Показать сообщение отдельно
  #20  
Старый 19.02.2014, 07:40
Забанен
 
Регистрация: 19.12.2007
Сообщений: 10,586
Репутация: 3527 [+/-]
Так, двое суток повис на работе...
Выкладываю третий тур...
Скрытый текст - Загляни в себя- Несмеяна...:


Так порой на Руси случается,

Волки-витязи, песни-вороны,

Огляжу все четыре стороны,

А никто не ждет, не печалится.

М. Струкова


Лесная тропинка сужалась. Кобылка помахивала головой, но трусила вперед довольно бодро. Всеслава поежилась. Ее бросало то в жар, то в холод. В Королевском госпитале девушку продержали всего сутки и сказали, что она совершенно здорова. Однако вот уже третий день царевна чувствовала себя как-то странно. И вовсе не задание победить чудовище тому виной. Ее, конечно, грызло беспокойство, сможет ли она отыскать это самое чудовище, но не более.

За три дня она побывала в пяти деревнях, говорила с крестьянами, но те только прятали глаза, а о чудовище говорить отказывались. Нет тут такого, и всё. Волки пошаливают. Лиса повадилась в курятник. Шатуна в округе встречали. А чтобы чудовище? Нет, видом не видали, слыхом не слыхали.

Солнце село, стало ощутимее холодно, а Славку снова бросило в жар. Неужели все же простудилась, босиком по снегу шастая?

Она завозилась в седле, но чуть не упала и крепче вцепилась в поводья. Неужели придется вернуться в замок не солоно хлебавши? Да и, действительно, какое чудовище может жить в этих лесах? Царевна вздохнула, вспоминая, как совсем маленькой пробиралась в девичью и, взобравшись на полати, с замиранием сердца слушала страшные сказки о Чуде-Юде, Бабе Яге, Кощее Бессмертном, злобной Шишиге, Соловье-разбойнике и Лешем…Сердце ёкнуло. Вспомнился терем родной, матушка, братец, подруженьки веселые. Нет, раскисать нельзя.

Славка сердито вытерла со щеки слезу, ударила кобылку в бока, отодвинула нависшую над самой тропинкой заснеженную ветку и тихо ахнула. Взошедшая полная луна заливала белым светом поляну, посреди которой высился высокий забор. Над ним в серебристом сиянии были видны черепа, ухмыляющиеся щербатыми ртами. Царевна натянула поводья, кобылка встала, как вкопанная, а в заборе вдруг со скрипом отворилась калитка, и старческий голос, показавшийся очень громким в морозной тишине, проскрипел:

- Заходи, девонька. Уж умаялась, с самого утра тебя дожидаючись.

Славка сползла с седла и на негнущихся ногах прошла в калитку. А старуха, закутанная по самый нос в пуховый платок, ввела во двор под уздцы кобылку.

В избе было тесно, дымно и ужасно душно. Царевна скинула плащ и села к столу под неодобрительным взглядом хозяйки. Что именно не нравится старухе, было непонятно, но морщинистое лицо с неожиданно проницательными глазами было хмуро. Она поджала узкие губы и неприветливо спросила:

- Ну, девонька, ты дела пытаешь, аль от дела лытаешь?

Всеслава стянула с головы шлем и подшлемник, вытерла вспотевший лоб и кивнула:

- Пытаю, бабушка, пытаю..

Потом вздохнула и рассказала о своих неудачных поисках. Старуха кивала, щурилась, хмыкала, а когда царевна закончила, поставила перед ней миску с кашей.

- На-ко, поешь для начала.

Есть Славке не хотелось. Во рту было сухо, горло противно скребло, но она под неумолимым взглядом старухи взялась за ложку. Каша оказалась такой вкусной, что очень быстро ложка заскребла по дну.

- Ну, вкусна ли каша? – довольно спросила хозяйка.

- Вкусна, бабушка, ой, вкусна, - Славка облизала ложку, - как медовая коврижка.

- Медовая? – старуха хмыкнула. – Девонька-девонька, а думы-то у тебя тяжкие. Да я же в эту кашу столько перца жгучего намешала, что пламя выдыхать в пору! А ты…коврижка медовая…

Качая головой и бормоча что-то еще под нос, хозяйка поставила перед Славкой большую кружку, наполненную до краев терпко пахнущим горячим напитком.

