Форум «Мир фантастики» — фэнтези, фантастика, конкурсы рассказов

Вернуться   Форум «Мир фантастики» — фэнтези, фантастика, конкурсы рассказов > Общие темы > Творчество > Творческий архив

Творческий архив Завершённые конкурсы, и другие исторически значимые темы.

 
 
Опции темы
  #1  
Старый 22.01.2006, 02:44
Аватар для Jur
Мимо проходил
 
Регистрация: 06.10.2006
Сообщений: 3,021
Репутация: 619 [+/-]
Восклицание Свои произведения: кто готов дать почитать и выслушать критику? (Архив 2)

Тема для публикации и оценки произведений посетителей форума.

Авторам.

1. Текст произведения необходимо скрывать тэгом спойлер
[spoiler="<Текст>"]<То, что вы хотите убрать под спойлер>[/spoiler] Тэг также есть в расширенном режиме редактирования сообщения.
2. Текст рекомендуется прочитать и проверить на наличие ошибок, например в Ворде. В противном случае, вместо оценки произведения вы увидите оценку собственной неграмотности.
3. Имеет смысл сначала прочитать хоть что-то о том как надо и, соответственно, не надо писать (например что-то отсюда). Если вы будете допускать типовые ошибки, то получите типовой ответ, причем нелицеприятный. :)
4. Если для понимания вашего произведения нужна дополнительная информация (произведение по конкретному миру, фанфик, ночной кошмар и т.д.) приведите ее перед спойлером. Не стоит ожидать что читатели хорошо знают описываемый вами мир.
5. Крупные произведения рекомендуется вкладывать небольшими кусками раз в день-два.
Скрытый текст - О трудном выборе критика:
Вариантов, собственно, у критика несколько:
1. Написать: "в топку".
Плюсы: Минимальные затраты, как в плане времени, так и в плане эмоций.
Минусы: Вы не поверите. Вы скажете: "Дурак", - и останетесь при своём, потому что людям свойственно не доверять незнакомцам на слово.
Вердикт: Этот вариант отметаем.
2. Начать разбирать подробно, построчно, тыкая пальцем в каждую нелепость и ошибку.
Плюсы: В итоге всё равно будет "в топку", но, всё-таки, вывод будет подтверждён множеством примеров.
Минусы: Вы всё равно захотите сказать "Дурак", и если даже так не скажете, то подумаете наверняка, а критик, который потерял уйму времени, увидев, как автор огрызается и пытается обелить своё произведение всеми силами, понимает, что время потрачено зря и благодарности ждать не надо. Почему? Да потому что вы ни за что не поверите в то, что ваше произведение не стоит того, чтобы его читали. Честное слово, чем лучше люди пишут, тем предвзятее они относятся к своим текстам, но обычно те, кто через слово допускают грамматические ошибки и вообще не задумываются над качеством написанного, уверены, что и так сойдёт. Хотя, конечно, не спорят с тем, что немного подправить не мешает.
Вердикт: Пока человек сам не поймёт, что он пишет плохо, никто его в этом не убедит, потому этот вариант тоже не приемлем.
3. Начать искать в тексте то, что можно похвалить, параллельно чуть-чуть - очень мягко и деликатно - пожурить.
Плюсы: Автор доволен. Его хвалят. К "журению" относится снисходительно, поскольку тон критика не категричный, а, скорее, просительный.
Минусы: Автор понимает, что он - уже готовый писатель, Боже мой! Первое же выложенное произведение - и такой успех! Он, вместо того, чтобы выучить русский язык на уровне школьной программы и обратиться к учебникам писательского мастерства, продолжает строчить унылые опусы в невероятном количестве, тратя своё время, которое можно было бы пустить на что-то полезное. Когда, наконец, придёт понимание, будет поздно: время упущено, прогресса никакого, а тексты-то были - отстой, что ж никто не сказал сразу? Ах, лицемеры...
(С) Винкельрид



Критикам.
1. Допускается только оценка произведений. Переход на личности считается флеймом со всеми вытекающими.
2. В отзыве необходимо указать что именно понравилось или не понравилось. Если есть только ощущение то его рекомендуется доносить посредством публичных или личных сообщений.
3. Выделения отдельных фраз и вывода "Чушь" недостаточно. Надо дать хотя бы краткие комментарии, описывающие преступления автора против русского языка и логики.
4. Отмазки "надоело" не работают ;).


Напоминаю, размещение чужих произведений без разрешения автора называется плагиатом и карается баном.
(Jur)

Напоминаю, что флуд запрещен правилами. Сказать свое "спасибо" критикам можно через репутацию. Так же настоятельно не рекомендуется ввязываться в споры.
И помните, что тут все на равных - никто не обязан вас критиковать и оценивать. Попробуйте для начала сами сделать то же.
Aster



Последний раз редактировалось Markfor; 24.03.2011 в 20:14. Причина: поправил ссылку на архив темы
  #1861  
Старый 19.12.2010, 23:30
Аватар для ashigaru
Новичок
 
Регистрация: 21.10.2010
Сообщений: 9
Репутация: 3 [+/-]
Работа над ошибками + небольшие изменения, правда, первую фразу я таки не поменял. Это такое преувеличение, если вам кажется, что оно никуда не годится - уберу.
Скрытый текст - Филадельфийский университет:
Профессор дрожащей рукой полез в карман и вынутым платочком попытался скрыть причину повышенного уровня влажности в аудитории. Он был хорошо знаком с Теорией Вероятности, но она, даже по дружбе, ни за что бы на него ни поставила.
Потерпев неудачу, он бросил растерянный взгляд на сидящего напротив студента.
Порядка 20 минут они просидели в тишине, не считая периодически издаваемые профессором звуки, которые заставили охранника пару раз наведаться и поинтересоваться, не мучают ли здесь животных на экзамене по истории XX века.
По истечению этого времени профессор от безысходности попросил у студента зачетку. Заполучив ее, профессор вдруг счел нужным подпрыгнуть:
- Ага! – Вскричал он, скалясь. – Вот вам последний вопрос! Филадельфийский эксперимент! Что? Впервые слышите? Не знаете? Плохо вы подготовились! За экзамен вам четверка и не больше!..
Студент постеснялся прерывать радость профессора, предварительно не откашлявшись:
- Филадельфийский эксперимент – эксперимент, проведенный США 28 октября 1943 года, в котором, с помощью мощного электромагнитного поля вокруг, мы пытались сделать наши корабли невидимыми для радаров противника. Эксперимент прошел неудачно. Поле вызвало галлюцинации у людей: члены экипажа эсминца были уверены, что их тела вмурованы в корабль и что они ни с того ни с сего самовозгораются. Поле было настолько сильным, что наблюдавшие с берега имели те же самые галлюцинации и видели людей, самовозгоравшихся и застрявших, им даже казалось, что эсминец переместился на несколько сотен километров. Удивительно, но и местные жители района, куда «телепортировался» корабль, попали под воздействие поля и клялись, что корабль действительно видели и что на их мнение никак не сказались стоящие рядом опустошенные бутылки спиртного. Эксперимент провалился из-за ошибочности теорий Николы Теслы о…
- Но как вы можете знать это? Почему вы считаете, что все было именно так? С чего вы вообще взяли, что этот эксперимент на самом деле проводился? Что он не выдумка?
- Все это есть в рассекреченных вчера документах, - ответил студент.

Медицина к середине XXI века достигла небывалых вершин, и даже перенесенные 13 инфарктов подряд не спасли профессора от неприятного диалога в больнице:
- Ну что, довольны? Добились, чего хотели? – ставя «отлично», спросил профессор.
- Теперь я доволен! – Как можно вежливее, учитывая положение профессора, завопил студент.
- Послушай, один раз я допустил ошибку, но ты – избранный, ты должен все исправить! – Объявил профессор со всей драматичностью, которую ему могли позволить посещения школьного театрального кружка (к стыду медицины середины XXI века многие психические заболевания по-прежнему не лечились).

Студента звали Хинк, и он очень хотел стать уборщиком.
Человек, поступивший на исторический факультет, просто мечтает о такой работе. Получив высшее образование, можно было рассчитывать на место в историческом районе города. Здесь уборщик зарабатывал, конечно, меньше, чем нефтяной магнат, но на жизнь, дом, дачу, личный самолет и на аренду хула-хупа по выходным вполне хватало.
Исторический район города сохранили таким, каким он был еще 20 лет назад, и превратили в большой музей, где можно было и без экскурсовода выяснить, что жилось раньше очень даже скучно. Ни в одном из зданий не было никаких современных штучек, и вся техника, и все убранство датировались началом века. Несмотря на то, что последний посетитель «музея» заглядывал внутрь те же 20 лет назад, район не перестраивали, так как многим он успел полюбиться как удобная дыра в бюджете по статье «реставрация культурных памятников».
Политики - люди совестливые, поэтому и без требований увеличивали расходы на поддержку «музея» и всего в нем в рабочем состоянии. Доверять роботам-уборщикам наводит чистоту и порядок можно было, только если у вас имелась пара запасных первых ЭВМ, да и к тому же починить что-либо они могли, лишь отправив это на ремонт компании-производителю. Компания-производитель в лучшем случае разорилась, а в худшем отказала бы в сервисном обслуживании, так как в инструкциях к товару ничего не сказано об их чистке и эксплуатации роботами.
На выручку пришли историки – специалисты широкого профиля, представлявшие собой олицетворение идеала мужчины, способного не только разузнать, что за подозрительные звуки доносятся ночью из прихожей, но и лампочку правильно вкрутить.
За это их ценили политики, но не ценили женщины. Лампочки давно уже вышли из употребления, а эти жуткие звуки всегда были лишь поводом эту самую лампочку в прихожей вкрутить. Высокая зарплата несколько компенсировала в глазах прекрасной половины увлечения их избранников допотопной техникой. Но вот чего они никак не понимали, так это зачем на историческом факультете, на который и так мало кто подавал документы, в довесок учили истории.
С тех пор как все пришли к выводу, что копаться в земле в поисках руин совсем не так интересно, как в поисках нефти, большинство людей плюнуло на изучение истории. Старомодные преподаватели говорили что-то про дань традициям и что это вроде как исторический факультет да все шутили: «вот сядете неудачно в машину времени, и что делать будете?»
Каждый студент знал, что он будет делать, доведись ему оказаться в прошлом. Во времени, когда все проблемы карьерного роста решались сочетанием защитного костюма и бластера. Пожалуй, один только Хинк не грезил идеей изменения прошлого. Не грезил хотя бы потому, что тогда пришлось бы заново переучивать всю историю, а Хинк штудировал ее днями и ночами. Ему это совсем не нравилось, но утром – бассейн, и изменить ничего было нельзя. Он, как и все, не видел в этих знаниях какого-либо смысла, но вот его преподаватель истории был известен тем, что на экзамене любил спрашивать именно ее.
Помимо основных 63 вопросов в билете соискателя оценки «отлично» ожидали еще и дополнительные. Говорят, один студент получил четверку только из-за того, что плавал в колебаниях ценных бумаг на Нью-Йоркской фондовый бирже в годы второй мировой. Хинку нужна была только пятерка, тогда бы его взяли работать в Эмпайр-стейт-билдинг, поэтому он пытался запомнить каждую мелочь, каждого актера, выходившего на Бродвейскую сцену, но даже несмотря на это, он ни за что бы не получил «отлично», если бы не его друг.

Его друга звали Сальвар, и познакомились они в университете.
Тогда Сальвар был без пяти минут отличник, а Хинк перепутал аудиторию. Хинк этого не знал, но не загляни он в аудиторию в разгар экзамена по истории XX века и не отвлеки тем самым преподавателя на придумывание гневной речи в свой адрес, Сальвар не смог бы заглянуть в шпаргалку и не ответил бы на последний, десятый по счету, вопрос. Из благодарности Сальвар решил помочь Хинку в учебе, да к тому же численность студентов-историков тогда постепенно приближалась к численности динозавров и встретить другого единомышленника статически представлялось возможным Сальвару только через сотню-другую тысяч лет.
Сальвар стал образцом для подражания Хинку, и ему очень хотелось поработать с ним в паре, в Эмпайр-стейт-билдинг. Никто не мог тягаться с ним в знаниях истории XX века (конечно, не то чтобы были желающие, но все же). Особенно много он знал о Николе Тесле. Он знал о нем столько, что идея человеческой реинкарнации благоденствовала в то время только из-за его примера.
За день до экзамена была рассекречена кипа документов, связанных с Филадельфийским экспериментом, и Сальвар предложил обсудить именно их. Говорил в основном Сальвар и в основном неприличные вещи. Словами человека, проработавшего не один год в 102-этажном небоскребе, он выразил некоторое сомнение в правдивости документов и предложил пойти сжечь Белый дом. Хинк напомнил, что год назад, когда были обнародованы детали расследования ФБР по поводу смерти Теслы, он уже пытался это сделать, и ничего у него не вышло. Также Хинк считал необходимым относиться чуть более профессионально к документам, в конце концов, все выглядело вполне логично. Сальвар выслушал его позицию и в следующую секунду поведал Хинку о неизвестных ему страницах биографии его же родственников, после чего они разошлись.
Но, несмотря на их разное отношение к тем событиям, Хинк шел на свой первый рабочий день сказать Сальвару: «Спасибо!»

Хинк предъявил охраннику зачетку, поправил бейджик и начал искать Сальвара по этажам Эмпайр-стейт-билдинг. Хинк хотел сделать ему сюрприз.
Хинк не знал, что делать сюрпризы такое утомительное занятие. Добравшись до 83 этажа, он уже почти не чувствовал собственных ног. Хинк даже грешным делом подумал, а не отправился ли Сальвар в ближайший магазинчик за спичками, но тут увидел вдали коридора кабинет с включенным светом.
В кабинете Сальвара не оказалось, но вот чего было в достатке, так это работы. На полу ютились разбросанные детали старой техники, которую очевидно кому-то предстояло собрать. «Не сделал ли мне Сальвар такой вот сюрприз на первый рабочий день?» - Подумал Хинк и продолжил исследовать кабинет в поисках подкрепляющих новую теорию свидетельств.
У стены, на тумбочке, лежала какая-то тетрадь, а в самом центре находился необычный объект. Если вам когда-либо доводилось видеть машину времени, то вы бы без труда ее узнали, но вот Хинк описал этот объект как древнее массажное кресло.
Совсем обессилевший, Хинк удобно устроился в кресле, включив, как ему показалось, расслабляющий режим. Немного поворчав о том, что ему придется чинить еще и массажер, Хинк открыл последнюю запись тетради, ожидая увидеть там поздравительное сообщение.

«Поздравляю!
Вам таки удалось обмануть общественность, но не меня. Я знаю, как все было на самом деле.
Правительству удалось разузнать, что Никола Тесла был близок к изобретению устройства, позволявшего путешествовать между мирами и во времени, и они попытались обменять его на ящик шампанского. Тесла отказался, потому что ящик ему был не нужен совсем, а уж шампанское подавно. Тогда, отчаявшись договориться, они решили его убрать, чтобы он не продал свое изобретение немцам.
Тесле подали на завтрак отравленные блинчики с отравленным джемом и довольно неплохим на вкус, но не менее отравленным кофе. Устранив Теслу, люди правительства для порядка перевернули его номер вверх дном, после чего взяли с тумбочки все записи.
Но всем ученым мира не дано было постичь изобретения Теслы, и они построили, цитирую попавший мне в руки документ: «какую-то хрень». Нет ничего удивительно в том, что их испытание провалилось.
Им не удалось организовать стабильный переход между реальностями. Эсминец бросало то в одну параллельную вселенную, то в другую, что не лучшим образом отразилось на самочувствии экипажа. Под конец заряд устройства кончился, и корабль вышнырнуло обратно в наш мир в сотнях километрах от военной базы в Филадельфии.
Мне удалось заполучить записи Теслы. Все это время они, как и многие другие секретные документы, хранились на самом видном месте, в Эмпайр-стейт-билдинг. Их не перевезли в 20ые вместе с другой документацией просто потому, что об их существование знали лишь единицы, а управлять делами с того света, как показывает практика, бывает затруднительно.
Тесла действительно был близок к созданию машины времени, и через год-другой он бы ее завершил, но ему не позволили! Мало того, они не смогли даже понять революционных теорий Теслы, и, провалив эксперимент, они дискредитировали его, и сейчас мало кто вообще знает этого гениального ученого, опередившего свое время на сотню лет!
Но твой век настал Тесла! Я построил твою машину времени!
Ради науки и ради Теслы я должен отправиться в прошлое и предотвратить его убийство. Мои знания истории позволят сколотить начальный капитал, и с моими деньгами я и Тесла, вместе, укорим развитие человеческой цивилизации в десятки раз!
Так как Минздраву до сих пор неизвестны последствия от путешествий во времени, дневник должен помочь мне в случае полной или частичной потери памяти».
Дальше следовали котировки акций, инструкция по сборке шалаша и детали устройства машины времени.

«А Сальвар здорово пишет» - поймал себя на мысли Хинк, когда к нему, сидящему на полу, обратился человек, очевидно, не ценивший хорошее чтиво:
- Что вы здесь сделаете? Часы приема давно закончились.
- Я здесь работаю, - Хинк гордо выставил грудь вперед, демонстрируя бейджик уборщика.
- Ваши документы, пожалуйста… зачем вы даете мне вашу зачетную книжку? Я смотрю у вас были одни пятерки за 2042 год, очень смешно, убирайтесь отсюда…
Только когда Хинка вывели из здания, он понял, что на самом деле хотел сказать Сальвару по поводу его творчества.

Хинк очутился в Нью-Йорке 7 декабря 1942 года.
Чего он желал больше всего, так это отблагодарить своего друга за предоставленную уникальную возможность.
«Элдридж» - ближайший корабль, отправлявшийся в будущее, ждал путешественников на своем борту только 28 октября 1943, к тому же билеты на рейс не продавались. Сам собрать машину времени Хинк не мог, потому что некоторые вещи раздобыть довольно-таки проблематично, если ты не президент. Ситуация осложнялась еще и тем, что за сотню лет Америка здорово изменилась, и Хинк имел распространенные в свое время азиатские черты лица. Это было особенно неприятно в день годовщины налета японцев на Перл-Харбор. Конечно, черный цвет кожи несколько сглаживал положение, но Хинк все равно чувствовал себя неуютно.
Серьезная инфляция американского доллара к 2042 году первоначально порадовала Хинка. Одной купюрой с достоинством в 1 000 000 000, он мог скупить полгорода, но все банки отказывались ему эту банкноту разменять.
Проблема с деньгами решилась достаточно просто, с первого же найденного цента Хинк заработал на бирже достаточно для житья денег, на что, правда, ушло немало времени. С получением путевки в будущее все обстояло сложнее.
Хинк снял соседний с Теслой номер и периодически совершал к нему дружеские визиты тогда, когда кто-либо эти самые его визиты мог заметить. Он даже просил подавать его завтрак в номер Николы, чтобы были свидетели, которые навели бы ФБР на него. Хинк подумывал для большей уверенности оставить свой бейджик у Теслы, но постеснялся хвастать перед всеми должностью уборщика…

- Почему ты никогда не пьешь кофе? – Спросил Хинк Теслу за завтраком.
- Он вреден. Ты можешь раньше умереть.
- Да?.. я никогда не говорил тебе этого, но сегодня ты умрешь…
- Правда? А еще люди меня считают странным - засмеялся Тесла.

В ночь с 7 на 8 января 1943 года Тесла умер от сердечной недостаточности. Когда утром агенты ФБР постучали в дверь Хинка, чтобы разузнать, какие отношения его связывали с Николой Теслой, он, зевнув, ответил: «Да мы вместе машину времени собирали».
Больших трудов ему стоило уговорить впустить себя на корабль на время испытания. По плану предстояло отправить «Элдридж» на пять минут в будущее. Эксперимент был настолько секретным, что многие люди наверху считали его обычным испытанием средств противорадарной маскировки. Хинк, пользуясь тетрадью Сальвара, настроил устройство на возвращение в «свое настоящее» время.
На этот раз галлюцинации никого не беспокоили. Претворив свой план в жизнь и приказав всем членам экипажа оставаться на корабле, пока он не осмотрится снаружи, Хинк заспешил к человеку, которого так давно хотел увидеть.

- Привет, Хинк, ты не знаешь, где моя тетрадка?
- Знаю, где она только не была, она войну прошла, можно сказать.
- В смысле?
- Ты о чем только думал, создавая эту машину?
- Так ты был в прошлом?.. И она работает!.. И амнезию не вызывает!
- Был ли я в прошлом? Из-за тебя я уйду на пенсию не как все нормальные люди в 110 лет, а в 111!
- Это неважно! Ты спас Теслу, и он отправил тебя сюда? За мной?
- Никто Теслу не убивал. Кофе был паршивым, но не отравленным.
- Но люди не умирают от сердечной недостаточности в 86 лет!
- Ты так помешался на Тесле, что забыл, что люди не жили раньше до 140.
- Но-но – Сальвар не знал, что сказать, как актер, забывший свои слова и сейчас искренне раскаивающийся, что пару актов назад задушил надоедливого суфлера.
Человек, очевидно, не переносивший дурных спектаклей, прервал их беседу:
- Что вы здесь сделаете? Часы приема давно закончились.
- Мы здесь работаем, - Хинк и Сальвар гордо выставили грудь вперед, демонстрируя бейджики уборщиков.
- Ваши зачетки, пожалуйста… у вас четверки по истории XX века, здесь могут работать только те, у кого одни пятерки, давайте, убирайтесь отсюда…

Сидя у входа в здание, Хинк и Сальвар искали ответы у лужи:
- Странно это…
- Да, странно… почему охранник был голый?..
- У меня же буквально минуту назад была пятерка…
- Вошел в одежде, а потом она раз и исчезла…
- Стой!.. История меняется! Я ответил неправильно на дополнительный вопрос о Филадельфийском эксперименте и получил четыре!..
- А нудисты таки протолкнули свой законопроект!..
- Нужно что-то делать!
- Зачем?
- Как ты не понимаешь! Если мы не получили пятерки, то ты не мог собрать машину времени, а я в нее сесть. Эта наша реальность не могла появиться! Пытаясь скорректироваться, она будет изменяться, пока не исчезнет совсем, потому что только так придет в равновесие!
- Допустим, я мог бы собрать машину времени и в другом старом здании. В Эмпайр-стейт-билдинг мне нужны были только записи Теслы, их было бы несложно раздобыть и не работая там.
- Тогда у нас есть еще время все исправить… пока из наших зачеток не исчезнет экзамен по истории XX века, и мы не получим за него неуд.
Хинк заглянул в свою зачетку, там по-прежнему стояла четверка.
- А как ты вернулся?
- Филадельфийский эксперимент, помнишь?
- Тогда отправляемся в Филадельфию!

Когда они добрались до корабля, Хинк, раскрыв зачетку, задумался, как будет объяснять своим родителям тройку по истории. Секундой позже он начал подозревать их в том, что они и не родились вовсе, оставив его сиротой.
- Я должен еще раз отправиться в прошлое, вернуть корабль на место…
- Нет, отправлюсь я, ничего не случилось бы, не построй я эту машину.
- Но тебе придется сломать стабилизатор, ты должен провалить эксперимент!
- Я знаю.
- Ты умрешь!
- Я знаю.
- Надеюсь, ты сгоришь!
- Я зн… прости, что?
- Надеюсь, ты сгоришь, тогда они перепутают наши тела…
- Ааа! Я постараюсь.
- Спасибо.
- Спасибо тебе. Уничтожь записи Теслы, уничтожь машину времени, но сохрани память об этом! Прощай.
Спустя минуту Элдридж исчез. История повторилась. В зачетке Хинка снова стояла пятерка. Тогда-то он понял, что без прошлого нет ни настоящего, ни будущего…

…откуда я знаю эту историю 50-летней давности? Потому что это история об основателе нашего университета, дорогие первокурсники. – Выступал ректор перед бесчисленной толпой будущих историков…

  #1862  
Старый 25.12.2010, 20:15
Аватар для Теос
Ветеран
 
Регистрация: 12.04.2010
Сообщений: 624
Репутация: 188 [+/-]
Вот написал легенду о сотворении мира
1. Первей всего на свете было Небытьё. В Небытье Первейшем ничего не существовало и не двигалось. В нём не было даже времени. Постоянство и отрешенность правило миром. Небытьё себя не осознавало и поэтому ничего не чувствовало и не ощущало.
2. За начало времён считается момент, когда часть Небытья стала себя ощущать. Считается что с этого и началось само Бытьё, ибо оно было и стало. Также с этого начинается отсчёт времени. Изменения у части Небытья постепенно нарастали, пока оно не осознало себя единой личностью, отличной от остального обезличенного Небытья.
3. Так появился Первобог ( Валехорегбал, Вактайль), который был частью Небытья первичного, и в тоже время заключал в себя всё Небытьё. Мысли его были туманны и медленны, и он сам не знал, что он есть, и что он делает. С Небытьём не о чём было разговаривать: на вопросы о себе, Небытьё лишь молчало в ответ.
4. Пытаясь общаться с Небытьём, которое не отвечало на его вопросы, Валехорегбал создал Первосущность Небытья. Первобог не ведал о существовании Первосущности Небытья, которое имело свойство всё пожирать, и все вопросы тоже. Так Вактайль создал по неосторожности страшного монстра, сам не ведая того.
5. Оставаясь одиноким в своём уединении, Первобог решил создать себе двойника, который бы с ним общался и разговаривал. Создав себе близнеца, такое же сознание, как и он сам, и отдав половину силы своей. Разницы между близнецами не существовало, и поэтому Первобог запросто перемещался в Второбога и наоборот.
6. Так появилась пара Творитель и Сотворитель, Первобог и Второбог, Валехорегбал и Тесевальхенер, Вактайль и Вактэнер. Два близнеца разговаривали друг с другом и стали осознавать Небытьё и себя больше и больше. В тоже время вопросы богов слышала Первосущность Небытья, и её удивило раздвоение источников творения.
7. Первосущность слышала вопросы близнецов, и постепенно её одолевали нарастающие и мучительные жажда и голод. И первым словом её стало «Тхолл», что означало «есть», «съесть». Если боги общались телепатически и представляли собой единую душу, то Первосущность использовала образовавшиеся каналы Небытья. Это слово весьма напугало богов, и в страхе они стали искать его источник.
8. В ощущениях Первосущности боги выглядели одинаково, и поэтому она долго думала в темноте, на кого напасть первым и съесть. Итогом долгих раздумий стал выбор, выпавший на самого Творителя и Первобога. Небытьё зашевелилось и резким скачком Первосущность, атаковала цель свою каналами Небытья, и стала проглатывать Первобога, высасывая из него личность.
9. Видя исчезновение своего брата, которого проглатывала Первосущность, Второбог использовал свою творческую энергию на брата, Первобога. В это же время Вактайль также начал творить и сиять энергией, и он не знал о потоке энергии брата. Боясь исчезнуть Творитель использовал всю энергию свою, и начал освобождаться от пут Первосущности.
10. Переполненный энергией Вактайль, просто взорвался и отбросил от себя и брата и Первосущность. Первобог исчез, «умер», и на его месте возник «Хаос» из Энергии. Убитый горем Тесевальхенер, решил оградить «тело» своего брата от пожирания его Первосущности Небытья, и поэтому создал несокрушимую, снаружи стену.
  #1863  
Старый 25.12.2010, 20:43
Аватар для Линолеум
Сожран в Ужастиках 2015
 
Регистрация: 11.02.2009
Сообщений: 996
Репутация: 542 [+/-]
Цитата:
Сообщение от Теос Посмотреть сообщение
Так появилась пара Творитель и Сотворитель, Первобог и Второбог, Валехорегбал и Тесевальхенер
Вот это очень понравилось, особенно Валехорегбал и Тесевальхенер. Где-то это я уже видел, Теос. Все здорово, все супер, но здесь к сожалению (или к счастью) не форум по истории фэнтезийного мира - хотелось бы какой-никакой истории, связного сюжета, героев, конфликтов, консервов. Попробуйте-ка в Ступени, что в Мастерской
__________________
- да вот написал рассказ...
- О чем?
- О том, как в одном городе городничий бьет мещан по зубам...
- Да, это в самом деле реальное направление...
  #1864  
Старый 25.12.2010, 21:45
Аватар для Ос В.
Посетитель
 
