Пока Валерий мирно спал, а Геннадий Дмитрич с упорством самого безмозглого барана безуспешно долбился в непрошибаемую дверь с мыслью, что ещё чуть-чуть и та поддастся, сдаваться ну никак нельзя, уж рассвело и в башню, как обычно, с опозданием, не торопясь, вальяжною неспешною походкой стягивались ученики чародея. Их было немного. Мало желающих постигать азы волшебства с подачи Валерия. Как уже было сказано, какой бы многообразной и увлекательной не была колдовская наука, Валерий с мастерством достойным гроссмейстера превратил её в самый заурядный и утомительный процесс, а потому и в ученики к нему шли сплошь заурядные невыдающиеся личности. Будь на то их воля, они бы и вовсе предпочли никуда не ходить, сидели бы дома и ничего не делали, в компьютер бы играли, изобрети кто-нибудь таковой аппарат в их мире. К несчастью, пособие по безработице в королевстве не выплачивают, а так как они всё же не законченные тупицы – конченных тупиц Валерий бы уж точно не стерпел, - им хватило мозгов податься в чародеи, а в качестве магического практикума пойти в ученики к Валерию.
Сказать, что Валерий меньше прочих чародеев подходит для взращивания будущих светил магического сообщества нельзя. Всё ж есть в академии и совершенно бесталанные проходимцы. Непонятно, каким ветром их вообще занесло в волшебную академию. Давайте, не будем их учитывать. Тогда и только тогда среди всех остальных чародеев академии Валерий и впрямь самая неподходящая фигура для вколачивания знаний в пустые головы учеников. Большинство из них – я имею в виду тех, кто и впрямь пошёл постигать азы чародейского ремесла по призванию – предпочли себе в наставники другого, более увлечённого процессом преподавания учителя. Ведь среди них полно авантюристов, деятельных и попросту интересных личностей. Словом, тех, кто способен превратить обучение в по-настоящему увлекательный процесс с вылазками в дикую природу для практического изучения чародейства, экспериментальной магией или волшебными спаррингами.
Последнее, впрочем, не признаётся академической элитой и считается, скорее подспорьем, полезным для разностороннего развития, или же развлечением, нежели серьёзной деятельностью, достойной чародея. Ну, знаете, как гребля для студентов юридического вуза. Видите ли, несмотря на то, что умение дать сдачи хулиганам, безусловно, полезно для волшебника, основная деятельность учёного мужа всё же связана с наукой. А ходить и раздавать волшебные тумаки направо и налево чревато пагубными последствиями для всего магического сообщества. Простой люд и без того недобро смотрит на чародеев, не хватало ещё, чтобы они боялись. Напуганный народ собирается в кучи, вооружается тяжёлыми и острыми предметами, находит себе, как правило, бодрого, гордого и везучего малого, которому после припишут все лавры и прозовут героем, во главе с которым вопящая толпа идёт громить жилище волшебника.
Вам, поди, чародей так и видится могучим бойцом, способным в одиночку противостоять едва ли не целой армии. В действительности же волшебнику для мощного разрушительного колдовства потребуется очень громоздкая магическая аппаратура. Расположить её на крыше собственной башни – запросто, а вот таскать за собой накладно. Поэтому генералы и предпочитают брать на войну требушеты, а не колдунов с их барахлом. Они ничем не хуже и куда надёжнее. У требушета не бывает насморка, у него не болит живот и не трясутся от мороза руки. Кроме того, требушет не умрёт от одной метко пущенной стрелы. Да, одного-двух колдунов держать при себе всё же полезно. Ну, скажем, туман напустить, ливень обрушить на головы или наоборот – рассеять тучи. Однако больше всего генералы и адмиралы любят попутный ветер. Он и в паруса дует и стрелы гонит на врагов. Если взяли на эту роль, то, считай, повезло. Чаще волшебники при войске исполняют роль разнорабочих. Ну там, завал разгреби, костёр разведи, зелий навари. Да, знахари нужны всегда, но опытный хирург куда полезней.
