Свои произведения: кто готов дать почитать и выслушать критику? (Архив)

[Jur]

Тема для публикации и оценки произведений посетителей форума.

Авторам.
1. Текст произведения необходимо срывать тэгом спойлер [spoiler="<Текст>"]<То, что вы хотите убрать под спойлер>[/spoiler] Тэг также есть в расширенном режиме редактирования сообщения.
2. Текст рекомендуется прочитать и проверить на наличие ошибок, например в Ворде. В противном случае, вместо оценки произведения вы увидите оценку собственной неграмотности.
3. Имеет смысл сначала прочитать хоть что-то о том как надо и, соответственно, не надо писать (например что-то отсюда). Если вы будете допускать типовые ошибки, то получите типовой ответ, причем нелицеприятный. :)
4. Если для понимания вашего произведения нужна дополнительная информация (произведение по конкретному миру, фанфик, ночной кошмар и т.д.) приведите ее перед спойлером. Не стоит ожидать что читатели хорошо знают описываемый вами мир.

Критикам.
1. Допускается только оценка произведений. Переход на личности считается флеймом со всеми вытекающими.
2. В отзыве необходимо указать что именно понравилось или не понравилось. Если есть только ощущение то его рекомендуется доносить посредством публичных или личных сообщений.
3. Выделения отдельных фраз и вывода "Чушь" недостаточно. Надо дать хотя бы краткие комментарии, описывающие преступления автора против русского языка и логики.
4. Отмазки "надоело" не работают ;).

Напоминаю, размещение чужих произведений без разрешения автора называется плагиатом и карается баном.
(Jur)

[knotter]

Сообщение от Superman

Почему недоносить? Если мысль заканчивается (а она заканчивается) значит кроме проверки с разсказом сдалать ничего нельзя.

Можно сделать не просто проверку, можно его отредактировать!

Перейдем к разбору полетов.

"ФРИК" (?Фрик?)

1. Очень много опечаток. Сам хоть проверял, перед тем как выложить?
2. «...деревянных ++старых++ домов расположились небольшие хибарки, которые кто-то считал своим домом. Сомневаюсь, что хотя бы в одном из этих жилищ есть телевизор… Может, ++старое++ радио, на котором ловится только одна радиостанция.»
Понятно, что хочется показать заброшенность района. Но не стоит по этому поводу пихать везде СТАРЫЕ вещи. Хрипящее, размером с тумбочку радио, которое стояло в гостиной бабушки главного героя, оно ведь то же старое)
3. «Этим людям жизнь не в кайф, но умирать страшно, ведь они ДАЖЕ не верят в жизнь после смерти.»
Все что идет после ВЕДЬ – лишнее. Много кто не верит в жизнь после смерти.
4. «Около минуты он так и махал, пока женщина в кожах не принялась презрительно фыркать»
Что она лошадь что ли? Более того, получается что она не просто фыркнула, а фыркала пока он не угоманился.
5. «А люди за окном как ни в чем, ни бывало, ждали, ++когда загорится зеленый цвет++ вовсе не приветствуя неожиданного, но такого странного доброжелателя.»
Зачем эти нагромождения. Люди просто ждали зеленого света.

«Я принялся изучать собственные ботинки и ++ вдруг понял, как же я хорошо их по утру зашнуровал++.» То же самое .
Для сравнения:
а). Я принялся изучать собственные ботинки и ++ вдруг понял, как же я хорошо их по утру зашнуровал++
б). Я принялся изучать свои, как оказалось, великолепно зашнурованные ботинки.
В первом случае имеем сложносочиненное предложение, во втором - простое предложение с небольшой вводной конструкцией.

6. «Наверно, он даже не знал, что ЗЛО смеется сейчас САМ над собой».
Во-первых, зло смеялись, не он, а девчонки с заднего сиденья. Во-вторых, САМ над собой…
7. «++Однако++, выйдя из автобуса, я все».
Вводных слов лучше избегать.
8. «++С горем пополам++, работники побелили потолки и теперь принялись сдирать обои»,
этот оборот употреблялся в описании квартала, где шел разговор о детях. Прошло слишком мало времени, что бы он не вызвал чувства повторения.
9. «Неожиданностью стало только одно: шеф забраковал….
…..Неожиданные повороты событий», то же.
10. «Кто может подойти на роль героя ++моей++ статьи?»
А чьей еще. Лишнее уточнение.
11. «но лишь двери автобусЫ шипя и ++фыркая++ распахнулись», теперь двери фыркают.
12. «Кроме меня на этой остановке ни кто не вышел, и я вдруг почувствовал себя жутко одиноким, незначащим ничего для мира муравьем».
Старайся избегать однотипного построения предложений.
Я вышел в одиночестве. Маленький муравей, жалкий никчемный журналюга, способный лишь поливать грязью - я мокнул под дождем.
13. «чувствовал бы себя хотя бы человеком»,
чувствовал бы себя человеком.
14. «этих ++старых++ детских вещицах»,
прошедших не одно поколение, детских вещицах; заношенных вещицах;…
15. «В одном замызганном окне я различил большого грязного и порванного плюшевого медведя еще советской выделки, что угрюмо глядел на улицу своими глазами-пуговицами, которые были пришиты взамен давно уж оторвавшихся пластмассовых.»
За решеткой потресканного стекла, смотрел на меня глазами-пуговками плюшевый медведь, с темной заплаткой на боку.
16. «В темноте у подъезда ++слева от меня++ кто-то копошился в мусорных баках»,
какая разница, слева или справа.
У ближайшего подъезда в темноте мусорной камеры, кто-то копошился в смрадных кучах отбросов.
17. «Хорошо, что додумался прихватить с собою утром фотоаппарат, теперь могу сделать несколько мрачных снимков.»
Фотоаппарат покачивался на груди, предвкушая скорую службу.
А то, что снимки будут мрачные, мы поймем из описания сфотографированных объектов.
18. «Похоже, Лунатик жил один, судя по неухоженному огородику, на котором ++давно++ росли одни сорняки, и прогнившем заборе с совершенно ржавыми гвоздями.»
да плевать мне давно или нет. Заросший сад, сам по себе способен вызвать в воображении заброшенность, неухоженность участка, и без помощи всяких наречий.
19. «Но я, сфотографировав дом, взяв ++довольно++ красивый ракурс под сенью черемухи»
Вот именно, довольно всяких «довольно»!
Я сфотографировал дом, выцепив прекрасный ракурс под сенью черемухи.
20. «Возле крыльца расположилась ++заброшенная++ собачья конура, ++где никто уже много лет не живет++»
Вторая часть предложения – есть повторение первой.
21. «С потолков дома ++давно++ уж осыпалась штукатурка», как интересно мне знать он узнал, что она осыпалась не вчера? Штукатурка осыпалась и ладно. Кстати, разве потолки штукатурят? Обычно штукатуркой отделывают фасады зданий.
22. «Я сфотографировал ++мрачные++ интерьеры».
Покажи, а не напиши. Дай описание до фотографирования комнаты, если считаешь что предыдущего описания не хватает, добавь колоритный объект в объектив.
23. «Достал блокнот из мокрого ++от дождя дипломата++», понятно и так от чего он мокрый.
Я стряхнул с дипломата дождевые капли и достал блокнот. (Без дождевых тоже можно было обойтись, но здесь оно как то уместней чем, в твоем предложении).
24. «Герой имел мать, которая умерла несколько лет назад», - написал я в блокноте.»
Опасный парень, этот Лунатик, я бы с ним не связывался))
25. «Забавно, но телевизором часто пользовались, несмотря на полное отсутствие антенны.» откуда узнал?
26. «Между грядок, где ++сама по себе росла картошка++, стоял Лунатик, запрокинув голову»
Между разбросанных кустов одичалого картофеля стоял Лунатик….

И последнее, немного не понятен конец. Так он все-таки успел сфотографировать тарелку?


PS/ Впечатления, не смотря на все, остались хорошие. Рассказ заставил меня вспомнить один случай. Как-то, находясь не в своем родном городе, ехал я в автобусе. И кондуктор заставлял выйти пожилого мужчину, у которого не оказалось денег за проезд. Что-то он там говорил, уже не помню. Кто-то на работе, бухгалтер наверное, ушел раньше времени и он не смог получить зарплату. Рассказал про перенесенный инфаркт, что до дома далеко идти, клялся вернуть деньги завтра. И я ему верил, как и большинство сидящих в автобусе. Но вот странно, никто не заплатил за него, даже когда его выталкивали из транспорта. У меня были деньги, достаточно много, что бы ни задумываться о такой мелочи как лишний льготный билет.
Сейчас я думаю, как людская масса может влиять на индивида. Всеобщее безразличие не дает порой сделать нужные вещи. А жаль, если бы каждый мог вырваться из этого океана, проявить индивидуальность, и просто действовать не оглядываясь на толпу, может тогда в этом мире стало бы не так мерзко жить?

PSS/ Свои рассказы сложнее разбирать по косточкам, вот я на тебе и оторвался)

[Винкельрид]

Хотя это и не принято, скажу всё-таки своё "браво" Knotterу. Будь я на месте автора рассказа, поблагодарил бы за подобную критику от всей души.

[Superman]

Чем я и займусь прямо сейчас. Спасибо, Кноттер, выкладывай что-то свое - отвечу взаимностью!

[knotter]

Оба рассказа уже выкладывались в этом топике во вложенных вайлах, но внимания на них никто не обратил.

Этот рассказ уже называли и стебом, и вобще чёрти-чем. А для меня он по-прежнему остается игрой с читателем:

Зверюшка.

Он стоял у штурвала и вглядывался в бесконечный простор, открывающийся впереди. Все было прекрасно и безмятежно, как всегда. Но обыденный ход событий разрушило сообщение жены. Он оставил управление штурману и кинулся в свою каюту.
— Что случилось? – бросил он с порога.
— Я не знаю, - жена выглядела сонной, но постепенно приходила в себя, - я только проснулась и сразу увидела это.
Она указала на кучку (вернее сказать – жижу) экскрементов в центре каюты.
— А потом я нашла ее под шкафом. – Продолжила она.
Ее халат на секунду распахнулся, и капитан невольно засмотрелся на безупречное тело жены. Она перехватила его взгляд и недовольно запоясалась.
—Может, лучше посмотришь на свое животное?
Капитан заглянул под шкаф. Зверюшка забилась в дальний угол и жалобно постанывала. Он вытянул ее за ноги. Зверюшка тут же извергла из себя новую «порцию».
— Проклятье!
— Ну что думаешь? – спросила жена.
— Заболела, – констатировал капитан.
Он потрогал лоб питомца, потом пощупал нос, но так и не определил – есть температура или нет.
— Может поискать судового врача? – робко спросила жена.
— Тут не врач, тут ветеринар нужен.
— А вдруг это какая-нибудь болезнь, похожая на наши? Может, все же сходить?
— НЕТ! – Капитан достал платок и принялся вытирать руки. – Ты прекрасно знаешь, почему мы не можем никого позвать.
— Да, знаю! И до сих пор не могу поверить, что мой муж стал контрабандистом!
— Тише ты. – Капитан открыл дверь и осмотрел коридор. Удостоверившись, что их никто не слышал, он продолжил, - Ты же сама согласилась.
— Конечно, мне пришлось согласиться. Ты ведь все равно поступил бы по-своему.
— А, проклятье… Опять затеваешь ссору, лучше придумай что-нибудь получше.
Капитан погладил зверька по голове, пригладив растрепавшуюся челку.
— Выкинь ее за борт, – твердо сказала жена.
— Ты рехнулась! Ты знаешь, сколько за нее дадут в столице? У богачей сейчас мода на диких животных.
Зверюшка задрожала, и ее вырвало.
— Вот гадство! – жена капитана отвернулась.
—Что я, зря что ли рисковал, притащив ее на борт?
— А если она умрет? – не оборачиваясь спросила жена.
— А если не умрет? – парировал капитан.
— В любом случае, - жена капитана развернулась, она была очень расстроена, - скоро весь корабль пропахнет ей. И как, скажи на милость, ты собираешься обойти таможню? Выбрось ее за борт, – еще раз сказала она.
— Мне надо подумать, - капитан сел на кровать. – Ты бы хоть прибрала, что ли.
— Уберу, как только ты избавишься от нее. Бедное животное, не стоило его похищать из естественной среды. Я всегда знала, что этим и кончится.
На этом их диалог закончился.

Через пару часов, когда все разбрелись по каютам, капитан с пакетом в руках вышел на коридор. Он добрался до люка. Нажал кнопку и положил пакет в открывшуюся камеру. Дверца беззвучно закрылась и механизм выбросил пакет в космос.
Откуда им, существам никогда не евшим и считающим эту затею величайшей глупостью во вселенной, было знать, что у людей может быть простое отравление.




А вот этот получился из увлечения Ф. Диком:

Резонанс.

…
— И как же вы додумались до такого открытия? – поинтересовался врач.
— Сколько можно рассказывать вам одно и тоже, - Пал Палыч устало качнул головой, - у вас же все давным-давно записано. Вам ведь передали историю болезни.
— Конечно-конечно, Григорий Александрович передал мне все бумаги, но я хотел бы услышать все от вас.
— Ясно. Полагаете, ваш предшественник мог что-то упустить, какую-нибудь зацепку, которая помогла бы вам понять причину моего помешательства?
— Не совсем так, но близко к теме. – Глаза врача дружественно смотрели поверх очков. – Итак, могу ли я рассчитывать на ваше откровение?
Пал Палыч устало кивнул.
— Хорошо, я расскажу обо всем что знаю, и обо всем, о чем только догадываюсь. Все лучше, чем слушать речи человека, возомнившего себя Кутузовым. Кстати, скажите санитарам, чтоб прекратили разубеждать его тем, что у Кутузова не было одного глаза, а то ведь он, ей-богу, возьмет да и вырвет его к чертям.
— Я распоряжусь, не беспокойтесь. Давайте перейдем к вашей истории.
Врач открыл блокнот и приготовился слушать.
…


-------------------------------------------------------------------------
…
Он никогда не спал, ничего не ел, не говорил. Да и не с кем – он был один. Все время один. Он не знал, кто его родители и почему они оставили его здесь одного и придут ли за ним когда-нибудь. Да и неважно. Главное – они оставили ему игрушки, отличные, прекрасные игрушки. И он играл. Всю свою бесконечно долгую жизнь он только и делал, что играл. Если ему надоедали все эти куклы, он менял их. Сначала они все были очень маленькие, и одинаковые, поэтому быстро наскучили. Постепенно они стали отличаться друг от друга, начали расти. Потом они стали такие большие, что с ними стало трудно играться, к тому же большие размеры игрушек, не позволяли разместить их все на игровом поле. Тогда он пожертвовал размером в пользу количества. И теперь на столе помещались все. А потом, он выбрал свои любимые куклы, и стал играть только с ними, предоставив остальным свободу действия.
…
-------------------------------------------------------------------------


…
— Так значит ваша теория, пришла вам во сне? Приснилась, как Менделееву его таблица?
— Да. И не делайте такой акцент на слове «приснилась», я еще способен различать интонации. А про Менделеева – это всего лишь легенда.
Пал Палыч уже пожалел, что согласился на разговор. Новый врач тоже не слушает. Точнее, слушать он слушает, но слышит только то, что ему нужно.
Врач дописал, что-то в своем блокноте, подвел черту – грифель неприятно скрипнул по бумаге.
— Ну, теория она, конечно, хороша, но как вы собирались доказать ее?
— Я полтора года собирал установку. В ходе эксперимента, я почти получил результаты, но…
— Но вы не получили ничего, кроме сгоревшего дома и кучи разъяренных соседей. – Закончил за него врач. Он продолжал делать пометки, почти не глядя в блокнот.
— Не надо этой иронии. Мне почти удалось. Я абсолютно уверен в этом. Если бы только мне дали возможность повторить опыт.
— Боюсь, пока у вас такой возможности не будет.
— Тогда, дайте мне бумагу и простой карандаш, черт возьми! Через неделю, я предоставлю полный отчет, схему и принцип действия установки!
— В данный момент мы полагаем, это не безопасно. И в первую очередь - для вас.
— Тогда, какого лешего, вы от меня хотите! – Пал Палыч вскочил, не в силах больше сдерживать свой гнев.
Накаченный санитар мигом усадил профессора на место.
— Прошу вас, успокойтесь. Иначе, я вынужден буду вновь прибегнуть к смирительной рубашке.
— И вы готовы, вот так просто пожертвовать теми возможностями, что откроются перед миром, если мне удастся доказать свою правоту?
Трясущимися руками Пал Палыч массировал поседевшие виски.
Неужели они не понимаю, твердил он, неужели не понимают?
…


-------------------------------------------------------------------------
…
Он придумал, как изменить свою любимую игрушку. Он распрямил ей спину, чуть укоротил передние лапы, сунул в разжатый кулачек палку. Сойдет на первое время. Он отложил готовую, и принялся за остальных. Когда он закончит, можно будет устроить небольшую битву. А пока, ему нужно придумать новое оружие. Да нужно новое оружие. Камни и палки начинают надоедать, а он еще даже не воевал с их помощью. Да, нужно новое оружие, и побольше моделей. ПОБОЛЬШЕ!
...
-------------------------------------------------------------------------


…
— Пал Палыч, пожалуйста, повторите вашу теорию, я бы хотел записать некоторые моменты.
— ВЫ ИЗДЕВАЕТЕСЬ? СКОЛЬКО Я МОГУ ТАЛДЫЧИТЬ ОДНО И ТО ЖЕ!
— И все же. – Лицо врача исказилось в наигранной заинтересованности. - Возможно, тогда я пересмотрю свое решение, насчет карандаша.
— Последний раз… – Профессор прочистил горло и начал, - Я считаю, что помимо нашего мира, существует бесконечное количество миров. Все они взаимосвязаны между собой. Представьте себе камень, брошенный в воду. Вспомните круги идущие от него. Так вот, я полагаю, существует некий центральный мир, от которого зависят все остальные.
— А наш мир, он…?
— Нет, наш мир не центральный. Он один из кругов. Хотя, и не далеко ушел от центра.
— С чего вы решили?
— История. Наша история довольно динамично развивается. Чем ближе мир к центру, тем быстрее мы наблюдаем отголоски событий свершившихся в центральном мире. Только у нас они имеют гораздо больший масштаб.
— То есть, если кто-то в том мире, бросит на землю не затушенный бычок, у нас это отразится… чем?.. Концом света? Армагеддоном?
— Смейтесь, смейтесь… Скажите, вы действительно верите в то, что обезьяна без чьей либо помощи превратилась в человека? Или вы верите в Бога?
Усталые серые глаза профессора уставились на молодого врача.
— Я верю в здравый смысл, - с легкой усмешкой сказал врач.
…


-------------------------------------------------------------------------
…
За ним все-таки пришли! За ним вернулись! Он был так рад, что совсем забыл о своих игрушках. Он ушел, а игрушки остались. Никто уже не играл с ними, они больше не менялись. Единственное что им оставалось – придумывать все новое и новое оружие. Что бы делать то единственное, чему их научили – воевать.
Этот мир остался пуст. Только игрушки продолжали свою игру.
...
-------------------------------------------------------------------------


…
Врач закрыл блокнот и вышел в коридор. Человек, ожидавший его там, поднялся с обитой матами лавки, белый халат угловато сидел поверх военной формы. Бусинки пота проступали на его лбу и над усами.
— Ну что, - спросил он, с трудом сдерживая волнение в голосе, - он может нам пригодиться?
Врач негромко засмеялся:
— Единственное, для чего он может пригодиться, так это для моей диссертации.
— Так значит, все это бред?
— Ну, как сказать, в общем-то, да. Эта его теория, я думаю, он и сам понимает, что все это лишь плод его воображения. Фантазия. Мечта. Отсюда и агрессивность, когда он пытается заставить других поверить в то, во что он сам до конца не верит. Он злится на самого себя, а потом эта злоба вырывается на окружающих.
К концу недели я определюсь с диагнозом. Вам он все еще нужен?
Военный спрятал руки в просторных карманах больничного халата.
— Да, если можно, отправьте по факсу, когда закончите.
— Без проблем. – Врач улыбнулся.
Военный выдавил слабую улыбку в ответ.
— Ну, меня ожидает пациент. Кстати, не интересуетесь, говорит, его похитили инопланетяне. И знаете, что они велели ему передать? – прищурившись, врач смотрел на военного, - чтобы мы прекратили уничтожать друг друга, пока не поздно. Дельный совет, правда?
Врач закончил, и снова разразился хохотом. Его смех был столь неуместен в этих холодных, пустых коридорах, что военный поежился.
— Думаю, они правы, - вынуждено улыбаясь, ответил он.
— Ну, тогда пойду навещу беднягу, пока его не украли из палаты.
Продолжая смеяться, врач потряс крепкую руку военного, и чуть насвистывая, пошел по коридору.

[Йог-Сотот]

Шляпы… Шляпы. Шляпы?
Как они мне надоели. Вы замечали, что шляпы повсюду? И здесь, и там, и снова здесь. На вас ведь есть шляпа? Знаю, есть. НЕНАВИЖУ!
Почему? От них у меня проблемы. У всех от них проблемы. Шляпа – это символ. Ненавижу. Если не будет шляп, не будет людей. Всё просто? Нет, ну ведь правда. Подумайте сами. Не верите? Зря. Вы когда-нибудь видели кролика в котелке? Я видел. И потому шляпы зло. Вспомните, в старые времена шляп не было. Но не важно. Всё равно не поймёте…
Давайте по-другому. Давайте? Ну ладно. Давайте уж…
Возьмите шляпу. Отрежьте уши. Пришейте хвост. Наденьте. И на улицу вперёд. Не кажется ли вам, что вы, однако, идиот? А потому что шляпа.
И вообще. Не будь шляп, не было бы проблем. Совсем. Запомните: шляпа ваш враг.
Она закрывает голову. И лоб не светится. Третий глаз не видит. Пока люди это не поймут, золотой век не настанет вновь. Вспомните: в древней Греции шляп не было. Только у воров. Поэтому шляпы зло.
Почему мы носим шляпы? От холода? Нет. Потому что всё это заговор. Производители шляп следят за нами. Попробуйте прилюдно сжечь свою шляпу. Вас оштрафуют. Нам всем промывают мозги. Козырьки, уши, поля… Всё это ложь. В каждой шляпе закрыт фундаментальный закон мироздания. А именно инкапсулированная зона пространства и времени, в которой скрывается Шляп – великий бог. С помощью его энергии, улавливаемой специальными шляпогенераторами корпорация контролирует вас. Даже если вы без шляпы, контроль есть. Потому что поле можно модулировать. Это явление было открыто в средние века. Его приписывают Леонардо Да Винчи. Да… Он был гением. В его Джоконде сокрыт секрет Абсолютной шляпы. Почему она улыбается? Это не улыбка. Это блеск невидимой шляпы. Позднее Да Винчи ужаснулся своему открытию. Но было поздно. Слишком поздно. Врата были открыты. Сквозь них, поддерживаемые энергией повязок, хлынули прислужники Шляпа. Остановить их было невозможно. И заметьте: очень скоро шлем стал шляпой. Так-то.
Откуда я всё это знаю? Видите ли, я – гений. Нет, серьёзно. Я сконструировал блокиратор. Он защищает меня, хотя и уменьшает срок моей жизни. Вряд ли я проживу дольше пяти лет. Жаль. Но не важно! Я узнал их секрет. Я затесался в Корпорацию. Я даже видел генератор и Врата (те самые врата Да Винчи). Я говорил с Сен-Жерменом – пророком шляп и могущественнейшим колдуном. Он не человек. Он уже почти шляпа. Я видел его поля!
Но я сбежал. Они не смогли меня остановить, хотя и ранили. Заразили. Теперь я мутирую. Главное – умереть до того, как я стану Цилиндром (я уже знаю, что буду им). Я создал сопротивление. Мы видим. Нас мало и мы отвержены. Нас ловят и «Лечат». Ха, они называют ЭТО лечением!
Сейчас я допишу эти записи и приложу к ним чертёж блокиратора. Надеюсь, это поможет. Мы постараемся распространить это по максимальной площади. Главное, чтобы кепки не нашли нас раньше…
Не смотрите шляпам в глаза.

