Рыжие корпуса истребителей «Чхосин» в свете чужого солнца были похожи на рыб-щитов в небольшом ручье, стремящихся на нерест в первые недели весны. Обычно Маяк хашара пилота 89667-Раг не должен был допускать воспоминаний о родине в боевой обстановке, но в этот раз машина сочла, что это нужным образом изменит баланс психики органического существа между боевой отвагой и самосохранением.
Впереди была красная, почти безжизненная планета, куда уходили чужаки после своих гнусных рейдов, забирая с собой наших соотечественников, без сомнения, чтобы подвергать их пыткам и страшным экспериментам. Это были далеко не первые существа из внешних солнечных систем, которых встретила гордая нация Чосера. До сих пор никто не хотел добровольно принимать Великую Истину хашар, но три из этих видов оказались слишком слабы, чтобы помешать восходу знамени хашара над их мирами. Люди Чосера сражались с радужными пауками в долинах гейзеров, гибли в выбросах, воронках, разодранные руками и кривыми клинками врага, карабкались по тысячелетним деревьям Орлота, штурмуя города-гнезда могучих орнитоидов, горели под химическими бомбами волосатых низкорослых людей, предпочитающих высокую гравитацию, «хотан», которые сопротивлялись так яростно, будто самец тарека, накачанный гормонами и стимуляторами. В данный момент нация Чосера не могла позволить себе больше длительных вооруженных конфликтов, и вожди в отношениях с остальными чужими выбрали стратегию умиротворения. Многие из них даже не были изучены настолько, чтобы предположить их отношение к Великой Истине, что уж говорить о технических возможностях. Но текущий противник, прозванный «кхэ гудан», что означало «подлый грабитель», оставался абсолютной загадкой. От хотанов было известно, что они каким-то образом приходятся друг другу родственниками. Никто точно не знал, как они выглядят, а редкие записи с их кораблями демонстрировали непостижимый уровень развития науки и техники. Все корабли были одинаковы и похожи на нижний панцирь паука или распластанную грудную клетку человека голубого цвета, пробелы между «ребрами» заполнены какой-то материей черного цвета, а «спереди» в районе грудины, если проводить аналогии с анатомией, размещалось небольшое утолщение. На концах ребер находились две капсулы с орудиями, которые выстреливали почти белый луч, за секунду-две разрезающий дредноут пополам с ровными гранями, светящимися от накала. «Кхэ гудан» атаковали только когда намеревались извлечь живых существ изнутри какой-либо конструкции, и после похищения уходили, не обращая внимания на ответный огонь и преследование. Все попадавшие в машины похитителей снаряды исчезали в облаке черного тумана, не причиняя никакого видимого урона. В конце концов, вожди приняли решение нанести ответный удар врагу, выступать против которого никто ранее не осмеливался, чтобы продемонстрировать величие духа существ, следующих хашару.
Ячейка 17 находилась полулежа в кресле посреди разнообразных механизмов, в небольшом шестиугольнике напротив ее глаз собрались 119802 лазерных дисплея, информировавших о состоянии систем самого корабля, остальных кораблей флотилии и установок на поверхности Марса. Несколько окон предоставляли связь с Ячейками 1, 2 и 3 в Центральном храме, и Ячейкой другого корабля, находившегося рядом. «Эта мера необходима во избежание удаленного изучения Миссии непричастными расами, что может нарушить баланс развития и привести к нарушению спектра сознаний.» Она молча согласилась. «Сейчас я создам и транслирую предупреждение.» Для компьютера это не составило труда, так как образцы вида с самоназванием Чосера имелись в наличии, и Ячейка 17, объединив с электронным мозгом собственный, сосредоточилась на изучении состава вражеских сил, прогнозировании действий и траекторий объектов, чтобы предельно быстро уничтожить их и воспрепятствовать анализу Марсианской миссии.