Регистрация: 24.12.2010
Сообщений: 70
Репутация: 40 [+/-]
Теос

Некрасиво. Такие слова как "Монстры " и "телепатия" резко выбиваются из общего "высокого штиля".
Во-вторых, категорически плохим является слово "Небытьё". Это, по-видимому от прочтения слова "бытие" как "бытиё", но это неправильно. В конце там "е".
В-третьих, уже на четвертой строчке я окончательно запутался в их именах. Они все одинаковые какие-то. И чересчур сложные некоторые.
В-четвертых - зачем все это? Ни завязки, ни конца, ни сюжета, ничего. Внешний мистицизм какой-то, а толку-то?
__________________
I'M HERE TO WRECK SHIT
  #1865  
Старый 25.12.2010, 22:59
Аватар для Sera
Принцесса Мира Фантастики
 
Регистрация: 30.01.2010
Сообщений: 2,236
Репутация: 2580 [+/-]
Отправить Skype™ сообщение для Sera
Очередной мой эксперимент, который в равной степени может оказаться успешным и провальным. Надеюсь, что он хотя бы чуть интересен, хотя критика будет очень кстати.
Скрытый текст - Девочка и утки, или дочки - матери:
Я заметила её сразу. Девочка шести лет на вид сидела на самом краю набережной и кормила уток, отламывая кусочки от большого батона, лежащего на коленях. Ребёнок как ребёнок: бледная кожа, вызолоченная закатным солнцем, коротенький бирюзовый сарафан на бретельках, светлые волосы волнами по спине, и с них несколько длинных зелёных травинок.
Странно другое: девочка сидела совсем одна. Вокруг, кроме меня и её, никого не было. Только утки кружились между листьями кувшинок у самой набережной, и требовали продолжения банкета.
Слабый ветерок, дующий с Волги, прогнал зной. Солнце проложило две дорожки: одну по воде, другую – по стянувшимся к самому горизонту облакам. С того берега, вплетая звук в потрясающую тишину, начал звонить церковный колокол. Над головой тенями пролетали чайки.
Я облокотилась на ограду и любовалась открывшимся видом. Никогда бы не подумала, что буду стоять на берегу реки, молча наблюдать, как солнце опускается в воду, и получать от этого удовольствие. Всегда считала созерцание прерогативой пассивных меланхоликов. Получается, я одна из них…
Девочка болтала босыми ногами, рискованно наклоняясь вперёд, чтоб добросить кусочки хлеба до самых скромных уток, держащихся в стороне. При этом лицо было таким сосредоточенным, словно она решала сложную задачу.
Я снова огляделась, высматривая родителей малышки, но эта часть набережной продолжала оставаться пустынной. Не выдержала и подошла ближе к ребёнку.
- Привет.
Девочка покосилась на меня из-за плеча и ответила:
- Привет.
- Уточек кормишь?
- А ты сама разве не видишь?
Обескураженная не столько ответом, сколько сухим тоном, я хотела было уйти, но толи любопытство, толи упрямство заставило меня остаться на месте.
- Какая ты умница,- похвалила с улыбкой, надеясь лестью вызвать доверие малышки.
Но девочка не торопилась проявлять дружелюбие, смотрела настороженно и внимательно, словно ждала подвоха.
- Ты ведь туристка, верно?- спросила она так, словно заранее знала ответ.- Зачем ты приехала?
Я не сразу нашлась, что ответить. Да, туристка, приехала в Тверь всего несколько часов назад и сразу отправилась гулять. Как я любила говорить, на первое свидание с городом. Трепетные моменты знакомства, предвкушение влюблённости…
Девочка ехидно усмехнулась и снова принялась бросать уткам хлеб, не обращая на меня ни малейшего внимания. А я стояла рядом, не зная, как продолжать разговор. И стоит ли его вообще продолжать.
Солнце опустилось на половину за горизонт и приобрело цвет цветочного мёда, залив собой всю реку. Ветер совсем стих, природа замерла, и на миг показалось, что на всём берегу нет ни одного человека, только я и девочка.
- Предпочитаю называть себя путешественница,- ответила я через пару минут.
- Да, это всё меняет,- кивнула девочка, не поворачиваясь.
Запустила пальцы себе в волосы и вытащила крышку от пластиковой бутылки, сильно сжала её в ладони. Несколько секунд смотрела на свой кулак, потом протянула крышку мне:
- Выкинь.
- Ладно,- пожав плечами, я сбегала к ближайшей урне. И немедленно вернулась, уж очень меня заинтересовала малышка.- Как тебя зовут?
- Разве это важно?
- Конечно, ведь мы знакомимся. Я – Аня.
Девочка покосилась на меня и тяжело вздохнула. Некоторое время мы молчали: она кормила уток, а я просто смотрела на солнце, на небо и реку… На мир, раскрывшийся для меня с совершенно неповторимой стороны.
Моя молчаливая соседка вдруг вздрогнула и поглядела на свою руку. Я тоже посмотрела: на коже у основания большого пальца появился круглый, быстро чернеющий ожог – я видела такие прежде, когда случайно касалась кожи кончиком зажжённой сигареты. В глазах девочки заблестели слёзы. Я достала из сумки лейкопластырь, но малышка покачала головой на предложение помощи. И заговорила снова, злым, прерывающимся голосом, глядя прямо перед собой потемневшими глазами.
- Тебя когда-нибудь убивали? Не так, чтоб раз – и всё, а медленно, день за днём, год за годом, по капле? Нет? Конечно, нет, глупые вопросы. А вот меня убивают. Ты сейчас стоишь тут, смотришь на меня, ни слова не понимаешь – а в этот самый миг меня убивают. И тоже не замечают этого, потому что когда медленно – это не бросается в глаза. Не имеет значения. Подумаешь, плевок – он ведь только один. Подумаешь, окурок: покружится и утонет. И не важно, что перед этим обожжёт.
Знаешь, что самое страшное? Что так было не всегда. Я помню, когда жила без страха и боли, и люди – точно такие же, как ходят теперь – любили меня. Не делали вид, а на самом деле любили, уважали, почитали… Я росла, понимаешь? А теперь только умираю. И убиваю свою дочь, великую и такую красивую.
Я не понимала, о чём говорит девочка, но в её голосе звучала такая горечь, что сердце сжалось.
- Я могу тебе чем-то помочь?
- Помочь?- девочка повернулась так резко, что едва не свалилась в воду. Взгляд потеплел – впрочем, в нём вполне мог отразиться последний луч солнца.- Мне?
- Да.
Она прикусила губу, внимательно рассматривая моё лицо, потом улыбнулась и отрицательно покачала головой:
- Сейчас ты ничего не сможешь сделать, но может быть… когда-нибудь… Аня, тебе всё ещё интересно, как меня зовут?
- Конечно.
- Тогда называй меня Тьмаки.
Девочка улыбнулась, оттолкнулась от набережной и прыгнула в реку. Я метнулась к ней, но руки схватили пустоту. Свесившись к воде, я всматривалась в неподвижную поверхность, покрытую листьями кувшинок. Сердце колотилось у самого горла, руки дрожали.
Я уже готова была прыгнуть в воду, хотя плавала весьма посредственно, когда кто-то перехватил меня за пояс и стащил с каменного ограждения набережной. Резко, одим рывком вернул на землю и рыкнул в самое ухо:
- Не сходи с ума!
- Там девочка, она только что прыгнула!- вырывалась я, не глядя на своего спасителя.- Она утонет! Тьмаки!
Спаситель развернул меня лицом к себе и оказался высоким мужчиной средних лет, пристально посмотрел на испуганное лицо.
- Рядом с вами только что никого не было,- проговорил он.- И Тьмаки – это не человеческое имя. Это река, она протекает тут недалеко.
Я ещё несколько секунд вырывалась по инерции, потом замерла, устало уронив руки. В голове всё перепуталось, я вообще перестала понимать, что происходит.
- Река?
- Река,- кивнул мужчина.- Никто не прыгал сейчас, только вы.
Я закрыла глаза, собираясь с мыслями. Мужчина, видимо, решил, что я передумала прыгать в воду, потому что отпустил.
- Она впадает в Волгу?- спросила тихо.- Она могла бы назваться матерью?
- Ну… в каком-то смысле – да.
Я кивнула и снова поглядела на Волгу. Вода приобрела серовато-синий цвет, окутанная вечерними сумерками. Вода… Реки… Маленькая мать и великая дочь…
На самом краю набережной лежал забытый девочкой - Тьмаки кусок батона.
__________________
Я согласна бежать по ступенькам, как спринтер в аду -
До последней площадки, последней точки в рассказе,
Сигарета на старте... У финиша ждут. Я иду
Поперёк ступенек в безумном немом экстазе.
  #1866  
Старый 26.12.2010, 16:32
Мастер слова
 
Регистрация: 16.08.2007
Сообщений: 1,391
Репутация: 501 [+/-]
Цитата:
толи любопытство, толи упрямство заставило меня остаться на месте.
То ли любопытство, то ли упрямство.
Цитата:
Запустила пальцы себе в волосы и вытащила крышку от пластиковой бутылки, сильно сжала её в ладони. Несколько секунд смотрела на свой кулак, потом протянула крышку мне:
- Выкинь.
Вот кстати классный момент. Я аж весь напрягся. Серьезно. Довольно резкий контраст, сценка (даже сценишка:)) выбивается, но "торкает". Надо запомнить, кстати.

Касательно всего текста: хотелось бы чего-нибудь большого. То есть слишком тривиально, на мой взгляд, получилось. У тебя очень хорошо получается нагнетать обстановку, но здесь нагнетание закончилось легким пшиком. Физическое воплощение реки... Что-то здесь явно не хватает. Показалось, что этот маленький отрывок начало большого -- повести там или романа. Но это явно не рассказ. Концовка слишком открытая, как бы дает надежду на продолжение истории. А продолжения нет.:)
  #1867  
Старый 27.12.2010, 19:09
Аватар для Теос
Ветеран
 
Регистрация: 12.04.2010
Сообщений: 624
Репутация: 188 [+/-]
Тайна и Явь

Артсанктор был уже стар, и близился уже его черёд стать духом…
Пришла тайная просьба из Ану от царя Мертакха, с просьбой установить в Ану монархический порядок… Царь Сансарры не хотел вмешиваться, но принц Масетх уговорил отца дать ему воинов, и помочь старому другу отца…
В итоге в поход отправились двести двадцать воинов, сотню дал отец, а остальные примкнули свободными… Пыль поднималась над Старыми равнинами, и отряд воинов двигался к своей цели…
В Ану не были рады приходу союзников, армия Масетха встала лагерем под городом…
Но царь горячо приветствовал сына своего друга… В городе близились выборы нового царя, и вероятнее всего военный вождь города станет им… Раньше всё происходило без происшествий, но военный вождь был груб и полагался только на силу…
Армия Масетха стала вызовом для военного вождя Ану…
Ночью, в лагерь Масетха прибыл царь Ану Мертакх, с просьбой войти в город, и встать стражей вокруг Больного дома и храма Феона… Масетх недолго размышлял, и принял титул военного вождя Ану…
В час перед зарёй восточные ворота открылись, и армия Масетха тихо вошла в город…
Ничей сон не был потревожен, лишь несколько проходимцев получили по башке, когда пытались что-то прокричать…
Взошло красное солнце, в храме Тхалталлы начались богослужения… Армия Масетха спряталась в глубинах Большого храма Феона, лагерь чужаков был оставлен, и следы уводили на восток… Больше всего такому известию обрадовался военный вождь Ану, которому открывался путь на вершину власти… Коронация нового царя должна быть начата…
Военный вождь собрал утром на главной площади свою армию, почти четыреста человек…
Состоялось собрание старейшин Ану, на котором военный вождь был провозглашён новым царём Ану… А Мертакх стал духовным лидером, и вечером его должны были сжечь во славу богов…Так он становился духовным лидером…
Раттаркх, новый царь Ану, шёл к стометровому зиккурату и храму Феона…
Взошло синее солнце, и новый царь поднялся на пирамиду с самими верными воинами, там его уже ждали… Для коронации конечно…
Процессия поднималась на пирамиду… Впереди шли два флагоносца с флагом города Ану – двумя скрученными бараньими рогами… По краям пирамиды стояли трубачи, и трубили в бараньи рога…
Новый царь Раттаркх вступил на верхнюю площадку зиккурата… На ней было больше народу чем обычно… царь подошёл к алтарю, его приветствовали жрецы города… Остальные жрецы окружили процессию вокруг…
Один из жрецов выхватил боевой топор!!! И кинулся на Раттаркха… Остальные «жрецы» тоже выхватили цельты, и атаковали воинов Ану… Военный вождь не растерялся и приказал своим воинам строится в круг… Раттаркх схватил корону и начал отступать к своей армии…
Наверху образовалась толкучка, и некоторые воины Ану попадали с высокой крутой пирамиды… Раттаркх стоял уже у лестницы, ведущей круто вниз, и пару его воинов… Принц Масетх напал на него, отобрал корону, и столкнул вниз… Раттаркх, ругаясь и кувыркаясь, падал с пирамиды… Прилетев к земле, он врезался в толпу своих воинов, что уже поднимались ему на помощь… Вся эта толпа, вся вместе, вывалилась со ступеней пирамиды…
Первым в себя пришёл военный вождь, и закричал: достать мне корону!!! Его воины поспешили выполнить приказ… На террасы зиккурата вышли лучники Масетха, и стали осыпать стрелами поднимающихся воинов Ану… Как жалящие пчёлы, стрелы впивались в тела, и раненые воины катились кубарем вниз, ломая себе конечности…
На второй террасе от уровня земли, Ануйцев встретили длиннокопейщики… своими копьями, как баграми, они скидывали вниз атакующих… Но Ану было больше, и воины Сансарры отступили в стороны, открывая путь на третью террасу… Силачи Масетха сломали одну из каменных колонн, длиной три метра, подпирающую беседку на вершине пирамиды… И спустили её вниз по лестнице, на надвигающихся врагов… Самые верхние воины Ану даже не заметили что их убило, вторые, падая, проклинали лестницу и врагов…
Колонна упала на выставленные впереди и сбоку щиты, и скатилась с лестницы, погубив всего около пятидесяти человек… Ану продолжили подъём на пирамиду и достигли третьей террасы…
Недовольный результатом Масетх приказал силачам своим сломать ещё одну колонну, и сбросить на врагов… Силачи недолго думая подошли к большому алтарю, и подняли столь тяжёлый камень и кинули вниз, проведя опустошение в рядах Ану… Воины Раттаркха засомневались…
В бегство их обратил один силач, взявший в качестве оружия небольшую резную колонну, и размахивающий ею как дубиной, сбивая наступающих врагов… воины Ану побежали, а их по пятам преследовали Масетх и его дружина…
Спускаясь с пирамиды, военный вождь Ану, Раттаркх, и принц Сансарры, Масетх, встретились в единоборстве… Не прошло и минуты, как некоронованный царь пал, а его голову повесили на самую высокую пику в Ану…
Масетх и его воины поспешили на площадь красного солнца, где хотели сжечь царя Мертакха… Они подоспели вовремя, а жрецов немного поколотили…
После этого Мертакх назначил принца военным вождём, и выдал за него свою дочь Ануну, а вечером состоялся большой пир в честь победы Мертакха… И Масетха тоже…
  #1868  
Старый 27.12.2010, 19:19
Аватар для Neeter
Посетитель
 
Регистрация: 24.10.2010
Сообщений: 23
Репутация: 13 [+/-]
А мне снился снег... и клоун

Здравствуйте, представляю вам на суд небольшой рассказ:
Скрытый текст - А мне снился снег... и клоун:

А мне снился снег... и клоун

- Клялись ли вы говорить правду и только правду при даче показаний?
- Клялся.

Показания подсудимого Райкина М.И. по уголовному делу № 918476

Обсуждение суточной видеозаписи № 2678 четвертого января 1998 года.

«Владимира Бойко привезли на час раньше утренней беседы (в нашей больнице практиковался данный метод общения с пациентами). Не знаю, зачем я согласился на тот перевод. Директор знакомый… ну да ладно. Посадил его в своем кабинете около вешалки. Все документы были оформлены. Оставалось только наблюдать за его действиями. На вид он ни чем не отличался от остальных – тот же отстраненный вид, пустые глаза… в общем, все признаки. Бойко разглядывал куртки на вешалке. Но, да… это я точно помню: в один момент мне показалось, что в его глазах промелькнуло понимание всего происходящего».

Доктор Райкин М.И.: Здравствуйте, мои дорогие. У нас пополнение. Представляю вам Владимира Александровича Бойко.
Малькин: Ахахаххахах! Бойко!.. Бойко!!! Ахахах!

«Малькин упал со стула и начал со смехом кататься по полу, все время повторяя фамилию Владимира. Никакой реакции в глазах Бойко я не заметил. Остальные пациенты даже не взглянули на новичка. Санитары Валов и Курильев подняли Малькина и силой усадили на место. Тот через минуту успокоился и продолжил сидеть как раньше, глядя на свои ладони».

Д. Райкин: Поприветствуйте Владимира Александровича.

«Все (даже Малькин) сказали: «Привет». Никто на Бойко не посмотрел. Такое приветствие – заслуга Михаила Валова. Он учил ему пациентов долгое время. Крабина помахала рукой, смотря в окно. А Малькин снова залился смехом, но через некоторое время самостоятельно успокоился».

Д.: Спасибо, мои дорогие. Владимир, присаживайтесь.

«Я его усадил прямо перед собой. Бойко подошел к стулу, медленным движением попытался смахнуть несуществующую пыль и сел, положив руки на колени. Направление его взора постоянно менялось. Он медленно осматривал помещение, меня и пациентов. Взгляд его был пустым, поэтому я не придал такому осмотру никакого значения».

<..> [Некоторые моменты в записи можно опустить, т.к. они не имеют значения в деле № 918476]

Д.: Ну что ж, почти все ответили, как им спалось. Остался наш новый пациент.
Котин: Па-ци-ееент. Па-ци-еееееент. Па-ци…
Д.: Хватит, Константин.
Котин: …ЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕНТ!

«Котин встал со стула и начал бегать по залу, смотря в потолок, размахивая руками и выкрикивая слово: «Пациент». Только через несколько минут нам удалось его усадить на свободный стул. Я не сразу заметил, что Бойко пересел на место Котина».

Д.: Владимир, почему вы пересели на место Константина? Это его место.
Бойко: Ты два раза повторил: «место».

«Я тогда не понял, о чем он говорит».

Д.: Что?
Бойко: Ты два раза повторил: «место».
Д.: Что вы имеете в виду?
Бойко: Что ты два раза повторил: «место».
Д.: Какое место?
Бойко: Ты сказал: «Владимир, почему вы пересели на место Котина? Это его место» - ты два раза повторил: «место».

«Его голос был монотонен, глаза двигались из стороны в сторону. Быстрее, чем раньше. Иногда на пару мгновений он останавливал взгляд на мне».

Д.: И какое это имеет значение?
Бойко: Тебе надо совершенствоваться.
Д.: Совершенствоваться?
Бойко: Прислушаться.

«Некоторым пациентам нравился наш разговор. Они смотрели с улыбками и… радостно-выпученными глазами то на меня, то на Бойко. Я тогда понял, что Бойко умен… был когда-то умен. Я решил закончить разговор о повторении слова «место». Решил перевести его в другое русло».

Д.: Владимир, вы ко мне обращаетесь на «ты», можно и я к вам буду так обращаться?
Бойко: Нет. Ты доктор. Ты обязан называть меня на «вы».
Д.: Хорошо, а почему вы обращаетесь ко мне на «ты»?
Бойко: Потому что я пациент.
Котин (шепотом): Па-ци-ееееент…
Д.: Это дает вам какие-то права?
Бойко: Да, я могу делать все, что мне заблагорассудится.

«Я тогда сразу понял, что Бойко принесет нам много хлопот. У меня возникали мысли, что он может быть симулянтом, но в тот момент сомнения в его болезни сразу отпали. Во-первых, взгляд, манера общения и перемещение с одного стула на другой. Во-вторых, слова о том, что ему можно делать все, что заблагорассудится. И, в-третьих… симулянт не стал бы привлекать к себе столько внимания в первый день».

Д.: Нет. Вы знаете, где находитесь?
Бойко: Да. В психушке.
Д.: Верно. Вы находитесь в психиатрической больнице. Разве в больнице ваши права свободны?
Бойко: Да. В психушке свободны. Слышите? Вы можете делать, все что захотите!

«Он взял за рукав халата рядом сидящего Булькина, крича ему в лицо: «Все что хочешь!» В глазах Бойко была радость. Безумная радость. Булькин испуганно на него посмотрел и громко заревел. Остальные пациенты всполошились. Котин снова начал бегать по залу. Крабина понесла свой стул к окну. Малькин приблизил ладони к лицу и начал повторять: «Я понял. Я понял. Я понял! Я ПОНЯЛ!» Бугов, сидящий слева от Бойко, смотрел на него и постоянно моргал. Некоторые смеялись. Остальные сидели как раньше. Перьева весело спросила у меня: «Правда? Можно делать все, что хочу?!» Я ответил ей: «Нет» - и принялся помогать санитарам утихомиривать больных. Бойко мы отвели в изолированную палату. Он не сопротивлялся. Только через полчаса удалось всех успокоить».

«Бойко мы не выпускали из одиночки два дня».

Обсуждение суточной видеозаписи № 2680 шестого января 1998 года.

«Бойко снова сидел передо мной на утренней беседе. На вид он был изможден, хотя кормили мы его как подобает, три раза в день».

Доктор Райкин М.И.: Здравствуйте, дорогие мои.

«На Бойко никто из пациентов не поглядел. Я обрадовался тогда, что они забыли его слова».

Д. Райкин: Поприветствуйте друг друга.

«Все, кроме Владимира, проговорили: «Привет». Только Малькин выделился».

Малькин: Бойко! Ахах! Привет. Бойко! Хахахах! Привет!

«Я заметил, как Валов с Курильевым, стоящие в сторонке, переглянулись. Я разделял их удивление. Пациент не только два раза сказал слово «привет», но и вспомнил фамилию новенького, появившегося на полчаса на утренней беседе два дня назад!»

Д.: Андрей Витальевич, что вы только что сказали?

«Малькин замолчал и принялся разглядывать свои ладони».

Д.: Андрей Витальевич?
Малькин: Я понял.
Д.: Что вы поняли?
Малькин: Я понял! Я понял, понял, понял! Я понял!

«Малькин встал и начал махать руками, нараспев повторяя одну и ту же фразу. Мы его быстро усадили».

Д.: Владимир, почему вы не поприветствовали своих друзей?
Бойко: Они мне не друзья.
Д.: Хорошо, почему вы не поприветствовали окружающих вас людей?
Бойко: Потому что они мне не друзья.
Д.: Вы считаете, что приветствовать окружающих людей не надо?
Бойко: Зачем мне приветствовать незнакомцев? Я не знаю ни тебя, ни этих людей.
Д.: Эти люди пока что вам незнакомы, вы правы. Но через несколько дней они будут вам как родные.
Бойко: Когда они мне станут как родные, я и начну их приветствовать.
Д.: Хорошо.

«Я проверил по документам, Бойко был литературным критиком, поэтому мне захотелось проверить, обратит ли Владимир снова внимание на «неидельность» моей речи».

Д.: Давайте каждый расскажет рассказ о том, какой сон у него был.
Бойко: Расскажет рассказ – масло масляное. Предложение можно в разы упростить. Давайте каждый расскажет, что ему снилось. Или: давайте каждый расскажет о своем сне.
Д.: Вы хороший критик, Владимир. Но это речь, а не роман или поэма. Говорить идеально никто не может.
Бойко: Но надо совершенствоваться.
Д.: Согласен.
Бойко: Ты меня не послушал.
Д.: Не послушал?
Бойко: Два дня назад. Я тебе еще тогда сказал, что надо совершенствоваться.
Д.: Я должен был стать за эти два дня более совершенным?
Бойко: Да. Хотя бы перестать употреблять бредовых словосочетаний типа: «Расскажет рассказ».
Д.: Про такие вещи вы мне не говорили. Вы мне объяснили про повторы, что не стоит в речи повторять слова.
Бойко: Да. Но ты снова повторился: «Повторы» и «повторять».
Д.: Даже однокоренные слова нельзя употреблять?
Бойко: Да. Если они стоят близко.
Д.: Понятно. Я буду совершенствоваться, Владимир.

«Бойко замолчал и остановил взгляд на моих ботинках (я это отметил на подсознательном уровне, меня учили определять направление взора пациентов)».

Д.: Ну так что, кто-нибудь расскажет о своем сне?
Крабова: Снег!
Д.: Снег идет уже два месяца, Ирина. Вы это только сейчас заметили?
Крабова: Снился снег!
Перьева: Нет! Это мне снился снег!
Крабова: Мне!
Перьева: Нет, мне!
Д.: Перестаньте, девушки.
Перьева: Мне, мне, мне, мне, мне!
Крабова: Девушки… Меня называют девушкой…
Преьева: Мне!
Крабова: Меня давно никто не называл девушкой…

«Крабова снова повернулась к окну с мечтательной улыбкой».

Д.: Хорошо, девушкам снился снег…
Перьева: Мне он снился!
Д.: Галине снился снег, а Ирина – девушка. Кому-нибудь еще снился… сон? Да, Владимир, я знаю, что это повтор, но я еще успею начать совершенствоваться. Ну так как? Снился?
Булькин: Мне снилось море.
Д.: И что ты делал на море?
Булькин: Не знаю, мне просто снилось море.
Д.: И как оно выглядело?
Булькин: Как море.
Д.: Хорошо. Еще кому-нибудь?
Малькин: Мне снился… как же его… а! Клоун!
Д.: Не удивительно, Андрей Витальевич. Как он выглядел?
Малькин: Как… клоун! Такой… большой нос… как клоун!
Д.: Ага, еще кому-нибудь что-нибудь снилось? Я совершенствуюсь, Владимир, не волнуйтесь.

«Все замолчали, если пациенты молчат, то разговаривать они самостоятельно не начнут, поэтому я снова вернулся к Бойко».

Д.: Владимир, а вам что-нибудь снилось?
Бойко: Это имеет значение?
Д.: Да.
Бойко: И какое же?
Д.: Ну… для наблюдений.
Бойко: За чем?
Д.: За… прогрессом умственной деятельности пациентов.
Котин: Па-ци-ент.
Бойко: И как ты узнаешь, что моя умственная деятельность прогрессировала за эти два дня, если я расскажу, что мне сегодня снилось?
Д.: Каждый рассказ о сне заносится в базу данных, а потом… через год или два мы видим изменения.
Бойко: И как вы занесете мой рассказ в базу данных?
Д.: В больнице установлена система видеозаписи. И в этом зале тоже есть несколько скрытых камер.
Бойко: То есть, если я сейчас начну здесь все крушить, то видео автоматически занесется в базу данных?
Д.: Да, в архив видеозаписей. Но не стоит ничего здесь крушить.
Бойко: Почему?
Д.: Потому что это ни к чему хорошему не приведет.
Бойко: А к чему это приведет?
Д.: К наказанию. Снова будете сидеть в изолированной палате.
Бойко: А если я хочу повеселиться?
Д.: Есть и другие способы хорошо повеселиться.
Бойко: В психушке? И какие способы?
Д.: Вон в том углу стоят шахматные столы, там же находится полка с книгами, если вы хотите почитать.
Бойко: Игра в шахматы с умалишенными и чтение устаревших книг – хорошие способы поразвлечься…
Д.: Вы себя умалишенным не считаете?
Бойко: А я себя должен считать умалишенным? Эй, толстяк, ты себя считаешь умалишенным?

«Владимир взял за рукав Булькина и спросил: «Ты умалишенный?» Тот заревел. Тогда он выкрикнул: «Кто-нибудь из здесь сидящих считает себя умалишенным?!» Все молчали».

Бойко: Тут все безумцы?!
Малькин: Я нормальный… нормальный клоун! Ахахахахаха!
Крабова: Я тоже нормальная девушка!
Перьева: И я нормальная!
Д.: Успокойтесь… успокойтесь…
Бойко: Вот видите! А они нас считают умалишенными!

«Все всполошились. Перьева спросила у меня: «Правда? Вы нас считаете умалишенными?» Бугов повторял: «Умалишенными, они нас считают умалишенными?» - и быстро моргал. Крабина: «Мне снился снег, я нормальная!» Малькин, смеясь, катался по полу. Котин начал прыгать по залу: «Я па-ци-ееент!» Мы снова увели Бойко в одиночку. На этот раз понадобилось больше времени, чтобы всех утихомирить».