И молитесь за нас…

[Etvilom Dreg]

Хотелось бы выслушать критику от посетителей форума по поводу одного из моих рассказов. Итак,

МАГ И СЧАСТЬЕ

Он шёл по мягкой и ласковой, лелеемой тёплыми весенними лучами траве, и радовался всему, что видел вокруг: снующим в кронах деревьев птицам, медленно совершающему свой путь солнцу, обнимающему всё вокруг добрым светом; вполголоса напевающему песни ручейку, бегущему от корней тайными подземными путями и ликуя пробивавшемуся к свету дня; прохладному ветерку, щекочущему его белоснежную бороду; этому синему небу, брату солнца – и радость так переполняла его, что он, бывало, останавливался на месте, оглядываясь по сторонам и не в силах сказать даже слово.
Но это было ещё не всё. Духи пели ему весёлые, сказочно красивые песни, прыгая по коричневым упругим ветвям, покрытым сухой морщинистой корой. Обитатели леса серьёзным голосом шептали ему тайны о таких вещах, что он останавливался и заливался громким смехом, чуть не падая в траву, - а они смеялись вместе с ним, и тогда весь лес трясся от беззвучного хохота. Белка, лукаво выглядывая из дупла, кидала в него шишками, он хохотал и несильно бросал ей обратно. Пару раз лось выходил из чащи, безмолвно, одними очень красивыми и большими глазами предлагая сесть на него и прокатиться. Лесные птицы, распевая свои песни, садились ему на плечи, голову, и переговаривались друг с другом, он, постукивая посохом, на ходу разговаривал с ними на их языке.
Мир был лесом, а лес был добр к нему. Он был счастлив.
Но свист ветра и танец бабочек что-то напомнили ему, лесные духи, что любили прыгать по ветвям, больше не являлись, а песни ручейка отчего-то стали совсем невесёлыми. Он взглянул через переплетение ветвей на небо – нет, всё по-прежнему, и тучка не закрыла яркого горячего солнца. Он растерянно сел на траву, почёсывая бороду, и поглядел на свои руки – отчего счастье уходит, как вода сквозь пальцы? И никак не остановишь его, не такая это вещь – счастье, - чтобы надолго задерживаться в человеческих руках.
Он растерянно позвал по имени первого владыку леса, который вспомнился ему, и тот тотчас пришёл – поросший мхом деревянный человечек, который раньше так заразительно смеялся, рассказывая шутки о городских людях; но теперь он был хмур, а взгляд из-под насупленных бровей не содержал в себе ни капельки смеха.
- Ты звал меня...
- Что случилось? – спросил он. – Счастье вдруг ушло от меня…
- Лучше обойди это место, - ответил дух. - Здесь поселилось зло, омрачающее наш лес. О, обойди это место, и мы вновь будем смеяться вместе с тобой, танцевать в высокой траве, когда ты будешь играть на своей флейте.
Но он задумался.
- Как я могу быть счастливым, если рядом есть что-то, отчего счастье иссякает, и даже Каннар, лесной шутник, поспешил убраться из этого места? Нет, я пойду туда.
Дух стал печален, но запретить ему он не мог. А он встал, опёрся на посох и пошёл прямо по тропинке, зная, что она приведёт его туда, куда он стремится.
Он пересёк какую-то незримую границу, и весь лес смолк, когда он сделал шаг за неё. Не было больше птиц, бабочек и жуков, цветы пожухли, а ветер вместо удалого свиста стал мрачно и зло бормотать в уши. Даже духи, казалось, попрятались: он поглядел по сторонам, но не увидел никого из их обычно дружелюбно и общительного рода. Он почесал бороду и отправился дальше.
Что-то, поселившееся в лесу, начало стягивать к себе все тропинки, растянуло сети, повесило паутины, расставило капканы, нарыло ловчие ямы. Он пытался сделать шаг, но оказалось, что с ног до головы он опутан липкой белой паутиной, чуть поблёскивающей под лучами солнца, пробивавшихся сквозь мрачные нагромождения ветвей вокруг, которые отчего-то стали уродливыми и страшными, так что он чуть не заплакал, видя их жуткую участь. Посох его упал и запутался в белом мхе, пружинящем под ногами; он попробовал наклониться за ним, но застрял ещё больше и стал ждать, понимая, что ничего не сможет сделать, чтобы освободиться из этой липкой ловушки. И тут тихий шёпот прошёл по мрачному изменённому лесу, так, что всё вокруг даже вздрогнуло от холодного ужаса; он дёрнулся, как будто за шиворот ему налили ледяной воды, и услышал этот шёпот, почти неразличимый для людского уха: оно идёт, оно идёт!
Он действительно испугался, когда уродливое создание подошло к нему, но потом страх ушёл, как недавно и счастье, и он пристально вгляделся в это существо.
- Кто ты? – спросил он. – Почему счастье ушло от меня, стоило лишь тебе встать у меня на пути?
Существо захохотало, и не таким был его смех, чтобы греть душу, наоборот, оно словно плюнуло на тебя, заставляя морщиться от отвратительного ощущения.
- Я демон, - сказало оно, и голос его соответствовал наружности: такой же жуткий и злой. – Чёрный маг в высокой башне вызвал меня, чтобы я дал ему могущество, богатство и сотню красивых женщин, а ещё бессмертие, я же вырвал его неосторожное сердце и сбежал из башни, странствуя много дней, пока не пришёл сюда, - в лес, который я сделаю похожим на чащи моей сферы, и установлю законы, по каким привык жить там. Вы, люди, именуете эти законы злыми и жестокими, а ещё – неестественными, но я по-другому жить не могу.
- Ты хочешь выпить всё счастье, заменив в его источнике воду на зловонную грязь? – удивился он. – Мне тебя жаль, если ты не можешь жить иначе!
- Довольно! – закричал демон. Жалость резала его чёрную душу, словно острым ножом. Демон протянул когтистую руку к его белоснежной бороде, чтобы лишить его счастья навсегда, а посох установить на шпиле громадного замка, сложенного из выкорчеванных пней.
Но он не хотел этого. Он хотел ходить по ласковой траве, слушая ветер и птиц, смеясь вместе с духами, набирая холодную воду в сложенные лодочкой ладони.
Он крикнул одно, только одно слово, отчего паутина, запутавшая его почти до потери дыхания, лопнула, а демона откинуло прочь, поволокло по пожухлой траве, пресекая все попытки встать.
Он поднял посох, с удивлением слушая слово, которое крикнул мгновение назад, что ещё отражалось от корней и стволов деревьев, постепенно стихая, но не теряя Силы, что была заключена в нём. Демон смог встать, но подходить побоялся, опасливо косясь красными, налитыми злобой глазами.
Тут груз памяти трёх веков, что был освобождён этим словом, открывшим вновь Силу в нём, которую нужно было скрыть и которая была запечатана в нём вместе с памятью, пал на него. Он упал на колени, держась за посох и хрипло бормоча про себя проклятия. Демон осторожно начал подходить к нему.
Вот что он вспомнил – хотя, конечно, он вспомнил гораздо больше, - на его совести жуткое деяние, насмерть перечеркнувшее все его добрые свершения. Он вспомнил тысячу имён, из них сто – его; миллион заклятий и сотню иных сфер. Девять магов сразились с ним после его злого поступка, и одержали победу. Стало неясно, что же делать им дальше? Они решили лишить его памяти и запечатать Силу в нём так, чтобы он не смог её найти. Но он смог – и теперь растерянно тянул себя за белоснежную бороду, совсем не глядя на приближающегося демона.
Тот поступок, далёкой давности, жёг его душу, он был как гноящаяся рана, на которую наложили повязку, а он сорвал её.
Он нащупал на поясе маленький острый кинжал – да, он мог выбрать смерть; мог пойти и отомстить тем девятерым магам, что отняли его память; но мог и снова стать таким, каким был. Он выбрал почти сразу.
Демон не успел подойти – он бросил три слова, и страшное создание, завывая, отправилось туда, откуда пришло в этот мир, куда его звал только один неосторожный человек, снедаемый жаждой могущества. Мир вздохнул, освобождаясь от этого тёмного пятна, и деревья одобрительно заскрипели, радуясь неожиданному избавлению. Тихо, постепенно осмелевая и набирая силу, начали петь птицы.
А он плакал. Рана на душе болела так сильно, что было невыносимо жить – даже просто дышать и ощущать босыми ногами прохладу земли. Он нащупал кинжал, освободил его от ножен… но тут вспомнил счастье, которое познал в этом лесу. Одного мига промедления было достаточно: маленькая рука лесного духа остановила его.
- Не оставляй нас, друг, - сказал дух. – С тобой так весело.
Он вздохнул.
- Ну что ж… Тогда я всё забуду – снова. Кто знает, сколько уже раз я забывал всё?.. Как жаль, что мне не получится искупить тот страшный грех… Но ты прав. Я не могу оставить вас.
- Ура! Ура! – закричал дух. – Друг вернулся! Наш друг вернулся!
Лес ликовал, взрываясь радостными криками; деревья шевелили ветвями, а птицы хлопали крыльями, выводя красивые трели. Он взял свиток, на котором было начертано заклятие, освобождающее от мук памяти, и прочёл его. Теперь, когда он проснётся, то не вспомнит ничего. Но до сна память о том, что он совершил, будет терзать его, рвать на части его душу, пережёвывая её острыми клыками.
Он уныло брёл по траве, в мрачных раздумьях о прошлом. Но на плечо ему села птица и потёрлась головой о белоснежную бороду, а потом он сел, опёрся спиной о дерево и заиграл на флейте, - и понял, глядя на танцующих обитателей леса, что воспоминания о былом уже не так терзают его, а когда юркие духи закружили его, завертели в хороводе, он понял, что вполне может жить с этим тёмным грехом на совести. Помнившему безграничное счастье давнее горе может показаться не столь сильным.
Он задумался, вышел из хоровода и попросил у духов чернил. Заклятье было уже брошено, и на следующее утро он не вспомнит вообще ничего. Скоро духи принесли ему чернил, которых надавили из орехов и налили в деревянную плошку. Он взял несколько пустых листов, что девятеро магов милостиво оставили ему в оказавшейся полной вещей и почти необъятной сумке. Он стал писать, и писал до тех пор, пока седая голова не упала на плечо, и он заснул. Тогда весь лес стих, чтобы он мог спать спокойно, он, единственный, кто стал другом целого леса, а они не чаяли в нём души.
…Он проснулся, ощутив в один миг весь мир, и встал, опираясь на посох. Вокруг на траве лежали какие-то исписанные листки, он собрал их и сложил в сумку, но прочесть не смог, потому что не вспомнил, как это делается. И тогда он пошёл по лесу.
Он на ходу играл на флейте, а птицы сидели у него на плечах, и деревья убирали толстые корни с его пути, чтобы он не споткнулся. Он не вспомнил ни о чём, но и не хотел вспоминать, а просто шёл по лесу – и значения больше ничего на свете не имело.
Главное, что он был счастлив.

[glider]

Хороший рассказ - несколько философский, заставляющий задуматься, что есть счастье вообще и в каждом конкретном случае. Особенно заставляет задуматься описание, как маг вспомнил о прошлой ощибке - здесь пищи для размышлений, хоть отбавляй ;) ...

Теперь о недостатках ... к сожалению, без них не обошлось. Связанны они не столько с сюжетом, сколько с его реализацией. Например :

Но свист ветра и танец бабочек что-то напомнили ему, лесные духи, что любили прыгать по ветвям, больше не являлись, а песни ручейка отчего-то стали совсем невесёлыми. Он взглянул через переплетение ветвей на небо – нет, всё по-прежнему, и тучка не закрыла яркого горячего солнца. Он растерянно сел на траву, почёсывая бороду, и поглядел на свои руки – отчего счастье уходит, как вода сквозь пальцы? И никак не остановишь его, не такая это вещь – счастье, - чтобы надолго задерживаться в человеческих руках.
Он растерянно позвал по имени первого владыку леса, который вспомнился ему, и тот тотчас пришёл – поросший мхом деревянный человечек, который раньше так заразительно смеялся, рассказывая шутки о городских людях; но теперь он был хмур, а взгляд из-под насупленных бровей не содержал в себе ни капельки смеха.

"Он" в каждом предложении режет глаза. Лучше как-то чередовать, например : Маг - Он - Волшебник - Чародей ...

Он хотел ходить по ласковой траве, слушая ветер и птиц, смеясь вместе с духами, набирая холодную воду в сложенные лодочкой ладони.

Злоупотреблять причастными и деепричастными оборотами, особенно в больших количествах, не есть хорошо - не сильно приятно такие фразы читать. ИМХО я бы переделал предложение так : "Он хотел ходить по ласковой траве, слушать ветер и птиц, смеяться вместе с духами, набирать холодную воду в сложенные лодочкой ладони."

- Я демон, - сказало оно, и голос его соответствовал наружности: такой же жуткий и злой. – Чёрный маг в высокой башне ... но я по-другому жить не могу.
- Ты хочешь выпить всё счастье, заменив в его источнике воду на зловонную грязь? – удивился он. – Мне тебя жаль, если ты не можешь жить иначе!
- Довольно! – закричал демон. Жалость резала его чёрную душу, словно острым ножом. Демон протянул когтистую руку к его белоснежной бороде, чтобы лишить его счастья навсегда, а посох установить на шпиле громадного замка, сложенного из выкорчеванных пней.
Но он не хотел этого. Он хотел ходить по ласковой траве, слушая ветер и птиц, смеясь вместе с духами, набирая холодную воду в сложенные лодочкой ладони.
Он крикнул одно, только одно слово, отчего паутина, запутавшая его почти до потери дыхания, лопнула, а демона откинуло прочь, поволокло по пожухлой траве, пресекая все попытки встать.
Он поднял посох, с удивлением слушая слово, которое крикнул мгновение назад

Кто он? Маг? Демон? Непонятно ...

Он крикнул одно, только одно слово, отчего паутина, запутавшая его почти до потери дыхания, лопнула, а демона откинуло прочь, поволокло по пожухлой траве, пресекая все попытки встать.

Еще совет : не злоупотребляй сложными предложениями, как, например, это. ИМХО лучше разбить его так : "Он крикнул одно, только одно слово. Тотчас паутина, чуть было не задушившая его, лопнула. А демона откинуло прочь и поволокло по пожухлой траве с такой силой, что он просто не мог встать.".
Еще одно длинное предложение :

Тут груз памяти трёх веков, что был освобождён этим словом, открывшим вновь Силу в нём, которую нужно было скрыть и которая была запечатана в нём вместе с памятью, пал на него.

ИМХО лучше разбить его как-нибудь так : "Слово это вновь открыло в нем ранее запечатанную Силу. А также память - и накопившиеся за три века воспоминания буквально рухнули на него." Заодно и от "был" избавились ;) ...

[Винкельрид]

Для Knotterа. Все нижесказанное - это только моё скромное мнение, так что прошу не принимать близко к сердцу.
Дело в том, что, прочитав ваши рассказы (а это случилось, когда ещё не сгладилось впечатление от вашей великолепной критики), я понял, что в критике-то смысла нет. Не потому, что рассказы идеально отредактированны, а потому, что критиковать их, лично мне, совсем не интересно... Скажу прямо: я ожидал большего. Сильно большего, если так можно выразиться, а тут... Сюжеты - сильно затасканые, слог - совершенно неинтересный... Первый рассказ ("Зверюшка") и вовсе бесцветный, как рекламное объявление в газете. Во втором эиоций чуть больше, но тоже не дотягивает до уровня "хорошо". Я прекрасно понимаю, что пишу ужасные вещи, но автор кажется человеком стойким и опытным настолько, чтобы воспринимать критику - любую, даже, возможно, дилетантскую - с должным стоицизмом. К сожалению, я сам не являюсь профессиональным критиком и вряд ли могу дать дельный совет по улучшению рассказов, но рискну всё-таки. Перепишите заново весь диалог доктора с сумасшедшим профессором. Не трогает за душу, не вызывает сочувствия положение профессора! Добавьте трагизма и красок. И конструктивности, хотя бы в вопросах медработника - а то совершенно непонятно, для чего он, действительно, вызвал к себе пациента - разговор не сдвинулся за весь рассказ с места. Мне, например, совершенно непонятно, о какой установке шла речь, и причём тут множественность миров. Для чего введён в произведение этот военный? Согласитесь, если бы Минобороны было бы заинтересовано в изобретении профессора, то оно говорило бы с ним по-другому, не полагаясь ни на каких докторов и не выказывая непонятного упорства в лишении псевдосумасшедшего бумаги и ручки... В общем, это всё, что я хотел сказать.

Этвилом Дрег...
Понравилось именно то, что не понравилось кому-то на предыдущей странице - длинные и сложные предложения. Очень красочно. Единственное, что показалось излишне накрученным:
"Тут груз памяти трёх веков, что был освобождён этим словом, открывшим вновь Силу в нём, которую нужно было скрыть и которая была запечатана в нём вместе с памятью, пал на него"
И ещё не понравилось неправильное деепричастие "осмелевая".
В общем, здОрово.

[Superman]

Кноттер, моя маленькая критика на твои "Зверушка" и "Резонанс"

«Зверюшка» – искренне говорю, забавный рассказик. Ошибки искать бессмысленно, потому что написал ты его давно, и он, похоже, по нескольку раз проверен, правда есть странности вроде «вышел на коридор» и нескольких не слишком красиво построенных предложений «Откуда им, существам никогда не евшим и считающим эту затею величайшей глупостью во вселенной…» - но это так, придирки. Рассказ не несет почти никакой смысловой нагрузки, зато обладает неожиданным концом, который все сглаживает. С юмором у тебя, Кноттер, явно все в порядке.

Резонанс, на сколько я помню из курса фызики, это совпадение частот звуковых волн, посему не совсем точно было называть рассказ именно так, некоторые могут не понять. Опять таки как и в случае с «Коробочкой» за основу ты взял довольно банальную идею о многомирье и влиянии на нас других. Однако, в этот раз из банальности не очень получилось сделать оригинальность, уж без обид, это только мое мнение.
Слишком уж дешево выглядит ирония врача, не верю я ему, да и какой же это вообще врач психической клиники, если так относится к пациентам? Правда не знаю, не был пока в психушке (хотя еще не все потеряно).
Уж извиняй, но по моему скромному мнению, это не лучший твой рассказ…
Кам-каммала-кам-кам, вывод делай сам.

[Etvilom Dreg]

СПАСИБО!
Весьма, весьма ценные для меня мнения как тех, кому понравился мой рассказ "Маг и Счастье", так и тех, кому он не слишком понравился. С местоимениями "он" я действительно переборщил, а вот сложные предложения, думаю, здесь вполне к месту. Отдельное спасибо за "здОрово". Рад, что данный рассказ Вам понравился больше, чем журналу "Мир Фантастики" :Laughter:
Хочу представить на справедливый суд ещё один свой рассказ, из того же цикла "Хроники Рантала", хотя мне он самому и не нравится.
Итак,

ПОЕДИНОК

Мы – два самых сильных и известных мага в Иллуноре, главном городе юга Королевства Рантал.
Вон твоя башня, отчётливо видна из моего окна – днём стоит угрюмой и серой громадой холодного камня, а ночью светит окнами. Совсем как моя.
И потолки в твоём заклинательном зале, наверное, такие же высокие, как и в моём. Я в нетерпении хожу из одного угла в другой, похрустывая пальцами. Сейчас, сейчас, вероломный собрат, почувствуешь ты разрушительную и всесокрушающую силу моего гнева (моя излишняя патетичность доставляет мне немало хлопот... но это не такой уж сильный недостаток, правда?).
Нечего было бросаться оскорблениями. Может, ты подумал, что я не отвечу тебе тем же? Не на того напал. Презренный! А может, ты хотел бы, чтобы остался только один маг – самый сильный и искусный в Иллуноре, главном городе юга Королевства Рантал? Что ж, ты добьёшься своей цели – совсем скоро. Вот только этим магом окажусь я, а не ты, уж будь уверен.
Мы – два самых могущественных мага Южного Рантала. И теперь мы враги.
А на высокой башне, где звонарь только тем и занимается, что отмеряет время, колокол прозвенел три раза. Пора!
Я двумя словами высвобождаю энергию из сложной магической фигуры, которую рисовал два дня. Ты защищаешься... и мощно! На город опускается синеватая дымка – внешний эффект нашего баловства с Предвечными Силами.
Мои руки словно сами по себе складываются в сложном жесте. Над городом безоблачное небо скоро превращается в переплетение туч.
Бейте, молнии! Враг, слушай песню грома! Но... что ты задумал? Почему ничего не предпринимаешь в ответ? Из окна я вижу, как со слепящей вспышкой и – половиной мгновения позже – рёвом тысячи зверей извилистая молния сшибает половину верхнего этажа твоей башни. Что же ты медлишь?
Вот и ответ. Я обратился к Воздуху, ты же – к Земле. Моя башня покачнулась, и далеко внизу я услышал утробный стон глубин. Проклятье! Дрожащими руками я хватаю мел, чтобы начертить знак, который отпугнёт духов земли от моей драгоценной башни. После этого, с завтрашнего дня, рука, что чертит сейчас знак, не будет двигаться неделю, но это небольшая плата за сохранение моей жизни. Уф! Я успел. Бегу к окну. Мой враг, ты успел за то время, пока я сражался с погибелью глубин, очистить небо. Сейчас ты наверняка готовишь новую каверзу.
В городе пылают несколько десятков домов – мои молнии били не только в башню врага. Люди внизу толпятся, суетятся, я слышу крики «Воду! Воду!». Мне не до этого.
Моё следующее заклинание – Острая Тьма, стрела из пепла сожжённых демонов. Ты успеваешь отбить исполинское оружие – что наверняка нарушает то, что ты задумывал сделать прежде, – и оно разносит мельницу чуть поодаль от твоей башни – и вверх, к небу, летят облака муки.
Быстрее, пока ты ничего не успел сделать! Тоже обратиться к Земле? Пожалуй. Вот тебе, враг, Подземная Змея. Почва вспучивается, и домики внизу ломаются и складываются – этот бугор движется прямиком к твоей башне. Нет... Твой щит крепок. Мне нужно придумать что-то ещё.
Я чувствую, ты творишь волну мороза. Тремя строчками я изменяю твоё заклятье, и оно отправляется не к моей башне, а совсем в другую сторону. Из окна я вижу, как люди, тушившие пожар, их дома и даже языки пламени превращаются в сверкающий лёд.
Теперь черёд Магии Разума. Всё более тонко, чем прежде, и внешних эффектов куда меньше, но в магическом плане куда более насыщенно. Мои щиты сменяются наглыми выпадами, ты уходишь от моих ударов и метко наносишь свои. Внизу люди совсем сошли с ума – они убивают друг друга, жгут свои дома и кидаются в пламя. Неужели это отзвуки нашей Схватки Душ так на них повлияли?
...Это длится несколько часов. Всё в дыму, и город внизу пылает; я слышу, как здания рушатся, вздымая снопы искр. Мне всё равно – моя башня защищена от пламени. Безумные крики стихли – сейчас, наверное, в городе не осталось больше никого живого, кроме нас и наших слуг.
Ты начинаешь одерживать верх. Случайно моя рука наталкивается на ритуальный кинжал, лежащий на дубовом столике, и решение вспыхивает в моём сознании. Мне нечего терять. На руке, чуть повыше локтя, я делаю глубокий разрез; боль переполняет меня через край и выплёскивается наружу, исполинским молотом сокрушая твою волю и жажду победы. Магия крови – когда ты меньше всего её ждёшь! Лежи там, без сознания, пока я не придумаю тебе самую изощрённую и жестокую казнь! Жди, пока я...
...Почему из груди у меня торчит окровавленный клинок?.. Поворачиваю голову.
– Кто ты?
Человек в латах, неизвестный мне воин, пронзил мою спину, пока я был занят Схваткой Душ. Но это же... это же... нечестно?!.
– То, что я видел сегодня, доказывает – в том, что связано с магией, нет чести, – ответил мне воин. – А сейчас я пойду к твоему другу, нанесу ему неофициальный визит. Что касается тебя – ты отправишься поближе к родному городу, к которому был так добр и который так любил.
Из окон моей башни лететь высоко – успею я умереть перед тем, как встречусь с красным пеплом и бушующим пламенем?.. Одно радует: ты, мой враг, тоже не сможешь отпраздновать победу. Наш поединок завершился ничьёй.
Если ты согласишься, мы бы смогли продолжить его там, где мы в скором времени окажемся. В аду.
Ты согласен продолжить поединок?..

