Воскресенье. Город окунулся в нежно-розовые лучи рассвета. Тишина утра наполняет весь город, каждый дом, каждую щёлочку на асфальте. Город спит, словно розовощёкий младенец.
На веранде своего небольшого дома, купленного всего каких-то 2 года назад, сидит Михаэль и вдыхает эту утреннюю волшебную тишину. Сегодня не надо идти на работу, не надо резать, не надо рубить и обрабатывать туши животных, а можно просто сидеть и попивать горячий, и чёрный как смола кофе с терпким коньяком. Михаэль любит утро, любит Мари, сына и какая-то непреодолимая страсть есть к саду, который раскинулся прямо перед домом. Такого Сада нет ни у одного из его соседей: в нём растут вишни, яблони и даже персики, а вдоль дорожки распускаются ещё совсем маленькие хризантемы и лиловые ирисы. Летом здесь раздаётся симфония пчёл и толстенных шмелей, в это время сад казался несколько оживленнее, чем улица за низким белым заборчиком.
Перед работай он всегда прогуливался по саду, а воскресенье сидел на веранде и вдыхал аромат цветов и сладких плодов. Никому Михаэль не позволял заниматься садом, даже любимой Мари. За каждым цветком и деревцем он ухаживал отдельно и каждому, даже самому неудавшемуся цветку(что бывало крайне редко) давал имя. Любимым цветком, конечно же, была хризантема Мари, сама же Мари даже не подозревала о такой забаве с именами у мужа…
В доме кто-то зашевелился, наверное, Мари пошла готовить завтрак, сладкий запах блинов и жареного бекона доносится до Михаэля перебивая запах утра, и холодный кофе в руке уже не так вкусен. Михаэль, шаркая, идёт в дом. Сегодня вполне неплохое весеннее утро.
-Милый, сегодня расчудесный безоблачный день, я могла бы сходить в магазин и купить ливерной колбасы к ужину?- мари улыбается, на кончиках губ отражается надежда, что Михаэль разрешит ей даже купить новый платок по моде, про который уже целых два дня она щебечет мужу.
-Да, пожалуй, колбаса и яичница совсем не вечерняя еда, но так надоело жить по правилам, сходи, и может, купишь молока? Твои утренние блинчики, сама божественная амброзия.
Мари слегка зарделась:
-Может нам завести корову?
-И кто же за ней будет ухаживать и следить? Я целый день на работе, а ты…ты совсем городская девчонка. -Михаэль усмехается в свои тёмный усы и кладёт на стол несколько монет, на сдачу можешь купить корову.
-Какая я тебе девчонка? Мне уже за 50, и за коровой может последить…
Строгий взгляд Михаэля заставляет Мари замолчат ,она быстро пересчитывает монеты, денег как рас хватает на колбасу и молоко , и о милый Михаэль, на платок. Но мари сдерживает свою радость и продолжает готовить свои отменные блинчики.
Мари ушла 2 часа назад, Михаэль смотрел ей в след, пока она не растворилась в заполнявшей улицу толпе, а затем пошёл в садик, поздороваться с каждым цветком и деревом. Он останавливается рядом с Мари и долго внимательно изучает, красивый пышный белый цветок, кажется, что он слегка порозовел, совсем незаметно и то если смотреть не прямо на него, а слегка влево. Михаэль садиться перед цветком и нежно его обнимает, как будто расстается с ним на вечно, аккуратно ощупывает каждый лепесток затем нежно проводит по стеблю и листьям.
-Есть кто? Михаэль! - голос почтальона громом отзывается в душе и от неожиданности Михаэль отрывает небольшой кусочек от листка.
Чертыхаясь он направляется ко входу. молодой почтальон радостным возгласом приветствует Михаэля и протягивает письмо, и даже не письмо, а какую-то телеграмму. Почтальон улыбается, просит расписаться, хлопает по плечу, словно сверстника и уезжает на своем стареньком велосипеде.
Михаэль смотрит на небольшой клочок бумаги, и тяжёлые слёзы падают и разбиваются в мириады брызг об гравий. Четыре слова, всего четыре слова «Война окончена. Возвращаюсь. Давид». Михаэль садится прямо на землю и ждёт Мари, которая ушла 3 часа назад.
