Я сидел на опушке кленового леса, прислонившись обнаженной спиной к шероховатому стволу дерева. Вокруг меня лежали желтые кленовые листья, а среди них, недалеко от меня, один красный. Дисгармония. Я приподнял правую бровь, лист поднялся вверх, пролетел по воздуху и опустился на воду прозрачного ручейка, журчащего где-то в трех-пяти шагах.
Ну почему встречи, подобные той, которая была запланирована у меня на сегодня, принято проводить так рано? Было свежо, если не сказать прохладно, и я довольно часто ежился от легкого ветерка. Но менять ничего не стал. Солнце только-только поднимается над горизонтом, на небе почти нет облаков, так что кому-то сегодня предстоит жаркий денек.
Мой противник, прекрасный, словно сотканный из золотого света, появился через несколько минут. Его длинные волосы были убраны под легкий шлем, но забрало поднято. Он подошел ко мне, и я поднялся на ноги, чтобы поприветствовать его как полагается. Зашелестели сухие кленовые листья, падая на землю.
- Я твоя смерть, - сказал мой противник.
- Ты мой воздух, - отозвался я, - Я твой страх.
- Ты мое дыхание.
Покончив с формальностями, я опять сел на землю.
- Где твои сияющие доспехи, враг мой? - мой противник указал на ворох снятой мной одежды.
- Сегодня они мне не понадобятся, мой друг, - улыбнулся я. - С каких пор я стал твоим врагом?
Он улыбнулся:
- Я решил соблюсти этикет, мой друг.
- Кстати об этикете — ты позаботился о свидетелях?
- Только об одном. Недалеко отсюда пастух выгнал стадо. Правда, вид у него слегка придурковатый, но ведь так даже и лучше.
- Будет и второй. Скоро на опушку выйдет девочка из деревни неподалеку. Она сейчас собирает грибы.
- Полагаю, ей повезло сегодня?
- Ну, по крайней мере, червивых ей не попадается, - засмеялся я.
- Ты не слишком щедр, - он сел напротив, подумал и лег навзничь, зарывшись в листья. Теперь я не видел его, лишь слышал.
- Я разумен. Нельзя, чтобы маленькая девочка действительно начала верить в чудеса. Жизнь крестьянина и без того трудна.
- Ты подыскал на всякий случай, кто будет заботиться о таких, как она? Я вот нашел себе замену. Я так думаю, что нашел.
- Меня?
- Конечно.
Я почувствовал, как он улыбается, и возразил:
- Ты же знаешь, я не люблю город.
- А я лес.
- Вот поэтому моим приемником станешь не ты. Начнем?
- Еще пару минут. Ты же знаешь, мне редко удается вот так отдохнуть...
Я уже поднялся, заставив листья закрутиться вокруг меня. Эта незамысловатая шалость нравилась мне с детства.
- Ты отдохнешь потом, друг мой. Я позаботился, чтобы мой приемник не беспокоил тебя еще несколько часов.
Он встал стремительно. Я даже не заметил движения.
- Так ты решил?.. - против всех правил мой противник положил мне руки на плечи, вглядываясь в лицо. Это был еще человеческий жест. В нем вообще еще многое было от человека.
- Ты не имеешь права касаться меня, пока я жив, - я не стал уклоняться, он сам отступил. - Пора.
И когда я лег на землю, пачкая красным золото листьев, он склонился надо мной, уже успев потерять когда-то шлем. Не знаю, в какой момент это случилось. Наверное, когда я сбил его с ног у ручья. Подобные вещи я запоминал только в подсознании, не фиксируя в действительности, а теперь мне не хотелось копаться в себе. Все-таки я всегда был сильнее.
Он смотрел мне в лицо не отрываясь, и его глаза становились для меня все больше и больше, сливаясь с небом, с деревьями, с шелестом листьев и пением ручья.
- Тебе тяжело, - сказал я, - уходи.
Он, не оборачиваясь, сделал несколько шагов назад, и тогда мне впервые стало страшно. «Куда же ты», - подумал я, и это, кажется, была моя последняя разумная мысль. А последним, что я услышал, стали человеческие шаги. Но кто пришел на опушку первым — девочка или пастух, я так и не узнал.