[Adsumus]

Начало фентезийной повести, "проба пера"

Огонь в глазах твоих…

Скрытый текст - :

Пролог

Человек убегал уже довольно давно. Дышать ему было тяжело, кровь стучала в висках, ноги были ватными. Цепляясь за ветки, он выбежал на лесную поляну. Серебристый свет луны, пробиваясь сквозь облака, заливал дремучий лес Пограничья невероятным, фантастическим светом. Человек был уже не молод. Ужас заставил его потерять всякие остатки самообладания, и теперь он судорожно трясся, и сипло постанывал от страха.
Он остановился, с трудом сдерживая рвущееся дыхание, прислушался…Было очень-очень тихо. Несмелый ветерок застенчиво прошелестел по кустам, но тут же затих. На мгновение человеку показалось, что он увидел во мраке тусклые огоньки. Глаза чудовища. Всмотревшись снова – он уже ничего не увидел.
Человек жалобно всхлипнул, отошёл к краю полянки, прижался спиной к дереву. Тревожно вглядываясь в раскрашиваемый луной голубоватый мрак, он не заметил движения в кроне дерева. Что-то тёмное и огромное.
Густая жидкость капнула человеку на искажённое страхом лицо. Он медленно, словно не решаясь прямо взглянуть на то, что уже ожидал увидеть, поднял голову вверх.
Отвлёкшись на колышущиеся листья, он не услышал, как за его спиной с дерева спускается чудовище. Опустившись книзу на длинных подвижных ножках, оно тихо, пронзительно зашипело. Человек обернулся, и прямо на уровне своих глаз увидел чёрные, покрытые пенистой слизью, нетерпеливо щёлкающие жвала.
Человек широко открыл рот, и тоскливо, безнадёжно закричал…

В мае одна тысяча триста шестьдесят седьмого года наступила кульминация «Охоты на ведьм». Озверевшее человечество безжалостно убивало колдуна за колдуном. Всех, каких только могло найти. Покуда, наконец, не заметили, что уничтожили уже почти всех. И именно тогда, с ростом спроса, и в то же время ужасающим упадком предложения на магические услуги, стало ясно – чародеи, богопротивные колдуны – всё-таки нужны...
Однако волну геноцида, оказалось, весьма нелегко остановить. А даже когда, наконец, к шестьдесят девятому году этого практически удалось достигнуть, осталось непонятным – что теперь делать с магами? Они жили, как простые граждане, в городах и сёлах, где их башни, и избушки-на-курьих-ножках были не просто в опасности, нет – более того! Их чудовищная, непостижимая простому человеку мощь могла стать орудием любого самовластного владыки. Любого, заложником чьей воли станет чародей. А так как никому из Владык Севера не хотелось давать другим такой форы, они пришли к единому выводу – чародеев надо выселить, сгруппировать, и изолировать. И это должна быть не резервация, и даже не заповедник, но полноценное чародейское государство, с которым будут считаться…
Итак, в шестьдесят девятом году, в префектуре Кеарион началось строительство. Разумеется, наиболее активными строителями были сами волшебники, но, кроме того, им также помогало множество имперских рабочих, и просто доброжелательных граждан. Так, в течение долгих двадцати лет, на крутых берегах озера Талайи выросла печально знаменитая твердыня Иррил. Впрочем, тогда это название ещё не внушало суеверного страха…
Верцын Дуграбаж «Anea Norgi и упадок Irril»
Императорский Архив. 14813\54.

Кречет с треском пробирался через кусты. Пронизывающий ветер налетал с озера Талайи, и неумолимым гребнем прочёсывал заросли кустарника, превращая шелест листвы в рёв сотен разозлённых чудовищ. Впрочем, чудовища тоже были. Пока их ещё не было видно, но ветер уже приносил запах йода, и яростный вой резал уши Кречета, доносясь из-за Турьего Рога. «Быстрее! Тише! Осторожнее!» - командовал он своим людям. Те, тихонько матерясь, шли гуськом. Проклятый кустарник никак не хотел пропускать незваных пришельцев, хватая корнями их тяжёлые ботинки, цепляясь пальцами-ветками за широкие камуфляжные плащи. «Интересно, эти паскудные кусты – творение природы, или их тоже насадили клятые колдуны?!» - думал Кречет. Хватаясь руками, и отодвигая ветки, он прорывался через заросли, покуда, наконец, не добрался до осыпающегося песчаного склона. « Ещё немного. Давайте-давайте!» - подгонял своих людей Кречет. Теперь они, поднимая тучи песка, бежали через песчаный пляж. Турий Рог был всё ближе и ближе, и, наконец – они подбежали к базальтовой громаде, и обошли её. Кто-то из казаков восхищённо вздохнул.
Жидким бриллиантом переливался в лучах заходящего солнца величественный водопад Seleanatt, вспенивая воды озера, и испуская в туче брызг яркую, красочную радугу. Второго водопада видно не было, но Кречет знал – вода низвергается в озеро каскадами. Там, на девяностотрёхметровой высоте – небольшой, мелкий, невероятно быстротечный водоём, ажурная бронзовая ограда вокруг которого всегда сверкает от мириадов брызг, поднимаемых вторым водопадом – Gyrenatt’ом. Верхний водопад значительно меньше, всего с двадцати девяти метров падает вода, скользя между влажными, сверкающими глыбами мокрого мрамора упругими белыми струями…
Но под углом, с которого смотрел Кречет, не было видно верхнего водопада. Зато, прямо над пенистой громадой Seleanatt’а величественно, как того и добивались древние зодчие, нависала Иррил. «Всё так же прекрасна. Несмотря ни на что…» - подумал Кречет.
«Пан полковник, пора двигать!» - прошипел один из казаков. « Вперёд!» - взяв себя в руки, скомандовал Марко Закрутигуба по прозвищу «Кречет» - командир семи куреней казаков Божеславского Пограничного Коша, кумир и батька полутора тысяч добрых воинов, из которых многие в тот день не выпьют боле горилки, и не вкусят сала…

Прекрасная, нависающая над крутыми берегами озера, Иррил – воплощение красоты и изящества – быстро росла. Зелёные сады, серебряные купола, ажурные терассы, беломраморные перистили, и тонкие, на диво высокие башни – всё в твердыне радовало глаз. Но вместе со стройными иглами башен росло и второе, потаённое лицо Иррил – жуткие и таинственные подземные лаборатории. И очень скоро стали ходить слухи о том, сколь ужасные исследования там ведутся.
Говорят, был такой Вегеж Ренеркард – талантливый маг, достигший небывалых успехов в трансмутации живых организмов. Говорят, что колдунов по-прежнему не любили, и хотя в стенах Иррил они были как дома, но в окрестных городках их нередко обижали. И когда кого-то из них особенно сильно в очередной раз обидели, чародеи решили, что им нужна своя рать.
Все стали предлагать свои варианты. Одни предлагали призвать элементалов, другие тренировали из своих учеников боевых магов, третьи дрессировали опасных чудовищ, четвёртые, не мудрствуя лукаво, нанимали наёмников с Севера. Но всех превзошёл проклятый Ренеркард (Впрочем, тогда его имя ещё не внушало ненависти), который увидел в этом шанс исполнить свою мечту. Он, достигнув вершин в изменении тел существ, воспылал идеей изменения самой сути жизни. «Что знаем мы о жизни как таковой? Какова её суть? Чего можно добиться, каких вершин можно достичь, постигнув её, разобрав, препарировав, и поставив её себе на службу?!». И началась работа…
Верцын Дуграбаж «Anea Norgi и упадок Irril»
Императорский Архив. 14813\54.

