Свои произведения: кто готов дать почитать и выслушать критику? (Архив 2)

[Jur]

Тема для публикации и оценки произведений посетителей форума.

(Архив темы)

Авторам.
1. Текст произведения необходимо скрывать тэгом спойлер [spoiler="<Текст>"]<То, что вы хотите убрать под спойлер>[/spoiler] Тэг также есть в расширенном режиме редактирования сообщения.
2. Текст рекомендуется прочитать и проверить на наличие ошибок, например в Ворде. В противном случае, вместо оценки произведения вы увидите оценку собственной неграмотности.
3. Имеет смысл сначала прочитать хоть что-то о том как надо и, соответственно, не надо писать (например что-то отсюда). Если вы будете допускать типовые ошибки, то получите типовой ответ, причем нелицеприятный. :)
4. Если для понимания вашего произведения нужна дополнительная информация (произведение по конкретному миру, фанфик, ночной кошмар и т.д.) приведите ее перед спойлером. Не стоит ожидать что читатели хорошо знают описываемый вами мир.
5. Крупные произведения рекомендуется вкладывать небольшими кусками раз в день-два.

Скрытый текст - О трудном выборе критика:

Вариантов, собственно, у критика несколько:
1. Написать: "в топку".
Плюсы: Минимальные затраты, как в плане времени, так и в плане эмоций.
Минусы: Вы не поверите. Вы скажете: "Дурак", - и останетесь при своём, потому что людям свойственно не доверять незнакомцам на слово.
Вердикт: Этот вариант отметаем.
2. Начать разбирать подробно, построчно, тыкая пальцем в каждую нелепость и ошибку.
Плюсы: В итоге всё равно будет "в топку", но, всё-таки, вывод будет подтверждён множеством примеров.
Минусы: Вы всё равно захотите сказать "Дурак", и если даже так не скажете, то подумаете наверняка, а критик, который потерял уйму времени, увидев, как автор огрызается и пытается обелить своё произведение всеми силами, понимает, что время потрачено зря и благодарности ждать не надо. Почему? Да потому что вы ни за что не поверите в то, что ваше произведение не стоит того, чтобы его читали. Честное слово, чем лучше люди пишут, тем предвзятее они относятся к своим текстам, но обычно те, кто через слово допускают грамматические ошибки и вообще не задумываются над качеством написанного, уверены, что и так сойдёт. Хотя, конечно, не спорят с тем, что немного подправить не мешает.
Вердикт: Пока человек сам не поймёт, что он пишет плохо, никто его в этом не убедит, потому этот вариант тоже не приемлем.
3. Начать искать в тексте то, что можно похвалить, параллельно чуть-чуть - очень мягко и деликатно - пожурить.
Плюсы: Автор доволен. Его хвалят. К "журению" относится снисходительно, поскольку тон критика не категричный, а, скорее, просительный.
Минусы: Автор понимает, что он - уже готовый писатель, Боже мой! Первое же выложенное произведение - и такой успех! Он, вместо того, чтобы выучить русский язык на уровне школьной программы и обратиться к учебникам писательского мастерства, продолжает строчить унылые опусы в невероятном количестве, тратя своё время, которое можно было бы пустить на что-то полезное. Когда, наконец, придёт понимание, будет поздно: время упущено, прогресса никакого, а тексты-то были - отстой, что ж никто не сказал сразу? Ах, лицемеры...
(С) Винкельрид

Критикам.
1. Допускается только оценка произведений. Переход на личности считается флеймом со всеми вытекающими.
2. В отзыве необходимо указать что именно понравилось или не понравилось. Если есть только ощущение то его рекомендуется доносить посредством публичных или личных сообщений.
3. Выделения отдельных фраз и вывода "Чушь" недостаточно. Надо дать хотя бы краткие комментарии, описывающие преступления автора против русского языка и логики.
4. Отмазки "надоело" не работают ;).

Напоминаю, размещение чужих произведений без разрешения автора называется плагиатом и карается баном.
(Jur)

Напоминаю, что флуд запрещен правилами. Сказать свое "спасибо" критикам можно через репутацию. Так же настоятельно не рекомендуется ввязываться в споры.
И помните, что тут все на равных - никто не обязан вас критиковать и оценивать. Попробуйте для начала сами сделать то же.
Aster

[Rainov13]

Скрытый текст - Dreams:

И был мне сон.
…Осень еще не вступила полностью в свои права. Cолнце по-прежнему щедро одаривало землю светом и теплом. Не было еще по утрам того холодного, а не просто свежего ветерка, что сопутствует осени и напоминает о зиме. Но пожелтели кое-где листья, а то и опали. Трава не так тянулась к солнцу в предчувствии первых не сильных, но уже вполне осязаемых ночных заморозков. Природа замерла в ожидании изменений, что неотвратимо приближались с каждым днем.
Я шел по обочине шоссе, пустынного в этот утренний час, слушая шепот деревьев и скрип гравия под ногами. Дорога шла под уклон, поэтому идти было легко.
Впереди, там, где горы плавно переходили в залитую солнцем долину, там была цель моего путешествия. Там я мог получить ответы на мои вопросы, только там я мог закрыть одну страницу, чтобы открыть другую. Цепочка событий приведших меня сюда сворачивалась в клубок, и уже трудно было отыскать первопричину.
Машину я увидел сразу, как только достиг развилки. Она стояла на обочине безмолвная, темная, с потухшим двигателем. Прямо под дорожным указателем с надписью:

ДЖАНО 10
ОРЛИ 3

Не было в ней ничего примечательного - обычный старый автомобиль, каких немного осталось, но еще достаточно, чтобы не бросаться в глаза.
Я подошел ближе и остановился прямо напротив водительской дверцы. Матово черное стекло медленно опустилось еле слышно урча сервомотором.
У девушки сидящей за рулем были все те же изумрудные глаза и потрясающий профиль.
Она улыбнулась.
- Подвезти тебя?
Я наклонился к окошку, положив руку на крышу машины. Она была прохладной и шероховатой на ощупь.
- Но ведь тебе в другую сторону.
- Да. Я решила, что может быть ты…передумаешь…пока еще есть время.
- Нет, ты же знаешь.
- Да, но попробовать стоило.
- Верно.
Она не настаивала. Вряд ли она надеялась получить другой ответ.

Я повернулся и пошел прочь от машины, на прощание коснувшись ее пальцами левой руки. Металл был прохладным и слегка шероховатым, словно шкура какого-нибудь доисторического животного.
Я не обернулся, когда она запустила мотор и тронулась с места.
Какое то время она еще будет ехать по дороге - обычная девушка в обычной старой машине, каких немного осталось, но еще достаточно, чтобы не бросаться в глаза. Девушка умершая три года назад и машина, которую не найдешь ни в одном каталоге или автомобильном журнале.
Я знал, что увижу ее еще.
Когда-нибудь...

…Колокольчик, укрепленный на притолоке, звякнул, когда я вошел в бар. Я не частый гость таких заведений, но погода на улице отвратная, а я не настолько люблю дождь, чтобы торчать под ним весь вечер напролет. Люди поумнее, в такой вечер сидят дома. Если конечно он есть.
Бар был похож на сотни других . Длинное помещение: слева - стойка, справа - ряды сидений и столиков.
За стойкой лестница на второй этаж. Освещение - минимальное, недостаточное для того, чтобы изучать газетные колонки, но вполне подходящее, чтобы не промахнуться мимо рта стаканом с выпивкой. Стены, выкрашенные от потолка до середины пепельно-серой краской, были увешаны разнокалиберными фотографиями в простых деревянных рамках.
Посетителей было немного. В дальнем углу примостился местный выпивоха, завсегдатай, склонившись над своим стаканом. Еще пара человек видимо также как и я укрывающихся от дождя.
Я подошел к стойке и уселся на высокий табурет. Бармен-сухой, усталый тип с мертвенно серым лицом взял с полки позади себя бутылку виски и, плеснув в стакан, поставил его передо мной. Ему не нужно было даже спрашивать, чего я хочу. Он и так это знал.
В этом городе уж слишком много знания.
Что ж, в такую погоду немного спиртного не помешает.
Стакан удобно устроился в моей руке.
- Льет как из ведра сегодня, верно? – так обычно завязывают разговор женщины
легкого поведения в надежде сорвать несколько хрустящих бумажек за ночь. Но вот только обладательница голоса не была шлюхой. Собственно говоря, ее вообще здесь не было.
Две секунды назад.
Я не стал поворачивать голову, чтобы посмотреть на нее. Не думаю, что она сильно изменилась с нашей последней встречи. Тогда, на дороге. Вот только что она делает здесь?
- Верно, и нужна веская причина, чтобы отправиться в путь в такую погоду –
я немного отпил из стакана, чувствуя, как жидкий огонь растекается по пищеводу. Впрочем, вкуса я не ощущал.
Забавно.
Со стороны вполне обычная картина. Он и она дождливым холодным вечером за барной стойкой. Тихая музыка и выпивка. Такие вечера, обычно, заканчиваются в комнате какого нибудь отеля по соседству. Либо здесь же в одной из комнат на втором этаже, если дать десятку бармену.
Если только не принимать во внимание тот факт, что девушка сидящая рядом со мной была мертва уже три года.
Хотя сомневаюсь, что это привлекло бы к себе повышенное внимание.
Нынче призраков хватает повсюду.
Пауза затянулась.
- Причина есть, и ты знаешь ее не хуже меня, но… всему свое время. Нужно лишь немного подождать. До завтра…
- И что же будет завтра? – я чуть повернул голову. Так и есть, она ничуть не изменилась. Черные волосы так же закрывали пол- лица. И улыбка была прежней. Кое-что в этом мире не меняется. Даже после смерти.
- Завтра? – она помолчала, словно раздумывая – завтра все будет по-другому. Детские игры закончились.
Я отвернулся.
Табурет скрипнул, когда она соскользнула с него и, пройдя мимо, направилась к выходу.
Звякнул колокольчик.
Я одним глотком осушил стакан и кивком подозвал бармена.
Я знал, что увижу ее еще.
Последний раз…



Последний раз я увидел ее в ноябре.
Я снова шел по дороге.
Вот только сейчас не ноябрь. Скорее, июль или август, но это на крайний случай. По обе стороны дороги выстроились разномастные домики, выстроенные в основном из подручных материалов. Я шлепал босыми ногами по пыльной колее, отмахиваясь от налетавших временами любопытных мошек. Облачка пыли вздымались при каждом шаге, покрывая мои ступни серым налетом. Все было не так.

Вон там за поворотом.
Там за поворотом маленький домик из белого кирпича. Того, что привезли нам на дребезжащей древней тележке прицепленной к не менее древнему трактору, наверное, сотню лет назад.
Солнце. Не так.
Зеленая трава вдоль дороги. Зеленая листва на деревьях. Веселый стрекот насекомых в траве.
Все было не так.
Я подошел к ограде и остановился. Переступил через низкий сетчатый забор укрепленный на металлических трубах вбитых в землю.
Вот и все .
Конец пути.
Солнце. Не так.
Легкие облака плыли по небу ,изредка отбрасывая тени на землю.
Все не так.
Она смотрела на меня сквозь открытое окно и улыбалась. Легкое летнее платье- светлое в цветочек. Тонкие пальцы лежащие на подоконнике.
Не так.
Я стою у окна.
- Все хорошо – она наклоняется ко мне и касается пальцами щеки – все будет хорошо.
Я чувствую ее дыхание на своем лице.
Она легонько поглаживает мою шею теплыми пальцами.
Я не могу сказать ни слова в ответ. Не могу коснуться ее руки. Я не могу ничего.
Все на что я способен - стоять под жарким летним солнцем совсем не ощущая его тепла. Совсем неплохо, если ты мертв уже три года, верно?
Она последний раз проводит пальцами по моей щеке.
Потом она отворачивается, чтобы не видеть, как я тихонько отхожу от окна и, пройдя сквозь ограду, мне не надо даже переступать через нее, снова выхожу на дорогу.
Она знает, что не увидит меня больше.
Никогда.



1999

[loki-tomsk]

Скрытый текст - из света тени:

(новелла души)

Вам же, о земные существа, дозволено
угадывать как бы во сне - чутким воображением
ваше начало и истинную цель бытия.
Боэций

