Возле замка стояла повозка. Накрытая грубым сукном, в ожидании милостивых господ, она дрожала при каждом новом приближении к ней прислуги. Молодые люди — девушки и юноши с сундуками и мешками в руках нагружали ее, не жалея. Крепкие лошади, что уже были впряжены в повозку, жалобно ржали. Седой конюх суетился возле них, но остальной люд не обращал на них никакого внимания.
Здесь было шумно. Несмотря на ранний час, весь замок, включая простолюдинов и знать, повыходил из своих покоев и наблюдал отъезд правителя. Анна укрылась среди деревьев. Сегодня она сведет старые счеты.
Улиан, словно, считал ее цели, отправляя по своему личному ходу из города. Только благодаря ему она оказалась возле Черного Орла, и это было ничем иным, как знаком к действию.
Встреча с принцессами и Ларсом на порядок отдалила ее от осуществления задуманного, а внезапное воскрешение и примирение с бывшим врагом и вовсе заставили отказаться от прежней мести, но разве то, что она оказалась здесь, не знак?
Вилорм куда-то собирался. Весь Черный орел сейчас всполошился по случаю его отъезда, и пробраться внутрь сейчас не стоило ничего. Вот только закончатся проводы, она проникнет в замок и дождется его. И после их встречи вживых останется лишь один. И, несомненно, это будет она.
Хотя, конечно, можно все осуществить прямо сейчас. Слишком много суеты и шума вокруг отъезжающих, слишком мало защиты… вот только бы занять удобную позицию для выстрела…
Анна огляделась. Позади — весь лес, ее дом; впереди — враг. Он поплатится за прошлое, она отомстит за обиды, за побои и глупые надежды, коими он смел питать ее и разбить в одночасье… Он не должен жить.
По счастливой случайности в ночь пожара его не оказалось в таверне. Завсегдатай, главный весельчак и званый гость, приносящий основную прибыль дядюшке, как будто, почувствовал опасность. Полыхало все, горели его верные воины, горел продажный дядюшка, променявший родню на звон монет. Они попали в ее западню тогда, и лишь поэтому ее месть осуществилась. Но до сих пор она не была завершена. Так не это ли удачная возможность, какую она ждала с тех самых пор?
И все же, бой лицом к лицу будет лучшим сведением счетов с давним врагом. Выстрел может лишь ранить правителя, всполошится стража, и тогда уже точно путь к замку будет закрыт. А внутри еще незавершенное дело. Она обещала безутешной Мираэнн вернуть дочь из плена, и только поэтому ей нужно проникнуть внутрь.
Анна прошлась вдоль линии леса, глядя себе под ноги. Здесь никого. Еще пару минут, и стоит продвигаться. Обычно пост стражи Черного орла располагался на окраине леса, сегодня здесь пусто, но с отъездом правителя сюда могут вернуться стражники, и поэтому медлить не стоит.
Она прошлась еще по кромке, изредка поглядывая в сторону источника шума. Сухие листья, редкие коряги попадались под ноги, ветер разговаривал с деревьями, и Анна позволяла ему подгонять себя. Так, ведомая его порывами, колющими мыслями о мести и видимой уязвимостью врага, она обогнула линию леса. Повозка с лошадьми и суетливыми слугами оказались теперь повернутыми к ней спиной. Что ж, даже лучше. Так она меньше привлечет внимания, когда будет сближаться.
Пять лет прошло с момента поджога, пять лет она вынашивала план мести Вилорму, и сегодня этот день настал. Сегодня все случится.
Словно, вернувшись в прошлое, в день, что пять лет назад оставил Вилорму жизнь, Анна вновь готовила рывок. Теперь все пройдет иначе. Теперь ей не нужен никто, кроме него, остальные уже поплатились за прошлое, но теперь ее ждет Айрена. Допустить, чтобы она стала разменной монетой жизни врага, невозможно. У нее больше не было права на ошибку.
В тысячный раз остерегая себя от промаха, Анна осмотрелась. Никого… вся суета сосредоточена на внутреннем дворе замка, граница леса пустовала, дозорные вышки, как будто, покинуты. Слишком просто. Вилорм не может позволить рисковать своими людьми и замком, тем более в момент и на время его отъезда. Кто угодно, но он не дурак. Он не может подпустить к себе неприятеля настолько близко.
Что-то здесь было не так. Если это ловушка, то для кого? Для нее слишком много чести, но от кого мог ждать нападения Вилорм? Спугнуть бывалого воина непросто, но от недостатка врагов он не страдал. Тот же Ларс был достоин большего внимания, чем она, но Ларс никогда не хотел мстить.
