[Intro]
Когда Бог (да, для нашей истории правильнее именно так, с прописной) "нашинковывал" пласты бытия, то к этому, по всей видимости, подошел с юмором. Да, детка, хоть плачь, хоть не плачь, но это - Ад, а смешан он с овеществленной литературой. То есть и персонажи, и ландшафты, и прочие тебе образы. Невероятно? А то! О том же и речь! И кто его, Бога, знает, с чего на него в тот день накатило уж до такой степени творческое настроение…
И особенно в этих кругах (ой, простите, не удержался от каламбура!) известен городок
Новел-Хэлл-Сити, а там – один бар. Перенесемся…
* * *
В бар вошел высокий худощавый мужчина в джинсах и потертом худи. Постучав шипованными ботинками (явно новыми) о порог он прошел к барной стойке, уселся поудобнее и сделал заказ:
– Виски.
Бармен был в темных очках; могучие руки, от плеч не прикрытые, испещрены татуировками, и в одной – новый сборник Сорокина. Отложив томик в сторону, заложил его ленточкой в виде белесого червя, и под темными стеклами очков будто блеснуло.
– Что, все мотает из огня да в полымя? – сказал. – Давно не заглядывал.
– Мотает, ага, – отозвался худощавый. – То туда, то сюда…
Вытащив из кармана мятую пачку "Nitcshe", он вытянул одну сигарету зубами, поджег, затянулся и принялся оглядывать зал.
– Держи, – бармен пустил по стойке стакан.
Тот был принят и дальнейший диалог худощавый вел, периодически отпивая.
– Поговаривают, Азазел снова в городе, – негромко сказал, – и какой-то аттракцион в предместьях возводит…
– Ну, ты же знаешь Зи, – бармен усмехнулся, – без игрушек мальчик не может. Вот и новая – какой-то там лабиринт. Я, если честно, глубоко не вникал.
– А еще говорят, – продолжил худощавый, – у тебя в этой, хм, забаве свой интерес. Доля душами, все такое.
– И кто это так говорит? – теперь уже под очками сверкнуло точно.
– Да так… – посетитель сделал неопределенный жест рукой.
– Решил поучаствовать? – спросил бармен.
– Возможно.
– Удачи тогда, – бармен вернулся к Сорокину. – Поверь, она тебе там понадобиться. Если же расклад для тебя будет самый плохой, то в свою утробу обещаю не запихивать. Клятва. Но это только в том случае, если играть будешь честно.
– Хах, – худощавый блеснул улыбкой, – и на том спасибо! Значит, я все понял верно – куш большой.
– Возможно, – бармен перелистнул страницу. – Вот только не уверен, что ты услышал меня насчет честной игры. Тогда как имеешь дело с лицом, по твоим же словам, заинтересованным. И потому мне печально.
– Брось, Вилли! – посетитель отщелкнул окурок ногтем. – Когда я, по-твоему – назови хоть один случай! – играл не по правилам?
Еще одна страница перелистнута, затем краткий ответ:
– Всегда.
* * *
Спустя минуту-другую после того, как худощавый покинул бар, у стойки появилась молодая женщина. От окурка избавилась примерно таким же щелчком, как и до того худощавый. Волосы цвета воронова крыла, рост небольшой, ладненькая фигура. И только глаза – глубокие, дикие – ее выдавали. Без черного кота, без всякого там помела, было ясно: ведьма. И не
зеленая, как принято у них говорить, не только-только росток проклюнувшийся, а умудренная опытом.
Поправив рюкзачок за спиной, бросила взгляд на бармена.
– Ты тоже? – спросил он, не отрываясь от книги.
– Да, пожалуй, – отозвалась она, – разомну косточки.
– Если попрошу проследить – проследишь?
– За этим парнем? – ведьма выгнула бровь. – Чтобы не жульничал, не баловал, и все такое прочее?
– Угу.
– Да, могу – это же в моих интересах. Хотя с тебя все равно тогда причитается.
– Договорились, – бармен кивнул. – Сама только там, среди лабиринтов, не останься.
– Уж постараюсь!
Продолжение следует…