Нас больше нет. Остался только холод.
Земля кусает. И камень жжет.
И.Эренбург

1.
Сопка опять задерживался. Остальные приглашенные медленно собирались в старом полусыром подвале и нервно оглядывались, подозрительно косясь на соседа и в сторону входа... патруль мог нагрянуть в любой момент. Я поискал глазами Траута и обнаружил его затертым в угол, где он удобно расположился на продавленном диване и что-то нашептывал на ушко очаровательной брюнеточке (по-моему, из десятого сектора), а его рука шаловливо поглаживала круглую коленку. Брюнеточка смеялась колокольчиком.
А Сопки все не было. Я скосил глаза на часы - Сопка задерживался уже на сорок пять минут. Ладно. Накину ему еще пятнадцать и закрываю дверь. Хотя на него это не похоже. Максимум, он опаздывает минут на десять. Видно, застрял на какой-нибудь девке и разродиться не может.
Или случилось что-то совсем плохое. Например, не выдержал парень и вспыхнул ярким пламенем на улице. Прямо среди толпы, а патруль дождался конца приступа и повязал. Я весь содрогнулся. Попадаться патрулю не стоило. Говорят, что они-то ничего плохого не делают: не бьют, наркотиками не колют, девчонок не насилуют. Но зато всех высылают в Лес. Вроде как на трудотерапию.
Вот только никого из лечащихся уже не увидишь. А на их охранников смотреть страшно. Это уже не люди, а ходячее желе. Ходит как наркоман во время ломки и весь зеленый, что его форма. Видел я одного. Молодой, лопоухий, усики только-только наметились, а он уже развалина. И физически и морально. Весь мокрый, волосы всклокочены - жалкое зрелище.
Я снова посмотрел на часы. Еще пять минут в запасе есть. Народ нервничал все больше и мрачно поглядывал на меня. Я постарался принять спокойный вид и опять поискал глазами Траута. Он все еще что-то нашептывал брюнеточке, а вот рука уже скользила с аппетитной коленки по бедру. Видимо, эту ночь Траут собирается провести со вкусом.
М-да.
- Так всегда? - рядом остановился маленький пузатый человечек с большой залысиной. Он обильно потел и постоянно тер красноватые лапки с маленькими, аккуратными ноготками. От него пахло кислятиной.
Я промолчал.
- Как шумно, и все напряжены. Люди в наше время перестали доверять друг другу, - не унимался пузанчик. Он довольно настойчиво дергал за мой ругав, пытаясь привлечь внимание. - Все боятся патруля. Как все-таки неприятно, когда все думают, что сосед справа, а может и слева окажется шпиком...
- Займите свое место, - не выдержал я, - и мы с вами поговорим после.
Человечек вспыхнул и залился огненно-бордовой краской по блестящую макушку. Торопливо извинился и, кивая головой, словно старый китайский болванчик, поспешил сгинуть в толпе, быстро переставляя маленькие ножки.
Впервые его вижу... впрочем... "монахи" стали появляться гораздо чаще, так что... ладно. Потом спрошу Траута. Он со своей феноменальной памятью вспомнит мне этого человечка.
Я покосился на часы. Ну, что же, Сопка сам виноват. Больше ждать его нет времени. В помещении чувствовался тяжелый смог напряжения. Казалось: еще секунда, и последует взрыв.
Киваю Трауту. Он понимает меня без лишних слов. Торопливо встает и спешно направляется к двери. Но у порога происходит заминка. Я вижу, как напряглись и закаменели плечи, как судорожно и осторожно Траут стал отодвигаться, словно в дверном проеме он увидел ядовитую змею.
Я понял, что произошло еще до того, как прозвучал истошный вопль:
- Подстава! Патруль!!!
Собравшиеся в тесной комнате люди почувствовали свою обреченность. Прозвучал оглушительный тоскливый вой. Так воют звери в смертельно-опасной ловушке. И точно так же они мечутся, почувствовав приближение охотника. А в двери тем временем врывались патрульные в ярких кожаных куртках с белыми повязками на руках.
Начался ад.
...люди метались в разные стороны, пытаясь найти выход, они сбивали друг друга с ног, падали, тянули за собой и пытались оказать сопротивление; патрульные работали молча - они валили на пол сдающихся и сковывали наручниками, тех, кто сопротивлялся - убивали без всяких выстрелов в воздух, которые предписывал закон... я видел, как согнулась, держась за живот, подружка Траута, на ее лице было изображено сильное удивление... как упал и моментально был затоптан молодой парень и его оранжевая с полосами рубаха пропиталась бурыми пятнами крови; раздался визг: одна из девушек сумела пробраться к двери, и сейчас ее волокли за волосы к толпе пленных... я сумел уклониться от цепких пальцев патрульного и поднырнуть под чью-то руку; мне нужно уйти отсюда... перед моим лицом возникает искаженное злобой лицо знакомого из соседнего сектора, его губы искажены и беззвучно шепчут: "Ты... один... новат... лят... скотина!"... я не успеваю оправдаться: он выпучивает глаза и хватается за горло, сквозь сцепленные пальцы просачивается струйка крови... я бью подбежавшего патрульного в крепкую, небритую челюсть, срывая кожу на костяшках; нет, нет! - Траут мертв - я натыкаюсь на его тело возле самого входа, он лежит с раздавленной грудной клеткой... "Су-у-уки!" - у одного из наших оружие патрульного, он, не глядя, стреляет во все стороны, пока его самого не подкашивает пуля... а вот и дверь...
...И в этот момент меня догоняет тьма.
* * *

- Может быть, вы все-таки будете кофе? У меня хороший, свежий кофе. Молотые зерна, а не та растворимая дрянь. А может быть, соку? Вы какой предпочитаете? Яблочный, апельсиновый, томатный... Вот незадача - у меня кончился томатный сок, но если вы хотите, я могу сбегать к соседу. У него всегда есть запасная пачка.
Я, совершенно опешив от такого напора, медленно покачал головой. Но, казалось, моего собеседника это не смутило ни на йоту. Он тут же поспешил на кухню, сказав, что у него там булькает чайник.
Его звали Сонник. Именно он каким-то чудом сумел вытащить меня из того капкана. Как этот маленький человечек доволок меня до своей квартиры прямо под носом у патрульных было загадкой. Но почему-то мне не хотелось ее решать. Ни сейчас, ни потом. Вытащил и доволок - значит, сумел вытащить и доволочь. Все. Вопрос закрыт.
В коридоре раздалось негромкое бормотание и Сонник, радостно поблескивая залысиной, появился в дверях комнаты. Он уже успел переодеться в теплый махровый халат и от этого потел еще больше. В руках он держал маленький круглый поднос с двумя чашечками и круглобоким, извергающим пар чайником.
- Зачем все это? - только и спросил я. Настойчивое радушие хозяина уже начало утомлять. - Я же сказал, что не буду кофе.
- А это не кофе, - радостно булькнул Сонник. - Это чай. Я его на особенных травах настаиваю. Специально, чтобы нервы успокоить. Честное слово, помогает.
- Ладно, - вяло согласился я, и Сонник, довольный, бросился сервировать низенький столик, который стоял рядом с моим креслом. Потом, утомленно отдуваясь, уселся напротив, на пододвинутый стул.
Он пристально осмотрел меня и радостно улыбнулся, показывая маленькие острые зубки. Все желтые от никотина. Внезапно он наклонился и схватил меня за верхнюю пуговицу.
- А что вы думаете насчет того, чтобы стать душой? - вдруг спросил он.

2.
Сверчок свернул за угол и остановился. Торопливый топот преследователей прогрохотал мимо и недоуменно затих. Видимо, парни, потеряв Сверчка из виду, растерялись и теперь решали - что делать.
- Да Хоббит тебя удавит. Говорил же: сразу его брать надо было, а ты: пусть свернет, пусть свернет. Вот тебе шею за это и свернут, - пробасил один из преследователей и гулко высморкался. Его напарник что-то визгливо возражал. Видно, он боялся неведомого Хоббита и теперь спорил, пытаясь спихнуть на партнера часть вины.
Сверчок скривил губы и прислонился к стене дома, из которой так и тянуло сыростью и тленом. Окно, выходившее на эту сторону, черной кляксой расплылось по кирпичам; оттуда доносилась ссора, слегка приглушенная музыкой.
Аккуратно протиснувшись мимо грузных, набитых до отказа мусорных баков, Сверчок, стараясь оставаться в тени дома, пробежал мимо преследователей. Какая-то перепуганная кошка шмыгнула в сторону прямо из-под его ног. Сверчок замер и прислушался - патрульные уже отспорили и теперь решали, что делать. Бас предлагал вернуться к Хоббиту, а визгливый - пошарить еще по дворам, надеясь, видимо, натолкнуться в темноте на беглеца. Бас же был настроен скептически.
- Да "монах" же он, - бурчал бас и гулко сморкался. - К тому же из светлых. Он сейчас хрен знает где и ищи его. Дай бог - другой патруль прихватит.
- Да у них руки из задниц растут, - кипятился визгливый.
- Как у тебя, - отрезал бас. - Такой случай был, блин, а из-за тебя упустили.
Сверчок вздрогнул. Случай у этих двоих правда был превосходный... он сам чуть не отдал себя им в руки. А ведь чувствовал приближающийся приступ. И, хотя последний был неделю назад, повторного можно было ждать в самое ближайшее время. Но с твердой уверенностью, что до него еще больше месяца, Сверчок вышел на улицу.
И вспыхнул прямо посреди проспекта. Засветился в толпе.
Сначала из его глаз полился мягкий, теплый свет. Закрывшись руками, Сверчок загнулся и упал на колени, стараясь сдерживать свечение изо всех сил, но свет постепенно пробивал себе дорогу. Он прорывался сквозь каждую пору на коже и вскоре окружил Сверчка ярким, непробиваемым панцирем.

В этот момент он понял все и все познал, для него почти не осталось тайн... новые знания аккуратно - по полочкам - разложились в его мозгу. Протяни только руку, и они упадут в ладонь переспелыми яблоками. Сила вокруг него, и он купается в ней, упиваясь своим всемогуществом.

Люди сначала не поняли, что происходит, и недоуменно смотрели на Сверчка, которого словно гнула и корежила чья-то гигантская рука. Так малолетний малыш играет с попавшим в его ручонки пластилином. Но затем охнула и заголосила толстенная бабища, уронив из красных ладоней неподъемные сумки. Захлебываясь, заревел чей-то перепуганный ребенок... Когда же Сверчок пришел в себя, людей вокруг него уже не было. Он сумел подняться и, очумело крутя головой, побрел вдоль стены, слегка касаясь ее пальцами и только оглянувшись увидел, как бежали к нему с другого конца улицы двое в ярких кожаных куртках. Патруль.
И Сверчок побежал, преодолевая боль и усталость. Запутать их во дворах, оторваться, а там - посмотрим...
Теперь визгливый громко ругался, понося начальство, темноту, дурацкие подворотни и самого Сверчка. Лови сейчас такого. Скорее шею себе свернешь, чем поймаешь. И выпало же ему сейчас дежурить, когда какому-то придурку приспичило вспыхнуть посреди города. И когда же? За два часа до окончания дежурства.
Голоса умолкли. Преследователи вышли из двора и торопливо удалялись в сторону оживленной магистрали, лениво переругиваясь пир этом.
Сверчок сосредоточился и вгляделся (после приступа это давалось с трудом): ругался, брызгая слюной, один визгливый (довольно крепкий парень с отсутствующей шеей), а бас - такой же крепкий парень, с абсолютно пустыми глазами - шел молча и не обращал на визгливого внимания. Почему-то Сверчку казалось, что когда эти двое явятся к Хоббиту, визгливый начнет себя выгораживать, слезливо оправдываться, в конце концов, свалит всю вину на напарника, а тот и слова поперек не скажет. Сверчок расслабился. А ведь Люмпен предупреждал, что высовываться не надо. Закон в последнее время ужесточили и, следовательно, патрули усилили...
Сверчок брезгливо поморщился и тихо выругался. Нестерпимо потянуло домой. Захотелось постоять под душем и смыть все волнение, как корку подсохшей грязи.
- Деньжат не найдется? - раздался над ухом простуженный голос. Сверчок вздрогнул и резко развернулся. На него пристально смотрели водянистые, слегка навыкате глаза из-под лохматых бровей.
Бомж.
Сверчок быстро огляделся. Подворотня была пуста, и кроме них рядом никого не было. Словно все вымерло вокруг.
- Вы ко мне? - улыбнулся Сверчок, чувствуя, как его отпускает внезапный испуг.
- Да, к тебе, - сказал бомж, шумно почесывая подмышку, и резонно заметил: - Ты же вроде тут.
Сверчок подошел к ближайшей стене. Ровная, гладкая - то, что нужно. От нее буквально веет теплом, а не пробирающим до костей холодным ветром. Он представил себе свою комнату, письменный стол, заваленный грудой бумаг, кровать с мятым постельным бельем, стеллажи с драгоценными книгами и широкое окно с наглухо задернутыми черными шторами, а в углу - пыльную электрогитару.
- Нет. Я не тут, - сказал он. - Я уже там.
Сверчок ласково, почти любя потянулся к стене. Кирпичи плавились, размягчались и расплывались перед его рукой. Казалось: брось сейчас в стену камень, и он спокойно пройдет сквозь нее, оставив после себя круги, как на воде. А рука Сверчка уже теряла очертания и текла туманом, проходя сквозь зыбь стены. Это походило на приступ - только без жуткой боли.
Последнее, что увидел Сверчок здесь - это круглые глаза перепуганного бомжа... а уже там, почти на другой стороне, в его собственные глаза ударила тугая струя газа...

3.
Холодный апрель, горячие сны,
И каждый на треть - патрон.
Иди и смотри, как ядерный принц
Несет свою плеть на трон.
А.Башлачев

Блаженный бесновался. Он плевался слюной, которая темной струйкой стекала из уголка рта, и бешено вращал выпученными, налитыми кровью, глазными яблоками. Они у него чуть ли не искрились. Руки и ноги постоянно дергались, изгибаясь под самыми неожиданными углами. От блаженного несло мочой и калом, однако собравшаяся толпа заворожено следила за бешеным танцем и возбужденно переговаривалась.
- Ты посмотри... во дает...
- "Монаха" чует, вот его и корежит, бедолагу.
- Эти блаженные... они все чувствуют.
- И куда патруль смотрит? Здесь где-то рядом "монах" ошивается, а они...
Патруль смотрел. Он наблюдал - очень внимательно, с пристрастием рассматривая собравшихся. Два соглядатая стояли чуть в сторонке от толпы и не сводили с нее заинтересованных взглядов. Видимо, ожидали того, что у какого-нибудь "монаха" начнется приступ.
Иногда танцы блаженных их провоцировали.
- ...и говорят: ты, мол, "монах". Я им толкую, что мол, какой я "монах". Каждый в нашем дворе подтвердит, что Сидр, мол, не "монах". А "монахов", мол, ищите в других секторах. Там их, мол, полно, а у нас нету, - рассказчик на мгновение замолчал, а потом осторожно продолжил: - И все из-за того, что я, мол, от блаженного отвернулся. Значит, мол, "монах".
Я развернулся и быстро нашел разговорчивого Сидра. Он стоял невдалеке от меня и громко жарко говорил стоящим рядом мужикам. Те сочувственно вздыхали. Я пригляделся и вздрогнул - Сидр действительно был "монахом". Спящим, закупоренным, не осознающим себя. И старательно заглушающим себя алкоголем. Когда у него, наконец, случится приступ, Сидр будет просто разрушен и поглощен. Алкоголики приступов не переживают. Я отвернулся. В конце концов, каждый из нас выбирает свою судьбу сам.
Блаженный успокаивался и затихал. Он упал на асфальт и слабо подергивался, напоминая кучу мусора, в которой копошатся крысы. Люди начали медленно расходиться, протирая покрасневшие глаза. Подъехала патрульная машина, отсверкивая фиолетовым светом, и патрульные, разочарованно посматривая на расходившихся, быстро затащили блаженного в фургон. Он слабо сопротивлялся и что-то невнятно мычал, а слюна пузырями лопалась у него на губах.
Я уходил...

