Green Hills Asylum

[Greenduck]

Green Hills Asylum
Вы слышите шёпот?
Туман скрывает это место от любопытных глаз. Тишина лелеет шорохи и негромкие голоса.
Психиатрическая лечебница хранит много мрачных секретов. В подвале иногда слышны крики, а те, кто попал сюда, иногда бесследно исчезают. Готовы ли вы пройтись по пустым коридорам и сможете ли потом найти выход?
Раньше это место было клиникой широкого профиля. И сейчас можно увидеть заброшенное родильное отделение, палаты интенсивной терапии и морг.
Но теперь здесь осталось только психиатрическое отделение для особо опасных пациентов.
Добро пожаловать!

Скрытый текст - WARNING!:

Как обычно эта тема не предназначена для детей, кормящих, беременных женщин и лиц с тонкой душевной организацией.

Скрытый текст - Soundtrack:

Yoav & Emily Browning - Where Is My Mind? Alex S.S.
Агата Кристи - Секрет Greenduck
ARCH ENEMY - My Apocalypse SunnyBоy
SHIBAN - Reason Dies SunnyBоy
Enigma - MMX (The Social Song) Lana Gor
Marilyn Manson - The Nobodies Wizard
Evanescence - Bring Me To Life Greenduck
Low With Tomandandy - Half Light Lana Gor
А.Розенбаум - Одесские песни oligerd
The Pretty Reckless - Make Me Wanna Die SunnyBоy
Poets of the Fall - Carnival of Rust Lana Gor

[Mikki]

Дверь захлопнулась. Шаги в коридоре затихли. Деззи в изнеможении опустилась на кровать. Да...она сегодня хорошая девочка...Так будет всегда? Просто еще один прожитый день? И сны...может быть, если она будет совсем хорошей, сны прекратятся? Этот человек в бинтах надеется на нее...Но что она может? Что?
Деззи поднялась, потуже завязала пояс халата и подошла к двери. Трещина на стене, которую она мельком увидела во время осмотра, тонкой ниточкай змеилась по стене. Девушка прикоснулась к ней пальцем. Человек во сне сказал, что она движется. Растет? Делается глубже? Или перемещается по стене? Деззи зажмурилась и покачала головой. У нее нет ответа на эти вопросы. И на другие тоже нет. Но она, по крайней мере, знает твердо, что не останется в этом жутком месте навсегда. Еще немного....совсем немного надо подождать, пока они окрепнут, станут сильными...И вот тогда ничто не сможет удержать ее здесь...Ничто...и никто...
Деззи повела лопатками, улыбнулась и подошла к окну. Птичка тотчас выплыла из тумана и повисла напротив лица. Девушка провела пальцем по стеклу:
- Скоро, очень скоро, милая подружка, мы полетаем...ты покажешь мне путь домой...ведь должен же и у меня быть дом?

[Alex S.S.]

Громко выдохнув, девушка повалилась на кровать, сворачиваясь в комочек, чувствуя, как все внутренности скручиваются узлом. На висках и загривке выступил холодный пот, водопадом прокатившись по спинному мозгу вниз, а потом вновь вверх, охлаждая голову. В состоянии, близком к панике, Алекс уцепилась за кондырь кровати, пытаясь протолкнуть воздух в сжатые донельзя легкие, однако трясущиеся пальцы скользнули по железной трубе и девушка повалилась на пол, распластавшись по нему. Краем глаза она заметила желтые огоньки в темноте под кроватью, сжалась в комок и, выстрелив словно пружина, отскочила в сторону, покачнулась, ударилась спиной о стену и съехала по ней, несфокусированным взглядом обводя комнату. Стены больницы поплыли, стекая вниз оплавленным пластиком, чернея, покрываясь алыми разводами, а девушка, застонав ухватила себя за ткань робы в области грудной клетки и, прижав кулачок к грудине, закричала от боли, продолжая биться спиной в стену, словно пытаясь ее проломить. Кровь пыталась выломать виски, покрытые испариной, губы дрожали, ноги подкашивались, а волны адской боли, пронзающие сердечную мышцу готовы были остановить сердце.
"Я сейчас умру?!" - пронзила мозг жалобная мысль, и девушка, не согласная с таким раскладом событий, заорала еще громче, продолжая биться о стену.
Кажется, ее кто-то схватил за плечи, тряхнул, попытался прижать к стене, однако волна панического ужаса сменилась диким приступом ярости. Взгляд во мгновение ока сфокусировался на каком-то очередном санитаре и выброшенная вперед рука со скрученными пальцами, проткнула ему оба глазных яблока, вцепилась в глазницы, раздирая лицо в клочья, швырнула на пол. Девушка вскочила на ноги, быстро озираясь, в дверях стоял еще один... с небольшой черной коробочкой, на конце которой искрили два металлических электрода. Он выбросил руку вперед, которая тут же оказалась сломана в области запястья и выбита в локтевом суставе, а потом получил полный разряд в паховую область. Краем глаза он успел заметить мелькнувшую черную тень, устремившуюся в дверной проем, а потом сознание ему отказало.
... когда прибежали другие, девушки уже в комнате не было, не было ее и в коридоре, и в прилегающих подсобных помещениях...

