Глава 1
Однажды Казакову довелось вызволять промышленного альпиниста - начинающий трубочист напутал что-то со страховкой и рухнул в жерло заводского дымохода, переломав ноги. Амур тогда аккуратно спустился по веревке, вколол бедняге антишоковое и наложил шины... так вот, тяга в той трубе была сумасшедшая, но по сравнению с тем, что сейчас творилось вокруг, то был просто легкий ветерок.
Казаков всё-таки остался в сознании, сказалась профессиональная выучка. Его с огромной скоростью тащило по снежному тоннелю, болтало, словно таракана, угодившего в трубу работающего пылесоса. Злой ветер трепал одежду, ремень сумки порвался, она улетела во тьму. Амур сжимал в руке пистолет, сдавленно матерился, и, прищурив глаза, пытался разглядеть хоть что-то в снежной круговерти. Куда он угодил? Что за смерч такой? За всю жизнь в родном городе он ни разу не слышал, чтобы тут регистрировали торнадо.
Размышления о нелегкой судьбе прервала снежная глыба, в которую Амур врезался с непринужденностью ледокола. Из глаз посыпались искры, если бы не плотная шапка, голову разбил бы точно. От удара снежный панцирь раскололся, глыба замахала руками и превратилась в мертвяка, подхваченного вихрем чуть раньше Казакова. Сейчас зомби кротостью уже не отличался, а проявил всю свою гнилую сущность - вцепился скрюченными пальцами в капюшон куртки Амура и нацелился откусить ухо. Казаков врезал рукоятью пистолета в лоб наглецу, но того это только раззадорило, он обхватил ногами спасателя и плотоядно зарычал, дыхнув на Амура застоялым кладбищенским смрадом.
Желудок, давно уже подававший недвусмысленные сигналы своего бедственного положения, такого надругательства не выдержал. Казакова вывернуло наизнанку, кусочки лимона изверглись прямо в лицо зомби, мгновенно замерзли и украсили голову мертвяка желтыми наростами, сделав того ужасным подобием Пинхэда - еще одного восставшего из ада. От неожиданности мертвяк ослабил хватку, Амур извернулся и врезал тому коленом промеж ног. Прием, позволивший Казакову выиграть не одну уличную драку, в случае с мертвым противником дал осечку. Запоздало поняв собственную глупость, Амур отшатнулся от растопыренных пальцев, тянущихся к его горлу, и принялся незамысловато колотить пистолетом в лоб зомби. Тот взревел и плотнее обхватил спасателя. Казаков вновь ругнулся на себя за невнимательность - зачем использовать пистолет в качестве дубинки? - всунул ствол прямо в раззявленную пасть и нажал на спусковой крючок.
Производители патронов уверяют, что газовая смесь гарантированно действует на простых людей, чуть хуже на пьяниц и наркоманов, может не подействовать на собак, но вот про оживших мертвецов в инструкции как-то умалчивается. Другое дело, что скорость выхода газа из ствола такова, что при близком контакте разорвет голову даже пьяному вдрызг и обдолбанному волкодаву. Не говоря уж про зомби - Амур убедился в этом на собственном примере. Череп агрессивного мертвеца разлетелся на тысячу кусков, как хрупкая ваза от попадания пули. Мерзлые осколки тут же унес ветер, Казаков оттолкнул от себя обезглавленный труп и тот сразу затерялся в снежной пелене.
Передохнув, Амур заметил, что его уже не болтает - если раньше скорость потока можно было сравнить с мчащимся гоночным болидом, то теперь она упала до приемлемого уровня прогулочного кабриолета. Казаков расставил руки, снежинки уже не секли кожу, а медленно проскальзывали меж пальцев, словно извиняясь за недавнее помешательство. Видимо, он достиг верхушки торнадо, здесь уже свирепость вихря сходит на нет и можно спокойно парить в воздухе, словно в аэродинамической трубе - бывал он в такой на подготовительном полигоне. Стоп! А что происходит с человеком, когда вихрь поднимает его высоко от земли? Он его выплевывает, наигравшись, и вниз лететь ох как далеко! Казаков замахал руками, пытаясь уже глубже нырнуть в снежную круговерть, но не тут-то было. Вихрь мягко, но настойчиво подталкивал его вверх. Далеко ли там до конца? Амур развернулся и увидел небо.
