[anris]

Sera, начало с его описаниями никакой смысловой нагрузки не несет, это просто лирическая прелюдия перед знакомством Аньки и Валета.

Скрытый текст - Как Анька Семенович "Ки" искал 7:

Домой, пора собираться домой, - эта мысль все чаще и чаще стала появляться в моей голове, она назойливой мухой свербила в мозгах, разбивая в пух и прах все мои доводы в пользу продолжения дальнейшей учебы. Мне уже было почему-то не стыдно вернуться в родной город недоучившимся неудачником, скажу – из-за зрения забраковали, тем более за год оно упало на полторы диоптрии.
Нет, в школу я не пойду… А выбор любого другого учебного заведения можно оставить на потом - когда домой приеду.
Но я так мечтал увидеть самолеты!
Тем более до практики оставалась всего неделя, первый курс прожил же, и я, стиснув зубы откладывал окончательное решение на «чуть-чуть потом», «чуть-чуть потом» никак не наступало, а жизнь становилась все хуже и хуже.
В училище все дразнили меня Аней и ради смеха предлагали подраться, но я не могу ударить человека – страх этой мысли преодолевал все разумные замыслы, поэтому издевки не прекращались.
-…Аня, - Слава с «Долины Смерти» подошел ко мне на перемене, я стоял у подоконника и листал конспект: - Растегни китель, я кое-что покажу.
-Что? – не понял я, китель и так растегнутый, Славик усмехнулся и пальцами скрутил ткань белой водолазки в районе груди: -Смотри, что получается, как соски на груди торчат!
-Да пошел ты! – Я отталкиваю его руку и лихорадочно разглаживаю ткань, легкий тычок в плечо:
-Ты чо, меня послал, да?
-Ты что к нему пристаешь? –Миша, до селе не обращавший на нас внимание сорвался с соседнего подоконика и заслонил меня от одногрупника: - Найди себе равного и дерись с ним!
-Ха-ха! – Засмеялся Слава: - Мишель, не гони, какая драка? Лучше смотри прикол, - он развернул Миху ко мне: - У Ани Семенович должны быть большие титьки! Правильно?
-Ага, - у обеих одногрупников одинаковые улыбки на лицах: - Сейчас мы исправим положение!
-Ненавижу, - я сжал зубы, что бы не заорать, и смотрел как они издеваются над моей кофтой, еще пять минут назад гордился ей, сейчас же был готов сорвать ее и выбросить, вслух же вырвалась другая фраза: - Слава, ты Фауста знаешь?
-Знаю, - одногрупник выпрямился и посмотрел на творение рук своих: - Вот, не четвертый размер, конечно, но пойдет.
-Кто это?
-Ты что тупой, Гете, Фауст, - он удивленно посмотрел на меня и неожиданно процировал: - Вы вновь со мной, туманные виденья, мне в юности мелькнувшие давно… - но тут улыбка на его лице исчезла, Слава схватил меня за шею и дернул к себе: - Или ты что, Мефистофеля во мне увидел? Черта?
-Нет. Мне нужен живой человек с погонялом Фауст. Знаешь такого?
-Нет, - Слава отпустил меня, и они вдвоем с Мишкой весело заржали: - Аня Семенович ищет Фауста, знал бы он какие титьки ждут его, немедля бы примчался!

Фауста не знал никто, я обспросил всех кого мог, даже подкатывал с этим вопросом к «Березовой роще», но если кто и слышал о таком – молчали. Мою надежду подтачивала и уверенность в том, что сны не сбываются, что все это чушь собачья, лучше-ка, Аня, упаковывай чемодан, пока совсем не забили, пока на лице зажили все болячки, но еще есть силы сопротивляться, до практики всего неделя, - я упорно не уезжал, хотя дорожная сумка готова давно, осталось забросить только мыльно-рыльные принадлежности.
Вслух же я ничего не говорил, да и что сказать-то? Что собрался бежать? Или про несбыточность снов? Или про то, как они глупо выглядят со своими рассуждениями о том, какое боевое искусство круче?
