Аннотация: И началась война между светлыми и темными... Смешно? Надоело? Хотите нового и необычного? Вот она! Самая Распрекрасная Книга. Не о войнах, не о вампирах, не... Словом, другая. О нас с вами. О будущем и средствах будущего. О том, какими возможностями мы обладаем...
Напрягая мышцы.
Часть первая.
Глава 1.
-- Ты принес?
Я дрожащими руками протянул прозрачную коробочку с диском, шеф громко причмокнул и выхватил ее. Ненавижу! Ради чего я учился шесть лет на программиста? Пыхтел над учебниками, по ночам разгружал вагоны вместо того, чтобы напиваться на дискотеках и ставить на четыре конечности баб? Родителям стыдно сказать, где и кем работаю.
Шеф снял очки - круглые, с золотой оправой и толстыми линзами. Прямо очки черепахи Тортиллы!
-- Игорь Виссарионович, я не успел еще дома проверить, - скрипучим голосом промямлил я. Язык прилип к нёбу, а сердце затанцевало ламбаду.
Шеф пронзил ненавистным взглядом. Он как медведь, но страшнее. Широк в плечах, руки как стволы дубов, а из под белой рубашки бугрятся рельефные мышцы. Такие никогда не носят пиджаков или смокингов - сковывают движения.
-- Почему не успел? - он нахмурился.
-- Я... Я... Семейные проблемы, - душа ушла в пятки. А если размахнется, да ка-а-ак даст пудовым кулаком по лицу?
-- Плохо, очень плохо, Станислав. От вас зависит судьба всей компании. Её авторитет и уважение.
Нашел козла отпущения! Чуть что - Слава виноват.
Мы подошли к компьютеру.
Шеф открыл коробочку диска, попытался всунуть указательный палец в отверстие диска... Я даже дышать перестал! Диск - нежнейшее созданье, требующие любви и ласки!
-- Давайте помогу. - Пролепетал я. А мысленно добавил. - Небось, тебе руки нужны баб щупать, да деньги считать. Ух, покемон!
Хотя, зря я так! Игорь Виссарионович - хороший мужик. Не считает себя выше и лучше, не водит носом от тяжелой работы, как и все пьет на праздниках, но компы для него - "дьявольские порождения, разжижающие мозг".
Я включил комп, электрический ток заструился по проводам и платам, на экране возник логотип "Windows Vista".
-- Ты с ребятами укладываешься в сроки? - шеф улыбнулся кончиками губ.
Сказать правду? Или соврать?
-- Игорь Виссарионович, успеваем по всем показателям. Четверть массивов заполнил. На днях создал новый метод компиляции. Напарники работают над графами.
-- Не грузи, не грузи! Ни хрена не понял. Скачай книжки по программированию через инет сегодня и перешли по мылу. А найдешь бумажный вариант, - покупай за любые деньги. Выпишу премию и поцелую в то место, где спина теряет гордое название.
Я представил себя с опущенными штанами... Бр-р!
-- Слава, скажи честно, - ты меня боишься? - Игорь Виссарионович положил руку на мое плечо. Ноги подогнулись, словно на меня набросили рыцарские доспехи.
-- Не... Боюсь...
-- И правильно делаешь! Я кусаюсь? Нет! Но по глазам вижу, что врешь. Почему?
К лицу шефа прильнула кровь, ноздри широко раздулись.
-- Помню, еще лет десять назад, - продолжил он. - Мои руки были похожи на цыплячьи ножки, представляешь? Я от сильного ветра качался! А стекла очков были толще этих, - шеф протянул мне очки "Тортиллы". - Но однажды я сказал себе: "Игорь, так жить низзя! Девушкам не нравятся ботаники и бухенвальды". И пошел в качалку. Первый раз там, конечно, все ржали, захлебываясь слюнями, надо мной. Но! Я - твердолобый! Два года качал мускулы, жрал протеиновые добавки и стал подобен Голиафу. Не слышал про такого? М-м-м... Стал подобен Конану. Понял к чему виду?
Решил излить душу? Или умничает? Вот он какой! Могучий и сексапильный! А я жалкий и убогий. Мышц у меня нет. В плечах узок, спина колесом. Неужели, шеф - интеллигент?
Глубоко вздохнув, я кивнул.
-- Желание и труд - все перетрут, Игорь Виссарионович.
-- Нет! Мир меняется. Девушки стали бабами, а мои очки тоньше! Не видишь логики? Мал еще. Вся жизнь впереди. Совет дам - сходи в качалку. Может, поймешь раньше.
