[Евгений Анатольевич]

Здравствуйте, господа и дамы! Создаю эту тему с одной единственной целью: Поучение меня и наведение на путь праведный. Исправление ошибок, мною настряпанных. Указание путей верных и выходов из ситуаций раздичных! Выкладывать тексты намерен, подлежащие долгой упорной доработке. На помощь вашу рассчитываю и заранее бладарен премного.

Одна из старейших моих задумок. Регулярно ее дорабатываю, переправляю. Рассчитываю на вашу помощь.
(20.01.09)

Скрытый текст - Ни души:

Полная луна, пробиваясь сквозь облака, освещала заброшенное кладбище. Облысевшие ветви деревьев свисали над могилами давно усопших, перекрывая доступ лунного света. В окне одинокой сторожки, как раз в центре кладбища, можно было разглядеть тусклый свет, отбрасываемый свечой. Не очень внимательный человек, проходя мимо, мог увидеть в этом свете отражение одинокой луны, не обратив внимания на мерцающее пламя. И ни души, за исключением старого смотрителя кладбища, Сергея Владимировича Белякова, который, склонившись над кипой бумаг, что-то увлеченно писал. Сергей Владимирович уже сорок пять лет работает на этом месте, из них около двадцати прошли впустую, поскольку это кладбище уже давно не использовали, даже родственников навещать уже никто не приходил. Старик оправдывал это тем, что окрестные поселения уже давно расселились по крупным городам и добраться до этого кладбища, чтобы почтить память усопших друзей и родственников, было не так уж просто. Очевидно, эти люди вспоминают о родных дома, по старой традиции, поминая рюмкой водки, это было вполне приемлемым, когда он жил там, с ними.
Сейчас же смотритель триста двадцать седьмого кладбища писал прошение «о переводе на другое место работы», как подсказал ему почтальон, такой же старый, как он сам, только, в отличие от Сергея Владимировича, Петрова годы совсем не жалели. Старик, закончив писать уже шестое прошение за полгода, выгнул спину, затекшую в одном положении, и повернул голову к темному углу комнаты.
¬- Ну что, кажется готово. Как думаешь, повезет? – Он не ждал ответа, а лишь ухмыльнулся, наблюдая как из тени выпорхнула летучая мышь, и приземлилась на старую, местами протертую, куртку. – Я думаю – пора, Петров прибудет с минуты на минуту, ты со мной? – старик привык общаться с Машкой, как с обычным человеком, да и, казалось, она, за долгие совместные годы научилась хорошо понимать хозяина. Машку ему подарило начальство, на его десятилетний юбилей на рабочем месте. Это, пожалуй, - единственный приятный подарок за все сорок пять лет. Сергей Владимирович поднялся со стула и, опершись на старую трость, заковылял к выходу. Сторожка была расположена таким образом, что на нее открывался вид с западных и восточных ворот кладбища. Беляков огляделся по сторонам, вдыхая отсыревший ночной воздух, закрыл дверь и направился на запад. Пройдя оградку с похороненной семьей Краповых, погибшей в автокатастрофе тридцать лет назад, Сергей Владимирович свернул от западных ворот, направившись в сторону заросшего густым кустарником склепа.
- Вот он, старый, потертый. Как всегда, через двадцать шестое идет. – Беляков схватился за тяжелую дверь и с силой потянул на себя. Машка, почувствовав неудобство на плече хозяина, поймала момент и переместилась на ветку, нависшую над головой смотрителя.
- Ах ты старый, силенок уже не хватает? – Лицо появившегося из склепа скелета в форме почтальона ничего не выражало, но если бы могло, Беляков знал - это была бы ухмылка. – Ты посмотри, так ничего и не делается с ним, а, и как умудряешься совсем не гнить? Ты уже почти полвека, как мертвый, а ни одного кусочка кожи с тебя не слезло. Ну, вот скажи мне, и где справедливость? – Почтальон скрестил костлявые руки на груди и пустыми глазницами уставился на Белякова.
- Даже и не знаю, чего тебе ответить, Костя, наверное, воздух тут хороший – Старик улыбнулся почтальону, поправляя затертую куртку.
- Ну не знаю, не знаю, может быть и так – Машка, заметив гостя, вспорхнула с ветки и приземлилась на его кепку. Под ее весом, головной убор недолго продержался на лысом черепе Петрова и Машка, вместе с ней медленно скатилась вниз. – Эх ты, все никак привыкнуть не можешь, что опора из меня никакая – Петров подхватил на лету кепку, а недовольная летучая мышь снова перелетела на плечо хозяина.
- Так что с ответом? Чего-нибудь слышно? – Беляков долго ждал письма от начальства и уже начал терять надежду на то, что его, наконец-то, переведут. Прошения он посылал сразу в центральный комитет по управлению персоналом. Местные комитеты уже больше года игнорировали прошения старика, и он решил просить у тех, кто загнал его в это забытое место.
- Есть одно, вчера только из центра прибыло – скелет похлопал по сумке – Может, в дом пригласишь, а то мне в центр только на завтрашнем поезде добраться получится?
- Ну конечно приглашу, разве можно как-то иначе с тобой? Раньше ведь и без приглашения дорогу к сторожке находил, а раз нашел – все, деваться некуда.
Всю дорогу до сторожки, почтальон рассказывал о происходящем в городе. Говорил о развалившемся отделе переработки, о забастовке копщиков. Для смотрителя – это было единственным источником новостей. Газеты Петров не носил, типография в этом районе давно закрылась, к тому же, прессу в основном на поверхность не выносили из осторожности, чтобы одна из них случайно не попала в руки живого человека. Старик открыл Петрову дверь, а сам, вооружившись топориком, направился за угол здания, чтобы раздобыть дров для печки.
- Ого, да я смотрю, у тебя тут новая порция писем готова уже? – скелет уже обследовал сторожку и теперь сидел в пыльном кресле напротив гудящей печки.
- Да, было дело, я уже всякую надежду потерял на то, что мне ответить соизволят. – Старик сел за письменный стол и положил перед собой запечатанный конверт – Может тебе чаю налить, а?
- Издеваешься? – Почтальон, сняв кепку, посмотрел на Белякова – Я полвека назад последние попытки оставил – куртка на пузе промокала. А ты чего над почтой медитируешь? Давай уже, разворачивай. – Старик взял в руки письмо и, помедлив, сорвал восковую печать.

