Скоро пришлось закрыть лицо предплечьем левой руки и продвигаться вперёд выставив правую, также обёрнутую в рукав. Оставалось надеяться, что на пути не окажется Марианской впадины или другого трудно проходимого препятствия. Впрочем, даже если бы они там и оказались, может и лучше? Он бы тогда точно не вернулся, погиб здесь. И Белёсая, наверное, поняла бы, что случилось и почему, и её замучили бы угрызения совести. Хоть маленькие. Пусть помучается, как мучился он при жизни. Только у неё это будет навсегда!
Острый осколок вонзившийся в щёку, заставил вздрогнуть и забыть о таком сомнительном плане мести. Нет, по-хорошему надо бы выбраться отсюда, а ещё лучше, раздобыть доказательства, что решился на невозможное. Он станет героем и тогда никой Грива ему не помеха...
Туманный споткнулся. Не хватало только упасть. Как же здесь Бекон проходит? На кой хрен он плутает здесь? Не видно ни зги. Холодком пробежала мысль, что он сам возможно, заблудился и теперь ходит кругами. Не мудрено. Ни черта же не видно.
Жалобное мяканье подсказало дорогу. Кроме как на слух ориентироваться было не на что. И Туманный пошёл. Ветер в какой-то момент усилился, мальчишка еле пробился через тучу мелких камешков. И словно вынырнул на другой стороне стены. Он не сразу понял, случилось. Впечатление, что оглох, ослеп, потерял чувствительность и обоняние одновременно. Тут же вспомнилась истина Верхушек. За Стеной жизни нет! А может это правда и он просто умер?
Туманный замер с немой готовностью подтвердить эту истину прямо сейчас, но в горле запершило и он стал откашливаться. Нет, помирать, похоже, ещё рано. Но прежде чем открыть глаза, пришлось сначала их протереть, а также отплеваться и отряхнуться. А когда он их открыл - обомлел...
На этой стороне Вечная Стена чёрно-серая с редкими розовыми вкраплениями. Большие белые камни, выложенными перед ней в ряд, вроде как отгораживают её от остального мира. Интересно, а это помогает? Туманный стоял как раз перед одним из них. Он загораживал вид полностью. Кроме кота. Бекон расположился на хрустящей обезвоженной белой траве и вылизывался. Его галстучек помел цвет с чёрного на серый.
- Так вот как ты это делаешь, - ухмыльнулся Туманный. – И вот оно тебе надо?
Кот недовольно фыркнул, вроде как упрекая хозяина в неблагодарности за предоставление важной информации, вальяжно потянулся и засеменил во внешний мир, что скрывался за камнем.
Мальчик последовал его примеру. Ожидания оправдались. За Стеной жизнь была. Другая, правда. Но была. Странная на первый взгляд. Слишком светлая какая-то. У них такого света не было. Или это не жизнь? Может только природа такая непривычная, а жизни и правда нет? А зачем тогда сюда шастает Бекон?
Обойдя камень, стало видно, что они находятся на холме. Белое небо спускалось к горизонту с сероватой полосой. По правую руку находились заросли разнокалиберных кустарников, у подножия холма несколько домиков, по левую поля светлой травы, за всем этим великолепием угадывалась тонкая блестящая лента речки.
Ну и кто сказал, что здесь жизни нет? Давно надо гнать тех высокопоставленных идиотов. А после такой лжи им не усидеть на месте. Но надо добыть доказательства, ведь сюда их будет не затащить. По крайней мере, в этой жизни. Хм... А может поэтому, лозунг – за стеной жизни нет, так активно пропагандируется? Для тех, кто его пропагандирует при раскрытии истины – счастливая жизнь закончится.
Стена оставалась всё дальше. Под горку шлось легко, почти бежалось. Некоторое ощущение нереальности происходящего, для данной ситуации вполне простительное. И беспричинной радости. Хотелось раскинуть руки и упасть в траву. В ту самую, которой не может быть.