А небо ли? Над ним нависала черная мгла без единой звездочки, в глубине которой клубился туман, озаряемый сполохами молний. Что-то жуткое и завораживающее было в этой изначальной тьме, она манила к себе, призывала окунуться в свою черноту и стать... кем? С отчетливой ясностью Амур понял - если эта мгла засосет его, он перестанет быть человеком, превратится во что-то кошмарное, как тот зомби, или даже хуже.
Вниз нельзя, так может быть в сторону? Амур яростно заработал руками и ногами, словно ящерица на раскаленной сковородке. Обламывая ногти, принялся вгрызаться в снежную стену вихря. Черные льдинки не поддавались, Амур чувствовал, что его тащит по стене всё выше и выше, он отчаянно сопротивлялся и молил всем богам о спасении. Наткнулся на полость, всунул туда пистолет и выстрелил. Граххх! В лицо брызнули черные льдинки. Амур ринулся в образовавшееся отверстие, как мышь в спасительную норку. Прикрыв глаза, выстрелил вновь. Тоннель в стене углубился, снег начал крошиться. Словно безумный крот, Амур вгрызался в ледяной монолит, палил из пистолета, и продвигался всё глубже и глубже. Осечка, еще одна. Кончились патроны! Амур принялся долбить стылый лед рукояткой, как совсем недавно лупил зомби. Того это совсем не впечатлило, а вот стена пошла трещинами и принялась отламываться целыми кусками. Казаков ругался, ломился вперед, посрамив бы сейчас любого шахтопроходчика, и тут его окровавленные ладони провалились в пустоту. Амур не удержался, вывалился наружу, от восторга перехватило дыхание - Господи, он сумел, он сбежал из этой ловушки!
В ушах засвистел ветер. Снаружи ледяного тоннеля никакой тяги не было. Казаков падал, падал с огромной высоты в темную пустоту, где даже земли еще не было видно. Из глаз хлестали слезы, шапку сорвал и унес ветер, волосы стучали по голове сосульками, а в голове билась единственная мысль: «Я разобьюсь! Я... разобьюсь! - и следом: - Черт, мне бы сейчас любой, пусть самый задрипанный парашют!».
Кроме свиста ветра в ушах появился другой звук - на грани слышимости, словно неподалеку заработал высокочастотный генератор. Несмотря на захлестывающую мозг панику, Амур прислушался к этому вибрирующему писку, потянулся к нему - было в нем что-то знакомое, слышимое много раз и родное. Звук разрастался, стал громче, Казакова тряхнуло, и тут вибрация пронзила его, заставив дрожать каждую клеточку тела. А потом возникла земля.
Там не было огней, лишь серая пелена леса, но Амур теперь видел её, словно на глаза надели прибор ночного видения. Сумел даже оценить расстояние и понял - через минуту он разобьется, грохнется о земную твердь так, что только ошметки кровавые брызнут! От безысходности Амур замахал руками, словно крыльями, как древнегреческий Икар; понял всю бесполезность данного действа и приготовился умереть, когда почувствовал, что падение замедлилось, а руки вырывает из суставов так, точно они действительно обросли перьями. Некстати вспомнилось, что пресловутый Икар полетел к Солнцу, которое сожгло его крылья, но ведь он-то сейчас поступает прямо наоборот!
Амур уже не махал руками, лишь развел их в стороны и старался удержать, рыча от боли в плечах, чувствуя, как рвутся мышцы на спине, как приближается земля, а он еще не погасил скорость... Удар! Он рухнул на верхушку сосны, врубился в пушистый лапник как метеор, круша и ломая всё вокруг. Грудью налетел на толстую ветвь, воздух выбило из легких, внутри что-то треснуло. Ветка подломилась, Амур рухнул вниз, ногу пронзило болью. Его кидало из стороны в сторону, сучки норовили выколоть глаза, царапали кожу, хвоя забивала рот и ноздри. В падении перевернуло, Казаков замахал руками, стараясь удержаться, тут ветки кончились и он грохнулся вниз головой на землю. На этот раз сознание милосердно покинуло его, давая телу время пережить болевой шок и заодно решить один насущный вопрос: готово ли оно с такими повреждениями функционировать дальше?
* * *
Мягкая подстилка леса баюкала израненное тело, было тепло и спокойно... черт, а где же снег, куда подевалась зима?! Амур приподнял голову, чтобы осмотреться, коварная боль тут же вернулась и он отключился вновь...