[decadente]

Они направлялись сквозь темноту, из глубин которой доносились, обволакивая, смутные звуки - шёпоты и стоны. Голоса принадлежали людям разного возраста, говорившим на разных языках. Уэнделл перестал обращать внимание на то, как тихо шагает он сам и как приглушено дыхание собаки, хотя акустика в этих помещениях должна была усилить шум. Он прислушивался, направляя луч фонаря то на пол, то на стены. В стенаниях и бормотании слышались жалобы, проклятья, мольбы; иногда, судя по тону, голоса о чём-то предупреждали. Поскуливание Малика ещё пару дней назад угнетало бы Уэнделла, но сейчас он не без удивления осознавал, что рад присутствию собаки - во всяком случае, этой собаки.
Между тем с каждым поворотом путь становился менее знакомым; и ржавую дверь с надписью "Пожарный выход" парень увидел впервые. Он же собирался вернуться в каптёрку - хотя, похоже, нет смысла искать пристанище сторожа, если эта дверь открывается. Громадная ручка напоминала согнутую и припаянную к двери "фомку".
Уэнделл подумал, что был бы не прочь узнать, что это за заведение, - слишком уж оно отличалось от других известных ему клиник, санаториев и прочих пансионатов; и сотрудники тут другие, и обитатели тоже. Трудно сказать, в чём отличие, но вот не такие, и всё. Фигня какая-то.
Он уже коснулся холодного пыльного металла, когда один из голосов вторгся в его восприятие:

- Тише, тише, все хорошо, не бойся, тебя никто не тронет, не обидит. Ты же хороший, да? И все здесь хорошие...тебя никто не тронет.

Провод, лишённый изоляции. Раньше ему была неведома чужая боль - и до его боли раньше никому не было дела. Круг из соли... Деззи нельзя тут оставаться. Деззи нельзя тут оставлять. Уэнделл потёр щёку и подбородок. Так, судя по петлям, это открывается от себя.

- Малик, фью-фить!

[Wizard]

- Здравствуй, Френк.

Такое ощущение, что я только закрыл глаза и - лишь моргнув - уже оказался в другом кабинете. Мгновенно. Без перевозки моего недвижимого имущества по узким и воняющим мочой коридорам. Глубокий вдох. Ты в обычной больнице, Френки. Успокойся.

Но зрачки судорожно дергаются, выхватывая обломками фотовспышки объекты в кабинете. Блеск очков. След ногтей на столе. Муха на зеркале. Люминисцентная лампа мигнула.

- Здравствуйте, доктор.

[Lana Gor]

Лана не заметила, как погрузилась в сон. Прямо так, сидя, и уснула. А может, это и не сон был?..

Скрытый текст - Сон-видение:

Watch on YouTube

Когда в дверях загремел замок, девушка открыла глаза.
В палату вошли Доктор и Энвик.
"Хорошо, что не этот ублюдок", - облегчённо вздохнула "шестая", бросив мимолётный взгляд на мужчин.
- Как самочувствие? – спрашивает Доктор. Он не смотрит на Лану, и кажется, что он вообще сейчас где-то не здесь мысленно. Что-то его гнетёт и отвлекает от реальной жизни. Лана поёжилась, ощутив страх и сомнения Доктора. Она старалась избегать смотреть ему в глаза. У неё всегда устанавливался контакт с людьми, которым она смотрела в глаза, но ей никто не верил. Даже Доктор.
В прочем, Доктор приступил непосредственно к осмотру. Лана терпела, когда он измерял давление, сдавив руку манжетой от тонометра слишком сильно, терпела, когда он попросил задрать пижаму и стал слушать сердце, прикасаясь холодным кругляшом стетоскопа к обнажённой груди, терпела презрительный взгляд санитара, которому впрочем, его презрение не мешало пялиться на грудь девушки.
"Как хочется улететь отсюда... Я же могу летать?.. Мне кажется, я когда-то умела летать на метле..." - думала Лана, пока её осматривал Доктор.
- Этот Калеб, он что-нибудь говорил тебе, что-нибудь передавал? – вдруг подал голос санитар. Он был раздражён и смотрел на девушку с неприязнью.
- Не понимаю, о чём ты говоришь, - буркнула Лана, стараясь не смотреть на него.
Санитар хотел сказать что-то ещё, но Доктор оборвал его, попросив не мешать.
"Чёрт, неужели они что-то заметили?" - пронеслось в голове "шестой".

[Greenduck]