- Дьявол! Держите "монаха"! Не дайте ему уйти!
Я услышал крики, когда подходил к набережной. Возле причала покачивалась хрупкая, одряхлевшая плоскодонка, и сидящий в ней рыбак резко подскочил на ноги, выронив свою дешевую бамбуковую удочку. Плоскодонка опасно покачнулась и зачерпнула краем немного воды. Рыбак глухо выругался и резво полез на берег. Видимо, ему очень хотелось посмотреть на "монаха". Я обернулся и увидел, как толпа догоняет и берет в кольцо невысокую девушку с растрепанными светлыми волосами. В толпе мелькали кожаные куртки патруля. Толпа глухо рычала, но кольцо сжимать не торопилась. Казалось, люди специально зверели, чтобы потом налететь - рвать и крушить.
- "Монах"!!! Смерть отродью! На костер...
Редко, очень редко обыватели решаются устроить самосуд. И патруль вроде как за этим следит, и закон запрещает.
Но сегодня обыватели словно с цепи сорвались.
Я протолкался в первый ряд и увидел запуганную девушку с довольно-таки симпатичной мордашкой. Она затравленно озиралась, словно надеялась отыскать щель, в которую можно выскользнуть и убежать. Неожиданно она посмотрела на меня, и в ее глазах вспыхнула надежда...
Я поспешил отвести взгляд.
Кольцо начало сжиматься.
Меня подпихивали в спину потной, жаркой ладонью. Давай, иди, шептали прямо в ухо, надо покончить с этой мразью. Да никуда она не уйдет, говорили в ответ, кольцо плотное. Куда она денется? Вы мне ногу отдавили, возмутился кто-то, могли бы и поосторожнее...
- Стойте! - сквозь толпу пробивался парень. - Люди вы или звери... Стойте!
Парень безнадежно опаздывал, и отчаяние исказило его лицо. Казалось, что он надел страшную маску. Его цветастая рубашка была разорвана и давно лишилась всех пуговиц, а на лице расплылся огромный кровавый подтек, но он словно этого не замечал. Метнувшегося к нему патрульного парень опрокинул точным ударом в лицо. Толпа на мгновение отвлеклась от своей жертвы и набросилась на новую. Но парень сумел пробиться к девушке и теперь прикрывал ее своим телом, отбивая удары...
- Стойте.. люди вы или звери... стойте, - шептал он, уклоняясь от удара и падая на колени.
Я обратил внимание на забытую всеми девушку. Она стояла, вытянутая, и - словно от струны - от нее исходил тихий звон. Ее начала бить мелкая дрожь и почти зримые волны ненависти расходились кругами. Я начал медленно пятиться, даже не ощущая тычки, которыми награждали меня мирные обыватели. Им явно не терпелось уничтожить того, кто встал у них на пути.
Я бросился бежать, как только выбрался из толпы. А за мной беззвучно возникал и поглощал всех яркий свет начавшегося приступа. Раздался и оборвался на высокой ноте резкий женский визг. Я запнулся и упал, обдирая локти. Резкая боль прокатилась по всему телу. Свет исчез так же внезапно, как и появился. Я лежал на асфальте еще некоторое время, прежде чем рискнул поднять голову и оглядеться.
Толпа исчезла... только девушка неуверенно поднималась с колен и испуганно озиралась. Она сделала несколько неуверенных шагов и вдруг брезгливо поморщилась. Я увидел черные кляксы, которые появились на асфальте, и содрогнулся. Еще недавно эти кляксы были живыми людьми, которых смела волна ненависти, что послала эта маленькая хрупкая девушка.
Я пригляделся и различил возле клякс остатки кожаных курток. Патрульные сопротивлялись как могли., но свет сломах их и поглотил, как остальных. Девушка в это время помогала подняться парню, который ошалело крутил головой, силясь разобраться в окружающем. Видимо, он не заметил и не почувствовал света, который уничтожил других.
* * *

...жарко! Приступ корежит тело, словно легкую податливую глину. Глину, из которой бог делал первого человека.
...свет! От него не скроешься, и даже закрытые глаза не помогут, ведь это ты - источник света.
...боль! Не та, что внушает страх, и ты боишься ее возвращения, а та, что отрезвляет и вносит внезапную ясность в мысли.
Приступ.
Ты горишь ярким светом.

- Вы постоянно уходите от ответа, - голос Сонника сух и бесцветен. Кажется, он доносится из какой-то невообразимой дали. Пытаюсь вглядеться, но вижу только большое темное пятно. - Я вам предлагаю редкую возможность, а вы хотите ее оттолкнуть, даже даже внимательно не рассмотрев и не взвесив решение. Вы странный человек.
- С самого детства. Никогда не был как все, - сухо улыбаюсь я, бросив бесплодную попытку разглядеть Сонника.
- А вы думаете, я пришел бы к обыкновенному человеку? Всегда решения должны принимать те, кто отличается от массы, кто поднялся на ступеньку выше своего поколения, - вздыхает тьма.
Пожимаю плечами.
- В каждом поколении бывали люди, которые брали на себя эту ответственность. И они меняли этот мир, вели его к счастью. И довольно часто это были удачные попытки, - словно говорит тьма, и мне кажется, что в ее голосе... нет, мне только кажется.
- То есть, вы предлагаете мне стать новым пророком или вождем новой партии... И я строевым шагом поведу всех к свету или тьме. На выбор, - говорю я.
Сонник долго, со вкусом, смеется.
- Думаете, что мир меняется с приходом нового пророка с его богом или вождем, который придумывает новые политические лозунги и орет их на каждом углу? - успокоившись, говорит тьма. - Нет... все совсем не так... я предлагаю вам стать душой этого времени. Болью этого мира... Его верой и надеждой. Вы должны стать душой для этого бездушного времени.
- Душой, - говорю я, - болью верой и надеждой... - и, помолчав, добавляю: - Зачем?

4.
- Паршивое это место. Нам-то с тобой ниче, а вот вертухаям местным, - говоривший шумно почесался под драным ватником, словно стремился что-то вычесать. - Жалко даже пацанов... им бы не с автоматами... "монахов" сторожить, а за девками ухлестывать, в кино водить и о семье думать.
Сверчок поворочался на жестком лежаке - кое-как сколоченные доски - и поморщился. Толстый сучок, который так и не удосужились стесать, больно упирался под лопатку. Не помогал даже матрас - единственная поблажка для заключенных. Сверчок снова поморщился. Его сосед не умолкал. Он долго и со смаком рассуждал о местных нравах. По его словам выходило, что стоило "монаху" сюда угодить, как он разительно менялся. Полностью исчезал человек, которого сюда привозил патруль, а вот на его месте появлялся новый. Этот новичок отличался своими манерами, а точнее - их отсутствием. Откуда-то появлялась блатная "феня" и почти зоновская иерархия. И, что самое удивительное, "монахи" почти полностью лишались своих сил. Приступы прекращались... очень многие воспринимали это как дар и даже не пробовали бежать. И правда - зачем бежать? Там ты никто, а здесь - в кругу своих... да и благодать в этом Лесу. Зря про него такие ужасы рассказывают. Вот охране - да, ей не везло, а бывшего "монаха" словно защищали остатки его силы. Сверчок отвернулся в другую сторону и прикрыл глаза. Соседу только дай заговорить - уже не остановишь. Даже поддерживать разговор не надо... Сверчок немного завидовал ему. За бесконечной занудной болтовней скрывался неисправимый оптимист, который еще во что-то верил и надеялся. Сверчок, как и многие другие, потерял веру и готовился к долгому прозябанию.
...взяли его по-глупому просто. Засада в комнате, струя сонного газа - и всего делов. Видимо, раскусили его дома и навели патруль...
- Шухер! - прошелестело в воздухе. Сверчок замер и плотно закрыл глаза. Сосед по инерции что-то сказал и, прикусив язык, затих. В бараке установилась мертвая тишина. Скрипнула дверь, и темноту вспорол тонкий, но яркий луч фонаря. Послышалось шумное дыхание и тяжелая поступь. Где-то завыла собака.
- Заключенный под номером 33-66-99R, - Сверчок вздрогнул. - Быстро поднялись и следуйте к начальству.
В голосе вертухая слышалась бесконечная усталость. Сверчок вздохнул и, быстро спрыгнув с койки, нащупал расхлябанные сапоги. Охранник терпеливо дождался, пока он обуется, и подтолкнул его к выходу. Вежливо так подтолкнул. Здесь все-таки санаторий и люди здесь "лечатся" от тяжких и опасных приступов.
М-да.
В домике начальства его уже ждали. Незнакомый человек сидел на стуле, а начальник в звании полковника мялся возле двери. Дождавшись, когда Сверчок войдет, он сбивчиво извинился и торопливо выскочил за дверь...
Незнакомец кивнул в сторону стула и погрузился в изучение какой-то папки. Сверчок присел и жадно посмотрел на распечатанную пачку сигарет, которая мирно покоилась возле пепельницы. Незнакомец, не отрываясь от чтения, протянул пачку, а когда Сверчок вытащил сигарету, вежливо щелкнул золотистой зажигалкой.
- Во, бла, - донеслось из-за двери. - А "монах"-то...
Незнакомец глянул на дверь и заговоривший словно поперхнулся. Послышался резкий звук удара и торопливое извинение полковника, приглушенное толстой дверью. Сверчок пожал плечами и затянулся. Табак был хорош... особенно после долгого перерыва.
- И как же вас называть? - незнакомец оторвался от бумаг и с интересом посмотрел на Сверчка. - Как батюшка с матушкой завещали или...
- Или, - улыбнулся Сверчок. И аккуратно затушил сигарету в чистой и абсолютно пустой пепельнице.
- Хорошо, - зубы у незнакомца были желтые, и тянуло гнилью чеснока. - А меня называйте просто Сонник. Хорошо? Сонник - это я.
Просто Сонник снова склонился над бумагами, а Сверчок поежился. От его собеседника тянуло пронизывающим холодом.
- Вы же хотите отсюда уйти, - внезапно сказал Сонник. Он не спрашивал, а утверждал. Сверчок судорожно вздохнул и быстро кивнул. Просто Сонник расплылся в улыбке. - Ну, так я могу вам помочь.
- Как? - Сверчок заставил себя успокоиться и глубоко вздохнуть.
- Просто. Все очень просто, - Сонник потер короткие лапки и в странном возбуждении вскочил на ноги. - Вам просто нужно довериться мне и вы будете на свободе в ближайшие двадцать четыре часа. Вы забудете об этой трудотерапии, как о страшном сне. Вы же светлый "монах"? Хорошо - значит, вам будет гораздо легче. Вы мне доверитесь?
Сверчок потянулся и достал новую сигарету. Старательно ее раскурил. То, что он срочно понадобился этому просто Соннику, Сверчок понял сразу. Просто так свободу не предлагают. И если ты хоть что-то внятно соображаешь, то предварительно просчитаешь свои шансы и тщательно взвесишь решение. Ведь бес платным сыром до отвала кормят только в мышеловке. Вот только потом мыши этому сыру не рады.
- Что вы думаете насчет того, чтобы стать душой? - спросил Сонник, когда Сверчок дал согласие.

5.
- Как зачем? - голос у Сонника странно булькнул, и я мгновенно увидел его растерянную физиономию. Глаза круглые от удивления, а подбородок покоится на груди. Затем снова пеленой расплылась тьма.
- Зачем этому времени душа? - тихо спросил я, тщательно подбирая слова. - Зачем людям душа мира, когда они так легко и просто забыли от своей?
- А вы не думали о том, почему они забыли? - кажется, что Сонник грозит мне пальцем, как добродушный учитель расшалившемуся ученику. - Ведь душа мира - это стержень. Скелет, на который потом наденут мясо и сухожилия, натянут кожу и обрядят в одежды. А что такое тело без скелета? Просто груда протухшего мяса.
- Может быть, - бормочу я, отводя глаза в сторону. Темнота вдруг начинает слепить - как самый яркий свет. - Но ведь скелет может быть испорчен. Переломы там или искривления. И человек превращается в посмешище, на которое будут смотреть с ухмылкой и тыкать в него пальцем.
- А вы уверены, что искривления будут? - тихо говорит тьма. - Вполне возможно, что с появлением нового стержня - души - все остальные будут подстраиваться под новые стандарты. Новую этику. И то, что недавно было искривлением и переломом, становится целым и прямым. Верным.
- Единственно правильным, - добавляю я. - А шаг влево и шаг вправо - считается попыткой к бегству и карается расстрелом. Без суда и следствия.
Тьма молчит.
- А сама душа-стержень... Ведь каждого человека обуревают чувства и желания. И не всегда они возвышенны и чисты. И пусть человек будет святым, да хоть самым святым, в нем всегда найдутся грязные и себялюбивые желаньица. Для себя любимого и ненаглядного. А вы такого человека - в стержень мира. В самую сердцевину мироздания. И дадите ему в руки и автомат и роту казарменных идиотов, и тонкий инструмент, который своей музыкой держит мир. А может, его руки не способны на нем играть. А каждая порванная струна - это миллионы жизней. Миллионы хрупких, ненастроенных душ.
Тьма молчала.
- Да и вы сами, - устало сказал я. - Распределитель стержней мироздания. Вы хоть когда-нибудь чувствовали ответственность или - сунули стерженек и уходите в свет, довольные своей работой, а потом оттуда, как из тени, наблюдаете за делом своих рук?
Вот только из света тени все может видеться в другом свете. В другом спектре и ракурсе.
- Так значит вы... - тьма рассеивается, и я вижу маленького, усталого человечка. Он кажется сломленным и растоптанным. Он даже говорит с трудом. - Так значит вы можете отказаться?
- Почему могу? - невесело усмехаюсь я, испытывая неловкое чувство жалости к Соннику. - Почему могу? Я отказываюсь. Ведь не дай бог оказаться на месте, которое вы предлагаете.
* * *

- Дьявол! Жги "монаха"! Смерть отродью!
Костер был большим. Казалось, что половина ближайшего леска была вырублена и принесена сюда. Шикарный погребальный обряд для полуживого "монаха".
Пара людей переносит избитое окровавленное тело к столбу и, с трудом подняв его на ноги, крепко привязывают веревками. Другие суетятся рядом, торопливо оплескивая дрова бензином, который слили из ближайших машин. Кто-то громко визгливо кричит, доказывая, что именно он должен поджечь костер. У него, видите ли, больше всего прав. Но крикуна мало кто слышит.
Наконец, кто-то достает коробок. Визгливый взрывается новым приступом брани, пока его не затыкают кулаком.
Обыденность. Как это все обыденно.
Я разлепляю глаза и сквозь багровый туман вижу толпу.
Скука. У всех скука в глазах. Даже кричат без былого задора, словно делают привычную - грязную, но нужную - работу.
- Вы... - пытаюсь прошептать я и чувствую, как раскаленная игла пронзает челюсть. - Вы...
Стена огня подступает ближе, и я вижу, как плывут, размягчаются лица людей. Как исчезает злоба, зависть... ненависть.
Я видел истинные лица людей, когда меня поглотил огонь.
Истинных душ мира.
02-04. 2003.

