[reco]

glider
Как и заметил Jur, разница в возрасте. Ушастый - это запор с воздухозаборниками по бокам, он новее. По тщательному размышлению, решил всё-таки переделать на "горбатый", т.к. время имеется в виду 80-ые (убийство Леннона), как раз самое то.
"Будто отключил кто". Нужна эта фраза, нужна. Некоему проценту не очень догадливых читателей, которые не поймут, что именно Вобер отключил напитом это самое мышление и заставил оперативников плясать под свою дудку.
Винкельрид
Помнится, кто-то сетовал на обилие непонятных словечек, я осознал и решил постепенно от них избавляться. Видимо, поторопился. Мне же не трудно, Наташка у меня на педагога французского училась, ну, а латынь должен знать каждый уважающий себя фантаст)
Что-то у меня кусочки по 600 слов начали выходить, так что еще не окончание. Ну, вам и читать меньше, критикуйте однако)

Скрытый текст - продолжение 12 главы::

* * *
Отражение Сандор. Окрестности Каира.

Повинуясь старшему другу, Артем закрыл глаза и решил думать о первой любви. Мысли плавно перешли на новую знакомую, юноша припомнил утро на Лиговке и смущенно хмыкнул. Кожу защипало. Что это? Точно острые льдинки прошлись по лицу, град кончился так же внезапно, как начался. Клод крепко держал за руку, они шли по хрустящему насту, нос начало пощипывать от мороза. Артем рискнул приоткрыть глаза.
До горизонта простиралась снежная равнина с крючковатыми деревьями и зачатками гор. Низкие облака подсвечивало багрянцем, ветвистые молнии чертили горизонт. Откуда-то шел непрерывный гул, словно в глубине стылой земли работал гигантский трансформатор. Злой ветер трепал одежду, силясь раздеть путников и добраться до теплой плоти. Артем поднял воротник. Клод вышагивал рядом, нахлобучив до ушей шляпу.
- Ты справился, - отрывисто бросил он, заметив взгляд юноши. – Мы благополучно покинули твое отражение, дальше будет проще.
- Это уже Сандор?
- Нет, Северные пустоши. Только грандмастер может перескочить сразу в нужное отражение, а нам придется идти через промежуточный уровень. Это как пересадочная станция. Если направиться туда, вон к тем деревьям, можно попасть в отражение Хорна и полюбоваться на драконов. А если держаться того ущелья, попадешь в мир, где доминирующей формой жизни являются обезьяны.
- Почему они не превратились в человека?
- C'est bidon!* Неужели ты думаешь, что это возможно?
Клод улыбнулся, но тут же нахмурился и полез за пазуху. Напит висел на шнурке безжизненным мраморным шариком. Ветер бросил в лицо пригоршню ледяной крупы, Вобер тихо выругался.
- Бежим! Мы должны успеть!
Клод указал на недалекую возвышенность. Ноги проваливались в наст, град усилился и норовил хлестнуть по глазам. Почти ничего не видя, Артем упорно выдергивал сапоги из снежного плена, стараясь поспеть за Вобером. Они взбежали на холм.
Пирамида предстала цельным голубым кристаллом – гладким и даже на вид холодным. На гранях отражались далекие разряды молний, багряно-черные тучи и два бегущих человека.
- Закрой глаза! – крикнул Клод.
Артем зажмурился, уже предчувствуя, как сейчас врежется в твердь льда. Шаг, еще один. Вобер тащит за собой буксиром. Вот сейчас! Артем прыгнул, но вместо удара провалился в какую-то бездонную яму. Сильным рывком с него сдернули всю одежду, цепочка с крестиком врезалась в кожу. Ветер вышибал из глаз слезы, рвал губы, забивая крик обратно в глотку. Артем похолодел от ужаса. Он падал, падал с огромной высоты в грязно-серые волны.
На берегу виднелись прямоугольники зданий, дороги. Юношу отвернул голову от ревущего потока и заметил Вобера. Тот расставил руки, пытаясь замедлить падение, из одежды на нем остался только шнурок с напитом. Клод что-то прокричал, но слова унес ветер. Вобер ткнул себя в грудь и показал на Артема. От страха мысли путались, но юноша понял: делай, как я!
Если упасть с такой высоты в реку, вода приобретает крепость камня. Мастер принял единственное верное решение: он выгнулся, сложив руки; его развернуло, и ноги нацелились вниз двумя вытянутыми копьями. Артем повторил маневр, но закувыркался в воздухе. Волны приближались. В последний момент всё-таки смог выпрямиться и в фонтане брызг рухнул в реку.
Удар оглушил. Артем барахтался, его подхватило течение, но странно – ничего не болело, хотя вошел в воду под углом и должен был отбить себе всю спину. Пузырьки воздуха поднимались куда-то далеко вверх, к свету. Юноша взбрыкнул ногами, начал яростно грести, чувствуя, как начинают гореть легкие. Бесполезно, он погрузился слишком глубоко, не успеет, не успеет… Артем дернулся раз, другой и вздохнул. Грязная вода хлынула в горло. Паника овладела им, он закричал-забулькал, как тут его грубо схватили за волосы и дернули к верху. На глаза опустилась мутная пелена.
* * *

