Три дневных перехода? Гном был удивлен: так обычно меряли расстояние на поверхности, под землей же не было никаких "Дней", и стало быть, переходом назывался просто отрезок пути от привала до привала. Впрочем, черт их знает, мышей, как они ходят. Мышиный переход должен быть намного меньше человеческого и, тем более, гномьего. Примерно это, только
цивилизованным языком, Маргольф и передал Эрике.
Забросив на плечо мешок и еще раз проверив по компасу свое гномье чутье - чувство иррациональное! - он уверенно потопал вперед.
Гномий шаг - шаг покорителя природы: он мелок, но част, и настолько неутомим, что ноги могут работать, словно поршни машины, часами, вызывая заслуженную зависть у менее развитых народов. Приключенцы двигались сквозь лабиринт ходов и каверн, и при этом Маргольф не уставал рассказывать спутнице о каждой породе, как она образуется, какие с ней связаны легенды и что из нее можно сделать. Пещеры сменялись тоннелями, почти перегороженными сталактитами и сталагмитами, затем дорога снова выныривала в широкий и просторный зал, потолка которого не достигал свет ламп. Где-то вдали капала и журчала подземная вода, делая свою незаметную, терпеливую работу над камнем. "Вода чем-то похожа на гнома," - подумал Маргольф. - "Недаром 70% гномьего тела состоит из воды! Хотя некоторые и говорят, что на 70% из самоуверенности и 30% из упрямства."
Вскоре вода захлюпала под ногами и закапала сверху. А еще через один поворот отряд вышел на берег подземного озера, поверхность которого, подернутая рябью, заиграла бликами в лучах их фонарей. Логика выиграла щелбан у гномьего чутья и чувствовала себя очень довольной. Единственный проход дальше был отверстием в стене озерной пещеры. Но едва отряд шагнул в него, как гном и эльфийка ахнули, не сговариваясь. Тоннель был полон
гигантских белесых стволов, увенчанных пятнистыми коническими шапками, они извивались под причудливыми углами, исходя из пола, потолка и обеих стен. Сладковатый дурманящий запах наполнял воздух. Грибы, единственная растительность подзеья, не считая мхов, выбрали себе уютное сырое местечко, и какое им было дело до судьбы двух пришельцев, которая зависела от этого тоннеля.
Эрика вхдохнула:
- Придется искать обходной путь. Грибы не растения, и просто приказать им расступиться - не в моих силах..
- Как говорит античная гномья пословица, "Unmöglich mit Vernunft - probiere mit gewaltsam". Что, применительно к нашему случаю, можно истрактовать как "Сила есть - ума не надо!"
С этими словами Маргольф извлек инструмент, который считал вершиной гномьей технической мысли. Даже много лет пользуясь им, он не смог сдержать восхищения, разглядывая его еще раз. Даже назывался он коротко и ясно: технический огибатель препятствий обьективной реальности. Сокращенно ТОПОР.
Со звуком, который означал "Эх, размахнись, родимая!" гном занес топор и одним ударом обрушил ближайший гриб. Брызнул ядовито-сладкий сок, наполняя воздух противным запахом. Второй последовал за ним, гора скользких стволов на полу тоннеля росла. Гном работал, как газонокосилка, бодро и увлеченно, и даже не сразу заметил возмущенный визг сзади:
- Прекрати! Что ды делаешь?!
- Организую беспрепятственный маршрут дальнейшего....
- Неужели все гномы настолько бесчувственны? А живое дерево ты тоже стал бы рубить? - (Маргольф стал бы рубить даже живого тролля, но понял, что благоразумнее промолчать.) - Нельзя быть настолько жестоким и не чувствовать чужой боли! Эти грибы - тоже живые существа!
- Но ведь дистанция здесь короче...
- Как угодно! Я иду искать обходной путь. Я не могу позволить, чтобы из-за меня гибли невинные существа, которые даже постоять за себя не могут!
Маргольф развер луками и спрыгнул с грибного ствола. В тот же миг Эрика изменилась в лице и отшатнулась. "Неужели я настолько антипатичен ей"? - удивился гном.
- Ч-ч-ч-что это? - прошептала друидесса, указывая тонкой ручкой вглубь тоннеля.
Гном обернулся как раз вовремя, чтобы увернуться от плевка спор. Этот сомнительный подарок исходил от гриба-переростка, который стоял посреди тоннеля в окружении еще полудесятка
своих сородичей. От жертв гномьего топора они отличались тем, что обладали десятком маленьких ножек, на которых споро надвигались на пару приключенцев. Передняя часть ствола образовывала нечто вроде разгневанного лица, а глаза на месте пятнышек на пляпке яростно вращались.
- Миконид поганковидный, - классифицировал Маргольф. - Всеяден. Разумом не обладает, а потому руководствуется принципом "Unmöglich mit Vernunft - probiere mit gewaltsam".
Главный механик сорвал с плеча мушкетон и, не целясь, рванул крючок. Веселое пламя брызнуло из ствола, свинец разорвал ближайшего гриба почти пополам. Но остальные приближались удивительно быстро, не оставляя времени для перезарядки. Гном отбросил мушкетон и снова взялся за топор. Первый же гриб стукнул его щупальцем-отростоком, Маргольфа швырнуло на второго, но он успел огрызнуться выпадом, и мифрил отхватил кусок туши, годный на кастрюлю грибного супа.
Из шляпки сверху раздался вздох, гнома окутало облако спор. Голова закружилась, мир перевернулся вверх дном, и он на миг потерял зрение. За это время тоннель изменился. Он начал изгибаться, как живая змея, а вместо миконидов и подруги-друидессы в нем были существа, способные родиться на свет только в разбуженном галлюциногеном воображении: переливающиеся, лишенные пропорций, они переходили одно в другое и явно угрожали ему. Не теряя времени, не пытаясь отличить реальных от плодов галлюцинаций, Маргольф Вэблинг снова бросился в бой, разя их одного за другим. Ему не хотелось думать, каким из них может оказаться Эрика...