Пчелиный блиц: Эхо из детства

[Терри П]

Скрытый текст - Рассказ:

Эхо из детства

Оказывается, настроение испортить просто. Достаточно позвонить кому-нибудь в двенадцать ночи и спросить который час. И желательно в воскресенье, когда каждый старается урвать лишние минуты на здоровый сон перед очередной трудовой неделей.
Вадим лежал с закрытыми глазами, надеясь, что у неурочного посетителя всё же проснётся совесть, но бодрая соловьиная трель от входной двери продолжала давить на уши не хуже пожарной сирены. «Чтоб тебе сдохнуть без оргазма!» - он со злостью вскочил и решительно прошлёпал по коридору с единственной целью – послать наглеца в пешую прогулку к его же родным органам, а уж «в» или «на», разница небольшая.
- Какого… - Вадим проглотил готовые вырваться наружу обидные слова.
На пороге стояла соседка и виновато улыбалась:
- Прости, разбудила, наверно. Коля сильно застудился, - она шумно вздохнула. – У тебя от головы что-нибудь есть? Кинулась искать, а у меня только анальгин, и в аптеку уже поздно.
- Проходите, Надежда Михайловна, - Вадим сделал шаг в сторону, - сейчас поищем.
Он машинально отметил, что женщина спать ещё не ложилась, хоть и ёжилась сейчас на лестничной площадке в наспех наброшенном лёгком халатике.
- Что-то серьёзное? Может, «скорую» лучше вызвать?
- Ты же знаешь Колю – не любит он врачей…
- Да, Степаныч мужик настоящий! Вы посмотрите в тумбочке на кухне – там пакет с лекарствами на верхней полке. А я пока аптечку в рюкзаке проверю.
Громко сказано – аптечка! Вадим Чернов за свои неполных тридцать лет даже не чихнул толком, потому даже в походы ничего кроме таблеток от расстройства желудка и активированного угля не брал. Ну, ещё, конечно, вату и бинты. Оставалось надеяться, что кто-то из ребят захватил болеутоляющее и сунул в общую кучу.
Могли, черти, но не в этот раз. Чернов запихнул в угол бесполезный рюкзак и отправился на кухню.
- Нашли, Надежда Михайловна?
- Нет. Да и старые они у тебя, просроченные. Викинул бы, что ли, а то отравишься, не дай Бог.
- Печально, - Вадим виновато покрутил перед глазами пакет с лекарствами, но неожиданно просиял. – А знаете, у меня ведь есть мёд! Свежайший, натуральный! Друзей вчера собирался угостить, да забыл взять. Теперь пригодится!
- Коля с детства мёд не ест совсем, - покачала головой соседка. – Пойду, хоть молока ему вскипячу…
- Вот в молоко и добавьте, - Чернов достал из холодильника банку и решительно протянул женщине. – Возьмите! Степаныч не заметит ничего, пропотеет хорошенько, и зараза с потом из организма точно выйдет!
- Много тут, нам столько не надо. Знаешь что, ты мне пару ложечек дай, а остальное оставь.
- Много – не мало! – Вадим бодро выудил из шкафчика кофейную чашку и мигом наполнил её до краёв, любуясь, как свет играет сполохами в тягучей струе. – Берите, не стесняйтесь!
- Спасибо, сынок. Дай Бог тебе здоровья!
Уже возле выхода из квартиры Чернов неожиданно спросил:
- Надежда Михайловна, можно я к вам зайду? Со Степанычем поговорю, пока вы молоко согреете. Всё равно теперь не засну…
- Конечно. Коля будет рад.
- Только накину что-нибудь на себя, – смущённо улыбнулся Вадим. – Вы извините, что я так… в одних трусах – не ждал гостей.
- Я дверь оставлю открытой, так что заходи без стука, - соседка тихо рассмеялась в ответ и вышла на лестничную площадку…