Люстин проводит кончиком языка по верхней губе и улыбается.
- Хитрюжка, - она легонько толкает Джошуа в плечо. – Хорошо, я согласна. Спрашивай. Только не пытайся меня обмануть, красавчик.
Она щёлкает зубами и усаживается на пол. Обнажённые ноги, изгиб спины. Она смотрит на мужчину и ждёт его вопрос. Змея медленно ползёт вдоль её бедра.
Включается сирена, но Люстин медленно качает головой, не двигаясь с места.
- Не томи, солнышшшшко.
***
Птичка за окном трепещет крыльями. И вдруг взмывает вверх, скрывшись в тумане. Деззи пытается рассмотреть её, но резкий звук заставляет её вздрогнуть.
Шлёп!
Окровавленная ладонь медленно сползает по оконному стеклу с внешней стороны, оставляя липкий след.
Из тумана выплывает бледное женское лицо, искажённое ужасом. Синие губы что-то кричат, но Деззи не слышит ни звука.
Женщина открывает рот, силясь перекричать тишину. Наконец, она начинает водить пальцем по оконному стеклу.
Б…Е…Р…Е…Г…И…С…Ь
Дописав последнюю букву, она резко дёргается вперёд и разбивает лицом оконное стекло.
Деззи отшатывается и падает на пол.
Окно целое без следов крови. А потом включается сигнал тревоги.
***
- Что значит, исчезла?! – лицо Энджери теряет человеческие черты. Куклы-санитары в ужасе отступают на шаг. – Перерыть всё! Пусть остальные запускают питомцев! Каждый угол! Каждую щель! ВООНРРАУ!
Последнее слово произносит не человеческая гортань.
Он уставился в монитор. Показатели Кукловода не были критичными, а вот Алекс находилась в состоянии постоянного стресса. Могло не выдержать сердце. Или мозг.
Можно было только догадываться, почему Кукловод атаковал своего носителя всплеском адреналина. Сбой, случайность…
Энджери сжимает кулак, так, что хрустят пальцы. А потом нажимает кнопку тревоги.
***
Дверь распахивается, и Уэнделл ослеплён белизной тумана. Он делает шаг и замирает на пороге, потому как сзади включается сигнал тревоги. Его глаза привыкают к свету, и он видит, чего смог избежать.
За дверью пропасть. Дна не видно из-за тумана. Только пустота. Словно мир оборвался на полуслове.
И тут он слышит нарастающий гул, идущий из Бездны. Он пугает и одновременно притягивает. Звук приближается. Сзади визжит тревога. А потом начинает истошно выть Малик.
***
- Френк, в больнице стало слишком много нарушений. Тебе не кажется? – доктор Айдо смотрит на пациента с лёгкой усмешкой. – Знаешь, как наш главврач относится к дисциплине? Пришло время жёстких мер.
Мухи облепили оконное стекло. В комнате стало гораздо темней. А потом тело доктора Айдо начинает изменяться.
Он становится похож на причудливого богомола, или на демона из театра Кабуки. Длинные конечности с множеством суставов изгибаются и тянутся к Френку.
- У тебя три дня. Убей одного из пациентов, либо умрёшь сам, - голос монстра дребезжит, сливаясь с жужжанием тысяч мух, заполнивших кабинет. – За тобой будут приглядывать. Заработай себе свободу.
Всё заканчивается также неожиданно, как и началось.
Доктор Айдо что-то записывает в блокноте. Только муха бьётся в стекло.
- Можешь идти, Френк. И ты, Юрей.
На долю секунды Френк её видит. Девочка в белой одежде у двери. Слишком быстро, чтобы разглядеть подробности.
Его везут в палату. Он был в кабинете доктора Айдо больше часа. Его путь сопровождает вой сирены.
***
Осмотр закончен. Доктор вздрагивает от звука тревоги. Энвик оскаливается.
- Я с тобой не закончил, - рычит он и выходит. За ним следует Доктор.
Лана смотрит им вслед.
- Полночь, - отчётливо говорит Калеб над самым ухом девушки. Она резко поворачивается.
Она одна в комнате.

[Lana Gor]

- Я с тобой не закончил, - прорычал Энвик прежде, чем покинуть палату вместе с доктором.
Лана слышит звук сирены и зло улыбается.
- Кто-то сбежал, кто-то сбежал, кто-то сбежал, - повторяет тихо она, улыбаясь одним уголком рта.
- Полночь.
"Шестая" вздрагивает от знакомого уже голоса, прозвучавшего у неё над ухом. Она резко оборачивается, но в палате никого нет. Лёгкий озноб снова накрыл её, погрузив в мандраж, но мандраж сладки и желанный. Лана ждала этого момента с той минуты, как Калеб пообещал ей, что придёт. И даже угроза Энвика не способна что-то изменить.
- Полночь, - повторяет "шестая" и широко улыбается.
Затем, девушка забирается на кровать с ногами и, обняв подушку, начинает считать время, оставшееся до полночи.

[Wizard]

Меня везет в палату какая-то кукла, набитая воском, нашпигованная пустыми словами. Люминисцентные лампы работают через одну, создавая островки мрака, разбитые мерным скрипом колеса тележки. Вой сирены разливается по пустым коридорам.

- Это твой шанс.

В каждом интервале света - от коляски и от Френка отбрасывается тень. Тень открывает глаза и улыбается. И говорит, словно бы тени могут говорить.

- Это твой шанс сбежать. Сейчас, когда ты в круге света - санитар допустил ошибку, ты связан не так прочно как мог бы.

Невероятные изгибы тела - кости хрустят, суставы почти выпадают, мышцы почти рвутся. Но пальцы нащупали ремешок смирительной рубашки - он почти не завязан.

- Ты можешь освободиться. Но... Смотри внимательнее в темноту.

И Фрэнк вглядывается. В каждом интервале тени, через который он проезжает, он видит ту самую девочку. Белая одежда. Платье с покроем, похожим на готический. Волосы темные, а кожа - контрастно светлая - почти белая. Челка закрывает глаза.

- Она тебе знакома?

Не знаю. Похожа, но... Словно бы негатив. Не знаю. Руки все еще за спиной, но ремень уже не стягивает их. Санитар останавливается в круге света, видимо, заподозрив неладное, обходит коляску, на которой едет Фрэнки и склоняется к нему.

- БЕЙ!

