Окружающий мир казался как никогда пустынным. Ветер бесшумно колыхал ветви высоких кустов, росших за оградой. Сизый туман мокрыми клочьями лежал на безлюдном перроне и на тёмных в предрассветных сумерках листьях и траве. От сырости и окружающих холодных тонов пробирала дрожь, но это была чистой воды привычка – душа не может замёрзнуть. По крайней мере, Товл Илат полагал, что именно внутреннее «я» оказывается в этом мире, в то время как тело лежит в центре семилучевой звезды.
Вдали тускло блеснул огонёк. Он медленно приближался, становился громче перестук колёс. Замелькали новенькие, «с иголочки», вагоны. С печальным вздохом распахнулись двери. Илат прошёл внутрь и сел у окна. Больше никого не было. Тут вообще редко появлялись люди. Чаще на таких вот полустанках в поезда забирались разнообразные странные личности, не имеющие к роду человеческому никакого отношения. Товл едва заметно повернул голову. Называется, вспомнил. По проходу между сиденьями шла сгорбленная фигура, закутанная в какие-то коричневые тряпки. Оказавшись напротив человека, она согнулась ещё больше и прошипела:
- Ессть дело, - и, не оборачиваясь, прошла в тамбур. Илат последовал за ней.
Едва отделяющие их от салона двери захлопнулись, неизвестный скинул капюшон. Это оказался старик с редкой седой бородкой, чешуйчатой зеленоватой кожей и двумя рваными дырами вместо носа. Он протянул небольшой плоский сверток.
- Передай это. Адресс указан. Вот плата, - Товл принял кожаный мешочек и, не открывая, положил в карман. – Но предупреждаю, ссам не открывай.
- Я чту договор, старик.
- Сс людьми вссегда нужно быть насстороже. Передай. Посыльный, - он громко рассмеялся и перешёл в соседний вагон, сильно хлопнув дверью. Илат заглянул в крошечное окошко. Пусто. Заказчик исчез.
Поезд в последний раз громыхнул и остановился. Илат вышел на низкую платформу. Бетон разбили корни трав и кустов, которые никто не выпалывал. К старому железному парапету вплотную подобрались заросли переплетенных вьюнами деревьев. По грязноватой, сморщенной листве пробежала волна, вызванная порывом холодного сухого ветра. Товл оглянулся через плечо. Поезд уже ушел, и взору открылась вторая платформа. Она была гораздо опрятней этой, и сразу за ней, под обрывом, располагался небольшой городок. Темные шпили ратуши возвышались над приземистыми убогими домишками. Люди спешили по мощеным камнем улицам, заходили в немногочисленные лавочки с блеклыми вывесками, останавливались поговорить со знакомыми, украдкой оглядываясь через плечо. Кое-кто нетерпеливо переминался на платформе, ожидая прибытия поезда, но все избегали смотреть в сторону зарослей на другой стороне, где и стоял Илат.
Мужчина прошел к краю платформы, спустился по ржавой лесенке без перил и торопливо двинулся вдоль непроходимой стены зелени. Вскоре он нашел то, что искал – от основной линии путей отходила ветка. Товл свернул и углубился в заросли. Ветви тянулись к нему, пытаясь остановить, высокая трава, проросшая меж рельс, замедляла шаги, но он уверенно двигался вперед, все больше углубляясь в темно-зеленый коридор. В какой-то момент кустарники почти сомкнулись, преграждая путь, но вскоре они расступились, открыв блестящие новенькие рельсы и дрезину на них. Илат проворно забрался на нее и быстро покатил вперед.
Серое небо над головой навевало неприятные мысли, отсутствие пения птиц, да и вообще каких бы то ни было признаков жизни давило на нервы. Тишину нарушал только перестук колес, казавшийся оглушительным. Мужчина с удовольствием бы избавился от него, но медлить было нельзя. Это было практически единственное, что Товлу удалось выяснить об этом месте. Страх меж тем уверенно пробирался к сердцу, заставляя его биться быстрее обычного. Тук-тук, тук-тук. Стараясь успокоиться, он отдался размеренному ритму колес. Что-то заставило его вздрогнуть. Сердце зашлось в бешеном стуке. Пытаясь разобраться в причине внезапного испуга, Илат завертел головой. Все оставалось по-прежнему. От рельс начиналась низкая трава, метра через два стояли стены зарослей, уходящие далеко вперед. Его прошиб холодный пот от озарения, ясно сказавшего, где следует искать опасность. Медленно, стараясь не делать резких движений, он вновь посмотрел на мелькавшие сбоку высокие кусты и боковым зрением уловил, как за спиной мелькнуло что-то черное. Пытаясь сглотнуть вставший в горле комок, мужчина все так же медленно переместил в ладонь из рукава маленький пистолет, заряженный посеребренными пулями. На его покупке настоял человек, знавший, куда направляется Илат. Расслышав низкое рычание, Товл не выдержал и повернулся. За ним, прямо по рельсам мчался огромный иссиня-черный пес. Глаза его горели ярким оранжевым пламенем, с длинных острых клыков слетала слюна, серый, с красными прожилками, язык вывалился из пасти и покачивался от быстрого бега, но было не похоже, чтобы пес хоть сколько-нибудь устал. Заметив внимание жертвы, тот прибавил скорости, на темной морде явно проступила усмешка. Мужчина вскинул руку и выстрелил. Пес ловко ушел в сторону, ничуть не отстав. Повторный выстрел также не принес результата. Оскалившись, пес взвился в воздух и очутился на маленькой платформе. Не увидев иного выхода, Илат в тот же миг повторил движение пса, однако прыжок был направлен в другую сторону.
