Прочитал и позавидовал белой (я же белый рецензент) завистью своему "черному" коллеге. Он наверняка оторвется по полной программе, а мне (белый цвет обязывает) придется хвалить...

Что в рассказе есть хорошего?
Например, фант.допущение. Оно простое и вместе с тем масштабное: в будущем производители всей микро- и наноэлектроники перешли исключительно на углерод. Все платы только из него, родненького и делаются. Так стоит ли удивляться, где-то там в подвалах завелись наноботы, которые без зазрения совести жрут этот самый углерод?

Не могу сказать, что здорово разбираюсь в химии или микроэлектронике, но имхо довольно смелое предположение. Но об этом позже.

Так вот, что действительно понравилось: чувство ритма автора. Поначалу оно ему немного изменило, он то и дело бросался длинными предложениями, которые не очень хорошо смотрятся в рассказе такого объема:
Но зато к концу темп возрос, и автор грамотно завершил рассказ, на мой взгляд, как бы плохо ни было все то, что предшествовало последней фразе, она сама - удалась на все сто.

Со стилем, конечно, непорядок, как я уже говорил особенно в начале с балансом траблы, вихляет немного длина предложений, от чего читтель способен сбиться, но в целом читабельно.
Да, присутствует Избыточность. Там, где автор пытается прописать ситуацию четче, выходит слишком четко.
Имеются ввиду вот такие каски? )

Если нет, то достаточно было написать просто: "касками", и читатель бы все понял.
Ну, а местами, где было бы неплохо момент усилить - только неброская фраза. Например, не хватало более четкого обоснования фантдопущения. Все-таки у нас 30к лимит, можно было бы и выложиться. Временами прямо требуется технические подробности. А их, к сожалению, нет.

Теперь плавно перейдем к претензиям.

Структура хромает. По сути дела первый кусок текста - вы вводите читателя в курс дела. Для меня этот авторский ход выглядит вот так:
Иными словами, то, что можно было растянуть и сделать интереснее, вы сказали двумя предложениями. Хорошо это или плохо - решайте сами, конечно, но по мне - выглядит коряво. Все-таки я, как читатель, больше люблю "видеть" события, чем слышать о них. Если б вы расписали "в прямом эфире", как герои ловят коварных наноботов, было бы интереснее. Но в этом случае, и саму идею нужно развивать и углублять. И концовку менять, сами понимаете почему.

С другой стороны, можно вообще вырезать к чертям начало, дать один только экшен: герои пробираются сквозь завалы к этому самому микроскопу, по пути у них умирает техника, они ругаются, из обрывочных разговоров читатель быстро схватывает суть. А потом - тадааам! - финал. Тогда рассказ станет чистым анекдотом: короткими, но емким. И вопросов лишних не будет.

Я не большой специалист в области химии и микроэлектроники, но:
Как так вышло, что все микросхемы вдруг стали делаться из углерода? Я так понял, вы намекаете на нанотрубки? Но ведь не везде же их совать. Из спектр применения пока что узковат. Да и в любом случае, вряд ли все абсолютно микросхемы будут такими. Все-таки остануться такие, что не требуют никаких нанотрубок. В пользу этого могу заметить, что материалы, из которых изготавливают печатные платы сейчас не так уж сильно отличаются от тех, что были 20-30 лет назад. Хотя, вы как автор, конечно, можете все списать на технологическую сингулярность.

Дальше, вопрос по поведению наноботов. Жрут углерод. Хорошо. Сожрали смолу (янтарь), очень хорошо. Но в таком случае, они работают на самом что ни на есть атомарном уровне. Потому что молекула смолы - не есть молекула углерода. Соответственно, все, что содержит углерод, должно быть съедено. А значит, и человека схарчили бы за милую душу. Если вы настаиваете, что иммунная система человека сможет справится с подобной напастью, то все равно - волос человечество бы лишилось. И ногтей. И драгоценностей. Практически всего пластмассового, что есть в их жизни. Кстати, старому компу бы тоже конец настал - его бы они сожрали в первую очередь. И микросхемы бы тоже пострадали - все-таки пока что пластмассовую герметизацию еще никто не отменил.

Хорошо, допустим они себя ведут именно так, как ведут. Но ведь в таком случае, это реальная напасть! Катастрофа! Почему же на такое важное и ответственное мероприятие отрядили всего трех человек?

