Горячая ванна пришлась очень кстати. Я блаженствовала минут сорок, пока кожа на ступнях не стала морщиться, и только потом решила, что водные процедуры пора заканчивать. Потом быстро перекусила салатом и котлетами, оставшимися, видимо, с вечера, и чувствуя себя вполне приемлемо, снова поднялась в комнату. Мамы дома не было, так что никто не приставал ко мне с вопросами и не выпытывал, где я провела ночь. Прошлую ночь не хотелось вспоминать.
Макс обезумел, Влад заблудился, Эра пала - вот о чём я должна была подумать, хоть это давалось очень непросто. Я не знала в точности, в чём заключалась ошибка, но была совершенно уверена, что без неё не обошлось. И даже то, что Старейший пытался убедить меня в обратном, казалось пустыми оправданиями.
Но я не хотела себя оправдывать. Я просто хотела понять, что случилось на самом деле.
Вымывшись и наевшись, я легла в постель и отправилась в Эру.
Картина не изменилась, всё те же странные сооружения, всё те же клубы густо - розового тумана, и всё та же леденящая душу атмосфера абсолютного чувства. Теперь я понимала, что это и был тот негатив, который копился в Заслоне, но к нему примешивались и другие оттенки, такие, как печаль, надежда, радость или покой. То, чего не было в самом Заслоне, что пряталось за ним. Клубы человеческих эмоций мгновенно окутали меня плотным покрывалом, так, что стало трудно стоять на ногах, проник внутрь и начал пить то, что производила моя собственная душа. Он не вливался, он вытягивал в себя мои чувства, одновременно усиливая каждую их ноту. На какую-то секунду показалось, что я и не уходила отсюда, что всё произошедшее было навеяно этим туманом, и так захотелось просто прилечь на землю, положить под голову локоть и немного поспать.
И больше никогда не просыпаться.
Больше не просыпаться.
Я пошатнулась, но устояла на ногах. Как бы ни была привлекательна эта мысль, пришлось от неё отказаться. Этот розовый туман выпил бы меня без остатка, если позволить себе слабость.
- Старейший!
Я хотела крикнуть, но получился шёпот.
Несколько минут стояла полная тишина, но затем, к большой радости, Старейший ответил:
- Рад приветствовать тебя, Грёза. Я не ждал, что вы вернёшься так быстро. Что тебя привело?
- Дело,- сразу ответила я. И думать, и говорить становилось всё сложнее. Мысли безнадёжно перепутались.- Влад, я в этом уверена, в момент падения Заслона находился в Эре, но он, в отличие от других, почему - то не вернулся в себя. Значит, он остался где - то здесь, и я хочу его найти. Он мой Хранитель!
Старейший не ответил. Я несколько минут ждала, когда он заговорит, потом решила поторопить:
- Так что же? Вы ничего не можете сказать по этому поводу?
- Я думаю,- веско ответил Старейший.- Очень странно, что он не вернулся. Я не думал, что...
Он снова замолчал. Меня начало трясти, непонятно, от нервного напряжения или тумана, плотно прилепившегося к коже холодными отростками. Поднялось раздражение, не настолько сильное, чтоб я не смогла с ним справиться, но отнимающие последние крохи сосредоточенности.
- Что? О чём вы не думали?
- Хм... очень интересный вопрос. Дело в том, Грёза, что сейчас я могу выдвинуть только одну версию, почему Влад не вернулся. И она тебе не понравится.
- Что за версия? Говорите скорее!
- Он тоже мог раствориться, только не в твоём мире, как я, а в Анноре.
- Я не понимаю. Почему именно он? Может, есть и другие, кто тоже не вернулся? Я не могу узнать про всех.
- Да, такое тоже может быть, но требует проверки. Я же сказал, что эта версия, которая первой пришла мне в голову, и это не делает её более правильной, чем те, что появятся позже. Просто если всё так, как я подумал, - это очень плохо.
- Чем плохо? Говорите яснее, я не понимаю намёков!