Я глазами пробежал по кабинету шефа.
Кабинет примерно двадцать на двадцать метров с покрашенными в голубой цвет стенами.
Возле входной двери скучают по теплым задницам два деревянных стула "made in USSR". Среди пустоты, как гора в степи, возвышается дубовый стол шефа. С бесконечными ящиками с резьбой и золотыми фигурками диких зверей, с подставками для чашек и ручек.
На какие деньги его купил? Фирма еле дышит, вот-вот помрет, а шеф год назад приобрел это чудовище. Нахрена? Мне, например, по фигу, где писать, лишь бы од рукой грелся комп и посапывала джэзва.
-- Слава, ау! Давай я позвоню одному человечку, он работает в фитнес-клубе, и запишу?
Дурак! Сейчас есть препараты, - съел таблеточку, и мышцы сами растут. Ты ходишь в кино, литрами поглощаешь пиво и заедаешь шашлыками, а мускулы растут, растут и растут. Ни каких проблем.
-- Слав, ты чего позеленел? Не здоровится?
Я протянул диск шефу:
-- Игорь Виссарионович, проверьте диск без меня.
-- А что случилось?
-- Я придумал как апгрейдить наш сайт.
-- Какой молодец! Даже на работе думаешь о работе! Иди...
Он звонко засмеялся, а я, приклеив на лицо ухмылку, вышел из кабинета.
Придумал как агрейдить сайт? Я сказал это? И шеф спокойно проглотил новое слово? Мир рушится.
В глаза ударил яркий свет ламп, на секунду зажмурился. Черт бы побрал электрика, работающего у Игоря Виссарионовича. Кругом одни недоучки. И бездельники. Им бы жрать, валяться на кровати и совокупляться.
-- Че, не выспался?
За просторным столом, сидя перед ноутом чемоданного вида, ухмылялся Андрюха Хохол. Тонкие красиво очерченные губы сложены в улыбке, орлиный нос с жадностью засасывает очищенный фильтрами воздух.
За мое недельное отсутствие переставили столы, теперь два ютятся возле окна, а один - Хохла - у двери шефа. Стены перекрасили в черный цвет.
-- Ремонт? - я хрустнул шеей.
-- Типо, наш гав... главнюк прочитал статью то ли про мантру цветов, то ли про ауру цветов и решил... В общем, результат на лицо.
-- А где остальные?
-- Васька с Колькой в двухнедельном отпуске, а Юлька выходит замуж.
-- Юлька? - брови взлетели к затылку.
-- Агась, нашла бизнесмена. Стра-а-ашненький, сутуленький, на голове ни одного волоса, в носу не в счет, зубки желтые. Но! - Андрей пробарабанил пальцами по клаве. - Умный и богатый, зараза. Романтик! И мэрс у него Е-класса.
-- Мужику лет шестьдесят?
-- Наш ровесник... Шефу диск притаранил?
Я скорчил лицо, будто укусил кислое яблоко:
-- Принес. Дома не проверял, - не успел. Но компиляция прошла без багов и в коде проги надо поправить директивы одни и два.
-- Порно-бизнес, - Хохол кивнул. - Вещь жестокая и сложная.
-- Ты прав, - сказал я. - Живешь как?
-- Как обычно: утром, днем и вечером - работа, ночью - жена с детьми, а по выходным - боулинг с друганами. Знаю - скучно! Но на жизнь не жалуюсь. А сам? Машину купил?
-- Собираюсь, - я взглядом впился в пол. - Месяцев семь собираю, но денег хватает на новую русскую или на бэушную иномарку.
-- Поддержи отечественного производителя! - Андрей цокнул языком, ногтем поскреб клавиатуру, маленькая камера над ним пискнула.
-- Шутишь, а у меня дилемма.
-- А с девушками как?
-- Смерть товарищу Ленину! Никак. Почти...
-- Ага! - Хохол прищурил левый глаз. - Ты - гомосек? Признавайся!
По научному - трансгомо... нет, не помню...
-- Не мечтай! - хохотнул я.
-- Ну, ну...
-- Лучше бы работал! - Я расправил плечи, выгнул спину, пытаясь показаться надменным. Ты, Андрюша, негр, пашущий на моей плантации. Шеф - никто без меня, он как котенок - пищит и сосет денежную титьку.
Наверное, я сказал грубо. Хохол нахмурился, сжал кулаки так, что заскрипела кожа.
-- Не кипятись, - заметил я. Забыл правду? Считаешь себя главным?