«Выпустили мы его только через неделю».

Обсуждение суточной видеозаписи № 2687 тринадцатого января 1998 года.

«Он снова сидел передо мной. И снова выглядел изможденным. Больше, чем в прошлый раз. Но… я был уверен, что это маска».

Доктор Райкин М.И.: Здравствуйте, поприветствуйте друг друга.

«Все сказали: «Привет». Кроме Бойко. На него вообще никто не обратил внимание. Даже Малькин. Владимир сидел спокойно, глаза не шевелились, взгляд был направлен на мои ботинки».

Д. Райкин: Как всем спалось?

«Никто не отвечал. Пациенты просто не поняли вопроса, надо было перефразировать».

Д.: Кто-нибудь расскажет о своем сне?
Булькин: Мне снилось море.
Перьева: А мне снег!
Крабина: Мне… ничего.
Малькин: А мне снились девушки!
Крабина: Девушка… я девушка…
Д.: Девушки? Интересно…

«И тут Бойко поднял взгляд с моих ботинок. В его глазах я видел то печаль, то… презрение. Да. Презрение».

Бойко: А мне снились твои ботинки, Райкин.
Д.: Мои… ботинки?
Бойко: Они такие же фальшивые, как и ты.

«Он не отрывал от меня глаз. Казалось, даже не моргал».

Бойко: Сколько их не мажь кремом – они остаются поношенными.
Д.: Я их специально мажу кремом, чтобы они не…
Бойко: Да, ты понял мысль.
Д.: Нет, не понял.
Бойко: Скажи, тебе нужны все эти пациенты?
Котин: Па-ци…
Бойко: Заткнись!

«Котин тут же замолчал, поджав руки. Санитары уже было направились к Владимиру, но я им махнул рукой. Решил послушать, что он хотел сказать».

Бойко: Тебе нужны все эти пациенты?
Д.: Да, а как же?
Бойко: И зачем они тебе нужны?

«На несколько секунд этот вопрос меня ввел в ступор».

Д.: Я помогаю им.
Бойко: И чем ты им помогаешь?
Д.: Лекарства, забота.
Бойко: Да, сначала «лекарства», потом «забота». И как ты заботишься?
Д.: Разговариваю, и просто за ними смотрю.
Бойко: Хорошо, просто за ними смотришь, но ты не ответил, зачем они тебе нужны.
Д.: Я хочу помочь им.
Бойко: И как ты им поможешь? Ты их хочешь вылечить?
Д.: Да.
Бойко: Получилось кого-нибудь вылечить?
Д.: Э-э… Да.
Бойко: Имя?
Д.: Коровин Андрей Витальевич.
Бойко: Когда?
Д.: К чему это, Владимир?
Бойко: Ты сам себе сейчас врешь.
Д.: Два месяца назад. В ноябре. Не мог и слова выговорить, после нашего лечения начал свободно разговаривать.
Бойко: Ты хотел когда-нибудь уйти с этой работы?
Д.: Да, бывали такие мысли. Редко, но бывали.
Бойко: И почему не ушел?
Д.: Потому что это моя больница. Я главный врач. Куда я уйду?
Бойко: А хотел перестать быть простым врачом? Перестать идти по скучной прямой утренних бесед и прочего бреда? Не хотел свернуть в более интересную сторону, где бы ты смог забыть о надоевших препаратах и взять все в свои руки?

«Тут я окончательно удостоверился в том, что он не умалишенный. Что Владимир – мыслящий человек. Не обязательно здраво, но мыслящий. В его глазах я видел ярость. Бойко не ждал ответа; он задал вопрос, который должен был побудить меня к действию. Хех… И этот вопрос меня побудил».

Д.: Подождите минуту. Мне надо позвонить.

«Бойко откинулся на спинку стула и улыбнулся. Нет, оскалился. И довольно пугающе».

«Я оставил санитаров присматривать за пациентами и вышел в коридор. Удостоверился в том, что он пуст, и позвонил директору психбольницы, из которой к нам перевели Бойко».

Запись телефонного разговора тринадцатого января с 11:16 по 11:18 утра.

[Начало разговора]
Доктор Самойлов К.Н.: Алло.
Доктор Райкин М.И.: Здравствуйте, Константин, я по поводу Бойко Владимира.
Самойлов: О, Михаил, приветствую. А что не так с Бойко?
Райкин: Он и у вас вел себя так же вызывающе?
Самойлов: Вызывающе? Что вы имеете в виду?
Райкин: Он все время настраивает моих пациентов на бунт. Нет, это слово не подходит… Не на бунт, а… Бойко пытается, так сказать, «вразумить» больных, объясняя им, что докторам на них наплевать. У вас было то же самое?
Самойлов: Нет, Бойко вел себя все время тихо. Всегда сидел в стороне от остальных пациентов.
Райкин: Быть такого не может… А его реакция на ошибки в…
[Конец разговора]

«Связь резко оборвалась. Я сразу попробовал перезвонить. Не вышло. Абонент недоступен. Ну и… решил я снова перевести Бойко в одиночку. Подошел к двери в зал, открыл и увидел такую картину: пациенты ходят по помещению и занимаются своими делами, стулья разбросаны, на полу, опираясь на локоть и прижав к глазу лед, лежит санитар Курильев, из его носа течет кровь, санитара Валова не видно.
Я подбежал к Курильеву и спросил, что случилось. Он сказал, что, как только я вышел, Бойко начал приставать к Булькину и они с Валовым решили его успокоить. Как только санитары подошли, Владимир молниеносно поднялся, взял стул и швырнул в Валова. А Курильеву сделал два удара по глазу и носу. Санитар отключился, пришел в себя на полу, пакет льда лежал на груди, связка ключей куда-то делась, а через полминуты в зал вошел я.
Мы пошли звать на помощь. Каково же было наше удивление, когда мы увидели, что никого из персонала не было на своих местах, в коридорах даже пациенты не ходили. Еще мы обнаружили, что главный вход заперт. А одна из нескольких связок ключей была перед обмороком только у Курильева. Хотя и у меня должен был быть ключ в кабинете, но и он тоже исчез.
Вскоре Бойко мы нашли, держа у горла Валова кухонный нож, он проговорил: «Быстро дайте мне есть!» Я поначалу не понял, что он хочет: «Успокойтесь, Бойко, что вам надо?» - «Дайте мне поесть!» - «Хорошо-хорошо, пойдемте».
Нас учили, как действовать в подобных ситуациях, поэтому, когда мы его отвели на кухню, то спокойно обезоружили. Он тогда отпустил Валова и принялся за еду. Ввести успокоительное Бойко не составило труда».

«И что нас потянуло после этого сделать операцию?.. Нет. Я все равно уверен, что это было самым верным решением. Хоть Бойко и оказался сотрудником внутренней разведки… Хм… Нет, это никак не меняет моего мнения. Не знаю, зачем его отправили к нам в больницу, он ничего не нашел, ничего нового не узнал, но наделал столько шуму…»

«После того, как Бойко был связан, мы с Валовым и Курильевым присели отдохнуть. Разговаривали о Бойко. И тут Валов вспомнил о старых инструментах, которые мы нашли в подвале больницы. Не знаю, откуда они там взялись, больница старая, там и не такое, думаю, можно найти… Инструменты для лоботомии. Разговор подошел к обсуждению, а не сделать ли Бойко эту операцию. Каждый сотрудник психиатрической больницы, думаю, мечтает о таком… Тем более, что я когда-то разбирался в нейрохирургии по книгам… Все согласились, что это лучший выход из ситуации».

«Мы отвезли Бойко в подвал на каталке, он на тот момент проснулся, поэтому брыкался, ругался, пытался что-то сказать о том, что мы не знаем, кто он на самом деле».

«Подсоединял присоски к голове Бойко санитар Курильев. Он же и нажал на кнопку электрошока. Бойко потерял сознание».

«Операцию проводил я. Невообразимое ощущ… Не думаю, что стоит описывать весь процесс».

«Вскоре после окончания операции, сверху донесся топот, и в подвал ворвалось с десяток ваших людей, нас повязали, сказали, что мы обвинены по статьям: «Умышленное причинение тяжкого вреда здоровью» и «Незаконная медицинская деятельность». И вот, я здесь, вам даю показания. Дал. Это все».

Судебное разбирательство двадцать четвертого января 1998 года.

- Подсудимый, вы клянетесь говорить правду и только правду?
- Клянусь.

<..>

- Господин Райкин, вы знали до проведения операции, что Владимир Александрович – сотрудник госслужбы?
- Нет.
- Говорил ли вам Владимир о том, что он является сотрудником некой госслужбы?
- М-м… Нет.
- Клялись ли вы говорить правду и только правду при даче показаний?
- Клялся.
- Вы следовали своей клятве при даче показаний?
- Хм… Да, конечно.
- Господин судья, у нас есть опровержение показаний подсудимого. С вашего разрешения…

<..>

- В ухо потерпевшего был внедрен чип связи. Предлагаю всем присутствующим послушать записи.

Аудиосообщения Владимира Бойко, отправленные в ГРУ.

04.01.1998 11:21

Только я зашел внутрь, как меня перевели в одиночку. Навел им тут шуму. Ничего подозрительного пока не замечено.

04.01.1998 19:42

Кинули в камеру миску какой-то баланды. Половина расплескалась по полу. Отменное обращение с больными.

04.01.1998 19:50

Нет, есть я это не буду. Как такое вообще возможно есть без отвращения.

05.01.1998 08:56

Не выпускают.

05.01.1998 16:17

Передайте там привет моей любимой. Эй, Катька, я скоро вернусь, не волнуйся!

05.01.1998 19:38

Снова баланда. Кормят раз в день. Попробую съесть.

05.01.1998 19:45

Нет, не получается, меня тошнит даже от вида тарелки с этой жижей.

06.01.1998 11:32

Выпустили. Райкин сказал мне, что лишит еды, если я сделаю что-нибудь подобное той выходке. Снова немного пошумел. Заметил, что доктор любит смотреть на пациентов с раздражением и даже отвращением. Сегодня я атаковал своим методом критикана. Мне понравилось.

06.01.1998 19:30

Баланда… Баланда… Съел.

08.01.1998 16:44

Уже два дня не выпускают… Болит голова, попросил таблетку – отказали.

09.01.1998 19:56
Этот суп… Фу! Дайте мне жареной картошки! Да… Картошечки с колбаской… нет… с жареной курочкой…

10.01.1998 17:31

Когда они меня выпустят! Я видел клопа! Представляете?! По матрасу клоп пробежал! Антисанитария!

11.01.1998 19:46

Похоже, я привык к этому супу.

12.01.1998 20:19

Кто-то открыл окошко в двери и пристально смотрел на меня в течение минуты, а потом сказал, что меня завтра выпустят. Фух… Выпускают. Все, завтра последний день. Завтра я им устрою. Завтра я разыщу эту штуковину. Завтра все станет на свои места.

13.01.1998 06:12

У меня дурное предчувствие. Думаю, это от плохого питания. Проснулся пораньше, чтобы отправить жене и детишкам сообщение. Эй, любимые мои! М-м… Как же я вас… Как же… Поскорей бы оказаться рядом с вами…

13.01.1998 10:46

«Чего это ты у себя за ухом чешешь, а?» - «Ахах, ушко чешется, да?»

Похоже, они отключили запись.

«Ты кому это говоришь?!»

Своему воображаемому другу, не беспокойся.

«Что значит, не беспокойся?»

Это значит: заткнись, бугай.

«Э-э… А ну-ка!»

13.01.1998 11:03

Санитар Валов захвачен, пригрозил ему ножом, тот рассказал об инструментах. Они в подвале больницы. В связке, что я взял у Курильева, ключа от подвала нет. Жду Райкина и санитара. Все идет по плану. Хех, и быстро же вы вывели персонал.

13.01.1998 11:19
Быстро дай мне ключ!

«Успокойтесь, Бойко, что вам надо?»

Дай мне ключ от подвала!

«Ключ от подвала? Зачем же он вам?»

Я его зарежу, давай ключ сюда!

«Хорошо, вот… лови!»

13.01.1998 11:27

И ловко же он меня обхитрил, поганец… Когда я словил ключ, Валов вырвался из захвата и… трое против одного, даже мне не удалось справиться… Запускайте людей. Я связан, они о чем-то говорят в противоположном углу кухни.

13.01.1998 11:32

Куда вы меня везете?! Я сотрудник главного разведывательного управления Российской Федерации!

«О, как завернул».

При мне нет удостоверения, но сейчас сюда ворвется отряд ОМОНа, и вам будет несдобровать!

«Ага-ага. Отряд ОМОНа. Аххаха!» - «Ждем не дождемся твоего отряда».

Я не шучу! Эй… Что это такое?! Это и есть те инструменты?! Нет!

«Откуда он знает?» - «Да не задумывайся, ну что, к делу, коллеги».

Отлепите это от меня! Нееееееееет! Нет! НЕТ! Катя… Сашка! Ванечка!.. Нет, помогите, неее…

- Это последняя запись. Чип вышел из строя, так как подсудимые применили электрошок.

<..>

- Присяжные заседатели и судья удаляются из зала для принятия решения.

***

Бойко Владимир Александрович до сих пор лечится в психиатрической больнице им. Самойлова.
Его семье отправляется ежемесячное денежное пособие.
Его диагноз: синдром лобной доли.

  #1869  
Старый 27.12.2010, 20:50
Аватар для BloodRavenCaptain
Мастер слова
 
Регистрация: 19.11.2008
Сообщений: 1,290
Репутация: 340 [+/-]
Скрытый текст - "Охотник", первая глава:
Глава первая: Тупик.

Лучше господствовать в Аду, чем прислуживать в Раю.
Джон Мильтон, «Потерянный рай»


Дата: 878.135.М39.
***

Капитан Дэниел Роско наблюдал за работой саперов, копошившихся в узком туннеле, ведущем к Восьмому Сектору. Гарант – так, кажется, назвала это Елизавета. Гарант того, что штрафники не побегут обратно, впервые узрев мощь имперской военной машины. Для сотен солдат, с готовностью отправляющихся на войну с хаоситами и ксеносами, отбросы Нижних уровней не представляли и малейшей угрозы. Во всяком случае, гвардейцы должны были так думать – на то и был расчет. Пока паникующие штрафники вяжут имперцев в ближнем бою, Стрелки начинают операцию по саботажу. Линии обеспечения, маршруты подкреплений, полевые штабы – все это вмиг будет обращено в прах. Выходцы из Гильдии Вольных Стрелков достигли превосходных результатов в мастерстве диверсий – долгая их вражда с Синдикатом была тому доказательством. Бандиты, тщательно соблюдающие нечто вроде кодекса чести, не продавались никому, но война «чисто из интереса» стала для них делом жизни. Неудивительно, что как только Черная Королева предложила им возможность померяться силами с прославленной Имперской гвардией, те сразу согласились.
Капитан Роско хмыкнул: штрафникам не пришлось даже ничего предлагать – эти сами вызвались участвовать в защите Старого Города. Может быть бедолаги надеялись, что гвардейцы возьмут их в плен? Или же думали, что Черная Королева будет настолько глупа, чтобы вооружать разномастный сброд с Нижних уровней, а потом не проконтролировать их прямую доставку на поле боя? Уж кто-кто, а Елизавета бы точно позаботилась о том, чтобы её солдаты воевали, а не хаотично покидали поле боя, теряя снаряжение. «Позаботилась» во всех смыслах…
- Докладывает «Глаз Ворона», несколько разведотрядов имперцев вошли в зону видимости. Дальнейшие приказания? – раздался из рации бесстрастный голос Бигглза, сержанта отряда Стрелков.
- Дождитесь прихода основных сил. Далее все по плану: пошлете вперед штрафников, и позаботитесь о том, чтобы каждая бандитская сволочь подохла, - произнес капитан. – Затем переходите к главной задаче. Если возникнут затруднения, выпустите мутантов. Надеюсь, еще помните, как их нужно использовать?
- Дать сгрудиться вокруг противника, а потом одновременно детонировать все ошейники с взрывчаткой – я знаю, - ответил Бигглз. – «Глаз Ворона», конец связи.
Роско отложил рацию и воззрился на саперов:
- Эй, вы как там, скоро закончите? Через пять-десять минут здесь начнется серьезная заварушка, а мне приказано инспектировать готовность всей линии фронта на Четвертом Уровне.
- Сейчас-сейчас, - растягивая слова, пропел в ответ сержант подрывной команды. – Не торопи сапера – взрывчатка, она такая: концентрации требует!
- Боже-Император, дай мне сил не перебить всех этих придурков до прибытия основных сил. Пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста… - прошипел Дэниел, взял автомат и двинулся к БМП.
Внутри транспортера сидело около дюжины солдат-новобранцев, формально сопровождающих капитана во время выполнения задания. Их лица, как и физиономия Дэниела, были скрыты балаклавами и темными очками, отчего у врага могло создаться впечатление, будто бы противник не знает страха. Конечно же, они боялись, боялись так, что их волнение тут же передалось капитану. Он хлопнул по плечу ближайшего к обрезу двери рядового и пробормотал что-то вроде: «Ничего, и не такое переживали…»
Задание должно было быть выполнено быстро и четко. Черная Королева неожиданно отдала приказ вытащить Дэниела из самого эпицентра боевых действий на Третьем Уровне, чтобы проверить боеготовность войск на Четвертом. Роско понимал её мотивы: в конце концов, он единственный, на кого можно было положиться в таком деле. Советники были против объявления войны Империуму. Объяснять, что развязал конфликт принц Грегори, было бесполезно – старики слишком сильно боялись смерти и все торопились сдаться на милость Имперской гвардии. Личная охрана Королевы несколькими показательными расстрелами заставили их страшиться гнева Елизаветы, а не какой-то там смерти.
Роско все никак не мог привыкнуть к тому, что снова находится в относительно мирной части Старого Города. Он и отряды под его командованием сдерживали основной натиск сил противника, в то время как штрафниками командование затыкало дыры в обороне. Метр за метром, синдикатовцы отступали, заставляя, однако, врагов попотеть. Узкие переулки, из-за которых имперцы не могли ввести в действие боевые машины, и огромное количество прекрасно простреливаемых перекрестков превращало гвардейцев в подсадных уток. Неожиданно вылезший из окна полуразрушенного здания пулеметчик, упакованный патронами по самые яйца, мог задержать продвижение гвардейцев на три-четыре часа. И это уж не говоря о многоуровневости самого Старого Города…
Не успел Роско поудобнее расположиться в кресле, как снова ожила рация:
- Гов… «Гла… она»… мы… тяж… ери… нуж… ержка… срочно! Они прут со всех сторон! – гласил паникующий Коннорс. Где-то раздался взрыв. Дэниел насторожился. Звук шел со стороны Дворца.
- Твою-то мать… Как же так… - пробормотал капитан, рванул к водителю и заорал: - Заводи!
Снаружи по броне тут же застучал десяток пар кулаков – подрывники решили, что о них позабыли.
- Скоро прибудут солдаты, держитесь! – только и успел проорать Дэниел ошеломленным инженерам, захлопывая дверь.
Капитан в последнюю очередь хотел бы оставить их здесь, посреди заварушки, но в нынешней ситуации обеспечить безопасность Королевы было гораздо важнее, чем вывезти с потенциального поля боя дюжину саперов. Транспортер рванул с места, распугивая всех подвернувшихся ревом мотора. Роско в это время лихорадочно думал, как же имперцы сумели прорваться. Мысли о том, что штрафников и Стрелков смяли, и подкрепление, которое должно было прибыть к туннелю двадцать минут назад, может уже не успеть, Дэниел старался отогнать. Капитан представил конструкцию Старого Города: восемь вертикальных Уровней, каждый разбит на десятки Секторов. Дворец находился на Четвертом Уровне, в Девятнадцатом Секторе – ближайшем к Мировому Океану…
- Ну конечно! – прошептал Дэниел и повернулся к солдатам. Капитан строго осмотрел рядовых. Неоперившиеся птенцы, никогда и в боях настоящих не участвовавшие. Эмоции на лицах, скрытых балаклавами и очками, невозможно было прочесть. Роско глубоко вздохнул и начал:
- Я буду говорить с вами откровенно, как со своими солдатами. Генштаб допустил ошибку в стратегии – и из-за этого все наши успехи в обороне летят коту под хвост. Никто не ожидал, что имперцы воспользуются водным путем, чтобы обойти линию фронта. Конечно, мы привыкли к мысли о нерушимости внешних стен, да и я, дурак, тоже купился на это… Так или иначе, сейчас нам придется разбираться с огромной брешью в линии защиты, а учитывая количество мест, которых я так и не успел проинспектировать, эта брешь становится все шире. Возможно, сегодняшний день станет для всех нас последним. Будет чудом, если мы сумеем победить…
- Капитан, ты это… не хорони нас раньше времени… - испуганно подал голос один из новобранцев.
Роско довольно хохотнул:
- Что, засранцы, перепугались? Ладно, расслабьтесь, думаю, ничего серьезного не предвидится. Вряд ли там большой отряд, но как и всегда – надеемся на лучшее и готовимся к худшему…

***

Вошедший был высоким мужчиной неопределенного возраста – его лицо скрывала тень. Пытаясь адаптироваться к вторгшемуся в темную камеру свету, пленник начал быстро моргать глазами. Помогло совсем чуть-чуть. Приглядевшись к усыпанному орденами мундиру, узник различил опознавательные знаки Имперской гвардии.
- Надо же. Я думал, что они пришлют, по крайней мере, охотника на ведьм или даже инквизитора, а прибыл всего лишь один военный офицер. Довольно оскорбительно с их стороны, не находите? – узник пытался придать своему тону сарказма, но выходило пока что не очень.
Офицер беззлобно ткнул пленника пальцем в лоб, смахнул несуществующую пылинку с тщательно отполированных панцирных наплечников, расправил полы дорожного плаща и сел на стул в углу камеры. Узнику стало интересно, что скажет собеседник, однако офицер продолжал молчать.
- Ну что, так и будем играть в молчанку, или все же скажете, зачем вы сюда пришли?
Воззрившись на пленного, офицер промолвил:
- Ты Бакалавр.
Сказанное не было вопросом. Офицер знал, с кем разговаривает. Судя по всему, перед тем, как войти в эту загаженную наножуками камеру и начать разговор, он тщательно изучил дело узника. Последнего это не радовало. Однако…
- Этот голосок до боли мне знаком, - осторожно начал он, но офицер его перебил.
- Заткни пасть, мразь, и слушай: можешь дурить голову адъютантам генерала, но не мне. Я знаю тебя в лицо. Можешь не лгать. Эти гвардейцы простодушны - им все равно нет дела до дезертира из армии Синдиката. Ты крыса, Бакалавр - рассчитывал убраться с гибнущей планетки под видом пленного, но увы – не твой сегодня день. Интересно, куда ты дальше намеревался направиться? Случаем, не на Калеб? Прекрасные пляжи и туристический сезон – места лучше, чтобы залечь на дно и отдохнуть, не найдешь.
- Александр, маленький ты сукин сын, прекрати плеваться, как дитя, ей богу… – брезгливо заметил пленный, осознав личность своего собеседника.
- Для тебя я Александр Рамирез, Лорд-Командир Сектора Зеро!
В камере включился свет – очевидно, это сделал телохранитель, которого Рамирез оставил снаружи. Очевидно, для придания большего драматизма моменту. В глазах Александра плясали опасные огоньки. Да, подумал Бакалавр, такого можно испугаться.
- Ну здравствуй, Виктор. Давно не виделись. Десять лет прошло, а ты все так же весь в делах. Довольно неприятно, когда тебя объявляют государственным преступником, верно? Одно радует – знает об этом лишь кучка посвященных. И инквизитор Карциус. Как жаль, что он погиб.
- Чего ты хочешь, Александр? Девочку? Виски? Соснуть мой потный хрен? – устало вопросил Бакалавр. – Что до инквизитора… Поимел я удовольствия с ним встретится. Самодовольный кусок имперского дерьма – как и все вы. Но он довольно умен, это признаю. Кстати, передашь на Терру, что я больше никогда, слышишь, НИКОГДА не возьмусь за подобное. О, если бы они видели результаты проекта, то вряд ли бы сейчас спокойно спали в своих уютненьких постельках.
- Я пришел не ради того, чтобы уговаривать тебя, Виктор. Десять лет бюрократы Администратума просеивали информацию из всего Империума, лишь бы найти хоть какую-то зацепку. Никакого результата. Мы даже решились на такой безумный шаг, как подключить Ордо Еретикус. Конечно, никто не может просто так отдать Инквизиции приказ начать поиски какого-то никчемного отступника, до тех пор, пока их самих это не заинтересует. Однако, пара дружеских советов Верховному Магистру, и тот предлагает одному из инквизиторов проверить своих учеников в действии – под видом инкогнито разузнать настроения на десятке планет. И ведь странное дело – ни один из этих бедолаг не вернулся. Начал действовать некий странный… я бы даже сказал систематический фактор. Из оставшихся отчетов мы заметили, что аколиты исчезали сразу после того, как упоминали о Том-Самом-Бакалавре-с-Терры в обществе. Что за друзей ты себе завел? Почему они так не хотят, чтобы тебя нашли?
- Они знают, что я приведу вас к ним, - процедил Виктор. – Что до аколитов Карциуса… Мне жаль. Правда, жаль. Я пытался ему об этом сказать, но старик не слушал. Запустил бутылкой в мою сторону. Даже попытался пристрелить, но был так пьян, что и царапинки не оставил. Кто только пустил сюда этого некомпетентного ублюдка?
- После того, что твои «друзья» сделали с его учениками, я не удивлен подобной реакции, – саркастично отозвался Лорд-Командир, устроившись поудобнее на стуле. – Но не будем нарушать покой покойников. У тебя всего два пути, Виктор. Вернешь проект – и, возможно, мы даже восстановим тебя в звании главного исследователя. Не вернешь – что же, твоя воля. Всего лишь одним трупом больше.
Бакалавр уставился на Лорда-Командира. В его глазах одновременно смешались и страх и ненависть.
- Проект… знаешь, я бы рад вернуть, да он не у меня… - пробормотал Виктор.
- Что ты этим хочешь сказать? – нахмурился Александр.
Бакалавр ухмыльнулся.
- У него есть носитель.

