[Дусичка]

Скрытый текст - мы выбираем, нас выбирают...:

Маленький кусочек плоти пульсировал на каменной ладони, притягивая взор, заставляя верить, что это не сон. Холли торопливо просунула руку за ворот куртки и прижала пальцы к ключице. Нет…привычный толчок она не ощутила… значит, это действительно оно… Девушка перевела взгляд на лица вещающего Стража и почувствовала, как опять начинает саднить перевязанное шелковым платком запястье. Она сосредоточилась на словах, вылетающих из трех ртов, пытаясь уловить их смысл. Выбор… она должна сделать выбор… Как странно, но вся ее жизнь – это выбор… мы выбираем, нас выбирают. Первый выбор сделала за нее судьба…

Скрытый текст - ***:

Почти девятнадцать лет назад Холли пришла в этот мир, где ее, похоже, никто не ждал. Мать девочки, Элизабет Ланкастер, не была обвенчана с ее отцом. Этого и не могло произойти, ведь он был индейцем племени ситу – Дэбасиге, Далеко Сияющий Солнечный Свет. Хрупкая девушка из добропорядочной семьи и дикий воин – что связало их? Но в результате этой странной любви на свет появилась очень необычная девочка. Старый шаман Наваджибиг, взяв новорожденную на руки, тихо прошептал:
- Вот я и дождался тебя, Тануэка.
С тех пор ее так и звали в племени: Тануэка, Падающая Звезда. Элизабет Ланкастер умерла два часа спустя, Дэбасиге, проводив любимую к Верхним Духам, уехал, как оказалось, навсегда, даже не взглянув на дочь. Старый шаман поручил девочку заботам скво и, казалось, забыл о ней. Но через месяц велел принести ребенка к своему костру. Развернув цветные тряпицы, он внимательно изучил пищащего младенца. Девочка не имела в своем облике ни одной черты отца. Она была белокожей, как ее мать, крохотные пальчики, миниатюрные ступни, зеленые глаза – все выдавало в ней породу Ланкастеров. Наваджибиг тяжело вздохнул и положил девочку к самому костру. Затянув заунывную песню, шаман взмахнул морщинистыми руками. Над огнем поднялась струйка дыма, легко окутала ребенка. Девочка перестала хныкать, широко открыла глазки, протянула крохотную ладошку и схватила пальчиками дым. Она потянула его на себя, и колыхающаяся серая полоска повиновалась. Девочка потянула кулачок в ротик, и дым послушно потек туда же. Шаман вздрогнул, распахнул глаза и с изумлением впился взглядом в младенца. Ребенок сердито взмахнул кулачками, чихнул и захныкал. Наваджибиг торопливо схватил внучку, прижал к груди и покачал головой. На следующий день он явился в дом Генри Ланкастера и вручил ему его племянницу. Отказаться добропорядочный горожанин, разумеется, не мог, хотя ему очень не улыбалось растить в собственном доме полукровку. Но, во-первых, ребенок был как две капли воды похож на его сестру Элизабет, а во-вторых, он всё-таки был добрым христианином и не хотел увеличивать количество сирот в этом несчастном мире. К тому же небольшой, но увесистый мешочек с неограненными алмазами оказался прекрасным аргументом. Ланкастер даже дал слово, что не будет препятствовать общению девочки с родственниками со стороны отца. Правда, позже он пожалел об этом, но слово есть слово.
Вот так и выросла Холли в двух мирах одновременно…

Коль хочешь ты выйти из мрака – вперед
Отправь свое сердце скорее в полет!
Возьми его в руку, почувствуй в нем жизнь
Откинь от себя, от него откажись!
Приятный голос завораживал, так и просил выбрать именно этот путь. Как, казалось бы, все просто. Отшвырнуть в сторону сердце и уйти… Без лишних хлопот и волнений, без жертв и лишений. Но отказаться от сердца… от себя… добровольно? Холли облизнула пересохшие губы и покосилась на своих спутниц. Они тоже выбирают. Им не легче, чем ей. От этих мыслей девушке стало жарко, напряжение потихоньку стало отпускать. Нет, отказаться она всегда успеет… Или не успеет…тут уж как фишка ляжет… Мысли потекли ровно и почти холодно. Терять себя ей не хотелось ни при каких раскладах. Так, что там еще предлагает Иридий?
Ты хочешь навеки спастись?
За сердце чужое рукою возьмись.
Ценою товарища ты вознесись!
Вот…идеальный вариант… Хотя… Однажды она уже выбирала в похожей ситуации.

Скрытый текст - ***:

