[A'Sara]

Триптих

Скрытый текст - ***:

Флёр вечерних мыслей

Город растянул свою паутину
Между мной и небом,
Между тьмой и светом...
Мастер рисует маслом картину,
Это город летом,
Рябь цветов под ветром...
Но я не вижу красок,
Только тени кружат в танце
Бесконечной суеты.
Он рисует светлый праздник,
Я не вижу в его красках
Теплоты...
В серых трещинах асфальта
Затаилась чья-то память
И мечты...
Слышишь, как звенят осколки
Чьей-то радости и боли,
Чьи-то сны?
Серый пепел от молитвы
Горьким ладаном на губы,
Как найти крупицу смысла,
Как осмелиться не думать?
Раствориться в сером танце,
В серых волнах беспросветья,
Пусть несет в холодных пальцах
Дымно-серебристый ветер...
Для чего такие песни,
От которых в горле слезы,
От которых сердцу тесно,
Почему не выбрать прозу?
Волшебство прикосновений,
Тонкий шелк туманных строчек,
В пустоте холодный пепел,
Искупление во шторме...
Мне б забиться в теплый угол,
Схорониться в тьме объятий,
Раствориться в этом утре,
И во сне чужом растаять...
Почему замолкнет сердце
Только раз и на всю вечность,
Почему оно не может быть глухим?
Тихий плач усталой флейты,
Сквозь столетья тихо - "Верю",
Жжет израненную душу едкий дым.
Я хотела быть туманом -
Серебриться в звездном свете,
Падать утренней росой на лепестки.
Быть и правдой, и обманом,
Невесомою завесой,
Но туманы слишком тонки и легки.
Я хотела быть крылатой,
Не касаться этих улиц,
Только корни не пустили в небеса.
Я хотела рассмеяться -
Но скривилась от удушья,
Только вздрогнула случайная слеза.
Под латунным серым небом -
А туда мне нет дороги -
Все так просто, безнадежно и легко -
Два конца здесь - прах и пепел,
Вспышка света, вспышка боли,
И опять постыло, тихо и темно.


Прокажённый

Колокольчик звенит запылённый,
Расступитесь скорей, господа.
По дороге идет прокажённый
Не иначе как будет беда.
Медяков бросьте в грязь на обочине,
Не касайтесь проклятых следов,
Он ногою в могиле, он конченый,
Он наказан рукою богов.
Не такой, не как все, безнадежный он,
Адский пламень сожжёт изнутри,
Он зачем-то на свете живёт еще,
Отвратительно - он ХОЧЕТ жить!
За остатки надежды цепляется,
И не верит, что смерть - приговор,
Он зачем-то всё сопротивляется,
И крадет ваш покой, словно вор.
Он смущает своей обреченностью,
Злит убогим своим существом,
И воздать бы за грех ему полностью,
Только мерзко пихнуть сапогом.
Подойти, растерзать в кровь по улицам,
Разметать в легкий прах по земле -
Но нельзя, не дай бог он оступится,
И вдруг рухнет под ноги тебе.
Даже воздух - и тот уж отравленный,
Расступается молча толпа.
Он идет, он слепой - улыбается,
Он не видит ни их, ни себя.
И отпет и уже похоронен он -
Жизнь долги ему все отдала,
И казалось бы - всё уже кончилось,
Нет "сегодня", хоть было "вчера" .
За дорогой уже цветут ирисы,
Пахнет только прошедшим дождём,
В тихом городе снова всё движется,
Вновь идет всё своим чередом.
А в траве, медвяной и некошенной,
Средь ненужных, забытых цветов,
Прокажённый в одежде изношенной,
В белой лодке слепых своих снов.
Чьи-то руки к лицу прикасаются,
Чьи-то косы упали на грудь,
Как же страшно он в ночь улыбается,
Как он жалок в плену своих мук...
Удержи, обними, не пускай ее,
Пусть останется здесь навсегда!
...Только травы неслышно качаются,
И закат отпевает вода.



Пустота

По инерции в облаке света
Неживые шагают тела...

Что-то кончится, что-то начнется -
Будет лучше, чем было вчера,
Непременно обьявится солнце,
Снова станут теплей вечера,
Будет вновь хорошо и спокойно,
Если я, как и прежде, найду,
Чем прожить свое завтра, сегодня,
Чем заполнить свою пустоту.
Грязью, светом, чужою ли жизнью,
Калькой с чьей-то удачной судьбы,
Запоздалой, последней молитвой,
Богом, словом, стеной темноты.
Разъедает дыру, прорывается
И не может ужиться с душой,
Жгучим ядом в крови растворяется,
Мой холодный ночной часовой.
Не отпустит и не остановится,
Ей ведь мало, ей мало меня,
Может, вечности целой ей хочется?
Может, нужно чуть больше огня?
Если жизнь нас оставит нечаянно
С глазу на глаз с моей пустотой,
Не смогу доказать я отчаянью,
Что я правлю своею судьбой.
Всё в неё, в пустоту, лишь бы кончилось,
Чтоб забыла, что все мы больны,
Чтобы чем-то пространство заполнилось,
Чтоб не слышать своей тишины.
Ухватиться опять за соломинку,
Чем-то сбить озверевшую боль,
И опять положить что-то новое
Пред голодной своей пустотой.