[Mantiss]

Глава 4. Удары.

Пока лифт тихо возносился на восьмой этаж, Лайнус подтягивал все ремешки и застежки на рюкзаке и одежде. Даже ботинки расшнуровал заранее - все, чтобы как можно бесшумнее проникнуть в квартиру.
Правда, все это оказалось лишним. Даже не столько лишним, сколько бесполезным - отец сидел на кухне, откуда замечательно просматривалась входная дверь. В сухих длинных пальцах он сжимал парящую кружку. Судя по вскрытой пачке кофейного порошка - не первую. Судя по натужно сипящему чайнику - не последнюю...
Лайнус застыл в двери.
Закрыть ее с этой стороны или с той и линять пока не поздно? Попробуй догадайся что у отца на уме - скандал или мирный разговор, как раньше? Ну, в смысле, совсем недавно.
Отец ответил сам.
- Я человек неглупый, - тихо сказал он. - По крайней мере, факты сопоставлять умею. И если мой сын после неприятного разговора куда-то пропадает на десять часов...
- Девять, - автоматически отозвался Лайнус и только потом посмотрел на часы. И правда, уже десять.
- Девять часов. - Поморщился отец. - Когда сын пропадает на девять часов и возвращается под утро, посыпая свежевымытый пол и едва держась на ногах, щурясь от электрического света и щеголяя драной одеждой, вывод напрашивается только один. Возвращение домой и ужин с семьей сын променял на очередной. Несанкционированный, - отец поднял длинный сухой палец, - Ни с кем не согласованный выход за Периметр.
- Ничего подобного! - вспыхнул Лайнус.
- Я еще не закончил. - Отец снял очки и устало потер глаза, едва не утопив пальцы в черепе. - И, сделай одолжение, не повышай голос. Мать заснула час назад. Мало того, что у них на станции уже неделю какие-то проблемы, так еще и ты выкидываешь фокус за фокусом.
- Я ничего не выкидываю! - Прошипел Лайнус. - Это твои студенты, между прочим!
- Моих студентов вообще не касайся. - Отец вернул очки на кончик длинного узкого носа. - И не моих - тоже. Единственное, в чем ты с ними пересекаешься, так это в том, что им приходится убирать за тобой после каждой твоей вылазки за Периметр.
- Точно. - Лайнус сделал два шага вперед, схватился за спинку пластикового стула и нагнулся к отцу. - Ведь может разве хороший отец спокойно смотреть, как сын работает с собственноручно добытыми образцами? Конечно нет, надо обязательно проесть ему мозг нотациями, от которых он сбежит как от квикфута! А папаша доволен - в очередной раз ткнул шакаленка в его же собственную лужу! Которую даже убирать самому не придется, ведь есть студенты кафедры биологии и просто лаборанты!
- Ты знаешь, я с самого начала был против твоей связи с биологией! Твоя задача - заниматься энергетикой, как я, как мой отец и как его отец! Мы создали Купол и мы должны заниматься им, а не резать биоматериал, разбрасывая вокруг тонны дерьма!
- Это мое дерьмо. - раздался громкий треск, меж сжатых пальцев появилась трещина. - И я сам бы его убрал, если б не ты со своими нравоучениями и нотациями. А твои святые студенты сегодня собирались устроить мне темную возле шлюза! И только побег за Периметр является причиной того, что кроме песка я не принес в руках собственные зубы!
Огонь ярости в глазах отца моментально погас, он даже недоуменно моргнул два раза.
- Лайнус. - едва ли не шепотом произнес он. - Ты все же сошел с ума? Или у тебя настолько кончились отговорки, что ты готов оговорить любого безвинного?!
Теперь уже Лайнус опешил. На секунду. А потом он приподнял треснутый стул и отшвырнул его в сторону. Сделав еще шаг, он положил ладони на столешницу и нагнулся прямо к лицу отца.
- То есть, ты... - от злости аж дыхание перехватило. - То есть ты говоришь, что я вру?! Что я подставляю твоих студентов, до которых мне нет и не будет дела даже останься они последними людьми на планете?! И что я делаю это ради того, что прикрыть свой очередной, наверное, уже тысячный выход за Периметр, разрешения на которые я и так никогда не спрашивал?!