Видимо, никто не хочет запостить в теме под номером 100, эта честь будет принадлежать мне)

Скрытый текст - окончание 12 главы::

* * *
Казалось, кто-то ввел в горло шланг и теперь накачивал легкие воздухом. Артем понимал, что его хотят спасти, но зачем делать это так грубо? Только всё устаканилось, организм смирился с обилием воды снаружи и внутри, а теперь его словно превратили в шейкер, взбивающий витаминный коктейль. В желудке булькнуло. Закашлявшись, Артем перевернулся, на песок изверглась вода и зеленоватые водоросли. Рядом сидел голый Вобер и приговаривал:
- Вот так, отлично. Напугал ты меня, но теперь всё будет хорошо.
Артем утер губы. Дрожь еще сотрясала тело, навалилась слабость. Он подтянул к подбородку колени и застыл в позе эмбриона. Так бы и пролежал вечность в горячем песке. Вскоре захрустело. Клод принес мягкое одеяло, Артем с радостью закутался в него. Сам Вобер щеголял теперь в застиранном балахоне, напоминающем рясу священника.
- А где наша одежда? – спросил Артем.
- Испарилась. Заряд напита полностью иссяк, поэтому мы и вывалились черт знает где. Моих сил хватило только на то, чтобы защитить нас иллюзией и смягчить падение. Как ты?
- Бывало и лучше. Где ты взял эти тряпки?
Клод молча указал за спину. От берега верх карабкались двух и трехэтажные домишки с плоскими крышами, на веревках сушилось многочисленное белье. Артему сразу вспомнилось Черное море, где он отдыхал когда-то, и небольшой поселок точно с такими же хибарками, облепившими склоны как опята трухлявый пень. По реке скользили немногочисленные лодки с дочерна загоревшими рыбаками, у дальних пирсов швартовались несколько катеров.
- Где это мы?
- Я рассчитывал появиться в самом городе, но нас выбросило на окраине Каира. Перед тобой великий Нил.
- Да уж, великий, - пробурчал Артем. – Нева и то чище.
- Пойдем, - предложил Клод и помог встать. – Пока местные не хватились пропажи.
Они поднялись по ступенькам. Кругом воняло рыбой и нечистотами; куда-то спешили смуглые арабы, но на двух потрепанных европейцев никто не обращал внимания.
- Здесь рядом порт, к иностранцам привыкли, - пояснил Клод, когда они выбрались из зловонной клоаки на продуваемый ветрами холм. – Тем более. Почти все они – мусульмане. Так, мы сейчас на восточном берегу Нила, здесь находится старая часть города. Через пару кварталов живет мой друг, там переоденемся и поедим.
По узкой улочке сновали автомобили. Если в Париже их часто украшали царапины, то тут многие были обезображены вмятинами и трещинами, точно после многочисленных аварий. На ближайшем перекрестке Артем убедился, что это действительно так. Водители непрерывно гудели, первым проезжал тот, кто наглее. Как пояснил Клод, с движением тут всегда так: на весь Каир хорошо, если наберется с десяток светофоров, причем на их сигналы никто не обращает внимания; все ездят, как хотят.
Артем всё пытался определить, чем же отражение Сандор отличается от его собственного, но вокруг ничего не производило впечатления другого мира. Обычное солнце, обычные облака, арабы напоминают тех же азербайджанцев, а легендарный Нил до того загрязнен, что больше похож на какую-нибудь Москва-реку. Вот только жарко очень, но ведь на то он и Египет – страна фараонов и пирамид.
Клод поманил в неприметную дверь, они оказались в небольшом кафе. Хозяин всплеснул руками и о чем-то по-арабски заговорил с Вобером, Артем устало опустился на скамью. Вскоре им принесли кофейник, рис с курицей и лепешки. Накрыв стол, мальчишка-официант схватил большую сумку и скрылся в людской толчее.
- Сколько тут народу, - заметил Артем, наливая крепчайший кофе в миниатюрную чашечку.
- Что ты хотел – столица, - сказал Клод, разрывая цыпленка. – В Масре, так египтяне зовут Каир, живет около девяти миллионов, в окрестностях в два раза больше.
- А чего тут все дома такие, как после бомбежки?
- Многие разваливаются, а новые не строят до конца, чтобы не платить налоги. Ничего, перейдем на западный берег, там полюбуешься на архитектуру. Та часть города застраивалась Исмаил-Пашой по образцу Парижа. Кушай курицу, не кухня Анри, конечно, но вполне, вполне… Кстати, пока ешь, хочешь узнать, как основали Каир? – вновь проснулся в Клоде историк-гид. - Когда разметили участок, по углам его установили столбы, между ними натянули канаты, и вдоль них расставили сотни рабочих, готовых по особому сигналу начать копать землю. Сигналом должен был послужить звон крошечных колокольчиков, развешанных на канатах, но для этого требовалось определенное благоприятное сочетание планет и звёзд, за которыми следили астрологи. В момент, когда все в напряжении ожидали приказа, колокольчики вдруг зазвонили сами: оказалось, на канат уселся ворон. И рабочие бросились лопатами копать землю! Так фундамент был заложен до наступления благодатного момента, что привело астрологов в ужас. И не зря – город много раз переходил из рук в руки, здесь по очереди верховодили мамлюки, турки и даже англичане, а в последствии Балдур избрал его местом своей резиденции.
- Всё это, конечно, интересно, но я не могу понять главного: чем Сандор отличается от Земли? – спросил Артем, подбирая лепешкой соус.
- Как это чем? – удивился Клод. – Твой крестик очень мало здесь значит. Больше котируется полумесяц.
- Неужели?..
- Да, этим миром правит ислам.
* * *
Je ne sais pas фр. – не знаю.
C'est bidon! фр. – Ерунда!

