"Винс очередной раз заглянул в бумажник." Здесь пропущен предлог "в". На этом месте вам надо пойти и прочитать правило про предложное и беспредложное управление. Но поправив фразу, начинаем думать дальше.
Вот мужик на последние деньги купил билет. Вряд ли за время от покупки билета до посадки на борт он мог успеть забыть, что последнюю монетку оттуда выгреб? Зачем снова бумажник проверять? Это вопрос номер раз. Ладно, будем считать, что от скуки. Купить заодно с билетом еще и жрунал на дорогу денег-то не хватило. Надо же хоть чем-то заняться.
Но тут встает вопрос номер два. Откуда он достал бумажник? Мужики их могут носить в кармане брюк. Адвокат - вряд ли. Ему надо выглядеть прилично, поэтому вопрос, насколько карманы брюк в результате оттопырятся, видимо будет волнительным. Денег-то нет, чтобы этих брюк держать по новой паре на каждый день. Второй вариант - из кармана пиджака. Но, минутку, мужик сел в самолет! А там ремни ведь просят сразу же пристегнуть. Из сумки? Так она или в багажном отделении над головой, или вообще под кресло забита, если адвокат летит завоевывать захолустье самолетом очень эконом-класса. Не странно ли в такой ситуации беспокоить соседей, чтобы удостовериться в очередной раз и без того известном факте? Или вы хотели показать таким образом, что "невероятно честный адвокат" - или существо мифическое, или дурак, если встретился "в натуре"?
Кстати, отсутствие фотографий в бумажнике вовсе не обязательно говорит об одиночестве. Многие этого просто не делают. Хохма про дохлую муху была задумана хорошо. Что-то вроде "в холодильнике мышь повесилась": мол, бумажник так давно не используется, чтобы носить в нем деньги, что там и паутину с дохлыми мухами найти можно. Но в таком варианте фразы она не играет, поскольку вызывает отторжение на логическом уровне. Мужские бумажники обычно как выглядят? А? Можете представить, чего мухе будет стоить туда пробраться? Имеет смысл перекраивать предложение полностью. Ну, и мотивировать как-то, зачем он все же полез в бумажник. Ну, кроме того, что такой предмет в задаче стоял.

Версию с самоудовлетворением некого сферического палача в заимке на фотографию Мисс Плейбой 1956 год и появление из-под крышки рояля стриптизёрши Диабло пришлось убрать по этическим причинам.

