Псевдо-Марафон. Черновики, рабочие материалы, почти чистовики

[KrasavA]

КОМУ ОХОТА В МАРАФОН, ПРЕДЛАГАЮ ПРОСТО ПРИСОЕДИНИТЬСЯ.
МОЖНО ВЗЯТЬ ЛЮБОЙ ИЗ РЕЖИМОВ, ЛИБО ПРИДУМАТЬ СВОЙ.

Скрытый текст - Режимы:

Идеальный вариант. Марафон длится 100 дней. Без учёта пит-стопов и выходных.

Как показывает практика, такой редко кто выдерживает. Поэтому ниже предлагается расширенная линейка Марафонов. Выбирайте для себя самый «вкусный» и идите за своей мечтой. Если конечно она у вас есть.

1) Режим первый – «Классический». Выкладывать каждый день 3000 знаков без пробелов. Два выходных каждые две недели. Обычно суббота и воскресенье.

2) Режим второй – «Летний». Выкладывать каждую неделю минимум 21000 знаков без пробелов. Текст можно залить раз в неделю.

3) Режим третий – «Редактирование». Доступен тем, кто уже участвовал в Марафоне или пришёл с текстом не менее 300 000 знаков. Нужно выкладывать редактированного текста каждый день 3000 знаков без пробелов. Смысл этого режима – из черновика сделать чистовик книги. Это работа с сюжетом.

4) The fourth mode is «English». Putting 200 words in day. You can do this every day with 2 days off every 2 weeks. Or 1400 words per week, but you can place the text any day of the week.

5) Режим - «Антимарафон». Если не доделали предыдущие Марафоны и это вас гложет, не беда. Складируете все недоделанные страницы в одну тему и в обратном порядке их отсчитываете. Движение от противного, от большого к маленькому, тоже имеет свои преимущества)

6) Режим - «Ленивый». Если 3000 знаков без пробелов - это для вас много. Облегчите себе задачу. 1500 знаков без пробелов каждый день, тоже хороший результат. Самые первые Марафоны с этой цифры и начинались.

7) Режим - «Конструктор». Самостоятельно выбираете желанное для вас количество страниц, количество букафф в этой странице и срок, в который хотите уложиться для написания.

8) Если нужен отпуск на две недели – бери! Главное – не забудь вернуться! За уши никого тянуть не будем. Упорство и сила воли, они только ваши и ничьи другие.

ДОВЕСТИ НАЧАТОЕ ДО КОНЦА - БЕСЦЕННО

Дальше идут мои заморочки. Спасибо, что их читаете!) Я вас вот так вот люблю

Скрытый текст - Вся белиберда что здесь есть и что из этого вышло:

МАРАФОН 2021

Уж сколько раз твердили миру... Никогда не говори никогда.

Скрытый текст - Всё о нём:

Алиса в стране Жёлтого кирпича

Марафон. Что ещё сказать. Ради шальной идеи. Которая взорвала мысль и реальность, как пуля в голову. Кто такую получал? Я. И уже не раз. Значит надо соответствовать ожиданиям. Так что буду выкладывать столько, сколько смогу. Рассчитываю закончить до Саммайна. В крайнем случае, до Йоль. О, это волшебное время. И очень романтичное. Всё или ничего. Битва огней... Ради этого времени стоит жить. Ради этого времени я живу весь год. Потом – Дикая Охота. Она беспощадна. Кто не успел, тот опоздал. А опаздывать жить я не люблю. Если только по глупости. Что тоже не исключено. Вот в конце года и проверим чего я стою... В добрый дальний. До атомного взрыва собственного личного пространства. Ведь я к этому готова.

Скрытый текст - Под настроение:

Сто лет это фильм не смотрела. А вот песни... Песни это нечто. Они настоящие.
И пусть подавится мосфильм своими кадрами. Есть видео хуже, но звук задорен как никогда. А это, оказывается, для меня главное.

Watch on YouTube

Скрытый текст - Страницы:

1 2,5 4 6 7 9 10 13 17 21

Анти-Марафон 2021

Скрытый текст - Всё о нём:

Скрытый текст - Описание:

Дорогие, россияне! Я ухожу... А ну да. Это не совсем про это) Но, поехали по порядку.

Второй Марафон подряд не смогла доделать. Не буду оправдываться. Рассуждения о том, что параллельно пошла учиться, и учёба оказалась гораздо сложнее, чем предполагала, выглядят жалко. Ну да ладно с проигрышем. Отрицательный результат – тоже результат. Меня больше интересует вопрос: «Что делать?» Да-да, тот самый извечный русский. И не только русский.

Проблема налицо. Можно сказать, что Марафон выдохся, можно сказать, что участники. Можно поставить на нём крест и благополучно забыть, как и о своих грандиозных планах. Однако, идея Марафона ценна и для молодого поколения, чтоб наработать зубы, когти и шкуру подойдёт. Но у меня по накатанной писать уже не получается. Хочется остановиться подумать. В условиях чистого Марафона это не предусмотрено. Это подбешивает, выбивает из колеи, а также внушает чувство неуверенности в собственных силах. Для эффективности мозговой активности «не для галочки», такие эмоции необходимо нивелировать.

Поэтому, исходя из запроса «Что делать», создаю собственный Анти-Марафон. Создаю для себя и для тех, кому нужна возможность без ажиотажа и бесконечной погони за значками нормально работать. Работать не «в стол», а на результат.

Смысл Анти-Марафона – постановка цели и планомерное к ней топанье.
Цель каждый подбирает самостоятельно. По своим силам.
Счёт страницы в 3000 зн.б.пробелов оставляю. Она удобна для подсчёта. 100 страниц – это нормальная книга начинающего автора.

Моя цель, исходя из двух не пройдённых Марафонов – их добить до завершения. Это дело чести, так сказать. И я эту цель возьму.
Значит мне надо 50 + 61 = 111 страниц. О как. Красивая цифра) Специально так не подгадаешь, а случайно получилось)))

Следующий критерий – время. Даю себе год. Тоже вполне подъёмная цифра. И на подумать хватит и на бумажки значками измарать.

Что хочу в итоге? В идеале к концу года завершить ещё одну полноценную книгу. В радужных мечтаниях – две. Ну ладно. Это уж я загнула. Хотя бы укомплектовать ещё половину второй.

Особенности Анти-Марафона.
- Можно считать в страницы абсолютно всё, что вы пишите. Левые рассказы, научные и псевдо-научные заметки. Это чисто ваше творчество и демонстрация себя любимого. А также приведение собственных мыслей в порядок.
- Можно выкладывать тексты пачками, можно хоть построчно. Главное до цели в итоге добраться.
- Можно исчезать на пару месяцев или недель без необходимости перед кем-то отчитываться. И опять возвращаться, когда удобно.

Мне такой стиль нравится. Так что потихоньку поехала))) С какого момента? Да прямо сейчас. Нет нужды собирать гвардию и гордым шагом выходить под «Прощание славянки». Пока начну с разбора завалов, укомплектую посты с отрывочными рассказами под надлежащие обложки. А потом буду думать, как с ними работать и вплетать в желаемый сюжет.

Скрытый текст - Страницы:

111-107 *** 106-104 *** 103-98 *** 97-94 *** 93 *** 92-91,5 *** 91,5-90,5 *** 90,5-88,5 *** 88,5-88 *** 87 *** 82 *** 80 *** 76

Книги, которые сформировались из пройденных Марафонов

Скрытый текст - Всё о них:

Где скрываются боги. Том 1

Скрытый текст - здесь:

Часть первая

1. Степень доверия
2. Пердимонокль
3. Куда уносят мечты
4. Крылья
5. Случайности
6. Разбор полётов
7. Оборотная сторона медали

Часть вторая

8. В другую реальность
9. Новые возможности
10. След дракона
11. Ален
12. Потеря
13. Артефакт
14. Солара
15. Две стороны ада

Часть третья

16. Когда уходят боги
17. Реквием прошлому
18. Перекрёсток решений
19. В поисках простых дорог
20. Яйцо Стихий
21. Два полюса
22. А кому-то стоит ещё поучиться

Конец первого тома

Ведьминские рассказы

Скрытый текст - здесь:

Часть первая

1. Явление
2. Первые вопросы
3. Утренний кофе
4. С чем едят времена года
5. Время жарких дел
6. Круговерть
7. Рагнарёк


Часть вторая

1. Как избавиться от катастрофы
2. Зелёная гостья или Между небом и землёй
3. В поисках Хогвартса
4. С чего начинается магия
5. Кто есть кто
6. Волки и рыба
7. Башни будущего


Часть третья

1. Слишком прыткие возможности
2. Заклятый друг
3. Царство холода
4. Кочегарня
5. Улитка
6. Победа с россыпью тревог
7. Плата за обучение
Эпилог

Монада жизней (пока в работе)

Скрытый текст - здесь:

Часть первая

1. Незнакомка
2. Колдовские манёвры
3. Провал
4. Есть только миг
5. Перевалочный пункт

По расчётам, примерно глава 12-13.
Предел
Непреодолимость

Всего зн.с.п. - 86 763

Самостоятельные рассказы

Скрытый текст - Здесь:

«Рыжий Смерть, Чёрная Жизнь» или «Когда-нибудь мы поменяемся местами...»
О религии
Зарисовка про дождь
Призраки прошлого
Каменная любовь
Когда хочется жить...

Первые страницы кучи Марафонов, в которые ввязывалась по различным причинам

Скрытый текст - Всё о них:

Первая страница последнего Марафона - тоже проигрышный, отчего хотела "завязать". Не получилось.
Летний 2019 - проигрышный 50/100
Зимний 2018-2019
Летний 2018
Зимний 2017-2018
Летний 2017

Декларация независимости

Скрытый текст - Здесь:

Да, это она

[KrasavA]

Марафон

- 8 - 9 -

Скрытый текст - Алиса:

Встреча состоялась в темноте. Одна-единственная. Дозволенная. И Алиса знала это. И Шляпник это знал. Так же знал, что она хотела от этой встречи взять всё. Но Шляпник не хотел. Ни всего, ни встречи. Так... Пошёл на малюсенький риск. Больше чтоб разнообразить своё информационное меню, чем удовлетворить жажду общения собеседника. Тем более, какой-то там Алисы... Но что скрывать, у Арахны не слишком разбежишься в предпочтениях. Либо чёрное, либо белое. Третьего не дано. И такое меню рано или поздно наскучивает. Какие там пятьдесят оттенков серого. У Арахны такого цвета вообще не предусмотрено. Так что даже мало интересная блёклая Алиса представляла хоть какое-то разнообразие. Но и только. Разнообразие – это не жизнь. Это лишь примитивная специя. Всего лишь специя из чьей-то баночки... А жизнь она одна. Чёрно-белая.
Но... прочь, прочь, прочь суждения. И рассуждения. Ему сейчас надо быть собранным, благородным, немногословным и небанальным. Несмотря на собственную чёрно-белость. Ради этого шаблона Шляпник специально даже оделся в чёрное. Белые помыслы в доспехах чёрной одежды. Это... Это оригинально. Как-никак. Или никак? Совсем никак...
От разбалансировки мыслей в непозволительную серую сторону его увёл шорох.
- Что ты хочешь? – высокомерно спросил он и приподнял рыжую бровь, когда настырная блондинка показалась из-за белой колонны.
- Тебя.
Шляпник насупился.
- Меня? Меня нельзя никак. Я только свой.
- А разве это важно? Ты можешь быть свой и иногда чуть-чуть. Совсем чуть-чуть мой. Я большего не прошу. Мне больше не надо. Ты слишком большой, чтоб впитать тебя.
- Чуть-чуть... А я больше и не дам. Вообще ничего не дам.
Алиса замерла. Вздохнула. Выдохнула. Отвернулась. Ещё вздохнула. И спросила. Голос вроде как сдавлен. Но не слишком. Нельзя сказать наверняка. Пациент скорее жив, чем мёртв.
- Меня предупреждали... Но почему?
Она повернулась снова.
- Иначе Арахне покажется мало. Она хочет меня всего.
- Но почему для неё ты весь? Почему ты не распоряжаешься собой?
- Я распоряжаюсь.
- В тех пределах, что она велит? Почему никому не можешь дать ни кусочка?
Шляпник не нашёлся, что ответить. Пространство как-то сразу сузилось. Перестало быть хоть каким-то. Скорее совсем никаким. И в нём было тесно. Но признавать это Шляпник не желал. Он же... хозяин положения. Он же...
- Кукареку! – наконец нашёлся он. - Ты бредишь. Ты не в своём уме! Ты сошла с ума!
- Да. И по-моему это тебя никогда не пугало и не останавливало. И сумасшедшие всех умнее... Неужели не помнишь?
Несуразный мужчина закрыл глаза и затряс головой, отчего шляпа чуть не свалилась.
- Нет, нет, нет и нет. Этого не было!
- Было! Ты был другим! Ты был интересней! Ты был лучше! Ты был смелее! И был свободен! И умел танцевать жига-дрыгу! Ну же, вспоминай!
Шляпник продолжал трясти головой с закрытыми глазами, а теперь закрыл ещё и уши.
- Я не хочу этого слышать. Это неправда! Этого не было.
- Но как же... А страна Чудес, помнишь?..
Алиса подошла к нему близко-близко. Поправила шляпу, отодвинула волосы.
- Неужели не помнишь?..
Шляпник открыл уши и открыл жёлтые глаза. И уставился на девушку.
- Нет. Не было ни тебя, ни того, о чём ты говоришь, ни меня. Ничего этого не было!!!
Его крик разодрал темноту в клочья, как и душу. А может и не было этого крика? Может быть одна сухая фраза: «Больше ничего не будет». И этого хватило, чтобы мир разбился на множество маленьких осколков и кусочков, которые было больше не склеить. Никому и никогда. Никогда. И никому. Есть в любых общениях точка невозврата. И она была пройдена. Настаивать бесполезно. Выбор сделан. А что она хотела? Страны Чудес больше нет. А в Волшебной стране чудеса не предусмотрены. Только в обмен на что-то. Но как показывает практика, даже этого обмена может не хватить. Потому что чёрно-белый человек Арахны, не умеет ценить, что ему даётся. Он всегда только протягивает руку и требовательно говорит: «Дай!» И никогда: «Возьми, это для тебя». Впрочем. И противоположный вариант стопроцентной отдачи без возможности получить откуп, тоже уродлив. И тоже чёрно-бел.
Само Время, в своём чёрном одеянии, где-то далеко и в тоже время близко, повернул стрелки часов вспять.
- Больше эти отношения не возобновятся... – проговорил Время бесстрастно и принялся ждать их смерти.
Потому что если что-то не живёт, оно умирает. Пройдя все пятьдесят оттенков смерти. Событийной, умственной, эмоциональной и только потом физической. Человек не умеющий работать с эмоциями – умирает. Нельзя только брать. Обязательно надо и отдавать...
Шляпник этот момент не почувствовал. А что чувствовать, если собеседник тебе заведомо не интересен? Зато Алиса поняла и почувствовала. Ни искать, ни терять здесь уже нечего. Всё пройдено. Чёрно-белый паук победил. Даже здесь, когда его рядом нет.
Шляпник, как истинный слуга света, исчез из чёрного пространства, как Чеширский кот. Впрочем, нет. Чеширский кот оставлял после себя хотя бы улыбку. Шляпник не оставил ничего. Лишь пустоту.

***

Алиса сидела и плакала. Она не могла и не хотела останавливаться, не смотря на море слёз, что постепенно обозначалось у её ног. Не хотела останавливаться, по крайней мере пока. Пока не уйдёт внутренняя боль. Уничтожать то, во что веришь, всегда не просто. Стелла, фея Розовой страны, это знала и не препятствовала. Чтоб хоть чуть-чуть усмирить боль и ускорить ампутацию ненужных привязок, она налила Алисе огненной воды. И периодически подливала, наблюдая всё же, чтоб та не перебрала с ним.
Страшила сидел рядом и ничего не понимал.
- Почему люди плачут, когда им надо расставаться с чем-то, что что-то очень важно? – спросил Страшила. – Или кажется очень важным?
У него не было сердца и это его никогда не беспокоило. Но его всё же беспокоило, как это сердце влияет на ту, к которой он привязан всей душой.
- Слёзы, как ни странно, это элемент силы, - ответила Стелла. - Вопрос, как ты эту силу будешь распределять и использовать. Если в поддержание своей неполноценности, ни к чему хорошему это привести не может. Если же их употребить на то, чтоб порвать с тем, что отжило своё, то да. Оно поможет. Оно в общем-то для этого и предназначено. Ну, или склеить, если это слёзы радости... Но это бывает гораздо реже...
- Но как это работает? – не унимался Страшила. – В том случае, когда... что-то отжило своё.
Если бы кто-нибудь был на его месте, можно было бы рассердиться или обидеться. Но это был Страшила. И как у него не было сердца, так же и не было слёз. Поэтому ничего странного, что он захотел исследовать этот вопрос.
- Слёзы нужны, чтоб стирать отжившее, - терпеливо сказала Стелла. - Это должно работать так. Поплакал, отложил переживания в сторону, закопал их, принял действительность такой, какая она есть и пошёл дальше. Но часто люди не знают как дальше. И вместо того, чтоб искать возможности для решения проблемы, продолжают заталкивать себя в несчастье, плача всё больше и больше. От этого рождаются реки слёз, наводнения, потопы. От этого возникают и другие катаклизмы...
- Например? – не унимался Страшила.
- Например – уже достаточно, - отрезала фея. – Меня интересует то, что происходит сейчас.
- А что сейчас?
- Алиса прощается с другом.
- А... – протянул Страшила, и было видно, что он всё равно ничего не понял. – Я лучше пойду поразмыслю...

6 010

[KrasavA]

Марафон

- 10 -

Скрытый текст - Алиса:

Вишу на шесте я
В лыжи обутый.
Смириться мне сложно,
С тем что я...

Пузатое пугало одетое зачем-то в лыжи, болталось на шесте (но не совсем) и распевало дурную песенку.
Так. Ещё один сумасшедший на мою голову, поняла Алиса. Как-то сумасшедших на квадратный метр становится слишком много. Надо разбавлять. Она без лишних расспросов стянула чучело с шеста. Всё равно одной идти было скучно. А так, что какая-то компания. Наверное. Если захочет...
Чучело сначала довольно, как это умеет солома, охнуло, попыталось пройти на лыжах по траве несколько шагов, упало, вытянулось, поднялось. Не смотря на то, что лыжи переплелись, опять попыталось сделать несколько шагов и опять упало. В этот раз оно продолжало просто лежать, не собираясь подниматься.
Алиса подошла, отстегнула от него лыжи. Видя, что чучело не подаёт признаков жизни, обошла его кругом и тихонько потормошила. Чучело продолжило притворяться мебелью, изображая из себя стог сена в расписанном мешке.
- Если не хочешь подниматься, - заявила девушка, - хрен с тобой. Дай минуту, я сейчас же тебя повешу обратно.
- Нет! Не надо! - Встрепенулся новый знакомый. – Я уже! Я уже тут!
Он встал, отряхнулся, галантно поклонился и представился.
- Страшила. Здешнее пугало. Великое и ужасное. Но вполне себе симпатичное. А вообще я умный, красивый, и в меру упитанный мужчина. Ну в полном расцвете сил.
- Понятно, - сказала Алиса. – Самомнения тебе не занимать.
- Ну что вы, как можно! Без вас бы, милая леди я, сгнил бы на шесте, как каторжный заключённый на колу. А теперь, как и было предсказано, до пятницы я абсолютно свободен!
- Угу. Новый Добби... И каторжников на кол не сажали. Зачем бесплатный ресурс попусту разбазаривать, – буркнула девушка. – А почему до пятницы?
- Не знаю. Так предсказано было, - развёл руками чучело.
- Ну, значит не до пятницы, а с пятницы, - поправила его Алиса и села на землю.
Земля была тёплая. Солнце хорошо прогрело её.
- Возможно... Не знаю... Наверное, это так, - согласился чучело и плюхнулось рядом. – Понимаете ли... У меня совершенно нет мозгов. И из-за этого крайне трудно строить фразы и всякие логические цепочки. А очень хотелось бы...
- А зачем тебе это? Логика – это так скучно.
- Логика – царица наук!
- В таком случае, не логика, а математика, - опять поправила Алиса.
Надо же. При видимом сумасшествии, она оказывается здесь самая здравомыслящая. Впрочем, нашла с кем тягаться. С соломенной куклой.
- Вот-вот! - подтвердил Страшила, мысленно возвращая её в разговор. – Знаете, о чём это говорит?
- О чём?
- О том, что у меня нет мозгов.
- Заметно...
- Что, так сильно?
- Не очень. Особенно, когда молчишь. Но когда начинаешь говорить...
- Но я хочу говорить!
- Тогда говори.
- Но я хочу говорить умные вещи!
- Тогда это проблема.
Они помолчали. Вдали каркали вороны, гороховое поле качалось под лёгким летним ветерком, дорога из жёлтого кирпича звала вдаль. Надо было идти... Новый знакомый не высказал желания идти вместе с ней. А как показывает практика, ждать у горохового моря погоды бессмысленно. Алиса поднялась, отряхнулась.
- А зачем к тебе лыжи пристегнули? – напоследок спросила она.
- Чтоб ветром не унесло.
- Надо же. А я бы так сделать не догадалась.
- Я бы тоже. Я только пользовался чужими наработками. Привилегия, так сказать, существа, зависимого от хозяина. Пользоваться его умом.
- Печально, - растерянно сказала из вежливости девушка. – Но мне пора.
- Постой! А можно с тобой?
- Зачем?
- Хочу стать нормальным.
- А что такое нормальность?
- Не знаю. Но обязательно выясню.
- И что, ты знаешь, кто тебе может помочь?
- Наверное, Шляпник. Тот, что живёт в Изумрудном городе. Я много о нём слышал.
Алиса фыркнула.
- Тот ещё пройдоха. Не верь ему. Вот навешать тебе лапши на уши или унизить, он может. А помочь... Навряд ли.
- А кто тогда может помочь?
- Только ты сам.
- Но я не умею!
- Значит, придётся научиться.

3 148

[KrasavA]

Анти-Марафон

Скрытый текст - текст:

Когда хочется жить...

Фонари в тёмном узком переулке не горели, скудное освещение предоставляли только соседние окна семиэтажных домов, где-то далеко, в двух кварталах отсюда завывали красно-синие сирены, на грязном асфальте лежал труп без головы. Крови не было. Будто кто-то отвертел голову манекена, а остальное бросил здесь. До утра его никто не хватится, а дальше приедут мусорщики и подчистят пространство.
Я хотел было пройти мимо. Мало ли в наше время таких несчастных валяется по переулкам. Но споткнулся о чемоданчик, что лежал рядом с телом и передумал. Перед глазами маячила она. Это мой шанс. Да, маленький, но кто знает... Не воспользоваться им, значит, возможно, расстаться с ней навсегда. «Навсегда» слишком кисло-горькое слово, чтобы подчиняться ему. Но если поймают?
Огляделся. По возможности надо быть уверенным, что лишних глаз нет. В переулке пусто. В окна никто вроде не подглядывает. Занавески почти везде плотные, фрамуги закрыты, чтоб лишних звуков не доносилось. Дронов нет. Это хорошо. Здешние жители правильно рассуждают – меньше знаешь, крепче спишь. Похоже, им не привыкать закрывать глаза и уши.
Как назло, красно-синие сирены взвыли ближе. Из-за домов частично показался кремовый светящийся воздушный патрульный шар. Как он работал, никто не знал. Все знали только, что это плохо. Я затаил дыхание, закрыл глаза, прижался к холодной стене. И шар, и сирены прошли мимо переулка, стали удаляться. Несколько стрекоз-дронов также прошелестели мимо и исчезли. Пора.
Я отлепился от стены, дёрнул чемодан, рассчитывая быстро уйти. Не тут-то было. Рука трупа дёрнулась вместе с ним. Только сейчас я разглядел, что правое запястье пристёгнуто цепью к кожаному с металлической отделкой корпусу.
– Дерьмо, – шёпотом выплюнул я досаду.
Но отступать уже не собирался. Патрульные придут ещё не скоро, а мусорщикам данное сокровище ни к чему. Утрамбуют в дробилку – и дело с концом. Нет. Теперь это моё сокровище.

