доволен, горделив, светел, аж глаза слепит. Неужели до него не доходит, что ей сейчас нравоучения не нужны, и без них тяжело дальше некуда? Можно сказать что-то ободряющее, бесстрашно соврать о том, что всё будет хорошо или помолчать, если уж совсем не умеет ловить настроение обречённости. Зачем же на костях танцевать-то? Это низко для него и больно для неё... По оголённым нервам же топчется... Ну, сможет или нет? Несколько секунд была тишина, Чаре показалось, что Геральт понял её состояние. Но ожидания не оправдались.
- Не с начала, а с минуса, - маг продолжал нагружать её теорией, ухудшая и без того упадочное настроение. - Притом глубокого. Тебе доверили, а ты всё разрушила. Первое же посещение представителей соседних миров закончилось крахом. Пришли с фанфарами, ушли с обожжёнными крыльями. Сюда они теперь долго не сунутся.
Он как будто был доволен, что оказался во всем прав. Чара отогнала от себя мысль, что гость может получать выгоду от разрушения, вампирить отрицательную энергию. Бред. Он же первый пришёл тогда на помощь, зачем ему это? Она приложила ладонь ко лбу, стараясь унять панику. Блин, всё же было хорошо до того момента, пока он не стал бросаться обвинениями. Какая ему от этого радость? Удовольствие что ль испытывает? Или ждёт момента, когда она расплачется? Не на ту напал. Срочно нужно отвлечься. Да, вокруг всё рушится, но сохранить некоторую отрешённость от происходящего сейчас главнее. Нужна любая умная или псевдоумная мысль подходящее по смыслу. Внутренее равновесия и понимание масштабов катастрофы – первый шаг к восстановлению разрушенного. О, эта мысль подойдёт. Только врать себе нельзя. Иначе ничего не получится. Надо попытаться перевести диалог в зону анализа, а не обвинений.
- Ну, значит, буду строить снова, - сказала она, сил что-то доказывать оставалось всё меньше. - Это пространство у меня пока не отобрали, значит не всё потеряно. Я же упорная, справлюсь.
- Я бы сказал, упёртая, - ответил маг вслух. - И снова накосячишь.
Пренебрежительный высокомерный тон заставил забыть о чувстве стыда и включить чувство противоречия, которое уже один раз её выручило, когда была по уши в канализации и намного... намного слабее, но тогда она справилась. Справится и сейчас.
- Возможно, - согласилась она, скрипнув зубами, но тело оставила расслабленным. Не хватало ещё показать, что ей теперь наплевать на его мнение. Не он первый, не он последний, кто не умеет смотреть дальше встроенных в мозг шаблонов. - Только косячить не страшно. Ошибки у всех бывают, без них никуда. Страшно, что обратной дороги у меня нет. В той обычной реальности, больше жить не могу. И вообще нигде не могу, я уже думала над этим. Море, горы, леса для меня теперь лишь декорации. Часто приятные, ласкающие слух и зрение, но не настоящие. И не греющие. Словно нарисованный очаг в коморке папы Карло. Мне там тесно и пресно. А вот это, вроде как выдуманное пространство - живое. Без него чувствую себя батарейкой в чужом механизме и на чужом празднике. Не могу больше так. Только-только жить опять начала.
Маг даже бровью не повёл... Чара тронула его за запястье. Сильный... очень сильный. Рельеф мышц – да с них взлетать можно аэроплану... Просто загляденье. А что внутри него? Что за этой декорацией скрыто?
- Я видел, чем такие катаклизмы заканчиваются, - в разрушающемся пространстве его слова прозвучали приговором. - Все сначала говорят, что не бросят. Говорят, что сама необыкновенность и упорность. Дифирамбы себе поют. Некоторые и правда возвращаются, но ненадолго. Как правило, переместившись в привычный мир, для решения тамошних проблем про этот забывают, забрасывают, пока он не испарится полностью.
В подтверждение его слов, куски неба раскрошились до горизонта, и теперь с хрустом стал сворачиваться ковром, предназначенным на чистку. Серая крошащаяся пыльная буря стала приближаться, показывая, что скоро здесь всё исчезнет. Маг улыбнулся. Видимо остался доволен увиденным.
- Да, правильно. Судя по моему опыту, это для тебя конец, так что извини, чем дальше я отсюда буду, тем лучше.
- Рано радуешься. Я – не все. Я вернусь.
- Это пока только слова. А я ухожу. Во-первых, здесь не безопасно. Во-вторых, нет ничего более муторного, чем находиться в умирающей реальности. Мне здесь делать нечего, да и тебе советую не задерживаться. А то опять зажатой со всех сторон окажешься. И только не говори, что понравилось, - всё-таки съязвил он.
- И это говорит великий герой...
- Я не герой и не великий, - отмахнулся маг. - Всего лишь личность, пусть и с расширенными возможностями, но звёзд с неба хватать не собираюсь, мне и земных радостей достаточно. В реальном мире у меня скромной уютный уголок, а волшебную реальность, в отличие от тебя, берегу от чужих глаз, и кого не попадя, туда не пускаю. Учись, мелочь. Ещё могу заглядывать в другие реальности, вроде твоей, но как уже и сказал, они долго не живут.
- А если всё исправлю?
- Не думаю. Но если настаиваешь, могу заглядывать сюда, пока не надоест. А если и правда починишь, посмотрю, стоит ли дальше с тобой продолжать работать. Мне посредственности в компаньонах не нужны. А, да, кое-что собрать забыл.
Геральт открыл рюкзак и в него со всех сторон полетели какие-то его личные безделушки. Он покопался в них, выбросил несколько механизмов, похожих на орехи на пока ещё целый оранжевый пол, рюкзак закинул за спину.
- Всё, сборы окончены. Не все датчики оказались целыми, но и те что есть, думаю, подтвердят мою правоту. Бывай.
Он было повернулся уйти, сунул руку в карман, зачем-то остановился.
- Хотя... знаешь, что тебе скажу? Если найдёшь силы, что-то здесь соорудить по новой, в первую очередь установи антивирус. Не панацея, конечно, но от некоторых проблем возможно избавишься.
- А почему раньше не сказал?
- Не было необходимости. К тебе никто не заходил. Но так будет не всегда.
- А где его взять?
- Ох, что бы ты без меня делала.
Он вынул из кармана пригоршню золотой даже не песка... пыли, подошёл к ней.
- Этой реальности уже всё равно ничего не поможет, но могу, показать, как она действует.
- Покажи.
Маг сыпанул щепотку на плиточный пол, и от неё в разные стороны стала разъезжаться маленькая, чуть ниже колен, золотая штора. Она сканировала пространство, некоторые выбоины и ямки проглатывая и отпуская, некоторые фигурки и предметы выталкивала до первого слома и исчезала.
- Это она сейчас довольно скромно работает. В полноценной реальности и масштаб сканирования совсем другой. Может, когда-нибудь увидишь. Возьми, пригодится.
Он пересыпал в ладонь ведьмочки драгоценный материал. Он был холодным. Для разгорячённых ладоней отрада.
- Какая прелесть, - зачарованно сказала ведьмочка. - Как достать этот порошок самой? И где сам его взял?
- Рано ещё об этом думать.
- Понятно, - кисло протянула Чара. – Опять потом...
Оранжевый плиточный пол под ногами начал вибрировать. Край разрушающейся реальности приближался, песчаная буря начала сжёвывать последний островок, на котором они стояли. Вокруг сияла белизна. Времени оставалось совсем мало.
- Иди, иди, - махнула она ему. - Сама набедокурила, сама и расхлёбывать буду. Ты тут не причём.
- Хорошо, что ты это понимаешь, - Геральт отвернулся, зашагал навстречу ломающемуся краю.
- Точно вернёшься? – спросила она.
- Подумаю.
- Буду скучать.
- Это твои проблемы.
Он сделал несколько шагов и испарился. Как у него это получается? Рядом с ним невозможно, без него одиноко. Но всё, хватит хандрить. Чара смотрела, как плитка распадается на атомы. Жалко ли расставаться с таким ярким, нежным миром? Конечно, жалко. Но он не жизнеспособен. Это надо признать и учесть в следующих расчётах. Его эфемерность и отсутствие базы, как таковой, решило вопрос. Что-то она упростила, не разобралась. Где-то перегнула со сложностью и недомолвками, где-то положилась на чьи-то слова, не проверив их. Вот и результат. Восстанавливать придётся не только этот мир, но и реальный. Нет, теперь только сама-сама-сама... И да. Надо распрощаться с теми учителями, где не объясняется, как и что работает, а даётся только «правильный» шаблон. Кто сказал, что он правильный для неё? А тот, кто его создавал, что туда вложил? Видимо такую схему, что раз за разом ведёт в никуда. Надоело расходовать время не эффективно.
Под ноги прикатилась белая капсула с красной кнопкой. Ведьмочка присела, взяла её в руки. Интересно, почему здесь сбоку кнопка. По аналогии, такая же должна быть и в этой реальности. Но здесь её нет.
- Как это нет? – прозвучал в голове голос мага. – Ты просто смотреть не умеешь.
Она огляделась. Чудится или подглядывает откуда-то? Впрочем, не важно. Он никогда ничего не объясняет, но и болтать просто так не будет. Если говорит, что есть кнопка, значит есть. Всё дело в желании её увидеть. Жаль раньше не задалась этим вопросом. От огромного пространства остался просто клочок. Есть ли смысл искать то, чего не видно именно сейчас. Или лучше начать с чистого листа? Да, в конце концов. Она ничего не теряет.
- Желаю, - сказала она твёрдо и запретила себе думать, что может не получиться.
Красная лампочка загорелась на расстоянии вытянутой руки от неё. Чудеса, да и только.
- Никаких чудес. Всего лишь законы физики, - опять раздался в голове голос.
- Да уйди же ты, наконец, - цыкнула она. – Должна же я в чём-то сама разобраться.
- Как скажешь, - отключился собеседник.
Она обошла вокруг мигающего артефакта. Никаких проводков, никаких ниточек. Просто точка в пространстве. Она дотронулась до неё. С мягкой вспышкой реальность перестала сворачиваться, а сразу освободила белую основу пространства от себя, превратившись в капсулу.
- Вот так раз. Это ж как много времени можно было сэкономить.
- А я что говорил. Иди учись в нормальное заведение. Найди свой Хогвартс.
- Таких школ в реале нет, - упрямо заявила она.
- Плохо искала. Отрицая очевидное, закрываешь перед собой возможность это очевидное увидеть.
Ведьмочка закатила глаза. Ведь не отстанет ведь, пока не согласится. Он же всегда должен быть прав, иначе спать не будет.
- Ладно, - крикнула она обречённо, - я поищу!
На этот раз голос не ответил, действительно оставив её одну.
В руках теперь было две капсулы. Забавно. Кто-то хранит первые заработанные монеты, кто-то коллекционирует открытки, а у неё теперь, похоже, здесь будут коллекционироваться пережитые реальности. Кто бы мог подумать. Аккуратно положив их на пол, Чара переместилась в плотный мир. Потому что, как оказалось, все изменения от выдуманного мира, в первую очередь отражаются там. И значит, там должна быть очень прочная основа, чтоб смогла удержать здесь всё, что она хочет построить.

1 2 3

Всего за неделю 5 стр.

Зелёная гостья или Между небом и землёй
Однажды в гости к ведьмочке пришла омела. Ветвистая и густая. Она была очень важная особа и за ней, как охранник стояла высокая звёздно-чёрная тень. Настолько высокая, что задевала облака. Тень явно не соответствовала ни размерам дома, ни статусу омелы. Так что чёрную тень Чара с формальными извинениями и иллюзорными расшаркиваниями оставила за дверью. Та насупилась, подтянулась, но подчинилась. А вальяжный ветвистый куст хозяйка проводила в гостиную. Он задевал все стены, все люстры, мог заполнить собой всё пространство, но... тихонько расположился на диванчике со всеми удобствами и анатомическими изгибами.
Пока ведьмочка готовила кофе, куст омелы освоился и протянул тоненькие прозрачные корни почти до противоположной стены, радуясь, что обувь скинута, распушил спутанные веточки, позволяя им распрямиться и напиться свободой, себе же всего лишь оставил на возможность вздохнуть и показать в собственной сердцевине гнездо с отложенными голубыми яйцами скворца. Скворчиха недовольно покосилась на незнакомую обстановку, нахохлилась, повела хвостом ... Но куст тут же скрыл нежно-зелёными мясистыми листиками своё сокровище от ядовитых взглядов. Он за неё в ответе.
Чара сделала вид, что не замела оплошность и с уважительными предосторожностями поднесла кофе дорогой гостье. Та отпила, замерла, на мгновенье позволила себе маленькую слабость в виде какого-то незнакомого напева, потом со вздохом отдала чашку и произнесла:
- Спасибо, милочка. Мексиканский кофе просто великолепен. И я даже догадываюсь, кто вам его привёз.
Каверная ситуация..
- Я думаю, что для вас, мало что будет секретом, – улыбнулась Чара и поставила израсходованную чашку в раковину.
- Не забывай, - подбоченилась ветвистая, - что я убила добро. Могу убить и тебя. Как когда-то Бальдра...
- О, я теперь не добро! – с натянутым сожалением протянула хозяйка. – Даже рядом не лежала.
- Тем не менее, когда-то в него верила и работала на него. Знаешь... в жизни всякое бывает. И ошибки. Ну мало ли... я же не святая... ошибки тоже. Нельзя же принимать всё так близко к сердцу...
Аховое оправдание, подумала ведьмочка. Но опять церемониально улыбнусь, как гейша на чайной церемонии.

***


- Вы читали когда-нибудь сказки, о том как герои умирают? Когда герои умирают... А потом опять становятся живыми. И все при этом остаются такими же беззаботными и счастливыми... Знаешь этот сюжет? Так я тебе скажу, что ни один человек, чтоб был мёртв и ожил, не будет прежним. Никогда. И то, что здесь происходит – полбеды. Вторая беда осталась в реальном мире и с ней ещё придётся разбираться и разбираться. И хватит ли у меня на это сил, сейчас рассчитать невозможно. Может и не хватит. Сделать всех моих мертвецов живыми, хотя сама, как ходячий труп. Мне на себя-то не хватает сил. Я черпала силы во влюблённости, а теперь... Что вытянет меня теперь? И тогда это пространство.. моё пространство... останется пустым? Можешь сказать?
Она даже не повернулась. Хочет списал в утиль? Говор тихий, тем не менее, сил голоса хватило, чтоб перекрыть шум...

Редактор...( бури. То ли шума уже как такого не было, то ли из всех звуков, что до неё доходили, она слышала только эти.)...

***

Выйдя из дома и снова надёв на плечи тень, как черно-звёзную мантию, омела вальяжно удались. Её ждали лимузины и ненатуральная косметика, квартиры баксов и безвкусный ботекс. У неё было всё, кроме... любви.
Чара помахала ей вслед платочком, смахнула скупую слезу и увидела, что её дом больше не принадлежит земле. Фундамент втянулся, встал будто на цыпочти и застыл... почти не касаясь земли.

1 2

За неделю 5 стр.