Еще вопрос: Вот получил по гранту профессор атомно-силовой микроскоп. И увез его куда-то в подвал тайный? Сам собрал и настроил? Удивительный парень! Это сложно, уверяю вас. Можно сказать, стоял рядом, когда собирали и настраивали вот такю штуку:

Трудоемкий процесс, требующий больших знаний именно технического плана и отличное знание программного обеспечение такого микроскопа. На коленке не соберешь. И тем более, просто так не посмотришь, и не разберешься, как это сделали герои.
И, что самое интересное, никто не заинтересовался этой фиговиной в подвале. Стоит себе, работает. А жрет эта штука, я думаю, огого!

Далее, получил грант... Но ведь должен был профессор как-то доказать, что ему грант нужен? Как-то ознакомить людей со своей работой. А в институте никто не заинтересовался, почему микроскоп ужасно дорогой стоит не в лаборатории, а неизвестно где?

И это не последние вопросы, просто я уже начал опасаться, как бы отзыв не стал больше самого рассказа, а мне вообще-то полагается текст хвалить. Я же добрый фей белый рецензент.

Итого: исполнение подхрамывает, текст - немного поверхностен. Начни задавать вопросы и сюжет сыпется.

П.С.
Ох, не от сердца умер этот профессор. Думаю, лицо у него скоропостижно треснуло - спасти не успели.

Аннотация:
Причиной глобального отказа электроники стали самовоспроизводящиеся нанороботы, пожирающие углерод. Первого робота целых полвека собирал из атомов автономный «микроскоп», забытый в подвале института после смерти учёного Погорельцева.

«Серая слизь» - такой термин используют, когда говорят о вышедших из-под контроля самореплицирующихся нанороботах, способных переработать всю биосферу планеты в собственные копии. В рассказе «Ржавчина на янтаре» нанороботы не столь опасны, они лишь выводят из строя электронику, да и то не всю – только «углеродную», а старую, кремниевую не трогают. Но всё равно, они сильно испортят людям жизнь.
Герои пытаются понять, почему отказывают компьютеры, идут по следу, который приводит в подвал бывшего института, но узнают, что ни остановить нано-чуму, ни даже наказать виновного не получится. Остаётся только наблюдать развитие мирового кризиса…
В общем-то, мне по душе такой расклад: сильный стимул (мировая угроза), герой, пытающийся всех спасти и в финале облом с бантиком (подсчётом, дающим те самые полвека). Каркас рассказа, задумка мне нравится. Но заготовка - это ещё не изделие. То, как всё представлено в рассказе, вызывает у меня недоверие.
Вот смотрите: напуганный учёный получает под командование взвод спецназа и неограниченные полномочия (пытать, брать заложников). Это похоже на правду? Практика показывает, что с какой бы угрозой ни столкнулось государство: война, природное бедствие, техногенная катастрофа - власть тут же концентрируется для решительных действий, и отнюдь не в руках «очкариков», привыкших глядеть в микроскоп.
Да и с чего Вадиму вообще пугаться? Ведь не он лично виноват в нашествии нанороботов, никто с него за это не спросит. Тревога, озабоченность тут уместнее…

Ощущение недоделанности, недодуманности вызывает повторяющееся слово «главный». И Вадима назначили «главным» (кто именно назначил?), и командир спецназовцев - «главный». Мне, как читателю, этого схематичного обозначения иерархии мало. Дайте конкретики! Пусть руководитель кризисного штаба назначит Вадима ответственным научным экспертом, или президент своим указом присвоит ему звание полковника и поручит руководство операцией по поимке нано-террориста... Детали важны – они помогут мне поверить в ваш вымысел, автор!

Рассказ вышел небольшим по объёму и динамичным. И пусть логика отдельных сцен вызывает у меня вопросы, логика повествования присутствует!

Заставило задуматься геометрическое построение, давшее координаты камерного притона для тёмных дел. Чем-то мне это построение напомнило задачку о двух паровозах и дымовых шлейфах, которые пересекаются в одной точке ))
«Институт с химическим уклоном» - смешное название. Сокращённо, видимо, НИИ ХУРАН?

Приветствую, автор.

Для начала скажу, что я буду ругаться. Может быть даже громко. Потому что ошибок море, и они нуждаются в исправлении. Затем, я не буду указывать на все до одной орфографические и пунктуационные ошибки – с эти вполне справляется Ворд или в крайнем случае сервис текст.ру.

Общее:

Рассказ оставил очень противоречивое впечатление.