Со стороны кустов послышался голос. То ли кто-то ругается, то ли учит, то ли манера говорить такая... Любопытно. Голос-то один. Девчачий. Стало интересно. Он остановился, подошёл к кустам. Голос затих, потом продолжил беседу. Девчонка говорит сама с собой. Туманный ухмыльнулся. А может у них здесь так принято? Надо выяснить. И стараясь не шуметь, протиснулся сквозь ветки.
На небольшой полянке сидела кукла. Ну как кукла... Девчонка. Чуть младше его. Глаза большие серые с крупицами изумруда. Платье белое, с лёгкими кружавчиками чуть колышущимися от ветра. Сейчас перепачканное красками. Интересно, её родители не заругают за такую небрежность? Светлые волосы с чуть заметной рыжиной распущены, на концах чуть вьются, а на голове большой белый бант. Своим видом она напоминала Мальвину. Перед ней стоял мольберт.
Девочка не испугалась. Рассмотрела его и принялась рисовать дальше в чёрно-серых тонах.
- Ты новенький? – только и поинтересовалась она.
- Да, - решил ограничиться этим Туманный, не совсем понимая, что она подразумевает.
- Надолго?
- Как получится, - продолжил сочинять он.
- Понятно...
Девочка молчала водила кисточкой по бумаге, создавая какие-то странные каракули. Молчал и он. Потом оглянулся. Рядом никого не было, но может собеседник уже ушёл?
- Слушай, а с кем ты здесь разговаривала? – поинтересовался он.
- С призраком, - просто ответила кукла.
- Ну и как? – продолжить любопытствовать Туманный.
- Нормально. Единственное неудобство, он не отвечает, - с серьёзным видом сказала девчонка.
- Заметно.
- А ещё неудобство, - что он может обнять тебя, а ты не можешь.
- А зачем тебе обнимать его?
- Я люблю его.
- Странно это, - сказал он и прикусил язык.
Может здесь это норма?
- Все это говорят. А мне не странно. Он одинокий, самый лучший и ему нужна любовь.
- С чего ты решила?
Девочка прекратила водить кисточкой по листу, посмотрела на него, как на идиота.
- Любовь нужна всем. Разве это непонятно?
- Теперь понятно, - решил не связываться он с местной сумасшедшей и перевёл тему. - А что ты рисуешь? Абстракция какая-нибудь?
- Никакой абстракции. Это ветер. - И тихо продолжила, то ли сама с собой, то ли с призраком. - Интересно. А может ли ветер, любить землю? А земля – ветер?
Туманный помотал головой. Такой странной девочки он ещё не видел.
- Говорят, раньше люди были, как деревья... – мечтательно продолжала кукла. – Жили себе и жили, никуда не торопились.
- Ага. Дома сидели, - хохотнул мальчишка. – Торчали у экрана в одной точке пространства и жрали всё подряд. Тоже мне, деревья.
- Ты к деревьям относишься очень предвзято, - громко ответила собеседница, обозначая этим, что теперь разговаривает с живым человеком.
- Не к деревьям, к людям. А к деревьям я отношусь очень положительно. Жаль их только на картинках теперь только увидеть можно.
- Почему? – удивлённо взмахнула ресницами кукла. -У нас их много.
- В каком смысле?
Она пожала плечиками.
- В нормальном. Их надо чувствовать, любить, заботиться о них.
- Я попытаюсь... – удивился Туманный.
- Пытаться – это для слабых. Ты либо любишь, либо нет. Третьего не дано.
- Странные у тебя представления о слабости. Может, я попробовать хочу.
- Мысль из того же разряда, - поджала губы девочка. – Если пробуешь, значит не уверен в себе. А раз не уверен, значит ничего не добьёшься.
Туманный вспомнил Белёсую. С ней вообще не приходилось быть в чём-то уверенным. Но деревья! Свежая ветка дерева будет отличным доказательством его преодоления Стены. Надо их найти. Он собрался было выбраться из кустов и сбежать с холма, но остановился.