Светило солнце. Густой лапник приглушал его лучи, но глаза всё равно слезились от непривычно яркого после ночи света. Во рту пересохло, Амур подвигал распухшим языком, заныли потрескавшиеся губы. Где-то на поясе есть фляга с водой, она близко, только протяни руку, он и протянул. Новый взрыв боли - и фляга отдалилась на недостижимое расстояние...
Солнце село, перед глазами плавала серая хмарь. По лицу полз муравей, щекотал кожу лапками, но Амур старался не обращать на него внимания, наученный недавним горьким опытом. Боль отступила, но еще дремала внутри тела, ждала его очередного промаха, чтобы вернуться. Где-то вдалеке раздался волчий вой. А вот это плохо! Если верить каналу Дискавери, волки чуют кровь за несколько километров, а он сейчас в таком состоянии, что не отобьется и от болонки. Амур лежал и прислушивался, тревожно ловя любой шорох. Далеко же унес его вихрь от города, раз здесь даже волки сохранились! А может, это собаки? Хотя, какая разница? Вечно голодные бродячие псы освежуют его ничуть не хуже лесных собратьев.
Интересно, сколько он тут провалялся? Обязаны же выслать помощь, вертолет, который элементарно запеленгует его мобильник - тот должен работать, заряжал телефон перед дежурством. Или не поверили Грише? Дьявол, он бы и сам не поверил, решил бы, что сторож свихнулся на почве работы, по какой-то причине шлепнул спасателя, а тело закопал - благо кладбище вот оно, рядом.
В кустах зашуршало. Амур резко повернулся на звук, сдавленно ругнулся от прострелившей шею боли и уставился в темноту. Что-то есть там живое, оно смотрит на него, он чувствует это обострившимся восприятием. Вот, какое-то движение! На серой полосе кустарника черное пятно, совсем рядом! Из темноты медленно проявились светящиеся глаза и наполненная зубами приоткрытая пасть, толстые губы раздвинулись в кровожадной ухмылке. Амур вздрогнул, попытался отодвинуться от кошмарного порождения ночи, ногу пронзило болью и тело вновь предало его...
Очнулся от хлюпанья и сопения, кто-то теребил его, влажные губы касались обнаженной кожи. Всё ясно, заключил с философским спокойствием Амур - волки нашли его и принялись пировать. Но почему тогда ему так хорошо? Никакой боли, он чувствует себя отдохнувшим, и горло уже не трескается от пересыхания, а вполне себе нормально дышит, компенсируя забитый кровью нос.
- Он очнулся, - произнес баском кто-то.
Ура! Его наконец-то нашли! И совсем не волки! Амур открыл глаза и осекся. Он лежал совершенно голый на лесной поляне, закованный в шины из веток, а рядом с ним стояла на коленях девушка и с хлюпаньем доставала из пузатого горшка мерзкопахнущую мазь, которая уже покрывала почти всё его тело. Странно, но на спасительнице не было форменного обмундирования МЧС, если не считать таковым платье из грубой ткани с вышивкой и меховую безрукавку. Иссиня-черные волосы девушки схватывал на голове кожаный ремешок, а дальше они сбегали свободными волнами чуть ли не до пояса. Так одевались хиппи - дети свободной любви, подумалось Амуру. Вот только дети эти не носили в ножнах на поясе кинжалы с полметра длиной.
Амур уже хотел задать по этому поводу пару вопросов, когда девушка повернулась и слова замерли на языке. Невозможно зеленущие глаза смотрели на него с участием и заботой. Смуглое, с правильными чертами лицо украшали - или портили? - линии из бледно-красных точек, сплетающиеся на лбу и щеках в замысловатые узоры. Часть диковинной татуировки убегала по шее за отворот платья - Амур признался себе, что не прочь увидеть картину целиком...
- Лежи спокойно, незнакомец. Мы не причиним тебе вреда, - сказала лесная нимфа. - И что ты делал на этой сосне? У тебя были сломаны ключица, три ребра, кисть и правая нога.
- Неудачно приземлился, - выдохнул Амур и нахмурился: - Как это «были сломаны»? А сейчас с ними что?
- Срослись, вот только нога еще не полностью, придется обождать. Хорошо, что тебя лесовик нашел, еще день и тебе бы не помогла даже я...
Амур скосил глаза. Рядом с ним сидел пушистый комок размером с доброго кота, щурил глаза от солнца и периодически облизывал длинным языком толстые губы. В пасти создания ровными рядами блестели заостренные зубки, из меха торчали кривые ручки с коготками. «Так вот кого я видел в ночи!» - понял Амур.
