< Никогда прежде я не видел такой толпы в смотровом зале. Светило закрыло собой практически треть небосвода, красного света было так много, что даже казалось, будто земля пропитана кровь. Свет был нестерпим, инженерам пришлось повозиться, чтобы закрыть главный купол огромным защитным фильтром. Я смотрел на восторженные лица мужчин, женщин и детей, наблюдавших за взошедшей звездой и никак не мог понять, чем же они так восхищаются? Да, международный совет уже много лет твердил нам, что мы сможем избежать губительных последствий взрыва, но каждый из встречавших сегодня рассвет под куполом, где-то в глубинах своего подсознания понимал, что этот рассвет, скорее всего, будет последним для всех нас. Никогда еще я не чувствовал ничего такого, глядя на звезду. Сложно осознать, что светило, дарившее живительный свет, в один прекрасный день станет убийцей всего сущего на нашей планете. И еще сложнее осознать, что тебе суждено жить именно в ту пору, когда такой день наступает.
Кто-то тронул меня за руку. Ада…
- Рэй?..
Я дёрнулся.
- Извини, я просто… Ты почему в скафандре?
Ада держала под мышкой шлем. Её белоснежные прямые волосы тонули в горловине костюма, из-за чего нельзя было понять, какой же они на самом деле длины. Пилотам запрещалось иметь такие длинные волосы, но речь идет о такой упёртой девушке, как Ада, и когда отец такой девушки - один из директоров летного правления, - то подобные вопросы уходят в раздел «незначительных». Она улыбалась, но в голубых глазах отражался неописуемый ужас.
- Давай прогуляемся? Выйдем наружу.
- Да, ты в своём уме? Ты же знаешь, что нас не выпустят за пределы купола… Сегодня же…
- Я знаю. Я всё уладила. Мы выйдем через малый гейт.
Она сжала мою руку, резко развернулась и пошла через толпу. Подобное проявление силы для неё было нетипичным. От неожиданности я дёрнулся, словно тряпичная кукла, и, семеня ногами, поплёлся за ней, словно неуклюжий ребёнок. Пару раз я окликнул её, но она даже не обернулась и продолжила упрямо волочить меня через огромную толпу зевак, смотрящих сквозь стекло купола на гигантскую красную звезду.
Мы покинули главный смотровой зал и оказались в сети коридоров, один из которых вел к шестнадцатому малому гейту. Возле небольших врат стоял один единственный охранник. Ада показала ему пластиковую карту с печатью летной академии и он, не произнося ни слова, открыл гейт. В коридор ворвался легкий ветерок, но хуже всего был этот проклятый красный свет, который тут же разукрасил стены коридора. Кровь… Цвет близкой смерти. Я вырвал сжатую руку.
- Да что с тобой происходит? Нам нельзя наружу! Мы же можем погибнуть! Твой отец вообще в курсе?
К моему удивлению, Ада практически никак не отреагировала, лишь печально взглянула мне прямо в глаза. От этого взгляда у меня буквально кровь застыла в жилах. Обычно любое моё недовольство сопровождалось бурной реакцией с её стороны. Не менее часто такая реакция подкреплялась весьма крепкими выражениями. Но в этот раз просто улыбка. Улыбка мертвеца. Я потряс головой и пытался собраться с мыслями, чтобы сказать ещё что-нибудь, но Ада меня опередила.
- Рэй… Пойдём. Нам надо поговорить. Не здесь.
Пару секунд я стоял в раздумьях, затем повернулся к охраннику, который всё это время наблюдал за нами, но так и не произнес ни слова.
- Не блокируйте гейт. Всё равно никто не выйдет. Мы скоро вернёмся. – попросил я.
- Как пожелаете. – сухо ответил он. Ему было уже всё равно.
Шестнадцатый гейт вёл прямо к цепи малых посадочных площадок. Красный свет бил прямо в глаза, я быстро вытащил и надел защитные очки. Ада надела шлем и опустила фильтр. Примерно метрах в ста от нас, на шестой площадке, стоял её корабль. Мы направлялись прямо к нему. Я обогнал свою девушку, схватил её за плечи и спокойно спросил:
- Зачем мы туда идём? Ты можешь мне объяснить, что происходит? Скоро будет вспышка, ты же знаешь всё лучше меня. Нам надо назад в купол, Ада! Зачем. Мы. Туда. Идём?
Ада молчала. Она уставилась себе под ноги, затем резко подняла голову. Её дрожащий голос искажала радиосистема, встроенная в шлем.
- Давай просто улетим?
Я опешил и опустил руки.
- Ты сошла с ума. Куда улетим? Зачем? Как? Нас же накроет.
Ада заплакала. Она не хныкала, не билась в истерике, нет. Она просто плакала. Слезы бесшумно катились по её щекам. Она повернулась прямо к звезде, я наблюдал, как красный свет очертил её силуэт.