Уважаемый Сергей Викторович, ваше прошение о переводе на новое место работы, в связи с пропавшей необходимостью в кладбище №327, было рассмотрено. Областной комитет по распределению персонала собрал совещание по вашему делу и принял решение направить вас на собеседование с последующим трудоустройством. Собеседование состоится двадцатого мая этого года в тринадцать часов. С уважением, главный секретарь отдела по распределению персонала, Марченко К.Д.

Старик дочитал письмо и, свернув, положил его обратно в конверт.
- Ну что, чем порадуешь? – Почтальон придвинулся ближе к столу.
- Одобрили. Собеседование послезавтра. – Старик слегка улыбнулся и отвел взгляд. Он добился, чего хотел, но был озабочен. Центр не направил его в окрестные города на собеседование, а это может означать лишь одно, он может рассчитывать только на две вакансии: исполнительный агент отдела сортировки и агент по отбору того же отдела. Второй из них живет в городе, наблюдает за происходящим, за людьми и решает, кому пора отправляться на покой, а кому продолжать жить. Первый же приводит в действие приговор, вынесенный агентом по отбору. Ни первым, ни вторым Беляков быть не хотел, поскольку на плечи возлагается тяжелый выбор – лишать людей самого сокровенного – жизни.
- Ну, тогда чего такой хмурый? Не этого ли ты добивался? – почтальон в непонимании снова откинулся на спинку кресла.
- Этого, Костя. Этого и добивался – старик бросил легкую улыбку скелету – Просто, понимаешь, грустно расставаться со всем этим, привык уже – Конечно, это было отчасти правдой, но истинной причины беспокойства он назвать не решался.
- Вот и отлично. Завтра вместе на десять часов поедем. С двадцать шестой станции.
- Конечно, оттуда и поедем. А сейчас – давай отдыхать, утром рано подниматься. – Старик обвел взглядом комнату – Вещей собирать немного – завтра все успеем.
Всю ночь он просидел на улице, думая о предстоящей работе. Как можно лишать человека жизни, всего, чего он добивался, всех кого он любил. Беляков не понимал. Как можно жить с этим грузом. Жить... Разве можно назвать жизнью Это? Нет, еще пятьдесят пять лет придется работать для того, чтобы его направили на реинкарнацию, очистили память и тогда – жизнь, и тогда все с самого начала, забыв обо всем, что человек пережил за этот век. Петров, развалившись в кресле, мирно затих. Ему оставалось всего двадцать лет до нового рождения, до новой жизни. За свои годы почтальон повидал немало и уже успел устать от этого мира. Машка, как всегда улетела на ночную прогулку, и вернется только к рассвету. Смотритель спустился к могилкам и все оставшееся время бродил по рядам заброшенного кладбища, теперь уже оставшегося без смотрителя.
На перрон двадцать шестого кладбища они прибыли точно по расписанию, да и поезд с не совсем обычными пассажирами уже ждал на втором пути. Старик, не привык к давлению и сырости на трехкилометровой глубине и чувствовал, в отличие от Петрова, легкое неудобство. Вагон был почти пустым, лишь несколько полуразложившихся трупов сидели в конце вагона и о чем-то тихо беседовали.
- Видишь, вон та парочка, возле окна сидит? – Почтальон махнул головой в сторону беседующих.
- Да, вижу – Лицо старика выглядело слегка озабоченным, но Петров этого не замечал. Сергей Владимирович, вспомнив о предстоящем собеседовании, невольно поежился и поправил летучую мышь, спящую за пазухой.
- А ведь совсем недавно померли. Про них тогда в верхних газетах писали, авиакатастрофа, из воды вынули. Да, тяжело ребятам придется. Через годик от них одни скелеты останутся, а там… Тяжело, очень тяжело. – Почтальон тихо вздохнул, вспомнив свою суровую долю, отвернулся от Белякова и погрузился в мысли. Старик тоже не настаивал на продолжении беседы и оставшийся путь они проехали молча.
