Цитаты, афоризмы, крылатые фразы...

[Друид]

Посетила меня тут одна идея, и посему предлагаю в эту тему выкладывать умные и любимые цитаты из прочитанных книг.

Начну с Асприна, одна из первых четырех книг про МИФ:
"Бюрократизм - это такая система... Организация, которая задумана, чтобы делать некое дело, а вместо этого она делает все, чтобы это дело сделано не было".

Название темы изменено. Теперь сюда можно выкладывать цитаты и крылатые фразы из ваших любимых произведений, высказывания исторических личностей и понравившиеся афоризмы. Лаик.

P.S. Юмор с Баша и других Инет-ресурсов, а также анекдоты постите в теме "Юмор" в Рекаке. Ваши гениальные высказывания будут уместны в разделе "Творчество читателей".

[Cassidy]

Слова Теона Грейджоя, персонажа книги Джорджа Мартина "Битва королей". Мне понравилось:
"Только дурак себя принижает - ведь в мире полно людей, готовых сделать это за него..."

[AnnBlack]

Кто бы ни вошел в дверь, это всегда не тот, кого хотелось бы видеть, но надежда остается

... кто нормльный, а кто нет, общество само решает, а ты уж изволь соответствовать

Всякое мелкое недовольство, всякую жалобу, все, что тебе хотелось бы изменить, надо высказывать перед группой и обсуждать, а не гноить в себе

Хороший игрок всегда помнит это правило: к игре присмотрись, а потом уж за карты берись

Когда глаза закрыты, в тебе труднее разобраться

Макмерфи хохочет. Все дальше и дальше отваливаясь на крышу
кабины, оглашает смехом море - смеется над девушкой, над нами, над
Джорджем, над тем, что я сосу окровавленный палец, над капитаном,
который остался на пирсе, и над велосипедистом, и над заправщиками, и
над пятью тысячами домов, и над старшей сестрой, над всеми делами. Он
знает: надо смеяться над тем, что тебя мучит, иначе не сохранишь
равновесия, иначе мир сведет тебя с ума. Он знает, что у жизни есть
мучительная сторона; он знает, что палец у меня болит, что грудь у его
подруги отбита, что доктор лишился очков, но не позволяет боли
заслонить комедию, так же как комедии не позволяет заслонить боль

Она обошла всю уборную, качая головой и говоря: "Нет, это безобразие... безобразие..." - возле каждой раковины. Макмерфи шел рядом с ней, моргал, потупясь, и приговаривал в ответ: "Нет, это писсуар... писсуар"

Перемену в человеке замечаешь после разлуки, а если видишься с ним все время, изо дня в день, не заметишь, потому что меняется он постепенно

… Кто из дому, кто в дом, кто над кукушкиным гнездом

Я удивляюсь, что кому-то удается такое неслыханное дело - быть собой

Кто смеяться разучился, тот опору потерял!

Никогда не думал, что душевная болезнь придает субъекту некое могущество — могущество! Подумать только: неужели чем безумнее человек, тем он может быть могущественнее?

По-настоящему сильным до тех пор не будешь, пока не научишься видеть во всем смешную сторону. Надо смеяться над тем, что тебя мучит, иначе не сохранишь равновесия, иначе мир сведёт тебя с ума

Мы все должны быть одинаковыми. Не свободными и равными от рождения, как сказано в конституции, а просто мы все должны стать одинаковыми

Когда остаешься ни с чем рыцарство затруднительно

Когда остаешься ни с чем рыцарство затруднительно

много ли будет пользы, если я буду за тебя огорчаться?

цитаты из книги "Над кукушкиным гнездом" Кена Кизи

[Одинокий странник]

Цитаты из книги "Башня шутов" Анджея Сапковского.

Завтра будет иным, нежели Сегодня. Настолько иным, что люди перестанут верить во Вчера.

Война без рыцарей и рыцарства сначала превратится в обыкновенную бойню. А потом — в человекоубийство.

