- Вы и впрямь прекрасны, госпожа. Я не лгала. - Девушка стала обходить фаэ по кругу, не отводя от нее больших честных глаз.
- Можешь подержать меня за руку и взять автограф, – ехидно заметила «госпожа».
- Поклянитесь, что сейчас вы покинете судно, не причинив никому вреда, и впредь ни вы, ни ваши наймиты, холопы или друзья не вернетесь на этот корабль или не станете преследовать всех, кто сейчас на нем есть, любым другим способом.
Обдумывая эдакую дикость, фаэ взвешивала, что выгоднее – согласиться или нет. Размышления ее были недолги.
- Да, пожалуйста. В будущем я и пальцем вас не трону. Если только вы сами не начнете преследовать меня. Так будет честно, согласна?
Эсси нервно кивнула, все еще не веря в собственную удачу и глянула на дверь, которая уже открывалась мужской рукой.
- Стой! – крикнула Эссильт уссурцу. – Не нападай.
Возможно, подвох был именно в том, что фаэ предвидела действия мужчин. Тем не менее, уссурец замер, бросил на Эссильт вопросительный взгляд, но затем, только что не высунув язык, уставился на наряд волшебницы.
- Что? – глупо вытаращился оборотень.
В каюту также проскользнул Ренцо, а за их спинами виднелись приближающиеся Джакозо и Волькер, с которых спали чары гейса недвижимости. Очевидно, фаэ, как и обещала, отменила их действие.
- Здесь становится тесновато, - заметила она.
***
В каждом уважающем себя портовом городе, тем более, в портах Водачче, найдутся люди, которые за деньги достанут любую инфомацию о грузе и пассажирах судна. В день, когда Эссильт О’Лири ступила на борт Альбатроса, женская фигура, закутанная в плащ подошла к одному из бродяг на пирсе, вручила ему горсть золотых монет и через несколько минут, когда бродяга вернулся в место условленной встречи, фаэ отправилась на борт корабля, боцман которого так не любит платить матросам заработанные потом и кровью деньги. Мало кто сокрушался, когда узнал, что старый хрыч пошел на корм сиренам.
Если бы Эссильт умела путешествовать во времени, и если бы она оказалась рядом в день, когда ее отец узнал, что такое месть сидов, то женскую фигуру в плаще она узнала бы из тысячи, даже через много лет.
***
- Было приятно познакомиться, Эссильт О'Лири, - церемонно кивнула фаэ. - Мы еще встретимся.
Авалонка в ужасе молчала. Она ведь точно не называла своего имени. Но нити реальности уже потянулись по выбранному пути. Память сида, существа вне времени, послушно предоставила хозяйке все, что ей полагалось знать в этой реальности.
Присутствующие замерли в ожидании слов фаэ, но уже после того, как сид вытянула руки вперед и, сложившись ласточкой, бросилась в окно, из моря донеслось три слова:
- Меня зовут Даркли...