Кречет молча, жестами руководил подъёмом группы. Он знал, что сверху, со стороны старой дороги, что некогда вела к твердыне, им не подобраться. Рёв и шипение чудищ было слышно даже отсюда. К счастью, был ещё один путь – «тропа слёз», узкий, вырубленный в базальте подъем. Некогда по нему ходили служители, обслуживавшие курсирующий между Иррил и озером фуникулёр. Теперь, разумеется, это было в прошлом. Потом, в ходе известных событий, последние выжившие бежали из Иррил по этой тропинке, роняя слёзы, и скорбя об ужасной судьбе своих товарищей. Отсюда и название. Теперь, впервые за сто пятьдесят лет, на истёртые ступени вновь ступила нога человека…
Трудно было подниматься воинам в полной ратной снасти. Легко ли, цепляясь руками и ногами, карабкаться по истёртым, вечно мокрым ступеням, неся на себе тяжёлую кирасу, длинный, пропитавшийся влагой плащ, булатный меч, и шестьдесят кэрн снаряжения?! Но всему на свете приходит конец. Тропа закончилась разрушенным порталом, и небольшим майданом, покрытым каменной коростой, некогда бывшей чудной гранитной плиткой.
Кречет, насколько это было возможно, хорошо изучил план хитроумно переплетающихся проходов Иррил.
Растянувшись в длинную колонну, группа гуськом пересекала коридор за коридором. Мелькали вокруг покрытые мозаиками стены, изящные колоннады, покрытые плесенью и мхом плитки внутренних двориков. Наконец, группа достигла конца пути. Сто пятьдесят человек дружно вздохнули, оказавшись перед Кил’натиром – центральной, спускающейся к озеру артерией твердыни. И сразу же выхватили оружие.
«Некогда тут было людно, красиво, весело. Радостные, полные надежд люди прогуливались по этой выложенной гранитом аллее, работали в этих изящных павильонах, скрывались от полуденного зноя в ажурных беседках, и мирно беседовали, прогуливаясь между этими мраморными фонтанами!» - вскользь подумал Кречет.
Но не теперь. Теперь, страшно, парализующее-ужасающе рыча, на людей шли кошмарные порождения злой воли Иррил – аморфные, тёмные, лоснящиеся дурной слизью, но при этом чудовищно гуманоидные. Не нужно было долго в них всматриваться, чтобы понять – это когда-то было человеком. И это было самое страшное.
Выхватив острый фреакор – длинный, тяжёлый прямой тальдерионский меч, Кречет с полным ярости и печали криком бросился навстречу чудовищам…

Исследования шли полным ходом, и вскоре стали появляться первые результаты. И маги-лаборанты сходили с ума, вглядываясь в созданную их волей жизнь, ибо слишком поздно поняли они, что есть их работа, и немногие способны были выдержать вид оживших воплощений собственных кошмаров. Они пытались уничтожить результаты работы, но Ренеркард не позволял. Он прятал «результаты» в глубоких, тёмных и сырых подземельях Иррил, где тем весьма понравилось. «Прочь!» - смеясь, говорил он другим магам – «Вскоре вы и сами будете мне благодарны!». А подземное царство чудовищ, тем временем, ширилось и развивалось. День и ночь работали ужасные лаборатории, воплощая новые и новые исчадия больной фантазии колдуна, и настал час, когда он решился испытать их в действии…
Дело было где-то в одном из бесчисленных городков, рассыпанных по землям бывшей префектуры Кеарион. Никто уже не помнит, с чего началась ссора, но в один вечер маги и горожане вышли стенка-на-стенку. И казалось, мещане победят, но в этот миг раздался пронзительный скрежет, и из лесу бросились на них кошмарные насекомоподобные твари. Погибших не было, но многие до конца дней своих заикалась, и боялась темноты, узрев кошмары магов в натуре. А Ренеркард смеялся – «Теперь-то вы, авось, супротив нас не подниметесь, верно?!»…
Верцын Дуграбаж «Anea Norgi и упадок Irril»
Императорский Архив. 14813\54.

Кречет снова повторил про себя суть плана. Больше двух тысяч храбрых воинов – в основном, казаков Кречета, но также и множество местных – ударят в лоб – в надёжно защищённые Страж-башней Чудные Врата Иррил. Но надежда на успех будет только у его, Кречета, отряда – группы из ста пятидесяти человек, которая должна будет тайно прокрасться в проклятую Иррил, и пробраться в её овеянные ужасом Лаборатории. И вот, они здесь. Первая часть плана удалась. Теперь осталось пройти в святая-святых колдунов – лаборатории, вход в которые был расположен у видимой даже отсюда Башни Молний…
«Арглай!» - ревут воины. Тварей немного – штук восемь, но трудно губить то, что было создано единственно как абсолютное «живое оружие», и теперь, оказавшись рядом, страшно, зловеще хрипит, протягивая к ним тёмно-серые, лоснящиеся, ощетинившиеся чёрными когтями руки.
Отряд вытянулся шеренгой, намереваясь, смести чудовищ, но те невероятно подпрыгнули, пролетев над их головами, и мгновенно оказавшись в рядах воинов. И начался бой…
А когда он окончился, и последний монстр, пронзённый чьим-то копьём, тяжко издох – Кречет недосчитался двадцати четырёх человек. «Ну что ж, дело того стоило» - подумал он. Отряд нёсся к Башне Молний.
А потом, посреди окружённой колоннами аллеи, на них неожиданно напали. Скрипя бронёй, и смердя йодом, на них набросились новые, стократ более ужасные твари. И был бой. Кречет изрубил преградивший ему дорогу клыкастый кошмар, и бросился вперёд, увлекая за собой отряд. Взвод бойцов остался позади, дабы преградить путь врагам.
И снова вокруг замелькали осыпавшиеся колонны и кариатиды, и зашуршал под ботинками битый камень. А потом перед ними предстала Башня. Высокая, тонкая, изящная, она так и приковывала к себе взор. Но Кречета интересовала не она. Быстро нашёл он массивное гранитное здание, прислонившееся, как дремлющее чудовище, к цоколю башни, и бронзовую дверь в его стене. Подойдя к двери, Кречет снял перчатку, и взялся за ручку, исполненную в форме головы змеи. Голова ожила, и схватила его зубами за руку…и тут же отпустила, удостоверившись, а дверь – открылась. Зло усмехнувшись, Кречет снял с руки перчатку из содранной с анеанорга кожи. Колдуны любят такие шутки. Перекрестившись, он вошёл в дохнувшее ему в лицо сыростью подземелье…

