Город

[Sera]

Сообщение от Мережук Роман

Вторая глава выдержана в духе Нигвена ^^

Сообщение от Робин-Гут

может я не прав, но между *и* и *хотя* вроде надо запятую.

Хм... задумалась.

[Леди N.]

Скрытый текст - к 1 (3) -2:

Эжени не сомневалась, что на следующий день она их достигнет.

А сын как же? "они их достигнут"?

паутиной липнущей к лицу, но затем всё сильнее

превращая проплешины земли с грязь

в?

раскашивали женское тело

раскрашивали?

Понимала только, что она осталась одна

И знала, что нередко именно после таких экзекуций к ней являлись за порцией секса

Мне кажется, если некоторые слова убрать, содержание не пострадает)

Сцена избиение жутковатой получилась. Проняло.

[Потполкин]

Сообщение от Sera

Горели натёртые даже сквозь ткань перчаток ладони.

вот такие предложения бьют со страшной силой, Захарушка Прилепин подобной болезнью страдает.
как хочешь это предложение, так и верти, в итоге ладони не просто ладони, а даже сквозь ткань перчаток.

Сообщение от Sera

Пошёл дождь, сначала едва ощутимой моросью, паутиной липнущей к лицу, но затем всё сильнее.

здесь есть подобный эффект. имеет смысл устроить небольшую перестановку, или же выкинуть оборот вообще. лично я, после написания текста, выкидываю из текста очень много художественного мусора, мусор он и есть мусор. в противном случае об него запинаешься при чтении, получаются стыковки в духе "в огороде бузина, в киеве - дядька".
здесь же видим "сперва паутина, а затем всё сильнее".

остальные замечания в том же духе, этической стороны решил не касаться. Может к этому вопросу в будущем обращусь

[reco]

Sera
Решил в этот присест разобрать всё подробнее и началось!)
Здания стали заметно ближе, и Возникало ощущение, что они топчутся на одном месте, так медленно, несмотря на все усилия, продвигались к цели. как-то не соотносится
Горели натёртые даже сквозь ткань перчаток ладони пока продрался до ладоней, натер глаза даже без очков)
В этих местах бомбили менее интенсивно, и всё чаще возникали крупные препятствия. не понял логики, если бомбят более интенсивно, то один щебень кругом что-ли?
легкий сор Сор — это пыль, мелкий мусор. Избыточность прилагательных однако
и прибавила шаг, с криком пробираясь напрямик через непроходимые завалы. как это? непроходимые же
Дальше повествование идет куском уже от мальчика, царапает.
Его бесшерстая шкура лоснилась под дождём, из раскрытой пасти на землю капала мутная слюна, оставляющая на коже долго не заживающие ожоги. про чью кожу речь?
Ружьё она с началом дождя убрала, чтоб не промочить: не сомневалась, что если намокнет, стрелять уже не будет. блин, меня опять считают за идиота, надо же так разжевать, бе!

[Sera]

Скрытый текст - 2 (2):