Однажды в гости к ведьмочке пришла омела. Ветвистая, гибкая и густая. Она была очень важная особа и за ней, как охранник стояла высокая звёздно-чёрная тень. Настолько высокая, что задевала облака. Тень явно не соответствовала ни размерам дома, ни статусу омелы. Так что чёрную тень Чара с формальными извинениями и иллюзорными расшаркиваниями оставила за дверью. Та насупилась, подтянулась, но подчинилась. А вальяжный ветвистый куст хозяйка проводила в гостиную. Он задевал все стены, все люстры, мог заполнить собой всё пространство, но... тихонько расположился на диванчике со всеми удобствами и анатомическими изгибами.
Пока ведьмочка готовила кофе, куст омелы освоился и протянул тоненькие прозрачные корни почти до противоположной стены, радуясь, что обувь скинута, распушил спутанные веточки, позволяя им распрямиться и напиться свободой, себе же оставил возможность вздохнуть и показать в собственной сердцевине гнездо с отложенными голубыми яйцами скворца. Скворчиха недовольно покосилась на незнакомую обстановку, нахохлилась, повела хвостом ... Но куст тут же скрыл нежно-зелёными мясистыми листиками своё сокровище от ядовитых взглядов. Он за неё в ответе. Чара сделала вид, что не заметила оплошность дорогой гостьи и с уважительными предосторожностями поднесла кофе. Та отпила, замерла, на мгновенье позволила себе маленькую слабость в виде какого-то незнакомого напева, потом со вздохом отдала чашку и произнесла:
- Спасибо, милочка. Мексиканский кофе просто великолепен. И я даже догадываюсь, кто вам его привёз.
Каверзная ситуация. Ещё бы ей не знать. Под её покровительством колоссальные доходы, самолёты, поезда, пароходы. Она везде и нигде лично. И стоит труда поискать точку пространства, куда не дотянулись её прозрачные корни и не заглядывали острые любопытные листочки с глазами политиков и корпораций всех мастей.
- Я думаю, что для вас, мало что будет секретом, – улыбнулась Чара и поставила израсходованную чашку в раковину. – В этом суть сегодняшнего мира.
- Хорошо, что ты напомнила о секретах, в том числе нераскрытых, - подбоченилась ветвистая. – От меня не укрылось, что ты решила больше со мной не контактировать. Ну, милочка, это же не серьёзно. Я же везде. Ты же не сможешь быть постоянно нигде. Когда-нибудь, всё равно придётся ко мне обратиться.
Омела потянулась во все стороны, как бы невзначай показывая своё могущество. Но на ведьмочку это особого впечатления это не произвело. Хотя, наверное, года полтора назад, она бы поддалась на эту провокацию, не стала связываться, а просто подчинилась требованиям. Но те времена прошли.
- Ну, вот когда придётся, тогда и поговорим, - спокойно пояснила она. - А пока, мне бы не хотелось обременять вас своими проблемами.
- Ой, да какие проблемы! – взмахнула омела веточками и захлопала бледными глазками-ягодками, которые располагались по всей поверхности, отчего куст стал похож на многоглазого свернувшегося паука. – Обращайся ко мне лично без стеснения, мигом решу любую из них. Чего ты хочешь? Денег? Славы? Отрыва? Будет... всё будет, я тебе гарантирую. Я сама всё решу быстро, эффективно, за всем прослежу, сама всё сделаю. Лично! Тебе надо только вернуться туда, где была и дать мне зарок, что больше оттуда не сбежишь. Знаешь ли... времена сейчас тяжёлые. Очень скоро будет Великая Битва и...
Захотелось расхохотаться, а потом закричать, а потом высказать в лицо всё, что накопилось, но Чара сдержалась. Это ни к чему. Такое поведение ничего не изменит, только покажет её слабость. В таком состоянии легко наговорить лишнего, и в дальнейшем оно может быть использовано против неё. Но и молча слушать этот слащавый бред не представлялось возможным. Поэтому ведьмочка мило улыбнулась и перебила гостью.
- Вы опоздали. Больше чем на год. Великая Битва для меня уже была. С вашими незыблемыми наисветлейшими постулатами, надо сказать, единственным на тот момент оставленным вами у меня оружием, я с блеском проиграла. Поэтому могу заявить - они ни на что не годятся. Я сдала их в утиль, и теперь на другой стороне.
- Переметнулась, значит... – тихо продолжила гостья после трагичной паузы. - Зачем же так быстро? Ну что же, что же ты не поняла, что это была проверка на прочность? Подтверждение статуса великого героя прошедшего множество... впрочем, хватило бы и этого одного, испытания. Зачем же выбрасывать те убеждения, что служили верой и правдой долгие годы? Через подобные встряски проходят все, чтоб в ещё более сложный момент не предать свои идеалы.
Беседа начала утомлять. Голос Чары становился натянутым и мрачным. Но всё равно приходилось улыбаться. Дать отпор – одно, нажить себе сильного врага – другое и в её планы не входило.
- Чьи идеалы? Свои или ваши? – чётко выговаривая каждое слово, спросила она. - Так скажем, эффективность этих идеалов меня не устроила. Меня не устроил разгромный счёт этой битвы, и подвергаться повторению подобного я не намерена.
- Ой, ну вот не надо громких слов. Они бессмысленны, когда за душой ничего нет.
- Уже есть.
Куст начал злиться. Это было заметно по поджатым прозрачным корешкам, дергающимся листикам и скрывшимся внутрь белёсым глазкам-ягодкам. Некоторое время молчали. Омела пошевелила веточками, словно вспоминая чего-то, доставая из памяти нужную информацию, а найдя, опять сменила гнев на милость.
- Так... Значит, говоришь, я опоздала на год... Но, насколько понимаю, за последний год, как-то у тебя дела тоже не слишком гладко шли. Много нервотрёпки, период так скажем, адаптации. Это всё тяжело, даже скрывать нечего. Мне жаль тебя. Но дело ещё не сделано. Да, я поняла, что ты в восторге от того, что нашла вход туда, где людям не место. Заметь. Ты человек и тебе там не место. Я предлагаю нормальную целостную картину мира. Я уберу из памяти всё, что ты видела и чувствовала. Заглажу душевные раны, будто верну в прошлое и будет всё, как прежде. Где всё просто и расставлено по полочкам. Где добро и зло и определены и неизменны. Где не надо думать, просто исполнять некоторые необременительные обязанности. А плата за это всего ничего - согласно тарифной сетке. Что там у нас сегодня тарифам-то? А, ну вот, пожалуйста. На прокорм хватит. Но с учётом того, что прошла все испытания и не предала систему, тариф повышается, до среднего по стране, а это в два раза больше.
У Чары сложилось впечатление, что гостья издевается. Но как бы не было противно общаться, продолжать беседу надо. И очень приветливо. Поэтому собрав все оставшееся терпение и благодушие, со всей возможной вежливостью, она произнесла:
- У меня есть вся жизнь. Да, частично израсходованная, но всё равно ещё колоссальное количество времени. Я бы сказала очень, очень много при правильном и бережном использовании. Я ещё много могу успеть. И тариф за кормёжку, чтоб сидеть на попе ровно, меня не устраивает.
Омела похоже потеряла терпение и так же вежливо прошипела:
- Это слова. Посмотрим, как ты начнёшь думать, когда по твою душу придут другие. Ты, смотрю уже поняла, люди состоят из слов. Чем больше они говорят слов, тем их больше, они раздуваются от них. Говори, что хочешь, и ты будешь уважаемым человеком.
Ведьмочка вспомнила Геральта. У него каждое слово на вес золота. В кармане лежал мешочек с золотой пылью, оставленный им. Очень захотелось посмотреть, как пыль-антивирус сработает в этой реальности. Может, сметёт эту дорогую гостью из её жизни? Но сдержалась. Гостья ей нужна в качестве союзника, на крайний случай нужно оставить её на нейтральной стороне.
- Нет. Вы ошибаетесь. Да, человек в конечном итоге – это слова. Но что это за слова? Слова не должны быть пустыми. Только тогда они обретают вес. И создают из неопасного человека-шаблона, который вы так лелеяти, человека-личность. Извините, но я уже не на вашей стороне.
- Да на какой? Какой стороне? Глупость какая. Нет никакой другой стороны. Земля круглая. И сторона есть только та, что предлагаю я. Не забывай, что я убила добро. Могу убить и тебя. Как когда-то Бальдра.
- О, я не теперь добро! – с картинным сожалением протянула хозяйка. – Со злом не так-то легко справится, как вы говорите. Иначе, вас бы здесь не было. И теперь я хочу знать, что скрывает это самое зло. И в чём его сила. Почему вы его так боитесь.
- Тем не менее, ты когда-то верила в добро и работала на него. Знаешь... в жизни всякое бывает. И ошибки. Ну, мало ли... я же не святая... ошибки тоже. Нельзя же принимать всё так близко к сердцу...
Аховое оправдание, подумала Чара. Но опять церемониально улыбнусь, как гейша при чаепитии и промолчала.
- Последнее предложение, - махнула веточкой омела. - Давай забудем всё. Очень глупо рубить с плеча, подумай. Подумай о детях. Я могу претендовать и на них. Слабые стороны у всех найдутся.
Хозяйка покачала головой.
- Я подумала. Назад дороги нет.
Куст опять раздулся. Теперь стесняясь, занял всё пространство. Обнял Чару со всех сторон, сдавил, как когда-то в капсуле. Ведьмочка закрыла глаза, концентрируясь. Здесь омела бессильна, напомнила она себе. Здесь она не посмеет что-нибудь ей сделать. Надо всего лишь не бояться.
- Как знаешь, - прошелестели листики на ухо. - Но предупреждаю, я не отстану. Я буду следить за тобой. И когда-нибудь ты сделаешь ошибку.
- Будете следить, понимаю. Но не до бесконечности. До трёх раз. Их я как-нибудь переживу. А по возможности ещё и выйду победителем. И вообще, не понимаю, зачем вы пришли. Вы читали когда-нибудь сказки, о том, как герои умирают? Когда герои умирают, а потом опять становятся живыми. И при этом остаются такими же беззаботными и счастливыми... Знаете этот сюжет? Так я вам скажу, что ни один человек, чтоб был мёртв и ожил, не будет прежним. Никогда. И то, что у меня тогда внутри происходило – полбеды. Вторая беда осталась здесь, в реальном мире и с ней пришлось разбираться отдельно. Хватит ли у меня на это сил, тогда было рассчитать невозможно. Но хватило. Я сделала моих мертвецов опять живыми. Потому что когда прошла через грань, они остались по ту сторону, где меня нет. Но я их вытащила оттуда, хотя сама год назад, как ходячий труп была. И теперь вы приходите ко мне и говорите, что всё уладите? И рассчитываете, что мне до сих пор это нужно. Можете сказать, с вашими постулатами, что меня ждёт? А их? Честно сказать можете?
Омела промолчала. Потом сжалась, встала и пошла к выходу, показывая, что разговор окончен. Первый раунд пройден, можно вздохнуть спокойно.
Выйдя из дома, куст снова надел на плечи тень, как чёрно-звёздную мантию.
- Я за тобой слежу, - сказала она и подняла высоко веточки, будто вздёрнула подбородок.
- Даже не сомневаюсь.
- Я везде.
- Я помню.
- Сделаешь ошибку – уничтожу.
- Как скажете. Но для того, кто уже был уничтожен, это не страшно. За теми, за кого в ответе, я послежу, как-нибудь. Вы же тоже, при своём высокомерии всё-таки оберегаете скворчиху, Значит, между нами есть что-то общее.
Омела нервно сжала сердцевину, словно боясь, что ведьмочка острым словом обидит её питомицу. Зря боится.
- Я не враг, - сказала омела.
- Но и не друг.
- У меня обязанность такая, быть посередине. Побыла бы ты в моей шкуре, посмотрела бы, как заговорила.
- Я не в вашей.
- Скоро будешь.
- Премного благодарна, что зашли. Не поминайте лихом, - склонила Чара голову, не придавая значения её словам.
Омела не ответила и стала спускаться. То ли неуклюже покатилась на свисающих мелких веточках, то ли запрыгала по ступенькам. Зрелище было несуразное, но пренебрежение или неуважение по-прежнему показать нельзя. Чёрно-звёзная тень открыла омеле калитку, расстелилась ковром под тоненькими ногами-корнями одетыми в изящные туфельки. Этот куст не должен касаться земли. В этом его сила, в этом его проклятье... В лоне цивилизации омелу ждали лимузины и ненатуральная косметика, квартиры баксов и безвкусный ботекс. У неё было всё, кроме... любви. Уродство массы людского сознания. Создана, чтоб любить, но исковеркавшая свою суть.
Чара помахала ей вслед платочком, картинно смахнула скупую слезу, чтоб удаляющееся растение уж совсем не чувствовало себя обделённым вниманием и не слишком быстро принялось трясти её и без того пока хрупкую реальность. Чаре нужно было время. Главная валюта магов и ведьм.
Проводив гостью, и посчитав, что всё прошло как нельзя лучше, Чара с удивлением увидела, что её дом больше не принадлежит земле. Фундамент вытянулся, встал будто на цыпочки и застыл... колоннами? Ножками? Куриными лапками? Они почти не касались земли. Но крыша не принадлежала и небу. Дом теперь где-то посередине, оставаясь для всех, кто его видит, просто домом. Или нехорошей квартирой? Сюда людям ходу нет, а боги ещё лунную дорожку к нему не проложили. Сложное положение. Небось, омела постаралась. Ну, ничего. Мы ещё посмотрим, кто кого. Главное – не торопится.

Собрать по кускам себя год назад было трудно. Но, как оказалось возможно. Одна отрада грела всё это время душу ведьмочке, как последнее время шутится, всё что не убивает, теперь об этом пожалеет, потому что теперь её очередь. И она почти уже была готова убивать, но возможности не представилось. При падении её личной Берлинской стены, когда граница между воображаемым и реальным миром пала, и они оказались не приспособлены друг к другу совершенно – прогремел взрыв. Оглушительный, яркий, уничтожающий, показывая, что ни одна из реальностей больше никогда не будет такой, как прежде. Слишком сильная трансформация с детонацией.
В тот момент и про бодливую корову истины вспомнились, и загадка о зайце и черепахе, и почему черепаха будет у финиша первой, и не менее странная разгадка на неё, больше напоминающую рассказ о строении чёрной дыры и непрекращающейся бесконечности... Короче всё то, о чём предупреждается в сказках, всплыло на поверхность и оказалось далеко не сказками, а инструкцией по технике безопасности с возможными вариациями умных и глупых решений при применении или игнорировании этой самой инструкции. И она, как особо одарённая, собрала практически все из них.
Бонусом за слишком пылкое рвение, Чаре представилась возможность доказать, что её слова не расходятся с делом и она хоть чему-то, но успела научиться. Может применить эти знания на практике и собрать по кусочкам теперь уже не себя, а то что вокруг невзначай разрушила. Магия не терпит резких изменений. Она умеет просчитывать риски и если на кого-то или на что-то сделала ставку, надо этой ставке соответствовать. Можно, конечно и не соответствовать. Свободу выбора никто не отменял. Но тогда и в жизнь твою она не вернётся.
Правило – сам сломал, сумей исправить – на несколько месяцев стало путеводной звездой для ведьмочки. По идее, два мира при должном умении можно было соединить мягче, легче и нежнее. Или хотя бы отстрочить по времени этот процесс. Маги умеют проводить руками по реальности, как пёрышками. Раз – и чудесное изменение в чьёй-то жизни. Или не чудесное, но хотя бы интересное. И всё настолько обыденно и легко, что не придерёшься. Шедевр. Магия – вообще штука незаметная. В этом её суть. Но, то магия... А у Чары, всё как полагается. Первый блин комом. И с ним надо что-то делать, каким угодно способом исправлять. Иначе грош цена ей. А с грошовыми ведьмами магия не работает.
Воображаемую реальность Чара на время оставила в покое. Собирать по кускам плиточки и стёклышки, тяжело и не эффективно, хотя наверное интересно. Но даже если бы ведьмочка захотела это сделать, тут же напомнила бы себе Золушку, погрязшую в чечевице и горохе. Мышек с тараканами в помощниках пока не было, так что и от такой мысли легко было отказаться.
А вот плотная реальность – это дело другое. Её игнорировать бессмысленно и бесполезно, иначе она может стать беспощадной. Самым главным продуктом её работы стал муж. Пришлось разъясняться обоим много, долго, нудно, упорно и с огоньком. И без отрыва от производства несколько месяцев подряд, не забывая про обязанности, в том числе и супружеские. Сложные вопросы, ответы на которые приходилось искать. Что это было, как её туда занесло, при каких обстоятельствах, что она там делала, что забыла, зачем ей всё это нужно, что будет дальше и где был он всё это время. Слова, которыми можно было создать новую прошивку сломанной реальности, устраивающую обоих, а о разрыве на данный момент времени не могло быть и речи, подбирались с трудом буквально ко всему. То, на что долго оба закрывали глаза, что казалось не существенным или из разряда «и так сойдёт» или «само рассосётся», показало, что ничего само не бывает и уж тем более не рассасывается. Обоюдных претензий было много, сплетшихся в Гордиев узел. Порой казалось, что единственный выход – меч Македонского. Но мало кто знает, что это простой, но самый невыгодный из всех вариантов. Можно потерять несколько лет жизни и здоровье в придачу. Так что приходилось сцепить зубы, сковать нервы и работать дальше. Дверь под названием «Македонский» всегда открыта. Но задача стоит именно исправить, а не бросить разрушения позади себя с формулировкой: гори оно синим пламенем. Пламенем-то оно сгорит, не подавится и не заржавеет. Только доступа к волшебству ведьмочке больше никто и никогда не доверит. А надо, чтоб доверили. Иначе можно дальше не жить. А основа её следующей волшебной реальности не должна покоиться на костях, как когда-то на воздухе. Нужна прочная ясная реальность со всеми договорённостями. Что можно, что нельзя, какие новые правила игры и где зарыта приправа.
Только через три месяца куски прошлой жизни стали срастаться по новой. С этого момента, стало полегче вести диалог, а в жизнь снова стало просачиваться волшебство. Показывая, что кризис миновал, но дело ещё не закончено. Расслабляться рано. Первое радовало, второе держало в тонусе.
Но, всё что ни делается, если оно конечно делается правильно, ведёт к трансформации. Вместе с волшебством в начале весны, в жизнь стали приходить сказочные создания. Когда-то о них можно было только говорить, читать или мечтать. Но как оказалось, мир тесен настолько, что далеко за ними ходить не надо, сами являются. Одним из первых чудесных поселенцев в её доме стал рыжий домовой. Он хозяйски прошёлся по гаражу, заглянул на второй этаж, облюбовал место на кухне, а потом подружился с котом.

Собрать по кускам себя год назад было трудно. Но, как оказалось, возможно. Одна отрада грела всё это время душу ведьмочке, как последнее время шутится, всё что не убивает, теперь об этом пожалеет, потому что теперь её очередь. И она почти уже была готова убивать, но возможности не представилось. При падении её личной берлинской стены, когда граница между воображаемым и реальным миром пала, и они оказались не приспособлены друг к другу совершенно – прогремел взрыв. Оглушительный, яркий, уничтожающий. Показывая, что ни одна из реальностей больше никогда не будет такой, как прежде. Слишком сильная трансформация с детонацией.
В тот момент истины и про бодливую корову вспомнились, и загадка о зайце и черепахе, и почему черепаха будет у финиша первой, и не менее странная разгадка на неё, больше напоминающую рассказ о строении чёрной дыры и непрекращающейся бесконечности... Короче всё то, о чём честно и без прикрас предупреждается в сказках, всплыло на поверхность и оказалось далеко не сказками, а инструкцией по технике безопасности с возможными вариациями умных и глупых решений при применении или игнорировании этой самой инструкции. И она, как особо одарённая, собрала практически все самые глупые из них.
Бонусом за чрезмерно пылкое рвение, Чаре представилась возможность доказать, что её слова не расходятся с делом и она хоть чему-то, но успела научиться. Может применить эти знания на практике и собрать по кусочкам теперь уже не себя, а что вокруг невзначай разрушила. Магия не терпит резких изменений. Она умеет просчитывать риски и если на кого-то или на что-то сделала ставку, надо этой ставке соответствовать. И стать титаном подпирающим небо, героем с приставкой супер или без неё, маленьким хоббитом, что тащит в Мордор тяжеленное кольцо. Будь кем хочешь, хоть ношенным носком, завязанным в узел, только делай. Можно, конечно уйти с полдороги, и не делать и не соответствовать. Свободу выбора никто не отменял. Но тогда и в жизнь твою магия не вернётся. У неё тоже есть свобода выбора. И за её выбор приходится бороться смертным.
Правило – сам сломал, сумей исправить – на несколько месяцев стало путеводной звездой для недо-ведьмочки. По идее, два мира при должном умении можно было соединить мягче, легче и нежнее. Или хотя бы отстрочить этот процесс, дать волю на саморазвитие. Маги умеют проводить руками по реальности, как пёрышками. Раз – и чудесное изменение в чьёй-то жизни. Или не чудесное, но хотя бы интересное. И всё настолько обыденно и легко, что не придерёшься. Шедевр. Магия – вообще штука незаметная. В этом её суть. На то она и магия... А у Чары, всё как полагается. Первый блин комом. И с ним надо что-то делать, каким угодно способом исправлять. Иначе грош цена ей. А с грошовыми ведьмами магия не работает. Бесперспективные больно.
Чтоб доказать, что она чего-то стоит, воображаемую реальность Чара на время оставила в покое. Собирать по кускам плиточки и стёклышки, тяжело и не эффективно, хотя наверное интересно. Но даже если бы ведьмочка захотела это сделать, тут же напомнила бы себе Золушку, погрязшую в чечевице и горохе. Мышек с тараканами в помощниках пока не было, так что от такой мысли легко было отказаться.
А вот плотная реальность – это дело другое. Её игнорировать бессмысленно и бесполезно, иначе она может стать беспощадной. Самым главным продуктом её работы стал муж. Пришлось разъясняться обоим много, долго, нудно, упорно и с огоньком. И без отрыва от производства несколько месяцев подряд, не забывая про обязанности, в том числе и супружеские. Сложные вопросы, ответы на которые приходилось искать, начинались издалека. Что это было, как её туда занесло, при каких обстоятельствах, что она там делала, что забыла, зачем ей всё это нужно, что будет дальше и где был он всё это время. Слова, которыми можно было создать новую прошивку сломанной реальности, устраивающую обоих, а о разрыве на данный момент времени не могло быть и речи, подбирались с трудом буквально ко всему. То, на что долго оба закрывали глаза, что казалось не существенным или из разряда «и так сойдёт» или «само рассосётся», показало, что ничего само не бывает и уж тем более не рассасывается. Обоюдных претензий было много, сплетшихся в Гордиев узел. Порой казалось, что единственный выход – меч Македонского. Но мало кто знает, что это простой, но самый невыгодный из всех вариантов. Можно потерять несколько лет жизни и здоровье в придачу. Так что приходилось сцепить зубы, сковать нервы и работать дальше. Дверь под названием «Македонский» всегда открыта. Но задача стоит именно исправить, а не бросить разрушения позади себя с формулировкой: гори оно синим пламенем. Пламенем-то оно сгорит, не подавится и не заржавеет и не то проходило, и без таких как она. Только доступа к волшебству ведьмочке больше никто и никогда не доверит. А надо, чтоб доверили. Иначе можно дальше не жить. А основа её следующей волшебной реальности не должна покоиться на костях, как когда-то на воздухе. Нужна прочная ясная реальность со всеми договорённостями. Что можно, что нельзя, какие новые правила игры и где зарыта приправа.
Только через три месяца куски прошлой жизни стали срастаться по новой. Болезненно, сложно, но прочно. С этого момента, стало полегче вести диалог, а в жизнь снова стало просачиваться волшебство. Показывая, что кризис миновал, но дело ещё не закончено, расслабляться рано. Первое радовало, второе держало в тонусе.
Но, всё что ни делается, если оно конечно делается правильно, ведёт к трансформации. Вместе с волшебством в начале весны, в жизнь стали приходить сказочные создания. Они стали первыми лучиками весны в её второй подряд тяжёлой зиме. Когда-то об этих созданиях можно было только говорить, читать или мечтать. Но как оказалось, мир тесен настолько, что далеко за ними ходить не надо, сами являются. Надо только правильно настроить зрение. Одним из первых чудесных поселенцев в её доме стал рыжий домовой. Он хозяйски прошёлся по гаражу, заглянул на второй этаж, облюбовал место на кухне, а потом подружился с котом. С ним на пару пили молоко из миски, и лакомились сметаной, а вечерами играли с метёлкой. Не очень приветливо домовой отнёсся к собаке. Дразнил её иногда, забавляясь, но что молодая псина поймать его может. Зато обязанности исполнял чинно, аккуратно, со вкусом и в срок.
Появился он вместе со старым мотоциклом, привезённым из глухого местечка на окраине страны. До этого ютился в промасленных запчастях, сложенных в коробку в старом доме, оборудованном под гараж. Там он голодал, холодал, но выжил. При смене места жительства, о себе заявил облюбованным уголочком, уроненным мотоциклом и любопытством мужа. Который сначала повертел пальцем у виска на разъяснения жены, что происходит. А потом махнул рукой на некоторые странности, теперь постоянно происходящие в доме с вердиктом:
- Я ещё не дурак всем рассказывать, что моя жена ведьма. Делай что хочешь, только на метле днём не летай. Дождись момента, когда соседи спать лягут.
- У меня машина есть, - отрезала Чара.
Встревать с объяснениями, что этот статус пока великоват для неё, не хотелось. Хотелось спокойного вечера. С появлением домового появилась маленькая надежда, что под конец года она вернёт себе хотя бы часть утерянного.

