|
– Хорошо, – так же тихо отозвался Казарнак. – В случае, если дело неладно, ухну филином.
Сойдя с дороги, дулеб взял в сторону, и скрылся в зарослях соседнего холма. Были они не в пример гуще, чем на том, который огибала дорога: подлесок почти сразу переходил в густые дебри. Короткое копье дулебу не мешало, пригнувшись, он осторожно переходил от одного дерева к другому. Березы, осины, буки, а под ними крапива, папоротник, чертополох.
Когда до места осталось всего ничего, Казарнак спрятал копье в приметном месте, а в руку взял нож. Двигался он теперь еще тише, то и дело припадая к земле, всматриваясь, вслушиваясь. Лес жил своей жизнью: шелестели-поскрипывали деревья, вскрикивали ночные птицы, кружилась мошкара. Дулеб слился с ним, растворился в вечернем сумраке. И вот обратная сторона холма, и Казарнак, затаив дыхание, выглядывает из густых зарослей.
|