Тануэка подгоняла свою кобылку. Уже совсем стемнело, когда она выехала из леса и через холмы понеслась к ранчо братьев Дрейти. Девушка прекрасно видела в темноте, легко ориентировалась на местности и даже уже составила в голове план, как она будет вызволять Бинэси. Подъехав к забору, окружавшему дом, она соскользнула на землю, почти бесшумно перебралась через препятствие и спрыгнула в траву. Двор был освещен неясным светом факелов, люди, собравшиеся у парадного крыльца, громко переговаривались. Девушка быстро огляделась и, скрываясь в густой тени забора, двинулась к сараю, возле дверей которого на корточках сидел парень в заломленной на затылок шляпе. Он держал между коленей винтовку, напряженно вслушиваясь в доносившиеся от дома возгласы. Тануэка подобралась к задней стене сарая, приложила к шершавым доскам ладони и зажмурилась.
- Мигизи, помоги, - под пальцами девушки заплясали язычки пламени, и вскоре в стене образовалась приличная дыра.
Пробравшись внутрь, она ловко перерезала веревки, связывающие Бинэси, и, подставив плечо обессилевшему индейцу, помогла ему добраться до забора. Понимая, что измученный пленом друг не сможет перебраться через забор, Тануэка прибегла к знакомому способу и проделала довольно широкий проход. Добраться до кобылки было делом нескольких минут. Подсаживая Бинэси, девушка вдруг ощутила спиной враждебный взгляд и мгновенно обернулась. Ковбой, охраняющий пленника, смотрел на них и торопливо вскидывал винтовку. Ударив изо всей силы по крупу лошади, Тануэка развернулась лицом к врагу и на мгновенье замерла. Бандит дважды нажал на спусковой крючок. И, словно эхо, во дворе ранчо беспорядочно защелкали выстрелы. Просвистевшие мимо виска пули заставили девушку очнуться. Она вскинула руки и сбила парня с ног воздушным потоком. Он упал навзничь и замер. Тануэка приблизилась к нему и, убедившись, что он всего лишь потерял сознание, двинулась на звуки выстрелов.
Осторожно пройдя вдоль стены дома, она выглянула из-за угла и в тусклом свете, падающем от единственного во дворе фонарного столба, увидела стреляющих друг в друга мужчин. Вот один из них вскочил и мгновенно скрылся за колодцем, другой, воспользовавшись этим, бросился наперерез через двор. Тануэка машинально сделала шаг вперед, и тут же ей в лицо полетела пуля, выпущенная верзилой в огромной шляпе. Волна гнева мгновенно затопила сознание девушки, и она протестующее вскинула руки. Тугая воздушная струя прокатилась по двору.
Эрп выглянул из-за колодца. Двор был усыпан неподвижными телами. У самой веранды под фонарем стояла одинокая фигура. Дэвид поднялся и, не опуская кольта, направился к дому, по дороге разглядывая лежащих в разнообразных позах бандитов. Когда он приблизился, человек шевельнулся и поднял опущенное лицо. На охотника глянули зеленые глаза, в которых мгновенно засветилось узнавание. Шаманка ситу! Эрп облизал пересохшие губы:
- Ты убила их?
Индианка отрицательно покачала головой, потом еще раз внимательно посмотрела в лицо охотнику и почти бесшумно скользнула в тень дома.


Ночью, добравшись до резервации, Тануэка с ужасом узнала, что ее рыжая кобылка принесла на своей спине мертвого Бинэси. Одна из пуль, выпущенная бандитом почти наугад, попала ему прямо в сердце. Холли проклинала себя за свой порыв: вместо того, чтобы спасать друга, она бросилась на помощь бледнолицему. Чувство вины было настолько сильным, что девушка решила покинуть племя. Она не индианка. Ей не место в типи. Наваджибиг, которому она сообщила о своем решении, только вздохнул. Он не мог и не хотел удерживать правнучку, так как прекрасно понимал, как ей тяжело.

Холли еще раз осторожно глянула на товарищей по несчастью. Она их совсем не знает, никогда не встречала. Они тоже хотят выбраться отсюда, и, возможно, если не она, то эти девушки выберут ее сердце, сожмут его и… Но вознестись…хм… Холли сглотнула, потянула дрогнувшими пальцами шнурок шляпы. Стало вдруг трудно дышать. Нет, не то чтобы она боится смерти, как раз наоборот. Но у нее еще столько незаконченных дел. И потом, она обещала Эрпу, что научит его индейским песням. А Холли всегда держит слово. Так что вознестись она всегда успеет. К тому же представить себя в роли хладнокровного убийцы девушка не смогла. Нет, она не будет брать чужое сердце…
Темнота, страх и боль ждут тебя
Окутаешь ложью - туманом себя!
И коль ты готов через мрак перейти
Возьми тот кинжал - в свое сердце вонзи!
Темнокожая девушка подошла к статуе и вонзила возникший ниоткуда кинжал в одно из сердец. Холли вздрогнула.
Боль…она вполне может терпеть боль, к тому же , если бы сердце было сейчас в груди, оно бы болело, терзалось, разрывалось на тысячу осколков… Так странно… Холли еще раз дотронулась до левой половины груди. Сердца действительно нет, но она чувствует тягучую боль, к которой привыкла за эти дни странствий по лабиринту. Если она пронзит свое сердце кинжалом, боль будет во много раз сильнее… И спасения уже не будет. Чем же этот вариант лучше первого? Там, по крайней мере, нет боли, к тому же она будет свободна…сразу…без условий и оговорок. Но только через муки можно обрести что-то стоящее. Это Холли давно поняла, как и то, что самое простое не всегда самое правильное. К тому же вся жизнь человека – это боль, мучение выбора, разлука, безнадежность и ожидание чуда… и опять боль… И если она все-таки выберется отсюда, в чем, к сожалению, не слишком уверена, придется претерпеть еще ни раз и темноту, и страх, и боль… Надежда, правда, умирает последней, и она надеется…
Холли взглянула на Стража, потом быстро нагнулась и вынула из ножен в сапоге охотничий нож , глубоко вздохнула, стремительно шагнула вперед и пронзила свое подрагивающее сердце. Рука не дрогнула, только пальцы, сжимающие рукоятку, побелели. Девушка несколько томительных секунд наблюдала, как блестящая полоска металла погружается в трепещущую плоть, и зажмурилась, ожидая удара боли.