-Карате! – Мишка уверен в своей правоте, он стоял враскорячку и изображал стойку: - Это я в Тигре стою, удар, блок. Вот если б все мы были каратистами - как дали бы третьему курсу!
-Нет, кунг-фу, - Леха соскакивает с койки и встает перед Мишкой в «позицию змеи», затем быстро-быстро на полусогнутых идет в атаку, его руки мелькают, меняясь местами, Миха отступает, демострация восточных единоборств заканчивается борьбой, пацаны еще возятся на полу, а Сереге не до них, его разгоряченное спором лицо повернуто к тезке: - Нет, боевое самбо лучше, мне тут недавно такой прием показали, пойдем покажу.
Они вдвоем начинают изобрать какие-то непонятные технические действия, комментируя каждое движение: - Смотри, вот удар летит, ты поворачиваешь голову, закручиваешь тело и бьешь его сзади локтем, ногой надо, наверное, вот так шагнуть, - все это кажется мне откровенной чушью, попробуй в драке так, пока поворачиваться будешь – сто раз морду набьют, но молчу, хотя мне хотелось сказать – айкидо, но я про него ничего не знал. Я его недавно по телеку видел, в «Клубе кинопутешественников» и как они делают свои приемы – не представлял. Да что там айкидо, про карате-то ничего не знаю и не умею, зато как было бы красиво, «ки-ай» - и от моего удара падают все третьекурсники, пацаны бы рты пооткрывали от восхищения…. А я так небрежно, да мол типа, всю жизнь занимаюсь, только мне нельзя было их бить, тренер не разрешал…

Темная тень появилась бесшумно откуда-то сзади. Если б я не ревел, лихорадочно вытирая слезы, если б пристально вглядывался во мрак ночи, то, наверное, все равно не заметил бы приближающегося человека. Он присел на корточки возле меня, а я – ревел. Мне было стыдно за свои слезы перед посторонним человеком, но я не мог остановится. Судорожный плач рвался из моей груди, слезы ручьем лились из глаз, а он просто сидел рядом и ждал. «Че приперся, шагал бы своей дорогой, козел, - сквозь рыдания думал я: - Ну ты, интересно посмотреть как пацан сопли распустил, да? Пожалеть потом, благородство проявить…нужна мне твоя жалость…урод, вали отсюда…»
-Бьют? – Его голос свучал глухо, шелестом опадавшей листвы, хрипотца в нем показалась мне родной, словно так говорит мой отец, и я ответил честно:
-Да.
-Ты из кадетской общаги?
-Да.
-Слышал я, что у вас творится. Батальон вевешников по тревоге недавно поднимали – менты думали, что не справятся с бушующей оравой. Это ж ваши там бузу устроили. И ты там был?
-Да, дак это - лучше к ментам попасть, чем не пойти на клич «наших бьют». А эти гады все выходы с пустыря заблокировали, вот мы и начали «воронки» опрокидывать, - воспоминания недавнего боевого похода против невиданных местных вызвала невольную улыбку на моем лице. Слезы еще каплями блестели на щеках, а я улыбался, вспоминая стычку с милицией. Нас зажали со всех сторон, бежать было некуда, последний путь перегородили только что подъехавшие машины с синими полосками. Мы оказались на острие атаки, Мишка, бросаясь к «воронкам» кричал: - Да разве это наша родная милиция? Гады, мочи гадов…
-Страшно было?
-Ага.
-А бьют-то за что?
-За все! За просто так. Думал первый курс переживу, ладно, там все получают, так на втором еще хуже стало. Третьяки совсем озверели, слышал, сегодня двоих с четвертого этажа выбросили? Это ребята попытались обороняться, так их за рук-за ноги и в окно…
-Насмерть?
-Нет, - я помотал головой: - Один вообще счастливчик, только об ветки деревьев поцарапался, второй позвоночник сломал, ноги… Потом следаки приехали, опрашивали всех, двоих забрали. И теперь все думают, что это я ментам настучал…
-Так сегодня тебя за это били?