***

Я ввалился в свою квартиру и захлопнул дверь. Хорошо, что давно позаботился о глушителях дверной коробки. Иначе грохот мог раздаться на весь подъезд. А сейчас это не желательно. Я закрыл глаза, обнял чемодан, прислонился спиной к двери, сполз по ней на пол. Сердце колотилось, дышать тяжело, щёки горели, волосы мокрыми прядями липли ко лбу. Ничего-ничего... Самое страшное уже позади. Если меня сегодня не выследили, то теперь никто не узнает, откуда это взялось у меня. А теперь спать, спать, спать...
Во сне меня преследовали свежие воспоминания... Как я подавив отвращение перевернул труп на спину и шарил в карманах его кремового в клеточку пиджака с ореховым воротом, и с такими же ореховыми кокетками на карманах. Во внутреннем кармане я нашёл маленький блестящий ключ белого металла. Пока срывал с правого запястья наручник с цепью, разглядел гиацинтовые запонки на брусничной рубашке. Дорогие. Дико дорогие. Но меня больше интересовал чемоданчик. А запонки... пусть достанутся мусорщикам. В конце концов, не совсем же они там идиоты.

***

Утром я не понимал, как решился на то, что сделал вчера ночью. Помнится, был в изрядном подпитье и вынес мозг собеседникам в баре воспоминаниями о ней.
– Когда она тебя любит, хочется жить! – уверял я каждого. – А я её упустил...
Когда собеседников не осталось, пошёл домой. Получается, ради неё я презрел опасность, ради неё я нашёл... А что собственно говоря я нашёл?
Голова болела, двигаться не хотелось. Но это мало волновало. Выходной. Могу себе позволить быть овощем. В полудрёме больной головы возникали и отступали вопросы. Почему некоторым везёт, а другим нет? Почему у некоторых всё, а у других крохи? Как взобраться на вершину успеха, оставить всех конкурентов позади и не полететь вниз? Последнее самое главное. И возможно ли это? Вопросы, вопросы. Одни вопросы. Под их тяжестью я начал засыпать.
Взмах копны рыжих удаляющихся волос, привёл в чувство. Я слез с постели, достал из под неё вчерашнюю находку.
– Как же его открыть? – сказал я и поморщился.
Отзвуки собственного голоса вызывали тошноту. Не удивительно, что она ушла. Потом отбросил мысли о ней и о себе. Хотелось заняться странным предметом. Не тут-то было. Оказалось, что ключ от него я потерял. А может там два ключа было? Один от наручника, а второй от самого чемодана? А я нашёл у трупа только один? В любом случае, ответа я никогда не узнаю. Поковыряв шпилькой замочную скважину в теле чемодана, забросил его опять под кровать.

***

Вспомнил я о нём через шесть недель, когда чемодан однажды ночью реализовался на рабочем столе в комнате. В полчетвёртого я встал за чашкой воды, а он там лежит. Я уже и забыл о нём. А он обо мне, похоже, нет. Чемодан всё также не открывался. И как попал на стол, сообщать отказывался. Я его опять забросил под кровать и лёг спать. В следующую ночь всё повторилось. На третью ночь я сел за стол и уставился на чемодан.
– Что ты от меня хочешь? – спросил я его.
Через замочную скважину вылезли две тонкие жёлтые спицы, изогнувшись, подцепили какой-то механизм и распахнули крышку. Внутри чемодана были аккуратно разложены и закреплены инструменты. Отвёртки и гаечные ключи разных размеров и диаметров, тестер, шпильки и спицы, изолента, небольшой кремовый плафон, красная лампочка и чёрный цоколь. Как плафон туда слез? Он что, надувается? Я растерялся. Никогда особо не шарил в технике или электрике, а тут такое...
Взял плафон в руки. Нет. Надуваться он не может, он стеклянный. А как тогда влез в чемодан? Я продолжал вертеть его, примеряя и так и эдак, и сам не заметил, как собрал светильник на двух искривлённых ножках. Будто запчасти и провода сами в руках прыгали. А потом для устойчивости сделал ещё две. А потом... потом ещё четыре сами приделались. Лампочка стала похожа на паука. А потом она сама встала и пошла. Механизм, что ли внутри приделан какой? А когда я его вмонтировал?
Я с удивлением смотрел на это творение. В мозгу что-то перещёлкнуло, уши заложило. Посмотрел на часы. Полдвенадцатого ночи. Когда я пришёл было полчетвёртого. Какой сейчас день? Уже прошли сутки? Или это всё мне показалось? Или приснилось? А может, продолжает сниться?
Глова отказывалась работать. Глаза слипались. Пошёл спать, оставив на столе творческий беспорядок.

***

Утром ни раскрытого чемодана, ни странной лампочки-паука на рабочем столе не застал. Дата, как и предполагалось, тридцать первое июня. Ничего особенного.
Когда смотрел новости, обратил внимание, что у всех особенно раздутых больших боссов в чёрных костюмах, крахмальных рубашках и чёрных цилиндрах, в руках находятся такие же чемоданчики. Улыбка у боссов холодная и пустая. Глаза стеклянные. У некоторых заметна цепь, которая терялась в рукаве пиджака. Как я раньше этого не замечал? Что скрыто в них такого важного?
Опять бросился под кровать, вытащил свою находку, стёр с неё пыль. Чемодан остался равнодушен к моим действиям. Но теперь я на провокации не поддавался.
– Что тебе от меня нужно? – спросил я его.
Крышку чемоданчика распахнула уже собранная лампочка-паук с кремовым плафоном.
Больше я чемодан со стола не убирал.

***

Днём чемодан стоял на столе, а ночью я спал. Иногда я просыпался от звука телевизора. Лампочка-паук сидела и переключала каналы. Сил ругаться с ней не было, поэтому я засыпал обратно. Иногда снилась удаляющаяся копна рыжих волос. Иногда, снилось, как меня ловят в тёмном переулке тени и отвинчивают голову под звуки красно-синих сирен.
Однажды проснувшись, увидел на полке рядом с книгами ещё один кремовый плафон, только без красной лампочки и без ножек. Он был похож на трофей.
– Сегодня ночью на улице обнаружен человек с головой! – передавала сенсацию ведущая по телевизору.
Надо же, совсем рядом с моим домом, отметил я пошёл пить кофе.
После этого каждую ночь трофейных кремовых плафонов стало прибывать. Дела бизнеса, после длительного застоя пошли в гору, и я не обращал на плафоны и чемодан никакого внимания. Если светильник хочет развлекаться, пусть развлекается. Лишь бы меня не трогал. Такое взаимодействие длилось до пор, пока мне не предложили большой контракт. Чтоб произвести благоприятное впечатление на инвестора, я взял с собой чемоданчик. Сделка прошла успешно. Трофейные плафоны продолжали прибывать. Сообщения о странных людях, научившихся думать, тоже.

***

Бизнес процветал, и я снял маленький офис для общения с клиентами. Однажды в приёмную вошёл посетитель в кремовом пиджаке в клетку с ореховыми кокетками на карманах. У него был свой чемоданчик. Точно такой же! Что ему здесь нужно?
Он вальяжно сделал несколько шагов. Прислонился к стене и закурил. Здесь курить запрещено. Я хотел было сделать замечание, но осёкся. Я понял, что им... ему. Можно.
Чтоб обстановка перестала быть официально, я вышел из-за стола и уставился в окно, делая вид, что мне его присутствие совсем не интересно. Он же здесь гость, пусть первый и объяснится. Тем не менее, я внимательно следил за своим чемоданом. Он лежал двух шагах от меня, и я уже пожалел о своей небрежности. Подтянуть его сейчас рывком? Нет. Этим я покажу неуверенность. В присутствии таких людей это грубейшая ошибка. И я, будто случайно переступая с ноги на ногу, приблизился на полшага к своему имуществу.
Вошедший наконец докурил, бросил сигарету на линолеум, прижал её чёрным ботинком и заметил меня.
– Приветствую, – в тридцать четыре зуба улыбнулся он.
Улыбка холодная и пустая. Глаза стеклянные. Но тут они ожили. В них появилась огонь. Он увидел мою добычу. Я сделал случайные полшага по направлению к своему чемоданчику.
– О! – протянул он. – Великолепная вещица. Не находите?
Он ждал. Я выдерживал паузу, лихорадочно соображая, что он хочет от меня услышать. О том, что я схожу с ума и иногда разговариваю с бегающей лампочкой?
– Нахожу.
– И откуда она у вас?
– От батюшки достался, – соврал я.
Незнакомец качнулся с пяток на носки, щёлкнул языком. Что, видимо, означало: да, понимаю. И тоже подошёл к окну. Теперь мы смотрели на тошнотворно неинтересный город вместе. Где-то там ходили люди с головой вместо кремовых плафонов.
Я продолжал краем глаза исследовать его. Незнакомец держал чемоданчик перед собой двумя руками. И я заметил, что цепочка, приделанная к телу чемоданчика, поднимается у него по левому запястью и прячется под рукавом рубашки. Я вспомнил, как искал подходящий ключ, чтоб снять с трупа собственную добычу, как даже жирные большие боссы держатся за такие чемоданы. А я вот до сих пор проигнорировал этот приём. С другой стороны. Откуда ему знать. Может я обладаю такой мощью, что мне нет необходимости постоянно таскать чемоданчик пристёгнутым, как ему. Или у меня есть ещё один. Побогаче и в надёжном месте. В моих глазах наши позиции выровнялись. Я вздохнул чуть свободнее. Рано.
– А чем занимался батюшка? – бесцветно спросил он.
Понятно. Проверят. Не конченный ли я идиот, что оставляю бесценные вещи без присмотра. Но я решил придерживаться в игре собственной версии. Осталось исполнить эту партию безупречно. Я взмолился коленкам, чтоб они не дрожали.
– Тем же что и я. У нас, понимаете ли, семейное дело. Батюшка оставил инструкции, я выполняю...
Незнакомец пощёлкал языком.
– Что-то много умных людей последнее время развелось, – сообщил он. – Большому боссу это не понравится...
– Да, согласен, – продолжил я играть вслепую. – Удобнее же когда рядом одни дураки?
Незнакомец поджал губы. Стало понятно, что эту партию я выиграл.
– А если большой босс сам сюда придёт, чтоб задать вопросы? – напоследок осведомился клетчатый.
– Думаю, это справедливо. Пусть приходит, думаю, мы разберёмся. Люди ведь не имеют право пользоваться своим умом самостоятельно? Или я ошибаюсь?
Я искренне улыбнулся. Теперь моя очередь показывать тридцать четыре зуба.
– Не ошибаетесь. Но у каждого есть слабое место, – напоследок сообщил оппонент. – Каждого за что-то можно дёрнуть, как за спусковой механизм, чтоб он начал соображать. Но это... опасно.
И тут я вспомнил о ней.

***

После этого я каждую ночь просыпался в холодном поту. Как её найти? Как предупредить? Возможно, ей грозит гибель. А если она не простила меня? Я её бросил в момент, когда ей было сложно. Ей удалось выбраться из сложившейся передряги. Потом она сумела взобраться выше. Гораздо выше меня. Не знаю как. Не знаю, какими путями. Но после этого, я о ней ничего не слышал. Она просто ушла из моей жизни. Это... не то чтоб уж слишком беспокоило до определённого момента, и после нахождения чемоданчика даже как-то подзабылось, но всё-таки... За прошедшие месяцы я надеялся, что она перестала мне быть интересной. Оказывается, нет. Теперь даже казалось это несусветной глупостью. Она? И перестанет быть интересной? Быть такого не может. Такого не бывает в принципе. Но вдруг они попытаются её уничтожить, как уничтожили других, ей подобных, чтоб сделать меня слабее? Вдруг тот механизм, что раскрыл мои возможности, теперь может захлопнуть их обратно?
По телу прошёл холод. Я вспомнил, какую жизнь вёл до того случая, пока не встретил труп. И мне обратно не хотелось. Я опять спрятал чемодан под кровать. Лампу-паука тем не менее пришлось оставить на столе. Но с этого времени плафонов у меня больше не прибывало.
Зато стали учащаться сообщения, что на улицах опять стали обнаруживаться трупы без головы. Каждый день я следил за новостями. Но тела, подходящие под её описания не попадались.

***

И всё-таки они пришли. Большой босс решил меня проведать, когда стемнело. Я вышел на улицу. Позади босса пищали красно-синие сирены, стояла армия в кремовых с ореховыми воротами и кокетками на карманах брусничных воротничков. Над всем этим возвышался огромный металлический паук с кремовым плафоном. А я... А я не знал, что делать. Мой восьминогий плафончик, такой маленький, по сравнению со всей этой армией вертелся у ног, подавая какие-то знаки, а я мог только смотреть в оцепенении на тот легион, что ополчился против меня.
Наконец мой плафон замер. Я его поднял.
– Ну что же, показывай, что умеешь, – хмыкнул босс и дал знак огромному пауку идти в атаку.
Мой плафон заёрзал, задрыгал ножками, заставил поставить его на землю. И убежал. Я остался один.
– Ну что, – осклабился толстяк. – Видно, что малыш умненький. Сейчас мы отвертим тебе голову и заберём, что причитается нам. А потом мы уничтожим и её.
Они знают о ней. Получается, чтоб спасти её, мне надо выстоять сейчас. И что значит – заберёте? Как заберёте? С чего это заберёте? Слово стучало в мозгу. Нет. Не заберёте! После того, как я по глупости лишился её, после того, как моя жизнь рухнула и дошла почти до ручки в пьяном угаре, после всего, от чего пришлось отказаться и лишиться, у меня появился друг, пусть и механический, а вместе с ним и надежда. Да, он маленький и немножко не в своём уме. Занудный, непоседливый, но всё-таки он мой. И я его не отдам.
Огромный паук старался наступить на меня, но я всякий раз я отбегал в сторону. Группировался, кувыркался, применял обманные приёмы. Откуда что взялось? Такие передачи по телевизору ночами смотрел исключительно мой малыш, но не я. Сколько я держался? Не знаю. Но сражаться с машиной – дело неблагодарное. Я начал уставать. Спотыкаться, делать ошибки. Последней каплей стала подножка ближайшего урода в клетчатом кремовом пиджаке. Я растянулся на асфальте лицом вниз. Приближающийся цокот тяжёлых металлических ног оповещал о моей скорой кончине. Сил сражаться больше не было. Я почувствовал, что металлический щупальца наступили на спину, обхватили голову. Сейчас всё кончится. Я ждал. Но ничего не происходило.
Вернее, что-то происходило, но позади меня, если так можно выразиться. Шум, скрежет, цоканье, шевеление. Огромный паук потерял ко мне интерес и переключился на какую-то другую цель. С этой новой помехой он явно не справлялся и отпустил меня. Я поднялся на четвереньки, обернулся. Приспешник большого босса сражался с лампой-пауком поменьше. Что это за лампа? Я пытался разглядеть её, хотя в схватке это представлялось почти невозможным. Они так быстро двигались... Но тот, что поменьше, двигался всё-таки быстрее. Он был проворней, изобретательней. Раздувшийся фонарь большого босса был слишком неповоротливым и начал проигрывать. Шаг за шагом он всё больше запутывался в собственных ногах и искромётных комбинациях соперника, пока с грохотом не повалился на спину, забавно дрыгая всеми ножками в воздухе.
Воцарилась тишина. Даже красно-синие сирены заткнулись. А мой защитник, гарцуя, подошёл ко мне. На передней правой ножке я заметил небольшой скол. Этот скол он получил, когда я неловко стукнул её наждаком. Это же мой питомец! Но как? А потом понял. Те плафоны, что он приносил ночь за ночью – они влились в него, встроились, и он вырос. Я обнял его за ногу, которая была теперь выше меня. И победоносно посмотрел на тех, кто явился по мою душу.
– Я победил. Убирайтесь.
Большой босс сглотнул. Жить ему оставалось недолго. Слишком раскормленные пауки, как самки чёрной вдовы, после поражения откусывали своим боссам голову. Об этом все знали. Знал теперь и я. Ничего личного, только бизнес.
– Мы ещё вернёмся, – крикнул кто-то из брусничных воротничков.
Похоже тот, кто подставил мне подножку. Хм... знает, что место скоро освободится, выслуживается. Ну-ну.
– Попробуйте. Я буду ждать. И продолжать своё дело. Вам меня не остановить.
Я развернулся и пошёл домой. Здесь больше делать нечего. Позади послышалась возня, какие-то крики. Делят добычу, понял я. Возможно, завтра здесь найдётся ещё несколько трупов. Но меня это не интересовало. Мой личный защитник шёл рядом.

***

Фонари в тёмном узком переулке не горели, скудное освещение предоставляли только соседние окна семиэтажных домов, где-то далеко, в завывали красно-синие сирены. Она вышла из тени. Как всегда ослепительна, даже в темноте. Особенно в темноте. Рыжие вьющиеся волосы, стройная фигура, насмешливая улыбка.
– Хорошая попытка победить их с одного раза, - произнесла она. – Будут ещё.
– Я думал, они хотят убить тебя, – зачем-то оправдался я.
– Меня? – она усмехнулась. – Пусть попробуют. Их время прошло. Теперь слово за нами.
Стало тихо. Она отвернулась, собралась уходить. Опять навсегда?! Этого я выдержать уже не мог. Я же много сделал для того, чтоб она была рядом. Вспомнила бы обо мне. И вот желание сбылось, и опять её упускаю?
– А говоря за нами, ты кого имеешь в виду? – решился я.
Если уж правда, то сейчас. А дальше... дальше разберёмся. Сердце перестало биться, дышать расхотелось.
Она постояла рядом, наблюдая, как я умираю. Потом подошла. Близко. Поднялась на цыпочки и слегка коснулась моих губ. Я вздрогнул, наслаждаясь тёплой волной, прокатившейся по телу. Простила... Нет. Не простила. Я заслужил её прощения. Я вернул её. А она вернулась ко мне. Теперь навсегда. Я уж постараюсь. И не было в этом слове больше кислой горечи. Не было боли. А потом она разбежалась и взмыла в небо. Её сопровождала белая сова. Копна рыжих волос удалялась от меня. Я смотрел вслед, гадая, когда смогу увидеть её снова. Предчувствуя новую встречу всем телом.
– Кто это был? – спросил понурый прохожий.
Его, похоже, не пугали сине-красные сирены в двух кварталах отсюда.
– Богиня, – чуть слышно ответил я.
– А какая? – не удивился собеседник.
– Паллада...
– Я вам завидую. Когда она тебя любит, хочется жить. – И грустно добавил. – А я вот её упустил...

Скрытый текст - Под настроение:

Watch on YouTube

Режим редактирование. 16 000 - 87-5= 82

[KrasavA]

Марафон. Редактирование

- 13 -

Скрытый текст - Алиса:

1. По ту сторону жизни

Босая девушка в голубом махровом халате с длинными золотыми волосами, почти как у Рапунцель, шла по дороге из жёлтого кирпича и несла вслух всякую чепуху.
– Шляпник, с этого момента цикличности вселенной и пространственно-временного континиума, я, похоже, дошла до той степени безумия, когда всё равно куда идти и что делать. Лишь бы хоть куда-нибудь идти и лишь бы хоть что-нибудь делать. Потому что делать – это жить. А идти – это развиваться. Иначе можно совсем свихнуться. Или помереть ненароком. А как-то не хотелось бы ни того, ни другого. Ни того, ни другого...
Она повертела кулаком у виска, будто крутанула ручку невидимой шарманки или лотерейного барабана, чтоб перемешать шарики. И мысленно перенеслась на несколько часов назад. Когда она устала цепляться за утварь, что скопилась в доме, которая к тому же не была прибита к полу и постоянно елозила, падала и переворачивалась. Картинка светопреставления напоминала апокалипсис именем «слон в посудной лавке». Или «горе Федоре»? Нет, правда, дают же торнадо, который её подхватил и уносит неизвестно куда, всякие женские имена. Почему бы не дать название тому домашнему торнадо, что творилось внутри настоящего торнадо? Вроде это логично. Логичней некуда.
Она вывалилась из окна домика, когда тот кувырнулся по земле, не забывая, правда опять приподниматься и опять парить в воздухе, как заведённый. Как себе шею не свернула, до сих пор не понимает. И хорошо помнит, как ударилась затылком. Ощупав шишку, она повертела головой в разные стороны и удивилась, что та не хрустит. А ведь могла. По её собственным ощущениям, шея в момент падения развернулась на триста шестьдесят градусов. И ничего! Она полежала немножко на земле, посоображала умирать или нет. Потом решила, что не следует, ведь рыжий друг ещё не найден, и просто села, поправила черепушку на место и пошла догонять убежавшее имущество. Имущёство она пока не догнала. Его и след простыл. А вот заблудиться, похоже, получилось знатно.
Чтоб хоть как-то привести мысли в порядок, девушка продолжала рассуждать вслух.
– Наконец-то поняла, кто я. Хоть я и Алиса, потерявшая Шляпника, но всё равно внутри меня живёт та самая несчастная богиня Афродита, которая ищет в небытии своего любовника Ареса, который бросил её в сложный момент. Или Адониса балбеса, которому пришлось умереть. Или Гефеста? – она остановилась и покачала головой и сама себя опровергла. – Нет, Гефеста Афродита искать не может. Боюсь, она в нём совсем не заинтересована и даже не спала, потому что детей у них не было. Хотя как одно может быть связано с другим? Ну, в понимании, спанья и детей? Оно может быть совсем не связано. У богов это сплошь и рядом. Но не важно. Факт остаётся фактом. Афродита – самая слабая из богинь, хоть и по-своему привлекательна. Её может обидеть даже человек, подначиваемый Афиной. Только она... да. Она. Не так проста, как кажется...
– Кто она? Афина или Афродита? – спросил внутренний голос.
Девушка остановилась на трёхлучном перекрёстке, в недоумении посмотрела вокруг, повертелась в разные стороны, раздумывая, что за голос и куда идти. И продолжила игнорировать всё вокруг, включая внутреннего оратора, предпочитая нести собственную околесицу.
– Динь-дилень. То тюлень позвонит, то олень... – не к месту произнесла она.
Алиса опять потрясла головой. То ли пытаясь вытряхнуть всякую несуразицу из черепной коробки, то ли выбрать маршрут. Так и не придумав, в какую сторону направиться, она плюхнулась на большой нагретый солнцем камень. С камня тотчас убежали в разные стороны две золотые ящерки. Девушка не придала этому значение. Вытянула израненные и исцарапанные ноги и стала их разглядывать. Ступни болели. Ходить босиком, даже по дороге из жёлтого кирпича – задача не из лёгких. То в пятку вонзится камень, то ветка хлестнёт. За несколько часов ходьбы и того и другого набралось неимоверное множество. Если оценивать себя со стороны, то можно сказать, что видок у неё тот ещё. Жалкий... Да и чёрт с ним. Других проблем, что ли мало, как на свой внешний вид заморачиваться?
– И всё же, внешний вид для Афродиты, не настолько пустая вещь, – опять вставил внутренний голос. – Не даром она свой знаменитый пояс одевала к месту и не к месту.
– Да кто же ты? – спросила Алиса. – Я ведь даже не сейчас не произношу слова вслух.
– Посланник богов, Гермес, – отозвался голос и соизволил появиться.
Обнажённый, спортивного вида мужчина в крылатых сандалиях и широкополой соломенной панаме, повис над ней в воздухе.
– Ух ты. Без порток, а в шляпе, – сказала Алиса с интересом разглядывая лучезарного вестника.
– Что делать, старая олимпийская традиция бегать нагишом, – сообщал Гермес и извиняющееся махнул керикионом. – Считается, что так бегуну одежда не мешает. Но если чем-то не устраивает мой внешний вид, могу одеться.
– Нет-нет, – поторопилась остановить его Алиса. – Мне так очень даже нравится. Не каждый день мужчина подобного завидного телосложения парит над тобой. Почему бы не насладиться зрелищем. Но ты, наверное, здесь не затем, чтобы я тебя разглядывала?
– Ага. Я принёс послание!
– Какая неожиданность, – съязвила она. – И что оно гласит?
– Что тебе в этой стране надо найти дорогу к собственной новой жизни.
– А... – она запахнула халат поплотнее. – Вот это и правда неожиданно. А зачем?
– Богам вопросов не задают. Если боги сказали, надо делать.
– А если я не захочу?
–В таком случае ты умрёшь.
– А выбор то не велик...
– Такова воля богов! – опять взмахнул золотым скипетром Гермес и даже раздулся немножко от важности.
– Это не ответ. Почему именно так, а не иначе? Обычно боги и третий вариант предоставляют. Из разряда – жить долго и счастливо. Или несчастливо, но всё равно жить.
Гермес перестал покачиваться в воздухе и носком сандалии коснулся рядом стоящего камня.
– В твоём случае это невозможно. Ты уже умерла. В Мидгарде в таком виде тебе больше не место. Но здесь, в Волшебной стране, у тебя есть шанс найти лекарство от смерти и обрести новую жизнь.
Девушка вспомнила свёрнутую при падении шею и странные образы поселившиеся в голове после удара. Страна Чудес и Зазеркалья в этих образах исчезала, искривлялась и становилась какой-то ненастоящей.
– А потом опять придётся жить в Мидгарде? – уточнила она.
– Это как захочешь. Есть и другие миры, куда ты сможешь отправиться. Это теперь по желанию.
– Значит подобные мысли в голове – это... не сумасшествие, – Алиса повертела пальцем у виска.
– Это состояние показывает, что ты находишься между мирами. И в какую сторону идти выбирать теперь только тебе.
– Значит, если я откажусь жить...
- Я укажу тебе путь в царство Аида. Здесь недалеко. И Аид будет рад тебе.
Алиса посмотрела в сторону указанную Гермесом.
– Охотно верю. Но мне туда пока не хочется. У меня впечатление, что я не сделала ещё что-то очень важное. И сама не знаю что. А ещё мне надо найти одного друга. И пока не пойму и не найду, умирать мне никак нельзя. Так что я согласна идти туда не знаю куда, и искать то, не знаю что.
– Похвально. Часто люди достигнув этой страны, сами с радостью спускаются к теням Аида.
– Почему?
– Боятся перемен. Жить – это ответственное занятие. Не всем под силу. Умирать намного легче.
– Я туда не спущусь, – упрямо сказала девушка и неуверенно добавила. – Но я не ощущаю себя мёртвой.
– Я же говорю. Это Волшебная страна. Здесь ты живая. Но только здесь. И уйти отсюда не сможешь, пока...
– Пока не найду лекарство от смерти и не найду выход отсюда, – монотонно повторила Алиса. –Только чтоб отправляться в путь, у меня нет даже сандалий.
В тайне она надеялась, что Герпес предложит ей свои, как когда-то Персею. Сколько она себя помнила, всегда её хотели во что-то обрядить или накормить в Стране Чудес. Но Гермес и не подумал это сделать.
– Это не беда, – предложил он. – Волшебница Виллина подскажет, где их найти. Но помни, время не бесконечно. Ты либо найдёшь отсюда выход, либо...
– Сдохну быстро и безболезненно, – опять повторила Алиса. – Или болезненно?
– Кто знает... – сказал Гермес и исчез.
– Отлично... Хоть бы сказал, куда идти.
- Ты сама знаешь, – ответил внутренний голос.
– Мне бы твою уверенность, – огрызнулась девушка и проснулась.
Она всё ещё сидела на камне у трёхлучного перекрёстка. Рядом никого не было.
- Это был сон или правда? – спросила она себя.
И ей никто не ответил. Дожили. Мало того, что она не знает, где находится. Не знает, в своём ли она уме, а теперь не знает, в своём ли она теле.
– Апокалипсис внутри апокалипсиса, внутри апокалипсиса, – сказала Алиса вслух. – Бесконечная цепь отражений, уходящая в точку. Занятненько.
Потом она подняла палец вверх с видом знатока, набредшегона умную мысль.
– Осталось только дать название тому апокалипсису, что происходит внутри меня самой. Думаю, ему самое лучшее название – это Рагнарёк. Весёленький денёк в итоге получился.
Алиса закусила прядь длинных волос и рассмеялась. Смех получился мелкодисперсный и нервный. А глаза небось у неё сейчас стеклянные. Есть на нервной почве не хотелось. Только пить. Кто увидит – решит, не иначе сумасшедшая сидит. Впрочем, так и есть. Сумасшедшая и мёртвая. Ну, почти. Как бы совместить приятное с полезным и при этом остаться в выигрыше?
Пока она раздумывала что делать, из-за соседних камней показались пухленькие светловолосые человечки в голубых костюмах и в шляпах с бубенчиками. Ростом около метра. Лица добрые, без печати интеллекта на них.
– Как на картинке в детской книжке, – сказала Алиса, разглядывая прибывших.
А те плюхнулись перед ней на колени и поклонились.
– Фея летающего домика!
– Кто?
– Фея!
– Ладно, хорошо. Фея, так фея. Только один летающий бог с донесением полчаса назад здесь уже был и умчался. Это в его компетенции. Но у меня задача несколько другая. Вы лучше скажите, как мне Виллину найти?
– О, это фея Жёлтой страны, – сообщил ей один из человечков.
– Очень могущественная! – сообщил другой.
– Да, я похоже в курсе. А вот что с этим знанием делать я пока не знаю. Мне нужна Виллина, чтоб посоветоваться с ней, как фея с феей.
Человечки опять плюхнулись наземь.
– Не вели казнить, вели слово молвить, – передразнила Алиса повеление человечков. – Что вы всё время падаете?
– При Гингеме мы постоянно падали, – сообщили они. – Она считала, что чем меньше мы попадаемся её на глаза, тем лучше.
– И что, только она так считала?
– На самом деле, мы сами рады были не видеть её. Поэтому с радостью выполняли приказ.
– Я не Гингема, при мне падать не надо. При мне надо стоять. Желательно крепко.
Человечки закивали головами.
– Это верно, это верно. Наша Голубая страна – это страна сбывшихся желаний!
– Обнадёживающе. И что, многие ваши желания сбываются?
– Многие! – сказал один.
– Сбываются, – сказал другой.
– Только не наши, – сказал третий.
– А Гингемы! – сказали они хором.
– И что она пожелала последним? – полюбопытствовала Алиса.
– Ураган, – опять в голос ответили аборигены.
– Угу. Понятно. Ну так как мне найти Виллину?

Скрытый текст - Под настроение:

Watch on YouTube

9 010

[KrasavA]

Марафон

- 17 -

Скрытый текст - Алиса:

2. Шальные возможности

Виллина оказалась невысокой пухленькой средних лет феей. Одетая в жёлтое пышное платье, как и подобает правительнице Жёлтой страны. Она внимательно разглядела растрёпанную босую девушку. И приказала принести ей на смену халата простенькое голубое платье.
– Не подобает фее ходить в таком наряде по улицам, – подытожила она. – За сумасшедшую примут. Настоящая фея должна поддерживать престиж профессии.
Алиса хотела сказать, что внутри её головы всё перемешано и что существующая форма одежды, всего лишь отражает мысленный и телесный раздрай. Но промолчала. Платье оказалось впору. С белым фартучком и белым воротничком, как у школьницы.
- Чудесно! – восхитилась фея. – А теперь надо подобрать волосы.
Взмах волшебной палочки и стайка крылатых мастериц-парикмахеров усадили Алису в кресло, помыли волосы, расчесали и завязали в плотную ажурную косу, которая спускалась до пят.
– Ну вот, теперь порядок, – сообщила Виллина. – Теперь можно и поговорить. Зачем ты меня искала?
Алиса присела в книксене и приступила к объяснениям, надеясь, что они выглядят не слишком путано.
– В силу сложившихся обстоятельств, мем, я оказалась в неизвестной стране совсем одна. Вестник богов – Гермес, оповестил, что я ни жива, ни мертва и должна найти свою новую судьбу и лекарство от смерти, иначе я умру окончательно. А ещё я не хочу всегда здесь оставаться. Я хочу путешествовать между мирами. А не только чтобы они путешествовали внутри моей головы, это несколько сложно переживается. Но для этого надо найти выход отсюда.
Виллина вздохнула.
– Посланец богов не рассказал и половины тех трудностей, что предстоит преодолеть. Страна Жёлтого кирпича умирает. После того, как сюда из Страны Чудес пришла Арахна, наш мир стал сужаться. Всё меньше здесь остаётся красок, всё меньше смеха, меньше остаётся и тропок, чтоб уйти отсюда в другие вселенные. Ему бы об этом не знать...
– И что же делать? Если не уложусь в отведённое время, придётся смириться с неизбежным походом в царство Аида.
– Девочка, если мы не сможем остановить Арахну, в царство Аида спустимся все вместе. Возможно, ты наш шанс на спасение. Но найти лазейку в созданной ей паутине, не так просто. Посмотрим, что можно сделать.
Она вытащила из складок платья книгу, положила на стол и увеличила её в размерах. Потом стала листать.
– А вот этого я не ожидала. Когда Гингема призвала ураган, который принёс тебя сюда, она нарушила запланированный Арахной ход событий. Будущее перестало быть конкретным. Появились размытые пятна.
Как и в моей голове, подумала Алиса. И опять промолчала. А Виллина продолжала рассказывать.
– Ты неизвестное звено для неё. Она тебя не ожидает. Это хорошо. Этим надо пользоваться. Наши судьбы она видит и руководит ими. Твоей же судьбы в её списке нет.
Виллина с азартом стала рисовать какие-то схемы на разложенных рядом с книгой картах.
– Моей судьбы сейчас нет вообще, – заметила Алиса. – И это неприятно... Неприятно осознавать, что уже почти умерла, а в жизни толком ещё ничего не успела сделать.
– Позволь спросить, а почему ты не вылезла из домика, когда поняла, что опасность близко? – не поднимая головы, поинтересовалась волшебница.
Алиса задумалась. Сказать, что обычная жизнь стала настолько обычной, что от неё стало тошнить? Или о том, что долго не была в Зазеркалье и жутко по нему соскучилась, и готова была на всё, лишь бы туда попасть, а ещё по приключениям и по чудесным разговорам с Шляпником?
– Я думала, что попаду в Страну Чудес, – решилась она. – Я всегда попадаю туда необычными способами. Посчитала, что ураган – один из них.
– Страны Чудес больше нет, – оповестила её Виллина. – Арахна туда пробралась в первую очередь. Границы страны сузились. Поломались.
– И что потом?
– Большей частью Страна Чудес ушла в Хель, растворилась там. Часть ушла под землю, к карликам. А то, что осталось, слилось с нашей Волшебной Страной. Но это лишь маленькая часть того, что там было. Эту же участь ждёт и нашу страну. Если мы не сумеем остановить её.
А Шляпник? Как же Шляпник, – подумала Алиса. – Шляпник, наверное, погиб. Но вслух произнесла:
– А из-за чего это произошло?
– Арахна сплела слишком тугую паутину, чтоб сблизить границы друг к другу. Страна Чудес начала задыхаться и выделять волшебство, как апельсин в соковыжималке. Арахна питается этим волшебством, выпивает. Когда Страна Чудес была высушена, как муха, паучиха перебралась сюда.
– И что, никто её победить не может?
– Против её паутины мы бессильны. Когда жители страны прикасаются к ней, паутина их парализует. Но ты, ты не житель этой страны. И паутина не должна действовать на тебя так уничтожающе. Но ты не договорила. Обычно такие опасные путешествия совершают ради кого-то, а не из праздного любопытства.
Алиса поёжилась. Неприятно, когда тебя видят, как на ладони. Но теперь уж...
– Я хотела найти друга, – тихо сказала она. – Он упрямый и немного чокнутый. С ним очень интересно... было. С учётом того, что случилось со страной Чудес, допускаю, что он погиб. С ним можно было говорить обо всём на свете, и никогда не было скучно.
Виллина оторвалась от своих схем, подошла к зеркалу. Произнесла несколько непонятных слов. И вместо отражения в зеркале появился Шляпник. Такой же растрёпанный, в невообразимых одеждах, с безумными жёлтыми глазами.
– Это он? – спросила волшебница.
– Да! – выдохнула Алиса. – Это он!
– Теоретически он жив и теперь забаррикадировался с паучихой в Изумрудном городе. Оттуда они вершат свои делишки.
– Я должна его спасти!
– Это бесполезно. Тот, кто попал к Арахне, уже умер.
– Только не он. Он сумеет справиться с этой напастью. Да и я тоже, не совсем жива.
– Не будь дурой. Ты, что сама не видишь, что он изменился?
Только теперь Алиса заметила, что одежда на друге была чёрно-белой, а не аляповато-разноцветной. Это было так странно...
– А зачем он паучихе? – спросила она.
– Паучихе скучно одной. В каждом новом мире находит себе игрушку... – Виллина запнулась. – Но Шляпник не из нашего мира, он пришёл сюда раньше Арахны! Возможно, он был её разведчиком... Как же мы сразу не догадались. В таком случае, тем более незачем с ним встречаться. И в спасении он не нуждается. Повторяю ещё раз. Кто долго общается с Арахной, становится выпитым.
– Это как?
– От него остаётся только оболочка. Человека, которого ты знаешь, внутри уже нет.
Алиса промолчала. Спорить сейчас с Виллиной бессмысленно. Но она всё равно найдёт друга. Не может Шляпник так глупо погибнуть. Уж если он выбрался из умирающей Страны Чудес, то справиться с пауком, хотя бы и большим, для него не проблема.
– Готово! – сказала волшебница. Она была горда собой и озорно улыбалась. – Я составила для тебя карту движения. Когда преодолеешь выбранное препятствие, на карте будет появляться новая вариативность событий, из которых ты сможешь выбрать наиболее удобные и эффективные. Я вложила в карту все необходимые заклинания. Иногда через неё мы сможем даже связываться. Арахна не сможет тебя отслеживать. А ты тем временем сможешь собрать силы, чтоб выгнать её с нашей земли. Когда мы её выгоним, страна опять развернётся. И ты сможешь найти выход отсюда.
Девушка повертела карту в руках.
– Это хорошо. А как мне найти лекарство от смерти?
– Карта покажет, когда и где ты сможешь найти его. Я не знаю, что конкретно ты ищешь. Но предполагаю, что оно может перемещаться во времени, иногда в пространстве.
– Тогда остаётся только вопрос новой судьбы...
– О, это совсем просто! Надо решить, без чего ты не можешь жить? Без чего не сможешь обойтись в новой жизни?
Алиса вспомнила Афродиту. И Ареса. И Шляпника, ради которого она не стала вылезать из домика.
– Без любви.
– Хорошее начало, – улыбнулась Виллина.
– К Шляпнику, – всё-таки заявила она. – Когда я рядом с ним, всё вокруг сверкает.
Волшебница нахмурилась.
– И что? Что тебе это сверкание приносит?
– Радость, – с удивлением сказала Алиса.
– И всё? Наивная ты, – без обиняков сообщила Виллина. – С такими представлениями о любви ты можешь попасть в беду. Он таким образом, как и его подельница, может тебя выпивать. Но дело твоё. К тому же, есть время подумать. Главное сейчас, не дать Арахне уничтожить страну. А с любовью своей жизни потом разберёшься. Возможно, настоящую любовь ты узнаешь позже.
Виллина говорила, но слова не доходили до понимания Алисы. Как это выпивает? Шляпник не такой. Она знала его, когда ещё была ребёнком. Что эта старушка вообще может знать о ёё друге? Но последняя фраза всё-таки отрезвила её.
– А как? Как можно узнать настоящую любовь?
– Это ты должна узнать сама. Но только для тех, у кого есть истинная любовь, существует будущее. А связывать своё будущее с тем, кто к тебе безразличен, не следует.
– Безразлична? Почему вы так решили?
– Ты совсем меня не слушаешь. Под влиянием Арахны твой друг давно забыл тебя. Это уже не он. Это уже другая личность. Оболочка того, кого ты знала раньше. Но ты ведь... всё равно не поверишь, пока не увидишь? – поняла она.
Алиса кивнула.
– В таком случае – в добрый дальний. Возможно, ты сможешь разобраться, что к чему. А возможно и нет.
– Но у меня даже башмаков нет! Гермес сказал, что вы сможете мне помочь.
– Смогу. Я подскажу, где твой домик. Там сможешь найти всё, что тебе нужно.

***

Домик находился рядом с пещерой погибшей Гингемы. Алиса уселась на чёрный камень, располагавшийся у её входа. В глубине пещеры ухал филин. Оттуда тянуло сыростью, пахло плесенью и фекалиями.
– Ароматы бренного бытия, – произнесла вслух Алиса.
Невысокие жевуны в голубых костюмчиках и шляпах с бубенчиками стояли поодаль, не смея приблизиться к пугавшему их жилищу.
– Не удивительно, что паучиха так легко захватила эту страну, – продолжала рассуждать Алиса. – Они так всего боятся... После Страны Чудес, которая хоть как-то умела противостоять захватчикам, эта страна просто лакомый кусочек.
Сидя на камне, девушка разглядывала деревянные останки, в которых когда-то жила.
– Боюсь, домик отжил своё. Как и я. И крыша у него восстановлению не подлежит. Но это ничего. Главное, чтоб в моей голове всё пришло в норму. Гермес сказал, что путанные мысли из-за пересечения пространств между мирами. И это крайне неудобно. Я не понимаю, где здравая мысль, а где больная. Здесь ли, там ли. Там ли, здесь ли... Здесь ли, там ли. Здесь ли, там ли. Без. Раз. Ни. Цы.
Она снова помотала головой. Мысли опять стали путаться и это было не очень здорово. Надо держать себя в руках. Вокруг её головы стали летать чирикающие птички.
– Этого ещё не хватало, – отмахнулась от них Алиса.
– Правильно. В первую очередь надо перестать сходить с ума. Остальное ты выяснишь постепенно, опытным путём, – проялал внутренний голос.
– Кто ты? – спросила девушка.
– Гарм.
– Тот лучший пёс, что сторожит ворота в мир Хель?
– Верно. Но для тебя могу быть кем угодно, хоть Фенриром.
– Нет, Фенриром не надо. Он слишком... дикий.
И посмотрела на жевунов.
– А можешь показаться? А то здесь на меня подданные смотрят. А я тут разговариваю сама с собой. А мне достоинство профессии феи принижать нельзя.
– Хорошо. Мне показаться во всю мощь или как?
– Или как. Эти трусишки собственной тени боятся. Не хватало, чтоб они попадали замертво при истинном твоём виде.
Маленькое торнадо оповестило о материализации в пространстве божества. Четырёхглазый щенок овчарки появился возле камня и строго сказал:
– Гав!
Жевуны опять попадали на колени.
– Фея! Фея!
– Странные они, – сказал Гарм.
– Не то слово, – согласилась Алиса. – А ты тоже как Гермес, скоро улетишь? И оставишь меня одну?
– Нет. Я останусь с тобой. В некотором роде, я твоё порождение. Ты придумала меня, когда летела в домике неизвестно куда, а потом когда рассуждала, как назвать торнадо, который поселился в твоей голове. Ты сказала – Рагнарёк. В тот момент я и родился. Потому что в некотором роде к нему имею отношение. Теперь буду сопровождать тебя, пока это необходимо.
– Удивительно. Первый раз вижу, как воображаемые чудовища материализуются.
– Я не совсем материальный. Материальный я только здесь. В Мидгарде я растворюсь. Для Мидгарда я иллюзия. А в Жёлтого Кирпича могут жить не живущие и существовать несуществующие.
– И всё-таки, даже это страна нуждается в спасении.
– Это последний оплот между мертвыми и живыми. Если Арахна прогрызёт путь в мир живых – всё станет мёртвым, но все будут думать, что они живые.
– Как у тебя всё просто выходит. Страна Чудес, помнится, оставляла после себя много догадок и приключений, но мало конкретики.
– Конкретику из Страны Чудес надо было искать самому.
– Я и искала. Но обычной человеческой жизни эту конкретику найти сложно. В результате поиск ответов на вопросы, привёл меня к гибели здесь. Получается, если не хочешь ничего менять, то лучше и не искать? Жить, как амёба?
– Получается так.
– А если хочешь искать, надо быть готовым погибнуть?
– Получается так. Жалеешь об этом?
– Нет. Я бы всё равно залезла в этот домик. Даже зная о последствиях. И обратно не хочу. Я выберусь из этой передряги так или иначе. Но для начала мне нужны башмаки. Но в этой рухляди, боюсь, ничего путного уже не сыщу. Получается, не права была Виллина? И Гермес обманул?
– Подожди, – гавкнул Гарм и скрылся в пещере.
Его не было совсем недолго. Жители Голубой страны только пару раз успели грохнуться о земли. Алиса не обращала внимание уже на их выпады. Похоже, старые распорядки Гингемы им нравились больше, чем её. Дувушка сидела и думала о Шляпнике, когда Гарм принёс в зубах башмачки из белой кожи вышитые серебряные. Они оказались впору, словно по ноге на заказ сшиты.
– Какая прелесть! Гарм, ты действительно лучший пёс! – сказала Алиса и поцеловала его в нос.
Пёс довольно зажмурился.
– Не думала, что в такой кошмарной пещере может найтись подобное сокровище.
– Это от предыдущей владелицы, – пояснил Гарм. – Теперь ты в глазах подданных настоящая фея. И твои слова обретают для них значимость.
Очень скоро Алиса в этом убедилась. Пока она шла по дороге из жёлтого кирпича, поняла, что маленькие человечки перестали бухаться при виде неё на землю. Стояли ровно, изредка в приветствии кивали. Когда деревня осталась позади, Алиса поделилась с Гармом мыслями.
– Мне даже показалось, что взгляд у них стал более осмысленный.
– Не надейся на это, – ответил пёс. – Чтоб научиться думать, надо нечто большее, чем разучиться кланяться. Но у них, по крайней мере появился шанс. Если вспомнить. Что рыба гниёт с головы, то наверное, обратный процесс тоже с головы начинается.
– Интересная мысль...
Алиса сжимала в руке карту с первым отмеченным маршрутом и думала о том, что сказала ей на прощанье Виллина.
– Помни, ты теперь фея Голубой страны.
– И в чём это выражается?
– Теперь ты сама хозяйка своей судьбы.
– Судьбы, которой нет...
– Сейчас в этом твоя сила. Ты свободна в своём выборе. Пользуйся. Ведь в Голубой стране все желания сбываются.
И сейчас выходя в неизвестность, девушка упорно шептала.
– Я хочу увидеть Шляпника. Я хочу увидеть Шляпника. А ещё я хочу быть счастливой.