Алексей достал черно-белую фотографию из нагрудного кармана, ещё раз сверился. Ничего не изменилось – улыбающееся лицо светловолосого парня с широкими глазами – всё так же смотрело мимо камеры. Он хорошо помнил момент – майский вечер, беседка, аромат чая и озорной лабрадор, прорывающийся через кусты роз. Тогда казалось, что вечер не закончится, и всегда будет хорошо, и ещё не пришла беда. Эмму, она снимала, они потеряли первой, потом уже пришлось избавиться и от лабрадора…
Костя был хорошим парнем, ему просто по жизни не повезло. Одно сыпалось за другим: сначала умерла Эмма, с ней они потеряли права на загородный дом. Собаку пришлось усыпить. Алексей не смог этого сделать, он сидел на корточках рядом с будкой, гладил лабрадора, заглядывал в его карие глаза и не решался. Костя сделал всё как надо. Кто бы знал, что это надломит его в большей степени, чем Алексея?
Заимка знакома с детства, отец впервые привёл их сюда в десять лет: подышать чистым воздухом, проникнуться духом свободы и понюхать пороху. Позднее к ним присоединилась Эмма. Тогда они считались парочкой, даже клятвы давали, но в итоге девушка осталась с Костей.
- Всё в порядке? – спросила Эмма. На ней была зелёная рубашка и короткие шорты. Девочка-пацанка. Она действительно верила, что всё будет в порядке.
- В полном! – заверил Алексей. В полном. В каком полном? В том, что она предпочла его брата-близнеца? Поправка - его более привлекательного брата-близнеца. Они были очень похожи, во всём кроме улыбки. Когда Костя улыбался, ему даже таксисты делали скидку.
Лес. Горы. Каменистая тропа с перекатывающимся щебнем под подошвами. Солнце над головой. Пот застилает глаза. Хоровод коричневых, жёлтых, зелёных цветов кружит голову. Левая нога ныла на погоду. Два года назад Алексея подстрелил какой-то мальчишка с улицы. Он так и умер безымянным, держась за кровоточащий пах. Парадокс, столько ходить под смертью и получить единственное ранение, выйдя ночью в круглосуточный за сигаретами!
Надо было перетерпеть, не потому что боль доставляла удовольствие. Хотя встречались и такие люди. Надо было перетерпеть, потому что кто, кроме него? Почему-то казалось, что смерть от родной руки будет другой, справедливой, не несущей в себе подлого азарта, неизбежно захватывающего охотника. Алексей это знал не понаслышке. Когда идёшь по кровавому следу, чувствуешь страх и запах жертвы… Не в этот раз!
- Я знаю, это личное, - сказал Том. Он был как бы начальником для Алексея, подкидывал задачки и давал полную свободу действий. - Никто не скажет плохого, если ты откажешься. Но пойми, если не ты – это сделает кто-то другой. Кто-то типа Алекса. Знаешь, он любит сначала позабавиться с жертвой. Видел его коллекцию скальпелей.
- Всё в полном порядке. Я берусь! – Опять это в полном. Что в полном? Охотиться за собственным братом? Убить последнее, что связывает со счастливыми воспоминаниями? Плохая идея.
Со смертью Эммы мир пошёл по наклонной. Алексей переехал в город, мыкался в агентствах, пока не занял освободившуюся должность палача. Предшественник однажды набрался и решил полетать. Работу поначалу считал временной, так пару месяцев перекантоваться. Потом привык. Костя выбрал другой путь.
Всё ближе и ближе. Рядом с тропинкой длинный, почти прямоугольный белый камень с трещиной. Здесь Алексей и Эмма впервые поцеловались и оставили подписи на белом листе бумаге, что обязуются пожениться в будущем.
Палач замер. Третий день палит. Душно. Край неба затянуло пеленой. Вот и нога ноет на погоду. Скорее всего, вечером будет дождь.
Ещё раз достал фотографию. Костя – красавец с обаятельной улыбкой, лучший егерь в округе. Эмма… Она ещё крикнула «Мальчики!» Лабрадор, пока хозяева отвлеклись на камеру, похитил курицу со стола.
Эмму не вернуть. Алексей сумел смириться с горем, в конце концов, для него она была потеряна с того «всё в порядке». Зато остались воспоминания: клятва на белом камне, поцелуи, поход выше по течению... Иногда Алексей мысленно насмехаться над братом. А что осталось у него? Секс быстро забывается… Наверное, поэтому Костя первым сошёл с катушек.
Заимка – бревенчатый четырёхугольник с узким окошком-бойницей и кривым дымоходом. На кольях ограды рассыпающиеся от ветхости волчьи черепа. Пахнет дымом. Костя здесь, наверное, набрался и сидит на лавке, уронив голову на руки.
Алексей сбросил мешок с плеча. Медленно поднял и зарядил нарезной карабин. Снял с предохранителя. Ничего личного. Просто работа.
Первый не вернулся Бирюк – он частенько начинал сезон по желанию левой пятки. Жене сказал - выйдет птичек пострелять, вернётся к полудню. Бирюка нашли только через неделю, голова в двадцати метрах от тела. Тогда ещё подумали случайность, может, залётные гастролёры. Потом начали пропадать и другие, «гастролёры». Тайга – место страшное. Ещё думали, что тигр шалит или медведь. Пока этот «медведь» не перестрелял средь бела дня семью Самосёлова. Алексей был на месте, чтобы взять след. Очевидцы отводили глаза. Всё и так было ясно – одинокий егерь свихнулся и решил перестрелять всех браконьеров. Костя бежал из города. Говорят, подстрелил двух копов.
Алексей трогает дверь. Не заперто. Брат поднимает голову. Он бледная тень фотографии – худое скуластое лицо, небрежно остриженные волосы, пустые глаза.
- Я пришёл! – Алексей поднимает карабин.

