Яд шампанского
Вторую свадьбу граф Круфшик отмечал с размахом. Невысокий, суховатый, с орлиным профилем, посеребрёнными висками и с постоянно вздёрнутым подбородком. Всем своим видом граф показывал, что в свои пятьдесят с хвостиком, он ежеминутно принимает вызов судьбы. Судьба же ему благоволила, и единственным сейчас для него вызовом была перспектива первой брачной ночи с молоденькой белокурой женой.
За столами угощались именитые гости, мерцали гирлянды кремовых роз, по дорожкам парка расхаживали белые павлины, танцевала на воде фонтана балерина. А на сцене под звездным небом, среди подсвеченных розами яблонь, популярные "Гриss". Под их задорные композиции танцевали гости, сам граф Круфшик с молодой женой и даже прислуга. Буфетчицы в охряных фартучках и чепчиках украдкой притопывали в такт гитарам и контрабасу, а услужливый официант с молчаливого одобрения метрдотеля неспешно кружил престарелую госпожу Верн, одновременно удерживая в левой руке поднос с бокалами шампанского.
Это любовь! Это любовь!
Завершил востроносый солист подходящую торжеству песню и под заслуженные аплодисменты резко поклонился.
- Браво! Бис! - раздалось со всех сторон.
Ударник отсчитал ритм, и "Гриss" заиграли неспешную "Вьюгу".
Многие танцующие направились перевести дух. На площадке перед сценой остались самые стойкие пары.
Раскрасневшиеся и довольные жених с невестой прошли к своему столику под арку из светящихся кремовых роз, драпированную переливающимся тюлем. Среди яств подрагивали медовые огоньки свечей, подчеркивая молодость невесты и подкрашивая седину графа.
Круфшик младший, чуть старше невесты, галантно подвинул ей резной стул, и только потом сел по левую руку отца.
- Хочу выпить за молодых! - поднял он свой бокал. - За моего отца и милую мачеху! Горько!
- Горько! Горько! - подхватили многочисленные гости.
- Отдышаться не дадут, - добродушно посетовал жених.
Он залпом выпил шампанское и под начавшийся счёт поцеловал невесту.
- Двадцать! Двадцать один! Тридцать! - считали гости.
На сороковом счёте граф повалился на невесту.
- Рано, рано ещё! - крикнул барон Вязский под дружный хохот. - До спальни хоть жинку доведи.
Несколько секунд белокурая невеста пыталась удержать графа, но тот неловко вывернувшись, упал под стол.
- Готов! - прокричал барон. - Выноси тело!
Под взрыв очередного хохота невеста склонилась над графом, Круфшик младший поспешил на помощь.
Вьюжная ночь без сна,
Ты у меня одна.
Песня медленно разливалось над садом.
Балерина в воздушном муаре порхала по поверхности воды. Брызги фонтана придавали ей ещё большую невесомость.
Верю в тебя и жду,
Лишь позови - приду.
Временами она полностью погружалась под воду, но почти сразу снова появлялась оттуда сухая и воздушная, даже диадема из лебяжьего пуха на стянутых волосах не теряла нежности. За вечер она обошла не по одному разу все фонтаны, выныривая из любого по своему усмотрению.
Вьюга, вьюга,
Мы друг для друга.
Тянул ноту солист. Танцевала балерина. Гости шумели и смеялись.
Невеста зашлась в крике. Шум неохотно стал стихать. Побледневший Круфшик младший встал.
Смешки прекратились. Музыка стихла. Фонтаны шумели. Балерина танцевала.
