[Vasex]

1) Апож
2) Апож тщательно скрывает свой возраст, и в этом ему очень помогает то, что он его не знает. Для Апожа не существует понятия времени. Он окружён аурой, которая по умолчанию останавливает время внутри себя, а если поднапрячься, то Апож способен перемещаться по времени вперёд или назад в пределах этой сферы, причём сам Апож при этом не изменяется. Поэтому, ничего удивительного, что за длительный период использования «перемотки», он потерял счёт времени, но подозревает, что в хронологическом порядке сейчас он, скорее, уже в будущем, хотя начинал с перемещения в далёкое прошлое. Кто-нибудь, изучающий Апожа, если бы он был на это способен, заметил бы, что эта "чудоперемотка" компенсируется тем, что Апож жутко ленивый и медленно думающий, он невсегда осознаёт эту способность и, честно говоря, не видит её выгодного применения из-за недостатка опыта. Несмотря на свой почтенный возраст.
3) Благодаря магическому происхождению, непостижимому человеческому сознанию, и бестелесности, Апож в расслабленном состоянии походит на летающую бесформенную амёбу размерами примерно со стандартную птицу, низко порхающую над землёй, примерно на высоте человеческих бёдер. Он можёт принимать любое иллюзорное обличье, не превышая своего объёма, оставаясь при этом бестелесным сгустком разумной возобновляемой энергии. Чаще всего, в повседневном существовании, Апож принимает нечто, со стороны напоминающее знак бесконечности в человеческой математике, или, другими словами, горизонтально перевёрнутую симметричную восьмёрку. Окружён он едва заметной зеленоватой аурой – диаметром примерно в три метра – внутри которой Апож способен управлять временем.
4) Апож асоциален, замкнут, спокоен и никого не трогает. Апож, даже не смотря на свои выдающиеся способности, довольно труслив, особенно его пугает то, с чем он никогда не сталкивался. Например, трава, небо или солнце. Не говоря уже о существах, которых он никогда не видел. С другой стороны, нет ни одной вещи из тех, которые знакомы Апожу, способной напугать его. Ознакомившись со свойствами и характеристиками любого существа или явления, Апож больше не боится их, осознавая, что нет ничего, способного угрожать ему. Но всё же у него своя вера: он опасается, что рано или поздно найдёт нечто, способное ему угрожать. Отсюда и вечный страх перед неизвестностью.
5) Апож редко использует какие-либо инородные предметы внутри своей сферы. В мире, где он обитает, ему в этом нет необходимости, и всего непонятного он инстинктивно избегает. Но будь он осведомлён насчёт различных мод других разумных существ, думаю, он предпочёл бы одеваться в мини-юбку или шортики в обтяжку (но только с прорезями в причинном месте). Я правильно сказал – «одеваться».
6) Апож обладает обыкновенным зрением, если не считать того, что обозревает всё на 360 градусов вокруг, поэтому, находясь в темноте, в тёмных помещениях или под покровом ночи, он любит баловаться с огнём – выдувая длинные струи или окутывая себя дополнительной огненной аурой. Апож любит, когда всё видно. И не любит сюрпризов.
7) Мир, в котором живёт Апож, невозможно осознать человеческим умом – настолько он сложен. Большую часть времени он бодрствует в сюрреалистичном, абсолютно неподдающемуся адекватному описанию мире, грубо говоря, сравнимом с погружением в бесконечно огромное очень плотное желе, напичканное разноцветными светодиодами, которые при определённых комбинациях света создают различные образы, события и ощущения у Апожа, хотя из-за рандомности и непроработанности, чаще всего комбинации не получаются, и мир пребывает большую часть времени во тьме, порой озаряющейся вспышками. Апож умеет спать и сны, которые он видит, - это вообще отдельная песня. Все его сны – на один и тот же мотив, объединены сюжетно, хоть и совершенно непонятны Апожу. Каждый раз он ощущает себя составной частью неизвестного ему живого существа, которое всячески взаимодействует с собственным миром, в котором слишком много логичности и геометрии для Апожа. Чаще всего неизвестный монстр облачается в какие-то тряпки и в лучшем случае Апож может изучать окружающий мир монстра через просветы в этих тряпках. Это если существо активно и мир при этом обычно движется: вращается вокруг существа, или уползает вдаль, прочь от него. Непонятные существа, похожие друг на друга размерами и формой конечностей, передвигаются по этому подвижному миру, не отрываясь от поверхности. Иногда они взаимодействуют с обладателем тряпок, под которыми покоится Апож, и даже бывает порой, что тряпки снимаются, и Апож видит всё особенно чётко: в такие моменты его либо омывают бесцветной жидкостью без запаха и вкуса, либо делают с Апожем что-то плохое, иногда даже пришлёпывая по нему уродливыми волосатыми отростками различные монстры. Ещё, бывает, Апожа заставляют подолгу смотреть в бесцветную жидкость и выдавливать огонь: только огонь получается какой-то неправильный, почти твёрдый… Но хуже всего, когда Апожа прикладывают к какой-нибудь твёрдой грубой поверхности, почти расплющивая его, наваливаясь сверху непосильной тяжестью. И эта мука продолжается дольше других. В такие моменты Апож очень жалеет, что не может остановить свой проклятый сон, или хотя бы использовать в нём недоступные там «перемотку» времени или вызов пламени (вместо пламени выдавливается лишь газ с громким звуком). И когда сон заканчивается, когда монстр в тряпках погружает себя во тьму, Апож возвращается в свой любимый мир, наблюдая за неописуемыми образами, порождаемыми многочисленными пучками света. Здесь Апож обладает властью над всем, что ему попадается, здесь он единственный царь и бог. Но даже бог ощущает Стены своего безграничного мира, которые выражаются в отсутствии опасностей, которых так боится Апож. Но подсознательно он всё же ждёт того момента, когда ситуация изменится, приобретёт смысл и очертания, как его сны, только чтобы он не зависел от монстра в тряпках, чтобы был отдельным существом и обладал своими способностями… И пускай он бестелесен и неспособен никого отшлёпать, как его шлёпают во снах, пускай он не любит ту бесцветную жидкость, именуемую во снах Водой, но, сам того не осознавая, жаждет приключений – как и любое другое разумное существо, тянущееся к познанию всего и даже более: того, что далеко за гранью понимания и… существования.