Никогда не надо безразлично и бездушно проходить мимо человеческого горя. Никогда не следует поворачиваться к бедняку спиной. В основном потому, что бедняк может неожиданно заехать клюкой по затылку.

На этом свете, чтобы выжить, приходится порой пожертвовать тем, что любишь.

— Конец света наступит в июле. Точнее: шестого июля. В пятницу. В полдень.
— Какого года?
— Текущего, святого. Тысяча четыреста двадцать пятого.
— Таааак, — потер подбородок Шарлей. — Однако, понимаете ли, есть небольшое «но».
— Это какое же?
— Сейчас сентябрь.
— Это не доказательство.
— И уже миновал полдень.
Циркулос пожал плечами, затем отвернулся и демонстративно зарылся в солому.
— Я знал, что нет смысла метать бисер перед неучами. Прощайте.

Не один сам себе горло собственным слишком длинным языком перерезал…

[Одинокий странник]

Цитаты из книги "Божьи воины" Анджея Сапковского.

Бывают идеи, которые вредят не только их авторам. Окружающим тоже. Увы.

Опыт учит, что Господь, если уж вообще вмешивается, то встает скорее всего на сторону более сильных.

Когда умирает мечта, то тьма заполняет опустевшее место.

В шулерне произошло то, что должно было произойти. Это было неизбежно. Это должно было произойти… Потому что… должно было. Ничто иное случиться не могло, другой ход событий был невозможен. Поскольку другое, альтернативное течение событий предполагало безразличие. Согласие. Приятие. Одобрение. То, что мы увидели в шулерне, свидетелями чего были, исключало безразличие и бездействие, а значит, альтернативы действительно не было. Случилось то, что должно было случиться.

Настало историческое время, творится многое, каждый день приносит изменения, то, что вчера было важным, сегодня не имеет значения, а завтра будет стоить меньше собачьего дерьма.

— Был у нас еще один священник, но уж совсем немощный, хворал. Умер он. Под Душниками его я похоронил. Два воскресенья тому.
— И вы остались… — Рейневан откашлялся. — И мы остались, выходит, без духовной утехи?
— Есть водка.

Я всем сердцем за революцию и за анархию, всей душой поддерживаю движение и перемены. Однако не рискну принять личное участие в этом процессе. В революционной борьбе за изменения изменяешься сам. Необходима большая сила, чтобы сдержаться, не превратиться в… Во что-то, во что превращаться не следует.

[Franka]

Прелесть что из "Системы мира"

Скрытый текст - цитаты:

... кусок общественной земли между церквями святого Иакова и святого Иоанна. Обе в старину принадлежали монашеским орденам и были окружены братскими корпусами, а также прочими жилыми и хозяйственными постройками. Как и все римско-католические церкви страны, при Генрихе VIII они были превращены в англиканские и, возможно, слегка разграблены. При Кромвеле, когда на смену англиканству пришла более нетерпимая вера, их разграбили уже основательнее. То, что осталось, теперь поглотил Лондон.

Я назначил себя вашим прихожанином, док. А поскольку у вас нет церкви, мы будем совершать служение на ходу, как перипатетики; Хокли-в-яме станет нашей агорой. Я вдвое моложе вас и вдвое крупнее; бездельники, не ведающие истинной природы наших отношений, могут по невежеству счесть меня вашим телохранителем и, основываясь на этой ложной посылке, не зарежут вас и не забьют до смерти.

- Что вы сказали хозяину о нас и наших целях? - спросил мистер Тредер у Сатурна.
- Что вы из Королевского общества и будете наблюдать за течением реки.
- Он ведь так не думает?
- Вы не спросили меня, что он думает. Вы спросили, что я ему сказал. Думает он, что вы дельцы, и расследуете случай мошенничества со страховкой, для чего вам надо следить за неким кораблем в гавани.
- Отлично - пока он будет рассказывать всем такое, никто не заподозрит, чем мы на самом деле заняты.
- О нет, он не станет этого рассказывать. Рассказывать он будет, что вы - диссдентеры, вынужденные собираться тайно из-за последних законов, принятых по настоянию Болингброка.
- Я просто хочу сказать, пусть посетители трактира считают, что мы диссидентеры.
- Нет, они так не считают. Считают они, что вы содомиты, - отвечал Партри, чем на некоторое время заткнул Тредеру рот.
- Неудивительно, что с нас берут такую плату, - задумчиво проговорил Кикин, - учитывая, сколько всего творится в одной каморке.