[hezet]

Мой рассказ на несколько боянную тему вампиров.

В Вита-коне в настоящее время царит спокойная обстановка, чему способствуют совместные усилия правительства города и церкви. Первые помогают финансами и правительственными указами, а вторые - жестким контролем за общественностью и активной агитацией. За последнее время в Вита-коне сожгли несколько сотен ведьм. Говорят, некоторых специально привозили судя из провинции, дабы еще больше устрашить людей.
Вита-кон - это один из центральных городов Катримии. В центральных районах жывет знать, на окраинах же - все остальные. Как правило это приехавшие на заработки крестьяне, реже - цыгане и криминальные елементы. Церковь внушает страх всем, кому только возможно - все ученые Вита-кона были арестованы, все писатели и художники взяты под контроль. Знать также боится гнева церкви - один косой взгляд кардинала - и вся их репутациия разрушится, как карточный домик. Ранее Вита-кон был культурным центром Катримии, что отразилось на внешнем виде города - тут и там встречались огромные строения, как правило, из черного мрамора, статуи причудливых созданий - это были в основном, символы богатых семей. За последних двести лет город превратился в монолит из камня и статуй, строения уходят ввысь иногда на пятдесят и более метров, оканчиваясь острыми шпилями. Дороги в центре города были широкими - так, чтобы три екипажа лошадей могли проехать в одном месте, не задев друг друга. Дороги тоже были одной из примечательных особенностей города - так как знать не жалела денег на удобство во всем, их выкладивали большыми, идеально отполированными плитами. А промежности между ними заливали быстрозатвердевающими веществами, после чего тоже полировали до абсолюно ровной поверхности. Делалось ето для того, чтобы не образовывались лужы и не затекали промежутки между плитами. Центр города был огромен - если сравнивать со столицей Катримии, то один центр Вита-кона был больше всей площади столицы. И почему Вита-кон не столица?
Вчера в одном из кварталов на окраине сожгли старуху, не имеющию ни малейшего отношения к колдовству. Просто она как-то неудержалась и высказалась своему знакомому о том, что она думает о некоторых кардиналах, которые забирают в виде дани почти все, что хотят. Но на окраинах даже стены имеют ушы, и многие готовы донести начальству на ближнего своего за звонкую монету. Даже если этот ближний ничего не делал.
Борьба с ведьмами, колдунами(ведьмаками в том числе) и колдовством в последнее время начала быстро набирать обороты. Но церковь двулика - запрещая всякие научные исследования в городе, она сама же ими занимается с целью увеличить влияние и в случае необходимости иметь при себе сильное оружие. Етим же занимаются и враги церкви - не колдуны и ведьмы, которые, наоборот, пытаются постичь тайны магии, а богатые бандиты и организации, цели которых диаметрально расходятся с целями церкви. Это все еще существующие кланы язычников, демонологи и авантюристы. Но церковь представляла собой организацию, значительно сильнее всех остальных вместе взятых(по краяней мере, так считалось). Хотя среди церковников есть некоторые, постигающие тайное знание...

Этой ночью в Вита-коне шел дождь. Тучи над городом клубились непроглядной тьмой, то и дело гремел гром и сияли молнии... По городу со свистом и ревоми пронеслось четыре большых силуета. Разганяя тьму вокруг светом фар, неслись вперед гоночные болиды. Неистово рвясь вперед, они пытались перегнять ветер и перекричать грозу. Скорость ошеломляла - редкий прохожий, когда мимо него проносились ети черные силуеты, чуть ли не падал от следующего за ними порыва ветра. Чаще он просто стоял, не в состоянии понять, что за адская сила пронеслась мимо. Многие потом говорили, что видели призраков, духов, оборотней и демонов...
Анджелина, смотря в непроглядную тьму Вита-кона, вела автомобиль на предельной скорости. Обычные люди - ее соперники в данном случае - не могли управлять такими агрегатами на таких скоростях. Острота восприятия не позволяла вовремя реагировать на смену напрвления движения. У нее же с етим самим восприятием никаких проблем не возникало. По крайней мере, оно было развите выше обычных человеческих чуств. Местами даже давала о себе знать возможность предсказывать юудущее. На интуитивном уровне.
Верхушку власти в Вита-конте сейчас составляют кардиналы Святой Церкви. "Святая Церковь" - это скорее название, а не обозначение. Собственно, власть развратила их до последнего. Официально кардиналам запрещено иметь детей, но каждый из них диктует этот запрет по-своему. У редкого кардинала нету кровных наследников или незаконных отпрысков. И то это связано с физиологическими проблемами, не сомневайтесь. Как правило семья кардинала насчитывает три-пять детей. Конечно, неофицыально.
Но, тем не менее, кардиналы в большынстве случаев заботятся о благосостоянии своих отпрысков. Иногда дарят им подарки. Иногда случалось даже, что сыновья кардиналов сами становились кардиналами или в худшем случае священниками. В этом городе ето все было в порядке вещей, но никто не осмеливался говорить об етом вслух. "Подарки" кардиналов своим сыновьям часто были предметами научных изысканий церкви - изящное оружие, одежда с удивительными способностями, гоночные автомобили... Последние были разработаны как будущая альтернатива екипажам, но пока не имели практического применения и стояли на складах без дела. Зачем добро должно пропадать? Вот и кардиныалы так подумали. А дети тоже не лыком шыты - центральные дороги города идеально подходят для соревнований в скорости. Но днем все же ети гонки могли визвать подозрения и зависть и различных слоев общества.
Но с наступлением ночи все менялось - атмосфера идеально подходила для соревнований механических монстров. Некоторые кардиналы даже делали ставки на любимых сынов. Немалая часть знати тоже иногда собиралась в местах проведения соревнований, дабы поглазеть на гоночные болиды.
Двигатель не шел на полную мощность, но ето и не было необходимо - все соперники оставались далеко позади. Анджелина в душе огорчилась, ведь что толку участвовать в гонке, если знаешь, что выиграешь? Свернув на очередном крутом повороте, она с надеждой посмотрела в зеркало заднего вида - ничего. Но тут же и-за угла вылетел автомобиль, несказанно ее удивив. Дело в том, что если он сумел ее догнать.... Но тут она розглядела, кто водитель.

Кайл не отличался большой преданностью идеалам церкви, или же преданностью своему отцу. С малых лет ему не в чем не отказывали, но отец, часто приходящий домой пьяным, дал понять, что много власти и богатства - это ни чем не лучше свинства. И от того он сам пытался себя ограничивать во всем, часто занимая ум книгами из семейной библиотеки и рисованием. Несколько лет назад отец, последовав примеру других кардиналов, подарил сыну гоночный автомобиль... С тех пор ето стало его пристрастием. Днем Кайл отбывал службу в церкви, пытаясь оправдать надежды отца, и стать достойным священником. Священником он уже стал, теперь дело за малым - не упасть лицом в грязь и не опозорить семью. Ночью он часто гонял по улицам Вита-кона с многими другими сынами кардиналов, реже - с детьми очень богатой знати. Они любили делаить ставки на сыновей, и потом, в случае виигрыша, их прямо роспирала гордость... Да и Кайлу самому было интересно посостязатся с остальными не только в читании проповедей...
Но несколько месяцев назад появилась ОНА... Кайл не мог описать весь спектр чуств, нахлынувших на него при ее появлении. Тем более он не мог описать своего восхищения ею, когда она победила четверых лучшых гонщиков Вита-кона... В том числе и его - тогда действенного чемпиона. Он днями ходил сам не свой, с отрешенным взглядом о чем-то думая. Даже эго отец начал подозревать неладное. Но наконец его дивное состояние исчезло, и он, как и раньше, читал проповеди в церкви, а по ночам соревновался с другими ребятами в гонках. Но он понял - эта девушка, так нагло обыгравшая его и его товарищей, ничто иное, как его любовь. Он ранее встречался с "симптомами" любви в книгах, да и некоторые люди ему об этом рассказывали. Но теперь он сам влюбился. В первый раз. Священникам запрещено любить, но если уж сами кардиналы ети запреты не соблюдают, что тогда можно говорить о нем, простом священнике? И его целью было произвести хоть какое-нибуть впечатление на нее, а далее - будем думать...
Недавно отец достал новинку - новое оборудование для его автомобиля. Как он там говорил оно называается? Закись азота? А-а, не важно, основной принцип понятен. Осталось его только использовать. Учитывая, что в окружении Кайла не многие были готовы рисковать своей шкурой ради чего-то особого, то что он собирался сделать сегодня ночью, вызвало бы бурю емоций у его знакомых. Но ето мало волновало екс-чемпиона. Сегодня он не пожалеет ничего - ни машины, которую при необходимости можно поменять, ни себя.
Вот автомобилы выкотились на стартовые позиции, вот какая-то девушка, вероятно, любовница одного из гонщиков, собирается давать отмашку. Секунда ожидания - он посмотрел направо, в затемненные стекла черного автомобила етой девушки. Ничего не видно. Ну да ладно. Вот сигнал. Моторы взревели, закричала резина, и машыни рванулись вперед, рассекая непроглядную тьму светом фар. Он сразу же нащупал рычаг нового устройства, немного потянул на себя - что-то внутри его замерло, а в следующий момент машына рванулась вперед еще скорее. Етот маршрут он знал отлично, и мог вести машыну с закрытими глазами. Правда, не на запредельных скоростях. Трое его соперников остались позади, но задние фары машыни его возлюбленной засверкали далеко впереди. Он вдавил педаль газа в пол, и потянул рычал подачи закиси до упора. Казалось, двигатель затих - не было слышно абсолютно ничего. Даже собственного крика, если вздумаешь кричать. Казалось, вот еще секунда - и машына взлетит. Свет фар, выхватывая из тьмы по бокам дороги редкие елементы архитектуры, размазывался по всей дороге, превращая все вокруг в неясное видение. Но одно Кайл мог разгледеть безошыбочно - ето свет фар впереди идущего автомобиля. Вот он свернул...
Анджелина немного приободрилась, увидев догоняющий ее автомобиль. Ето был тот парень, Кайл. Она, как никто иной, могла прочитать в глазах человека любые чуства. Его чуства она знала.
В етом месте дорога шла по прямой три километра, три километра абсолюно ровной поверхности. Вот мимо пронесся автомобиль Кайла... Вот он идет впереди на метров пятнадцать. Из выхлопной трубы вилетает синеватое пламя.
Что-то не так... Анджелина напрягла свои чуства, и тут же дар предсказания показал ей перегородившую дорогу через сотню метров статую.... Что она там делает? А, неважно, но она перегородила дорогу - Кайл-то не заметит...
Анджелина не успела ничего сделать - все случилось через несколько секунд после того как она увиделав статую. Машина Кайла на полном ходу врезалась в нее, разбившись в дребезги. Чудом не взорвалась. Анджелина резко затормозила, остановившись в метре от злосчастной статуи. Кайл лежал рядом. Его покорявленное истекающее кровью тело вызивало сострадание. Но даже не оно мучало Анджелину. Ведь она-то зачем пришла сюда несколько месяцев назад? Зачем выигрывала у него все ето время? Уж из-за того ли, что чуство любви было взаимно? Но сейчас - он умрет в считанные минуты, ближайшая больница в десяти минутах езды. Она взглянула на несколько минут в будущее, отлично понимая, что выход только один. Но можно ли назвать ето выходом? Чем он лучше смерти? Но она уже знала, что она сделает - ведь не может же она позволить ему умереть?
Приподняв его тело над землей, она прислонилась губами к его шее...

Кайл проснулся от сильной боли и морозившего по лицу дождя.
"Что случилось? Что за?...". И тут он вспомнил - он летел по дороге, пытаясь выпередить ее... Анджелину.
"Откуда я знаю ее имя?". Он попытался встать - все тело болело. Вокруг лежали только покореженные куски металла, а над всем етим безобразием возвышалась семиметровая статуя горгульи.
"Боже, она разбилась?" - етот вопрос заставил его оббегать все вокруг, пока не наткнулся на следы шын, шын ее машыни, уезджающих прочь. А рядом еще несколько - ето наверное его "товарищи", увидев аварию, решыли разъехатся кто куда, пока не стало жарко. И только сейчас он почуствовал приятную боль в шее. Прикоснувшысь к етому месту, он нащупал что-то теплое. Кровь. Взглянул на свое отражение в куске побитого лобового стекла. Две небольшые дырочки...
"Черт, вампир! Вампиры в городе! Нужно сказать отцу!".
С этой мыслью он побежал по улице в сторону дома. Ему не пришла в голову мысль, что только благодаря етому вампиру он выжыл.
На месте аварии было пусто. Но вот послышался какой-то звук - как будто что-то крошится. На дорогу упало несколько кусков камня. И еще. Семиметровая горгулья, проснувшысь ото сна, оглядела все вокруг. Горгульи вообще не отличаются умом, так что ета тварь не осознавала, где она решила вздремнуть. Подумать только - горгулья спит посреди одного из центральных городов Церкви. Но ето уже не имело знчения - зевнув во весь рот, она расправила крылья и взлетела в непроглядную тьму дождливого неба Вита-кона.

Анджелина загнала автомобиль в гараж и зашла в свой особняк. С недавних пор свой. Когда ей его подарил Люцифер. Как бы смешно ето не звучало, но влядыка Ада оказался вовсе не таким уж и плохим малым. Но и не лучше ее. В любом случае он не стал бы рисковать своей шкурой ради кого-либо. Она упала на диван возле камина и невидящим взором смотрела на огонь. Анджелина была очень красивой девушкой - и ее неестественная природа здесь ни при чем. В свете огня камина она казалась еще прекрастнее.
Где-то за десять метров послышались чьи-то шаги. Она не обрачиваясь начала разговор:
- Что ты здесь забыл?
- Я знаю, что случилось час назад, Эндж - ответил грубый мужской голос.
- Да, - она обернулась на голос - я это знаю. Но что поделать? Я только что превратила человека, священника, в вампира.
Люцифер выглядел высоким мужчиной лет сорока пяти, с проступающей в черных волосах сединой. Ничто не выдавало в нем повелителя ада. Разве что взгляд, способный пронзить человека насквозь, увидеть его самые сокровенные тайны и грехи. Он был одет в белые штаны и рубашку, и небрежно накинутый на плечи белый же пиджак. Пиджаков тогда не существовало, но он всегда носил именно его. Даже тысячи лет назад.
- Но что же тебя смущает? - усевшись в кресло напротив, спросил он - снова отвращение к собственной персоне? Сколько раз я тебе об етом говорил? Ты помнишь, когда стала такой?
Она отрицательно помахала головой.
- И я не помню. Также как не помнят прочие демоны, горгульи, оборотни. В большынстве своем мы такими родились. Поетому мы такие сколько себя помним. Мы никогда не были в милости у высших сил. Емоции людей, связанные с выдуманными монстрами, порождают изменения мирового психо-поля. Как следствие, под воздействием етих изменений, рождаются такие как мы. Но вампиры также могут превращать других в себе подобных. В етом ваше, ну еще и оборотней, отличие от остальных. Но, в отличие от вас, укушенные люди могут быть вылечены. Так чего боятся? Отец того паренька мне известен - он практикует магию и алхимию и наверняка знает несколько заклинаний для обратного превращения. Но, я так понимаю, для тебя не ето главное. Что же тогда?
- Не знаю.
- А я знаю - сказал, улыбнувшись, Люцифер. Под рубашкой стало заметно, что он весь покрыт татуировками. - ты хочешь, чтобы я это сказал?
Она гневно посмотрела на него, затем отвернулась в темноту.
- Да ты влюбилась в него. Он в тебя влюбился. Но ранее ты боялась етого чуства, ведь если он узнает, кто ты на самом деле, то никогда более не полюбит тебя. Но час назад, превратив его в вампира, ты стала опасатся еще большего - того, что став вампиром, пусть и не надолго, он изменится навсегда. И уже не будет тем, кого ты любила.
Люцифер не видел, но почувствовал, что она бы залакала. Если бы вампиры могли плакать.

Кайл бежал по улицам ночного Вита-кона, не обращая ни малейшего внимания на дождь.
"Если меня укусил вампир... То что случилось с Анджелиной?".
Неожиданно для него самого в голове начали крутится образы, которых ему ранее видеть не приходилось. Ето были крупицы памяти Анджелины, переданной ему. Но он етого не понимал. Или не хотел понимать. Он бежал к своему отцу, Роману Барсоне, в его лабораторию. Отец жыл один, не считая тридцати человек прислуги и его. Мать умерла при родах. В отношении запрета на семейную жызнь отец считал себя полностью безгрешним - тайные познания ученых церкви начинали творить чудеса. Дошло до того, что они научились создавать детей без фактического вмешательства отца. Для етого была необходима лишь проба крови. Да и фактически он не имел возможности иметь детей - он был импотентом. Отца часто интересовали вещи, выходящие за пределы человеческого восприятия. Почти всю свою жызнь он искал философский камень, вел кучу дневников, также занимался магическим искуством. Церковь знала об етом, она была в курсе всех дел своих кардиналов. Но факт изучения алхимии и магии среди кардиналов нисколько не смутил духовенство. Наоборот - некоторые настаивали на "уничтожении врага его же оружием". Кардиналу Роману Барсоне ето было только на руку. Со временм его магические трактаты начали занимать целые полки в его библиотеке.
Кайл вбежал на верхние етажы отцовского особняка, открыл ногой дверь в его келью и ввалился внутрь. Отец был на своем обычном месте - делал записи, сидя среди колб с разными жыдкостями.
- Отец!
Барсона только нахмурил брови и жестом приказал сыну замолчать, дабы не мешал. Но тот и не подумал об етом.
- Отец! Вампиры в городе! - почти прокричал Кайл.
И толькосейчас Роман посмотрел на сына. Он весь был в изодранной одежде, кое-где была видна свежая кровь.
- Где ты был? - скорее с гневом, нежели с беспокойством спросил отец.
- Отец... Меня укусил вампир.
Роман положил перо и некоторое время смотрел на сына.
- Покажы место, где тебя укусили.
Кайл молча нагнулся и показал отцу две аккуратны дырочки на шее. Лицо Романа преокрасилось в багрово-красный цвет. Казалось, он сейчас взорвется от гнева.
- Будешь знать, как по ночам шлятся - только и прошипел отец, мысленно поинтересовавшысь, вииграл ли его сын гонку на етот раз, ведь он поставил на него немалые деньги.
Роман приказал Кайлу идти к себе, а сам принялся искать в своих записях лекарство от вампиризма. Только сначала он взял кусок бумаги и приложыл к ране на шее - вдруг церковь определит кто ето его укусил? Ведь сына они ему сделали? Почему бы не совершить чудо еще раз?
Кайл закрылся у себя в комнате, не роздеваясь, в чем был, упал на постель и тут же заснул. Но сны теперь были не такими, как он привык - все они были лишь обрывками из памяти его любимой девушки. Но он все еще етого не понимал. Но один сон напомнил ему проишествия сегодняшней ночи. Он увидел себя, точнее, свое покореженное тело, лежащее среди обломков автомобиля. И ее, стоящей над ним. А вот...
То, что Кайл понял, что вампиром его сделала именно Енджи, привел его в бешенство. Но среди всех етих воспоминаний, он увидел не только то что она видела, а и то, что она чуствовала, думала...
Кайл проснулся. В его душе бушевали противоречивые чувства. С одной стороны, он вознесся на седьмое небо, поняв, что его чувство все ето время было взаимно. Но с другой стороны... Изменился ли он? Поменялся ли? Но какое ето имеет значение! Главное то, что она его любит. Нужно найти ее. Скорее.
Но его прервал отец, зайдя в комнату с какими-то порошками и тетрадями. Кайл не знал что делать - нужно найти Анджелину и бежать из города, пока експертиза церкви не определила, кто же такой етот вампир... Но кто знает где она жывет и кто она? Кроме Кайла, наверное, никто... Что же делать. А тем временем за окном ставало солнце. Взглянув на светило, Кайл потерял сознание.
Очнулся он уже когда отец закончил его лечить. За все время две дырочки на шее не затягивались. Но ранее они не болели. Сейчас же боль была жуткой, что подтверждало его возвращение к обычному, "человеческому", состоянию. Кайл потерял нить реальности. Он, казалось, забыл о всем, что случилось за последнюю ночь. Но, увидев пустые отцовские колбы, все свпомнил. Вернулась и его память, и память Энджи. Он должен ее предупредить.
- Мы нашли того вампира, который тебя укусил - сказал отец, вытирая руки от всяких препаратов.
- .....?!
- Леонард, наш заведующий генетик(ето слово Кайлу ничего не сказало) все определил. Етот монстр скоро сгорит на площади Вита-кона.
При последних словах Кайла чуть не стошнило.
- Но... Кто ето? - только и сумел выдавить он.
- Инквизиция уже давненько точит на нее зуб. Но она считалась членом знатной семьи и поетому никто ее не трогал. Они знают, где она жывет. Вместе со своим дядей.
Кайл уже понял, кто етот дядя.
Окно из комнаты Кайла выходило прямо на городскую площадь. Там как правило сжигали ведьм, казнили еретиков и воров. Сейчас площадь тоже не пустовала.
Кайл с ужасом взглянул в окно. Посреди огромного скопления народа, в основном оборванцев, возвышалась площадка, на которой палили ведьм. Сейчас там было пусто, не считая уже приготовленной кучи хвороста и дров. Рядом стоял здоровый мужык с черным мешком на голове и двумя прорезями в нем. Люди кричали что-то неразборчивое. Агитация церкви делала свое дело - простой народ верил в святую силу церкви и адскую силу ведьм, только и делающих, что портяхих жызнь всем остальным.
Из-за плеча отец сказал ему, покидая комнату:
- Ее уже схватили и будут судить как ведьму.