Вслед за домовым, по специальному приглашению, в гости стал заглядывать денежный демон. Мелкий проказник, весельчак, балагур, водочку любит с кусочком чёрного хлеба. Если угощение приходится по вкусу, одаривает материальными сюрпризами и приятными неожиданными денежными поступлениями.
Чаще всего, тихо приходит, тихо уходит. А иногда проглотит рюмочку, денюшку пометит, а потом знай себе, забавляются с домовым на пару. О... Что они там чудили. Лампу как-то в гараже разбили, свалив вину на собаку. Та после этого два дня отряхивалась от осколков, вычёсывая их из шерсти по дому. Лояльного кота пугали, сквозь стены проходили. Тот щетинился, шипел, спину выгибал, а когда начинал боевой клич производить, тут же оказывался на улице, по причине шумного поведения. А те двое охламонов в соседней комнате со смеху покатывались. Один раз денежный демон даже с домовым водочкой поделился. Они пили единственную рюмку до утра, а потом оказалось, что вся спрятанная на полке коллекция испорчена. Чтоб загладить вину и исправить учинённый кавардак, домовой в сжатые сроки навёл порядок по всем комнатам, даже бельё погладил, а демон с таким энтузиазмом создал ручеёк денежных бонусов, что вскоре коллекция была восстановлена с лихвой.
Возвращающаяся к жизни плотная реальность – это, конечно хорошо. Но Чару всё также манил мир тонких конструкций. С конца весны, всё чаще стала выпадать возможность заглянуть туда, где всё было белым. Что здесь раскинуть на этот раз, Чара не представляла. Идей не было. Энтузиазма тоже. Когда возникал новый образ, он быстро надоедал или устаревал. Роскошный зёленый сад, показался скучным. Бескрайнее синее небо – не радостным, море слишком мокрое, горы слишком одинокие. Слишком всё. И мелко. И не к месту. И даже не получалось подобрать определение и не находилось понимания, что она сама хочет? Хотелось перестать здесь быть одной. Но и пускать кого-то не хотелось. Слишком болезненным оказался последний раз. В постоянном раздражении она сворачивала полусозданные реальности одну за другой в белые капсулы с красной кнопкой и бросала на пол до следующей идеи.
Поиск новой себя оказался не настолько лёгким занятием, как мечталось в начале. Создавать – это сложная и нудная работа, требующая отдачи. Даже слова созвучны. Прав был Геральт. После первого раза, когда строится всё на лёгком восторге и энтузиазме первооткрывателя, повторная попытка становится сложной, жуткой, обессиленной и часто от этого невозможной. Проще всего вернуться туда, откуда пришёл. В обычный мир. И сидеть тихо. И по возможности не высовываться. Где всё просто и понятно. И знакомо. И напрягаться особо не надо. И даже в нём возможна магия и маленькое волшебство. А ведь когда-то хотелось большого. Просто огромного, как весь мир. Только теперь подарить его некому.
Несколько раз Чара задавалась вопросом, а чтобы сделал на её месте Геральт. Он наверняка знает, как правильно начинать всё с нуля. Но его не было. Даже голоса его в голове не возникало. Иногда ведьмочка задавалась вопросом, а помнит ли он её, а заходит ли. Иногда искала следы присутствия его здесь и не находила. Не удивительно. В самом деле, что делать ему среди картонных деревьев. Ясно же, что долго они не проживут. А что делать, чтобы сама жизнь вернулась сюда, Чара не представляла. Без драйва нет искры, без искры нет достойного мира, без достойного мира нет драйва. Замкнутый круг. Плотная реальность пока отбирает слишком много сил.
Скорее всего, маг уже нашёл новую свежую реальность. И наверняка ему там нравится. Там наверняка ярко и нежно, и ждут. И может там новенькая ученица – просто самородок. И не в пример ей, хороша собой. И внимательно слушает всё, что он ей говорит. И никогда не разрушит то, что создала с первым восторгом. Счастливая... А ей вот теперь... Мысль дальше не продолжалась. Что? Ну что теперь? Он всего лишь был гостем здесь. Захотел – ушёл. Скатертью дорога. А ей надо работать дальше.
Но работа дальше не спорилась. Трещина отчаянья внутри не заживала, забирала энергию, трансформировала в пустоту. Всё равно, что постоянно пытаться множить на ноль и ждать положительного результата. С каждым разом, с каждой новой попыткой, получалось всё хуже. Очередная вселенная получилось жутко серой. Бесцветной. Как чёрно-белое кино при засвечённой плёнке. Тени, абстракция и никакой конкретики. Чара с разочарованием в который раз свернула неудавшуюся проекцию. Это даже на заготовку не похожа. Больше на кладбище личных амбиций с надгробными плитами ошибок.
Она смотрела на белую капсулу с красной кнопкой и думала, что всё. Это её последняя попытка. Ни на что большее у неё сил нет, и ещё долго не будет. В отчаянии она сжала ненавистное яйцо и потрясла. Ну как так-то? Почему? Чего ей не хватает для прорыва? Внутри капсулы что-то зазвенело. Что-то плотное, чужеродное. Ведьмочка сунула туда руку и достала... орех. Вернее, датчик похожий на орех. Один единственный датчик. Такие раскладывал в её первом мире Геральт. Значит заходил, был здесь. Значит помнит. Эта мысль подняла из-за спины крыльями и раскрыла над головой звёдное небо. Чёрное, как смоль с бесконечной россыпью звёзд. Они были разными. Очень близкими, казалось можно рукой тронуть, и очень далёкими. Разными по цвету, сдвоенными и спиралевидными. На земле парк с лавочками, фонарями и аккуратными ухоженными деревьями. Под ногами ярко-зелёная газонная трава. В центре фонтан выложенный синим мрамором. Вода приятно шуршит, создавая туман брызг.
Ведьмочка даже сама растерялась. Так просто! Так просто создавать желаемое, главное иметь правильный камертон. А она столько мучилась! Ну, Геральт. Не мог пораньше, что ль заглянуть. Или весточку оставить. Мог бы пару строк на дереве чиркнуть, она бы не обиделась.
Сжав в руке датчик, она согрела его. Если он рабочий, данные придут по назначению. Пусть знает, что она заметила его. Потом бросила орех в траву. Ну что ж. Если верить Геральту, с восстановлением собственной волшебной реальности, можно начинать игру по-крупному. Ну что ж. Поехали, что ли.

1 2

Всего за неделю 6 стр.

Посещение омелы показало, что опасность миновала, низшая точка пике пройдена, Чару заметили не только в выдуманной, но и в самой настоящей реальности. Это серьёзное достижение и серьёзный задел для дальнейшей работы. Ей надо либо подниматься дальше, либо струсить и спуститься вниз. Последнее в планы не входило. Также стало понятно, что пока эта жизнь взаймы, так как в ней пока всё очень не прочно. Она дана как вынужденная мера и по счетам придётся расплатиться позже. Чем расплачиваться – неизвестно. Наверное, просигналят. Вообще, ведьмочка сейчас себе напоминала кошку, которой дали десятый шанс после девяти жизней. Кто и зачем не понятно. И это ей не нравилось. Магия магией, но в структурированных мирах за ней стоят вполне конкретные лица. Играть вслепую больше не хотелось, не смотря на заверения Геральта, что всё решают без такой мелочи, как они и водят, как котят вслепую. Так что главных игроков ещё предстоит найти, где бы они ни прятались.
Ещё стало понятно, что магическое направление выбранное изначально хоть и безопасно, но слабовато. В нём почти ничего нет, кроме инструкций по правильности действий. Чара вспомнила, как проходило посвящение. Настройщицей была заботливая и внимательная девушка, полная любви и самоотдачи. Она добросовестно передала поток Чаре и что удивительно, ведьмочка тогда его почувствовала. Будто твой личный лучик солнца подарили, освещающий мир даже в пасмурную погоду. Именно после этих занятий к ней вернулись эмоции, а кожа начала восстанавливаться.
Но как ни приятна была девушка-переходник, она обладала лишь умением, но не знанием. Послушная кукла, подчиняющаяся правилам. После нескольких безуспешных попыток разговорить её, пришлось искать великого магистра этого направления. Уж тот наверняка должен знать тайны мира и особенности его устройства. К магистру попасть не легко, но возможно. И Чара, с присущей ей наглостью на приём пробилась. Тот несколько офигел от такой настойчивости, но всё-таки говорить стал. Полную чушь. Для начала он воздел руки, нараспев промычал несколько непонятных фразы и членораздельно выдал:
- Потоки работают благодаря взаимодействию неба и земли...
Ведьмочка закашлялась. Ага. А то она и без него не поняла... Но продолжила благочестиво внимать и улыбаться, помятуя, что начальство любит идиотов.
- Надо принимать дары, радоваться и принимать. Принимать и радоваться, - продолжал нараспев магистр. - Получили благодать, отдали её миру и продолжаем радоваться.
- А думать? – встряла ведьмочка.
- А думать не надо. Великий дух всё давно решил за нас. Надо только подчиниться.
Стоп. Это где-то мы уже проходили. Похоже, формула «не думать», «поверить на слово», «подчиниться», «не проверять информацию», «мы правы, а вы дебилы», «отдайте нам всё и станьте богаты» - любимая основа многих систем. После получаса прослушивания великих речей на возвышенном языке, с автоматическим переводом их на простой, означало – станьте таким же переходником, как и я и будет вам счастье. Переходником между чем и чем? На кого они работают? Каков будет результат от действий? И как, наконец устроен мир!!! В этом плане в знаниях магистра обнаружился полный аут. Всё. Это была точка. Ведьмочка окончательно уверилась, что упёрлась в стену. Выбранный изначально путь оказался тупиком. Здесь, как и в секте, хоть и не с такими плачевными последствиями, люди в самом лучшем варианте должны дойти до уровня счастливых растений и остановиться в развитии. Хорошо что счастливых, плохо что растений. Ответов у них нет. Основной массе промыли мозг и им не интересно задавать вопросы. Они принимают на веру слова, сказанные кем-то другим пусть не две тысячи, а около сотни лет назад. Разница в результате, как оказалась несущественная. И Чару это не устраивает. Изначально это магическое направление прельстило открытостью и свободой выхода. Пришло время им воспользоваться и продолжать поиски.
Не смотря на твёрдое принятое решение, из под опеки искренних, но беспечных духов, с которыми успела познакомиться, ведьмочка выходила с опаской. Теперь опять предстояло встать перед выбором множества предлагающихся направлений знаний. Чара с обреченностью глянула в предложенные варианты, как в путеводитель местности, в которой ни черта не понимает. И вздохнула. Чего там только не было. Чёрная магия, белая магия, магия природы, животных, амулетов, мест, ставов, рамок, заговоров, вуду, экстрасенсорики... Чем одна отличается от другой, какая эффективней у неё получится, где дают знания, а в какой едят детей, не указывалось. Временами казалось, что во всех сразу. Бросив это занятие, она стала разглядывать инструменты. С расчётом, может какой из них откликнется. Такое, по отзывам тоже бывало. Но инструменты также отличались разнообразием и молчанием. Руны, карты всех мастей и авторов, камни, заклинания, стихии, свечи, яйца, кинжалы, исколотые куклы. Ужас. Не в техниках, даже так скажем... нетрадиционных. Последнее время мало что шокировало или вызывало отвращение. Ужас в невозможности в разобраться. Где правда, где ложь, что подойдёт, а что категорически противопоказано. И опять. Чем за это придётся платить? Уж точно не деньгами. Этот вопрос теперь стал особенно актуальным. Бесплатных чудес не бывает, знаний тем более. Внутреннего голоса не приходило, знакомый маг не появлялся, совета спросить было не у кого, приходилось копать самой.
И опять пришёл на помощь старый добрый метод исключения. Секты, делающие из человека амёбу, сразу в помойку. Все направления первого «безопасного» направления тоже. Кстати, надо взять на заметку, если люди в некотором сообществе подобны растениям, с серой кожей и тусклым взглядом, промытым мозгом – делать там нечего. Все официальные и неофициальные религии тоже отметаем в сторону, поели уже. Чёрную магию и белую пока откладываем. Даже на первый взгляд вызывание демона из преисподней, сомнительное удовольствие. Ведь если таковой правда явится, ему даже зубочистка не понадобится после съедения того, кто его вызвал. Карты, руны, заклинания обходим стороной. Без наставника там делать нечего... И что остаётся? Почти ничего и надо идти опять в поисках по кругу...
Пока Чара искала нужное направление, жизнь текла странным образом, будто замерла в ожидании. Ничего не происходило. Ни плохого, ни хорошего, мечтать не хотелось, старые мечты не исполнялись. Странные ощущения. Вроде всё в порядке, день за днём в положительном настроении, но как-то слишком всё ровно. Нет борьбы, нет стремлений, нет окрылённости, полное равнодушие. Ни дела будоражащего, ни человека. Всё позади, ничего впереди. Точка спокойствия на развилке. Так чувствует себя стеклянный шарик на гладкой вершине горы замерев и не зная в какую сторону свалиться. Такое состояние сначала радовало, потом стало вгонять в сон, а потом в конец утомило. Похоже, настал момент действовать решительней. Надо определяться...
Стоило с должным усилием воли задать цель, рецепт правильного выбора нашёлся. Первым делом, надо засунуть страхи от последствий ошибочного решения подальше и искать, искать. Искать что? Опять большой вопрос. Надо очертить приоритеты поиска.
Значит так, сформулировала ведьмочка, нужна система, с хорошей теоретической базой, пусть бредовой, но обширной. Быть марионеткой больше не хочется. Она потом сама отсортирует нужные знания от ненужных. Главное, чтоб они были. Чара в этом смысле не гордая, выслушает любую теорию. Так же выбранная структура должна включать в себя знания различных систем. Их в поле зрения накопилось уже порядком. Так зачем два раза изучать одно и тоже, пытаться пристроить с разных концов на первый взгляд взаимоисключающие знания, если где-то всё уже возможно скреплено в правильных пропорциях. Надо пользоваться. Ведь если системы работают, значит, что-то правильное в них есть. Но так же, видно, что в них что-то работает неправильно. Вопрос, что именно.
Набросав ещё несколько пунктов и посчитав, что по таким параметрам вполне можно определиться, Чара принялась составлять список всех направлений и ответвлений по саморазвитию, до сих пор вызывавшие сомнения. Теперь первыми в мусорку отправились сомнительные личности с привычкой создавать дешёвые спецэффекты с якобы магическим уклоном. Потом экстрасенсы – они сами ничего не знают, только пользуются тем, что им дано. И пользуются достаточно паршиво. За ними интересно наблюдать, но учиться у них – увольте. Эта эпопея будет походить на анекдот про слепых, которые куда-то ведут друг друга. Потом были сданы в утиль узконаправленные специалисты, работающие только по одному направлению. Складывалось впечатление, что как плохие доктора, они умеют лечить насморк, а вот диарею уже нет. После пристального изучения ассортимента оставшихся пунктов, оказалось, что все они являются магическими школами и академиями. Гениев-одиночек здесь нет и в помине. Тут же опять вспомнился Геральт, с утверждением, что Хогвартс существует, всего лишь надо правильно искать. Выкинув мага из мыслей, и без него там сейчас тесно, Чара принялась изучать дальше.
Итак, в сухом остатке... На существующие школы много положительные отзывов, в них несколько факультетов на выбор, программа с хорошей теоретической и практической базой. Ответственность за качество обучения несут. Казалось, можно вздохнуть спокойно и выбирать любую. Не тут-то было. Критерии отбора сужались, отсеивать приходилось пристальней.
Первыми оказались вычеркнуты школы с самым высоким ценником. Потом где учителя соответствовали критерию «не нравится». Потом где представленные на демонстрацию уроки показывали что-то невнятное, с жуткой дикцией, с большими обещаниями, но скупыми на интересную информацию. Очень похоже на мошенничество обыкновенное....
После методичного вычёркивания отбракованных, в списке остались только две академии. Вот между ними действительно пришлось выбирать. Битва титанов. Учителя интересные, знания, даже в общем доступе достойны внимания, идентичные факультеты. Одну академию ведёт престарелый мужичок с длинной седой бородой, похожий на Мерлина, вторую неопредёлённых лет, но приятная во всех отношениях женщина, вылитая Моргана. Достойные соперники, прошедшие через века. Выбирать между ними сложно до зубовного скрежета. Но они не дожидаясь её решения, заявились в её воссозданную волшебную реальность, где ведьмочка пыталась сложить все за и против и немедленно создали словесную битву.
- Ну что тут думать, - без экивоков начал Мерлин, появившись с хлопком из туманного облака, которое быстро рассеялось. Он смешно тряс бородкой, шагая, размахивал мантией и был сама пылкость и искренность. – Конечно моя академия лучше! У меня нет в доступе к знаниям никаких ограничений. Можно получить всё и сразу!
- Но и огрести тоже можно всё и сразу, - парировала Моргана, появившись из собственного портала. Она грациозно села и небрежно откинулась на созданное из воздуха кожаное кресло. Подстриженные на среднюю длину каштановые волосы легко разметались, спокойствие с озорным огоньком скользили во взгляде, скупая улыбка смотрелась язвительно, но не отталкивала. Сделав паузу, она продолжила. – Я уже молчу о том, что вы учеников не предупреждаете об опасности совмещения некоторых факультетов. Это уж извините, ни в какие ворота.
- Знаете, у каждого из них своя голова на плечах, - взвизгнул старичок и резко распрямился, отчего показалось, что он чуток подпрыгнул. - Если они не понимают куда лезут, это их дело.
- В этом вопросе с вами коллега я не согласна. Это наше дело, - Моргана в задумчивости завила на указательный палец локон. - Нам доверили людей, их таланты, их время. А мы должны развить всё это, а не уничтожать первой же взрывной волной.
- Ах, ах, ах! – махнул рукой Мерлин и уселся на одну из скамеек ночного парка. - На войне, как на войне. Сейчас сложные времена. Мы должны выжить. И нам нужны сильнейшие!
- Нет, мы должны победить, - холодно подвела итог Моргана и встала. Она перестала улыбаться, а взгляд стал колючим. – И сильнейших мы создадим сами.
- Магия не резиновая, понимаете ли, её на всех не хватит, - развёл руками старичок.
- Пока. Но времена меняются. Сейчас великие битвы происходят одна за другой. У армии соперников много пушечного мяса, которым они рассчитывают расплатиться за победу. Из собственных учеников я его делать не собираюсь. Качество в конечном итоге, должно победить количество. Это возможно и я это докажу.
Она растворилась в воздухе, захватив с собой кресло. Старичок посмотрел на Чару.
- Всё и сразу! – заманчиво прошептал он и с хлопком исчез в белёсом тумане.
Последние прозвучавшие слова надолго залипли в сознании. Всё и сразу... Конечно, хочется! Но не далее как зимой поспешное изучение материалов завершилось плачевно. Поэтому Чара после некоторых раздумий, поставила решающую галочку академии Морганы и направилась туда.
Адрес был расположен в мире Корней. Где именно этот мир находится, она так и не поняла. По наитию выходило, что такого места в обычной реальности не существует. Но по точным указателям она добралась быстро. А увидев замок, возвышающийся на горе на берегу моря, готова была поклясться, что этот кусок реальности свёрнут каким-то хитрым способом и принадлежит не только их, но и другим мирам. Вроде как центр спектра совмещения цветных лепестков.
- Что встала? Проходи, давай, - толкнул кто-то её в спину.
И правда. Чего застыла? Тропинка узкая, стоять нельзя, позади скопилась очередь. Спускаться было тяжело. Потом подниматься. Добравшись до главного входа в здание, она изрядно вымоталась.
В огромной библиотеке ведьмочку сразу предупредили, что книги можно брать и читать все. Но текст в них, если ты не готов к его пониманию, на страницах не появится. Так что лучше тексты брать по рекомендации преподавателей. Из любопытства она всё-таки взяла одну из книг предназначенных для старших курсов. Открыла и с таким же успехом закрыла. Страницы были пустыми.
В административном крыле замка, секретарша пояснила, что знания на факультетах даются дозировано, под наблюдением. Допуск к дальнейшему обучению предоставляется только тем ученикам, что благополучно приспособились к новой реальности. Вперёд никто не гнал, в знаниях подходящего уровня никто не ограничивал, но и лишнего не давал. И уж тем более, проскочить сквозь систему барьеров никто не даст. За положительным процентом КПД академии следилось ревностно. Репутация – вещь серьёзная.
Поэтому, всё своим чередом, по полочкам, структурировано. Мечта, а не академия. При заполнении документов ощущалось волнение. Платой за обучения озвучили личную трансформацию. В широком зале новеньких учеников сразу предупредили, что вслед за волшебным миром, который есть у каждого из них, мир реальный изменится и таким как есть уже никогда не будет. Так что кто не хочет покидать свой уютный уголок, лучше в магию не соваться. Сомневающимся дали время на выход. И несколько человек действительно ушли, даже не приступив к занятиям. Это было печальное зрелище. Но синица в руках не такой уж редкий выбор. И с ним тоже надо считаться. Но Чаре хотелось большего. А свой уютный уголок она уже несколько раз хоронила, так что... ну что можно сказать. Готова. Наверное. Возможно. Надеется. Но поворачивать назад точно не хочется. Это и стало решающим фактором для очередного принятого решения. Будет ли потом жалеть? Нет. Об упущенных возможностях жалеть можно. О сделанной попытке добиться своего – нет. На том и успокоилась.
Проредив поток желающих учиться, от людей незнающих чего им хочется, к ученикам вышла Моргана. Как оказалось, Моргану звали наставницей Карин. Она предупредила, часто уезжает по делам, и в это время академия остаётся на заместителей. Но тем не менее, за успехами учеников и качеством обучения она следит внимательно. По её словам, случайные люди сюда не попадают. Поэтому, они все под её крылом. И ведьмочку это устраивало. Не потому что можно переложить ответственность за очередные разваленные мечты на кого-то другого, а потому что иногда очень нужно знать, что тебя не бросят в катастрофичной ситуации. Очень хотелось уже устойчивого положения. Надоело постоянно всё вверх дном переворачивать.