Старейший шумно вздохнул:
- Плохо то, что раствориться в Анноре может только тот, кто в момент падения Заслона слишком близко к нему находился. Тот, или один из тех, кто способствовал его падению. Иными словами, предатель.
Я покачала головой и усмехнулась:
- Влад не может быть предателем. Он отлично знал, как важен Заслон, сам не раз говорил мне об этом, и он не мог его уничтожить. Я в этом уверена. Надо поискать другое объяснение. Например, что он пытался остановить настоящих предателей, поэтому подошёл слишком близко. Или вообще предательство тут не причём, просто мы об этом ещё не знаем. Я знаю, что Влад меня не предавал.
- Хорошо, если так,- согласился Старейший. Думаю, ему тоже была неприятна мысль, что Влад мог стать предателем.
Я в свою очередь не стала даже думать над этим вариантом. Влад не мог, просто не мог стать предателем, и этим было всё сказано. Скорее я допустила бы, что сама нечаянно обрушила этот проклятый Заслон.
- Я прошу, поищите его,- сказала я.- Уверена, он где - то в Эре. Ведь в Анноре... Я не знаю, как его можно оттуда вытащить.
- Не знаю, стоит ли вытаскивать, если он там, добавил Старейший.
- Непременно постараюсь. Другого пути нет, я должна восстановить Эру и вернуть Влада, и... Я хотела спросить: можно вернуть разум человеку, упавшему в пропасть?..
На этот раз Старейший не раздумывал ни секунды.
- Нет.
- Но поч...
- Нет,- повторил он.- Его разума больше нет, возвращать нечего. Во всяком случае, я не слышал, чтоб кому - то удалось это сделать. Я не говорю, что ты не имеешь права попытаться, но прошу не питать больших надежд. Что касается Владлена - буду думать.
- Понятно.- Я с трудом подавила в голосе разочарование.- Спасибо за то, что поговорили со мной.
- Я понимаю, что сказал не то, что ты хотела услышать,- прочитал мои мысли Старейший.- Ты надеялась на утешения, на то, что я знаю лёгкий путь, чтоб ты налегке дошла до самых целей. Но его нет. Возможно, путей вообще больше нет и ты всюду наткнёшься на тупики. Я не хочу, чтоб ты сожгла себя ложной надеждой, ставя перед собой почти невыполнимые цели, ты должна понимать, на что идёшь и чем это может обернуться в итоге.
- Клиникой,- прошептала я.
- Именно так.
- Но в любом случае всё упрётся именно в клинику. Буду я стараться перевернуть весь этот мир или сяду у окошка с вышивкой - я всё равно попаду в палату. Вы, как никто, должны это понимать.
Старейшина снова сделал небольшую паузу, после чего ответил:
- Время сейчас не на твоей стороне. Если хочешь успеть - ты должна торопиться.
Надо же, какая новость!
Я саркастически усмехнулась.
- Именно поэтому я и пришла. Что мне делать? Что мне делать СЕЙЧАС?
Снова молчание, от которого хочется кричать. Я крепко стиснула кулаки, зажав в них гнев. Сейчас мне нужна была ясная голова, способная мыслить и принимать решения.
Но как же хотелось спать!
- В мире есть три грани, три выхода Аннора в реальность,- сообщил Старейший.
- Я знаю,- нетерпеливо ответила я.
- И по числу граней есть три Зеркала, связывающих два этих мира. Это не порталы, о лишь отражения, но с их помощью можно выяснить много интересного друг о друге. Во всяком случае, так считается. Я никогда, признаться, не видел ни одного зеркала, они разбросаны по Земле и могут выглядеть совсем не как предметы обстановки. Главный критерий - чтоб обе стороны могли отражать.
Что - то шевельнулось в памяти, но сосредоточиться не получилось, а уже через секунду ощущение узнавания прошло. Одно было известно наверняка: я никогда прежде не слышала о Зеркалах.