***
Детектив Влад Фанер потёр глаза. Всю ночь пришлось допрашивать уставших и раздражённых гостей, которые в большинстве своём ничего не видели или видели совсем не то, что было надо. Мощный и круглый барон Пуффидок в означенное время видел тарелку с едой, его не упитанные собеседники бокалы с выпивкой, танцующие дамы украдкой рассматривали платья друг друга, официантки пялились на "неподражаемых" "Гриss". Нашлись и те, кто вообще ничего не видел. Среди последних обнаружились канцлер Фих-Хишер, парикмахер Женечка, вдовствующая генеральша Урывайко, актёр Подмосткин, модельки Лиза и Зиза. Из списка подозреваемых Фанер их окончательно не вычеркнул. Но учитывая недееспособное состояние, в коем они пребывали, и показания множества гостей, шансов вылить яд в бокал графа, не разбив бокал или расплескав яд, у них не было.
Дело же было сделано чисто. Никто ничего не заподозрил, никто ничего не видел и что самое интересное, никто не подходил к столу новобрачных. Кроме... кроме самих новобрачных и наследного Круфшика младшего.
Влад Фанер открыл первый протокол допроса.
Первой на допросе оказалась недавняя невеста, а теперь вдова графа Круфшика. Фанер рассматривал молодую, чей социальный статус за день изменился в третий раз. Она растерянно хлопала накладными ресницами, видимо пока не решив, смеяться ей или плакать. Миловидная, но с мелкими чертами лица, отметил Фанер. Пышное белое платье, белые до локтя перчатки и венок из роз и лебяжьего пуха удерживающий длинную фату.
Очень интересно, подобный лебяжий пух обнаружился в бокале покойного графа. Наверное, ничего удивительного, невеста сидела рядом, но как факт отметить надо.
- Кто мог желать смерти вашему мужу? - начал детектив.
Графиня Круфшик подняла ресницы и посмотрела на него так, будто только что увидела.
- У Тонички не было врагов. Все любили его.
Детектив сдержал вздох тоски. И почему все блондинки на его пути оказываются такими наивными?
- Но ведь кто-то убил его. Яд сам не мог оказаться в шампанском вашего мужа. Вы согласны?
- Я не знаю, - скуксилась вдова в белом платье.
- Хорошо, - с видимым спокойствием подытожил детектив. - Вы заметили что-нибудь странное или необычное во время свадьбы или до неё?
- Нет. Всё как надо. Много гостей, много цветов, много музыки. Всё-всё, как заказывал Тоничка. Я заказала только балет на воде. Я хотела сделать сюрприз, ведь он очень любит балет, но Тони даже не улыбнулся. И теперь уже никогда не улыбнётся.
Графиня Круфшик наконец решила что ей делать и разрыдалась. Фанер налил ей стакан воды и подождал, пока она успокоится. Когда всхлипы поредели, он продолжил.
- А скажите, кто последний оставался у вашего столика, когда вы пошли танцевать?
- Я. Я оставалась. - Промокнула глаза графиня. - Мне надо было убедиться, что помада не стёрлась. Вы ведь понимаете, что невеста на свадьбе обязана быть безупречной. Это часть церемонии. А тут танцы, все всё видят.
- А кто первый подошёл к столику после танцев?
- У столика нас встретил Ромочка. Он такой галантный. Небеса милостивые, теперь ещё и похороны предстоят. Такая ответственность.
Она воздела руки, глаза её глаза опять покраснели. Фанер быстро сменил тему.
- Как вы сможете объяснить лебяжий пух в бокале вашего мужа?
- Что? Пух в бокале? Может ветром занесло?
- Похоже, что он был выщипан из венка. Кто мог это сделать?
- Никто. Клянусь никто. Ведь вы понимаете, видеть невесту до свадьбы в праздничном наряде мужу нельзя. В руках венок держали только я и гувернантка. Но её здесь нет.
- Пятно, - кивнул Фанер.
- А какие у вас отношения с сыном графа?
- Ромочкой? Нежные. Он меня очень любит.
- В смысле?
- Нет, нет. Не в том смысле. Он меня любит как мачеху, ведь я могу скрасить старость его отца. Могла...
Вдова опять угрожающе всхлипнула, и Фанер решил ретироваться.