Скрытый текст - Под настроение:

Watch on YouTube

12 288

[KrasavA]

Марафон. Редактирование

- 21 -

Скрытый текст - Алиса:

3. Освободитель Страшила

Вишу на шесте я
В лыжи обутый.
Смириться мне сложно,
С тем что я...

Пузатое пугало одетое зачем-то в лыжи, упирающиеся в землю, качалось на шесте и распевало дурную песенку.
– Так. Ещё один сумасшедший на мою голову, – поняла Алиса. – Как-то сумасшедших на квадратный метр собственного пространства становится слишком много. Надо разбавлять.
Пёс обиженно гавкнул.
– Гарм, ты не в счёт. Ты плод моего воображения. Но этот же чудик, совсем другое дело.
И она без лишних расспросов потянула чучело с шеста. Чучело не поддавалось. Она тянула и тянула, и тело набитое соломой вроде поддавалось. Но голова с нарисованными глазами и ртом, словно за что-то невидимое держалась.
– Да боги, что же это такое? Что нам мешает? – спросила она вслух.
С мерцанием и запахом лаванды, рядом с Алисой материализовалась Афина. В хитоне, в неизменном шлеме, со щитом и при копье.
Увидев её, Гарм решил благополучно прилечь в теньке в сторонке.
– Что, не получается? – спросила Афина.
– Не получается, – зыркнула на неё Алиса. – Никак не пойму за что он зацепился.
– А так?
И Афина намотала на копьё тонкую завесу реальности, как обёртку от конфеты. Словно пелена сошла с глаз. И девушка увидела. Сквозь голову чучела была протянута чёрная нить, тянущуяся через всё небо и похожая на электрический провод.
– Что это?
– Паутина. Арахна постаралась, – объяснила Афина и точным движением копья разорвала паутину. – Видно мало я её тогда припаучила.
– Зачем она всё это делает?
– Она пытается не пустить богов в мир живых. Хочет оставить их в мире мёртвых. Для этого уничтожает волшебные вселенные одну за другой. Но со страной Жёлтого кирпича ей это ведь не удастся, правда?
Алиса не нашлась, что ответить. Слишком большую ответственность на неё накладывал положительный ответ. И слишком трусливо выглядел бы отрицательный.
Тем временем, чучело довольно, как это умеет солома, охнуло на землю, попыталось пройти на лыжах по траве несколько шагов, упало, вытянулось, поднялось. Не смотря на то, что лыжи переплелись, опять попыталось сделать несколько шагов и опять упало. В этот раз оно продолжало просто лежать, не собираясь подниматься.
Алиса радуясь, что ускользнула от сложного ответа, подбежала к спасённому, отстегнула от него лыжи. Видя, что чучело не подаёт признаков жизни, обошла его кругом и тихонько потормошила. Чучело продолжило притворяться мебелью, изображая из себя стог сена в расписанном мешке.
– Если не хочешь подниматься, – заявила девушка, – хрен с тобой. Дай минуту, я сейчас же тебя повешу обратно. А может и сама Афина это сделает.
Алиса оглянулась в поисках поддержки, но богиня уже исчезла. Тем не менее сказанных ею слов оказалось достаточно.
– Нет! Не надо! – встрепенулся новый знакомый. – Я уже! Я уже тут!
Он встал, отряхнулся, галантно поклонился и представился.
– Страшила. Здешнее пугало. Великое и ужасное. Но вполне себе симпатичное. А вообще я умный, красивый, и в меру упитанный мужчина. Ну в полном расцвете сил.
– Понятно, – сказала Алиса. – Самомнения тебе не занимать.
– Ну что вы, как можно! Без вас бы, милая леди, и без той обворожительной небожительницы, я сгнил бы на шесте, как каторжный заключённый на колу. А теперь, как и было предсказано, до пятницы я абсолютно свободен!
– Угу. Новый Добби... И каторжников на кол не сажали. Зачем бесплатный ресурс попусту разбазаривать, – буркнула девушка. – А почему до пятницы?
– Не знаю. Так предсказано было, – развёл руками чучело.
– Ну, значит не до пятницы, а с пятницы, – поправила его Алиса и села на землю. – А сегодня у нас среда. И предсказано кем?
Земля была тёплая. Солнце хорошо прогрело её.
– Вороном. Он здесь мимо пролетал. Назвался Мыслью. Он всё знает. Возможно... Не знаю... Наверное, это так, – пояснил Страшила и плюхнулся рядом. – Понимаете ли... У меня совершенно нет мозгов. И из-за этого крайне трудно строить фразы и всякие логические цепочки. А очень хотелось бы...
– А зачем тебе это? Человеческая логика – это так скучно. В ней нет места магии.
– Логика – царица наук!
– В таком случае, не логика, а математика, – опять поправила Алиса.
Надо же. При видимом сумасшествии, она оказывается здесь самая здравомыслящая. Впрочем, нашла с кем тягаться. С соломенной куклой.
– Вот-вот! – подтвердил Страшила, мысленно возвращая её в разговор. – Знаете, о чём это говорит?
– О чём?
– О том, что у меня нет мозгов.
– Заметно...
–Что, так сильно?
– Не очень. Особенно, когда молчишь. Но когда начинаешь говорить...
– Но я хочу говорить!
– Тогда говори.
– Но я хочу говорить умные вещи!
– Тогда это проблема.
Они помолчали. Вдали каркали вороны, гороховое поле качалось под лёгким летним ветерком, дорога из жёлтого кирпича звала вдаль и казалась бесконечной. Так всегда бывает в начале пути. Надо было идти... Новый знакомый пока не высказал желания топать вместе с ней. А навязываться ей не хотелось. Как показывает практика, ждать у горохового моря жизни нужную погоду бессмысленно. Алиса поднялась, отряхнулась.
– А зачем к тебе лыжи пристегнули? – напоследок спросила она.
– Чтоб ветром не унесло.
– Надо же. А я бы так сделать не догадалась.
– Я бы тоже. Я только подчинялся чужим наработкам. Привилегия, так сказать, существа, зависимого от хозяина. Пользоваться его умом.
– Печально, – растерянно сказала из вежливости девушка. – Когда чужим умом пользуешься. Но мне пора.
– Постой! А можно с тобой?
– Зачем?
– Хочу стать нормальным.
– А что такое нормальность?
– Не знаю. Но обязательно выясню.
– И что, ты знаешь, кто тебе может помочь?
– Наверное, Шляпник. Тот, что живёт в Изумрудном городе. Я много о нём слышал. От Мысли.
Неожиданно. Алиса фыркнула. Соврать ему? Сказать, что Шляпник и правда осуществит его желание, только затем, чтоб он составил ей компанию? Нет. Не стоит.
– Шляпник тот ещё пройдоха, – сказала она. – Не верь ему. Вот навешать тебе лапши на уши или унизить, он может. А помочь... Навряд ли. По крайней мере под предводительством Арахны точно. Не слишком хорошие отзывы об этой его подружке до меня доходят.
– А кто тогда может помочь?
– Только ты сам.
– Но я не умею!
– Значит, придётся научиться быть умным самостоятельно. Я тоже умной быть не умею. По крайней мере пока. Но мне одной идти скучно. С Гармом разговариваешь, как с собой. А ты, хоть какая-то компания. Наверное. Если захочешь...
Страшила потоптался на месте, почесал выбивающуюся из-под шляпы солому и произнёс:
– И всё-таки я захочу. Даже если исход путешествия пока не ясен. Смысл здесь торчать? Чтоб меня опять на шест прикрепили? Или вороны в клочья разодрали после ливня? Или хозяин спалил в конце сезона? Нет. Не хочу. Меня здесь ждёт непременный конец. А потом обо мне все забудут. Потому что я глуп. А вот с умом я найду чем заняться. Чем-нибудь общественно полезным и важным. Чтоб меня долго помнили.
– Странное желание. Чтобы помнили...
– Ничуть. Меня нарисовали именно затем, чтобы помнили.
– Кто помнил?
– Птицы, что на горох покушаются.
– И зачем?
– Затем, чтоб не прилетали и не ели. А помнили!
Страшила поднял палец вверх, озвучивая важную мысль. А Алиса подумала о Шляпнике.
– Помнили... Вот даже вороны помнить умеют. Значит и Шляпник меня вспомнит. Наверняка. Значит, я смогу забрать его у Арахны. И мне не придётся выбирать между им и своей новой судьбой. Потому что выбор какой-то мучительный получается.
– Арахны? – Страшила из всей фразы, похоже, понял только одно слово. – А кто это?
– Я не очень поняла. Волшебница Виллина рассказывала о ней, но из рассказа сложно понять, что это за существо. Человек или чудовище.
– А та прелестная небожительница тоже её упомянула.
– Да... – согласилась Алиса. – Это древняя история. И немного жуткая.
– Расскажи.
Гороховое поле осталось позади, Гарм бежал рядом, дорога из жёлтого кирпича уходила в лес и продолжала быть бесконечной. Почему бы не скоротать её разговором.
– Если верить мифам, Арахна когда-то была искусной ткачихой. Настолько искусной, что решила вызвать на состязание саму Афину.
– Вот это да!
– То же самое сказали и люди. Стали отговаривать ткачиху. Но она стояла на своём, пока к её дому не пришла старая женщина. Она и оказалась той самой Афиной.
– И что, её сразу узнали?
– Нет. Боги, знаешь ли любят менять личины и надевать маски, чтоб скрыть своё присутствие. В этом им равных нет. Вот и Арахна не узнала её. И наговорила кучу гадостей.
– Арахна была глупая? Зачем говорить гадости незнакомому человеку?
– Нет. Она не была глупой. Иначе бы она не стала искусной мастерицей. Скорее просто спесивая, недальновидная и горделивая. А ещё неблагодарная. Ведь именно Афина научила людей ткать. Без этих знаний у Арахны даже карьера бы не началась. Проявление уважения в этом случае, закономерно.
– И чем дело закончилось?
– Афина победила в состязании.
– А как ей это удалось? В чём её работа была лучше?
– В мифе сложно это понять. По качеству материала работы были идентичны.
– Тогда в чём разница?
– Разница в мировоззрении, что отражало полотно. Афина выткала победную оду богам, так сказать поблагодарила их за дары, что они предоставили людям. Арахна же показала нелицеприятные стороны богов. Унизила их в глазах людей. Своим полотном сказала, что они недостойны уважения. А боги это не любят. Одиссей, например... если бы проявил уважение к Посейдону, после победы над Троёй, на десять лет раньше вернулся бы к своей Пенелопе. Вот за неуважительное отношение поплатилась и Арахна. Афина её превратила в паука. Сказала, что прясть она теперь будет всю жизнь. А питаться мерзостью и падалью. И судя по последним словам Афины, Арахна затаила злобу. И теперь, спустя века, пытается взять отомстить.
– Получается, важно понимать, зачем ты делаешь то, что делаешь. Я дерусь, потому что я дерусь – не слишком умное построение действий. Арахна, я так понимаю, в состязании занималась именно этим. И как теперь она пытается отомстить?
– Убивает миры. Афина наделила её способностью парализовать и выпивать жертву. Это интересная конечно тенденция. Начала она с мух, а теперь выросла до таких размеров, что переключилась на страны. Страна Жёлтого кирпича последний оплот между миром мёртвых и миром живых. Страну Чудес и Зазеркалье она уже уничтожила.
–А зачем она уничтожает страны?
– Не знаю. В том-т о и дело, что не знаю. Это как-то связано с местью богам. Но почему именно таким образом... Она же только разрушает. Не создаёт.
– Опять дерётся ради того, чтобы драться?
– Получается, что так, – согласилась Алиса.
– Но ведь это так давно было! Думаешь, это и правда та самая Арахна?
– Не знаю. Скорее всего, её дальняя внучка. Но останавливаться она не собирается. Волшебница Виллина очень обеспокоена её присутствием здесь. А я не знаю, смогу ли спасти эту страну. Я даже не знаю, смогу ли спасти собственную жизнь.
– В таком случае я хочу спасти свою страну, – заявил Страшила. – Мне всё равно кто и с кем начал враждовать тысячи лет назад. Это моя страна и я хочу в ней жить. Я хочу, чтоб в ней жили птицы и рос горох. И никакой Арахне я на растерзание свою страну не отдам.
Алиса удивилась.
– Ты? Чучело? Да что ты можешь?
– Не важно. Что-то да могу. Если никому не под силу справиться с этой паучихой, значит, это будет под силу мне. Мне, знаешь ли, не понравилось, что она через мою голову пустила свою паутину. Когда во мне торчал этот провод, мир был чёрно-белым. А теперь я вижу краски. И возможно даже стану умным. И я не хочу умирать сейчас, когда только начал жить.
– Это безумие! – сказала Алиса.
А потом вспомнила, как сражалась Вострым мечом с Бармаглотом. И напутствие Белой королевы: «Вострый меч сам знает, что ему делать. Тебе надо только крепко держать его». Получается, в словах Страшилы есть смысл. Битва с Бармаглотом.... Как же давно это было... И Шляпник. Шляпник тогда был рядом. И готов был сражаться вместе с ней. А теперь они по разные стороны баррикад...
Некоторое время шли молча. Солнце клонилось за горизонт. Алиса устала и была готова создать шалаш и расположиться на ночлег в лесу. Но Гарм поодаль от дороги нашёл хижину, и компания направилась туда. Гарм остался снаружи охранять хижину. Страшила и Алиса расположились внутри. Девушка на лежанке, чучело предпочло посидеть за столом. В отдыхе он не нуждался. Погасили свечу, и очень скоро девушка провалилась в сон.
Темнота. Звёздная пыль, Туманный путь неба Страны Чудес. Огни Мистера Времени. Маятник... Туда, сюда, туда сюда.
– Алиса. Алиса... – раздался знакомый вкрадчивый голос. – Алиса. Моя Алиса!
И она узнала его.
– Шляпник? Это ты? – девушка не могла поверить своему счастью. – Ты пришёл! Ты откликнулся!
– Конечно, пришёл. Разве я мог забыть о тебе? Я так ждал этой встречи. Иди на мой голос.
Алиса побежала к нему по лесу. В темноте. Падая и спотыкаясь. Раздирая коленки, царапая ладони. Но это было неважно. Шляпник, Шляпник! Она победила! Она была права! Вот он уже совсем рядом! А потом она увидела его. Его разноцветные одежды, как когда-то, рыжие волосы, жёлтые горящие глаза.
– Шляпник! – вскрикнула она. – Я здесь!
Он подошёл к ней. Нежно взял за руку, прикоснулся к ней губами и прошептал:
– Подчинись Арахне, Алиса. А потом... потом мы всегда будем вместе!
Позади Шляпника послышался цокоц множества ног. Алиса отпрянула, вырвала руку.
– Кто здесь? – спросил Страшила и зажёг свечу.
Алиса вскочила на кровати и увидела, что стенка хижины размыта, а из надвигающейся темноты к ней тянутся чёрные щупальца. Позади паучьих лапок светились жёлтые глаза шляпника. Или Арахны? Девушка закричала. Тут же в хижину с лаем ворвался Гарм, он бросился на лежанку, заслонил хозяйку собой и стенка между пространствами опять материализовалась. Лежанка стояла рядом с шершавыми необструганными досками. И никакой чёрной пустоты. От пережитого ужаса виски стучали, ладони стали мокрыми.
– Что это было? – хрипло спросила Алиса.
– Тебя чуть не сцапала Арахна, – озвучил очевидную мысль Страшила.
– Но как? Это же был только сон! Или... нет?
– Она нашла тебя через этого человека с жёлтыми глазами, – ответил Гарм. – Будет лучше, если ты не будешь больше с ним разговаривать. Ни во сне, ни наяву. Виллина же сказала, что это теперь человек Арахны. Так что незачем испытывать судьбу.
Страшила согласно закивал.
– Хорошо, что я услышал шорох! Иначе бы... иначе бы... Ты проснулась бы с таким же шнуром в голове, как и у меня утром.
– И тогда Арахна смогла бы меня просчитать... – вспомнила Алиса слова Виллины.
Нет, этого нельзя допустить. В паутину чудовища она попасть не должна. Иначе погибнет и сама, и страна Жёлтого кирпича. И Шляпник. Теперь уж наверняка. Потому что кроме неё, его выручать никто не будет. Если уж даже собственный Гарм против.
Когда стало понятно, что опасность позади, девушка снова попыталась уснуть. Пёс на этот раз лёг возле её кровати, а Страшила не стал гасить свечу.
Но до утра Алиса ворочалась на постели. Не понимая, как Шляпник мог так её подставить. Неужели он не понимает, в какой опасности находится сам? Так зачем и её вести туда? Так и не найдя ответ, Алиса задремала лишь под утро.

Скрытый текст - Под настроение:

Watch on YouTube

12 345

В конце недели уезжаю на месяц.Скорее всего выкладывать ничего не смогу. Только с середины августа.
Всем хорошего лета!

[KrasavA]

Нашла совершенно прелестную композиция, да ещё и с переводом. Да ещё и под путешествие. Поэтому под настроение накалякала немножко. Для души.

Анти-Марафон

Скрытый текст - ведьминские рассказы:

В мире иллюзий довольно долго Чару привлекал большой стеклянный шар, похожий на яйцо. Он очень напоминал капсулу, из которой она когда-то вылезла. Только стенки были не такими крепкими и толстыми. Пока. Показная невесомость - это обман. Эфемерная конструкция быстро становилась непробиваемой, когда захватывала свою жертву. Это ловушка, в которую ведьмочка когда-то угодила. Поэтому знала, что чем дольше находишься в этой капсуле, тем сложнее из неё выбраться. Сама там чуть не осталась. Но врага надо знать в лицо, не правда ли? Пусть он пока и неизвестен. Или невиден. Но он есть. А значит, надо изучить ту конструкцию, которую, он сделал. Благо есть такой заманчивый шанс.
Ради изучения этого яйца, она спускалась и спускалась в холодное царство. Чара пыталась понять, как большая красочная вселенная может превратиться вот в это. Маленькое и тесное. И скудоумное. И никак не могла. По сути, это вирус, действующий на мозг. Заставляющий видеть то, что хочешь и ожидаешь, а не то, что есть на самом деле. Так действовали стены-телевизоры описанные в «451 градус по Фаренгейту». Или... или так проводили свою жизнь люди-батарейки из «Матрицы».
Итак, что мы имеем? Это сложная искусственная конструкция. Создаёт ошибку программу. Создаёт ошибку в мышлении людей. Но какую?
Единственное, что ведьмочка смогла почувствовать, находясь рядом с капсулой, что внутри собственных стен она отражает. Всё что угодно. Боль, радость, ожидание, отчаянье, лень, не желание развиваться. Получается, боль внутри боли, а потом внутри ещё одной боли... Или дикая ничем не подкреплённая радость. Радость, ради радости, ради радости... Или... действие. Движение, ради движения, ради движения... А больше ничего. А зачем всё это? Ради чего? В капсуле? Когда ты толком не живёшь, а просто проигрываешь один и тот же до зубовного скрежета надоевший сценарий?
Пустое времяпрепровождение. Отроки во вселенной... Они на Кассиопее сидели в комнате, напоминавшей эту конструкцию. Надо же. А когда-то это казалось фантастикой.
В холодном мире, под уже заледеневшими пальцами, фантастика обретала реальность.
Но долго ли так можно жить? Долго ли такое может продолжаться? Наверное, долго. Очень долго. Годами. «Мизери» от Кинга это хорошо показывает. Но при одном условии. Когда сам этого хочешь. Когда сам с этим согласен. Когда просто упиваешься собственной болью и собственным бессилием. Когда-то Чара не захотела с этим соглашаться и на чувстве противодействия смогла разрушить ловушку. Но всё-таки, что в этой капсуле скрыто?
Ведьмочка долго приходила в мир иллюзий, пока не поняла. Что даже снаружи капсулы опять попала в ловушку. Состояние любопытства слишком затянуло её. Хотелось вертеть конструкцию и так и эдак. Покачать из стороны в сторону, растормошить, расковырять, посмотреть что внутри. А внутри ничего не было! Для человека – это гнилая пустышка. И Чара с этим не соглашалась и продолжала исследовать. Что-то в ней должно быть такого, чего она не видит. В капсуле раз за разом ничего не находилось.
Идо сих не понятно было, кто её создал. Этот вопрос так и оставался без ответа. Надо было что-то делать. Исследование, ради исследования, ради исследования. Чушь несусветная.
Внутри такой ситуации становилось не комфортно. Оно отнимает много сил, а ещё больше времени. Но всему бывает конец. Ведьмочке надоело возиться с этой загадкой, которую она уже отгадала. И как не верти, лучше и прекрасней ответ не становился. Всё тот же холод. Всё та же гнилая пустота.
Но и уйти просто Чара уже не могла. Капсула притягивала себе магнитом. Сама не заметив, она стала заложницей открытого вирусного механизма. Капсуле нужна была жертва. Справедливо. Нельзя получить новую жизнь, не отдав взамен что-то из старой.
Для того, чтоб избавиться от наваждения, в капсуле надо было что-то запереть. То, что Чаре уже не нужно. И оно должно создавать энергию. Девушка стала шарить по карманам. И вытащила механический орех с красными лампочками. Тот маячок, что когда-то бросил в её вселенной Геральт. Она носила его как талисман, рассчитывая, что когда-нибудь он притянет ей знакомого обратно. Не притянет. Нет таких сил, что заставят человека выбраться из полюбившихся ему предрассудков. Что-то подсказывало ведьмочке, что таких ловушек не одна и не две. Таких ловушек по всему миру – на всех живущих хватит и ещё останется. И искать внутри них живое умное создание бессмысленно. Внутри этой пакости можно только тупеть.
Чара бросила орех-обманку в капсулу-ловушку. Кто кого перехитрит. Капсула схватила приманку, захлопнула двери и стала сжиматься. Так сжимается росянка, когда на слизь попадает муха. Можно было уходить. Но Чара смотрела. Надо же исследовать работу капсулы до конца.
В этот момент орех ожил. Затрясся и раскрылся. Из него вышел образ Геральта, затем он превратился в Джона Сноу, затем в Арагорна, потом в мужика почему-то с лютней и в карминовом плаще, потом в средневекового воина утыканного стрелами. Образ сменялся за образом. Капсула ломала их все. Сжимала. Распылённые иллюзии оседали на стенках, делая их крепче, заставляя сжиматься всё больше и больше. Вот капсула уже ниже Чары, вот по пояс, по колено, потом её можно стало взять в руки. А потом она превратилась в невероятно плотный и тяжёлый чёрный шар, умещающийся на ладони.
Притяжения к сложившейся капсуле больше не было. Теперь этот шар притягивало только ядро земли. Чара бросила его под ноги, и он пробил иллюзорный пол и полетел вниз, в темноту. Пока навстречу ему не полыхнула раскалённая магма. Раствориться ли он там? Чара не знала. По её ощущениям, этот шар поплавает в раскалённом облаке, а потом осядет вниз и ничто не сможет тронуть его. До поры до времени. А если кто и тронет, то не в её жизни точно. Она этой головной болью уже переболела.