-Ага. Смерть стукачам, кричат, доказательства приводят – сумку мол собрал, бежать намылился…
-А ты – стучал?
-Гонишь? – Его недоверие родило протест в моей душе, я отодвинулся от него, тоже мне – исповедальника нашел, хорош болтать, вали отсюда: - Меня там и не было, так что - кто конкретно держал и выбрасывал – не знаю, поэтому ничего сказать ментам не мог.
-Верю! – Незнакомец резко поднялся, отряхнул коленки, при свете луны четко проступил профиль его лица с ярко очерченной горбинкой носа: - Что делать собираешься?
-В общагу -не пойду! – Решительно ответил я, для меня этот вопрос был решен окончательно, после первой порции избиений старшаки думали, что я долго проваляюсь в отключке и заперли меня в комнате. Ждать второй я не стал, связал простыни и через окно…
-И простыни тебя выдержали? – Вопрос прозвучал как гром среди ясного неба, я что – вслух разговариваю? И темная фигура не уходила, наоборот – в его руке появилась сигарета, чирканье спичек, огонек осветил лицо, черные глаза, такого же цвета кучеряшки на голове: - А ты отчаянный…
-А мне нечего было терять. Или бы они забили меня до смерти, или сорвался бы, ну сломал ногу, ерунда какая, повалялся бы в больничке, синяки бы там зажили…
-А сейчас что делать собираешься? Ты ведь так и не ответил.
-Недельку как нибудь прокантуюсь, не поеду же я домой в таком виде, - хорошо хоть в темноте он не видит меня с заплывшей рожей, разбитыми губами и кровоподтеках.
-А есть где кантоваться?
-Не-а, - я покачал головой, идти мне было некуда, денег в кармане нет, чемодан остался у старшаков, да и мыслей особых пока не было, хорошо хоть – жив остался, ведь эти гады ушли водки хлебануть, что было бы, если б не успел сбежать – даже представить страшно, короче: туши свет, кидай гранату… У-у, как я их ненавижу!
-Со мной пойдешь? Недельку поживешь, дальше сам решишь… - Предложение прозвучало очень заманчиво, тем более при всем богатстве выбора – выбирать-то нечего:
-С тобой – это куда?
-На зону, - наверно, даже в темноте было видно мое ошарашенное лицо, потому что незнакомец быстро добавил: - Не к жуликам, нет. Я командир взвода розыска, мой взвод на территорию колонии выходит редко, мы в основном за ее пределами работаем.
-А живете где?
-У нас отдельная казарма, даже не казарма - домик, на пятерых места в самый раз, так что особо не потеснишь. Меня, кстати, Фаустом кличут…
-Фауст?! -Шок от неожиданной встречи был отупляющ и через секунду мои губы несли глупую ересь о том, что я долго ждал этой встречи, что мне Валет советовал обратиться именно к нему – Фаусту, что только он может мне помочь: - Ты научишь меня драться?
-Валет? Так ты -тот самый малыш, что кровь моим ребятам в поезде попортил? Но когда же он успел, в докладной об этом не было ни слова. И устно мне не доложили, убью, толчок заставлю мойкой* драить! – Угроза для его подчиненных была нешуточной, и я поспешил исправить положенье:
-Во сне, мне сон приснился после…
*мойка – безопасное лезвие для бритья.

- Начнем с того, что ты боишься, ты очень боишься, вот смотри, идет удар, - Фауст резко выкидывает кулак мне лицо: - Ты не отворачиваешь голову, не делаешь попыток сопротивления, глаза успеваешь зажмурить… Ты ведешь себя как жертва, как обреченная жертва…
-Ага, - я открыл глаза, кулак остановился в паре миллиметров от моего носа, Фауст не убирал руку, но волна парализующего страха уже отступала, освобождая место облегченному вздоху - меня не ударили, и я уставился на жесткие казанки капитана: - Меня прям судорога сводит от ужаса.