Анджелина проснулась от стука в дверь. Люцифера уже давно не было. Она накинула халат и спутилась в прихожую. Но не успела она подойти к двери, как та слетела с петель и в дом ворвались вооруженные вилами и прочим импровизированным оружием селяне во главе с инквизиторами. Ее схватили, связали руки и накинули поверх халата старое платье, дабы сделать ее самочуствие еще скуднее. Анджелина была не в силах сопротивлятся им. Все ожидали, что выйди она на свет солнца, то тут же сгорит. Но етого не случилось. Конечно, солнце вампирам не приятно, но не до такой степени.
Через пол часа ее притащили на площадь. Там собралось очень много людей, и каждый хотел плюнуть в кровопийцу, без сомнения бездушного и безчуственного. Под присмотром инквизиторов ее затащили на площадку для сожжения и привязали к столбу. Обкидав ее хворостом, кто-то начал читать ей обвинение. Ее ето уже не волновало. Как и все остальное. Никто не знает, каково ето - быть вампиром. Не ходячим мертвецом - это лишь байка инквизиции. Но не иметь ничего общего с остальными людьми, быть не просто не таким как все - не быть частью не просто общества, а и етого мира. Не иметь свого места. Не иметь цели. Не иметь возможности полюбить...

Кайл бежал к выходу из дома.
"Скорее, нужно сделать хоть что-нибуть!"
Но на выходе из отцовского особняка его ждали два огромных охранника, не под каким предлогом не желавшых выпускать его на улицу. Отец все понял. Кайл в свободное время рисовал картины. И на етих картинах часто можно было увидеть Энджи...
Но ето было лишь минутной проблемой - надо было лишь найти окно. Оказавшысь на улице, Кайл побежал в направлении площади - от туда уже слышались крики крестьян и ораторский голос инквизитора, читающего приговор. Кайл пробирался к площадке, все еще пытаясь хоть что-либо придумать. Инквизитор закончил читать написанное в свитке обвинение(точнее, обвинения) и три служки бросили в кучу хвороста по факелу. Тот всполохнул в считанные доли секунды. Люди вокруг радостно кричали, махали руками. Кто-то пел песни. Кайл бросился к ступенькам на площадку, но его схватил здоровый охранник и пытался одтащить в сторону.
Для Кайла вся жизнь была лишь мутным потоком малозначимых событий, не имеющих фактически никакого смысла. Его с детских лет готовили стать священником, в дальнейшем - кардиналом. Но лично для него ето не имело никакого смысла - все что он делал было лишь прихотью его отца. Но тогда, несколько месяцев назад, увидев Энджи, он понял, что отныне и навечно у него не будет никако другой необходимости, кроме необходимости увидеть ее глаза, почуствовать прикосновение ее руки...
Он посмотрел на костер - вот же она, та, без кого его существование не имеет смысла, когда как не сейчас она нужна ему. Огонь через считанные секунды доберется до нее. Она была самым прекрастным созданием в етом мире. И когда, как не сейчас, он должен понять, что она стала для него дороже всего серого мира?!
Кайл не мог похвастаться выдающейся физической силой или молниеносной реакцией, так что никто бы не поверил, не увидел бы он на собственные глаза, как священник, вырвясь из цепких обьятий местного цербера, бросился к костру, дабы раскидать пылающие дрова прежде, чем огонь доберется до его любимой. Возникшый на его пути инквизитор был попросту сброшен с площадки. Кайл выхватывал пылающие поленья из огня, бросал их в людей, в толпу - куда угодно. В какое-то мгновение он взглянул ей в глаза - она смотрела на него таким взглядом, за которые Кайл отдал бы все на свете. Этот взгляд был преисполнен того самого чуства, которое так жгло ему серце. Но в ето же мгновение его проткнул мечем в спину инквизитор. Кайл пошатнулся, инквизитор выйнял лезвие из его тела, и молодой священник начал судорожно хватать воздух. Но он не оторвал взгляда от глаз Энджи. Из последних сил навалившысь вперед, он вскочил на горящие поленья и, обняв девушку, поцеловал ее. Ето был единственный и самый страстный поцелуй во всей его жызни.

Люцифер имел особняк в самом центре Вита-кона, с балконом, виходящим на главную площадь. Ему было интересно наблюдать сцену сожжения своей "племянницы". Люцифер не был равнодушен к сегодняшним происшествиям, но этот интерес выявлялся лишь в попытке предугадать следующий ход влюбленного священника. Когда тот вскочил в костер, инквизиторы закрывались руками от полетевшых во все стороны горящих деревяшек, что вызвало у владыки ада приступ хохота.. Толпа, до того чрезмерно радая(Люцифер мог определять состояние людей не только по внешнему виду, а и по ауре), затихла, многие, раззинув рты, смотрели на парня и девушку, обьятых огнем, слившихся в поцелуе. Люцифер наблюдал, как меняется гамма емоций всех собравшыхся вокруг людей. Они все минуту назад ненавидели Энджи. Теперь же они ей зачаровны. Аура - это и есть основная часть психо-поля, благодаря которому он несколько тысяч лет назад и стал владыкой ада. Но сейчас он заметил что-то необычное в состоянии етого поля - но что, он так и не понял.
А на противоположной части центральной площади отец Кайла гадал, какое ему теперь нужно придумать оправдание действиям сына.
"Хм, но ведь официально он мне не сын? Так что же мне беспокоится? Если что - я его не знаю".

Кайл чувствовал себя самым счастливым человеком во всем мире. Он не чувствовал сжигающей его боли, ему ето уже было не важно. Он нашел самое большое сокровище в своей жызни.
Енджи смотрела на него и не могла поверить - вот он, тут, с ней. Разве можно желать еще чего-либо в етой жизни? Она больше не боялась, что превращение в вампира лишит его любви. Она уже ничего не боялась.
Что-то гарячее, гарячее огня пронеслось по щеке. Это была слеза. Слеза счастья. Впервые Энджи заплакала.
"Вампиры не могут плакать" - вспомнила она слова Люцифера, и в тот же момент веревки на запястье лопнули, и она обняла его и прислонилась своими губами к его губам. Они стояли в огне, но не горели. Огонь не брал их. Более ничто не потревожит их.

Люцифер не верил своим глазам - кто бы мог знать, что сила мысли может менять существо человека в такие коротки сроки... Мысленно все собравшиеся на площади люди восхищались етой парой... Да и не они одни.
Они сравнивали их с ангелами.


Многие потом говорили, что в тот же день видели двух летающих в облаках ангелов.

От модератора: я переместил сообщение. Тему лучше создавать для романов или циклов, а отдельные рассказы помещать сюда.

[hezet]

Окей понял.

Вот я в свое время читал журнал Мик(мой игровой компьютер). Захотелось написать о нем небольшое произведение.


На дворе стояло холодное лето 2020 года. По магистрали огромного мегаполиса, среди футуризированных летающих транспортов, светя облупленой краской и грязью, неспеша ехала старая, как мир, 24-я волга, а следом также неспешно летел бронетранспортер 2009 года выпуска. В волге сидело трое человек - старенький дедок, покашливающий раз ураз, но тем не менее находящий в себе силы вести автомобиль, и двое мужчин, один был среднего возраста и богатырского телосложения, а во втором виднеющиеся седые волосы и хладнокровный прорицательный взгляд указывали на богатый жизненный опыт. Был еще и четвертый, но его никто не видел, кроме водителя.
Весь город был устлан небоскребами, которые в прямом смисле соответствовали своему названию - количество етажей доходило до тысьчи. Старичок то и дело презрительно фыркал, когда бросал взгляд на ети строения - в его глазах они были похожы на безжызненние куски холодного стекла. На лобовое стекло упал пожелтевшый листок, сильно удивив трех сидевшых внутри. Ето был последний признак лета в городе - из года в год оно становится все короче и холодней... Старик выжал педаль газа на полную, чуствуя, что не может ждать - все равно предел скорости на трасе составлял 300 км/час. Машына взревела, но поехала не намного быстрей.
Через пол часа волга затормозила у одного из небоскребов. Захлопнув за собой двери, двое помогли деду сесть и инвалидную коляску, и в сопровождении прибывшей в бронетранспортере групы вооруженных людей с кучей компьютерного оборудования направились внутрь здания, над парадным входом в которе красовалась неоновая надпись "Всемирный центр компьютерных игр". Еще было достаточно рано, и зал, как правило забитый тысячами геймеров, желающих поиграть во что-нибуть, пустовал. Только пара рабочих ходила помеж компьютеров, проверяя их работоспособность. К групе подошел робот-охранник, но неуспев просканировать гостей на наличие оружия, отлетел на десяток метров, со звоном разбившысь о стену. В здании забила тревога. Люди начали распределятся по первому етажу, переворачивая столы и создавая баррикады из подручных средств. Старик проехал на старой коляске к лифту и, зайдя в него, поехал на верхние етажы здания.
-Когда приедет милиция? - сказал он в пустоту.
-Четыре минуты - ответил образовавшыйся рядом темный силует.
-Я пойду первым. BondD, оружие при тебе?
Силует достал Deserd eagle, и вставив в него обойму, передал старику.
-Пойдет. Подождеш у двери.
-Справитесь? - с сомнением спросил силует.
Дед только вопросительно взглянул на своего спутника. Ето было достаточным ответом. Прозвучал негромкий звонок, и лифт остановился. Дверь открывалсь прямо перед огромным кабинетом с надписью "конференц-зал". Старик направился прямо туда. Из лифта более никто не вышел, но в нем более никого и не было. Миновав небольшой кабинетик, где расположилась секретарша("прошло столько времени, а ета деталь интерьера совсем не изменилась" - подумал, покашливая, старик), он на мгновение остановился перед дверью, буд-то что-то вспомнив, повернул ручку и потянул дверь на себя. Внутри располагался обычный "начальнический" кабинет, в котором сидело или стояло приблизительно полтора десятка человек, оживлено обсуждая долю каждого от заработка компании по производству и распространиению игр. Громко хлопнув дверью с целью обратить на себя внимание присутствующих, старик неспеша поехал к окну, в противоположную от входа часть комнаты.. Полтора десятка пар глаз с удивлением уставились на гостя. Когда же старик доехал к концу зала, присутствующие начали закидать его вопросами вроде "а кто ты такой?", " чего ты тута забыл?" и т .п. Наконец кто-то сообразил вызвать охрану, которой уже не было. Старик вздохнул, посидел несколько секунд почити неподвижно, невидящим взглядом уставившысь в окна, на острые шпили небоскребов, и, как ни в чем не бывало подвелся с кресла. Повисла тишина. Старик презрительным взглядом окинул присутствующих, и, неизвестно откуда достав пистолет, высадил в них почти всю обойму. Послышались звуки падающих тел. Двадцать пуль, пятнадцать трупов. Старик подошел к начальническому креслу, скинул оттуда труп и плюхнулся туда же. Перед глазами образовался монитор компьютера. Нажав пару кнопок, он вывел на екран изображение с камер наблюдения. На первом етаже шли подготовления ко встрече с милицией. Старик быстро нашел одного из своих спутников, самого накачанного, достал из кармана небольшое передающее устройство, и надел на ухо.
- Glukk, готовся. Гости через полторы минуты. Где Kertis?
Фигура на екране монитора приложила палец к уху и что-то сказала. Старик побегал руками по клавиатуре, снова приложил палец у уху.
- Kertis, канал открыт. Загружайте.
На екране появилась небольшая красная полоска, понемногу наполняясь зеленым цветом. Внизу щетчик показывал процент загрузки. 1... 2... 3.
Старик поднялся со стула и, перступив через пару трупов, стал у окна.Выстрелом пистолета пробив небольшую дыру в стекле, он обратился к невидимому силуету:
- Скажешь, когда. Слух у меня уже не тот.
На пару секунд повисло молчание.
- Сейчас - сказал BondD, расслышав звук милицейских мигалок.
Старик достал из кармана потертого пиджака две гранаты. Бросил в окно одну. Затем другую. Прозвучало два взрыва. Началась стрельба. Старик снова сел в кресло и посмотрел на монитор - 23%. Нужно время. Кертис и прочие загружают во всемирную игровую сеть то, без чего она не может считатся таковой. Fallout, Arcanum, Doom, NFS, Tomb raider, Comandos и прочие проекты из золотого века компьютерных игр. Прямо напротив здания всемирного центра распологается здание, в котором создаются и распространяются компьютерные игры. Без вмешательства человека. Автоматизированное создание игр! Разве ето не самое большое преступление против виртуальной реальности? И сейчас, забытое прошлое - игры, в одной из которых больше душы, и смысла, если угодно, чем во всех тех играх, что вышли за последних лет пять, возвращается.Самое малое, что я могу сделать - ето не дать им исчезнуть.
Пробежавшысь глазами по кабинету, старик неизвестно откуда достал дробовик, вероятно лежавший в укромном месте у бывшего хозяина центра, достал из кармана коробку с патронами, положил дробовик на колени. Затем достал из кармана небольшую позолоченную табличку и втиснул BondD'у.
- Повесь с той стороны двери, хочу, чтоб все было, как раньше. Ностальгия. - спокойно сказал дед, достал из стола бутилку виски и отхлебнул из горла.
BondD прицепил с другой стороны двери табличку с надписью "Rand - начальник ДЗВР".

----------------------------

Апокалипсис

«Steamhammer Crusader» в прямом смысле летел по дорогам Киева, невидимый для окружающих, чему способствовала последняя технологическая система камуфляжа «Хамелеон». На улице стояло морозное утро января 2130 года. Над городом уже давно был установлен защитный купол, исполняющий роль теперь уже несуществующего озонового слоя. Невдалеке от трассы росли вишни - новые сорта, произведенные специально для холодного климата, сейчас были укрыты сине-зеленого цвета листвой. Конечно, под покровом купола температура искуственно регулировалась климат-активатором, но сейчас все еще царила атмосфера новогоднего праздника, и климат был подобран соответственно. Уничтожив пригодную для жизни среду обитания за пределами своих городов, люди стремились сделать как можно лучше то, что у них осталось. Что, впрочем, несколько не стандартно, если взглянуть на человеческую историю.
Арделон Милфратов, сын богатого бизнесмена, скрестив ноги, рассматривал карту Киева.
Он был одет в костюм-тройку, полностью черный, и сидел рядом с местом водителя, изредка поглядывая на дорогу, как будто надеясь увидеть там что-то помимо автомобилей. На месте водителя же сидел бледный как могила лысый мужчина, Сергей «Аурат» Медиченко, просидевший в тюрьме пол жизни. Где-то за плечами Милфратов услышал стук клавиш - хакер Егор «Raider» Курдашев уставился в монитор не видящим взглядом, над чем-то думая. Арделону не было до него сейчас никакого дела.
«Crusader» притормозил невдалеке от кибер больницы. Сегодня был выходной, и, соответственно, людей поблизости было немного. Они начали ждать.
Raider неожиданно ожил и начал активно постукивать по клавишам. Но ни у кого это не вызвало интереса - и Милфратов, и Аурат не обращали на него внимания, полагая, что он регулирует работу маскирующего покрытия.
Вдруг из больницы выбежал человек с двумя чемоданами - его преследовали двое охранников. «Crusader» отключил «Хамелеон» и открыл входную дверь, давая возможность человеку заскочить внутрь, и вводя охранников в замешательство.
Дверь захлопнулась, и автомобиль рванул вперед. Милфратов наблюдал за все уменьшающимися в зеркале заднего вида фигурками людей возле больницы.
Мужчина положил чемоданы на пол, и подвелся, чтобы посмотреть на выражение лиц своих товарищей после его слов:
-Взял все.
На пару секунд воцарилось молчание. Райдер был слишком занят компьютерами, но на пару мгновений остановился, чтобы посмотреть на чемоданы. Аурат вел автомобиль, ему дела до чемоданов не было. Но лицо Милфратова расплылось в довольной улыбке. Он начал похлопывать в ладоши, и приговаривал:
- Отлично, отлично...
Мужчина, принесший чемоданы, присел на большой металлический ящик,один из системных блоков компьютера Райдера, и начал вытирать пот с лица. Это был средних лет мужчина, но уже местами в его волосах пробивалась седина. Это был Максим Бондарев - профессор кибер-медицины и кибер-хирург.
На несколько минут в автомобиле воцарилась тишина - только размеренный гул антиграв-привода. За последние несколько суток профессор почти не отдыхал, и даже привести мысли в порядок у него времени не было. Сейчас он задал себе вопрос - как так распорядилась судьба? Четыре человека, не связанные между собой не чем, бросили все, отказались от привычной жизни. Каждый ради своей цели. Но его цель куда более значимая чем все остальные.

-Дорогая, я буду вечером к семи. Ты приготовишься? Хорошо. Это будет потрясающий вечер! - он попрощался и положил трубку.
Самый шикарный ресторан в центре города, ужин при свечах, как в самых романтических фильмах, негромкая романтическая же музыка... Все отлично. Ну и главное - кольцо. Да, конечно. Максим почти два дня не мог определится, какое же подобрать. Но наконец выбрал его, за большие, даже по меркам таких людей, как кибер-профессора и хирурги, деньги. Но он не обратил на это внимания. Сегодня будет потрясающий вечер. Он нервничал, но не подавал виду. Сегодня самый лучший день в его жизни. Самый лучший.
Сегодня стоял теплый летний вечер. Максим взял на прокат новенький крастный Lamborgini Razar. С трепетом в серце он подъехал к дому своей любимой.
Поднявшись по ступенькам, он постучал в дверь. Та была не закрытой. Он приоткрыл ее и спросил "есть ли кто?". Ответом была тишина. Он зашел в прихожую. Тут была включена настольная лампа и играла негромкая музыка. На столе лежала открытая сумочка. Не понимая, куда же делась его девушка, Максим пошел на кухню, но и там нечего не было. Лишь только когда он зашел в спальню...
На кровати лежало растерзанное женское тело в потеках крови. Максим потерял нить реальности - ему казалось, что ето что угодно, но не тело его девушки. Ето кто-то другой.... Конечно это кто-то другой...

Милицейская експертиза установила, что гражданка Елена Ряновская была убита ночью с 21 на 22 июня 2116 года неизвестным маньяком. Максим Бондарев, близкий для нее человек, более двух недель не мог адекватно воспринимать реальность. Он проходил по делу как подозреваемый, но через два месяца милиция сняла с него обвинения. Отличительной жестокой чертой, оставляемой маньяком было два правильных круглых отверстия на шее и расколотый череп жертвы.

Не волнуйся, Елена, я еще успею сделать тебе предложение - подумал Бондарев, прижав к сердцу коробочку с кольцом и погладив один из чемоданов - я еще успею.

Александра Лира уже давно следила за передвижением етого автомобиля. Когда он отключил маскировочное поле возле больницы, ей удалось поставить на него жучек. Специально разработанный для слежения за такого рода автомобилями. Она включила комлинк и с облегчением сказала:
-Жучек установлен. Сигнал есть?
-Сигнал есть - ответил ей ровный механический голос - мы подберем вас через пол минуты.
Она отключила комлинк. Через пол минуты возле здания приземлился военный вертолет. Лира вошла в открытую дверь и наткнулась на безчувственный взгляд робота. На самом деле ето был вовсе не робот, а Константин Севен - командир етой операции. При неизвестных для Лиры обстоятельствах он лишился почти всего своего тела. Почему он выбрал в качестве заменителя тело боевого робота, а не, например, человекоподобное тело киборга, как когда-то сама Лира, до сих пор неизвестно. Она молча обошла его и села в одно из командных кресел.
Сейчас ее вовсе не волновал терминатор-командир, даже не преследуемые ими люди... точнее, не совсем они. Максим Бондарев, профессор кибер-медицины, был ее близким знакомым...

Как тяжело. Боже, как же тяжело дышать... слышатся какие-то звуки... крики... разговоры... но как будто не здесь... где-то вдалеке... Перед глазами мечутся тени, силуеты... Но кто ето? Невозможно розглядеть... Все размыто.... Почти ничего не возможно разобрать... как же холодно....
И такое необычное очущение... как будто... как будто она уже не в своем теле... и боль понемногу проходит... Но нет больше звука... нет света... нет ничего.... кроме... кроме... кроме такого приятного луча света... как будто призывающего к себе... голоса... песня... такая знакомая песня... Тела больше нет. Есть только приближающийся луч такого яркого и в тоже время совсем не слепящего света... как же хорошо стало...
Но вот луч гаснет... голоса притихают... и нет больше нечего... кроме пустоты... но снова вдалеке послышались звуки... звуки бьющегося сердца... смех... радость?... Что ето?... яркий свет ослепил глаза... но вот уже звуки совсем рядом... совсем... голоса... Ето жизнь?... Только единственную фразу удалось услышать... фразу, произнесенную таким теперь уже до боли знакомым голосом.... "ты спасена"... Наконец боль в глазах прошла... но что-то не так... Тревога?... Что случилось... вроде все как раньше... она увидела несколько человек возле себя. В халатах. Ето врачи. С другой стороны было окно в коридор... там была мама с папой... мама плакала. От счастья. Отец улыбался ей и махал рукой. Что случилось? Что произошло? Она посмотрела себе на руку... все как и раньше... но чего-то нет... что-то не так...

Александра Лира, сержант оперативного отдела милиции Украины, перенесла операцию по смене тела в возрасте 4 лет. Слишком поздно врачи заметили патологические и очень опасные заболевания... ее можна было спасти, сделав сканирование нано-хелперами, но за два дня до ее поступления в клининку апарат сканирования был украден неизвестными. Транспортировка другого апарата или перевозка Лиры в другую клинику заняла бы слишком много времени и могла привести к смерти. Единствееным выходом была пересадка сознания в кибер-тело. Уникальность операции состоит в том, что операция была сделана уже при регистрации клинической смерти. Пришлось использовать резервное кибер-тело, в котором сознание девочки находилось почти два месяца. Потом ее сознание было пересаджено в кибер-тело, точно имитирующее ее собственное. Но психологическая травма оказалась куда более серьезной, чем можно было предполагать. Три года она вообще не разговаривала. После наступил период глубокой депрессии - она целыми днями пыталась заплакать, она возненавидела весь мир за то что с ней сделали. Но в конце концов ее состояние улутшилось. Но она отличилась глубокой ненавитсью к террористам, ворам и т. п. В любом случае операция и клиническая смерть оставила в ее душе след на всю жизнь. Операцию провел Максим Бондарев.

