Что бы было, если бы Пак Чхан-ук и Ким Ки Дук не внесли лепту в улучшение корейского кинематографа? Что, если бы «Шири» и «Вторжение динозавра» не имели бы коммерческого успеха на родине, в результате которого они смогли выйти на международный уровень и привлечь к корейскому кинематографу более широкую аудиторию, чем поклонников фестивальных лент? Думается, многие фильмы попросту остались бы не замеченными, вроде «Тайного сияния» Чан Дон Ли, который при всех своих плюсах все же не дотягивает до международного уровня.
Главным достоинством ленты является образ главной героини, характер который меняется на протяжении всего фильма, переходя из одной стадии в другую. Её метущаяся душа представляет образ не определившегося и не твердого человека. Глядя на непостоянство её веры, возникают подозрения, что режиссер снял жестокую религиозную драму, в которой Бог предстает не всечеловеческим спасителем, готовым принять и дать утешение любому просящему, а жестоким насмешником, постоянно выбивающим почву из-под ног. Но при более близком рассмотрении, за всеми её неудачами виден посыл, что обращение к вере имеет успех лишь в тех случаях, когда ты этого действительно желаешь, как убийца, раскаявшейся в содеянном, или люди на проповеди, которые не усомнились в своих действиях даже, когда героиня решила её сорвать. Достаточно вспомнить, что она думала о Боге и как она обратилась к вере, чтобы понять, что лицемерия с её стороны было больше, чем истинных чувств. В этом плане она схожа с Джон Чаном, который ходил в церковь, чтобы быть ближе с Син-э.
Дуэт с До-ен Чон, блестяще воплотивший образ убитой горем матери, составил Кан Сонг, настолько же колоритный актер, насколько и известный. Сейчас сложно вспомнить какого-нибудь еще корейского актера, настолько же известного, как и он. Он стабильно снимается в фильмах Пак Чхан-ука и Джи-Вун Кима, а так же засветился в «Шири», с которой и началась экспансия южнокорейского кино в нашей стране. Но в отличие от других своих фильмов, здесь его роль не главная, а вспомогательная. И хотя его персонаж тоже не стоит на месте, в сравнение с Син-э он выглядит слишком бледно и обыденно.
Общая постановка выполнена в духе артхаусных лент, с их нарочитой медлительностью, побочных диалогов, прямой концентрацией на душевных терзаниях и отсутствием завлекательных для широкой публики моментов. Из-за этого лента порой скатывается в заметное уныние и провисание, которое заметно, хотя и не полностью, компенсируют метаморфозы персонажей. Стоит признать, что если бы не душевные терзания героини и открытый финал, то фильм вряд ли смог привлечь какое-то внимание. В результате же, получилась довольно любопытная лента.
* * *
К слову о финале. Во время просмотра зародилась одна версия, которая в итоге так и не была озвучена в фильме. В результате чего, несмотря на все разбросанные по ходу повествования детали, возникло легкое сомнение. Но все же, озвучу её…
Скрытый текст - СПОЙЛЕР:
Возникла версия, что к убийству и похищению её сына была причастна дочь школьного учителя, и возможно, сам он к этому по началу отношения не имел и взял на себя всю вину, чтобы не досталось дочери. Это бы объяснило её присутствие около того места, где Син-э оставила деньги и то, что девчонка заглядывала в её окна. Сам учитель мог бы с легкостью рассуждать о прощение, поскольку сам он убийства бы не совершал, а лишь совершил жертву ради своей дочери. Девчонка могла захотеть рассказать правду, в результате чего её бы и побил парень в том переулке, который так же мог быть причастен. Так же это объяснило бы поздний телефонный звонок от похитителя (если он полностью не был в её воображение). Да и реакция матери и девчонки друг на друга обрели бы новый смысл…