Недолго ликовал Ренеркард. Владыки, да и вообще, все люди Севера были возмущены. Выращивать чудовищ? Травить ими людей? Покуситься на промысел Божий?
И то верно. Если бы даже маги выращивали не ужасных монстров, а пушистых котиков, они всё равно были бы трижды прокляты, ибо ежели и есть преступление большее, нежели лишить жизни, так это преступление отнять жизнь, в полном смысле этого слова, возомнив себя богом, превратив Бытиё в поле своих игрищ…
« Доколе? ДОКОЛЕ?!» - витали над землями гневные крики, и, наконец – люди, взяв топоры-вилы, пошли на магов. Это решило всё. Проект «Anea Gevaar» - власть над жизнью, окончательно превратился из безумной игры – в армию. Твари, бывшее ранее лишь пробными образцами – стали основой «Живого Оружия» - того, что могло бы дать величайшую власть.
Люди потерпели поражение… Что может хрупкое человеческое тело, созданное чтобы жить, супротив созданного чародеем кошмара, созданного дабы убивать? Чудовища одолели, но война на этом не завершилась. Нет, она только началась… Во-первых – чтобы тварь была не просто боевым устройством, но обладала живым, игристым разумом – для её создания нужно использовать человека. И сотни охотников покинули Иррил, чтобы тащить в неё несчастных на муки. Во-вторых – чудовищам просто понравилось убивать – и они были рады любому шансу продолжить! И верно, если человек, созданный, чтобы жить – видит высшее счастье в жизни, то в чём может находить удовольствие «Живое Оружие»? И земли, бывшие Южным Критионом, постепенно стали Пограничьем. Почти все люди покинули их, ибо кому хочется жить, зная – настанет вечер, и к тебе придут? И не видеть никакой возможности противостоять кошмару…
Но вскоре, храбрые критионцы решили нанести ответный удар. Император собрал легионы, а дружины окраинных князей поспешили воссоединиться с ними. И начала собираться великая рать! Величайшая, со времён окончания Мировой Войны!
« Тем хуже для них! Мы слишком многого достигли! Мы не можем остановиться. МЫ НЕ БУДЕМ ОСТАНАВЛИВАТЬСЯ!!! Мы достигли величайшей власти. Веками владыки ломали головы над тем, как преумножить себе подданных, как привлечь к себе армию… Мы сами создадим себе их! И горе тем, кто встанет против нас, ибо Я объявляю: Наше дело – ГОСПОДСТВО; его залог – НАШИ ИЗДЕЛИЯ; остальные – лишь МАТЕРИАЛ! И никто нас не повергнет, и слава и могущество Иррил будут прославляться в веках! Любой ценой…» - так говорил одержимый своими безумными амбициями Ренеркард, и всё больше магов были с ним согласны…
Обезумев от успеха и безнаказанности, Ренеркард отправился в Llan-Taldaruat, чтобы там, в Тальдурате, изложить свои требования самому Императору: Всё Пограничье – навеки вотчина Иррил. Людям там боле нет места. Там будут рождаться исчадия Иррил, что вскоре превзойдут собою всех…
Верцын Дуграбаж «Anea Norgi и упадок Irril»
Императорский Архив. 14813\54.

Отряд рассыпался по подземелью. Где-то здесь были те, кого они ищут. Воистину диковинные устройства были тут. Змеясь стеклянными трубочками, зловеще сверкая металлом, подмигивая цветными огоньками, ошеломляя чудовищными стеклянными ёмкостями – они были матерями кошмаров, какие иначе не могли иметь место быть…
Кислота брызнула в авангард отряда из пустоты, обратив его в кашу, а вслед затем из пустоты появилось чудовище. Оно разорвало двух бойцов чёрными щупальцами, и откусило ещё одному голову щёлкающим насекомоподобным ртом. Кречет замахнулся мечом, но тварь снова стала невидимой. Проскользнув между рядами бойцов, она вновь материализовалась, и заглотала живьём ещё одного казака. Кречет подбежал, и запихнул её в пасть фальшфейер. Чудище сразу же стало невидимым, но яркий огонёк был виден, висящий в пустоте. Лучники выстрелили синхронным залпом…
Выскользнувшее из-за безумных устройств чудовище ринулось казаку. Тот судорожно дёрнулся, отскочил. Его товарищи со всех сторон бросились мочить тварь. У неё была только одна секунда на атаку.
Гулкий щелчок.
Чудовище зарубили. Казак очень медленно повернулся к товарищам, и Кречет почувствовал, как ноги становятся ватными. [...]
Приканчивая несчастного тычком меча в висок, еле видный в кровавой каше, полковник не заметил длинной лоснящейся тени, зависшей на потолке, прямо над его головой, шевелящей острыми лапками, чуткими усиками…
Прыжок – и ещё один казак погиб страшной кровавой смертью. Была резня.
…Группа быстро бежала по подземельям. Кречет повторял про себя план. Налево, опять налево, вниз, сюда – по винтовой лестнице. Так, теперь сюда – в этот полузатопленный коридор… Что? Стоп, что это за звук? ЧТО? Не-ет! Бей! Руби их, руби! Ар-р-ргла-ай!!!