- Обьект направляется за пределы города, в направленни Белой Церквы! - вырвал Лиру из задумий голос какого-то хакера, седевшего рядом.
- Хорошо, - безразлично ответил Константин - Винсент, ты слышал - ети слова предназначались командующему второго оперативного отряда, Винсенту(фамилия засекреченна) - Лира, познакомься с идейным соратником одного из преступников - поскольку его имя тебе ничего не скажет, я скажу его ник - Firewall.
Лира недоброжелательно посмотрела прямо в глаза хакеру. Точнее, попыталась - он был в затемненных очках. Ранее он состоял в одной команде с одним из преступников, и нажил себе весьма дурной славы на взломах банков, записей лабораторий различных стран и такому прочему. Похоже ради поимки одного хакера пришлось достать из тюрьмы другого такого же уровня.

Винсент подобрал момент, когда автомобиль будет находиться как можно выше и попадание по нему снаряда не причинит вреда другим людям. Вертолеты вооруженных сил Украины, так же как и автомобили "Steamhammer", обладали системой маскировки последнего поколения. Стабильную работу и защиту от сетевого нападения обеспечивает хакер FireWall. Ему хоть и не удалось взломать компьютер автомобиля, но помочь системе интелектуальной наводки он мог.
- Стрелять, когда обьект попадет в сектор 22 67. - скомандовал он пилотам.
Винсент - очень скритный человек. В Украину он прибыл относительно недавно. Его родина, точно как и биография, засекречены. Сам он не скажет ни слова даже под жесточайшими пытками. Но его отличительной особенностью было то что у него всегда при себе была библия, и говорил он с акцентом(что в принципе и понятно).
- Начать обстрел! - сказал в комлинк навигатор.
Загрохотали пушки. Снаружи было слышно громогласный голос огня и стали.
- Есть видимость? - спросил Винсент.
- Видимость подтверждаю. Маскировочное покрытие отключено. Степень повреждений 12%.
- Здоровый гад. Запускайте нано-бомбардиров.
Нано-бомбардиры - это микроскопические роботы, способные пробраться фактически в любую точку, сколь бы защищенной она не была. Они могут группироваться, создавая взрывные снаряды.
- Взорвем их изнутри - шепотом сказал Винсент.
Десантирование нано-роботов происходит в считанные секунды, необходимо только задать координаты. Но броня автомобиля была специально предназначена для блокировки нано-атаки.
- Под прикрытие удалось пробратся 23 процентам роботов. Остальные сдетонировали на поверхности. Командир, из автомобиля выпригнул человек.
- Что? Кто?
- Максим Бондарев.

Бондарев не был безрассудным, но безсмысленность побега на автомобиле была очевидна - их обстреливал всего один вертолет. Что будет когда подключатся другие? Поздно останавливатся, но он схватил один чемодан и, нажав на кнопку разблокировки двери, выпрыгнул наружу. Он не знал, что находится вне автомобиля, но ему повезло - от обстрела автомобиль летел почти над самой землей, так что при прыжке он ничего не поломал.
Здесь неподалеку есть склад. Его там найдут, сомнений нет, но по крайней мере пока все заняты преследованием автомобиля, он придумает что делать дальше.

Алекс, сечас мы пролетим над местом, где спрыгнул Бондарев. Поймай его.
Лира кивнула. Она почти не слушала командира, сейчас в ее душе не было места логике. Она была в ярости - человек, который сделал ее тем кем она есть, ворует оборудование в больнице. Так значит, и аппарат нано-сканирования тоже он украл? Он мог спасти ее, сохранить ее человечность. Но он предпочел корыстность Наверняка, аппарат был продан где-то на черном рынке.
Дверь вертолета открылась. Внутрь ворвался поток холодного воздуха. До земли оставалось метров пятдесят.
- Пригнешь? - спросил Константин.
Она кивнула. Уже собралась для прыжка, но ее остановила серво-рука командира.
- Не думай, что ты одна перенесла потрясения в етой жизни, Алекс. Ты не знаешь мотивов. Не твори глупостей.
Она гневно глянула на него, не собираясь прислушыватся к его словам, и прыгнула.

Командир Константин Севен был фанатиком своего дела. Его точный возраст превышает 120 лет. У него было очень тяжелое детство. Он вырос в райнах, где преступность бурлила. В 32 года, после того как состояние его здоровья в результате смоотверженных операций понизилось до критического состояния, он добровольно согласился на имплантацию кибер-органов. Он не киборг в полном смысле етого слова - в отличие от стандартных операий, со 100%-й заменой человеческих тканей на кибернетические, у него осталось приблизительно 15% человеческих тканей. В их числе: Большая половина черепной коробки, правая рука и сердце. Медицинскую проверку не проходит из личних соображений более 50 лет.

Детство. Самые лучшые воспоминания для каждого человека.
- Ей, пацан! Иди сюда. - послышался сонный голос из-за спины.
Костя обернулся. Семеро человек, подростков в основном. Ему только 6 лет. Он подошел.
- Слушай, купи сумку - сказал ему один из них и просунул нечто, отдаленно напоминающее сумку.
У Кости было 10 гривен. Отец послал его за кефиром для матери. В етот день Костя в первый раз за последних 2 года покинул дом.
- Нет, не могу.
- Да брось. Глянь - нормальная сумка. У тебя же есть деньги?
Костя ранее не общался с такого рода людьми. Он не знал кто они и что из себя представляют.
- У меня десятка. Родители за едой послали.
- Слушай, ну давай ты нам десятку дашь, мы тебе дадим сумку пока подержать, а сами в магазин сходим за едой для твоих родителей?
Костя же был прост. Очень прост.
- Хорошо, давайте - он отдал им деньги. Они бросили ему ети тряпки, которые назывались сумкой.
- Ты главное здесь жди. Понял?
- Понял.
И ребята, посмеиваясь, убежали. Костя остался их ждать. Так прошло пол часа. Час. Другой. Даже в свои 7 лет Костя начал понимать суть дела. В руках у него была порванная сумка. Впервые в своей жизни он заплакал. Через секунду ето уже был рев. Но прохожие его не замечали. Для них он был никто.
Что делать? Вернутся домой? Без ничего? Отец лупил его за малейшые огрехи, что будет теперь...
Что делать? Пойти просить их вернуть мои деньги? А разве ето реально? Разве я уже настолько наивен...
Что делать?...
Костя всегда слышал от взрослых только укоры. Пусть он мало когда выходил за пределы двора, но его родственники и их знакомые всегда говорили о нем как о ничтожетсве. Он был невелик как ростом так и телосложением не вышел. Вся его жызнь была лишь ничтожным времяпровождением. Он невавидел своих родственников. Ненавидел их знакомых. Сейчас он ненавидел всех. Он никогда не просил кого-либо о помощи, никогда не жаловался. Все считали его ничтожетсвом! Раз он ничтожество, раз он так плох во всем, то показывая свою слабость, показывая необходимость в помощи, он только ставил себя ниже. Ниже в глазах самого себя. Но он никогда не нападал ни на кого. Он даже толком не знал, как ето. Почему все ненавидят его?! Действительно ли он так плох?!! Они всегда издевались с него... а он терпел... они унижали его... он терпел... они обманули его... Так чем они лучше его???
Мнение всех оказалось для него так глупо, что упало даже ниже его самомнения.
Так я луше их! Я лучше их всех! Мне не нужен никто, если я никому не нужен! Значит если они хуже меня, значит мои ценности лучше! Значит я создаю судьбу для себя! Я творю сбе законы, по которым буду жить! Не отец! Не мать! Никто! Но если они хуже меня, значит их законы хуже моих, значит мой закон должен стать их законом! Я терпел! Я прощал! Теперь пришло время мне вершить свою судьбу, вершить ее за них...
Что делать?...
Костя нашел неподалеку мусорник. Там лежало много побитого стекла. Он взяк один кусок. Надрезал себе палец.
Боль. Но так ли сильна боль в том пальце, как боль в его серце?
Он полоснул себе бедро. Какая боль. Но разве и она равна боли его душы?
Он сложил несколько кусков стекла в сумку и пошел на то место где его оставили "продавцы". Ему 6. Им лет по 11-12. Но ето только делает их хуже в его глазах. А его суждение - ето лучшее из возможных.
Он ждал. Он забыл об отце. О деньгах. Он ждал, как и обещал. А если он лучше их, то и обещания свои сдержит.
Вечерело. Место, где стоял Костя, было возле базара. Некоторые люди шугались от одного его вида - небольшой мальчуган со взглядом демона, из-под порванной штанины которого капает кровь.
И вот, когда солнце уже скрылось за горизонтом, послышались знакомые голоса. Они шли прямо к тому месту, где он стоял. Судя по голосу, неторые уже были пьяны. Он приотрыл сумку. Взял небольшой кусок стекла. Сжал в ладоне. Боль. Еще больнее. Кровь. Вот они подошли. Шаги прекратились... Секундная тишина.
И смех. Смех. СМЕХ!
Он замахнулся куском стекла в одного из них. Кусок в форме ножа встрял у парня прямо между глаз. Послышалось шипение. Храп. Полилась кровь. Кто-то закричал. Кто-то бросился на Костю. Он выхватил еще один кусок стекла – ухватившись за него, он вогнал стекло до кости ладоней. Видимо, парни приняли изрядную долю алкоголя. Прав был тот, кто убежал.
Костя всадил кусок стекла в живот одному, выдернул его и разбил об второго.Он снял у одного из них кожанные перчатки, натянул на руки, порился по карманам, достал у них 10 гривен, бросил в их сторону сумку и сказал:
- Полагаю, равноправный обмен.
Он вернулся домой. Родители подняли скандал. Спросили где он взял перчатки. Он молчал. Они начали кричать. Он молчал.А и в самом деле, стоило ли отбирать у низ перчатки?...
Отец содрал их с него... Ладони полностью были багрового цвета. В отца отвалилась челюсть. Он почти что шепотом спросил:
- Что случилось?
Костя россказал. Отец поначалу не поверил. Мать тоже. Но вот послышался стук в дверь. Отец спрятал перчатки.
- Кто там?
- Откройте, милиция.
Мать потеряла сознание. Отец побагровел. Выхода не было. Он открыл.
В квартиру вошли трое человек в милицейской форме. На кухне, за столом, молча сидел Костя. Отец кивнул в его сторону. Следователи прошли на кухню. Костя слышал, как кто-то что-то ему говорил, но не мог разобрать слов. Он чувтсовал, что реальность ускользает от него.
В больницу он поступил спустя 20 минут от потери крови. После было долгое судебное разбирательство. Что было потом - неизвестно. Но Константин Севен спутся 20 лет поступил на службу в милиции. Он ненавидел преступность. Он чтил закон.
У него есть домашнее жывотное - кибер-рыбка Ренз, которую он носит в небольшом резервуаре под слоем брони. И вот уже почти сто лет, сто проклятых лет, когда он стал на 85% машиной. Машина сильнее. Машина бистрее. И главное - машина так непохожа на людей.
Вот уже сто лет. Один век. И за сто лет так никто и не узнал, что его серце больше не бъется...

Если бы Лира была простым человеком, то она бы разбилась, упади она с высоты 50-ти метров. Но киборги переносят куда большие нагрузки, чем люди.
- Бондарев побежал в сторону складов. Не упусти его. И не убей. - послышался из комлинка механичекий голос.
Она побежала к складам. Кибер-сенсоры уловили тепловой след. Она бросилась по тянущейся вдоль стен указывающей красной тепловой ленте, потом внутрь.
След тянулся через весь склад. Лира с каждой секундой теряла крохи самообладания. Она чувствовала, что приближается. Она уже рядом.
Бондарев сидел на чемодане и молча разглядывал кольцо, и представлял как он делает предложение самой лучшей женщине.
Лира была поражена наглосью Бондарева. Вот он, перед ней. Даже не обращает на нее внимания. Это человек, не имеющий сострадания, человек, для котрого человеческая жизнь не дороже апарата нано-сканирования! Он не выйдет из етой комнаты.
И Бондарев не вышел. Лира пристрелила его. С безразличием откинув тело профессора в сторону, она открыла чемодан.
Оборудование и кибер-импланты, украденные в больнице.
.........
Внутри не было ничего из етого. Внутри была.... была статиз-камера с мозгом. И небольшой компьютер. С записью медицинских данных. Лира подключила свое сознание напрямую через компьтер. Медицинские записи... ничего более. Наверное он собирался продать мозг. Был бы покупатель. Но чей это мозг?
Лира повернулась к телу профессора. На затилке было видно порты для приема данных. Лира подключила свой мозг к мозгу профессора, чтобы прочесать его память...

Константин не пытался выйти на связь с Лирой. Он понял, что она убила Бондарева. Но сейчас главное поймать трех оставшихся. Вертолет Константина догнал вертолет Винсента, за 100 метров от автомобиля.
- Мы не нападаем на них, потому как могут быть человеческие жертвы. Нужно подобрать момент - высказался Винсент.
- Командир, автомобиль сворачивает к дому Милфратова! - крикнул пилот.
- Что за чушь. Неужели он решил устроить прогулку по городу?! - даже сквозь металический голос Константина было слышно нотки ярости.
- Не спешите с выводами. Ето может быть что угодно. От обмана до безумия. - предположил Винсент.
- Хорошо. Как только станет возможным, стреляйте.
- Сер, к автомобилю приближается обьект. Ето сержант Лира!
- Лира? Какого черта - Константин включил комлинк - Лира, убирайся одтуда!
Ответа не последовало.

Милфратову, казалось, безразлично, что у них на хвосте висит два военных вертолета. Бондарев сбежал. Но и ето ему неважно. Raider был в замешательстве. Сейчас он восстановил маскировку(хотя что толку), а компьютер ремонтирует обшивку. Пока делать нечего.
Райдер был человеком, с которым очень легко подружится. Он легко шел на контакт, приобретая все новых и новых друзей. Но когда дело доходит до компьютера - он стает совершенно другим человеком.
Когда ему было 15, отец сказал ему, что только придурок может расчитывать заработать деньги в интернете, и полагал, что компьютер - это только игрушка. Большое влияние на него составили масс-медиа, провозглашавшие в то время компьютер источником всех людских бед. Но Райдер всегда хотел, чтобы отец им гордился. Он хотел также показать ему, что он не прав - компьютеры это лишь инструмент, не цель существования, и инструмент этот может приносить прибыль. После нескольких лет постоянных конфликтов с отцом Райдер стал одержим идеей стать самым лучшим в мире хакером. Не интернет-коммерсантом. А хакером. Оказалось, отцу было совершенно безразлично, можно ли заработать в интернете деньги или нет, ему просто надо было покричать на кого-то, поставить свое "Я" выше личности кого-то другого. Когда Райдер это понял, он больше никогда не общался с отцом. Но максималистские идеи в нем остались и до сих пор. Он лелеет надежду в один прекрасный день прийти к отцу и сказать ему:"Отец, а ведь я стал человеком. Я стал луше чем ты. О мне теперь говорят как о легенде. И все вовсе не так плохо, как ты пытался мне вбить в голову".

Лира сидела на полу возле трупа профессора и все также как в детстве пыталась заплакать. Что же она наделала. Этот человек не хотел ничего. Он лишь хотел вернуть себе то, что у него забрали.
Она ненавидела преступников. Потому что преступники лишили ее нормальной жизни. Но она бы отдала жизнь за другого человека. Только что она убила того, кто вернул ее с того света на этот. Того, кто дал ей шанс. Разве он не луше ее? Ее время должно было закончится еще тогда, в больнице. Все ее существование, вся ее жизнь - это лишь попытки заглушить чувство того, что она уже не принадлежит этому миру. Ведь она умерла. Когда-то давным-давно. Но в эту же секунду ее жизнь обрела смысл. Цель. Она может исправить то что только что сделала. Она может вернуть профессора к жизни. Все это время она лишь отбирала у других то, чего у нее самой уже давно не было. Жизнь. Сейчас у нее есть возможность, и главное, причина вернуть жизнь кому-то.

Бондареву показалось, что он проснулся. Минуту назад он сидел на чемодане, разглядывал все еще не подаренное кольцо. Сейчас он смотрел на свое собственное тело с пулей в голове. Что-то не то здесь произошло.
Он посмотрел себе на руку - черт, это женская рука! Он не в своем теле! Но кроме этого... Это тело киборга. Знакомого киборга.
Бондарев еще раз посмотрел на свое бывшее тело. Александра Лира поменялась с ним телами, чтобы дать ему возможность доделать начатое. Теперь она мертва. Но ему еще рано умирать. Он еще не закончил.
В чемодане находился мозг его девушки. Стоило немалых усилий правильно его ампутировать и пометить в статиз-камеру. Но нет пока кибер-тел, в которые можно имплантировать настоящий человеческий мозг. До теперешнего времени он не мог переместить сознание умершего человека в тело киборга - это было незаконно. Не то чтобы это было преградой, Бондарев просто ждал момента чтобы бросить все, момента когда никакой закон уже не будет над ним властен. Да, Лира спасла его ценой своего существования. И он этого не забудет никогда. Но сейчас надо бежать. Теперь нужно вернутся к Милфратову, сейчас только он может ему помочь. Только сечас Максим понял всю бессмысленность своего побега из автомобиля.
Он схватил чемодан и побежал.

Автомобиль уже подъезжал к особняку Милфратова, когад по нему снова начали стрелять. Сенсоры зафиксировали приближающийся посторонний обьект. Это был киборг. Снять его будет сложно, но он ничего не сможет делать.
- Где остановится? - наконец спросил Аурат.
- Прямо напротив особняка, как можно ближе ко входу. Райдер, готовь оружие, сбей этого киборга. - Милфратов взялся за оставшийся чемодан и приготовился открывать дверь.
Вертолеты были для данной модели одними из серьезнейших врагов, активно нападать на них Стимхаммер мог только с ПВО-комплектацией. Но против киборга сойдет и электро-волновая пушка. Райдер навел орудие и выстрелил. Киборг ловко увернулся. На мониторе вдруг пропало изображение. Райдер понял, что это постарался его старый "друг".
Вдруг машину сильно встряхнуло, она развернулась в пол оборота. Аурат развернулся:
- Приехали. Выходим.
Милфратов открыл двери и выпрыгнул. Следом пошел Райдер и Аурат. Милфратов не обратил на киборга никакого внимания. Двери в особняк были на 10 метров впереди.
- Хватит по мне палить! - наконец крикнул киборг с расстояния нескольких десятков метров - это я, Бондарев!
- Мы не можем быть уверены - прошипел Райдер.
- Успокойся. Если бы это был не он, то и на разговоры времени он тратить не стал бы - безразлично ответил Милфратов.
Бондарев не обратил ровным счетом никакого внимания на то что дверь в особняк была на кодовом ключе. Он просто вышиб ее.
- За мной. На нижних этажах находится телепорт. Райдер, разберешься с активацией.
Райдер ранее никогда не имел дела с телепортами(их в мире единицы), но в любой цифровой технике разбирался очень быстро, так что особых проблем возникнуть не должно было.

- Константин, нужно десантировать отряд. Пойдем выловим их - предположил Винсент.
- Вместе с ними пойду и я - отрезал Константин - ты будешь здесь?
- Нет, у меня особая задача с этими ребятами.
- Во как? - удивился робот-командир - поручение парламента?
- Да.
И с чего бы это парламенту было дело до каких-то воров?
Но Константин не любил думать о политике. Ибо вся политика - ничто. Только делами можно что-то сделать или доказать.