[BloodRavenCaptain]

Это даже не первая глава, а ее огрызок. Остальное в стадии редакции.

Скрытый текст - Охотник, огрызки первой главы:

Глава первая: Я делаю это из-за любви.

- Зачем ты живешь? – спросила у Рыцаря девушка.
- Зачем я живу? – переспросил ее воин и, подумав, ответил:
- Моя жизнь – это битва. На свете множество вещей, которые мне ненавистны. И пока я стремлюсь уничтожить их, моя жизнь не бессмысленна…
- А ты пробовал… любить кого-нибудь? – осторожно спросила его девушка.
- Пробовал, - решительно ответствовал ей Рыцарь. – Но эти люди постоянно предавали меня…
Отрывок из «Баллады о Черном Рыцаре»

Дата: 286.134.М39.

***

Разные субчики бывали в моем баре, но такое пугало вижу впервые!
Глаза остекленевшие, кривая ухмылочка застыла на поганых устах, волосы цвета воронова крыла неухожены и всклокочены - соломенное чучелко, ни дать ни взять.
Одежда на нем не лучше – плащ, который мог бы показаться модным лет пятнадцать назад, изношен в лохмотья, левая штанина брюк вся в грязи, неоднократно штопаные дыры от огнестрела на футболке. Короче говоря, создавалось впечатление, будто бы паренек вернулся прямиком с Войны в Болотах.
Но его глаза… Холодные, безжалостные и, в то же время, неуместно озорные. Нет, что-то не то с этим парнем, уж поверьте моему чутью.
Я быстренько опустил взгляд, чтобы незнакомец не заметил, с каким интересом я его разглядываю. И все же, я был несправедлив к пареньку. Вы только гляньте на сапоги! Крепкие, высокие, да и походка в них становится пружинистее. Ишь как вышагивает… Забавно только… Забавно только то, что сапоги подобного фасона шились на имперских фабриках, а не на синдикатовских.
От этой мысли у меня похолодели внутренности. Вот ведь маленький сукин сын – думал, что эта деталь пройдет незамеченной. Э, нет, брат, от моего глаза ничто не ускользнет…
Давненько мне не попадались имперские шпики, давненько. Ровно пять лет, точнее. Все они были хлипкими сопляками лет двадцати и раскалывались после пары хлестких ударов. А этот явно был бойцовой породы – высокий, мускулистый, тяжелые кулаки, да и крупнокалиберный пистолет, ненавязчиво топорщащийся из кобуры на поясе, намекал, что с его хозяином не просто опасно, а очень опасно связываться. Но, несмотря на внушительный букет примет, на которых стоило бы обратить внимание, я не отводил взгляда от зубов незнакомца. Необычайно, подозрительно острые – такими только колючую проволоку перекусывать…
Незнакомец внимательно осмотрел зал, будто бы выискивая кого-то. Его взгляд остановился на девушке, одиноко сидевшей в дальнем углу. Остроносая такая девчушка лет двадцати пяти с белым шарфиком, повязанным вокруг тонкой аристократической шейки. Ничего особенного.
Почувствовав на себе пристальный взгляд, девушка ощутимо занервничала, оставила на столе чаевые и удалилась в уборную. Она даже не заметила, как шарф соскользнул с ее шейки, обнажив клеймо в виде цифры «II» на ключице.
Вот тебе и подарочек.
Бывшая Вторая наследница Трона Синдиката, Принцесса Сабрина Лорйнс соизволила наконец выползти на свет божий. Полгода скрываться от лучших агентов Принца Грегори – это многого стоит. Я-то думал что ее поймают сразу после попытки покушения на жизнь Принца, однако эта на первый взгляд безобидная девочка оказалась крепким орешком. На поиски были брошены все силы, по гиперволновому телевидению каждые два часа передавали описание внешности Сабрины, полиция перевернула Старый Город вверх дном – и все безрезультатно. Требовались ответы на следующие вопросы: кто помог этой предательнице покинуть дворец незамеченной? Почему лучшие сыщики потерпели фиаско, взявшись за это дело? И, наконец, где эта чертовка прячется?!
Теперь хотя бы на второй вопрос был дан ответ – виной всему отличная маскировка. Если бы не клеймо, я бы ни за что в жизни не узнал Сабрину. И дело даже не в том, что свои смольные черные волосы Принцесса перекрасила в русый цвет. Ее лицо чуточку вытянулось, скулы обрели рельефность, разрез глаз стал уже. На руках появились татуировки, присущие бандам Нижних уровней, манеры огрубели – короче говоря, она прекрасно терялась в толпе таких же молодых вертихвосток. Ну что же, со злорадством подумал я, твоя баллада заканчивается здесь.
«Не забудь про имперца, придурок», - елейным тоном подсказал здравый смысл и улегся спать. Черт возьми, а про паренька я совсем забыл, хотя он был намного важнее и опаснее Принцессы-неудачницы. Ну ничего, и на него найдется управа.
Я огляделся - незнакомец исчез вслед за Сабриной. Значит, уже можно было доставать «стук-телефон». Набрав номер специальной линии для синдикатовских информаторов, я торопливо прошептал:
- Говорит номер 63/19. Ты не поверишь, но Самозванка попалась. С ней какой-то имперец, похож на гвардейца. Не помешала бы поддержка.
Незамедлительно последовал ответ:
- Слышу тебя, 63/19. Задержи их до прибытия подмоги.
- Уж постараюсь, - буркнул я и положил трубку.
И тут из женской уборной раздался леденящий душу крик, медленно переливающийся в плач отчаяния. Тонкий и острый как игла, он впился в мой мозг.
Я схватил пистолет и поспешил на помощь жертве, но внутренний голос твердил одно и то же: Сабрина мертва и ты ей уже ничем не поможешь.

***

Сабрина давно знала, что этот разговор рано или поздно будет иметь место, но когда Дэниел, собираясь утром на службу, начал его, она все же оказалась не готова к такому повороту событий:
- Тебе нужно покинуть мой дом.
Дэниел не шутил. Когда он предлагал Сабрине убежище, речь шла о двух-трех днях, но спустя полгода ситуация так и не изменилась – сыщики продолжали рыскать в поисках девушки, и опасность того, что ее рано или поздно найдут у него, существенно повышалась.
- Тебе нужно покинуть мой дом, и желательно прямо сейчас, - сдвинув брови, решительно повторил Дэниел. Он уже был в полном боевом обмундировании и теперь зашнуровывал сапоги. – Риск слишком большой. Ходят слухи, что у Караса чешутся руки начать расследование в своих же рядах. Скорее всего, Принц даст ему официальное разрешение задействовать палачей. И если так, то предвидятся пытки. Никто не застрахован. Стоит им меня расколоть - конец всему мероприятию. Нас обоих ликвидируют, без лишних слов. Уходи, ради своего же блага.
- Дэниел, без тебя и твоей поддержки… я погибну, - ответила Сабрина, сжав руки в кулачки.
Натянув вязаную шапочку на голову, солдат заметил:
- Если ты будешь одна, тебя не станут убивать. Грегори не горит желанием корчить из себя тирана – его позиции на политической арене и так непрочны. В крайнем случае, отделаешься легким огнестрельным ранением.
- Слабоватое утешение, - буркнула Сабрина и бухнулась на кресло. Дэниел лишь покачал головой.
- Ну что же, - наконец сказал он, закинув за плечо винтовку и обернувшись к девушке, - прости меня, Принцесса. Боюсь, я так и не выполнил своего долга пред тобой. Но…
Сабрина неслышно встала, приставила указательный палец к губам и мягко поцеловала оторопевшего солдата. Тот отскочил от Принцессы как ужаленный.
- Пожалуйста… - прохрипел он, покраснев. – Не нужно. Я ведь ничего не просил взамен за свою помощь!
- Дурак! – вскипела Сабрина. – Я люблю тебя, идиот! Неужели ты этого не видишь?! Плевать на этот чертов Город! Плевать на Синдикат! Плевать на Трон! Мы ведь можем быть счастливы и в Оцеплении, Дэниел! Арбитры… они примут любого!
Солдат лишь отрицательно мотнул головой:
- Это мой дом, Сабрина. Мой народ. И он сейчас находится под гнетом диктатора. Я не заслуживаю права уходить… А ты… разве ты не хотела опрокинуть Синдикат?
- Боюсь, я ничего уже не могу изменить. Грегори впился в Старый Город как клещ… он медленно выпивает из него все соки. Еще немного времени – и уже ничего не останется. Нужно бежать, пока есть время… - Сабрина подняла глаза и поймала взгляд Дэниела. Рядовой Роско смотрел на своего бывшего кумира с разочарованием.
- Наверное, нам не о чем больше говорить… Принцесса… - процедил солдат. – Ты знаешь, где выход. Прочь.

***

Принцесса бежала вниз по лестнице, давясь слезами. Ее предавали, и не раз. Но сейчас так с ней поступил любимый человек. И осознание этого жгло сильнее каленого железа.
Она даже не заметила как оказалась в каком-то задрипанном мотеле на окраине Сектора. Старичок за стойкой администратора так внимательно изучал фотографию на ее фальшивом удостоверении, что девушка испугалась – вдруг тот обо всем догадался. Но на этот раз пронесло – вернув Принцессе документ, старичок сообщил, что кредитные карточки они не принимают, а берут лишь наличными. Еле сдержав вздох облегчения, Сабрина расплатилась за дешевый номер на втором этаже остатками своих сбережений. Лежа на продавленном диване и уставившись в потолок, девушка начала собирать заново картину произошедших с ней событий.
Дэниел Роско, двадцать пять лет. Обыкновенный солдат, неравнодушный к судьбе Старого Города. Пожалуй, даже чересчур неравнодушный. Его неприятие какой бы то ни было власти вызывало у Сабрины замешательство. Дэниел был рожден в семье синдикатовского армейского офицера, взращен по всем правилам военного воспитания и вымуштрован лучшими инструкторами. Семья потомственных солдат Роско считалась одной из самых уважаемых в узких кругах военщины Старого Города. Однако, несмотря на такую наследственность, Дэниел всеми фибрами души ненавидел Синдикат – в частности, Принца Карла III, занимавшего Трон в течение семидесяти восьми лет. Отношения Сабрины с правящей верхушкой тоже были ни к черту – но по совершенно иной причине…
Поступив на службу, Дэниел не особо старался помочь Старому Городу. Результат: восьмой год отпрыск семьи Роско ходил в рядовых. Только громкое имя защищало Дэниела от полного разжалования.

[Ранго]

Так, вспомнить молодость :) Надоело только критиковать. Потом, закончу с детектив-заданием, вернусь в тему, и всех разбомблю! Мухахаха!

Скрытый текст - Потери:

План убийства Олег просчитал до мелочей. Код замка подсказала заказчица, заранее выкрутил лампочку в подъезде, наметил засаду под лестницей. Киллер не учёл одного - утомительность ожидания - жертва не хотела умирать! Олег даже порывался подняться на третий этаж и постучаться в дверь, но тогда это уже никак не выглядело бы случайным нападением.
«Чертов домосед»! – буркнул охотник. Полдня Олег просидел на двух картонных коробках из-под апельсинов под лестницей. После мучительной ночи с жаркой растрепанной постелью и навязчивыми мыслями тянуло в сон. Глаза слипались против воли, охотник засыпал, но тут же вздрагивал от казенного эха бетонных ступенек и выглядывал из-за угла.
- Бросай, - подзуживала ленивая сторона. – Он никогда не спустится. Хватит время терять! На улице хорошо – весна, чистый воздух, девчонки.
Олег вспоминал, что у него ничего нет, и оставался на месте. Ради новой жизни парень и решился на убийство. Вот только почему так трясет? «Скорее бы, больше нет сил терпеть»! - подумал Олег и провалился в сон.

- Стой! – прорычала фигура в чёрном балахоне. – Я достиг всего, о чем можно мечтать! Мир – наш. Я, нет, мы победили! Почему же ты уходишь, зачем бросаешь меня? Останься, я не могу один, я ничто без тебя!
В зале будто пронесся ураган, расколотые кресла, сбитые люстры, темные пятна на паркете. У входных деверей крест-накрест прилегли зарубленные под горячую руку королевские стражники. Дворец пуст, когда повелитель в гневе, то ни для кого не найдет ни понюшки жалости.
Мужчина бросается к стрельчатой арке, выглядывает в окно и замирает в проёме. Внизу, с факелами в руках марширует победоносная армия. Лига пала, послы разбитых держав подметают бородами пол в приемных.
- Всё зря, - бросает повелитель, становится на подоконник и замирает. Она молчит, никого нет рядом. Впервые за долгие годы войны, Тень молчит. – Не дождёшься!
Он спрыгивает назад, срывает бердыш со стены и начинает рубить всё, что попадает на глаза. Трофейные картины, статуи, гобелены – не жалко! Повелитель знает будущее. Сначала запой, а потом, потом он будет сидеть на троне и дожидаться героя.