Ну чего там? Отдохнули? Продолжение идет, пинайте, кто чуЙствует в себе силы. А я снова тут, радуйтесь или вешайтесь

Скрытый текст - ***:

Глава 13.
Отражение Земля. Франция. Гавр.

…Сирена кромсала ночной воздух, её пронзительные трели вкручивались в уши даже сквозь шлем: «Ви-жу, ви-жу!». Сердце металось по грудной клетке, силясь пробить прочный костяк ребер и зарыться в землю, лишь бы не слышать этих ужасных звуков, лишь бы спастись от расплаты! Казалось, это не полицейская машина преследует тебя, а неведомое чудище – голодное и злое. «Со-жру, со-жру!».
Рене прошел поворот и до отказа выкрутил ручку газа. Мотоцикл с ревом прыгнул вперед. Жак оставался невозмутим: как ни странно, голему повезло, что незадолго до этого он бегал от дракона – организм выработал почти весь адреналин, теперь разум не дурманило паникой и он спокойно выполнял программу-минимум по спасению родного тела. Рене подивился перемене в обычно трусоватом напарнике, но раздумывать над этим было некогда - впереди показались огни города, и перед старшим встала более насущная проблема: как скрыться от преследователей на освещенных улицах?
После моста через Сену карабинеры отстали, но Рене не обольщался на этот счет, зная, как работает жандармерия. Без сомнений, со всех концов Гавра в этот район уже спешат патрульные, а на извилистых улочках города особо не погоняешь. Как только мотоциклы вылетели на пустынную набережную, старший махнул напарнику – сворачиваем. Еще один знак – и фары потухли. Теперь нужно найти убежище, где можно переждать облаву.
Огромные краны дремали, раскинув над портом руки-клешни. Слева проносились закрытые ворота складов, справа маслянисто поблескивала вода. Големы лавировали меж контейнеров, даруемое очками истинное зрение позволяло различать контуры предметов даже в полной темноте. Промелькнула батарея пластиковых бочек, разлетелись с хрустом составленные в кучу коробки. Из-под вороха картона стреканул куда-то в темень застигнутый врасплох клошара. Его тележка перевернулась, на асфальт посыпались смятые алюминиевые банки. Напитанный рыбой воздух сотрясли проклятия бродяги – по-французски сочные и по-русски замысловатые. Им вторили далекие сирены.
Рене лихорадочно выискивал подходящее убежище, но в запертых контейнерах не спрячешься, а склады стоят впритык друг к другу. Может, выбрать местечко потемнее, закидать мотоциклы мусором, да схорониться? И опять Жак удивил его. Пока старший искал спасение на суше, напарник глядел в море.
- Смотри!
Мотоциклы остановились напротив причала, где застыла длинной громадиной старая баржа. Единственный фонарь на баке, казалось, не разгонял, а напротив, подчеркивал мглу. В ржавые борта плёскала Сена, корма судна терялась в темноте, иллюминаторы капитанской рубки чернели безжизненными провалами корабельного черепа. Баржа-призрак, баржа-смерть. Лучшего убежища и не придумаешь.
- Спрячемся тут, - решил Рене. – Фары не добьют до кормы, а сунуться на эту посудину ажаны не решатся.
- Я уже сам не решусь, - прошептал Жак. – Какая страшная баржа…
- Что ты там бормочешь? Пошли!