…Огромный, тёмный, пустой зал. Багряные мерцающие кристаллы на потолке изливают зловещий свет. Прозрачные панели закрывают проходы, открывающиеся влево и вправо. Сотни проходов. Огромная чёрная дверь, ведущая в зал, со скрежетом отворилась. За ней – Кречет, закончивший возиться с замком-головоломкой. Сто ячеек образуют квадрат десять-на-десять. Коснувшись пальцем одного квадрата – узришь цифру, которая отображает – сколько блокираторов в смежных ячейках. Следует активировать все ячейки, не коснувшись ни одного блокиратора. Откроешь по ошибке блокиратор – получишь удар током, а замок вернется в изначальное состояние. Схема блокираторов – каждый раз разная. «Колдуны окаянные! Умники долбанные!» - думал Кречет, потирая руку. Но вот – всё позади.
Остатки отряда – сорок человек - вбежали в зал. «Тут они проводят эксперименты над людьми! Освободим несчастных!» - крикнул своим людям Кречет. Он подбежал к прозрачной пластине, но та не открывалась. Тогда, он подскочил к терминалу управления – серебристому шарику на стене. «Открой!» - кричит. «Инсталляция не окончена. Организмы не готовы» - отвечает волшебный глас. «ОТКРОЙ!» - ревёт полковник. «Пароль для нарушения процедуры инсталляции?» - подло спрашивает волшебный глас. Рявкнув, Кречет подбегает к прозрачной панели, и сапогом разбивает её на тысячи осколков. Но что это? С другого конца зала к ним семенит ужасная фигура. «Tar gvyr frenado? Norri ker dierrias pailonot. Range forthunn! » - рычит. «Принято. Исполнено.» - волшебный глас отвечает – «Система самоуничтожения активирована. Персоналу – срочно покинуть комплекс!».
«Анеанорг!» - кричит полковник. «Бей его!!!». Казаки бегут к чародею. «Elgvineaross!!!» - кричит колдун. С шипением летит выпущенный им огненный шар, и убивает множество бойцов. Крик боли – умирающих. Крик ярости – выживших. «Процедура самоуничтожения начата» - присоединяет свой голос серебряный шарик. В высоком своде зала разверзаются отверстия, и из них льётся бетон.
Прыгнув, как тигр, на колдуна, Кречет рубит его мечом, но тот удивительно ловко парирует удар своим посохом, и наносит ответный удар – такой силы, что добрый фреакор казака раскалывается на куски. Казак выхватывает из рукава стилет, и вонзает его в горло колдуну. Тот, и не думая падать, бьёт его посохом. С воплем отлетает полковник. Казаки, сгибаясь под массой цемента, бьют из луков по чародею. Тот падает, и тогда один из них – могучий детина, подбегает, и рубит ему главу. Глава катиться, покинув тенета клобука, и поднявшийся Кречет видит – это уже давно не человек.
«Бежим!» - вопит казак. «Погоди, спасём хоть одного!» - отвечает полковник. Кречет бросается в помещение, проход в которое он открыл. Там – подключенный к ужасной паукообразной машине человек. Восемь лап-манипуляторов обвивают его, забираясь вглубь плоти сотнями игл и крючьев. Прозрачные шланги входят в его тело, и диковинные жидкости по ним струятся. «Освободи его!» - орёт казак терминалу. «Принято. Исполнено.» - отвечает серебристый шарик, и несчастный падает на руки Кречету. «Уходим! Уходим! Быстрее!» - кричит казак…

«Убирайся, Хозяин Чудовищ!» – сказал Ренеркарду Император Тальдериона – «Твоё зло несёт угрозу. Оно будет уничтожено. Так или иначе…» - обещал он - «Но я не желаю зла никому, если его только не желают мне! Дайте мне работать, оставьте меня в покое, и никто боле не пострадает!» - отвечал маг – «Значит, это дело рук кого-то другого? Кто губит всё живое на юге? Кто жжёт города и сёла? Кто ворует людей, чтобы превратить их в ужасных монстров?» - и смутился Ренеркард, удивлённый – «Что? Я…я ничего не знаю об этом!»
И вернулся назад, в Иррил, смятённый…
И ужаснулся, узрев свою твердыню. Перед чудными вратами её возвышалась кошмарная Страж-башня. Стены её почернели от копоти, купола и знамёна были покрыты запёкшейся кровью, и все её гордые стены и башни, вся она была покрыта сотнями кошмарных изваяний. В безумной, извращённой гордыне колдуны покрыли стены своей твердыни пределами своих мечтаний. Фигурами кошмарных, неслыханных чудовищ, которым ещё суждено будет вырасти. И над этой тёмной, «украшенной» статуями чудовищ громадой висел, стойкий и неодолимый, запах йода…
«О нет!» - причитал маг, бредя по аллеям Иррил, и всюду видя следы ужасного упадка. Прекрасные сады осквернены, столы, за которыми ране проходили мудрые диспуты, и учёные беседы – перевёрнуты, окна корпусов, некогда полных жизни и веселья – слепые, тёмные. И всюду, всюду фигуры чудовищ. Изваянных, и живых. Они бродили везде, нагло и беспрепятственно, и маг только сейчас понял – что он натворил!
«О горе вам! Что вы наделали! Я говорил, что нам нужна армия, но не говорил, что нужно предавать смерти всё живое, во имя власти и амбиций!» - кричал маг, бредя к Башне Молний. Там, его встретили его ученики и приспешники. « Глупец! Ты сам не понял, что ты сотворил! У нас есть живое оружие, и мы, как и каждый, алчем власти и могущества! И никто не сможет нам перечить!» - отвечали они. «Несчастные! Одумайтесь! Ваша власть порочна, вы изуродуете всё, к чему прикоснётесь!» - увещевал их запоздало раскаявшийся маг – «Где все?» - спросил он, и получил ответ – « Никто не сможет нам перечит, но многие – пытались… Битв… диспут шёл три дня, но наши аргументы были весомее!» - отвечали ему колдуны. «И где они?!» - воскликнул Ренеркард – «А вот!!!» - с безумным хохотом отвечали маги, показывая на окружившую их толпу клыкастых-когтистых-рогатых-бронированых-крылатых, ощетинившихся шипами, жалами, щупальцами, и хвостами. «О нет!» - возопил Вегеж Ренеркард, и, не разбирая дороги, убежал куда-то в земли Пограничья, где, говорят, и сгинул. Слишком поздно он одумался…
Верцын Дуграбаж «Anea Norgi и упадок Irril»
Императорский Архив. 14813\54.

Отряд Кречета вовремя сбежал из подземелий, и воссоединился с основной армией в Верхней Иррил. Увы, их благородная миссия провалилась. Спасти удалось лишь одного человека. Теперь они могли сделать только одно – не допустить, чтобы этот кошмар продолжался и дальше. Уничтожить поголовно всех aneanorg’ов, и tarnorg’ов, очистить твердыню огнём и мечём, навсегда превратив её в страшную легенду.
Кречет отдал своим казакам соответствующие приказы, и понёс ещё не пришедшего в себя спасённого к медикам…
Из чёрных проходов вылезали всё новые и новые чудовища. Храбрые казаки ровными шеренгами шли по аллеям Иррил, постепенно настигая, и убивая оставшихся монстров.
Так, пятого августа, одна тысяча семьсот пятьдесят второго года окончилась последняя битва за твердыню Иррил…