***

- Так в чем же дело? – нетерпеливо спросил Рамирез, постукивая кончиками пальцев по столу.
Генерал Штраус крякнул от досады и скривил свой маленький некрасивый рот. Около половины офицеров, находившихся во временном штабе, расстегнули верхнюю пуговицу на рубашках. Штраус проявлял вопиющее нарушение субординации – при появлении Лорда-Командира не встал с места, чтобы пожать тому руку, и вообще, всячески показывал, что у него есть более важные проблемы, чем разбор очередных бюрократических проволочек. Но Рамирез прибыл не с инспекцией. Одного из самых могущественных людей сектора Зеро интересовал ход войны.
- Поначалу кампания шла успешно, - несколько раздраженно промолвил генерал. – Однако, мы недооценили тот факт, что этим мерзавцам нечего терять.
- Опустите подробности. Факты о противнике, быстро и кратко, – недовольно произнес Александр, посматривая на хронометрон. Было очевидно, что один из самых могущественных людей сектора Зеро теряет терпение. «Меньше чем через час ты от меня не уйдешь, сукин сын…» - со злорадством подумал Штраус и вдруг спросил:
- Прошу прощения за дерзость, милорд, но разве вы еще не имели дела с этой планетой и гвардейскими полками отсюда?
- Меня интересовали солдаты, а не дыра, с которой они родом, - процедил Рамирез. – Мне плевать на историю Кафиссии, на положение, которое она занимает на карте торговых маршрутов сектора, и на слезливые мелодрамы из жизни колонистов, прибывших осваивать этот неприветливый и жестокий край. Мне нужна лишь информация, которая даст представление о моем противнике – ничего более. Я должен понять Синдикат.
Штраус торопливо кивнул и начал рассказ:
- В пятьдесят пятом году поднялся бунт крестьян против «благородных». Губернатору это было выгодно, ведь местные аристократы начали медленно, но верно перетягивать одеяло власти на себя. Определенно они заслуживали хорошей порки. Неожиданно, бунт приобрел планетарный масштаб – отовсюду приходили сообщения о крестьянах, громящих виллы и особняки аристократов. Все бы ничего, чернь бы поволновалась, да успокоилась. Но не тут-то было: оправившись, аристократы начали собирать наемные карательные отряды и жестоко расправляться с зачинщиками мятежей. И в дело вступил Синдикат. Первоначально, это были четыре Семьи, занимающиеся производством оружия для самозащиты. Но увидев, что на бунте можно неплохо заработать, они подсуетились, создали Организацию, посадили на пост директора парня из семьи Лоренсов (пожалуй, самая разумная из всех Семья), и за разумную плату начали вооружать отряды мятежников. Скоро это вылилось в полноценный вооруженный конфликт. Аристократы проиграли и с остатками своих армий бежали в Города. Говорят, что большую часть из них настигли и вырезали. Но здесь, в Столице, благородные нашли убежище в Башне Правосудия, у Арбитров. Те изолировали все входы и выходы, активировали защитную систему и заявили, что каждый, кто приблизится к Оцеплению ближе, чем на семьсот метров, будет считаться нарушителем.
- Арбитры стоят на страже Имперского Закона и интересов Империума. Почему они согласились помочь этим аристократам? – заметил Александр. – Их что, не предупредил губернатор?
- Я полагаю, что губернатор, параллельно проведению имперской политики в Старом Городе, вел свою игру. Увы, о мотивах Арбитров нам уже ничего не узнать – пару недель назад синдикатовская диверсанты сумели обойти защиту Оцепления и взорвать фундамент Башни. Сейчас там остались лишь руины.
- После того, как Оцепление ушло в изоляционизм – почему не прислали новых Арбитров? Должен же был кто-то защищать Столицу? – поинтересовался Рамирез.
- Эту обязанность на себя взял Синдикат. Губернатор и Администратум подписали контракт с директором Карлом Лоренсом, при условии, что ни один синдикатовец не будет принимать присягу Империуму.
- И Муниторум не обратил на это внимания? – недоверчиво спросил Александр.
- Были дела и поважнее, поверьте мне, - покровительственным тоном произнес Штраус. – Орки в соседних системах начали подозрительно шевелиться, активизация культов и прочее и прочее. В итоге, мы имеем то, что мы имеем – мощную самодостаточную полувоенную организацию, способную противостоять нам уже на протяжении…
- Двух месяцев, - закончил за генерала Рамирез. – Что насчет командования противника? Есть ли ценные данные?
- Во-первых, нужно отметить её… - Штраус нажал несколько кнопок, и над столом спроецировалась голографическая копия женской головы. При этом, многие офицеры почему-то болезненно вздохнули: - Это Елизавета Лоренс, Третья Наследница Трона Синдиката, также известна как Черная Королева. В её цепких пальцах сосредоточено командование инфраструктурой Старого Города. Эта девушка подчинила себе почти весь Совет Директоров, за исключением некоторых особо упертых членов – насколько нам известно, они уже погибли в результате «несчастных случаев». Довольно неординарная личность, я бы хотел заметить…
- Обыкновенная избалованная девка, - резко оборвал генерала Александр.
- Э, нет, - хитро ухмыльнувшись, проговорил Штраус. – Эта «девка» намного интереснее, чем вам кажется. Десять лет назад её мать объявили предательницей, дочерей из-за этого лишили прав на Трон. Старшая полтора года назад была убита при довольно странных обстоятельствах. Эта смерть послужила началом целой цепочки странных событий, в результате которых от руки Елизаветы пал предыдущий принц – Грегори. Обыкновенный дворцовый переворот, но, хочу заметить, очень изящно исполненный.
- Генерал, может вы перестанете лизать ей задницу и продолжите? – не допускающим возражения тоном проговорил Лорд-Командир. Штраус стушевался, нажал на кнопку и пробурчал:
- А это – Дэниел Роско, капитан Армии Синдиката. Тот еще мерз-завец, - у генерала от волнения даже задергалось веко. – Верный цепной пес Елизаветы, является полевым командиром вооруженных сил. Фактически, кровь наших солдат на руках этого мерзкого шлюхиного отродья… - продолжал Штраус, багровея. Адъютант принес ему стакан воды, но тот отчаянно замотал головой. – Все эти уловки, засады, мины на трупах наших гвардейцев – его проделки. Мы его оттесняем, но каждое сражение многого стоит. Да вы еще его танкеток не видели!
- Танкеток? – переспросил Рамирез.
- Именно! – срываясь на фальцет, выпалил Штраус. – Мы даже не можем ввести свои бронированные части, а эти мелкие крысиные подонки уже приспособились – разъезжают на своих машинах смерти, месят наших солдат, а трупы бросают на съедение прирученным мутантам!
- Заткнись, - жестко процедил Александр, крепко сжимая кулак. – До последнего момента во мне теплилась надежда, что ты хоть как-то попытаешься исправить свое незавидное положение, – но ей не суждено было оправдаться. Твоя некомпетентность уже угробила сотни гвардейцев. Можешь отправляться на Рэйвен XVIII, там как раз нужны недоразвитые имбецилы.
- Как вы смеете?! – завопил Штраус. – Я, генерал Его Величества Императора, сектора Зе…
Монолог Штраус так и не успел закончить – он был прерван гулким треском, раздавшимся от столкновения кулака Лорда-Командира и лба генерала.
- Унесите его, - брезгливо произнес Рамирез, снимая перчатки и выбрасывая их в урну. Повернувшись к штабным офицерам, он произнес:
– Отныне я командую войсками в этой кампании и мой первый приказ: Четырнадцатый Карпатский должен отступить. Теперь, когда этот недоносок отстранен, кто здесь самый старший офицер?
- Я, сэр, - отрапортовал будто возникший из ниоткуда адъютант.
- Объяви солдатам: их перенаправляют. И еще кое-что… Свяжись с лейтенантом Лексом Риппером, пусть вводит своих ребят.
- Прошу прощения, сэр, из какого полка лейтенант Риппер?
Рамирез вздохнул как человек, никогда не знавший отдыха:
- Одиннадцатый Кафиссийский. «Торговцы смертью».

***

То, что увидел Кай, потрясло рядового до глубины души.
Отряд Кая был послан зачистить Седьмой Сектор, приготовив его для продвижения имперских войск. Несмотря на то, что приказ генерала Штрауса мог понять даже кретин: «Ни в коем случае не разделять армию!», лейтенант Керн все же решился на самовольные действия. Третий Уровень был захвачен имперцами только наполовину, в то время как на территорию Четвертого гвардейцы побаивались соваться – ведь Дворец вместе с основной частью армии Синдиката находились именно там. Однако, сопротивления имперцы не встретили – район был пуст. Порыскав по Сектору еще некоторое время, сержант Гилсборн пришел к выводу, что бойцы Черной Королевы вернулись во Дворец – без их «духовника», капитана Роско, солдаты мало что могли сделать.
Вскоре, ушей гвардейцев достиг глухой грохот. Кай снял винтовку с предохранителя и стал настороженно всматриваться вдаль. К аванпосту приближалось огромное облако пыли. Поначалу, рядовой не мог различить, кто или что это, но через пару минут его взору предстала крупная толпа разнообразно экипированных гвардейцев. Однако, это были вовсе не бойцы Четырнадцатого Карпатского, а совершенно незнакомые личности, на масках которых красовались зубастые ухмылочки. Приглядевшись к наплечникам этих гвардейцев, Кай различил цифру одиннадцать. Выстроившись по стойке «смирно», отряд приготовился поприветствовать командующего офицера. Но «зубастики» спокойно прошли мимо, не обратив на своих собратьев внимания.
- Сержант, что за дела? – возмутился Кай. – У них такой вид, будто они имеют полное право находиться в занятом нами районе. Мы здесь укрепились первыми! Эй! – окликнул Кай одного из «зубастиков», выбившегося из строя. Тот молча уставился на гвардейца. Кай скорее не увидел (глаза всех «зубастиков» были скрыты желтыми потрескавшимися очками), а почувствовал, как солдат сверлит его взглядом, и желание разъяснить ситуацию мгновенно пропало. – Да что же это такое…
- Я, кажется, начинаю догадываться, кто это, - загробным тоном промолвил Гилсборн. – «Торговцы смертью». Ветераны Одиннадцатого Кафиссийского, охотники на Орков. Они сумели отвоевать Старый Город у восьмимиллионной орды зеленокожих, при этом потеряв всего две тысячи человек.
- Варпов бред, - бросил Кай. – Такого просто не может быть.
- Еще как может, - продолжал вещать все тем же тоном сержант. – Эти парни – полнейшие отморозки, даже боли не чувствуют, да к тому же еще и крайне скрытные. Слышал, что они вообще не разговаривают с теми, кто не из их полка.
Пока Гилсборн говорил, «зубастики», размеренно шагая, продолжали свой путь. Некоторые из них нарочно громко стучали каблуками сапог по мостовой, дабы, видимо, быстрее навлечь на себя огонь предполагаемого противника.
- Ну и засранцы, - процедил Кай и, рухнув на пустой ящик из-под боеприпасов, начал разочарованно насвистывать полковой марш. Сержант лишь пожал плечами. Но стоило ему отвернуться, как позади раздался сухой надтреснутый бас:
- Сержант Рене Гилсборн, Четырнадцатый Карпатский, разведывательный батальон?
- Так точно, - неохотно подтвердил сержант, воззрившись на собеседника. Это был громадный детина в местами побитой панцирной броне. На плечах у него висели лоскуты материи, некогда, видимо, бывшие лейтенантскими погонами. Кай неожиданно приметил, что рисунок на маске командира несколько отличался – на его «зубах» багровели капельки крови.
- Я лейтенант Лекс Риппер. Рад познакомиться, - сквозь силу произнес командир «зубастиков» и протянул ладонь для рукопожатия. В отличие от слов, в его тоне радости почти не было. Казалось, что лейтенант по-настоящему разговаривал много лет назад, и сейчас силится вспомнить, как это делается. «Нет, они точно те еще засранцы», - подумал Кай и испугался своей мысли – вдруг Риппер её услышит.
- Поступил приказ от командования – Четырнадцатый Карпатский в полном составе отзывается с Кафиссии и передислоцируется на Рейвен XVIII до получения дальнейших указаний, - бесстрастно произнес лейтенант. – Ваш отряд ослушался приказа.
- Чего?! – завопили Кай и сержант одновременно. Риппер лишь кивнул. Его паршивая ухмылочка, как и манера общения, начинала выводить рядового из себя.
- А почему нам об этом не сообщили по воксу, а? Что на это скажешь? – отчеканил Кай. Внутренне он уже торжествовал. Лейтенант лишь воззрился на Гилсборна. Секунд десять они, что называется, играли в «гляделки», но в итоге сержант сдался и произнес:
- Прошу прощения… Но Кай прав. Ничего подобного мы не слышали.
- Это значит, что вы были настроены не на ту волну, сержант.
Гилсборн вспыхнул и уже раскрыл рот, чтобы произнести уничтожающую тираду – но лейтенант развернулся на каблуках и двинулся к своим солдатам.
- Извините, ребята, - поникнув, прошептал Рене. – Это… этого не должно было произойти.
Кай бросил в сторону сержанта испепеляющий взгляд и заметил:
- Это уже не в первый раз, сержант. Знаешь что я думаю? Такими темпами нам никогда не стать настоящими воинами. Да и какие из нас к черту разведчики?! Я вообще из винтовки только на стрельбище палил! Что скажешь, а, Рене?!
Сержант молчал.
- Ты ведь собирался сделать из нас героев! «Мы проберемся в тыл и убьем Королеву, ля-ля-ля, утрись, Горбиц!» И к чему мы пришли? Все, я сваливаю.
- Ты куда? – крикнул вслед рядовой Дженкинс.
- За этими засранцами, зарабатывать себе славу, - одними губами прошептал Кай на бегу.

***

Проезжая мимо домов, Дэниел в который раз с грустью отметил, что они пусты. Еще перед началом каких-либо военных действий Черная Королева приказала эвакуировать всех мирных жителей. Никому, кроме водителей, она не сказала, куда эти люди отправятся. Капитан подозревал, что Елизавета приказала увезти беженцев к руинам древней метеостанции – как-никак, сейчас это единственное безопасное место на всей планете. Имперцам там нечего вынюхивать – после Войны в Болотах мало кто туда захочет соваться. Однако, по данным, оставленным еще разведчиками принца Грегори, метеостанция только казалась руинами – на самом деле, все оборудование было в исправности, будто его только вчера обслужили техножрецы.
Новобранцы продолжали волноваться. Роско рассказал им несколько совершенно уморительных анекдотов, однако хихикнули от силы два человека. Поняв, что парням сейчас не до смеха, капитан занялся проверкой своего оружия.
- Приехали! – крикнул водитель.
Дэниел, как и всегда, вышел первым. Глазам капитана предстала довольно безрадостная картина: площадь перед Дворцом была буквально завалена порубленными на куски трупами солдат Синдиката. Судя по количеству гильз, защитники Дворца держались до тех пор, пока у них не кончились боеприпасы. Потом они бросились врукопашную, и были вырезаны, все до единого. Противник штурмовал здание несколько раз, но синдикатовцы каждый раз оттесняли гадов обратно. В конце концов, оборона пала. Капитан был потрясен. Он ехал всего лишь пятнадцать минут – и за это время имперцы успели пробить внешнее кольцо защиты и проникнуть в святая святых – Дворец Синдиката.
- Приготовить оружие! – скомандовал Дэниел, сняв автомат с предохранителя. Отряд занял позицию у дверей. Роско махнул рукой и солдаты двинулись вперед.
Холл также оказался усеян трупами. Стены были заляпаны кровью, а тело пулеметчика, оборонявшегося за мешками с песком, буквально растерзали – солдат держался до последней капли крови, пока его не упокоили очередью в голову. Глаз капитана подметил труп в незнакомой униформе. Перевернув тело носком ботинка, Дэниел присмотрелся к имперцу. Это был довольно мускулистый мужчина в полном комплекте панцирной брони – даже бока сапог оказались прикрыты адамантовыми пластинами. Роско показалось странным, что именно такой с головы до ног бронированный бугай погиб первым. Но времени на то, чтобы сделать выводы, не хватало, и отряд двинулся дальше.
Впереди еще шел бой – стрекотали синдикатовские пулеметы, рявкали дробовики, изредка даже подвывал огнемет. Пару раз громко разорвались гранаты. Нападающие были вооружены стандартными имперскими лазерными ружьями, однако звучало их оружие несколько по-другому – более высоко и пронзительно.
- Откроем огонь – и мы мертвецы. Снимем гадов по-тихому… - прошептал Дэниел и вытащил нож. Новобранцы нервно кивнули и последовали примеру командира. Капитан прильнул спиной к стене и выглянул из-за угла. Высунься он чуть больше, пришлось бы стелить себе постель в земле с киркой. Дернувшись, Роско постарался успокоиться и сдержаться от многоэтажной бранной тирады.
- Срань Императора, - пробормотал он, лег на пол и пополз.
Перед капитаном возникла широкая спина одетого в зеленое гвардейца, палящего по солдатам Синдиката из бронебойной снайперской винтовки. Дэниел затаил дыхание, подполз ближе, размахнулся…
И получил сокрушительный апперкот. Чуть не задохнувшись, Роско рухнул на пол с грацией мешка, наполненного картофелем. Тут же на снайпера с дикими криками бросились два новобранца. Гвардеец аккуратно перехватил одного, ткнул новичка несколько раз в живот его собственным же ножом и отбросил. Второму удалось повалить стрелка на землю, но тот, ловко дернувшись, вылез из-под синдикатовца и пнул его сапогом в лицо. Послышался треск ломающихся очков и новобранец, взвыв, отлетел.
Снайпер обернулся к капитану. Лицо стрелка было закрыто маской, с намалеванной на ней зубастой ухмылочкой. Капитан глубоко вдохнул и сосредоточился на противнике. Не было вокруг никакого боя, шальных пуль, которые так и норовят продырявить твою голову, лазерных лучей и прочих прелестей войны – во всей вселенной для Дэниела не было ничего важнее, чем этот стрелок. Аккуратно перебросив нож в левую руку, Роско обошел гвардейца и сделал обманный выпад. Снайпер отпрянул и переключил все свое внимание на клинок, не заметив, как капитан уже делает подсечку. К чести имперских военных инструкторов, стрелок в самый последний момент успел отпрыгнуть в сторону и взять инициативу на себя. Достав из ножен широкий тесак, гвардеец несколько раз рубанул воздух – Роско аккуратно избежал всех его атак. Снайпер фыркнул и начал наступать на капитана. Дэниел уклонялся от взмахов тесака, не забывая время от времени стараться достать противника ножом. Однако, все его попытки пропали даром, так как гвардеец держал синдикатовца на расстоянии. Неизвестно, сколько это еще бы продолжалось, если бы один из новобранцев не снес снайперу голову.
Роско отряхнул мундир от налипших на него кусочков мозгов, похлопал новичка по плечу и произнес:
- Благодарю. Но больше никогда так не делай…
- Что дальше, капитан? – вопросил один из солдат.
- Обойдем гадов и живо в тронный зал. Мы должны удостовериться, что с Королевой все в порядке. Задача ясна?
Новобранцы кивнули. Капитан вдруг заметил, что они уже не боятся боя. Страх донимал их ровно до того момента, пока они сами не увидели, что происходит на войне, и как только увидели – успокоились и стали более рассудительными.
- Ну, пошли!
Пробравшись через небольшую галерею и обогнув сражающихся, отряд достиг дверей тронного зала. Личная охрана Королевы, видимо, сейчас помогала солдатам обороняться.
Дэниел сначала постучался и, лишь после того, как ему не ответили, открыл дверь.
Тронный зал был пуст.

***

Кай наконец-то узрел своего противника. И его вид чуть не заставил рядового умереть от смеха.
Карпатец старался бесшумно продвигаться вслед за «зубастиками». Получалось достаточно неплохо – Кай был худым невысоким юношей двадцати четырех лет, ничем совершенно не примечательным и патологически «обыкновенным». Однако именно эти черты его внешности послужили причиной того, что молодой карпатец был приписан к разведбату. Первую неделю службы Кай ходил довольный, словно орк, нажравшийся браги, но вскоре юноша понял, что хуже судьбы, чем быть разведчиком в Четырнадцатом Карпатском, ничего и быть не может. Пораскинув мозгами, парень решил подать заявление на выполнение какого-нибудь самоубийственного задания, но не успел - Бог-Император, вкупе с Муниторумом, видимо, рассудил по-своему, и отправил весь полк на усмирение антиимперского бунта на Кафиссии V. Во время перелета через варп Кай на тренировках занимался вполсилы, ожидая, что конфликт как-нибудь уляжется и без его участия. Молодой рядовой жаждал принять участие в чем-нибудь действительно масштабном, например, в обороне Кадии от наступающих орд хаоситов, или зачистке Армагеддона. Мысль, что ему придется гонять бунтовщиков, казалась ему унизительной.
Только прибыв на планету, Кай понял, насколько же все плохо. Арбитры вели позиционную войну с армией Синдиката, параллельно посылая Империуму отчаянные призывы о помощи. Когда же наконец прибыла Имперская гвардия, законники несколько ошалели – до этого они чуть больше полувека пытались дозваться до имперцев, но ответа не было. Генерал Штраус хотел переговорить с Арбитрами на тему, что же побудило их действовать против воли губернатора, но его желаниям не суждено было сбыться – черные мундиры, унюхав что «гвардия им поможет», снова заперлись в своей Башне и отказались говорить до тех пор, пока Синдикат не будет уничтожен. Гвардейцы ринулись на штурм Старого Города и столкнулись с жесточайшим сопротивлением. Синдикатовцы не собирались сдаваться просто так – взамен каждому метру отданной имперцам земли, они забирали десяток гвардейских жизней.
Кай неожиданно осознал, что вовсе не хочет умирать. Во всяком случае здесь, на этой забытой Императором планете. Где угодно, только не на Кафиссии. И он упорно начал проситься в разведывательные миссии вне пределов Старого Города, лишь бы не столкнуться лицом к лицу с настоящим противником. Поначалу его запросы вызывали легкую усмешку у офицеров, затем озабоченность, а позже и вовсе паранойю – вдруг коварные синдикатовцы, вволю повоевав, решат утечь в джунгли? Нужно немедленно разъяснить! И тогда на помощь приходил бравый рядовой Кай Потенте. Записавшись в отряд вечно ноющего сержанта Гилсборна, юноша обеспечил себе как можно более далекое нахождение от эпицентра боевых действий. Однако, через полтора месяца, когда стало понятно, что всем без исключения гвардейцам нужно приложить усилия для одержания победы, сержанта и его отряд вернули обратно.
Сегодня Кай впервые встретился с солдатами Синдиката.
Завидев противника, часть «зубастиков» ускорила ход, в то время как другая заняла позиции и приготовила ружья к бою. Против прирожденных убийц выступала толпа неотесанных придурков, вооруженных архаичными автоматами. Передовая часть кафиссийцев бросилась врукопашную. Синдикатовцы в ответ заулюлюкали и открыли огонь из своих пукалок.
В этот момент Кай увидел истинное лицо Одиннадцатого Кафиссийского полка.
Выкрикивая непонятные и, скорее всего, бессодержательные боевые кличи, «зубастики» без особого труда уклонялись от пущенных в их сторону пуль, добегали до противника и рубили его на части. Несколько синдикатовцев попытались вытащить ножи, но прежде чем они успели коснуться рукоятки, оказались обезглавлены и расчленены. Кафиссийцы не знали пощады – они просто рубили и кромсали всех, кто попадался им под руку. Если бы Кай не помнил, что эти парни на его стороне, то принял бы их за беснующиеся отродья Хаоса.
Снайперы позади открыли точечный огонь по отколовшимся от общей массы синдикатовцам. Смертельно точные выстрелы настигали противника даже тогда, когда тот, казалось бы, уже почти сбежал с поля боя. Прямо в пылу боя из здания неожиданно выскочили одетые в легкую броню люди. Они живо заняли оборону и начали стрелять по рукопашникам. Кай слышал об этих мерзавцах. Гильдия Вольных Стрелков – хуже названия и не придумаешь. Обыкновенное сборище наемников, бандитов, насильников и воров, вот кто были эти парни. Но, нужно было отдать им должное, диверсии они проводили просто мастерски – Кай даже почувствовал легкое покалывание в животе от зависти. Хотя, скорее всего, это был просто голод.
Несколько рукопашников пали, остальные живо отступили. Снайперы тут же расстреляли укрытие Стрелков к чертовой матери. Но когда дым от расплавившегося рокрита рассеялся, наемников там не оказалось. Кай услышал, как лейтенант Риппер усмехнулся, вынул тесак и скомандовал:
- В атаку!
- В атаку! – дружно повторили «зубастики» и бросились вперед.
Стрелки тут же повылезали из своих укрытий и попытались прикрыть отступление дымовой гранатой, но было уже поздно. Кафиссийцы врезались в толпу наемников, словно нож в масло. Кай закрыл глаза. Это было отвратительно. И если с теми синдикатовцами «зубастики» поступили еще более-менее гуманно, то со Стрелками они оторвались на полную катушку. Гвардейцы отрезали бандитам головы и начинали играть ими в футбол, выдавливали глаза и выпускали кишки, глумясь над корчащимися в агонии жертвами. Рядовой переключил взгляд на Риппера – тот уже успел добыть себе трофей в виде кожи лица командующего отрядом Стрелков.
Кай не считал произошедшую стычку за сражение. По его мнению, это была обыкновенная резня.
Вдоволь поиздевавшись над трупами, кафиссийцы перегруппировались и начали организовывать оборону. Снайперы укрылись на залитых тьмой крышах, остальные просто рассредоточились по району. В самый разгар этих мероприятий раздался чей-то громкий голос:
- Лейтенант! Выходи сражаться, трусливый ублюдок!
Кая бросило в пот от мысли, что «зубастики» сделают с этим нахалом. Прямо посреди пустынной улицы, даже не пытаясь укрыться, стоял высокий мужчина, закованный с ног до головы в металлическую броню. Доспех служил своему хозяину уже долгое время – множественные царапины и отколупавшаяся краска на наплечниках являлись тому немым свидетельством. Голову человека защищал сложный шлем с темно-зеленым лицевым щитком. В одной руке незнакомец сжимал длинный сверкающий палаш, явно выкованный на заказ имперскими кузнецами. Доспех был обклеен множеством защитных свитков и амулетов. Повертев головой, будто бы принюхиваясь, незнакомец медленно начал приближаться к позициям кафиссийцев.
Навстречу человеку в броне вышел вечно ухмыляющийся лейтенант Риппер. Кай почувствовал нависшее в воздухе напряжение. Это могло показаться невероятным, но чертов кафиссиец, проклятый лейтенант обреченной армии, дрогнул, когда незнакомец шагнул к нему.
Они стояли лицом к лицу и тихо переговаривались, словно старые знакомые. Рядовой напряг слух до предела, чтобы услышать, о чем же могут говорить такие люди, как эти:
- … прислуживаешь этой шлюшке? Почему я не удивлен? Ты такой же, как и твой отец – полон ненависти ко всем и вся – и в то же время позволяешь вертеть собой, как того пожелают твои хозяева. Вы ничем не отличаетесь.
- Я свободный человек и у меня есть своя воля и желания. И в данный момент я просто хочу убить тебя, - прохрипел незнакомец.
- Ну, так тому и быть… - с неким сожалением произнес лейтенант и неожиданно резко рубанул ладонью воздух. Запели лазерные ружья. От огромного количества лучей стало светло как днем. Броня человека зашипела, но выдержала. Он перебросил палаш в левую руку, а правой снял с пояса гранату и метнул её в одно из зданий со снайперами. Прогремел взрыв, и винтовки на несколько секунд замолкли. Этого оказалось достаточно, чтобы незнакомец скрылся в «мертвой зоне». Лейтенант, бросившийся на землю сразу после команды к атаке, поднялся и заорал:
- Так и будешь бежать вечно, как крыса?! Покажись!
Где-то на крыше застонал один из «зубастиков». Кай увидел, как лейтенант устремил взор по направлению к источнику звука и остолбенел.
На асфальт шлепнулся обезглавленный труп снайпера, а вслед за ним прилетела его винтовка. Энергоячейка была накалена до предела.
Лейтенант слишком поздно понял, что к чему. Винтовка взорвалась со звуком разрываемой бумаги. Чудом уцелевшие после предыдущего взрыва стекла окон со звоном повылетали наружу. Кая ранило осколком в руку. Тихо проматюкавшись, рядовой быстро перевязал рану бинтом из походной аптечки и снова принялся следить за ходом действий.
Рукопашники, до этого прятавшиеся в переулках, покидали укрытия и бросались на незнакомца. Молодой карпатец с трудом понимал, как этот человек пару десятков секунд назад убивал снайперов на крыше, если сейчас он уже на улице и сражается с «зубастиками»?!
Нужно было отдать незнакомцу должное – фехтовал он в совершенстве, пусть у него и не было какой бы то ни было техники – казалось, что все его приемы являются результатами сиюминутного тактического решения. Несколько кафиссийцев уже корчились на земле в ожидании смерти, остальные окружали человека в броне и пытались пробить блок. К сожалению для них, доспех, на первый взгляд показавшийся Каю старой рухлядью, оказался довольно приличным средством защиты – от стрельбы лазерными ружьями с брони лишь чуть-чуть слезла краска. «Зубастики» погибали от палаша незнакомца один за другим. Да, они наконец-то нашли достойного противника.
Словно гром среди ясного неба прогремел выстрел. Кай понял по звуку, что это была бронебойная снайперская винтовка – похожая на ту, что обычно используют Горные Воины Карпата. Рядовой также понял, что стрелял лейтенант Риппер – крысеныш, сбежав с поля боя, решил бить исподтишка. Незнакомец громко ухнул и отлетел на несколько метров – в его груди зияла дыра диаметром около пяти сантиметров. Кай замер. Он не мог поверить своим глазам – человек все еще был жив.
Поднявшись с земли, незнакомец усмехнулся:
- Знаешь, лейтенант, это не серьезно.
В наставшей тишине было лишь слышно дыхание приготовившихся атаковать кафиссийцев. Из тьмы переулков возник силуэт лейтенанта:
- Зато мы собираемся биться до последнего. Верно, парни?
«Зубастики» кивнули. Незнакомец снял шлем – под ним обнаружилась узкая небритая физиономия с глубоко посаженными глазами. Левую часть лица человека пересекал уродливый сабельный шрам. Мужчина выразительно сплюнул и процедил:
- Было бы из-за чего беспокоиться…
Надев шлем обратно, человек вскинул палаш и приготовился обороняться. Лейтенант довольно кивнул и произнес:
- Убить его.