Лестница затряслась, кто-то спускался вниз. Олег проснулся и достал складной нож из кармана. Несложное дело, один человек, и можно целый месяц жить припеваючи.
Парень высунул голову из-под лестницы - коричневые тапки и спортивные штаны в полоску, это был дед с первого, мусор выносит, второй раз за день. Жертва другая, тот лысый, круглоголовый, глаза рыбьи. Олег в сотый раз за день притронулся к мятой фотокарточке. Охотник не мог видеть жертвы, но в памяти и так стояло спокойное лицо. Один удар, только один удар, обшарить карманы, забрать плату и залечь на дно. Новая жизнь.
Дверь распахнулась, Олег почти ослеп и быстро откатился назад, под лестницей. Не хватало ещё, чтобы кто-нибудь заметил чужака!

- Обожаю ребятишек! – рассмеялась Тень и приземлилась на песочнице небольшого частного дворика. После затхлого царства Мрака всё было в диковинку, а особенно простые детские радости. Три ребёнка – два мальчугана и светловолосая девочка строили замок. Тень потянула тонкие нити и наполовину вошла в разум одного из них. Андрей. Очень приятно!
- Ты меньше сделал! – заявил Андрей и отпихнул брата в сторону. – Смотри, сколько я отстроил.
- У меня песок хуже, - ответил Влад и толкнул в ответ. – Война! Моя армия объявляет войну!
- Ура! – Даша захлопала в ладошки. – Пусть начнется война! Чур, я третья сила!
Дети выстроили солдат, кукол и машинки, ставшие танками, на позиции и отошли назад. Как обычно побеждал тот, кто камнями выбивал врагов. Стреляли по очереди.
- Да здравствует империя! – воскликнул Андрей и первым метнул камень. Булыжник попал в основание замка, паутинка трещин пробежала по стенам, одна из башен накренилась и рухнула, погребая боевиков Влада. – Ура! Враг бежит!
- Ага, жди! Мои снайперы держатся и отомстят за братьев. За свободу!– Влад долго выцеливал, но промахнулся, камень срикошетил от деревянного борта песочницы и разметал боевые порядки сестры. Куклы, звери, машинки лежали вперемежку, будто шрапнелью скошены. Даша вскрикнула и схватилась за светлую голову.
- Нарушение нейтралитета! – протараторила девочка. – Имею право на ответные действия.
Она заметила одобрительный кивок Андрея и кинула камень в сторону брата. Танк перевернуло поднявшимся песком и опрокинуло набок.
- Сдавайся, подлый враг! Империя непобедима, - воскликнул радостный Андрей и вскинул руки вверх, поднимая воображаемый чемпионский кубок. Влад гордо, как настоящий Каин, отказался принять прощение и продолжал битву до последнего снайпера в окопе.
- Мы отступаем! – крикнул Влад и побежал к песочнице, чтобы никто больше не стрелял. Он схватил уцелевшего солдата и перевёл на безопасную неосвоенную сторону песочной горки. – Пройдут годы, мы поднимемся и отомстим!
- Ха-ха! – засмеялся Андрей и подошёл к руинам. – Империя захватила весь мир. Я объявляю свой закон. Каждый должен построить памятник в мою честь!
- А я, - девочка подняла руку – объявляю власть на нижние земли!
После войны начался период бурного строительства. Дети веселились и обустраивали владения. В конце концов, верхушку горы с тайными ходами, пещерами, арками и дорогами занял гигантский замок Андрея. На нижних склонах расстилались поля и каналы крестьянской страны сестры. А на другой стороне, в пересечении окопов баррикад, ютились закаленные в боях воины Влада. Поражение их не смутило.
Новая война должна была начаться с минуты на минуту. Андрей ввёл налоги, в ответ Даша перекрыла дороги, всё чаще и чаще из-за горы появлялись разведывательные патрули Влада. И тут няня принесла мороженое. Дети лизали лёд, а собака с завистью зыркала из будки.
- Хотите прикол? – Андрей дождался пока няня уйдёт. – Давайте собаку отравим!
- Зачем? – спросил брат.
- Она меня вчера за ногу цапнула, когда мимо пробегал. Давайте! Я знаю, где яд – признался Андрей и подскочил с колен. Тень разворачивала заманчивые образы надорванного пакета с крысиным ядом в белом шкафу.
- Ура! – поддержала Даша. – Но она же потом оживет?
- А то! – на ходу заверил Андрей и побежал в дом. – С нами посмеется.
Мальчик сам не понимал, откуда он узнал про яд, просто решил – пакет внизу и он действительно там оказался. Даша предложила отравить мороженное и протянула своё. Через некоторое время у собаки потекла пена, она заскулила и забилась в будку.
- О, а у меня мороженного нет, - огорчилась Даша, и слезы навернулись на глаза.
- Надо было раньше думать, - усмехнулся Влад. Он догрызал остатки, хотя няня и простила лизать.
Андрей посмотрел на покрасневшее лицо сестры и, вдруг, будто что-то провернулось у него на душе. Он посмотрел на тающие остатки и протянул Даше:
- На, держи, мямля!
Тень никогда не испытывала подобного. Жертва! Помощь! Любовь! Новые ощущения завораживали. Новый мир обещал быть интересным. Она поднялась с площадки, обогащенная новыми впечатлениями, и помчалась искать нового хозяина.

Щёлкнул кодовый замок. Олег проснулся и сжал нож. Жертва? В лицо ударил ослепительный свет, но охотник сумел различить яркую юбку. Нет, это точно не муж заказчицы.
- Что он мне сделал? – спросил внутренний голос. – Почему я должен его убить?
Олег хмыкнул и облокотился на холодную стену. Коробки смялись и захрустели.
- Проклятые крысы! – услышал охотник и перевёл дух. Олег дождался, пока шаги смолкнут и опять заснул.
- В мире много вещей, которые можно потерять, - прошелестел чей-то голос. Олег вздрогнул и понял, что это опять сон. Что за чёрт, он же не убийца! Как бы ни хорохорился, как бы ни старался убедить себя в беспощадности, Олег не был убийцей. – Я могу показать тебе другой путь.
- Что за чёрт? – подпрыгнул Олег, завалился с коробки и проехал затылком по шершавой стене. – Ох, ты!
Парень пощупал болевший затылок, пальцы коснулись липких волос.
- Прими меня, - прошептало неведомое существо. Голос шёл из головы! Олега прошиб пот, он подскочить на ноги, ударился о нависшую лестницу и рухнул на скомканные коробки.
- Что со мной? – прошептал парень. Голова раскалывалась от боли. – Я сошёл с ума. Сколько же я ещё смогу продержаться?
Он вспомнил заключение контракта. На днях Олег познакомился с красивой яркой женщиной, явно не из его круга. Это была личность! Парень сразу понял отличие между ними. Вот только почему она выбрала его, почему позволила прикоснуться к себе? Только теперь Олег понял, что это не случайность, не простая прихоть разбалованной дамы. Для неё все были болтиками и гаечками. И сам Олег был нужен только для устранения мужа. Парень вспоминал, как легко и спокойно она это говорила, будто речь шла о стрижке собаки или покупке молока. И тогда, тогда он поверил. Всего лишь убить человека и получить долю.
- Да пошла ты! – отчеканил Олег. Он поднялся, и, придерживая рукой рассеченный затылок, будто бы он мог выпасть, вышел на улицу. – Тебе надо, ты и убивай! И вообще, ты слишком старая для меня!
Дверь захлопнулась. Подъезд снова погрузился во тьму. Раз, другой щёлкнула зажигалка. Пахнуло дымом, и во мраке загорелась маленькая красная точечка. Мстислав поднялся со ступенек, на которых просидел полдня и вернулся в квартиру. Какая новость! Ну, скажи, милый, наша любовь была ошибкой, давай расстанемся! Нет, ей нужна квартира, счета, машина. И если для этого муж должен умереть, то это маленькая плата.
- О, времена! – хмыкнул Мстислав и, не удержавшись, рассмеялся. Сын пришел убивать отца! Право, сам виноват, что бросил её с ребенком. – Трам-пам-пам! Чтобы мне ему подарить? Деньги? Тогда он станет ленивым прожигателем жизни, будет канючить подачки, и снова решит прихлопнуть папашу. Нет, что-то другое. Эй, ты, Тень, покажись!
Облако зависло над левым плечом. Мстислав коснулся его пальцами и чуть сдавил призрачные грани:
-А ну-ка двигай к сынишке и присмотри за ним! Это тебе не собачек травить! Мой сыночек, судя по всему дерьмо ещё то. Вперёд!
В жизни потери неизбежны, только Мстислав привыкал к людям, как они уже уходили прочь, оставляя за собой боль в обедневшем сердце. Сегодня он потерял жену. Что будет дальше? Скандал, тяготы развода, ворохи долговых бумаг. Мстислав оставит нажитую квартиру и будет перебираться с места на место, пока не накопит средств на новую. Он всё потерял. Всё? Зато нашел сына!

[Ежов Никита]

собственно, случай из жизни переписанный в рассказ.

Скрытый текст - читаем:

Не за тридевять земель, в древние века…
Я о чём?... А, точно!!!
Было дело, поехали мы праздновать ДР одного нашего товарища к нему на дачу. Пивом закупились основательно, еду брать не стали – Саня (виновник завтрашнего пох… кхм… Виновник торжества то есть) пообещал нам всё содержимое своего холодильника, а там, судя по описанию, было много всякой вкуснятины.
Дружной оравой мы ввалились в маленькое здание. Двухэтажное, пять на пять, первый этаж – прихожая и кухня, второй – спальня. Лестница на второй этаж была весьма экстравагантна, как и хозяин дачи – вертикальная верёвочная дребедень, упирающаяся в фанерный люк. Не, Санёк не верёвочный, да и вертикальный он только когда не спит и трезвый, но экстравагантности ему не занимать – пойти в трусах и противогазе в Новый Год за кошачьим кормом… Но сказ не об этом.
Итак, в дачу ввалились десять голодранцев и пять ящиков пива. Несчастный чёрный котяра при виде нас чуть не поседел, начал орать дурниной – за что и был сослан в топку (на второй этаж).
Мы принялись за напиток пенный.
Саня человек конечно, крепкий, но не железный. После первого ящика он как-то пожух, завял и уснул.
- Хельк, ты вроде самый твер… тзыр… - Это Лёха, один из наших «архаровцев». – Короче, не пьяный! Допри… тело на туда, – и он ткнул пальцем куда-то вверх.
Ну, что делать? Мы же своих не бросаем – тело в отрубе матюгнулось сквозь сон, получило по чайнику и переместилось ко мне на плечо.
Люк я открыл его головой – свою было жалко, а он не почувствует. У него на утро она и так заболит.
Бросив тело на кровать, я спустился, и мы продолжили «возлияние».
Где-то к концу четвёртого ящика мы поняли, что хочется покушать… нет, не так… поесть? Не совсем верно. Короче, выражаясь культурно, жутко захотелось жрать.
Когда я открыл обещанный «рог изобилия», моим глазам предстала чудовищная картина. Видимо, рожа лица у меня при этом полностью соответствовала картине, потому что кто-то из наших после взгляда на меня начал меня тормошить.
- Хельк. Хельк! Хельк!!!
- А?..
- Что там?
Я сглотнул.
- Маленький кусок мяса. На верёвочке…
Раздалось довольное «О-о-о!», кто-то начал спорить – копчёное или вяленое, кто-то полез за ножом, кто-то зароптал, что кусок маленький и в ответ услышал, что «У этого отморозка всё что меньше мамонта – маленький», пошли пошлые шутки…
- Идиоты. Тут мышь повесилась.
Нет, они и правда идиоты…
- Почему?
-За что?
- Когда?
-Большая?
За спиной раздалось недовольное пыхтение.
- А где мышь?..
«Придурки…».
- Это выражение такое. Нету тут них… Ничего.
Я открыл морозилку. Да, хавка есть, но мало – три замёрзшие до синевы куриные шейки.
За спиной раздалась ругань, кто-то дал кому-то по «чайнику» за то, что Саня сволочь…
А я молча взял шейку и полез на второй этаж – мстить за обман.
Хозяин хаты спал в позе свастик-мена, раскидав конечности в разные стороны. План был прост – сунуть куриную запчасть в ширинку, Сашка просыпается и видит её. Начинает заправлять, она отваливается – вот тебе и прикол!
Я «сотворил зло» и спустился вниз. Ребята одобрили «подарок», мы продолжили пить, ещё сбегали за пивом… всё шло «пучком»…
Где-то через час раздался стук, дверь открылась и в комнату вошла Лена, Сашкина девушка.
- Ребят, а где мой благоверный?
- Дрыхнет наверху! – отмахнулся кто-то из наших, мы смотрели на принесённом ноутбуке какой-то концерт.
Если бы мы вспомнили о шутке, я бы убрал шейку, но музыка и пиво захватили наши мозги…
Сверху раздался истошный визг. Что-то упало. Дальше жуткий вопль страха и отчаянья в исполнении именинника… и тишина.
- Твою мать!!! – заорал я где-то через минуту молчания (в память о убитых нервных клетках) и рванулся наверх. Ребята метнулись за мной.
На полу ничком лежала Лена, на кровати – Санёк. Ничего страшного мы не увидели.
Первым делом мы привели их в чувство.
Дословно их объяснения я приводить не буду – цензура обидеться.
Рассказ Лены.
«Закрываю я люк, поворачиваюсь и вижу: лежит Саня вверх пузом. У него ширинка расстёгнута, достоинство торчит, уже посиневшее… и его грызёт кот!!!».
Рассказ Сашки.
«Просыпаюсь от визга. Открываю глаза, понимаю – уже похмел, но ещё не отпустило – самое паршивое ощущение…
Чувствую, ТАМ как-то мокро… смотрю, не понимая – и вижу… кот… и спасать уже без толку – не поможет… уже посинело… я ему «Кис, уйди!». А он хвать за остатки, вырвал их и убежал…».



P.S.
Вам-то смешно… А вот Санёк с нами полгода не общался… И ленка заикается до сих пор при виде меня.
Хотя нет, это после другого случая…

[Flüggåәnkб€čhiœßølįên]

Ежов Никита, да, смешно чуть. Вспоминаю, как и я студентом фигней страдал.
По тексту:

И ленка заикается до сих пор при виде меня.

- Ленка

Где-то к концу четвёртого ящика мы поняли, что хочется покушать… нет, не так… поесть? Не совсем верно. Короче, выражаясь культурно, жутко захотелось жрать.