Бортовые компьютеры всех судов Чосера подали сигнал о сообщении по открытому каналу. 89667-Раг вывел его на экран вместе с остальными. На экране появилось лицо представителя Чосера, казалось, собранное из черт разных людей, как фоторобот, но коррекция также была очевидна. Синтетический контактер со странным лающим акцентом начал говорить: «Через 0.25 временных единиц по системе измерения метрополии Чосера пространство в радиусе 950 триллионов нерт от данной звезды будет объявлено зоной, закрытой для посещения. Все корабли, нарушившие условие, будут уничтожены без предупреждения, за исключением тех, кто будет покидать зону к истечению срока.» У Рага похолодели конечности, но Маяк быстро заставил мозг синтезировать транквилизатор с активирующим вторичным эффектом. Приоритетный канал возопил «Вперед во имя Великой Истины!», и рой истребителей устремился навстречу смерти на бесцветных факелах фтороводородного выхлопа. Оба корабля «кхэ гудан» среагировали мгновенно, авангард истребительного флота превратился в маленькое созвездие, кое-где детонировали термоядерные торпеды, сжигая и разбрасывая машины, еще не попавшие под сокрушительные белые лучи. Эти же лучи начисто срезали нижние оружейные палубы дредноутов, также вызвав подрывы боеприпасов, после чего пробили уже горящие кирпичеобразные основные корпуса насквозь, не заметив десятиметрового слоя урановой защиты с каждой стороны, и добрались до термоядерных силовых установок. Во всем запасе дейтериевого топлива мгновенно произошла реакция синтеза, и крупнешие корабли флота Чосера превратились в металлическую пыль и раскаленные уголья. Волна уничтожения истребителей дошла до «Чхосина» Рага, неподалеку взорвалась торпеда, и соседняя машина врезалась в отсек оборудования. Раг успел заметить, что пилот неуправляемого истребителя был сожжен до костей термоядерной вспышкой. Двигатель отключился, остановился подключенный к нему генератор. Корабль оказался обесточен, за исключением системы жизнеобеспечения, питающейся от отдельной батареи.
Теперь поле боя было ничем иным, как свалкой. В пространстве курсировали миллионы фрагментов боевых судов и частей тел воинов. Раг наблюдал, как к его парализованному истребителю двигался корабль «кхэ гудан». Ребра неприятельской машины уже заслонили весь обзор. Из окошек неясного назначения и невидимых щелей падал мертвенно-голубой свет. Чосерцы видели в основном в инфракрасном и терагерцевом диапазонах, воспринимая видимый свет лишь слаборазвитыми рецепторами на коже лица. Пилот Чосера с холодной решимостью размышлял, как нанести врагу максимальный урон, будучи взятым в плен. И в этот момент он лишился сознания.
89667-Раг пришел в себя на полу идеально кубического помещения из матово-черного материала. Длина стены была примерно в 5 раз больше его роста. В воздухе неподалеку парило семь шаров, три излучали инфракрасный свет, три – ТГ-излучение, один – видимый белый свет. Он был одет в простое чистое кимоно из почти невесомой ткани. Хотя в комнате была комфортная для него температура, затылок чувствовал прохладу. Сила притяжения также соответствовала таковой на его родине. Мыслей о побеге или атаке не было, их заняло любопытство вместе с чувством нахождения во сне или где-то еще вне материального мира. Напротив бесшумно опустился фрагмент стены. В проходе, окруженная сияющими белыми шарами стояла фигура, похожая на женскую особь вида, с которым в данный момент велась война за принятие хашара на одной из планет: плавные формы костей и мышц, никаких острых углов, гладкая промежность; два дыхательных отверстия на треугольном выступе, хрупкие оптические органы по обе стороны от него, две небольших выпуклости на груди. Однако, череп был даже более длинным, чем у хотанов, совсем не похожий на почти шарообразную голову Чосера, а ростом существо раза в полтора превосходило Рага, хотя «маленькие люди» не всегда доставали ему до уровня плеч. Оно, хотя определенно это была она, насколько Раг знал внешность хотанов, была одета в черный обтягивающий костюм без застежек и швов, доходивший до шеи, и он неожиданно для себя почувствовал некоторое половое возбуждение. «Алхоллим» -- она произнесла древнее приветствие Чосера, бывшее в ходу еще до откровения Великой Истины. Голос тоже соответствовал хотанам, будучи, однако, очень чистым и при этом