***

Джек внимательно осмотрел свою правую руку со всех ракурсов, а затем переключился на нож, торчащий из щели меж пластин локтевого сочленения доспеха. Мягко вынув клинок и отбросив в сторону, убийца зажал рану ладонью и принялся дальше изучать нанесенный ему урон.
Помятые нагрудник и наплечники валялись рядом, пробитый шлем и вовсе ни на что более не годился. Да, эта победа стоила Джеку многого.
Рана в груди продолжала кровоточить, убийца даже почувствовал легкое головокружение. Множественные порезы и синяки он перестал считать еще одиннадцать лет назад. Все тело Потрошителя было покрыто плохо зажившими шрамами и рубцами – Джек называл их своим «боевым опытом» и не желал расставаться с грузом прошлого даже тогда, когда у него была возможность с помощью пластической хирургии уничтожить следы былого. Теперь к уже существующему набору добавился еще добрый десяток синяков.
«Зубастики» дрались как остервенелые – от ветеранов Войны в Болотах убийца меньшего и не ждал. Сражение с ними стало для него своего рода вызовом. Все же, Потрошитель сумел вырвать у кафиссийцев победу, но и те не остались в долгу – помяли доспех, сломали руку и оставили в груди аккуратную дыру от бронебойной винтовки.
- Выглядишь как всегда ужасно.
- Елизавета. А ты подкрадываешься как всегда незаметно, - усмехнулся Джек.
- А я и не подкрадывалась, дурак, - обиженно произнесла Королева, снимая шлем и присаживаясь к убийце. Девушка также была облачена в доспех, на правом наплечнике покоилась накидка с кровавым подбоем, а за плечами болталась длинноствольная винтовка.
- Вышла на прогулку? – поинтересовался Джек, кивая в сторону телохранителя с автоматом.
- Пришла узнать, как у тебя дела. Во Дворце ску-у-у-учно, да еще и гвардейцы напали. Скорее всего, Дэниел уже со всех ног несется ко мне на помощь…
- Ты слишком жестока к нему. Парень заслуживает большего, - заметил Джек, стирая ладонью кровь с лица.
- А зачем мне он? Он служит сестре, а не мне. А у меня есть ты.
Потрошитель неодобрительно покачал головой и жестко произнес:
- Сабрина мертва.
В зеленых глазах Елизаветы вспыхнула ярость:
- А будто я без тебя не знаю?! Чего ты от меня хочешь? Почему ты вечно говоришь со мной так, будто бы я виновна в её смерти?!
- Ладно, успокойся, - поднял ладонь убийца. – Я не хотел.
Девушка мотнула головой, отчего её смольные волосы разметались по плечам:
- Нет, это ты меня извини. Все это навалилось как-то… сразу. Ты выполнил мою просьбу, верно?
Джек указал пальцем в сторону груды трупов, облаченных в панцирную броню:
- Все до единого. И маленький подарочек… - Джек вытащил из-за пазухи чью-то отрезанную кисть. – Лейтенант Риппер пожимает твою руку.
- Оставь себе. Ты знаешь, я подобное не люблю, - брезгливо ответила Елизавета.
- Как знаешь… - вздохнул Джек, оторвал от кисти палец и отправил его в рот. Прожевав, убийца удовлетворенно произнес: - Очень сочный вкус…
Королева отвернулась. Наслаждаясь импровизированным ужином, Джек с удовольствием рассматривал гордый профиль девушки. Вздернутый носик, чуть алые губы, тонкие брови и бездонные зеленые глаза. В таких и утонуть можно – стоит лишь засмотреться…
- Что опять с волосами? – спросил Джек. – Не дали поспать?
- Отстань, - буркнула Елизавета. – Ты знаешь, я никогда их не укладываю.
- Да ладно тебе. Мне-то не лги – этот беспорядок у тебя на голове искусственный, нюхом чую… - пробормотал Потрошитель, прожевывая второй палец.
- Раз ты у нас такой востроносый, то должен почуять, как приближаются неприятности, - ответила Королева. – Здесь была только часть кафиссийцев. Этот отряд вел лейтенант, но есть и другие. О тех, что напали на Дворец, я не говорю – малыш Дэнни перебьет их всех, чего бы это не стоило. Гораздо важнее, что у имперцев новый генерал, и если он поведет солдат в бой, нам всем не поздоровится.
- Имя?
Елизавета немного помедлила, прежде чем произнести это:
- Александр Рамирез.
Джек замер. Где-то в уголке его сознания раздался радостный возглас, перешедший затем в крик отчаяния.
- Рамирез? Неужели здесь? – чуть заикаясь, спросил убийца.
Елизавета кивнула. Убийца поднялся на ноги, придерживая правую руку левой, и начал ходить из стороны в сторону. Девушка равнодушно наблюдала за его мельтешением. Наконец, не выдержав, Потрошитель вскричал:
- Черт возьми, Елизавета, ты умрешь! Все умрут! Синдикат будет уничтожен, а от Старого Города ничего не останется. Ты обещала мне уйти, как только дела пойдут плохо!
- Я не могу оставить Старый Город, - ответила Королева, тщательно скрывая дрожь в голосе. – С самого начала было понятно, что мы проиграем. Мне осталось лишь доиграть свою партию до конца.
- Одумайся, - сказал Джек. – Ты еще можешь все изменить. Обмануть судьбу. Сабрине не удалось этого сделать, как и мне – но у тебя должно получится.
- Зачем? – несколько меланхолично спросила Елизавета. – Уже нечего спасать. Все, что я могла, я уже сделала. Гражданских жертв нет, остались только ты, я, да десять тысяч верных мне бойцов. Для хорошей вечеринки хватит с лихвой…
Джек не выдержал. Хорошенько замахнувшись, он влепил девушке звонкую пощечину. Телохранитель мгновенно снял автомат с предохранителя и взял Потрошителя на мушку. Елизавета не издала ни звука. Наклонившись к девушке, Джек отчеканил:
- Ты. Не можешь. Умереть. Тебе понятно? Ты обязана выжить, иначе смерть Сабрины была напрасной. Вспомни, чего она хотела. Вспомни её!
Королева молчала. Из носа у нее текла кровь. Джек в сердцах стукнул кулаком по стене и произнес:
- Этого вообще не должно было происходить. Будто дурной сон…
- Что теперь остается? – тихо произнесла Елизавета. – Все мертвы.
- Ты еще жива, - процедил Джек. – И Дэниел. И даже… - зрачки убийцы расширились. – Карциус…
- Что? – не поняла Елизавета, но Потрошитель уже не слушал её. Вынув из ножен короткий клинок, он двинулся в сторону туннеля к Восьмому Сектору.
- Подожди! – крикнула Королева. – Стой! Я с тобой!
Джек остановился. На душе было горько.
Наверное, Елизавета права. Нечего было спасать – время созидания прошло. Оставалось только драться, до последней капли крови…
- У меня одно… незавершенное дело, - зло сказал Джек. – Карциус жив.
- Что? Ты ведь убил его. Я видела собственными глазами!
- А как тогда объяснить вот это? – Джек кивнул на стену, которую он ударил. Яркой краской на ней было выведено всего три слова.
«Жду во Дворце, Потрошитель».


Последний раз редактировалось BloodRavenCaptain; 27.12.2010 в 21:23.
  #1870  
Старый 27.12.2010, 20:51
Аватар для BloodRavenCaptain
Мастер слова
 
Регистрация: 19.11.2008
Сообщений: 1,290
Репутация: 340 [+/-]
Скрытый текст - "Охотник", глава первая, не поместилось:
***

Неожиданно кто-то выбил из-под ног Дэниела землю. Капитан уже с трудом воспринимал происходящее – слишком много событий произошло за столь короткий отрезок времени.
Елизавета исчезла неизвестно куда. Роско понимал, что Королева не побежит, бросив все, ни при каком случае. Он не просто был в этом уверен, нет, он знал это, как знал, что люди не ходят на головах. Имперцы продолжали пробиваться через главный вход. Единственным решением было дать бой и постараться продержаться… ну хоть до чего-нибудь.
А потом – одно сплошное пятно. Роско помнил, как он схватился в ближнем бою с каким-то «зубастиком», долго и с удовольствием противники по очереди впечатывали друг друга в пол и стены, пока остальные вели яростную перестрелку. Дэниел осознавал, что победил, однако, это воспоминание отдавалось болью. Капитан взглянул на левую руку – все верно, кисти не оказалось на месте, лишь туго обернутая бинтом культя. После этого – оборона пулеметного гнезда в холле. Синдикатовцев становилось все меньше и меньше, а враги продолжали прибывать. На глазах Дэниела один из смертельно раненых личных охранников Елизаветы, обвешавшись гранатами, бросился в толпу противников и взрывом завалил вход трупами гвардейцев. Став свидетелями подвига, солдаты воодушевились и начали с удвоенной яростью оборонять Дворец. Их пыл поутих, когда обнаружилось, что кончаются боеприпасы.
После этого снова мутное пятно, в котором Дэниел все же сумел припомнить одно – он, раненный в ногу, лежал за мешками и бросал в сторону гвардейцев оставшиеся гранаты. Взрывом ему опалило лицо, маска оплавилась, во рту чувствовался привкус гари. Видимо, кто-то из солдат оттащил его в сторону и сунул в рот сигарету. Дэниел его еще спросил тогда:
- Дерек, это ты?
- Нет, это не Дерек, - ответили ему.
- А где Дерек?
- Не знаю, ты пей-пей… - и протянули флягу с водой.
Потом гвардейцы из ракетомета разнесли еще одну стену, и синдикатовцам пришлось совсем туго. Капитан сломал приклад автомата и ему пришлось отбиваться от имперцев одной рукой. И снова – провал в памяти.
А теперь он сидит здесь, облокотившись на несколько мешков с песком в затихшем зале, и наслаждается тишиной.
Попытавшись собраться с мыслями, Роско вдруг осознал, что бой кончился, и Дворец они отстояли. Рядом с ним, обнявшись с автоматами, сидели несколько солдат Синдиката. Один из них, раненный в живот, уже не дышал. Остальные без слов передавали друг другу флягу с водой. Дэниел узнал своих новобранцев. Да, мечтательно подумал он, теперь им цены не будет… Хотя, сейчас уже поздно. Для чего поздно? Да для всего. И жить поздно и радоваться тоже…
Его мысли прервал столь поразительно неуместный звук шагов. Солдаты напряглись и приготовили оружие. Стоило лишь одному чуть вылезти из-за укрытия, как верхняя часть его головы разлетелась на мелкие ошметки, обрызгивая окружающих содержимым черепа бедолаги. Остальных постигла такая же участь. Дэниел с холодным бешенством смотрел, как убивают его солдат, и понимал, что ничего не может сделать. Его постигла страшная участь стать последним выжившим.
Убирая в кобуру револьвер с дымящимся стволом, к Дэниелу подошел высокий субъект в шляпе с широкими полями. Дотронувшись до её кончика двумя пальцами, незнакомец произнес:
- Имперская Инквизиция, Кирилл Карциус.

Последний раз редактировалось BloodRavenCaptain; 27.12.2010 в 21:20.
  #1871  
Старый 28.12.2010, 00:16
покинула здание
Победитель Литературной Викторины
 
Регистрация: 20.07.2009
Сообщений: 9,732
Репутация: 5376 [+/-]
Не слишком веселая новогодняя сказка
Скрытый текст - Мешок с подарками:
Этот дом действительно находится на севере, но совсем не там, где все думают – гораздо восточнее, в глубине тайги, подальше от людей. С воздуха его обнаружить совершенно невозможно – он надежно закрыт ветвями деревьев, со спутника пока еще никто не пробовал, но лично я сомневаюсь, что попытка удастся. Бывало, что на него натыкались охотники или заблудившиеся особы, но летом дом кажется такой развалюхой, что к нему и подойти страшно, а зимой дед глаза отводит, так что наткнешься – и пройдешь мимо, не заметишь.
Вот кабы не отводил глаз - открылось бы путнику небольшое, тщательно от снега очищенное подворье, обнесенное невысоким заборчиком больше для вида, территорию отметить. Ворота: два высоких столба деревянных, под гжель расписанных, а воротин нет. Не от кого деду запираться. За домом виден крепко сколоченный сарай, на крыше (для украшения, что ли?) густо положены еловые лапы. Дорожки к сараю нет. Даже напротив, дед, снег счищая, (любит он руками поработать), вокруг сарая его накидал. Большие сугробы выросли, в один лопата воткнута…
Сам дом, словно из ледяных бревен сделан, сверкает весь. Сразу сказка про зайца и лису вспоминается: «у зайца была избушка лубяная, а у лисы – ледяная». Окошки – льдинки тонкие, наличники – снег пушистый, только что выпавший, который ночью, под луной, синими искрами сияет. С крыши у входа огромные сосульки свисают, до земли достают. Казалось бы, почему дед их не отбил? А как присмотришься, сразу вопрос пропадает: это как колонны. И отполированы они до полной прозрачности. На крыше, как положено, труба. Казалось бы, и она ледяная, а из нее дым идет! Так что не из сказки этот дом, не ледяной. Это деду нравится, чтоб все, как положено, было. Если он – Мороз, так и дом под стать.
Дым из трубы потому идет, что в доме русская печь топится. Огромная – на полгорницы. Любит дед тепло в доме, даром, что Мороз. Раньше-то у него и другие имена были, и сам он суров да грозен казался, а теперь: Дед Мороз, да Дед Мороз… И кого пугать – ребятишек? Смешно. А вот еще «Морозко» назвать пытались. А это даже не существительное, а наречие! Впрочем, в правилах русского языка дед был не силен, однако уверенность, что «Морозко» - это не имя, имел железную. Хорошо, хоть не прижилось.
Сегодня дед сидел в жарко натопленной горнице на низкой скамье (сам сделал, как и все остальное в доме) и раскладывал подарки по двум мешкам. Правый – побольше, левый – поменьше. Работал одновременно двумя руками: привык так за долгие годы. Игрушки, игрушки… Кое-какие были знакомы, большинство нет. Дед понятия не имел, как в такое играть. Да и не к чему ему это. Тут важно другое: как только ребенок родится, дед сразу узнает об этом, а через некоторое время, а то и сразу, понятно становится, какой подарок на Новый год подарить. Это как дар или инстинкт особенный. Слово есть такое: «предназначение». Вот тут в самый раз оно. Ну, сначала, конечно, родители ребенку игрушки выбирают, сами того не зная, а уж когда подрастет, то сам. И что родители об этом думают – не важно. Само собой все устаивается: и подарок появляется, и родители думают, что от них он. Закрутятся, заработаются, не замечают. Или, может, думают, кто из родни или друзей подарил. Ну а раз само собой, значит так и правильно, так и должно быть.
К декабрю весь дом игрушками завален, уж какой мешок дед набивает. Всё уже давно отлажено: сначала для самых маленьких, потом постарше, и так до семи лет. А в семь за ребенком уже только ангел-хранитель смотреть начинает. Тут дед и чувствовать его перестает, и подарки дарить.
Направо, направо, направо, направо… Налево один. Кукла в розовом платье. Ладно, за дело. Направо, направо, направо…
Один только изъян в этой работе. Бывает так: подарок еще есть, а ребенка уже нет. И приходится деду в отдельный мешок такие подарки складывать. Не исчезают они, не работает тут дар. Хорошо, что редко больше одного мешка набирается. Первого января берет дед такой мешок и несет в сарай за домом. Так и года отсчитывает: хороший год – это когда мешок маленький… Вот этот неплохой был. Может, следующий лучше будет?
Направо, направо, направо…

  #1872  
Старый 28.12.2010, 01:28
Аватар для Vasex
я модератор, а нигвен нет!
 
Регистрация: 20.02.2007
Сообщений: 10,587
Репутация: 1648 [+/-]
Отправить Skype™ сообщение для Vasex
Цитата:
Сообщение от Теос Посмотреть сообщение
Артсанктор был уже стар, и близился уже его черёд стать духом…
Цитата:
Сообщение от Теос Посмотреть сообщение
Пришла тайная просьба из Ану от царя Мертакха, с просьбой установить в Ану монархический порядок…
Цитата:
Сообщение от Теос Посмотреть сообщение
Царь Сансарры не хотел вмешиваться, но принц Масетх уговорил отца дать ему воинов, и помочь старому другу отца
Цитата:
Сообщение от Теос Посмотреть сообщение
В итоге в поход отправились двести двадцать воинов, сотню дал отец, а остальные примкнули свободными… Пыль поднималась над Старыми равнинами, и отряд воинов двигался к своей цели…
просьба пришла с просьбой)
повторы повторы повторы повторы повторы автор повторы повторы мудак повторы
высокопарный слог всё губит, идите пишите про "попаданцев" к оркам
и ещё разок, автор, а то до вас что-то не доходит:
НИКОМУ НЕИНТЕРЕСНО ЭТО ЧИТАТЬ БЛИН НУ ПОЙМИТЕ ВЫ УЖЕ НАКОНЕЦ
какие-то имена, земли, страны... придумайте адекватный сюжет, знакомьте читателя с устройством мира и персонажами постепенно, ни больше одного-двух имён на первых страницах, и пока удерживайте повествование в одной локации
ваш мир интересен только вам, никому его история нафиг не упала
потом легенды и историю будете придумывать, сначала напишите нормальный рассказ или нетленку на худой конец
удачи!
Цитата:
Сообщение от Neeter Посмотреть сообщение
Малькин: Ахахаххахах! Бойко!.. Бойко!!! Ахахах!
никогда не пиши три воскл знака
речь будто с чата скопирована
стиль пьесы мне не нравится. сразу представляю театр. а театр не люблю.
и особенно не нравится театр на бумаге - это, так сказать, дешёвый непроработанный сценарий
умножь текст на два, добавив описаний и авторской речи
ну или хотя бы делай диалоги в стиле Кормака Маккарти, но только не:
Л.: Привет
Д.: Пока

Удачи! :)

Цитата:
Сообщение от BloodRavenCaptain Посмотреть сообщение
Капитан Дэниел Роско наблюдал за работой саперов, копошившихся в узком туннеле, ведущем к Восьмому Сектору. Гарант – так, кажется, назвала это Елизавета. Гарант того, что штрафники не побегут обратно, впервые узрев мощь имперской военной машины. Для сотен солдат, с готовностью отправляющихся на войну с хаоситами и ксеносами, отбросы Нижних уровней не представляли и малейшей угрозы. Во всяком случае, гвардейцы должны были так думать – на то и был расчет. Пока паникующие штрафники вяжут имперцев в ближнем бою, Стрелки начинают операцию по саботажу. Линии обеспечения, маршруты подкреплений, полевые штабы – все это вмиг будет обращено в прах. Выходцы из Гильдии Вольных Стрелков достигли превосходных результатов в мастерстве диверсий – долгая их вражда с Синдикатом была тому доказательством. Бандиты, тщательно соблюдающие нечто вроде кодекса чести, не продавались никому, но война «чисто из интереса» стала для них делом жизни. Неудивительно, что как только Черная Королева предложила им возможность померяться силами с прославленной Имперской гвардией, те сразу согласились.
Капитан Роско хмыкнул: штрафникам не пришлось даже ничего предлагать – эти сами вызвались участвовать в защите Старого Города. Может быть бедолаги надеялись, что гвардейцы возьмут их в плен? Или же думали, что Черная Королева будет настолько глупа, чтобы вооружать разномастный сброд с Нижних уровней, а потом не проконтролировать их прямую доставку на поле боя? Уж кто-кто, а Елизавета бы точно позаботилась о том, чтобы её солдаты воевали, а не хаотично покидали поле боя, теряя снаряжение. «Позаботилась» во всех смыслах…
тяжеловато идёт на ночь глядя, пыжился, пыжился, но вникнуть в смысл сказанного еле сумел
первый абзац - и такая засада
сложно. как советуют новичкам - начинайте с диалога :)
даже несмотря на крупную форму
удачи!

Цитата:
Сообщение от Леди N. Посмотреть сообщение
Не слишком веселая новогодняя сказка
Скрытый текст - Мешок с подарками:
вау! я, можно сказать, сумел прочитать ваш рассказ)
хотел сразу бросить - ну не люблю я описания природы и размышления о внешнем виде дома, а как волшебство сказочное пошло, так и вовсе чуть не закрыл оперу...
но увидел объем и решил проскочить несколько абзацев до тасовки подарков.
ага, смысл сразу был пойман
ну, идея есть, это главное. нафиг уберите НЕНУЖНЕЙШИЕ первые абзацы, начните сразу с деда клауса и получите адекватную миниатюрку, такие на прозе.ру любят
удачи!

критик был пьян

Последний раз редактировалось Vasex; 28.12.2010 в 01:33.
  #1873  
Старый 28.12.2010, 12:46
Аватар для Sera
Принцесса Мира Фантастики
 
Регистрация: 30.01.2010
Сообщений: 2,236
Репутация: 2580 [+/-]
Отправить Skype™ сообщение для Sera
BloodRavenCaptain, с самого начала по сотому разу перечитывать одно и то же я не стала, просмотрела по диагонали, так что изменений главы в начале, если они были, не заметила. Начала читать с момента пустого тронного зала. Вот, что вышло:
Скрытый текст - то самое:
Цитата:
Сообщение от BloodRavenCaptain Посмотреть сообщение
И его вид чуть не заставил рядового умереть от смеха.
Очень разговорно, очень не к месту. Если хочется чего-то такого, пусть будет:
И его вид чуть не заставил рядового рассмеяться (захихикать, заржать). Всё лучше.
Цитата:
Сообщение от BloodRavenCaptain Посмотреть сообщение
А ты подкрадываешься как всегда незаметно,
Цитата:
Сообщение от BloodRavenCaptain Посмотреть сообщение
А я и не подкрадывалась,
Цитата:
Сообщение от BloodRavenCaptain Посмотреть сообщение
А зачем мне он? Он служит сестре, а не мне. А у меня есть ты.
Цитата:
Сообщение от BloodRavenCaptain Посмотреть сообщение
А будто я без тебя не знаю?!
Очень много "А", просто очень.
Цитата:
Сообщение от BloodRavenCaptain Посмотреть сообщение
чуть алые губы
Это как? Алые, но не совсем? Сложно представить.
Цитата:
Сообщение от BloodRavenCaptain Посмотреть сообщение
Рамирез? Неужели здесь? – чуть заикаясь, спросил убийца.
Ну, разочаровал. От одного имени противника у матёрого убийцы, жующего чужие пальцы, поджилки затряслись. Не верю теперь ни в о, что Джек так крут, иначе бы нашёл силы скрыть эмоции от девушки, ни что крут Рамирез - фальшиво всё это.
Цитата:
Сообщение от BloodRavenCaptain Посмотреть сообщение
Черт возьми, Елизавета, ты умрешь! Все умрут!
Ох, да тут уже истерика. Разочарование крепнет.

Хочу сказать, что читается очень тяжело, местами через строчки надо продираться с кровью. А чтение - на мой скромный взгляд - должно быть не трудом, а отдыхом. Много крайне насыщенного текста, много подробностей, много штрихов, в которых из абзаца в абзац начинаешь вязнуть. Неплохо бы их разбавить водичкой типа диалогов.
И ещё, я тебе говорила это и снова повторяю: концентрация событий зашкаливает. Одна первая глава, а ощущение, что прочитано полромана в кратком пересказе, и каждая часть - это выжимка из полноценной главы.
Но в целом, сильно не накосячил, так что работай.

Леди N., жутковато, правда. Когда смысл доходит.
Но описательности очень много, и в итоге понимаешь, что она была написала либо для красивости, либо для объёма, потому как смысловой нагрузки в описании ледяных колон и снежных наличников - ноль. Я бы начала этот рассказ с действия (впрочем, не навязываю). И дальше, по мере необходимости, вставляла описания или пояснения.
Но в целом - хорошо.
__________________
Я согласна бежать по ступенькам, как спринтер в аду -
До последней площадки, последней точки в рассказе,
Сигарета на старте... У финиша ждут. Я иду
Поперёк ступенек в безумном немом экстазе.