- Пей, не бойся, - перехватив недоверчивый взгляд гостьи, старуха сдвинула брови. – Это без обману. Пей.

Славка послушна начала пить, не отводя глаз от глаз старухи.. В голове ее начал нарастать гул, в животе стало горячо-горячо, тело налилось тяжестью. Как сквозь толстое пуховое одеяло слышала она странное бормотание.

- На море на Окияне, на острове Буяне, лежит бел горюч камень-алатырь. На том камне-алатыре сидит красна девица, швея - мастерица, держит иглу булатную, руду жёлтую, зашивает раны кровавые, на сердце оставленные, душу мучающие…


Море било о скалы. Соленые брызги висели в воздухе, ветер трепал непослушные волосы. Всеслава попыталась справиться с ними, но шлема на голове не оказалось, да и кольчуга тоже пропала куда-то, и меч… Царевна стояла в лазоревом сарафане, босая, простоволосая, а перед ней на огромном плоском камне сидел спиной к ней человек, с ног до головы укутанный в плащ.

- Наверное, это та самая девица, швея-мастерица, - неуверенно подумала Славка и сделала шаг к камню.

Фигура шевельнулась, плащ медленно скатился и лег темным пятном на белый камень. Человек, взглянувший на царевну, был странным, очень странным. Его лицо, фигура, одежда неуловимо менялись каждую секунду. Славка не могла понять, кто же это? Мужчина или женщина? Она облизнула соленые губы, хотела заговорить, но слова не шли на язык. Краешком сознания Всеслава вспомнила, как допила горячий напиток, поставила на стол чашку, а старуха, на мгновение обернувшись к печи, протянула ей …уголек. Маленький, мерцающий алым, он лежал на сморщенной ладони, а старуха, в упор глядя на гостью, ждала, поджав губы. А потом, нахмурившись, откинула крышку погреба и почти прокаркала скрипучим голосом:

- Поспевай за ним, девонька, поспевай, он отведет тебя, куда следует.

Фигура на камне качнулась в сторону девушки, и Славка невольно подалась назад. А странный незнакомец подхватил с камня плащ, накинул на плечи и заговорил батюшкиным голосом:

- Что, ослушница, робеешь? Глаза опускаешь? Как посмела ты нарушить отцовскую волю? Как посмела без благословения покинуть отчий терем? Сердце разбила родимой матушке? Седины прибавила родному батюшке? Али царь-государь не хозяин в своем отечестве?

Славка, прижав ладони к вспыхнувшим щекам, не могла оторвать глаз от постаревшего, но такого родного лица. Первым порывом было кинуться в ноги, умолять о прощении, слезами и раскаянием смягчить отцовское сердце.

А царь-батюшка продолжал:

- Как смеешь ты, царская дочь, одна, без охраны, без пригляда, шляться по лесам, как безродная, с чернью разговоры – разговаривать, мечтать о большем, чем судьба тебе уготовила?

Последние слова были лишние, ой лишние. Царевна Несмеяна отняла ладони от лица и ясно глянула в мутные от гнева глаза царя.

- Знаю я, какая судьба уготована была мне родным батюшкой. Может быть, дерзка я оказалась чересчур. Может быть, холодна сердцем. Но не жалею ни на мгновение о содеянном. Сама теперь буду судьбу себе выбирать. Сама ошибаться, сама и каяться. А царь-батюшка да царица-матушка лучше порадовались бы, что дочь такую вырастили. Они еще гордиться мной будут.

Что-то алое сверкнуло в траве у камня. «Уголек!» - ахнула Славка. И тут же фигура на камне опять подернулась рябью, а в уши ударил гул притихшего было моря.

А на камне перед Всеславой стоял Иван и улыбался невесело.

- Здравствуй, девица-красавица. Вот и свиделись. Спасибо сказать не успел я. За то, что жизнь мне спасла да с суженой соединиться помогла.. Поклон тебе земной, душа-девица… Да вот думы тяжкие покоя не дают мне. Из-за меня ты дело черное совершила. Как подумаю, что камнем эти мысли на сердце у тебя лежат, вздохнуть не дают, так и жить не хочется…

Вздрогнула Славка, вся подалась Ивану навстречу. Потаенные мысли ее он высказал, разбередил не успевшую зажить рану. Прижала руку царевна к груди, почувствовала, как пленной птицей затрепетало сердечко. Взглянула она в синие глаза охотника, а увидела монисто золотое в его дрожащих пальцах.

