Здравствуйте, автор.
Итак, тридесятой свежести идея о раскаянии на любопытном историческом фоне. Есть вопросы как по технической части, так и по сюжету в целом.
Во-первых, провальное начало у рассказа.
С одной стороны хорошо расписана атмосфера, сразу есть погружение, работают все чувства.
С другой - отвратительно введены герои. Т.е. сперва "за здравие":
"Онфим с серпом ... Ждан с топором, желтоволосый вертлявый Можай — с вилами" - есть характерные маркеры, у читателя всё раскладывается в голове.
Но дальше понеслось:
"мысль о пламени пришла в голову Александра" - кто это?
"знаток горящих и световых смесей — отец Никодим." - ну, допустим. А как он связан с толпой, упомянутой выше? Ни слова об этом - просто назвали и забыли, как и Александра.
"филипповцы занимались грязной и опасной работой" - та же проблема. Возможно, историки обязаны знать, кто такие эти филипповцы, но большинство читателей - нет. К тому же, в этом месте ещё только 4-й абзац, а сущностей уже наворочено на повесть - всё, рассказ провалился на старте, читатель уснул от однообразной, ничего не значащей (на данный момент) толпы.
Исправить легко - нужно вводить героев постепенно (как, например, в начале второй главки) и делать их запоминающимися - не именами, а действиями (споткнулся, матюкнулся...), характеристиками (любвеобильный, рябой...) и т.п.
Приглушить массовку - эпизодических героев, которые, скажем, сейчас умрут.
Ещё блохи разной степени глобальности:
Скрытый текст - ...:
"От испарений воздух сгустился так, что казалось, готов перекинуться на воздух от путевых огней."
1. воздух-воздух
2. смысл у фразы туманный
"Деревенские мужики, боясь того, что _впереди_, просили монахов шагать _впереди_"
Смешная рифма. Полагаю, юмористический эффект здесь не планировался, соответственно, это ошибка.
"скудельницу"
"змеевиков и наузов"
Мне не сложно погуглить. Думаю, большинству читателей тоже, но хорошим тоном считаются сноски на редкие/устаревшие и т.п. термины.
"Из щербатого рта вырывались облачка пар_. Осенняя ночь была холодна."
Второе предложение не нужно. Первое исчерпывающе описывает ситуацию.
Замечание по темпоритму:
"Но гости в рясах так и не услышали голос нечистого. Ведь он напал беззвучно."
Если честно, я проскочил этот момент при первом чтении, и только через абзац понял, что произошло что-то важное.
Всё из-за усыпляющего темпоритма, который никак не изменился при начале активного действа. А ведь к таким эпизодам надо подводить заранее - менять скорость событий внутри мира, менять длину предложений и т.д.
В качестве продолжения темы:
"Онфим, лепеча молитвы вперемешку с грязной бранью, — таков уж был сорокалетний деревенский голова, загрубевший от нелёгкой жизни, — на карачках пополз в сторону божедомки"
Не надо описывать героя в тот момент, когда происходит экшн! Такое делается в исключительный случаях, а общее правило - описать героя ДО, а во время действия описывать действие, иначе это самое действие протухает.
"Но ему было неясно, как способно железное сердце питать жизнь в теле. Но он готов был верить"
но - но
"***
IV. ВЕЛИКИЙ НОВГОРОД"
Или звёздочки, или название главки.
"...хлестануть семихвосткой истощённую женщину. Так и не стало понятно, был ли её младенец живым, но молоко в груди точно кончилось."
Коряво.
1. Стало понятно кому?
2. Молоко кончилось после действия, произошедшего в данный момент, или оно кончилось давно?
"с выеденными глащами"
"Тихий остался тих."
Неуместная в данном контексте игра слов.
"действительно ли грудь мёртвую он открыл он и часы туда поместил"
он - он
Теперь по сюжету в целом.
Он достаточно прямолинейный и предсказуемый. Идея вторична - было такое миллион раз, начиная с Ветхого Завета.
Т.е. в литературном плане рассказ не привносит ничего нового, он о старой окостеневшей догме, которая едва ли станет ближе кому-либо из читателей, если эту догму повторить в неизменном виде миллион-первый раз.
Складывается ощущение, что рассказ нацелен на определённую планку и на определённую ца, и в этом смысле (в рамках ца) со своей задачей справляется, а на привлечение новых "последователей идеи" автору наплевать.
Более того, мысль о преступлении-наказании-покаянии выдана настолько "в лоб" (чего стоит финальный диалог, когда морализаторство вываливается открытым текстом), что возникает отчётливый привкус стёба и сатиры - смысл волей-неволей переворачивается и воспринимается следующим образом: любое преступление
в старые времена было дозволено, поскольку всегда можно это самое преступление искупить, причём искупление представляет собой занимательный экшн в "читерском режиме прохождения уровня" - с туповатыми ботами и безмозглым главным боссом.
Вообще, если развить это направление (добавить абсурда и сюра, перекрутить логику и т.п.), то рассказ выстрелит - в литературном смысле. Появится свежесть и оригинальность, старые идеи найдут новое развитие и в финале - как знать - может и вернутся к исходной мысли, но! после детального рассмотрения и диалога с читателем. Сейчас же - догма догмой погоняет, и это скучно.
Возвращаясь к технике исполнения:
Главная проблема - никакие герои. У них мало индивидуальности, и их много (см. выше). Читателю сложно себя с кем-то ассоциировать, трудно погрузиться.
К несомненным достоинствам следует отнести качественную проработку исторического материала. Материала этого хватит на роман - тут и пригодятся многочисленные персонажи.