-- Козлом, Слава, бываешь. Не могу больше работать! Игорь Виссарионович понизил зарплату на треть. Причину знаешь? Плохо работаю! Девять лет пашу по десять часов в сутки. Жру "бомж-пакеты", а как пахнут наваренные щи забыл! Васька с Колькой - два бездельника - обленились! У них новое хобби! Экстремальный секс, - Андрей врезал пудовым кулаком по столу. - Надоело! Ребенок в этом году идет в школу. Денег не хватает. Жена с соседом спит. И ты упрекаешь меня в нихренаниделанье? Меня?!
...Завыла толпа. Худые и толстые, бледные и с темной корочкой загара люди ждали боя.
Я оглядел их. С гнилыми зубами, с черными, как маслины глазами, одетые в простую одежду. Многие в руках мяли черный хлеб.
А на небе нет ни одного облачка, солнце палит, разгоняя по моим жилам кровь. На лбу появились бусинки пота.
Я с отвращением сплюнул на землю. Ко мне подскочил служка в черном плаще и вложил в руки двуручный меч. Мышцы рук напряглись.
Победа в бою мне обеспечена. Тело оберегают доспехи, словно панцирь черепахи, кожу ладоней холодит лезвие меча, а сердце бухает в груди.
Умирать я не боюсь. Не положено. Пусть рабы дорожат жизнью, вылизывают дорожную грязь с сапог господ ради неё, рожают хилых детей и тешутся мыслями, что Бог воздаст по заслугам. Может не в этой жизни, а загробной.
И на небесах, свесив ножки с облачного молочного барашка, чернь будет тыкать пальцами на своих хозяев, а те жарится под присмотром чертей на огромных сковородах.
Из толпы вылез толстобрюхий мужичок.
Белобрысый, с орлиным носом, в овчинной жилетке и холщовых штанах. Волосы помазаны жиром, плечист. В руках копье в три человеческих роста.
"Андрюха!" - вгрызлась в мозг мысль.
Как посмел он выйти против меня? На что надеется?
-- Коня мне! Я ухожу! - я звонко засмеялся.
-- Подожди! - бросил Андрей.
Я обхватил эфес двуручного меча, от натуги в глазах запрыгали черные звездочки. Толпа заулюлюкала.
-- Трубадуров сюды! Пусть окликнут победителя! Бардов! Пусть сложат песнь обо мне! - скрипя зубами, гаркнул я...
Видение испарилось... Хохол сидел за столом и буравил меня взглядом.
-- Я поговорю с шефом! Доходы фирмы уменьшились. Зарплату понизили и мне. Но у нас есть выгодный договор с игровой компанией. Временно затягиваем ремни. - Сказал я. Губы расплылись в улыбке.
-- Ух-х! Слав! Но если в течение трех месяцев... Я уйду. Пусть даже шеф упадет на колени! Хрен ему, старому перхуну.
-- Мне пора, Андрюха. Не кисни. Через три дня вернусь. Поцелуй от меня сына и женку. - Я подмигнул камере.
-- Тебе такси заказать?
-- Я на автобусе.
...Асфальт, как мягкая глина, проминался под ногами. По лбу текли крупные капельки пота, ноздри широко раздувались. Ненавижу жару! Я - русский! Где морозы, где снег?
Третью неделю стоит аномально теплая погода. Завтра надо купить кепочку. И мазь для "рубильника". Кожа начала шелушится и слазить. Я в женском журнальчике читал, что солнечные лучи приводят к раку.
Была бы машина, - не парился бы от непогоды. Взять в кредит? А потом переплачивать в два-три раза? Не хочешь? Мучайся! Поделом.
Я дошел до автобусной остановки. Как назло от солнца негде спрятаться. Нет ни арок, ни деревьев.
Окинул взглядом ждущих автобуса: рядом с зеленым кустом болтали две пышногрудые девушки в оранжевых топах и коротеньких джинсовых юбочках, неподалеку от них, разинув рты до ушей, раздевали глазами трое самцов тинейджерского возраста. Как парнягам хочется этого в тридцати пяти градусную жару?
Сглотнул вязкую слюну.
-- Не подскажите? Сколько времени? - передо мной встал худой мужчина с козлинной бородкой и солнце защитными очками. Одетый в серые шорты и красную фуфайку.
-- Не подскажу. Часов не ношу, - буркнул я.
-- А в мобильнике.
-- А у вас, его нет?
-- Забыл-с дома, - ответил "козлобородый".
-- И я забыл-с...
Подкатил автобус, я весело посмотрел на небо и...