- Теперь будешь. - Кивнул отец. - А вернее не будешь. Я запрещаю тебе появляться ближе, чем в пяти метрах от любого шлюза или базы аутсайдеров.
- Я бы еще посоветовала тебе уточнить, с какой именно стороны Купола. - Тихо раздалось из-за спины. - А то наш сын уже неоднократно ловил тебя на таких мелочах.
Мать прошла мимо и села возле отца, положив голову ему на плечо. В халате, с темными мешками под глазами, бледная и осунувшаяся. Уставшая. Спала ли она вообще?
Да хрен там! Она уже определила свою позицию в этой войне! А на войне не смотрят, болен ты или устал!
- Ли... - тихо начала мать. - Ты все отказываешься понять, но мы о тебе беспокоимся. Ты пропадаешь в Пустоши, возвращаешься, едва держась на ногах, грязный и уставший, и тут же исчезаешь. С отцом ты видишься хотя бы в Институте, я же вовсе начала забывать, как ты выглядишь.
Грустно вздохнув, мать взлохматила свои короткие темные волосы.
- Ли, пойми, так быть не должно.
- Как раз так и должно! - прорычал Лайнус. - Как раз это и есть настоящий я, моя истинная натура! Уж не знаю, кого вы пытались из меня воспитать, но у вас это не вышло! Вы ни разу не поинтересовались, чем хочу заниматься я сам! Не знаю, в каком плане вы за меня волнуетесь, но точно не в плане моих желаний!
- Мы - твои родители. - Наставительно произнес отец. - Поэтому в случае расхождения твоих желаний с нашими, приоритет отдается нашим!
- Сильвио, зачем...
- Нет, постой. - Поднял ладонь отец.
- Да, мам, постой. - Согласился Лайнус. В голове моментально созрел план. - И каково же твое желание?
- Мое желание - чтобы ты носа своего больше не высовывал за Периметр! Поэтому через три часа, когда откроется Институт и загрузится Система, я удалю твой личный ключ выхода.
- Через три часа? - Лайнус нагнулся, поднял стул и поставил его на место, отделив себя от родителей. - Тогда я ухожу сейчас.
И, резко развернувшись, зашагал к двери, хлопая развязанными шнурками. На ходу поднял рюкзак, закинул за спину и грянулся плечом в дверь. Игнорируя лифт, загрохотал подошвами по лестнице.
Бежать, бежать отсюда. Быстрее...
За спиной грохнуло, кто-то закричал. Плевать, скорее по лестнице вниз, хоть кубарем, да на улицу. Солнце резануло по глазам, Лайнус крутнулся, ослепленный, прикрыл глаза ладонью и зашагал к гаражу.
Их было всего два на весь дом, но, если лейтенант Стивенс по-военному аккуратно содержал свой, то у семьи Джаров, занятой наукой, вечно не хватало времени поправить дверь, заедающую через раз. Рука на автомате отсчитала на связке нужный ключ, плечо грянулось в дверь.
Жук уже урчал заведенным с пульта двигателем. Лайнус привычно скользнул между трубами сварной рамы, плюхнулся на сиденье и скинул рюкзак за спинку. Лямки зацепились за кронштейны, собственноручно приваренные три года назад. Широкие колеса на литых дисках с шестью амортизационными прорезями каждый, мягко качнули машину на рессорах. Три галогеновые лампы на верхней трубе рамы вспыхнули и снова погасли, показывая готовность к старту. Все в порядке, топлива под завязку, запыленность всего семь процентов...
Кстати, о топливе! Отец же наверняка кинется в погоню...
Оставив Жука на холостых, Лайнус выскользнул из кабины и рванулся к Скарабею отца. Верный мультитул со звонким щелчком раскрылся стальной бабочкой, являя миру неожиданно хищные челюсти пассатижей. Не снижая скорости, Лайнус рухнул на правое бедро, проскользнул под днищем тяжелого трехосного грузовика и остановился прямо под трансмиссией. Пассатижи щелкнули и впились кусачками в армированный шланг топливопровода. Да, вот сейчас остается только порадоваться, что Скарабей отца грузовой, а не боевой модификации, и защиты днища не имеет.