И вот, в сентябре одна тысяча пятьсот восемьдесят восьмого года, объединённая армия подошла к страшным стенам Иррил. И ужаснулась, узрев пред собою чудовищную рать. Чудовища зарычали. «За Честь и Славу!» - закричали в ответ воины людей. Твари снова зарычали. «Победа или смерть!» - крикнули люди. Тогда чудища в третий раз зарычали, столь страшно и грозно, как никогда. «АРГЛАЙ!» - ответили люди, и бросились вперёд.
Но в этот момент, чудовища неожиданно расступились, и бежали, скрывшись в подземельях Иррил. А вслед за тем, Чудные врата раскрылись, и из них вышли маги. Ужасен был их вид. Предаваясь ужасным экспериментам, забыв обо всём, кроме жажды могущества, они постепенно утратили человеческий облик. И боле не Kelass’ы, маги, называли их, как ранее, и не Irrilkard’ы, властители Иррил, как их стали называть, когда они обрели дом. Нет, Anea Norg’и – Повелители Чудовищ, называли их теперь, и под этим именем они остались в веках.
И они шли сдаваться. И тогда ещё никто не понимал – почему. И умилившись, подумав, что они искренне раскаялись – Император помиловал их. Но в них не было и тени раскаяния. Нет, они боялись, что во время штурма может пострадать оборудование. Им было проще сдаться, чем рисковать производственно-технической базой. Они знали, что Император, восхищённый красотой Иррил, не решится её уничтожать.
И действительно, хотя уродливые статуи и снесли, твердыню не тронули. Напрасно.
В девяносто первом году, чудовища, ранее прятавшиеся в недоступных подземельях, вылезли, убили всех, и воззвали к своим хозяевам. И те явились, дабы вновь принять власть над Иррил. Они завоевали всё Пограничье, осквернив своими магическими штуками его города и замки, и отправив немногих выживших на переработку. Они всерьёз собрались принять мировое господство.
В девяносто втором году объединённая армия людей подошла к твердыне. В великой битве они одолели рать чудовищ, и убили часть aneanorg’ов. Но Иррил уже была слишком сильна, чтобы они смогли захватить её. Часть чудовищ спряталась в твердыне, неуязвимые, под защитой Страж-башни, и бесчисленных ловушек. Немногие герои решались гоняться за монстрами в тёмных, извилистых переходах Иррил. И никто не возвращался.
Другая часть чудовищ скрылась в горах Ardh’ell, навеки сделав их недоступными для людей.
Многие, в особенности же те, которые могли принимать человеческий облик – расселились по землям Критиона, скрываясь, и нанося удары, когда была возможность.
Долгое время считалось, что повелители чудовищ – уничтожены, однако в восемнадцатом веке их тайная организация набралась сил, и снова дала о себе знать. Некоторые из них вернулись в твердыню, и в Пограничье снова стали пропадать люди. Народ долго терпел это, но Пограничье находилось вне чьей либо юрисдикции, и они могли надеяться только на себя.
Когда терпеть боле стало невозможно, люди призвали казаков из Божеславского Коша, взяли топоры-вилы, и пошли на Irril. Это был последний, третий поход на Иррил.
После него оказалось, что некоторые новые «изобретения» aneanorg’ов сделали жизнь в Пограничье практически невозможной, и немногие оставшиеся жители бежали, или погибли.
Повелителей Чудовищ не осталось, но тысячи их творений живы. Они прячутся, едят людей, и ждут своих хозяев…
Верцын Дуграбаж «Anea Norgi и упадок Irril»
Императорский Архив. 14813\54.

Спасённый

Шум.
Шум водопада. Брызги на лице. Это Gyrenatt. Это Irril.
Крылья.
Крылья хлещут по лицу. Крылья поднимают ветер. Я – крылья… Нет! Крылья несут меня! Они уносят меня. От…дома.
Свет.
Пронизывающий, невыносимый свет. Огонь. Огонь в глазах моих. Я не могу…
Тьма.
Света больше нет. Шум стихает. Тёплая, бархатистая тьма со всех сторон. Что-то шевелится! Оно подбирается. Все ближе и ближе…
Метал и камень.
Тёмный, древний камень. Со всех сторон. Он гнетёт. Он давит. И металл. Металл на мне. Металл на мне, и во мне! Чудовищные машины потрошат меня. Я вижу потроха? Мои? Нет, потроха не во мне, а вокруг! Это Иррил. Я – во чреве Иррил. Твердыня пожрала меня.
И изрыгнула.
Свист. Свист воздуха в лёгких. Я снова дышу! Лицо. Лицо над лицом. Это полковник. Он спас меня!
Нет. Это анеанорг. Черты лица чудовищно искажаются. Нет! Не-е-ет…»

Я проснулся.
Да, моя жизнь не сахар. Я почти каждое утро просыпаюсь от таких вот сновидений. Кошмары-с. Что поделаешь, это неплохая плата за освобождение из логова анеа… Впрочем, вы знаете, о ком я.
Прошло уже прочти полгода с тех пор, как полковник Марко Закрутигуба освободил меня. Разумеется, ничто в моей жизни не превзойдёт моей благодарности к нему (во загнул!), тем более что в этой жизни не очень то много событий. Да, это ещё одно последствие моих…хм, злоключений. Я ничего не помню. Печально.
Иррилкарды успели украсть несколько тысяч людей. Большинство из них так и не нашли. Сгинули где-то в Подземельях (паскудное местечко, это я вам точно говорю), а тех немногих, которых нашли – опознавать уже как-то и нету особого смысла. Сами понимаете, в их-то состоянии! Чего зря тревожить родственников.
А такой как я – всего один. Наверняка, в каком-нибудь далёком городе льёт слёзы старик-отец, почтенная мать, возможно – пяток братьев, а быть может (чем шносс не шутит!) – и жена с первенцем! Но я об этом врядли когда-нибудь узнаю… Грустно, слово чести, грустно…
Итак, мне надо было ассимилироваться. А чем бы вы занялись, ежели бы оказались посреди Пограничья, без гроша за душой, без дела и профессии, с одним только крепким здоровым молодым телом (и за то спасибо!)? Спрашиваете – что бы делал я? Не знаю. Честно, не знаю! Зато знает полковник. Кречет.
Меня определили в гонцы. В курьеры.
Это у них там, в Иррил, хорошо – подошёл к интеркому на стенке, и говори – чего надо. А у нас (у них?) тут, в Пограничье – трудно. Добраться из посёлка в посёлок – целая история! Ну вот, я и нашёл себе дело.
Ещё одна, кстати, пикантная деталь – полковник, определяя меня на службу, выдал мне булатный фреакор. Хотел и православный крест выдать, но я отказался. Откуда я знаю – а какой я веры? Может, мой народ поклоняется тотему в форме, скажем, выхухоля?! Короче, как сказал философ – Хе кредер – хе норитас! Не знаешь – не делай! Или это не совсем подходит… Ладно, не важно…
Так о чём это я? Ах да, о мече. Ну, так вот, многие из norgi, тварей поганских, любят нападать на путников в дороге. Часто нападают и на меня. А я это ох как люблю! Знаете, я к ним немного предвзято отношусь. По правде сказать – я их недолюбливаю. Малость. Так что, мне каждая встреча с ними – в радость!
Полковник ещё спрашивал – где это я научился так лихо клинком орудовать? Я ж крутой воин, в натуре! Кабы я знал!!!
Ой, ну ладно, чего-то засиделся я. Пойду, пожалуй. Пора мне. За угощение, и за ночлег - благодарствую.
Счастья в дом!»