- Ада…
- Рэй, это конец. Никто не выживет. Всё сгорит…
…Мы поднимались всё выше и выше. Автопилот блестяще выстроил оптимальный курс для выхода на орбиту, где уже можно было запустить прыжковый двигатель. Я смотрел на то, как удаляются все дальше и дальше от нас бескрайние желтые леса, превращаясь в причудливый ковер. Горные пики пронзали серые облака, а где-то там, ближе к горизонту, уходил за край огромный океан. Всё, абсолютно всё было красным. Весь наш мир как будто превратился в огромное кровавое пятно. Я не хотел смотреть на звезду. Чем выше мы поднимались, тем больше я понимал её истинные размеры относительно нашей планеты. В космосе я бывал много раз, но тогда я восхищался этим красным сверхгигантом, который словно любящий отец согревал своим светом маленькую дочку, которой являлся наш родной мир. А теперь я видел перед собой огромного космического старца, который не может спокойно уйти на покой только потому, что таким его создала природа. Так устроена Вселенная, рождение и смерть здесь всегда были просто взрывами в бескрайней пустоте. Умирая, этот старец против своей воли вынужден посеять смерть на миллионы световых лет вокруг себя. Иначе никак. Я отвернулся и стиснул зубы. Автопилот развернул корабль и гигант теперь был позади нас. Ада запустила прыжковый двигатель, пошёл обратный отсчёт. Мы понимали, что это бесполезно. Понимали, что мы не выберемся. Я понимал это. Но я понимал и её. Так уж она устроена. Ещё один полёт, снова за штурвал, всё такая же наиграно серьёзная, такая чистая и прекрасная. В своей стихии. Она снова готова обогнать само время, рассечь пространство, в поиске ответов на вопросы. Очередной полёт, только и всего. Что нам стоит обогнать Вселенную? Ничего.
Но мы знали, что нам не обогнать огонь.
Пространство исказилось, корабль стремительно ускорялся. Я смотрел вперёд, в пустоту. Вспышка, тряска, сигнал тревоги… Началось. Огонь вырвался. Я понимал, что буквально долю секунды назад он уничтожил всё, что я любил с самого детства: горы, леса, поля, город, смотровой купол с тысячами людей внутри. Всю планету. Мама? Папа? Я ведь даже не попрощался с ними… Мы думали, что огонь не пройдёт, что наши вековые стены выдержат. Мы думали, что спасём планету. Странно... Этого как будто и не было. Как же странно. Столько жизней, судеб. И ничего. Совсем.
Я перестал думать. Не было сил. Я только чувствовал руку Ады в своей руке.
Мы держались за руки и просто летели вперед, совершенно не думая о том, что нас ждет. Красный свет заполонил абсолютно всё, он рисовал на стекле причудливые узоры, которые оживали, бесновались в жутком танце и снова умирали. Свет был везде, он как будто проник сквозь обшивку и теперь опутывал нас, заключал в свои жаркие объятия, не давая возможности вырваться. Ада крепче сжала мою ладонь и это мимолетное усилие её хрупкой женской руки могло сказать гораздо больше, чем миллионы слов, которые мы произносили на протяжении многих лет, строили из них предложения, которые превращались в вычурные фразы без особого смыла. Всё это казалось таким незначительным. Теперь за нас говорили наши руки. И так не хотелось прерывать этот беззвучный диалог. Но свет становился всё ярче. Ада повернулась ко мне в тот же самый момент, когда я посмотрел на неё.
- И что теперь? – тихо спросила она.
Я снова посмотрел на лобовое стекло, в надежде увидеть бесконечный океан звезд. Свет все быстрее наступал со всех сторон, сжимая в огненное кольцо черноту пространства. Он ослеплял меня, но я все же смог в последний раз вглядеться в эту невероятную Бездну… Я снова посмотрел на Аду и увидел слезинку на ее правой щеке.
- Я не знаю… Главное, что мы вместе.
Свет был повсюду всё, жар терзал моё тело, я почувствовал, как внутри меня загорается огонь. Я не слышал сигнала тревоги, не слышал звуков разрывающейся обшивки, не видел, как гаснет свет в кабине… Я просто смотрел в её голубые глаза и видел там отражение Бесконечности. Времени больше не было…
***
«Мы ещё раз напоминаем, что данное события – настоящий подарок судьбы для нашего поколения. Учёные ждали этого несколько десятков лет. Думаю, Елена, ты согласишься со мной, что жителям нашей страны очень повезло, что это случилось именно зимой!».
«Да, Владимир, это просто настоящее чудо. Мы прямо сейчас можем наблюдать то, что случилось – подумать только – более восьмисот лет назад! Машина времени прямо над головой! Мировые СМИ уже пестрят заголовками, в духе «Небесный охотник потерял свою десницу». Следует добавить…».
- Ладно, хватит.
Папа отключил радио. Дочка опустила бинокль и села рядом с отцом на маленький стульчик. Было прохладно, поэтому она налила себе ещё немного чая из термоса. Отец молча наблюдал за всеми её действиями. Наконец, девочка прервала молчание.
- Пап, а там есть… Ну, то есть, «был» кто-нибудь?
Она снова посмотрела туда, где ещё вчера сияла звезда Бетельгейзе, красная жемчужина созвездия Ориона. Отец устремил свой взгляд туда же.
- Я не знаю. Может нет, а может и да.
- А какие они?
Отец пододвинулся вместе со стулом поближе к дочке и обнял её за плечи.
- Я не знаю. Но я хочу верить в то, что они тоже умели любить, как и мы.
Яркая красная точка, обрамлённая живописным ореолом, украшала космическую черноту на правой руке Персея. Весь мир наблюдал за тем, как погибает мир иной.
>