Хлынувший поток бензина смысл все мысли. Тяжело воняющая струя хлещет прямо на лицо и грудь, но и хрен с ним, одежда и так грязная по самое не хочу, а бензином вроде даже чистить можно...
Что-то там точно можно...
Мульт в чехол, развернуться, рука на край днища, подтянуться... И Лайнус снова сидит в пилотском кресле своего Жука.
Газ в пол - и резким рывком Жук вырывается из своей темной норы, распахивая ворота хищным зверосбрасывателем. Лайнус достал и надел широкие солнцезащитные очки. Запустив руку в бардачок вторично, вытащил бутылку с водой и сделал приличный глоток. Теперь-то можно не экономить. И не торопиться. Теперь времени хоть отбавляй. Целых семь минут.
А вот и площадь первоученых. И Периметр. И, конечно, несколько Жуков и Скарабеев, рассредоточенных по максимальной площади. Умно, отец, умно. Наверняка, увидев, что собственная машина выведена из строя, обзвонил всех знакомых, живущих близко к Периметру. Остается лишь надеяться, что здесь только обычные люди, могущие лишь попытаться не выпустить нарушителя, но не посмеющие сунуться следом, за Периметр.
Лайнус снизил скорость, потом и вовсе остановился, осматривая неожиданную баррикаду. Машины стоят полукругом, крайние бамперами торчат прямо в поле Купола. В центре дуги - шлюз выхода. Разумно и логично - если выпустить Жука через поле далеко от шлюза, то можно и не успеть добежать до двери. А если близко... А близко они дадут. Сдвинутся немного - и зажмут в такой же дуге, вплотную к полю но далеко от шлюза. И как не бейся, умный Периметр не выпустит объект, в котором больше семидесяти пяти процентов органики. Беспроигрышная комбинация против любого нормального человека.
Шах и мат, ученые.
Лайнус направил машину к ближайшему Скарабею, чей капот тонул в мареве поля. За секунду до того, как колеса Жука коснулись наклонного пандуса, заменяющего Скарабею задние двери, Лайнус выбросил за борт рюкзак. За полсекунды - выпрыгнул сам, покатившись по земле. Оставшийся без водителя, но чувствующий своей электроникой приближение Купола, Жук скрипнул защитой днища по пандусу и взлетел над явно не ожидавшими такого поворота учеными. Что ж, плюс пара секунд.
Пользуясь случаем, Лайнус подхватил рюкзак и двухметровыми скачками понесся к шлюзу. В поле зрения навязчиво мелькали так и не завязанные шнурки. Очень обидно будет наступить на них...
Жук приземлился наполовину в поле Периметра, лишь чудом разминувшись со своим трамплином. Сработала автоматика, заглушая двигатель, но инерции хватило, чтобы вытащить все четыре колеса с бетона на песок. Пронесло.
А теперь за дело.
Судя по очкам, бородке и единственному предмету одежды - белым штанам, это был простой работник Института, ученый или лаборант. Раскрыв рот, он протянул было руку, но Лайнус легко увернулся, присев и крутнувшись. Что ж, это было легко. Главное чтобы тут не было аутсайдеров. А то недолго трепыхаться...
Руки тянулись со всех сторон, пытались зацепиться хоть за что-то. Приходилось крутиться гироскопом, отбрасывая чужие конечности и не давая коснуться себя. Почти что игра в догонялки, только ставка слишком велика.
Уже дважды схватили за рюкзак, чуть не сорвав его с плеч, раз - за рубашку, вынудив приостановиться и сбить ритм, но все же каждый шаг приближает к шлюзу. Лайнус старался обойтись без ударов, обходясь толчками и захватами. Главное - стараться не думать, что случится, когда дверь окажется рядом и где взять лишнюю секунду на ввод ключа. Да и некогда думать - только и успевай мультимухой скользить между противниками, прокатываясь у них между ногами и пролезая в крошечные бреши между конечностями. Угловатые и медленные движения, размытые взгляды... Что ж, повезло. Аутсайдеров нет. А стерильная интеллигенция, пусть даже на два порядка превосходящая числом - не препятствие. Помеха, не более. Еще два шага - и вот дверь. Быстрый взгляд через плечо - ух ты, лишняя секунда в виде только начавших разворачиваться ученых, образовалась сама собой. Уже второй раз за последнюю половину суток краткой болью отозвались сложенные в неестественной фигуре пальцы, и впились в кнопки клавиатуры, каждый - на долю секунды раньше предыдущего. Пискнула панель, зашипели гермозатворы, и Лайнус скользнул в щель, тут же дергая дверь в обратную сторону. Едва не отчекрыжив два пальца, стеллитовая плита встала на место, щелкнули прутья запоров и зашипел воздух, выходя через поршни герметизации. Над дверью зажглась зеленая лампочка.