Что же до прочих боевых возможностей чародеев, то они в бою мало чем превосходят луки и топоры, но в отличие от них не могут собраться в отряд. Пробовали, и не раз. Отряд волшебников в бою – это хаос, неразбериха и сумятица. Всё ж колдовство довольно-таки творческий процесс. Лучше пустить в бой отряд лучников или пехоты, а чародеи пусть книжки читают. Кстати об этом, колдовское сообщество не очень жалует служивых волшебников. Считают, что в войске те тупеют, и в этом есть своя правда. Сами посудите, научные эксперименты в походных условиях ставить не выйдет, и на чтение времени почти что нет, да и запас книг ограничен, а новых днём с огнём не сыщешь.
В общем, колдовство – удел учёных, а не воинов. Однако если выбирать между волшебными спаррингами и тем, чем нагружает учеников Валерий, спарринги всё же выглядят куда как привлекательнее для большинства юных волшебников. Есть множество способов сделать науку увлекательной, но Валерий запросто превратит её в утомительную тягомотину. Он заставляет своих учеников сутки таращиться в книги, вызубривая формулы и уравнения, заучивая магические свойства всех мало майски волшебных элементов, рун, растений и даже корешков. Большинство из коллег Валерия – и те заглядывают в подобные книги лишь в случае крайней необходимости, а чаще и вовсе спрашивают совета у зануд-книгочеев, вроде Валерия. Да-да, можете себе представить, каким скучным человеком нужно быть, чтобы даже среди книгочеев тебя считали занудой-книгочеем. Он же считает, что каждый уважающий себя чародей обязан наизусть знать всю подноготную колдовства от истоков до самых тёмных глубин теоретических знаний. Наверно, в вашем мире он бы преподавал какой-нибудь сопромат.
Сказать по правде, Валерий бы и рад отказаться от преподавательской деятельности, вот только чародей, который никого не учит и не делает ничего полезного во благо магического сообщества, волшебной академии даром не нужен. Вот и приходится тратить драгоценное время на этих разгильдяев. Ведь, как уже было сказано, усердных любознательных студентов в ученики к Валерию цепями не затащишь. Да они скорее отрежут себе язык и пойдут в пекари, чем будут обучаться у него. А вот лентяи, прохиндеи и растяпы, которым достижения на магическом поприще нужды как крокодилу пышный хвост, идут к Валерию только так. Собственно, они в волшебники-то подались лишь бы хоть чем-то заниматься. Потом даст бог отучатся, получат мантию и до старости лет будут зелья да припарки в городе продавать или пристроятся куда-нибудь библиотекарями. А мантию свою засунут на дно самого глубокого сундука в самом дальнем углу самого тёмного чулана и никогда больше её не примерят.
Что, удивлены? Да, многие считают, что чародеи постоянно носят мантии, однако это не так. Они мешковаты, неудобны и непрактичны. Большинство колдунов предпочитает плащи с множеством карманов, по которым можно распихать всевозможную чародейскую дрянь, ещё на пояс пару мешочков подвесят и сумку с книгами на плечо. Под плащом жилетка, на которой ещё куча карманов а-ля рыболов. Высокие сапоги до колен и кожаные перчатки. Вот он типичный волшебник. Ах да, и посох. В руках непременно должен быть посох. Ну, ладно, может и не непременно, но неплохо бы. Главное – никаких волшебных палочек, только посох. С посохом по лесу удобнее ходить и на болоте дно прощупывать. Да и по городу тоже. Посохом всегда можно расталкивать толпу, двинуть по голове какому-нибудь зазнавшемуся выскочке или от бродячих собак отмахиваться. Ещё в посох обязательно нужно вставить волшебный камень, который можно использовать как фонарь, зажигалку, сигнальный маяк, зонтик, флаг, удочку, усилитель магического сигнала, когда общаешься с кем-то по волшебной сфере, да и как волшебное оружие, конечно же. Палочка со всем этим справится, а? Палочками разве что суши удобнее есть или крысу на костре поджарить. Нет, если вам так хочется, вы можете ходить и с палочкой. Никто ж не запрещает.