Глава 2.
Чайник заверещал как эвакуационная сирена. Микрокомпьютер, встроенный в него, провел анализ на количество в воде микробов, степень ее нагретости и содержание вредных примесей. И если я в чайник налил воды из-под крана, то на цифровой экранчик вылезет надпись: "Не пей - сдохнешь, козел!" и вырубится. Я считаю, что родился в самое лучшее время за существование человечества. За здоровьем следят не врачи с девятью классами образования, а техника. Время бережет - техника. И даже усладу для тела может подарить она.
Я выключил чайник и подошел к столу, полуобнаженная девица на постере, приклеенного на стену, проводила взглядом. Надо найти постер с голой. Не забыть бы. Налил воды в огромную кружку и насыпал в него кофе. За спиной трещал жвачник. Худой и маленький диктор, похожий на гоблина, рассказывал очередную сенсационную новость из жизни порно актрисы.
-- Переключить на музыкальный канал, - буркнул я.
Телевизор жалобно пикнул, но приказ выполнил.
-- И выбери поспокойней. Никакого хард-рока и металла.
По кухне расползся запах кофе.
День близится к концу.
Зачем я живу? Для чего? У меня есть работа, квартира. Но почему паршиво на душе?
-- Вам одиноко? Хотите поговорить, скинуть груз тяжелого дня? Вам помогут наши девушки. Наберите номер восемь, семь, семь... - верещала молодая женщина с длинными черными, как крыло ворона, волосами, курносым носиком и толстыми губами по жвачнику.
Лохотрон? Может позвонить? В детстве с друзьями часто любил "разводить" соседку-бабушку.
Я начал набирать номер, мобильник запищал и задрожал, предупреждая об опасностях на непроверенной линии.
-- Тихо милый, русские не сдаются, - заверил я.
-- Здравствуйте! Вы попали в службу общения компании "Данилко и Ко", - докатился из трубки мужской баритон. Ставлю два минуса. Первый - нет музыкального сопровождения. Второй - я не гей, хотел услышать женщину. Пока не торкает. - Если вы нажмете "единицу" - получите удовольствие от интим-разговора с очаровательной Беллой, если...
Ага! Направо пойдешь - невесту встретишь, налево - мешок с золотом, а прямо - смерть.
Улыбнувшись кончиками губ, надавил на "единицу".
-- Вы выбрали интим-разговор с Беллой. Подтвердите свое совершеннолетие, нажав "решетку".
"Решетка"...
-- Сейчас с вашего счета снимут пять евро, если...
"Решетка"...
-- Алло? - сказал я.
-- Добрый вечер, - отозвалась девушка по имени Белла. А может и не девушка, а старушонка в очках. Или мужик. Мне, честно говоря, до фени, охотца пошутить. Но с друзьями нельзя, а с родными неинтересно. - Как вас величать?
Голос Беллы грубоват. Ставлю третий минус.
-- Чаво? - прикинусь юсовцем. Основные аксиомы их жизни помнишь? Жрякать много, работать мозгами мало! Я для вживания в роль нахмурился, почесал левое Фаберже.
-- Как зовут? - не смутившись ни на секунду, переспросила Белла.
-- Станиславом мать нарекла. Ты, это, не заморачивайся. На те чё одето?
Молчание.
-- Язык проглотила, дура? - прыснул я.
А в ответ - гудки.
Время "цивилизационного" общества! В котором наличие корки о высшем образовании дает право стать "интеллигентом". И возможность отрицать все! Интеллигенция - камень в жерновах прогресса.
А причем Белла? Ты, Слав, чуть слюни не пускаешь. Из-за чего? Лоха надули!
Я вспомнил про остывающий кофе. Нет! Остывающее! Мало ли в старину говорили "кофий", отсюда мужской род. Двадцать первый век на дворе.
Я отхлебнул из кружки. Мысли разбегаются как тараканы. Жизнь - копейка, а судьба -злодейка? Мда...
Ницше прав - человечество делится на две ветви - быдло и сверхлюдей. Быдлу неинтересна политика, философия, учеба. Их желания материальны! Они жаждут демократии, всеобщего равенства! Жаждут бабу с дойками как у Памелы Андерсен и крови современного Джордано Бруно. Союз дерьма! Недочеловеков. Быдло - рано перестает развиваться. Зачем нужна учеба? В негритянский анус - интегралы, литературу, живопись. Поколение сникерсов и кока-колы. Шестьдесят семь процентов регресса. Есть целая страна быдла. Соединенные штаты. Мне не понять их слова: "Здоровье и жизнь - выше всего!" Неправда, неправда, неправда! Жить без цели, без мечты? Эх!