Она так и не узнала, что за история с восстанием связывала их. За что боролся Ларс, противореча Вилорму? Теперь эта тайна не откроется ей, теперь их вновь разделяет пространство, но если ей удастся осуществить задуманное, она отомстит и за Ларса.
В отличие от нее, он так и не нашел своего приюта. Он бежал из Черного Орла, он пытался найти свое призвание в Мирсуле, но и в нем он не смог быть счастливым. Даже если он до сих пор там, это не его место.
Анна отошла от границы леса. Она должна была остаться с ним, она жизнью обязана ему! Несмотря на прошлое и боль, которую он причинил ей, она дала слово следовать за ним.
От бессилия Анна зарычала. Она не сдержала его, она покинула Ларса и теперь чем могла помочь ему? Она вновь вернулась к своим целям, но, кроме них, она должна была сдержать обещание, данное Мираэнн.
Анна бросила быстрый взгляд на сборы. Шум не утихал, время ускользало, как и благоприятный для маневра момент. Нужно идти. Нельзя больше терять времени. С отъездом Вилорма внутренний двор запрет решетка, возможности может не представиться. Она выдохнула. Один рывок, один незаметный выпад, и она внутри. Все пройдет гладко.
Анна закрыла глаза. Секунда, вторая, третья, едва уловимый шепот ветра вокруг нее и цель, доступная, как никогда прежде. Откинув все лишние мысли, Анна шагнула вперед, но внезапный трепет птиц заставил ее обернуться. Тревожная стая с криком покидала свои гнезда. К ее ногам прилетели перья. Где-то совсем близко… но что спугнуло их?
— Эй!
За спиной послышался шорох, ладони плавно легли на рукояти мечей. Кто бы это ни был, он не станет препятствием на пути к цели. Шаги из леса приближались, но вряд ли говоривший имел спутников — он замер в паре-тройке метров, тихое дыхание леса вновь наполнило округу. Враг один, можно побороться.
— Ты на прицеле! Повернись медленно и брось оружие!
Звук натягивающейся тетивы… значит, лучник? Или все-таки разведка? Неважно: если она уйдет с линии огня или навяжет драку, враг выстрелит, ее незаметность будет раскрыта, бороться придется куда с большей оравой противников. Нужно зайти вглубь леса и, по возможности, скорее вернуться на позицию. Оставлять следов крайне нежелательно, но если без лишней смерти не обойти, так тому и быть.
Возле замка жалобно заржали лошади, и кучер суетливо принялся усмирять беспокойных животных. Слуги возле повозки, будто не обратили на него никакого внимания. Анна подняла пустые руки. Медленно, стараясь не выдавать себя движением, она развернулась лицом к говорившему и продвинулась на шаг вперед. Нужно отойти от кромки леса.
— Ни шагу ближе! — враг стрелять не собирался и отчего-то осторожничал. Анна мысленно выдохнула, пытаясь еще уловить происходящее за спиной, но в этот момент ее случайный враг показался из тени. — Что ты замышляешь?
И Анна расплылась в улыбке:
— Да я… видно, тебе на помощь пришла.
Перед ней стояла женщина. Голос ее был груб, черные волосы вплетены в тугую косу, сосредоточенный взгляд без смущения разглядывал Анну, и она до сих пор держала ее на прицеле — ошибки быть не могло, ее выследила амазонка. Смутные очертания выстраивали в памяти образ, определенно, она видела ее, но кем именно была эта женщина? Хаотичные воспоминания не могли собраться воедино.
Вопреки указу оставаться на месте, Анна все же подошла к ней. Амазонка нерешительно опустила лук и бросила на нее недоверчивый взгляд. Больше Анна не приближалась, и женщина подошла к ней сама.
— Госпожа Анна, — она упала на колени перед ней, словно в бессилии. Лук она швырнула в сторону и подняла глаза, словно искала отклик в ее взгляде, — вы пришли, вы… сдержали свое слово.
Мираэнн… ну, конечно, это она просила возле праздничного костра амазонок о благополучии дочери, и ей Анна давала обещание вернуть девушку из плена Черного Орла, вот только что-то не складывалось.
— Что случилось? — Анна уселась на землю рядом с амазонкой, она глянула за ее спину и лишь после бросила на нее беспокойный взгляд.
Анна повторила:
— Почему ты здесь?