Город. Такой странный на первый взгляд, для обычного человека – это скорее шахта, огромный купол на трехкилометровой глубине, не такой яркий, как на верху, не такой большой, поскольку здесь некому собираться шумными компаниями и прогуливаться по улицам. Здесь люди работают, считая дни до своего рождения. Комитет по распределению персонала располагался на главной улице, буквально в трехстах метрах от станции. Старик со своим спутником вышли и огляделись по сторонам.
- Да уж, это тебе не там, наверху, тут все совсем по-другому. – Сергей Владимирович с интересом вглядывался в тускло освещенные фонарями домики. – И кто здесь живет?
- Здесь? Здесь живут в основном работники администрации – Петров обвел взглядом улочку, на которую указывал его спутник – А моя квартирка в двух улицах отсюда, пойдем, нам уже пора.
Старик пожал плечами и последовал за удаляющимся почтальоном. Квартира, как называл ее Петров, состояла из четырех стен, двери и окна. Да и из мебели в ней имелось два стула, кровать, стол и телевизор, которому уделялась специально перестроенная полка в книжном шкафу.
- Да и что еще мертвому человеку-то нужно? Телевизор да койка. – Петров похлопал по старой книжной полке. – Я тут бываю-то, от силы раз в неделю.
- А телевизор? Что показывает? – Беляков посадил Машку на стол и подошел к телевизору, с любопытством разглядывая его. – У меня там, наверху был такой, но он перестал показывать года за два до смерти, а починить было некому.
- Землю и показывает. Интересно посмотреть, как у них там дела. – Почтальон хмыкнул и нажал кнопку на телевизоре. – Ладно, ты тут располагайся, а мне пора в почтовое отделение, отчитаться, пока на обед не закрылось.
Через несколько минут почтальон удалился, оставив Белякова, прикованного к телевизору. Старик включил канал новостей и весь день провел, удивляясь переменам в стране и во всем мире. Столько всего изменилось, пока он был мертв. Смотрителям строго настрого запрещалось контактировать с живыми людьми, поэтому старик почти не видел их, выходя только по ночам, распугивая надоедливую молодежь, изредка забредающую проверить на прочность свои нервы, или просто попить пива. Вечер пролетел незаметно, как и сама ночь. Утром старик привел себя в порядок, готовясь к предстоящему собеседованию. Петров замечал волнение на лице своего товарища, но обосновывал это страхом перед таким серьезным событием, не зная, чего старик боится на самом деле. Уже в половине первого они были на месте, Петров даже подменился со своим коллегой ради такого случая. Департамент был пуст, ни единой души в коридорах, лишь в приоткрытых дверях кабинетов можно было разглядеть пару – тройку людей.
- Нам сюда – Скелет указал Белякову на дверь в конце коридора – Постучись, дождись ответа и заходи.
- Что бы я без тебя делал – старик с усмешкой поглядел на своего спутника – Ладно, ни пуха мне. – Сергей Владимирович несколько раз стукнул по двери и, дождавшись ответа, вошел в кабинет.
Его не было около часу. Петров уже начал было волноваться за своего товарища и, не находя себе места, зашагал взад – вперед по коридору. Часы на руке скелет показывали половину третьего, когда Беляков вышел из кабинета, держа в руках направление.
- Ну как? Что? Куда? Да чего же ты молчишь, изверг, а ну показывай свое направление! – Петров не выдержал бездействия своего товарища и выхватил из его руки бумагу.