Заросли нехотя приняли его, ободрав руки и бока. Они только казались прочной стеной - за ними было довольно просторно. Травы на земле не было и мужчина бросился бежать по палой листве. Сомкнутые ветви создавали полумрак, тихо шуршали потревоженные листья, воздух был застоявшийся и какой-то густой. Он бежал, не разбирая направления, просто подальше от ветки, уже понимая, какую ужасную ошибку совершил, ввязавшись в это дело. Всплыло в памяти предостережение Густава – ни в коем случае не отходить от путей. «Лес духов таит в себе много опасностей. Что он на самом деле такое, не знает наверное никто из ныне живущих. Да и из умерших, я думаю, тоже, разве что тот человек, а скорее то создание, что некогда проложило пути в самый центр этого Леса. Зачем это было сделано – ныне не ведомо. Просто есть такое место – Лес духов, а еще есть путь, и время над ними не властно. Путь – это не просто пара рельсов – это единственный способ войти и выйти из Леса. Если ты сойдешь с него – можешь даже не пытаться: ни выхода, ни пути ты больше не увидишь. В старых летописях говорится, что Лес духов находится в подпространстве этого мира и тянется в любую сторону на бесконечные тысячи километров. Единственное упоминание о другом способе выйти из Леса находится в трактате Лоуреннсы Вийнринг «Легенды света и тьмы». Он представляет собой сборник древних сказаний», - обстоятельная речь старого друга так и крутилась в мозгу: «В пятой, кажется, главе начинается повествование о некоем Син-Ран-Диене, который толи должен спасти мир, толи напротив погрузить его во мрак. Там довольно невнятно описаны его действия, к тому же трактат написан на мертвом языке, что еще больше затрудняет восприятие. Так вот, этот человек сможет выйти из Леса духов без помощи пути, но за это он должен будет пожертвовать или свободой, или душой. Остальным же даже такого выбора не представится, так что ни при каких обстоятельствах не сходи с пути».
Легко сказать – не сходи. Если выбирать между неотвратимой смертью и долгими скитаниями, в критический момент почему-то всегда выбираешь последнее. Впрочем потом может прийти раскаяние. Но это потом.
Илат наконец решился оглянуться и едва не упал, заметив вдали проблеск горящих оранжевых глаз. Пес быстро и ловко обегал препятствия в виде растущих и поваленных деревьев. Товл особо не всматривался – он из последних сил бросился вперед. Собака неслась абсолютно бесшумно, и поэтому ему постоянно казалось, что она вот-вот бросится ему на спину, повалит на землю и вонзит клыки в мягкую податливую плоть, еще минуту назад бывшую живым человеком. Уже не страх, а животный ужас заставлял его бешено рваться вперед, прочь от неслышно приближающейся смерти. Впереди показалось что-то темное и мужчина уже хотел свернуть, решив, что видит крупного хищника, но, присмотревшись, понял, что это старый дом, грубо сколоченный из неотесанных грязных досок и почти полностью ушедший под землю. Он выглядел ужасно хлипким, но выбора у Илата не было – он выбивался из сил, а пес уже примеривался к прыжку, должному стать последним, что Товл осознает в жизни. Мужчина бежал, выкладываясь на все двести процентов, и вскоре достиг землянки. В два шага одолев полосу травы, отделяющую ее от леса, он раскрыл дверь, влетел внутрь и тут же почувствовал сотрясший домишко удар тяжелого тела. Пес яростно наскакивал на дверь, явно рассчитывая ее выломать. Лишь неимоверным усилием мышц, мужчине удавалось удерживать дверь закрытой. Илат быстро оглянулся, опустил в железные скобы тяжелый брус, стоящий рядом и, для надежности, придвинул к двери громоздкий шкаф с какой-то утварью. Шкаф был тяжеленный, но желание жить заставило тело забыть о боли в мышцах. Только поместив шкаф на место, Товл медленно опустился на дрожащие колени. С минуту он простоял так, пока не заметил, что удары в дверь прекратились. Родилась было надежда на то, что псу надоела охота и он отправился восвояси – и тут же угасла, сметенная оглушающим стуком в другую стену. Видимо пес сообразил, что через дверь ему не пробраться и решил проверить на прочность хлипкие стены домика. Илат бешено оглянулся. Дом маленький – четыре на четыре метра. Комната, в которой он находился, была единственной. Из мебели только шкаф, по стенам многочисленные полки с непонятным содержимым, все густо заплетено паутиной. Пол темный, весь в пыли, ярко выделяется след шкафа, сдвинутого с места своего постоянного обитания. Что-то на этом пути привлекло внимание мужчины. Он подошел поближе и увидел квадратную каменную плиту с железным кольцом с одной стороны. Увидев путь к спасению, Илат собрал остатки сил и с огромным трудом поднял ее, поставив на лежащую на выступе внутри распорку. Если в помещении царил полумрак, то в уводящем в неизвестность лазе разливалась натуральная тьма. Товл заколебался.
За него решил случай. После очередного удара домик затрясся, поднялась пыль и стена с оглушительным треском проломилась внутрь. В дыру тут же заскочил пес, высматривая свою добычу. Бока его были ободраны, и это только усиливало желание разорвать неосторожного человека.
Отбросив всякие сомнения, Илат сиганул в подземелье, на ходу выдернув распорку. Крышка с грохотом захлопнулась.