Лайнус вздохнул и, словно десять часов назад, нет, уже одиннадцать, съехал спиной по стене. В горле пересохло, но вся вода в Жуке. Тело бьют адреналиновые судороги, но выплеснуть энергию уже некуда. Нельзя терять ни минуты, но мозг отказывается давать команду на подъем. Только несколько минут судорожного дыхания через пересохшее горло помогают успокоиться. По крайней мере, для подъема достаточно. Закрыв глаза, чтобы не кружилась голова, Лайнус шагнул к внешней двери.
Попытался шагнуть, конечно же. Невозможно шагнуть, если кто-то стальной хваткой держит за ногу. Лайнус падает вперед, едва успевая выставить руку, чтобы превратить падение в перекат. Касание пол, мгновение - и Лайнус лежит на спине, выжимая сенсорный триггер стан-бластера.
Эх, нервы... Прорыв адреналина совсем вас убил.
Не стальная то хватка, а стеллитовая. Всего лишь так и не завязанные паракордовые шнурки защемило дверью при закрытии.
Но не это плохо.
Плохо то, что палец вхолостую елозит по несуществующему сенсору так и не взятого из ящика стола бластера. Плохо то, что единственное оружие потеряно все равно что навсегда.
А палец все пытается нащупать триггер и всечь в стеллитовую плиту парализующий заряд. Лайнус выругался и разжал пальцы.
Возвращение равносильно самоубийству. Хотя идти без оружия в Пустошь - тоже. Отряды аутсайдеров уже наверняка подняты по красной тревоге и хорошо, если еще не успели вывести из гаражей машины. В этот раз отсидеться в мертвой стометровке не удастся.
Лайнус достал мультитул и принялся кромсать изрядно севшим ножом парашютную стропу, заменяющую шнурки, и, в принципе, почти все веревки и канаты в городе. Параллельно с этим он все искал выход из сложившейся ситуации.
Пойти вперед без оружия - гарантированно попасть в лапы мутантам. Пойти назад - гарантированно попасть в лапы... руки, конечно же, ехидно ухмыляющегося отца.
Да хрена там!
Лайнус рванул недорезанный паракорд с такой силой, что последняя жила лопнула с громким щелчком. Что угодно, только не назад. Лучше уж и правда в пустыню, без оружия. Норные курицы же как-то умудряются выживать. Взять с них пример, раскопать старые нычки, оборудовать себе свою собственную нору, вот как замечательно получится. Больно нужно тощее человеческое тело всяким мутам. Если верить отцу, у них там уже давно устоялся свой биоценоз, в котором для человека нет места.
Вооружившись этой мыслью взамен бластера, Лайнус поднялся и закинул за спину рюкзак. В любом случае, в пустыне от каких-то старых привычек придется избавляться.
Лайнус протянул правую руку вниз и щелкнул фастексами, что держали на бедре пустую кобуру. Отлитый по форме навсегда потерянного оружия кусок пластика хрустнул под толстой подошвой ботинка и отправился в угол шлюза.
А потом - сжатый кулак, красная кнопка, громкое шипение, знойный ветер и довольное урчание Жука.
И снова привет... Пустошь...

Жук несогласованно скакал всеми четырьмя колесами по трещинам сухой земли. Вал барханов, окружающих город, которые машина так весело взрывала защитой радиатора и топтала несоосными колесами, остался далеко за кормой. Только облако пыли продолжало сопровождать багги, только и дожидаясь момента, когда он встанет. Спидометр исправно дрожал чуткой стрелкой возле отметки в семьдесят километров в час. В другое время, конечно, следовало бы скинуть скорость до разрешенной оптимальной, но не в этом случае. В этом случае любой запрет превращается в прямое руководство к действию.