Эта вечная завораживающая история о мужчине и женщине. О том, как кто-то пытается доминировать, а кто-то подчиняется. Или не пытается, но мало что вразумительного выходит, потому что в итоге всегда действует только один закон – всё должно быть добровольно. А в подчинении или доминировании нет никакой добровольности. Добровольность есть только в равновесии. В целостности, возможности быть самостоятельным у обоих партнёров.
Но боги постоянно об этом забывают. Законы спускаются с небес. И люди исполняют чужую волю. То матриархат на земле устроят, то патриархат. Но это не приносит нужного результата. Всё также две половинки человечества мечутся между собой, не в состоянии понять. Разлетаются в разные стороны и всё равно тянутся друг к другу наперекор фальшивым запретам. Мало кто пытается эти запреты обойти. И, в общем, правильно делает. Потому что везде стоит защита от дурака или слишком резвых любителей свободы. Граблей поналожено везде очень много. Проще десять раз подчиниться правилам или исполняющих их обязанности родственникам или кого повыше. Выбрать себе правильного удобного партнёра и жить долго и счастливо, но влечение всё равно возьмёт верх. Законы земли и законы собственной души – главнее всех законов на свете.
Это первое, чему научили ведьмочку в академии. И предложили применить это знание на практике. Предложение Чаре понравилось. Как говорится, начни с себя и пусть весь мир подождёт. Но на поверку результат оказался каким-то плачевным. Куда ни кинь – одни обязательства, ограничения, ухищрения, отъём времени... а что ей из этого вороха остаётся себе? На свои желания, на свои стремления. Нет, не социальные, а собственные. Да не очень-то как-то и много. И закономерно возникает вопрос, а когда она успела позволить себя опутать таким грандиозным клубком невидимых ниточек...

1 2
Всего за неделю 5 стр.

Первым испытанием на прочность в академии стала чистка, это когда с тебя снимают шкурка за шкуркой всё, чем сумел обрасти в людской жизни. Маги – это уже не люди, с них спрос особый. И лишняя скорлупа им не нужна, мешает работать. Процесс очень похож на то, как снимаешь слой за слоем шкурку с луковицы... Но одно дело с луковицы, а то с себя... Эффект правда от этих действий одинаковый – реветь иногда приходится. После таких мероприятий, как правило, происходит первичная трансформация, но на данном этапе – это всего лишь выравнивание восприятия мира. Пока ещё не сложное и незаметное окружающим, но более чем ощутимое для тебя.
Если вам кто-нибудь скажет, что трансформация – это легко и приятно, не верьте. Трансформация - это всегда тяжело и очень-очень больно. По крайней мере по началу. Даже когда зарядкой занимаешься, можно и мышцу потянуть и молочную кислоту схватить. А тут идёт разрыв нервных связей на самом нежном уровне, установка новых, прокладка обходных или наоборот прямых путей в собственной требухе. Что-то откуда-то отрывается, что-то по новому скрепляется, без вашего ведома, без предупреждения, без информации о том, когда и чем всё закончится. Будто находишься в горниле, а невидимые руки из тебя жилы тянут. Привыкнуть к этому нельзя. Можно только переждать, пережить, продышать, пролежать, в основном в позе эмбриона. К врачам обращаться бесполезно, все физиологические показатели в норме. Если только температура будет на границе нормы. Но самочувствие, будто сжигают заживо.
Пройдя по спирали пару-тройку кругов ада, стало понятно, что основная масса человеческого мусора осталась позади. Тогда ведьмочку допустили к более сложной работе. Но порадоваться тому, что самый ужас остался позади, не успела. По заверениям учеников постарше, самые сложные испытания ещё впереди. Так что чистки – это детский лепет. И если неохота работать в таком стиле дальше, лучше даже не начинать. А довольствоваться привычным существованием. Благо, тех знаний что уже здесь выдали, хватит надолго.
Чара прикинула все за и против, решила, что боль, не самое страшное, что есть в жизни и вошла в пленяющую раз и навсегда аудиторию. Магическая работа, как и любая другая, начинается с теории.
За кафедрой стояла миловидная женщина в наряде восточных мотивов. Длинная шаль напоминала сари, волосы собраны в небрежный пучок, а на лбу только нарисованного третьего глаза не хватало. Но, лишняя атрибутика в академии не приветствовалась, а третий глаз, он даже если не нарисован, всё равно есть.
О, эта вечная классическая завораживающая борьба между мужчиной и женщиной. Две силы, две противоположности. Есть истории о том, как кто-то из них пытается доминировать, а кто-то подчиняться. Или не пытается... сопротивляется, борется, но мало что вразумительного выходит, потому что в итоге всегда действует главный закон – всё должно быть добровольно. А в подчинении или доминировании нет никакой добровольности. Там есть подавление, ограничение, уничтожение, отторжение. А развития, то ради чего всё и затевается, нет. Добровольность есть только в равновесии. В целостности, возможности быть самостоятельным у обоих партнёров. И соединяться или разлетаться по своему усмотрению. В идеале из двух сил нужно создать что-то новое. Третью силу. И от этой третьей силы или реальности будет снова рождаться новое, заставляя сверкать мир новыми гранями.
Но боги постоянно об этом забывают. Законы спускаются с небес. И люди, забыв своё предназначение, исполняют чужую волю. То матриархат на земле устроят, то патриархат. Но это не приносит нужного результата. Зато порождает войны. И всё также две половинки человечества мечутся между собой, не в состоянии понять. Расходятся на время в разные стороны и всё равно тянутся друг к другу наперекор фальшивым запретам. Мало кто пытается эти запреты обойти. И, в общем, правильно делает. Потому что сейчас везде стоит защита от дурака или слишком резвых любителей свободы. Граблей покладено много. С избытком. Шаг сделаешь – три шишки. Дальше - больше. Инструкций по преодолению грабель ни у кого нет. Вслепую идти не реально. Проще десять раз подчиниться правилам или исполняющих их обязанности, переложить ответственность, уйти в сторону. В конечном итоге выбрать себе удобного партнёра, правильную работу и жить карикатурно долго и счастливо. Но влечение всё равно возьмёт верх. Не может удовлетворить запросы Адама подчиняющаяся Ева, в его сны всегда будет приходить Лилит. Законы земли и законы собственной души – главнее всех законов на свете. И если игнорировать эти законы, человек становится доступен внезапной или скоротечной смерти.
Это первое, чему научили ведьмочку в академии. И предложили применить эти знание на практике, чтоб избежать скорейшего плачевного итога. Для начала хотя бы понять, что в жизни нужное, а что лишнее. Предложение Чаре понравилось. Как говорится, начни с себя и пусть весь мир подождёт. Но на поверку результат оказался каким-то плачевным. Куда ни кинь – одни обязательства, ограничения, ухищрения, отъём времени, словом - грабли... а что ей из этого вороха остаётся себе? На желания, на стремления. Собственные! Не чужие, не навязанные и не под эгидой – надо и должна или неприлично. В какие пункты социальной необходимости вложена душа? Да не очень-то как-то и много. Ну ладно, дети и всё с ними связанное – понятно. Они необходимы. Земля просит. Можно сказать даже требует. И даже как-то жаль, что их нельзя рожать в одиночестве. Что-то подсказывает, что проблем стало бы меньше, по крайней мере семейных. Но опять возникают на пороге сознания две изначальные силы, которые должны взаимодействовать. И понимаешь, что такая система закономерна. Так должно быть. Ладно, что получилось, то получилось. А вот кроме детей, что ещё её?
- Всё начинается с тебя, - бормотала под нос избитую фразу ведьмочка, красной линией проходящей по всему курсу лекций.
Пройдённый материал несколько накренил собственную картину мира, и эта самая картина никак на место обратно вставать не собиралась, назойливо указывая на пробел собственных возможностей. Сейчас она ещё автоматически исполняла существующие обязанности, но понимала, что с них страстно хочется соскочить. А как?
- Человек должен делать то, зачем пришёл, - продолжила бубнить ведьмочка. - Огородик и цветочки, конечно хорошо, но как-то мелко. В формуле «расплодиться и помереть», никакого волшебства нет, нет магии, нет ничего нового. Так делают все, или почти все. Но суть от этого не меняется.Так зачем она здесь?
- Нужно создавать что-то новое. Третью силу, которой ещё нет, - подсказала Карин.
Она появилась возле яблони, как некогда Геральт на кухне. Только тот вваливался, как гром с ясного неба, а при появлении наставницы не образовалось даже ветерка. Она бесшумно прошлась по тропике вдоль дома и остановилась у цветника.
- А как вы здесь? – спросила Чара, ковыряясь в земле.
- Это не я, это проекция. Когда-нибудь сможешь создавать сама. Очень удобно кстати. Можно одновременно несколько дел делать. Но не отвлекайся. Думать и делать можно одновременно и в единственном теле, правда, ведь? Итак, создавать...
- Создавать... – повторила, возвращаясь к мысли ведьмочка. - Хороший вопрос. А что?
- А что тебе нравится?
- Хм... Проблема в том, что ничего не нравится. По крайней мере настолько, чтоб дух захватывало.
- Так не бывает. Ты просто забыла и не можешь вспомнить. Это нормально.
- Не нравится мне такое «нормально», - процедила Чара, выковыривая раскидистый сорняк. - Забыть просто. А вспомнить?
- Тяжело, но возможно, - сказала наставница. – Что-то ведь ты хочешь? Или хотела в девстве? Или играла во что-то?
- Единственное во что я играла – это в Золушку, - рассудила Чара, отложила тяпку в сторону и уставилась на неё. - Что-то всё никак в принцессу обратиться не могу, и это мне не нравится. Ещё с мальчишками в войнушку играла. Они меня всё расстрелять пытались. Фиг у них получилось. Но вообще хочу делать реальность людей лучше. Их убивает теперешняя не хуже войны.
- Это слишком размытое понятие, - небрежно отметила Карин, разглядывая завязи смородины. - Никакой конкретики. Чем именно не нравится реальность, и в чём именно хочешь сделать её лучше? Кастрюльки со сковородками расписывать? Чечевицу перебирать?
- Нет, - замотала головой Чара, - Это слишком... просто.
- Тогда думай. Что не слишком просто, что тебе под силу и сделает существующую плотную реальность лучше.
Карин исчезла, оставив Чару наедине с собой. Очень вовремя. Ведьмочка как раз начала злиться, что слабовольно позволила опутать себя таким грандиозным клубком бестолковых не нужных ей дел. Вроде мелких, но в общей массе жутких, жгучих, ранящих, тяжёлых. Нет, с этим багажом определённо что-то надо делать. Чара вспомнила последний Рагнарёк и поёжилась. Делать-то надо. Но аккуратно. Хватит уже необдуманных взрывов. Только-только воссоздала волшебную реальность, которая нуждается в прочной основе, и её надо создать чего бы это ни стоило.
Чем именно занять себя, в тот день она так и не придумала. И решила подумать об этом завтра. Но на следующий день, и на следующий и далее ничего в голову не приходило. Чара уж совсем потеряла веру в себя, но спасение пришло из зоопарка. В академии был свой зверинец. Зоопарком его называли в шутливой форме для новичков. Они-то наивные думали, что войдя внутрь, увидят клетки со зверями. На деле оказывались с животными нос к носу. И приходилось на ходу учиться понимать, что хочет тот или иной чудный зверь. Карин говорила, что такие упражнения хорошо развивают интуицию. И действительно, в пространстве со зверями заносчивые становились покладистыми, тихони, становились увереннее в себе. Везде нужна гармония. Межвидовое общение помогало нащупать грань дозволенного, возможного, необходимого. Создавать тем самым нечто третье. Некоторые ученики, привыкнув к какому-то животному, приходили просто посоветоваться с ним, чтоб сделать сложный выбор. Животные, как дети земли, иногда лучше чувствуют реальность и тот, кто умеет наблюдать за ними, редко ошибаются в своём выборе. Чара как раз пришла сюда, чтоб понять, чего именно она хочет.
Гуляя по территории зверинца, она поняла, что не все животные здесь находятся без клеток. Одним из таких невольников был лев. Крупный, спокойный. Никакой опасности за ним не чувствовалось. Чем он так не угодил академии, что оказался за решёткой? Это казалось какой-то дикой ошибкой.
- Почему именно он в клетке? – как-то спросила наставницу Чара. – Многие звери здесь свободны.
- Он сам там хочет находиться. Считает, что это безопасней для окружающих. Когда-то мы пытались его оттуда выпустить - бесполезно.
- Но ведь это не обычный лев. Это человек. Когда зверь рыщет по клетке, картинка меняется. Тогда вижу человека, повторяющего траекторию движения животного. Одежда – холщевая рубаха, крест на плаще, в левой руке шлем, на поясе меч. Похоже рыцарь, возможно тевтонец.
Наставница внимательно посмотрела на Чару.
- Да, - согласилась она, - правильно. Любопытный экземпляр, не правда ли? Он считает, что в зверином обличье для него лучше.
- Почему так?
- Это давняя история. Не интересная, как всё пошлое и низкое. С тех пор он не меняет обличья. А для верности загнал себя в клетку.
- А может у меня получится вывести его из клетки, не бояться быть тем, кто он есть? Настоящим.
- Не советую этого делать. Только потратишь время. Это как раз тот случай, когда действует система добровольного заключения.
- Но это неправильно. Он прекрасен. И раз он здесь, значит, у него тоже есть своя вселенная? Случайные люди сюда же не попадают? Уверена, он может украсить этот мир. Я могу с ним создать нечто новое, где ему будет комфортно.
- Ему уже комфортно там, где он есть, - сказала с раздражением Карин. – Но попробуй, это твой выбор. Больше отговаривать не стану. И предупреждаю, тебя ждёт разочарование.
- А я не боюсь.
На несколько месяцев чудо-лев стал её увлечением. Два одиночества, сказали бы люди. Но людей здесь не было. А маги, даже начинающие, уже такого себе не позволяют.
Она приходила с ним разговаривать. Делала маленькие подарочки. Иногда ей казалось, что лев слушает. Иногда, когда он довольно урчал, Чаре даже удавалось его погладить. Тогда казалось, что ещё немного заботы и внимания и зверь станет человеком. Косматая грива постепенно разглаживалась, становилась мягкой. Характер менее колючим. Ведь так просто согревать кого-то теплом, когда у тебя его в избытке. Лев нежился в оборудованной иначе клетке, иногда казалось, что он ждёт прихода ведьмочки. Человеческие проекции стали возникать чаще. Обрели чёткость и стали более длительными по времени. Ещё чуть-чуть. Ещё чуть-чуть. И невозможное станет возможным. И это волшебство совершит она. Вместе с этим изумительным благородным созданием.
В один из праздников, когда в школе никого не было, Чара провела возле клетки почти ведь день. Что-то читала вслух, строила очередные воздушные замки, поминутно заглядывая в свою выдуманную реальность иногда задерживаясь там чуть дольше, чем нужно. Благо место и время позволяли. В определённый момент, вынырнув из мечты, поняв где находится, ведьмочка обернулась. И увидела, что лев стал человеком. Он стоял и тихо смотрел на неё. Осталось только открыть клетку.
Чара отодвинула засов, распахнула решётчатую дверь. Медленно рыцарь сделал несколько шагов к выходу, осмотрелся. Показалось, в его взгляде мелькнул огонёк любопытства. Ещё бы, стоит только перешагнуть порог, и окажешься на свободе. Он взялся за дверную ручку.
- Уходи. Ты отвратительна, - голос хриплый, речь плохо различима, взгляд потускнел.
Рыцарь с резким грохотом захлопнул металлическую дверь. Эхом и порывистым ветром грохот пронёсся по вселенной Чары. Задул фонари в парке, склонил молодые деревья, тряхнул купол неба. С замираем она заглянула туда, ожидая начала разрушения. Но нет, опасения не оправдались. Воздушный мир выстоял. Можно возвращаться к реальному.
Обернувшись львом, рыцарь улёгся в дальний угол и больше не обращал никакого внимания на Чару. Все последующие посещения ничего не изменили. Лев больше не замечал приходов ведьмочки. Ему было хорошо так, как оно есть. Наставница Карин оказалась права.
- Ну, что? Получилось? – спросила Карин в один из вечеров, когда Чара сидя на полу на стопке книг и обхватив колени, как завороженная опять смотрела на великолепного зверя.
Внутри стоял ком. Хотелось разреветься от бессилия и несправедливости, но в академии не приветствуется избыток эмоций. Надо держать лицо в любой ситуации. Но эта история всё-таки кое-чему её научила.
- Я хочу уметь сметать границы, - твёрдо сказала ведьмочка. – Да, сейчас у меня не получилось, но я буду работать. И потом, когда-нибудь добьюсь, чтоб это стало возможным. И может быть, даже с ним. Он достоин большего, чем сидеть в заточении.
- Хорошее желание, - сдержанно улыбнулась Карин. - Но может стать невыполнимым. Имей ввиду. Не все границы можно смести или уничтожить. Насилия быть не должно. Человек должен сам захотеть открыть их.
- При каких условиях?
- Это решать ему. Ну и тебе. И не спеши. Если ставка за открытие будет слишком высока для тебя, твоя личная вселенная не выдержит. И опять окажется уничтоженной. Уже сейчас звякнула, не правда ли? – наставница пригляделась к ученице, та отвернулась. Признаваться в своей слабости в очередной раз не хотелось. Карин поняла её настроение, и как ни в чём не бывало, продолжила. - А создавать с нуля, сама понимаешь... это и тяжело и сложно. Иногда долго, а иногда и невозможно.
- Я постараюсь больше ничего не рушить, это последний раз был, - пообещала себе Чара. - Из любого действия буду выуживать выгоду. Любая открытая или закрытая дверь будет только укреплять меня.
- Посмотрим. И что, есть у тебя новый объект для изучения на примете?
- Возможно... Очень мне этот лев одного мага напоминает. Будто что-то внутри него сломано. А он ни увидеть, ни исправить это не может. И от этого кажется, временами сам себя ненавидит.
- Всё возможно... Когда-то Алистер Кроули сказал: «Каждый мужчина и каждая женщина – это звезда. Все мы свободны, независимы, ярко сияем в своей славе; каждый из нас – целый блистательный мир». Человек он был, мягко говоря, отвратный. Но оставил после себя такое наследие, что меняет границы реальностей по сей день, помогает людям стать настоящими. Если они не боятся.
- А я не боюсь.
- Даже после такого? – Карин указала на льва с удовольствием избавившегося от человеческого облика. – Люди бы сказали, что жизнь тебя ничему не учит.
Собеседница фыркнула.
- То люди. Но мы то здесь учимся не быть людьми, правда? Я прекрасно понимаю, что за это иногда придётся платить ошибками и разочарованием. Но уверена, когда-нибудь на этом пути отыщется крупный бриллиант, - и озорно улыбнулась. - А с моей наглостью и упрямством по-другому и быть не может.