- объясните кто-нибудь - что за мода пошла - не определяться с формулировкой предложения?!

[Snake_Fightin]

Сообщение от Мережук Роман

- объясните кто-нибудь - что за мода пошла - не определяться с формулировкой предложения?!

- Посмотри на Сережу, - говорила печально мать, - Мальчик служит,
заслуживает любовь начальства, умеет поговорить, в обществе держится
свободно, на гитаре играет, поет. А ты?
Обескураженный этими упреками, я немедленно подходил к гитаре, висевшей
на стене, дергал струну, начинал визжать пронзительным голосом какую-то
неведомую песню, старался "держаться свободнее", шаркая ногами по стенам, но
все это было слабо, все было второго сорта. Сережа оставался недосягаем!

сабж

[Flüggåәnkб€čhiœßølįên]

oligerd , рассказ не понравился - действие рассыпалось и не сложилось в одно целое. Действия многих персонажей не понятны.
Обрати внимание на отрывок:

- Стой! – прорычала фигура в чёрном балахоне. – Я достиг всего, о чем можно мечтать! Мир – наш. Я, нет, мы победили! Почему же ты уходишь, зачем бросаешь меня? Останься, я не могу один, я ничто без тебя!
В зале будто пронесся ураган, расколотые кресла, сбитые люстры, темные пятна на паркете. У входных деверей крест-накрест прилегли зарубленные под горячую руку королевские стражники. Дворец пуст, когда повелитель в гневе, то ни для кого не найдет ни понюшки жалости.
Мужчина бросается к стрельчатой арке, выглядывает в окно и замирает в проёме. Внизу, с факелами в руках марширует победоносная армия. Лига пала, послы разбитых держав подметают бородами пол в приемных.
- Всё зря, - бросает повелитель, становится на подоконник и замирает. Она молчит, никого нет рядом. Впервые за долгие годы войны, Тень молчит. – Не дождёшься!
Он спрыгивает назад, срывает бердыш со стены и начинает рубить всё, что попадает на глаза. Трофейные картины, статуи, гобелены – не жалко! Повелитель знает будущее. Сначала запой, а потом, потом он будет сидеть на троне и дожидаться героя.

- определись со временем.

[Vitarius]

Всем доброго дня. Начал писать свое произведеньице, а критиков найти не могу. Покритикуйте, пожалуйста, все, чтоб знать, над чем работать и как улучшаться. Охота написать что-нибудь интересное просто для себя. Мечта детства, скажем.

Хочется изначально сказать, чтоб критика была более продуктивной - Дьявол неспроста обладает таким характером, что делает его скорее пародией на самого себя.

Скрытый текст - отрывок:

Дьявол сидел на троне и откровенно скучал. Время, казалось, текло как свежий мед, вязкий и липкий, и напрочь не хотело отпускать от себя. До начала начертания осталось несколько часов, все приготовления были сделаны, все чувствовали себя просто превосходно, и это ощущение усиливалось с каждой секундой. Однако до церемонии делать было нечего, и все демоны, от рядовых бесят до главенствующей верхушки, не имея возможности, как обычно, пытаться творить зло, стремились хоть как-либо коротать скуку. Час назад состоялось предварительное совещание высших демонов, где князь тьмы дал четкие указания по поводу охраны границ и осмотрел место для пентаграммы. Ему оно показалось недостаточно удобным, и Дьявол в порыве гнева стер с лица земли и небольшой холмик, и всех бесенят и чертей вокруг него. «Черт с ними», - захохотал он, оценив свою собственную шутку. Следом вынужденно засмеялись Вельзевул с Сатаной. Люцифер решил на этот раз сохранить гордое молчание. Он уже много лет, с самого триединого разделения, был крайне оскорблен, что его, изначального наследника трона Ада, считают простым советником, и он должен исполнять эту роль. Хорошо Вельзевулу – он никогда не был и не будет главным. Хотя говорить это ему в лицо было бы опасно – в памяти демона все еще теплилось воспоминание громогласно смеющегося Вельзевула, орды мух и гнуса, уничтожающие все на своем пути, и города, уничтоженные до основания за считанные часы. Ничего. Вот уж что, а ждать Люцифер умел. Он прекрасно знал, что задумал Дьявол, и решил, что сыграет в этом деле не последнюю роль. Надо-то – всего лишь рассчитать нужный момент, а дальше все пойдет как по маслу. Людишки так убоги и доверчивы, что не надо будет даже ничего делать. После выбора нового места, и назначения новых бесов, которые явились чуть позже, чем их ждали, и заслужили отборную порцию ругани от Дьявола, а также выборочное четвертование, все высшие демоны разошлись. Не так чтобы они волновались перед начертанием – уничтожить их было невозможно, да и жили они вечно, но такой шанс выпадает раз во много лет, и каждый хотел использовать его только для своих целей. Смочь это сделать означало абсолютную власть над всем и всеми и безграничное могущество. Они могли, наконец, выйти из осточертевших подземных катакомб на землю, не боясь ни солнца, ни Бога. А это дорогого стоило. Итак, Дьявол скучал. Вызванные черти пытались его развеселить, но без толку. От их потуг демон только рассвирепел, схватил одного беса, и, вырвав ему ребра, вспорол горло остальным. Это его развеселило, и отбросив копытом корчившиеся тела – все равно не сдохнут – он направился к месту. Разведчики доложили, что никто не пытается к ним проникнуть, времени было достаточно, и впервые за множество лет Дьявол был доволен. Посмотреть на начертание собрались все 72 верховных демона, Вельзевул, Сатана и Люцифер. Левиафан поглядывал на церемонию с воды, а Бегемот степенно поглаживал свою козлиную бороду. Церемония началась. Младшие демоны начертили пентаграмму, как и положено – вершиной вниз. По углам пентаграммы поставили свечи, а в саму пентаграмму начали заливать человеческую кровь. Кровь была свежая, добывать ее выпала честь самому Абадонне, и меч его еще не успели протереть. Довольно смотря на результат своих деяний, он ухмыльнулся, вспоминая крики тех тринадцати девушек, которые лишились и жизни и души. Наконец, кровь заполнила весь периметр пентаграммы, и демоны начали свою церемонию. Латынь, вавилонский, древнегреческий. Заклинание произносилось одновременно на всех древнейших языках, и сплеталось в клубок энергии несоизмеримой мощности. Пентаграмма начала светиться кроваво-красным светом, а часы начали бить полночь. Заклинание должно было закончиться на двенадцатом ударе, а дальше – лишь ожидание и надежда на власть. Вдруг раздался страшных грохот, на землю позади демонов упало нечто и взорвалось. Черти, стоявшие вокруг, моментально обратились в прах, а Астарот, который по случайности стоял неподалеку, орал от невыносимой боли. Кожа сползла с его лица, открывая череп, но он пытался так же обезображенной рукой вернуть ее на место. Наконец, ноги у него подломились, и он без сил упал на песок. Вся правая часть тела у него обгорела. «Красивее стал, страшилище», - промелькнула мысль у Дьявола, как вдруг рядом что-то взорвалось, окатив волной боли. Прогремел двенадцатый удар. Со звериной ненавистью Дьявол увидел, что самый нижний угол пентаграммы чуть подпорчен. Роптать было не на кого – черти, охранявшие ее, были уничтожены, встретив живым щитом смертельный удар. Заклинание было закончено, и все вокруг залило красным светом. И тут все с чувством неизбежности увидели, что, не смотря на то, что сила заклинания не изменилась, место, где она должна была подействовать, переместилось аж на тысячи километров, проведя свое черное дело совершенно не там, где надо. Наступила тишина, которая прекратилась через несколько секунд диким воплем Дьявола. Все, зная лютый нрав повелителя, немедленно кинулись прочь, а Дьявол словно берсеркер уничтожил пентаграмму, холм, и направился к ближайшим бесам, которые попробовали было убежать, но были разорваны на множество кусков и разбросаны по округе. От ярости Дьявол даже не мог ругаться, что было ему не свойственно. Наконец, до его разума дошло, что те, кто ему помешал, все еще находятся здесь, и он полетел туда. Взгляду его предстала большая группа людей и несколько машин, которые по внешнему виду представляли собой смесь катапульты с баллистой, возле которых суетилось несколько механиков. Неожиданно в Дьявола врезался снаряд, как он уже понял, со святой и освященной водой. Кожа на лице его моментально обгорела, причинив сильную боль, но разозлившегося князя тьмы уже ничего не могло остановить. Раны за долю секунды затянулись, и он, размахивая мечом, врезался в одну из машин. Агрегату, а также механикам, кто не успел отбежать, настал конец. Кровь вперемешку с трухой и опилками полилась на людей. Дьявол развернулся. «Пли!» - услышал он, и через секунду был нашпигован пулями, вылитыми из крестов и освященными. На секунду он забылся, а когда очнулся, нападавших и след простыл. По кровавым ошметкам, валящимся вокруг, невозможно было опознать даже человек это или животное, но Дьявол прекрасно знал как, кто напал на них этой ночью, так и то, что эти люди не смогут держать перед ним ответ. С чувством неизбежности, плавно переходящим в слепую ярость, он полетел обратно, не позабыв, однако, по пути наказать чертей за промедление.

ГЛАВА 1. ДЕЗОРИЕНТАЦИЯ

. Слава возвращался домой достаточно поздно, чего он несказанно боялся. Он вообще был достаточно трусоват по жизни, настолько, что боялся даже самому себе в этом признаться. «Вот те парни стоят на самом солнцепеке, а я умный – резко сверну вглубь квартала и пойду по теньку, заодно и прогуляюсь чуть побольше. Ну и что, что мужик мне поставил ногу на ботинок, в трамвае народу много, он не видит, в тесноте, да не в обиде едем». Такие мысли возникали у него ежедневно, при виде собак, кошек, подростков, бомжей, да и просто людей вообще. Но этот страх происходил скорее от неуверенности, и поэтому злости не вызывал, хотя сам себя Слава давно уже прозвал тряпкой. В очередной раз, пообещав быть храбрее и взяв всю волю в кулак, он нервно сглотнул и на ватных ногах продолжил свой путь домой. В принципе, если б не часы, он бы вернулся домой раньше. Но, как ни странно, он не был раздосадован как обычно. Случилось событие века – Слава шел домой от девушки. А такие мелочи, что девушка была простой знакомой по работе, а Слава нес ей сумку, битком набитую пакетами с овощами, в честь чего она и позвала его чуть посидеть с чашечкой мате, Славу не сильно волновали. Его крайне редко звали в гости друзья, в основном по причине их полного отсутствия. Не так, чтоб парню это не нравилось, совсем наоборот – он не считал, возможно и правильно, что дружба обычно длится долго, и так как описывается в фильмах и книгах – друг за друга до гроба. Слава четко осознавал, что такая дружба возможна лишь, когда ты еще подросток – ни проблем, ни забот, ни собственной семьи, ни даже девушки – как раз есть время и возможность отдавать себя другу без остатка. Да и проблемы в данном возрасте такие, что любой друг всегда может прийти на помощь – покормить и выпросить у родителей возможность переночевать. Сейчас Слава даже не хотел бы друзей, он слишком привык быть один, и поделиться с кем-нибудь частичкой своих мыслей он расценивал равносильно самоубийству. Но любопытство, гормоны, и маленький бунтующий чертик, который сидит внутри каждого человека и кричит «Хватит! Брось это все! Ты можешь быть сильнее!», все же победили его боязливую натуру. Дома у знакомой было уютно, по небольшому телевизору передали о начинающемся через пару-тройку часов конгрессе, в котором будут принимать участие множество выдающихся деятелей науки, а посетить его намереваются главы стран почти всей Европы. После этой новости журналист начал интервьюировать какого-то именитого физика, речь которого настолько изобиловала абсолютно непонятными Славе терминами, что за предложенную ему чашку мате с апельсиновым вкусом он ухватился прямо как за соломинку, и – о, удивление! – даже завел небольшой разговор о жизни. Правда, ни хвастаться, ни удивлять у Славы никак не получалось. Обычная жизнь, нет ни странных увлечений, ни обширных познаний в какой-то области. Правда, долгими зимними вечерами он любил когда-то коротать время за первой попавшейся книжкой, и изредка ему попадались научно-популярные мини-энциклопедии, из которых он, например, узнавал, что великанов как в Гулливере, на самом деле быть не может, или что для клейстера надо воды в десять раз больше крахмала. Но это навряд ли могло заинтересовать кого-либо, кроме его самого. Выжав из себя все интересные детские воспоминания, анекдоты, прочитанные в интернете да рассказав пару фактов, которые ему показались наиболее занимательными, он с ужасом обнаружил, что уже давно стемнело. Денег на такси у него не было, занять он постеснялся, и поэтому пришлось шлепать до дома на своих трясущихся двоих. Идя, и проклиная сам себя, однако, он ощущал некое довольство собой, но повторить сей подвиг он бы не рискнул. Неожиданно все вокруг озарилось красным, а его самого как будто ударили под дых. Время практически застыло, и за какую-то секунду Слава успел подумать, что сейчас бандиты его убьют, что это глупо, ведь у него нет с собой даже сотового, да и чертовски обидно так влететь после такого удачного свидания. Однако прямо перед ним, а периферийным зрением еще и сбоку, Слава не видел абсолютно никого, и легкая искорка удивления зародилась в его душе, но была перебита чувством другого рода – Слава почувствовал, что он марионетка, которой неожиданно обрубили веревочки. И все выключилось – сплошная чернота, без запаха и звука, густая как кисель, но абсолютно беспросветная окружала его. Времени словно не существовало, во всяком случае, Слава не мог сказать, провел ли он в ней секунду или год. А может быть, вечность? В любом случае ответом было бы «да». Резкий рывок. Как будто после многих лет комы открываешь глаза и делаешь первый вздох. Свет, воздух и неприятное отсутствие опоры под ногами. Удар о землю, сильная боль и опять темнота.

[Vasex]

Сообщение от Vitarius

Время, казалось, текло как свежий мед

перебор. "казалось" нафиг

Сообщение от Vitarius

До начала начертания осталось несколько часов, все приготовления были сделаны, все чувствовали себя просто превосходно, и это ощущение усиливалось с каждой секундой. Однако до церемонии делать было нечего, и все демоны, от рядовых бесят до главенствующей верхушки, не имея возможности, как обычно, пытаться творить зло, стремились хоть как-либо коротать скуку.