Лайнус изо всех сил крутил штурвалом из стороны в сторону и что-то горланил. Вроде бы даже что-то связное и рифмованное. А почему нет? В бутылке еще полтора литра холодной воды, в баке почти девяносто литров топлива, а в животе - только что на ходу проглоченный и той же водой запитый сублимат. Ветер, пусть и горячий, но все равно приятный, треплет волосы, вся пыль остается за кормой, заботливо уложенные ветром песчаные волны километрами наматываются на колеса.
Что еще нужно для счастья?
Эйфория ушла очень быстро - через две минуты после того, как голове стало невыносимо жарко и пришлось прямо на ходу повязать бандану, прикрыв ею короткие черные волосы, буквально созданные для того, чтобы впитывать тепловое излучение. Надо же, сколько раз выходил в Пустошь, привычка скрывать глаза и голову давно въелась, что называется, в подкорку, а на адреналине вылетело-таки из головы. Вот и напекло ту наадреналиненую голову, провоцируя на странные мысли и эйфорию. Глядишь, еще двадцать минут такой езды - и приехал бы доморощенный аутсайдер прямо в какую-нибудь разрушенную постройку, дерево или прямо в логово к мутантам.
Какая замечательная мысль...
Скорость упала до рекомендуемых в пустыне тридцати пяти километров в час, Лайнус встряхнулся, прогоняя остатки бреда из головы. И как только подобные мысли вообще появились? Сейчас думать надо только об одном.
Куда, собственно, ехать?
Пришлось сделать остановку, предварительно заткнув нос и задержав дыхание. На ощупь выбравшись из моментально скрывшегося в облаке таки догнавшей пыли, Жука, Лайнус кинулся прочь, пока не кончился запасенный в легких воздух. Даже при условии круглых солнцезащитных очков, видимость нулевая, остается надеяться лишь на то, что пыль скоро осядет. Иначе найти в этом облаке машину будет сложнее, чем ее покинуть.
Лайнус упал на песок, судорожно вдыхая и рефлекторно откашливаясь. Веселенькое приключение сам себе устроил, нечего сказать. Вот прямо сейчас хватай да тащи человека к себе в норку на корм голодным детенышам. Даже если умудришься прокашляться, оружия при себе все равно нет.
Отдышавшись, Лайнус первым делом оглядел окрестности, но никого кровожадного и охочего до человеческого мяса не обнаружил. Что ж, коль так, можно и делом заняться.
Выбрав место с наименьшей концентрацией трещин, Лайнус прямо на земле расстелил свою гордость и радость - закатанную в тонкий пластик карту окружающей Луисвилль местности. Достал мультитул и выудил из него складную линейку. Жаль не успел замерить время в пути, но не беда - электроника Жука все делает за пилота, включая замер траектории пути и записи ее в бортовую память. Единственный вариант для пилота, потерявшегося в пустыне, вернуться в город.
Но сейчас она нужна для другого.
Прямо грязным ногтем по мягкому пластику Лайнус прочертил весь свой путь. Что там аутсайдеры с их электронными системами и заложенными прямо в память Скарабеев картами? Те карты обновляются лишь тогда, когда возникает новая опасность в давно разведанной пятидесятикилометровой зоне вокруг города. То ли дело настоящая карта, на которой можно рисовать прямо руками и прямо на ходу. Карта, на которой показаны не только горячие пятна, лежки мутантов и источники ценного сырья в виде законсервированных песком двести лет назад боевых машин, но и оазисы, рощи гидрогенных деревьев, руины зданий уже не пойми для чего и когда построенных... А пройдет еще пара лет - и карта полностью покроется густым слоем значков и пометок и неважно, что прожжена, порвана и погрызена. За такую карту весь альянс аутсайдеров не задумываясь отдаст по безымянному пальцу левой руки.
Жжет...
Лайнус перевел взгляд обратно на карту и выяснил, что, пока он витал в мечтах, палец на автомате продолжил движение вдоль уже кончившейся линейки, да так и соскользнул с края карты, уперевшись в раскаленную землю. Из ближайшей трещины уже вылезла не в меру любопытная мультимуха и явно примерялась к чужаку, вторгшемуся на ее территорию. Будто размышляла - стоит ли связываться или ну его на Базу?