Телепорт представлял собой три центрических металлических круга. В центре также находилось при небольших круга, соединенных линиями, образуя треугольник. Неподалеку был большой пульт управления, состоящий из трех компьютеров шестого поколения.
- Вах, шайтан - ухмыльнулся Райдер - на такой системе в DOOM 5 без тормозов можно поиграть.
Милфратов не обратил на это никакого внимания.
Телепорт был окружен гротескными статуями демонов. Видимо, Милфратов был человеком с необычными прихотями.
Бондарев уселся на одно из трех кресел возле компьютера и от нечего делать закинул(хотя, может стоит говорить "закинула"?) ноги на клавиатуру. Аурат прикатил платформу с четырьмя орудиями "Гатлинг" ко входу в комнату и стал ждать. Милфратов стал в центре телепорта, на одном из кругов, и напевал себе какую-то мелодию. Во втором чемодане находилось оборудование для настройки телепорта, в нашей стране им пока располагала только кибер-больница столицы.
- Они скоро будут сдесь. Полторы минуты - отрезал Аурат.
- Я справлюсь - ответил Райдер - пол минуты хватит.
Круги вокруг телепорта начали поочередно загораться несильным алым светом. Началась активация. Вокруг внутреннего круга образовалось еле видимое поле - оно защищает от огнестрельного оружия находящихся внутри него людей, но пропускает внутрь людей и киборгов.
- Гости. - сказал Аурат и включил гатлинг. Через секунду по всей комнате гудело эхо от выстрелов. Так продолжалось пол минуты. Затем "гостям" удалось таки бросить гранату под платформу. Та взорвалась, разлетевшись на сотни металлических ошметков по всем углам комнаты. Аурата откинуло куда-то в угол. Наверняка он был уже мертв.
В комнату ворвалась группа солдат.
- Всем руки за голову! На пол! - закричал кто-то. Райдер уже закончил настраивать компьютер и запрыгнул внутрь поля вместе с Бондаревым.
- Прости, но ты здесь лишний - сказал Милфратов и выстрелил в Райдера. Тот упал на землю, фактически ничего не понимая, но последняя мысль была: "а может отец был в чем-то прав..."
Бондарев в который раз был ошарашен.
Милфратов опустил пистолет.
- Можешь не рисковать выходить отсюда. Поле пропускает только внутрь.
Для Бондарева Милфратов оказался даже большей сволочью, чем можно было предполагать. Но что теперь делать? Пути назад не оказалось, но впрочем что он может ему сделать? Пистолет против киборга? Даже не смешно.
Солдаты открыли огонь по щиту. Пули поглощались энергетическим полем, не проходя сквозь него.
- Отставить! Команды стрелять небыло! - Прогремел голос Константина. Все затихли.
Милфратов засмеялся. Засмеялся безумным смехом.
- Ничто сейчас не сможет остановить меня, идиоты! - бросил он солдатам. Затем поднял вверх правую руку. К удивлению, в ладони загорелось красное пламя. Милфратов начал говорить на каком-то неизвестном языке. Только Винсент узнал в его словах латынь.
Послышался треск. Затем шипение. Статуи вокруг телепорта начали двигаться. Возможно, это были замаскированные роботы-охранники, а возможно что-то другое... Но никто об этом не задумался. Где-то два десятка гротескных созданий кинулось на солдат. В полутьме комнаты было слышно предсмертные крики и выстрелы. Вокруг энерго-поля разыгралась кровавая бойня. Но вот из всего этого кошмара внутрь ворвался третий человек - Винсент.
Милфратов ужаснулся.
- Давно мы не виделись, Арделон. Тебя нелегко найти - Винсент достал пистолет, но внезапно возникшее магнитное поле вырвало его из рук командира и пригвоздило к полу, впрочем, как и Самого Винсента вместе с Бондаревым. Лишь Арделон оставался стоять и победно глядеть на два сгорбленных тела. Затем он нагнулся к одному из них.
- Брат, я знал, что ты придешь. Я ждал. Ты нужен мне. Без тебя не быть Апокалипсису.
Винсент искривил лицо в гримасе презрения.
- Я тебе не брат, чудовище! Ты - вампир, кровопийца, жалкое подобие на человека! Ты перестал быть моим братом, когда отверг законы папы и церкви!
- А почему ты думаешь, что это я отверг их? Как давно это было, брат? тридцать, может, пятьдесят лет назад? Как же мы били молоды. Я не помню. Ты поменял фамилию, не так ли?
Винсент не менял фамилии. Он просто ее лишился. Для него было позором носить имя Винсент Милфратов с тех пор, когда его единственный родственник, Арделон, стал вампиром. С тех пор Ватикан его преследует. Фактически, Арделон - единственный из живущих нынче вампиров.
- Ты. Ты убил ее. - наконец отозвался Бондарев. - у нее на шее были следы от двух клыков. У нее высосали почти всю кровь! Ты убил ее! - завопил он. Но Максим не мог сдвинутся с места.
- Ну и что. Так надо было. Если бы я этого не сделал, тебя бы сейчас сдесь не было. А ты нужен мне также, как и Винсент.
- Ублюдок... - прохрипел командир.
- Неважно. Сейчас нас трое. Я - вампир, Винсент - предводитель тех, кто несет войну, Максим - тот, что называет себя целителем, хотя на самом деле только губит. Ничего не напоминает?... Я - голод, Винсент - война, Максим - чума. Все еще не о чем не говорит? - теперь уже отдаленно похожим на человеческий голос спросил Милфратов.
- О боже... - прошептал Винсент.
- Да, да. Именно. Мы - это вестники Апокалипсиса. За своей волей или нет, будь вы добром или злом, но вы здесь. Только один вестник остался. Смерть.
Весь этот телепорт - на самом деле это врата. Врата в ад. И приход в этот мир истинного воплощения смерти ознаменует начало апокалипсиса. Это будет уничтожение не одной отдельной нации. Не одной отдельной страны, материка. Это будет смерть всего живого.
- Неужели ты действительно желаешь умереть? - проскрипел голос Бондарева.
- Значительно больше, чем существовать, пародируя жизнь. - сухо ответил Милфратов.
Сквозь поле прошел пистолет - кто-то все еще жив снаружи.
- Твое существование закончится здесь - сказл Аурат, плюнув кровью на пол.
- О, ну наконец-то, я уж думал ты не придешь, Кронос. Не пропустишь же такое событие?
- Я стал воплощением Кроноса лишь для того, чтобы убить тебя. Я был в будущем! Я видел смерть! Она обошла меня... говорят, что путешествие во времени - это лишь выдумка, но я вернулся. Я сумел выйти за пределы своего сознания. Я сумел путешествовать вне времени и пространства. Но возможность изменять прошлое я могу лишь в пределах собственного тела. Я вернул свое сознание внутрь того, кем я был секунду назад, чтобы предотвратить конец.
Аурат выстрелил. Магнитное поле было очень сильным, но по какой-то причине оно не вырвало пистолет из рук бывшего тюремщика. Пуля немного изменила траекторию, но таки попал вампиру прямо промеж глаз, образовав небольшое отверстие. Кровь не потекла. Похоже, внутри него крови в самом деле не было. Вампир пал.
Аурат выбросил пистолет, более не в силах сопротивляться силе магнитного поля. И сам упал на землю. Вокруг лежали лишь трупы солдат и стояли, ухмыляясь, демоны. Они не трогали его. Возможно, почувствовали сущность Кроноса. Возможно что-то другое.
- Какому-то куску материи не изменить судьбы человечества - послышался отдаленный голос. Милфратов упал на землю. Он хотел умереть, но он хотел забрать с собой в могилу весь мир. На его мертвом бледном лице застыла улыбка.
- Ничто не вечно. Нет смысла бежать от того, что неизбежно. - теперь голос звучал более отчетливо. Бондарев пытался оглядеться, но не мог поднять голову.
- Время человечества подошло к концу. Оно исчерпало себя.
Из тени вышел Константин Севен. Верхнюю часть брони сорвало. впервые за сотню лет его лицо увидели люди. Любой готов был поклясться, что это лицо смерти.
- Я не ненавижу людей. Смерть - это не конец. Смерть приносит прощение. Облегчение. Освобождение. Люди так долго говорят о несовершенстве мира, не замечая своей собственной несовершенности. Я умер. Я умер давным-давно. И поверьте, после смерти я чувствую себя гораздо лучше, чем когда я был обрамлен жизнью.
Константин шагнул внутрь круга. Константин стал воплощением убитого вестника. Откуда-то сверху полился приятный свет... Послышалась негромкая музыка.
Наступает конец света. Апокалипсис в своем самом мощном проявлении.
В фильмах о конце света Апокалипсис наступает в виде массовой катастрофы. Но апокалипсис не значит уничтожение. Апокалипсис значит конец. Он не сопровождается адской феерией или огромными катастрофами. Все значительно проще. Просто в один день человечество не проснулось.
Радость разрушения старого состоит в необходимости создания нового.

Конец.




Дополнительная документация:
1: Техническая характеристика автомобиля типа «Steamhammer Crusader»:
«Steamhammer Crusader» - это военный автомобиль, спроектированный для ведения боя в городской черте и скоростной транспортировки оперативных отрядов. Он отличался высокой скоростью - максимальный разгон по прямой за 10 секунд - 550 км/час, и при этом по огневой мощи и защищенности равен(а местами и превосходит) современный танки. Восемь колес, три ведо-кинетических и один антигравитационный двигатель обеспечивают не только большую скорость, но и тягу, батарея сжатого антивещества может снабжать все системы автомобиля сотни лет, биокомпьютер пятого поколения способен самообучаться и повышать свои характеристики путем совершенствования своего гено-кода. Длина кузова - 13 метров. Производится ограниченным количеством. Броня из адамантия и прессованного алмаза, прошитая нано-сплетениями, подключенными к компьютеру и ремонтирующими обшивку при необходимости. Эта информация была извлечена из сайта пентагона. Дальнейшее описание недоступно.
Добавлено by Raider: «Ну прям танк на колесах! Внутри жить можно - разве что холодильника не предусмотрено. А так - идеальное место для работы хакера! Надо бы купить себе когда-нибуть...»
Pentagon archives. Hacked by Raider.

2:На самом деле никакое покрытие тут не при чем. Просто Raider'у пришло сообщение по ICQ от его давнего знакомого - хакера FireWall'а. Разговор приведен ниже:
Fire: Салют, Райдер!
Raider: Привет.
Fire: Слушай, я конечно не имею сомнений в том что ты таки полный дурак, так что мне просто стало интересно - почему это тебе было необходимо так подставлять свою задницу и ломать базы Пентагона, чтоб получить ключи управления «Хамелеоном»?
Raider: У меня свои причины.
Fire: Ну да, ну да. Опять морозишься.
Raider: Тебя же вроде упрятали в тюрьму?
Fire: Так что настоящему хакеру какая-то тюрьма? Разве что такому малоспособному, как тебе, помешали бы четыре стенки да отсутствие интернета. А я уже давно сбежал.
Raider: Так почему ты со мной связался?
Fire: Ну ты дурак, чесслово. Разве так сложно понять? ];-)
Raider: Вовсе не сложно, но я хотел чтоб ты мне сам сказал. Не хочешь - не надо.
«Пользователь Fire отключился. Блокирована попытка хакерской атаки.»


3: В мифологии античной греции Кронос – бог времени.
В рассказе Аурат, не особо обрамленный умом человек, представляется в виде воплощения этого бога. Он вернулся назад во времени, из кошмарного будущего пост-апокалипсиса. Он был единственным выжившим человеком в аду конца света. Он сумел вырваться из оков своего сознания, выйти за пределы своего тела, попасть за пределы времени и пространства. Это и позволило его душе путешествовать во времени. Но чтобы иметь возможность не просто наблюдать, а и изменять прошлое, он должен иметь материальную форму. Но он мог пребывать только внутри своего собственного тела. Тем не менее, ему далось материально передвигаться во времени, используя собственное тело. Этому его и научил Кронос, спасший его от смерти во время Апокалипсиса.

4. Также о Арделоне Милфратове:
Во время наступления апокалипсиса смерть придет из мира страхов(из ада) в мир людей. Неизвестно, как точно это должно произойти – есть ли у смерти материальная оболочка либо же она появится виде духа. Но собственно в первоначальном варианте(если бы Аурат не пристрелил Арделона), смерть должна пройти через портал, используя жизненную энергию собравшихся внутри телепорта людей. Фактически это жертвоприношение. Но дело в том что Милфратов выступал самым главным вестником(после смерти), и он должен открыть астральный портал правой рукой. Снаружи его рука испещрена символами и иероглифами, на внутренней же стороне ладони находится адский паразит – абсорбер, отбирающий энергию у людей. Собственно, только с помощью ладони он оживил статуи демонов. И с помощью этой же ладони он должен был очертить проход для смерти на этот мир.
Во втором случае, когда Убили Милфратова, главной фигурой стал Севен, существо, из которого жизнь ушла давным-давно. Не известно достоверно, стал ли Севен заместителем вестника голода добровольно, либо же прибывал под влиянием демонических сил, сродни тем что оживили статуи, но факт состоит в том, что он стал «маяком» для смерти, самым ярким ее проявлением на земле. Так что апокалипсис использовал его как проводника в мир людей.

Арты:
Хакер FireWall
Константин(общий план)
Константин(крупный план головы)
Абсорбер
Рука Арделона Милфратова
Vincent
Ренз, кибер-рыбка Константина

[Винкельрид]

Этвилом Дрег.
Добротный рассказ, со смыслом и интересной концовкой, что называется, не добавить - не убавить.
А по поводу того, что рассказ про счастье не понравился МФ... Наверное, они не придумали, что написать в кратком анонсе, вот и не приняли его...))

[Ezhik452]

В принципе я DM и вожу уже достаточно давно, но с некоторых пор мне хочется рассказывать свои истории не только игрокам. Поэтому я и принялся писать рассказы. Очень хочется, чтобы кто-нибудь оценил моё творчество. Прошу особо не критиковать первый рассказ, так как это была проба пера. Его можно изъять из общей массы без ущерба для сюжета. И за орфографию сильно не ругайте, пожалуйста: у меня в школе с русским не всё хорошо было. Вообщем читайте, оценивайте, критикуйте...
P.S Обнаружилось, что на форум рассказы скинуть нельзя т.к. весят они больше 39.1 kb (а именно 118.1 kb). Кому интересно пишите на мыло Ezhik452@yandex.ru - вышлю незамедлительно.
Заранее спасибо за проявленный интерес!

[Markfor]

Ezhik452, для больших рассказов, связанных общим сюжетом, можно создать отдельную тему и выложить текст прямо в теле сообщений.

[rodoss]

Очень хочется послушать критику на сие творение...

СПИДФРИК

Гонки в магнитных туннелях – увлекательное зрелище, доступное всем. Покупай себе визор, плати ничтожную плату за пакет в 1000 каналов, среди которых найдётся десяток тех, что будут круглосуточно транслировать только их, знай себе смотри. Эти сеансы будет сопровождать синтетическое пиво, чипсы и хотдоги, в которых нет и десятой части натурального сырья. Драный класс пищи Д, будешь питаться таким дерьмом всё время, сдохнешь где-нибудь в Андерсити. Или заменишь себе всю пищеварительную систему на что-нибудь вроде «Акутагава Биониклс», в просторечье «Бармаглот». Правда после этого ты сможешь неплохо питаться даже армированным текстолитом, так что до качества пищи тебе дела не будет.
Если ты – элита, и доход у тебя более 10000 кредитов в месяц, ты можешь позволить себе смотреть гонки на нейроканале. Два нейроюста на виски – и вперёд. Звук и изображение (даже запах – в ультрадорогих моделях) транслируются на соответствующие нервы. Это очень дорогое удовольствие – канал к подключения к Нету должен держать 10 терабайт в секунду, иначе от тормозов начнёт кружиться голова, и тебя вырвет прямо на ковёр из «Нео-Икеи», который ты так долго выбирал.
На джек-коннекте гонки смотрят только профессионалы, судьи и тренирующиеся гонщики. Удовольствия мало. Когда на тебя со скоростью до 3000 километров в час летит магнитный тоннель, изображение размывается, звук отстаёт, давление растёт – к таким вещам надо готовиться заранее.
Это если говорить о зрителях. Совершенно другое дело – участники. Начиная участвовать в гонках, ты укорачиваешь своё резюме донельзя. Ты либо преступник, либо бывший солдат, либо у тебя очень серьёзные проблемы с мафиозными группировками. Во всех трёх случаях ты избавляешься от старых проблем и получаешь новые. Ты становишься чей-то собственностью. Рабом. Гладиатором.
Так как ты ещё не совсем профи, ты участвуешь в Лиге Начинающих
Сначала ты просто колешь себе «питч» перед стартом. Без этого никак – тебе нужны зверские рефлексы, чтобы не остаться на первом повороте кровавым пятном длиной километра в два.
Потом ты, после того, как понимаешь, что откатал уже десяток трасс, и ни разу не приходил в первой десятке, начинаешь использовать более мощные нейростимы – «рапид», «шифт», «джет». Тебя забывают предупредить, что это наркотики и ты садишься на это дерьмо. Со временем у тебя возникает впечатление, что ты можешь на лету отрывать носики у комаров и ловить пули зубами. Со временем это даже становится правдой. Но, к тому моменту, в твоей крови можно купать свиней. Помойка.
Ты перешагиваешь барьер. Начинаешь вмешиваться в свое тело. Это как распоряжаться большой суммой денег – сначала никак не можешь начать, а потом – остановиться. Ты плюёшь на закон о пятьдесят первом проценте. Твое тело начинает звенеть при ходьбе. Твоя молитва перед сном заканчивается мольбами о том, чтобы у тебя не случилось отторжение имплантантов. При этом не важно, какому именно божеству ты молишься. А такое случается. По ночам тебе снится, что позвоночный столб от «Мацушита Биотех» не прижился, у тебя выгнила половина спины и ты остался паралитиком на всю жизнь. Ты просыпаешься в холодном поту, бежишь в ванную, включаешь ксеноновую лампу и час рассматриваешь спину в зеркало – всё нормально. Ты до утра не можешь уснуть, а у тебя квалификационный заезд в 12. Ты шарахаешься «шифтом» и и проецируешь через нейроканал программу «Оле лукойе» («крепкий здоровый сон должен наступить через 2-3 минуты после проекции программы» – вспоминаешь ты строки мануала).
Список твоих имплантантов производит впечатление даже на техьюманов из Миддлсити. Уж они такого праздника хай-тека в одном человеке точно никогда не видели. Армированный позвоночный столб «Мацушита Биотех Х-188». Если ты на скорости в 2500 километров в час не справишься в управлением магнабайком или сглючит магнитка, то ты не останешься инвалидом. Этому ещё поспособствует то, что у тебя все кости заменены на титановольфрамовые с биоинертным покрытием, чтобы не окислялись, а внутренние органы обёрнуты в амортизационные мешки, на сленге, «целлофан», чтобы не отбились от удара или не лопнули от перегрузок. Глаза у тебя шикарные - «Сони» уже 10 лет ширпотреба не выпускала. А у тебя частота обновления – 50 тысяч герц, восемь зрительных режимов и возможность искажения перспективы. Плюс, естественно, удалены слёзные железы. Нервные ткани заменены на полунатуральный нейровайр восьмеричного плетения – 100 кредитов за километр. Твои рефлексы теперь позволяют тебе читать книги, просто пролистывая их из начала в конец.
Так как ты теперь не ровня новичкам, тебя переводят в Про-Лигу.
Там уже другие ставки, другие уровни, другие магнабайки. Свой старый ты продаёшь, чтобы оплатить либо очередную дозу «шифта», либо заплатить по кредиту за очередную операцию.
Ты начинаешь понимать, что и этого мало. Несмотря на то, что твоё тело полностью заточено под гонки, ты думаешь, что чего-то не хватает. Твой разум всё ещё человеческий. Там где-то в глубине таится страх больших скоростей и многие другие ограничения психики. Ты решаешься дойти до апгрейда мозга. Ты вшиваешь в башку столько дряни, что доктора после операции перестают относиться к тебе как к человеку. Несколько автоматических инжекторов - с адреналином, с нейростимами и с прочими штуками. Самое сильное – привязать центр восприятия скорости к центру удовольствий. После этого тебя перестаёт интересовать всё, кроме скорости.
Ты теперь – часть Высшей Лиги.
Ты забываешь, кто ты. Ты не узнаёшь друзей, подруг, родственников. Ты существуешь только во время заездов. Слава, деньги, популярность… Ты даже не сможешь сразу сказать, что это такое. О тебе все тоже забывают… Друзья отворачиваются от тебя – они стесняются признавать эту кучу металла с помоями вместо крови и лимфы своим другом. Твоя девушка уходит от тебя – ты изредка видишь её лицо в трипах от «шифта». Ни секс, ни наркота не могут принести тебе удовольствие. Ты – спидфрик. Ты кайфуешь только тогда, когда голографический спидометр на панели обтекаемого шлема, высвечивает цифру выше 5000. В другие моменты тебя просто не существует.
А потом кто-то умный догадывается использовать вместо гонщиков роботов. Оказалось, зрителю всё равно за кого болеть – за живого человека, превратившего себя в жреца богини скорости или за бездушную и безликую машину, которой не нужно делать сотню операций, чтобы она не отставала от прогресса. Ты понимаешь, что никому не нужен. Вообще. Те спидфрики, что сохранили хоть какие-то остатки разума, ушли в телохранители, вышибалы или наёмники. Благо, имплантанты годятся для использования в не совсем мирных целях. Кто-то, сойдя с ума, уходит в сектанты Бога-Машины, присоединяется к Культу Цифрового Ктулху или, если остались деньги, вынимает из себя все имплантанты, заменяет их на искусственно выращенные органы и устраивается в крупную корпорацию, вести образ жизни «белых воротничков».
Ну а тебе судьба уготовила последний полет. Без трассы, без магнитки. Без байка. Вниз с триста пятого этажа жилого блока. Ты придёшь к финишу первым. Мои поздравления!

[Etvilom Dreg]

Киберпанк, несомненно, жив.
Однако мне по душе старое доброе фэнтези, и я уверен, что за ним - будущее. И своими скромными и не очень силами я буду приближать исполнение моей мечты.
Итак, рассказ первый из цикла "Хроники Рантала". А называется он

БЕЛЫЕ КРЫЛЬЯ

1.

Он проснулся чуть позже рассвета и некоторое время лежал с открытыми гла-зами, вспоминая сон, чудесный сон, что явился ему на рубеже дня и ночи. Там, в его сне, было тепло, солнечно и радостно, на душе было светло, а с ним рядом была она… И тут же Арнел одним рывком сел на кровати, отбросив одеяло и ища одеж-ду. Сон подарил ему короткое беспамятство, но он же помог вспомнить о том, что погнало его из дома к краям королевства; и всё тепло, весь свет, что Арнел увидел во сне, теперь казались ему подделкой, фальшивкой вроде тех красных камней, что продают на рынке, выдавая за истинные рубины. Одним движением пристегнув ножны с клинком, он встал, разминая затёкшие мускулы, затем прибрал постель и вышел из спальни на веранду.
Старик Васус ждал его за столом.
– Ну, что за новости? – спросил он. Арнел покачал головой.
Васус пригладил седые волосы, потёр бритый подбородок и сказал:
– Арнел, пойди наколи дров и затопи печку.
Погода стояла прохладная, в самый раз к окончанию лета, здесь, на самом краю Рантала. Арнел вышел на улицу, в конюшне нашёл топор и пошёл колоть дрова – пора было отрабатывать свой ночлег в этом доме, ведь родным он ему совсем не был. Васус с угрюмым видом поплёлся в огород, явно в поисках чего-нибудь съе-добного.
Арнел поставил чурбачок на пень и стал размеренно разрубать чурки и склады-вать дрова рядом. Перевязь с мечом он положил в зелёную траву, всё ещё мокрую от росы, так, чтобы можно было до неё легко и быстро дотянуться.
Минут через пять он остановился – потому что почувствовал на своей спине чужой, враждебный взгляд; он знал чей, хотя бы по имени. С топором в руке он обернулся… никого. В голубом небе пролетела стая цапель.
– Что ж, хорошо, значит, ты всё ещё здесь, – пробормотал Арнел, возвращаясь к своему занятию.
Вскоре он натопил печь, Васус сготовил кое-какой еды, и они позавтракали. Даже за столом Арнел не расставался с мечом, и старик покачал головой, видя это – то ли с укоризной, то ли в недоумении – но не сказал ничего. Некоторое время они посидели молча, потом Арнел спросил:
– Ещё нужно чего-нибудь?
– Да, – кивнул Васус. – Пару дней назад здесь проезжали люди с лесопилки -– я купил у них несколько досок. Распили их, будь добр.
– На сколько частей?
– Да вот, с мою ладонь – сколько получится. Да, ещё одно…
– Что? – Арнел обернулся у самой двери.
– Не надумал прекратить всё это? Нет? Так я и знал. Значит, теперь и не смо-жешь – даже если бы захотел.
Он кивнул и ушёл. Васус вздохнул, тяжело и с жалостью, затем с трудом встал, натянул картуз и тоже вышел.