Голос прозвучал на доли секунды позже удара. Пациент ударил головой тощего нескладного врача в переносицу. Раздался хруст ломаемого хряща. Брызнула кровь. Лицо нескладной марионетки перекосилось от боли и непонимания. Фрэнки быстро вытащил руки из-за спины и схватил отшатывающегося врача, привлекая к себе. Сначала он попытался его придушить, но быстро оценив невыгодность этого предприятия, вцепился зубами ему в глотку. Спустя несколько минут, отстегнув крепления на ногах и избавившись от окровавленной одежды, Фрэнк бежал по коридору.

Найти.

Убить.

Найти.

Убить.

Найти.

Скрытый текст - саунд:

Watch on YouTube

[decadente]

Гул из ослепительной бездны, из глубины туманного морока притягивал так, что Уэнделл почти решил шагнуть туда, - это ужасающее стремление казалось сильнее из-за визга сирены и истошного воя пса. Сияние померкло перед глазами: точки-полоски-звёздочки... Парень вцепился в ручку-"фомку", теряя контроль над "ватными" ногами. Несколько минут он был полностью поглощён шумом - звуки проникли в голову, вытеснив мысли; но это были неприятные звуки, а не музыка в клубе; и, отталкиваясь от неприязни к какофонии, сознание опять утвердилось на месте.
Присев и уперевшись руками в ржавый железный порожек, Уэнделл снова посмотрел вперёд и вниз. Надо же, подвал превратился в "плюс-сто-пятисотый" этаж, и никакого парка не видно; в других заведениях таких шуток с планировкой точно не было. Не сомневаясь в реальности происходящего, он вспомнил, как для него начался здешний сюрреал... Звуки снова заставили заныть шрамы - и свежую рану тоже; но шрам от аппендицита не беспокоил - возможно потому, что во время той операции Уэнделл был под наркозом.
Он с усилием поднялся и захлопнул ржавую дверь. Что за сигнал - пожар, побег или ещё что-то? Уэнделл ощутил, что его кожа под действием этих звуков стала похожа на шкуру (снаружи этого не заметно) - и что это шкура не собаки, а рептилии. Кожа динозавра.
Подобрал и включил фонарик. Малик развылся, так и персонал привлечь недолго. Уэнделл попытался успокоить собаку, гладя по голове, по густой блестящей шерсти:
- Малик, пойдём! Поищем офис мистера Джонсона.

[Mikki]

Над головой воет сирена, перед глазами стоит искаженное ужасом бледное лицо, огромные буквы пляшут, не складываясь в осмысленное слово. Деззи кричит и сворачивается на полу в клубочек, пытаясь спрятаться, скрыться, исчезнуть. Ужас и паника накатывают волнами, она захлебывается и зажимает рот кулаком, стараясь сдержать рвущийся наружу крик. Огромным усилием воли заставляет себя поднять глаза к окну. Белый туман клубится, птичка вопросительно поглядывает на нее, стекло поблескивает сквозь решетку.
Девушка медленно поднимается и садится на кровать. Опять видение...или сон? Ей все время кажется, что ее предупреждают, чего-то хотят от нее. Но чего? И о чем? И что вообще она может сделать? Деззи хмурится и сердито смотрит на трещину, змеящуюся по стене. Ей опять кажется, или она приблизилась к двери? Совсем немного, но приблизилась...
Деззи пожимает плечами, трясет головой и бросается лицом на подушку. Ничего не понимаю...ничего...

[Greenduck]

Сирена продолжала выть. По коридорам бегали санитары. Но судьба бывает шутит очень жестоко. Френк никого не встретил на своём пути.
***
Деззи вздрогнула от звука открывающейся двери палаты. Она подняла глаза. Никого, только дверь открыта, хотя раньше была заперта.
***
Френк выбегает в пустой коридор. Впереди скрипнула дверь.
***
Деззи замирает в нерешительности, а потом подходит к двери. В дверном проёме валяется шариковая ручка. Видимо её потерял Слозер.
***
Френк видит силуэт за дверью.
***
Деззи выходит в коридор.

***
Алекс очнулась в саду-лабиринте. Как она туда попала, она не имела не малейшего понятия.
Болела голова, саднило плечо и ныло в грудной клетке. Шуршание заставило её вздрогнуть.
В это было сложно поверить. Прямо на девушку смотрел белый кролик. Свалявшаяся шерсть и порванное ухо. Он резко сорвался с места и скрылся в дыре, образованной разросшимися кустами. И исчез из виду.
***
Уэнделл петлял по извилистым коридорам. Он порядком устал, и когда уже потерял надежду, неожиданно оказался у двери каптёрки. Отсюда можно было попасть в больничное крыло. Малик радостно вилял хвостом и тявкал.
***
По распорядку всех должны были отвести в общий зал, но из-за тревоги оставили в палатах. «Зелёные холмы» гудели как растревоженный улей.

[SunnyBоy]

- Не томи, солнышшшшко.
Джошуа покосился на змею и сдержал вздох. Рептилия обернулась спиралью вокруг бедра Люстин и словно нежилась в человеческом тепле.
- Я не буду спрашивать, кто ты? Мне это безразлично. - Мужчина притронулся рукой к её подбородку и заглянул в глаза. - Но мне дико интересно. Что тебе нужно? На самом деле? М?