холодным. Мыслей о нападении, побеге или хотя бы самоубийстве, которые должен был подсказать хашар, не было, Раг впервые в жизни был в растерянности. «Мы удалили модуль психоконтроля» - произнесла собеседница на литературном языке Чосера. «Что это за место? Ваше укрытие? Что вы будете со мной делать? Знают ли вожди о нашем поражении?» -- 89667-Раг засыпал ее вопросами. «Мое обозначение Ячейка 17. Это так называемый Новый храм, подземный комплекс, построенный нами вокруг древнего Центрального храма. Центральный храм -- древнее сооружение, оставленное разумной расой, которая покинула нас в результате трагического инцидента. В Новом храме, кроме различных технических устройств, расположены помещения для живых существ, как, например, это. Чтобы объяснить цель вашего появления здесь, необходимо провести экскурсию по нашей скромной обители.» Закончив монолог, она протянула руку в направлении коридора, откуда пришла. Не зная что еще предпринять Раг, молча пошел за ней, про себя удивившись, что их имена похожи. Коридоры несколько раз перестраивались, Ячейка 17 пояснила, что этот материал представляет собой элемент-126, или адамантий-252, или просто адамантий. Группа поднялась по лестнице на поверхность, закрытую прозрачным куполом, и больше двух часов поднималась на вершину зиккурата, который и являлся Центральным храмом. За границами купола стояли около 20 кораблей, аналогичных участвовавшим в битве. На его вершине находился центральный павильон, внутренние и наружние стены которого были украшены филигранными барельефами. Снаружи произведение искусства сильно пострадало от песчаных бурь, будучи сделанным не из адамантия, а из какого-то декоративного камня, возможно, привезенного из другой системы. 89667-Раг не был чужд искусству, до призвания на военную службу он коллекционировал творчество художников-любителей своего народа. Техника исполнения варьировалась, но сюжеты разнообразием не отличались: объединение планеты под властью императора Нина Бриллиантового, обретение Великой Истины Вечным вождем Нансоном, прочие исторические события и их годовщины, фигурки и изображения вождей прошлого и настоящего. Барельефы древнего храма привели Рага в чувство священного благоговения, хотя он никогда его не испытывал, религия была запрещена хашаром почти 200 лет назад. Ячейка 17 прокомментировала: «Эти барельефы изображают жизнь в разных ее проявлениях. Храм предполагался как символ победы жизни над энтропией, разума над материей. Но эти прекрасные изображения – всего лишь оболочка.» Группа снова спустилась в Новый храм. «Теперь мы подошли вплотную к вашей роли в нашей миссии. Настоящим монументом должна стать машина, сверх-компьютер, которая вбирает в себя разумы живых существ. Разных биологических видов, социального разного положения, с разными способностями. Она просуществует до конца веков, и даже когда во вселенной кончится энергия, она уснет, но не будет разрушена. Возможно, ее найдут какие-то иные существа, и они будут знать, что не одиноки в пространстве. Что никто не одинок.» Раг понял, что сейчас его жизнь тем или иным образом прервется, может быть, быстро, как от крупнокалиберной пули в голову, может быть – на хирургическом столе, где с его разума снимут тело, как кожуру спелого плода коши. По мозгу Рага, словно гной из обнаженной раны, разлились страх и тревога. «Я все понял. Даже если бы я хотел уничтожить вас и сбежать, я бы не смог. Теперь остается только принять смерть, как человек, освещенный Великой Истиной.» На что Ячейка 17 ответила «Не будет смерти в полном смысле этого слова. Разум покинет сосуд, который после этого станет бесполезным и умрет. Но ваши чувства, мысли, отчасти даже память будут жить внутри машины. До тех пор пока она не будет разрушена, если кто-то пожелает и сможет это сделать.» Коридор в очередной раз перестроился, в этот раз открылся дверной проем в комнату с кушеткой, окруженной сложнейшими, странными механизмами. В поле периферического зрения Рагу показалось, что некоторые из них дышат. «Прошу вас расслабиться, чтобы переход произошел менее болезненно и более полно. Смерть неизбежна, но сейчас вы имеете шанс оставить бессмертное наследие». 89667-Раг с пустым взглядом лег на кушетку, и проем закрылся. Ячейка 17 так и не поняла, была это обреченность или просветление, или и то, и другое сразу.