[Gasparo]

Элиат хотел бы сказать и сделать ещё многое, но времени на приготовления не оставалось. Рыбы, выстроившись в правильную линию, стремительно приблизились, нагоняя группу, и атаковали. Фортунат успел выстрелить дважды, и кажется зацепил переднюю. Зигбельтруд хотел встретить врага дротиком, но ему не повезло. То есть, рейнджер даже попал. И именно дротиком. Но не в рыбу. При замахе тупой конец копья безошибочно нашёл ухо Джона.
Рыбы не пытались кусать, или наносить удары когтями, хотя при ближайшем рассмотрении у чудовищ, помимо округлых, совершенно не пригодных для движения в воздухе плавников, четырёх глаз и зубастой пасти, обнаружилось ещё и по паре тонких лап. Рыбы хлестали путешественников хвостами.
И эффект их ударов оказался совершенно неожиданным.
Маг Йен со свойственной ему обстоятельностью и дотошностью возившийся с верёвкой и ножом, а потому ничего предпринять не успевший, получил гибким змеиным хвостом… вроде бы, совсем не сильно получил… но не упал, а улетел вперёд по тропе, - причём, точно вперёд, а не со снижением вдоль ступеней. Случилось ли так, что закрепить нож в скале он не успел, или – что вероятнее – лезвие просто переломилось, но маг неизбежно обрушился бы на стоящего близко к нему Фортуната, если бы тот не оказался в воздухе сам.
В тот момент, когда рыба достала вора, мир для него перевернулся. В буквальном смысле. Это было также немыслимо, как и висящая вверх ногами гора, смыкающаяся вершиной с Центральным Пиком Дотиона. Теперь, с точки зрения Фортуната, Пик перевернулся на бок, и Фортанат теперь, удаляясь от вставшей на дыбы тропы, падал вдоль стены в том направлении, где не было и не могло быть ничего кроме облаков. Он падал параллельно поверхности Дотиона, впереди него красиво летел тифлинг, также пропустивший удар, а на пятки наступал Йен.
Элиат успел пронзить копьём одну из рыб. Тут сыграли роль и молитва, и зачарованность копья, и страстное желание поразить зло, но более всего простая удача, - рыбину, крупную пятифутовую тварь, он убил наповал. После чего был сбит с ног пролетающим Домицианом и упал на Зигбельтруда. Вместе они почти опрокинули Джона, но полного успеха в этом начинании им не позволила достигнуть цепь.
Но Элиат и Зигбель, по крайней мере, упали на тропу. Остальные же трое, ускоряясь, продолжали лететь по прямой, всё больше удаляясь от круто ведущих вниз ступеней. Причём, обычно неторопливый маг бодро нагонял своих спутников. Вероятно, они так и скрылись бы из глаз, если бы не верёвка. Натянувшись, она подбросила в воздух сначала Элиата, выронившего копьё, а потом Домициана. Такая участь неизбежно постигла бы и Джона, - ведь и падающих, и оставшихся было по трое, но в этот момент пояс мага не выдержал, и несчастный избавил трос от своего веса. Тем не менее, верёвка опасно натянулась, и верящер понял, - крюк, кое-как держащийся за камень, может выдержать вес одного или двух человек.
К счастью, через несколько секунд действие заклинания прекратилось. Пик снова встал вертикально. Йен изменил направление падения с необъяснимого на совершенно естественное, и исчез в пропасти. Тропа сделал поворот, и теперь под магом оказалась пустота. Фортунат также рухнул мимо ступеней. С размаху ударившись о каменную стену он упустил лук, и повис. Но пояс держал. Домициан рухнул на ступени, на самый край и теперь сползал к пропасти под весом вора.
А оставшиеся четыре рыбы, - не шевеля плавниками, не имея никаких газовых пузырей, неспособных поместиться в их узких телах, заходили на второй круг. Они тоже падали, увлекаемые гравитацией, направление которой умели менять по собственному усмотрению.