Последний раз редактировалось Sera; 28.12.2010 в 12:49.
  #1874  
Старый 28.12.2010, 13:04
Аватар для Тореас
Посетитель
 
Регистрация: 28.12.2010
Сообщений: 12
Репутация: 6 [+/-]
Отправить Skype™ сообщение для Тореас
к Новому Году

Скрытый текст - Последний трамвай в сегодня:
Порывисто дунул ветер, бросив в лицо пригоршню колючего снега. Будто иголки воткнул в кожу. Сергей прищурил глаза, вглядываясь в метель. Но, не обнаружив ничего, вновь повернулся спиной к холодным, злым порывам.
Уже битый час он с ёлкой наперевес ждал транспорт – единственный трамвай, который ходил отсюда, с северной окраины города. Угораздило же поверить напевам тёщи, что в канун Нового Года здесь продавцы не задрали вдвое цены на необходимый атрибут праздника – ёлку. А денег – в обрез, до следующей зарплаты. Если бы не глаза дочери, в которые Сергей смотрел в тот момент, когда жена говорила ей, что живой ели, скорее всего, на праздник они не поставят, обойдутся искусственной – он, может, и не поехал бы за тридевять земель.
Да, и сейчас Сергей уже жалел, что поехал к чёрту на кулички. Лучше бы занял у соседей денег, залез в долг, но купил бы колючее, пахнущее Новым Годом деревце в магазине рядом с домом. Пусть дороже. Зато здоровью дешевле бы обошлось.
Ноги почти оледенели. Под полы потёртого временем пальто задувало. Не спасало даже традиционное для мёрзнущего на остановке человека приплясывание на месте. Сергей чувствовал, что ещё немного, и он перестанет ощущать пальцы в своих ботиночках на легкой подошве.
Скорее бы в тепло. И чёрт с ним, с возможным насморком. Главное, не схватить славное обморожение.
Сам, конечно, тоже молодец. Додумался одеться по-осеннему. Впрочем, и погода-то с утра не предвещала светопредставления, которое сейчас являлось окрестностям во всей красе. Было около ноля, лёгкий юго-восточный ветер, дышащий оттепелью.
А сейчас что? Растудыть чёртову метеорологию в хвост и в гриву!
Лучше бы Новый Год, вообще, никогда не наступал. Взять бы, да выкинуть дату из календаря…
Сергей судорожно чихнул.
Значит, точно. Вот, и «чихало» согласилось с ним.
Сквозь завывания метели, Сергей расслышал трезвон приближающегося трамвая…

- Это «тройка»? - на всякий пожарный случай переспросил Сергей, обращаясь неизвестно к кому. Никто и не ответил. Естественно, вопрос был риторическим. Другого трамвая здесь и быть не могло.
- Осторожно! Двери закрываются! – доложил голос из репродуктора.
Сергей послушно отошёл подальше от подножек, едва не задев веткой пассажира в чёрном осеннем плаще и старомодной шляпе. Тот неприязненно покосился на неуклюжего человека с ёлкой и демонстративно отвернулся к окну. Мол, что на тебя время тратить, невежа.
- Извините, - Сергею стало неловко.
Пассажир в чёрном на мгновение оторвался от созерцания пейзажей за окном. Безразлично махнул рукой, в духе того, чтобы Сергей не беспокоился и отстал от него. После чего благородно вернулся к своему занятию.
Сергей стал выбирать, куда бы присесть, но тут за его спиной раздалось недовольное рычание и нетерпеливый перезвон колокольчиков.
- Оплачиваем проезд! – проскрипел следом старушечий голос.
- У меня проездной, - буркнул Сергей, поворачиваясь к кондукторше, не успев даже задуматься, кто или что могло рычать и звенеть, - а за багаж сейчас расплачусь.
Повернулся и замер с открытым ртом.
Рядом с кривой, слегка сгорбленной старушонкой тщедушного вида (ни дать, ни взять – Баба-Яга) стояла медвежья туша, осклабившаяся во все свои сорок два зуба. Косолапый, на чьей голове красовался разноцветный колпак с целой гроздью бубенчиков, приветливо закивал. По трамваю разнёсся радостный перезвон.
- Проездные недействительны, - безапелляционно заявила кондукторша, - а с ёлки твоей чего взять, кроме иголок…
Мишка рыкнул, словно соглашаясь с женщиной. Колокольчики на его колпаке коротко звякнули.
- Ну-ка, не буянь, Топтыгин, - прикрикнула кондукторша на медведя, - нечего мне пассажиров распугивать! Чеши вальсом отсюда!
Бубенцы печально тренькнули и смолкли. Медведь понурил голову и поплёлся в хвост вагона.
- Так, я жду оплаты, - заявила старушка, снова повернувшись к незадачливому покупателю ёлки.
Делать нечего, опешивший Сергей полез за кошельком. Ссаживаться он был не намерен. И так намерзся вдосталь. А дома жена с дочкой дома, наверное, уже заждались папу.
- На кой чёрт мне ваши бумажки, - старушку передёрнуло от омерзения, - оплачиваем или выходим!
Взглянув на нахмуренное лицо старушки, Сергей задумался, чего она хочет от него.
- Натурой что ли взять хотите? – попытка отшутиться была не слишком удачной.
- Остряк нашёлся, - старушенция многозначительно хмыкнула, - сдались мне твои чресла сто лет как.
- Так что же… - начал было Сергей, но странная кондукторша жестом заставила его умолкнуть.
- Душа мне твоя нужна, - протянула она, - душа-душоночка… Имеется в наличии? Берём как арендную плату на время проезда.
Мужчина в очередной раз опешил. Нет, конечно, в жизни Сергею многое доводилось видеть. Но чтоб сумасшедших допускали до работы в общественном транспорте – никогда. Да, ещё и с медведем в придачу.
В хвосте трамвая затренькали бубенцы, рыкнул Топтыгин, словно почувствовав, что Сергей подумал о нём.
- Вы в своём уме, бабуля? – мужчина постарался отгородиться от психически нездоровой старухи купленной елью. Мало ли, что ей в голову взбредёт.
- Не устраивает что-то? На выход! – поза, которую приняла странная кондукторша, была красноречивым дополнением к её словам. Кривой палец недвусмысленно указывал на дверь, - нет души на оплату или не хотите платить – значит, никуда не едете. Зайцев не возим.
- Да, идите вы к чёрту! – взорвался Сергей. Сначала он чуть не промёрз насквозь. Теперь ещё с психами объясняться приходится. Демонстративно развернувшись, он, ища поддержки, присел рядом с пассажиром в чёрном плаще, который, не обращая внимания на перепалку, продолжал пялиться в окно.
Кондукторша, причитая что-то невнятное, бросилась к кабине водителя – жаловаться. Зазвенели бубенчики – косолапый в шутовском колпаке, устроившийся на одном из сидений, казалось, смеялся.
- Вот хохма! - Сергей через силу заставил себя улыбнуться.
- Зря улыбаетесь, молодой человек, - пассажир в шляпе, наконец-то, соизволил отвернуться от окна и произнести пару слов, - ведь, действительно, ссадят. А оно вам надо?
- Нет, конечно, - Сергей смутился, - мне домой скорее надо. Жена, дочка ждут… Новый Год, всё-таки!
- Тогда зачем вы сели в трамвай? – незнакомец сделал недоумённую мину.
- Как зачем… - Сергей быстро пришёл к выводу, что столкнулся ещё с одним сумасшедшим. Второй вывод, который напрашивался сам собой – нормальных в трамвае двое: он и медведь, - домой тороплюсь, да ещё и замёрз на остановке, как собака. Чёрт бы побрал такой «праздник».
- А… Тогда понятно, - пассажир в чёрном лениво зевнул, - вы по ошибке, а не по убеждениям.
- Всмысле?
Трамвай остановился.
- Ну, вот смотрите, - незнакомец пожевал губами, - я здесь оказался, потому что стал искренне ненавидеть Новый Год. Не хочу, чтобы завтра наступало. Эти ёлки, гирлянды, пьяные рожи, мордобой… Фу! А здесь – тихо, спокойно. Тишь, да благодать. Вечное сегодня без завтрашнего дня.
Вон, и Топтыгин здесь по той же причине катается. Завела его как-то в трамвай группа циркачей. Тоже ошиблись, как и ты. Они на новогоднее выступление торопились, не знаю уж какое по счёту. А медведь уже был измотан празднествами. И ссаживаться вместе с труппой не пожелал. Что ему, души, по-твоему, жалко за толику отдыха? Ничуть!
Подумаешь, душу в аренду сдал на время проезда. При выходе – вернут.
- Сколько вы уже так катаетесь? – не сказать, что Сергей развесил уши, но, почему-то, история незнакомца казалась ему довольно-таки правдоподобной. Тем более в канун Нового Года – поры чудес.
- Не знаю, - пассажир в шляпе наморщил лоб в раздумье, - сложно сказать, ведь здесь вечное сегодня. Когда вы вошли, я как раз раздумывал над тем, как течёт время в трамвае и за окном. Но так и не смог прийти к однозначному выводу.
- И за всё время, что вы здесь, ненависть так и не прошла? Не хотелось сойти?
- Может быть, когда-нибудь мне и захочется… - незнакомец пожал плечами, - но, наверное, это произойдёт не раньше, чем Топтыгин заговорит.
- А семья? Родные, близкие? – недоумённо спросил Сергей, - о них вы не задумывались?
- У меня только мама… - пассажир задумчиво умолк.
- Выходите живо! – Сергея рванула за плечо чья-то сильная рука. Видимо, водитель, которому успела нажаловаться старушка-кондуктор, чёрт её дери, - заяц-безбилетник нашёлся.
Сергей даже не успел что-то сказать в ответ, как его, в прямом смысле, за шкирку выкинули в открывшиеся двери трамвая вместе с елью.

Он сидел в снегу на той же самой остановке. Рядом лежала злополучная ёлка. Из окна набирающего ход загадочного трамвая улыбалась морда Топтыгина, машущего лапой на прощание. Звенели бубенцы…
Внезапно трамвай остановился, будто кто-то нажал стоп-кран. Из него выскочил пассажир в чёрном плаще и старомодной шляпе. Улыбнулся сидящему в снегу мужчине, на прощание махнул шляпой. И сквозь метель до Сергея донеслось:
- Спасибо…

Сергей встал, отряхнулся. Поднял ёлочку и вздохнул. Видимо, ему всё-таки придётся идти домой пешком. Но, лучше уж так, чем никак.
За спиной раздался трезвон приближающегося трамвая…

  #1875  
Старый 29.12.2010, 01:02
Аватар для BloodRavenCaptain
Мастер слова
 
Регистрация: 19.11.2008
Сообщений: 1,290
Репутация: 340 [+/-]
Даже не рассказ, а краткая история Адептус Арбитрес Кафиссии, написанная мной для более простого понимания рассказа.

Скрытый текст - Арбитры Кафиссии:
Адептус Арбитрес Кафиссии всегда отличались некоторым своеволием в толковании Имперского Закона. В частности, они считали, что все те, кто не подчиняются им, Арбитрам, являются еретиками и предателями. Историкам известно множество историй конфликтов между представителями Арбитрариума и офицерами кафиссийских СПО. Обычно, такие конфликты решались тривиальной дуэлью – в споре побеждал тот, кто быстрее успевал всадить противнику пулю в лоб. Губернатором даже был подписан приказ не рассматривать убийство на дуэли за преступление. Однако, это не могло долго продолжаться – Арбитры считали, что граф Рукис, местный правитель от Империума, излишне энергичен в искоренении инакомыслия и сбора налогов. Конечно же, Судьи могли в любой момент заявиться во дворец губернатора и инкриминировать ему взяточничество, растление малолетних, да и бог знает что еще – был бы повод, но этот путь рассматривался Арбитрами как слишком грязный. К тому же, на стороне губернатора все еще было его личное ополчение, да и СПО не смыкали глаз в ночи, в надежде отомстить за павших в дуэлях товарищей. Куда ни глянь – везде недоверие и злоба. Поэтому «черные мундиры» ждали, когда подвернется удобный случай сполна отплатить за небрежность в отношении Имперского Закона. Как ни странно, он все же представился.
Начавшийся крестьянский мятеж против аристократии, спонсируемый губернатором, стал вполне весомым доказательством двойной игры Рукиса. Арбитры уже приготовились брать губернатора за теплые места, как неожиданно в конфликт вступила третья сторона – Синдикат. Оружейники быстро подняли бунт на новый уровень, превратив его в полноценное восстание. Арбитрариум, столкнувшись с непредвиденными обстоятельствами, замкнулся и решил пустить дело на самотек. Единственное, что предприняли Арбитры, так это помогли выжившим аристократам укрыться от алчущих крови преследователей. Закрывшись в Башне Правосудия и обнеся территории своего влияния высокими стенами, «черные мундиры» объявили это Оцеплением. С этого момента, любой человек, приблизившийся к внешним границам ближе, чем на семьсот метров, считался нарушителем и мог быть расстрелян на месте. Арбитры обрекли себя на изоляцию – но все же оставался небольшой шанс, что их астропат сумеет передать Империуму сообщение о царящей на Кафиссии коррупции. Но этим планам не суждено было исполниться – Рукис постарался, чтобы Адептус Арбитрес никогда не передали своего послания. В итоге, когда Адептус Муниторум поинтересовался, что же произошло с местным отделением Арбитров, губернатор сослался на то, что они предпочли разделить свои обязанности вместе с синдикатовцами. На деле же сказанное им значило, что «черные мундиры» сняли с себя все полномочия и больше не играли никакой роли в жизни Столицы. Вне стен Города все еще оставалось здание Схолы Прогениум, в которое отдавали на обучение своих детей Арбитры – кто-то же должен был занять их место.
Так продолжалось долгое время, вплоть до второго крупнейшего в истории Кафиссии конфликта – «Последнего Стояния», как позже назвали его аналитики Империума. В то время, как губернатор, силы планетарной обороны и ополчение возились с эвакуацией жителей Старого Города, а прибывший на помощь полк Имперской гвардии готовился оборонять Столицу, Арбитры не предпринимали никаких действий. Даже тот факт, что первой целью рухнувших на планету Орков будет Схола Прогениум, не вызвал у «черных мундиров» резонанса. Спасать детей отправился прославленный капитан Кастус Дрейк, бывший синдикатовец, родившийся десять лет спустя антиаристократического восстания. Завершив миссию, этот в высшей степени достойный офицер неожиданно совершил убийство двух спасенных им же преподавателей Схолы. Как позже выяснилось, эта пара занималась растлением занимавшихся у них детей. Их жертвой так же стал незаконнорожденный сын капитана Дрейка, что и послужило причиной совершения им преступления.
Услышав об убийстве своих преподавателей, Арбитры вдруг оживились и, недолго думая, завели на капитана дело, приговорив того к смерти. Однако тот факт, что планета находится в состоянии войны, а Дрейк – офицер армии обороны, спас его от расстрела. Некоторые аналитики склонны считать, что губернатор не позволил бы «черным мундирам» привести приговор в исполнение, однако стоит отметить, что несмотря на то, что защиту Старого Города осуществлял Синдикат, у Арбитров все еще оставались некоторые их права, включая также возможность рассматривать дела попавших к ним в руки подозреваемых.
В результате, Арбитрариум в очередной раз остался ни с чем. В послевоенное время была предпринята попытка помочь Синдикату в поиске убийцы принцессы Сабрины, однако посланный Адептус Арбитрес Судья погиб во время исполнения своих обязанностей. Вскоре после этого Рукис был убит принцем Грегори, и власть в Старом Городе перешла к Синдикату. Принц планировал уничтожить Оцепление, но Арбитры ударили первыми. Вместе с губернатором, пали все его советники, ополченцы и даже слуги, но что важнее всего – астропаты, сдерживавшие послание Адептус Арбитрес Империуму. С этого момента и начинается так называемый «Кафиссийский конфликт».
  #1876  
Старый 31.12.2010, 05:28
Аватар для BloodRavenCaptain
Мастер слова
 
Регистрация: 19.11.2008
Сообщений: 1,290
Репутация: 340 [+/-]
Да, закончена, но все еще может нуждаться в редакции. Хотя сомнения - только по поводу последнего абзаца.
Vasex, увы, ничего не поделаешь - стиль у меня такой - много описаний, местами диалоги. Некоторым для чтения тяжелый, некоторым наоборот.
Скрытый текст - "Охотник", первая глава, ЗАКОНЧЕНА:
Глава первая: Тупик.

Лучше господствовать в Аду, чем прислуживать в Раю.
Джон Мильтон, «Потерянный рай»

Дата: 878.135.М39.
***

Капитан Дэниел Роско наблюдал за работой саперов, копошившихся в узком туннеле, ведущем к Восьмому Сектору. Гарант – так, кажется, назвала это Елизавета. Гарант того, что штрафники не побегут обратно, впервые узрев мощь имперской военной машины. Для сотен солдат, с готовностью отправляющихся на войну с хаоситами и ксеносами, отбросы Нижних уровней не представляли и малейшей угрозы. Во всяком случае, гвардейцы должны были так думать – на то и был расчет. Пока паникующие штрафники вяжут имперцев в ближнем бою, Стрелки начинают операцию по саботажу. Линии обеспечения, маршруты подкреплений, полевые штабы – все это вмиг будет обращено в прах. Выходцы из Гильдии Вольных Стрелков достигли превосходных результатов в мастерстве диверсий – долгая их вражда с Синдикатом была тому доказательством. Бандиты, тщательно соблюдающие нечто вроде кодекса чести, не продавались никому, но война «чисто из интереса» стала для них делом жизни. Неудивительно, что как только Черная Королева предложила им возможность померяться силами с прославленной Имперской гвардией, те сразу согласились.
Капитан Роско хмыкнул: штрафникам не пришлось даже ничего предлагать – эти сами вызвались участвовать в защите Старого Города. Может быть бедолаги надеялись, что гвардейцы возьмут их в плен? Или же думали, что Черная Королева будет настолько глупа, чтобы вооружать разномастный сброд с Нижних уровней, а потом не проконтролировать их прямую доставку на поле боя? Уж кто-кто, а Елизавета бы точно позаботилась о том, чтобы её солдаты воевали, а не хаотично покидали поле боя, теряя снаряжение. «Позаботилась» во всех смыслах…
- Докладывает «Глаз Ворона», несколько разведотрядов имперцев вошли в зону видимости. Дальнейшие приказания? – раздался из рации бесстрастный голос Бигглза, сержанта отряда Стрелков.
- Дождитесь прихода основных сил. Далее все по плану: пошлете вперед штрафников, и позаботитесь о том, чтобы каждая бандитская сволочь подохла, - произнес капитан. – Затем переходите к главной задаче. Если возникнут затруднения, выпустите мутантов. Надеюсь, еще помните, как их нужно использовать?
- Дать сгрудиться вокруг противника, а потом одновременно детонировать все ошейники с взрывчаткой – я знаю, - ответил Бигглз. – «Глаз Ворона», конец связи.
Роско отложил рацию и воззрился на саперов:
- Эй, вы как там, скоро закончите? Через пять-десять минут здесь начнется серьезная заварушка, а мне приказано инспектировать готовность всей линии фронта на Четвертом Уровне.
- Сейчас-сейчас, - растягивая слова, пропел в ответ сержант подрывной команды. – Не торопи сапера – взрывчатка, она такая: концентрации требует!
- Боже-Император, дай мне сил не перебить всех этих придурков до прибытия основных сил. Пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста… - прошипел Дэниел, взял автомат и двинулся к БМП.
Внутри транспортера сидело около дюжины солдат-новобранцев, формально сопровождающих капитана во время выполнения задания. Их лица, как и физиономия Дэниела, были скрыты балаклавами и темными очками, отчего у врага могло создаться впечатление, будто бы противник не знает страха. Конечно же, они боялись, боялись так, что их волнение тут же передалось капитану. Он хлопнул по плечу ближайшего к обрезу двери рядового и пробормотал что-то вроде: «Ничего, и не такое переживали…»
Задание должно было быть выполнено быстро и четко. Черная Королева неожиданно отдала приказ вытащить Дэниела из самого эпицентра боевых действий на Третьем Уровне, чтобы проверить боеготовность войск на Четвертом. Роско понимал её мотивы: в конце концов, он единственный, на кого можно было положиться в таком деле. Советники были против объявления войны Империуму. Объяснять, что развязал конфликт принц Грегори, было бесполезно – старики слишком сильно боялись смерти и все торопились сдаться на милость Имперской гвардии. Личная охрана Королевы несколькими показательными расстрелами заставили их страшиться гнева Елизаветы, а не какой-то там смерти.
Роско все никак не мог привыкнуть к тому, что снова находится в относительно мирной части Старого Города. Он и отряды под его командованием сдерживали основной натиск сил противника, в то время как штрафниками командование затыкало дыры в обороне. Метр за метром, синдикатовцы отступали, заставляя, однако, врагов попотеть. Узкие переулки, из-за которых имперцы не могли ввести в действие боевые машины, и огромное количество прекрасно простреливаемых перекрестков превращало гвардейцев в подсадных уток. Неожиданно вылезший из окна полуразрушенного здания пулеметчик, упакованный патронами по самые яйца, мог задержать продвижение гвардейцев на три-четыре часа. И это уж не говоря о многоуровневости самого Старого Города…
Не успел Роско поудобнее расположиться в кресле, как снова ожила рация:
- Гов… «Гла… она»… мы… тяж… ери… нуж… ержка… срочно! Они прут со всех сторон! – гласил паникующий Коннорс. Где-то раздался взрыв. Дэниел насторожился. Звук шел со стороны Дворца.
- Твою-то мать… Как же так… - пробормотал капитан, рванул к водителю и заорал: - Заводи!
Снаружи по броне тут же застучал десяток пар кулаков – подрывники решили, что о них позабыли.
- Скоро прибудут солдаты, держитесь! – только и успел проорать Дэниел ошеломленным инженерам, захлопывая дверь.
Капитан в последнюю очередь хотел бы оставить их здесь, посреди заварушки, но в нынешней ситуации обеспечить безопасность Королевы было гораздо важнее, чем вывезти с потенциального поля боя дюжину саперов. Транспортер рванул с места, распугивая всех подвернувшихся ревом мотора. Роско в это время лихорадочно думал, как же имперцы сумели прорваться. Мысли о том, что штрафников и Стрелков смяли, и подкрепление, которое должно было прибыть к туннелю двадцать минут назад, может уже не успеть, Дэниел старался отогнать. Капитан представил конструкцию Старого Города: восемь вертикальных Уровней, каждый разбит на десятки Секторов. Дворец находился на Четвертом Уровне, в Девятнадцатом Секторе – ближайшем к Мировому Океану…
- Ну конечно! – прошептал Дэниел и повернулся к солдатам. Капитан строго осмотрел рядовых. Неоперившиеся птенцы, никогда и в боях настоящих не участвовавшие. Эмоции на лицах, скрытых балаклавами и очками, невозможно было прочесть. Роско глубоко вздохнул и начал:
- Я буду говорить с вами откровенно, как со своими солдатами. Генштаб допустил ошибку в стратегии – и из-за этого все наши успехи в обороне летят коту под хвост. Никто не ожидал, что имперцы воспользуются водным путем, чтобы обойти линию фронта. Конечно, мы привыкли к мысли о нерушимости внешних стен, да и я, дурак, тоже купился на это… Так или иначе, сейчас нам придется разбираться с огромной брешью в линии защиты, а учитывая количество мест, которых я так и не успел проинспектировать, эта брешь становится все шире. Возможно, сегодняшний день станет для всех нас последним. Будет чудом, если мы сумеем победить…
- Капитан, ты это… не хорони нас раньше времени… - испуганно подал голос один из новобранцев.
Роско довольно хохотнул:
- Что, засранцы, перепугались? Ладно, расслабьтесь, думаю, ничего серьезного не предвидится. Вряд ли там большой отряд, но как и всегда – надеемся на лучшее и готовимся к худшему…

***

Вошедший был высоким мужчиной неопределенного возраста – его лицо скрывала тень. Пытаясь адаптироваться к вторгшемуся в темную камеру свету, пленник начал быстро моргать глазами. Помогло совсем чуть-чуть. Приглядевшись к усыпанному орденами мундиру, узник различил опознавательные знаки Имперской гвардии.
- Надо же. Я думал, что они пришлют, по крайней мере, охотника на ведьм или даже инквизитора, а прибыл всего лишь один военный офицер. Довольно оскорбительно с их стороны, не находите? – узник пытался придать своему тону сарказма, но выходило пока что не очень.
Офицер беззлобно ткнул пленника пальцем в лоб, смахнул несуществующую пылинку с тщательно отполированных панцирных наплечников, расправил полы дорожного плаща и сел на стул в углу камеры. Узнику стало интересно, что скажет собеседник, однако офицер продолжал молчать.
- Ну что, так и будем играть в молчанку, или все же скажете, зачем вы сюда пришли?
Воззрившись на пленного, офицер промолвил:
- Ты Бакалавр.
Сказанное не было вопросом. Офицер знал, с кем разговаривает. Судя по всему, перед тем, как войти в эту загаженную наножуками камеру и начать разговор, он тщательно изучил дело узника. Последнего это не радовало. Однако…
- Этот голосок до боли мне знаком, - осторожно начал он, но офицер его перебил.
- Заткни пасть, мразь, и слушай: можешь дурить голову адъютантам генерала, но не мне. Я знаю тебя в лицо. Можешь не лгать. Эти гвардейцы простодушны - им все равно нет дела до дезертира из армии Синдиката. Ты крыса, Бакалавр - рассчитывал убраться с гибнущей планетки под видом пленного, но увы – не твой сегодня день. Интересно, куда ты дальше намеревался направиться? Случаем, не на Калеб? Прекрасные пляжи и туристический сезон – места лучше, чтобы залечь на дно и отдохнуть, не найдешь.
- Александр, маленький ты сукин сын, прекрати плеваться, как дитя, ей богу… – брезгливо заметил пленный, осознав личность своего собеседника.
- Для тебя я Александр Рамирез, Лорд-Командир Сектора Зеро!
В камере включился свет – очевидно, это сделал телохранитель, которого Рамирез оставил снаружи. Очевидно, для придания большего драматизма моменту. В глазах Александра плясали опасные огоньки. Да, подумал Бакалавр, такого можно испугаться.
- Ну здравствуй, Виктор. Давно не виделись. Одиннадцать лет прошло, а ты все так же весь в делах. Довольно неприятно, когда тебя объявляют государственным преступником, верно? Одно радует – знает об этом лишь кучка посвященных. И инквизитор Карциус. Как жаль, что он погиб.
- Чего ты хочешь, Александр? Девочку? Виски? Соснуть мой потный хрен? – устало вопросил Бакалавр. – Что до инквизитора… Поимел я удовольствия с ним встретится. Самодовольный кусок имперского дерьма – как и все вы. Но он довольно умен, это признаю. Кстати, передашь на Терру, что я больше никогда, слышишь, НИКОГДА не возьмусь за подобное. О, если бы они видели результаты проекта, то вряд ли бы сейчас спокойно спали в своих уютненьких постельках.
- Я пришел не ради того, чтобы уговаривать тебя, Виктор. Одиннадцать лет бюрократы Администратума просеивали информацию из всего Империума, лишь бы найти хоть какую-то зацепку. Никакого результата. Мы даже решились на такой безумный шаг, как подключить Ордо Еретикус. Конечно, никто не может просто так отдать Инквизиции приказ начать поиски какого-то никчемного отступника, до тех пор, пока их самих это не заинтересует. Однако, пара дружеских советов Верховному Магистру, и тот предлагает одному из инквизиторов проверить своих учеников в действии – под видом инкогнито разузнать настроения на десятке планет. И ведь странное дело – ни один из этих бедолаг не вернулся. Начал действовать некий странный… я бы даже сказал систематический фактор. Из оставшихся отчетов мы заметили, что аколиты исчезали сразу после того, как упоминали о Том-Самом-Бакалавре-с-Терры в обществе. Что за друзей ты себе завел? Почему они так не хотят, чтобы тебя нашли?
- Они знают, что я приведу вас к ним, - процедил Виктор. – Что до аколитов Карциуса… Мне жаль. Правда, жаль. Я пытался ему об этом сказать, но старик не слушал. Запустил бутылкой в мою сторону. Даже попытался пристрелить, но был так пьян, что и царапинки не оставил. Кто только пустил сюда этого некомпетентного ублюдка?
- После того, что твои «друзья» сделали с его учениками, я не удивлен подобной реакции, – саркастично отозвался Лорд-Командир, устроившись поудобнее на стуле. – Но не будем нарушать покой покойников. У тебя всего два пути, Виктор. Вернешь проект – и, возможно, мы даже восстановим тебя в звании главного исследователя. Не вернешь – что же, твоя воля. Всего лишь одним трупом больше.
Бакалавр уставился на Лорда-Командира. В его глазах одновременно смешались и страх и ненависть.
- Проект… знаешь, я бы рад вернуть, да он не у меня… - пробормотал Виктор.
- Что ты этим хочешь сказать? – нахмурился Александр.
Бакалавр ухмыльнулся.
- У него есть носитель.

