[Snake_Fightin]

Решил не отделяться от коллектива. Крутой парень, у которого, оказывается, есть босс, и т.д. и т.п.

Saltar a ninguna parte

Скрытый текст - nomero uno:

Saltar a ninguna parte

Пахло дождём и вином. Дождь был летний, а вино красное.
В этом городе, подобные минуты, когда тебя никто не достаёт — счастье. А счастье всегда так недолго. Вот, так и есть.
Зазвонил телефон, кому это мы понадобились в столь поздний час? Ванда выпрямилась и присела. Никогда не замечал раньше, что она держит аппарат рядом с кроватью. Что же, по крайней мере, до него легко дотянуться.
Пока Ванда отвечает, я осмотрел комнату, будто в первый раз, и понял, что нигде, кроме одной из двух тумбочек, телефон здесь и не разместить. Спальня артистки с минимумом обстановки, в барочном ключе, - платяной шкаф, зеркало с ящиками, просторная, титаническая кровать и плотные шторы. Ни пуфиков с кистями, ни кружевных салфеточек. Моя крошка.
Ванда вешает трубку, но едва мы возвращаемся к нашим делам, телефон звонит снова. Она встаёт и пересаживается на свою сторону ложа. Из темноты блестят отражённым лунным светом собачьи глаза.
Ванда договаривает с телефонным собеседником, наблюдая за пульсацией, и мы снова выпадаем из мира людей.
Вино допито, сигареты выкурены.
- Знаешь, я буду спать, завтра выступление, так что собирайся.
Поднимаюсь и ищу на полу рубашку, она обошлась в четверть стоимости костюма, надеюсь, ребячливая псина не успела добраться. На крыльце поправил поля шляпы и поднял ворот пальто – неожиданно холодно, аж мозги отрезвляет.
Ванда спустилась к машине за поцелуем.
- И ещё, есть у меня один поклонник, ну ты понял в каком смысле, может за домом следить. Не испугаешься, если что?
- Нет, лапушка.
Какого хрена? Не хватает ещё свалять дурака, нарвавшись на какого-го придурка. В глаз и по печени. В глаз, и по печени. Чёрт, даже холодок поднялся в желудке. Вот так нарвёшься на отморозка с водопроводной трубой, который даже не посмотрит кто ты, и поминай, как звали. Оно и называется - свалять дурака.
Воздух чист и пахнет зеленью после летнего дождя. Движения на дороге почти нет, можно вдоволь зевать и моргать сонными глазами. Мили съедаются одна за другой. Проехал деловой центр, застроенный небоскребами, похожими на конусовидные ракушки, утыканные фигурками ангелов. Пусть моя машина не оцинкованный танк, как у других ребят, зато спортивная. В достаточной мере может сказать наблюдателю, что этот тарантас никогда не возил детишек на загородный пикник, а его хозяин непутёвый, больше всего заинтересован в удовлетворении своих потребностей, и ради этого готов сделать больно, очень больно другим людям. Значит машина, такая, как нужно.
Дьявольщина, заболтался сам с собой и не заметил, как пересёк примыкающую дорогу, по которой головастые фермерские пикапы привозят в город вести с полей. Низ бортов родстера вымазало в грунте, который реднеки, одетые в джинсовые комбинезоны и широкополые круглые шляпы, принесли на колёсах, и который теперь размяк от воды. Нет, братва этого не поймёт.
Сразу после железнодорожного переезда, за поворотом у здания обанкротившегося банчишки стоит белая с чёрным машина, и блестят кокардами на восьмиугольных фуражках два копа. Один расхаживает ноги и зевает, другой, положив локоть на открытую дверь, курит. Даже не взглянули.
Открыл загородку и поставил машину на пятачок парковки. Зубочистка, пристроенная к двери, на месте — открываю. Квартира как всегда похожа одновременно на неоконченную стройку и казарму, готовую принять пять-шесть человек «залечь на матрасы». Ну вот не держу дома фото подруг в рамочках и любовные письма.
На самом деле они спрятаны в укромных местах. Мне так кажется.
Брякнулся на койку и минут десять слушал как сосед снизу закатывает жене концерт. Так ругаться — талант и лужёная глотка нужны, у меня бы через пять минут голос сел.