Всю неделю ведьмочка ковырялась в старинных записях, календарях, всевозможных лекциях. Отсеивая откровенный мусор, откладывая материалы, над которыми можно и нужно подумать, перебирая календари различных традиций, пытаясь понять, что конкретно имел ввиду Геральт, когда говорил о сменеподсчёта времени. Год он имел в виду, недели, часы, века? Впрочем, последнее навряд ли, человеческое тело ограничено одной жизнью, отчего на такие длительные промежутки пока не рассчитано. Тем не менее, Чара то и дело, добрым словом вспоминала мага, имеющего привычку не давать никаких объяснений. Пришёл таки, понимаешь, навёл кавардак в её планах и ушёл, как ни в чём не бывало. Аж зло берёт.
В поисках более точных указаний Чара несколько раз заглядывала в выдуманную реальность, рассчитывая хоть раз перехватить странного знакомого. Но тот постоянно исчезал практически за секунду до неё. То ли специально избегал встречи, то ли само так получалось. Решив, что скорее всего само, потому что смысла ему скрываться не было, а время неумолимо подходило к исходу, ведьмочка бросала глупое занятия по поиску приведения, а копалась дальше. Под конец недели голова гудела, буковки перед глазами никак не хотели складываться в слова, не то что фразы, смысл прочитанного перестал доходить. Тогда она захлопывала все книжки и странички и выходила в сад.
Такого необыкновенного воздуха, как в марте, нет больше нигде в году. Он несёт с собой одновременно тепло и прохладу, весеннюю свежесть и влажность тающего снега. Солнце уже греет, а снег ещё слепит. И всё это рождает в душе подъём. Как давно забытые семена под этим воздухом начинают пробиваться мечты. И хочется лететь этим воздухом, подхватить выдуманную реальность и прямо сейчас воплотить её в жизнь. Иначе, зачем она даётся...

1 2

За неделю 5 страниц

Всю неделю ведьмочка ковырялась в старинных записях, календарях, всевозможных лекциях. Отсеивая откровенный мусор, откладывая материалы, над которыми можно и нужно подумать, перебирая различные традиции, пытаясь понять, что конкретно имел ввиду Геральт, когда говорил о смене подсчёта времени. Год он имел в виду, недели, часы, века? Впрочем, последнее навряд ли, человеческое тело ограничено одной жизнью и на такие длительные промежутки пока не рассчитано. Считать собственную жизнь ими бесполезно, а вот боги вполне себе могут позволить это удовольствие. Тем не менее, Чара то и дело, добрым словом вспоминала мага, имеющего привычку не давать никаких объяснений. Пришёл таки, понимаешь, навёл кавардак в её планах и ушёл, как ни в чём не бывало. Аж зло берёт.
В поисках более точных указаний от него, ведьмочка несколько раз заглядывала в выдуманную реальность, рассчитывая хоть разок перехватить странного знакомого. Но тот постоянно исчезал, и было подозрение, что практически за секунду до неё. Хотя намёки, что он здесь был, появлялись. Оглядывая обширное пространство, она то и дело натыкалась на коричневые сферы чуть больше грецкого ореха, с переливающейся по бокам радугой. Сама они их не создавала, а кроме него больше некому. Наверное.
Так что в неизменности ждали её только жёлтое небо и оранжевая земля, частично покрытая плиткой. То ли маг специально избегал встречи, то ли само так получалось. Решив, что скорее всего само, потому что смысла ему скрываться не было, а недельное время неумолимо подходило к исходу, ведьмочка бросала глупое занятия по поиску неуловимого приведения и копалась в праздничных регалиях дальше. Под конец недели голова гудела, буковки перед глазами никак не хотели складываться в слова, не то что фразы, смысл прочитанного переставал доходить. Тогда в конец измотавшись, она захлопывала все книжки и странички, накидывала куртку и выходила в сад.
Он ещё заснежен. Только узкие тропинки среди голых деревьев. Тёплое солнце уже сбросило снег с ветвей и пригревает белые толстые ватные сугробы, слепя глаза. И ни ветерка. Такого необыкновенного воздуха, как в марте, нет больше нигде в году. С тающим снегом он исчезает уже в апреле. Возможно, если только взобраться на вершину высокой горы летом, где снежные шапки, можно ухватить глоток этого волшебства, но пока ни разу не доводилось. Такой воздух несёт с собой одновременно тепло и прохладу, весеннюю свежесть и влажность проталин. И всё это рождает внутри подъём. И давно забытые и казалось мёртвые семена-мечты, под этим воздухом начинают пробиваться, жить. И хочется лететь, подхватывать следующие идеи из волшебного мира и прямо сейчас воплощать их в жизнь. Иначе, зачем этот эти два мира в ней соединяются... Ведьмочка опять заглянула в волшебный. Тишина и спокойствие. От мага ни ответа, ни привета. Зато прогулка по саду успокоила её, придала сил. Теперь можно опять за праздники браться.
Шумерские, аккадские, славянские, скандинавские, греческие, индийские... Да их тысячи, как и богов. Все повторяются из года в год. Редко какие из них отмечаются раз в несколько лет, ещё реже десятилетий. И тогда это грандиозные помпезные шоу. Больше похожие на воспевание мощи цивилизации, чем обрядовая необходимость. К слову, дошедшие до нас Олимпийские игры именно из их числа. Люди тогда соревновались в честь богов. Но что скрывать, в тот момент и сами были богами.
К слову о богах... кто-то обещал показать, не будем показывать пальцем, как с этими богами сотрудничать. Если Чара, конечно, правильно поняла короткую фразу, брошенную ей невзначай в предыдущем разговоре. Сев за стол, она застонала и обхватила голову руками. Все ёжики, как же утомляет, что кто-то знает больше чем она и не торопится этим делиться. Но, прочь усталость.
Ведьмочка опять открыла научные трактаты, но о праздниках больше читать не хотелось, от них уже подташнивало, и она стала читать про богов. Интересно, с кем бы из них она хотела сотрудничать? А ещё интересно, кто захочет с ней? А ещё интересно, что при этом надо будет делать? Если, например, выбрать бога войны, это надо постоянно сражаться, крошить, побеждать. А если проиграешь? Хотя, если вспомнить Одина, то по слухам он девять побед дарил, а на десятую сам же лишал жизни. Сомнительное удовольствие... А если выбрать богов природы – это придётся вернуться опять к садоводству? Нет, больно скучное занятие. Прелесть в нём, конечно есть, но не дня неё. А если выбрать богиню любви – что надо делать? О... а там вообще весело. Женские образы плавно перетекают один в другой. Одна и та же богиня может быть как покровительницей родов, так и покровительницей проституции. Так же, довольно распространённое явление, может быть как символом юности, так символом и зрелости, и старости. И ещё неизвестно, что у неё с четвёртой стороны за символ, который не видно. Так кого выбрать? И чем платить за заботу и покровительство? Прикинув свои возможности в разных женских ипостасях, Чара принялась за мужские образы. Ведь не факт, что какая-нибудь богиня обратит на неё своё внимание, вдруг по каким-то неведомым параметрам, она им всем сразу не подойдёт. Так зачем останавливаться на единственном варианте? К тому же, мужские образы, порой очень соблазнительны, что скрывать. У этого бицепсы, у того трицепсы, топоры, мечи, копья, волшебные сандалии. Один сильный, другой ловкий, третий умелый – выбирай не хочу, глаза разбегаются.
Прокопавшись в приятных божественных образах до вечера, оказалось, что дома назревает очередная семейная нервотрёпка. И безмятежное настроение, как рукой сняло. Как благоверный мог неприхотливо раздражать своим присутствием всего через несколько минут, оставалось только догадываться. И вроде, ничего особенного не происходило. Здесь замечание, там равнодушие, дальше пространный разговор о том, что ей неинтересно. При этом приходится держать марку, быть милой, в меру внимательной, кивнуть в нужный момент, что-то подсказать. Обязанности жены, как-никак. А внутри разгорается жар недовольства, который начинает душить... Чтоб поддержать уют и приятную обстановку возле домашнего очага, приходилось игнорировать собственный дискомфорт. Так вернее. Чем меньше рассказывать окружающим о своих проблемах, тем крепче она будет спать, потому что никто расспросами мешать не будет. В особо жёсткую непереносимость реальности бытия, грела мысль о том, что хоть в её личной волшебной реальности было хорошо и тепло и там есть спасение.
Неделя прошла с трудом и в назначенный день и время, Чара юркнула под жёлтое небо с уверенностью, что теперь можно поставить крест в гонке за абстрактными знаниями. А также в предвкушении возможности перекинуться парой фраз с виновником этой неразберихи и с ожиданием узнать правильные ответы.
Там уже ждал Геральт. Слава небесам, явилси-и.
- Смотри, как хорошо действуют на тебя внеплановые разборы полётов, - подбоченился он. - В этот раз пришла вовремя.
Вот не может просто поздороваться, обязательно надо гадость какую-нибудь сказать.
- Я вот свои недостатки исправляю, в отличие от тебя, - всё-таки не выдержала она и засмеялась.
Уморительно он смотрелся в образе святоши. Горделивая поза мага напомнила то ли Аполлона, то ли Нарцисса. Интересно, какой из богов ему ближе?
- Даже боюсь спрашивать, какие недостатки ты имеешь в виду и что могла увидеть в моей безупречной натуре, - маг будто специально смахнул пылинки с плеча, надменно уставился на неё.
Похоже, Нарцисса. Ох, не исправим, нашёл время выпендриваться.
- Ага. Как же безупречной. Но если охота так считать, то пожалуйста в своё удовольствие, только без меня, - и сменила тему. - Теперь, к делу. Ты как всегда в своём репертуаре, не сказал, какие именно праздники я должна изучать. Пришлось изучать всё, что попались на глаза.
- Правильно сделала. Многие вещи можно понять целиком только найдя и сложив все потерянные части.
- Загадками говоришь.
- А ты не стой, располагайся, - опять съязвил он. – Сейчас всё решим.
Расположиться было негде. Чара сжимала в руках увесистую стопку листов-шпаргалок захваченных из реала, и беспомощно оглядывалась в поисках поверхности, куда можно это положить. Как же она так нерасторопна? Ничего не создала здесь для подобных уроков. Но, вроде необходимости не было. А спрогнозировать заранее такую глупую ситуацию не смогла.
- Ну что стоишь? – хохотнул маг. – Исправляй, давай свою оплошность. Делов-то.
- Мог бы и помочь.
- Это твоя реальность, ты и разбирайся с ней.
- Кавалер, блин. Ладно, разберусь.
На чувстве злобы и бессилия моментально смоделировалась мраморная глыба каштановых оттенков. Необтёсанная с боков, зато идеально гладкая сверху. То, что надо. Вернее, для первого раза сойдёт.
- Ну, вот, хоть что- то, - кивнул удовлетворённо маг. – Показывай, что там у тебя. Какие праздники изучала? Надеюсь не социальные?
- Я догадалась, что это не мой случай.
- Хоть на что-то ума хватило...
Сделав вид, что не заметила выпада, ведьмочка продолжила.
- Религиозные тоже не стала брать за основу...
- С этой стороны, возможно, поторопилась, но нет, так нет. Ничего особенного не потеряла, если правильно искала.
- Надеюсь, что правильно, - буркнула Чара под нос, - уж не знаю, как тебе угодить. Попыталась изучать особенности исчисления суточного времени. Знаешь, изрядно удивило, что некоторые цивилизации почитали ночь главнее дня. Я почему-то всегда думала, что наоборот.
- Это особенности нашей цивилизационой системы. Подчёркиваю – нашей существующей. Если представить гипотетически твою встречу с почитателем тьмы, он бы посчитал тебя сумасшедшей. Кстати, в безоговорочном почитании света есть свои недостатки. В нём ничего нельзя изменить. Это его минус. Свет статичен, к сожалению. Возможности тьмы, как магической системы, как системы прогресса и трансформации в разы шире.
- Значит, она эффективней?
Чара готова была уже обрадоваться. Вот же готовый правильный ответ на поверхности. Бери, учи, делай и счастье не за горами. Но маг, как всегда охладил радужные ожидания.
- Не всегда, - жёстко сказал он. - Во тьме путь длинней. Хоть и интересней. Его опасность – можно заплутать в бесконечности. Знаешь сказки о том, как кто-то пошёл в тёмный лес или страшное болото и никогда не вернулся?
- Это не сказки. Такое бывает.
- Ну, вот это отражение взаимодействия системы тьмы и человека. Не всем под силу. Часто опасно.
- Значит... значит... – ведьмочка запнулась, но под конец выпалила. – Так что в итоге выбрать-то?
- Каждый решает сам. Но эффективней взаимодействия этих двух систем ещё ничего не придумано. Свет даёт нить Ариадны, а тьма неисчерпаемые возможности. Если уметь их соединять правильно и в нужных пропорциях... Знаешь, о таком уровне искусства мечтают даже боги.
- Шутишь?
Геральт уничтожающе посмотрел на неё.
- Думаешь, я здесь с тобой в игрушки играю? Если переложить на материальный язык, язык магических систем, то получится, что система света не умеет изменяться. Совсем. В неё если что-то попало, то уже не переделаешь. Даже если это что-то неправильно работает, ты хоть убейся, а ничего не сделаешь, пока эту ошибку во тьму не окунёшь. А как окунуть, если тьма, как инакомыслие уничтожается на корню? Знакомая ситуация?
- Боле чем... А как же ночь?
- Там другая проблема. Такие цивилизации теряли нить Ариадны, начинали плутать в знаниях, часто ходили по кругу. Из-за этого теряли в прогрессе. А он идёт неумолимо, с ним ничего не сделаешь. Не успел приспособиться – погиб. Вечная игра на выживание. Ладно, с днём и ночью разобрались. Какие ещё варианты есть?
- Вообще, я остановилась праздниках, что привязаны к временам года. Только никак не могу понять, люди совсем воображения лишены что ли? На разных континентах празднуют практически одно и тоже только в разных вариациях.
- Они не воображения лишены. Они законы знают, на которых мир построен. Даже если им Коперник ещё про это не рассказал. Ну и? Совсем никаких догадок?
- Хочешь сказать, что всё сводится к... обычным законам физики?
- Да, именно это я и хочу сказать. Всё сводится к тому, как земля вертится вокруг солнца. В школе, надеюсь эту теория проходила?
Но ведьмочка на пару минут вообще перестала его слышать. Уйма разрозненной прочитанной за неделю литературы схлопнулась в одну, как детская головоломка. Вроде кубиков от разбившегося Рубика. Раньше они были все по отдельности, но Чара смогла ухватить их центр, как семечко, золотую середину, суть... и в этот момент картинка стала целой...
- Огонь и Земля... Основополагающие силы. С них начинается всё, - озвучила она лежащую на поверхности догадку.
- Совершенно верно, - не заметил её внутренней перемены Геральт. - Вода и Воздух их порождения, считай – дети. Это тебе любая книжка по эволюции расскажет. И они живые, даже если сейчас люди думают иначе, потому что отвыкли думать совсем, а чувствовать и подавно. И вот от того как стихии взаимодействуют между собой, кто в какой момент года сильнее, кто слабее, тот в большей степени и влияет на человека. И ты с этим ничего поделать не можешь.
- Это что же, опять надо учиться подчиняться? – устало спросила ведьмочка.
- Зачем? Конечно, они гораздо сильнее, чем ты. Но я вообще не о том. Если точно знать, в какой момент какая стихия делает тебя сильнее или слабее, и по какому параметру, сможешь по жизни двигаться легко и быстро, намного опережая конкурентов. Вроде как сёрфер на волне. Оседлал и в дамки. А если начинать дела, когда сама природа противятся... Это всё равно, что против ветра... а... ну, не важно.
Ведьмочка ухмыльнулась, пропустив последнее замечание мимо ушей. Больно уж ей понравилось про сёрфера.
- В дамки, говоришь... – мечтательно произнесла она. - Дамкой быть хочу. Вернее – королевой!
- Ты прям как Алиса из Зазеркалье, - фыркнул маг. - Корону воображаемую то поправь, а набекрень слишком. Как и мозг.
- Что опять не так-то?
- Осторожней говорю надо быть в своих желаниях. Они сбываются. Видимо информации на сегодня для тебя достаточно. Так что мне пора.
Геральт сделал несколько шагов и испарился. Как он это делает, Чара разглядеть опять не успела. И запоздало сдержала возглас разочарования.
- Ну, вот... А про богов спросить не успела. А вообще не честно. Он обещал. Ну фиг с ним.
В смешанных чувствах ведьмочка переместилась в твёрдую реальность и первым делом посмотрела на календарь. Следующей по графику просыпается Земля. А вместе с ней здоровье, сила, плодовитость. Всё что задумано и о чём мечталось с начала года должно быть воплощено в этот период. Иначе, потом не догонишь. Следующая попытка только через год. Так стоит ли терять год? Нет, не стоит, решила она. И принялась составлять план действий на такой короткий, но важный период. Нужно всё успеть, всё попробовать, всё до чего не дотягивались руки когда-то, сейчас должно быть сделано. Чем скорее, тем лучше. Или хотя бы начато.
Исписав несколько листочков, Чара прикрепила их к холодильнику. Потом села. Потом встала. Рассиживаться времени нет. Она закончит этот год с такими результатами, что небо закачается.