Открытие волшебства коренным образом повлияло на развитие всех отраслей производства. Наверно, можно сравнить с открытием электричества в вашем мире. Здесь же электричества нет, и вряд ли когда-нибудь появится, как и паровой котёл, порох и прочие двигатели прогресса. В этом мире такой двигатель – магия. И только последний балбес ещё не понял всех перспектив, которые открываются перед теми, кто изучает колдовство. Потому-то и идут в чародеи все, кто ни попадя. Каждый хочет сладкой жизни. Нет-нет, порой в чародеи идут и те, кому волшебство интересно с точки зрения науки, а не только ради жажды силы, власти или – что чаще всего – наживы.
Валерий всё прекрасно понимает и потому нагружает учеников всякой скучной утомительной работой. Пол подмести, колбы помыть, очаг растопить, растенья полить, покормить плотоядный фикус, траву покрошить, глину размять, воды натаскать и всё в таком духе. А в свободное время чтение, чтение и ещё раз чтение. Главное – волшебством не занимайтесь. Вряд ли они переймут ценные магические умения, зато ему никаких хлопот. Меньше всего Валерию нужно, чтобы всякие растяпы возились в его лаборатории или колдовали в библиотеке. Того гляди, ещё разобьют что-то или спалят. Нет уж, пусть лучше дурью маются. Он даже закрывает глаза на опоздания. Сам чаще всех опаздывает. Лишь бы совсем не прогуливали. Практикум всё ж нужно посещать. Не за просто так же он их в ученики взял.
Можно, конечно, дать им имена. Назвать одного, допустим, Фред, другого Джон, а третьего... Антон, ну и так далее. Но для Валерия все они серая однородная масса, и потому запоминать их нет никакого смысла. Так что и я не стану нагружать вас лишней информацией. Тем более что на сюжет они никак не повлияют.
Да, вы можете возразить, мол, Анатолий тоже никак не влияет на сюжет и тем не менее. На что на я спрошу: А вы, случаем, не Антон? Или один из тех людей, вроде Валерия, для которых важна каждая несущественная мелочь? Что ж, если так, придумайте имена сами. Ну или воспользуйтесь теми, что я предложил. Вот как дети, ей богу, сам не напишешь, ничего не додумают.
Ну, да, конечно же, ученики Валерия не могут носить такие имена. Это имена из вашего мира, а их настоящие звучат уж больно чуждо и непривычно. Вам не понравится. В общем, для вашего же удобства будем звать их допустим-Фред, Джон и ...Антон. Да и в дальнейшем условимся не нагружать вашу нежную память всякими сложными причудливыми именами. Хватит с вас и Валерия.
Надеюсь, точная численность учеников вам до лампочки? А то: «Что это за «и так далее», сколько их там, восемь, двенадцать, пятьсот сорок три?» Хотя какие пятьсот сорок три, я ведь уже сказал, что их немного. Вы ведь внимательно читаете, да? Но серьёзно, проявите фантазию. Впрочем, о чём это я. Ну ладно, пусть будет семь с половиной, включая того, от которого совсем никакого толку. Он долго не протянет, ещё с пару недель и вышвырнут. Подастся в подмастерье плотника. Там пару месяцев продержится. Плотник - добрый парень. Чего не скажешь о дубильщике. Суровый дядька. Он этого прохиндея уже через сутки пинком под зад. А дальше его след теряется. Ненадолго отыщется в местной таверне, а потом с концами пропадает. Помер, поди. Спился или связался с дурной компанией. В общем, вы это, побольше усердия, а то так же кончите.
И раз уж мы взялись за бесполезные детали: допустим-Фред кудрявый, у Джона карие глаза, …Антон чумазый неряха с дырой в ботинке и заплаткой на штанах, ещё четверо безымянных никаких отличительных особенностей не имеют – разве что одну на четверых бородавку, - а тот, что долго не протянет, вчера споткнулся о табурет, ударился о стол коленкой, и потому сейчас хромает.