Я закрыл глаза. Пальцы задрожали. Что хочешь ты? Славы? Жабьих шкурок? Мэрс Ц-класса? Или... или прозрения?
Но родителям нужны деньги, брату. Они заботились в детстве, юности о тебе! А сейчас не заботятся? Хватит нести чушь!
-- Инэт, - прошипел я. В горле сухо как в Сахаре. А в виски словно вбили пятнадцати дюймовый гвоздь.
Ноут, услышав команду, затарахтел, я хрустнул шеей, в глаза прильнула кровь.
-- Найти правду. Все или ничего.
... - Млин, что со связью сегодня? - я ударил кулаком по клаве. Успокойся! Сегодня неудачный день. Бывает...
Навел курсор на ярлык подключения с провайдером, дрожащим пальцем надавил на "Enter". Ну же! Быстрее! Колонки ноута запищали. Почему я не Билл Гейтс? И почему правительство часами по жвачнику болоболят о пользе инэта, о внедрении его в каждый дом и ничего не делают?
Я поднялся со стула, в животе заурчало, с утра во рту не было и маковой росинки. Представил большой кусок мяса. Сочный, куснешь - брызнет горьковатый сок. М-м-м! Пальчики оближешь.
Сейчас бы отца на кухню. Я мясо не умею готовить. То ли терпения не хватает, то ли ума.
Открыв холодильник, мне словно дали под дых ломом. Пусто.
-- Вот те яства заморские. Икра черная, икра красная. - Бросил я.
Уверен, в квартире кроме меня живут двадцать три негритенка. Хде, черти, прячетесь? И почему я такой тупой? Забыл сходить в магазин. В чем проблема? Закажи. Как? Инэт не работает.
Я снова сел за ноут, готовый совершать великие подвиги на голодный желудок.
-- Ну же! - на экран выскочила надпись: "Связь установлена. Регистрация компьютера в сети."
Взгляд запрыгал по окошкам браузеров аки обезьяна по деревьям.
Надо узнать все о философии Ницше. Не знаю из каких закоулков памяти выпрыгнула, но вовремя. Я почувствовал, что воздух вокруг меня начал накаляться как в горне. Пробарабанил по клаве: "Философия, Ницше". Поисковик выдал более десяти миллионов ссылок. Агась! Нашел! В первой ссыле. Основные заповеди: "падающего подтолкни", "не щади ближнего своего".
По-детски как-то. Похожи на основы современного бизнеса - рви всем глотки и продай родителей конкурентам.
Хотя, забавная философия. Я бы сказал - теория. Создана два века назад, но не изжила себя до сих пор. Автор - экстраорди... тьфу, язык сломаешь. Автор прожил яркую жизнь.
Я кликнул на счетчик скачиваний книжки. Двадцать пять сотен. Маловато, но скачну.
-- С вами хочет соединиться: Валет. Дать разрешение? - промурлыкал нежный женский голос из колонок. Мое изобретение. Простенький искусственный интеллект, в собаченный в программу "телефон".
Отсоединиться? А книга? Валет перебьется.
-- Не надо.
Прошло четыре секунды, а ноут не дал ответа. Я насупил брови, борясь с желанием укусить пластиковую панель.
-- Устанавливается связь с Валетом. - Бросил ноут.
-- Что? Нет! Не-е-е-ет! - машина заглохла, а экран стал чернее квадрата Малевича.
Виски заколотили сотни маленьких молоточков, футболка взмокла. Я зубами впился в нижнюю губу. Злись! Злись! Здоровее будешь.
В карманах штанов крякнул и завибрировал мобильник. Прилетела смс-ка. Я взглядом пробежал по тексту сообщения:
"Sms-mail: Evropa+@.ru
Vash nomer stal prizovim i vi vigrali noubook "Toshiba Qosmio Di-30" - Podrobno po telefony: 8(912)..."
Откуда нашли номер? Или видели мою протокольную рожу? Показался этаким солидным дядькой - из карманов деньги торчат, а во дворе припаркован красный феррари? Смешно. Почему все люди хотят халявы? Поймать золотую рыбку или на крайний случай найти волшебную палочку, чтоб все-все желания исполнила?
...Я вышел на балкон. В нос ударил сладкий запах персиков, друзья подарили цветок, названия не помню, дарящий аромат этого фрукта. В квартиру его боялся занести, вдруг провоняет мебели или обои? Оставил на балконе до первых морозов.