Скрытый текст - божественная зарисовка:

Кто как не богиня Эйр знает, как излечить тело после того, как пришлось восстанавливать душу. У неё много трав и много методик, порой взаимоисключающих друг друга. А порой взаимодополняющих. Она может находиться и рядом с Фригг, и рядом с Фрейей. А кто-то её заметил рядом с Брунгильдой. Вроде бы незаметная, она незаменима. Когда Тюр попал в беду, пришла на помощь. Ухаживала и оживляла. Питьём, теплом и дыханием. Помогала справиться с отчаяньем от увечья вместе с Хлин.
Где искать эту великую целительницу сейчас? Везде. Для того чтобы призвать её, надо помнить имя – Эйр – и иметь хоть малейшие понятия о чести и достоинстве. И тогда она увидит в тебе дитя богов и подскажет что делать. И поможет.
Но если хочется большего, хочется съездить к ней в гости, а заодно и ко всем Северным богам – Карелия ближайший к ним мостик. Здесь тебя найдёт Один и поприветствует Тор. Пропоёт свои песни Фрейя, обогреет у костра Фригг.
Бальдр ещё жив и забавляется вместе с Хёдом, дразня щенка Фенрира. Тюр неодобрительно смотрит за их проказами. Он знает, что сила Фенрира велика и что если знать, как её правильно использовать, волк станет могучим воином, защищающим Асгард. Но кто его слушает...
Озорной Локи беззаботно плетёт сети для ловли рыбы. А где-то за горизонтом скрываются владения Вилли и Вё. Не менее могучие боги, о которых, возможно, мы когда-нибудь услышим. Но не раньше, чем люди захотят услышать дыхание великанши Токк. И делами доказать, что за добро не платят злом. И это не дело далёкого будущего. Это возможно уже сейчас.

6 121 82-2 = 80

Скрытый текст - Под настроение:

Watch on YouTube



"Гора Исцеления"
Перевод Анны Тучевской

Оседлай свою душу и отпусти в путь
С закрытыми глазами, ты обязательно найдёшь способ
Вдохни и отпусти все мысли
Выдохни медленно - и лети на ветрах.

Веретено вертится, мысли летят по кругу
Волшебная песня уводит душу от ее формы
Через двери, через паутину
Босиком выносишь тяжелую ношу

Из глубины души, по крутой тропе вперед туда, где
Высоко на Горе Исцеления девять дев ждут

На первой остановке, где пересекаются пути,
Оставь одежду позади и все, что у тебя есть
Там куда идёшь, они будут бесполезны
Бремя облегчается, но впереди тяжелая тропа

На второй остановке, где пересекаются пути,
Оставьте время позади и тяжелые мысли
Там куда ты направляешься, они бесполезны
Бремя облегчается, но впереди тяжелая тропа

На третьей остановке, где пересекаются пути,
Оставь страхи позади, пусть упадут все маски
Там куда ты направляешься, они бесполезны
Бремя облегчается, но впереди тяжелая тропа

Обнаженный на вершине, гора знает тебя
Север машет крылом орла, ветер его несет
Женщины-тени танцуют о тебе
Они поют для тебя, воспевая мощные руны

Раны и болезни
Мозга и крови
Мяса и костей
Плоти и кожи
В погоде и ветре
Вы растворитесь
Я призываю вас в глубину горы
Где ни солнце, ни лунный свет до вас не дойдет
Я призываю вас в лес, где никто не обитает
И в море, где никто не гребет
Глубоко под земным камнем
Вне опасности лечь
По рекам течь
И качаться на волнах океана

В погоде и ветре вы исчезнете
Ни солнце, ни лунный свет до вас не доберутся
Утоните в море, где никто не гребет
Теките по рекам
И качайтесь на волнах приливов

Гора Исцеления вечна
Она утешает больных и страдающих
Каждый, кто взойдёт на эту гору
Исцелится от любой болезни

Оставь все на Горе Исцеления
Где реки и ручьи
Текут на север и вниз
Эта гора излечит всех кто на нее восходит.

[KrasavA]

ЛАММАС

Повернулось колесо Сансары,
Шестерни сломались, время вспять.
Старая обрыдлая реальность
Унеслась, её уж не догнать.

Так уходит вдаль февральский Ветер,
На прощанье обнимает нас.
Уступает место урожаю,
Ведь сегодня к нам спешит Ламмас.

[KrasavA]

Уже почти вернулась. Мозги осталось в кучку собрать и порядок...

ЗАУНЫВНАЯ

Из двенадцати месяцев в год,
Мне оставили месяц на жизнь.
Работа - дракон Бармаглотт.
Что ни день, что ни час - лишь держись.

А мне бы взмахнуть крылами,
За спиной, что растут прозрачно.
Отстегнуть натеревшую лямку,
Перестать, как рабу батрачить.

Полететь, побежать на море.
Или в горы залезть высоко.
Но сижу и смотрю в экран я,
Саурона почувствовав око.

Для него сейчас стану слабым.
Для него сейчас я прилежен.
Но душой хочу распрямиться,
Не терпеть главою невежду.

Но куда без него я денусь?
Куда же пойду работать?
Без него ничего не умею
И умру от голода в shope.

Как же я большой и красивый,
Так сумел свою жизнь расстратить?
Мне б хотелось опять стать сильным!
Научиться мыслить иначе.

[KrasavA]

Анти-Марафон

Скрытый текст - ВР2:

Как добыть трамплин

Всё когда-то заканчивается. И с этого момента, возможно, что-то начинается. Если достоин, конечно. Мир не обманешь. Он безошибочно считывает, кто на что способен. Если не будешь ничего делать, то тебе ничего и не дадут. А Чара очень хотела, чтобы боги дали. Какое-нибудь ответственное и важное задание. И она не подведёт! Обязательно выполнит.
Но, как говорится, желающих полно и кроме неё. А чтоб заслужить доверие, надо первое время старательно побегать у чертей с петухами на посылках. Надо учиться дальше. Надо, надо, надо. В первую очередь ей надо. Для понимания.
Когда начинается нечто новое – это хорошо. Но если не поняты ошибки прошлого, сценарий может... да даже не может, а будет повторяться снова и снова. В разных вариациях, с разными действующими лицами, но один и тот же. Чаре этого не хотелось. Потому что это бред, а не жизнь. Постоянный бег по кругу. Как у белки в колесе. Уж очень не хотелось из себя хомячка делать. Хотелось преодолевать преграды и выходить в новые возможности.
Но почему произошло в прошлый раз всё именно так, а не иначе, Чара до сих пор не знала. И это плохо. Нет, вроде как она осталась если не победителем, то уж точно не побеждённым. Да, по ощущениям она забрала причитающуюся ей часть добычи, как Фрейя на поле боя у Одина. Гораздо большую, чем рассчитывал оппонент. Да и она сама. И это было справедливо. Но ответ на сложное уравнение, которое нарисовала действительность, всё также, как и четыре года назад, не поддавался анализу. Одно дело смотреть, как само получается, другое, понимать, как это происходит на самом деле. Как складываются все кусочки пазлов в одну картинку. Пазлов явно не хватало.
Это состояние очень походило на состояние физика-теоретика, находящегося рядом с физиком-испытателем. Когда физик-испытатель проводит не самый сложный эксперимент на свете в его присутствии, буквально с вертящейся палочкой и бумажкой с дыркой, а оказывается, ни одной формулы подтверждающей результат эксперимента нет, и в ближайшем рассмотрении не предвидится.
- Мы на пороге открытия! – шепчет в ухо физик-испытатель.
- Да как тебе сказать... – чешет репу физик-теоретик, не зная как подступиться к этому вопросу и с какого конца начинать грызть будущую Нобелевскую премию.
Вопрос: как это получается, не давал покоя Чаре, заставлял ворочаться ночами и выпадать из реальности днём. Вроде исход из мероприятия произошёл правильно. Она перестала волноваться. Перестала о ком-то постороннем заботиться. Приняла любой из возможных вариантов. Позволила событиям вертеться в нужном не для неё, а для событий направлении, тем не менее, выуживая оттуда для себя лакомые кусочки будущих плюшек. Всё так, как и должно быть. Так поступила бы каждая ведьма. Так почему на душе, словно дымный туман висит? Висит. И уходить не собирается.
До сих пор не понятно, почему её наваждение предпочло обратиться в чёрную точку и уйти в небытие? Да, основная канва правильная. Это нужно было для того, чтоб... Причину можно назвать абсолютно любую. От спасения с дерева котёнка, до сотворения нового мира. Но почему такой ценой? Неужели никак нельзя было совместить необходимость с приятностью?
Чтоб окончательно избавиться от веры в приятность, что теплилась надеждой в трудную минуту, Чара недавно обратила датчик в чёрный шар с помощью капсулы. С одной стороны, в качестве эксперимента. С другой, чтоб иллюзии ушли из её жизни насовсем. Навсегда. Потому что это совсем глухой вариант. Непробиваемый. Это надо принять как факт. Сухо, без эмоций. Но всё-таки, надо. Но почему именно так? На всё должно быть своё объяснение.
Спросить было не у кого. Люди в этом не разбирались. Карты, маятник, книги и руны молчали. Учителя, как полагается, на личные вопросы не отвечают. Дома после долгого времени тихо, спокойно и уютно. Это всё-таки большой плюс пережитых событий. Но всё-таки... Почему?
Потеря не ощущалась. Но непонимание временами простреливало висок и стучало. Почему? Почему? Почему? Все же детальки психики на месте, шарики за ролики не заехали, время и место были, возможности тоже. Почему не срослось? Что мешает? Ещё интересней, что мешает обоим?
Да, на этот раз вселенная не разрушилась. Чара дошла до сложной ребристой грани и сохранила её. Почти без труда. Вселенная только чуть-чуть покачнулась, как от далёкого взрыва. Но как теперь её ещё и развить? Расширить? Уйти за горизонт собственных мечтаний?
Ведьма водила карандашом по тетрадному листу и вполуха слушала преподавателя. За высоким лекторским столом, уткнувшись в учебные материалы, сидел сухонький старичок в кремовом клетчатом костюме с кофейными кокетками и дико дорогими запонками, напоминавший Хоттабыча. Казалось, он совсем недавно вылез из бутылки и даже паутину с бороды вычесать не успел.
- ... бывает, что собственная реальность перестаёт соответствовать ожиданиям.
Так и хотелось ему ответить: да знаю я. Делать-то дальше что?
- Надо собрать силу воли и идти...
Чара опять отключила слух. Понятно. Общие слова. Никакой конкретики. Почему никогда не говорят прямо? Постоянно нечто аморфное и малопонятное. Старичок поднял палец вверх и Чара опять слух включила.
- Каждый решает сам!
Хотелось стукнуться лбом о парту. Ну конечно сам! Кто же ещё. Но делать-то что?
- А теперь мы разберём Рагнарёк! – сообщил старичок.
О, Рагнарёк. Это интересно. Ведьма села прямо, приготовилась делать заметки.
- В Рагнарёк столкнусь боги. Одного пантеона, но разных взглядов. Хеймдалль и Локи, Тюр и Гарм, Один и Фенрир. Как вы думаете, что они хотели друг от друга?
Аудитория молчала. А Чара думала о Геральте. Что они сами хотели друг от друга?
- Хеймдалль хотел стройности мира, - сообщил кто-то.
- А Локи хотел бесструктурности, - подсказал следующий.
- Один хотел порядка, - пронеслось по аудитории.
- А Фенрир устраивал беспорядок.
- И какой из этого можно сделать вывод? – спросил старичок.
- Они противоположности, - сказала Чара. – Как чёрное и белое.
- Правильно, - согласился старичок. – А кто из них должен победить? Белое или чёрное?
- Никто... – выдохнула аудитория.
- Так не бывает, победителем между ними стал Сурт, третья, так сказать, заинтересованная сторона. Но это на данный момент второстепенно, - заявил старичок. – А главный вопрос: почему никто из них не должен победить?
Ученики затихли. Наконец нашёлся один умный.
- Потому что так в мифах написано, - выкрикнул он с места. - Погибли все.
- Ну, во-первых, не все, - загнул сухонький пальчик старичок. – А во-вторых, гибель богов в их собственный сценарий не входила. Вы же не гибнете после каждого конфликта, который происходит в вашей жизни, с друзьями или недругами. Правда?
- Правда, - нехотя согласился кто-то.
А Чара всё думала о Геральте. О том, что таких Геральтов у неё и до него было очень много. Просто не разбирала она их так тщательно, как они с аудиторией сейчас разбирают богов. В мифах много непонятного. Но если начать копать, всё ложится в определённую объёмную структуру. Туда можно положить событие, страну, мир, науку, бога или... человека. Всё, абсолютно всё можно высчитать математически, логически, физически. Надо только найти нужную грань от чего отсчитывать. Но только не искать эту грань через одну психологию. Потому что психология раскрывает всего один пласт сознания. А их как минимум семь. И в каждом из них миллионы вариаций. И одно дело проходить через Рагнарёк каждый раз не думая. Другой – понимать причины и уметь его нивелировать и контролировать. А ещё лучше, делать из каждого Рагнарёка трамплин, который с каждым разом будет подбрасывать тебя всё выше и выше. Можно ведь быть среди них всех Суртом, и забрать все плюшки.
- Ведь я этого хочу... – прошептала Чара.
- Что вы сказали, барышня? – обратился преподаватель к ней. – Я не расслышал.
Чара выплыла из своих булочных мыслей и сфокусировать на Хоттабыче. Тот поправлял круглые очёчки на тонком крючковатом носу. Булка ему бы не помешала. Исхудал совсем.
- Вы можете предложить наилучший выход из сценария конфликта под названием Рагнарёк? – спросил претендент на булку.
- Пока нет, - покраснела ведьма.
- В таком случае повторю вопрос. Что хотели участники конфликта друг от друга?
- Они хотели друг от друга... невозможного.
- Как вариант. Но это, как вы понимаете, неправильно. В рамках одного пантеона это мина замедленного действия. И в определённый момент она рванула. Произошла ошибка программы. Ошибка системы. Так в чём ошибка? Невозможное уже не раз в истории становилось возможным. Вопрос, как это сделать? Кто из борющихся должен был отступить, возможно, не на поле боя, а раньше. Намного раньше. До каких-то определённых событий. До каких-то определённых пределов, что необходимы каждому богу, чтоб не терять свою индивидуальность.
- Они борются друг против друга... - начал кто-то из учеников мысль издалека.
- А должны против кого, - продолжил свою мысль старичок. - И должны ли?
Опять молчание. С нахрапу такие сложные вещи не возьмёшь. Им же тысячелетия! А старичок с присущей ему въедливостью заявил:
- Этот вопрос вы должны рассмотреть в домашнем задании до следующего урока.
Аудитория зашумела, захлопали парты, отодвинулись стулья, поток учащихся потянулся к выходу. Бурлящий поток человеческих голов и перемещающегося времени.
Чара сидела за партой и ждала, когда можно будет без толкотни пройти к выходу.
Итак, битва богов. Они дерутся друг с другом. А должны? А, правда, против кого они должны драться? Как направить их силу в нужную сторону, чтоб они работали заодно? И возможно ли это? Кто из них в итоге должен был победить и каким образом?
Аудитория опустела. Гулкое эхо сопровождала её шаги. Машинально, особо не задумываясь, Чара переместилась из академии в собственную реальность. Фонари, дорожки, плодовые деревья и фонтан. И никого. Только она. А хотелось, чтоб здесь был кто-то ещё. Приходил отдыхать, возможно учиться. Заниматься любовью по кустам, в конце-то концов. Ведь её реальность гораздо интереснее, чем реальность простых смертных. Но для начала надо понять, в чём дело. Как не допустить последующих Рагнарёков. А если допускать, то так, чтоб они работала на тебя.
Чуть-чуть сконцентрировавшись, Чара развернула в удобном ей размере долину Вигрид. Это было похоже на большую шахматную доску. Боги застыли в ожесточённом сражении напротив друг друга. Искажённые лица, напряжённые мускулы, замахи и удары, копья и молоты, клыки и когти. Всё в окаменевшем движении.
Чара ходила и рассматривала замершие фигуры богов. У каждого своя индивидуальность. Каждый из них неповторим. У каждого свои неоспоримые достоинства. Да, есть недостатки, но достоинств-то больше. Но почему они не видят этого друг в друге? Что им мешает? Чем, каждому из них нужно поступиться? Или наоборот, не поступиться?
Ведьма вспомнила своих оппонентов.
Каким утверждением она могла поступиться при сложном общении? Да, в общем любым. Раньше любым. Только как-то оно не слишком хорошо закончилось. Апокалипсисом. Теперь же она может пожертвовать любым утверждением, кроме одного. Самого важного. Вернее, их несколько, но по остальным как-то проблем не возникало. И вот это одно единственное утверждение стало преткновением в последнем общении. Не сошлись во мнениях. Похоже, у богов та же ситуация. Не сошлись во мнениях по какому-то вопросу.
Так чего зависать на этом общении? Вычеркнули и разошлись в разные стороны. Чара попыталась представить, что человек с противоположными взглядами находится в поле её внимания. Как она будет на него реагировать? Раньше бы... Да раньше бы она отстранилась от него, навешала бы ярлыков и вычеркнула бы из своей жизни, из сферы общения. А сейчас? Сейчас становится понятно, что от себя не убежишь. С внутренними проблемами всё равно разбираться придётся. Вот у богов, похоже, та же история. И как они стали решать эту проблему? Силой! Вот ну надо же. Вроде умные люди... тобишь боги. А друг на друга с кулаками полезли. Аргументы, видишь ли у них закончились.
Хеймдалль ты или Локи, какая разница, если не умеешь найти мирный выход из сложившегося положения? Не умеешь победить. Победить так, чтоб каждому в твоём мире нашлось своё место. Даже развязному Локи. Или чопорному Хеймдаллю. Иначе придёт дядя Сурт и отправит тебя в крематорий.
- Почему боги перестали себя слышать? – спросила Чара себя вслух. - Может у них всех, как и у Локи, зашит рот? Может такое быть? Почему они не могут победить друг друга? Может у них всех, как и у Тюра, нет руки? Один проиграл Фенриру. Хаос поглотил порядок. Вселенная опять стало точкой. Но всё же... Всё же Видар отомстил за отца. Похоже, это единственная пара... А почему собственно пара? Получается, уже тройка. Один дал себя победить, предоставляя место сыну. Странное дело. Фенрир, после победы над Одиным должен был стать сильнее. А стал слабее. Что внутри Фенрира поправил или испортил Один? Получается, если проиграть сопернику, надо только подождать, когда на твоё место придёт кто-то другой? Нет. Опять не сходится. Бред какой-то. Из разряда, давайте посидим, подождём у моря погоды.
Ведьма остановилась напротив Видара. Статен, что и говорить. Но как стать такой же, как он? Как сделать, чтоб боги не отрицали друг друга, а работали заодно? Почему он не смог, при вей его силе, помирить враждующих?
Чара села посреди долины Вигрид. Боги стали несоразмерно высокими.
- Борьба... Ради чего всё это? Зерно проблемы. Должна быть очень веская причина, почему они дерутся. То, что работает, то правильно. Но в результате оказалось неправильно. Всё. Дальше соображалка не работает.
Чара встала. И опять посмотрела на перекошенные лица участников битвы. И глаза. Глаза горят не гневом. Страхом. Человек нападает на того, кого больше всего боится! И она догадалась.
- Они боятся друг друга. Боятся увидеть друг в друге кого? Себя? Свои слабые стороны? Но почему? Оба сильные воины. И боятся своих отражений? Боятся того, что когда-то каждый исключил из себя методом отрицания. То, что когда-то не позволил себя желать и делать. А почему? Потому что... Потому что... Да, видимо в какой-то момент это было правильное решение. Но момент прошёл, а шаблонированное решение осталось.
Чара вспомнила слова преподавателя: Как вы думаете, что они хотели друг от друга?
Подчинения! Подчинения, догадалась Чара. Но это невозможно. Не может мир стать только чёрным или только белым. Не может один из них перестанет существовать. Они оба нужны. Как нужен чёрный, как нужен белый. А друг без друга они существовать не могут. Это моментально нарушит равновесие. И они оба погибнут. Да, один из них убьёт второго, но переживёт его не намного.
Это нам показали Тор и Ёрмунганд. Это в итоге показал и Сурт.
Не отнимать у своего оппонента самое важное для него. Никогда. Но и своё важное тоже отдавать нельзя. Иначе не будет развития.
Чара хлопнула в ладоши. И панорама битвы пропала.
Мда. Всё это хорошо. Но всё равно не объясняет, как выйти из процесса Рагнарёк с минимальными потерями. Тем не менее, знать причину всё равно большая удача. Многие и этого не знают. А эффективный исход с трамплином... Ничего. Найдём. Это всего лишь дело времени и мыслительной работы.

Скрытый текст - Под настроение:

Watch on YouTube

12 580 = 80 - 4 = 76

На закуску стишок.

В ЧЕСТЬ ВЕЛИКОГО ТОРА

Мьёльнер летит бумерангом,
Его надо быстро поймать.
Надеть рукавицы и пояс
И терпеливо ждать.

Молот пробьёт все преграды,
Урробоса хвост удлинит.
Тор, как сильнейший защитник,
Покой Асгарда хранит.

Стучит Рагнарёк к нам в двери,
Сына Одина он не страшит.
Возьми рукавицы и пояс.
Ты – Тор. К тебе Мьёльнер летит.

