Народ Виндов, детей Семара.
Картей старательно выводил пропитанной чернилами палочкой линии на расстеленном перед ним «пергаменте» в виде большого отреза кожи. Опытный глаз зверолова подсказывал, что шкура медвежья, и снята сравнительно недавно (или просто медведь был молодой) – однако выделана была очень старательно, так, что обычного «шкурного духа» вокруг неё не было. Края были аккуратно обрезаны и украшены – ещё бы, ведь эта карта будет использоваться самим князем (а вернее даже – князьями, т.к. хорошие карты делают надолго) и воеводами Скара на ратных советах. Зачем виндам вдруг понадобилось войско? Давно не было нужды в оружных людях – лишь раньше, при столкновении племён и крупных облавах.
Палочка-стик проходила по шкуре туда-обратно, а позади неё оставался черный или красный (в зависимости от пропитки) след. Может быть, река, может быть, неровные изгибы горных вершин, крапинки древних лесов, покрывающих почти весь север, подобно меху сердитого лесного зверя.
Несколько аккуратных движений стиком – и вот он, великий Скар, средоточие силы виндских племён, безраздельных господ Севера во славу и по воле Семара.
Позади послышались шаги, Картей обернулся и вздрогнул: сам князь Алтей, сын Беарсиса из рода Архимов, «что пришли по Ледяной тропе с севера, из края изобилия», пришел, чтобы взглянуть на его работу. Князь остановился у входа и знаком велел вернуться к работе, приложив палец к губам, чтобы избежать приветствий и славословий – на руках у него был племянник. Мастер кивнул и вернулся к карте, но, ощущая взгляд князя, направленных пусть и не на него самого, но точно следящий за водящей стиком рукой, невольно замедлил темп.
Сзади скрипнули половицы – князь решил больше не тревожить картографа своим присутствием. А Картей, подержав стик в чаше с умброй, начал кропотливо вырисовывать под рисунком города символ Скара. Несколько тёмно-бордовых линий пересеклись в виде трёххвостой звезды, а над ними появился купол, увенчанный раздвоенным навершием, вроде традиционного виндского украшения на кровле.