Вот примерно такой историей я развлекал ростовщика, уплетая угощение. Надо отдать ему должное: Ростовщиков обычно описывают людьми грубыми, жадными, циничными, и вообще – нехорошими. А гарнеан Торк – нет, он – так и каши с салом даст, и стаканчик красного нальёт, и доброе слово всегда в запасе имеется. Да он и без слов, того – к себе располагает. Вот сейчас, например – за стол усадил, сам напротив сидит, и слушает. Внимательно так слушает, вежливо. И улыбается так по-особому – дружески, но без снисходительности. Хороший человек.
Ну вот, я попил, покушал, посылочку отнёс (интересно, а что там было? Хотя какая мне разница?!), теперь пора в путь. Посох - в руки, меч - на пояс, сумку – на плечи, и – в дорогу!
Посёлки тут маленькие. Пять минут – и я прошёл последнюю хату. Потом – неизменный частокол (а как тут без этого?), и всё – лес.
А леса тут густые, буйные.
Говорят, когда эти земли назывались Южный Критион – тут было множество прекрасных городов и замков. Теперь, после пошлых событий, именуемых «Исход Князей» - их здесь не осталось. Тут вообще теперь мало людей живёт. И поселений мало. Какие? Ха, это я запросто могу рассказать! Уж я-то тут всё исходил. Итак:
Ллан-Шеннат – это имперская пограничная (тут всё «пограничное!») крепость на северо-востоке. Но до тудова пилить, почитай, как от Дар-Тарлемба до Дар-Анрейта! Далеко!
Божеславский Кош – там поселились те из казаков, которым врождённые кураж и боевитость не позволяет мирно отсиживаться в Эндорионе, потребляя горилку, да мордуя временами орды несчастных троллей.
Ллан-Белрун – в этом замке, говорят, остались какие-то особенно гордые князья, которые решили не уходить, а остаться в своей вотчине до последнего. Впрочем, оттуда уже давно нету никаких вестей. Есть ли там кто живой?
Теперь – сёла. Их тут мало, но они тесно примыкают к друг другу (чем немало облегчают мне работу!). Я насчитал две основные агломерации. Одна – к северу от Irril, вторая – к западу. В каждой из них по полтора десятка сёл, между которыми не более дюжины санат расстояния…
О! Ну вот, я уже полпути и прошёл! Дороги тут плохие. Верховых животных тут почти ни у кого не водится, так что местные ходят пешком, по тропкам. Толпами. Это ж только я один – такой умный. Один хожу.
О! Кривая сосна! Ещё три сн. - и я в Рябиновке! А именно туда мне и надо!
Ох и тяжёлый же, скуерреан-балт, этот мешок! Почитай, двадцать кэрн будет! Стоп, что это такое?
Эй, там, в кустах – выходи! Выходи, норг – я тебя вижу…

Окажись в этот момент посторонний на лесной тропинке между Рябиновкой и Гороховкой, он бы увидел усатого человека в кожаной куртке, с сумкой почтальона за плечами, и его толстого попутчика, спрятавшегося за спину курьера.
Он бы увидел шевеление в кустах, и увидел бы, как усатый грозит предполагаемому чудовищу. А потом увидел бы, как из кустов вылезает банда.
Пятеро мордоворотов с абсолютно опустившимися лицами – с обычными топорами, и только один – главарь – с мечом. Усатый узнал игдиль из доминионов. Любимое оружие бандитов.
- Стоять, суки! Выкладывая, чего есть ценного! Всех поубиваю!!!
Усатый молча достаёт меч, и бросается на банду. Банда, люто размахивая топорами, пытается его окружить, но курьер, ловко вывернувшись, колет в бок одного, и оказывается вне досягаемости остальных.
Толстый попутчик гонца подбирает топор, и подло рубит в спину одного из бандитов. Тот с плачем падает. Главарь бросается на него, рубя мечом. Толстый прикрывается топором, но это оказался финт. Рубящее движение клинка переходит в колющее, и вот уже толстый лежит в луже крови, и умирает.
Курьер, тем временем, убивает ещё одного бандита, но остальные – сбивает его с ног, и собираются начать убивать…
Думаете, это конец? Нет! Ой, что было потом!
Из кустов вылезла тварь с длинным лоснящимся телом, скорпионьим хвостом, непропорционально большими чёрными когтистыми руками, и ужасной, ни на что не похожей головой с сочащейся дурной слизью пастью.
Она ужалила главаря, и с тем начали происходить странные вещи. [...] Оставшиеся бандиты попытались порубить её топорами, но та ловко отбила все удары когтями, и откусила бандиту голову. Последний бандит попробовал убежать, но не вышло. Тварь проигнорировала лежащего в крови курьера, и ушла.
С главарём закончили происходить странные вещи. Он превратился в подобную тварь, и засеменил следом.

