- Я не понимаю, Бадум, в чем суть проблемы? Что не так?
- Видите ли, господин мой Хронос, наблюдая за своими подопечными, я некоторым образом привязалась к ним. Да-да, вижу ваше недоумение, но так получилось. Каюсь: это было неосмотрительно с моей стороны. Но, что есть, то есть. Так вот, нельзя ли как-нибудь вернуть Хидзикато в мир живых? Ведь сейчас он для меня недоступен, увы.
- Ну…вообще-то у меня были на его счет кое-какие планы…
Хидзи перевел дыхание и открыл глаза. Белые стены, белый потолок, белый пол. Когда несколько минут назад, все еще ощущая страшную боль в горле, он очутился здесь, больше всего его поразила именно эта белизна. Он еще подумал, что очень уж эта комната напоминает больничную палату. А если принять во внимание одиноко стоящий посередине безмолвной пустоты стул, то и на психиатрическую палату. Хидзи некоторое время топтался на месте, потом небрежной походкой, так как был уверен, что за ним наблюдают, подошел к стулу и уселся в небрежной позе. Сидеть было не очень-то удобно. Но Хидзи все же умостил свое длинное тело и прикрыл глаза. И тотчас же как будто повис в гулком небытие, в котором отчетливо звучали голоса…
- Да, господин мой Хронос, я понимаю, но ведь есть вероятность, что я смогу уговорить вас?
- Вероятность, разумеется, есть. Принимая во внимание твои заслуги и преданность, я, пожалуй, позволю твоему подопечному вернуться в мир живых. Но вот в чем загвоздка…его тела уже нет. Оно вычеркнуто из реальности…да и изо всех реальностей, какие могут существовать, впрочем, тоже…так что…Вот тебе мое решение. Мальчишка должен сделать выбор, в чье тело вселится его душа. Это может быть живое существо одного из миров Вселенной, в которой он прежде обитал. И выбрать он должен сам. И, кстати, сообщи ему, что останется в целости только тот мир, в котором он продолжит свое материальное существование. Остальные погибнут, исчезнут, будут вычеркнуты из реальности…Да и тот мир, в котором окажется он, тоже погибнет, однако и возродится в новом качестве, в зависимости от желания нашего…хм…подопечного. Вот как-то так. И учти, что ты не должна влиять на решение мальчишки. Впрочем, если он откажется, то его Вселенная продолжит существование в прежнем виде. Вот как-то так…
- О, благодарю тебя, господин мой Хронос, ты очень, очень щедр.
Хидзикато покачнулся, чувствуя, что сейчас упадет со стула, и торопливо открыл глаза. Перед ним в сияющей белизной комнате стояла Бадум собственной персоной и с сочувствием смотрела на него. Хидзи вскочил, чувствуя не свойственную ему робость. А Бадум скорбно вздохнула и протянула руку:
- Идем со мной, мой друг, тебе предстоит нелегкий выбор…
Хидзи судорожно кивнул, пытаясь еще раз прокрутить в голове подслушанный (конечно, не случайно!) разговор и шагнул, повинуясь жесту богини.
Тотчас воздух вокруг них сгустился, превратившись на несколько мгновений в густой кисель, а когда снова стал прозрачным, Хидзи обнаружил, что находится в длинном узком коридоре , стены которого переливались всеми цветами радуги.
- Идем же, - поторопила озирающегося парнишку Бадум. – И не забывай внимательно поглядывать на стены.
Хидзикато сделал шаг, потом другой, щурясь от яркого света, пестрившего в глазах, как вдруг слево от него на стене, будто окно открылось. По широкому зеленому лугу весело мчался табун коней. Белые гривы развивались на ветру, стройные ноги легко несли грациозные тела. Верхом на гарцующем впереди жеребце восседал юноша . Его волосы, подобные гривам коней, были белоснежны и густой волной покрывали плечи и спину. Алая рубаха надувалась пузырями на груди и рукавах. Он весело кричал гортанным голосом, и, повинуясь его голосу, кони развернулись, и помчались прочь.
- Это Викотро Никунте, правитель одного очень могущественного народа. Несмотря на юный возраст, мудр в своих решениях, властен в своих приказах, щедр в своих милостях. Все и все повинуются ему под солнцем Кинуты, - почти запела Бадум.