Жак медленно покатил мотоцикл по влажному причалу. Невозмутимость покинула голема, его била крупная дрожь. Рене позаимствовал у соседнего катера трап, подгнившие доски заскрипели под колесами байков.
- Быстрее! Слышишь сирены?
- А вдруг она потонет?
- Дурило! Эта баржа тут века простояла, и ничего.
- Всё равно, я боюсь.
- Дьявол! Вот достался напарничек! И зачем только господин сделал тебя таким трусом? Вот Мирам был храбрецом!
- Пока его русские не расстреляли.
- Тогда просто Вобер влез. Всё, хватит болтать, они уже близко!
Препираясь, големы забрались на судно. Рене втащил трап и спрятал его за бортик. На воде звуки разносятся далеко – полицейские будто уже окружили весь порт. Не чинясь, голем рванул дверь рубки, раздался громкий скрежет, и Жак чуть не вывалился за борт.
- Сдурел?!
- Не ори, а закатывайся внутрь. Эти придурки из-за своих сирен ничего не услышат.
- Да плевать мне на них, я-то услышал! Предупреждать надо! Чуть сердце в пятки не ушло…
Рене замычал и пинком поторопил разговорчивого напарника. Мотоциклы едва уместились в тесной каюте, большую часть которой занимал выпотрошенный пульт с погнутым штурвалом. Жак налетел таки в темноте на торчащий рубильник и заголосил, но оплеуха Рене сократила громкие вопли до приемлемого шипения.
- Показалось, что меня схватил кто, - оправдался Жак.
- Заткнись и достань автомат. Они вычислили, куда мы свернули.
Рене протер рукавом мутный иллюминатор. Около первых причалов жадно шарили поисковые прожекторы автомобилей, свет фар выхватывал из темноты монбланы контейнеров. Карабинеры методично прочесывали территорию порта, Рене только порадовался, что не стал прятаться среди стальных коробок. Огни приближались.
Там, где пройдет мотоцикл, машина протиснется не всегда. Проходы среди контейнеров сузились, карабинеры спешились, только мимо причалов еще двигались два патрульных автомобиля. Видимо, полицейским тоже надоело завывание – сирены стихли, а присутствие стражей порядка обозначали лишь вспышки проблесковых маячков. Луч фонаря мазнул по барже. Рене тут же отпрянул от иллюминатора, хоть и понимал, что разглядеть его здесь невозможно. Свет ворвался в рубку, выхватив из темноты побелевшее лицо Жака.
- До кормы фары не добьют, – передразнил он.
Рене молча показал напарнику кулак. Задрожав, луч скользнул дальше, рубка вновь погрузилась во тьму. Старший голем рассчитал верно – никто из карабинеров не решился лезть на ржавую посудину, полицейские ограничились лишь поверхностным осмотром. Пронесло…
- Отстань, легавый!
Рене прилип к иллюминатору. Кричал недавний клошара, которого они чуть не переехали. Два карабинера держали его, а третий задавал вопросы. Впрочем, бродяга вовсе не горел желанием на них отвечать и всё норовил вывернуться из цепких рук блюстителей закона.
- Не видел никого! Отстань! Я знаю свои права! Да-да! И пахну я нормально! Да-да!
Рене уже хотел покинуть наблюдательный пост, когда характер криков сменился. Если сначала он был возмущенный, то теперь стал и вовсе негодующий:
- Что?! Так бы сразу и сказали, чего сопли жевать?! Конечно, видел! Эти мудаки мой дом разрушили! Из коробок, умник, из коробок! Да-да! Обещаешь? Хорошо… но если обманешь!.. Вон туда, на ту баржу! Да-да!
Луч прожектора нашел рубку и более с неё не сходил.