Всё же он немного задержался. Пришлось вспоминать, куда подевались домашние тапочки. Логика победила, в конце концов, и Вадим торжественно вытянул их из-под шкафа – наверно, «зафутболил» со злости, когда вставал, и даже не заметил. Заодно и подумать успел о том, что с соседями ему определённо повезло. Надежда Михайловна почему-то с первых дней, как он появился в этом доме, опекала молодого аспиранта с почти материнской заботой. Может потому, что собственных детей судьба не подарила, а, может, просто по природной доброте. Встречаются ещё такие люди, и вдвойне приятно, когда они оказываются рядом. Дядя Коля, или как все его называли, Степаныч, вообще не человек, а песня – как только появлялся во дворе, моментально вокруг собирались, что называется, и стар и млад. Послушать очередную историю «за жизнь», а уж рассказчик-то он от Бога. Порой казалось, что ни одно событие на Земле не обошлось без непосредственно участия либо самого Степаныча, либо кого-то из его знакомых. Наверняка привирал не редко, но разве это важно?

Стараясь не шуметь, Вадим зашёл в квартиру соседей. Кивнул выглянувшей с кухни Надежде Михайловне и направился в гостиную. Почему-то он был уверен, что дядя Коля находится именно там. И не ошибся: Степаныч полусидел-полулежал, на старом диване и в упор смотрел на Чернова. Странно смотрел - испуганно и с вызовом одновременно. Но ещё больше Вадима поразил вид обычно жизнерадостного соседа. Нет, внезапная болезнь его не состарила, а как будто выпила в два дня все соки, иссушила и без того худые руки, выбелила лицо и стёрла даже «гусиные лапки» морщинок возле глаз.
- Вадик? – дядя Коля попытался изобразить улыбку. – Заходи, присаживайся. Сейчас Надюша чайку сообразит.
- Как ты, Степаныч?
- Шуршу помаленьку. Но, думаю, недолго осталось – достанет она меня.
- Простуда? Ерунду говоришь! А кто с трибуны в субботу свистеть будет? Тебе бы сейчас водочки с перцем грамм двести или чайку горячего с мёдом – враз на ноги встанешь!
- Нет, не болезнь, - Степаныч хмуро взглянул на Вадима. – Совсем не болезнь…
Он медленно сглотнул и откинулся на подушку.
- Мне тогда лет десять было. Летом, как положено, в пионерлагерь родители отправили. Ты, наверно, даже не знаешь, что это такое, а я с удовольствием ездил. Почти три месяца свободы. Вожатые не в счёт – их всегда обмануть можно. И была у нас в отряде девчонка одна, Таня Михайлова. Тихоня и трусиха страшная. Ты бы видел, как она от писка комариного ревела! Вот и решили мы с друзьями напугать её позаковыристей. Дураки! - Степаныч покачал головой. – Она тогда цветы на полянке собирала, а я рядом пристроился и сказку про Чёрную Пчелу рассказывал. Точно уже не вспомню – времени-то сколько прошло, да и придумывал на ходу. Мол, кто срывает цветы полевые, отбирает у деток пчелиных мёд, и помирают они от голода. Тогда прилетает из леса дремучего огромная Чёрная Пчела, загоняет обидчика в чащу и жалит до смерти… Таня со страху пыталась цветы обратно в землю закапывать, так мы её ещё больше напугали – сказали, что теперь пчёлы отравятся цветочным трупным ядом… Она ведь даже убежать боялась: как посмотрит в сторону леса, так сразу в слёзы и дрожит листом осиновым. Смеялись мы тогда долго…
- Ты это к чему, Степаныч?
- Всё к одному, Вадик. Сашка Прохоров, дружок мой, пчёл ловил и в Таньку бросал, а я кричал: «Приди Чёрная Пчела, отомсти за деток!»
- Да, переборщили вы слегка. Только всё равно не понимаю, какое отношение давняя глупость имеет к твоей простуде сейчас?
- Самое прямое. Таню родители на следующий день домой забрали – больше мы её не видели. Нам, конечно, влетело крепко, но в детстве стыд забывается быстро, сам знаешь. А потом я удрал с тихого часа на речку. Шёл через поле, как вдруг потемнело вокруг. Точнее, не совсем потемнело – просто мне на голову словно трубу натянули, и видно было только маленькое светлое пятно напротив. И тогда я увидел глаза… Чёрные, блестящие… И кто-то шептал: «Что пропало – моё». Голос протиснулся через уши в голову, и уже невозможно было понять – слышу я чей-то голос или говорю сам. А потом трубу заполнила липкая масса с запахом мёда. Текла в горло, в лёгкие, в желудок… Я задыхался, давился, но глотал и глотал, пока она не заполнила всё тело и не нашла выход через… задницу…
- Ты в порядке? – Вадим с тревогой посмотрел на замолчавшего соседа – уж не бредит ли?
- Очнулся я посреди огромнейшей кучи дерьма, пахнувшей мёдом. Ты не поверишь, но его было столько, что и стадо коров не наделает! Кругом одно дерьмо – внутри и снаружи! С тех пор я ненавижу мёд…
- И…
- Не перебивай! Два дня назад на базаре встретил цыганку, которая вела за руку девочку. Может, не обратил бы внимания, но уж больно странно смотрелась эта пара – старуха в грязных юбках и опрятная, чистенькая девчушка с бантиками в косичках. Девочка повернулась, и я узнал её! Танька Михайлова, точь-в-точь как в пионерлагере! Тыкала в мою сторону пальцем, а цыганка всё повторяла и повторяла одну фразу: «Что пропало – моё»… И её глаза – чёрные, блестящие…
Степаныч хрипло рассмеялся:
- Я сбежал, Вадик! Так, как не бегал даже в детстве от собак. Только зря – они меня всё равно нашли и теперь караулят у подъезда. Стоят, ждут. Сам посмотри, если не веришь…
Чернов послушно подошёл к окну. Но в свете уличных фонарей заметил лишь кошку, прошмыгнувшую между мусорными баками.
- Никого нет.
Казалось, Степаныч его не услышал:
- Есть не могу, потому что везде чудится запах мёда. Спать тоже боюсь – во сне они подбираются совсем близко. Вот и выходит, что долго не протяну…