На небе цвета дегтя рассыпаны тысячи-тысячи звезд. Дыхание учащается, а мысли перемешиваются как клубки ниток. Я хочу в космос. Узнать тайны мирозданья, уверен там все вопросы.
Неинтересны памятники забытых империй, древних городов. Это пыль веков. За ними нет будущего. Мне противно смотреть в глаза знакомых. Они не смотрят на небо! Не мечтают! Стоп!!! Опять рассуждаешь не о чем? Интеллигенты, философия Ницше, любовь к космосу. Сегодня день бредовых мыслей. Заметил - тебя окружают вопросы. На многие ты отвечаешь, но не на все.
На площадку нашего дома подкатил черный бумер. Он как волк в овечьем стаде отличился от москвичей и "девяток", припаркованных у подъезда. Я в машинах плохо разбираюсь, но дорогую иномарку смогу отличить от русской. И еще потому, что хочу купить такую.
Из бумера выскочили мужик и девушка. Оба громко смеются.
-- Ну шо? Раздеваться бушь тут или до квартиры дотерпишь? Учти, я - любитель экстремального секса! - прогудел мужик. В темноте сложно разглядеть одежду, но, вроде, он в сером свитере и потертых джинсах, а она в коротком топе и шортиках... Цвета не разглядеть.
-- А ты возьми меня здесь! - девушка легла животом на капот бумера, звонко засмеялась, мужик обхватил ее талию огромными ручищами.
Некрасиво подглядывать, а я не подглядываю - любуюсь.
-- Горячая! Ух! Люблю таких, - он со скоростью молнии сдернул шортики...
Разинув рот до ушей, я вылез с балкона. Не рассуждай, не рассуждай! Людям (ударение на "Я") захотелось секса в необычной обстановке. Все нормально! Взгляд упал на электронные часы, лежащие на столе. Два часа ночи. Пора ложиться. Завтра на работу (устрою сюрприз Хохлу). Может в инэт попаду. Через две недели получу много жабьих шкурок от шефа. Жизнь налаживается, да... налаживается.
Глава 3
Автобус урчит, я руками вцепился в ближайшее сиденье. Уроды, опять ручки повыдергивали. Толкнули в бок, я потерял равновесие, плюхнулся лицом на огромное пузо мужика. Драть-копать! Завтра поеду на такси, наплевать, что дорого – нервы дороже. Пузатый насупил брови, я виновато улыбнулся. Автобус остановился, взвизгнув тормозами, захныкал ребенок где-то впереди.
Чувствую себя попугаем в клетке. Нет! Не в клетке, а в закрытой стеклянной банке. Я рвусь на волю, машу крыльями, а воздуха все меньше, меньше… Садисты! Кто придумал выпускать пролетариат на работу в одно время?
Пихнул локтем в грудь пузатик. Зубоскалит, гад. Из-за рта воняет, будто съел килограмм чеснока. Крепись, Славик! Подумай о хорошем. Интересно: Хохол обрадуется моему появлению? Игоря Виссарионовича сегодня нет на работе.
– Осторожно, двери закрываются, - пробасила кондукторша. Что-то новое.
Раз, два – готовсь-ь-ь! Двери распахнулись, так, наверное, открываются ворота ада, я как танк рванул напролом к выходу.
– Что вы делаете?.. Мужчина, где ваша совесть?.. Куда прешь, придурок? – посыпались вопросы и матюги пассажиров.
Во мне закипает кровь, еще чуть-чуть и я врежу кому-нить. Мне оставалось сделать пару шагов, чтобы выбраться из тарахтелки на колесах, как путь загородила бабенка. На носу большой прыщ, живот как большая бочка из-под пива, кожа желтая, несет дешевыми духами. Старушка за сорок.
– Пропустите, - бросил я.
Она пригладила рукой желтое в цветочек платьице. Промолчит, но не пустит. Мол, выйдешь тогда, когда захочу.
– Надо… Тьф… Было выходить… Тьф… раньше, - причмокивая сказала она.
Пусть пожалею, но!.. Я кулаком врезал по ее жабьему лицу. Вложил всю силу и злость в удар. В задницу моральные нормы, окружен быдлом, порубить всех на куски. Кровь ручьем полилась из ее носа. Сломал? Может быть, теперь по судам затаскает. Я вздохнул свободнее, невидимые оковы спали. И как не вывалилась из автобуса? Двери еще открыты!!!
– Дай пройти, дура! – шыкнул я.