Так вот, когда вся эта шобла собралась в башне Валерия... Ах да, бесполезные детали. Ну, пусть первым пришёл допустим-Фред, вторым – Джон, но он решил сперва выкурить трубку, так что вторым поднялся наверх …Антон, следом за ними четверо безымянных, ну а последним доковылял и тот, что долго не протянет. Джон и …Антон к тому времени уже допили кофе, а допустим-Фред налил себе второй и даже откусил от кренделя, помешивая сахар и глядя из окна на живописную долину. Там вдалеке деревня, кое-где из труб идёт дымок. Чуть дальше луг, где пасутся овцы, и река. На берегу рыбачит кто-то. Кто именно? Таких подробностей не разглядеть. Допустим-Фред и сам из этой деревни. Он знает, кто там рыбачит, но вам не скажет. А ещё дальше леса, горы, в общем, менее детальная картина. Четверо безымянных галдят без устали, их ещё с порога услышали. Джон слушает, безмолвно. …Антон, почёсывая подбородок, смотрит на стену и думает то о дочке кузнеца, то о здоровенных кулачищах кузнеца. Допустим-Фред откусил круассан. Вы не ослышались и я не опечатался, сперва то был крендель, а после он превратился в круассан с шоколадной начинкой, и вот-вот на его месте возникнет пирожное с кремом. А тот, что долго не протянет, только поднялся и ещё не отдышался. Он и без хроматы всегда приходит последним, и заново готовит кофе, так как ему от остальных ничего не остаётся. Может быть, и осталось бы, но допустим-Фред кофейный наркоман и выпивает две кружки сразу же по приходу, ещё одну из новой партии, которую сварит тот, что долго не протянет, ещё три до обеда и после около шести, одну домой вернувшись и две, не меньше, перед сном. У него с такими темпами скоро сердце встанет, так что ещё не ясно, кто тут долго не протянет.
Если вам вдруг любопытно, как варить кофе на высоте десятиэтажного дома – будь Валерий более состоятельным волшебником, наверно, это был бы тридцатый или пятидесятый этаж – в мире без электричества и центрального газопровода – даже не спрашивайте, откуда там кофе, в совершенно другом мире со своей флорой и фауной; серьёзно, не надо, - отвечаю: даже самый непутёвый чародей с лёгкостью разведёт огонь в колдовской печи. Да что там, с этим справляются даже повара, пекари и одинокие домохозяйки. Для того чтобы растопить колдовскую печь не нужен уголь или дрова. Колдовская печь моментально разгорается и остывает за одну минуту, тухнет при попадании в жерло негорючих материалов, не коптит и не сушит воздух, а главное – прослужит вам долгие годы. Колдовская печь – это то, что хочет видеть у себя на кухне каждая домохозяйка. Спешите приобрести колдовскую печь по очень привлекательной цене в 999 серебряных. Действует рассрочка и системы скидок! Можно заказать колдовскую печь через магическую сферу с доставкой до транспортной компании или курьером до ворот. Внимание! Экспресс-доставка не осуществляется из-за действующего запрета на перевозку зачарованных предметов драконами. Кроме того, не рекомендуется готовить в колдовской печи потерявшихся в лесу детей. Подгорают.
Да, пока что обитатели этого мира слыхом не слыхивали о таких вещах, как реклама или компания – разве что компания собутыльников или закадычных друзей, - но совсем скоро услышат. Нет-нет, не сейчас, ни сегодня и даже не завтра. Возможно, пара недель пройдёт, а в отдалённых регионах даже пара месяцев. Но рано или поздно точно услышат. А пока что слышен только тихий стук, который с трудом пробивается чрез гам на вершине башни. Ну, не на самой-самой вершине – там крыша, под ней голуби, чуть ниже чердак с Геннадий Дмитричем. Ещё ниже покои Валерия и его кабинет.
На этаж вниз библиотека, волшебный круг, магический портал и волшебное зеркало – местный аналог телевизора. Многие используют его для увеселения и потому размещают сей предмет магической утвари в гостиной. Однако Валерий из тех зануд, кто считает, будто столь сложный волшебный прибор негоже использовать для забавы и прибегает к его услугам лишь в научных или рабочих целях. Ниже располагаются мастерская, лаборатория и источник магии – брешь в пространстве мироздания, сквозь которую струится сырая магия. Звучит, конечно, красиво, однако на деле она больше похожа на щель в стене, за которой непроглядный мрак. Из неё в бассейн льётся непонятная полупрозрачная субстанция с лилово-синим оттенком. А уж оттуда вопреки всем законам физики она по желобкам растекается на верхние этажи и по сторонам. Ах да, самое важное уточнение: бассейн умещается не на полу, а на потолке. Сырая магия заряжает волшебные кристаллы, на которых работает большинство волшебных приборов.