- Нет…не черное, не черное! – выкрикнула царевна. – Ты теперь счастливым будешь, и Олюшка твоя, да и братья помирятся, чай им делить-то больше нечего!

Сердце перестало трепыхаться, застучало ровно, спокойно, а уголек опять полыхнул в траве призывно. Наклонилась было за ним Всеслава, но тут в лицо ей холодом пахнуло, таким нездешным, что мгновенно дрожь до костей пробрала.

- Рано, девица, обрадовалась, - Чернобог покусывал свой серебряный ус и смотрел лукаво. – Думаешь, отпустил я тебя по доброте душевной? Али от бессилия перед твоим умом да хитростью?

Он хохотнул и распрямился, мгновенно возвысившись над царевной, подобно дубу могучему.

- Наказание за твою дерзость не я придумал. А ты, ты сама. Теперь ты отвергнутая невеста. Коротать тебе век в одиночестве. Никто на такую не позарится. Никому ты не будешь нужна ни в светлице, ни в королевских палатах, ни в крестьянской избе. Век будешь горе мыкать. Век в одиночестве куковать. И никого ты никогда полюбить не сможешь. Никого. Никогда.

Вздрогнула царевна Несмеяна, словно острый нож всадили ей в сердце. Словно в душу Чернобог заглянул да на свет белый выпустил печаль ее затаенную, в которой сама себе признаться не смела. Не смела…

Молча глядела она на бывшего своего суженого и чувствовала, как по капле утекает из нее жизнь. Жизнь…

- Жизнь… - Славка с трудом вытолкнула из себя первое слово. – Ты хотел забрать жизнь у всего живого. Мало тебе Нави, твоего мертвого царства. Ты хотел весь мир превратить в Навь. А теперь захотел отобрать жизнь у меня? Нет, не получишь ты ее. Я буду жить, буду, и улыбаться научусь, и смеяться! И полюблю, обязательно полюблю! И меня полюбят…Непременно полюбят!

Всеслава кричала, слезы струились у нее по щекам, она сделала шаг к Чернобогу, другой, третий, взмахнула рукой так, как будто был в ней меч. И огромная фигура съежилась, потускнела, подернулась рябью.

- Да что же ты такое? – вырвалось у царевны.

А черное марево над камнем замерло. Послышался легкий смешок.

- О…у меня много имен…Безымень, След, Тень…какое понравится тебе? Я ведь всегда с тобой, все о тебе знаю, все твои страхи, чаяния…никуда тебе от меня не спрятаться, никуда не деться…

- Никуда? – Славка быстро наклонилась и подняла из травы уголек.

Он оказался чуть теплым. Она подула на него, алое пламя замерцало, разгораясь, обжигая пальцы, и царевна смело посмотрела на Безыменя. Тот снова замерцал, заклубился, а потом сквозь черное марево опять проступила человеческая фигура. Металлическая кольчуга, меч на обхватывающем талию поясе, остроконечный блестящий шлем. Царевна Несмеяна смотрела на себя, словно в зеркало, потом несмело улыбнулась и засмеялась, с удовольствием прислушиваясь к собственному смеху.

- Никуда?!


Душное одеяло отлетело в сторону. Всеслава села на лавке и с изумлением оглядела маленькую захламленную горницу. Большая печь, в которой полыхал огонь, пучки каких-то трав, свисающие из-под потолка, большой стол, закопченный котел в углу. В окно заглядывал солнечный луч. Славка ткнулась носом в заиндевевшую слюду и в проталину увидела возвышающиеся над высоким забором глиняные горшки.

- Проснулась, девонька? – старуха вошла в избу в клубах морозного воздуха и бухнула об пол деревянную кадушку.

- Проснулась, бабушка, - царевна с наслаждением плеснула в лицо ледяную воду и улыбнулась.

- Так-то лучше, - пробурчала хозяйка, скидывая с головы пуховый платок. – Ну, что, победила свое чудовище?