Она дрожащими руками зажимала нос, пассажиры сверлили меня взглядами. Осуждают? Плевать! Я не чувствую ни капли жалости и сострадания.
– У меня внуки, не бейте!.. Пропущу, прощу.
Дети? Я… Не оправдывайся – за тобой правда. Ты слаб потому, что помогаешь, уступаешь.
Бабенка пропустила меня. С остановки дойду пешком до работы, таксисты – откажутся везти на соседнюю улицу, а ждать нового автобуса – нет желания, и так плюнули в душу.
Заметил недалеко от меня припаркованный черный бэ-эм-вэ, вспомнил вчерашнюю сценку: «возьми меня здесь», «ух, горячая» - настроение приподнялось.
– Купите журнал? – как черт из табакерки выскочила передо мной девчушка лет пятнадцати в джинсовом костюме.
Десять часов торчать в «офисе», надо купить че-нить почитать.
– Шо есть? – спросил я.
– «Космополитан», «Семь Дней»…
– А чтоб с голыми бабами на каждой странице и историями из жизни звезд?
– «Придурок недели».
– Это ты про меня? – интересное название – запомню.
– Нет, журнал так называется. Сто пятьдесят рублей. – Девчонка шмыгнула носом, улыбнулась кончиками губ.
– Беру.
…Здание «офиса» как ягненок среди стаи голодных волков отличается от окружающих домов. Построенный хрен знает когда, он сумел пережить Вторую Мировую. Шеф купил его, а если выражаться правильнее – скомуниздил, лет шесть назад у разорившегося бизнесмена. Почти за даром. Как Игорь Виссарионович рассказывал – купил избушку на курьих ножках.
Со стороны здание «офиса» напоминает большую картонную коробку, вытянутую по горизонтали. «Коробка» в четыре этажа. Окна есть только на одной стороне. И то треть замалеваны черной краской.
А вокруг пугают колосскими размерами девяти- и пятнадцатиэтажки. Все как братья-близнецы похожи. Черного цвета, с личными автостоянками… Кстати о автостоянках. Вот куплю тачку, а куда ставить буду? Шеф отказался от постройки на территории здания «офиса» стоянки – посадил сад. С яблоньками, березками. Педобраз, блин.
– Далеко собираешься? – на встречу мне вышел белобрысый паренек, хлопнул худой рукой по моей спине.
– А? Вовка! Здрям! – пожали руки. Вовка Богданов – оператор на третьей или пятой, не помню, студии. Пару раз выпивали. Веселый мужик, а главное – богатый. Квартирка в центре Москвы, плюс особнячок в Испании. Ессно подрабатывает. У нас ТАКИХ денег не заработать.
– Славон, на работу в кои-то веке? – ухмыльнулся Вовка.
– Я прогу писал. Некогда было. Вчера к Игорю Виссарионовичу заходил, сверял данные и отчитывался за работу. У нас в отделе совсем работать не хотят. Юлька вышла замуж.
– Эт та? С приличными буферами? – Вовка нахмурился.
– Будто бывает с «неприличными». Угу. Братья-монтажники то же свалили. Остались Хохол и я. И две недели работы. А у тя как? – спросил я.
– Нормалек. – Односложно ответил Вовка. – Пойдем.
Возле входных дверей здания «офиса» нас встретил маленький старичок с длинными седыми волосами. Охранник – Петр Борисович. Петька или Петрусь, как называет молодняк фирмы, но у меня не поворачивается язык так обращаться. Войну прошел, между прочим, Вторую Мировую. Родственник Игоря Виссарионовича. То ли дядька, то ли отец жены.
– Здравствуйте, Петр Борисович! – я приклеил на лицо улыбку. Как жаль осознавать, что через шестьдесят лет буду похож на него. Волосы станут белее снега (или выпадут), лицо усеют глубокие морщины.
– Хай, пиплы! – Дед рукой указал на вход. Мол, проходите – узнал.
Внутри здания царит предутренний хаос. Четыре огромные люстры из четырех не работают. Темно. Очень. Судя по шаркающим звукам кроме меня с Вованом есть еще люди. На ощупь ищут дверь гардероба? Хи-хи! Увижу шефа – любыми путями уговорю поставить здесь окна или пусть дверь держит открытой Петр Борисович.
– Лан, Слав, я в гардероб попрусь. – Шепотом сказал Вовка. – Увидимся на обеде.
Фиг с тобой! Как мне найти путь на лестницу? Я порылся в карманах джинс, нашарил мобильник. «Да будет свет!» - как говаривал товарищ Ленин. Надавил на кнопочку включения фонарика, темноту разрезал луч света.