- Нет, - Хидзи замотал головой, - нет, я не смогу быть таким, даже если проживу очень долго, ты же меня знаешь. Они сразу поймут, что с их правителем что-то не так…
Бадум качнула головой и двинулась дальше, а Хидзи перевел дыхание. Только сейчас он понял, что должен выбрать. Тело, которое он займет, лишится прежней души, и будет им, Хидзи, таким, как он есть: не слишком умным, не таким уж смелым, почти не добрым…
В стене открылось новое «окно»: хрупкая девушка с прозрачными крылышками за спиной порхала над лугом. На голове, как раз над острыми ушками, сверкала золотая корона. Вокруг красавицы в полупрозрачных одеяниях кружилась свита таких же прелестных юношей и девушек.
- Литуа Морроу, принцесса маленького народа Читрымии, несмотря на внешнюю хрупкость честолюбива и очень уверена в себе. Ей никто не смеет перечить. Любой ее каприз исполняют мгновенно…Чем не идеальная кандидатура? Подумай: будешь жить припеваючи…не затрачивая усилий…
- Нет-нет, - торопливо отозвался Хидзи: уж слишком свежо было воспоминание о крошке-фее, в чьем теле он очутился не так давно.
Богиня и Хидзикато продолжали идти, сворачивая то в одну, то в другую сторону. Коридор был бесконечен. Множество лиц и судеб открылись мальчишке, но ни разу у него не возникло желание воскликнуть: «Да!» Он видел разные лица: веселые и грустные, искаженные яростью или страстью, несущие на себе печать святости или извращения. Но с каждым разом он все отчетливее понимал: они живые, они такие, какие есть, и имеют право на жизнь. Кто он такой, чтобы лишить их жизни? Кто он такой, чтобы решать судьбы миров?
Наконец Бадум не выдержала :
- Решай же, Хидзи, ты не можешь бродить здесь вечно.
- Почему же? Разве здесь, в небытие, есть время?
- Разумеется, нет, но тот, кто милостиво решил вернуть тебя в мир живых, может потерять терпение и передумать.
- Да, я понимаю…сейчас….еще немного…
Хидзи решительно пошел вперед, отворачиваясь от открывающихся «окон». Вдруг что-то зацепило его взгляд. Он замер, как вкопанный. Из открывшегося просвета на него глянула Юри. Она сидела на скамейке в парке..том самом…и отрешенно смотрела вдаль. Хидзи шагнул, почти прижавшись носом к стене, и жадно впился в девушку глазами. Она была примерно его возраста. Вовсе не красавица, но очень милая. Печаль, наполнявшая все ее существо, вызывала желание защитить девушку, отгородить от мира кольцом своих рук. Хидзи затаил дыхание, а потом, стараясь придать голосу небрежность, спросил:
- Если я могу изменить судьбу живого существа и целого мира, значит ли это, что я обладаю силой, равной богам?
- Да, - голос Бадум смягчился. Она решила, что Хидзи сделал наконец-то свой выбор. – Господин наш Хронос даровал ее тебе.
- Хронос…бог времени? – голос мальчишки радостно зазвенел. – Что ж, я принял решение.
И в тот же момент свет вокруг него померк, а когда глаза снова смогли видеть, перед ними возникли неуклюжие детские пальчики, которые вертели блестящее стеклышко. Вот оно сверкнуло на солнце, и его лучик больно уколол маленького Хидзи в глаз. Малыш сердито хныкнул и выпустил осколок из рук. Рядом засопела Юри, протянув свою пухлую ручку к вожделенной игрушке, но Хидзи мстительно вдавил стеклышко в песок, насыпав сверху неровную горку. Юри обиженно заревела…
…ее сердитый рев отдался эхом во всем Мироздании и слился с добродушным смешком Хроноса:
- Вот так-так…а парнишка оказался не промах…он воспользовался силой времени и вернулся назад…в свое тело…ха! умник…
- Но, разве это не противоречит условию, господин мой Хронос? Ведь он стерт из своей реальности?
- Нет, Бадум, конечно, нет, ведь он вернулся до момента своей смерти…что ж…он перехитрил нас…пусть живет. И Вселенная его тоже…вот так-то.