- Совсем гостя заговорил! – в комнату вошла Надежда Михайловна с подносом в руках.
И хотя она укоризненно хмурилась, по чуть приподнятым уголкам губ было видно, что заметное оживление мужа её обрадовало.
- Чай цейлонский, - соседка взглядом показала на дымящиеся низкие чашки. – Коля, молочка выпьешь немного?
- Я, пожалуй, пойду – завтра рано вставать, - Вадим забрал у хозяйки поднос и поставил на стол. – Надежда Михайловна, закройте за мной дверь.
Возле выхода он тихо сказал:
- Вызовите всё же утром врача. Мало ли что…

Мысли накатывали одна за другой. Чернова поразила не жестокая детская выходка Степаныча – в конце концов, многие не могут стереть из памяти воспоминания о событиях, которые потом всю жизнь не дают покоя. Время, конечно, идеальный могильщик, но даже оно не в состоянии похоронить сильные переживания – неважно, год прошло или столетие. Они всплывают в совершенно неожиданный момент, когда тебе нужно прощение или хотя бы поддержка, а не жгучий стыд. Чужая позорная тайна не слишком изменила отношение Вадима к соседу. Беспокоило другое – то, что дядя Коля вообще решился рассказать эту старую историю и то, как он это сделал. Словно исповедовался, а не объяснял. С безысходностью в глазах и, в то же время, с фатальной убеждённостью в справедливости наказания…