– Ура! – заулюлюкал поблизости от меня мужской голос.
Не дожде-те-ся! Я отыскал лифт. Даже лучше лестницы. Уважаю Игоря Виссарионовича за то, что впендюрил в четырехэтажное здание лифт.
Доехал до второго этажа. Один. Документы взял? Ага. Прогу? Ага. Деньги? Зачем? А в столовой натурой расплатишься? Взял-взял. О бабке в платьице в желтый цветочек вспоминаешь? Не-а. Нарвалась. А на душе все равно противно. Словно измазали меня в дерьме, а я не заметил.
На этаже светят лампы, в проходной окон нет, взгляд натыкается на картины в деревянных рамках художников-импрессионистов (или постмодернистов, не шарю в этом деле). Умельцы из «офиса» настругали. Игорь Виссарионович лично находит «талантов».
На одной картине, разинув, рот до ушей, восседает на троне фиолетово-черного цвета император. Или король. На другой – розовые слоны жуют хоботами красную траву. Матерь Божья! Художества дэбилов.
– Славик? – оперившись правой рукой о стену курил Хохол. На его лице появилось озабоченное выражение.
– Привет! – поздоровался я. Не ожидал. Посмотрим, чем занимается в рабочее время. – Почему не в кабинете? Я прогу притаранил, чуть-чуть исправим и на конвейер.
– Я, я… Ага. Не ожидал. Ты говорил. Работаю с утра. Не ожидал. Не ожидал. Колька звонил. Игоря Виссарионовича нет. Не ожидал. Не ожидал. Че стоим? Пойдем. – Хохол захлебывался словами. Что-то задумывал? Наверняка. Или с работы слинять пораньше или… Или! Вариантов как воды в океане.
– Пошли.
Может смотаться в теплые края? Деньги, накопленные на машину, потратить на билеты, на бронировку номера в пятизвездочном отеле и… Стоп! Устал? Работаешь по ночам, хаваешь ливерную колбасу, сварганенную из бычьих анусов? Не ной. Вчера аки Аристотель рассуждал о будущем мира. Тихо шифером шурша, едет крыша не спеша…
В кабинете светло. Свет ламп режет глаза. На черных стенках со вчерашнего дня появилась цветная фотка с моим изображением. Что за шутка?
– Узнаю рыло! – сказал я и почесал кончик носа уголком коробки из-под диска, взятого из дому. Щас, Хохол, устрою «сладкую» жизнь.
– Не обращай внимания! У тебя днюха скоро? – Андрюха вздохнул.
– И?
– По секрету: Игорь Виссарионович попросил нашего художника изобразить тебя на полотне. В стиле импрессионизма.
– Чаво? Офонарели? Изобразить на ПОЛОТНЕ в стиле импрессионизма? – С каких пор в «офисе» появился настоящий художник? Я облизнул губы, взгляд прыгал то по тарахтящему ноутбуку на столе, то по ухмыляющемуся лицу Хохла. – Имя героя?
– В смысле?
– Бумагомарателя.
– Художника? Игорь Виссарионович не говорил. – Темнит Андрюша.
– Закроем тему. Я работать пришел.
– Погодь, чуть не забыл! – он вцепился руками в мои плечи. – Людка письмо оставила тебе. Просила передать. Знаю, знаю. Спросишь – почему не позвонила, не скинула сооб на «мыло», не постучала в ISQ?
– Не угадал, - по спине пробежали мурашки. – Кто это? Людка?
– Не строй из себя юродивого! – Хохол вытащил бумажный сверток из кармана пиджака, всунул письмо в мою руку. – Чти! Я уйду на минутку за пустыми болванками.
Людмила… Обладательница длинных ног и грудей третьего размера! Любопытно. Я избегаю с ней встреч, сколько времени минуло? Из-за нее хожу в столовую в здание напротив…
Развернул сверток, сердце бухало в груди, взгляд забегал по строчкам:
«Здравствуй, Слава! Звонить боюсь, с момента последней встречи прошло семь месяцев, е-мэил, извини, потеряла. Решила написать. Романтично? Скучаю по твоим голубым глазкам и нежным поцелуям. Не смейся! Как соскучилась!
Не хватает сил скрывать… По письму ничего не скажу, придешь сегодня ко мне? Дом, квартиру помнишь? Нет, нет! В ресторан я не пойду (знаю, все равно поведешь).
Жду, целую,
Твоя на веки – Людмила»
Чья идея была пойти сегодня на работу?