Она осторожно вздохнула. Постепенно глаза привыкали к освещению, и получалось рассмотреть гостя: узкое лицо, обрамлённое светлыми волнистыми локонами, стрелы бровей к вискам, тонкие пальцы, скрещенные на коленях. Далеко не красавец, Шена хорошо это понимала. Как и то, что с таким гуттаперчевым характером невозможно стать главой большой семьи. Да что там – он даже свою любимую девушку защитить не в состоянии. Сидит, мнётся, а в зале наверняка стоял в сторонке, наблюдая за избиением. Ему не было всё равно, но…
Правильно сказал Грай, она сама виновата, что отношения зашли так далеко. Но и заплатит за них одна.
– Если твой отец узнает, что ты был здесь, меня убьют, – прошептала девушка.
– Не узнает, он занят.
– Даже стены доносят ему, что здесь происходит. Эвер, хватит!
Она старалась, чтоб голос звучал твёрдо. Пусть всё закончится, пусть он просто уйдёт и забудет обратную дорогу. Эта любовь не стоит такого риска. А потом у неё будет целая ночь, чтоб смыть кровь и прийти в себя – больше ей на лечение не дадут.
«На таких, как я, держится вся колония,- мрачно подумала Шена.- И нас же первыми выбрасывают, когда проходит срок годности».
Её срок годности, и девушка это хорошо понимала, близился к концу. А с началом эпидемии время словно ускорилось, отматывая месяц за неделю, с каждым днём прижимая всё крепче.
Почему они не ушли из Города, несмотря на заразу и уродов-«слизней»? Грай не захотел покидать обжитые территории? Некому было бросить ему вызов? Или он знал, что вместе с горсткой приближённых уберётся отсюда прежде, чем сомкнут обод, бросив таких, как Шена, подыхать? А до того её руками сколотив себе приличное состояние, мародёрствуя на развалинах…
– Тогда я всё брошу, – сказал Эвер. – И мы убежим.
Шена усмехнулась краем губ; от резкого выдоха грудь снова стиснуло обручем боли. Зараза, неужели сломал рёбра? Они только-только срослись.
– Я дважды пыталась бежать, помнишь? И что из этого вышло, тоже должен помнить. В другой раз меня возвращать не станут, освежуют на месте. А тебя посадят под замок, чтоб не засматривался на всяких шлюх.
– Ты не шлюха! – запальчиво выпалил наследник.
– А кто? Как ещё называются женщины, которые спят со всеми подряд?
Она специально старалась его уязвить, дать понять, что с таким ничтожеством его ничего не должно связывать. Он навсегда останется сыном своего отца, пусть сейчас, с ней, играет в ангела. Не такой сильный, как Грай, не такой уверенный, рано или поздно Эвер пойдёт по его стопам – в этот момент Шене не хотелось бы оказаться рядом. Слишком свежо было воспоминание о последнем дне его матери – и её смерти.
Эвер промолчал. Не возразил, только отвёл взгляд, признавая её правоту. Шена горько поморщилась.
А чего ждала? Что он обнимет, начнёт разубеждать, скажет, как ценит её внимание… Пусть не врёт, он знает место девушки куда лучше её самой! И принимает как должное.
– Я устала, – прошептала она. – Дай мне побыть одной.
Эвер подался вперёд, словно хотел поцеловать, но в последний момент передумал. Встал и отошёл к двери.
– Я пришлю кого-нибудь, чтоб помогли тебе вымыться, – пробормотал он. Показалось, что в голосе мелькнуло раскаяние. Или разочарование… Было слишком много боли и усталости, чтоб различать оттенки чужих слов.
– Не надо, я сама, – пробормотала Шена.
Снова скрипнула дверь, стихли шаги в коридоре, и наступила долгожданная тишина.
Едва шевелясь, девушка дотянулась до кружки. Первый глоток выплюнула, прополоскав горло, остальное выпила. В желудке родилась тупая боль, но голова чуть просветлела, словно вода смыла кровавую плёнку, обволакивающую мозг.

Сколько лежала неподвижно, Шена сказать не могла. Казалось, совсем недолго. Часов в коморке не было, окон – тем более, и о времени можно было судить только по биологическому хронометру. Наверное, провалилась в беспамятство, потому что когда открыла глаза, за дверью раздавались крики и удары множества подошв о камень. Мгновение назад их ещё не было…
Скрипнув зубами, она села. Пошевелила руками, ногами, повертела головой. Каждое движение отдавалось тянущей болью в напряжённых мышцах. Кожа на шее оказалась стянута сухой коркой, волосы на затылке превратились в каменный колтун. Один глаз едва приоткрылся, ресницы слиплись сукровицей. На ощупь определились подушки отёчных век.
Мысленно выругавшись, Шена медленно, по стеночке, поднялась на ноги, но едва смогла сделать пару шагов. Мир перевернулся, завертелся перед глазами серой каруселью, и она поняла, что упала, только когда колени стукнули о пол. Закрыв голову руками, несколько минут сидела неподвижно. В голове словно взрывались бомбы, и каждая разносила мозг в клочья. Во рту появился кислый привкус близкой рвоты, и девушка с трудом сглатывала застрявший в горле ком.
Из коридора, прямо из-за двери в коморку, послышалась автоматная очередь. Ей ответила вторая, со стороны лестницы. Крики слились в единый звуковой фон.
Хлопнула дверь, и тут же раздался голос Эвера:
– Ты почему не заперла дверь?
– А почему должна была запереть? – простонала девушка в ответ.
Не раз уже сталкивалась с тем, что запиралась – и дверь оказывалась вынесена вместе с «мясом». Хлипкие запоры едва ли способны были выдержать удар. Да и сил, чтоб пересечь комнату, пока не хватало.
– Сейчас я выйду, а ты запрёшься, затаишься, и что бы ни случилось, что бы ты ни услышала – не выйдешь. Откроешь только мне, и только после того, как убедишься, что это наверняка я. Поняла?
Шена кивнула. Поняла, всё хорошо поняла… Прекратите этот грохот! Сейчас голова взорвётся…
Сильные руки встряхнули её за плечи, заставив поднять голову. Лицо Эвера рывками то приближалось, то удалялось и становилось едва различимым.
– Шена, ты меня поняла?
– Да…
Он на миг прижал её к себе, тут же отпустил и выбежал в коридор. Шена успела заметить автомат, висящий на его плече, и это слегка её отрезвило. Подползла к двери, дрожащими руками нащупала запор: ржавый механизм поддался с трудом. И легла тут же, на полу, но не потому, что не хватило бы сил вернуться на матрац. Теперь ей хотелось понять, что происходит, и насколько всё серьёзно. Шена принадлежала семье и не представляла, что с ней будет, если их выгонят с насиженных мест – а в Западном районе, несмотря на эпидемию и нашествие монстров, осталось несколько крупных семей. И каждая стремилась отвоевать более удобную, безопасную территорию.