Утром подтащил бакелитовый телефон в ванную, лёжа в горячей воде, позвонить колумнистке газеты. Напиток со льдом, хорош тем, что пить приходиться по чуть-чуть. И холод притупляет язык. Виски кажется от этого более чистым. Хотя Дудикоф говорит, что весь местный виски ничто по сравнению с водкой — её делают из спирта. Старик вообще много чего говорит. Раньше он был едва ли не самым крутым доном города, это верно, но теперь просто старикашка. И поэтому мы с Джеромом завели себе отдельный бизнес.
- Алло, Джоан? Да, это я. Детка... Ладно, я помню, что ты просила не назвать так тебя. Просто пошутил. Знаешь, сделай-ка по дружбе в следующем статью о кулачных боях, и намекни, где будет подпольный матч с тотализатором. Да, пиши как хочешь, полная свобода. Кто будет биться? Ну, я собираюсь подписать Ким Чен И, а Джером подбивает клинья к «Груму» Горману. Да, пиши как хочешь. Представить как битву Тигра и Дракона? Ну, попробуй. Главное, чтобы вышло не особо заумно. Нам нужны все бездельники города, а не только яйцеголовые. Ну всё, счастливо, красотка. Что ещё? Проблемы с Джеромом? Хорошо, я поговорю с ним.
Да, этот ломоносый верзила иногда достаёт своими заскоками. Бывают люди, которые начинают психовать, если замечают, что весь мир вертится не вокруг них одних.
Поймал себя на том, что уже битых три минуты смотрю в опустевший стакан. А уже давно пора съездить в «прачечную». Но сначала продолжим. У «Ликерного» встретил Доэрти, скелет в штанах с пузырями и тёмной клетчатой рубашке. На улице то он молчит. Но пока суд, хм…, да дело, а пришло время пожрать. Рулеточная «мельница» как раз подойдёт – и платить не нужно, и так сказать, не отрываясь от производства.
На швейцара сегодня поставили Альберто. В этом шутовском мундире он и, правда, как бывший вояка. Сейчас скажет: «Здорово, не подкинешь полгранда?»
- Здорово, Чёрный Кот, реально, не стал бы просить, но не подгонишь полкосой, реально надо?
- Привет, Аль.
Бог тебе подкинет. Конечно, сел за столик не в общем зале, куда приезжие идиоты приходят подкрепить силы, чтоб продолжить отдавать Дудикоффу свои денюшки, а в комнате, где ночью играют в покер боссы и доверенные лейтенанты. Пацан, который подавал на стол смотрит с плохо скрываемым волнением. Как же, он пришёл делать лакейскую работу на организацию, чтобы стать «одним из нас». Как же, верь-верь мальчик, скорее ты спалишься копам с пакетом, который кто-то из козырных шестёрок отправит тебя донести на фасовку.
Парень дело знает. Если так шустёр всегда, то далеко пойдёт.
- Ходите выпить, сэр.
Да он, поди, если закроют, молчать будет, мало того, верить что его вытащат. Ага, сейчас. А пока завидуй мальчик, моему костюму, и представляй, с какой девушкой буду я сегодня вечером.
Не успел я управиться с едой, как малый вытянулся у стола с полотенцем.
- Сэр, дон велел мне вас позвать.
Дудикофф так разжирел, что сидя на стуле в своих огромных роговых очках напоминает поставленную на хвост черепаху. Видимо, его толстая, как нога поварихи, шея давит на связки, потому что сипит, как простуженный.
- Билли-Майк, есть для тебя работёнка. Нужно «поговорить» с одним… Съезди с бригадой в пригород и посмотри что к чему.
Я с тупым видом оглядел заставленный барахлом, от которого старику жалко избавиться, кабинет. Пусть ничего не заподозрит. Это Джером через своих шнырей замутил пригородным мозги, будто они могут кинуть дона.
- Да, сэр, уже занимаюсь. Всё будет тип-топ.
Мильтон, помощник и телохранитель босса, выпускает меня из кабинета. У Мильтона такие брови, что они кажутся постоянно приподнятыми. И ему это очень помогает в деле, производимое впечатление.
- Джером уже на парковке, Чёрный Кот.
Джером приволок новенького, Андониди кличут.
- Пусть парень поведёт.
Только греческой смоковницы нам не хватает. От тарелок и побегушек, с которых молокосос соскочил не позже… Недели. До баранки моей машины путь долгий. Ладно, пусть лезет на заднюю седлушку.
- Счас.
- А чего ты такой чумазый? На сеновал что ли ездил, - Джером попинал грязь с борта.
- Да, Дейзи как всегда хороша, а свиньи и коровы передают тебе привет, спрашивают, отчего не навещаешь.
- С-скотина. Едем.
Гулко и красиво звучит мотор моей крошки. Передачи конечно меняются со скрежетом, но ведь я один это замечаю?