И лишь следом, на нижних этажах верхней части башни: кухня, уборная, гостиная, прихожая, ну и прочие подсобные помещения. Это два этажа для быта и досуга, а не для волшебства. Волшебникам тоже нужно где-то есть, пить, отдыхать и справлять естественную нужду. Благо, не нужно каждый раз бегать вниз, чтобы сходить в туалет. Хотя, и во дворе ещё один имеется. А также в покоях Валерия. Впрочем, есть одно неудобство, из-за которого многие всё же предпочитают спуститься. Наверху башни неслабо так сквозит, поэтому многие волшебники, прихватив с собой увесистый томик какого-нибудь увлекательного чтива и насвистывая любимую мелодию, топают вниз по длинной винтовой лестнице. Ведь от гостиной и до первого этажа пустое пространство эдак на полбашни. Во дворе, к слову, помимо туалета, располагается загон для лошадей и сарай с повозкой, больше напоминающей дом на колёсах. Ведь не один уважающий себя волшебник не отправится в путешествие верхом на лошади, разве что путь совсем уж близкий. Хотя нет, в таком случае они обычно пользуются порталом. Он куда как удобнее, жаль, что радиус действия его невелик, да и много вещей с собой не прихватишь. А вот в повозку можно целую кучу всевозможной утвари напихать и в случае чего укрыться от непогоды. Многие ОЧЕНЬ важные волшебники вообще путешествуют на каретах. Валерий таких презирает. Карета, конечно, удобней, зато не столь вместительна, а для волшебника главное – всегда иметь под рукой весь необходимый инструмент и полезные книги. Ещё во дворе разбит небольшой сад, где чародей выращивает кое-какие растения, необходимые для варки зелий. Волшебные плоды, впрочем, нередко воруют, так что многие колдуны предпочитают выращивать саженцы в горшках на балконах башни. Валерий не из их числа. Но да вернёмся к описанию его башни.
На первом этаже – кладовая, а ещё ниже, в подвале – колодец. Собственно, вот и всё. Да, знаю, странная планировка для людей, не имеющих лифта. Это ж представьте, им каждый раз приходится тащиться вниз, чтобы набрать ведро воды, а потом переться наверх, дабы поднять его лебёдкой, и всё лишь бы попить чайку или умыться. Или корзину фруктов, или мешок муки. Если ветер на улице, так и вовсе на своём горбу по лестнице наверх тащить. А представьте, что-нибудь забудешь, и заново бежать вниз. И такое не редкость. Зато вид за обедом созерцаешь шикарный, ничего не скажешь.
Доподлинно неизвестно, почему маги начали селиться в башнях. Кто-то связывает это с необходимостью наблюдения за «небесными сферами» - они так звёзды называют; звучит по-средневековому заумно, не так ли? – кто-то с необходимостью уединения для концентрации, кто-то просто считает, что чем ближе к небу, тем лучше колдуется. В общем-то, всего этого можно было бы добиться и при помощи уединённой хижины в горах, так что, скорее всего, они ещё тогда смекнули, что за их колдовство, огромные возможности, странные эксперименты или попросту из зависти рано или поздно вопящая толпа народа, ведомая, как правило, бодрым, гордым и везучим малым, которому после припишут все лавры и прозовут героем, захочет вломиться и под лозунгами справедливости и отмщения вершить самосуд, который после узаконят королевским эдиктом. А так как чародеи по большей части умные и прозорливые ребята, они подумали-подумали, да и поселились там, куда сложнее всего вломиться огромной толпой. К слову, сейчас многие бедные, смелые или не такие уж и опасные, не проводящие сомнительные эксперименты чародеи селятся в обычных домах. Зачастую даже в городах по соседству с той самой вопящей толпой, а иногда и за стенкой у того, как правило, бодрого, гордого и везучего малого, которому после вам уже известных событий припишут все лавры и прозовут героем. Наверно, после этих событий он даже заглянёт к соседу, чтобы рассказать о свершениях за кружечкой кофе с печеньками, попутно выкурив трубку в его волшебной лаборатории. Городские домишки-то тесные, приходится трапезничать там же, где и работаешь. Это тебе не башня в пять этажей и с кладовой. Если кто-то будет орать и долбиться в дверь на чердаке городского дома, там не только ты на своей кухне, там через три дома от тебя услышат. Ну, кроме тех, что живут возле рынка. Им из-за гула вообще ни черта не слышно. Не слышно даже, что жена из соседней комнаты орёт. Хотя, может, оно и к лучшему.