[Робин-Гут]

Сообщение от Sera

Постепенно глаза привыкали к освещению, и получилось рассмотреть гостя:

Может вообще заменить *получилось* на *удалось* ?

Сообщение от Sera

узкое лицо, обрамлённое светлыми волнистыми локонами, стрелы бровей к вискам, тонкие пальцы, скрещенные на коленях. Далеко не красавец,

- надо бы чего добавить, чтобы я-читатель понял, что он не красавец. У меня перед глазами проявилось одухотворенное лицо пианиста)) Может ему шрам какой, или искажение линий лица нарисовать?

А с началом эпидемии время словно ускорилось, отматывая месяц за неделю, с каждым днём прижимая всё крепче.

Не понял -куда прижимая, к чему прижимая?

Сообщение от Sera

Грай не захотел покидать обжитые территории? Некому было бросить ему вызов? Или он знал, что вместе с горсткой приближённых уберётся отсюда прежде, чем сомкнут обод, бросив таких, как Шена, подыхать? А до того её руками сколотив себе приличное состояние, мародёрствуя на развалинах…

Последнее предложение . В нем нет ни подлежащего, ни сказуемого...Может я вредничаю, но оно чуточку невнятное. Может переделать его, соединив с двумя предыдущими и по-другому разделив эти три предложения. В общем, предложение меня немного настораживает, даже не пойму чем.

Мир перевернулся, завертелся перед глазами серой каруселью, и она поняла, что упала, только когда колени стукнули о пол.

Я так понял -она потеряла сознание. Из собственного опыта и рассказов ,наблюдающих со стороны людей, -человек как будто становиться без костей и плавно оседает на пол. ИМХО -вряд ли при этом удастся громко грюкнуть коленями. Но возможно вы и написали правильно... Все ж таки девушка худенькая)).

Мое мнение субъективно.

[Adsumus]

Sera, очень сильно рекомендую тебе подготовить и выложить синопсис. Это не только поможет рецензентам сразу же понять, о чём, собственно, роман, и как его следует воспринимать, но и заранее оценить (и переработать, где надо) сами сюжет, идею, концепцию книги. Авторы, которые берутся за большой роман без синопсиса, либо никому его не показывают, обычно через пару месяцев неожиданно понимают, что этот роман писать не стоило вообще, или что его нужно переделывать до такой степени, что аж руки опускаются. Заблаговременная работа с синопсисом поможет избежать этого.

[Леди N.]

о последнем дне его матери – и её смерти

В общем-то и так понятно, что последний день матери - это день ее смерти.

Мир перевернулся, завертелся перед глазами

Однотипные какие-то описания. Сера, у тебя обычно все красочней)

А вообще линия Шены получается интересной.

