[Robin Pack]

Маргольф чувствовал себя странно и непривычно. Как будто из него извлекали часть его самого. Как будто внутри его каменного сердца образовалась небольшая пустота, отдающая гулким эхом. Он не мог понять: виновато заклятие, или все оттого, что так неожиданно закончилось приключение, в которое он только начал входить? Или дело в том, что у его спутницы такой понурый вид? Бедняжка плохо перенесла путешествие, а после каких-то вестей из дома совсем завяла.

Методы реанимации у гномов просты и давно систематизированы, ибо сводятся к химическому воздействию алкоголя. Поэтому недолго думая, Маргольф экспроприировал бочку анжуйского, налил бокал и торжественно поднес Эрике. Та выпила его как воду, не поморщившись и не переменившись в лице. Это гному не понравилось. Этого гном не ожидал.

- Ничего! Как говорил троюродный племянник моего шурина по материнской линии, который одновременно приходится мне сватом кузена по отцовской, меланхолия исцеляется музицированием! Легенда гласит, что, будучи схвачен гоблинами и приговорен к казни, он попросил волынку и сыграл на ней. Ему сразу стало намного веселее!
- И гоблины отпустили его? - слегка заинтересовалась Эрика?
- Нет, они его жестоко казнили. Но он при этом так улыбался, что они не получили никакого удовольствия!

Рассказывая это, Маргольф тщательно копался в своем мешке, вышвыривая из него все подряд. Все подряд (а многое из всего выглядело непонятно и зловеще) быстро образовало горку размером в полтора раза выше самого гнома. Наконец, герой извлек из мешка что-то совсем уж угрожающее, многоногое и для полноты ужаса, разрисованное в клеточку.
- Сейчас вы услышите, что такое настоящая современная музыка! - пообещал Маргольф и надувая щеки, начал усердно дуть в одну из ножек своего паука. Брюхо непонятного предмета раздулось, а затем вдруг испустило пронзительный и мощный звук, похожий на рев умирающего шерстистого носорога. Гости вздрогнули.
Гном заиграл на волынке. Он играл почти виртуозно, выдавая сложные гаммы, меняя тональность и темп. Вдобавок ко всему, не прекращая играть, он еще и начал приплясывать чечетку, отбивая ритм каблуками. Все было бы ничего, если бы не страшный шум, который он этим производил.
- Пв'екв'атите немедленно! - возмутился мастер Аэрон. - Вы мешаете мне готовить зак'инание!
- Vice versa, или, на варварском языке, наоборт! - возразил ему Маргольф, на мгновение отрываясь от волынки (которая, благодаря запасу воздуха, не умолкала даже пока в нее не дули). - Хорошая музыка обладает позитивным воздействием на память, мышление и...
- Муж'ика? Муж'ика? - саркастически переспросил Аэрон, пытаясь одновременно присоединить к головоломке оставшиеся осколки. - Я шлышу только жвуки, шпошобные поднять иж могил мев'твого, или пв'ижвать чев'ного, жловонного демона иж пв'иешподней! - Дальше Аэрон демонстративно отвернулся от героя, и последовала неразборчивая фраза заклинания.

Грохот снова прервал его бдения. Мастер уж решил было, что гном опрокинул в пляске буфет с королевским хрусталем. Но шум и вспышка исходили не от него. Они исходили из портала, занавешенного и всеми забытого. Из портала выходил самый черный, зловонный демон преисподней. И слова его были полны угрозы:
- Наконец-то я обрету свое возмездие, ненавистнейшие! Я вижу в одном месте такую кучу невежд, что даже не знаю, с кого начать. То ли с моего самозванного коллеги Аэрона, то ли с этих коротышек, сломавших мой дом. Я решил, что превратить вас в крыс - слишком гуманно. Намного лучше будет превратить вас в блох, живущих на моей крысе!