- Кыш. - Буркнул Лайнус, щелкая муху ногтем. Вроде и несильно, а тонкие крылья насекомого, с ноготь размером каждое, отлетели прочь. Оглушенная мультимуха упала на спинку и задергалась, недвусмысленно намекая, что умирает. Потом, однако, поняла, что никого не обманет, в секунду отрастила новую крылья, уменьшившись на пару процентов, и, недовольно жужжа, полетела к горизонту.
Лайнус проводил ее взглядом и вернулся к карте, пытаясь отследить след от ногтя. До прямой получившейся линии было, конечно, как младшему Джару до поста старшего, но свое дело она сделала - проходя в миллиметровой близости от жирной точки с припиской "а-м 12" убедила Лайнуса ехать именно туда. Действительно, почему нет? По-хорошему, как раз сегодня в планах было скататься проверить модуляторы, но если получилось по-плохому, почему бы не вернуть планы обратно к хорошему? К тому же если он все-таки работает так как надо, это замечательная стартовая точка для создания убежища.
Карту в рюкзак, рюкзак в багги, снова клубы пыли за кормой, а впереди - еще двадцать пять километров пустыни, которым еще только предстоит намотаться на широкие колеса.
Лайнус больше не гнал, держась оптимума в сорок километров. Вряд ли топливные баки, под завязку залитые горючим, валяются в пустыне на каждом шагу, да и датчик запыленности после недавней гонки обиженно показывал девять процентов вместо семи, а машина это пока единственное, чего лишаться нельзя никак. Скоро еще модулятор появится, из той же категории. Потом надо будет разыскать подходящие руины или хоть что-нибудь, хотя бы издали похожее на убежище, притащить прибор туда, найти источники еды и воды, попутно соображая, что делать с окружающим зверьем.
Но реальность, как обычно, внесла свои коррективы.
Модулятор не работал.
- Да ла-а-адно... - огорчился Лайнус, приседая возле наполовину торчащего из песка старого, еще довоенного зеленого цинка из-под патронов. Рядом с ним торчал модулятор, сверкая солнечными панелями, но, судя по полу-оторованной полу-отогнутой крышке закладки-приманки, это единственное, на что изобретение Лайнуса было способно. Непонятно только почему.
Лайнус достал мультитул, быстро открутил болты на верхушке модулятора и аккуратно поддел ее ножом. Щелчок - и Лайнус осторожно тянет солнечные панели вверх, ожидая момента, когда проводки, идущие к аккумулятору натянутся, не позволяя продолжить.
Но хитрые проводки и не думали натягиваться. Они просто в один момент выскользнули из корпуса и закачались, блестя оголенными контактами без малейших признаков пайки.
- Шутите? - поинтересовался Лайнус, заглядывая внутрь корпуса.
Но нет, не шутят. На клеммах аккумулятора тоже ни следа застывшего олова. Неужели такое возможно?
Вообще, возможно. Помнится, когда в голову пришла идея а-модулятора, да еще такая четкая и ясная, он, как помешанный, полутора суток не спал, сначала вычерчивая, а потом и собирая тестовые прототипы. К концу тридцать третьего часа перед глазами уже все плыло и сейчас уже сложно сказать, пропустил он пайку последнего модулятора, или нет.
Реальность услужливо подсунула правильный ответ. И еще поехидничала, мол, сейчас эта штука является лишь ничем иным кроме как тем, на что похожа - безумно древним оружием в виде палки с металлическим набалдашником. Кистепер, что ли... Или кистепер это рыба? Да хрен с ним.