повторения "было", да и вообще очень коряво написано. предложения - ад.

Сообщение от Vitarius

Следом вынужденно засмеялись Вельзевул с Сатаной.

Сатана и Дьявол - разве разные вещи?

Сообщение от Vitarius

Он уже много лет, с самого триединого разделения, был крайне оскорблен, что его, изначального наследника трона Ада, считают простым советником, и он должен исполнять эту роль. Хорошо Вельзевулу – он никогда не был и не будет главным. Хотя говорить это ему в лицо было бы опасно

было было было

так-с, дальше читать неохота.
во-первых, клавиша Enter не работает? Разбейте на абзацы.
во-вторых, писать про ад, дьявола и его компанию - не оригинально уже. нужно чем-то необычным разбавлять, изюминками
в-третьих, определитесь ЧТО пишите и ДЛЯ КОГО. не надо лепить всё подряд, что в голову лезет, пока описываете демонов. разбейте текст на абзацы, выделите вначале по абзацу каждому из демонов, которых хотите описать, ограничьтесь сначала парой слов, а позже раскроете их больше - поступками, мыслями или диалогами. и не стоит так сразу на читателя вываливать кучу инфы про демонов и т.д., у вас тут не краткое введение в историю. растяните всё на главы, пускай персонажи раскрываются медленнее. и сделайте их интересными, чёрт возьми, а не картонными боссами из америкосских игр и фильмов.

[Vitarius]

Я не говорил, что претендую на оригинальность. Все было, правда неясно где искать :) Дальше - они обязаны быть картонными, здесь Сатана, Дьявол и Люцифер - разные существа.
Основные претензии, как я понимаю, это
1. Сложность конструкций
2. Обилие описаний
?

[Snake_Fightin]

Основные претензии: примитивность конструкций и недостаток описаний.

Как это "откровенно скучать"? Что значит "Упало нечто и взорвалось" и "что-то взорвалось"? Как это выглядит?

Опять же - примитивные конструкции. "Взгляду его предстала большая группа людей и несколько машин, которые по внешнему виду представляли собой смесь катапульты с баллистой, возле которых {возле чего?} суетилось несколько механиков. " Автор сесть на медведь?

Опять же, выставлять ад, рай и так далее в виде бюрократической машины - отличный способ дать читателю понять, что ничего нового ему не вычитать, т.к. в детстве автору медведь наступил на фантазию, и читать далее не стоит.

[Vasex]

Сообщение от Vitarius

Основные претензии, как я понимаю, это

НЕИНТЕРЕСНОСТЬ
на таком уровне это главный параметр
а вообще много тупой неинтересной воды в длинных предложениях. говорю же - определитесь, чего вы хотите от текста.

Сообщение от Vitarius

они обязаны быть картонными

никто никому ничего не обязан. если дьявол получится самым шаблонным дьяволом, а демоны как обычно злые-презлые - это уже для детской сказки даже не годится.
зачем вообще создавать картонных непрорисованных героев? добавьте ещё девушку, влюбившуюся в вампира, если вам так нравятся неинтересные тупые сюжеты и персонажи

[Vitarius]

Сообщение от MAXHO

тогда зачем всё это?

А зачем раздел на форуме "Свои произведения"? Лично я был убежден, чтоб выставлять отрывки из них, чтобы подвергнуться критике и улучшиться. Или меня случайно принимают за Артура Кларка? Честно, я не молодой писатель, я человек, который хочет написать произведение, чтобы проверить, сможет ли он это сделать. Нашел тему, попросил оценить. Или я обязан перечитать вообще все, что издано, и постараться так извернуться, чтобы придумать что-то новое, чтобы написать в тему, которая создана явно не для писателей, а для простых любителей. Плагиатом я вроде не занимаюсь, по меньшей мере, осознанным. А что касается неосознанного - всем известно, что новое это забытое старое. Чтобы я про демонов не написал, все уже на двадцать раз переписано. И бюрократическая организация, и инвертированный рай, и отсутствие ада как такого, и обычное общество с дикими интригами - все было.

Дальше. Не могу понять двух людей, а именно - Vasex и Snake_Fightin. Один утверждает, что описаний мало, второй - что много.

Дальше. Почему неинтересно? Конструкции, все-таки?

Насчет картонных персонажей (вообще как видно, не особо читали дальше, поэтому говорят про одного - Дьявола) - спасибо, значит получился удачно. Вообще, мне интересно, как в наше время описать Дьявола некартонно :) Злой - был, добрый - был, просто монстр с рожками - был. Даже про грустного и уставшего и то недавно читал.

[Sera]

Vitarius, приветствую.
Что касается текста - уже сказано про отсутствие абзацев, что делает чтение утомительным и монотонным. Сказано про шаблонных персонажей, которых стоило бы наделить индивидуальностью, чтоб не были похожи на однородный кисель.
Но мне кажется, что проблема не столько в отсутствии воображения или нежелании работать над текстом. Проблема в том, как вы вообще этот текст позиционируете. А именно:

Сообщение от Vitarius

Охота написать что-нибудь интересное просто для себя.

Вот именно это "для себя" настораживает очень сильно. Для себя можно писать, никто не запрещает, если при этом творения ложаться на дно ящика стола (папки в "Моих документах"), чтоб вы могли периодически их доставать и перечитывать. Но если вы выносите отрывки произведения на суд публики, то ни о каком "для себя" речи быть не может - потому что это точка, за ней нет никакого развития и тем более самосовершенствования. Вы выложили, вам захотелось, чтоб отрывки прокомментировали и оценили - это значит, написали "для других". И в этом случае совсем другие требования к качеству текста и объёму персонажей. Чтение, смею вас заверить, это тоже труд, а чтение сырых произведений молодых авторов - труд ещё более сложный.
Поэтому прежде чем что-то выкладывать, попробуйте просто представить людей, незнакомых с придуманным вами миром - их впечатление может сильно отличаться от вашего. А ведь получается, что вы пишите именно для них.

[Винкельрид]

Про дьяволов не читал, высказываюсь по продолжению. 5000 знаков или нет - не знаю, не считал, но как смог.)

Слава возвращался домой достаточно поздно, чего он несказанно боялся.
1. Мне не нравится конструкция предложения. Не бросается в глаза, чего же он именно боялся: возвращения домой вообще (зверь-отчим), позднего возвращения (ругать будут папа с мамой), самого нахождения на улице (хотя что такое «достаточно поздно» в отношении Славы нам ещё не сказали)?
2. Два длинных и невероятно чрезмерно излишне необязательных наречия.
3. Диагнозы. Вот Слава боялся. Вот достаточно поздно. А читатель обойдётся, зачем ему кино показывать, проще – диафильм с чётким пояснением.
Как надо бы. Показать, что поздно (темнота, фонари, тени, редкие прохожие, подворотни, звуки вечерней программы «Время» и т.п.); показать, что он боится (дрожит от резкого звука, движется от одного фонаря к другому, сжимает в потной ладошке газету, как меч-Кладенец и т.п.).
Он вообще был достаточно трусоват по жизни, настолько, что боялся даже самому себе в этом признаться.
Вообще достаточно было одного «достаточно», в первом предложении, но слова-паразиты – это достаточно страшное дело, им недостаточно достать читателя один раз.
«По жизни» - это правильно, это по-нашему.
Как надо бы. Без был. Что-то типа: «Настоящий трус – тот, кто боится даже себе в этом признаться».
Вот те парни стоят на самом солнцепеке, а я умный – резко сверну вглубь квартала и пойду по теньку, заодно и прогуляюсь чуть побольше.
Вот и первый выворот читательского мозга. Какой солнцепёк, если в первом предложении было «достаточно поздно»?
Ну и что, что мужик мне поставил ногу на ботинок, в трамвае народу много, он не видит, в тесноте, да не в обиде едем».
«Что, что» - избавиться. Мысль сумбурная, сдобрена мусором.
Но этот страх происходил скорее от неуверенности, и поэтому злости не вызывал, хотя сам себя Слава давно уже прозвал тряпкой.
Это кто говорит? Это мысли Славы или всезнающего автора? Больше на скачках по взглядам персонажей не останавливаюсь.
В очередной раз, пообещав быть храбрее и взяв всю волю в кулак, он нервно сглотнул и на ватных ногах продолжил свой путь домой.
«Собрать волю в кулак» - это фразеологизм, коверканье фразеологизмов говорит о небрежности автора (кроме случаев «громыкинизмов»).
В принципе
Ещё паразит.
как ни странно
И ещё. Дальше окажется, что таких ещё несколько, запомнились «абсолютно» и «практически». Больше на подобном мусоре не останавливаюсь.
Слава шел домой от девушки
О том, что Слава шёл домой, нам уже было сказано, кроме того, это абсолютно не важно для данного предложения.
была простой знакомой по работе
Звучит не информативнее, чем «девушка была особью женского пола». Почему бы не разукрасить текст весёленькой конкретикой, в разумных дозах, а то Снейку трындындын вообще девушки не интересны, а просто знакомые не балуют интригой. Шутка. J Хотелось бы, вместо «просто знакомой» увидеть микроописание в духе книжных аннотации. Кстати, таким способом можно, для знакомства читателя с протагонистом, намекнуть на то, где он работает.
Его крайне редко звали в гости друзья, в основном по причине их полного отсутствия.
Некоторых читателей такие вещи раздражают. Если друзей – «полное отсутствие», то есть – абсолютный ноль, то как они могут звать в гости, хотя бы и «крайне редко»?
Не так, чтоб парню это не нравилось, совсем наоборот – он не считал, возможно и правильно, что дружба обычно длится долго, и так как описывается в фильмах и книгах – друг за друга до гроба.
В начале – двойное отрицание, потом – «наоборот», опять отрицание… Учитесь кратко и чётко формулировать мысль, а то в этих конструкциях сложно разбираться. Собственно, это – главный недочёт текста, останавливаться на нём больше не буду.
Большой кусок текста, где – жизненная философия Славы, описание его занятий и посиделки с девушкой здесь, кажется, лишние – они отвлекают читателя от первого посыла, трусости и позднего возвращения. Хотя тут – спорно, всего лишь – моё мнение.
Идя, и проклиная сам себя, однако, он ощущал некое довольство собой, но повторить сей подвиг он бы не рискнул.
Поздравляю. Это – худшее предложение текста. Все черты налицо: нелогичность, непонятность, бесполезность и залежи мусора.
Выводы уже были сделаны коллегами выше. Оригинальности, к сожалению, опять не наблюдается, но это, как выяснилось, вам не требуется.
А совет: надо работать над стилистикой. Метод один, вернее, - два. Читать и писать.

[Линолеум]

Сообщение от Vitarius

Из груд ответов попробую найти хорошие советы

Советую начать с чего-нибудь гастрономического. Читатели такое любят, им это близко. А критикам тем паче - этих ваще в библиотеку не ходи, дай чета пожрать. Вот, например:

Скрытый текст - Про диавола:

Дьявол сидел в своем кабинете и уныло ел борщ. От буро-красного, с всплывающими, точно утопленники по весне, ошметками свеклы, варева, явственно попахивало кислятиной. Неудивительно – жара в кабинете стояла, прямо-таки, адская.
- Ваше злейшество, ваше злейшество! – Двухстворчатые двери распахнулись и в помещение влетел взъерошенный Вельзевул. За ним, чуть прихрамывая, зашел Ваал на пару с Белиалом.
- Ваше злейшество! – скороговоркой загундел Вельзевул, размахивая, зажатой в руке, бумажкой. – Подпишите протокол изъятия души! Лилит из бухгалтерии, дура, говорит, что без подписи главного не примет – а тут конец квартала, вся отчетность коту под хвост! Позарез нужно, гадом буду!
Для наглядности, демон чиркнул прокуренным ногтем большого пальца себя по шее.
- Пшел вон, гнида, – угрюмо ответил Дьявол, мешая ложкой борщ. – Ты что, не видишь – мы кушаем? Или тебя простимулировать? – Глаза повелителя ада полыхнули огнем.
- Нет-нет, что вы! – сьежившись, испуганно залепетал Вельзевул, пятясь к дверям. – Я нет, я все, я уже...
Ваал на пару с Белиалом подобострастно захихикали.
- И вы тоже пошли вон! – Заревел Дьявол, сбрасывая тарелку на пол. – Что за дурацкая манера, врываться ко мне в кабинет в обеденный перерыв! Вы что КЗоТа не читали?! Или вас мама с папой в детстве элементарной вежливости не учили?!
- Так, это… - смутились Ваал на пару с Белиалом. – У нас мамы с папой отродясь не было.
- Оно и видно, что не было! Чего надо?!
- Ваше злейшество, нас ата… атакуют.
- Не понял, - нахмурился Дьявол. – в каком смысле?
- В буквальном! При помощи катапульт.
- Таак, - Дьявол тяжело вздохнул. – Дожили. Только присядешь перекусить, а тебя уже атакуют. Хорошо, разберемся – где моя булава?
Дьявол не глядя протянул руку, ожидая, когда Вельзевул вложит в нее орудие. Ощутив прохладу рукоятки, князь Тьмы повернул голову и ошарашено вздрогнул.
- Это что? – Хрипло спросил он. Над рогами угрожающе забагровел огненный нимб.
- Спиннинг… - пискнул Вельзевул. Казалось, он стал еще меньше, пытаясь растечься по каменным плитам пола.
- Какой нафиг спиннинг, сволочь?! Где булаву дел – пропил?! Сгною!
- Ну вы же сами говорили, - залепетал демон. – Что угодно толкни, но чтоб спиннинг был. А у Петра- ключника как раз такой – из алюминия и катушка импортная – загляденье. Ну я у него спиннинг и того… на булаву… короче…
- Мудила, - Дьявол задумчиво разглядывал спиннинг. – Импортная катушка, говоришь?
- Ага, - Видя, что угроза наказания миновала, Вельзевул сразу воспрял духом. – Петр мне еще в придачу пару мормышек дал. Ваше злейшество, а может ну их эти катапульты, может давайте лучше на рыбалку? Сядем, выпьем, а для компании еще Ламею захватим.
- Какую Ламею? – Оживился Дьявол – Эту новенькую из отдела кадров?
- Ее самую. Она как раз набила новую татуху на паху – пурпурную розу.
Дьявол похотливо облизнул полные губы.
- Пурпурная роза на паху - это хорошо. Водки возьми, - кинул он Вельзевулу, выходя из кабинета.
- Да хоть вагон! – Обрадованный демон засеменил следом.
- Ваше злейшество! – позабытые Ваал на пару с Белиалом молящее протянули бородавчатые пакши. – А как же катапульты?! Развалят же, ироды, пекло, как пить дать!
- Спустите Цербера, ущербные! Или мне вас учить?