- Зеркала могут приносить как пользу, так и вред,- продолжал Старейший, не замечая моих раздумий.- Они не обладают никакими силами, способны лишь показывать, но знание порой оказывается гораздо важнее боевой мощи. Зеркала нельзя использовать в целях скрытого шпионажа, они показывают одновременно сразу два мира, но считалось, что одно из трёх может прятаться с одной стороны. С их помощью можно общаться. Когда - то, как гласят легенды, с помощью Зеркал правители вызывали друг друга на сражения или заключали перемирия. Правдиво это или нет - я не знаю.
- Я не понимаю, какой смысл мне знать о Зеркалах, если вы никогда их не видели, я никогда не увижу, а даже если увижу - тоже смысла мало. На Аннор я могу налюбоваться прямо отсюда.
- Смысл есть. В Аннор ведут три дороги: одна прямая, она была отгорожена Заслоном, и две обходных.
- То есть?
- То есть ты попадёшь не в Аннор, а лишь в преддверие. И, как опять же гласят легенды, всё, что отобрал Аннор, может быть возвращено между мирами. Поняла?
- Вроде бы, но первый вопрос остаётся открытым: где мне найти Зеркало?
- Я не знаю...
- Блеск. Ради чего в таком случае столько слов? У меня нет времени, чтоб бродить по свету в поисках неведомого Зеркала, не зная даже, поможет оно или нет. Мама уже набирает номер телефона, чтоб вызвать мне психбригаду. Я должна что - то придумать, и быстро! Из клиники я многого не добьюсь.
- А разве тебя без судебного решения могут отправить на принудительное лечение? Мне кажется, нет, хотя законы так быстро меняются... Думаю, у нас есть ещё немного времени на раздумья. Сейчас тебе надо идти, так долго пребывать здесь опасно. Приходи, когда будешь готова, и...
- Что?
- Навести Владлена. Может, это прольёт свет на ситуацию.
Я не понимала, как посиделки у постели спящего друга могут пролить свет, но кивнула. В голове царил полный сумбур.
- Я ещё приду,- пообещала я и отправилась обратно в реальность.
Пробуждение было малоприятным. Меня словно пнули пор рёбра, дыхание мгновенно сбилось, перед глазами потемнело, и я несколько минут неподвижно лежала в постели. Голова просто раскалывалась, мысли превратились в огненные шары, перекатывающиеся в пустой черепной коробке, как по дорожкам боулинга.
На первом этаже раздались шаги. Я порывисто села, спровоцировала оглушительный приступ головной боли, так что к горлу подкатила тошнота, и прислушалась. Шаги были громкими, уверенными. Значит, мама. Я скосила глаза к окну: на улице уже стемнело, небо было густого серо - синего цвета с лёгким розоватым оттенком, без единой звезды.
Выходило, что я проспала целый день, хотя отдохнувшей себя не чувствовала. Наоборот, казалось, что весь день я усердно трудилась и только теперь выкроила минутку, чтоб прилечь.
Я встала, пошла умылась, потом переоделась в спортивный костюм и спустилась на первый этаж. Мама была на кухне, из гостиной было слышно, как она что - то бормочет себе под нос. Я поняла, что проголодалась, и пошла на голос.
- Добрый вечер.
Не знаю, на что я рассчитывала, но такую реакцию точно не предусмотрела. Мама выронила ковшик со свежим какао и с вскриком отпрыгнула в сторону, глаза стали огромными от испуга. Я растерялась.
- В чём дело?
- Доб... Добрый вечер,- мама нервно хихикнула. Она силилась прогнать страх из взгляда, но очевидно, такое было ей не по силам. Она вымученно улыбнулась.- Где ты вчера была?
- У знакомой,- соврала я.- Это моё отсутствие привело тебя в такой ужас?