[decadente]

Тявканье снова заставило схватиться за голову и скорчить рожу; чтобы отогнать старое наваждение, Уэнделл нарочно задел раненой рукой за стену.
- Сейчас, Малик!
Открыв дверь, пропустил пса внутрь; зачем-то оглянулся на коридоры. Спрятав выключенный фонарь, проследовал за Маликом. Вот и каптёрка, наконец-то! Внутри всё было как прежде. Заметив пустую миску в углу, Уэнделл заглянул в холодильник и, найдя внутри собачий корм, показал Малику упаковку:
- Есть будешь?
Насыпал еду в миску, пакет отправил обратно в холодильник; для себя взял бутылку минеральной воды. На подоконнике было несколько чашек, в общем, довольно чистых. Уэнделл не глядя взял одну, досталась с картинкой - бультерьером; заняв одно из кресел (то же, в котором недавно обедал), сделал несколько глотков минералки; закрыл глаза...
Сколько времени он шёл сюда? А сколько времени провёл на злополучном складе? В комнате не было часов. И третья дверь была закрыта.
Только теперь, в тишине и относительном комфорте, Уэнделл почувствовал, насколько серьёзно его беспокойство. Он не согласился бы признать, что боится или паникует, но сказал бы, что глубоко встревожен - в том числе и из-за присутствия собаки.
На столе пустая алюминиевая тарелка и вилка - знакомые предметы. Парень взял столовый прибор и повертел в руках. Стальная, чуть толще и короче привычных, похоже, из комплекта.
- Малик, где работал твой хозяин? Это ведь не клиника, да?
В коробке с медицинской символикой обнаружились бинты и склянка с раствором бриллиантового зелёного. Сняв куртку с успевшими засохнуть пятнами, Уэнделл занялся обработкой раны; затем выпил ещё чашку воды.
В зале с телевизором была как минимум одна камера; так, а в коридорах, в подвале - были? Он не помнил. А здесь - есть?..
Ну и ладно.
Убрав всё, он снова уселся в кресло. Вот же дверь на улицу - а за пожарным выходом была пропасть, и неизвестно, что будет здесь. Стоп, он же видел там что-то вроде парка.
Уэнделл надел куртку и подошёл к двери на улицу, машинально спрятав вилку в свободный карман. Деззи. Здесь нельзя оставаться - потому надо убедиться, что это именно выход, а не очередной архитектурно-ландшафтный прикол.
*пытается открыть дверь*

[Lana Gor]

Сирена продолжает терзать слух и рвать нервы. Лана швыряет подушку в дверь, выкрикнув:
- Да выключите уже эту грёбанную сирену!
Если внутренние часы не подводили "шестую", то сейчас должны были отвести в общую комнату, но никто не пришёл. Сирена выла, оповещая, что неприятности с каким-то пациентом стали виной этому. Значит, и в самом деле придётся ждать до полуночи, чтоб снова увидеть его. Чёрт! Как же томительно ожидание.
Лана слезла с кровати и прошлась по палате-камере. Сильно хотелось на улицу, но туда не выпускали уже давно - наказание за постоянные попытки сбежать.
- А ведь когда сбегала я, сирену никто не включал... - пробормотала девушка, вдруг остановившись.
- Просто, ты никогда дальше больничных стен и не уходила. Всегда оставалась внутри клиники.
Лана повернулась на тихий голос и увидела своего двойника, сидевшую на корточках на спинке кровати.
- Почему ты всегда так сидишь? Как птичка...
- Потому что я птичка, - улыбается двойник и раскрывает два больших чёрных крыла.
Лана вздыхает и, подобрав подушку, подходит к кровати.
- Я бы хотела полетать там, под облаками, - мечтательно смотрит она на окно. - У тебя нет выпить?
- Нет, - тихо отвечает двойник.
"Шестая" снова забирается на кровать с ногами и упирается спиной в стену. Она что-то мурлычет себе под нос, загадочно при этом улыбаясь.

[Alex S.S.]

Он дергает куском уха, сквозь который виден обкусанный кем-то хрящ, глядит на нее одним глазом... второй почему-то вытек, и, прихрамывая, растворяется в тенях. Алекс приподнимается на локте, трет один глаз. Наверное, показалось... однако полудохлый зверек возвращается, встает на задние лапы, чешет промежность и манит перебитой лапой.
- Скорпионы были позитивнее... - произносит девушка, садясь на пожухлую траву и пытаясь оторвать репей от больничной робы.
Кролик смотрит с укоризной, стучит зубами, наклоняя голову, отворачивается и...
... и в Алекс летят комья земли вкупе с круглыми вонючими фекалиями.
- Ты ох**л? - подрывается девушка, срываясь с четверенек следом за кроликом, однако промахивается, распластываясь по земле, держа в кулаке окровавленный желто-серый комочек. Отбрасывая ненужную часть филейной части животины, она сплевывает, утирает лицо, размазывая грязь еще сильнее и, отворачивая в сторону ветви, начинает пробираеться следом. Где-то впереди маячит "бампер" кролика, который, определенно дразнит ее, что приводит в еще большее бешенство.
- Ну подожди, вот найду... вот доберусь, и...
Мысль теряется, когда все погружается на мгновение в темноту, которая, кажется... накрывает темным покрывалом, вроде одеяла, заставляя упасть ничком и пытаться вдохнуть ставший чересчур густым и вязким воздух. "Приход" пропадает так же, как и начался, а вместе с ним исчезает и кролик... остаются только колючие кусты и дикий холод, от которого сводит бледнеющие пальцы. Дыхание бледным облачком пара срывается с губ, заставляя веточку перед глазами оттаять. Пронзительный ветер промораживает до самых костей и Алекс понимает, что лежать на мерзлой земле в кустах - не самая умная мысль, потому, пробравшись сквозь сплетение ветвей, поднимается во весь рост, чтобы увидеть пустую монохромную гладь равнины под бесцветным небом, с которого срываются редкие серые снежинки... позади заросли колючего кустарника, впереди лесополосы, кажущиеся криво нарисованными карандашными набросками.
Алекс ежится, подносит руки к лицу... алые пятна на руках - единственное цветное пятно во всем этом выцветшем мире...
- Какого хрена? - слова звучат непривычно тихо и невыразительно. Она делает шаг вперед и, наколов ногу, прыгает на другой, пытаясь выдернуть из ступни... тонкую белую изогнутую кость... точнее ее обломок, торчащий в обрамлении таких же... составляющих один костяк... одну грудную клетку, припорошенную снегом и вмерзшую в землю. Алекс непонимающе смотрит на белые кости, еще одни, едва заметные чуть дальше... и еще одни, и еще...
... кладбище... одно большое кладбище...

