На самом дальнем краю города, вдалеке и от пышных особняков знати, и от шумного рынка, на узкой полоске суши вдоль песчаной косы сгрудились, один на другом, сотни маленьких домишек, больше похожих на сараи для скота. Трущобы были построены большей частью из досок, выкинутых морем, или отходов производства близлежащего квартала мастеров. Домишки трещали, раскачиваясь под морским бризом, как будто готовые рухнуть в любой момент на пешехода, которого угораздило проходить по здешним узким и кривым улочкам. Канализация сюда не доходила, и грязь текла прямо под ногами, сливаясь в зловоные ручьи в канавах.
Каждый год по чьей-нибудь неосторожности эти кварталы выгорали дотла, и каждый раз строились заново с нуля. Поэтому даже завсегдатаи здешних мест не знали нынешней планировки трущоб - улицы пересекались под любым углом, проходили друг над другом. В домах обнаруживались просветы и мостки, ведущие на другой конец квартала, а любой, даже казавшийся широким переулок мог внезапно свернуть под острым углом и окончиться тупиком. Местная босоногая детвора лучше всех знала здешние лазейки, отодвигающиеся доски в заборах и подкопы. Но и их не раз заставала врасплох выросшая за неделю изгородь на месте тайного хода, не давая ловким воришкам сбежать от расплаты - если только преследователь сам прежде не терял ориентацию в хаосе мостков и флигелей.
Здешние обитатели в большинстве своем были рыбаками или ловцами жемчуга и кормились морем, рано утром уходя в опасное плавание и не зная, вернутся ли назад. Те же, у кого не было лодок, перебивались случайными заработками, воровали, нанимались на любую грязную работу, чтобы тут же пропить деньги в местном трактире и ходить вновь оборванцами. С этими хулиганами, которых в белом городе презрительно прозвали бандер-логами, рисковали иметь дело только пираты и контрабандисты, всегда находившие здесь убежище, стоянку для своих кораблей и рвущихся в бой новобранцев на место выбывших товарищей. Неосторожный же гость из богатой части города благодарил бы всех богов, вернувшись из трущоб хоть и без кошелька, а живым и свободным - похищение людей в рабство здесь было обычным бизнесом.
Жители трущоб давно потеряли веру в Свет, несомую Святой Матерью Церковью, равно как и других богов, храмы которым торчали по всему остальному городу. Те немногие, кто исповедовал здесь какую-либо религию, зачастую принадлежали к самым черным, зловещим культам, поклоняясь великому Ктулху или даже великой Тьме. Хотя никто из них не рискнул бы говорить об этом открыто, но многие "бандер-логи" ненавидели и презирали зажиточных горожан и поддержали бы внешнего врага, обьявись он под стенами города.
Вот и сейчас путник в длинной мантии, подбирающий ее, чтобы не замочить в жидкой грязи, чувствовал себя не в своей тарелке на узких улочках забытого богами района. Он озирался, пытаясь найти хоть какие-то ориентиры в хаосе местой архитектуры, и одновременно отгоняя стайки назойливых ребятишек, требовавших милостыни и дергавших за кошелек.Ннаконец, маг обратился к оборванцу, курившему какую-то гадость лежа в канаве.
- Эй, малый! Не подскажешь, где здесь живет Чёрная Сваха?
- А за кой хрен благородному господину колдуну к Черной Свахе? - не повел и бровью бандер-лог. - К ней за добром не ходят, то все знают!
- Не твое собачье дело! Достаточно тебе, пропойце, того, что я дам тебе за это вот что, - чародей брезгливо швырнул ему прямо в лицо медную монету. - Теперь прроводи меня к Черной Свахе, и быстрей!
- Брезгуешь, да? Трудовым народом, скотина, брезгуешь? Медяком унижаешь? - возопил клошар, - Да хто ты такой, мать твою за ногу? Да я ж щас тебя, ботаника... - из грязи вынырнула шипастая дубина, явно не случайно оказавшаяся под рукой "трудового народа".
- Но-но! Я проучу тебя, невежа! - маг выхватил волшебную палочку, взмахнул руками и начал произносить: Encanto flume mortali sphe...
Вдруг маленькая грязная ладошка зажала ему рот, а чьи-то тоненькие ручки схватили его за ноги и с силой дернули назад. Чародей пошатнулся, попытался восстановить заклинание, но тяжелая дубина с торчащими гвоздями вновь перебила его - на сей раз, навсегда.
- Молодца, Рудек! - похвалил клошар сына и потрепал по грязной макушке, - И ты тоже, дочка! Сегодня куплю вам обоим на двоих целый пирог, поедим прям как лорды, мать их за ногу! Привычным движением бандер-лог выпотрошил кошелек мага, снял все его украшения и новые сапоги. В одном из карманов он нашел записку, свернутую трубочкой и перевязаную лентой. Безуспешно попытавшись прочитать ее, неграмотный грабитель отшвырнул свиток прочь и удалился, довольный собой. Бумажка, прилипшая к доскам настила над грязью, осталась лежать, полуразвернутая. На ней была какая-то схема с пояснениями и жутковатым символом осминога в углу...