[Marisa]

Реальность – это пластилин с изюмом. Человек давит пальцами на возникающую перед ним пластилиновую картинку под названием «мир», чтобы выковырять для себя несколько вкусных крошек, а на этой картинке рушатся башни, тонут корабли, гибнут империи и цивилизации. Но это, как правило, видят уже другие.
Виктор Пелевин

[komrad13]

Теме равноправия посвящается. Цитата из 13 главы Kizumonogatari (автор Нисио Исин)

Скрытый текст - ///:

Мы находились на спортплощадке высшей школы Наоэцу.
На том же самом месте, где в конце прошлого месяца я противостоял Драматургу, и где я сражался с Эпизодом прошлой ночью, Палач ждал меня.
Одной рукой он сжимал тело Ханекавы Цубасы.
Эта рука, в которой не было никакого оружия…
Крепко вцепилась в шею Ханекавы.
- А-Арараги-кун…
Ханекава пока в безопасности.
Она не ранена и не потеряла сознание.
Разумеется.
Потому что она – заложник.
Если бы с ней что-то случилось, вся эта затея была бы бессмысленной.
- П-прости меня, Арараги-кун, я…
- Пожалуйста, хватит разговоров.
Внезапно Палач сжал свои пальцы.
Он силой заставил Ханекаву замолчать.
Ее голос перешел в кашель.
- Эй, прекрати!
Я думал, что не стоит лишний раз провоцировать его, но в такой ситуации я, разумеется, не мог промолчать, поэтому и закричал.
- Да? – спокойным и дружелюбным голосом произнес Палач. - В чем дело, Монстр-сан?
- Она… она же девушка.
- Я против половой дискриминации.

[Одинокий странник]

Цитаты из книги "Свет вечный" Анджея Сапковского.

Быть нейтральным в борьбе добра со злом — это принять сторону зла.

<…> любимого тела никогда не много.

Это политика, Рейнмар. В политике есть две альтернативные цели: первая — соглашение, вторая — конфликт. Соглашение достигается, когда одна из сторон верит в чепуху, которую говорит вторая.

— Я помогу ему, он поможет нам… сдержит слово.
— Сдержит, — Шарлей встал, потянулся. — Или не сдержит. Неисповедимы предначертания судьбы.
— Что ты хочешь этим сказать?
— То, что жизнь научила меня не верить слишком поспешно и всегда иметь в запасе аварийный план.

Не будь слишком самоуверен, сыночек. Не пренебрегай противником. Не думай, что он глупее. Не обманывайся, что он не сумеет обскакать тебя, опередить и перехитрить.

Каждому хотелось бы знать, как те или иные события повлияют на историю, на судьбы мира, но никто не знает.

Помочь тебе я не в состоянии. Не имею власти. Не имею информации, а ведь власть и доступ к информации нераздельны.

[AnnBlack]

ни одна система безопасности не устоит против тупости собственных сотрудников

Не бывает совсем невиновных. Есть только различные степени ответственности

В реальном мире не много найдется страшилищ, с которыми нельзя управиться при помощи увесистого молотка

Лисбет Саландер – это женщина, ненавидящая мужчин, которые ненавидят женщин

цитаты из книги "Девушка, которая играла с огнем" Стиг Ларссон

[Одинокий странник]

Цитаты из книги "Противостояние" С. Кинга.

Я не гончар, не гончарный круг, я лишь глина в руках гончара; но разве ценность достигнутой формы не зависит в равной мере от внутренней ценности глины, как и от колеса и от мастерства Создателя?