- Здорова, летун! - произнес баском клубок и улыбнулся знакомой кровожадной ухмылкой.
Амур закрыл глаза и попытался трезво оценить свое состояние. Прелестная девушка врачует его, да так лихо, что кости срастаются в мгновение ока, хотя обычно на это уходит длительное время - проходя службу на флоте, он как-то сломал ногу и потом целый месяц ковылял на костылях и в гипсе.
Идем далее. С ним только что поздоровалась какая-то помесь ежа с котом и Амур прекрасно его понял. Нет, конечно, у него был дома пушистый любимец, и они тоже прекрасно друг друга понимали, но вот только вальяжный перс обычно произносил что-то среднее между «мур» и «мяу», меняя интонацию по ситуации, и в дебри русского языка совсем не лез.
Видимо, последние события сказались на мне не лучшим образом, с грустью подумал Амур. Рассудок не выдержал и теперь потчует его сказочными картинками, а в реальности его косточки давно обгладывают волки, скоро доберутся до головы и весь этот спектакль кончится. Черт, обидно-то как! Гм, но разве может человек столь ярко галлюцинировать в шаге от смерти? Орать - да, корчиться от боли - ради бога, но лежать и наслаждаться жизнью, когда тебя рвут на куски? Вряд ли. Сделав сей утешительный вывод, Амур плюнул на всё и вновь открыл глаза.
На поляне горел костер, над ним висел на рогатинке котелок, в котором что-то аппетитно булькало. Девушка помешивала варево палочкой, пушистый клубок сидел рядом с ней и плотоядно облизывался. Ногу ощутимо дергало. Амур приподнялся на локтях, чтобы взглянуть, что же с ним всё-таки сделали. Девушка заметила, тут же перепорхнула к нему и мягко уложила обратно.
- Лежи смирно, раны еще не зажили. Покушаем, потом сниму с тебя лубки и попробуем встать.
- Но как могут кости так быстро срастись?!
- Я хорошая знахарка, - просто сказала девушка.
- Ведьма ты хорошая, - донесся басок.
- А ну-ка отойди от котла!
- Да что я? Только попробовал, - пробурчал клубок, но от костра отступил: - Кстати, жаркое готово.
Амур почувствовал зверский голод, решил уже ничему не удивляться и тут вспомнил про волков. Пока он тут валяется, хищники может уже окружили их, ждут за кустами, чтобы наброситься, а он сейчас беспомощен, как выброшенный на берег налим.
- Знаешь, я слышал ночью волчий вой...
- Да, серые почуяли кровь и приходили сюда, - подтвердила девушка. - Но мы поспели раньше.
- И что?
- И ничего. Я попросила, они ушли.
Зеленые глаза смотрели на него предельно серьезно, в них не было ни капли насмешки. Если эта знахарка всё-таки издевалась над ним, то делала это просто виртуозно. Хотя, зачем ей лечить его, а потом насмехаться? Попросила волков? Ну-ну... не зная, что и думать, Амур пробормотал:
- Грешно смеяться над больными людьми.
- Ты мне не веришь, - кивнула девушка. - Вижу еще, ты не из этих мест. Давай-ка поедим и ты расскажешь, как оказался в лесу Ар-Харона.
* * *
Знахарка кормила его с ложечки, как делала в детстве мама. Заботливо дула на кубики тушеного мяса, сдобренного специями, подносила ко рту, и Амур жадно хватал еще горячие куски, жевал и даже причмокивал - ему было не до хороших манер, сожрал бы сейчас даже собственные ботинки. Мохнатый клубок сидел рядом и ревностно провожал глазами каждую ложку, по обыкновению облизывая толстые губы.
Желудок урчал голодным аллигатором, Амур порыкивал ему в унисон. Господи, никогда так вкусно не ел! Даже после недельной командировки в тайгу, когда они тушили лесной пожар и питались исключительно сухпайком, а по приезду завалились всей компанией в узбекское кафе, где подавали изумительный плов и лагман под холодную водочку - так вот, все те азиатские яства меркли перед этим вот мясом.
Когда наконец насытился, знахарка поднесла к губам густой вар, тот ухнул в желудок жидким пламенем, изгоняя из тела боль и напитывая тело силой. Довольный клубок утащил в кусты котелок, где теперь шумно его вылизывал, а девушка утерла с лица Амура испарину и приказала:
- Рассказывай!