Я долго не мог прийти в себя.
Нет, я не потерял сознания, но ужас увиденного до такой степени сразил меня, что я буквально впал в ступор, не в силах пошевелиться. Наконец, я с кряхтением поднялся. Мой меч лежал рядом. Я поднял его. Подобрал сумку. Шатаясь, побрёл в сторону Рябиновки. Потом сообразил, что иду к Гороховке. Развернулся, и всё-таки пошёл к Рябиновке.
Нет, не подумайте ничего такого – мне не впервой встречаться как с бандитами, так и с тарноргами. Но это…То, что произошло…Тварь не просто убивала, она с лёгкостью обратила пусть даже и нехорошего, но полноценного человека в себе подобного!
А самым ужасным мне почему-то казалось то, что она не стала трогать меня. Разум увещевал, что я лежал, не шевелясь, и был весь в чужой крови. Чудовище просо могло счесть меня мёртвым. Но какая-то глубинная часть души – смутная и сумрачная, пережившая, и, в отличие от разума, отлично помнящая все мои похождения в твердыне, мешала мне так думать. Витало ощущение какой-то отчуждённости. Осквернённости. Как будто Иррил впилась в мою душу своими чёрными когтями, и навсегда оставила там свою метку, столь мерзкую, что даже её порождения избегают питаться мной. Или как раз поэтому и избегают…
Пока я размышлял таким вот образом, между деревьев показался частокол Рябиновки. Надо будет сообщить людям о случившемся. Конечно, вряд ли это сильно их заинтересует. Такие инциденты тут не редкость. Хорошо, если хоть трупы похоронят.
Вскоре я уже был в Рябиновке. Отдыхал после трудного пути. Староста приказал организовать мне баню, и накормил, так что два часа спустя – сытый и пьяный, чисто вымытый, и в выстиранной одежде – я уже был готов приступить к своим обязанностям. А что? Не распускать же нюни каждый раз, когда чудовища массово пожирают людей, верно?
И вот, я стою перед старостой. Полностью собранный в путь. Вот тут то он и сказал мне единственную стоящую новость за этот день:
- …Так что, Илфарт, дело только тебе и можно поручить. Больше некому. Придётся тебе сегодня, на ночь глядя в Кош топать. К полковнику Марко Закрутигубу.
«Илфарт» - Безымянный на Виг’раен, это, значит, меня так называют. Я, понятно, обрадовался – к Кречету – всегда в радость!
- А что нести-то? – спрашиваю. Я обычно нелюбопытный, так, вырвалось чего-то.
- Да проблемы у них, там, с чудищами. Полковник одну вещь заказал – из самого Антордурата везли! Оттуда, значит, к ростовщику Торку из Гороховки (уж не знаю – кто и как!) доставили, ну а тебе, значит, надобно теперь у гарна Торка это забрить, и отнести к пану полковнику.
Чего тут говорить – выпил я стакан красного, и в путь!
Солнышко красное уж садилось, ветерок деревьям веточки покачивал, вороньё над головою беседы вело… Короче, и в лучшем месте было бы зябко. А тут – Пограничье!
Бреду я, значит, по тропинке, шагаю, и вдруг вижу – оп! То самое место, где сегодня бойня была! А трупов – нету! Неужто, сельские так споро убрали? Аль иной кто-то?
Шум водопада. Исполинские крылья. Полёт. Чудовища. Чудовища вокруг. Тысячи чудовищ. В их глазах…страх??? Я иду!
Тьма. Тишина. Подземелья. Паукообразные машины. ЧТО ВЫ СО МНОЙ ДЕЛАЕТЕ?! НЕТ! НЕ-ЕТ!!! НЕ-Е-ЕТ…
Я очнулся, лёжа на траве. Неужто – в обморок упал? Ране со мною такового не бывало!
И вот, значит, лежу я, и вдруг – чудовищ вижу. В натуре! Было так:
Из кустов, настороженно ведя носом, вышел лесной кот. Животное сделало несколько шагов, но вдруг – замерло, навострив ушки. Оно успело ещё почуять угрозу. А потом чёрная, полная покрытых пенистой слюной пасть схрумкала его. Я чуть не закричал. Я знал эту модель – у них пасть свободно двигалась на длинном уродливом отростке. Страшно. Мерзко. Эффективно…
Чудовище прошествовало в дюжине сакн от меня, а за ним появились другие – жуткие, чёрные, бронированные – они производили впечатление внушительной, знающей себе цену мощи. Прошло не менее дюжины минут, прежде чем отголоски их самоуверенных шагов затихли в лесу.
Я встал, и быстрым шагом пошёл к Гороховке.
Я добрался поздно вечером. Ворота уже были наглухо заперты, и я долго колотил сапогами, требуя впустить меня. Наконец – мне открыли. Прошло всего пару минут, и я уже был у гарна Торка. Я говорю:
- Гарнеан, я у вас вещь для пана Кречета забрать должен!
А он мне отвечает:
- Ну да, конечно, бери. Только – не открывай ни в коем случае!
И даёт мне, значит, капсулу такую маленькую. Металлическую. Никогда таких до того не видал. А чего там внутри – шносс его разберёт.
Ну я, значит, говорю:
- Так я, стало быть, утречком пойду, да?
А он меня ошарашил:
- Нет, сейчас, друг мой, пойдёшь. Это срочно! А чтоб ещё кому сегодня тебя съесть не возжелалось – двое с тобой пойдут. Они у меня по вышибальному делу состоят.
Я решил совместить приятное с полезным – от эскорта избавиться, и людей проинформировать:
- Я тут, по дороге, походную группу чудовищ видел. Крепите-ка лучше оборону – шносс его знает, куда они идут!
А ростовщик только как-то странно улыбается:
- Я разберусь – говорит – а ты уж за собой пригляди.
Дал он мне «в помощь» двух мордоворотов с мечами, и отправился я в путь-дорогу.
Мы шли всю ночь. До Коша добраться – это вам не в Рябиновку сбегать. Мои попутчики – один, плотный и угрюмый, звался Борода, и второй, среднего роста, очень молодой, как на мой взгляд, Таери – молчали. Тропинка вилась по лесу, огибая яры и овраги. Звёзды и луны освещали нам дорогу. Казалось – ночь никогда не закончится. Когда я уже готов был плюнуть на всё, и устроить привал – зоркий Борода увидел промежду деревьев огоньки. Мы пошли быстрее.
Знаете ли вы, как выглядит Божеславский Кош ранним утром? Или поздним вечером?
Представьте себе крутые земляные валы, высокие деревянные сторожевые башни, и большие вращающиеся ворота. Представьте себе ровные ряды белёных куреней, и красивую православную церковь. Представьте себе вооружённых дозорных, греющихся у жаровен (которые и заметил мой спутник). Тут-то нас и ждал пан полковник.
Он встретил нас на центральном майдане. Вокруг суетились казаки, разгружали телеги, бряцали оружием. Похоже – к чему-то готовились.
- Спасибо, Илфарт. Это очень для нас важно. Это поможет спасти жизнь множеству людей, которых иначе не спасти. Маги Антордурата славятся подобным…
- Телепортационными устройствами – не задумываясь, закончил я.
- Откуда ты знаешь?! – удивлённо воскликнул полковник.
- Не знаю – ответил я, не менее удивлённый – возможно, я раньше был крутым путешественником.
- Слушай, - начал Кречет – ты, парень, можешь стать для нас настоящим кладом. Ты, похоже, знаешь значительно больше, чем ты знаешь (классно звучит!). А как ты орудуешь мечом – всем нам известно. А главное…
- Вот-вот – перебил его я – вы уже знаете, что чудовища не нападают на меня. Предупреждаю, что это началось совсем недавно, и в любой момент может прекратиться. Ещё неделю назад я зарубил двух тарноргов…
- А они? – спросил Кречет.
- А…чего…что «они»? – спросил я.
- Они пытались тебя убить?!
- Н-нет. Они только убегали! Значит, это не исключение! Они действительно не хотят атаковать меня!
- Так ты мне поможешь?! – перебил меня Кречет.
- А что нужно?
- Проникнуть в Иррил…
Он ещё не закончил, а я уже отпрянул:
- ЧТО?! Да вы что…Думаете – мне мало было? Я думал, с этим покончено!!!
Полковник устало вздохнул, и мягко заговорил:
- Ты не представляешь себе, какое это страшное место! Мы частично прошлись по верхней Иррил, не заглядывая особо в корпуса и павильоны. Те, кто пытался – редко когда возвращались. Там сплошные ловушки! Охранная система твердыни была создана ещё до…известных событий, а затем извращена, и многократно усилена чудовищами. Что до подземелий – мы даже не пытались. Чудовища вот уже почти двести лет как обустроили там своё царство. Не хотел бы я там оказаться.
Так вот - после битвы, контроль даже над Верхней Иррил нам удалось установить едва ли на несколько часов и, разумеется – не в районе Страж-башни! Ты не представляешь себе – что это такое, пытаться занять позицию, когда из-за каждого угла высовывается щупальце, хватает одного из твоих людей, и вновь исчезает. Короче – через четыре недели, когда из трёх тысяч воинов у нас осталось семьсот девяносто – мы окончательно покинули твердыню. Но не все…
Остался контингент примерно в триста время от времени сменяющихся воинов. Они обустроили себе хорошо защищённую, относительно безопасную базу в исследовательском комплексе Башни Снов, и остались. Видишь ли – Иррил, помимо прочего, может стать источником дохода. Маги, да и позже, анеанорги, любили жить богато. До легендарных Сокровищниц Иррил ещё не удалось добриться ни одному авантюристу. Но там и без того хватает ценностей. Картины великих мастеров древности на стенах, золотые дверные ручки на стенах, ценные элементы аппаратов в лабораторных и промышленных комплексах… серебряные купола, наконец! Вот они и остались.
В жажде наживы они забирались всё глубже и глубже, покуда не отключили блокировку на какой-то двери. Из-за неё вылезло нечто настолько ужасное, что бойцам оставалось только убегать. Но это Иррил! Куда там убегать?! Один из их боевых магов ударил могучим заклинанием, которое фактически полностью обрушило Западное крыло центрального комплекса. Выжившие – сорок человек – оказались в ловушке! Потом – связь прервалась. Безопасного пути в ту зону больше нет. Страж-башня, сам понимаешь…
Кроме того – они сообщили нам очень важную информацию. Видишь ли, во время штурма мы убили четырёх анеаноргов. Мы решили, что это были все, но перед тем, как связь прервалась – Геньел, командир отряда, сообщил, что они видели ещё анеаноргов. Их следует уничтожить!
- Итак, чего вы хотите от меня?
- Я с войском пойду со стороны водопада, и буду ждать на верхней фуникулёрной площадке. Ты – пройдёшь в глубь твердыни. Ты ведь можешь не бояться чудовищ! Найдёшь выживших, и откроешь портал. Потом – найдёшь анаеноргов, и откроешь портал нам.
Что я мог ответить?! Сорок человек, как-никак!
Вокруг снаряжались в поход войска. Я поглядел на авторитетных казаков, ласково точащих сабли, и спросил:
- Ну, так как там у вас борьба с норгами? Не всех ещё извели? – Наверное, напрасно я это спросил. Полковник весь побледнел, сжал кулаки, и прошипел мне:
- Слушай, парень! Мы не хотим распространять панику, скрываем ситуацию, до-поры, до-времени, приукрашиваем…Но ты – должен знать! Это не охота – нет, это уже (с самой зимы, а то и ранее!) – полноценная война! Мы не можем сдерживать их натиск. Нет, конечно же – ты не увидишь полей великих битв, и крупных сражений. Анеанорги не дураки – они воюют не числом, а качеством. Походные группы свободно бродят по всему Пограничью, убивая и поедая беззащитных людей. Одиночные чудовища крадутся в ночи, добираясь уже до последних безопасных оплотов человечества! Мы – он понизил голос – можем только играть по их правилам. Делить армию на крошечные патрульные отряды, и надеяться – крупные группы пройдут мимо, вместо того чтобы вырезать их, а мелкие – вылезут, подняв ру…конечности, вместо того чтобы бесшумно скрыться во мгле. Мы держим периметр на линии: Озеро_Малиновка_Ллан-Белрун_Шалфеевка, но мелкие отряды с лёгкостью проходят в наши тылы. Они не остановятся – Кречет чуть не кричал – покуда не пожрут всех! А остатки – загонят в загоны, как овец, превратив в кормовую базу. А Пограничье – расширится на весь мир. Их цель – Гегемония!
- Полковник – говорю – я видел группу неподалёку от Гороховки!
- Не страшно – только махнул рукой Кречет – Торк их всех защитит…