… когда что-то меняется у тебя в голове, то это почти всегда необратимо

Тупее курицы может быть только нью-йоркский демократ.

Любовь всегда найдёт выход.

Как ты думаешь, люди когда-нибудь чему-нибудь научатся?..

Её взгляд говорит, что если ты пристрелишь моих священных коров, то я пристрелю твоих.

Боль – причина перемен, но вся боль мира не способна изменить фактов.

Жизнь — карусель, на которой никому не дано удержаться надолго. И она всегда в конце концов возвращается на тоже самое место, замыкая круг.

Мне нравились маленькие дети. Многие из них вели себя плохо, но ни один не был окончательно испорченным. Маленькие дети — это единственная хорошая разновидность людей.

[UsuallySoldier]

Густав Хэсфорд - "Старики":

Скрытый текст - Цитаты. Много (и грубовато):

1. "Никому не хочется командовать, гнида, но кто-то это делать должен."
2. "Морским пехотинцам запрещено умирать без разрешения, поскольку мы - государственное имущество."
3. "Статья, которую я пишу на самом деле – шедевр. Требуется настоящий талант, чтобы убедить людей в том, что война – это прекрасное приключение. Поезжай один, приезжайте все в экзотический Вьетнам, жемчужину Юго-Восточной Азии, здесь вы познакомитесь с интересными людьми, наследниками древней культуры, которые пробудят в вас интерес к жизни ... и кроме того, вы сможете их убить. Стань первым парнем из своего района, кто откроет официальный счет убитым врагам!"
4. "Насилие не волнует их так, как волнует оно меня, потому что так, как я, они им еще не прониклись".
5. "В этом говеном мире у тебя времени не будет, чтобы разбираться, что к чему. Что сделаешь, тем и станешь."
6. "Сначала мы этот народ бомбим, потом фотографируем. Мои статьи – это бумажные пули, летящие в жирное черное сердце коммунизма. Я сражаюсь за то, чтобы в этом мире лицемерие могло спокойно процветать. Мы встретились с врагом, а он, как оказалось – мы сами. Война – выгодное дельце, вкладывайте в нее сыновей. Вьетнам – это когда ни за что не надо извиняться."
7. "Я пишу статьи про то, что Вьетнам – это азиатский Эльдорадо, населенный милыми людьми – примитивными, но целеустремленными. Война – это шумный завтрак. Войну есть весело. Она здоровье поправляет. Война излечивает рак – раз и навсегда. Я не убиваю людей. Я пишу. Это хряки убивают, я только наблюдаю. Я всего лишь юный доктор Геббельс." (главный герой о себе).
8. "Служаки – это такая порода особая. Служака – это когда человек злоупотребляет властью, которой обладать не достоин. И на гражданке таких полно. Подлей служаки человека нет".
9. "Ты тут понимаешь, что достаточно просолился, когда банки с консервами начинаешь бросать не детям, а в детей."
10. "День без крови – что день без солнечного света."
11. "Мы здесь в плену. Мы военнопленные. У нас отобрали свободу и отдали ее гукам*, но гукам она не нужна. Для них важнее остаться живыми, чем свободными."
12. "Хряки** не звери. Мы просто делаем свое дело. В нас то стреляют и мажут, то стреляют и попадают. Гуки тоже хряки, как и мы. Они воюют, как и мы. У них есть свои крысы-служаки, которые правят их страной, и у нас есть крысы-служаки, которые правят нашей. Но, по крайней мере, гуки – это хряки, как и мы. Вьетконг – другое дело. ВК – это такие высушенные старые мамасаны с ржавыми карабинами. А с СВА мы дружим. Мы друг друга убиваем, это само собой, но мы друзья. Мы круты. Мне эти коммуняки нравятся, серьезно говорю. Хряк хряка завсегда поймет. В замечательное время живем, братаны. Мы веселые зеленые гиганты, мы бродим по земле с оружием в руках. Нам никогда уже не доведется повстречать людей лучше, чем те, кого мы здесь сегодня замочили. После ротации в Мир нам будет не хватать людей, в которых действительно стоит пострелять. Надо создать правительство, которое работало бы для хряков. Хряки смогли бы привести этот мир в порядок. Я ни разу еще не встречал хряка, который не пришелся бы мне по душе."