[Rainov13]

Вот.

Скрытый текст - игрушка:

Он проснулся и потянул носом воздух. Пробудившись ото сна или скорее от спячки, в которой находился последние (сколько?) дни, недели, месяцы. Он почувствовал запах, пробудивший чувство из тех немногих, что у него были. Голод. Голод был несильным. Значит, сон был недолгим. Возможно месяц или два. Но ничего, скоро он вновь насытится. Интересно, кто это будет на этот раз. Любопытства он не испытывал, лишь какое-то смутно похожее на него ощущение, которое угасло так же быстро, как и появилось. Он вновь вдохнул. На отсутствие обоняния он пожаловаться не мог. Люди. Запах пыли, что царил вокруг, он давно уже не замечал, впрочем, как и множество других запахов, но вот аромат еды улавливал сразу. Людей было двое. Самки. Одна постарше, вторая помоложе. Намного моложе. Видимо мать и дочка. Пахли они уж очень похоже. Он сосредоточился на той, что помладше. Маленькая девочка, видимо лет шести не больше. Как раз то, что нужно. Конечно, если позволит Отец. Отец был рядом. Он узнал Его запах, запах застарелого пота, какого-то парфюмерного средства и еще один, который не могли уловить рецепторы людей. Тяжелый сладковатый запах смерти. Не отличимый от своего собственного. Кукольник был в некотором роде его Отцом. Создателем. И он бы любил его как Отца, если бы знал, что это такое. Но оно не знал. И не хотел знать. Он знал только то, что не сможет без Отца, так же как и Отец не сможет без него. Сейчас его интересовало только одно, чувствует ли Кукольник голод или нет. Иными словами наступило ли время отправляться на охоту. Запах усилился. Потом он услышал голоса.
- Мадам у нас очень большой выбор игрушек, некоторые из которых не просто редкие, а уникальные. Я могу без преувеличения сказать, что другого такого магазина вы не найдете во всем Городе, а то и во всем округе. Скрипучий вкрадчивый голос. Отец. Кукольник. Второй голос принадлежал женщине.
- Именно поэтому я и здесь. Вы только посмотрите, во что играют современные дети. Роботы, пришельцы, всякие чудовища, даже сарки. Неудивительно, что у нас такой рост насилия.
- Полностью с вами согласен, мадам. У меня самого подрастает внук, и я вижу, как он подвергается негативному влиянию современной индустрии развлечений. Как жаль, что его родители не обладают Вашей мудростью и не понимают этого.
Если бы у существа лежащего на полке и старательно прикидывавшегося синим плюшевым слоненком были губы и чувство юмора оно бы сейчас усмехнулось. Но оно(он) тихо лежал на спине и слушал голоса, что приближались, равно как и запах. Запах еды. А потом заговорила девочка. Нежный голосок, звонкий и прозрачный, как весенний ручеек.
- Мама, смотри какой симпатичный!
Она была рядом. Практически на расстоянии вытянутой руки. Он не знал, о чём говорит девочка, как не знал и того, что еще есть на полке рядом с ним. Он снова ощутил голод, который от близости людей стал все сильнее. Пока еще умеренный. Пока.
- Ты о чем, дорогая?
- Медведь, мамочка, я хочу медведя!
- Разве это медведь, дорогая, по мне так это…
- Нет, это медведь! – упрямо повторила девочка.
- Ну хорошо, хорошо, пусть будет медведь, хочешь еще что-нибудь?
Послышался шорох снимаемой со стеллажа игрушки. Рядом с ним.
- Сколько он стоит? – Кукольнику.
- Пять кредитов, мадам, всего пять кредитов, но есть одно условие.
- Какое же, интересно?
- О, ничего особенного, просто я никогда не отдаю игрушки по одной. Такое у меня правило. Вы должны выбрать ему компаньона, причем совершенно бесплатно.
- Вот как, ну что Мэгги, кто составит компанию Плюшевому Медведю?
- Не знаю.
- Хорошо, давай я сама выберу….так, как насчет вон того слоненка, а Мэгги?
- Хорошо, - девочке уже получившей своего медведя, было все равно.
- ОК, тогда берем слоненка.
Он почувствовал, как его снимают с полки и куда то несут. Прощай родимый дом. Хотя нет. Всего лишь до свидания.

Три дня спустя.

Он лежал, слушая ровное дыхание девочки, и ждал. Ждал, когда она уснет окончательно и тогда он сможет немного осмотреться. Хотя смотреть в прямом смысле этого слова он не мог, его глазницы, прикрытые стянутыми суровой ниткой веками, были пусты. Но он мог видеть по-другому. Он чувствовал окружающие предметы, как чувствует их летучая мышь или скажем некоторые виды рыб. Дом, в который его привезли, был не очень большим, два этажа с мансардой, в которой находилась комната Мэгги, окнами выходившая на задний двор, примыкавший, судя по звукам к лесу. Кроме девочки и ее матери в доме жил еще мужчина, но не отец Мэгги, которого она тем не менее называла папой. Впрочем, подробности их жизни его не интересовали. Его примитивный разум был холоден и пуст, лишь инстинкты и зачатки простых эмоций. Голод нарастал, а это значило, что в скором времени ему (и его Отцу) необходимо было подкрепиться. А что может быть вкуснее, чем маленькая девочка, которая сейчас мирно посапывала в своей кровати. Скоро, уже скоро он приведет ее к своему Отцу и тот, конечно же, даст ему пару лакомых кусочков, и тогда голод уйдет на какое-то время. Он снова принюхался. У людей есть запах сна и запах бодрствования, хотя они сами об этом не подозревают. Мэгги спала. Он решил, что уже прошло достаточно времени, и осторожно пошевелил лапой, потом второй, стараясь не поднимать шума. Он то знал, как чутко спят дети. Не нужно чтобы Мэгги увидела его сейчас. Еще рано.

Прошло еще два дня.

Почти неделя прошла с того момента, как он проснулся на покрытой пылью полке заваленной старыми игрушками в магазине Отца. Доме. Он знал, что не пройдет и двух дней как он вернется туда. Сегодня ночью, или завтра. И вернется не один, а с маленькой девочкой, которая так вкусно пахнет. Последние пару дней голод усилился ещё, а это значило, что Отец уже ждет его. И его добычу. Осталось подождать совсем немного. Сейчас был день, наверное, середина дня и он мог только слышать и ощущать запахи. Пахло травой, лесом и водой. На заднем дворе, покрытом сочной душистой травой был маленький бассейн, не бассейн даже, а скорее декоративный пруд, возле которого Мэгги обычно раскладывала свои игрушки. Иной раз совсем близко от воды. Он боялся воды, так же как и солнца, из-за которого он не мог «видеть» окружающие предметы. Как и существа, что живут во тьме между мирами о которых ему рассказывал Отец. Но от солнечного света его защищал толстый слой ваты и плюша, скрывавший его истинный облик и превращающий его в игрушечного слоненка. А вот если бы он упал в воду, то ему точно пришел бы конец. Мэгги сидела рядом, и что-то тихо мурлыкала под нос. Ее мать была где-то в доме, а тот мужчина - не отец Мэгги,- куда-то уехал. Легкий ветерок приносил из леса шепот листвы и пение птиц. Солнце время от времени ныряло в набегавшие облака, а потом снова заливало лужайку светом и теплом. Маленькая девочка, которой только исполнилось шесть, и которой не суждено было дожить до семи, сидела на траве и что-то тихо напевала. Рядом лежало существо, упорно прикидывающееся синим плюшевым слоненком, и думало свои черные думы. Ничто не предвещало беды.

Ночь.

Он услышал голос Отца у себя в голове. Он произнес одно только слово. «Пора!». Синий плюшевый слоненок зашевелился на кресле и начал сползать на пол. Через пару минут он влез на кровать со спящей девочкой и замер. Нужно было кое-что сделать. Передние лапы с короткими толстыми пальцами поднялись, и он начал отрывать себе голову. Послышался треск рвущихся ниток, и плюшевая голова медленно, но верно начала отделятся от тела. Потом существо просто откинуло ее на спину, как капюшон и теперь стала видна его истинная сущность. Бесформенная голова, покрытая складчатой серой кожей вызывала отвращение, веки, прикрывавшие пустые глазницы были стянуты толстой нитью. Между ними, почти на уровне переносицы зияло треугольное отверстие, служившее существу носом. А под ним был безгубый рот с острыми неровными зубами. Которым не терпелось погрузиться в нежную белую ножку маленькой девочки, лежащей перед ним. Но всему свое время. Существо осторожно приблизилось к голове девочки, и наклонившись, стало что-то шептать ей на ухо.
Маленькой Мэгги снился сон. Ей снилось, что кто-то шепчет ей на ухо «Проснись, Мэгги, проснись!» Она проснулась. Но это был всего лишь сон во сне. В своем сне она открыла глаза и увидела, что наступило утро. Раннее утро. А потом увидела того, кто ее будил. Вернее, ту. Около кровати стояла фея. Мэгги никогда раньше не видела настоящих фей, что называется живьем, только на картинках или в кино, но не слишком удивилась, увидев ее. Ведь раз они нарисованы в книжках, то значит, откуда-то их срисовали. Она открыла рот, чтобы позвать маму и показать ей фею, но та приложила к губам палец с таким заговорщицким видом, что Мэгги тут же закрыла рот, и тоже приложив палец к губам, кивнула. Фея присела у кровати и улыбнулась.
- Вот что, Мэгги, мы не будем шуметь, чтобы не разбудить маму и папу, верно?
- Верно!
- Хорошо, потому, что если они проснутся, то мы не сможем с тобой отправиться в путешествие.
- Путешествие?
- В Волшебную Страну. Ты ведь помнишь, как мама рассказывала тебе о ней.
Мэгги кивнула. Фея снова улыбнулась. Она сияла, прямо как начищенный пятак.
- Мы уйдем ненадолго и успеем вернуться до того, как мама проснется, хорошо?
Мэгги снова кивнула. И в самом деле, зачем будить маму, если они ненадолго.
- Хорошо, а теперь потихоньку поднимайся, и пойдем. Только не шуми. И не забудь своего слоненка.
Мэгги посмотрела, куда указывала фея и увидела синего слоненка лежащего на кровати рядом с ее подушкой. Как он интересно там оказался? Она ведь оставляла его в кресле. И зачем брать его с собой? Но раз фея говорит надо, значит надо.
Наяву она поднялась с кровати, не открывая глаз, и взяла в руки существо с болтавшейся за спиной головой слоненка и направилась к двери, медленно словно сомнамбула. Ее веки были чуть приподняты как у лунатика, глаза закатились, видны только белки. Она прошла сквозь комнату, залитую призрачным лунным светом, превращавшимся во сне в солнечный, и аккуратно открыв дверь, вышла. Она спустилась по лестнице на первый этаж, медленно и беззвучно как призрак и миновав холл, остановилась у входной двери. Щелкнул замок. Наверху на втором этаже, в спальне ее мать беспокойно зашевелилась в кровати, разметав руки, но не проснулась. Фея постаралась и здесь. Этой ночью сон нескольких людей был чуть крепче, чем обычно. Совсем немного, но достаточно для того, чтобы маленькая девочка, смогла спокойно и беспрепятственно отправиться в путь в сопровождении доброй феи и синего плюшевого слоненка, которого она видимо очень любила, судя по тому, как крепко она прижимала его к себе. Мэгги закрыла за собой дверь и увидела дорогу, ведущую прямо от крыльца. Мощеную крупными разноцветными камнями, по обе стороны которой виднелись кукурузные поля и фермерские домики. Она подняла голову и посмотрела на стоящую рядом фею. Та кивнула. Мэгги сошла с крыльца. Странно но, не смотря на яркое солнце, камни на дороге были холодными. Она сделала шаг потом еще один. Фея шла рядом и что-то говорила.
- Мы пойдем к одному волшебнику, он очень добрый. Он очень любит маленьких девочек, и мальчиков и всегда делает им подарки. Конечно, если те послушны и хорошо себя ведут. Но ты ведь будешь умницей, верно?
Мэгги шла по улице залитой лунным светом, крепко сжимая игрушечного слоненка, и густой белый туман расползался в разные стороны, проникая сквозь открытые окна в спальни, и люди засыпали еще крепче. Кто-то надул прямо в кровать, даже не почувствовав этого.
Скоро, очень скоро Мэгги окажется в гостях у одного «очень доброго волшебника, который очень любит маленьких девочек». Существо, одетое в костюм плюшевого слоненка испытывало чувство похожее на удовлетворение. Отец будет доволен. Доволен. А потом он снова уснет. До следующего раза.
Как хорошо возвращаться домой.

[Потполкин]

Сообщение от Rainov13

Почти неделя прошла с того момента, как он проснулся на покрытой пылью полке заваленной старыми игрушками в магазине Отца. Доме. Он знал, что не пройдет и двух дней как он вернется туда.

ниччего не понял

Не буду вытаскивать остальных блох, скажу в целом:
очень кингообразно. на вашем месте я бы не стал мясом заканчивать.
Ну или хотя бы посоветовал мир "там" проработать, чтобы не один визит туда был.

[Rainov13]

2 МАХНО

Да, не слишком удачное предложение.
Вот как раз повытаскивать блох не помешает))) Со стороны ошибки видны лучше.
А с чего Вы решили, что заканчивается всё "мясом"? Концовки определённой нет, всё что угодно может произойти.
"Кингообразно", да , согласен, в период написания как раз читал Кинга. Много.