Леди Рейчел Нельсон появилась на вокзале за десять минут до поезда. Всю дорогу ей казалось, что водитель едет слишком медленно, и она в нервах стучала кулаком по спинке сиденья.
- Бог мой, Дэниэл, нельзя ли ехать поскорее!..
На что Дэниэл невнятно бурчал в ответ и не повышал скорости.
Вокруг не было ни одного носильщика. Леди Рэйчел выбралась из машины, и оказалась прикована к своим чемоданам.
- Добрый день, мадам, - вдруг услышала Рэйчел. И увидела перед собой приятного бношу. Непроизвольно она улыбнулась, посматривая в его глаза – на них она обращала внимание сразу же. Эти вот, темные, красивые, привлекли ее.
- Здравствуйте.
- Нехорошо, когда такая прелестная дама должна таскать на себе такие чемоданы… - сказал Джон.
Эта дамочка сразу стала ему отвратительно. Иных чувст она и не должна была вызывать.
«Ты не должен относиться к ним как к людям, - сказал ему ОНил когда-то, - потому что тогда ты не будешь себя чувстовать человеком. Это такие многосложные заблуждения, что и не известно, кто на самом деле прав…»
ОНил затягивается полными легкими, и его трубка пахнет горьким табаком…
Рэйчел притронулась в спине Джона, и попросила поставить ее чемоданы на платформе.
- Большое спасибо… как я могу вас называть?
- Эван, мадам.
- Мистер Эван, я так вам благодарна!
Рэйчел мнила себя красивой женщиной. Она вышла замуж за положение и обаяние лорда Нельсона, и все же считала, что не она от этого выиграла. Теперь ей было уже тридцать пять, - она же не давала себе и двадцати трех.
- Я даже не представляю, как смогу отблагодарить вас! Пожалуй, мне придется вас поцеловать!..
Жирно накрашенные губы оставили след, но ему пришлось удержать свою руку. Лиза никогда не использовала столько помады, как леди Нельсон. От нее пахло дорогими французскими духами, о которых грезили стольокие женщины, и ее движение поцелуя было выверенным, точным, проверенным множество и множество раз.
- Я был рад помочь такой прелестной даме…
Если бы кто-то задержалася в зале ожидания дольше положенного времени, то непременно обратил бы внимание на мужчину в плаще, читающего расписание поездов. Этот кто-то бы наверняка решил, что за это время можно выучить расписание отхода и прихода поездов наизусть.
ОНил заметил, как клиентка потянулась целовать Джона. От этого Джон сегодня, вернувшись домой, покраснеет в смущении. К лучшему, что его жена слишком юна, чтобы истолковать этот знак.
Риндман метался по станции с видом человека, потерявшего чемодан. Его ноги не согласовывались с руками, и, глядя на себя со стороны, Джеймс решил бы, что это – псих. Джон, слегка ослабевший от злости и стойкого запаха духов, поглядел на Риндмана, и ему захотелось рассмеяться. Нестойкими шагами он подошел к Риндману и повел его в буфет.
До последнего Рэйчел крутила головой, пытаясь выглядеть симпатичного, молодого Эвана. Но ничего не вышла – и она заскучала в своем мягком купе. С ней были только ее чемоданы, - но говорить или слушать они не умеют… Рэйчел закрыла глаза и представила Эвана точно, в деталях…
На душе у Карла было спокойно. Проводник вагона напомнил ему отца – еще при жизни сын запомнил его старичком с добрыми морщинами по лицу и суховатым голосом.
Только Фредерик сидел в зале ожидания, разворачивал газету. Джон и Риндман уходили, покачиваясь, будто пьяные, в сторону, терялись в клубах паровозного дыма…
От мерного покачивания вагона Карл заснул. За короткий миг сна перед его глазами пронеслись сотенные картины – темно, и горят огни… Как много их – нереальных, странных…
Леди Рэйчели продолжила скучать и в ресторане. Санаторий, в который ее пожелал отправить супруг, принимал в этом сезоне одних стариков и инвалидов, с которыми Рэйчел была лишена дара говорить.
- Кажется, здесь больше нет свободный столиков, - извинительно сказал он, и сел напротив леди Нельсон. – Вы не будете против, если я присоединюсь к вам?