Есть одна истина, с которой сложно спорить: в рассказе должен быть герой. Даже не так. В рассказе должен быть Герой. Тот, на чьих плечах держится сюжет. Фокальный взгляд, которым читатель может видеть мир повествования. В данном случае героя нет – то есть совсем. Ни капельки, ни на секундочку. Есть автор, который через «Я» - символично, не правда ли? – высказывает свои мысли и рисует свою картину мира будущего, каким он её представляет.

Написано на редкость сумбурно. Герой появляется лишь для того, чтобы помахать ручкой – и моментально пропадает в потоке информации: путешествия на Марс, домик в степи, старый джип, которому в столь небольшом тексте уделено неоправданно много внимания, беспроводная энергия, гражданство… Всё свалено в кучу в одном абзаце. Поток мыслей, бессмысленный и беспощадный, выплеснутый на монитор в рамках порыва вдохновения. Рассказ превращается в лекцию, в сухую подачу материала.

Далее. У меня осталось чёткое ощущение, что автор сам с трудом представляет, что же произошло в его мире. Как-то так случилось, что люди обрели бессмертие и уподобились богам (виват, наука!), отчего природа обиделась и «перестала работать» (эта фраза – как контрольный в голову). Звери перестали плодиться и размножаться, потому что начал сбоить центральный процессор великой экосистемы планеты. Почему? Потому что наука.

В сухом остатке этакая помесь «Гаттаки» с «Эквилиблиумом» в виде сжатого пересказа ключевых моментов.

И лишь в последней четверти герой всё же проникает в ткань повествования. Эта часть наиболее удачна хотя бы потому, что начинается какое-то шевеление. Герой начинает шевелиться, вспоминает… пожалуй, чересчур утопично вспоминает, особенно если участь, во что к тому моменту превратились люди, но в такие моменты ему, наверное, вспоминается только хорошее. И вот именно в этих последних предложениях начинаешься потихоньку проникаться историей. Не трагизмом умирающего мира, а драмой одного её человека.

Ещё один плюс – мораль. Она есть. Это уже хорошо. Послание из будущего, которого может не быть, прошлому, которое не внемлет. Или из прошлого – в будущее. Заколдованный круг, закольцованная история. А значит, послание будет продолжать звучать снова и снова. Печальный итог.

Частности:

Первые предложения – и сразу ошибки в пунктуации. Уважаемый автор, сделайте зарубку на память: начало – это всё. По началу судят обо всём произведении. И если первый абзац не вызывает интереса (ужасает/даёт понять уровень грамотности автора), то дальше читатель не двинется. Потому что у читателя есть выбор и нет обязанности читать то, что с первых строк вызывает скорее сострадание к автору.

Вообще, на этом моменте остановлюсь подробнее.
Вот так начинать рассказ не стоит по нескольким причинам:
1. Начинать с описания природы всё больше становится дурным тоном. Классика, набившая оскомину, - это и есть дурной тон. Стоит запомнить. Ну, либо в описании природы должно быть что-то настолько уникальное, что оправдалось бы этот погрызенный молью приём.
2. Слово «степь» употребляется слишком часто на квадратный сантиметр. Можно оставить в первом предложении и последнем, остальное – удалить без всякой жалости. Или перефразировать, чтобы не было повторов слова и нескольких дее/причастных оборотов в одном предложении, тем более идущими друг за другом.
Подобный приём с постоянным повтором слова встречается у Галиной в повести «Бард», но даже там – на мой вкус – это смотрится не слишком удачно. Однако если у Галиной это приём, то тут скорее похоже на залипшее слово, от которого стоило бы избавиться ещё на стадии вычитки.
В этот момент вы, автор, вступили на очень зыбкую почву. Вы апеллируете к читателю и его мыслям словами, начав словами «тот, кто думает». Апеллируете фактически с пустого места, потому что героя пока нет, а значит, говорит сам автор. Фактически выглядит так: если вы не были в степи, то думаете, что это однообразные холмы.
Подобное имеет право быть, но следует соблюдать осторожность и очень хорошо владеть словом, чтобы не вызвать отторжение. В данном случае, выбирая из двух зол, лучше бы вы продолжили описание без вовлечения в него читателей.
Первое – герой знает, зачем он это делает. И весь последующий текст это доказывает.
Второе – с величайшей осторожностью надо обращаться с такими выражениями как «не знаю», «как-то», «почему-то» и всем подобным. Это ловушка. Здесь легко ошибиться. Герой может не знать всего, но у него должна быть своя точка зрения. Пусть ошибочная, это ничего не меняет. Но если герой говорит «не знаю» - читатель тоже остаётся в неведении. И это касается не столько этого конкретного предложения, сколько текста в целом – там дальше есть моменты. Да и просто краткий ликбез.
В этом случае числительные лучше писать словами.
Я – мы – я – мы… Так «я» или «мы»? Не надо так мешать. Либо общее от «мы», либо от «я» на конкретных примерах. Не вместе, не так. Предложения рассогласованы и кое-как собраны в кучку. Собственно, большей части абзацев это касается – рассоглосования всюду, куда не кинь взгляд.
Ищите синонимы, ищите верные слова.
Фраза убивает правдоподобность наповал. Неправдоподобно ни на грамм.
Пахнуло Хайнлайном и «Звёздным десантом».
Не надо заигрывать с читателем. Это надо делать либо виртуозно, либо никак. В вашему случае, на данном этапе, вариант с никак предпочтительнее.
Чего? Вот этот абзац – это совсем фэйспалм. Предложения противоречат друг другу прямо на ходу. Люди перестали развиваться – нет, развитие у многих прыгнуло вперёд – нет, многие потеряли способность учиться – нет, их судьба обучать себе подобных. Это взрыв мозга. Я так полагаю, что ясных представлений о физиологии у вас нет?