[KrasavA]

Марафон. - 25 -

Скрытый текст - Алиса:

4. В поисках ответов

Когда пришло время вставать, Алиса очень пожалела, что рядом нет бутылочки с коньяком. Но в тот момент, когда она об этом подумала, бутылочка появилась.
Алиса уставилась на неё с раздражением. Ещё бы. Это было приветствие из умершей страны Чудес. Глотнёшь разок – станешь одной. Глотнёшь второй – станешь другой. Это она помнила. Но сейчас просто хотелось выключить мозг. Он слишком сильно кипел. Да, это был не выход. Или выход только на некоторое время, но злоупотребить этим выходом очень хотелось.
Шляпник предал, предал, предал... Колотилось в мозгу и униматься не собиралось.
Признавать, что мир потерял привычные очертания, вселенная изменила параметры и больше никогда не будет прежней, не хотелось. Потому что это... потому что это... больно!
Хотелось кричать. Но она не стала. И продолжала разгадывать головоломку. Это давало очередную призрачную возможность нащупать новую линии жизни. Раз уж старая окочурилась. И всё-таки... Она уже больше мертва, чем жива, так зачем двигаться дальше? Зачем преодолевать препятствия? Не лучше ли просто остаться здесь в лежачем положении и сдохнуть? Гарм, как плод её воображения, пропадёт вместе с ней. А пугало... да какая разница, где ему гнить. На шесте или тут. Здесь даже это делать приятней и... дольше.
Всё ещё раздумывая, вставать или нет, Алиса покачала волшебную бутылочку из стороны в сторону, потом открыла её, понюхала. Аромат шикарный. Какие-то пряные травы. И конечно дубовая бочка. Чуть пригубила и поморщилась от слишком крепкого напитка. Обожжённое нёбо всё-таки помогло принять решение. Вставать.
В молчании компания двинулась в путь. Никому не хотелось разговаривать после ночного приключения.
Несколько часов Алиса просто шла и фиксировала картинки. Совершенно обычная дорога. Совершенно обычная изумрудная трава. Совершенно обычный день, в который ты совершенно обычно идёшь делать то, что вроде бы тебе совсем не нужно. Или нужно? В общем, сам ещё не знаешь и не определился, а уже идёшь. Так зачем?! Ради кого и ради чего?
- Кто ты? – услышала Алиса с ветки дерева.
Сначала она подумала, что это привычный Абсолем. Она ожидала увидеть голубую гусеницу и пары удушающего кальяна. Но рядом никого не было, кроме спутников.
Показалось.
Интересно, может ли мертвецам что либо казаться? Или полумертвецам?
Алиса опять хлебнула из бутылки. И опять услышала слова:
- Кто ты?
Девушка опять оглянулась. Обшарила взглядом все ветки, стволы, осмотрелась в поисках грибов с рост человека. Ничего. И никого.
Страшила идёт, переваливаясь следом. Гарм вечно пропадает в зарослях. Но кроме них... Никого! Так кого же она слышит? Девушка долго прислушивалась и, наконец, глотнула из бутылки ещё раз.
- Кто ты? – в третий раз прозвучало в её мозгу.
- А кто ты? – выкрикнула Алиса в пустоту.
В тот же миг картинка стала блёклой. Дорога из жёлтого кирпича стала почти белой, трава выцветшей, Гарм и Страшила какими-то... ненастоящими, словно нарисованными. Окружающая реальность приобрела размытость, потеряла запахи и осязаемость. Только бутылочка, что была в руке, сохранила запахи трав и дуба. И гладкую отполированную поверхность.
На внезапно увеличившимся в размерах листе дуба, Алиса разглядела голубую улитку. Потом улитка трансформировалась в голубую бабочку, затем в гусеницу. Гусеница курила кальян. Ну вот. Теперь это то, что она привыкла видеть.
- Абсолем? – уточнила Алиса.
- Если тебе угодно так меня называть, - выпустил он в неё струйку дыма.
- Но ты же он!
- И одновременно не я. Или не он. Я – всего лишь облик...
- Но кто же ты?
- Твоя совесть.
- Мне не нужна совесть. От неё слишком много проблем.
- А мне не нужны ты.
- Тогда может разойдёмся?
- Не выйдет. Пока ты жива, я в связке с тобой.
- А что же делать?
- Как вариант – умереть. По-настоящему. А не как ты сейчас. Только наполовину. Но как по мне, так это не вариант совсем. Ты лучше спроси иначе. Ты лучше спроси, а зачем?
- А зачем? – в раздумье, больше для самой себя спросила Алиса.
Странное это слово. «Зачем». Зачем человек вообще пишет, слышит, чувствует... думает? Думает. Что такое это вообще... думать. Как оно происходит? Почему так легко или наоборот, не просто. И почему люди иногда думают то, что им не положено. Думают не так как им говорят, а иначе? Что в голове человека заложено такого, что он может думать иначе? Иначе, чем... кто? Животные? Да. Вернее, нет. Кто есть человек в цепочке пищевой цепи? Уродец какой-то. Недоживотное. Может он – это растение? Да, нет. Не похоже. Нет, есть конечно люди, как растения, но это совсем запущенный случай. Но вот в структуре мысли, человек – это кто? И зачем? Да, здесь без человека не обойтись. Он как мельница, которая умеет перемалывать мысли из гипотетического зёрна в муку. Но из муки потом пекут хлеб. А из мыслей человека, что можно выпечь? И главное... зачем? «Зачем»... .Опять зачем. А ведь с этого слова всё и началось. И ответа ведь нет.
- А как ответить на этот вопрос? – спросила Алиса гусеницу.
- Ты должна понять это сама.
- Я запуталась. Я понимаю, что я думаю, но не понимаю, отчего у меня такие мысли, а не другие. Где мои мысли, а где чужие?
Абсолем надул щёки, втянул ароматный дым.
- Люди на другом конце земного шара думают иначе... - ответил он.
- Что ты хочешь этим сказать?
- Они же не ходят вверх тормашками?
- Или кармашками? – уточнила Алиса.
Ей никогда не нравилось первое выражение, потому что было непонятно.
- Это ты верно подметила, - пожевал мундштук Абсолем. - А что было бы, если бы все ходили вверх кармашками?
Алиса засмеялась. Она представила, как люди вверх тормашками ходят с вывернутыми кармашками.
- Ни у кого не осталось бы денег! – безапелляционно заявила она.
- А почему?
- Потому что деньги вываливались бы из кармашков.
- Люди странные существа, - подытожила голубая гусеница.
- Почему?
- Потому что вверх кармашками у них ходить не принято. А ходить с вывернутым мозгом, что образуется, когда люди ходят вверх тормашками, для них привычное дело. А если они ходят так ещё на этом конце земного шара, сама представляешь, как это выглядит. Н это не самое абсурдное. Абсурдно, что это поощряется, набиваем вывернутых кармашков. Впрочем... дело это неблагодарное, словно носить...
- Воду в решете... – поняла Алиса на мгновенье и тут же замотала головой. – Всё равно не поняла. Как это получается?
- Вот ты например, - терпеливо сказал Абсолем, набрал в гусеничные лёгкие побольше воздуха и выдул на неё.
Алиса закашлялась.
- Зачем так делать? – с упрёком сказала она.
- Вот ты например, - повторил он, - ты с вывернутым мозгом или нет?
Алиса задумалась...
- Если я скажу нет, то это будет неправдой.
На гусеницу эта реплика не произвела впечатление. Абсолем ждал. И оставался безучастен. Равнодушен и даже, похоже, начал отдаляться. И Алиса испугавшись, что он сейчас исчезнет совсем или очень надолго, скороговоркой проговорила:
- А если я скажу, да... А если я скажу, да...
Абсолему надоело ждать, и он помог ей:
- А если ты скажешь да, то это будет неправдой тоже.
- Не понимаю. Где разница? Как вообще это определяется? Где правда, где неправда и существуют ли они обе? Может они обе обман?
- Не обман. Они существуют. Так же, как вывернутые тормашки и вывернутые кармашки. Если у тебя вывернутые кармашки, то и с тормашками у тебя не всё в порядке. Ищи смысл в голове.
Картинка с гусеницей, несмотря на предпринятые Алисой усилия, начала сворачиваться.
- В какой?- крикнула напоследок Алиса, всё ещё надеясь, что Абсолем ответит.
- В своей, - протянула гусеница на манер учителя для туповатого ученика и исчезла.
Вернее исчез лист, на котором она сидела. Вернее свернулась увиденная реальность, и лист стал таким же маленьким, каким был изначально и потерялся среди миллионов таких же маленьких листов, которые шелестели у неё над головой. Чтоб найти этот лист теперь понадобится микроскоп. Или телескоп? Девушка опять запуталась.
На каком именно листе был Абсолем? Алиса зажмурилась и попыталась представить. Темнота, темнота и свет... Некое внутреннее свечение показывало, что Абсолем где-то слева и сверху. И сама же усмехнулась аллюзии. Прямая противоположность описанию дороги в Тартар в греческих мифах. Но где именно сейчас её собеседник? А впрочем, какая разница. Он обычно появляется сам. Когда захочет. И что самое главное, когда нужно. Он не подведёт и не отвернётся в трудное время. Не то, что Шляпник... А впрочем, зачем она о рыжем вспомнила? Нет его. И больше не будет.
Алиса заметила, что существующая реальность опять заиграла красками. Звуки стали острее, а не через вату. Страшила плёлся сзади и что-то бормотал.
- Раз, два, три... Раз, два, три... – говорил он.
- Что ты считаешь? – спросила Алиса.
- Камушки на дороге.
- Разве можно посчитать камушки на дороге тремя цифрами?
- Как видишь можно. Я же считаю.
- И сколько уже получилось?
- Очень много раз по три.
- А сколько ещё будет?
- Ещё больше много раз по три. Дорога, можно сказать, только начинается.
- Даже самая длинная дорога начинается с первого шага, - вспомнила Алиса. – Если его не сделать, а потом ещё один, а потом ещё один, ещё и ещё, то так и останешься на одном месте. И ничего не изменится. Но один шаг – это так мало! И сделав первый шаг, так страшно не дойти.
- А если идти сразу не одним шагом, а тремя? Раз, два, три. Раз, два, три.
- Это уже вальс получается.
- А что такое вальс?
- Танец такой. Его надо танцевать вдвоём, а ещё он развивается циклически.
- Не понимаю.
- Танцоры движутся не по прямой, а можно сказать по спирали. Каждый такт – это спираль. Получается, танец состоит из маленьких спиралек. А потом они складываются в прямую или любую другую фигуру, смотря куда хотят дойти танцоры.
- Значит, их обязательно будет двое?
- Двое... – Алиса опять залипла в своих мыслях, а потом ответила. – Нет. Не обязательно. Конечно, это не классический вариант, но вальс я уже танцевала одна. Надо просто представить себе партнёра и кружится с ним.
- Даже если его не видно?
- Ну, во-первых, и это главное, его видно мне. А во-вторых... знаешь ли, танцевать с выдуманным партнёром гораздо приятнее, чем с настоящим. Потому что он не наступает тебе на ноги.
- Но ведь окружающим его не видно?
- Ну и что? - начала злиться Алиса. – На окружающих мне обчихаться. Они даже очевидных материальных вещей часто не видят. Так что, мне притворяться идиоткой и быть как они?
- Они тебя чем-то обидели?
- Кто?
- Окружающие.
Алиса опять задумалась.
- Они нет. А вот их мировоззрение, да. Обычная реальность, куда я рано или поздно вернусь, не приемлет волшебства. Она боится её. И эта обычная реальность внушила людям, что волшебства не существует. Как не существует магии и других миров. Что она единственная и неповторимая. Но если неповторимая – это скорее всего правда, потому что ничто нельзя повторить дважды. То вот то, что единственная – это неправда абсолютная. А знаешь, какая ложь самая страшная?
- Какая?
- В которой ложь смешана с правдой. Люди верят правде и автоматически вместе с ней верят лжи. Считая её неоспоримой. А ложь питается их доверием. А потом съедает людей до конца. И они умирают. Как Шляпник.
- Но он же не умер.
- Нет. Умер. Это не тот Шляпник, которого я знала. Это не тот Шляпник, которого люблю. Того Шляпника больше не существует. Он погребён под слоем лжи, скормленной им Арахной. И я ничего сделать не могу... Единственное, что наверное могу, спасти эту страну от него. И его подружки. Ну и спастись сама. Погибать от любви к кому-то, дело неблагодарное. Надо просто делать шаги по этой дороге. И когда-нибудь придёшь к чему-то новому.
- И лучше в темпе вальса.
Алиса засмеялась.
-Да, лучше в темпе вальса. Давай научу.
- Но ты же обычно танцуешь с выдуманным партнёром.
- Зачем мне сегодня выдуманный, когда есть настоящий?
Она подхватила Страшилу на руки и принялась танцевать.
- Раз, два, три. Раз, два, три.
Нет, всё-таки весело с этим пугалом. Абсолем – это конечно хорошо. Но он говорит такими заумными фразами, что очень долго нельзя разобраться. А когда разберёшься, приходит время решать новую загадку. Со Страшилой намного проще. Здесь уже не ей объясняют, а она объясняет. И объясняя ему, она автоматически объясняет и себе. Да, возможно пока не совсем верно. Но для начала хоть что-то. И слова Абсолема становятся более понятными. Получается, до разгадки – зачем, она уже почти добралась. По крайней мере на то время, пока она в этой стране. Но до разгадки – кто она, ещё нет. На саом деле это очень сложная загадка. Некоторые над ней всю жизнь безрезультатно голову ломают. Но она её решит. Думается, это дело времени. Так что можно расслабиться и потанцевать.
Алиса продолжала кружить пугало по дороге, когда из кустов выбежал Гарм. Она совсем забыла про него...
- Я видел в двух минутах бега отсюда, железного человека, - пролаял пёс.
- А такие бывают? – удивились хором оба партнёра.
Алиса поставила Страшилу на землю. Тот немного покачался из стороны в сторону, приноравливаясь к матушке-земле. Вестибулярный аппарат видимо шалит. А говорит, мозгов нет, отметила про себя Алиса. Может ему кто-то внушил, что у него мозгов нет, а на самом деле они есть? Но сейчас не до этого. Она повернулась к Герму и уточнила.
- Значит, думаешь, железные люди бывают?
- Получается, бывают. Я не сомневаюсь в том, что вижу! – ответил пёс.
- Как же я тебе завидую, - пробормотала девушка, - а я вот часто вижу то, что заставляет сомневаться во всём остальном. В том числе и в способностях собственных глаз.
И громче добавила:
- А что он делает?
- Стоит.
- Стоит?
Ответ Алису не то чтобы удивил. Но всё-таки удивил. Обычный человек обычно не просто стоит. Он обычно что-то делает. Тем более в лесу. Собирает, ломает, жжёт костёр, готовит еду, курит, наконец. Но просто стоит? И она ещё раз уточнила.
- Точно? Ты ничего не перепутал?
- Да. Ничего. Стоит.
- И всё?
- Да.
- Железный, стоит и ничего больше не делает, - начал размышлять вслух Страшила. – А может он пугало?
- Нет, - ответил Гарм. – Он дрова рубит.
- Ты сказал, он ничего не делает, - поднял палец вверх Страшила.
- Он и не делает. Просто стоит.
- А тогда с чего ты взял, что он живой? Может это памятник? – теперь предположила Алиса.
Идти в лес как-то не хотелось. Похож немного на лес из страны Чудес. Но здесь он... мрачный. Неприятный какой-то.
- Кому памятник? – уточнил Гарм.
- Лесорубу.
- Нет, это не памятник, - в нетерпении завертелся на одном месте пёс. Ему не нравились эти расспросы. Но и отступать от своего утверждения, он почему-то не хотел. - У памятников обычно таблички рядом с припиской имеются. Кто, зачем, по какому случаю. А здесь нет. Я всё облазал.
- Может его деревом придавило, вот в лесу и поставили, - не сдавалась Алиса. - А таблички нет, потому что местные все знают эту историю, а не местных в этом лесу, наверное, отродясь не бывало. Мы первые.
- Это не памятник, - упрямо повторил Гарм. – И не пугало. Он стоит и рубит дрова. Но одновременно ничего не делает. Застыл. А ещё он дышит.

Скрытый текст - Под настроение:

Watch on YouTube

12 300

Анти-Марафон

Скрытый текст - ВР2:

Когда кого-то любишь, начинаешь видеть того, кого любишь везде. Это неизбежно. Поворот головы, дуновение ветра, структура одежды, под который пытаешься подстроиться, манера движения, перехват на запястье солнечного зайчика, кадр из фильма, сюжет сериала, притом в каждой серии с разными героями! Это иногда пугает. Иногда сводит с ума. И всегда напоминает о том, кто занозой торчит в сердце. И ты не знаешь куда деваться. Если только притвориться трупом и улыбаться. Потому что как дурак, завис в паутине, как в клетке собственных мечтаний и несбыточных приоритетов на жизнь. И ничего с этим поделать не можешь. Совсем. Потому что в конечном итоге, со своими мечтаниями ты никому не нужен. А занозы из сердца по простому желанию не вынимаются. Их можно выкинуть только собственными действиями. Или смириться с неизбежностью. Какой? Одна из них - когда сердце сгниёт вместе с твоей гнилой тушкой. Перспективка не из приятных, прямо скажем. И... трусливая какая-то. Нет. Не вариант. А ещё как? Это нужно не для развлечения. Это нужно для понимания, как жить дальше. И желательно хорошо и приятно, случайно размазав по мостовой того, кому ты безразличен. Фигурально выражаясь, конечно. Мостовая мысленная, убийство тоже мысленное. Хотя ведьмам с мыслями надо быть осторожней. У ведьм они часто сбываются. И всё же... Может это поможет?
Чара не раз задавалась этим вопросом. Что надо сделать, чтобы забыть того, кого сам отправил в преисподнюю? Потому что бесконечные страдания в зону приоратов не входили ни разу. Идти как ослу по замкнутому кругу, с обязательным исходом Рагнарёка? Ага. Сценарий для идиотов. Так что опять же, увольте. Как говорится, лучше уж вы к нам.
Но тогда как?
Мысленный круг раз за разом возвращался в проторенную колею, а в сторону смещаться никак не хотел. Пережёвывание постоянно одной и той же жвачки отнимало силы, но не приводило вообще ни к какому результату. Вот и ныне там. И с этим надо что-то делать.
Вконец измучавшись,Чара села за анализ. Вообще анализ – часть работы ведьм. А тем, кто задавал вопрос – почему? Она задавала встречный. А кому ещё этим заниматься? Люди же любят, как проще. И как понятней. И как привычней. И делают постоянно одно и то же, согласно этой логике. И получают как всегда. Нет, чтобы задуматься. Сделать анализ ошибок, учесть последствия... Нет. Люди предпочитают со старым сценарием переть на новые ворота. Дибилоиды. Вставать в их ряды отчаянно не хотелось.
Правда ведьмы могут при желании поучаствовать в чужой компании по закапываю себя живьём. И некоем денежном вознаграждении со стороны самозакапываемого. А иногда и не малом. Так же они могут посочувствовать и посодействовать неким особям, что хотят, но не могут или могут, но не хотят. Опять же помочь ещё раз стукнуться в запертые двери больно. Или стукнуться, но не так больно. Всё дело в желаниях и возможностях. Ведьма возможности, удовлетворяющие желания клиентов, всегда отыщет. Если захочет. Но сначала надо разобраться с собой.
Как закрыть ворота по откачки собственной энергии в чужое мёртвое русло? Вот это актуальный вопрос и весьма интересный. Притом мёртвое, судя по диагностике, уже давно. Человек сам себя поставил в такие параметры, что умер внутренне ещё до того, как она с ним познакомилась. Но сам он себя считал живым. И она считала его живым. Что это за паранормальное явление такое? Очень уж не классическое и безусловно редко описываемое.
Чара засела за учебники. Изначально надо было понять, человек он или нет? И есть ли ему подобные? А если есть, то как с ними работать? Как их распознавать? Надо было выяснить места их обитания. Скопления, нахождения. И самое главное – первичные энергетические признаки. Так чтоб либо с ними не связываться совсем. Либо связываться, но точно знать, при каких параметрах возможна быстрая победа. А на меньшее она не согласна.

3 209 = 76 - 1 = 75

[KrasavA]

Залезла тут в один Марафон по созданию персонажа. Правила детские. Так что развлекаюсь помаленьку. События немножко на нашу старую Мастерскую смахивают. Я довольна. Заодно эти наброски в собственный Анти-Марафон кинуть могу.

Скрытый текст - герой:

1. Имя героя.

Его с детства сопровождала буква А. Алёша Арбузов. Всегда первый. Что в учительских списках, что в телефонной книге, что в погонялах: Арбуз, Али, Алё, Азбука, Апполон.

И это было очень хорошо. "А" - первая буква в алфавите, не последняя же. А первым быть здорово. Да и в фолклёре он часто видел себя. Старая считалочка: "А и Б"... Алгебраические "альфа и омега"... Где альфа - венец мужской силы. И лучше быть альфой, чем какой-то там омегой. С женским подтекстом. Он же мужик, в конце концов. Самец. Самый натуральный альфа.

Харизмы природа отсыпала с избытком. Излишне скромные манеры и снисходительная улыбка - и от девок отбоя не было. Да чёрт с ними. Дуры они. Гораздо приятней обходить на крутых поворотах гамма-неудачников.

Но время шло. И Алёша стал замечать, что время берёт своё. После собственных тридцати понимаешь, есть альфы покрасивши и помоложе. Кризис среднего возраста он переживал тяжело. Природная харизма пошла на убыль. За красивые глаза всё меньше стало отсыпаться бонусов жизни. Никаких талантов не приобрёл, а те что были не развил. Жить становилось тяжело.

К сорока годам, к своему ужасу, он начал проигрывать не только мужчинам, но и женщинам. Некоторые из них стали успешней и перспективней его.

Этого он уже допустить не мог. Он порывался иногда оспаривать их успех, но усидчивость последних и работоспособность не оставляли ему ни малейшего шанса. Тогда он решил пойти другим путём. И остатки своей харизмы стал направлять на состоятельных, но неуверенных в себе дам. Жизнь пошла на лад. И очень скоро он стал Адюльтером Альфонсовичем.


2. Характер

Ну что сказать про Адюльтера Альфонсовича... "Характер скверный, не женат".

Вернее, пока не женат. Но был женат, потом разведён, потом официально влюблён и женат, потом в процессе расставания "с безумной стервой", потом почти женат на любимой женщине, был момент со сбежавшей со свадьбы "неверной" женщины, потом... словом потом, было и продолжалось всё тоже самое в разных вариантах, с разными особями женского пола, и всегда с одним и тем же успехом: громким расставанием, ведь он по-другому не умел, "что делать, карма такая", и выкидывание его уникальной натуры за дверь весьма победневшей избранницы, но с остатками "какой-то там гордости". Избраннице почему-то надоедало его высокое мнение о себе и томное смотрение на чистый лист бумаги, занимающее ведь день, но при этом ни буквы, ни доллары на нём так не и не появлялись. Зато по углам появлялась пыль, в холодильнике заканчивались продукты, в ванне валялись горой пропахшие тяжёлым потом поэзии рубашки, а в раковине росла немытая посуда от зверского аппетита поэта во время творчества.

Почему так происходило? Ответ был прост. Ведь как водится, все бабы были дурами. В отличие от него. Умного, сильного, неподражаемого, талантливого, сиятельного, обожательного, непревзойдённого и прочего эпитетов, но непонятого поэта-писателя, которым он себя с гордостью называл, не выпустив при этом ни одной книги. А ту единственную книгу, что со скрипом и писательской одышкой написал, старательно прятал от всех критиков. Чтобы ни один из них – ни-ни – грубого слова не сказал в её адрес. Потому что его тонкую душу поэта ещё ни оценило ни одно издательство, ведь в современном мире везде сидят лохматые стервы. А выпустить книгу на собственные средства, недоставало этих самых средств. Что делать, жизнь такая. Да, он мало чего добился. Но зато у него есть школьная медаль за третье место по бегу.

А ещё он мечтает найти богатую, пусть и недалёкого ума, но старательно исполняющую все его прихоти избранницу. И которая будет содержать его до конца жизни.

3 032 = 75 - 1 = 74

Кстати, всех с праздником!

МАБОН

Опять костёр, опять полночный праздник,
Мабон сегодня ведьму в лес зовёт
В ночь по тропе, фонарик тени дразнит,
Ручей журчит, к нам магия идёт.

Она возьмёт с собою тихий шелест
Весеннего дождя и яркий ливня гром.
И летние беспечные капели,
И искры солнца в тёплых брызгах волн.

Вода ушла, а с ней уходит время
Для тех, кто не умеет дни ценить.
Для тех же, кто делами год построил,
Идёт пора сражаться и любить.

[KrasavA]

Продолжаю безобразничать. Анти-Марафон.

Скрытый текст - герой:

3. Описание.

Он был высок, строен и когда-то красив. Белёсые, коротко стриженные волосы, по центру темечка отступали под мощным натиском знойной красноватой лысины. Любое знакомство он начинал повествуя, что лысость представителя лучшей половины человечества, подчёркивает особенную мужскую силу и только после этого успокаивался.

Стройность тоже была условной. Явных жировых отложений у Адюльтера не наблюдалось, чем он несказанно гордился, превознося свой ускоренный метаболизм. Но и рельефной мышечной массы за жизнь не нажил. Что впрочем также его не слишком волновало, потому что сей недостаток легко скрывался небрежного вида одеждой, "ведь так и должен одеваться вольный поэт". А без оной одежды его видели только те женщины, что были рады любому живому, по возможности способному специфически двигаться созданию в своей спальне. Так что на присутствие мышц на этом создании не претендовали.

Круглое с острым подбородком лицо, узкие брови, серые глаза, длинные белёсые ресницы, широкий с мясистыми крыльями нос, пухлые губы, толстая шея и очень высокий для его комплекции голос. При сильном эмоциональном напряжении, на базаре например, он мог сорваться на визг.

В остальных случаях, особенно когда нужно было показать свою представительность, Адюльтер старался голос регулировать, разговаривая более низкими оттенками, но надолго его не хватало. Поэтому таким приёмом он пользовался, не часто и только если встреча планировалась не более десяти минут.

Чем важнее был человек, с которым встречался Адюльтер Альфонсович, тем ниже нотки он пытался выковырять из своих неразвитых голосовых связок. Потом приходилось долго откашливаться и с надменным видом брать "до-до-доооо!" в людном месте, лишний раз подчёркивая этим сложность существования поэта в современном обществе. Где даже голос подать - и то работа.