Михаэль смотрит на голубе небо, на белые паруса облаков, на золотое солнце, затем на улицу, которая уже переполнена людьми и видит Мари, любимую Мари с сумками, раскрасневшуюся от жары с новым розовым платочком на голове и почему-то перебинтованной рукой. Он вскакивает, бежит к ней навстречу, передаёт ей телеграмму и видит сладкие слёзы Мари. Она прильнула к сильной груди мужа и долго не отрывала своих рук, иногда вздрагивая от рыданий.
Что у тебя было с рукой?
-Когда? - Мари с недоумением поднимает глаза от вязания и внимательно смотрит на мужа.
-Ну неделю назад когда пришла телеграмма, - Михаэль делает глубокий глоток из стакана с подогретым вином.
-Ах, это,- улыбка мари наполняет тёмную комнату какой-то детской насмешкой - вспомнил, да вот так получилось, совсем неожиданно, в магазине об перила, правда забавно, только, почему ты об этом вспомнил?
-Я вспоминаю тот счастливейший день, и то что сейчас на улице дождь и совсем нельзя посидеть на веранде, заставляет меня думать о том дне, и я вспомнил твою руку. Нет-нет, я тебя люблю и тобой безумно дорожу, только….
-Я понимаю, милый-Мари смотрит в окно, где дождь проситься в дом стуча по стёклам.
Камин потрескивает всё тише, и, кажется, дом засыпает, колыбель дождя только этому способствует. Михаэль прикорнул, и на его лице уснула счастливейшая улыбка.
Мари приносит плед и укрывает мужа. Им уже не по 30 и даже не по 40,у Михаэля уже почти вся голова в седине и только усы остались смолянисто чёрными как в их далёкой молодости.
Вечером следующего дня Михаэль сидел в саду рядом со своим излюбленным цветком. В саду последний раз перед сном пели птицы, Мари же у себя в комнате и читала. Хризантема так благоухала, что от её сладкого аромата кружилась голова и этот аромот слегка пьянил.
Сзади переступая через радужные от солнца лужи, подошёл почтальон.
-Михаэль… - на этот раз его голос был тихим и слегка заговорческим - Михаэль вам письмо.
-От кого же? Никак сестра написала, давно она не писала, хотя недавно звонила,- Михаэль улыбнулся и взял письмо - ну пойду в дом прочту. Спасибо за службу Даниель.
Даниель ничего не ответил, только слегка кивнул и пошёл к своему другу-велосипеду, иногда оборачиваясь на ходу. Он сел на велосипед, поправил сумку с письмами, обвёл взглядом дом и сад, немного задержал взгляд на моложавом старике, он знал, какие письма доставляются в таких конвертах.
-Бедняга, - еле слышно прошептал почтальон, но его никто не услышал, кроме ветра.
Михаэль пошёл в дом читать письмо, на котором стоял совершенно незнакомый адрес, но подумал, что лучше простеет письмо в саду, а потом передаст новости Мари. Он вышел в сад, в который потихоньку пробирались сумерки. Вскрыл конверт, и последние лучи солнца пробежали по строкам.
« Уважаемый Г-д Дукс, Ваш сын, герой войны, кавалер ордена мира 2 степени героически погиб на поле брани за день об объявлении победы. Приносим свои соболезнования командование 3 Армии Союза»
Казалось, мир стал терять краски, последние искры солнца превратились в серые капли. Ничего не понимая, Михаэль побрёл в сад, какое-то незнакомое, но ужасно противное чувство заполняло его душу. Аромат цветов казался ему кислым, воздух как будто пропитали ядовитыми газами. Не сдерживая себя, он стал топтать цветы, обрывать ветки деревьев, он вырвал свою любимую хризантему и стал кричать, кричать и через мгновение прошептал
-Мари…
Он бросился в дом, в тёплую уютную спальню. Мари лежала на кровати, в её всегда лучезарных глазах застыл первобытный ужас.
-Мари…Мари…-Михаэль перешёл на крик
В дверь ненавязчиво постучались. Михаэль как во сне побрёл открывать дверь.
-Отец! Надеюсь ты не получил повестку, они что-то напута…отец?
Михаэль осел на пол и посмотрел на руку, в которой он сжимал хризантему, сжимал свою Мари.
Михаэль возненавидел цветы на оставшийся ему три года, и только хризантема была с ним всегда. И даже на памятнике Давид саморучно высек «Любящий хризантему»