- Всё, спасибо. Пока вопросов больше не имею.
Могла ли это сделать она? Детектив поднял глаза к потолку. Слишком мягка и нерешительна. Из подозреваемых вычёркивать рано, но навряд ли.
Детектив открыл следующий допрос.
Молодой Круфшик вытер пот со лба.
- Что-то необычное? Да, дней за десять к нему приходила посетительница. Сказала, что от его первой женщины. Я счёл это наглостью, канун свадьбы же! И хотел уже захлопнуть перед ней дверь, но тут появился отец и впустил её. Они прошли к нему в кабинет. Через несколько минут она вышла.
- Особые приметы?
- Какие к лешим приметы? Чёрное платье, чёрная шляпа, чёрная вуаль. Это всё что я видел.
- Значит, чёрная незнакомка...
- Нет, постойте, волосы у неё были светлые. Стянуты в пучок.
- Рост? Походка?
- Ниже меня на голову. Не горбатая, не хромая. Двигается уверенно. Как видите, ничего особенного.
- Хм… плохо. А какие у вас отношения с Миртой Круфшик?
- С мачехой? Ну какие у меня могут быть с ней отношения? Глупая курица, умеет только глазками хлопать, отцу такие всегда нравились. Все заботы по подготовке свадьбы легли на меня. Она только балет пригласила и то, только потому, что представитель театра сам в наш дом явился с предложением своих услуг. А она, конечно, не могла отказаться от покупки очередной безделушки.
- Отец знал о вашем отношении?
- Нет, при нём я создавал видимость, чтоб не растаивать его. К чему склоки? По завещанию ей достаются копейки. Остальное принадлежит мне.
Фанер мысленно вычеркнул вдову Круфшик из подозреваемых.
А вот мог ли сын убить отца? Моральных предпосылок нет, материальных тоже. Крутился возле стола перед его кончиной, но барон Вязский уверяет, что он успел только стул для мачехи отодвинуть. Оставим Романа Круфшика на заметке.
А что там с чёрной незнакомкой? Ничего особенного, значит? Фанер закурил. Это-то как раз Фанеру и не нравилось.
Игнорировав стук, в дверь в кабинет ввалился помощник Смит с кипой бумаг.
- Есть что-нибудь интересное? – поинтересовался Фанер и потянулся.
- Есть. Куча всего. Директриса детского дома обвиняет невесту, уверяет, что яд был помаде, что ей тоже яда перепало, поэтому на ней лица не было. Госпожа Верн обвиняет официанта, говорит, что тот левой рукой поставил бокал шампанского на стол графу. Оный официант обвиняет «Гриss» за то, что отвлекли внимание и лишили бдительности, но говорит, что яд в бокал не лил, так как сам потом не разобрался бы какой бокал отравлен и вообще он к столу графа не подходил. Официантки обвиняют самого графа, говорят: «наверное, поскупился и приобрёл не марочное шампанское». И все кругом обвиняют барона Вязского, так как он первый крикнул: «Выноси тело!».
- А по сути никто ничего не видел, - подытожил Влад Фанер. Он достал чашки и налил из термоса горячий кофе. - К столику молодожёнов никто не подходил?
- Из гостей и официантов никто.
- Понятно. Значит так. Среди гостей и прислуги ищи женщину средних лет. Светловолосую, ниже среднего роста, без особых примет. Предположительно в трауре.
Смит стал выуживать из стопки листы допросов. Фанер отхлёбывая кофе, перечитывал их. Госпожи, баронессы, маркизы, миссис и мадемуазели. Пока Фанер и Смит разбирали бумаги, принесли результаты экспертизы. Проглядев тонкие листочки, Фанер ещё раз уткнулся в список гостей.
- А та барышня, которая балетом занимается где?
Смит сглотнул.
- Так это… это её у меня нет. Она же не гость и не прислуга.
Фанер ещё раз пролистал свои записи.