[Vetrova]

Фиби испуганно вздрагивает от прикосновения ледяной воды, открывает глаза и видит перед собой девочку. Девочка тоже смотрит на неё, не отрываясь, такая маленькая, худая и хрупкая; она прижимает мокрые ладошки к железным прутьям на щеках, а капли с её подбородка медленно, будто в замедленной съемке, падают в грязную раковину. Какой-то частью своего затуманенного сознания Фиби понимает, что мелкая лохматая замарашка с глазами цвета болотной жижи и есть она - Фиби Корр.
Только она не помнит, как оказалась у зеркала и почему ей так дико хочется снова под эту ледяную струю.
Фиби окидывает взглядом пустую комнату. Два стула, стол, кровать с ремнями... К кровати и была пристёгнута Фиби. Это она помнит. Как и то, почему так зудит и чешется рука. Дурацкие иголки, на которые заменили еду - вот как лечат "белые халаты". Одна из них, кажется, читала книгу рядом. Запах пылевых клещей всё еще чувствуется в комнате. Фиби подходит к кровати и поднимает с пола оброненную книжку. "Сияние". Название ни о чём не говорит девочке, но она кожей ощущает какую-то связь с помятыми посеревшими страницами. Если бы только слова можно было читать носом...
Девочка ложится на скрипящую койку, проводит пальцами по гладкой красной обложке и открывает случайную страницу. Бегло скользит по буквам, перелистывает дальше и дальше, пока взгляд её вдруг не вырывает из общей чёрно-серой массы отдельные слова...


"Джек смутно сознавал, что где-то за пределами его жаркого, лихорадочного внутреннего мирка слышен приглушенный шум. Он бросил взгляд через комнату – Дэнни снова воевал в постели, крутился, сминая простыни. Из глубины гортани несся стон – тихий, сдавленный звук. Какой-то кошмар? Лиловая, давно умершая женщина шаркает ему вдогонку по извилистым коридорам отеля? Джек отчего-то думал, что это не так. За Дэнни во сне гналось что-то другое. Пострашнее.

*******
что за чудовища беснуются прямо под костной перегородкой?"


Внезапно Фиби поняла всё: и о чём эта книга, и почему она очнулась мокрая перед зеркалом. Всё эти чудовища в её голове... Отвратительные и неотвратимые, поедающие сознание, призраки прошлого и настоящего - все они собрались здесь, чтобы мучать её...
Книга падает на пол опять, когда малышка прижимает коленки к груди и сдавливает виски руками. Слишком поздно, поздно прятаться от кошмара...

Едкий запах дыма забивал ноздри, горло схватывало спазмами. Огонь позади стремительно захватывал всё новые владения, и не думая останавливаться на спальных комнатах. В двух метрах справа прощально треснул обеденный стол, прежде чем развалиться окончательно под снедающим его пламенем. Фиби ползла вперёд, к чёрному выходу за кухней, куда еще не добралась огненная стихия. Руки отчаянно вцепились в свитер дяди Бена. Быстрее. Выбраться. Вместе. Пока из-за гари она не потеряла сознание. Нельзя сдаваться. Дядя - единственный, кто её понимал, без него Фиби не уйдёт. Пригнувшись к самому полу, где воздух чуть чище, Фиби ползла вперёд, к чёрному выходу за кухней, невзирая на боль в груди и занозы на коленках. Не смотря на то, что дядя Бен был холодным, как лёд, тогда как с Фиби катился град пота. Она упрямо растягивала его свитер, метр за метром преодолевая последнюю полосу препятствий на пути к спасению.
Вот уже дверь. Малышка быстро повернула ручку рукавом своей кофты и толкнула. Лицо приятно остудил резкий холодный ветер, подарив глоток чистого воздуха. На вечернем небе вырисовывались тёмные грозовые тучи, но с них не падало ни капли дождя, будто они смеялись над ней. Фиби обернулась на дядюшку... и в ужасе замерла. Всё-таки огонь добрался сюда быстрее. Калоши дядиных джинсов загорелись, и ехидные языки пламени стремительно перекидывались выше, на тёплый шерстяной свитер, как на самое изысканное блюдо этого пиршества.
Даже не успев осознать, что она делает, Фиби в один решительный момент вытащила дядю Бена из объятого огнём дома. С неведомо откуда взявшейся силой девочка принялась катать дядюшку по земле, сбивая пламя. Руки жгло, но Фиби даже не замечала боли. Всё её внимание было сосредоточено на тушении горящего человека. Любимого человека, которого - девочка понимала это, хоть и не хотела принимать как должное - она сегодня потеряла. Не важно, потушит она огонь или нет, дядюшку Бена уже не вернуть.
На глаза набежали слёзы. С истошным рвением малышка принялась сбивать с дядиного тела последние красные огоньки. Она даже не заметила, что продолжала наносить удары уже и тогда, когда в этом не было смысла - огонь забрал всё, что мог, и отступил. Но маленькие кулачки бешено избивали почерневшее тело.
- Фиби?
Этот голос... Слишком тихий, слишком напуганный, он раздался прямо за её спиной. Вырвал девочку из жуткого транса, словно ударив по голове железной битой.
- Что же ты наделала, Фиби...
Взгляд, полный разочарования и боли.
- Мама, я не...
Руки в ожогах.
- Я не виновата, мам...
Не спасла. Не предупредила, хотя знала, слышала раньше...
- Они все... Это не я...
Это она.
- Мама?!
Мама опустилась на колени, на бежевом пальто расплылось тёмно-красное пятно - там, где сердце. Из глаз её покатились слёзы, когда она посмотрела на Фиби в последний раз. И упала.
Руки безвольно лежали вдоль тела. Из спины торчала рукоятка ножа - такой же она извлекла из груди дядюшки Бена. Там, где сердце...