Я подошла к столу и достала из ящика упаковку растворимого аспирина. Голова горела так, что казалось, будто из ушей должно вырываться пламя. На маму старалась не смотреть, чтоб лишний раз не портить и без того поганое настроение, но спиной чувствовала, что она не сводит с меня напряжённого взгляда. Так, должно быть, смотрит дрессировщик, когда входит в клетку к ещё не обученному зверю. Даже если бы не было всего остального: Аннора, разговора со Старейшим, головной боли, - я всё равно не смогла бы долго такое выдерживать. Теперь же нервы были натянуты до предела, хотелось сорвать злость - и не важно, на кого.
- Почему ты на меня так смотришь? Боишься, что к полуночи я начну выть на луну?
- Я вовсе не тебя не смотрю,- нервно ответила мама.
- Не смотришь,- согласилась я громче, чем следовало бы.- Просто следишь. Думаешь, я на самом деле такая опасная, как ты воображаешь? Думаешь, что я на самом деле могу причинить тебе вред?
Мама несколько секунд молчала, потом тихо ответила:
- Звонили с твоей работы. Сказали, что ты вроде бы пыталась задушить редактора, когда он... Когда сказал, что уволил тебя. Я... я не знаю, верить ли этому. Подскажи. Что между вами произошло? Ты на самом деле... Они сказали, что не заявят на тебя, если ты больше не появишься в редакции. Обещали прислать оставленные тобой вещь. Что ты молчишь, Инга?
Я на самом деле молчала, застыв на месте со стаканом, в котором давно растворилась таблетка. Пришлют вещи - как мило с их стороны. Уж лучше бы закидали тухлыми помидорами.
- А разве нужно говорить? Ты ведь для себя уже всё решила. Только учти, что я стояла в четырёх метрах от редактора, когда тот стал задыхаться, и пальцем не коснулась. Никто никогда не докажет, что его душили, но если ты предпочитаешь думать, что я - убийца - думай! Ведь это так удобно, правда? Ты не виновата, просто твоя дочь сошла с ума и придушила работодателя! Так ты думаешь? В это тебе хочется верить?! Так верь! Верь!!! Можешь радоваться - теперь ты жертва! Теперь тебя можно пожалеть! Приятно ведь быть не при чём, быть просто скорбящей матерью, да?! Приятно, спрашиваю?!!
Я снова сорвалась на крик. Мама прижалась к холодильнику, готовая спрятаться за него, сильно побледнела, и это только добавляло мне злости. Она с готовностью поверила в то, что я могу стать убийцей, ждала момента, когда раздастся звонок и чужой голос сообщит, что я убила человека. И в действительности совсем не было важно, могла я убить или нет, потому что она уже смотрела на меня как на убийцу.
Я подняла сжатые кулаки, вовсе не для того, чтоб напасть и ударить, а лишь чтоб хоть как - то себя сдержать. Но мама поняла иначе и с криком: "Не трогай меня!"- метнулась в угол. В её дрожащей руке оказалась вилка, которой она намеревалась от меня отбиваться, лицо исказилось, выражая одновременно страх и решимость.
От неожиданности я замерла, не сводя с маминой фигуры глаз, и сама не заметила, как руки опустились. Раствор аспирина вылился на пол.
Мама меня боялась. Не просто опасалась, не просто относилась с подозрением, на самом деле боялась. Я бы ничуть не удивилась, если бы узнала, что она запирает на ночь дверь своей комнаты. Я ни разу пальцем к ней не притронулась, а она, вероятно, уже представляла, как я в порыве безумия её избиваю, и готовилась защищаться. Как давно она начала представлять себе ситуацию, которая теперь разыгралась на кухне: месяц, год назад? Или с самого моего рождения? В любом случае теперь её мысли нашли своё воплощение.
- Не подходи ко мне,- пробормотала мама, направив на меня зубчики вилки.
- И не собиралась.
Я снова наполнила стакан водой, кинула сразу две таблетки и ушла с кухни, оставив маму переживать свой стресс в одиночестве. Мне уже не было ни больно, ни страшно, а только глубоко противно.
И в первый раз я подумала, что было бы проще жить в психушке, чем в одном доме с мамой. Может, отец думал так же? Если всё было так, как теперь, я бы его поняла.