[Терри П]

Сообщение от Adsumus

Авторы, которые берутся за большой роман без синопсиса, либо никому его не показывают, обычно через пару месяцев неожиданно понимают, что этот роман писать не стоило вообще, или что его нужно переделывать до такой степени, что аж руки опускаются

Ну, не знаю, не знаю... есть автор который признавался, что знает не больше чем на пару глав вперед от выложенного в ЖЖ. Конечно, возможно он и не всем знаком, но может где-то слышали его имя ... Сергей Лукьяненко, не, не слышали? Бывает

P.S. Про свою серию Линия грёз, Сергей говорил, что она была создана по принципу он решил что в первой главе ГГ должен умереть, а дальше все само собой стало придумываться...
P.P.S. Есть довольно известные авторы которые в интервью говорят, что не могут писать по плану, есть такие которые не могут писать без плана.

[Нигвен]

А кто-то забыл выложить очередной кусок...

[Sera]

Сообщение от Нигвен

А кто-то забыл выложить очередной кусок...

А кто-то не заметил, что я сегодня выложила очередной кусок. Кто бы это мог быть?

[Нигвен]

А кто-то не заметил, что я сегодня выложила очередной кусок. Кто бы это мог быть?

Пардон, не заметил.

[Adsumus]

Сообщение от Терри П

Ну, не знаю, не знаю... есть автор который признавался, что знает не больше чем на пару глав вперед от выложенного в ЖЖ. Конечно, возможно он и не всем знаком, но может где-то слышали его имя ... Сергей Лукьяненко, не, не слышали? Бывает

И книги у него выходят соответствующие.

Сообщение от Нигвен

P.P.S. Есть довольно известные авторы которые в интервью говорят, что не могут писать по плану, есть такие которые не могут писать без плана.

Это означает, что у очень опытного и талантливого автора план сидит в голове. Но не более того. Не обольщайтесь, без плана в этой жизни редко что выходит хорошо.

[Flüggåәnkб€čhiœßølįên]

Сообщение от Adsumus

Это означает, что у очень опытного и талантливого автора план сидит в голове. Но не более того. Не обольщайтесь,

Adsumus, ты знаешь, Что у авторов в голове? Кто-то точно очень сильно обольщается и очень навязывает свое мнение...
По поднятому вопросу скажу, как думаю - по плану писать легче, но выложить его как есть, в сыром виде, это:
1 не передать и сотой доли того, что хочешь сказать своим текстом, соответственно не быть понятым бета-тестерами;
2 лично для меня тоже самое, что вырвать кусок мяса из тела.

[Sera]

Скрытый текст - 2 (3) - 3:

