Произошедшее неделю назад в Ливии заставило оперативно реагировать даже такое бюрократическое болото как российское правительство. Еще бы! Демы из Квиа Поссумус открыто заявили о своих претензиях на мировое господство. Где-то в этом месте власти всерьез задумались о том, что позволять им жить среди людей было не очень-то осмотрительно. И что лучше было бы взять на карандаш каждого, если не удавить прямо в колыбели.
Как бы то ни было, на дорогах вокруг столицы все чаще можно было встретить колонну автомашин с черными номерными знаками. Внутренние войска и регулярная армия укреплялась за МКАДом, видимо не до конца еще осознавая с каким противником собирается схлестнуться. Одновременно с этим усилилась и работа по отлову демигодов. Введен комендантский час в городах, а то, что творится в области можно сравнить с настоящей охотой на ведьм. Жизнь как будто бы шла своим чередом, но от напряжения в воздухе зашкалил бы любой вольтметр.
Сообщение открытым текстом по сотовой связи могло быть глупостью или ловушкой, но сейчас особо выбирать не приходилось. Издержки Игоря пока не вогнали его в нужду, но уже лишили больше половины сбережений. Транспорт, ночлег, питание, а иногда и непредвиденные расходы опустошали казну с невиданной скоростью.
После второго стука из-за двери донесся голос. Рэйко узнал его: это был Леонид. Войдя, он объяснил ситуацию. Оставаться на прежнем месте было уже опасно несмотря на все меры предосторожности. Особого выбора у Тогавы не было. Довериться или остаться на свой страх и риск в чужом городе чужой страны с клеймом врага по умолчанию. Так на неприметной российской машине они перебрались в безымянную деревню Московской области.
Все хозяйство, что здесь когда-то существовало, развалилось вместе с Союзом. Что не смогли в итоге украсть, сгнило и развалилось. Кирпичные стены скотного двора, ржавая водонапорная башня, участки, проданные, перепроданные и в конце концов окончательно заброшенные и запущенные. Даже грунтовка почти скрылась из виду под буйной майской порослью. Спрятав машину под маскировочной сетью, они укрылись в одном из домов.
По пути Леонид обрисовал ситуацию. Группа могущественных демов ведет свою игру так высоко, что не достать. Они могут себе позволить не бояться благодаря своей силе, поэтому два дня назад Триполи оказался под их контролем. Такова Квиа Поссумус. И есть демигоды вроде них - уже не люди, но еще достаточно смертны. Это козлы отпущения, на которых будут срываться людские правительства, а магистры разменяют как пешек, не поведя и бровью. В такой ситуации, меж двух огней, на заборе усидеть не удастся. Необходимо выбрать сторону. Разрозненные ячейки бывшего "Скачка" в большинстве своем поддерживают Квиа Поссумус, причем даже не столько из солидарности. Они вдохновлены и чувствуют, что могут изменить этот прогнивший мир. Другие придерживаются морали общества, в котором выросли, и не готовы к коренным переменам, уготованным человечеству. Некоторые из них (неофициально, конечно) имеют соглашение с правительствами своих стран о взаимной поддержке.
С Леонидом Игорь познакомился случайно. В промежутке между его первым появлением в "Скачке" и объявлением демигодов вне закона. Тогда это был просто парень из некой крупной компании, помощник какой-то шишки из руководства. Какое-то время у них была вялая переписка, но подружиться они так и не смогли. И вот он следует за ним по заросшему полю в направлении деревни. Лёня оказался неразговорчив, сказал только о подобии подполья, которое пытается организовать. Впору засомневаться в этом типе, ведущем на ночь глядя к заброшенной деревне.
В доме было довольно скромно. Урчал во дворе бензиновый генератор, имелась почти неповрежденная печь, черно-белый телевизор, с горем пополам ловящий один канал. Из мебели только стол и табурет; сгнившие остовы кровати и остального гарнитура в счет не шли. Зато Леонид позаботился о трех спальных мешках, в его сумке нашлись зубная паста, мыло и шампунь, хотя единственным источником воды оставалась быстрая и ледяная речка на краю деревни. Из провизии - консервы и корейская лапша на неделю.
Подойдя к окну, Тогава увидел Леонида, бредушего к дому, и следующего за ним рыжего паренька.