Так вот, жил бы Валерий в городе, его ученики давно бы уже услышали стук, доносившийся с чердака, - не говоря уж о том, как сильно бы их обрадовало отсутствие длиннющей винтовой лестницы, - а так прошло немало времени, прежде чем… хм… ну, допустим, это был допустим-Фред. Да, допустим-Фред услышал стук. Он не сразу обратил на него внимание. Какое-то время он даже не понимал, что слышит стук – настолько он увлёкся созерцанием прекрасного вида из окна башни Валерия. Или же всему виной вишнёвый пирог. Потому как, едва съев последний кусок, он тут же обратил внимание на назойливый шум. Нет, шум, производимый четырьмя безымянными, куда более назойлив, однако к нему он привык, а вот стук с верхних этажей был чем-то чуждым, непривычным и странным. Потому, наверно, допустим-Фред и обратил на него внимание.
- Были вчера вечером на площади? – полюбопытствовал тот, что с бородавкой. Под площадью он подразумевает тот пустырь в центре деревни, между рынком и церковью. Не будем сейчас вдаваться в подробности местного вероисповедания, и так много ненужной информации за раз.
- Здесь у нас?
- Не, в городе.
Хм…
- Делать тебе нечего, таскаться в такую даль?
- Да что там таскаться-то? Час ходьбы.
- А зачем?
Вот уж и впрямь.
- Ну там, поесть, пива попить, купить чего, представления посмотреть. Ярмарка же сейчас.
Ах да, как я мог забыть, летняя ярмарка же, куда помимо торгашей и зевак стягиваются волшебники со всей округи. И не те, что стремятся спихнуть побольше зелий, амулетов или волшебных кристаллов, а… скажем так, фокусники. Местный аналог шутов, бардов или акробатов, хотя и те имеются, просто не пользуются той же популярностью, что прежде. Вот уж, кто больше прочих недолюбливает колдунов, в особенности тех, кто не пылит за книгами сутки напролёт, а вечно шляется по площадям и рынкам, толпу развлекает. Любой фокусник из вашего мира отдал бы правую руку за возможность творить подобные чудеса.
- Ты всё? Мне можно продолжать?
Да-да, прости. Продолжай.
- А вас это не донимает?
- Что, этот нудный голос, который вечно трындит и никогда не утихает?
Эй!
- Да.
- Ещё как!
- Да!
- Точно! - поддержали другие.
Сами вы нудные. Вот обижусь на вас и заброшу рассказ. Что вы тогда будете делать, а?
- Деспот!
Некто с бородавкой слишком много себе позволяет. Теперь у него ещё и чрезмерно длинный нос, гнилые зубы и мерзкий запах изо рта.
- Тиран!
- Угу, - закивали остальные, даже допустим-Фред. А ведь он всё это время терпеливо ждёт окончания этого необязательного диалога, чтобы обратить всеобщее внимание на шум с чердака.
- Да кому, к чёрту, нужен этот шум с чердака? Ты на мой нос посмотри! На него теперь птицы садиться могут.
Сам виноват. Давно бы уже унялся. Или хочешь ещё и огромные уши в придачу к шнобелю?
- Ну и что там на ярмарке?
- Там фокусники.
- А вы слышите этот шум? – решился-таки обратить всеобщее внимание на подозрительный стук допустим-Фред.
- Да это, поди, Валерий.
- Что, встал пораньше и решил самостоятельно прибить пару десятков полок у себя в комнате? Не смеши.
- Ну да, на него не похоже.
- А кто ещё?
- Не знаю.
- Может, проверим?