Мимо двери то и дело пробегали люди, раздавались выстрелы и крики, но понять, на чьей стороне перевес, было невозможно. Несколькими этажами выше, возможно, в центральном зале, прогремел взрыв: ощутимо тряхнуло, с потолка посыпался мелкий сор. Шена закрыла голову руками.
Последний раз на них нападали около года назад. Масштабно, объединением нескольких семей. И крови тогда пролилось – в коридорах ступить было некуда, чтоб не в лужу или на тело. Но в тот раз нам удалось отбить атаку, и все считали, что повтора в ближайшее время не последует. И вот вам…
Кто же это может быть? Пусть клан Грая не самый многочисленный, но людей в нём хватало, нападение чревато большими потерями. Атака похожа на жест отчаяния, когда победа или смерть, потому что иные пути уже отрезаны. И в этом случае у нападавших нет шансов одержать верх…
И тут из коридора, кажется, прямо из-за двери раздался пронзительный вой. Секунду спустя его подхватили ещё несколько голосов.
Нужно было сидеть на месте, затаиться, задержать дыхание, слиться с полом – всё, что угодно, только не выдавать своего присутствия. Шена хорошо это знала, но вспомнила лишь в тот момент, когда коснулась спиной каменной стены. Сжалась в самом углу, притянув ноги к животу. Сердце билось так громко, что казалось, тварь просто обязана его услышать. Учуять запах крови и тёплого, живого тела. И напасть – дверь для неё не преграда.
С оружием Шена бы одолела одну тварь, какой бы та ни оказалась: ползучим «слизнем» или летучей «гарпией», похожей на жирного ночного мотылька, только в пару сотен раз крупнее. Их крылья покрывала плотная кожа, почти не поддающаяся лезвию ножа, и летуны отличались устойчивостью к пониженным температурам. Селились в помещениях высоток, строя себе гнёзда. Пару раз во время вылазок Шена натыкалась на такие гнездовья, и всякий раз едва уносила ноги.
С одной тварью девушка могла бы справиться, но в её коморке оружия не было. Таким, как она, запрещалось носить его постоянно.
Ногти впились в ладони. Шена прикусила кулак, заталкивая крик обратно в глотку.
Между нижним краем двери и полом оставался узкий зазор. Прежде, лёжа у двери, она видела, как в этом зазоре мелькают чужие башмаки. Теперь же и шаги, и крики раздавались откуда-то издалека, словно из другого мира. Зато Шена хорошо слышала сопение твари и видела тень в том месте, где она находилась.
Прямо напротив двери.
Девушка задержала дыхание.
Секунды растянулись в целую вечность. Тварь принюхивалась к двери, размышляя, стоит ли преодолевать это препятствие.
Тишина сгустилась вокруг, накрыла Шену непроницаемым коконом. Возможно, звуки и были, но девушка их не слышала. Только сопение твари. И, кажется, шелест чешуек на хребте, когда монстр поводил головой…
Почему Эвер не оставил никакого оружия? Он же знал, что так может случиться, что свежая кровь привлечёт непрошеных гостей. Любой кинжал подарил бы уверенность, пусть иллюзорную.
Треск автоматной очереди разорвал тишину в клочья и заставил Шену подпрыгнуть. Чудом она умудрилась не вскрикнуть, но прокусила кулак, и на языке снова появился солёный привкус.
Тварь прыгнула на противника – видимо, выстрелы получились не слишком точными, – и полоска под дверью опустела. Сразу раздалась ещё одна очередь, визг твари и звук упавшего тела.
Шена едва смогла выдохнуть. Сплюнула кровавую слюну.
– Шен, открой, это я. Слышишь? Опасность миновала, этот урод был последним.
Девушка рванулась было к двери, но тут же остановилась. Как бы ни хотелось сейчас спрятаться за Эвером и решить, что все опасности миновали, но делать этого было нельзя. Хватит играть с судьбой, она достаточно внятно сообщила, что требует придерживаться правил.
Всё должно заканчиваться.
– Уходи.
– Шена, я прошу тебя…
– Эв…- Хотелось сказать так много, но в то же время, – какое значение имеют слова? Пустое сотрясание воздуха. – Просто уходи.
– Послушай, слова отца не имеют никакого значения. Мне на них плевать, и главенство над семьёй тоже не нужно. Ты же знаешь, что я тебя люблю. Давай сейчас просто побудем вместе, помнишь, как раньше? Я же знаю, что ты помнишь.
Помнила даже слишком хорошо.
Когда шаги стихли, она уткнулась лицом в колени. Глаза щипало, но, наверное, не от слёз…

3

Верег осторожно крался вдоль стены, прижавшись к ней спиной. Под толстыми подошвами сапогов хрустели осколки стекла, мусор и мелкие косточки. В огромные провалы оконных рам врывался сырой ветер, шуршал разбросанными по всему полу бумагами и тоненько дребезжал разбитыми люстрами.
Повсюду бурели пятна давно засохшей крови.
Однако ни шаги, ни ветер не могли заглушить копошение, доносящееся из пролома впереди. Пролом выводил в небольшое помещение, которое Верег мысленно назвал «холлом». Когда мародёр миновал около часа назад, направляясь вглубь здания, в «холле» было пусто, но уже тогда он заметил груду мусора в самом углу. И эта груда подозрительно напоминала гнездо.
Верег хотел спуститься по боковой лестнице, дверь на неё была чуть дальше по коридору. При этом благополучно обойти помещение с гнездовьем. Однако мимо пролома пройти всё же требовалось, все другие пути оказались разрушены: половину здания словно отрезало гигантским ножом.
Вольный достал пистолет и осторожно взвёл курок. Кто бы ни ждал его впереди: такой же охотник за сокровищами, заражённый или тварь, – он не собирался сдаваться без боя. Кроме того, такая встреча могла обернуться большими неприятностями, если человек в проломе принадлежал одной из Городских семей. А Верег вовсе не собирался вмешиваться в местные склоки, у него и без того хватало дел.
Под ногой хрустнуло – и шуршание на миг прекратилось. Затем возобновилось с новой силой, словно мелкие коготки драли бумагу на клочки. И, кажется, даже ветер стих, чтоб не заглушать тихого, зловещего звука.
Шаг, ещё шаг… Только проскользнуть незамеченным мимо пролома, а дальше всё будет значительно проще. Сколько нужно сделать шагов по опасному участку, три или четыре? Это не должно занять много времени.

