На мгновение, воздух загустел тишиной, а потом её хлестко разорвал щелчок плети.
- А-а-а-а-х!
Тщедушное тельце распласталось по мостовой. Плеть вновь хищно свистнула, и мальчик издал ещё один вопль.
Кронер ухмыльнулся, и густым, желчным плевком показал, что он думает о страданиях жертвы.
Помедлив мгновение, снова взмахнул плетью. Первая злость прошла, и ему уже не хотелось больше бить ребёнка, но толпа мещан, замершая в мрачном предвкушении, ждала. Кронер не мог обмануть её ожиданий.
«Они наслаждаются. Наслаждаются собственной беспомощностью. Быдло!» - подумал он.
Удар. Ещё одна кровавая полоса на хилой спине.
«Он, верно, совсем недоедает. Кожа да кости. Глупый крысёныш! Ишь, как верещит…» - мерно работал плетью Кронер. Наконец, кто-то из чумазых горожан решился подать голос:
- Не бейте его, добрый господин… - мужик затихал с каждым словом и, наконец, смолк, поражённый собственной дерзостью.
- Что? – Повернул голову Кронер – Ты что-то сказал?
- Он больше не будет. Простите… - мужик попятился назад, пытаясь нырнуть в толпу, но та отступила - …простите его…
- Проявите милосердие… - послышалось из глубины рядов.
Кронер рванул поводья фарка. Зверь встал на дыбы, люто зашипев. Грузно опустился, лязгнув по брусчатке массивными когтями.
- Я вижу, - рявкнул «благородный господин» - вы здесь совершенно оборзели, народ! Так? Я вижу, вы хотите, чтобы вас снова начали учить вежливости! Так?! – последнее слово он подкрепи щелчком плети.
- Что вы, что вы, гарнеан, он ведь…
-…юродивый…
- …не хотел…
-…простите, добрый гарнеан…
-…не ведает, что творит…
-…простите…
-…милосердие…
-…простите… - наперебой загомонила толпа.
- Вот, значит, как оно… - подытожил Кронер, пряча плётку. Движением бровей подозвал к себе одного из лавочников.
- Кто такой?
- Саважа-рыбник, гарнеан, я…
- Пацан – кто?!
- А! Так то ж Юсько юродивый, он странный. Он как увидит, что люди делают, то и повторяет, по своему, - тут торговец угодливо улыбнулся – по дурацки! Бывает, увидит, что кузнец молотом работает – и целый день потом ручонками махает. Бывает, увидит, как кто-то корову ведёт, и сам за собою что-то тянет своё, невидимое…
- Х-х-е!
- Дурачок!
- Ладно, - хмыкнул довольный Кронер – как к Башне проехать?
- За площадью направо свернёте, да вдоль стены, наверх – затараторил торговец. Толпа начала расходиться.
Кронер швырнул избитому дурачку пару королевских. Тот мутным взглядом проводил покатившиеся монетки.
«Животное!» - подумалось Кронеру. Скривившись, он тронул фарка. Зверь рысью пересёк людную площадь.
Настроение у Кронера было безнадёжно испорчено. Что за тупой придурок? Он что – кузнец, или корову водил?!
Едва увидев едущего сквозь торговые ряды Кронера, пацан, сидевший в грязи, вскочил, и принялся хрипеть, пуча глаза, извиваясь, выделывая кренделя ногами, и потешно стискивая шею чёрными руками. Тельце его дёргалось, словно в конвульсиях, шею словно стянула тугая петля…
- Гнида! – оскалился Кронер. Ему вновь захотелось кого-нибудь ударить.
Но поблизости никого не было. Фарк насторожено зашипел.
- Тише, тише, лапка, успокойся! – погладил Кронер зверя по шее. Постройки вокруг были давно уже заброшены. И людей здесь, похоже, не бывало уже много недель. А свернув за угол, Кронер шёпотом выругался. Вот оно что! Торгаш решил показать характер! Послал его по дороге мимо Восточных ворот. А через Восточные ворота – не ходят!
Торговец, в принципе, не соврал. Пологий подъём вдоль стены действительно вёл к высящейся вдалеке башне. Но прямо перед Кронером находились огромные, чёрные, совершенно прогнившие ворота. Надпись белой краской, впопыхах сделанная кем-то десять лет назад – почти стёрлась. Кронер не умел читать но, вероятно, там было что-то вроде: «не ходи», или «путь закрыт».
Зверь жалобно поджал уши. Скосив на седока влажные глаза он, казалось, просил: «давай уйдём отсюда, а?»
- И чего они все так боятся? – пожал плечами Кронер - Ладно, кончай ныть! Пошёл! К Башне.
Фарк робко как-то засеменил вдоль стены. Когти звонко цокали по выбитой брусчатке. Оживлённый городской гам сюда почти не добирался, и этот цокот многократным эхом отплясывал между покосившимися стенами. У Кронера, вдруг, закружилась голова. Мёртвая улица, на мгновение, показалась ему колодцем, уходящим в бездну.
- Пошёл, пошёл! – прикрикнул он на зверя, надеясь прибодриться. Тот ускорил рысь.
Сырость давала о себе знать. Какие-то гнилостные испарения поднимались из брошенных подвалов, и густой туман расползался по улице, липкими миазмами окутывая мостовую. Казалось, из под ног в любой момент может выскочить что-нибудь ужасное.
Кронер вздрогнул, услышав вкрадчивый шёпот. Тихий, невнятный, липкий и заискивающий, он доносился отовсюду, и ниоткуда. Он просил, умолял, обещал, каялся…
- Пошёл!
Фарк взвизгнул, получив плёткой.
Что-то разгоняло туман. Сизые отростки расползались по подвалам, кувыркаясь влажными клубами. Кронер понял, что давно уже ощущает на себе давящий, нечеловеческий взгляд.
Сзади.
Фарк встал, как вкопанный.
Кронер, стиснув зубы, обернулся. Рука рефлекторно извлекала из ножен палаш.
А позади были открыты ворота.
Восточная дорога уходила в никуда. Серый туман клубился по обочинам. Ветер колыхал сочное разнотравье.
«На восток у нас не ходят…»
«…не ходи…»
Вспомнились бронированные фаланги, и полк наездников, увязший в рычащем каре ландскнехтов. Пикинёры Альянса, истекая кровью, выдержали натиск чёрных, и теперь, изнеможенные, израненные, но подгоняемые железной волей своего безумного маршала, рвались вперёд, намереваясь замкнуть окружение.
«Трам-трам…трам-тарарам! Трам-трам…трам-тарарам!» - грохотали барабаны. Подбитые железом сапоги вминали в землю мёртвые и умирающие тела. Но ничто не могло заставить эту неуклюжую, ощетинившуюся пиками массу выдержать строй на ходу. Длинные шеренги извивались змеями. А чёрные фаланги не медлили. Их резерв уже готов был вклиниться в образовавшуюся брешь.
И тогда, маршал Альянса бросил в бой рыцарей Астуора. В самую мясорубку.
Кронер нёсся на чёрную рать, размахивая мечём, неистово пришпоривая фарка, орал, вместе со всеми: «За Честь и Престол!»
Он очень гордился. И очень боялся.
Спрятав меч в ножны, Кронер помотал головой. Ворота были заперты. Уже десять лет как. Что за бред?
- Нужно будет выпить, по-хорошему – пробормотал он, устремляясь к Башне.