- Найти.
***
Грациозная Эмиза Митт легкой походкой прошла к предложенному стулу в кабинете детектива.
- За что вы убили графа? – сразу спросил Влад Фанер.
Эмиза подняла бровь.
- Да? И как же я это сделала?
- Позади столика новобрачных был фонтан. Продолжить танец там вам ничего не стоило. Белый тюль арки и темнота помогли подойти незаметно к столику. Вылить яд в бокал, пока всё внимание гостей занято известной группой не слишком сложно. Да и за вами, как за предметом интерьера, вы уж извините, особо никто не следил. Флакон с ядом, вы видимо, прятали в причёске, так как в бокале обнаружился пух с вашей диадемы. Второпях вы случайно выщипали его. И всё бы ничего. На невесте тоже был с пухом, но ваша диадема была ещё обработана специальным водоотталкивающим веществом, что экспертиза и показала. Дальше. Яд, а это конечно не яд, а по заключению экспертов сердечное лекарство, вы купили в ближайшей к театру аптеке. Сказали, что для больной матери. Но врач ей это лекарство не прописывал. Да и к тому времени мать уже умерла. Фармацевт предупредил вас, что для улучшения состояния достаточно нескольких капель. Пузырёк из-под лекарства обнаружили у вас в гримёрке пустым. Дальше. На свадьбе графа Круфшика должна была танцевать другая балерина. За несколько дней до этого вы вымолили у неё эту работу, сославшись на недостаток денег для похорон матери.
Балерина ухмыльнулась.
- Как много ошибок. Досадно.
Она немного помолчала.
- Можно сигарету?
Фанер протянул ей портсигар.
- Теперь можно. Танцевать уж, наверное, не скоро придётся. Этот выродок был моим отцом. Любил он балет, видите ли. И балеринку присмотрел себе симпатичную. А как только меня заделал, так испарился. Мать одна меня поднимала, а его любила слепо, оправдывала. Говорила, если б отец не зависел от старшего графа, они бы были вместе. А так, ему пришлось довольствоваться выбранной старым графом партией. В день, когда он первый раз женился, она поседела. Она любила его всю жизнь, хоть и жила без надежды. И наверное, так бы и продолжалось, если б год назад жена графа не умерла. С того момента мать снова стала надеяться, ждать его. Принаряжалась и рассказывала со светящимися глазами, какой он добрый и внимательный, и как будет рад узнать, что его дочь тоже стала балериной, да ещё танцующей на воде. Наивная. Он и думать о ней забыл. Месяц назад я узнала из газет, что граф Круфшик жениться вздумал на смазливой мазельке.
Она затянулась, неспешно выдохнула и погасила почти нетронутую сигарету.
- Как я от матери не скрывала, она всё равно узнала о церемонии. Слегла. Я поняла, мать не переживёт этого. Первый раз за свою жизнь я пошла к нему за милостью, просить отменить свадьбу. Что ему стоит жить в своё удовольствие с этой нимфеткой, но не жениться на ней. Это сплошь и рядом. Не эта, так другая. Но он и слушать ничего не хотел. Выставил меня вон. Мать стаяла на глазах, неделю назад умерла. Ублюдок, который изломал жизнь ей, отнял у меня единственного родного человека. А сам теперь будет развлекаться с молодой женой, доживая свои дни в неге. Я решила, что это несправедливо. Раз та, которая любила его всю жизнь умерла, значит и он жить не должен.
- А мать? Она же столько в вас вложила, дала. А теперь…
- Она пожертвовала ради меня всем. Теперь моя очередь. Я ни о чём не жалею.
Влад Фанер собирался домой. В завтрашних газетах будет объявлено о раскрытии громкого убийства графа Круфшика. Знакомый журналист поделился, что сенсацию озаглавят "Яд шампанского". Редакция и печатные станки будут работать всю ночь. А он, Фанер, сможет наконец выспаться.