13. "Давайте лучше спасать Вьетнам от местного народа. Нет сомнений, что они нас любят. Знают, что если не будут любить, мы их убьем. Возьмешь их за яйца – умы и сердца подтянутся."
14. "Вас там не забыли и шлют сюда юмористов, чтобы вы, по крайней мере, могли помереть с улыбкой."
15. "Если вы можете сохранять голову на плечах, когда все вокруг сходят с ума – возможно, вы неверно оценили ситуацию."
16. "Берите калек на работу – на них смотреть прикольно."
17. "Я личность, потому что знаю, что Санта - Клауса - нет."
18. "Там, в Мире, мы думали, что будущее всегда лежит себе спокойно и надежно где-то в маленькой золотой коробочке."
19. "Каждый выстрел превращается в слово, вылетающее из уст Смерти. Смерть обращается к нам. Смерть хочет рассказать нам смешной секрет. Мы, может, ее и не любим, но она любит нас."
20. "Оружие говорит правду. Оружие никогда не говорит: «Прими за шутку». Война отвратительна, ибо истина бывает безобразной, а война говорит все как есть."
21. "Твоя реакция на собственную смерть – не более чем чрезвычайно повышенное любопытство."
22. "Когда пишешь на каменных скрижалях, высекая буквы ударами молний, приходится быть кратким."
23. "Нездоровая это привычка для живого человека – разговаривать с мертвыми."
24. "Веришь ли ты, что Соединенные Штаты должны дозволять вьетнамцам вторгаться во Вьетнам лишь потому, что они здесь живут?"
25. "Мы думаем о всякой никчемной ерунде, чтобы не думать о страхе – о страхе перед болью, перед увечьем, перед почти долгожданным глухим ударом противопехотной мины или пули снайпера, или чтобы не думать о тоске одиночества, которое, по большому счету, опаснее и в определенном смысле больнее всего. Мы не позволяем мыслям отвлекаться от дней вчерашних, откуда выдраны все воспоминания о боли и одиночестве, и от дней грядущих, в которые для нашего удобства боль и одиночество еще не вписаны, а главное – мы не позволяем мыслям отвлекаться от ног, которые давно уже живут своей собственной жизнью и заняты своими собственными мыслями."
26. "Когда человек убивает ради удовольствия - это садист. Когда человек убивает ради денег – это контрактник. А вот когда человек убивает ради и того и другого – это морпех."
27. "После Вьетнама о войне будут плохо думать."
28. "Я смеюсь и не могу остановиться. Отделение застыло от страха, потому что снайпер смеется вместе со мной. Мы со снайпером смеемся и знаем, что рано или поздно все отделение засмеется вместе с нами.
Рано или поздно суровые законы джунглей возьмут свое над отделением. Мы живем по закону джунглей, по которому в них входят больше морских пехотинцев, чем выходят обратно. Именно так. Никто не спросит, почему мы улыбаемся, потому что это никому не интересно. Мразь войны, которую видят в ней гражданские -- это в основном выпущенные наружу кишки. Отвратительное зрелище -- видеть человека без прикрас. Отвратительное зрелище -- когда даже в улыбке виден оскал смерти. Война отвратительна, ибо истина бывает безобразной, а война говорит все как есть. Отвратительно лицо Чарли***, это призрачное черное лицо смерти, когда она поражает твоих братьев ловкими ударами, восстанавливая справедливость.
Те из нас, что переживут все это и станут стариками, полетят на Птице Свободы в родную Америку. Но дома родного мы там не найдем, и нас самих там уже не будет. У каждого из нас в голове поселилась смерть -- черный краб, пожирающий мозг."