Умоляю, пишите о том, что знаете. Потому что если напишете наобум, сочините, найдутся люди, которые это заметят. Вот в этом случае провал колоссальный.
«Не очень признавали» - это как? Признать, но не совсем? Мусорная фраза.
«Относительно чистые гены» - это как? Относительно чего? Что значит «чистые гены»? Мутации есть всегда. Были, есть и будут. Чистые гены – это Адам с Евой.
Вы сами говорите – изменения глобальные. Они не могут докатиться или не докатиться. Они глобальные. Они повсюду, везде, вообще. Степь – это та же экосистема, она не могла остаться прежней.
За три года пора бы и отвыкнуть.

Этой фразы и однократно, в начале рассказа, хватило с избытком. Не надо так.
Это надо декламировать со сцены, и голос с придыханием. И глаза подкатить, и ладони к сердцу, чтобы прямо в надрыв… жуть. Но зато в контексте.
Вот и мы не знаем.
Вот и мы не в курсе. Может, справочник полистать, не?
Спасибо за пометку на полях.
Нет, не говорил. Но только что сказал.
Нет. Но ведь всё равно расскажешь.
Уфф… а мы то уже испугались.
Нет. Но наше мнение ведь никого не интересует.

Я не издеваюсь, уважаемый автор, я лишь пытаюсь смоделировать диалог с читателем, который вы пытаетесь вести столь неумело. Вот они, ошибки: вовлечение читателя в текст путём вопросов в лоб, признание в недостатке информации, ремарки со словом «причём». Это портит рассказ, расчленяет и убивает на корню. И нужно иметь очень твёрдое перо, чтобы к ним обращаться.
"Сейчас я вам расскажу, как уйду. Какое красивое небо"… Что это такое? Где обещанный прямым текстом рассказ, при чём тут трава и небо? Автор, вы теряете мысли прямо на лету и больше к ним не возвращаетесь, а фразы печально болтают ножками в воздухе. Если начали о чём-то говорить – не отвлекайтесь. Мысль должна быть цельной или не быть вообще.
И снова то же самое. У меня ощущение, что следить за логикой повествования вообще не в ваших правилах. Как соотносятся эти два предложения, какая между ними связь и почему они идут в паре? Отвечу: никак, никакой, просто так.

Каждая из этих фраз – клише. Шаблон. Небо голубое, трава зелёная, семья прекрасная, друзья отличные. Это пустое, это ярлычки на картонных фигурках. Сочинение «Как я провёл лето»: «У меня есть друзья. Каждый день мы собираемся во дворе и играем в прятки. Нам весело вместе».
Это не несёт информации, конкретики не хватает во всём, в каждом слове. Навскидку: «Мы неделями видели друг друга лишь на экранах мониторов».

Чёрт, обещала не зацикливаться на каждом предложении и не удержалась.

