****
Жилое, внутреннее пространство мира света было надежно защищено от враждебной внешней среды. На протяжении многих столетий мир выживал, мир рос и развивался, невзирая на воцарившийся упадок. В этот день все изменилось.
Каин погубил мир. Мир, до боли напоминавший его родной дом. Мир, который хотел погубить его самого.
Роль шлюза между обжитым миром, и внешней пустотой выполняла обширная пещера, нескольких сотен метров в диаметре, и порядка двух с половиной километров в длину. Как с внешней, так и со внутренней стороны эта пещера – бывшая угольная шахта, заканчивалась массивными металлическими гермозатворами. Покрывшиеся, со временем, ржавчиной от постоянного контакта с кислородной атмосферой они, тем не менее, продолжали быть надежной защитой маленькой человеческой экосистемы. Они пережили кризисы и войны, революции и голод, эпидемии и социальные потрясения.
Они, однако, не пережили Каина Немогущего.
Взрыв баков с энергоносителем разнес вдребезги внутренний гермозатвор так, точно бы тот был сделан из стекла. Поскольку внешний затвор был поврежден незадолго до этого, а разреженная и без того атмосфера стыковочного пространства уже успела улетучиться в пустоту - с расколом внутреннего затвора участь мира была предрешена.
Сконденсировавшийся до густого, почти непроглядного пара воздух долгие минуты могучим потоком хлестал из жерла поврежденного шлюза. Если бы Каин в это время находился во внутренней, обитаемой части мира, то его уши разорвал бы рев исполинского урагана, всепожирающей воронки, втягивающей в себя жизнь и тепло. Со временем, рев этот стих бы, изошел в пронзительно-тонкий свист, и наконец, стих бы. Но Каин этого уже не услышал бы, поскольку его барабанные перепонки к тому моменту давно были бы разорваны упавшим атмосферным давлением, кровь вскипела бы, жизнь покинула бы его.
Однако, досужие рассуждения эти лишены смысла, поскольку Каин в момент катастрофы продолжал оставаться в кабине поврежденного корабля любви. Взрыв за кормой, хотя и значительно смягченный массивнейшим защитным экраном, отделяющим реактор от обитаемой кабины, тем не менее, окончательно разрушил корабль, разбившийся на несколько обломков, отскакивающих, теперь, от одной стенки пещеры к другой. В очередной раз за этот непростой день, Каин потерял сознание. В себя он пришел от ощущения удушья. Сердце бешено колотилось – наручный тонометр показывал пульс за сто тридцать ударов в минуту. В голове было мутно и путано – космонавт с трудом мог вспомнить, кто он, и где он находится.
Кислород! Очень мало, критически мало кислорода в его крови!
Аварийное освещение в кабине не горело, и Каин не без труда, наощупь отыскал рундук с неприкосновенным запасом, а в нем – заветный запасной баллон с кислородом.
Теперь он мог жить дальше. Еще часа три-четыре.
Нужно было искать какой-то выход из ситуации.
****
Темнота нервировала.
Зажечь свет в руинах разрушенного корабля любви так и не удалось, и теперь единственным источником света в кромешной тьме был отблеск внутреннего города, видневшегося за разорванным шлюзом. Корабль был уничтожен, свои запасы воздуха и энергии Каин потерял, и покинуть мир света он больше не мог. Делать в пещере ему было больше нечего. Едва ли жизнь сохранилась во внутренней части мира. Космонавту совершенно не хотелось лезть в его недра. Он достаточно отчетливо представлял себе, что он там увидит. Но особых вариантов у него не было. Только там, в мертвом городе, он мог надеяться отыскать аварийные запасы кислорода, энергии, пищи, а если очень повезет, то даже и средства, которые помогут ему связаться с Земправом.
Каин понимал, что шансов выжить у него, в подобной ситуации, немного, но сидеть в темной кабине эротического корабля любви, и покорно ждать своей гибели он определенно не хотел.