Приветствую автора!
Сначала, как водится, ошибочки. Их, чесслово, мало, не разгуляться.
Скрытый текст - [SPOILER]:
«Может быть_,_ были голодны?»
«И тот же самый голос в голове повторился» - лучше «повторил»
«Какой ещё ветеринар для жука? Да, и к тому же явного пришельца» - проще так: «Какой ещё ветеринар для жука, к тому же – явного пришельца?»
«мечты… начинали таять, как весенний снег под яркими солнечными лучами». – зачем нам эти банальности? Лучше просто: «Мечты… начали таять».
«проплывали за окном деревья» не стыкуется с «лихо объезжая медленный «Солярис». Тут будет уместнее «пролетали» или «мелькали»
«- Да, ладно, чего уж там» - первая зпт лишняя
«солнечный луч, нахально проникший через незадёрнутую штору» - если она не задёрнута, то, может, «мимо незадёрнутой шторы»?
«решил проверить.:» - точка лишняя
«если чего и нарушают, порой» - лишняя запятая
«Старший сержант Иванов недавно завёл молоденькую любовницу, а той захотелось красивый автомобиль. Теперь полицейский пытается содрать с несчастных бабулек вдвое больше, чем обычно. Своему напарнику он доверительно сообщил, что…» - надо «пытался», чтобы синхронизировать времена
«…а, может, хватит мелкого хулиганства?» - первая зпт лишняя
«Пока вы живы — вы ещё можете ___ тем, кому ещё хуже вас» - добавить слово «помочь» после «можете»
«Не хулиганьте, больше гражданин» - запятая нужна не после «хулиганьте», а после «больше»
«поблагодарил меня, правда сперва обругав» - «поблагодарил меня – правда, сперва обругав»
«Что было потом _–_ и не перечислить»
«Пил несколько дней подряд через силу, заставляя __ принимать стакан за стаканом». – добавить «себя» после «заставляя»
«Те, кто даже слушал меня» - «Даже те, кто слушал меня»
Ну а дальше - поехали по кочкам.
Самое слабое место рассказа – его начало. Оно, на мой взгляд, вышло не очень удачным. Абзац «
Вот зачем меня только дёрнуло тогда выходить на улицу?» - он обманывает ожидания читателя (в плохом смысле), он прямо-таки кричит: «Щас будет Смелый рассказ про Борьбу против Стабильности!». Полный набор жанровых клише: «
среди бела дня дубинкой по голове», «
от бандитов, прислуживающих политикам», «
неделю есть нечего совсем», «
желанием власть имущих упрятать вас в психушку», «
избитые ногами, только потому, что кому-то не понравилась правда». Честное слово – я едва не перестал читать.
И был бы дурак, если перестал бы – потому что рассказ совсем не о том. Но перед тем, как он стартует по-настоящему, читателя ждут ещё несколько абзацев... и они тоже не очень удачны. Так начинаются сонные романы о попаданцах. А ведь можно было начать вот с такой фразы:
Как раз после такого старта можно давать блок бытовухи – читатель его проглотит и добавки попросит, только чтобы узнать, что дальше.
Описание самой встречи, надо сказать, тоже подзатянуто. Но вот рассказ начинает работать:
Триггер сострадания – «пожалейка»; приём, который в общем-то принято ругать – здесь срабатывает и воспринимается как стартер рассказа. Ведь если б главный герой равнодушно оставил пришельца за спиной, никакого рассказа не было бы. Вспомнились даже строчки стихотворения:
«Малыш, не убивай жука
Как мало знаешь ты о боли!
Зачем мы в детстве их кололи
Иглой от спинки до брюшка?..»
И если спасение мухожука воспринимается как «рассвет» текста, к моменту встречи главного героя с политиком рассказ восходит в зенит. Наперсников – ай, хорош! Карикатурный злодей в маске – насколько же верный, знакомый образ! На месте и хваткие подручные, охраняющие свободу слова своего нанимателя, и контрагитаторы из молодых активистов – с ними последовательно сталкивается главный герой. Как он ломает схему «враг моего врага – мой…»:
«— У меня нет желания помогать братьям Быковым сводить счёты с Масловым».
Вот только порт слегка подкачал: сначала он был Рыбий, потом стал – Рыбный.
Правдоподобно изображены полицейские. Мы видим – в их рядах нет единства. Как в любой государственной структуре, там есть упыри, а есть нормальные люди. Жаль только, последние больше тяготеют к увольнению, а первые – к повышению. И рассказ в этом смысле честен безжалостно:
Ну и конечно, после полицейских герою рассказа не могли не встретиться «два рослых самца в спортивной одежде». И здесь я, отложив маску критика, от лица ребят в поношенных спортивных костюмах выражаю благодарность автору за правдивое изображение нас в рассказе. Знаю, объяснять это бесполезно, но ведь нет никаких гопников - есть порядочные пацаны. Так почему же в большинстве историй, в том числе и на Креативе, мы предстаём как нечто опереточное, одноклеточное, либо – тут другая крайность – инфернальное? А ведь мы тоже люди – нам не чужды и растерянность, и глубокая задумчивость, и чувство экзистенциальной тоски (см. пруф):
Ну кто после такого осмелится воспринять нас в комичном ключе?
Одно мне только
как перо под ребро чуть режет взгляд – эти двое наших в рассказе, мол, «…классический пример исчезающего редкого вида». Вот тут на язык просится убогий жаргонизм «Чосказал?!»
То есть, ясное дело: мы тоже взрослеем, даже стареем. Но чтобы совсем вымереть? Гы-гы-гы. Это у вас, в питерах ваших. Приезжайте к нам, в провинцию-с, и пройдитесь… вон хоть по центральному парку. Тёплые приветствия встречных ребят вроде «Курить есть?» и «Ди сюда!» заставят усомниться в правильности вывода об «исчезающем виде». Это я ещё молчу про летние кафе и шашлычные, где наша многомиллионная популяция представлена во всём многообразии особей.
Но что-то я отвлёкся.
И вот рассказ дочитан; ну-ка, что тут у нас с моралью? Надо быть добрее? Тьфу, грош бы такой морали цена. К счастью, мораль «Пророка…» – сложней. Хорошо кричать о недостатке добра в мире – а ты попробуй его творить, чтоб с ходу не надорваться, или не получить ярлык сумасшедшего (тут вспоминается «Планета Ка-Пэкс» с
проклятым навеки Кевином Спейси и горьковский Фома Гордеев). Автор честно показывает, что попытки помочь окружающим сплошь и рядом оборачиваются непониманием, неприятием и всеобщим отчуждением.
Какова же альтернатива? Она автором тоже показана: «Сладкая дрёма поглощала меня. В полусне я пялился разом в три дюжины телевизоров, наливая себе пиво из огромной двухсотлитровой бочки» (автор позабыл добавить сюда доступных девок, но не беда – любой, кто мнит себя настоящим мужиком, без труда их домыслит самостоятельно). Да, к сожалению, альтернатива – жрать в три горла, а погодя, подкопив жирка, избраться главой района, или начать крышевать кого-нибудь. Хоть кого-то из читающих эти строки такая альтернатива прельщает?
Надеюсь, что нет (а даже если и да, вряд ли нас с вами куда-то изберут). Тут-то и становится ясно, зачем нужен Пушкин в финале. Ведь прочитанный нами рассказ – не просто вызов какому-то там абстрактному читателю. Этот рассказ – вызов
нам, всем тем, кто считает, что умеет складывать буквы в слова; прямой призыв к действию от величайшего мастера слова - "...Глаголом жги...". Этот рассказ – вызов
мне; и я благодарен автору, что имел честь прочитать его.