Итог: рассказ-зарисовка, который нуждается в очень тщательной вычитке по всем фронтам. Он не безнадёжен, но – скажем так – непростой случай. Нужно много труда и терпения, чтобы довести его до относительно читабельного. А пока… хм…

Еду на снегоходе по тундре. Читаю рассказ. Что вижу – то пою.
В нескольких первых предложениях – четыре раза слово «степь». А почему – не тундра? Нам, чукчам, тундра больше нравится. А если заменить «степь» на «тундра», ну и снежку насыпать – что это изменит? Снег гуляет по тундре, как волны по океану. Тоже красиво. Гораздо красивее, так думаю, однако.
В во втором и третьем абзацах «я – мое – твое - его – мне» начиталось 21 (Двадцать одно). Очко!!! Хотя, чукча – писатель, а не считатель. Могло и ошибиться.
До чего же много лишнего и ненужного. Старый джип на краю степи. Автор, вы страшно далеки от народа. От великого чукотского народа. Вот взять народный чукотский эпос: «Старый чум на краю тундры», - говорю же, про тундру писать надо. И тогда народ вас поймет и к вам потянется.
Первая треть рассказа – что она есть, что ее нет. Тогда – зачем? Мое не опространствило.
Вторая страница рассказа. Автор, вы пишете фант.рассказ или науч.поп? Как говорят в старом чукотском городе Одесса – это две большие разницы. Ну не пишут так худлит. Так статью в викпедию пишут. Надо брать пример с нас – с чукчей. Мы не пишем статью в викпедию. Мы по тундре едем и песню поем. Вот и вы, раз не умеете петь, как чукча, то хоть не статью пишите, а рассказ рассказывайте. Чтобы вокруг вас собрались чукчи и не-чукчи, и вас слушали.
Вот попробуйте сами себе именно рассказать ваш рассказ. Получилось?
И опять – бесконечное я-я-я. Автор, вы – чукча? У вас ГГ – чукча? Тогда – зачем столько яяякать? Чукча – тут есть чем гордиться. Не чукча – сиди скромно и не выпячивайся.
Вот мое должно было рассказ до конца прочесть – мое прочитало. Не было бы должно – не прочитало бы.
Пока рассказа – нет. Есть две с половиной страницы яканья… и концовка, в которой нет ничего свежего или оригинального.
Хотя чукча - не читатель. Чукча – сам писатель.