Они проверили и убедились, что Валерий мирно спит. Нет, в его покои они не заходили, это и не понадобилось. Храп его разносился далеко за пределы спальни. Не на всю башню, конечно же, Валерий всё же не медведь, но с лестницы на этаже его отчётливо слышно. А подозрительный стук – он чуть выше.
Все, допустим-Фред, Джон, …Антон, четверо безымянных и тот, что долго не протянет – все столпились у двери на чердак, уставились на неё в замешательстве и выжидают. Вдруг кто решится взять инициативу в свои руки.
Что, сами никак? Вот ты, со шнобелем, давай вперёд.
- А чего сразу я?
А что б меньше болтал.
У Геннадий Дмитрича было предостаточно времени, чтобы спланировать план побега. Оказавшись на чердаке, он не смыкал глаз, раскурочил всю мебель и колдовскую утварь, а потому был в полной мере осведомлён о таранных свойствах своего нового тела. Лишь зачарованная дверь ему не поддавалась, но Геннадий Дмитрич не терял надежды.
Так вот, план его побега заключался в том, чтобы бежать. Бежать без оглядки, расталкивая всех на своём пути, пока вокруг не останется ни души. А если при этом на пути ему повстречается Валерий, оттолкнуть и пробежаться по нему, по возможности причинив как можно больше боли. Потому, едва дверь отварилась – не будем вдаваться в причины, побудившие учеников Валерия снять заклинание с двери, из-за которой что-то угрожающе долбится, - Геннадий Дмитрич ломанулся напролом, расталкивая и затаптывая всех, кто попадался под руку. К несчастью для него, Валерия среди них не оказалось. Зато он сломал рёбра тому уродцу, с бородавкой и огромным шнобелем, остальным безымянным оттоптал ноги, допустим-Фреду выбил три зуба, Джон получил сотрясение, …Антон остался без коленной чашечки, а тот, что долго не протянет, отделался лёгким испугом. Ему хватило ума и ловкости, чтобы прижаться к стенке и пропустить Геннадий Дмитрича мимо себя, любезно указав ему дорогу.
Тот, сломя голову, помчался вниз по лестнице и оказался в подвале. Быстро сообразил, что перестарался, поднялся вверх на пару этажей и выбежал наружу. Недолго думая, помчался по одной единственной тропе. Что делать дальше, он не знал. На этом его план заканчивался. И потому он просто мчался по тропе, совершенно не думая о том, куда она его приведёт. А привела она его в деревню, где обезумивший народ, едва завидев глиняного монстра, тут же, со скоростью, которой удивился бы любой военачальник, объединился в вопящую толпу. Откуда ни возьмись, объявился и какой-то бодрый, гордый и везучий малый, которому после припишут все лавры и прозовут героем. Но это после, а сейчас он призвал толпу схватить чудовище.
Геннадий Дмитрич, он же чудовище, он же глиняный монстр, меж тем в панике метался из стороны в сторону, заблудившись в пяти улицах. Наконец, когда толпа начала его окружать, он устремился к рыночной площади. Так… Стоп. Куда это он? Что… что… что ты делаешь? Эй! Стой! Ты куда? Тебе в другую сторону!
Но Геннадий Дмитрич не послушался и выбежал к реке. Прыгнул в неё с разбега и провалился в ил. Начал дёргаться, увяз и никуда уже не денется. А всё почему? Потому что не послушался меня. Говорил же, что нужно бежать к рыночной площади. Мне вот что теперь, из-за тебя сюжет менять?
- Да пошёл ты! Только попадись мне на глаза, все пальцы тебе переломаю. Посмотрим, как ты тогда будешь по клавиатуре клацать.
Ты выдуманный персонаж, плод моего воображения. Я тебя сотворил, ты должен мне повиноваться.
- Ещё один, - вздохнув, покачал головой Геннадий Дмитрич.
И угрожать мне крайне неразумно с твоей стороны. Вот захочу, и станешь импотентом.
- Да я и так из глины! С кем мне тут сексом заниматься, со статуями? Тоже мне угроза. У меня даже члена нет!
Тогда сделаю тебя медной ложкой.
- Дерзай. Интересный рассказ получится. Мне, прям, не терпится его прочесть.