Приказ №714.
По решению центрального комитета по распределению персонала, с учетом физического состояния и прошения о переводе на новое место работы приказано направить Сергея Владимировича Белякова (45.17.96) в город Москва в качестве агента по отбору на срок 17 лет с последующей реинкарнацией.

- Ого, ну и чем же ты, дурень, не доволен? – Скелет перевел свои пустые глазницы с листка на Белякова. – Тебе же всего семнадцать лет работать осталось! Ты же даже толком смерти-то не видел! А еще хмурится. – Почтальон хлопнул старика по лбу и они вместе направились к выходу - Эх, Беляков, знал бы ты, как я тебе завидую! Это ж надо на сорок пятом году такую работу получить, да еще и срок почти на сорок лет скосили. Оно и правильно, ты смотри, как они твое состояние оценили, девяносто шесть процентов! – Старик грустно взглянул на свой листочек и отвернулся.
- Ты знаешь, Костя, это тяжело… – Сергей Владимирович горько вздохнул – тяжело решать, кто из них умрет. Тяжело заставлять их уходить от своих близких, бросать все, ради чего они жили.
- Че-пу-ха! – Продекламировал Петров – это же надо, тяжело ему! А если человек болен, а уйти сам не может, а если это убийца какой-нибудь? Или вообще сам в петлю лезет? Ты чего, отговаривать их будешь? Нет! Все гораздо проще, и благодари судьбу за то, что тебе досталась такая работа! – Петров ухмыльнулся, глядя на своего спутника. – Когда приступаешь?
- Завтра с утра приступаю, жилплощадь выделили – Старик показал ему конверт, в котором были все необходимые ему документы, деньги на первое время, листок с адресом, и ключ от квартиры.
- Вот и прекрасно. Значит - сегодня вечером отправляешься в столицу. – Петров повернул ключ в замке и вошел в квартиру.
На следующее утро Беляков уже был в столице. Попав на поверхность через тридцать второе кладбище, он вышел на дорогу и огляделся. До центральной улицы было около двадцати минут ходьбы и старик, придерживая рукой Машку, которая спала за пазухой его старой куртки всю дорогу до столицы, направился к высоткам. То, что старик видел вокруг – не очень радовало взгляд. Толпы людей, бегущих куда-то по своим делам, большая пробка машин, сигналящих друг другу и выкрикивающих из окна водителей. Шум, суета и ни души, за исключением старого смотрителя кладбища. Люди потеряли радость, стремление к жизни. Толпы подростков ходили по улицам, громко о чем-то гоготали и грубили прохожим. Пожилые люди, которые проходили мимо, бросали по сторонам озлобленные взгляды и бормотали себе под нос. Никому, ни до кого не было дела. Каждый жил для себя и, по возможности, старался испортить жизнь другому, или в лучшем случае, просто игнорировал окружающих.
- А ты знаешь, Машка, пожалуй, Костя был прав – Сергей Владимирович похлопал по куртке – В этом городе много лишних, они не достойны задерживать очередь, им стоит поучиться ценить то, к чему они так небрежно относятся. Я уверен – на их место в жизни будет много достойных кандидатов. Сегодня же и приступим, вот только квартиру найду.
- Простите, - старик протянул листок с адресом стоящему у пешеходного перехода парню – Вы не подскажете мне, где находится эта улица?
- Отвали, старик, я тебе что, справочное бюро? – Парень с презрением глянул на Белякова и отвернулся, ожидая, когда же загорится зеленый свет.
- Хорошо, как скажешь – старик тихонько похлопал парня по спине, оставляя метку, по которой его найдет исполнительный агент, и удалился вдоль проспекта.
- Ну а что, ты видела его лицо? Он даже с наркотиками завязать не может, каждый день по полу от боли катается. Я уверен, его смерть будет быстрой – Тихонько обратился он к Машке – Или ты считаешь, что я не прав?