После прочтения рассказа пришли мне на память две цитаты: «человек человеку – волк» и «квартирный вопрос только испортил их…»
Человечество всегда страдало от тесноты. Или ему казалось, что оно страдает. В рассказе «Гигаполис» главный герой не просто страдает от тесноты. Он, можно сказать, уже перешел черту, которая отделяет страдание от ненависти. ГГ тесно в этом мире, который представляет собой огромную мусорную свалку. И жители мегаполиса – это всего лишь паштет, по крайней мере, все к этому ведет. Короче, перед читателем огромная консервная банка: пятьсот ярусов вместе с Крышей, на которой обитают богатеи (а где же им еще обитать-то?); тюрьма, где в ряд выстроились все, кто мечтает о добавочных жизненноважных сантиметрах; гигантский эскалатор, на котором тебе в ухо дышат смрадом дурнопахнущей еды; крохотные квартирки, в которых можно только сидеть и лежать, хорошо еще, если ноги не упираются в противоположную стену, а они упираются; личные автомобили, которые жмут в плечах…Ценность человеческой жизни стремительно приближается к нулю. Главная ценность в этом мире – пресловутое жизненное пространство.
Весь рассказ медленно, но верно ведет ГГ к финалу. Он ненавидит этот мир (т. е. Гигаполис, который является его домом) за густонаселенность, свою работу полицейского, потому что сочувствует расширителям, которых вынужден упаковывать и отправлять в стоячую тюрьму, хотя, одновременно, считает такой способ содержания преступников гуманным: «меньше пространство для них, больше для всех остальных». ГГ благодарен своей жене за самоубийство: ведь втроем в их квартирке жить невозможно. Он завидует сыну: тот еще может бегать от стены к стене, у него еще есть много свободного пространства. Он досадует на умершего недавно деде: тот «за всю жизнь так и не смог накопить достаточно денег, чтобы выкупить каморку». ГГ не живет, он существует по инерции, питаясь ненавистью, хотя планы на будущее у него, вроде бы есть: лет через пять он сможет позволить себе каморку, в которой ноги по ночам не будут затекать. И более того, у ГГ есть мечта: эпидемия, которая выкосит половину человечества. Обычные человеческие духовные ценности, еще 50 лет назад присущие человечеству, кажутся ему настолько несуразными, что чтение старого журнала вызывает в нем гнев и новый приступ ненависти.
И вот здесь у меня возник вопрос: а зачем герой читает сетевые энциклопедии и старый журнал, если ничего, кроме расстройства, не испытывает? Возможно, все же под ненавистью в нем скрыто еще какое-то чувство, и даже не одно?
Рассказ наполнен мыслями автора. Его видением этого мира и своего героя. А сам герой вызывает у меня, как читателя, довольно сложные чувства. С одной стороны, вроде бы все ясно: главное в герое – ненависть к миру и своей жизни. И ничего, кроме ненависти, в нем нет. С другой стороны, последние абзацы как раз говорят об ином: он любит сына, тоскует по умершему деду и не желает быть свидетелем гибели Гигаполиса, впрочем, он, возможно, просто не хочет гибнуть в тесноте. И это, по всей видимости, ему удается.
Что не хватает в этом рассказе мне, как читателю? Не хватает именно героя. Все, что я узнаю о нем – это видение самого автора. Его мысли, его чувства. А вот чувств героя, его эмоций и переживание почти нет. Пожалуй, это делает его похожим на схему, в которой некоторые положения противоречат друг другу.
Вот, например, эпизод, когда ГГ возвращается в свою квартирку. Он видит ребенка, Степку, и мы, читатели видим мальчика, который играет на полу. Далее автор описывает вечер героя. Он отдыхает, ест, ходит в туалет, смотрит новости, читает журнал и ложится спать. А о ребенке только одно упоминание: «Степан прикорнул сбоку». ГГ не разговаривает с ним, не играет, не думает о нем…Почему? Он равнодушен? Не умеет любить? Но в конце рассказа мы видим весьма сентиментальный эпизод, когда ГГ говорит сыну, что они идут к деду и выносит его умирать на крышу, под лучи солнца. Честно говоря, после финальной фразы: «Это небо, сынок», мне представилась скупая мужская слеза, бегущая по небритой щеке.
Короче говоря, герой не слишком живой и весьма малоэмоциональный.
Хотя, с другой стороны, атмосфера этого мира, медленно, но верно движущегося к гибели, создана вполне приемлемо, особенно натуралистическими подробностями быта заключенных.


Теперь несколько замечаний непосредственно по тексту:

Нет, можно было бы простить автора за многочисленное "он"/"была"/"было" с самого начала текста.
Можно не замечать, как "эксперты боялись", хотя логичнее было бы "эксперты высказывали мнение".
Но после того, как "Тощий мужчина стоял в маленьком свободным пятачке" стало совсем грустновато.
А потом и посылось...
23 "он" я насчитала. Ух! А там же еще "ему" и "его"!
Сначала непонятно было даже, это тот Он, который с ножом, или тот Он, который с машиной. Но обадва явно мужики, с этим вопросов не возникало.
А позвольте узнать, автор, почему "расширитель" с маленькой буквы? Если это название определенного асоциального
элемента - я бы писала с большой буквы или в кавычках.

Радость доставила мне фраза "Толпа, словно живое море, сомкнулось за его спиной. ". А что бы сделало в данной ситуации "Мертвое море"? :)
Неожиданно автор вспомнил как звать ГГ и назвал его - Игорь. 1-й Игорь был во 2 абзаце и тут, после нескончаемых "он",
опять всплыл на середине повествования.
Дорогой автор, если вам все понятно в вашем наборе слов - совершенно не факт, что читатель захочет в этом разбираться и вникать.

НО, если опустить все литературно-технические ляпы, картину мира автор нарисовал понятную. То бишь, даже карапуз разберется,
что жить нам через 50 лет будет хреново и тесно. Много деталей продумано и обосновано, тут автор постарался.
В тексте есть ненависть к глупым современникам, которые мечтают и пишут о космосе и пришельцах. Автор чернит будущее всеми силами.
Хочется в такое верить? Мне нет. Я люблю розовые очки, и даже не потому, что мысли материальны, а потому - что нужно всегда верить
в лучшее.
А в рассказе все как покатилось по наклонной вниз, так и закончилось "все умерли".
ГГ - не жаль, деда - не жаль,сына(внезапно!) - не жаль, людей - не жаль. Фантазию автора - жаль, ее бы в мирное русло, да чуть подучить технике письма...