Фиби снова стоит возле зеркала, обливая себя пригоршнями воды. Дышать тяжело, и не из-за намордника. Всего лишь сон. Или не сон. Он так же реален, как реальны стены этой лечебницы. Только из сна можно сбежать, проснувшись, а как сбежать отсюда?
Бесполезно. Она знает ответ. Только...
Наскоро утеревшись дырявым вафельным полотенцем, Фиби подходит к двери и стучит. Мисс Люстин отвязала её, прежде чем уйти, возможно, будут и другие поблажки, если она пообещает вести себя тихо.
Никто не приходит.
Фиби барабанит в дверь снова, на этот раз громче и требовательнее.
- Я хочу обратно свои кубики!

[Greenduck]

Люстин провела ладонью от щиколотки до бедра и задумчиво посмотрела на Джошуа.
- Желания… Чего я хочу?... Чего все мы хотим?... – она закусила губу. – Я много чего хочу. Например, я хочу тебя, солнышшшшко. Но ты ведь не про сиюминутное спрашивал? Не буду цепляться к словам и делать из тебя дурочка.
Она прикоснулась кончиком пальца к носу мужчины. Змея угрожающе зашипела.
- Ты и сам неплохо справляешься.
Люстин откинулась на пол, выгнула спину и провела ладонями по груди.
- Эта больница… Всё не так просто. Игра. Я твой противник. А ты, бедняжка, даже не знаешь правил этой игры. Я хочу победить. Поверь, тебе не понравится быть лузером.
Она приподнялась на локтях, открыв взору Джошуа широкое декольте.
- С тебя хватит, малыш, - улыбнулась она и в одно мгновение оказалась у его лица. – С кем ты разговаривал?
****
Дверь скрипнула, но сдалась на милость Уэнделла. Укутанный туманом садовый лабиринт хранил настороженное молчание.
Разве что Уэнделлу послышался тихий женский голос, ругающийся матом. Но всего на мгновение.
- Не верь им! – голос прозвучал за спиной.
Человек с забинтованным лицом парил в нескольких сантиметрах над землёй.
- Они врут. Они будут говорить, но только ты сможешь помочь ей. Всё уже произошло!
Человек исчез, оставив щемящее чувство безысходности и потери.
…Всё уже произошло…
****
Дверь палаты скрипнула, впуская двух безымянных санитаров.
- Время ужинать, шестая, - бесцветно произнёс один из них. – Поднимайся.
Санитар обшарил взглядом тело девушки, укутанное в больничную пижаму.
****
Кладбище. Белые кости и пронизывающий холод.
Тишина давит мысли и чувства. Выворачивает наизнанку душу.
- Привет, детка, – знакомый голос вызывает слишком противоречивые эмоции.
Черноволосый мужик с меняющими цвет глазами сидит на корточках. Кожаная куртка накинута на плечи. Он курит, выпуская облачка пара вперемешку с дымом.
- Добро пожаловать в свой собственный мир, детка.
****
Дверь открылась впуская в палату унылого санитара.
- Ложись, девочка, пора кушать.
В его руке сверкнула игла, от которой шла трубка к капельнице.
***
Шаги Френка стали всё тише. Деззи удивлённо смотрела на шариковую ручку в своём сердце. Стало холодно и тоскливо.
….Всё уже произошло…

Скрытый текст - Саунд:

Watch on YouTube

[Alex S.S.]