Он выложил всё без утайки, разморенный угощением. Знахарка внимательно слушала, несколько раз удивленно распахивала свои глаза-изумруды, хмурилась, отчего красные узоры-ниточки на её коже словно оживали и свивались змейками.
- Вывалился я из этого тоннеля, упал на сосну и потерял сознание, - закончил повествование Амур.
- Удивительная история, - сказала девушка. - Слыхала я про оживших мертвецов, но вот чтобы их такой вихрь поднимал и куда-то утаскивал... надо спросить у бабушки. Да и как ты с такой высоты упал и жив остался?
- Ты, ведьма, ослепла совсем, - пробурчал вернувшийся клубок. - У него ведь есть крылья.
- Что?!
Девушка мигом вскочила с колен, в руке у неё оказался кинжал, направленный острием в горло лежащему Амуру. Тот застыл, удивленный внезапной переменой. Некстати подумалось, что это и не кинжал вовсе, а настоящий меч, которым легко и просто можно отделить ему голову от тела, что, похоже, эта девчонка и вознамерилась сделать.
- Демон?! - вскрикнула знахарка.
Узоры на её лице налились краснотой, запульсировали, словно по венам потек жидкий огонь. Глаза полыхнули ненавистью, волосы вздыбились, как у рассерженной кошки. Милая лесная фея кошмарным образом преобразилась в злобную фурию. Амур аж икнул от неожиданности - такая убьет и не задумается. Съеденное мясо превратилось в кусок льда. Дьявол, да что же тут творится?!
- Я спасатель, а не демон, - как можно спокойнее сказал Амур. - Грешен, конечно, но не до такой степени. Да я крещенный! Посмотри, вон на шее крест висит.
Девушка скользнула взглядом по его груди, где в лучах заходящего солнца блестел на цепочке золотой крестик. Кинжал сильнее уперся в горло, царапая кожу. На блеклой стали вспыхнули серебряные руны. Из пореза выступила кровь.
- Мне не знаком твой оберег, - сказала знахарка. - Но кровь твоя красна и серебра ты не боишься. Замри, не двигайся! Посмотрим, кто ты есть на самом деле.
Глаза девушки затуманились, но остались открытыми, словно она разглядывала что-то недоступное другим. Узоры на её коже еще вспыхивали красным, но уже не так яростно. Девушка медленно наклонилась, её свободная рука потянулась к Амуру, он следил за странными манипуляциями, затаив дыхание, и тут кисть знахарки исчезла. Амур приглушенно вскрикнул. Он видел срез руки, там в обрамлении алой плоти белела кость, булькала кровь, но наружу не вытекала, точно запертая прозрачным стеклом. Всё, свихнулся однозначно, решил Амур, приходите и вяжите. Тут в спине кольнуло, словно выдрали волосок, и кисть девушки появилась вновь. Маска смерти на её лице поблекла, взгляд прояснился, усмиренная фурия взглянула на зажатое в пальцах белое перо и выдохнула:
- Амур...
- Ничего нового ты мне не открыла, - пробормотал Казаков. - Именно так меня и зовут.
- Что же ты молчал?! Я ведь чуть тебя не убила! - воскликнула девушка, убирая кинжал в ножны.
- Как-то не было времени познакомиться, то одно, то другое...
- Подожди-ка, Амур - это твоё имя, так назвали тебя родители?
- Ну да! А что здесь такого? Я всегда мечтал об имени Андрей - по греческой мифологии мужественный и сильный, но мама и папа были здорово влюблены друг в друга, а я в некотором смысле плод их любви, отсюда и такое имя, - с облегчением выговорился Амур, благодаря от всей души предков, из-за давней причуды которых процедура обезглавливания отодвинулась на неопределенный срок.
- Они были мудры, когда назвали тебя так. Видимо, догадывались о твоей сущности, - торжественно произнесла знахарка и её побледневшее лицо расцветила улыбка: - Огонь Сандрогара, я нашла живого амура! Бабушка с ума сойдет! Она говорила, что в нашем мире вы давно вымерли.
- Погоди-ка, что это значит? - спросил Амур.
- Вихрь выдернул тебя из твоего мира и перенес в наш, - просто сказала девушка. - Такие вещи случаются.
- Добро пожаловать на Колар! - хрюкнул клубок.