4. Способности.

Адюльтер Альфонсович — просто кладезь способностей.

Например, он мастерски умеет подавлять своим "авторитетным в узких кругах" мнением. Мнение это настолько тяжёлое, что вынести его долго удаётся далеко не всем. И что греха таить, недалеко.

Как правило его мнение раздавалось психологическими оплеухами в пределах развязной вечеринки, а на следующее утро никто из его собеседников не мог вспомнить за что. Это мнение постоянно менялось, обтекалось и подстраивалось под мнение "ближайшего авторитетного" для Адюльтера Альфонсовича влиятельного человека. Потом опять менялось, в зависимости от авторитетности вновь прибывших и так бесконечно. Но если уж он хотел доказать свою правоту! Выслужиться! Ну тут только держись, "пёс смердящий", что осмелился разинуть пасть на "влиятельного гостя". Он с пеной у рта по полочкам доказывал "гнилостной падле" тупость системы, коими приверженцами считал большую половину присутствующих, кроме себя самого, естественно, и того самого влиятельного, который сможет поспособствовать деньгами.

В конечном итоге, связываться с Адюльтером у здравомыслящих людей не было охоты и времени, а "больных на голову", он разбивал своими тяжелейшими аргументами, переходя на личности, когда аргументы заканчивались. А заканчивались они быстро. Ведь самым правильным из них звучал: всё в этом мире работает неправильно! И от этого можно было танцевать в любую дурную сторону.

После полуночных "длительных, нервозных и изнуряющих баталий", он возвращался, если повезёт, к своей избраннице и начинал применять на ней свой второй свой талант. Собственное возвышение за счёт унижения. Почему дамы довольно долго с этим мирились? Потому что он очень жёстко, не стесняясь в эпитетах, им доказывал, что они дуры, а они соглашались. Потому что подспудно хотели иметь рядом умного, сильного и смелого мужчину в "самом расцвете сил". Каких именно сил, можно только догадываться. Но ведь с таким не... обходимым, не... превзойдённым... (кошмар, как же это всё запомнить в правильном порядке?..) мужчиной в "мире современных волков", гораздо спокойнее. Не правда ли?

Глаза избранниц открывались в момент, когда "умный человек" начинал путать реалии провисания бюджета и беспочвенные наполеоновские фантазии о самом себе. И тогда у избранниц возникал законный вопрос, а дуры ли они на самом деле? После чего герой-любовник отправлялся в утиль, пока со свистом не ушло в утиль оставшееся состояние, доставшееся от бабушки.

Но наш герой не унывал. Ведь бабы-дуры, не правда ли? Как всегда не оценили и не поняли! И всегда найдётся новая, которой можно это не прикладывая особых усилий доказать.

На этом способности Адюльтера Альфонсовича заканчивались.
— Как, всего две способности? — спросите вы.
— Конечно, — отвечу я. — А Адюльтеру Альфонсовичу больше и не надо. По способности на извилину. А у него всего две извилины. И одна из них, как водится, прямая.

5. Другие герои.

Адюльтер Альфонсович чужд мукам любви. А вот барышни, которые его окружают, нет. И, странное дело, ждут от него взаимности...

Лидочка. Застенчивая полноватая сорока двухлетняя дева с мягким характером, которой вот-вот перепадёт наследство от бабушки из США. Ну как же такую милую перспективную на халяву особу, мог пропустить своим высочайшим заботливым вниманием наш Адюльтер. Он долго за ней ухаживал. Дарил скромные ромашки и иван-чай с родных просторов, подчёркивая её самобытность и называя Татьяной. С расчётом на то, что она в курсе, кто такая Татьяна Ларина. Лидочка знала. И отблеск героев поэта Пушкина трогал её сердце.
А Адюльтер Альфонсович не переставая рассказывал о своих достоинствах, и о том, как сложно будет правильно распорядиться будущим имуществом без твёрдой мужской руки. Лидочка долго не соглашалась на помолвку и знакомство будущего жениха с собственными родственниками, считая что не достойна такого знатного знойного мужчины. Будущего великого писателя. Но всё-таки сдалась перед уговорами любимого. И всё было бы хорошо. Если бы только подслеповатая умирающая "выжившая из ума" старушка девяносто девяти лет от роду, по Скайпу, не разглядела бы избранника любимой внучки и не забраковала партию. Сказав, что не оставит внучке ни цента, если внучка свяжет свою жизнь с этим отвратительным человеком.
Лидочка не может идти против воли бабушки, но в тайне продолжает встречаться с Адюльтером. Отношения нашего героя под угрозой. Так сможет ли он осуществить свадьбу "своей мечты"?

Как водится, беда не приходит в одиночестве. Буквально вчера в город вернулась Алиса. Подтянутая спортивная брюнеточка, с коротко стрижеными волосами и ни разу не стриженными амбициями. Она была влюблена в Адюльтера Альфонсовича ещё в школе. И пронесла свою любовь сквозь время. С момента, когда он завоевал ту самую медаль по бегу. Как же он тогда был красив! Грациозен! Какие перспективы подавал! Сейчас он наверняка стал писателем местного масштаба. На худой конец журналистом. Да, пока о нём ничего не слышно в стране. Но разве он достоин этого? Да что там страна. Он достоин, чтоб слава о нём гремела по всему миру! Чтоб весь мир знал и помнил о нём, как всё это время о нём помнила она.
Скопив кое-какую сумму, Алиса вернулась, чтоб найти любимого и открыть свой бизнес. Развиться, встать твёрдо на ноги самой и помочь подняться ему. Выйти на новый уровень. Она уверена, если он не женат, он будет её. Некоторые наработки и задумки уже есть. Осталось только применить знания на практике. А ещё она занимается магией.

Сможет ли Адюльтер вспомнить Алису? А если вспомнит, сможет ли отмахаться от её напора и страстного обожания, сохранив при этом хорошие отношения с Лидочкой? Мда... Задачка для мужчины усреднённых способностей не из лёгких. Но, кто его знает... Он же альфа. Где же с ним тягаться омегам.

6 419 = 74 - 2 = 72

[KrasavA]

Анти-Марафон.

Скрытый текст - ЗП:

ЗАПИСКИ СУМАСШЕДШЕЙ. МЕРТВЕЦ

Сегодня я увидела тебя мёртвым. Ты ехал в автобусе. Я сидела по ходу движения, ты против. Я еду в том направлении, которое выбрала сама. Ты едешь, в том направлении, который выбрал кто-то другой. И даже не знаешь конечного пункта назначения. Можно сказать, плывёшь по течению. Мы просто случайные попутчики. Не более.

Ты иногда смотришь на меня. Я не реагирую. Мы не знакомы. Но я могу спокойно рассматривать тебя, в том числе и в отражении стекла. Сначала подумала, что у тебя на лице, кистях и предплечьях татуировки. Это единственные части тела, что были видны из под одежды. Я удивилась. Для тебя слишком радикально. А ты осторожный. Потом разглядела. Это не татуировки. Это клочки отслоившейся кожи. Мёртвая кожа расползается под новыми и неизбежными в быту ранами, царапинами, ссадинами. А под ними чернота. Разглядев это, я поняла, что ты мёртв. И как я не догадалась раньше, по слишком бледному цвету кожи? В нём нет ни кровинки. Правда губы, от бесконечных трещинок и язв остались яркими. И иногда кривятся в усмешке.

Ты знаешь, что умираешь. И ничего не делаешь, чтоб спастись. Тебе всё равно. И ты смотришь на меня с укоряющим равнодушием. Мол, смотри, что ты сделала. Это по твоей вине я такой.
А я знаю, что это я сделала. То, что сейчас происходит с тобой, результат моих действий. И мне всё равно. Нет. Я даже этим горжусь. Я горжусь собой. Горжусь тем, что смогла преодолеть тебя. Но всё-таки, я не смогла понять, почему ты такой. Такой... мёртвый. Даже когда ты был жив. У тебя даже не было запаха. Это всегда сбивало с толку. Человек жив, а запах мёртв.
У всего есть имя. Имя тому, что тебя убивает, я так и не нашла. Но чтобы оно убивало ещё и меня? Нет, увольте. Этого я допустить уже не могу. У меня много планов и дел. Мне сейчас умирать некогда.
Я выхожу из автобуса на нужной мне остановке. Ты остаёшься ехать, сам не зная куда.

В следующий раз я увидела тебя на аттракционах. Какой-то полупраздник. Ты и другие мужчины исполняли незамысловатые кульбиты в воздухе. Вы были похожи на пожарных из старой советской игрушки, произведённой в ближнем зарубежье. Только те крутились и падали, а вы крутитесь и не падаете. Ради кого крутитесь? Ради чего?
Я этого не знала. Думаю, не знал и ты.
Я стояла на земле, чётко ощущая почву под ногами. И смотрела на тебя. Ты выступал справа. Руки скрещены, видимо держишься за какие-то лямки или стропы. Ноги прямые. По времени, вы должны уже были приземлиться, но всё вертитесь и вертитесь на какой-то параллельной земле верёвке...
За прошедшее время ты похудел. Если бы я не знала, что ты мёртв, я бы подумала, что ты серьёзно болен. Мышцы почти ссохлись, о жировой прослойке и говорить не приходится, кожа всё яростней обтягивает кости. И это не скрывает даже одежда. Ты вертишься наверху, как таракан пришпиленный булавкой. Ты играешь не по своим правилам. Ты вынужден подчиняться. Хотя очень этого не любишь. И всё также не предпринимаешь попыток спастись. Ты муха, застрявшая в паутине.
Я ухожу с надоевшего шоу. Оно всё больше напоминает фарс.

Последний раз я встретила тебя в прошлом. Ты ещё задорен и весел. И здоров.
Мы сопровождаем детей в спортивный лагерь. На нас лежит обязанность исполнять мелкие поручения. Покормить, распределить, спать уложить. Не слишком сложно, но ответственно. Мы же отвечаем за детей. За наше общее будущее. Ты за один автобус, я за другой. Где-то впереди есть ещё автобусы и дежурные, но мне удобней общаться с тобой. Я тебе доверяю.

Уже почти ночь, надо готовить ужин. Ты чуть опережаешь меня, ты же мастер. Но меня это не беспокоит. Времени ещё достаточно, я всё успею.
В ответственный момент, когда должны придти дети, ты бросаешь нож, которым кромсаешь картошку, закидываешь рюкзак за плечо и говоришь, что устал и что тебе надо идти. И я понимаю, что это не совсем правда. Но, впрочем, и не совсем ложь. Да, устал. Но я тоже устала, это нормально. Но то, что тебе надо идти, это ложь. Это отговорка для того, чтоб ничего не делать. Просто потому, что тебе надоело.

Я киваю и беру шефство и за твой автобус тоже. Нельзя же бросать детей. Скоро ночь. А ты уходишь жить для себя, наслаждаться собой, любоваться собой.
И ничего с того времени не изменилось...

Я поняла, почему ты умираешь. Безответственность. Вот твоё имя. Эта часть тебя, тебя же и губит. Но исправляться ты не собираешься. Тебя и так всё устраивает. И одновременно ты не понимаешь, почему случается то, что случается, мысленно обвиняя в этом меня.

Когда-то и я была на твоём месте. Я тоже была мёртвой. После этого моя жизнь круто изменилась. Я знаю, ты перед воротами в ад. За смертью физической последует ещё одна смерть. И я не буду тебе мешать. И портить удовольствие, проходить через неё самостоятельно. Это жестокое, но незабываемое приключение. А на другой стороне вселенной, я жду тебя. Если выживешь. Ведь возможно, что цветок в магии — это просто цветок.

Watch on YouTube

Скрытый текст - Параллельный марафон:

Восьмидневный марафон.
6. Время

Так как о героях во времени я уже рассказала, теперь расскажу о времени для героев.

Адюльтер Альфонсович за временем не наблюдает. Он наблюдает за деньгами. Если деньги у собеседника есть, будет у него для собеседника время. Если денег нет, не будет и времени.
Это логичная на взгляд Адюльтера связь, очень упрощала его жизнь, делала её предсказуемой, одинаковой, однообразной. Без друзей, без любви, без увлечений. Зато понятной и безопасной. Адюльтера это очень устраивало. Вёл ли он жизнь таракана? Или трутня? А Адюльтер об этом не задумывался. Он просто жил. Ради напечатанных кем-то цветных бумажек.

Лидочка. Большую часть времени посвятила семье. Годы у неё не были бесцельно прожитыми. Но слишком мало в них оставалось для себя. Она посвящала себя другим. Мечтая всё же тихонько о собственной семье и собственном личном счастье. Адюльтер стал для окошком в мир будущего. Она застенчиво смотрит в это окошко и видит троих детишек, а впоследствии десяток внучат. Что видит при этом её избранник, остаётся только догадываться.

Алиса. Самая деловая из них. Точно знает, что она будет делать в конкретный час конкретного дня. Ближайшие полгода. Следит за минутками и секундочками, не выбрасывая ни одной. Умеет размножать их по необходимости. Точно знает чего хочет и идёт к цели напролом. Или не очень. Смотря какая стратегия лучше подходит. Иногда стратегия наблюдения и выжидания, тоже отлично работает при минимальных энергетических затратах. Интересуется всем, что попадётся под руку. Она знает, как из полотна времени соткать магию. И этим пользуется.

Скрытый текст - заготовка-черновик:

— Алёша! Алёша! Арбузов! — раздался на всю улицу звонкий женский голос.
Казалось, он исходил отовсюду, так плотно стояли друг к другу дома, создавая такое же плотное эхо.
Адюльтер обернулся. Это имя было прочно им забыто. И слышать его через столько лет, это поистине оскорбление. Он надул щёки, собираясь прилюдно отчехвастить нахалку, но та, недолго думая, увидев, что он остановился и обернулся, запрыгнула прямо на него, обхватив ногами, и крепко обняла!
— Я вернулась! Вернулась! Ты представляешь?
Адюльтер с трудом выдержал наглую особу на себе, а потом тихонько поставил её на землю. Не хватало ещё, чтобы кто-нибудь сказал, что он плохо обошёлся с женщиной. В современном мире к этим тупым созданиям какое-то чрезмерно щепетильное отношение. Но с этим приходится считаться. Репутацию себе не портить. Да и вообще, надо бы с ними пореже связываться.

Чем меньше женщин в жизни, тем жизнь спокойнее.

6 200 = 72 - 2 = 70

[KrasavA]

С Праздником!

САМАЙН

Земля дышать перестала,
Зимы взяла покрывало.
Ведьмы спешат на шабаш лесной,
Не подходи близко, чужой.

Искры костра Тьму освещают,
Древние тени огонь привечают.
Здесь мы увидим мёртвых родных,
Рода Исток стоит среди них.

Мёртв ты иль жив, сегодня не важно.
Ты посмотри в тени отважно.
Просьбу их выполни, они же твою.
Вновь обрети память свою.

Древние корни держат тебя,
Ищут и учат. С любовью даря
Чуйку и знанья, и блага Земли.
Тех, что достоин — сегодня возьми.

[KrasavA]

Антимарафон

- 64,5

Скрытый текст - Ведьминские рассказы:

Пока не увижу

— Пока не увижу, не поверю!
Любимая поговорка Димки, которую он использовал по поводу и без. Пока не выпадет жемчужный снег, пока не приплывут гоблины, пока весной не вернутся драконы. Словом всё, что можно пощупать, увидеть, в крайнем случае, понюхать не вызывало у него сомнения. Всё же остальное, по его мнению, не существовало. Такой взгляд на мир — атавизм примитивной реальности, откуда он прибыл. Но всё перечисленное в Завесной Исландии водилось в избытке. Так что и вопросов у привычных обитателей этого места не вызывало.
Но Димка был новенький. Приезжий. Как и многие подростки невысокого роста, худощав. С кажущимися несоразмерными его телу длинными руками и ногами. Вечно с нечёсанными тёмными всклокоченными волосами. С большими карими глазами и веснушками на щеках и курносом носу. Нагловатый, но безобидный. Чудаковатый, это да. Но что с него взять. Как говорится, если попал сюда, значит, зачем-то нужен.
Умные люди обходили его стороной. Гоблины скупо кивали вместо здравствия, драконы не считали нужным разглядывать эту не верящую в них козявку и отворачивались. Им было всё равно, верит в них Димка или нет. У них и без него дел хватало. Яйца надо отложить, высидеть, потомство выкормить, а осенью опять в путь.
А Димка откровенно унижая тех, кто «говорит глупости» и «нагло врёт», потом завидев, что сам не прав, открывал рот, сглатывал слюну и выдавал:
— А я то откуда знал.
И это вместо извинений. Вместо возможности чему-нибудь научиться в сложившейся ситуации и в следующий раз поступить иначе. Он оправдывал себя. Возводя своё незнание в абсолютное избавление от ответственности.
Местные жители, что стояли рядом с ним в этот момент, обычно пожимали плечами и расходились. Те, что стояли подальше и наблюдали, радовались, что чутьё их не подвело, и давали себе зарок и дальше с ним не общаться. Беззлобно, просто как данность бесполезности этого мероприятия. Что с дурака взять. Говорили ему, что будет так-то. Нет, долдонит своё. Пока не увижу, не поверю. Пока не увижу, не поверю... Кудкух, кудкудах... Балабол. И учиться не желает к тому же.

Единственный, кто с Димкой общался — это молодая ведьмочка Чара. Приютила его в своём доме, по необходимости кормила, спать укладывала в гостиной на кушетке. Неприятные выходки Димки она будто не замечала. Но после очередного разговора на улице о вере и не вере, свидетельницей которого она стала, не выдержала. И за ужином спросила у него:
— Тебе здесь нравится?
— Что? — не понял Димка, поглощая невиданное у них в Черепановке, жаркое из ванильных улиток с розовой брюквой.
— Тебе здесь нравится? — терпеливо переспросила ведьма.
— Ы, ды! Кнешно! — прочавкал Димка с набитым ртом.
Он с быстротой голодного тигра расправлялся с добычей. Звякая ложкой и распространяя по кухне звуки, отдалённо напоминавшие довольное похрюкавание.
Чара подождала, пока гость насытится и продолжила.
— А раз так, тебе придётся научиться местным правилам.
— А почему я должен учиться? — спросил нахал, вытираясь рукавом и откидываясь на стуле.
— Понимаешь... — неуверенно начала ведьма. — Твоё попадание сюда, следствие моего неудачного эксперимента. Когда я сюда переносила вещи, необходимые для работы, из привычной реальности, я случайно зацепила и тебя.
— Ну так отправь обратно, — нагло заявил Димка и осклабился.
— Не могу, — развела руками Чара. — Во-первых, портал закрыт до определённого времени, пока не прибудут боги. А во-вторых...
— Раз я попал сюда, значит, для чего-то нужен? — перебил её Димка.
— Да, — осторожно сказала Чара. — Это...
— Правило здешних мест, — теперь уже откровенно издевательски засмеялся юнец.
— Да.
— Значит, я здесь останусь навсегда! — довольно заявил он и хлопнул по столу. Тарелки жалобно звякнули. — Я же здесь нужен! И мне здесь хорошо! Что мне делать в этой дыре Черепановке? Скучища, грязища, нудища. А здесь у меня есть будущее. Это теперь моё место и жизнь моя тоже будет проходить здесь. Кто ещё здесь умеет так хорошо проводить время? Все только и делают, что копошатся, как муравьи. А полежать, помечтать, расслабиться?
— Скажем так, это сомнительное достижение. А утверждение, что твоя жизнь теперь всегда будет проходить здесь, неверное.
— Не понял...
— Придут боги, и если не возьмёшься за ум, не выучишь здешние законы, не научишься вести себя прилично, не начнешь приносить пользу, а так и останешься никому не нужным отщепенцем, портал сам тебя отправит обратно.
— Что это значит, «возьмёшься за ум»? — передразнил он ведьму.
— Это значит, что раз уж я виновница того, что ты здесь, то не хочу за тебя краснеть в приличном обществе.
— А ты держи себя в руках, не красней.
Чара медленно набрала в лёгкие воздух и медленно выдохнула. Так... спокойно. Свалился ведь на мою голову. Черт меня дёрнул прихватить на Бельтайн ещё и тот шкафчик. Стоял бы там до Самайна, не развалился бы. А вот теперь нянькайся с тем, кого приручила из параллельной реальности. Но, к делу. Чара по новой набрала в лёгкие воздух и твёрдо произнесла.
— Итак, повторяю. Пока не придут боги, у тебя есть время. Несколько месяцев. Когда они прибудут, портал откроется. И ты отправишься назад. Но если ты богам понравишься, если они найдут тебя перспективным, если земля Завесной Исландии заступится за тебя, даст сил стоять на ней, ты останешься здесь и дальше. Понимаешь... Это твой шанс! Я, чтоб попасть сюда, очень много работала. Очень. А тебя сюда привела случайность! Это откровенная удача! Не упусти её.
— Чепуха. Какие боги? — хохотнул Димка. — Ты что с дуба рухнула? Пока не увижу, не поверю.
Чара только закатила глаза, вздохнула и стала собирать посуду со стола.
— Ну и не верь. Твоё мнение ничего не значит и не стоит в Завесном мире. Ты не хочешь учиться жить по его законам. А значит долго здесь не протянешь.
— Посмотрим.

Прошло лето и часть осени. С подростком всё меньше разговаривало людей. Он так и остался для них чужой. А нелюди с ним даже разговаривать и не начинали. Драконы собирались в путь, обучая молодняк на вершине холма. Чара то и дело бегала на вызова местных жителей. То по одному, то по другому вопросу. Перед Самайн много работы. Много надо успеть. Впереди зима.
Но Димка не волновался. Что он, зимы что ль не видел? Он её с ледяным снегом и дождём видел! А тут жемчужины... Это же просто рай какой-то. Никаких богов не надо. Да и портала никакого здесь нет. Он всё облазил.
Перед последним месяцем осени, в посёлок стали приходить волхвы и ведьмы с других деревень. У Чары, как хозяйки посёлка, работы прибавилось. Приветь, разместить, накормить... Дома она почти не появлялась. Димке приходилось готовить самому. Чёрный кот Чары с белым воротничком и лапками, Святой Иннокентий, часто оставался голодным. Подросток даже косточку ему не кидал.