Короткая стрижка и желтые... нет зеленые... нет голубые, или красные?.. глаза. Грубые черты лица вызывают противоречивые чувства, сквозь которые прослеживается смутная неприязнь и еще что-то... слишком тонкое, необъяснимое.
- Кто ты? - губы дрожат от холода и одновременно от предчувствия чего-то нехорошего, - Что значит "мой мир"?
"Я, конечно, не хотела райского сада... но неужели мое сознание - это одно большое кладбище?" - возмущается подсознание. Алекс пятится назад, не желая поворачиваться к странному мужчине спиной, спотыкается о смерзшийся труп, падает, больно ободрав ладонь о еще один скелетный остов. Она поднимает царапину к глазам, глядя, как она медленно набухает кровью, переводит взгляд на тело, о которое споткнулась, и крик комом встает у нее в груди, причиняя неописуемую боль.
Девушка сипит, отпихивая ногами себя от полуразложившегося тела... темный каштан волос, вмерзший в землю... остекленевшие бельма глаз... обнажившийся оскал смерти, натянувший остатки кожи вокруг когда-то полных губ... перебитая рука, вытянутая в хищном жесте, в попытке добраться до убийцы. На Алекс смотрит она сама...
- Какого х**а?! Б***ть! ТЫ! - она вскакивает на ноги, быстро подходит к мужчине, хватает его за отворот куртки, поднимая и сталкивая нос к носу, - КТО ТЫ?! КАКОГО ЧЕРТА ТУТ ПРОИСХОДИТ?! ГДЕ МЫ?! Где я?!
Голос тухнет и расспыпается инеем... Алекс смотрит поверх головы темноволосого, на еще одно свое тело... и еще одно... и еще одно... груды тел... мертвых... искалеченных... втоптаных в черную землю... холодных...

[Mikki]

Холод быстро заполнил все тело, проник в каждую клеточку. Ноги подкосились, коленки стукнулись о пол, но боли не было. Деззи шевельнула губами, чувствуя, как по подбородку течет теплая струйка, а потом глубоко вздохнула и взлетела.
Крылья распахнулись и удержали ее в воздухе. Она с изумлением глядела на собственное тело, скорчившееся на полу. Ноги некрасиво вывернуты, руки вцепились в халат на груди, лицо белое, губы в крови, волосы похожи на мочалку. Нет! Это не она! Конечно, не она!
Золотокожая фея закружилась под потолком, счастливо рассмеялась и помчалась по коридору, туда, где обязательно найдется открытое окно. Ведь один раз оно оказалось открытым, верно? Почему же не может быть еще раз? Она свернула в боковой коридор и вдруг замерла на месте. Медленно развернулась. Что? Она…пролетела сквозь дверь? Сквозь закрытую дверь? Но…такого не может быть… Медленно, чуть шевеля крыльями, Деззи подлетела к закрытой двери и…погрузила в нее руку…Пошевелила пальцами…закрыла глаза и полетела вперед. Когда глаза снова были открыты, она обнаружила себя под потолком в палате. В своей палате. Да, конечно…это она. Вот и трещина на стене, та самая, которую девушка разглядывала и изучила так, что прекрасно знала каждый изгиб.
Деззи покачала головой и подлетела к окну. Белый туман и птичка! Да! Фея ахнула, отлетела назад и стремительно ринулась к птичке. Подлетев к стеклу вплотную, она зажмурилась и протянула руки, намереваясь притронутся к крылышкам, которые вот уже много днаей маячили у нее за окном. Однако, когда она открыла глаза, обнаружила, что снова висит под потолком в палате. А прямо перед ней, за окном, трепещет крылышками птичка.
Сколько не повторяла попыток Деззи, все заканчивалось одним и тем же.

[Greenduck]

Мужчина хмуро улыбается. От него пахнет табаком и алкоголем. Запах действует на подкорку мозга.
- Не паникуй, детка, - спокойно говорит он. – Я знаю только то, что знаешь ты. А знаешь ты, больше, чем помнишь. Инстинктивно ты понимаешь, где очутилась. Так к чему эти глупые вопросы самой себе?
Он целует её в губы.
- В этом что-то от мастурбации, - смеётся он. – Пойдём прогуляемся.
****
Тишина палаты обманчива. Скоро Деззи различает голоса. Проявляются образы. Мужчина в смирительной рубашке что-то ждёт, сидя на полу.
Окровавленная женщина выходит прямо из стены.
- Я же тебя предупреждала… - еле слышно шепчет она и исчезает.
Деззи снова возвращается в коридор. Её тело бесследно исчезло.
Их много. Они повсюду. Не все из них понимают, что мертвы. Не все видят друг друга. Наверняка и сама Деззи не всех видит.
Шёпот.
У одной из палат стоит мужчина с забинтованным лицом.
****
Тяжёлый ботинок вляпывается в кроличье дерьмо.
Энвик наклоняется и, ругаясь последними словами, счищает его палочкой. Его взгляд падает на кусочек ночной рубашки.
- С**а, вот же с**а! – рычит он. – Нашла же!
Толстая туша с удивительным проворством втискивается в кусты.
****
Холодное свинцовое небо расчерчивает молния.
- У нас гости, детка, - улыбается мужчина с меняющими цвет глазами. – Что будешь делать?
Он смотрит почти насмешливо.
***
Санитар нарочито груб. Скоро Лана оказывается в столовой. Всё как всегда. На ужин манная каша цвета газетной бумаги. И с таким же вкусом. Толстый повар с мутным, вечно голодным взглядом. Санитары у входа.
Только других пациентов нет. Она одна. Несколько пар глаз следят за каждым движением девушки. Странный звук заставляет её повернуть голову.
Повар, мистер Глат, опускает руку в кастрюлю каши и зачерпывает пригоршню белёсой массы. А потом начинает её пожирать. Каша стекает по подбородку. Тони Глат с жадностью облизывает, похожие на сосиски, пальцы. Он причмокивает и сопит.