— Вы… не успели, госпожа Анна, — она сделала глубокий вдох. — Моя девочка, моя милая Айрена… мертва.
— Я… сожалею, Мираэнн, — Анна в лице не поменялась. Если это так, с Вилормом можно покончить уже сейчас. — Ты поэтому здесь?
— Да! Да, моя госпожа… по злой насмешке судьбы я оказалась в Черном Орле, но я не пленница здесь, я свободна, и оттого… не нахожу своего места.
— Я понимаю тебя, — Анна поднялась. — Недаром мы встретились сегодня. Этот день будет красен местью Вилорму! Мы можем объединить свои силы, мы можем напасть вместе на его повозку, это счастливый случай свел нас, Мираэнн! Вставай с колен, нам не стоит терять время!
— Нет! Нет! — она замахала руками, словно в исступлении, и Анна попятилась. Мираэнн вскочила и схватила ее за предплечья. — Прошу вас, госпожа, — теперь она горячо шептала и не сводила с нее глаз, — нет вины Вилорма в моем несчастии, он был великодушен со мной, он не пленил меня и даровал свободу, я… теперь не амазонка, я теперь не воин, я лишь… странствую и не могу найти свою дорогу.
Анна мысленно выругалась. С каждым новым словом мимо нее утекала прекрасная возможность мести, но Мираэнн могла стать союзником в дальнейшем, и ее следовало лишь выслушать.
— Хорошо, — Анна высвободила руки, — если Вилорм невиновен, тогда кто убийца?
— Это опасно! — глаза амазонки округлились, и она воскликнула. — Вы не должны мстить за меня, я должна сама… сама, — она всхлипнула и запрокинула голову. — Но я не смогу…
— Отвечай, Мираэнн! И прекращай причитать! Мы вместе можем решить твою беду!
— Это Вероника, — Мираэн все так же разглядывала небо, и Анна бросила быстрый взгляд на выход из леса, — это все она! Она продала мою девочку, как рабыню, она заставила унижаться ее на Посвящении, а потом… потом… безжалостно убила на глазах у нашего врага. Ей нет оправдания, она жестока, она совсем далека от амазонок. Никто из нас не ведает, что у нее в голове, а мы лишь хотим жить!
Она отошла к дереву и прислонилась к стволу, ее голос стал безжизненным:
— За что мне все это? Почему моя главная ошибка в том, что я полюбила своего ребенка? Неужели я такая слабая, что не могу отпустить это, как сотни других амазонок?
Мираэнн закрылась и разразилась рыданиями. Лошади возле замка все так же продолжали ржать, лишь поэтому ее не было слышно. Анна сжала кулаки. Оставаться здесь стало небезопасно, а женщина так и требовала к себе внимания. Она еще видела сквозь редкие деревья силуэты собирающихся, слышала редкие голоса, но резко развернулась и, схватив амазонку за локоть, быстрыми шагами направилась вглубь леса.
Все, шанс упущен, месть не состоялась. Теперь неизвестно, когда она выследит его вновь, но сейчас следовало уходить.
— Идем, — Анна ощутила сопротивление и с силой дернула руку амазонки. — Нам следует поговорить. А перспектива быть пойманной стражей Черного Орла меня несколько не впечатляет.
Мираэнн подчинилась. Она прибавила шагу и теперь шла рядом.
И теперь лес шумел. Ветреная осень заявляла о своем высокомерном нраве порывами и хороводами листвы. Чем глубже они заходили, тем сильнее становились его безумства. Если оставаться здесь на зиму, нужен новый дом, об участи старого Анна старалась не думать — наверняка он выпотрошен до корней воинами Вилорма. Но сейчас им нужно было лишь временное пристанище для разговора, и, отойдя на безопасное расстояние от границы леса, они устроились между деревьями на двух высоких пнях. Анна проследила за стаей птиц, покинувших гнезда с их появлением и, заранее наметив обед, кивнула Мираэнн:
— Садись, потолкуем.
Амазонка устроилась напротив и начала на выдохе:
— Я благодарна вам за участие, Анна, но если вы пойдете в лагерь, здесь я вам не помощник. Мне проще умереть, чем вернуться.
— Зачем мне в лагерь? — Анна усмехнулась. — Вероника — моя подруга, она спасала меня не раз, и тебе это известно. Сейчас у нас у каждой своя жизнь, и я не намерена вмешиваться в ее течение…
— Амазонки любят вас! Вам есть куда возвращаться.
— У амазонок есть королева, какая бы она ни была…
— Она жестока и несправедлива!