- Да, - неуверенно ответила Славка. – Если это и было чудовище, конечно.

- А кто же еще? – старуха удивленно пожала плечами. – В мире есть множество страшных существ. Но никто не сравнится с тем чудовищем, что сидит в душе человеческой.

- Я буду это помнить, - серьезно кивнула царевна. – Спасибо за науку, бабушка.


Скрытый текст - Деррек Тенебрарум:



Мерцающее пламя свечей освещало Малый Зал Переговоров в Восточной Башне. Я только что закончил свой рассказ и внимательно смотрел на отца. Кроме нас двоих в комнате присутствовал Мастер Порталов и его слуга-тёплый.

- Что скажешь, Харон? – отец перевёл взгляд на сидящего за столом худощавого мужчину. Одет тот был совсем неподобающе своему статусу. Обычный деловой костюм, галстук и белая рубашка. Только на пальце Кольцо Мастера. Отец же, как обычно, облачён в мантию и чёрный венец.

- Скажу, Ваше Величество, что если Миррел найдёт Зеркало, то Некробург падёт. Нас отрежут от остальных миров. Как долго мёртвые смогут продержаться без пищи?

Он выразительно глянул на своего слугу.

Этот тёплый мне совсем не нравился. Невысокий, со шрамом на щеке, он напоминал загнанного в западню волка. Разве что зубы не скалил.

- Что мы можем сделать? – отец устало потёр переносицу.

- Практически ничего, - Харон пожал плечами. – Местонахождение Зеркала я не знаю, а Маяк мы потеряли.

- Маяк захвачен?! – вскричал я.

Но меня никто не удостоил ответом.

Молчание стало невыносимым. Я вскочил и взмахнул рукой.

- Я хочу помочь, отец!

- Успокойся, - его голос властен и холоден. – Ты уже сделал достаточно, когда привёл Миррел к Пророку. Я бы не доверил тебе даже выгребную яму охранять.

-Но…

- Отправляйся к себе, сын.

Обида душила меня. Я выскочил из комнаты и бросился бежать.

В моих апартаментах я наконец перевёл дух. И тут же услышал тихий мелодичный голос, похожий на шум ветра.

- Я скучала, Деррек… Всё хорошо?

Гибкий силуэт Кэсси висел в нескольких сантиметрах над полом. Я невольно забыл все свои горести, наслаждаясь её изысканной прозрачностью.

Я хотел ответить, но слова стали комком в горле. Кассандра пронеслась сквозь комнату и кинулась ко мне в объятия: она стала проходить сквозь меня, но замерла. Мы стали одним целым. Я ощущал приятную нежность и холод её туманного тела, сладкие отголоски мыслей и желаний.

Наконец Кэсси оторвалась от меня.

- Духи волнуются, Деррек. Старые думают. Их возможные решения пугают меня, - голосок моего маленького призрака дрожал, и сердце защемило от нежности.

- Маяк… - тихо сказал я. – Ты слышала что-нибудь?

- Да, фейри околдовали его. Там сидит очень злое и опасное существо.

- Маяк охраняет только один фейри?! Почему же…

Кэсси только обречённо коснулась моих губ тонкими пальчиками, будто поцелуй холодного ветерка.

- Это гибельный путь. Только один воин может войти туда. Магия слишком сильна, чтобы нарушать правила силой.

- Ну, что же… Кэсси, я попался в лапы к этим остроухим по своей глупости. Я участвовал в Дикой Охоте и привёл их к Пророку. Отец презирает меня. Я… я убегу. Скроюсь от этого позора.

Кассандра нахмурилась.

- Деррек Тенебрарум, ты хочешь бежать?

- Да, скроемся вместе! Только ты и я.

- Я видела нити судьбы. Они ведут тебя к Маяку.

- Что? Нет, я не пойду против монстра, которого испугался даже мой отец. Это плохой способ упокоения. Мне как-то ещё хочется влачить посмертие и дальше. Надо собрать всё необходимое.

Я принялся открывать ящики и доставать из них вещи. Несколько полезных амулетов, кинжал с глазом, зачарованные карты Таро.

Кэсси висела в воздухе неподвижно, а потом сделала движение, будто топнула ножкой.