Последнюю неделю жили у Старика, в крохотной квартире с газетами вместо обоев. До Пришествия Малой ходил сюда понюхать клею и потискать разомлевших наркоманок. Второй этаж – достаточно высоко, чтобы в окно не залез ночной охотник, и низко, чтобы спрыгнуть, если нагрянет орда жмуров. В прихожей ящики с бутылками столовой воды. Под ногами затёртый коричневый коврик с кровавыми пятнами и рассыпанными окурками. К ледяной батарее пристёгнута полуобнажённая девушка с неровно обстриженными волосами и разбитой губой. На бледной груди красные точки ожогов.
- Есть одно место, - таинственным голосом проговорил Ильдар. – Настоящее Эльдорадо!
Ильдар был смуглолицым парнем в серой толстовке. Чёрные глаза с расширенными зрачками буквально впились в Малого. Тот натянуто улыбнулся, мол, говори.
- Слышал о «Вишенке»? Представляешь, какие там залежи? Тонны колёс… На всю жизнь хватит.
На всю жизнь. Теперь, после Пришествия, это было особенно смешным. На какую жизнь? Может, на не-жизнь? За окном, забитым фанерой, война. С одной стороны разваливающаяся федеральная армия, с другой - Поднятые, Дьявольское воинство, как гласила пропаганда. Посередине местные, попавшие в котёл. Местных не щадили обе стороны.
- Докурю и пошли! – буркнул Малой. Настроение резко испортилось. Не надо было думать. Нельзя думать. Надо набраться, чтобы больше не думать. Мысли опасны, отбивают волю к жизни. Разум доказывает: всё кончено, мира больше нет, все твои родные, друзья и знакомые мертвы. Почему же ты ещё продолжаешь коптить небо?
- А с этой что делать? – Малой потушил окурок об грудь девушки. Она даже не дёрнулась. На полу лежит опасная бритва. Вчера Малой немножко подрезал её там, пониже, подрезал просто так, из одного сладостного удовольствия причинить боль, показать власть. Он сделал это, потому что мог это сделать.
Ильдар подошёл, приподнял веки, заглянул.
- В отключке. Может, ещё и оклемается.
Девушку вытащили вчера из-под ночного охотника. Сложно было сказать, успел ли он заразить или нет. На всякий случай, парни прицепили находку к батарее и развлекались, как могли.
- Гоу! – Малой прыгнул на ноги, подобрал револьвер со столика и запихнул за пояс.

Уазик, фирменной зелёной раскраски, был прощальным подарком от доблестной армии. Малой прослужил ровно две недели с момента призыва, пока, наконец, не улучил момент и не дезертировал. Всё лучше так, бороться одному, чем просто умирать за колючей проволокой.
Город разгромлен: сначала ещё считали, что достаточно одних патрулей, постов через квартал. Потом, когда патрульные стали возвращаться изменёнными, ввели тяжёлую технику. В город! Это была фатальная ошибка. Часть техники осталась ржаветь, брошенные консервные банки. Другая… Малой как-то видел оживший танк с намотанными на гусеницы кишками.
- Тормози! – Ильдар дёрнул за плечо. – Дальше пешком.
В двух квартала бывший стриптиз-клуб «Вишенка». Тонны колёс, выпивка, а если повезёт, мало ли, то и зомби-стриптизёрши. На первой стадии, до превращения в жмуров, они были вполне безобидны.
- Чёрт! Ты слышал? – воскликнул Ильдар. Он потянулся за пистолетом…

Старик открыл двери, буркнул: "Заходь, Малой, не стесняйся. Пакованчик с клеем на столе, разомлевшие наркоманки у батареи, готовы для тисканья".

http://lurkmore.so/images/thumb/0/03...ent_in_use.jpg