-Даже так? – Удивленная гримаса на лице Фауста сменилась задумчивостью, кулак исчез и сейчас кэп (подчиненные называли его кэп, Фаустом – только в его отсутствии) держал пальцами свой подбородок: - Значит первое, с чем ты будешь бороться – со своим страхом, ты должен будешь перестать бояться удара.
Звучало оптимистически, тем более практически это выглядело совсем просто – я тупо стоял и смотрел, как кэп меня бил одним и тем же ударом – прямым в голову, моя задача была смотреть, не жмуриться в испуге, я должен был видеть как он летит:
- Удар – это не просто рука со сжатым кулаком, все тело движется в едином ритме – ноги, туловище, голова, постарайся запомнить фазы удара, боксер, например, чуть приподнимает плечо, вот так, - кэп слегка двигает туловищем, я успеваю уловить взглядом круговое движение правым плечом, застывший кулак у моего лица: - Успеваешь заметить? Пойми, если ты что-то боишься – изучи этот фактор досконально, - еще серия ударов, и так каждый день, правда упражнения с каждым разом усложнялись…
После общаги житье во взводе напоминало мне рай, Фауст сходил в училище, представился моим дядей, ему поверили и разрешили мой переезд под крыло «родственника». Счастливый и радостый, под крышей капитана забрать свой чемодан было не страшно, но спинным мозгом ощущал на себе злобные взгляды старшаков, «я еще вернусь, вооруженный секретным оружием, вот тогда я вам, сволочи» - мой разум не остался в долгу и порция ответных мыслей, надеюсь, была услышана.
Казарма розыскников больше напоминало пятикомнатный дом-особняк, за небольшим исключением: здесь в отличии от обычной квартиры был оборудован небольшой тренировочный зал с грушей, шведской стенкой, турником, станком для жима штанги, стандартый гриф с набором разнообразных блинов и гантелями.
В спальной комнате стояло три двухярусных кровати, одно место было свободным и ждало меня:
-Занимай, и будь как дома… - Далее последовал перечень нехитрых правил проживания – дневалят все по очереди, график вывешивается на стенде перед тумбочкой с телефоном, но поскольку я днем учусь, то следовательно моя очередь выпадает на выходные, но это меня не пугало - что я полы не помою раз в неделю, тем более в общаге участь дежурного гораздо хуже. Жизнь здесь текла размеренно и тихо, подразделение занималось неизвестными мне делами, меня в свои секреты они не посвящали, тем более у меня началась практика и я до шести вечера проводил в аэропорту, в одной из лаболаторий. Во всем остальном кэп не делал мне поблажек и мне приходилось вместе со всеми вставать в шесть часов и бежать три километра. Хорошо, хоть по утрам кэп не гнал рысью, взвод неторопливой трусцой бежал за своим командиром по тропинке меж сосен, и я успевал за ними. Вечернюю пробежку мне приходилось проходить в гордом одиночестве, ребята отрывались от меня сразу, я всякий раз пробовал бежать с ними одним темпом, меня хватало от силы метров на пятьсот - нормативы взвода сильно отличались от уроков физкультуры. Когда я прибегал они шутливо посмеивались надо мной и называли меня медленным скороходом, и все это потому что – ноги короткие и логически доказывали это, вот смотри, нам чтоб наравне идти приходится шаг делать, ты в это время делаешь два, поэтому мы бежим раз-два, а ты – раз-два-три-четыре, мы –раз-два, ты опять: раз-два-три-четыре, скороход, одним словом, только – медленный. А давай мы тебе ноги вытянем. Заодно – подрастешь, пацан, серьезно!
Их рецепт был прост – висеть на турнике с подвязанным к ногам грузом, гирей в шестнадцать килограмм, что я и делал каждый день – по несколько подходов, но это так, для общего развития, как и разминочный комплекс, который шел перед самым интересным: занятиям по боевому самбо.