[Леди N.]

Скрытый текст - к 2 (3) - 3:

Но в тот раз нам удалось отбить атаку, и все считали, что повтора в ближайшее время не последует. И вот вам…

Мне кажется, если "И вот вам" заменить равнозначным по смыслу предложением, текст станет интереснее.

Нужно было сидеть на месте, затаиться, задержать дыхание

В общем-то "затаиться" уже значит "сидеть на месте" и "задержать дыхание". Впрочем, это чистой воды вкусовщина.

тварь просто обязана его услышать.

Непонятно, с чего она решила, что тварь только одна.

С оружием Шена бы одолела одну тварь, какой бы та ни оказалась

"могла одолеть одну тварь"?

С одной тварью девушка могла бы справиться, но в её коморке оружия не было.

Каморке? И, по сути, это предложение полностью повторяет предыдущее.

Он же знал, что так может случиться, что свежая кровь привлечёт непрошеных гостей.

Когда мародёр миновал около часа назад

Что он миновал?

[Sera]

Леди N., спасибо.

Скрытый текст - 3 (2):

У самого края пролома Верег замер, но лишь для того, чтоб перевести дыхание и убедиться: опасность никуда не делась. И только поднял ногу…
Из-за стены выскочила чёрная крыса, слепо метнулась в одну сторону, в другую. Первая же пуля перевернула грызуна в воздухе и отшвырнула к стене; голова разлетелась, но лапки ещё несколько секунд сучили по воздуху, словно продолжали бежать.
– Чёртова морда! – Вольный сплюнул сквозь зубы. Он был раздосадован. Мало того, что наделал шума, так ещё принялся палить по крысам, как зелёный. Прильнув к стене, он ждал реакции обитателей здания на выстрел.
Тишина. От гнезда ни шороха.
Выждав минуту, Верег позволил себе перевести дыхание. Оружие убирать не стал. Ещё одна непростительная ошибка – только сейчас он увидел глубокие борозды на подоконнике и паркете; верхние не успели потемнеть. Хозяин гнезда мог вернуться в любой момент, и знакомиться с ним парню не хотелось.
Верег одним движением подтянул ремень заплечной сумки. Сегодня он снял сливки, только за микросхемы можно было получить неплохой доход, не считая пары энергопластин и драгоценных побрякушек.
С другой стороны, крыса – это верный знак, что гнездо с сюрпризом.
Времени на раздумья не было, но и упустить шанс вольный не мог. Он выскользнул в «холл», пнул гнездо и отскочил. Дуло пистолета смотрело в лаз у основания мусорного кокона. Снова никакой реакции.
Больше ждать было нечего. Верег убрал пистолет в кобуру и присел возле лаза. Из темноты несло помойкой, края отверстия бахромились обрывками полиэтилена и лоскутками тканей. Просторный вход ближе к центру гнезда сужался. Луч фонарь, закреплённый у Верега на левом запястье, осветил короткий путь, заканчивающийся тупиком.
Однако достичь тупика оказалось не так просто, как показалось мародёру на первый взгляд. Пришлось распластаться по дну лаза и работать локтями, оскальзываясь на покрытых слизью отбросах. Он знал, что внутренний завал – это дополнительное утепление, и стоит надавить, как мусор рассыплется, открыв вход в сердце гнезда. Туда, где твари прятали свои кладки.
Справа зашуршало. Верег замер, но лишь на секунду. Едва ли летун стал бы пробираться в собственное гнездо через стену, значит, снова крыса. Парень дёрнулся, упершись ладонями в завал – то оказался далеко не так податлив, как считалось. Склеенные слизью ветки едва поддавались пальцам.
Раздвинув прутья, вольный посветил внутрь – в глубине, наполовину зарытые в гнильё, розовели яйца. Одно оказалось разбито, обломки скорлупы успели приобрести густо-бордовый оттенок, зато два других были целы.
– Вот ты где, мои драгоценные, – пробормотал Верег, с хрустом ломая неподатливую преграду.
Перчатка прорвалась, и щепа вонзилась в правую ладонь. Показалось, что под кожу вогнали раскалённый гвоздь. Верег выдернул занозу и стиснул кулак: между пальцами выступили первые капли крови.
– Зарраза!
Он рванул вперёд и упёрся в завал плечом. Голова вывернулась набок, но усилия оказалось достаточно, чтоб продавить препятствие и с треском провалился внутрь.
Раздался хлопок, словно под животом лопнул туго надутый воздушный шаг. Верег выругался и сел на четвереньки – на куртке расплывалось склизкое пятно. В нос ударила едкая, щиплющая вонь.
Задержав дыхание, чтоб не опалить лёгкие, Верег осторожно поднял последнее целиковое яйцо. Размером не меньше его собственной головы, оно было шероховатым и удобно легло на ладонь.
– Шевелись, шевелись, – бормотал парень себе под нос, выкарабкиваясь из центра гнезда.
Теперь фонарь не требовался, свет с улицы хорошо был виден через лаз. Однако Верег только успел просунуть голову через внутренний завал, когда круг дневного света пропал. Заслонился шелестящей чернотой.
Тварь торопилась на выручку своему потомству.
Вольный шарахнулся обратно в нору и ногой подцепил опрокинутую крышку завала. Та встала криво, не давая ни единого шанса на спасение. Сердце загонялось бешеным стуком, в груди нарастала боль, перед глазами прыгали цветные кляксы... Прижимая раненой рукой яйцо к груди, второй он выхватил пистолет и направил на лаз.
В ту же секунду летун врезался в перемычку. Удар прокатился по ноге парня волной боли и засел в бедре, а тварь немедля повторила попытку, на сей раз вложив куда больше силы.
Выстрелы, казалось, разорвали барабанные перепонки. Один, второй, третий... сухой щелчок...
Верег стиснул зубы. Тварь верещала за прутьями и билась, было понятно, что держать её долго не получится. Второго выхода из гнезда не было.