Вадим забылся беспокойным сном только под утро, когда рассвет уже разогнал холодной серостью тени в углах комнаты. Однако соловьиная трель звонка тут же вышвырнула его в реальность. Но теперь к выходу гнала не злость, а тревога и уверенность в том, что случилось что-то страшное.
- Коля… Там… Коля, - сквозь рыдания причитала соседка и показывала на распахнутую настежь дверь своей квартиры.
Чернов вбежал в комнату, где несколько часов назад разговаривал с дядей Колей, и… замер на пороге. Как о невидимую стенку ударился.
- Чёрт, - выдохнул он, - что это?!
Степаныча сейчас, наверно, и родная мать не узнала бы: на диване в луже испражнений и рвоты лежало раздувшееся бочкой тело. Широко открытый рот с вывалившимся языком беззвучно молил о помощи, а чёрные, блестящие глаза мёртво и холодно смотрели на Вадима. И ещё запах мёда. Он не дразнил ароматом разнотравья – он забивал ноздри и лёгкие тягучей смолой, душил медленно, но беспощадно.
Чернов чувствовал, как в горле растёт тугой ком, а желудок начинает отчаянно протестовать, пытаясь вытолкнуть содержимое наружу. Вадим пятился назад до тех пор, пока соседка не остановила вопросом:
- Умер?
- Да… Скорую бы и милицию…
- Я уже позвонила. Почему так? С Колей….
- Не знаю, Надежда Михайловна, - он едва сдерживал терзающие внутренности спазмы. – Может, телеграмму надо отправить родственникам?
Соседка всхлипнула и протянула Чернову листок бумаги:
- Вот. Хотела попросить. Спасибо, Вадик…

- Зачем так спешишь, драгоценный? – слепая цыганка вцепилась в локоть на выходе у почтового отделения. – Дай руку, всю правду расскажу. Деньгами порадуешь – будущее узнаешь. Беда тебя ждёт, и только я тебе дорогу показать могу. Не скупись, яхонтовый…
- Иди ты, знаешь куда? – Вадим замер…
…потому что заметил за её спиной аккуратно одетую девочку, которая смотрела на него чёрными, блестящими глазами. И тут же волна медового запаха вывернула внутренности наизнанку…

Он бежал, неуклюже выбрасывая ноги в стороны, как ребёнок, только-только научившийся ходить. Голова кружилась, и взгляд выхватывал только размытые картинки сузившейся до размеров зорба реальности: грязный ботинок, сотни брызг из лужи, треснувший бетонный бордюр, матовая поверхность асфальта, чья-то фигура, ускользнувшая за пределы видимого мира…
Запах не отставал. Раздирал границы Вселенной, толкал в спину и заставлял упираться подбородком в грудь, но странным образом также удерживал от падения. Вадим бежал всё дальше в надежде, что тело само найдёт место, где можно спрятаться от приторной вони преследователей – найдёт выход и подарит шанс на спасение, как уже бывало не раз. Потом он обязательно найдёт выход – нужно всего лишь немного времени. Чуть-чуть времени – самую малость - чтобы вернуть хоть на мгновение способность думать и понимать…
Удар! Чернов с разгона врезался в стену. С трудом отдышался – мир вновь приобрёл привычные очертания, и он увидел, что стоит перед дверью подъезда родного дома. Пальцы привычно набрали код…