* * *

«Как же глупо всё вышло» – думал Арнел. Длинная доска ложится на козла и пила ездит по ней, всё ниже и ниже. Отпиленный кусок падает, и всё начинается за-ново.
Каждый раз, когда никого нет вокруг, Арнел возвращается в тот день. Иногда воспоминания быстро проносятся мимо его сознания, он прогоняет их – но сейчас они вцепились в него словно крючьями, что нельзя выдрать. И он вспоминал.
Это всё являлось ему через боль. Арнел стал пилить с силой, и остановился только через пару минут, когда заболела рука.
Её звали Эристель. Он помнил её улыбку, чёрный каскад волос и мягкий пере-ливчатый голос. Арнел и не мог не помнить – ведь всё случилось совсем недавно. Тем более что он любил её.
Через несколько месяцев она должна была стать его женой. Арнел с тоской взглянул на небо – солнце точно так же высоко стояло тогда, когда пришла эта жут-кая весть – Эристель мертва.
Он бежал тогда со всех ног. Воин стражи столицы Королевства Рантал, Арнел покинул свой пост, потому что иначе не мог… но нашёл только холодный труп в луже крови. И меч в этой луже… он узнал его.
Убийца Эристель, Майган, сидел в кабаке, выпивая одну кружку за другой. Арнел нашёл его через день – и бросил на стол меч, тот, что нашёл у её тела.
– Ты отплатишь за всё!
– Арнел, ты не понимаешь…
Но он понял тогда всё – всё то, что ему нужно было понять. Ненависть застила-ет разум. Арнел вызвал убийцу на поединок, и, хотя никогда не был хорошим меч-ником, со второго удара зарубил его. В тот же вечер Арнела исключили из стражи – за самовольный уход с поста и за использование позорного для любого воина права на поединок.
– Иди обедать! – услышал Арнел.
– Сейчас! Ещё две доски!
Когда-то он мечтал увидеть чёрные шпили Ютана, шипящие озёра востока и мрачные вершины Тертонских гор. Теперь же вся его жизнь – здесь, в деревнях на самом краю Рантала, в поисках зловещей Твари. Потому что стоило лишь похоро-нить Эристель, как её могила оказалась разрыта, а на могильной табличке осталось послание Арнелу – всё сплошь в ругательствах и богохульствах. И тогда же он не-объяснимым образом почувствовал Тварь – так он называл это существо – и с тех пор это ощущение не покидало его ни на миг. За Тварью он и отправился из столи-цы Рантала к Дальним Предместьям, миновал поселение Семь Луков и вот теперь оказался здесь. Он искал Тварь, чтобы отомстить за память той, что любил и изба-виться от чувства присутствия неестественного и злого. С того времени, как погиб-ла Эристель, прошло уже семьдесят три дня – Арнел считал их.
– Хватит, Арнел! Ты распилил уже десять!
– Иду, Васус.
Старик посмотрел на его лицо, глаза с застывшими на ресницах слезами, и ни-чего не сказал. Он подождал, пока Арнел пообедает, а затем положил на стол перед ним книгу.
– Вот книга, которую ты просил. Её оставил у меня на хранение один маг.
Это было распространённым обычаем – волшебники оставляли свои книги в многочисленных домах края Рантала. Арнел кивнул, забирая книгу:
– Спасибо, Васус.
К сожалению, книга ничем не помогла ему. Большую её часть Арнел просто не понял, а то, что смог прочитать, оказалось дневником мага Иоферуса, и в большин-стве своём там описывались способы вызова стихийных духов. О Твари же никако-го упоминания.
Он долго не мог уснуть, ворочаясь с боку на бок и через каждые десять минут поправляя ножны у изголовья. Наконец Арнел забылся, но сон не принёс ему успо-коения.
Ему опять снилась Эристель – то, как он обнаружил её мёртвое тело. Арнелу казалось, что всё вокруг стало красным, а на алой луже сидели белые бабочки – де-сятки, сотни, – и опустили хоботки в солёную жидкость. Таких бабочек нет в Ран-тале, они появляются только на короткое время и всегда предвещают несчастья. Арнел возненавидел их с того самого мига, как увидел на теле Эристель.
И ещё бабочки – на могиле, а ещё на послании, написанном Тварью. Белые крылья вокруг, но не такие белые, как белый снег, а как бледное лицо мертвеца…
…Вокруг была ночь. Арнел полежал немного, вслушиваясь в беспокойное шуршание мышей, тихий стрёкот сверчка за печкой. И ещё – мягкий шорох.
Арнел похолодел от ужаса. Неужели сновидения способны отыскивать дорогу оттуда, откуда они являются, в наш мир? И тут же он ощутил необыкновенно близ-кое присутствие Твари.
Лязг клинка. Нет, ничего, только какой-то шорох. Арнел уже знал, что это.
Огонь загорелся не с первого раза – настолько дрожали руки. Он выругался, оглядывая потолок и стены, – все в белых крыльях нездешних бабочек. Ненависть заставила его сжать кулаки.
– Я разберусь с вами позже, – справившись с собой, сказал он. Быстрым шагом он вышел из спальни, направившись на веранду, где спал старик Васус.
– Не спишь, дед?
Васус покачал головой.
– Твоя… Тварь. Она здесь. Скреблась в дверь.
- Оденься, Васус, и выйди на середину комнаты.
На веранде вдоль стены – сплошной ряд окон. Арнел вглядывается в мрак за ними – но не видит ничего. Становится перед стариком, чтобы защитить его, и вы-ставляет меч перед собой. Ощущение Твари невыносимо. Ещё сильней…
Звон! Весь ряд окон трескается и осыпается на пол, стол, кровать; несколько осколков попадают на стоящих в центре веранды Арнела и Васуса. Что-то влетает в разбитое окно… Кусок кровоточащей плоти, омерзительный и жуткий, в какой-то сизой слизи. Омерзительный запах наполняет веранду.
Васус выругался.
– Моя лошадь! Моя бедная лошадь…
Арнел еле смог справиться с тошнотой. Его бьёт дрожь, он закрывает глаза.
– Открой глаза! – заорал Васус. – Воин, мать твою! Дай мне меч! Да быстрей!
Этот крик помог ему собраться. Арнел выпрямился в боевой стойке – и снова застыл в ужасе. Из разбитого окна выглядывала ужасная голова – жёлтый череп в зелёной слизи и с копнами волос – однако это не была Тварь. Васус, широко рас-крыв глаза, уставился на чудовищное зрелище, не в силах сдвинуться с места или даже просто сказать слово.
Кем на самом деле была Тварь, если она могла призывать таких существ? Не-человеческий шёпот, как жирный дым, поплыл по веранде; мертвец наклонился ближе… меч разрубил череп снизу вверх, заставив его владельца отшатнуться и упасть за окном. Тотчас ночь вокруг разорвалась дикими криками и хохотом, таким жутким, будто демоны ада явились в тот миг на землю… а может, так оно и было? Васус в ужасе вцепился в Арнела; пол ходил ходуном, а тьма вдруг неярко освети-лась призрачным светом.
– Прекрати всё это, прекрати, прекрати, – шептал Васус, тряся плечо Арнела.
– Держи, Тварь, – со сжигающей ненавистью проговорил Арнел. Острый кли-нок вонзился в дерево потолка, – почти по самую рукоять. Следующее движение – выдернуть меч. Лезвие всё в чёрной крови…
Дикий визг и топот. Тварь убегала. В одном из мест потолок треснул, и Арнел увидел уродливую ногу. Затем всё стихло.
– Тварь сбежала, – сказал Арнел.
– Е-если честно, я рад, – ответил Васус.
Арнел опустил меч.
– Всё кончено, теперь она уйдёт дальше. Утром я отправлюсь за ней. Вот толь-ко помогу тебе сделать стёкла.
– Не стоит. Иди, останови её, пока она изранена. Твоё дело важней моих стёкол – теперь я вижу это. Отправишься в следующий дом, скажешь там – кто-нибудь по-может. Тебе же нужно как можно скорее убить эту Тварь.
– Скажи, Васус, ты сможешь уснуть?
– Нет, – покачал головой Васус. – Вскипячу чаю.
– Я сейчас приду – только доделаю одно дело.
Арнел зашёл в свою спальню, зажёг свет – предвестницы несчастий, бледные бабочки, сидели на потолке и стенах.
– За Эристель, – прошептал Арнел. – Я ненавижу вас, белые крылья.
Он отправился к Васусу – пить чай – только тогда, когда изрубил их всех. Спальню заполнили куски крыльев бабочек, что Рантал не знает, кроме как во дни несчастий и бед.

* * *

На рассвете Арнел уехал прочь, на своём коне, который, к счастью, избежал когтей Твари. Его путь лежал ещё дальше на юг – к тем местам, где заканчивается Рантал.

2.

Арнела приютил Одноногий Хрен – так звали его в Дальних Предместьях, на-стоящего же его имени уже не помнил никто, даже, наверное, и он сам. Одноногий был стар, даже старее Васуса; хозяйство ему помогали держать два работника, чьих имён Арнел запомнить никак не мог, да он и не особенно старался делать это.
На третий день пребывания у Одноногого Хрена Арнел, сидя на лавке, увидел на горизонте зелёное пятно. Редко кто проходил там, и Арнел решил подождать, а вдруг незнакомец направляется сюда. Это было бы весьма и весьма интересно – кто может ходить по этим окрестностям, в местах, где заканчивается сам Рантал?
– Слышь, воин! Я видел твою Тварь – вон в сарае сидит!
Арнел повернул голову: к нему, опираясь одной рукой на костыль, а другой держа объёмистую бутылку, ковылял Одноногий. Скоро он опустился на лавку ря-дом, распространяя вокруг резкий запах самогона – что-что, а за воротник заложить Одноногий любил и никогда этим не гнушался.
– Правду говоришь? – негромко спросил Арнел. Сам он Тварь сейчас чувство-вал очень и очень слабо.
– Да чтоб мне не видать рюмочки до конца дней моих! Иди, заруби её, а потом выпьем на радостях!
– Ладно, старик, – Арнел поднялся. – Сиди здесь, а если меня долго не будет, запрись в доме.
Одноногий закивал. Стоило Арнелу отойти шагов на десять, как голова старика повалилась на грудь; тихо стукнулся об землю костыль, который Одноногий держал в одной руке, бутылка же осталась крепко зажатой в другой. Спустя мгновение он уже спал.
…В сарае было темно. Арнел осторожно толкнул дверь, прислушался к звукам внутри. Ничего. Шаг вперёд, лязг клинка. Дверь остаётся открытой… Никого. На-врал, старый хрыч.
– Постой, – раздался тихий скрипучий голос. Арнел повернулся в тот угол, от-куда донеслись слова. Сразу же дверь начала закрываться, тихо, сама собой, словно кто-то толкал её со двора – но там никого не было! Воин упёрся рукой, чтобы не дать двери закрыться. Куда там! Скоро он остался в полной темноте, в, кажется, на-глухо запертом сарае – вместе с обладателем скрипучего голоса, который, к сча-стью, Тварью не был – Арнел почувствовал бы это.
– Кто здесь?! – крикнул Арнел.
Две зелёные точки, как блики на луже, как солнечные зайчики – глаза. Попал-ся, чтоб тебя, подумал Арнел. Прямиком к нечистому на закуску.
– Подойди, человек.
Он не хотел подходить. Но ноги сами сделали сначала один шаг, потом другой – и в полутьме, к которой уже почти привыкли его глаза, он увидел получеловече-ское лицо сидящего в углу, на куче дров, существа. Человеческие черты придавали ему ещё большую неестественность. Ужас поразил Арнела.
Пара точек пристально смотрела на него.
– Положи меч, человек, и открой своё имя.
Проклятье! Если он узнает моё имя, это – верная смерть, а может, даже и хуже. Даже если получится выбраться отсюда, каждый захудалый дух сможет зачаровать меня – у нечисти новости разносятся быстро.
Руки, между тем, уже сами потянулись положить меч. Что же, проклятье, де-лать?..
И тут Арнел вспомнил Эристель.
«Я не отомщу за её честь, если умру здесь, перед зелёными глазами нечисто-го».
Это было куда важнее его жизни, да и всего мира, в конце концов! И в холо-деющей груди Арнел ощутил Цель, свою Цель, и этим смог превозмочь магию не-чистого.
– Положи меч, чело…
Удар наискось! Нечистый заревел, закрывая мохнатое лицо когтистыми руками и пытаясь отползти подальше в угол – из-под него посыпались дрова. Сам меч был не так страшен ему, существу, лишь отчасти принадлежащему к миру людей, как отчётливый удар воли, направленной на его смерть.
Но не так просто было его убить. Арнел рубанул ещё три раза, когда нечистый вдруг стал увеличиваться в размерах. Огромная когтистая лапа сбила воина с ног, он сделал выпад в брюхо существа – и обратно достать меч уже не смог. Нечистый навалился на него, пытаясь задушить, и Арнел, хрипя, ощутил всю его нечеловече-скую силу.
Треск и хруст; слова на тайном языке. Или сначала – слова? Неважно. Вдруг становится светло, и хватка ослабевает – постепенно, пока не исчезает совсем. По-лузадушенный Арнел слышит детский голос. Откуда здесь может взяться ребёнок? Неважно. Проклятье, как болит шея…
– Отпусти его!
– Прочь, человек, он – моя законная добыча! – шипит нечистый.
– Я сказал, брось его, Авенгнаран!
И вроде бы голос остаётся таким же, как был – детским, но почему кажется, что в нём звучит голос веков, шум ветра и рык грома? Тот, вошедший, назвал не-чистого его истинным именем, а значит, тот не может не подчиниться. Арнел, дер-жась за шею, привстаёт, нащупывает меч на земле и хватает его. Когда глаза немно-го привыкли к этому свету, он видит мальчика лет семи, который стоит на пороге сарая, у кучи щепок, которая совсем недавно была дверью. На пришельце зелёная мантия мага – так вот, значит, кто забрёл сюда, к Одноногому Хрену!
– Ты убил его? – спросил воин. – Ему не место здесь.
– Нет, лишь изгнал, – ответил маг. – Он не будет теперь страшен людям.
Они вышли из сарая. Одноногий всё ещё спал, сидя на лавке.
– А ты храбро бился – мало кто может выстоять вот так, лицом к лицу к нечис-тым.
– Может, и так, – согласился Арнел. Он вдруг поймал себя на том, что пытается угадать, каков истинный возраст мага, который шагает сейчас рядом с ним. Нет, лучше прямо спросить.
– Сколько тебе лет, маг?
– Двести семьдесят, – спокойно ответил маг. Я здесь ищу одну книгу, написан-ную моим учителем. А ты как оказался в Дальних Предместьях?
– Я ищу Тварь, некое существо…
– Постой, – маг огляделся по сторонам. – Вот что: буди старика и зайдём в дом. Там всё и расскажешь.
Арнел подчинился. Одноногий не был особо рад, увидев мага, – небось опять будет просить оставить на сохранение какую-нибудь страшенную книгу, как же, как же, знаем мы вашего брата! – но кров и стол предложил.
За столом Арнел рассказал о своей Цели – почти всё. Остальное, наверное, маг понял и сам. Воин молча ждал, что он скажет – вдруг маг сможет избавиться от Твари одним движением руки!
– Вот что, – наконец сказал маг. – Я посоветую тебе идти на юг и восток – за мельницы и Тракт, к окрестностям Котла, что за Рекой. Там ты можешь найти кни-гу, «Алый Ключ», которая должна тебе помочь. Не то что здесь, где хозяин собрал богатую библиотеку по некромантии.
Одноногий Хрен поперхнулся и закашлялся.
– Да я! – заорал он, потом опомнился и затих. – Господин маг, разве ж я вино-ват, что ко мне только такие и приходят? С виду вроде ничего человек, а как попро-сит книгу оставить – та вся в костях и черепах, а другого цвета, кроме чёрного, у них что, и обложек-то нет? Да и вы, небось, посмеётесь-посмеётесь, а потом мне вроде такой книжицу и оставите!
Маг покачал головой. Совершенно непонятно было, почему он выбрал образ семилетнего мальчишки, но впрямую его спрашивать об этом никто не стал.
– А какую книгу ты, кстати, ищешь? – спросил Арнел.
– «Пятнадцать Корон» Иоферуса. Обошёл уже семь домов, но нигде найти не смог.
Арнел знал об этой книге – как-никак, он вчера пытался её читать!
– Давай сделку, – произнёс он. Одноногий удивлённо уставился на человека, который пытается что-то навязать магу.
– А не побоишься? – наклонился к нему маг. Глаза его были глазами старца, и поэтому сильно контрастировали с детским лицом; странное это сочетание внушало страх. – Не побоишься заключить сделку с магом, которому сказать пять слов – и он уже знает, что в твоей голове? А?
– Я перестал бояться людей, – ответил Арнел, – когда встретил Тварь.
– Что ж, хорошо. Давай сделку. Что ты предлагаешь взамен сведений о книге?
– Дело в том, что у человека, которому было поручено её хранить, недавно раз-бились все окна. Пожалуйста, помоги ему с ними, ведь приближаются холода. Я не мог ему помочь, но он мне сделал много добра.
Маг удивлённо воззрился на него.
– Бог Всеблагой, – промолвил он. – Ты святой? Встретил мага, набрался доста-точно храбрости для того, чтобы заключить с ним сделку, и просишь – чего? Помо-щи для другого человека!
– Да, именно так.
– Ты велик, Арнел, – сказал маг, глядя в глаза воина. – Я помогу тебе.
– Одноногий, Одноногий! – на веранду вбежал один из работников.– Ашкотру-гу плохо! Быстрей!
– Упился опять, собака, – проворчал Одноногий, нашаривая под столом кос-тыль. – Где он?
– В спальне! Быстрее! Господин маг!
– Идём, – маг встал.
Ашкотруг лежал на кровати, широко открыв глаза и что-то негромко бормоча. Зрачки его беспрерывно бегали то в одну сторону, то в другую. Временами по телу пробегала сильная судорога.
Маг сел рядом с ним и несколько раз провёл рукой над головой.
– Здесь что-то больше, чем «упился», друг мой Одноногий, – проговорил он. – Окна! Откройте все окна!
Арнел поглядел на стёкла – их усеяли белые бабочки, так, что не было видно двора. Миг – и из открытых ставен бабочки начали подлетать к Ашкотругу и са-диться – на него или рядом с ним, на кровать, с которой маг предусмотрительно встал.
– Но это же… твари, – задыхаясь от злобы, выговорил Арнел. Рука его лежала на рукояти клинка.
– Что ты знаешь о них? – резко спросил маг. О бабочках, что сидели на крови Эристель, Арнел ему не стал рассказывать. – Думаешь, появляются во дни несча-стий – значит приносят их? С чего ты…
Ненависть пронзила всё существо Арнела. Лязг вынимаемого из ножен клинка, крик мага «Держите его!» и боль. Затем Арнел увидел только тьму.

* * *

Сначала Арнел увидел детское лицо мага – и некоторое время недоумевал, пы-таясь понять, кто бы это мог быть? А где Эристель? И тут же воспоминания верну-лись к нему, как и боль – он не знал, что ранило сильнее. Воин застонал.
– Уйди от меня, прислужник Вечного Врага, – сказал он магу. – Работник, по-ди, уже мёртв?
– Да вон он, – спокойно ответил маг. – Жив, сейчас сам посмотришь. Гартоман не нашёл ничего лучше, чем треснуть тебя по затылку. За это извини. Но ответь на вопрос: откуда такая ненависть к белым крыльям?
– Они мои враги, – ответил Арнел, закрывая глаза. Голова просто раскалыва-лась.
Белое, застывшее навеки лицо Эристель, некогда бывшее таким прекрасным… Алая лужа – а на ней, на теле Эристель и рядом – белые бабочки. Как я могу любить их? – подумал Арнел. – За это я изрублю их всех в клочья.
Маг ждал объяснений.
– Они мои враги, – повторил Арнел.
– Ну что ж, послушай тогда рассказ нашего больного, – сказал маг. – Ашкот-руг, расскажи ещё раз.
– Вот, значит, как было. Я сидел, в карты играл с Гартоманом, как вдруг плохо мне стало. И так муторно, и чудятся всякие ужасы, и жуть, и будто я всё ниже спус-каюсь куда-то. А вокруг мертвецы, руки костлявые ко мне тянут, и ещё такой страх, что я даже говорить об этом не могу… Но тут я увидел бабочек – и всё ушло, ужасы исчезли, и я вернулся сюда. Спасибо вам, господин маг.
– Не за что, – кивнул маг. – Теперь что скажешь, Арнел?
– Из-за этого они не станут моими друзьями, – ответил воин. – Скажи… кто они?
– Книга, что я тебе советовал, расскажет об этом. А сейчас… Как найти путь к фолианту Иоферуса?
Арнел рассказал. Маг внимательно выслушал, затем встал, церемонно покло-нился всем – Одноногому, двум работникам, – те разинули рты, – и Арнелу, после чего вышел.
Воин немного полежал ещё, затем с трудом встал и сказал:
– Я поживу ещё у вас, пока не уйдёт Тварь.
Одноногий Хрен молча кивнул.

* * *

Спустя три дня его Цель погнала Арнела прочь от дома Одноногого Хрена. Он держал путь на юг и восток; опасения, что Тварь будет идти как-то иначе, не оправ-дались, и теперь воин стремился туда, куда ему подсказал маг. Арнел проехал мель-ницы, миновал Тракт, – огромную неровную дорогу, – и выехал к окрестностям Котла.

3.

Вечером пошёл дождь.
Окружающий мир словно утонул, обратился струями дождя; земля под ногами, ещё недавно такая твёрдая, превратилась в липкую грязь. Из всех звуков остался только один: шум ливня. Арнелу было холодно и мокро, и он знал, что его коню сейчас точно так же, если не хуже; твёрдой рукой он направлял скакуна по одному ему ведомой логике. Однако, эта логика не подвела – скоро он увидел впереди ого-нёк в окне.
Спустя пару минут он подъехал к дому, спешился прямо в лужу, по которой бегали пузыри, рождавшиеся и погибающие от дождевых струй, и постучал в дверь.
Молчание.
Через некоторое время, устав ждать, Арнел постучал снова. Ничего. Нет – ка-кое-то движение в окне… Гаснущий свет. Сразу стало очень темно.
Арнел выругался: хозяин оказался негостеприимным. Он решил продолжить путь в надежде найти ещё какой-нибудь дом. Но только он решил забраться на коня, как услышал позади собачий лай.
Конь фыркнул, беспокойно переступая ногами. Арнел погладил скакуна по шее, успокаивая, – и увидел бегущих на него псов – призрачные тени среди струй дождя. Первая собака, самая крупная, прыгнула на него, но вместо шеи Арнела встретила рукоять меча. Взвыв, собачья туша тяжело осела в лужу, подняв тучу брызг. Лай стал громче, но Арнел понял, что ему ничего не грозит – остальные со-баки были мелки и трусливы, а та, что напала, теперь, поджав хвост, улепётывала куда подальше. Вскочив на коня, Арнел пустил его галопом по мокрой грязи, и вскоре лай стих за его спиной.
Если не обогреться у огня, вполне возможно продрогнуть до костей. Неужели проклятый хозяин этой хибары принял его за вора? Неважно, теперь неважно, оста-ётся лишь надеяться, что кто-то в этом краю окажется добрее и гостеприимнее.
Совсем скоро он увидел ещё один огонёк. Ожидая всего, чего угодно, он по-стучал в дверь. Несколько томительных мгновений ничего не происходило, но по-том щёлкнул отодвигаемый засов, и дверь, яростно заскрипев, чуть приоткрылась.
– Что нужно? – спросил старик, весь седой и гладко выбритый по традициям этих мест. Арнел заметил, что в руке он держит лезвие от косы, – защита от воров?
– Я путник, – ответил воин. – Сейчас дождь, и…
– Заходи.
Внутри оказалось тепло и уютно. Обитатели этого дома как раз ужинали, и по-этому Арнел не остался голоден. Их было двое – Улль, тот старик, что открывал дверь, и Аула, старая женщина, которую воину почему-то сразу же захотелось на-звать бабушкой. Не задав ни единого вопроса, кроме имени, Улль и Аула позволили Арнелу переночевать у них и устроили его коня в сарае.
Арнел решил рассказать о своей Цели утром, и, если его попросят уйти, найти себе новое убежище. А заодно нужно будет порасспрашивать о той книге, что сове-товал ему маг. Сейчас его мысли оставила даже Тварь – до того здесь было уютно и тепло. Но, только закрыв глаза, Арнел увидел перед собой мёртвое лицо Эристель, вздрогнул и сел в кровати. Кусая пальцы, он вгляделся в непроницаемую тьму за окном, пытаясь увидеть там Тварь – но видел только струи дождя.
Он больше не смог уснуть, и просто лежал, слушая дождь и думая об Эристель; ливень кончился только к рассвету.