Последующие несколько недель пробежали за подготовками, заначками на будущее и проработкой воплощения в жизнь мечтаний. И когда важнейшая стихия пространства вошла в силу, колесо жизни действительно завертелось. Сначала медленно и незаметно, потом долго нехотя разгонялось, потом достигло приблизительно того уровня, о котором можно сказать – идеально, но не совсем. Ещё бы чуточку побыстрее. За это время минул праздник Огня, и в середине лета стало понятно, что всё складывается как нельзя удачно. Это было круто. Это была, хоть маленькая предварительная, но победа. После нескольких лет простоя, когда занимаешься всем чем угодно, но не тем, чем хочется. Хотелось визжать и прыгать от восторга. Всё росло и цвело, как вокруг, так могло бы и изнутри... но тамошние результаты наоборот почти остановились. С кучей навалившихся дел, она редко посещала волшебную реальность, что ей доверили. Там было всё по-прежнему, развивать её было некогда. Странные огни за сферой неба больше не появлялись, ну и хорошо, ей меньше мороки.
У знакомого мага тоже видимо образовались свои дела, так что к ней не совался. А может, как всегда, расходились во времени. Несколько раз ей казалось, что по жёлтой линии горизонта движется опустив голову мужской силуэт в длинном плаще. Но стоит моргнуть или на секунду отвести взгляд, видение растворялось. Мираж что ли? Разбираться было не с руки, и она уходила. В конце концов, если она ему понадобится, он знает, где найти. Не маленький и не первый раз, сам разберётся.
И ведьмочка с чувством выполненного долга возвращалась в твёрдое состояние. Странная система... с погружением в материальную реальность, учиться эфемерным вещам стало лень, да в общем и нечему. Теоретическая база безопасного магического направления вся пройдена, а что не пройдено – дубликат изученного, только под соусом соседней идеи. Можно, наверное... конечно... может быть... начать изучать что-то другое. Но пока боязно. Да и зачем учиться, если всё и так прекрасно получается?
Приветливые бесплотные духи - прозрачные сильфиды, с которыми её познакомили на первых уроках и которые теперь постоянно перемещались за ней, иногда помогали в неумолимо разворачивающихся новых декорациях. Но всё чаще мягко протестовали по поводу рьяно развернувшейся на их взгляд деятельности. Иногда они неодобрительно молчали, иногда старались убаюкать сладкими речами и разговорами о вечном, но куда там... какая вечность, какие райские кущи, если весь мир перед ней! Надо только руку протянуть. И Чара, не смотря на увещевания милых созданий не оставляла в стороне амбициозные планы.
Впрочем, не оставляла и практические занятия, теперь больше напоминавшие психологические практики, но обратила внимание, что с её возросшими аппетитами нежные эфемерные упражнения как-то мало стали доставлять удовольствия и поставлять энергии. Ощущения, будто занимаешься не безопасной магией, а безопасным сексом. Будто презерватив на тебя надели. Действия те же, а удовольствие если не сомнительное, то не настолько приятное. Приходилось черпать энергию с каких-то своих внутренних источников. Сначала мало, потом больше и больше. Откуда она берётся было непонятно, но если всё хорошо работает, зачем что-то менять, тем более понимать? Как, говорят мудрые механики в этом случае – не мешай машине ездить. И Чара была с ними в этом вопросе согласна. И ездила в своё удовольствие и в позе сверху тоже. Пришедший в природу Огонь разжёг внутренности, как сухую щепку. Спасением от этого жара был регулярный секс. Он на время заливал жар, но тот очень скоро вспыхивал снова. Справиться с этой напастью ведьмочка пока не могла, поэтому снова и снова прибегала к испытанному средству. Скоро у навязчивой страсти нашлась оборотная сторона. Во время ритмичных телоспасительных движений, когда руки партнёра скользят по телу или обнимают, общее дыхание сливается, а ты сама должна улетать в райские кущи, Чара всё чаще стала проваливаться в собственную реальность помимо воли. Не имело значение, ни время, ни место, ни обстоятельства, результат всегда один. Вроде сейчас была там, а потом здесь. И если сначала она возвращалась обратно до главной обжигающей волны, потом во время, а потом уже много после, пытаясь сообразить, а было ли что-то конкретное или ей только привиделось. А также выбираясь из постели или поспешно собирая разбросанные вещи и одеваясь в разных комнатах дома или не дома, сама порой не понимала, как она успевает перемещаться туда и обратно по нескольку раз и быть одновременно в двух местах. Раздвоение личности дело опасное, раздвоение тела тем более. Но всё будет хорошо, пока ей никто не мешает ночью спать. Муж никак не мог взять в толк, что с ней происходит, к чему такой страстный посыл. Но свои обязанности исполнял исправно. А Чара всё также уклонялась от объяснений, которые хоть как-то могли испортить ей крепкий сон.
В середине сентября при очередной волне мигающего, далеко не эротического перемещения между реальностями, под жёлтым небом она заметила Геральта. Тот облокотился на валун, что она весной создала вместо стола, сложил руки на груди, слегка отвернулся, но почему-то Чара была уверена, что наблюдает за ней. Скрываться и делать вид, что не заметила его глупо. Даже в такой интимный момент, поэтому ведьмочка решила отдать предпочтение волшебной реальности и задержаться под жёлтым небом, благо, мага давно не видела. Она выскользнула из объятий мужа, оставив с ним свой двойник, и захватив лёгкое покрывалко с кровати, на ходу сооружая коротенькую тунику. Ещё она попробовала привести в порядок всклокоченные волосы, но забила. Это сейчас бесполезно, да и так сойдёт.
- Ну и как дела? – опять без приветствия спросил маг, когда она подошла ближе.
- Трахаться хочется, - честно ответила Чара и не скрываемым интересом посмотрела на него, подавляя желание облизнуться.
- Эй-эй-эй! Полегче, - в предостережении поднял руку Геральт. - Я здесь не для этого.
- А жаль. Экземплярчик вроде ничего. Что ж добру пропадать. Тем более, здесь никого кроме нас.
- Я этого не слышал. И вообще, неприлично такие предложения делать незнакомому мужчине. Может у меня... подруга есть или друг. Или вообще изъяны физиологического строения.
- Во-первых, всё что ты перечислил поправимо. Во-вторых...
- А дальше, даже слушать не хочу, - перебил её собеседник. - Тебе сейчас должно хотеться, не как ты выразилась, трахаться, а обустроить здесь всё по-человечески... хотя бы. Я уж молчу про преодоление планки «ниже среднего».
- Совсем не поняла твоего выпада, - Чара оглядела залитую солнцем реальность. – Бред какой-то. Потом сделаю. Раньше, позже. Какая разница? Оно не горит и есть не просит.
- Горит. Ещё как горит. И есть тоже просит. Тебя. Ты что не видишь, что с тобой происходит? В твоём теперешнем состоянии ты начинаешь соединять реальности. Они съедают тебя с двух сторон и накладываются друг на друга. Сама служишь катализатором этого процесса, как единственная точка пересечения. Единственная! А их должно быть много. Тогда процесс совмещения пройдёт быстро и незаметно. А на данный момент реальности к совмещению ещё не готовы. Совсем. Знаешь что... тебе конечно сейчас весело, но такое состояние плохой признак. Ты смотри, не переиграй с этим.
- Просто завидуешь, что я могу себе позволить быть свободной от условностей, а ты нет, - констатировала она и отвернулась.
То же мне, морализатор нашёлся. Как там, у Пушкина то писалось в своё время? «Мой дядя самых честных правил...» Ну да, похоже, тот самый случай. Потом смоделировала любимое зелёное платье, чтоб в покрывалке перед таким щепетильным гостем не ходить. Ей то по барабану, а он, похоже, смущается. И повернувшись, всё-таки решила уточнить.
- Почему такое состояние плохой признак? Логика какая-то странная. Если мне хорошо, значит, это плохо? Сам не ам и другим не дам, что ли?
- Да причём здесь это, - пожал плечами маг и встал. - В тебе разбалансировка идёт. Когда одно восприятие мира подавляет другое. Материя сейчас подавляет мечтательность. А тут ещё и огонь зашкаливает. Он умеет склеивать всё без спроса. Вроде как стрела Купидона. И заметь, ещё даже не Самайн, после которого начинается противостояние огней. Это неправильно при твоём мизерном опыте. И может привести к катастрофе. Иными словами – сгоришь первой.
- Не понимаю, - замотала она головой.
- Поэтому и не понимаешь, что не учишься.
- Да тебе-то какое дело?
- Никакого. Я как сюда пришёл, так отсюда и уйду, много не потеряю. Но если хочешь сохранить свои миры в целостности, начинай их соединять прямо сейчас. Если здесь не будет отражения всего, что есть там, а их не будет, не тот у тебя ещё уровень. То хотя бы нормальную систему игнорирования, в момент столкновения, или хотя бы примитивную систему обучения другу другу создать сможешь. Иначе эти галактики произведут такой взрыв, мало не покажется.
- Почему?
- Они друг друга распознают, как врагов. И будут биться до смерти одной из них.
- А что же делать?
- Надо работать в двух направлениях одновременно. Да, я понимаю, в материи вроде как интересней и проще, и понятней. Но и результат можно потерять так же быстро, как и получила. И как правило, у людей так и происходит. Потому что не умеют ценить результаты. И внутри расширяться равномерно тому, что и снаружи.
- Объясни проще.
- Проще... Ещё проще? – маг на несколько секунд задумался. – Проще не могу. Магия вообще штука не простая. Абы кого туда не берут. Скажу только, что основа должна быть прочная в обоих мирах. Два мира должны сплетаться без противоречий. И лучше, если они будут подготовлены друг к другу заранее. Иначе катастрофа. И первым погибнет самый лёгкий из них. То есть этот. И если ты им не дорожишь, можешь продолжать в том же духе. Но имей ввиду. При взрывных масштабах катастрофы, реальный мир тоже может пострадать. А если разнесёшь в клочки ещё и материю, эту вселенную у тебя отберут. Навсегда.
- Не отберут.
Геральт посмотрел на неё устало.
- Ты как ребёнок. Тебе говоришь, как нельзя делать и как надо. А ты всё равно своё долдонишь. Мало знаешь, учиться не хочешь, да ещё и игнорируешь готовые рабочие формулы. Плохо кончишь.
- Я погибать не собираюсь.
Замолчали. Чаре сначала показалось, что маг даже отвечать не собирается на эту реплику. Но он продолжил.
- Хочу и не хочу, таких понятий в магии нет. Надо и не надо - есть. Эффективней и не очень - есть. А вот хочу – нет. И собираюсь или нет – такого понятия тоже в магии нет. Или ты соберёшься сама или тебя соберут другие. Выбирай. Если огни разведки сюда давно не заглядывают или ты их не видишь, это не значит, что все забыли про твою реальность. На Йоль про неё вспомнят обязательно, ну и результаты проверят. Так что времени не так уж и много, но на твоё счастье есть.
- Говори что хочешь, свою реальность я им не отдам.
- Ещё как отдашь. Были прецеденты. К тому же ты ничего здесь не делаешь. Создала пустые декорации, а дальше? Рано или поздно эти две твоих реальности должны соединиться. И что ты предъявишь материальному миру, что обладает грубой силой?
- Ну, ты зануда. Я предъявлю ему бабочек! В противовес его грубости.
- Каких?
- Таких!
Она сделала взмах руками, словно отталкивая от груди воздух, и оттуда действительно полетели в разные стороны разноцветные живые сильфиды. Геральт посмотрел на её жалкие попытки.
- Ты хоть понимаешь, что им есть нужно? – остудил он её пыл. - Цветы, вода. Без понятия, чем они питаются, но что в этом пространстве они с голоду сдохнут, даже я понимаю.
- Тоже мне проблема. Будет сделано!
Чара провела рукой и живые бабочки при лёгкой вибрации пространства, превратились в стеклянных. И тут же все попадали. Кто упал на плиточный пол, тот разбился. Кусочки стекла разлетелись, как от разбитых чашек. Несколько голубых стёклышек долетели и до её туфель. Тем бабочкам, что упали на мягкую землю, повезло больше. Они неуклюже выбирались из ямок, отряхивались от песка. Пытались махать крылышками, но взлететь не могли.
- Они слишком тяжёлые, - констатировал Геральт. – Теперь понимаешь, что нельзя делать всё, что взбредёт в голову, даже здесь? Всё должно быть подчинено определённым законам.
- Законам говоришь. Ничего, я выясню, какой неживой материал может сравниться по плотности с живым. Тогда и кормить их не придётся. Хотя, и сейчас уже не надо. Пусть ползают. И так сойдёт.
- А не лучше ли здесь всё обустроить по-человечески?
- Нет. Одной скучной реальности, мне уже хватает. Хочу свою, не скучную. И уж точно не человеческую.
- Повторяю, можешь придумывать всё, что душе угодно. Но они должны суметь в нужный момент соединиться. Иначе все твои изыскания в материальном мире пойдут прахом. Новое не должно противоречить тому, что уже есть.
- Хорошо, я подумаю, как правильно и что здесь сделать, - закатила глаза Чара.
- Вот и хорошо. И огонь не забудь притушить. Слишком он у тебя яркий. Кстати, в магическом сообществе, если не умеешь держать в узде свой огонь... это не comme il faut. - Потом указал на покрывалко. - Если я правильно понял, тебя ждут. А именно в этом случае, заставлять ждать партнёра, всё-таки не хорошо.
Чара вспомнила, при каких обстоятельствах сюда попала. Даже странно, что там, в материальном мире прошло не более минуты.
- А ну да... конечно, - и всё-таки не сдержала порыв и облизнулась на мага. - И всё же... Почему бы нет...
- Нет! Я не знаю, что должно произойти, чтоб я сказал да. Если только буду обязан тебе жизнью, и то подумаю. Может, найду дешевле способ откупиться.
- Какой же ты скучный.
Она скинула платье и переместилась на постель ровно в те место и время, из которых исчезла. Во время ритмичных движений, слова мага всё не шли из памяти. Надо как-то урезонить эту стихию огня. Поднять выше. Она сделала вдох, представляя, что огонь прошёл сквозь воду и да... вместе с пробежавшими по телу мурашками и ласками это подействовало. Чрезмерная возбудимость улеглась, зато в области сердца и лёгких возникла ноющая нестерпимая боль, которая по неопытности вышибла дух, заставила откинуться на подушки. Муж посчитал при данных обстоятельствах это нормальным явлением и вопросов не задал. А ведьмочка привыкнув потихоньку дышать в таком режиме, всё же попыталась боль унять. Не получилось. Дохлые ёжики... что же это такое. Почему, что ни делаешь, всё как-то криво выходит. Что так хреново, что эдак. И если к предыдущей проблеме Чара сумела приспособиться, но что теперь делать с этой? Дождавшись момента, когда осталась одна, Чара с призрачной надеждой заглянула в волшебную реальность. Но маг уже оттуда ушёл. Спросить совета не у кого. Придётся справляться самой. Опять. За грудиной снова что-то кольнуло, ведьмочка поморщилась. Если это продолжится и дальше, то с такой болью в сердце остаётся надеяться только на чудо. Потому что соображать в таком режиме решительно невозможно. А надо. Два главных праздника года не за горами.