***

- Так в чем же дело? – нетерпеливо спросил Рамирез, постукивая кончиками пальцев по столу.
Генерал Штраус крякнул от досады и скривил свой маленький некрасивый рот. Около половины офицеров, находившихся во временном штабе, расстегнули верхнюю пуговицу на рубашках. Штраус проявлял вопиющее нарушение субординации – при появлении Лорда-Командира не встал с места, чтобы пожать тому руку, и вообще, всячески показывал, что у него есть более важные проблемы, чем разбор очередных бюрократических проволочек. Но Рамирез прибыл не с инспекцией. Одного из самых могущественных людей сектора Зеро интересовал ход войны.
- Поначалу кампания шла успешно, - несколько раздраженно промолвил генерал. – Однако, мы недооценили тот факт, что этим мерзавцам нечего терять.
- Опустите подробности. Факты о противнике, быстро и кратко, – недовольно произнес Александр, посматривая на хронометрон. Было очевидно, что один из самых могущественных людей сектора Зеро теряет терпение. «Меньше чем через час ты от меня не уйдешь, сукин сын…» - со злорадством подумал Штраус и вдруг спросил:
- Прошу прощения за дерзость, милорд, но разве вы еще не имели дела с этой планетой и гвардейскими полками отсюда?
- Меня интересовали солдаты, а не дыра, с которой они родом, - процедил Рамирез. – Мне плевать на историю Кафиссии, на положение, которое она занимает на карте торговых маршрутов сектора, и на слезливые мелодрамы из жизни колонистов, прибывших осваивать этот неприветливый и жестокий край. Мне нужна лишь информация, которая даст представление о моем противнике – ничего более. Я должен понять Синдикат.
Штраус торопливо кивнул и начал рассказ:
- В пятьдесят пятом году поднялся бунт крестьян против «благородных». Губернатору это было выгодно, ведь местные аристократы начали медленно, но верно перетягивать одеяло власти на себя. Определенно они заслуживали хорошей порки. Неожиданно, бунт приобрел планетарный масштаб – отовсюду приходили сообщения о крестьянах, громящих виллы и особняки аристократов. Все бы ничего, чернь бы поволновалась, да успокоилась. Но не тут-то было: оправившись, аристократы начали собирать наемные карательные отряды и жестоко расправляться с зачинщиками мятежей. И в дело вступил Синдикат. Первоначально, это были четыре Семьи, занимающиеся производством оружия для самозащиты. Но увидев, что на бунте можно неплохо заработать, они подсуетились, создали Организацию, посадили на пост директора парня из семьи Лоренсов (пожалуй, самая адекватная из всех Семья), и за разумную плату начали вооружать отряды мятежников. Скоро это вылилось в полноценный вооруженный конфликт. Аристократы проиграли и с остатками своих армий бежали в Города. Говорят, что большую часть из них настигли и вырезали. Но здесь, в Столице, благородные нашли убежище в Башне Правосудия, у Арбитров. Те изолировали все входы и выходы, активировали защитную систему и заявили, что каждый, кто приблизится к Оцеплению ближе, чем на семьсот метров, будет считаться нарушителем.
- Арбитры стоят на страже Имперского Закона и интересов Империума. Почему они согласились помочь этим аристократам? – заметил Александр. – Их что, не предупредил губернатор?
- Я полагаю, что губернатор, параллельно проведению имперской политики в Старом Городе, вел свою игру. Увы, о мотивах Арбитров нам уже ничего не узнать – пару недель назад синдикатовская диверсанты сумели обойти защиту Оцепления и взорвать фундамент Башни. Сейчас там остались лишь руины.
- После того, как Оцепление ушло в изоляционизм – почему не прислали новых Арбитров? Должен же был кто-то защищать Столицу? – поинтересовался Рамирез.
- Эту обязанность на себя взял Синдикат. Губернатор и Администратум подписали контракт с директором Карлом Лоренсом, при условии, что ни один синдикатовец не будет принимать присягу Империуму.
- И Муниторум не обратил на это внимания? – недоверчиво спросил Александр.
- Были дела и поважнее, поверьте мне, - покровительственным тоном произнес Штраус. – Орки в соседних системах начали подозрительно шевелиться, активизация культов и прочее и прочее. В итоге, мы имеем то, что мы имеем – мощную самодостаточную полувоенную организацию, способную противостоять нам уже на протяжении…
- Двух месяцев, - закончил за генерала Рамирез. – Что насчет командования противника? Есть ли ценные данные?
- Во-первых, нужно отметить её… - Штраус нажал несколько кнопок, и над столом спроецировалась голографическая копия женской головы. При этом, многие офицеры почему-то болезненно вздохнули: - Это Елизавета Лоренс, Третья Наследница Трона Синдиката, также известна как Черная Королева. В её цепких пальцах сосредоточено командование инфраструктурой Старого Города. Эта девушка подчинила себе почти весь Совет Директоров, за исключением некоторых особо упертых членов – насколько нам известно, они уже погибли в результате «несчастных случаев». Довольно неординарная личность, я бы хотел заметить…
- Обыкновенная избалованная девка, - резко оборвал генерала Александр.
- Э, нет, - хитро ухмыльнувшись, проговорил Штраус. – Эта «девка» намного интереснее, чем вам кажется. Одиннадцать лет назад её мать объявили предательницей, дочерей из-за этого лишили прав на Трон. Старшая в прошлом году была убита при довольно странных обстоятельствах. Эта смерть послужила началом целой цепочки странных событий, в результате которых от руки Елизаветы пал предыдущий принц – Грегори. Обыкновенный дворцовый переворот, но, хочу заметить, очень изящно исполненный.
- Генерал, может вы перестанете лизать ей задницу и продолжите? – не допускающим возражения тоном проговорил Лорд-Командир. Штраус стушевался, нажал на кнопку и пробурчал:
- А это – Дэниел Роско, капитан Армии Синдиката. Тот еще мерз-завец, - у генерала от волнения даже задергалось веко. – Верный цепной пес Елизаветы, является полевым командиром вооруженных сил. Фактически, кровь наших солдат на руках этого мерзкого шлюхиного отродья… - продолжал Штраус, багровея. Адъютант принес ему стакан воды, но тот отчаянно замотал головой. – Все эти уловки, засады, мины на трупах наших гвардейцев – его проделки. Мы его оттесняем, но каждое сражение многого стоит. Да вы еще его танкеток не видели!
- Танкеток? – переспросил Рамирез.
- Именно! – срываясь на фальцет, выпалил Штраус. – Мы даже не можем ввести свои бронированные части, а эти мелкие крысиные подонки уже приспособились – разъезжают на своих машинах смерти, месят наших солдат, а трупы бросают на съедение прирученным мутантам!
- Заткнись, - жестко процедил Александр, крепко сжимая кулак. – До последнего момента во мне теплилась надежда, что ты хоть как-то попытаешься исправить свое незавидное положение, – но ей не суждено было оправдаться. Твоя некомпетентность уже угробила сотни гвардейцев. Можешь отправляться на Рэйвен XVIII, там как раз нужны недоразвитые имбецилы.
- Как вы смеете?! – завопил Штраус. – Я, генерал Его Величества Императора, сектора Зе…
Монолог Штраус так и не успел закончить – он был прерван гулким треском, раздавшимся от столкновения кулака Лорда-Командира и лба генерала.
- Унесите его, - брезгливо произнес Рамирез, снимая перчатки и выбрасывая их в урну. Повернувшись к штабным офицерам, он произнес:
– Отныне я командую войсками в этой кампании и мой первый приказ: Четырнадцатый Карпатский должен отступить. Теперь, когда этот недоносок отстранен, кто здесь самый старший офицер?
- Я, сэр, - отрапортовал будто возникший из ниоткуда адъютант.
- Объяви солдатам: их перенаправляют. И еще кое-что… Свяжись с лейтенантом Лексом Риппером, пусть вводит своих ребят.
- Прошу прощения, сэр, из какого полка лейтенант Риппер?
Рамирез вздохнул как человек, никогда не знавший отдыха:
- Одиннадцатый Кафиссийский. «Торговцы смертью».

***

То, что увидел Кай, потрясло рядового до глубины души.
Отряд Кая был послан зачистить Седьмой Сектор, приготовив его для продвижения имперских войск. Несмотря на то, что приказ генерала Штрауса мог понять даже кретин: «Ни в коем случае не разделять армию!», лейтенант Керн все же решился на самовольные действия. Третий Уровень был захвачен имперцами только наполовину, в то время как на территорию Четвертого гвардейцы побаивались соваться – ведь Дворец вместе с основной частью армии Синдиката находились именно там. Однако, сопротивления имперцы не встретили – район был пуст. Порыскав по Сектору еще некоторое время, сержант Гилсборн пришел к выводу, что бойцы Черной Королевы вернулись во Дворец – без их «духовника», капитана Роско, солдаты мало что могли сделать.
Вскоре, ушей гвардейцев достиг глухой грохот. Кай снял винтовку с предохранителя и стал настороженно всматриваться вдаль. К аванпосту приближалось огромное облако пыли. Поначалу, рядовой не мог различить, кто или что это, но через пару минут его взору предстала крупная толпа разнообразно экипированных гвардейцев. Однако, это были вовсе не бойцы Четырнадцатого Карпатского, а совершенно незнакомые личности, на масках которых красовались зубастые ухмылочки. Приглядевшись к наплечникам этих гвардейцев, Кай различил цифру одиннадцать. Выстроившись по стойке «смирно», отряд приготовился поприветствовать командующего офицера. Но «зубастики» спокойно прошли мимо, не обратив на своих собратьев внимания.
- Сержант, что за дела? – возмутился Кай. – У них такой вид, будто они имеют полное право находиться в занятом нами районе. Мы здесь укрепились первыми! Эй! – окликнул Кай одного из «зубастиков», выбившегося из строя. Тот молча уставился на гвардейца. Кай скорее не увидел (глаза всех «зубастиков» были скрыты желтыми потрескавшимися очками), а почувствовал, как солдат сверлит его взглядом, и желание разъяснить ситуацию мгновенно пропало. – Да что же это такое…
- Я, кажется, начинаю догадываться, кто это, - загробным тоном промолвил Гилсборн. – «Торговцы смертью». Ветераны Одиннадцатого Кафиссийского, охотники на Орков. Они сумели отвоевать Старый Город у восьмимиллионной орды зеленокожих, при этом потеряв всего две тысячи человек.
- Варпов бред, - бросил Кай. – Такого просто не может быть.
- Еще как может, - продолжал вещать все тем же тоном сержант. – Эти парни – полнейшие отморозки, даже боли не чувствуют, да к тому же еще и крайне скрытные. Слышал, что они вообще не разговаривают с теми, кто не из их полка.
Пока Гилсборн говорил, «зубастики», размеренно шагая, продолжали свой путь. Некоторые из них нарочно громко стучали каблуками сапог по мостовой, дабы, видимо, быстрее навлечь на себя огонь предполагаемого противника.
- Ну и засранцы, - процедил Кай и, рухнув на пустой ящик из-под боеприпасов, начал разочарованно насвистывать полковой марш. Сержант лишь пожал плечами. Но стоило ему отвернуться, как позади раздался сухой надтреснутый бас:
- Сержант Рене Гилсборн, Четырнадцатый Карпатский, разведывательный батальон?
- Так точно, - неохотно подтвердил сержант, воззрившись на собеседника. Это был громадный детина в местами побитой панцирной броне. На плечах у него висели лоскуты материи, некогда, видимо, бывшие лейтенантскими погонами. Кай неожиданно приметил, что рисунок на маске командира несколько отличался – на его «зубах» багровели капельки крови.
- Я лейтенант Лекс Риппер. Рад познакомиться, - сквозь силу произнес командир «зубастиков» и протянул ладонь для рукопожатия. В отличие от слов, в его тоне радости почти не было. Казалось, что лейтенант по-настоящему разговаривал много лет назад, и сейчас силится вспомнить, как это делается. «Нет, они точно те еще засранцы», - подумал Кай и испугался своей мысли – вдруг Риппер её услышит.
- Поступил приказ от командования – Четырнадцатый Карпатский в полном составе отзывается с Кафиссии и передислоцируется на Рейвен XVIII до получения дальнейших указаний, - бесстрастно произнес лейтенант. – Ваш отряд ослушался приказа.
- Чего?! – завопили Кай и сержант одновременно. Риппер лишь кивнул. Его паршивая ухмылочка, как и манера общения, начинала выводить рядового из себя.
- А почему нам об этом не сообщили по воксу, а? Что на это скажешь? – отчеканил Кай. Внутренне он уже торжествовал. Лейтенант лишь воззрился на Гилсборна. Секунд десять они, что называется, играли в «гляделки», но в итоге сержант сдался и произнес:
- Прошу прощения… Но Кай прав. Ничего подобного мы не слышали.
- Это значит, что вы были настроены не на ту волну, сержант.
Гилсборн вспыхнул и уже раскрыл рот, чтобы произнести уничтожающую тираду – но лейтенант развернулся на каблуках и двинулся к своим солдатам.
- Извините, ребята, - поникнув, прошептал Рене. – Это… этого не должно было произойти.
Кай бросил в сторону сержанта испепеляющий взгляд и заметил:
- Это уже не в первый раз, сержант. Знаешь что я думаю? Такими темпами нам никогда не стать настоящими воинами. Да и какие из нас к черту разведчики?! Я вообще из винтовки только на стрельбище палил! Что скажешь, а, Рене?!
Сержант молчал.
- Ты ведь собирался сделать из нас героев! «Мы проберемся в тыл и убьем Королеву, ля-ля-ля, утрись, Горбиц!» И к чему мы пришли? Все, я сваливаю.
- Ты куда? – крикнул вслед рядовой Дженкинс.
- За этими засранцами, зарабатывать себе славу, - одними губами прошептал Кай на бегу.

***

Проезжая мимо домов, Дэниел в который раз с грустью отметил, что они пусты. Еще перед началом каких-либо военных действий Черная Королева приказала эвакуировать всех мирных жителей. Никому, кроме водителей, она не сказала, куда эти люди отправятся. Капитан подозревал, что Елизавета приказала увезти беженцев к руинам древней метеостанции – как-никак, сейчас это единственное безопасное место на всей планете. Имперцам там нечего вынюхивать – после Войны в Болотах мало кто туда захочет соваться. Однако, по данным, оставленным еще разведчиками принца Грегори, метеостанция только казалась руинами – на самом деле, все оборудование было в исправности, будто его только вчера обслужили техножрецы.
Новобранцы продолжали волноваться. Роско рассказал им несколько совершенно уморительных анекдотов, однако хихикнули от силы два человека. Поняв, что парням сейчас не до смеха, капитан занялся проверкой своего оружия.
- Приехали! – крикнул водитель.
Дэниел, как и всегда, вышел первым. Глазам капитана предстала довольно безрадостная картина: площадь перед Дворцом была буквально завалена порубленными на куски трупами солдат Синдиката. Судя по количеству гильз, защитники Дворца держались до тех пор, пока у них не кончились боеприпасы. Потом они бросились врукопашную, и были вырезаны, все до единого. Противник штурмовал здание несколько раз, но синдикатовцы каждый раз оттесняли гадов обратно. В конце концов, оборона пала. Капитан был потрясен. Он ехал всего лишь пятнадцать минут – и за это время имперцы успели пробить внешнее кольцо защиты и проникнуть в святая святых – Дворец Синдиката.
- Приготовить оружие! – скомандовал Дэниел, сняв автомат с предохранителя. Отряд занял позицию у дверей. Роско махнул рукой и солдаты двинулись вперед.
Холл также оказался усеян трупами. Стены были заляпаны кровью, а тело пулеметчика, оборонявшегося за мешками с песком, буквально растерзали – солдат держался до последней капли крови, пока его не упокоили очередью в голову. Глаз капитана подметил труп в незнакомой униформе. Перевернув тело носком ботинка, Дэниел присмотрелся к имперцу. Это был довольно мускулистый мужчина в полном комплекте панцирной брони – даже бока сапог оказались прикрыты адамантовыми пластинами. Роско показалось странным, что именно такой с головы до ног бронированный бугай погиб первым. Но времени на то, чтобы сделать выводы, не хватало, и отряд двинулся дальше.
Впереди еще шел бой – стрекотали синдикатовские пулеметы, рявкали дробовики, изредка даже подвывал огнемет. Пару раз громко разорвались гранаты. Нападающие были вооружены стандартными имперскими лазерными ружьями, однако звучало их оружие несколько по-другому – более высоко и пронзительно.
- Откроем огонь – и мы мертвецы. Снимем гадов по-тихому… - прошептал Дэниел и вытащил нож. Новобранцы нервно кивнули и последовали примеру командира. Капитан прильнул спиной к стене и выглянул из-за угла. Высунься он чуть больше, пришлось бы стелить себе постель в земле с киркой. Дернувшись, Роско постарался успокоиться и сдержаться от многоэтажной бранной тирады.
- Срань Императора, - пробормотал он, лег на пол и пополз.
Перед капитаном возникла широкая спина одетого в зеленое гвардейца, палящего по солдатам Синдиката из бронебойной снайперской винтовки. Дэниел затаил дыхание, подполз ближе, размахнулся…
И получил сокрушительный апперкот. Чуть не задохнувшись, Роско рухнул на пол с грацией мешка, наполненного картофелем. Тут же на снайпера с дикими криками бросились два новобранца. Гвардеец аккуратно перехватил одного, ткнул новичка несколько раз в живот его собственным же ножом и отбросил. Второму удалось повалить стрелка на землю, но тот, ловко дернувшись, вылез из-под синдикатовца и пнул его сапогом в лицо. Послышался треск ломающихся очков и новобранец, взвыв, отлетел.
Снайпер обернулся к капитану. Лицо стрелка было закрыто маской, с намалеванной на ней зубастой ухмылочкой. Капитан глубоко вдохнул и сосредоточился на противнике. Не было вокруг никакого боя, шальных пуль, которые так и норовят продырявить твою голову, лазерных лучей и прочих прелестей войны – во всей вселенной для Дэниела не было ничего важнее, чем этот стрелок. Аккуратно перебросив нож в левую руку, Роско обошел гвардейца и сделал обманный выпад. Снайпер отпрянул и переключил все свое внимание на клинок, не заметив, как капитан уже делает подсечку. К чести имперских военных инструкторов, стрелок в самый последний момент успел отпрыгнуть в сторону и взять инициативу на себя. Достав из ножен широкий тесак, гвардеец несколько раз рубанул воздух – Роско аккуратно избежал всех его атак. Снайпер фыркнул и начал наступать на капитана. Дэниел уклонялся от взмахов тесака, не забывая время от времени стараться достать противника ножом. Однако, все его попытки пропали даром, так как гвардеец держал синдикатовца на расстоянии. Неизвестно, сколько это еще бы продолжалось, если бы один из новобранцев не снес снайперу голову.
Роско стряхнул с себя прилипшие кусочки мозгов, похлопал новичка по плечу и произнес:
- Благодарю. Но больше никогда так не делай…
- Что дальше, капитан? – вопросил один из солдат.
- Обойдем гадов и живо в тронный зал. Мы должны удостовериться, что с Королевой все в порядке. Задача ясна?
Новобранцы кивнули. Капитан вдруг заметил, что они уже не боятся боя. Страх донимал их ровно до того момента, пока они сами не увидели, что происходит на войне, и как только увидели – успокоились и стали более собранными.
- Ну, пошли!
Пробравшись через небольшую галерею и обогнув сражающихся, отряд достиг дверей тронного зала. Личная охрана Королевы, видимо, сейчас помогала солдатам обороняться.
Дэниел сначала постучался и, лишь после того, как ему не ответили, открыл дверь.
Тронный зал был пуст.

***

Кай наконец-то узрел своего противника. И его вид чуть не заставил рядового нервно рассмеяться.
Карпатец старался бесшумно продвигаться вслед за «зубастиками». Получалось достаточно неплохо – Кай был худым невысоким юношей двадцати четырех лет, ничем совершенно не примечательным и патологически «обыкновенным». Однако именно эти черты его внешности послужили причиной того, что молодой карпатец был приписан к разведбату. Первую неделю службы Кай ходил довольный, словно орк, нажравшийся браги, но вскоре юноша понял, что хуже судьбы, чем быть разведчиком в Четырнадцатом Карпатском, ничего и быть не может. Пораскинув мозгами, парень решил подать заявление на выполнение какого-нибудь самоубийственного задания, но не успел - Бог-Император, вкупе с Муниторумом, видимо, рассудил по-своему, и отправил весь полк на усмирение антиимперского бунта на Кафиссии V. Во время перелета через варп Кай на тренировках занимался вполсилы, ожидая, что конфликт как-нибудь уляжется и без его помощи. Молодой рядовой жаждал принять участие в чем-нибудь действительно масштабном, например, в обороне Кадии от наступающих орд хаоситов или в Священном Крестовом Походе. Мысль, что ему придется гонять бунтовщиков, казалась ему унизительной.
Только прибыв на планету, Кай понял, насколько же все плохо. Арбитры вели позиционную войну с армией Синдиката, параллельно посылая Империуму отчаянные призывы о помощи. Когда же наконец прибыла Имперская гвардия, законники несколько ошалели – до этого они почти восемьдесят лет пытались дозваться до имперцев, но ответа не было. Генерал Штраус хотел переговорить с Арбитрами на тему, что же побудило их действовать против воли губернатора, но его желаниям не суждено было сбыться – черные мундиры, унюхав что «гвардия им поможет», снова заперлись в своей Башне и отказались говорить до тех пор, пока Синдикат не будет уничтожен. Гвардейцы ринулись на штурм Старого Города и столкнулись с жесточайшим сопротивлением. Синдикатовцы не собирались сдаваться просто так – взамен каждому метру отданной имперцам земли, они забирали десяток гвардейских жизней.
Кай неожиданно осознал, что вовсе не хочет умирать. Во всяком случае здесь, на этой забытой Императором планете. Где угодно, только не на Кафиссии. И он упорно начал проситься в разведывательные миссии вне пределов Старого Города, лишь бы не столкнуться лицом к лицу с настоящим противником. Поначалу его запросы вызывали легкую усмешку у офицеров, затем озабоченность, а позже и вовсе паранойю – вдруг коварные синдикатовцы, вволю повоевав, решат утечь в джунгли? Нужно немедленно разъяснить! И тогда на помощь приходил бравый рядовой Кай Потенте. Записавшись в отряд вечно ноющего сержанта Гилсборна, юноша обеспечил себе как можно более далекое нахождение от эпицентра боевых действий. Однако, через полтора месяца, когда стало понятно, что всем без исключения гвардейцам нужно приложить усилия для одержания победы, сержанта и его отряд вернули обратно.
Сегодня Кай впервые встретился с солдатами Синдиката.
Завидев противника, часть «зубастиков» ускорила ход, в то время как другая заняла позиции и приготовила ружья к бою. Против прирожденных убийц выступала толпа неотесанных придурков, вооруженных архаичными автоматами. Передовая часть кафиссийцев бросилась врукопашную. Синдикатовцы в ответ заулюлюкали и открыли огонь из своих пукалок.
В этот момент Кай увидел истинное лицо Одиннадцатого Кафиссийского полка.
Выкрикивая непонятные и, скорее всего, бессодержательные боевые кличи, «зубастики» без особого труда уклонялись от пущенных в их сторону пуль, добегали до противника и рубили его на части. Несколько синдикатовцев попытались вытащить ножи, но прежде чем они успели коснуться рукоятки, оказались обезглавлены и расчленены. Кафиссийцы не знали пощады – они просто рубили и кромсали всех, кто попадался им под руку. Если бы Кай не помнил, что эти парни на его стороне, то принял бы их за беснующиеся отродья Хаоса.
Снайперы позади открыли точечный огонь по отколовшимся от общей массы синдикатовцам. Смертельно точные выстрелы настигали противника даже тогда, когда тот, казалось бы, уже почти сбежал с поля боя. Прямо в пылу боя из здания неожиданно выскочили одетые в легкую броню люди. Они живо заняли оборону и начали стрелять по рукопашникам. Кай слышал об этих мерзавцах. Гильдия Вольных Стрелков – хуже названия и не придумаешь. Обыкновенное сборище наемников, бандитов, насильников и воров, вот кто были эти парни. Но, нужно было отдать им должное, диверсии они проводили просто мастерски – Кай даже почувствовал легкое покалывание в животе от зависти. Хотя, скорее всего, это был просто голод.
Несколько рукопашников пали, остальные живо отступили. Снайперы тут же расстреляли укрытие Стрелков к чертовой матери. Но когда дым от расплавившегося рокрита рассеялся, наемников там не оказалось. Кай услышал, как лейтенант Риппер усмехнулся, вынул тесак и скомандовал:
- В атаку!
- В атаку! – дружно повторили «зубастики» и бросились вперед.
Стрелки тут же повылезали из своих укрытий и попытались прикрыть отступление дымовой гранатой, но было уже поздно. Кафиссийцы врезались в толпу наемников, словно нож в масло. Кай закрыл глаза. Это было отвратительно. И если с теми синдикатовцами «зубастики» поступили еще более-менее гуманно, то со Стрелками они оторвались на полную катушку. Гвардейцы отрезали бандитам головы и начинали играть ими в футбол, выдавливали глаза и выпускали кишки, глумясь над корчащимися в агонии жертвами. Рядовой переключил взгляд на Риппера – тот уже успел добыть себе трофей в виде кожи лица командующего отрядом Стрелков.
Кай не считал произошедшую стычку за сражение. По его мнению, это была обыкновенная резня. И чем больше он наблюдал за «зубастиками», тем сильнее ощущал нечто вроде отвращения к этим окончательно свихнувшимся псам войны.
Вдоволь поиздевавшись над трупами, кафиссийцы перегруппировались и начали организовывать оборону – видимо, отряд был не наступательным, а всего лишь отвлекающим на себя внимание. Снайперы укрылись на залитых тьмой крышах, остальные просто рассредоточились по району. В самый разгар этих мероприятий раздался чей-то громкий голос:
- Лейтенант! Выходи сражаться, трусливый ублюдок!
Кая бросило в пот от мысли, что «зубастики» сделают с этим нахалом. Прямо посреди пустынной улицы, даже не пытаясь укрыться, стоял высокий мужчина, закованный с ног до головы в металлическую броню. Доспех служил своему хозяину уже долгое время – множественные царапины и отколупавшаяся краска на наплечниках являлись тому немым свидетельством. Голову человека защищал сложный шлем с темно-зеленым лицевым щитком. В одной руке незнакомец сжимал длинный сверкающий палаш, явно выкованный на заказ имперскими кузнецами. Доспех был обклеен множеством защитных свитков и амулетов. Повертев головой, будто бы принюхиваясь, незнакомец медленно начал приближаться к позициям кафиссийцев.
Навстречу человеку в броне вышел вечно ухмыляющийся лейтенант Риппер. Кай почувствовал нависшее в воздухе напряжение. Это могло показаться невероятным, но чертов кафиссиец, проклятый лейтенант обреченной армии, дрогнул, когда незнакомец шагнул к нему.
Они стояли лицом к лицу и тихо переговаривались, словно старые знакомые. Рядовой напряг слух до предела, чтобы услышать, о чем же могут говорить такие люди, как эти:
- … прислуживаешь этой шлюшке? Почему я не удивлен? Ты такой же, как и твой отец – полон ненависти ко всем и вся – и в то же время позволяешь вертеть собой, как того пожелают твои хозяева. Вы ничем не отличаетесь.
- Я свободный человек и у меня есть своя воля и желания. И в данный момент я просто хочу убить тебя, - прохрипел незнакомец.
- Ну, так тому и быть… - с неким сожалением произнес лейтенант и неожиданно резко рубанул ладонью воздух. Запели лазерные ружья. От огромного количества лучей стало светло как днем. Это казалось фантастичным, но броня человека выдержала. Он перебросил палаш в левую руку, а правой снял с пояса гранату и метнул её в одно из зданий со снайперами. Прогремел взрыв, и винтовки на несколько секунд замолкли. Этого оказалось достаточно, чтобы незнакомец скрылся в «мертвой зоне». Лейтенант, бросившийся на землю сразу после команды к атаке, поднялся и заорал:
- Так и будешь бежать вечно, как крыса?! Покажись!
Где-то на крыше застонал один из «зубастиков». Кай увидел, как лейтенант устремил взор по направлению к источнику звука и остолбенел.
На асфальт шлепнулся обезглавленный труп снайпера, а вслед за ним прилетела его винтовка. Энергоячейка была накалена до предела.
Лейтенант слишком поздно понял, что к чему. Винтовка взорвалась со звуком разрываемой бумаги. Чудом уцелевшие после предыдущего взрыва стекла окон со звоном повылетали наружу. Кая ранило осколком в руку. Тихо проматюкавшись, рядовой быстро перевязал рану бинтом из походной аптечки и снова принялся следить за ходом действий.
Рукопашники, до этого прятавшиеся в переулках, бросались на незнакомца. Молодой карпатец с трудом понимал, как этот человек пару десятков секунд назад убивал снайперов на крыше, если сейчас он уже на улице и сражается с «зубастиками»?!
Нужно было отдать незнакомцу должное – фехтовал он в совершенстве, пусть у него и не было какой бы то ни было техники – казалось, что все его приемы являются результатами сиюминутного тактического решения. Несколько кафиссийцев уже корчились на земле в ожидании смерти, остальные окружали человека в броне и пытались пробить блок. К сожалению для них, доспех, на первый взгляд показавшийся Каю старой рухлядью, оказался довольно приличным средством защиты – от стрельбы лазерными ружьями с брони лишь чуть-чуть слезла краска. «Зубастики» погибали от палаша незнакомца один за другим. Да, они наконец-то нашли достойного противника.
Словно гром среди ясного неба прогремел выстрел. Кай понял по звуку, что это была бронебойная снайперская винтовка – похожая на ту, что обычно используют Горные Воины Карпата. Рядовой также понял, что стрелял лейтенант Риппер – крысеныш, связав своих солдат безнадежным ближним боем с врагом, решил бить исподтишка. Незнакомец громко ухнул и отлетел на несколько метров – в его груди зияла дыра диаметром около пяти сантиметров. Кай замер. Он не мог поверить своим глазам – человек все еще был жив.
Поднявшись с земли, незнакомец тяжело кашлянул и усмехнулся:
- Знаешь, лейтенант, это не серьезно.
В наставшей тишине было лишь слышно дыхание приготовившихся атаковать кафиссийцев. Из тьмы переулков возник силуэт лейтенанта:
- Зато мы собираемся биться до последнего. Верно, парни?
«Зубастики» кивнули. Незнакомец снял шлем – под ним обнаружилась узкая небритая физиономия с глубоко посаженными глазами. Левую часть лица человека пересекал уродливый сабельный шрам. Мужчина выразительно сплюнул и процедил:
- Было бы из-за чего беспокоиться…
Надев шлем обратно, человек вскинул палаш и приготовился обороняться. Лейтенант довольно кивнул и произнес:
- Убить его.