Пнув железный столбик, отчего тот покосился, но не упал, Лайнус ухватился за ручку ящика, торчащую из песка. Выругался, обжегшись, но в несколько приемов все же выволок. Ящик был, конечно, пуст. По крайней мере, для Лайнуса в его нынешнем состоянии. От куска вяленого мяса дикой коровы Лайнуса остался только кусок обертки, от небольшого запаса воды - прокушенная фляга. Еще нашлась древняя как сам ящик бензиновая зажигалка, видимо, из-за своего запаха не заинтересовавшая зверье. Бензин за неделю в раскаленном ящике, конечно, выветрился до последней молекулы, но авось на низкооктановом топливе Жука заработает. В любом случае пригодится, решил Лайнус, убирая стальной прямоугольник в карман. Когда у тебя есть чуть меньше чем ни хрена, сгодится все. С той же мыслью он закинул в машину и зеленый ящик, половина крышки которого торчала перпендикулярно своему нормальному состоянию. Авось потом получится выпрямить. Правда в грузовую нишу за пилотским креслом ящик не лез, даже если вытащить единственную ненужную вещь - лабораторный халат, который с момента выдачи отцом семь лет назад так ни разу и не надевался. Ящик удалось пристроить слева от пилотского кресла, а халат полетел к бензобаку.
Появилась мысль, как заправить зажигалку.
Свинтив крышку с горловины бака, установленного перпендикулярно ходовой и занимающего всю заднюю часть Жука, Лайнус упихал туда халат, испытывая при этом почти что садистское удовлетворение. Ткань из мутировавшего, теперь еще быстрее растущего бамбука, благодаря капиллярному эффекту пропиталась в секунду. Может, это не очень удобно для работы химиком или биологом, зато для целей Лайнуса подходит как нельзя лучше. К тому же другой ткани в городе все равно почти нет.
Сжав торчащий из бака конец, Лайнус принялся выжимать горючее на вату внутри стального корпуса. Топливо лилось ручьем, наверняка, эта ткань еще и горит замечательно. Вот сейчас заправим зажигалку и надо сжечь этот халат к шакалам. Гори он, этот халат, гори отец, гори Институт, и весь город вместе с ними!
Движение слева.
Лайнус рефлекторно дернулся в сторону, и только это спасло горло о т острых желтых клыков. Вместо шеи шакал попал в плечо, моментально взорвавшееся дикой болью. Удар отбросил в сторону, взвились в воздух два обрывка лопнувшей под клыками лямки. Шакал прыгнул во второй раз.
Стремительность этих зверей просто поражала - не каждый аутсайдер успевал ловить их бросок, если подпускал слишком близко. Но аутсайдеры не носят рюкзаков.
А Лайнус носит. Не снимая.
И сейчас рюкзак, ничем не закрепленный на левом плече, Лайнус дернул на грудь, прикрывая шею. Взвились в воздух обрывки лямки, хлестнув зверя по глазам. Плевать он хотел. Они вообще почти слепы.
Страшные клыки сомкнулись на рюкзаке, легко пропарывая и ткань, и, судя по звуку, металлическую коробку аптечки. И бутылку с водой - тоже.
Фонтаном брызнула вода, попала на оскаленную морду. Шакал недовольно дернул головой, едва не вырвав плечо, на котором лямка еще держалась, из сустава. По щекам что-то потекло, Лайнус взвыл. Едва превозмогая боль, он отвел правую руку и со всей силы ударил раскрытой ладонью по рюкзаку.
Не совсем понятно, что именно не нравится шакалу в воде, попавшей на нос, но что-то явно не нравится, это точно. При этом бить шакала даже в тот же нос - только лучезапястные кости ломать.
Но, сложив два и два, всегда получишь один результат.
Рюкзак окончательно разорвался, бутылка лопнула, и вода выплеснулась настоящим фонтаном в противоположную вектору удара сторону - прямо на нос шакалу. Недовольно зарычав и отпустив, наконец, жертву, мутант попятился, оглушено мотая бронированной головой. Лайнус вскочил с горячего песка, швырнул в шакала обрывки рюкзака и ринулся к кабине Жука. Схватился за раму, прыгнул внутрь, приложился обо что-то левым плечом. Новая вспышка боли, новые искры перед глазами. Палец промахивается мимо кнопки запуска, еще раз, еще...
Ну, давай!..
Зубы лязгнули возле правого уха, сдирая кожу и едва не оторвав этот важный орган. Лайнус рефлекторно дернулся в сторону, снова вмазавшись распоротым плечом в гремящее железо. Застрявший в раме шакал втянул голову в широкие плечи и резко вытянул шею, протиснувшись таким образом еще на несколько сантиметров. Еще раз дернулся, еще, каждый раз выигрывая немного расстояния и сверля свой обед ненавидящим взглядом. Разделять его мнение не было ни малейшего желания, поэтому Лайнус рванулся в противоположную сторону.