Вперёд! Отсчитать пять лестничных пролётов, достать ключи… Чёрт, какая же узкая щель в замке! Раздражающий гул голосов из чёрного прямоугольника входа в соседскую квартиру сводит с ума. Нет! Только домой! Сейчас он не хотел видеть мокрые глаза Надежды Михайловны, фальшивую скорбь родственников Степаныча и уж тем более вновь встретиться с ним взглядом… Вадим с наслаждением захлопнул дверь и устало прислонился к стене. Усталость запредельно давила на плечи, но он всё добрался до ванны, вяло крутанул кран и с наслаждением подставил руки под холодную струю.
Вода… Блаженство и жизнь. Божество, которому неосознанно поклоняешься каждую секунду, даёт уверенность и опору, кормит, растит и… понимает. Смывает грязь, злобу – дарит надежду… Плеском волн или кудряшками облаков, но вынесет тебя к чистому и светлому, к основе - подхватит, обнимет и никогда не предаст.
Вадим шатко выбрался в коридор. Он чувствовал, что от дверей ощутимо веет угрозой – выбраться невозможно, а потому обязательно возьмут если не силой, то измором. «И опять ты был прав, Степаныч…» - успел подумать Чернов, когда заметил, как ручка входной двери медленно опускается. Замерла в нижней точке, рывком вернулась назад и тут же настойчиво принялась неистово биться о невидимый барьер, отделяющий жертву от палача.
Хрен вам! Вадим, пошатываясь, прикрыл подступы на кухню тонким куском фигурного стекла и злорадно показал неизвестности кукиш. Мимо дверей кляксой промелькнула тень, и тут же горло опять свело спазмом от одуряющего запаха мёда из оставленной ночью на столе банки. Ах, так?! Чернов огляделся… Открыл духовку, запихнул ненавистную смесь внутрь и зажёг газ….
С удовлетворением отметил, как треснула банка, как плавился мёд, заливая синие язычки пламени, как жаркий дым заполнял кухню. Туман… Туман – это хорошо. В тумане всегда можно спрятаться, всегда можно ускользнуть.
Он хохотал, услышал жалобные крики из комнаты. Достал из холодильника бутылку водки и радостно приложился к горлышку – «Это вам, суки! Горите в аду!»
Тело Вадима с каждым глотком раздувалось подобно воздушному шарику…

[harry book]

Ух ты! Прочел на одном дыхании.
Они в водку "это" добавили?

[Cveтлана]

Ну с дедом понятно - расплата за "грехи молодости". А мальца-то за что?

[Иллария]

Сообщение от Cveтлана

Ну с дедом понятно - расплата за "грехи молодости". А мальца-то за что?

А потому что дед ему все рассказал, а свидетелей они не оставляют:)

[check32]

Неплохо. Слегка царапнуло "Чернов за свои неполных тридцать лет даже не чихнул толком, потому даже в походы ничего кроме таблеток от расстройства желудка и активированного угля не брал.", "..возле выхода...", "Соловьиная трель звонка..." (вновь/снова ?). А так, очень хорошо.
(Всё ИМХО есно)

[Дмитрий Белковский]

отлично
только, неужели возможно в молоке скрыть вкус мёда и обмануть аллергика?
в финале, когда он приложился к бутылке водки, возможно стоит прописать общеизвестную марку, приготовленную с использованием мёда. он ведь от этого погиб?
*пошел проверять свою чекушку от греха подальше*

[Эдвина Лю]

Сообщение от Дмитрий Белковский

отлично
только, неужели возможно в молоке скрыть вкус мёда и обмануть аллергика?
в финале, когда он приложился к бутылке водки, возможно стоит прописать общеизвестную марку, приготовленную с использованием мёда. он ведь от этого погиб?
*пошел проверять свою чекушку от греха подальше*

Горилка медова з перцем, ога )))
Хорошенький такой хоррор, по-моему.
*Сижу и ем мед*. Всякому свое, наверное, неплохой рассказ, даже чем-то зацепил, но все-таки, наверное, не самый понравившийся. Хотя еще не разобралась, надо потом будет еще перечитать.

[Дмитрий Белковский]

Сообщение от Эдвина Лю

Горилка медова з перцем, ога )))
.

Водка из меда
Состав: мед - З кг, сироп (любой) - 3 л, дрожжи - 300 г.
Способ приготовления. Мед и сироп развести в 27 литрах воды. Затем добавить дрожжи. Дать настояться неделю. Перегнать. Конечный выход - 7 литров
"Дикий мед", "СЕВЕРНАЯ ГУБЕРНИЯ С МЕДОМ", Kauffman Special Selected («Кауффман Отборная Особая») Вкус мягкий, присущий водке на меду, с едва уловимыми оттенками аниса и лакричника, «Медофф Люкс» и т.д.

[harry book]

Сообщение от Дмитрий Белковский

Водка из меда
Состав: мед - З кг, сироп (любой) - 3 л, дрожжи - 300 г.
Способ приготовления. Мед и сироп развести в 27 литрах воды. Затем добавить дрожжи. Дать настояться неделю. Перегнать. Конечный выход - 7 литров
"Дикий мед", "СЕВЕРНАЯ ГУБЕРНИЯ С МЕДОМ", Kauffman Special Selected («Кауффман Отборная Особая») Вкус мягкий, присущий водке на меду, с едва уловимыми оттенками аниса и лакричника, «Медофф Люкс» и т.д.