* * *

Улль и Аула с терпимостью отнеслись к той Цели, что погнала его прочь из Столицы, и теперь привела сюда, к Котлу. Они разрешили ему остаться в своём до-ме до тех пор, пока ему не нужно будет вновь уйти.
Глядя на коричнево-зелёные холмы на горизонте, Арнел понял, что достиг края Рантала – дальше только Котёл, а там люди не живут, только дикие твари. А грани-ца Рантала – в пятистах шагах от дома, на той стороне реки, Светлой Слезы, как зо-вут её немногочисленные жители этих мест; а дальше Котёл, где, как говорят, на каждом шагу натыкаешься на пауков с твой кулак, через каждые десять шагов – с твою голову, а если дойти до холмов и спуститься вниз, вряд ли вернёшься назад. Но Арнел не сомневался, что пойдёт туда, если ощутит, что это будет дальнейшим путём Твари.
Помогая добрым старикам – у них был большой двор, – Арнел явственно по-чувствовал присутствие Твари. Что ж, великолепно. Прекрасно. Теперь-то он её не упустит.
После обеда пришло время узнать о книге, которую советовал ему маг, – хотя сам воин считал, что если она окажется в этом доме, это будет неслыханной удачей.
– Слушай, Улль, у вас в доме нет волшебных книг?
– Есть одна, – ответил старик. – Что ж, ты хорошо работал и напомнил мне моего сына; я дам тебе почитать её.
Шаркая ногами, Улль прошёл на веранду, покопался там и скоро принёс книгу, объёмный том в синей обложке.
– «Алый Ключ», – прочёл Арнел. Та самая книга! – Спасибо.
– На здоровье. Рад буду, если она поможет тебе.
В нескольких шагах от дома, возле самого огорода, был яблоневый сад. Арнел нашёл там удобное дерево, что от времени сильно наклонилось к земле, и стал чи-тать книгу.
На жёлтых страницах описывались Перерождённые – ими становились после смерти очень злые, порочные люди. Их души спускались в Ад, и демоны мрака обучали их там чёрной магии и ещё большей злобе. После этого они возвращались в своё тело, которое тоже изменялось – превращалось в страшное чудовище – и от-правлялись чинить всяческие злодейства.
Там было ещё много всего: о способах узнавания Перерождённых, борьбе с ними, их классификациям, – и всё это описывалось очень пространно и многослов-но. Когда у Арнела заболели глаза, он отложил книгу, и, привалившись к дереву, стал глядеть на холмы Котла.
Мимо него пролетела белая бабочка.
Арнел встал, – да, так и есть, здесь их десятки! Не обычные бабочки, а бледные предвестницы несчастий. Белые крылья. Его враги.
Но они спасли тогда работника Одноногого… Это не замедлило движений Ар-нела, который, тщетно пытаясь справиться с ненавистью внутри себя, шагнул по направлению к кружащимся бабочкам, обнажив меч. Они даже и не пытались уле-теть, а Арнел рубил их, почти в забытьи, выкрикивая имя Эристель – и мёртвое ли-цо её всё время стояло перед его глазами. Я отомщу, отомщу за тебя, шептал он, отомщу Твари и этим белым крыльям. Ты сможешь спать спокойно.
И когда всё было кончено, он некоторое время сидел на чёрной земле, сжимая рукоять клинка, среди изрубленных кусков крыльев. Ненависть уходила медленно, очень медленно. Какая-то часть её и вовсе не уйдёт, оставшись в израненной душе Арнела. Ненависть к белым крыльям.
Вечерело, и Арнел, взяв книгу, отправился обратно к дому. Если Тварь – одна из Перерождённых, есть надежда уничтожить её раз и навсегда. Нужно прочитать до конца эту книгу – и тогда Тварь вряд ли что-то спасёт.
Наверное, Арнел был чересчур самоуверен тогда – но это можно понять, ведь только сейчас появилась настоящая возможность победить существо, что казалось почти неуязвимым, и отомстить за память любимой.

* * *

Ему снилась Эристель – то, как он убегал вместе с ней ночью из дома, и они смотрели на звёзды и луну, прижавшись друг к другу и шепча самые главные слова.
Как всегда, всё окончилось кошмаром.
Рука нашарила меч, Арнел тихо вскрикнул – и проснулся. Он тяжело и часто дышал, и знал наверняка, что уснуть больше не сможет – можно даже и не пытать-ся.
На плечо ему, тихо шелестя, села белая бабочка.
Арнел схватил её рукой и сжал. И тут же ощутил, что Тварь совсем рядом. Схватился за ножны, чтобы вынуть клинок, и поглядел в окно, которое было совсем рядом с его кроватью.
Тварь стояла там. Она была непередаваемо ужасна, даже не мелкие черты, ко-торых было не видно во мраке, а сама фигура, ещё темнее, чем окружающая её тьма.
Проклятье… Арнел застыл, не в силах даже сделать движение пальцем. Про-клятый страх схватил его; воин почувствовал, как на голове поднимаются волосы, а по телу бегают мурашки, собираясь где-то на спине… Тварь приближалась – её си-луэт увеличился. Арнел увидел слабо мерцающие глаза с овальным зрачком, пол-ные извращённого порока, расчётливой жестокости и злобы. Существо с такими глазами может истязать только ради своего жуткого удовольствия.
– Бог Всемилостивый, огради властью небес, – зашептал Улль. Он тоже увидел Тварь. Страшные глаза повернулись в сторону старика.
Арнел всё ещё не мог от ужаса сдвинуться с места. И тут лунный луч упал на лицо – морду? – Твари, отчётливее освещая глаза… нет! Не может быть!
Зловещая догадка, противоречащая всему существу Арнела, переборола страх. Он вскочил, отбросив одеяло, и встал около окна, напротив Твари, моля, чтобы ему показалось, чтобы это не оказалось правдой… меч рассёк стекло; Тварь, взвыв, от-скочила от окна, Арнел же, в одной набедренной повязке и с мечом, впрыгнул в опустевшую раму.
Ночь встретила его холодом и тьмой. Шуршание травы и топот подтвердили – Тварь убегала, и Арнел побежал за ней. Страха больше не было. Вперёд – за тем уродливым силуэтом, что бежит, громко топая и пригнув голову. У погреба Тварь развернулась и прыгнула, но Арнел оказался быстрее её когтей: меч, пропев сви-стящую песнь, прорубил бок Перерождённой. Заорав что есть мочи, Тварь побежала ещё быстрей, так, что Арнел, весь в крови, скоро перестал её преследовать и счёл за лучшее вернуться домой.
Улль встретил его на пороге, угрюмо держа лезвие от косы.

* * *

Рано утром Арнел вновь пришёл в сад, сел на то почти поваленное дерево и от-крыл книгу.
«Белые крылья, нездешние бабочки есть тени Перерождённых. Неграмотные и суеверные люди считают их предвестниками бед и боятся их. Истина же в том, что белые крылья сопровождают Перерождённого всюду, где он только не появится в этом мире. Помня всё зло, что они причинили при жизни, белые крылья стремятся исправить его. Они хотят вернуть Перерождённых, и властны вытягивать души из Ада, куда они стремятся после смерти; поэтому на теле человека, готового стать Перерождённым…»
Достаточно! Арнел весь трясся, не в силах поверить. Всё внутри него кричало. Он отложил книгу и невидяще уставился на горизонт. Если это правда, зачем мне жить тогда?!
Ненависть ушла из него, как и все прочие чувства, и так Арнел просидел не-сколько минут. Белая бабочка села на его руку, но он не сдвинулся с места – пока не услышал позади себя тихие шаги.
Это была Эристель.
– Духи ступают бесшумно, – бесстрастно сказал Арнел: он уже догадался обо всём, и это зловещее знание словно бы заледенило его душу, заморозив все чувства. – Ты не дух.
– Так ты встречаешь любимую?
Каскад чёрных волос. Прекрасное лицо. На Арнела навалились воспоминания, он застонал. Значит, чувства всё ещё остались. Как плохо…
– Зачем ты пришла? – в муке спросил Арнел.
– Просто ты понял всё. Значит, моя игра подошла к концу.
Вокруг неё вились белые бабочки.
– Вот они, эти бледные призраки, они во всём виноваты! Они истязали меня, они гнали мою душу в Ад! Убей их, Арнел, молю, убей!
Воин покачал головой.
– Я был глупцом, – прошептал он. – Тысячу раз глупцом. Я думал, они, белые крылья – отродья мрака и дети ужаса, проклятые твари… А они просто хотели тебя спасти.
– И что же, ты узнал наконец! – закричала Эристель. – И что теперь будешь де-лать?!
– Ничего, – ответил Арнел.
Она засмеялась.
– Да ты ничего и не сможешь сделать. Демоны учили меня – хотя многое я зна-ла и сама. Главное же, что они могли мне дать – это неуязвимость для людского оружия и магии! И твои удары по мне – только игра. И скоро она закончится.
Арнел отвернулся.
– Ты любил меня, глупец, я же всегда была такой: злобной, жестокой, пороч-ной. Помнишь убитого кота, той весной, когда приезжал цирк?
Арнела передёрнуло: он помнил.
– Помнишь об ужасном убийце, вырезавшем целую семью? Знаешь ли, что по-сле того, как похоронили Майгана, труп его был выкопан из могилы и съеден?! Зна-ешь ли, кто всё это сделал?
Арнел вскочил с дерева, обнажив клинок. Его трясло.
– Хватит!
– О, ненависть, – она оскалилась. – Прекрасно. Я питаюсь ею. И всё это время я ходила вместе с тобой, то скрываясь, то появляясь, то изображая страх и снова ис-чезая, – только для того, чтобы почувствовать эту ненависть. Хорошо, что после моей смерти мы оказались связаны и ты получил возможность чувствовать меня, чувствовать Тварь!
Эристель злобно захохотала. Арнел закрыл лицо руками, роняя слёзы; меч ле-жал у его ног.
– Теперь я пойду обратно в Рантал, а ты, хлюпик, слышишь, ты пойдёшь со мной, ненавидя всё сильнее и сильнее, пока ненависть не сожжёт тебя изнутри. Но ты ничего не сможешь сделать со мной. Ничего.
Она отвернулась от него и пошла прочь.
– Постой!
Перерождённая не остановилась.
– Стой, Эристель Анварен Иссет!
Мокрые глаза без тени чувств – глаза Арнела – смотрели, как она возвращает-ся.
– Что тебе нужно, отродье шакала и коровы? – ядовито произнесла Эристель.
– Ты забыла вот что: я читал книгу «Алый Ключ».
– Это не поможет тебе.
– Да, я любил тебя, Эристель, – резко сказал Арнел. – Но теперь сделаю всё, чтобы избавить мир от тебя.
– Глупец! Я убью тебя, но не сразу, и так, чтобы потом нашли только твои ок-ровавленные кости… А душу твою, любимый, я отдам в когтистые лапы демонов Ада.
– Слушай и внемли! – Арнел говорил сейчас формулами из книги. – Ты должна будешь прийти завтра в этот же час, на это же место – для последнего поединка.
– Я вольна оставаться там, где мне хочется, – прошипела Эристель.
– Дланью небес и мечом грома заклинаю тебя, властью духа и силой магии, Матерью-Землёй заклинаю!
– Этого недостаточно, – она повернулась, чтобы уйти.
– Заклинаю своей душой!
– Теперь хорошо, – Эристель насмешливо глядела на Арнела, пристально, в упор. – Знай же, что я мастер пыток и боли; однажды, когда вокруг не было ни ду-ши, я, Тварь, оторвала себе руку – просто чтобы почувствовать боль, неважно чью, даже и свою. Тебе не найти такого оружия, чтобы убить меня.
Эристель ушла, а Арнел упал на колени, сотрясаясь от рыданий. Вся его несча-стная жизнь была перечёркнута этим днём. Слёзы стекали по его щекам, а вокруг, садясь на голову, спину и плечи, кружили бледные бабочки, тщетно пытаясь облег-чить его страдания.
– Спасибо, спасибо… – шептал Арнел. – Простите меня… Я не знал. Как мне искупить мой грех?
Белые крылья не отвечали. Наконец воин встал, поднял меч и книгу, и напра-вился к дому.
– Скоро всё кончится, – прошептал он.
Всего один день.

4.

Он пришёл рано утром. Ветер шелестел листьями яблонь, тихонько напевая мотив одному ему известной песни. Арнел ждал.
Та, которую он любил, и оказалась Тварью. Всё, ради чего Арнел жил эти семьдесят с лишним дней, оказалось фальшью, дьявольской игрой, которую вёл по-рочный извращённый разум Эристель.
Здесь эта история завершится, пообещал себе Арнел.
С собой он принёс продолговатый свёрток, и положил его у склонённого к зем-ле дерева. В небе пролетела стая цапель, и Арнел проводил их взглядом – до самого горизонта.
Поднявшийся ветер принёс белых бабочек. Одна из них села на рукоять арне-лова клинка, и он поднёс его к своему лицу, чтобы заглянуть бабочке в глаза. Ему показалось, что он видит там скорбь, вину и желание её загладить. Тени Перерож-дённых. Вы теперь мои друзья.
Бабочка легко вспорхнула, и Арнел одним движением обнажил меч; лезвие блеснуло, отражая свет солнца. Следом за этим явилась Эристель, всё ещё в образе девушки.
– Ты призвал меня в этот час, в этот день, на поединок, – сказала она.
– Скажи, за что Майган убил тебя?
– Просто стал свидетелем одного из злодеяний, которое я хотела совершить – сейчас я даже и не помню, какого точно.
Арнел глядел в глаза Эристель.
– Я любил тебя, – сказал он.
– Слабак, трус, – ответила она. – Лучше сразу брось меч и иди повесься, чтобы избежать мучительной смерти!
– Начнём. Прими настоящий облик!
Эристель стала изменяться. Теперь она уже ничем не походила на красивую девушку: спина согнулась, вместо ногтей выросли длинные когти, руки и ноги те-перь были перевиты жгутами мышц больше, чем у Арнела; но больше всего изме-нилось лицо – оно превратилось в уродливую маску ненависти и злобы. Только гла-за остались такими же, как и были – именно по ним Арнел догадался той ночью, что Эристель и есть Тварь.
Утробно рыча, она напала – Арнел встретил удар когтей, подставив клинок. Следующий удар достал его, но несильно; в ответ воин рубанул сплеча, оставив на теле Твари глубокую рану. Перерождённая прыгнула на него, но Арнел увернулся. Шаг назад, выпад, острые когти разрывают плечо. Удар сбил воина с ног, Тварь ударила сверху, но попала только в землю; Арнел чиркнул лезвием по ноге Твари. Теперь, когда он знал о своём враге всё, страх перестал сковывать его движения, он двигался легко и быстро.
Арнел вскочил, выставив вперёд клинок; противники закружили друг напротив друга. Тварь кинулась на Арнела, тот не стал уворачиваться, а бросился навстречу. Он миновал когти и вонзил клинок в грудь Твари, повернул в ране и ногой откинул Перерождённую прочь.
Израненная Тварь зацепилась за кору и поползла вверх по дереву, но Арнел скинул её на землю и два раза рубанул клинком. Раны на ней заживали, но явно не так быстро, как ей бы этого хотелось.
И тогда Тварь снова превратилась в девушку.
Эристель, всхлипывая, лежала в луже крови. Как тогда… Поток воспоминаний захлестнул Арнела. Он опустил меч. Раны, кровавые раны, нанесённые его клин-ком, медленно зарастали.
Время словно застыло. Воин с опущенным мечом, израненная девушка у его ног – и порхающие над всем этим бабочки. Арнел закрыл глаза.
Васус, Одноногий Хрен, Улль и Аула. Все эти люди помогали ему в достиже-нии этой цели – по крайней мер, пытались помочь. А его Целью оказалось уничто-жение той, которую любил, и которая оказалась страшным чудовищем, сродни де-монам, и вылезла из могилы, чтобы творить бесчинства. Но я не могу. Арнел от-крыл глаза. Я не могу. Мне придётся мучительно умереть здесь.
И он не мог нанести удар… но тут увидел её глаза. Это не были глаза человека. Меч опустился и поднялся вновь. Арнел рубил, чудовищно страдая, выжигая в сво-ей душе всё, что ещё осталось в ней после того, как он узнал, что Эристель и есть Тварь. И вскоре он почувствовал, что у него не осталось ничего, кроме пепла.
– Тебе не убить меня, человек, – прохрипела она.
– Ошибаешься, – ответил Арнел.
Он брезгливо поднял её израненное тело и опустил на ствол наклонённого де-рева. Сильным ударом он вонзил клинок в дерево, пригвождая Эристель.
– И что дальше?! – закричала она. – Ты будешь мучиться долго, обещаю!
Она снова превратилась в Тварь. Когтистая рука потянула за рукоять клинка, вытягивая его из дерева.
– Ты будешь мучиться очень долго! – заревела Тварь. – Долго, слышишь?! Я буду…
– Замолчи, – сказал Арнел.
Он развернул свёрток. То, что было замотано в нём, тускло блеснуло.
– Единственный предмет, который может тебя уничтожить – вот он.
– Пощади! – закричала Тварь, и в глазах её Арнел увидел страх. – Ты не мо-жешь меня убить, ведь ты всегда был добрым человеком! В конце концов, ты любил меня – а я тебя!
– Не нужно взывать к чувствам, которых больше нет. Тебя тоже не будет больше, Тварь.
Арнел вознёс меч и нанёс удар – один-единственный удар. Тварь обратилась в пепел, оставив на коре чёрный след. Воин опустил единственное оружие, которым можно было убить Тварь – меч Майгана, который прекратил земную жизнь Эри-стель. Он не знал, зачем таскал его с собой всё это время. Теперь это было неважно. Он пригодился.
Бабочки, как всегда безмерно скорбя об участи потерянной души, опускались на жжёное пятно. Арнел смотрел на них. Белые крылья заполнили дерево, сели на все листья, кору, и на рукоять меча.
– Вы теперь добрее меня, – сказал Арнел. – После того, как всё произошедшее сожгло мою душу, не оставив никаких чувств – ни злых, ни добрых. Ничего, теперь вы будете повсюду сопровождать меня.
Бледная бабочка опустилась на его плечо.
– Мне пришло время искупить мой грех, – сказал Арнел.

5.

Мимо Арнела проносилось бескрайнее поле. Ветер бил в лицо, солнце светило сверху. В руке воин держал мешок. Выехав подальше в поле, Арнел развязал завяз-ки и вытряхнул содержимое мешка.
Пепел от погибшей Твари закружился, затанцевал в воздухе, летя по ветру, превращаясь из чёрного в белый, обращаясь в сотню, тысячу, десять тысяч белых крыльев. Тени Эристель. Они все скорбят о том, что она совершила, и будут ста-раться искупить её грехи. Белые крылья, бабочки, бесконечно добрые и сочувст-вующие любой беде. Те, которые, как считают, приносят несчастья.
Арнел равнодушно смотрел на них. Его бесстрастное лицо теперь закрывал чёрный капюшон.
…– Куда ты пойдёшь теперь, воин? – спросил Улль.
– В Рантал, – ответил Арнел. – Отдашь ли ты мне свою книгу, старик?
Улль кивнул.
– Перерождённых ещё много в мире. Я приду в Рантал, буду искать там – и убивать, если дело зашло слишком далеко, или стараться предотвратить то, что не должно случиться. Ведь, хотя я больше и не знаю, что такое доброта, я помню, что когда-то знал об этом. Мои друзья, – Арнел погладил белую бабочку, сидящую у него на плече, – помогут мне. Глядя на них, я вспомню, что нужно быть добрым. И тогда я никогда не стану таким, как Тварь. Прощайте.
– Прощай, Арнел!
– Прощай, Улль. Прощай, Аула.
Воин на коне: чёрный капюшон, не дающий увидеть лицо, меч у седла, не-сколько белых бабочек не плече. Арнел, достигнув своей Цели, уезжал из Дальних Предместий.
– О, Всемилостивый, Всевидящий Бог, – взмолился Улль, глядя ему вслед, – молю Тебя, сделай так, чтобы он нашёл потерянную душу, пусть белые крылья по-могут ему на этом пути. Пусть он никогда не впустит в обожжённое сердце зло. Молю: пусть он станет таким, каким был раньше.
Пусть, о Всеблагой, он снова найдёт любовь. Пусть узнает радость. Пусть ни-когда больше не придётся ему испытать то, что он испытал здесь.
Я молю Тебя, Всемилостивый, и знаю, что Ты слышишь мою мольбу. Не ос-тавляй его. Он не заслужил зла, что выпало на его долю.
Всадник превратился в маленькую чёрную точку на горизонте. На плече Улля сидела белая бабочка, почувствовавшая сильные эмоции старика, стараясь успоко-ить его.
Наверху, словно оплакивая чью-то судьбу, громко кричали птицы.

[knotter]

rodoss, продолжай в том же духе. В наше время глобального увлечения эльфогномской фауной встретить хороший кибер-панковский рассказ - большая удача.

[Йог-Сотот]

rodoss, круто, но несколько технических замечаний:
1) Ни один титано-фольфрамо-циркониевый (одно из самого прочного - цирконий) позвоночный столб не выдержит столкновения с поверхностью на скорости 2500 километров в час.
2) Рефлексы человека, даже если заменить ему нервы на сверхпроводящие провода, расширить пропускную способность и прочая, не способны к работе на таких скоростях.
3) Сколько бы килогерц не было в самих глазах, это не поможет - мозг обрабатывает информацию с другой скоростью.
4) Оять же, пропускная способность 10 террабайт в секунду на черта не нужна. Ну не обрабатывает мозг её с такой скоростью.

В общем рассказ крут, мне очень понравилось, но числа... Числа решают многое, а здесь они... Странны. Герою пришлось бы сначала заменить мозг, а потом уже всё остальное. Скиньте скорость хоть до 1000 километров в час (это и так нехило).

[Asche]

Etvilom Dreg, распечатал я твой рассказ и уже прочитал....Прочитал надо сказать с редким чувством удовольствия..... А вообще, вещь эта сложная...назвать её плохой у меня не повернется язык, но чего то не хватает и назвать её противоположностью. Есть хорошее описание и сравнения, но местами выходишь из атмосферы того самого фэнтези..Опять же есть психологические ошибки и такие имена как Одноногий Хрен безусловно не красят сего творения.....Местами все происходит быстро и иногда непонятно, нов целом , наверное Белые Крылья можно назвать удачным.