Мы шли к твердыне Иррил.
Это был поход сквозь пелену собственных кошмаров. Загляни в свой страх, препарируй его, как это делают анеанорги с нашими душами, и ты увидишь – мир чёрный! Как свет проникает во всё в мире лишь на ничтожную глубину, оставляя недра всего сущего полными неодолимого мрака, так и свет разума достигает лишь поверхности наших душ. А остальное – кормит кошмары!
Мы шли через опустошённые, и заброшенные города. Мы видели роскошные дворцы, из провалившихся сводов которых торчали деревья. Мы видели великие тракты, заросшие травой. Скелеты, засыпанные пылью веков…
Мы были в Пограничье.
Я, не в силах выдержать апокалипсической тишины – обратился к Кречету:
- Полковник! Почему вы сказали, что гарн Торк защитит людей? Я думал – он ростовщик!
- По совместительству – улыбнулся Марко Закрутигуба – Он – потомок одного из Беглых Князей. Вернулся в пограничье, чтобы попробовать себя в роли правителя. О, и его команда головорезов – Кречет указал на Бороду (Один из громил ростовщика вернулся к хозяину, второй – по его приказу – остался со мной.) – только и ждут, чтоб рядом не осталось добрых воинов. И тогда – они принесут людям защиту. И свою тиранию!
- Но ведь казаки никуда не денутся.
Полковник сжал кулаки:
- Наверху начали понимать – эта война – проиграна! Император Афанасий отзывает свои когорты из Ллан-Шеннат. Из Ллан-Белрун – уже давно никаких вестей. И мы…- Кречет скрипнул зубами – Гетман в Новой Сечи отзывает все курени Коша. По сути – это наш последний шанс что-либо сделать. Не сдержим фронт – все люди Пограничья обречены…

Мы разбили лагерь около полудня.
Казакам нужно было отдохнуть. Воины разостлали на земле циновки, разложили снедь и горилку, весело болтали. Временами даже слышались смех и шутки, но они оставляли какой-то осадок наигранности и бравады, как будто бы – никому на самом деле не могло быть весело. Будто смеялись и сражались они единственно чтобы не завыть от отчаяния.
Мы расположились на стрелке двух пересохших, засыпанных мусором каналов. Посреди одного из них ещё струилось малость водички, а грязь была сырой и болотистой. Поперёк – аморфные следы. Но к этому здесь привыкли.
Марко Закрутигуба и пятеро сотников разостлали на упавшей мраморной колонне карту. «Хм, какого это, интересно, года?» - подумал я, глядя на заголовок: «Провинции Юранрион и Кеарион (Южный Критион), издание императорской Его Величества геодезической канцелярии.»
А всё дело в том – что перед привалом мы встретили возвращающихся дозорных. У них были новые вести касательно передвижений чудовищ. Плохие, судя по всему…