- Деррек, - её голос звенел. – Ты струсил?

- Это тактическое отступление, девочка моя. Если Некробург падёт, я соберу ополчение. Я вернусь и отвоюю древний город.

- Ты хоть сам-то в это веришь? – кажется, голос Кэсси дрожал от обиды. – Я могу помочь тебе попасть в Маяк. Я всё подготовила…. Я думала ты… Ты…

- Прости, что разочаровываю.

- Это ты меня прости. Ты не можешь отвернуться от судьбы. Твои шансы достаточно велики. Тридцать процентов.

Прежде, чем я что-то понял, Кэсси пронеслась через комнату и толкнула меня в грудь. Позади уже открылся тёмный провал.

«Перенапряглась же… - подумал я, падая. – Теперь будет дня три почти невидимой»



***


Я очнулся на каменном полу, огляделся и сразу узнал величественный колодец Маяка. Нет, я не держал зла на Кэсси. Призраки мыслят иными категориями. Тем более моя милая девочка со своим даром предвиденья.

Как она там сказала, тридцать процентов? Я судорожно сглотнул и вновь обежал взглядом каменные стены и винтовую лестницу, ведущую вверх…Никого.

Держа на кончиках пальцев Костоломку, достаточно мощное заклинание, я ступил на первую ступень. Путь занял какое-то время, но я настолько был напряжен, вслушиваясь в гулкую тишину, что не заметил, как оказался на верхней площадке Маяка. По-прежнему не ощущалось присутствия кого-либо, я сделал пару шагов по площадке, и тут же услышал за спиной:

- Наконец-то! Развлечение!

Я резко развернулся и ударил заклинанием. В ответ услышал только мерзкий смех.

Из пустоты передо мной появился человек в красной куртке и шапке такого же цвета с эмблемой Nike.

- Йоу, чувачок, ты горячий, как моя кузина. Не поговорил, не поздоровался, а сразу заклинаниями швыряешься.

Пока он говорил, в моей руки расцвёл Цветок Мортис, и я прицельно ударил в грудь мерзкому остроухому.

Но тот даже не пошевелился.

- Паренёк, я ещё не убил тебя потому, что мне безумно скучно в вашей гребучей дыре. У меня был хороший бизнес в Людском мире, так меня притащили сюда долбаным сторожем. Где справедливость, чувак? Не швыряйся в меня всякой дрянью.

А вот теперь я испугался. Никто не выдерживал Цветок Мортис, а этот даже ухом не повёл.

- Меня зовут Фир Дариг. Но ты можешь звать меня просто Нафиг. Лады, чувак?

Я кивнул, сглотнул комок в горле и пробормотал:

-Деррек Тенебрарум.

- Знаешь, Деррек Хрен-разберёшь-фамилию, зря ты сюда пришёл. У тебя очень мало шансов покинуть этот Маяк.

- Тридцать процентов, - буркнул я.

- Опа, да ты самонадеянный чувачок, - засмеялся Нафиг. – Ну, если тебе так легче, то и радуйся. Короче, секи фишку. Я тобой могу сейчас подтереться, не сходя с этого места. Единственный шанс для тебя выжить – развлечь меня.

Он пощёлкал у моего лица пальцами.

- Ты догоняешь?

- Да, - я нервно облизал губы. – Хочешь, анекдот расскажу?

- Валяй, - Нафиг материализовал кресло и уселся, закинув ногу за ногу.

- Сколько мертвецов нужно, чтобы зажечь свечу?

Нафиг пожал плечами.

- Ни одного. Тёплые сами зажгут. Свеча-то поминальная!

Я улыбнулся, а лицо фейри вытянулось.

- Не, чувак, анекдоты – не твой конёк.

Я увидел, что теперь я привязан к столбу, а в ногах пылает огонь. Жар стал нарастать, и я прокричал скороговоркой:

- Погоди-погоди, давай сыграем во что-нибудь. Ну, там, в карты или кости?

-Не, чувак, я недавно от игровой зависимости вылечился. Спасибо, матушке Моб., - Нафиг самодовольно хихикнул и принюхался.

Огонь разгорался всё сильней. Я чувствовал, как языки пламени лижут сапоги.