Реал завернул события в воронку. Не смотря на то, что чрезмерная жажда жизни была поставлена в некоторые границы, сдержать возрастающий водоворот событий, уже обозначенный в мире, как обязательный, не терпящий отлагательств и посредников, только возрастало. Отказаться от него, значит потерять магические баллы. И Чара не теряла. Брала, подхватывала, исправляла всё, что только возможно. Но одно цеплялось за другое. Где-то новые знакомые, где-то новые идеи, успехи, перестановка, услуги, перетасовка, сложная комбинация. И всё это при постоянной боли за грудиной. Боль на некоторое время затихала, становилась незаметной, потом вспыхивала. Резко, без права на передышку. При таком режиме и в таком состоянии ведьмочка в конец измаялась. По уверениям врачей всё было в норме, порекомендовали меньше волноваться. Приветливые прозрачные сильфиды вторили в унисон тоже самое. Но Чаре эти успокоительные, как мёртвому припарка.
Поэтому, когда во сне она случайно заглянула в свою вселенную и увидела Геральта, посчитала это спасанием. И быстро переметнулась туда, оставив остальные сновидения без собственного участия, но пока перемещалась в мир оранжевой плитки, опять схватила порция боли. Согнувшись, отдышавшись и выпрямившись, обнаружила, что маг стоит рядом. В жёлтых кошачьих глазах скользил вопрос.
- Болит, - пояснила Чара.
Геральт резко ткнул в грудину. Ведьмочка съёжилась, стараясь заслониться.
- Тяжёлый случай, - сказал он. - Может года через три привести к инфаркту.
- Ага, а жить вообще вредно. От неё умирают, - поморщилась болящая. - Можно без учений. И таких тыканий? Я сама уже готова нож туда воткнуть, чтоб не мучиться. Скажи просто, что делать? Врачи не в курсе.
- Расслабиться и получать удовольствие, - собеседник повернулся на каблуках, медленно прошёлся туда-сюда, остановился.
-Ты издеваешься? – пискнула она.
- Не совсем. Расслабиться действительно надо. Зажата слишком. У тебя внутри логические цепочки в узел свернулись из-за образовавшихся противоречий. А должны быть расслаблены. Сейчас они дёргают друг друга, как в клубке оголённых нервов. От этого и боль.
- Почему раньше этого не ощущала?
- Когда в тебе полыхал огонь, они... ну вроде не замечали друг друга. Слишком мягкие и расплавленные были. А когда огонь погасила, они остыли, стали короче. И теперь борются друг с другом за пространство.
Чара прикинула, откуда могло взяться столько противоречивых суждений в ней одной. Ответ лежал на поверхности.
- Что противоречия образовались, не мудрено, - сказала она. - Меньше чем за год столько пережила и взглядов на жизнь изменила... если в пересчёт на привычное время, года на три хватило бы.
- Хороший показатель. Если бы люди знали, как сохранять и правильно использовать время, никогда бы не жаловались на его отсутствие.
- Давай без философии. Мне как-то с потенциальным инфарктом справиться надо.
- Хорошо. Я тебе дам методику, будешь потихоньку старые логические конструкции обкусывать, как леску. Через некоторое время легче станет.
- А сразу можно всё обкусить? Боль достала уже.
- Сразу нельзя. Психика может не выдержать. Да и вообще, опять всё в клубок сплетёшь. Сначала начинать придётся. Ты что не поняла, что в нашей работе нужна методичность?
- Поняла, поняла... Но всё равно, ещё много чего не понимаю, как работает.
- Ещё не доросла, поэтому не понимаешь, - сказал Геральт, копаясь в рюкзаке.
- Да как же мне дорасти, если ты много чего скрываешь?
- Много – понятие относительное. Много для кого? Для слона или для тебя? Для слона может не много, а вот тебе и того что есть достаточно. Даже из той информации, что у тебя есть, успеваешь делать бурю. А если у тебя будет ещё больше?
- Устрою цунами! – кисло улыбнулась Чара. - Я так перекрою мир, что все боги ахнут.
- Вот поэтому тебе информацию и не даю. Просто говорю прямо – где что сделать, где поторопиться, а где умерить аппетит.
- Да пошутила я, - нахмурилась Чара, за грудиной опять пробило. - Это схема, наверное, была верна летом. Но сейчас нет. Уже нет. Какое цунами, когда в пору в больницу ложиться.
- Ложиться в больницу не придётся, да и не поможет она в твоём случае. Лучше разбирай понятия и находи в них противоречия. Разбирай последовательность действий, которые приводят к поражениям. Ищи повороты и развилки, которые нужно миновать и свернуть, в крайнем случае, разорвать, если совсем не выгодно получается.
- Сложно.
- Я предупреждал, что легко не будет. И чем дальше, тем сложнее. Так что если нет достаточного любопытства или мотивации, лучше не ходить.
- Любопытства сейчас нет, а вот мотивация очень. При таком дискомфорте жить тяжело.
- Ну, так начинай работать, - сказал маг и протянул ей инструкцию.
Утром к горке навалившихся обязанностей, Чара присоединила ещё разбор логических цепочек мыслей и действий. Всё скрупулёзно выписывалось на бумажку, потом анализировалось, вычёркивалась, заменялось, осмыслялось... рвалось. Рвалось внутри с тонким звоном, как перетянутая струна. И от этого сразу становилось легче. На чуть-чуть, но дышать свободней. Потом перерыв. На следующий день со следующей струной, ещё на чуть-чуть. Через две недели интенсивность болезненных ощущений спала. Эксперимент оказался удачным. Одной проблемой меньше.
По общим ощущениям жить стало сложнее, но зато как интересно! Больше обязанностей – больше возможностей. В её случае это правило сработало без подтекстов. Это тебе не в большой или чужой компании работать, где пашешь на дядю, пока в больницу не сляжешь. В магии ты работаешь исключительно на себя. Главное только понимать, какие обязанности тебе полезны, а какие нет. Судя по намечающимся результатам, она, наконец, научилась в этом разбираться. Успех пьянил, и хотелось ещё.
И Чара не переставала мысленно благодарить Геральта за чудесную инструкцию и за своевременное предупреждение об ограничении воспроизведения нового, в начале осени, хотя тогда казалось, что предосторожность чрезмерна. Сейчас же... под конец года, почти зимой, понимала, что ограничение было правильным. Больший водоворот жизни она бы, когда силы на исходе, не взяла бы физически. Сгорела. Даже при существующей нагрузке тяжело. Практически на пределе. И только вера в него, в её мага, как бы пошло это не звучало, поддерживала, заставляла идти вперёд и не сдаваться даже в самых запутанных случаях. Эта неуёмная энергия находила выходы, заставляла постоянно сравнивать результаты, выигрывая у конкурентов на виражах и от этого верить и в свои силы тоже.
Каждая победа приносила семечко или росток. Люди их не видели, часто игнорировали, проходили мимо. Ведьмочка подбирала все. Ведь это – новые возможности. Из материальной реальности она переносила их в волшебную и сажала в оранжевую землю. С расчётом, что через полгода, каждая такая победа проклюнется, войдёт в силу, а через год принесёт новый плод в реальности. И даже не один. И вот тогда она развернётся. Как птица Феникс, что возрождается из пепла. Только бы в этом году до Йоль дожить без катастрофы... Осталось не так уж и долго. А потом... потом будет видно, как распределить обязанности. Что убрать изжившего, какое богатство оставить, какое передать по наследству, а перспективное застолбить на будущее.
Но пока наполеоновские планы роились мухами в воображении, о ростках нужно было заботиться вполне серьёзно. Им нужна была вода. Сначала ведьмочка носила её из материальной реальности. Потом решила, что это не серьёзно и создала маленький прудик с системой аэрации. Но он постоянно высыхал, и пополнять его приходилось тоже самостоятельно. Зато раз в неделю. Всё же удобство.
Так же надо было что-то делать со стеклянными бабочками. Они расползлись везде и постоянно норовили попасть под ноги, как наглый кот, пытающийся выклянчить еду. После того, как невзначай раздавила несколько крылатых созданий, Чара решила всё же засесть за книги с изучением свойств материалов. Всё же они должны летать, а не ползать.
Как всегда, повозиться пришлось. Складывалось впечатление, что работа мага – это сплошная аналитика. Надо всего лишь знать кто, когда, почему, зачем, при каких обстоятельствах, в какой момент времени, в каком пространстве, какого цвета кошка, в какой позе скелет под кроватью, зачем ваза стоит под потолком и что в итоге получилось. И как это всё теперь можно исправить. Так и здесь, приходилось держать в памяти кучу мелких деталей и складывать между собой в нужной последовательности.
Из всех возможных материалов, заменяющий натуральные крылья, Чара выбрала гель. Тем, которым модницы красят ногти. По цветовой палитре – выбирай, не хочу. По характеристикам лёгкий прочный, а что ещё надо? Надо только прибор для запекания. Раздобыть его не сложно. Что ведьмочка и сделала. И направилась вместе с ним и аккумулятором в свою реальность.
Эксперимент удался. Бабочки получились загляденье. Сначала ведьмочка наносила на них подложку, потом цветной гель, на некоторых даже рисовала узоры, периодически запекала. Удаляла стеклянную основу и под конец наносила ещё один слой геля с внутренней стороны. Повозиться пришлось. Но глядя на летающих блестящих разноцветных красавиц, решила, что оно того стоило. Они делали пространство живым. Можно было возвращаться к своим реальным обязанностям.
Но в один из дней дела, как по мановению волшебной палочки, прекратились. Из крутого водоворота её вынесло в середину, и она там повисла, будто замершая былинка. Было очень удобно. Она прекрасно видела, где что происходит. Какое из мероприятий друзей и знакомых, к какому результату приведёт. Какие случайности могут стоять при одном или другом выборе. Какое решение поможет взобраться наверх, а какое поведёт вниз, откуда подниматься будет сложнее. Но мешать делать людям ошибки – дело неблагодарное. Поэтому лкчше не вмешиваться.
Зрелище структуры мира завораживало, пока сюда же, в середину водоворота не пришёл Геральт. Он откинул полог, сделал шал и тут же закрыл. Наконец-то она смогла разглядеть, как у него это получается. Интересно, как у него самого всё обустроено там, где он живёт? Маг с интересом посмотрел на проекцию её мира и оповестил:
- Сегодня придут.
- Уже? – выдохнула ведьмочка.
Конечно, она этого ждала... Но всё равно оно случилось неожиданно.
- Перемещайся, - распорядился собеседник и исчез.
Постояв ещё минутку в центре водоворота, она тоже отсюда испарилась. Под жёлтым небом её ждал Геральт.
- Присесть бы, - развёл руками он.
Чара огляделась. Ну да, конечно. С весны она так и не удосужилась соорудить здесь хоть стулья. Но стульев именно сейчас не хотелось. Хотелось чего-то живого. Того, что согревает, успокаивает и даёт силы всегда. Недолго думая, на пространстве сухой оранжевой земли, она заставила пробиться изумрудную траву и мелкие сиреневые и белые цветочки, что пробиваются первыми по весне. Получилось красиво. Среди оранжевой пустыни маленькая тёплая полянка.
- Присаживайся, - пригласила ведьмочка мага.
Тот ухмыльнулся, но подошёл. Кинул сначала на край полянки рюкзак, сорвал фиолетовый цветок, потом сел, не заботясь об остальных цветах.
- А что везде траву не вырастила? Пустыня что ли нравится? – спросил он и стал обкусывать стебель цветка.
- Я пока не решила, что буду делать. Поэтому ограничусь маленьким кусочком. Для начала неплохо получилось.
- Начать мало. Надо ещё и закончить.
- Не переживай, закончу. До праздника три дня осталось. Думаю, гости останутся довольны.
- Знаешь, сколько всего ещё может произойти? - покачал головой Геральт.
Чара села рядом. Расправила складки платья и огляделась. Зрелище, конечно скромненькое, наверняка можно было и лучше. Странные небо и земля, маленький прудик рядом с саженцами, её гордость – бабочки и вот теперь небольшая полянка. Не густо. Но для начала... для начала, на её взгляд это было совсем не плохо.
- С ума сойти. А всё началось с жуткого грязного кокона. Знаешь, если бы ты тогда не пришёл... я до сих пор не знаю, как это сделал. Но это было круто. Я это никогда не забуду.
- А если скажу, что это был не я? – прищурился он. - И вообще, может будет лучше, если ты меня забудешь?
Ведьмочка поджала губы, исподлобья посмотрела на него.
- Тебя забудешь... Я тебя вообще из мыслей выкинуть не могу, вертишься там постоянно, даже тесно иногда. А ты «забудешь»... – передразнила она его. И уже серьёзно добавила. - А вообще, мне до одного места, что ты скажешь. Даже если это был не ты, а всего лишь твой образ. Ничего нет более реального, чем выдуманное. Если я что-то видела – значит, это правда, даже если это галлюцинация. Раз мой мозг помимо меня сформировал такие сигналы, значит, дело было совсем плохо. Что интересно, из всего вороха знакомых он выбрал именно тебя, я так полагаю, как наиболее эффективный. Возможно, никому другому вернуть мне вкус к жизни было не под силу. А у тебя это получилось. Ещё интересно знаешь что? Я ведь тебя не знаю. А в тот раз пришёл чёткий реальный образ. Думаю, что из будущего. Поэтому мечтаю, что увижу тебя там, куда когда-нибудь прилетят мои бабочки.
- Не мечтай.
- Почему?
- Ростом не вышла.
Ответить Чара не успела. Выдуманная реальность задрожала, прошла рябью.
- Началось. Принимай гостей, - сказал Геральт, откинул в сторону цветок и поднялся.
Возле горизонта действительно замелькали чужеродные огни. Возникшие ненадолго спокойствие и уверенность испарились. Ведьмочка вскочила. Выбирая из вариантов то ли побежать навстречу этим огням, то ли наоборот вообще уйти в твёрдую реальность, пусть без неё здесь сами разбираются.
- Стой спокойно, - сказал маг. – Не дёргайся.
Действительно. Первое было бы детством, а второе трусостью. Надо успокоиться.
- Угу, - кивнула ведьмочка, но завесу между собственными мирами всё же приоткрыла. Совсем на чуть-чуть, самую малость. На всякий случай. Для личного спокойствия.
- А вот это зря, - поморщился собеседник.
- Почему?
Он не ответил. Огни, которые насторожили Чару в первый раз, приближались. С лёгкостью прошли сквозь небо, разлетелись в разные стороны. Наверное, параметры снимают, решила она. Охватив своими измерениями горизонт, они стали подходить ближе, очерчивая собственные силуэты. Самые разные. Летающие тарелки, огромные палицы, нечто плоское и прямоугольное и даже зеркальный шар, чья модель над потолком дискотек болтается. Они преодолели уже больше половины пространство. Когда подлетят ближе, наверное, приземлятся и выйдут познакомиться, а может и просто облетят, зафиксируют и исчезнут отсюда ещё на год.
Что было у гостей на уме, Чара так и не узнала. В её реальность заглянул муж. Меленькой щёлки откинутого полога оказалось достаточно, чтоб и он тоже проявил любопытство.
- Ну вот, даже объяснять не пришлось, - развёл руками Геральт. – Три дня говоришь... Сказку о царевне лягушке помнишь, про то, как её лягушачью кожу сожгли? Похоже, сейчас развернётся тот же самый сценарий. Он же не готов к твоей вселенной, насколько я понимаю?
Чара замерла. Она ни разу так и не сказала ему о своём приобретении. Может ещё всё обойдётся? Муж посмотрел сквозь приоткрытую дверь на жёлтое небо и оранжевую плитку под ногами. На гелеевых бабочек, при виде которых понял кто здесь хозяйка. Потом придирчиво оглядел мага и спросил ведьмочку:
- У тебя там что, любовник?