* - слово, обозначающее вьетнамских партизан (сленговое).
** - бойцы моской пехоты США (сленг).
*** - снайпер вьетконговцев (сленг).

[Одинокий странник]

Цитаты из книги "Серебряная рука" Майкла Муркока.

Живое существо может воспринимать и любить Вселенную, но Вселенная не может воспринимать и любить живое существо. Она не делает различий между разнообразными формами жизни. Все равны. Вселенная, вооруженная материей и властью созидания, созидает. Она не способна управлять теми, кого созидает, и те, кого она созидает, не способны управлять Вселенной (хотя многие обманывают себя, думая иначе). Тот, кто борется против нее, пытается сокрушить несокрушимое. Тот, кто трясет кулаками, грозит слепым звездам.

Лучше принять свою судьбу с достоинством, я бы даже сказал, с юмором.

Природные же законы порой рождаются из людских идей.

[Одинокий странник]

Цитаты из книги "Драконы Вавилона" Майкла Суэнвика.

Беспечность. Однажды мне предложили выпить. Мне понравилось. И я выпил ещё. Чтобы держать стакан, хватает и одной руки. Вот я и начал курить, чтобы вторая не простаивала. Через какое то время я перепробовал все возможные напитки, кроме крови, все разновидности секса, кроме бездарного и все разновидности правонарушений, кроме насильственной революции. Каждый шаг был мне приятен. Каждый новый жизненный опыт наполнял меня презрением к тем, у кого не хватило на него смелости.

С каждой оставленной позади милей он испытывал всё большую пустоту, нарастающее напряжение, щемящее желание быть переписанным наново; бывшее настолько сильным, что почти что стало молитвой.
Любые молитвы опасны. Их либо услышат, либо нет. И это ещё вопрос, о каком из исходов придётся больше жалеть

Вопрос не в том, что ты сделал, а в том, какой ты есть. Ты презираешь и нас, и то, как мы живём. Ты не можешь, не способен видеть в нашей жизни хоть что-то хорошее, наши глупости и промахи застят тебе глаза. Ты полон гнева и нетерпения, и рвёшься что-нибудь сделать, но не можешь.

Она продала своё прошлое и своё будущее, свои воспоминания, свои юные и зрелые годы в обмен на бесконечное настоящее, и особое везение, необходимое, чтобы выжить без посторонней помощи в таком, как наш, мире.

Она могла даже влюбиться. В жизни и не такое случается.

[Franka]

Специально для Вотера, цитата из "Анафема".

Скрытый текст - о Книге, самой тяжелой епитимье:

В Книге смысла не было, что превращало ее в самую ненавистную из епитимий. Она содержала двенадцать глав. Как в шкале землетрясений, их убойная сила росла экспоненциально, то есть, шестая глава была в десять раз хуже пятой и т.д. Первая глава была так, ознакомлением для проштрафившихся детишек. С ней обычно справлялись за час. Вторая, как правило, означала по меньшей мере одну ночевку в штрафной келье, хотя любой уважающий себя правонарушитель мог осилить ее за день. На пятую уходило несколько недель. Приговор к шестой главе можно было обжаловать примасу и далее в инквизицию. Двенадцатая глава равнялась пожизненному осуждению на каторжные работы в одиночном заключении: за три тысячи шестьсот девяносто лет ее превозмогли всего трое инаков, и все они были не в себе. Примерно за шестой главой епитимья растягивалась на годы. Многие предпочитали уйти из концента. Те, кто оставался, выходили изменившимися: присмиревшими и как будто пониже ростом. Это может показаться странным, поскольку требовалось вроде бы всего ничего: переписать указанные главы, выучить и ответить на вопросы по ним комиссии примархов. Однако, содержание Книги на протяжении столетий оттачивалось до полного, идиотического, вынимающего душу безумия: вопиюще очевидного в начале, затем, с каждой главой, все боле тонкого. Это был лабиринт без выхода, уравнение, которое после недель труда сводилось к 2=3. Первая глава состояла из страницы бессмысленных детских стишков с нарочито неточными рифмами. Четвертая представляла собой несколько страниц знаков числа пи. Дальше, впрочем, в кодексе не было ничего случайного, поскольку чисто рандомные вещи запомнить не так сложно: достаточно освоить несколько приемов, а все, одолевшие четвертую главу, эти приемы знали. Куда труднее зубрить и отвечать материал почти, но не совсем осмысленный; материал, в котором есть внутренняя логика, но только до некоего предела. Такие вещи время от времени возникают в матическом мире естественным путем: в конце концов, не каждому дано стать светителем. После того, как авторов унизили и отбросили, их сочинения передавали инквизиции; если она находила текст достаточно чудовищным, то его, значительно ухудшив, включали в следующие, еще более гадостные издания кодекса. Чтобы выйти на свободу, надо было освоить материал так, как, скажем, теорию групп для изучения квантовой механики. Ужас заключался в сознании что ты прикладываешь столько усилий, чтобы отравить свой мозг интеллектуальным ядом. Вы и представить себе не можете, насколько это унизительно.