[Линолеум]

Сообщение от Sera

Вольный сплюнул

До этого и после он звался Верегом. Нипанятна

Сообщение от Sera

принялся палить по крысам, как зелёный

Первая ассоциация - гринписовец стреляющих крыс. Добавь юнца что ли.

Сообщение от Sera

Вот ты где, мои драгоценные

гмммммммммммммм
Вообще, в целом нестандартный для тебя текст. Апокалипсис мутанты... Получила заказ от Армады? Или надеешься?)

[Леди N.]

Sera, всегда пожалуйста.

Сообщение от Линолеум

До этого и после он звался Верегом. Нипанятна

Да нет, он и до этого звался вольным) Посмотри предыдущий кусок.

Скрытый текст - к 3 (2):

И только поднял ногу…

То ли я такая вредная, но ассоциации нехорошие

Луч фонарь, закреплённый у Верега на левом запястье, осветил короткий путь, заканчивающийся тупиком.

"Луч фонаря, закрепленного"? А то закреплен луч, а не фонарь.

Парень дёрнулся, упершись ладонями в завал – то оказался далеко не так податлив, как считалось.

Тот

Размером не меньше его собственной головы, оно было шероховатым и удобно легло на ладонь.

Сразу вопрос: такая маленькая голова или такая большая рука? Не могу представить голову (не череп), которая умещается в руку. Череп вот в одной руке подержать вполне можно (доказано Гамлетом)

Ну и напоследок:

Тварь верещала за прутьями и билась, было понятно, что держать её долго не получится. Второго выхода из гнезда не было.

[Sera]

Скрытый текст - 3 (3):