Анна закатила глаза и, не скрывая скуки, зевнула. Вероятно, она просчиталась, сделав выбор в пользу разговора с Мираэнн…
— Уверена, у нее были причины поступать именно так. Бремя королевы требует жертв, и Вероника за свою жизнь понесла их сполна.
— Если бы вы убили ее тогда…
— Твоя дочь сказала мне то же, — Анна глянула на нее в упор. — Но где гарантия, что после ее смерти ваша жизнь стала бы легче? Я никогда не стремилась в королевы.
— Наша жизнь не стала бы легче, но тогда я не потеряла бы дочь! — Мираэнн воскликнула и даже несколько надулась, что ей приходится объяснять такие простые вещи, но Анна лишь улыбнулась:
— Не будем об этом, Мираэнн. Это пустой разговор о том, чего не было. Если ты не возражаешь, я бы предпочла вернуться к Черному Орлу, чтобы свершить то, что начала пять лет назад, — Анна поднялась, но амазонка вскочила:
— Но я знаю, что было! И я расскажу вам! — она преградила ей путь. — Можете не верить, дело ваше. Мой долг предостеречь вас.
— Хорошо, Мираэнн, — с выдохом Анна уселась обратно, — я слушаю тебя.
— После того, как мы проводили вас к горам, нам пришлось принять бой от воинов Вилорма. Они окружили нас, и шансов выжить не было ни у кого. Но меня… они почему-то оставили в живых. Они схватили меня и забрали с собой в замок, но тем же вечером вывезли в лес. Человек десять их было, не больше. Я думала, что не пережить мне эту ночь, но, видишь, я до сих пор перед тобой, — она усмехнулась, но какой-то горькой вышла эта усмешка. — В ту ночь я последний раз видела свою дочь… и Веронику.
На миг она замолчала, и Анна нахмурилась. Пытаясь состыковать мысли, она поднялась и теперь уставилась в одну точку. Мираэнн продолжала:
— Мы шли по лесу, но он, как будто чужой был, незнакомый. Меня вели несколько человек из свиты Вилорма, а он сам возглавлял этот поход. Я думала, это ночная вылазка на окрестности замка, но терялась в догадках, зачем им я. Мне завязали глаза… я шла медленно и, когда спотыкалась, меня били, но чем дальше, тем безразличнее мне становилась моя судьба.
Мираэнн медленно стала расхаживать по поляне, Анна теперь не отрываясь следила за каждым ее шагом, и тогда амазонка продолжала:
— На какое-то время мы остановились, а после… я услышала голоса. Мне послышалось, что говорит моя девочка, но я не могла этому верить. Ей отвечала Вероника, а потом… с ней заговорил Вилорм. Я не видела, что происходит, но слышала, как перешептываются его воины, что они не ведают, зачем сегодня они убивали нас, зачем вели слежку столько лет, чтобы сегодня… смотреть, как их правитель обезумел от страсти к королеве амазонок! — она повернулась к Анне, словно хотела видеть ее реакцию, но она молчала. К горлу подступал ком, мысли замерли, Мираэнн продолжала:
— Сначала я не верила, потом думала, что это уловка амазонок, чтобы покончить с врагом, настраивала себя на бой, но все вышло иначе. Меня вдруг повели куда-то, и по мере приближения голосов я понимала, что я рядом с говорившими. Но когда мы остановились, с моих глаз сорвали повязку, я увидела Айрену, мне стало все равно, с кем спит моя королева, кого предает и с кем ведет войну… я решила, что сегодня все вернется назад, и мы вместе вернемся в лагерь. Но вместо этого… на моих глазах… Вероника убила ее! Я хотела броситься на нее, не думать о своей участи, но ее защищали воины Вилорма, они выполняли ее приказы, а сам Вилорм, будто и не участвовал в этом ужасном заговоре! Лишь после того, как меня увели, они заговорили вновь, он просил ее о союзе, но я не слушала и кричала, только кричала…
Она отвернулась. Лес тоже притих, как будто слушал, и Анна подошла к ней сама:
— Говори, что было дальше, Мираэнн.
— Мы ушли, они остались, — ее голос стал бесцветным. — Вилорм прогнал своих воинов, чтобы быть с ней наедине… неважно, — она поморщилась. Анна сама ощутила, как подступает приступ рвоты, и силы, как будто, уходят вместе с верой, и глаза накрывает пелена…
— Но после… наверное, дня три прошло с тех пор, а может быть, и больше, но не было еще известия о смерти Гурия, меня вывели из темницы, привели к Вилорму, он накормил меня ужином, напоил сладким вином и… отпустил. Сказал, что ему неважно, что я буду делать, и он прав! Кто я теперь? Куда мне идти?