- Знаешь, как отличить настоящего демагога?
- Не знаю. Ну?
- Ты ничего не замечаешь, пока кто-нибудь, старший и мудрый, не скажет: да это демагог. И тогда тебе хочется провалиться сквозь землю.

[о легенларном явлении Кноусу, после которого он оставил глиняную табличку с равносторонним треугольником и записью небесного видения]
- И Деата и Гилея учат не путать символ с символизируемым.
- Уже лучше.
- Для Деаты символ - идол. Для Гилеи - треугольник на табличке. Символизируемое для Деаты - бог на небесах. Для Гилеи - чисто теоретический треугольник в ГТМ.

Диакс сказал очень важную для нас вещь: нельзя верить во что-то только потому, что нам так хочется.

[Одинокий странник]

Цитаты из книги "Ритуал" Марины и Сергея Дяченко.

Одинокое небо спрятало в тучи лицо.
Наверное, с горя -
Устало гримасничать в зеркало моря.

Солнце — пастух без стада.
Утром — золото, вечером — медь.
И кажется, будто не надо
Ни вспоминать, ни жалеть.

Я силился жажду песком утолить,
И море пытался поджечь.
Мечтал я тебя позабыть…

Через сотни ночей к последнему утру тянусь.
Не зови меня. Я и без зова
Явлюсь.

Я — бабочка в душной сети Ритуалов.
Свободнорожденный, свободным я не был
Без тебя. Покажи мне, где небо.

— По-твоему, стихи, это как? — спросил Арман тоном провокатора.
Юта воспряла, вдохновленно сверкнув глазами:
— Это то, чего нельзя увидеть, можно только почувствовать…

[Franka]

Композитор Геннадий Гладков

Скрытый текст - говорит::

Когда я поступил в консерваторию, мне по большому счету уже нечего было там делать. Но диплом мой подписан Шостаковичем. У меня спрашивают: «Какое у вас звание?» Ну народный артист, да. Но зато именно Шостакович подписал, что я композитор. Мало у кого есть такая подпись.

Не важно, когда придет успех. Аплодисменты после смерти и внуки смогут услышать.

Человек может любить классическую музыку и быть подонком. Культура — это нечто другое. Культура — это осознание долга. Если уборщица культурная, она подметает лучше бескультурной. У нее есть ответственность за свой труд.

Я сейчас читаю Мамина-Сибиряка — про русские прииски. Рабочие в Сибири предпочитали у русских работать, а не у иностранцев. Говорили, что у иностранца опоздаешь, и он потом вычитает из зарплаты. А русский вообще ничего не платит, но зато когда праздник — выкатывает бочку с водкой. А когда уже совсем плохо, то жена идет жаловаться к хозяину, и он дает ей из жалости три рубля. Жить можно: русского человека уважили — на водку дали. Есть какая-то русская дикость, которую очень сложно истребить. Но с прогрессом мы, видимо, что-то утрачиваем, поэтому и боимся его как огня.