Вонь усиливалась. Содержимое раздавленного яйца испарялось, заполняя тесное пространство ядовитым смрадом. Начало жечь глаза, словно в них плеснули кислотой. Вольный закрыл лицо рукавом, хотя это и не помогало.
«Вот так ты и сдохнешь, брат, – подумал он мрачно. – Пойдёшь на корм птенцу».
Тварь за перегородкой затихла, потом раздался шелест, и через секунду в щели внутреннего завала проник свет – проход наружу был пуст.
«Что за?..»
Снаружи раздались приглушённые хлопки и тонкое, быстро смолкшее верещание.
– Эй, там! – Удар по гнезду отозвался хрустом мусора. – Живой?
Не веря своей удаче, вольный выполз наружу и жадно, до хрипа, вздохнул. Тут же зашёлся кашлем, и на рукаве куртки появилась пара капелек крови. В груди пекло. Красные, обожжённые глаза не желали различать ничего, кроме мутных теней на Аккуратно положив сумку и яйцо на пол, Верег стянул с себя куртку. Отбросил в сторону. К этому моменты слизь уже успела проесть ткань.
– И свитер, – В голосе спасителя сквозило ехидство. – Знала я, что ты жадный, но чтоб настолько! Поздравляю, ниже в моих глазах ты упасть не мог.
Вот теперь он узнал говорившего. Вернее, говорившую. Внутри всё перевернулось от бешенства. Уж лучше бы сдох в гнезде, чем терпеть насмешки этой...
Рядом что-то звякнуло.
– Промой глаза, – посоветовала старая знакомая. – Слепой ты станешь ещё более нелеп.
– Премного благодарен, госпожа, – прохрипел Верег, нашаривая флягу.
Холодная вода принесла облегчение. Парень промывал глаза, пока жжение не притупилось, а предметы вокруг не обрели контуры. Потом сделал пару глотков. Он злился на себя, но понимал, что выхода нет. Либо принимать помощь и терпеть её насмешки, либо остаться слепым, но с гордо поднятой головой. Выбирая из двух вариантов, Верег предпочёл зрение.
Но как же должно не повезти, чтоб во всём Городе столкнуться именно с ней!
Девчонка молчала. Это нервировало – прежде она не затыкалась ни на минуту. Впрочем, когда они виделись в последний раз? Три года назад? Нет, уже пять. Тогда она была мелкой занозой, невыносимо избалованной и столь же вредной. Верег хорошо помнил, как она задиралась к нему по малейшему поводу. Ещё бы, маленькая принцесса и бродяга! Общего между ними было только взаимное презрение.
– Я тоже рад видеть тебя, Леррин.
Он протянул флягу, не глядя в сторону спасительницы, и принялся стягивать испорченный свитер.
– Ты совсем не переменился. Всё такой же недотёпа.
– А ты всё такая же язва, – не остался в долгу вольный.
В одной майке было прохладно. Верег закинул сумку на плечо, взял яйцо под мышку и только после этого, готовый отправиться дальше, повернулся к собеседнице.
Леррин сидела на вытянутом крыле дохлого летуна, скрестив ноги. Заметив её на улице, Верег ни за что не узнал бы в высокой черноволосой особе тощую забияку из подростковой группы. На груди её мешковатого комбинезона был вышит чёрно-серебряный барс – знак принадлежности к роду Плеора, третьей по влиянию семье в Городе. На пальце девушка вертела длинноствольный револьвер, рукоять второго высовывалась из кобуры на поясе.
– Как давно ты в Городе? – поинтересовалась она.
Вольный скривился. Ведёт себя так, будто встретила старого приятеля. Лучше бы плевалась ядом, хотя бы привычнее.
Леррин встала и подошла к парню вплотную. Тот едва сдержался, чтоб не отпрянуть. Она была выше него почти на голову. Рядом с ней Верег снова почувствовал себя ребёнком – загнанным в угол щенком. Это сейчас, приняв полноправный статус вольного искателя, он мог не опасаться преследования семей и отстаивать свои права, опираясь на гильдию. А тогда...
Он обошёл наследницу Плеора и направился к выходу. Быстро темнело, до заката следовало успеть в берлогу – так сам Верег называл временное укрытие в подвале большого коттеджа. Он успеет сбыть найденное завтра, когда откроется лавка Урода.
– Я не договорила, – произнесла Леррин.
Верег не обернулся. Вылез в пролом и быстро направился к лестнице. За спиной раздался хруст: девица направилась за ним. Правда, сделала она всего несколько шагов, следовать дальше не позволила гордость.
Едва выйдя на улицу, откуда девушка не могла его видеть, мародёр прислонился к стене и с нажимом провёл по лицу ладонью. Закашлялся – на выщербленный кирпич брызнули алые капельки. В груди пекло, обожжённое горло со свистом пропускало воздух.
Где-то далеко завыл «слизень».
Верег поудобнее перехватил яйцо и нырнул в темноту переулка. До берлоги было недалеко.