Оставим этого хама и грубияна без внимания. Пусть с ним разбирается вопящая толпа, ведомая бодрым, гордым и везучим малым, которому после припишут все лавры и прозовут героем. Перенесёмся лучше назад в башню Валерия, куда, к слову, вскоре и устремится вопящая толпа и этот самовлюблённый горделивый тип, о котором вы и так уже всё знаете.
Валерий проснулся, потянулся и хотел ещё немного понежиться под одеялом, согреваемый лучами солнца, но стоны и брань, доносившиеся из-за двери, заставили его подняться. В пижаме, в тапках и с колпаком на голове он вышел в коридор. Определил, откуда доносится шум, и поднялся наверх. Тревога одолевала его. Он знал, что оставлять Геннадий Дмитрича на чердаке рискованно и это непременно вызовет вопросы, но он и представить себе не мог, что эти чёртовы растяпы, лентяи и прохиндеи додумаются отпереть дверь, из-за которой кто-то угрожающе долбится. Да-да, мы упорно игнорируем причины, побудившие учеников Валерия снять заклинание, удерживающее Геннадий Дмитрича взаперти. Откуда они вообще узнали, как это сделать? Ах да, это же ко мне вопрос, а не к вам… Хрен его знает.
Валерий их за это после отчитает. Сейчас же его ум занят другими мыслями, и он не слышит ни объяснений, ни извинений, ни просьб о помощи. Он думает лишь о том, как же быть, что же делать. Первым делом нужно одеться. Вторым – броситься на поиски. Валерий ещё не знает, что Геннадий Дмитрич уже успешно достиг деревни, где был схвачен… Ну, точнее, сам угодил в ловушку. И поделом ему. В следующий раз будет слушаться.
- Да вот ещё!
Ты как это?.. Забудьте, его тут нет. Он всё ещё торчит в реке под присмотром особо недоверчивых, трусливых и смекалистых. Им-то хватило ума понять, что завязший в иле глиняный монстр представляет меньшую угрозу, чем волшебник в башне. Неизвестно, на что они способны эти волшебники. Они же через одного безумны. Засядет на вершине башни и будет молниями кидаться. Нет уж, лучше стеречь монстра в западне.
Впрочем, их опасения напрасны. Валерий не безумец и кидать молнии на головы людей с верхушки своей башни он не собирается. Увидев вопящую толпу, движущуюся по тропе в одном единственном направлении, он решил мирно сдаться, чем очень сильно опечалил одного бодрого, гордого и везучего малого, которого теперь уже никто не прозовёт героем. Сами подумайте, Геннадий Дмитрич в реке по своей дурости завяз, Валерий добровольно сдался – нет, тут геройством и не пахнет. Через неделю никто и не вспомнил, что толпу вёл какой-то там крикливый хрен.
А он-то, поди, уже успел представить сверкающие латы, щит с гербом, гарцующего скакуна. Увидел в своих мечтах, как входит в зал славы, где король возложит ему на плечо меч и вручит увесистый том рыцарского кодекса. А после сплошь пиры, турниры и походы, любовь толпы, почёт, богатство, дамы знатные платки к ногам бросают, простушки томно млеют и всегда доступны. Теперь все мечты псу под хвост. И кто тому виной? Кто отнял все эти судьбы подарки? Они - этот глиняный гад и чародей! Одного сжечь, другого расколоть огромным молотком! Но это уже не ему решать, он в их судьбе никакого участия более не примет, да и вообще, забудем о нём. Ничем он за жизнь не прославится и сгинет в пучине безвестности, как самый заурядный тип, коих на улицах целые толпы шастают. Сапожник, что с ним по соседству живёт, и тот запомнится людям как непревзойдённый мастер своего ремесла, первый на всей округе. Его сапоги совсем не жмут и не натирают ноги.
Ну, а тот… как там его? О нём уже забыли. Всё, хватит. Теперь внимание общественности приковано лишь к Валерию и его творению. Раз уж его вопящая толпа не растерзала, ему придётся отчитываться за совершённое им преступление перед судом, в ожидании которого его и Геннадий Дмитрича – не без помощи чародеев – поместили в магическую тюрьму. А так как этот мир ещё пока что не испорчен бюрократией, долго им ждать не придётся.