Блицы становятся все интереснее и интереснее!

[van Halk]

Гарри, это твоё что ли?

[harry book]

Сообщение от van Halk

Гарри, это твоё что ли?

С удовольствием бы приписал себе, но боюсь мой уровень пока послабее.
З.Ы. У меня и так 4 рассказа.

[кройц]

Гарри таки добрее ,не так макабрично?
Ой не знаю на кого и подумать, после ужастиеков кто то разогнался , реваншируеть.

[Иллария]

Я упорно числю сие за Главгером:)

[van Halk]

Сообщение от Иллария

Я упорно числю сие за Главгером:)

Типа, от себя подозрения отводите?

Кста, согласен с кройцом - Гарри точно добрее, так что подозрения снимаю

[harry book]

Сообщение от van Halk

Типа, от себя подозрения отводите?
Кста, согласен с кройцом - Гарри точно добрее, так что подозрения снимаю

[Иллария]

Сообщение от van Halk

Типа, от себя подозрения отводите?

А что, меня в таком можно заподозрить? По-моему, для меня - мрачновато. Кроме того, я не склонна шутить на тему аллергии:)

[кройц]

Иллария
У вас со вкусом лучше , подслащенных фекашек перебор .
Писал ,типа панк и любитель вставить титул ( ФИО -ИО) в короткий рассказ.
( с титулами не страшно, в этот раз ,но тенденция жь)
Знаю пару наших грешников.)

[Иллария]

Хакен, спасибо за комплимент:) со вкусом у меня, как и у всех - по-всякому, иногда совсем плохо. Но вот к аллергии я отношусь с запредельной серьезностью:)

[Мистер Ха]

Благодарю за внимание. с водкой угадали, с аллергией переборщили.

[Главный Герой]

Тут не аллергия. Описывается действие некого проклятия. А вот с водкой действительно - намекнуть бы в начале, что на меду водка-то. Стоит себе в холодильнике.
Впечатление двойственное. С одной стороны неплохо придумано, написано. С другой стороны - изюминки нет. Построено все на жанровых штампах. Это само по себе не преступление, но в данном случае, ИМХО, подвисают как-то штампы. Не складываются, не создают цельную картину и не двигают сюжет. Ну хорошо, напугали девочку, поиздевались. Почему возмездие так страшнО и почему оно таково? И почему оно вообще? Откуда мальчик Коля вообще узнал про тайну Черной Пчелы (если это была она)? Черная Пчела ему именно за это мстит (за то, что узнал и выболтал тайну)? Или за обиженную девочку? В чем роль девочки? Как, что, почему происходит? Нет зацепок, нет связей. Случайно ли Николай на старости лет встретил цыганку и девочку или не случайно? Если случайно -то не камильфо ИМХО, если не случайно, то ничего не написано про это. Что хотел сказать автор этой опрятной девочкой? Что нельзя пугать маленьких девочек?
Какого лешего Николай все рассказывает Вадиму? Ну не мучается же он и вправду чувством вины за детские невинные шалости! Если б он ждал помощи от Вадима, или наоборот, предупредить хотел. Так нет. Он напуган до смерти, и при этом давай о вещи, напугавшей его, языком чесать. Для бреда довольно связный рассказ у него получился, а если он в сознании - то, вероятно, постарался вообще бы не упоминать, выкинуть из памяти всю эту фиговину.
Чего Николай вообще пошел к соседям в первом часу ночи? Ему ж утром на работу, он же только что досадовал, что сна его лишают? Нет, он идет к человеку, который сильно простужен, у которого, по всей видимости, жар и сильная головная боль. Зачем идет? Развлекать разговорами за полночь?
В общем, логики бы добавить произведению, и будет ему хорошо ))