И снова врезался многострадальным плечом в зеленый ящик с полуоторванной крышкой, пятнадцатью минутами ранее собственноручно запихнутый внутрь.
Третья вспышка боли наконец отрезвила. Моментально пришло понимание простого факта - пока ящик на месте, вылезти решительно невозможно. Левая рука отключилась от боли и висела хвостом самца дохлой коровы Януса, пришлось расшатывать ящик правой.
Рывок, рывок, рывок... И шакал по правую руку так же дергается, вот только мотивация разная. Наконец ящик подался и взлетел в воздух. Лайнус занес его над правым плечом.
И в эту же секунду шакал, наконец, протиснул плечи в раму и с победным ревом кинулся в последний раз. И надо же было так получиться, что именно сейчас шея человека оказалась прикрыта стальным ящиком, дыра в котором вовсе не уступала по размерам клыкастой пасти.
Лайнус снова приложился, но уже о борт. В плече хрустнуло, да как больно! До рефлекторного крика!
Ящик вырвался из ладони и принялся колотиться об рамы Жука. Дикий грохот наполнил уши, даже зубы заболели и в глазах поплыло. Через силу Лайнус протянул здоровую руку к раме, вцепился в нее и буквально выволок себя наружу.
Горячий песок ударил по плечу... Твою же мать, опять по левому!
Скрючившись и пытаясь ладонью зажать боль в распоротом, а то и сломанном плече, Лайнус с третьей попытки поднялся.
Грохот все не унимался. Шакал с остервенением мотал неожиданным намордником, колотя металлом по металлу и с каждой секундой все больше свирепея от грохота, для его чутких ушей он должен казаться бесконечной чередой взрывов.
Ну, ничего. Сейчас он успокоится.
Лайнус протянул ладонь к бедру и сжал пальцы.
А потом разжал и выругался, проклиная себя, свою забывчивость и весь город с его запретами на ношение оружия.
Грохот смолк. Лайнус медленно поднял глаза. Шакал, наконец, освободился от металлического подарка и сверлил взглядом врага, свисая с борта багги. Филейная часть мутанта висела как трофей на стене неправильного охотника.
И это так смешно, что Лайнус не удержался и хихикнул.
Будто среагировав на звук, шакал заскреб задними лапами по борту и снова начал дергаться, но уже в обратную сторону.
Смеяться резко расхотелось. Потому что вот теперь шансов нет. Даже бежать нет смысла - все равно догонит и убьет. Единственная разница между местами смерти - в наличии или отсутствии одуряющего запаха топлива.
Топлива?!
Лайнус метнулся к бензобаку. Схватив полузаправленную зажигалку прямо с горстью песка, он что было сил рванул прочь от джипа, ежесекундно оглядываясь на почти выбравшегося шакала. Десять метров, пятнадцать... Как назло насквозь просушенная земля под ногами сменилась песком, скорость резко упала. Снова взгляд через плечо - мутанту осталось всего ничего. Тридцать метров...
Все.
Или ничего.
Лайнус остановился, из-под ног взметнулась туча песка. Развернувшись лицом к машине, принялся лихорадочно накручивать колесико зажигалки. Хруст - посыпался тонкий, перемолотый песок. Хруст - еще порция. Да сколько его там еще?! Хруст. О да, давай! Чирк, чирк... Неужели кремень стерся?! Чирк... Ну!
Ну!
- Ну, давай! - взвыл Лайнус, ударил зажигалку о ладонь и снова чиркнул колесиком. И наконец-то, в ту секунду, когда шакал кулем повалился на песок, над дырчатой ветрозащитой победным знаменем затрепыхался длинный язык пламени.
Шакал яростно взглянул на человека, подобрал конечности и медленно начал подниматься. Так же медленно и так же неотрывно глядя хищнику в глаза, Лайнус поднял над плечом пылающую зажигалку. Зверь напрягся для мощного, уже точно последнего для жертвы, прыжка, и тогда Лайнус метнул зажигалку в торчащий из бензобака халат. Надо же, все-таки сжег...