В России главное понятие — справедливость. Поэтому у нас всегда плевали на законы. Главное, чтобы по справедливости.

С возрастом я становлюсь марксистом. У Маркса написано: «Капитал — это кража». И я с этим согласен.

Раньше, при сдаче острого спектакля, мы ставили на сцене большой крест. Приходили чиновники и спрашивали: «Зачем здесь крест?» Мы говорили, что это авторское видение, и нас просили этот крест убрать. Так мы отводили внимание от содержания спектакля.

Есть такая игра — сквош, когда не нужен партнер, и ты играешь об стенку. Раньше в культуре была такая стенка — и об нее играли. А сейчас такой стенки нет, и никто не знает, как играть: ты подаешь мяч, а он просто улетает.

Сейчас в искусстве все можно, а ничего нет.

Мой любимый писатель Гофман большую часть жизни прожил на одном месте. И писал при этом про весь мир. Он брал карту Италии и с точностью описывал Венецию. А сам при этом сидел на своем балконе, смотрел на рыночную площадь под своими окнами. Художник таким и должен быть: сидеть на своем балконе и при этом видеть весь мир.

Гениальная русская поговорка «бабушка сказала надвое». Бабушка — наш великий философ-диалектик, которая знает и плюсы, и минусы. Курить — это плохо для здоровья, но иногда курение успокаивает. Выпивать — плохо, но иногда нужно снимать напряжение.

В одной китайской книге я прочел: не слишком любите людей, потому что со смертью любимого человека умирает часть тебя. Это страшная идея, но в этом что-то есть. Умирать никому не хочется, даже частями.

Хочется, чтобы добро побеждало, поэтому я иногда смотрю боевики со Стивеном Сигалом. Там точно понятно, на чьей стороне правда.

[Гелугон]

Из "Криптономикона" Нила Стивенсона:

Иоганн Себастьян Бах был плохой музыкант, отвратительный композитор, дурной человек, распутник и проводник международного заговора, базирующегося в Германии, каковой заговор последние несколько сотен лет постепенно захватывает мир, используя хорошо темперированный клавир как своего рода несущую частоту, чтобы транслировать вредные идеи (идущие от баварских иллюминатов) непосредственно в мозг слушающих музыку, особенно музыку Баха.

[Одинокий странник]

Цитата из книги "Амулет Самарканда" Джонатана Страуда.

Магическая сигнализация не сработала, хотя я раз пять ударился головой об камень. (Об пять разных камней, а не пять раз об один и тот же. Это я так, на всякий случай уточняю. Люди иногда бывают поразительно тупыми).

[Одинокий странник]

Цитаты из книги "Облачный атлас" Дэвида Митчелла.

Власть, время, гравитация, любовь. Те силы, что реально бьют тебя по заднице, всегда невидимы.

У каждой совести где-то есть выключатель.

Предвкушать конец света — самое древнее развлечение человечества.

Что хуже всего, она начала использовать в отношении меня слово «л…» и хочет услышать его в ответ.

[Guardian]

Несколько любимых цитат

У быдла есть особенность - оно всегда не ты. О. Ладыженский
Настоящий раб мечтает не о свободе, а о своих рабах.
Дайте мне шесть строчек, написанных рукой самого честного на земле человека, и я найду в них, за что его повесить. Ришелье

Скрытый текст - офф:

Сообщение от Franka

Мой любимый писатель Гофман большую часть жизни прожил на одном месте. И писал при этом про весь мир. Он брал карту Италии и с точностью описывал Венецию. А сам при этом сидел на своем балконе, смотрел на рыночную площадь под своими окнами. Художник таким и должен быть: сидеть на своем балконе и при этом видеть весь мир.

При всём уважении к Геннадию Игоревичу - нафиг. Не нужно таких художников. Когда они, начинают писать, сидя на балконе, то получаются стремительные домкраты. А в худшем случае - борцы, несущие Правду о том, про что ничего не знают.