Леди кивнула – она размякла от приятного теплого томления по телу. Этот человек прятал от нее глаза – и это пробуждало еще больший интерес. И чем дальше поезд увозил леди от дома и мужа, тем свободнее становились ее представления о том, как надлежит себя вести с незнакомцами…
- Вы не знаете, - здсь хорошо готовят? – осведомилась леди Нельсон.
- Понятия не имею, - пожал плечами Карл, - Но, за те деньги, что мы платим… Хочется надеяться на уровень.
Карл замолчал – хоть и должен был что-то сказать, но не мог.
- Да… Меня зовут Рэйчел, - улыбнулась женщина и положила свою руку на середина стола.
- Кларк, - ответил Карл, и накрыл ее руку своей. Улыбаясь, Карл мучительно думал, как глупо и ненатурально он выглядит.
До вечера Карл просидел в клиенткой, выслушивая ее жалобы на мужа и глупые россказни о своих городских делах. Когда же в купе пришлось зажечь свет, Карл раскланялся и ушел в соседний вагон – к себе, оставив несчастную леди страдать в одиночестве.
Проводник пришел и погасил свет. Рэйчел с тоской смотрела на пробегающие в окне черные полустанки, расчерченное деревьями небо. Она сидела, скорчившись, завернувшись в плед, и внутри она ощущала только пустоту. Рэйчел немного поплакала, но не заметила облегчения. Даже этот удивительный человек с покладистым характером, человек, умеющий молчать, сейчас бы не спас ее от странных минут откровения с собой… Поскорее бы уж заснуть… За это день глаза у Рэйчел ужасно устали, она блаженно закрыла их и откинулась назад, дав себе отдых.
С ужасом Карл понимал, что его глаза закрываются. Он закурил; в купе уже можно было задохнуться, но дым еще сильнее повлек его в сон. С трудом он стоял, чтобы не заснуть сидя, руками он вцепился в запор окна. Случайно он отвел задвижку, и рама с грохотом упала. Дым повалил вон, и от свежего воздуха голова у Карла немного проянилась.
Он вышел из темного купе в светлый коридор. У окна, вдали от лампы, стояла женщина с тонкой сигареткой и выпускала струйки дыма.
- Доброй ночи, - сказал Карл. Дама в ответ смерила его взглядом и кивнула в ответ.
- Не спится?
- Представьте себе. мне до сих пор не стелили постели, - процедила дама, но тут же грустно вздохнула, - На самом деле я безумно устала.
- Безобразие, - поддержа Карл, - вам стоит обратиться к проводнику.
- Где я его сейчас найду? Наш проводник куда-то испарился.
- В соседнем купе, возможно…
Дама пожала плечами, бросила сигаретку в окошко и пошла на поиски проводника. В нескольких шагах она обернулась и бросила:
- Прикройте дверь в свое купе. Ваш дым может не выветриться.
Карл перепрыгнул переход меж вагонами. В нем вскипела неожиданная энергия, двигаться ему стало легко и очень удобно.
Никого не было. Не было слышно и голосов – все, видимо, спали. Рэйчел так и не додумалась запирать двери. Карл говорил ей про повышенную безопасность в этих поездах… Про редкостные нападения дорожных бандитов…
Кровь, случайно попавшая на рукав, повергла Карла в панику. Поспешно он накинул пиджак и выскочил в проход… Но ручка только провернулась, дверь же оставалась запертой… Карл, в гудении крови, подумал, что это уже за ним, неизвестным сверхестественным способом он пойман. Моментально он рванул по коридору, сжимая плечи, чтобы не задевать за стены и лампы. Он запрыгнул в туалет и заперся там. Поезд должен был совершить ночную остановку… Если его поймают, он скажет, что просто вышел в туалет, если же нет – он сойдет с поезда.
Карл скомкал снятую рубашку и бросил в круглое иллюминационое окошко. При желании все возможно объяснить, а при нем есть еще одна рубашка.
Поезд остановился. Переждав, пока успокоится сердце, испуганно и востроженно колотящееся, Карл вышел. Счастье заполняло его всего, - и в ночной темноте все казалось ему сплошным светом.
Каким же смехотворным оказался его страх! Кажется, Карл даже рассмеялся над самим собой, так странно ему было вспоминать ему себя, - перепуганного, мучительно соображающего…
Все теперь – свет… И его путь свободен.