— Он… что-то говорил, — Анна схватилась за горло. Воздуха отчаянно не хватало, — что-то говорил о Веронике?
Мираэнн повернулась. Наверное, в ее лице Анна видела сейчас свое отражение: бледное лицо беспомощной, потерянной девчонки с увядшими глазами. Она, как будто, прошла весь свой путь только что и вернулась к началу. Теперь она снова была одна.
— Он сказал, чтобы я не держала зла на нее, что это ее натура, и с ней ничего не поделать. Сказал, что все, что она делала когда-либо, она делала ради амазонок…
— Она вела мнимую войну… да, это похоже на нее, — Анна села на землю и обхватила колени руками. — Она предавала своих, но ни разу не предала Вилорма, чтобы сохранить титул. Кажется, я понимаю…
Мираэнн обошла ее и принялась мерить шагами поляну. Больше она не говорила. И Анна отстранилась.
Все, что она услышала, походило на правду. Вероника могла все продумать еще изначально и всю жизнь вести свою выдуманную игру, приплетая в нее и случайных зрителей, и невольных участников. Она и сама была одной из последних. Так, значит, все, что с ней происходило, было тщательно продумано Вероникой? Она думала, что решает за себя, сама строит свою жизнь, делает выбор, но при условии, что это позволяла королева амазонок.
Кулаки сжались сами собой. Она не позволила Анне убить Вилорма, она сохранила ему жизнь… для себя.
— Надеюсь, от этого ты стала счастливей, — Анна схватила первый попавшийся камень и швырнула подальше в лес. Следом, вдогонку первому полетели еще с десяток таких же. Словно, тиски сжимали внутри легкие, словно глаза пострадали от туманящего зелья Силанта, и кислотные слезы бежали теперь по сердцу, и старые шрамы вновь наполнялись кровью. Она уже и забыла, как это — быть преданной.
Анна поднялась. Не чувствуя земли под ногами, она оперлась на сухую корягу, чтобы не упасть, но и та обломилась. Будто пьяная, она повалилась наземь, и лишь благодаря многолетним выработанным движениям, защищавшим от падения, ей удалось устоять на ногах.
На шорох обернулась Мираэнн:
— Что ты собираешься делать?
— Мне нужно уйти, я должна оставить тебя. Возможно, мы еще встретимся с тобой в пределах Расколотой Низменности, но сейчас я должна идти одна.
— Я понимаю, — амазонка протянула ей руку, и Анна пожала ее. — Куда ты направишься?
— Теперь у меня один путь…
Слова застряли в горле, и Анна не стала продолжать. Да и какая разница Мираэнн, что она собирается делать? Она не смогла помочь ей, горю безутешной матери нет предела, но она справится. Когда-то Анна была на ее месте, искала свой путь, обрела силу, свободу и уверенность. Значит, сможет и Мираэнн.
— Если вы одолеете Веронику, я вернуть только затем, чтобы поздравить вас с победой, госпожа Анна, — она приблизилась и зашептала прямо в ухо. — И, я надеюсь, вы примите меня в свои ряды.
Но Анна лишь усмехнулась:
— Поверь мне, Мираэнн, стоит тебе ощутить вкус свободы, ты не захочешь возвращаться.
Она похлопала амазонку по плечу и, не задерживаясь более, покинула поляну, ставшую свидетелем их разговора. Теперь перед ней был лес, и он принимал ее. Затосковавший в одиночестве, он окутал ее свежим дыханием и вел по дороге, которая предназначалась только для нее.
Наверное, только для этого стоило выйти к замку Вилорма, чтобы открыть для себя более весомую правду. Все, что сделал Вилорм, и все, что он собирался делать, в одночасье стало неважно — всю ее жизнь он был лишь приманкой, прикрытием той, которая была ее настоящим врагом.
И если десять лет назад она начинала свой путь с мести, если находила в себе силы жить дальше после побега из Мирсула, ведомая местью, и если месть помогла ей возвыситься, научила ее бороться, если месть сделала ее той, какая она сейчас есть, сомнения в следующих действиях отпали сами собой. Как никогда, ясно Анна знала, куда ведет ее новая дорога. Только что она вновь обрела цель, и в этот раз она сделает все, как надо.