Грязные спутанные волосы с ошмётками плесени, стянутая от высохшей налипшей грязи кожа. Грязь успела покрыться трещинами, отчего вид был совсем устрашающий. Тело пропиталось вонючими испарениями. Вылезать из кокона, как и создавать его, следовало подальше от чужих глаз. А этот тут припёрся... Да и чёрт с ним. Пусть смотрит, раз заявился. Сам-то уже как фарфоровая игрушка. Пригладился, принарядился.
Чара, не скрывая раздражения, расколола боковину кокона, чтоб пощадить от царапин, хотя бы ноги. Красно-жёлтые куски полетели в разные стороны, один из них доскользил до фонтана. Корвин подобрал осколок, повертел и отбросил.
- Ты только на злости умеешь преодолевать препятствия, - констатировал он. - Без неё ты так... дешёвка. Не вдумчивая, не умная, не сдержанная... Знаешь... да к тебе столько «не» можно подобрать. Практически к любому положительному определению.
- М-м-м... – протянула Чара, собирая разметавшиеся грязные волосы в пучок. - Ну что ж, какая есть. Зато натуральная. При попытке сожрать живьём, хотя бы «не» отравишься.
- Да не очень-то и хотелось. Мелковата для меня. Даже за курёнка не сойдёшь.
Он встал, прошёлся туда-сюда по нижней ступеньке фонтана и не выдержал, резко обернулся на каблуках, щёлкнул пальцами у виска, развёл руками. Что-то он пытался ей сказать, но ведьмочка настолько устала, что разгадывать шарады сил не было. Поддерживая молчаливую беседу, она наклонила голову, распахнула глаза, приподняла бровь, показала, что вся во внимании.
- Слушай, я и раньше знал, что ты не внимательная. Но чтоб настолько! - сдался Корвин. - Просто диву даюсь.
- Что опять не так?
- Оглянись.
Она последовала совету. Это был её мир. Такой же, каким она его помнила, когда ушла на испытания. Такой же, но другой. Тот был... размытый какой-то. Неопределённый, несформировавшийся, как зародыш. Из него могло выйти всё что угодно. И кое-что получалось. Некоторые изменённые образы даже могли существовать довольно долго. Но большинство образов пребывало в аморфном состоянии. Ткни в них – изменят форму. Не трогай – растекутся растаявшим желе. Теперь же предметы обрели чёткость, обозначили границы. Ими легче управлять, они как пластилин. Можно придать нужную форму, не изменяя сути. Это волшебство! Как ни хотелось оставаться бесстрастной, до конца скрыть восторга не получилось. Нужен был выход. Чара начала подпрыгивать на месте, как ребёнок при виде новой долгожданной игрушки. А ещё хотелось ходить колесом, кричать, просто ходить, а временами и бегам, а потом опять кричать, даже орать и даже до хрипоты. Но вместо этого она сделала вид, что успокоилась, встала в благородную позу, комично выглядевшую при её помоечном виде, и произнесла, передёрнув плечиками:
- Вау!
Это единственное, что она могла себе позволить в присутствии магического святоши. Стоять смирно, не шевелиться, по возможности не дышать и уж тем более не вякать.
- Я всё слышу, - определил своё отношение к её мыслям маг.
- Я пошутила.
- Дошутишься.
Тем не менее, внутри него она уловила нечто тёмное, эфемерное и немое, как тень. Это нечто скользнуло по внутренней поверхности кожи, отталкиваясь от искрящейся почки, желудка, печени. Просочилось через диафрагму и, проигнорировав сердце, исчезло в лёгких. Ей бы удивиться, что с приобретением или трансформацией своего мира, у неё также открылась возможность смотреть вглубь человека. Но видение заглушило все подобные мысли. У светлого мага внутри тень? Ведьмочка попыталась вспомнить, говорил ли ей кто-нибудь о подобном казусе? Попыталась вспомнить магов современности и очень древних магов. Нет, все сходились к одному. У светлого мага, тёмных пятен быть не должно. Не положено. И точка.