- А загадки? Ты любишь загадки?

- Загадки?

Огонь тут же потух.

- Вот это тема, чувачок! Это по мне! – Нафиг даже затанцевал от радости. – Только никакой бредятины про лягушку в миксере или жирафе в холодильнике. Знаешь, я ведь в своё время с самим Задумчивым турнир загадок устраивал… Эх, раньше были времена, а теперь мгновения…

Я не знал, кто такой Задумчивый, но кивнул и изобразил улыбку в знак восхищения.

- Значится, так, до первой неотгаданной. Задавать по очереди. Я первый загадываю! – возбуждённо затараторил Нафиг.

- А ставки? – спросил я, набравшись смелости.

- Ты хочешь ставок? Окей. Если я выиграю – то буду убивать тебя медленно и со вкусом. Если ты – быстро и безболезненно.

- А я думал, ты меня отпустишь…

- С чего бы? – усмехнулся фейри.

- Ну, мне было бы интересней играть, а раз ты такой спец, то и волноваться не стоит.

Нафиг задумчиво посмотрел на меня, потом весело улыбнулся.

- А давай! Так веселей! Итак, для начала попроще: Без чего никогда ничего не бывает?

Я задумался. Когда-то я слышал эту загадку. Осталось вспомнить.

- Без названия! – радостно вскричал я, а Нафиг поморщился.

- Твоя очередь, чувачок.

- По какому пути никто не ходил и не ездил?

- Баян! – обрадовался Нафиг, но я не совсем понял, почему он употребил это слово. – Это Млечный путь.

- Угадал, - вздохнул я.

- Так, что можно завязать, а развязать нельзя?

Я задумался. В голове крутилось слово «Дружба», но её очень даже можно развязать. Я начал нервничать, а Нафиг всё шире улыбался.

- Сдаёшься? – подзуживал он. – Давай-давай! Я – чемпион загадок!

Но тут меня осенило.

- Разговор! – выпалил я, и фейри помрачнел.

- Загадывай.

Я перебирал в голове все возможные загадки, а потом вспомнил довольно хулиганскую.

- Что я могу сделать, чего ты никогда не сможешь?

- Ничего! – самодовольно хмыкнул Нафиг.

- Не правильно. Проползти у тебя между ног.

- Враки! Я могу.

Фейри раздвоился и пополз под самим собой.

- Не считается, - серьёзно сказал я.

- Это почему ещё? – обиженно спросил тот.

- Потому, что я догадался о твоей самой главной загадке, - я был совершенно спокоен и уверен. – Ты прокололся, когда поймал Цветок Мортис. Никто не может выдержать это заклинание. Просто я только сейчас понял. Ты – иллюзионист.

- Бред! – нервно завопил фейри, но сделал шаг назад. – На нежить не действует морок. Ты сам это знаешь!

Действительно, на мой вид морок не действует. Никогда. Вернее, почти никогда.

- Я думаю, ты как-то обошёл систему. Именно поэтому ты так опасен. Никто не мог предположить, что твоё могущество – обман. И сгорали в придуманном огне. Но это легко проверить.

- Сдохни! – заорал Нафиг.

Вокруг вспыхнул огненный вихрь, но я уже не верил своим глазам. А поэтому, зажмурившись, стал шептать заклинание очищения разума, которое обычно применял к Тёплым.

Тишина. Я с опаской приоткрыл левый глаз и огляделся. Каменная площадка, напротив сидит уродливый карлик в красных лохмотьях.

- Погоди, чувак, давай добазаримся, может? – в его глазах ужас и злость.

- О, нет, сейчас, мой маленький друг, я покажу, как шутят мертвецы.



***


Спустя пару часов я покинул Маяк с довольной улыбкой. На память я оставил глаз Фира Дарига, также известного, как Нафиг. Я подвесил его освежёванную тушку под самой крышей Маяка вниз головой. Так мило. Он забавно молил о пощаде и обещал золотые горы.

Наши войска уже отвоевали этот сектор и окружили Маяк, потому внизу меня встретил патруль из шести вампиров. Я передал им добрые вести и, слегка развоплотившись, пошёл к Южной Башне. Сейчас перво-наперво я хотел бы отшлёпать Кэсси…. Фигурально выражаясь.