1 2 3

Страниц на неделю 12

Бриллиант пришлось искать долго. Вернее, ждать. Возможно, она могла его найти, если бы у него не было собственных рук, ног и головы, которая неизвестно о чём думает, не делится почему и куда исчезает, а уж когда появится тем более. Время шло, а маг не возвращался и не давал о себе знать. После единственного оставленного в её погибшей реальности датчика, никаких намёков на его присутствие больше не обнаруживалось, как она ни старалась их отыскать. Возможно, датчик и правда оказался не рабочим. Но можно же, хоть на полчасика заглянуть. С момента последней встречи прошли уже зима, весна, на носу последний месяц лета. Если не успеть подать весточку в первые дни этого периода, в этом году на встречу можно и не надеяться, и не рассчитывать, как ни старайся, как бы ни хотелось. Можно будет подбивать итоги, доделывать начатое, усовершенствовать имеющееся, но новое уже не создать. Надежды на хотя бы мимолётную малюсенькую встречу не будет до начала следующего года. И то... там тоже не всё просто и также отложено во времени. От этого становилось грустно и тоскливо, если об этом постоянно думать.
Благо, заняться было чем. От хандры хорошо спасал теоретический факультет. Не зря она на него поступила. С каждым новым днём количество заданной на обработку информации только увеличивалось. Что приятно, параллельно с этим, в библиотеке гораздо больше книг перестали быть пустыми для неё. Каждая прочитанная книга расширяла кругозор, позволяла создавать новые логические комбинации и цепочки, заставляла находить решения из сложившихся ситуаций без повтора и лишних нервов. Если раньше этой методикой ведьмочка пользовалась по наитию, то сейчас некогда примитивные рамки стали обрастать знанием. Для чего это делается, почему происходит и, что существенно, как соблюсти дозировку. Если бы она обладала этим знанием в прошлом году, наверняка не вляпалась в такую неприятную историю, как разгром собственной вселенной. Очень скоро пришло понимание, что студентов учили не ходить проторенной дорогой буквально во всём.
- А как вы думаете, почему так? – спросила аудиторию худенькая преподавательница.
Не смотря на нежный вид, голос у неё был отменный, долетал до всех. Образ дополняли тёмные распущенные волосы и длинное узкое платье с разрезом до колен. Всё в рамках приличия, не забалуешь.
Ответы полетели со всех сторон:
- Чтоб жилось сложнее!
- Чтоб не поймали.
- Чтоб чаще проваливаться в кротовые норы.
- Все герои должны быть в масках!
Последняя реплика вызвала жиденький смех зала, но все быстро успокоились. Здесь собрались будущие ведьмы и маги, как никак, а не шаловливые школьники. Надо держать марку.
- Чтоб больше грибов собрать, – спокойно ответил голос откуда-то справа.
Очень захотелось разглядеть того, кто это сказал. Для этого Чаре пришлось наклониться вперёд, почти лечь на парту. Высокий привлекательный вьюноша вальяжно откинулся на спинку скамьи. Хорошо одетый, небрежно причёсанный, что придавало ему несколько хулиганский и от этого аппетитный вид. Ведьмочке понравилось, что не смотря на спокойный голос, именно его ответ был отмечен всей аудиторией. Занятный тип.
- Почему грибов? – посыпались вопросы со всех сторон.
- Ядовитых? – пошли дополнения.
- Действительно, почему грибов, - поддержала интерес преподавательница с хитринкой в глазах. Уж она-то наверняка знала ответ, поняла Чара, просто даёт право довести мысль до конца.
- Система людей похожа на осенний лес, - пояснил вьюноша. – Кто встал пораньше - собрал все грибы. Его соратникам или последователям достаются крохи. А тем неудачникам, что приехали позже, не достаётся совсем ничего. Или надо искать новые тропинки, или довольствоваться пустой корзиной.
- Ну и? – протянула преподавательница, - вывод-то какой?
- А вывод... Вывод, что люди – существа ленивые. Им бы отойти от привычного алгоритма действий, решить задачку иным способом, найти тропинку, которой ещё никто не ходил, и собрать собственную корзину грибов с избытком. Но они идут по следам, поскольку дорога знакомая, не имеют представления сколько людей прошло здесь до них и брюзжат, что жизнь к ним не справедлива.
- Правильно, - сказала преподавательница. - В привычных действиях нет ничего магического и волшебного. Только первопроходцу достаётся магия. Последующие довольствуются мелочью, основной массе людей не достаётся вообще ничего.
- А что же делать? – расстроено проговорила приятная блондиночка на первом ряду.
- Учиться сворачивать время трубочкой или поворачивать его вспять, - хохотнул вьюноша и тем самым заработал ещё приятную кучку баллов в глазах Чары.
- Попробуйте, - одобрила выбор преподавательница. – Может вы найдёте новое решение этой насущной проблемы.
Лекция скоро закончилась, а слова вьюноши из головы не выходили. Время вспять поворачивать пока она не научилась, но вот заслуженных грибов хотелось очень. Полученные знания необходимо применять на практике, вспомнилась одно из выученных правил. Иначе они мертвы. Только применять надо аккуратно. После пережитых зимой катаклизмов, подставляться снова не хотелось. Да и омела сказала, что следить за ней будет, так что вести себя надо аккуратней вдвойне, пока не наработала опыт лучше не сильно высовываться. В эти рассуждения быстро подключился внутренний голос протеста. А она и не будет высовываться. Тем более, как наработать опыт, если ничего не делать? Помаявшись немного, ведьмочка решила рискнуть. Хуже-то не будет из-за одной попытки? А если что-то новенькое откроется – ей в плюс. Как-никак, начало августа... Много волшебных идей, которыми ни разу не воспользовались, покидают этот мир да следующего года. Но только не её. Её должны оставаться здесь и жить, во что бы то ни стало.
Первая насущная проблема, которую хотелось решить – это попытка найти Геральта. Так... как там говорится? Не ходить проторенными путями. Что мы имеем в арсенале? Алгоритм – ждать. Ждать у моря погоды не эффективно. Значит, не вариант. Надо с ним заканчивать и делать что-то новенькое. Где-то ведь он существует, его физиологическая оболочка. На носу как раз день боевых магов. А то, что он боевой маг, Чара даже не сомневалась. Самое время обозначиться. Всего лишь один мысленный сигнал. Он почти не всколыхнёт пространство для одного человека, а для других вообще останется незамеченным.
Среди холмов окружающих школу, она выбрала самый высокий, взобралась. Отлично. Все четыре стороны света в её распоряжении. Потом сконцентрировалась, отвлеклась от эмоций... и вот мысленное поздравление в форме тоненького золотого ручейка потекла куда-то в сторону запада. Наверное, он там. Должен получить и понять кто отправитель. И возможно, придти на досуге. Интересно, как послание сработает? С полным удовлетворением она с территории академии переместилась в свою волшебную реальность.
Налюбовавшись капсулами в фонтане, ведьмочка сделала вторую попытку передать приветствие магу уже из своей вселенной. Здесь омела не властна, а подстраховка в таком важном деле, как передача информации, не помешает. Да и результат ведь хочется побыстрее. Очень уж надоедает на месте топтаться, хоть и вынужденная это мера.
Ведьмочка рассчитывала получить эффект от послания здесь, такой же, как и в большом мире. Но мысленный золотой луч, отзеркалил от звёздного неба, потом ещё и ещё и быстро образовал замысловатую светящуюся сеть. Как только Чара от удивления выключила послание, золотая сеть рассекающая небо пропала. Ничего себе эффект. На это она не рассчитывала. Её мир имеет границы? Самые натуральные? Она всегда считала это образным выражением.
Из любопытства и упрямства, Чара пожертвовала временем и подошла к краю собственной вселенной, хоть путь оказался не самым близким, и не обустроенным. Дальше парка с фонарями у неё дело пока не продвинулось. Под ногами постоянно попадались какие-то сталагмиты, наросты. Пришлось снять неудобные туфли и создать кроссовки. В итоге путешествия она потрогала, постучала по горизонту, как в старом кино о звездолётах. Действительно, внутреннее пространство замкнуто. Дальше не пройдёшь, не прыгнешь и весточку не передашь. Вот те раз. Хотела сметать границы, а у самой их вон сколько понастроено. Вот, наверное, что имел ввиду Геральт, когда говорил, что пространство надо расширять. Если она в предложенной ей реальности сможет создать нечто интересное, полезное и непротиворечивое остальному миру, её горизонт станет размытым. Она сможет посещать другие миры, а они её.
Немножко обескураживало, что звездолёты, что прилетали к ней в прошлом году зимой, преодолели эту границу без видимых повреждений. Как у них это получилось, оставалось пока загадкой. Ведьмочка решила, что они обладают механизмом расплавления этой оболочки и внедрения туда, куда им надо. Как вирусы. Правда вирусы потом начинают поедать внутренности клетки, разрушать замкнутую структуру. В этот момент надо либо переварить вредоносного агента, либо выгнать его из себя, либо смирится с тем, что тебя съели. Чтоб создать первые два варианта, надо иметь либо развитую структуру противодействия, либо хотя бы антивирус. Антивирус... Чара нащупала в кармане золотой песок. Опять все дороги приводили к магу. Как-то это уже доставать потихоньку начинает. А она ведь так и не попробовала в действии его подарок.
Вернувшись к фонтану, она развернула салфетку. Золотые пылинки искрились, завораживали. Интересно, откуда они берутся?
- Кому послание сегодня днём отсылала?
Чара вздрогнула, чуть не рассыпала сокровище. Скомкала салфетку, прижала к груди, потом сунула в карман. Из-за поспешных манипуляций не сразу сообразила, что наставница имеет ввиду, та ей помогла сориентироваться:
- Да, я заметила, чем ты занималась возле академии. Так кому послание отсылала?
- Никому, - ответила ведьмочка.
- Ради никого, такие письма не шлют.
Ведьмочка поджала губы, но пояснять свои действия не стала. Карин же настаивать на ответе тоже не стала, просто огляделась.
- Хорошо здесь у тебя, - сказала она, поднявшись на ступеньки, пройдя вдаль парапета. - Даже фонтанчик имеется. Сегодня день боевых магов, сейчас бы их сюда, порадовались бы.
- Он маленький, им бы места не хватило, - засмеялась Чара. – Разнесли бы его в щепки.
- Когда создавала эту реальность, об одном из них думала?
- С чего вы решили? – прищурилась ученица.
- Фонтан – достаточно необычный элемент декора для первой параллельной вселенной, - Карин поправила выбившийся локон. - Либо создатель должен с ними работать – это к тебе не относится, либо искренне ими восхищаться – по скромному дизайну фонтана этого тоже не скажешь, либо он должен быть связан с человеком, который так или иначе влияет на твоё мировоззрение. Ну так, об одном из них думала?
- Думала... – нехотя согласилась ведьмочка, - но не думала, что это так заметно.
- А иногда надо думать. Когда отражаешь в своей реальности что-то, оно многое может рассказать о тебе.
- Значит, лучше убрать?
- Зачем? Приятная вещица, - Карин подхватила несколько капель, повертела их в ладонях, как прозрачные мячики, будто в пространстве её рук был вакуум, и выплеснула обратно. - А никого другого твои душевые метания не волнуют, поверь. Это я как наставница должна знать что, когда и почему происходит в жизни моих учеников. Оборотная сторона медали профессии, чтоб вовремя заметить и предупредить катаклизм. Он мне невыгоден так же, как и моим ученикам.
- И какой катаклизм происходит самым первым? – задала наглый вопрос Чара.
- Самый первый, это когда вселенные учеников начинают посещать гости, а ученики ещё не умеют антивирус ставить. И даже не знают, откуда брать его.
- А у меня он уже есть, - не сдержала импульс восторга ведьмочка.
И в подтверждение слов она вынула из кармана салфетку и сыпанула щепотку золотого песка на мраморный пол. Из него тут же поднялась золотая стена до неба, развернулась, поехала полупрозрачным занавесом в разные стороны, расширяясь в диаметре. Золотая мантия накрыла Чару, пробежалась тысячей холодных острых иголочек, было немного щекотно. Исследовав ведьмочку, мантия нехотя отпустила её и стала разъезжаться дальше, проверяя парк – золотя деревья, скамеечки, приглушая на время фонари, уходя к горизонту. Даже небо осветилось золотым северным сиянием. Ведьмочка стояла чуть обалдевшая. Вот и представился случай увидеть, как это работает. Зрелище впечатляющее. Чара победно посмотрела на наставницу с расчётом увидеть такой же восторг, но у той эмоций никаких не было, а в движениях скользило напряжение.
- Очень хорошо. Кто тебе этот песок дал? – спросила она.
- Да есть тут один. Вернее, был. Теперь нет.
- И ты не нашла ничего лучше, чем воспользоваться его антивирусом? – усмехнулась наставница. – Я так понимаю, он тебе не объяснил смысл его работы?
- А что такого? – захлопала глазами ученица. - Он как-то неправильно работает?
- Работает он хорошо. Даже очень. Но есть одно но. Песок обезвреживает пространство для того, кто его создал. В идеале, во вселенной того же создателя. Вот ты, например, прошла через эту завесу. Тем показала, что ни врагом, ни вирусом, что разрушит хозяина антивируса, не являешься. Так же антивирус показал, что декорации, что здесь построила, также не являются чужеродными для создателя золотого песка. А теперь найди в этой системе ошибку программы. Со своей точки зрения.
Чара замешкалась. Что здесь может быть непонятного? Никто посторонний, кто хоть как-то угрожает её вселенной сюда не войдёт. А если это что-то здесь есть, завеса вынесет за границу реальности. Пространство чистое. Противоречий здесь нет. И всё же... Есть ошибка, которая может погубить вселенную. Слабая догадка отблеском полыхнула внутри. И от этого стало холодно. Она повторила фразу наставницы:
- Обеззараживает пространство для того, кто создал песок, - потом замолчала. Очень не хотелось вслух произносить то, что теперь лежало на поверхности. - А если этот создатель сам вирус для моей вселенной?
- То-то и оно, - довольно улыбнулась Карин. - Насколько ты доверяешь тому человеку, кто дал тебе этот песок?
- На все сто.
- А стоит ли? Пройдёт ли он через твою собственную систему защиты? Об этом не думала?
- Да как же я могу об этом думать, если даже не знаю, как этот песок создать?
- А вот это уже другой вопрос. На самом деле, он создаётся из значимых для мира дел. Когда их накопится достаточно, ты сама его найдёшь в себе в своё время. Кстати, песок – это место хранения основного артефакта. Он важен, но есть антивирус в разы серьёзней.
Опять куча утверждений и почти ни одного ответа.
- Что значит в себе? И что это будет за артефакт?
- Это будет нечто золотое. Возможно оружие, возможно элемент одежды, возможно посуда. У каждого по-разному. Угадать заранее нельзя.
Чара кивнула и вернулась к странной мысли, теперь не дающую покоя:
- Значит, вместе с песком он подарил мне часть своих значимых дел. Просто подарил, не прося ничего взамен?
- Сними розовые очки, - привела её в чувство наставница. - Этим он завоевал твоё доверие. Это само по себе ценный подарок. А вот что с этим доверием он будет делать, большой вопрос.
- Как всё сложно. Что же теперь делать? Как убрать ту программу, что здесь уже включилась с этим золотым песком?
- Ничего. Жди. Обычно тот, кто дарит такие подарки, возвращается. Вот тогда и сможешь выяснить, кто есть кто.
Карин ушла, а Чара осталась в смешанных чувствах. Внутри всё встало с ног на голову. Кто казался другом, теперь был... врагом? Из желанного бриллианта превратился в бриллиант мутной воды. Или нет? Может он что-то не знал или не видел, или не понял? Почему не объяснил? Фонтан опять привлёк к себе. Хотелось искупаться прямо в нём. Зачем, не понятно. В знак протеста что ли? Протеста чего? Что не согласна с тем, что сказала Карин? Или с тем, что надо смириться, что в этом мире друзей нет? Она опустила ладони в воду, пока первый внутренний раздрай не улёгся. Потом села на парапет, обняла колени. Шуршание воды и брызги создали её мир на несколько минут. Незаметно для себя в них она оставила терзания и неприятности. Всё-таки традиция купаться в фонтанах не лишена смысла.
Чара успокоилась. Пришло убеждение, что так или иначе, всё выясниться. И переживать сейчас бесполезно и пустая трата времени.

С Ламмас улетели метания и не рождённые желания. Мабон высушил землю, позолотил деревья, людей сделал жёстче и скупее на эмоции. Ведьмочка чаще чувствовала усталость и жгучую нехватку присутствия Геральта. Постоянно хотелось пить. Маг если и получил весточку в начале августа, то не откликнулся, не показался, не обозначился. Оставалось только верить Карин в её утверждении, что не всё потеряно, что странный знакомый рано или поздно вернётся, и ждать.
Тем временем Саммайн раскрывал свои объятья. Теоретический факультет постепенно становился практическим. Ученикам давали задания с выходом в собственную или обычную реальность, чтоб набирались опыта, учились применять знания, оттачивали навыки эмоциональной самообороны. Не миновала эта практическая работа и Чару. Ей выдали распоряжение выудить из ленты новостей нечто ценное.
Кошмарное задание. Проглядывая новости, всегда есть риск попасть в сети Прозрачных Рыбаков - вассалов Омелы, тем самым растратить время – самый дорогой невосполнимый ресурс. Или эмоции. Тоже ресурс. Дорогой, но восполнимый. Или забить ненужной информацией мозг. У некоторых это вообще не ресурс. Именно потому, что часто попадают в их сети.
Выглядят новостные сети всегда одинаково - они блестят. Задорно блестят. Серебристыми чешуйками обглоданных рыб, перламутром крючков, перезвоном колокольчиков или стеклянных разноцветных бус. Тот, кто умел видеть эту несуразицу, как правило, это умели маги, понимал, что они несли в себе ментальный мусор. На него ловили всех, кто не имеет собственного мнения ни по одному вопросу, но с радостью клюнет на яркую бумажку чужого, не заботясь, что она скрывает внутри. Подобное времяпрепровождение делало из людей скотов, а они и сами этого не замечали. Часто делали революции под чужим руководством от всего сердца, не понимая истинны, а потом так не понимая почему, сами же отправлялись на плаху истории.
Зная это, в пространство новостей ведьмочка заходила не часто, чтоб лишний раз не рисковать. Но преподаватели посчитали такое поведение слабостью и выдали задание найти среди сетей Рыбаков дорогую вещицу. Право выбора, через какой мир идти в эту новостную ленту, оставили за ученицей. Как-никак, два мира в итоге должны состыковаться, поэтому с какой стороны начинать движение друг к другу не имело значения. Радовало это не слишком сильно.
Чтоб окунуться в клоаку и остаться собой, нужна железобетонная уверенность в своей правоте и огромный пласт проверенной информации. Просто огромный. По всем вопросам. Или по крайней мере нужно знать точно, у кого эту информацию быстро найти. Иначе засосёт – не выпутаешься. Долго она откладывала сей поход. Но рано или поздно в канализацию спускаться надо. В прямом смысле. Ведьмочка выбрала для похода по миру новостей собственный волшебный мир, и необходимая дверь тут же обозначился металлическим люком в мраморном полу и длинной лестницей вниз. Запах оттуда исходил соответствующий. Несколько подташнивало от предстоящего похода, но спускаться надо.
Лестница в мир новостей была отвратительно липкой, словно лента для мух. С трудом отлепившись от них на последней ступеньке, Чара огляделась.
Разбросанные сети не заставили себя ждать. Стенания о несправедливости жизни, создание ложной паники, взывания к тем, у кого нет душ... О, любая сеть - это жирная вкусная рыбка для баталий, где мнения стенка на стенку. Люди грызутся волками, выкрикивают обвинения, негодование, жалость. Не видя, что Рыбак стоит рядом, чаще над ними на верхушке ржавой лестницы или склоне горы отбросов и вбирает в себя тучу эмоций и чужого времени, становясь жирнее и богаче. Золотой дождь маленькими ручейками через наброшенную сетку от озверевших людей течёт к Рыбаку. Это его плата за создание иллюзии жизни своих подопечных. Большую часть своих доходов они отдадут Омеле.
Вот другая сетка. Здесь уже люди, уставшие и бедные расходятся, по своим лежанкам, опустошённые, не имеющие сил сменить волчье обличье на людское, не понимающие, зачем живут. Это страшно. Но Чара ничем помочь не может. Пока люди не увидят сеть, они ведьмочке не поверят. А не увидят, пока рыбак их не выкинет на обочину, как её когда-то. И они не вылупятся из грязного кокона. И то, если захотят. Некоторые бегут под блестящую сетку к рыбаку с радостью и добровольно, как только оклемаются. Замкнутый круг. Но так проще жить. И осуждать их за это нельзя. Только принять как должное их выбор.
Под конец похода по липкой канализации, когда Чара наконец отыскала жемчужину в ворохе шлака, она заметила прозрачный силуэт боевого мага. Вот уж где-где, а здесь она его увидеть не ожидала. Когда он подошёл ближе, она разглядела, что его тень. Он сюда не суётся, поняла она, предпочитая отправлять тёмный двойник. Тому всё равно ничего не страшно. Он здесь, как рыба в воде, знай проскакивает сквозь серебряные сети. Умно. Заметит или нет? Заметил. Подошёл, сдержанным кивком поздоровался и стал рассматривать ближайшую сетку с людьми.
- Рыбаки становятся сильнее, - тихо сказал он. – Высасывают из людей всё до капли.
- Это понятно, - откликнулась Чара. - Чем больше людей им подчиняются и угождают в сети, тем сильнее система.
Потом, отметив про себя болезненные судороги тех, кто находится внутри, сказала:
- Это больно. У них болит душа. Какой-то частью себя они понимают, что это не жизнь, но сопротивляться не умеют. Умеют только подчиняться.
- У них нет души, - жестоко произнёс он. - Она давно умерла.
- Тогда что же у них болит?
Чара пристально посмотрела на мага, тот на взгляд не ответил, только поджал губы. Блестящая сетка распадалась. Обессиленные волки вылезали оттуда. Тень мага не стала дожидаться конца фарса. Развернулась на каблуках, пошла прочь.
- Думаешь, для них выход есть? – крикнула ведьмочка ему вслед.
- Знаешь, почему ты до сих пор не стала магом? Воюешь за чужие жизни и чужое мнение. Чужое. Не твоё.
- Оно моё.
- Ну, хорошо, - нетерпеливо обернулся он. Подошёл очень близко и прошипел с таким холодом, что кровь застыла. - Представь. Что-то сломалось в механизме сетей, и ты победила, разорвала её. Победило это «твоё» мнение. Думаешь, одна поломанная сетка изменит реальность, сделает её такой, какой ты сейчас хочешь? Ты понимаешь, что это система! Вместо одной сетки на шею людей тут же накинут вторую, третью. Пока они не научатся думать головой, а не лозунгами. А до тех пор так и будут хвататься за пустые фантики, как за соломинки, ещё и восхваляя благодетелей за такую милость. Да и вообще, одна разорванная сеть, что изменит для тебя? Ты станешь счастливее? Чем конкретно это улучшит твою жизнь?
Чара молчала.
- Вот то-то. Ничем. Избавляйся от жалости к окружающим, как от мешающего рудимента. Пусть мертвецы ловят своих мертвецов. А тебе надо идти вперёд. Не оглядываясь и не сожалея. Только тогда у тебя есть шанс помочь им. Да и себе тоже, - снисходительно добавил он. – Пойдём, надо выбираться отсюда. Не хватало тебя ещё из-под одной этой гадости выуживать.
Они дошли до лестницы наверх. Он пропустил её вперёд. Сам поднялся следом. Оглядел её новую реальность, но ничего не сказал. Сжимая в кулаке жемчужину, Чара спросила, что вертелось на языке.
- К тому времени, когда смогу помочь, я уже умру.
- Возможно, - бесстрастно констатировал маг. - Но они умрут раньше. Попробуй помочь хотя бы их детям. Слишком долго сплетались рыбаками сети. За одно поколение из скота людей не сделать.
Выслушав очевидную истину, ведьмочка покраснела, как нашкодившая школьница. Она так давно не видела Геральта, что была рада даже тени. Хотелось многое рассказать и поделиться, но больше всего хотелось задать ещё один вопрос. Несколько раз она думала, что вот-вот выпалит то, что не даёт покоя с лета. Но так и не решилась.
Посчитав, что ему больше нечего здесь делать, маг ушёл, а повод на долгие размышления остались. Ведьмочка была очень рада, что он опять появился в её жизни. Но надолго ли? И что за махинацию он решил провернуть с золотым песком когда-то, а может Карин ошиблась? Вопрос тяготил недоверием, но пока задать его напрямую у неё не хватает духу. Старое правило о том, что задавая вопрос надо быть готовым к любому ответу, показывало, что любой ответ её не устроит. Пока она боится подтверждения версии Карин и предпочитает оставаться в неведении. Сколько так будет продолжаться, Чара ответить затруднялась. И пока оставила всё как есть.
На смену сложного осеннего периода уже спешил новый праздник...
Утреннее тёмное зимнее небо грохотало снежными тучами. Хотя конечно, грохотало не оно. В темноте ложишься, в темноте встаёшь. Это очень короткое время от всего года, но пережить его надо. И не просто пережить, а выйти победителем из этой войны с самим собой и с миром.
За год стало понятно, что процесс трансформации не обратим. Всё меньше и меньше в ней оставалось человеческого. Ни жалости к утраченному, ни иллюзий о возврате к нормальной жизни не было. Первому Чара не позволила родиться, а с последним безжалостно расправилась на корню. Опыт борьбы с сорняками оказался полезен.
Пришло понимание, почему в прошлом году погибла её вселенная. Тем не менее, за год из выжженной пустыни ведьмочка смогла нечто устойчивое. Хороший результат.
А впереди Йоль. Когда время представить на суд высших сил свои результаты. Опять прилетят звездолёты. Им она предъявит устойчивость, выработанная от прохождение Рагнарёга, несколько реализованных идей, постоянная учёба и... какая-то странная любовь. Ничем другим охарактеризовать своё отношение к тому, кто когда-то пришёл на помощь, она не могла.
Этот кто-то скоро начал завляться в её реальность чаще. И даже обосновал свой уголок в дальнем конце её вселенной. Задать острый мучающий вопрос ведьмочка так и не решилась. Ни самому Геральту, о том, что ему здесь надо, ни наставнице о том, как правильно в этом случае поступить. Выбор Карин в любом оставит за ней. А пока она боится посмотреть своему страху в глаза, этот выбор будет неполноценным.

1 2

Страниц 7

Первая страница предыдущего Марафона здесь: Где скрываются боги. Книга I.
Вторую часть буду дописывать следующим летом.

Отчёты по нынешнему Марафону:



Как и планировала, закончила Марафон до 1 мая. Результатом не довольна, книжку до изящества начну доводить послезавтра.

Моя ПС в VK