***

Джек внимательно осмотрел свою правую руку со всех ракурсов, а затем переключился на нож, торчащий из щели меж пластин локтевого сочленения доспеха. Мягко вынув клинок и отбросив в сторону, убийца зажал рану ладонью и принялся дальше изучать нанесенный ему урон.
Помятые нагрудник и наплечники валялись рядом, пробитый шлем и вовсе ни на что более не годился. Да, эта победа стоила Джеку многого.
Рана в груди продолжала кровоточить, убийца даже почувствовал легкое головокружение. Множественные порезы и синяки он перестал считать еще одиннадцать лет назад. Все тело Потрошителя было покрыто плохо зажившими шрамами и рубцами – Джек называл их своим «боевым опытом» и не желал расставаться с грузом прошлого даже тогда, когда у него была возможность с помощью пластической хирургии уничтожить следы былого. Теперь к уже существующему набору добавился еще добрый десяток синяков. Благо, доспех спас от худшего.
«Зубастики» дрались как остервенелые – от ветеранов Войны в Болотах убийца меньшего и не ждал. Сражение с ними стало для него своего рода вызовом. Все же, Потрошитель сумел вырвать у кафиссийцев победу, но и те не остались в долгу – помяли древний доспех неизвестного Святого Воина, украденный из музея Экклезиархии, сломали руку и несколько ребер, оставили в груди аккуратную дыру от бронебойной винтовки и пару дюжин синяков.
- Выглядишь как всегда ужасно.
- Елизавета. А ты подкрадываешься как всегда незаметно, - усмехнулся Джек.
- Я не подкрадывалась, дурак, - обиженно произнесла Королева, снимая шлем и присаживаясь к убийце. Девушка также была облачена в доспех, на правом наплечнике покоилась накидка с кровавым подбоем, а за плечами болталась длинноствольная винтовка.
- Вышла на прогулку? – поинтересовался Джек, кивая в сторону телохранителя с автоматом.
- Пришла узнать, как у тебя дела. Во Дворце ску-у-у-учно, да еще и гвардейцы напали. Скорее всего, Дэниел уже со всех ног несется ко мне на помощь…
- Ты слишком жестока к нему. Парень заслуживает большего, - заметил Джек, стирая ладонью кровь с лица.
- Зачем мне он? Он служит сестре, а не мне. У меня же есть ты.
Потрошитель неодобрительно покачал головой и жестко произнес:
- Сабрина мертва.
В зеленых глазах Елизаветы вспыхнула ярость:
- А будто я без тебя не знаю?! Чего ты от меня хочешь? Почему ты вечно говоришь со мной так, будто бы я виновна в её смерти?!
- Ладно, успокойся, - поднял ладонь убийца. – Я не хотел.
Девушка мотнула головой, отчего её смольные волосы разметались по плечам:
- Нет, это ты меня извини. Все это навалилось как-то… сразу. Ты выполнил мою просьбу, верно?
Джек указал пальцем в сторону груды трупов, облаченных в панцирную броню:
- Все до единого. И маленький подарочек… - Джек вытащил из-за пазухи чью-то отрезанную кисть. – Лейтенант Риппер пожимает твою руку.
- Оставь себе. Ты знаешь, я подобное не люблю, - брезгливо ответила Елизавета.
- Как знаешь… - вздохнул Джек, оторвал от кисти палец и отправил его в рот. Прожевав, убийца удовлетворенно произнес: - Соль бы придала пикантности, но и так ничего…
Королева отвернулась. Наслаждаясь импровизированным ужином, Джек с удовольствием рассматривал гордый профиль девушки. Вздернутый носик, сильно искусанные из-за постоянного стресса алые губы, тонкие брови и бездонные зеленые глаза. В таких и утонуть можно – стоит лишь засмотреться…
- Что опять с волосами? – спросил Джек. – Не дали поспать?
- Отстань, - буркнула Елизавета. – Ты знаешь, я никогда их не укладываю.
- Да ладно тебе. Мне-то не лги – этот беспорядок у тебя на голове искусственный, нюхом чую… - пробормотал Потрошитель, прожевывая второй палец.
- Раз ты у нас такой востроносый, то должен почуять, как приближаются неприятности, - ответила Королева. – Здесь была только часть кафиссийцев. Этот отряд вел лейтенант, но есть и другие. О тех, что напали на Дворец, я не говорю – малыш Дэнни перебьет их всех, чего бы это не стоило. Гораздо важнее, что у имперцев новый генерал, и если он поведет солдат в бой, нам всем не поздоровится.
- Имя?
Елизавета немного помедлила, прежде чем произнести это:
- Александр Рамирез.
Джек замер. Где-то в уголке его сознания раздался радостный возглас, перешедший затем в крик отчаяния.
- Рамирез появился здесь? – медленно произнес Джек.
Елизавета кивнула. Убийца поднялся на ноги, придерживая правую руку левой, и устремил взгляд куда-то вдаль. Девушка равнодушно смотрела на задумавшегося убийцу. Она знала, что в такие минуты лучше не мешать ему. Через несколько мгновений Потрошитель с расстановкой заговорил:
- Рамирез сотрет Старый Город с лица земли. Та же участь постигнет Синдикат. Ты помнишь, как обещала мне уйти, если дела пойдут плохо?
- Я не могу оставить Старый Город, - ответила Королева, тщательно скрывая дрожь в голосе. – С самого начала было понятно, что мы проиграем. Мне осталось лишь доиграть свою партию до конца.
- Одумайся, - сказал Джек. – Ты еще можешь все изменить. Обмануть судьбу. Сабрине не удалось этого сделать, как и мне – но у тебя должно получится.
- Зачем? – несколько меланхолично спросила Елизавета. – Уже нечего спасать. Все, что я могла, я уже сделала. Гражданских жертв нет, остались только ты, я, да десять тысяч верных мне бойцов. Для хорошей вечеринки хватит с лихвой…
Джек не выдержал. Хорошенько замахнувшись, он влепил девушке звонкую пощечину. Телохранитель мгновенно снял автомат с предохранителя и взял Потрошителя на мушку. Елизавета не издала ни звука. Наклонившись к девушке, Джек отчеканил:
- Ты. Не можешь. Умереть. Тебе понятно? Ты обязана выжить, иначе смерть Сабрины была напрасной. Вспомни, чего она хотела. Вспомни её!
Королева молчала. Из носа у нее текла кровь. Джек в сердцах стукнул кулаком по стене и произнес:
- Этого вообще не должно было происходить. Будто дурной сон…
- Что теперь остается? – тихо произнесла Елизавета. – Все мертвы.
- Ты еще жива, - процедил Джек. – И Дэниел. И даже… - зрачки убийцы расширились. – Карциус…
- Что? – не поняла Елизавета, но Потрошитель уже не слушал её. Вынув из ножен короткий клинок, он двинулся в сторону туннеля к Восьмому Сектору.
- Подожди! – крикнула Королева. – Стой! Я с тобой!
Джек остановился. На душе было горько.
Наверное, Елизавета права. Нечего было спасать – время созидания прошло. Оставалось только драться, до последней капли крови…
- У меня одно… незавершенное дело, - зло сказал Джек. – Карциус жив.
- Что? Ты ведь убил его. Я видела собственными глазами!
- А как тогда объяснить вот это? – Джек кивнул на стену, которую он ударил. Яркой краской на ней было выведено всего три слова.
«Жду во Дворце, Потрошитель».

  #1877  
Старый 31.12.2010, 05:29
Аватар для BloodRavenCaptain
Мастер слова
 
Регистрация: 19.11.2008
Сообщений: 1,290
Репутация: 340 [+/-]
Скрытый текст - Опять не влезло -_-:
***

Неожиданно кто-то выбил из-под ног Дэниела землю. Капитан уже с трудом воспринимал происходящее – слишком много событий произошло за столь короткий отрезок времени.
Елизавета исчезла неизвестно куда. Роско понимал, что Королева не побежит, бросив все, ни при каком случае. Он не просто был в этом уверен, нет, он знал это, как знал, что люди не ходят на головах. Имперцы продолжали пробиваться через главный вход. Единственным решением было дать бой и постараться продержаться… ну хоть до чего-нибудь.
А потом – одно сплошное пятно. Роско помнил, как он схватился в ближнем бою с каким-то «зубастиком», долго и с удовольствием противники по очереди впечатывали друг друга в пол и стены, пока остальные вели яростную перестрелку. Дэниел осознавал, что победил, однако, это воспоминание отдавалось болью. Капитан взглянул на левую руку – все верно, кисти не оказалось на месте, лишь туго обернутая бинтом культя. После этого – оборона пулеметного гнезда в холле. Синдикатовцев становилось все меньше и меньше, а враги продолжали прибывать. На глазах Дэниела один из смертельно раненых охранников Елизаветы, обвешавшись гранатами, бросился в толпу противников и взрывом завалил вход трупами гвардейцев. Став свидетелями подвига, солдаты воодушевились и начали с удвоенной яростью оборонять Дворец. Их пыл поутих, когда обнаружилось, что кончаются боеприпасы.
После этого снова мутное пятно, в котором Дэниел все же сумел припомнить одно – он, раненный в ногу, лежал за мешками и бросал в сторону гвардейцев оставшиеся гранаты. Взрывом ему опалило лицо, маска оплавилась, во рту чувствовался привкус гари. Видимо, кто-то из солдат оттащил его в сторону и сунул в рот сигарету. Дэниел его еще спросил тогда:
- Дерек, это ты?
- Нет, это не Дерек, - ответили ему.
- А где Дерек?
- Не знаю, ты пей-пей… - и протянули флягу с водой.
Потом гвардейцы из ракетомета разнесли еще одну стену, и синдикатовцам пришлось совсем туго. Капитан в бою сломал приклад автомата и ему пришлось отбиваться от имперцев одной рукой. И снова – провал в памяти.
Теперь он сидит здесь, облокотившись на несколько мешков с песком в затихшем зале, и наслаждается тишиной.
Попытавшись собраться с мыслями, Роско вдруг осознал, что бой кончился, и Дворец они отстояли. Рядом с ним, обняв автоматы, сидели несколько солдат Синдиката. Один из них, раненный в живот, уже не дышал. Остальные без слов передавали друг другу флягу с водой. Дэниел с трудом узнал своих новобранцев. Да, мечтательно подумал он, теперь им цены не будет… Хотя, сейчас уже поздно. Для чего поздно? Да для всего. И жить поздно и радоваться тоже…
Сознание медленно угасало. Последней мыслью Дэниела перед тем, как он закрыл глаза, было: «И все-таки, славная вышла заварушка… Прощай, Елизавета».
Его мысли прервал столь поразительно неуместный в наставшей тишине звук шагов. Солдаты напряглись и приготовили оружие. Стоило лишь одному чуть вылезти из-за укрытия, как верхняя часть его головы разлетелась на мелкие ошметки, обрызгивая окружающих содержимым черепа бедолаги. Остальных постигла такая же участь. Дэниел с холодным бешенством смотрел, как убивают его солдат, и понимал, что ничего не может сделать. Неизвестный обрек капитана стать последним выжившим.
Убирая в кобуру револьвер с дымящимся стволом, к Дэниелу подошел высокий субъект в шляпе с широкими полями. Дотронувшись до её кончика двумя пальцами, незнакомец произнес:
- Имперская Инквизиция, Кирилл Карциус.

***

Джек со всех ног несся к Дворцу Синдиката. В голове Потрошителя пульсировала одна простая мысль: «Найду и убью… найду и убью…» Лишь у туннеля к Восьмому Сектору убийца остановился перевести дух. Слух Джека привлек легкий шорох в переулке за спиной.
Левая рука доведенным до автоматизма движением выхватила «Валентину» из кобуры и направила ствол в сторону источника звука. Джек внутренне напрягся, ожидая сражения с очередной порцией ухмыляющихся гвардейцев. Но из переулка вышел тот, кого убийца меньше всего ожидал увидеть.
- Виктор? – произнес Джек.
И правда, это был Бакалавр. Пусть худой, покрытый синяками и одетый в лохмотья, но все тот же самый доктор, который одиннадцать лет назад спас жизнь Потрошителю. Конечно же, сделав её еще сложнее.
- Джек, - шептал Виктор, облокотившись на плечо старого знакомого. – Они идут… идут за мной. Ты должен бежать… но не здесь, туннель заминирован синдикатовцами…
- Да знаю я, знаю. Успокойся, с тобой все будет в порядке… - приговаривал Потрошитель, внимательно осматривая побои на лице старого знакомого. На Бакалавре не было живого места – вся физиономия расплылась в один большой синяк. На левой руке не хватало мизинца, а на пальцах ног отсутствовали ногти. – Что же это ты… обещал бежать, а сам остался…
- Слушай! – вдруг прохрипел Виктор, схватив Джека за воротник плаща. Зрачки доктора расширились. – Я выживу, но у нас мало времени.
- На, попей, - протянул флягу с водой убийца. Доктор жадно присосался к сосуду и выпил, по меньшей мере, пол-литра. Вытерев рот остатками рукава, Бакалавр удовлетворенно вздохнул и начал более-менее осознавать, где находится, и что вокруг него происходит.
- Что произошло? – спросил Джек.
- Нужно уходить… - тяжело дыша, сказал Бакалавр. - Ничего не говори, просто уйдем с главной дороги, пока есть время… Я знаю недалеко отсюда бар в подвале, там можно на время укрыться… Пошли…
Джек послушно последовал за Виктором. Последние одиннадцать лет Бакалавр провел в бегах, укрываясь от гнева всемогущих Высших Лордов Терры. За это время он превратился из молодого и энергичного ученого в запуганную крысу, знающую все закоулки своей норы. Но внешне Виктор все еще оставался аристократом – вечно насупленные густые брови и франтоватые борода с усиками напоминали о его благом прошлом. Для Джека Бакалавр оставался первым человеком после Призрака, которого убийца уважал и чтил. Несмотря на это, Потрошитель ненавидел его за свое спасение. Тогда, одиннадцать лет назад, он хотел просто умереть. После всего, что ему пришлось пережить, это казалось логичным выходом из сложившейся ситуации.
- Пришли, - произнес Виктор.
Бар сильно обветшал без должного ухода. Гобелены с изображениями синдикатовского герба – короны и двух скрещенных шпаг – были проедены молью, а предметы оказались покрыты толстым слоем пыли. Заняв место за одним из столов, старые знакомые начали разговор:
- Слушай, Джек, и слушай очень внимательно. Рамирез прибыл сюда не просто так. Он бы мог оставить эту планету на завоевание профанам из Четырнадцатого Карпатского, но вдруг пронюхал о том, что я здесь. Мое мнение - это все благодаря Карциусу. Старый засранец находился на планете довольно долгое время, а мы этого даже не замечали. И вот, пожалуйста – ветераны Войны в Болотах осаждают Дворец Синдиката, а Рамирез готовит спецотряд для поимки и казни Елизаветы. Но это всего лишь прикрытие. На самом деле он ищет тебя – и проект. И я заклинаю тебя, Джек, не попадайся ему на глаза! Заклинаю именем Императора, беги отсюда. Проект ни в коем случае не должен попасть к нему в руки! Если хочешь, можешь убить Карциуса – при условии, что у тебя будет достаточно времени, чтобы потом сбежать. Но не пересекайся с Рамирезом. С ним шутки плохи.
- Ты знаешь, что Карциус жив? – произнес Джек.
Виктор хмыкнул:
- Эта старая курилка всегда будет жить. Я некоторое время наводил справки о нем - в то самое время, как он искал меня. Так вот, его «убивали» по меньшей мере четыре раза, и он каждый раз воскресал, несмотря ни на что. Но больше ничего сказать о нем не могу. Он будто призрак…
- Он будто Призрак… - повторил Потрошитель, вспоминая о чем-то своем.
- Извини, что? – переспросил Бакалавр.
- Ничего, - отрезал Джек и сразу сменил тему. – Ты сам как себя чувствуешь?
- Мои раны – не твоя забота, - неожиданно грубо ответил Виктор, но тут же смягчился. – Я буду жить, пока существует проект. Я не бессмертный, конечно, но сила воли у меня еще та!
- Ты придурок, ты это знаешь? – искренне поинтересовался Джек.
Виктор очень странно усмехнулся и произнес:
- Любому другому за подобное я бы показал, что в варпе намного уютнее, чем в реальности. Но тебе как всегда скидка – моему первому подопытному…
Потрошителя передернуло. Каждый раз, когда Виктор говорил это, он чувствовал себя марионеткой в чьих-то руках. И опять посещало чувство нереальности происходящего.
- Все, время вышло, - произнес Бакалавр и опять странно ухмыльнулся.
Джек услышал, как по лестнице звонко застучали подкованные гвардейские сапоги.
- Ах ты сукин… - начал было Потрошитель, но осекся – в него уставились дула десятка лазерных ружей, и доспеха на убийце в этот раз не было. «Зубастики» стояли перед ним безукоризненным строем, держа винтовки на одном уровне и даже будто дыша в такт друг другу. Позади них в проеме двери показался высокий человек с зачесанными назад седыми волосами, аккуратно постриженной бородкой и в тщательно выглаженном имперском мундире. Лорд-Командир сектора Зеро Александр Рамирез.
- Благодарю, Виктор. Спасибо, старый друг, - глубоким голосом произнес он.
На лице Бакалавра не было и тени удовольствия, наоборот, царила некая маска отчужденности, будто бы он понял что-то такое, что давно заботило его.
- Вы вернете меня на Терру? – спросил Виктор у Александра. В голосе доктора сквозила надежда. – Я очень устал бегать. Правда.
- А зачем? – искренне удивился Лорд-Командир. – Проект у нас. Можешь спокойно подыхать, Виктор. Но тобой займемся позже…
- Ты сволочь, - процедил Бакалавр. Он хотел сказать что-то еще, но к нему тут же приставили безмолвного «зубастика».
- Джек Риппер, если я не ошибаюсь? – деликатно осведомился Александр. Убийца не ответил ему. Тогда Рамирез наотмашь ударил Потрошителя по щеке ребром ладони так, что Джек чуть не отлетел в сторону. – Изволь отвечать, щенок, когда с тобой разговаривают!
И тогда Джек вспомнил о первом правиле Ордена.
- Никогда не сдавайся, - прошептал он и коротким ударом в живот заставил обидчика сложится пополам. Это словно послужило сигналом к действию для Виктора – локтем он ударил охраняющего его гвардейца в лицо, отнял ружье и открыл огонь по спинам стоящих впереди «зубастиков». Убийца бросился на пол, переворачивая столы и пытаясь увернуться от выстрелов. Раздался душераздирающий крик – имперец, охраняющий Виктора, вонзил доктору в спину нож по самую рукоятку. В глазах Бакалавра застыла лишь одна эмоция – сожаление.
- Беги, - беззвучно прошептал он и продолжил давить на гашетку лазерного ружья. Рикошетом задело и напавшего на него гвардейца. Джек отпрыгнул в сторону, сбив с ног еще оставшихся стоять «зубастиков» и побежал к выходу. Его внимание привлек странный мокрый мешок, сорвавшийся с пояса Рамиреза. Внутри него была видна чья-то голова…
Джеку не нужно было видеть её полностью. Глаз хватало с лихвой. Зеленых глаз, в которых было так легко утонуть…
- Елизавета… - произнес Джек и, выбив дверь плечом, бежал…
  #1878  
Старый 31.12.2010, 08:59
Аватар для Руслан Рустамович
Добро - вещь относительная.
 
Регистрация: 17.11.2009
Сообщений: 12,856
Репутация: 1060 [+/-]
В такой день выкладывать что-то серьёзное - просто кощунство, я вам скажу! Потому я выложу не на оценку, а просто так, веселья для, микро-рассказик, написанный для игры "Пути Истории" на тему "Письмо Генералу Морозу" :-) Для Деда Мороза (он же Аяз-Ата) даже армии должны вести себя прилично, иначе не получат подарков!
Скрытый текст - Репортаж с площади столицы Империи:
О! Сегодня удивительный день! Господа и дамы, мы находимся на главной площади имперской столицы, и сегодня здесь пройдёт ежегодная церемония написания письма Генералу Морозу, великому покровителю нашего воинства! Как мы знаем, именно здесь, на этой площади, расположен главный храм Творца Единого и Единственного, и именно на его крыльце состоится главный акт церемонии!
Храм обращён фасадом к центральному въезду на площадь, и от въезда до крыльца собора проложена красная ковровая дорожка. Сейчас площадь выглядит так, словно её вымостили разноцветной плиткой, поскольку перед храмом, вдоль дорожки, выстраиваются шпалерами гвардейские роты. Мы можем видеть по две роты от каждого гвардейского полка нашей империи! Роты стоят парами, лицом к лицу, по разные стороны дорожки. По правой стороне, если смотреть в сторону собора, перед ротами стоят командиры их полков, по левую - их заместители.
Ближе всех к храму, прямо перед мраморными ступенями, выстроились воины в ослепительно-белой форме, в сияющих золотом кирасах и высоких островерхих шлемах. Это Стражи Единого, защитники церкви, оберегающие храмы от скверны и любой вражьей угрозы. Солдаты именно этого полка охраняют святейших лиц на выездах и стерегут резиденцию архипонтифика.
За ними стоят роты Императорской Гвардии - в синих штанах и камзолах, таких же как и у Стражей Единого золотых кирасах, но в круглых шлемах с широкими полями и гребнем. Они вооружены алебардами. Затем следуют роты Гвардии Империи, снаряжённые также, как гвардейцы и Императора, но их доспехи блестят серебром, ну и далее - множество других - моряки гвардейских эскадр, гвардейская кавалерия и прочие.

И вот - затихает топот сапог, все роты выстроены. Над площадью разливается тишина. Солнце, в этот прекрасный день вышедшее из-за зимних туч, играет на начищенных шлемах, остриях алебард и копий, кирасах и даже сапогах солдат. Тишина длится недолго - на колокольне главного храма басовито ударяет колокол. И ещё раз. И ещё. И ему отзываются колокола на всех звонницах столицы! Сливаются воедино гулкие удары больших колоколов и весёлый перезвон малых, над столицей разносится прекрасная композиция радости и торжества!

Но вот - двери храма открываются и на крыльцо выходят две величественные фигуры. В длиннополых белых одеяниях, украшенных золотом, в высоком головном уборе - это сам понтифик Империи, Великий Жрец Единого. А рядом с ним - невысокий человек в синем кафтане и такой же синей шапке, отороченной белым мехом. Мы видим, что он улыбается в густую седую бороду. О да! Это сам Посланец Холода, представитель Генерала Мороза, Владыки Зимы! Он здесь, чтобы принять ежегодный ритуал!
Понтифик и Посланец выходят к краю крыльца и останавливаются. Они молчат. они ждут. Чего? А вот мы и видим чего!

На площадь прибывает кортеж Императора! Первыми появляются солдаты эскорта. Сотня кавалеристов парами проезжает мимо красной дорожки. Господа и дамы, редкое зрелище - ведь это Зимние Волки, личная стража Его Величия и Могущества! Волки вооружены копьями, мушкетонами, саблями и пистолетами, но к седлу каждого из них приторочен каменный топор - в память о былых временах. Говорят, любой "волк" может выйти с таким топором против врага с мечом и победить играючи.
За ними следует роскошная карета, у дверец которой едут двое - Телохранители Императора, самые верные и надёжные люди в стране. Они облачены в старинные полные рыцарские доспехи и несут тяжёлые щиты. Слева от кареты едет Меч Силы - герцог Грозз, он держит в руке обнажённый меч. Справа - Щит Веры, епископ воинский Михаил, у него в руке небольшая булава. Замыкают кортеж полсотни конников в медных кирасах, держащих на коленях заряженные мушкеты - это Гражданская Гвардия, люди канцлера и бургомистра столицы, и здесь они не только для красоты.

Вот, карета останавливается. Телохранители спешиваются, Щит Веры открывает дверцу и помогает Его Величию и Могуществу сойти на ковровую дорожку. Следом выходит высокий худой человек с чёрными волосами и короткой бородкой - канцлер империи. Император с Телохранителями идёт к храму, а канцлер остаётся у кареты - его долг охранять место Императора в отсутствии правителя, даже если это место - сидения в экипаже. Раньше рядом с ним должен был стоять также бургомистр столицы, но после того, как эту должность упразднили и полномочия передал канцлеру, карету на церемонии он сторожит один.

А вот мы видим, как император восходит по ступеням и встаёт перед Посланником и Понтификом. Они обмениваются приветствиями, после чего правитель поворачивается к солдатам на площади и воздевает руки. Воины незамедлительно опускаются на одно колено и склоняют головы. Звон колоколов затухает. Император начинает речь.

- Воины! - Возглашает он. - Наступает перелом лет! Старый год уходит, а новый приходит ему на смену! Перед тем, как перейти в новый цикл, мы должны очистить себя от грехов прошлого и поклясться не свершать их в будущем! В новый год нужно входить с чистыми сердцами, дабы не потерять покровительство Генерала Мороза!
Император делает паузу и сжимает ножны родового меча.
- Солдаты! Война неугодна Творцу и слугам его! Потому, чтобы хоть как-то смягчить свои проступки, мы должны проявлять честность и благородство в боях! Бойцы! Повторяйте за мной!
Его Величие и Могущество смотрит на понтифика. Понтифик начинает негромко читать текст клятвы Морозу, Император повторяет за ним в полный голос, и тысячи солдат на площади, не поднимая голов, произносят святые слова:
- Клянёмся, что весь прошедший год вели себя хорошо, не нарушали правил чести и несли радость людям! Клянёмся, что в новом году будем вести себя также хорошо! Клянёмся вести себя хорошо, Генерал Мороз!

Над площадью разносится дребезжащий от старости, но всё ещё громкий голос понтифика:
- А сейчас мы запишем эти слова на бумагу, и письмо это будет вручено Посланцу Холода, дабы он передал его самому нашему воинскому покровителю.

Великий жрец достаёт из-под одеяний свиток и вручает его Посланнику. Тот записывает текст клятвы, и все ждут, пока он закончит, в полной тишине. Наконец Посланник ставит последнюю точку и передаёт свиток понтифику. Понтифик расписывается и вручает бумагу императору. Правитель, оставив свою подпись, отдаёт документ Мечу Силы, и герцог спускается вниз, отдавая письмо командиру Стражей Единого. Бумага идёт по рукам - все гвардейские командиры оставляют свою подпись. Наконец, пройдя через всю площадь, письмо возвращается в руки Посланца. Тот смотрит на подписи и кивает. Клятва принята! Ура! Ура! Вновь гремят колокола, гвардейцы бьют древками алебард и копий о землю, кричат здравницу.

Посланец прячет свиток под кафтан и спускается по ступеням. Он уедет во дворец вместе с императором и канцлером, чтобы уже оттуда отправиться в путь. Когда карета с кортежем покидают площадь, понтифик провозглашает отпущение грехов всем воинам и возвращается в храм. Роты гвардии начинают покидать площадь - церемония написания письма Генералу Морозу завершена. Но впереди ещё новогодние празднества!

Последний раз редактировалось Руслан Рустамович; 31.12.2010 в 09:03.
  #1879  
Старый 03.01.2011, 11:07
Аватар для Рэй Соло
Мастер слова
 
Регистрация: 02.01.2006
Сообщений: 1,570
Репутация: 347 [+/-]
Руслан Рустамович, стилизация под репортаж - пять, правда, слишком много описаний. Аборигены, наверняка, знают церемонию и так, а гости предпочтут увидеть такое знаменательное событие собственными глазами, хотя бы опосредованно телевидением или его магическим аналогом.
__________________
- Это они за Одессу ответили, а ты нам еще и за Севастополь ответишь! (с) кляты москали и великий укр, правда, пленный.
  #1880  
Старый 03.01.2011, 13:56
Аватар для Руслан Рустамович
Добро - вещь относительная.
 
Регистрация: 17.11.2009
Сообщений: 12,856
Репутация: 1060 [+/-]
Может, там только радио :-) Но вообще - это же текст, пришлось немножко расширить описания, чтобы "зритель" дорисовал картинку в воображении :-) Клятва глупая получилась, ну так какая тема, такая и клятва. Зато сей текст потом можно будет конвертировать в церемонию чего-то другого и вставить в произведение :-)))
 

Метки
креатив, проза

Опции темы

Ваши права в разделе
Вы не можете создавать новые темы
Вы не можете отвечать в темах
Вы не можете прикреплять вложения
Вы не можете редактировать свои сообщения

BB коды Вкл.
Смайлы Вкл.
[IMG] код Вкл.
HTML код Выкл.

Быстрый переход

Похожие темы
Тема Автор Раздел Ответов Последнее сообщение
Трансформеры / Transformers (1984-2014) Derek Waren Кино 912 02.05.2021 13:23
Программы обработки текста Jur Творчество 28 16.08.2020 22:41
Свои произведения: кто готов дать почитать и выслушать критику? (Архив) Jur Творческий архив 2998 19.03.2009 16:23
Нужно ли закрыть тему "Свои произведения, кто хочет почитать и дать критику?" Superman По сайту и форуму 42 24.08.2007 17:29


Текущее время: 12:19. Часовой пояс GMT +3.


Powered by vBulletin® Version 3.8.4
Copyright ©2000 - 2024, Jelsoft Enterprises Ltd.