К торжественному дню Мистерии Самайн, округа была украшена тыквами, венками из осенних листьев, гирляндами с разноцветными флажками, на праздничных столах горели свечи, стояло угощенье. Жители высыпали на улицу, играла музыка, от которой казалось ноги сами пойдут в пляс. Но Димка сдержался. Что он, чокнутый что ли, приветствовать богов, которых нет. Это уж, пожалуйста, без него.
В отдельной толпе ведьм разных возрастов, Димка заприметил Чару. Невысокая, с каштановой копной волос, в праздничной изумрудной мантии, подчёркивающей её зелёные глаза, она казалась хрупкой среди своих соратниц. Но не слабой. Отнюдь не слабой. Ведьмы стояли под защитой слегка потрескивающего с мелкой позолотой купола. Многие жители проходили через этот купол спокойно. Но для Димки путь туда был закрыт. С лёгким потрескиванием и голубыми искрами защитное поле обожгло электричеством и дальше не пропустило. Ну и не надо. Ему и здесь хорошо, на многолюдной гудящей площади.
Он видел, как Святой Иннокентий стянул с праздничного стола куриную ножку и наслаждался ей в под широкой скамьёй пирующих, агрессивно урча на тех, кто пытался эту ножку отобрать.
— Эй, пришелец! — окликнул Димку один из крестьян. — Готов к переходу в прежний мир? Боги уже скоро придут. Какими достижениями хвалиться перед ними будешь?
— Боги? — хохотнул Димка. — Они не придут. Пока не увижу...
Гром и молния не дали ему договорить. С грохотом и поднимающимися клубами пыли, подобно падающим на землю метеоритам, с небес спускались те, кого он так рьяно отрицал. Один, Тор, Хеймдалль, Фрейя, Афина, Зевс, Гермес, Асклепий, Геракл...
Тёмные боги, наоборот, произрастали огромными побегами из-под земли. Геката, Аид, Хёд, Фенрир и Хель. Были здесь и людские тени прошлого. Орфей и Эвридика. Елена и Менелай. А поодаль Парис. Боги и люди прибывали и прибывали. И растворялись в толпе живых людей и нелюдей, принимая участие в празднике.
Ведьмы сняли свой защитный купол. Он больше не нужен. Рядом с Чарой Димка увидел Афину, Одина и Тора. Они о чём-то переговаривались, а потом все дружно посмотрели на него. Димка растерялся и отступил. А вот Тор, напротив, твёрдой поступью пошёл ему навстречу.
— Что ты там говорил насчёт богов? — спросил Тор, поглаживая свой молот.
— Пока не увижу, не поверю, — пролепетал Димка.
— Ну что, увидел?
— Увидел, — усиленно закивал Димка.
— И что изменилось?
— Ну... я... поверил!
— Рад за тебя. Не реально. Но для нас богов, что изменилось?
Димка пожал плечами.
— В том-то и дело, что ничего, — подытожил Тор. — Я пока не вижу от тебя пользы. Пустышка ты. Ничего не знаешь, ничего не умеешь. Так что вали отсюда по-хорошему. Уверен, земля тебя тоже терпеть здесь не будет.
— Но я же здесь нужен! — пролепетал Димка, а потом зачем-то соврал. — Я... я кота кормил!
— Сомневаюсь. Но из каждого правила бывают исключения, — сказал Тор. — А ты даже не исключение. Ты трутень. Знаешь, что происходит с трутнями в улье под зиму? Не знаешь? Не удивительно. Здесь останутся только те, кто работал всё лето. Кто приносит этому месту пользу.
Бог грома посмотрел на Одина. Тот махнул Хель. Земля задрожала. Великая богиня Хаоса подняла из-под земли... портал! Высокие плотно запертые с искусной резкой массивные врата, высотой до неба. Кто их сможет открыть?
Тор гаркнул и с размаху запустил Мьёльнер в эту огромную заслонку между мирами. И Мьёльнер с грохотом раскрыл её. Медленно разъезжающиеся створки, отпускали на волю сдерживаемый ветер. Ураган затянул небо тучами. Заставил бушевать далёкие волны холодного Завесного океана, донося солёные брызги до участников Мистерии.
Боги под натиском шквального ветра стояли спокойно, на Чаре колыхалась изумрудная мантия, у жителей Завесной Исландии иногда пытались слететь шляпы, но они их придерживали. Димка же ветру сопротивляться не мог. Земля не держала его. Его ноги оторвались от брусчатки, и подростка поволокло в сторону портала. Он пытался сопротивляться, но ветер упорно тянул его к границе нормального привычного и скучного мира.
Обратно в человеческую жизнь не хотелось. Без здешних чудес, без здешнего разнообразия и возможностей, обычный мир теперь всегда будет казаться пресным. Лишь тенью того сказочного волшебства, к которому удалось случайно прикоснуться..
Уже у самых врат, когда казалось, видна постылая Черепановка, он, наверное, первый раз в жизни, смог воспользоваться телепатическими способностями, взывая к виновнице своего полугодового счастья, и будущего вселенского несчастья. Воспользовался телепатией без лишних вопросов и утверждений, не сомневаясь, что она у него есть.
— Что? Я больше сюда не попаду? — взмолился он. — Я же не выживу в том мире! Возьми меня обратно! Мне будет там плохо!
— Да, будет. Но здесь ты оставаться не можешь. И я не в силах помочь.
— Что же делать? — Димка был близок к панике.
— Если будешь ответственно работать там, возможно обратно и попадёшь, — спокойно и также телепатически ответила Чара. — Когда научишься видеть и слышать то, что не видят и не слышать другие, тебе подобные. Это не сложно. Надо всего лишь поверить в возможность этого.
— Но это так долго! Есть же... есть какой-то метод, чтоб ускорить этот процесс?
— Есть. Слушай себя, свои желания, реализуй их. Развивайся. Сделай землю, на которой тебе предстоит жить сейчас, хотя бы отдалённо похожей на это место. Этим ты заработаешь право вернуться в мир Завесы. И когда в Черепановку явятся боги, а они явятся обязательно, ты будешь первым, кого они позовут сюда. Заслужи их доверие, заставь увидеть себя. И тем самым заслужишь право жить в волшебном мире.
— И я должен в это поверить?
Чара долго молчала. И когда врата в мир Завесы почти закрылись, она ответила:
— Только ты сам можешь исправить своё будущее. Не важно, веришь ли ты в богов. Главное, верят ли они в тебя.

Скрытый текст - Под настроение:

Watch on YouTube

10 404

Скрытый текст - Рассказ:

Любовные игры

Они бы молоды когда-то. Первая любовь, первые объятья, первый поцелуй. Неловкие объяснения собственных отношений перед подтрунивающими школьными друзьями, смущённые улыбки и признание самим себе, что это всерьёз и надолго.
После школы он ради своих целей, оставил тесную региональную однушку с недалёкими предками, и уехал покорять столицу. Она ради их любви, бросила уютное обеспеченное родительное гнёзнышко, и последовала за ним в тесную съёмную комнату коммуналки, разругавшись с родственниками, которые не приветствовали их отношений.
В столице он учился и работал, она работала и училась. Он был первым красавцем курса, она ничем не примечательная мышка-кассир в больших очках.
— Что ты в ней нашёл? — смеялись ухоженные однокурсницы Ясона.
— Да так... — уклончиво отвечал он. — Медея лучше всех решала алгебру в классе и слагала сочинения.
— И конечно давала списать? — подначивали они.
— И не только списать давала, — смеялся он со всеми вместе.
Пять лет учёбы прошли в его увеселениях и её заботах. Он всего добился сам. А как же. По-другому быть не может. Она всего лишь была рядом. Помогала с курсовыми и дипломами, финансировала преподавателей, чтоб те закрывали глаза на его прогулы или ставили «Зачёт» в нужной строчке.
Всего лишь каких-то пять лет, и он с ней сыграет свадьбу, как они мечтали и планировали в школе. И родят сына.
Пять лет прошло. И он свадьбу сыграл. Только не с ней.
Сразу после защиты диплома, Ясон обнародовал отношения с миловидной длинноногой блондиночкой Евой. Перспективной дочкой высокого чиновника и однокурсницей. Медее же был предоставлен билет домой с разъяснениями, что они не подходят друг другу. И пора уже прекратить детские отношения.
Медея восприняла новость спокойно. Даже слишком спокойно. Она без эмоций посмотрела на него сухими карими глазами, бескровными губами прошептала:
— Хорошо.
Взяла билет и исчезла из его жизни навсегда.
Как Медея разбиралась в итоге с родственниками, как они её приняли, Ясона не интересовало. У него теперь были другие родственники и другие заботы. Поинтересней предыдущих. Ева не умела решать денежные задачки и создавать сочинения собственной жизни. Зато она была при деньгах и отличным пользователем этой самой жизни под руководством Ясона. И как было приятно пользовать эту жизнь вместе с ней.
Через несколько лет Ева родила сына. Назвали Сашкой. Довольно редкое имя по нынешним временам. Семён Александрович, отец Евы, был чрезвычайно доволен внуком. Он в очередной раз купил себе высокую должность, а молодых родителей одарил четырёхкомнатной квартирой в центре города.
Десять лет беспечной счастливой райской жизни, прошли, как во сне. Закончилась райская жизнь, когда к Семёну Александровичу пришли в офис с обыском и предъявили обвинение в коррупции. Первый раз дело удалось замять на доследственном этапе привычными методами. Но через год более въедливый следователь, или более принципиальный взгляд президента, вывел делишки Семёна Александровича на всеобщее обозрение. Поговаривали, что он не захотел с кем-то делиться, вот его и вышвырнули с тёплого места.
За каких-то полгода тесть лишился свободы, Ясон лишился жирной должности при тесте, а Ева лишилась безлимитных кредиток, что её нещадно злило. Все попытки Ясона уладить «недоразумения», не увенчались успехом. Из высоких кругов сильных мира сего, семья быстро скатилась в изгои общества.
Создавалось впечатление, что несчастья преследуют их специально. Будто идут по пятам, но когда оборачиваешься, никого нет. Это наваждение или навязчивое состояние у Ясона не проходило с начала странной, антикоррупционной компании. В эти тяжёлые времена, лишь сын был его лучиком света. С ним он мог отдохнуть душой, забыться. Порадоваться. Но не долго.
Нега спокойствия быстро проходила. Надо как-то выживать. А подозрение в не случайности происходящего не давали Ясону покоя.
Как-то раз он поделился своими мыслями с хорошей подругой Кассандрой за вечерним коктейлем. Одной из немногих, что не отвернулась от него в период невзгод. Та только плечами пожала.
— Обычные жизненные трудности. Как у всех. Да, слишком кучно и круто. Но жизнь тяжёлая штука, с высоты падать, сам понимаешь, больно и неожиданно. Здесь не угадаешь... Возможно, тебе до сегодняшнего момента просто слишком везло в жизни. Вот и настал черёд рассчитаться. Не думал об этом?
— За что? — мотнул головой Ясон. — За то, что я такой умный и красивый? За то, что я удачно женился? За то, что у меня жизнь полная чаша? Была... И откуда что взялось?..
Кассандра потянула коктейль через соломинку и ответила.
— Откуда я знаю? Тебе виднее. За всё надо платить. Вы с Евкой, как сыр в масле пятнадцать лет катались за счёт её папочки. Возможно, когда-то, где-то и с кем-то ты забыл рассчитаться за то, чего достиг при помощи кого-то. Как и твой тесть...
— Чушь, — отозвался Ясон.
Но слова Кассандры всё-таки запали ему в душу.
Дела между тем становились всё хуже. Семён Александрович в тюрьме умер. Разбился. Неудачно упал с крутой лестницы. То ли сам, то ли кто-то ему помог. Надежды на светлое будущее окончательно оказались похороненными вместе с ним, в его могиле.
Ещё через год по суду пришлось освободить четырёхкомнатную квартиру в пользу государства, как коррупционное имущество, некогда подаренную им Ясону с Евой. Семье пришлось перебраться в съёмное жильё на окраину. А ещё на Ясона и Еву, как наследников Семёна Александровича, повесили долг в несколько миллионов растраченных бюджетных долларов. Отдавать их было не из чего, поэтому никто и не пытался. На жизнь и так еле хватало.
Подозрения Ясона в не случайности происходящего ещё больше усиливались. Но доказательств по-прежнему не было. А жизнь из рога изобилия обрела черты нищеты. И начала маячить на дне бутылки водки. Иногда даже не понятно, палёной или нет. Но пили. И вроде успешно. Никаких знакомых из райской жизни к тому времени уже не осталось. Даже Кассандра перестала с ними общаться.
Дом, где вынужденно жил Ясон с семьёй, был старинной постройки, не знавший ремонта со времён революции. Лестница крутая и хорошо просматриваемая. Лифт отсутствовал.
Сашка с первых дней лестницу невзлюбил. Когда приходилось выйти из квартиры, канючил:
— Мне страшно спускаться по этой лестнице. Мне кажется, что за мной кто-то следит, и идёт и... пахнет травами, как в лесу. И хочет столкнуть вниз. И я упаду и разобьюсь. А когда оборачиваюсь, понимаю, никого нет. Проводите меня вниз!
Неопрятная пьяная Ева только отмахивалась от просьб сына. А Ясон как-то всё-таки вышел на лестничную клетку. Он закурил и сказал, что подождёт, пока сын спустится вниз, и будет всё видеть, так что сыну не угрожает опасность. Сашка стал спускаться. Один пролёт, второй, третий. И тут Ясон увидел...
Они были молоды когда-то. Нет. Они были юны. И любили друг друга. А может быть, только один из них любил? Любила. Помогала и была рядом. За двадцать лет, из серой мышки Медея превратилась в подтянутую брюнетку, с распущенными густыми волосами и с жёсткой линией губ. Очки ей уже не требовались. Сейчас она словно скользила по воздуху. То возникая, то исчезая за его сыном, как тень, между пролётами лестниц в лёгкой дымке и аромате лесных трав. Ясон сжал сигарету.
— Не отнимай у меня ребёнка! — бескровными губами прошептал он. — Только не его...
Он знал, что Медея его не видит, но наверняка слышит. Ведьма не стала трогать сына. Она молча посмотрела вверх на Ясона. Холодными зелёными глазами. Когда они перестали быть карими? В глазах от её взгляда потемнело, в голове закружилось, Ясон схватился за перила, чтоб не упасть и, опираясь на них, медленно опустился на холодные ступени.
Когда Ясон пришёл в себя, он понял, что ослеп. Врачи потом сказали — инсульт, вызванный отравлением метиловым спиртом.
Медея ушла. Он знал, что теперь навсегда. Оставляя его в тесной съёмной комнате коммуналки, с десятилетним ребёнком, капризной женщиной, которая не привыкла принимать решений и багажом проблем, заработанных её отцом. И эти проблемы никуда не денутся. А как наследство, перейдут после смерти Ясона, его единственному сыну.

Скрытый текст - Под настроение:

Watch on YouTube

6 700

[KrasavA]

Скоро новый год, поэтому меняю витринку темы и перевожу все недоделанные марафоны в режим "доделывания на следующий год". В общем, написано не мало. Но всё равно мало. Так что продолжаю колотить собственную лестницу успеха.
Из положительного: начала осваивать разные ремёсла и навыки. Расшила понимание магического пространства, а также умения в нём. Благодаря учёбе у человека с хорошим опытом письма, начала понимать, как правильно выстраивать структуру произведения, чтоб она не давила морализаторством и обилием информации, чем я очень страдаю. Также поняла, что мне стали больше нравиться короткие рассказы, чем длинные произведения. В крайнем случае повести. Но что с этим понимаем делать пока не понятно. Как-то надо преобразовать мои марафоны в повести. И читать будет легче и писать не так скучно.
А пока, просто стишок. Если честно, этот год оказался очень особенным. Да, было сложно. И что получилось в итоге, для меня пока загадка. Но очень интересно эти загадки разгадывать. Когда в мире не перевелись тайны, в этом мире можно и нужно жить.

Смена эпох

Последний день исчезнувшей эпохи...
Ждут впереди нас охи, ахи, вздохи.
А как же так! Вот раньше!.. Но извольте.
Исчезло ваше время в маске, в кольте.

То время расслоенья и потерь.
Любовь здесь стала шлюхой без затей.
Животных превратили в труп смердящий,
А Землю-Мать в помойку власть смотрящих.

Я не хочу жить так. Мой мир иной.
Любовь, семья... за них стоят горой.
Не бьют, не рвут, и жизнь не разрушают.
Поддерживают, если надо возрождают.

Любовь – творенье. Новшество идей
Вперёд зовут. Я с вами. И теперь
Нам реки времени волною отзовутся.
Омоют Воздух. И опять вернутся.

Ну и конечно Йоль. С праздником!

ЙОЛЬ

Ах этот Йоль, года король.
Итог подведи Купалы Огонь.
Смог устоять, суть проявить,
Станешь и дальше удач фаворит.

Если упал, власти отдал
Вниманье и силы, не время кручины.

В ошибках своих знанья возьми.
Только не лги. Норны в пути.

Пряжу плетут.
Дисс к нам зовут.

Сможешь понять, где накосячил,
Значит не зря год весь батрачил.

Ах этот Йоль... Зимний Король
Снега покоряет, путь намечает.
Слышит желанья и тайны сердец.
Улль на охоте. Году венец.

[KrasavA]

Текс... Новый год наступил. Пора выбираться из-под стола и запоя, и начинать анализировать ошибки. Итак, что не ладно в датском королевстве. Медленное письмо. Почему? Вслух думаю о том, что 3 000 знаков в день, да ещё без пробелов, всё-таки тяжеловато для движения одной. Когда в команде, там азарт и ответственность помогают не сбиваться. А одной эту планку взять не могу. Всё-таки полтора часа не каждый день можно на это дело выбить. Ну, таки и что делать? Можно попробовать писать по полстранички в день. Да, выработка не такая большая, идти придётся дольше. Зато цифру 1 500 без тех же самых пробелов психика не воспринимает как опасность. Сорок минут вполне себе приемлемый объём.
Начинаем пробовать. У меня ещё год, чтоб добраться до конца поставленной цели. Надеюсь, что 2021 станет более ровным, а то 2020... а что 2020? Отличный был год. Похож на аттракцион «американские горки». Многое поняла, многому научилась, от много избавилась, но также многое и приобрела. Но всё-таки. Хочется большего. Жадность до жизни, что с неё взять. Значит надо двигаться дальше.

Не нравится мне последний рассказ, слишком прямолинейный. Хочу исправить его. Как вариант, метод исправления будет описание богов методом остранения. Буду пытаться. Подбешивает меня такой стиль изложения, но тем не менее, определённым шармом и лёгкостью он обладает. А значит, по идее, должен разгрузить рассказ от массивных символов и нравоучений.

Антимарафон - 64 -

Скрытый текст - отрывок:

С неба падали огненные шары. С хлопком коснувшись земли, они распадались световыми дорожками, разбегавшимися в разные стороны. Сопровождались порывами холодного ветра. Под шелест приникшей травы, на земле появлялись люди, вышедшие из других эпох.
– Эк у них маскарад современный, – присвистнул Димка. – У нас в Черепановке такого не показывают.
Здоровенный мужчина, в два с лишним метра роста и шириной с трёхстворчатый шкаф, подошёл к Чаре. Одетый в серую кольчугу, с молотом наперевес, потрясая рыжей бородой и шевеля пышными усами, о чём-то переговаривался с ведьмой. Потом зыркнул из-под густых бровей на Димку и тяжёлым шагом направился к старику, появившемуся на поляне таким же нелепым способом.
На старике надета остроконечная коричневая шляпа. Это было странно. Насколько помнил Димка, по здешним обычаям, такими шляпами пользовались только ведьмы. Больше ничего примечательного в стрике не было. Длинная седая борода, коричневый весь в заплатках дорожный плащ, высокий витой посох. Подошедший бугай загородил старика широкой спиной. Но Димка не расстроился. Гораздо интересней ему было разглядывать сошедших с неба девиц.
Одна из них, стройная, невысокого роста, щеголяла в белых с золотым шитьём греческих тряпках. На белую рубаху по колено накинуто пончо с вышивкой по горлу и обмотано всё это длинной белой простынёй. На голове красовался позолоченный шлем с высоким гребнем. В руках копьё и позолоченный щит с гравировкой головы мёртвой женщины. На голове женщины изогнулись готовые к нападению змеи, глаза и рот женщины распахнуты в предсмертной судороге. По краю щита приятный орнамент растительных мотивов. Ужасающий вид инсталляции на щите, потряс наверное только подростка. Остальные завсегдатаи праздника воспринимали его как приятное дополнение к златокудрой воинственного вида гостье.

1 511

[KrasavA]

Заморочилась сегодня с американским видео-сайтом и чуть не забыла, что хотела соблюдать дисциплину по отношению к письму. Исправляюсь. А ещё попалась информация про бога Локи, поэтому попробую пофантазировать на его тему.

Скрытый текст - Антимарафон. 63,5:

Чара разожгла огонь в печке, поместила сверху ещё несколько поленьев, попыталась закрыть дверцу и обнаружила, что рассеянность не самое лучшее чувство для общения с огненной стихией. Одно из поленьев выпирало. Забить его внутрь не представлялось возможным из-за отсутствия внутри места, а вынимать поздно, иначе дымом вся кухня провоняет. Придётся подождать, когда поленья прогорят, чтоб закрыть дверцу плотнее. Ведьма уселась на пол. Тепло шедшее от печки расслабляло, но всё равно она почувствовала, как за спиной появилась с холодным порывом тень, материализовавшаяся в Святого Иннокентия. Кот, без малейших усилий переместившись между мирами, подошёл ней, потёрся, потом растянулся возле печки.
– Кошачья морда, знаешь, где тепло.
Чара потрепала Иннокентия, размяла ему спинку. Кот вытянулся ещё сильнее, лениво зевнул, запрокинул голову и закрыл глаза. А девушка продолжила:
– Говорят, когда смотришь на огонь, в масках сгораемых поленьев можно увидеть Локи...
Реплика не произвела на кота впечатления. Зато в печке стали рьяно стрелять искрами поленья. Одна из искр выскочила на пол. Чара попыталась смахнуть её кочергой на совок, но раскалённый кусочек дерева не хотел поддаваться. Когда он почернел, Чара попыталась поднять его руками, но обожглась и выронила. Кусок дерева покатился по полу, увеличиваясь, как снежный ком, вытягиваясь и снова раскаляясь. Увидь сию картину обычный человек, обозвал бы гостя нечистой силой, возможно, начал брызгаться святой водой. Но Чара просто ждала, когда прекратится та котовасия, которую он создал. Гость докатился до размеров молодого ясеня в человеческий рост и вспыхнув, обернулся рыжим леприконом с хитрыми глазами. Вернее, напоминал леприкона из знакомого сериала. Боги они такие. Какую хотят личину, ту и надевают.

1 515

[KrasavA]

Колобок, колобок. Я тебя съем. (Заначка)

Антимарафон. - 63 -

Скрытый текст - полстранички:

И всё-таки. Эта маска безупречна. В глазах актёра скользит... понимание. Это понимание теперь скользит и в глазах Локи.
- В тебе есть страх, - заявил он.
Чара молчала. Есть моменты, на которые просто можно любоваться. Локи в маске боевого леприкона. Когда ещё такое увидишь.
- В тебе есть страх, - опять напомнил он. – Ты собираешься с ним бороться?
Да... да. Страх. Ведьма совсем о нём забыла. А он о ней нет. Надо концентрироваться. И она начала говорить, как зазубренный когда-то урок.
- Страх... страх... У меня опять страх раздвоения. Не такой сильный, но всё же. В прошлый раз, летом, прошла его в дороге. Сейчас не дорога. Сейчас я посвящена самой себе. Так откуда что берётся?
Локи кивнул и открыл портал в декорации. Опять Рагнарёк. Чара вошла туда и остановилась рядом с одной из пар. Хеймдалль и Локи. Кого выбрать. Локи говорит: меня. Хеймдалль: меня. Путь Хеймдалля слишком скучный, путь Локи слишком длинный. Кого выбрать? А если посередине? Но надо уметь не отдавать предпочтение никому. Но есть одна проблема.
- У меня до сих пор один инструмент, - сказала ведьма, оборачиваясь к богу. - Я хочу второй. Мне нужен второй. Для баланса. Иначе, возможно, не справлюсь. Иначе возможен перекос. Да, помню. Маг умеет всё один. Но я пока не маг. И мне нужны инструменты. Полный комплект.
Локи ухмыльнулся.
- Не много ли на себя берёшь? Люди и боги перестают зависеть друг от друга. Тебе это нравится или нет?
Молчание. Чара представила эту картину. Когда люди перестают быть марионетками богов. Этот образ был волшебен. Но... что-то в нём было не то. Слишком... лакированный образ. Слишком, скользкий. И Чара определилась.
- С одной стороны, да. Пусть желающие идут своей дорогой и не "парятся". Но я так не хочу. Раньше бы, да. Вздохнула бы с облегченьем и сказала: и без меня всё пройдёт успешно. Всего лишь пять лет назад. Но сейчас мне скучно в заданных "декорациях". Я хочу свои.

1578